Мир под стеклом

       — Эй, Крист, посмотри кто вернулся! — радостно горланил Ричард, пролезая под автомобильной дверью гаража.        — Что ты раскричался? Я чуть все гайки из рук не выронил. Кого ты там привёл? — проворчал барабанщик, вылезая из-под сломанного автомобиля.        — Ты будешь очень рад этому! — с энтузиазмом продолжал басист.        — Неужто? — скептически отнёсся Крист, вставая на ноги и обтряхивая грязные руки о залитый машинным маслом комбинезон.        В момент, когда взгляд Криста оказался на уровне голов, барабанщик застыл в изумлении.        — Шон? — произнёс он, уставившись на худую фигуру позади плеч Ричарда. — Шон! — произнёс он более уверенно. — А ну иди сюда, дружище! Иди сюда! — Крист сорвался с места и подбежал к своему старому другу.        Объятия барабанщика были очень крепки, и Шону на секунду показалось будто бы у него вновь затрещали рёбра.        — Как же я давно тебя не видел, Шон! — радовался Крист с ранее не проявляющимся энтузиазмом. — Без тебя так скучно было! Не представляешь!        Что ж, — тепло ответил гитарист, подходя к барабанной установке, которая была накрыта простыней, — вы ведь знаете, чего я жду от вас?        В глазах Ричарда проскочила маленькая искра.        — По местам, ребята! — закричал барабанщик, срывая с барабанов белую вуаль творческого забвения, попутно снимая с себя замасленный рабочий комбинезон.        У них ушло всего несколько минут на то, чтобы привести инструменты в подходящее для игры состояние. Прошло ещё несколько секунд, и из гитарного усилителя донеслись забывшиеся для слуха звуки.        — Мы много репетировали в твоё отсутствие, ибо знали, что когда ты вернёшься, захочешь вновь писать музыку и играть, — ликующе выпалил Крист.        Шон разлился в слепящей улыбке, а затем театрально «помрачнел», сдвинув брови к носу.        «Раз, два, три, четыре!» — донеслось из ржавого гаража спустя столько времени.        Они вновь вернули традицию играть до тошноты. И стремиться к идеальному звучанию как только можно. Репетиция продолжалась около двух часов, после чего все трое немного утомились игрой и решили сделать перерыв.        — Крист, я хотел бы с тобой поговорить, — обратился Шон, когда Ричард вышел из гаража подышать воздухом.        — Ты правда сам нашёл «1984»?        — Ох, не ожидал такого, — растерянно ответил барабанщик. — Можно сказать, что да. Она привлекла меня только обложкой. Забавно, не правда ли? — не дожидаясь ответа, Крист продолжил: — И по иронии судьбы это оказалась очень тяжёлая и серьёзная книга. Признаться честно, я перечитывал её раз шесть, чтобы понять, не пропустил ли я чего-нибудь важного. На тот момент, да и наверное сейчас она остаётся моей самой любимой.        — Ричард передал мне твои слова: «Отбросить всё лишнее и проводить аналогии со всем чем только можно». И тогда, когда мне удалось отбросить в сторону все то, что главный герой ненавидел в ангсоце, я увидел себя самого. Один человек на несколько миллионов, мыслящий не так, как все, и живущий не так, как живут другие, находит кого-то подобного себе, а потом теряет. Понимаю, что это совершенно не тот посыл, который Оруэлл вложил в свою книгу. Но это именно то, что мне хотелось сказать.        — На самом деле мне в голову не приходило подобное, однако ты интересно мыслишь. Я редко заморачиваюсь на подобные «второстепенные тропы» смысла.        Раздался знакомый скрип. Шона и Криста обдало холодным мартовским воздухом.        — Ричард, закрывай поскорее! Холодом тянет! — недовольно проворчал Крист.        — Сейчас-сейчас! — торопливо ответил басист — Эту дверь постоянно клинит! Как ты только здесь живёшь?        — Привык уже, — более спокойно отозвался Крист. — Заходи давай! Дует.        На часах было немногим больше трёх по полудню. Однако ребята уже начинали мёрзнуть в продуваемом помещении.        — Наверное, пора по домам, — подметил Ричард.        — Согласен, — ответил Шон. — Крист?        — Без проблем. Самое то, чтобы попрощаться. Мне ещё редуктор нужно заменить и коленвал проверить.        Ричард и Шон вылезли из-под гаражной двери. Хоть уже и был март, на улице было довольно холодно.        — Не против в последний день перед институтом зайти ко мне домой? — подкинул идею басист.        — Зная твою мать и её яблочные пироги, с радостью.        Через двадцать-двадцать пять минут двое парней уже стояли на пороге дома родителей Ричарда.        — Шон! Боже мой! Как ты исхудал! — встречала женщина в халате и бигудях лет пятидесяти. — Иди сюда, дорогой!        — Я тоже рад вас видеть, миссис Этгарн. Мистера Этгарна нет дома? — заинтересовано спросил Шон.        — Он командирован в ФРГ по работе, его уже две недели как нет, — заохала она.        — Мам, разве папа не должен был вернуться позавчера? — спросил Ричард.        — Сегодня пришло письмо, что он задержится на пару дней, — расстроенно продолжала миссис Этгарн. — Ох! И что это я, в самом деле! Проходите мальчики!        Устроившись за небольшим круглым столом, на маленькой кухне в пять-шесть квадратных метров женщина металась из стороны в сторону, пытаясь успеть всюду.        — Чай или кофе, мальчики?        — Чай, — спокойно ответил Ричард.        — Кофе, и если можно, побольше сахара, — изъявил желание гитарист.        — Шон, я читала в нашей городской газете, что ты лежал в больнице с переломами. Какой кошмар! Кто посмел избить такого чудного парнишку, как ты?!        — Не беспокойтесь, — произнёс Шон откусывая от яблочного пирога с корицей увесистую треть, — со мной всё прекрасно.        — Какой кошмар! Какой кошмар! — всё не знала покоя миссис Этгарн.        Ричард допил чашку с чаем и взглядом дал понять о том, что им пора. Оба встали из-за стола.        — Спасибо за еду, миссис Этгарн, — поблагодарил гитарист, — ваш пирог как всегда прекрасен.        — Ой, да не за что, Шон. — залепетала мать Ричарда.        Парни спустились вниз, после чего, вышли из дома.        — Куда теперь? — спросил Шон.        — В университет. Только давай другим путём. Хватит с нас неприятностей.