Мир под стеклом

       Спустя две недели.        — Говоря по факту, — находясь на заднем сиденье пикапа Криста, Шон спокойно и рассудительно зачитывал мысли из своего дневника, — единственным оправданием нашего личного бездействия может быть только смерть. Потому что смерть полностью ограничивает нас во всех наших желаниях, мечтах и действиях. Смерть, как бы очевидно это не звучало, лишает нас возможности — мы перестаём существовать и остаёмся лишь в памяти (здесь всех троих, что находились в автомобиле хорошо тряхнуло — Крист съехал с шоссейной дороги на просёлочную) наших родных. Пока мы живы, возможно всё, что возникает в нашем сознании. Доля вероятности существует всегда. Во всём. Постоянно. Вне зависимости от того, верим мы в это или же нет. И очень часто, шанс на успех очень велик. Примерно один к одному. Ты либо добиваешься поставленных целей, либо продолжаешь стоять на месте. Всё просто.        — Не надоело тебе? — с переднего сиденья раздался немного раздраженный голос с нотками надменности. Это был Крист, что не мог нормально выспаться уже вторые сутки. — Скоро первый час ночи, — барабанщик зевнул, — а спать ты даже не думаешь.        — Тут немного осталось, — эти слова врезались в Криста не столько мягко, сколько нахально. Будучи брошенными буквально "наотмашь", было предельно понятно, что Шону хотелось скорее закончить с этим и больше не беспокоить друга. Подобное чувство могло возникнуть в детстве, когда уже в глубокую ночь ребёнок вылезал из постели и чуть ли не ползком, что бы остаться незамеченным, прокрадывался в гостиную, где родители, уже в полусонном состоянии смотрели программу для людей с бессонницей. Обычно всё это заканчивалось тем, что юный исследователь, опьянённый (если это конечно уместно в данном контексте) собственными успехами, выдавал себя сам, и вновь оказывался в кровати. Всё это могло продолжаться чуть ли не до утра, так как здесь играл лишь фактор того, кто заснёт первым. Подобное произошло сейчас. — Ещё минут 10, не больше.        — Окей. Я всё равно собираюсь остановиться в ближайшем мотеле. Потом придётся всех вас будить, — Крист большим пальцем правой руки указал на спящего Ричарда, — мы все сегодня играли как никогда, а Рич вообще вкалывал за двоих.        — Кто же знал, что придётся чинить аппаратуру прямо во время концерта? — с улыбкой на лице произнёс Шон.        — В любом случае, мы ни при чём. Короткое замыкание не от нас зависело.        На этом диалог парней прервался и гитарист продолжил заниматься переводом записей из дневника на диктофон.        — Мне в последнее время в голову приходит много интересных мыслей по поводу всего, что меня окружает. Вот эта (Шон перевернул страницу) от 9 июня 1982 года. "Самое простое и немногозначное, вместе с тем, одновременно емкое, подходящее для каждого человека на Земле правило, как мне кажется, можно сформировать так. "Просто продолжайте вариться в соку собственных мыслей." Ничто не спасёт тебя так, как ты сам. Тщательнее выбирай своё окружение и никогда, никогда даже не думай о мысли показать окружающим свою боль. Людям свойственно искать у друг-друга самые разные слабости." — гитарист выдохнул, — очень сложно поверить в то, что за столь короткий промежуток времени со мной произошло столько разного, что можно было бы кино снять.        — И не говори, приятель. — зевая поддакивал Крист с водительского сиденья.        — Сегодня уже почти июль..        — Уже июль, — прервал барабанщик.        — Да, точно, — Шон взглянул на свои наручные часы. — Сейчас двадцать пять минут первого часа ночи, мы едем через всю страну на Западное побережье. В машине мы втроём. Вчера отыграли последний концерт в нашем городе и решили поехать отдохнуть, а если получится, дать концерт в одном из залов Калифорнии. Может быть даже найдём звукозаписывающую компанию, которая возьмётся подписать с нами контракт на распространение записей.        — Всё, не могу уже. — произнёс Крист, сворачивая на обочину. — Может ты поведёшь, Шонни?        — Хотелось бы мне, да только ты же знаешь — водительских прав у меня нет.        — А не всё ли равно, милочка? (недосып давал о себе знать в излишней раздражённости барабанщика) В час ночи, в Богом забытом месте, на трассе, по которой едут только грузовые фуры и мы?        — Нет уж, — Шон улыбнулся, — давай на боковую.        — Да ну тебя. — недовольно ответил Крист, доставая сигарету. — Будешь?        — Сегодня уже нет. Думаю бросить.        — Неужели? — немного ехидно ответил друг, поджигая сигарету. — И как?        — Пока вполне нормально. — Шон открыл дверь и вышел из салона. — Скоро мы двинемся дальше?        — Это привал. Я устал. Глаза уже просто вытекают.