Мир под стеклом

       Вы наверняка прекрасно понимаете, что Крист не смог выйти «сухим из воды». И после убийства Гарольда начался очень трудный и затяжной судебный процесс.        Одновременно, в городской суд поступили два дела, первое — возмещение физического и морального ущерба, второе — убийство.        Не буду столь сильно вдаваться в подробности, скажу лишь, что в обоих делах ребята смогли выбить для себя лучшую долю.        Во всех судебных процессах участвовал Ричард. Как свидетель и понятой.        Это произошло, если я конечно не ошибаюсь, в феврале.        У басиста «в рукаве» был огромный «козырь». Уже находясь в суде, к нему в голову пришла хорошая мысль, которую он решил записать на диктофон (в последнее время он часто это практиковал и взял эту привычку у Шона)        «Я даже не могу понять, как существовать в этом мире с тем уровнем развития, на котором нахожусь я. Мне нужно больше думать. Всё моё время, что я…» — в этот момент к Ричарду, подошёл один из приятелей «убийцы».        — Жаль, что мы вас на месте не прижали, — едва слышно сказал он. — Мы всё равно выиграем это дело, а вы ещё и по статье за клевету пройдёте! Удачи, придурок.        Не знаю, нарочно ли он это сделал и видел ли он диктофон, но именно этот фактор оказался решающим.        В тот же день дело по факту нападения на Шона было закрыто и гитарист должен был получить денежную компенсацию в размере полутора тысяч долларов.        Дела с Кристом обстояли не так радужно. Он находился под следствием около трёх месяцев и вышел на свободу только к началу лета. У следственного комитета не хватало доказательств. Сам Крист организовал себе алиби, в котором всё замечательно сходилось по времени. Он выстрелил все оставшиеся патроны в дерево за городом. Труп бросил в реку, которая вынесла тело в океан. Одним словом, об убийстве можно было лишь догадываться, на основании этого и было подано уголовное дело. Никаких прямых доказательств, лишь косвенные.        Барабанщика освободили из-под суда, назначив шесть месяцев испытательного срока.        Перенесёмся в палату к Шону, который, после нескольких недель и операции успел прийти в себя.        — Ричард, послушай меня, я чувствую, как мне кажется, что не смогу вытянуть себя в прежнюю жизнь, — говорил гитарист дрожащим голосом. — Поэтому, прощай, если что.        — Что ты такое гов...        Басист слушал Шона с замершим сердцем. Он всё ещё очень сильно волновался за гитариста.        — Не важно. Ты ведь принёс диктофон, как я тебя просил? — продолжал Шон.        — Да, конечно.        — Замечательно. Поставь на запись и положи куда-нибудь. Мысль будет долгой.        Губы, которые шевелились в такт вылетающим словам, будто бы вовсе не принадлежали гитаристу. Эти две тонкие бежево-розовые полоски держались на нескольких швах синтетических ниток — в своём последнем рейде Гарольд успел разбить Шону лицо.        — У меня много мыслей на этот счёт, но я попытаюсь не сбиться с намеченного пути. Это будет касаться философии, на которой построена вся моя жизнь. То, как она применима. То, почему немногим дано управляться с ней. Хотя это, чёрт возьми, настолько субъективно, что я даже понять не могу, верно ли мыслю. Ладно, давай по порядку. Зачем я вообще ушёл в дебри критического мышления, для чего столь глубоко отдался своему разуму и пренебрёг реальностью? Если это, конечно, верно, все интеллектуальные разветвления логической цепи могут, хоть и не полностью, заменить жизненный опыт. Они могут помочь тебе избежать стычек и зазоров всей неровной поверхности жизни. Проще говоря, это своеобразная замена количественного пути качественным. Само собой, что это совершенно не равные эквиваленты, но мы можем пытаться, всего лишь попытаться заменить действие мыслью. Вся эта идея порождает другой парадокс. Мы перестанем двигаться. Да-да, умственное движение потянет за собой регресс и полную смерть в лице функциональной единицы. Ты просто можешь стать интровертом. Потеряешь все нити реальности и будешь плыть в иллюзиях собственной значимости. Но всё-таки, я хочу попытаться. Мне хочется узнать, возможно ли это? Заменяя одну деталь механизма на более качественную, мы продлеваем срок службы всей машины, не так ли? Так почему же мы не можем заменить подавляющее большинство нелепых действий мыслями? Меня просто трясёт от этой идеи. Бесспорно, потребуются немалые силы для достижения этого «Проекта-фантазии». Даже не знаю, смогу ли, но хочу попробовать.        — Шон, послушай, — прервал Ричард, — у тебя грандиозные планы, — басист сделал секундную передышку, — но ты ведь наверняка понимаешь, что мысли могут зайти туда, где начнут отравлять тебе жизнь? Человек не может бежать от чувств, он ведь не машина.        — Ричард, ты прав. И я это даже учёл. И эти усиленные процессы мышления применимы повсюду.        — Тебе не кажется, что весь этот замысел отдаёт максимализмом? — парировал басист. — Соглашусь с тобой, твоя мысль абсолютно верна в отношении взаимодействий с людьми, осмысление того, что происходит у человека в голове никогда не может быть лишним. Но ты ведь не можешь полностью заменить реальность на мысли? По мне так, это не реально.        — И ты опять прав, Ричард. Как бы ни была прекрасна идея, крайность любого уровня не ведёт за собой ничего хорошего. Я никогда не отступал от середины. Хотя, опять же, я мог запутаться давным-давно.