***
— А настоящее? — поинтересовался парень. — Что? — переспросил я, сделав вид, что не понял, о чём он говорит. Вдруг, до него чудесным образом дойдёт, что я не хочу разговаривать на эту тему. И если уж я назвал тебе это имя, это значит, что я не хочу, чтобы использовали другое. — Какое твоё настоящее имя? — и что мне отвечать? Если промолчу, будет странно, если скажу, что это не его дело, будет грубо и невыгодно, а оправдываться и объясняться так не хочется. Моё полное имя всё равно не подходит для этого мира. Да, и опасно лишним этого знать. Настоящее имя такого, как я, могут знать только очень узкий круг людей: это существа, что взяли тебя под свою опеку, как только ты обратился, считай родители, и твоя пара, могут ещё друзья, но это уже вообще сомнительно. — Я не люблю его, поэтому… — наигранно нахмурился я, это должно сработать. У людей куча своих заморочек, и я неплохо покопался в голове у своего соседа, так что, буду надеяться, что я выбрал правильную линию поведения. — Я понял, — ободряюще улыбнулся парень, потрепав меня по волосам. Я сначала ошарашено застыл, а после скрипнул зубами в неискренней улыбке. Спокойно. Он же думает, что ты обычный человеческий детёныш, попавший в неприятности, а он как старший, таким образом, проявляет заботу и что там ещё могут проявлять люди? Но всё же… Это же надо было додуматься потрепать меня по волосам. Как щенка. Так. Ладно. Ты не хочешь никого убивать или калечить. Не хочешь. Он бы не оценил. Вдох—выдох. Всё. Дыши. Пока я старался заткнуть свою жажду убивать, парень суетился, что-то ища взглядом, поворачиваясь в разные стороны. От этого мельтешения я невольно нахмурился. Раздражает. — Точно же! — парень ударил себя ладонью по лбу, а после пошарил руками по карманам. — Вот. Это ключи от квартиры и домофона. Смотри, не потеряй. А мне пора на работу, — человек бросил мне связку, и рванул в коридор. Чёрт. Может я всё-таки что-то там ему… Сломал? Повредил? Да, нет. Столько лет уже пользуюсь внушением… Навряд ли. Наивный мальчик. Думает, если его знакомая старушка занимается мелким шпионажем за соседями, то потенциальный вор, то есть я, ничего отсюда не вынесет, так как та сразу вызовет полицию. Ладно, нужно заняться чем-то полезным. Например, разобраться с документами, правами, другой нужной для жизни здесь ерундой и раздобыть деньги. Та-а-ак, на всё про всё у меня есть четыре часа. Думаю, успею. У меня тут как раз наметился старикашка с неплохим имуществом. Ну что дедуля, внучок пришёл за наследством! Пора писать завещание! На меня, конечно. Работа предстоит тяжёлая: нужно перешерстить биографию его внучка-наркомана, убрать его, подправить память всем родственникам, знакомым, да и вообще людям, которые хоть раз видели этого пацана. Внушить им, что это прекрасное лицо, я имею ввиду своё, им известно, а уже потом, провести дедушку в последний путь, трепетно прижимая его руки к своей груди, поливая всё слезами, причитая и страдая по такой потере. Как бы ни хотел мой избранный, я тёмная сторона, и отказаться от своей сущности не могу, но я рад, что он хоть и хочет, чтобы я стал чуточку добрее, но принимает меня таким, какой я есть. Он чётко понимает то, что я не стану белым и пушистым, потому что, это то же самое, что он начнёт уничтожать души людей. Неосуществимо. Закончил с делами я только к вечеру, так как я умудрился ляпнуть, что ещё не совершеннолетний, пришлось устраиваться в школу. Игра есть игра. Теперь я ученик старшей школы Чхве ЧунХон. Приятно познакомится. Ученик это, конечно, громко сказано, ходить в человеческое учебное учреждение я не собираюсь. Кругленькая сумма, приплаченная доброму дяденьке директору, сделает всё за меня, а вот, заняться поиском, мне стоит немедля. Чем больше времени проходит, тем труднее мне будет его искать. Он считает себя человеком, и мыслит так же, а люди, как я уже говорил, весьма непостоянны, и я понятия не имею, что взбредёт в голову моему избранному, какое решение он примет в следующую секунду. И что гораздо важнее, как быстро его найдут они. Будет лучше, если я найду его раньше. Эти ублюдки просто профессионально вводят в заблуждение, заставляя верить каждому своему слову. Что одни, что другие, уж я-то знаю. Сам такой. Ну да ладно. Сегодня я в первый раз почувствовал, что такое усталость. Весьма неприятное явление, которое заставляет чувствовать себя слабым. Мне не понравилось. Глаза закрываются, и ужасно клонит в сон, я уже хочу вернуться в своё прежнее состояние и перестать сдерживать себя и свою сущность. На такое ограничение уходит слишком много сил и энергии, а она у меня не бесконечна. К моему большому сожалению. Даже страшно представить, что было бы сейчас с такими как я, только рангами ниже. Всё-таки сила многое решает.***
ЧонОпа в доме не было, и, блеснув синими глазами на дверь соседки, заставляя её отскочить от глазка и перекреститься, бубня молитву, я завалился в квартиру. Моментально скинув одежду, я поплёлся в душ, очень хотелось смыть с себя эту удручающую усталость. Мне нельзя расслабляться. Не здесь и не сейчас. После я нашёл в холодильнике холодное какао, единственный напиток, что мне нравиться в этом мире, и, выпив его, завалился спать. Это мне понравилось. Не знаю почему, но появляется чувство блаженства и экстаза во время этого процесса, и, иногда, даже мне, не хочется просыпаться. Не могу предположить, как люди справляются с таким соблазном. Я бы не смог, будь я человеком, но, к счастью, я не являюсь этим слабым существом, и не многое потеряю, если откажусь от этого. Проблема лишь в том, что этот процесс намного быстрее восстанавливает мою энергию и силы, и мне нет смысла отказываться от такой бесплатной акции. Как выражаются в этом мире. В итоге, я даже не слышал, когда вернулся человек, но точно помню, что он был не один. Энергий души было несколько, но отказываться от своих благ ради общества нескольких людишек я не собирался, поэтому опять позволил своему сознанию провалиться, а телу наполняться нужной ему составляющей. Проснулся рано. Что-то упрямо раздражало. Откинув одеяло, я укутался в плед и поплёлся на кухню. Какао закончилось и мне пришлось варить кофе. Погода была отвратительна, и мне просто хотелось убивать. Усевшись на подоконник и поджав под себя ноги, я уставился в окно. Запах напитка мне понравился, но вот вкус не очень. Так что, огорчённо вздохнув, я отставил от себя чашку и прикрыл глаза. Как же хочется чего-нибудь сладкого… — Доброе утро! — я вздрогнул от неожиданности и резко повернул голову к источнику голоса. Видимо, я так ушёл в себя, что ни заметил, ни шагов, ни приближающейся энергии. Незнакомый парень слегка улыбался мне, видимо ожидая ответного приветствия. Я кивнул, слегка наклонив голову в бок. Вот и раздражитель. — Ты, наверное, Джело. ЧонОп говорил о тебе. Приятно познакомиться, меня зовут ХимЧан, — проговорив это, парень взлохматил свои чёрные волосы и начал шарить по шкафчикам. Я задумчиво прищурился, пытаясь вспомнить, кем является этот человек моему соседу. Хм… Покопавшись в своей памяти, я, наконец, вспомнил. Он его пара. Точнее парень, как чаще всего выражаются здесь. — Да! Нашёл. Не зря заначку делал, — воскликнул парень, доставая из одного из ящиков небольшой пакетик… Какао! Твою ж… А я тут этой гадостью давлюсь. Недовольно фыркнув, я вновь вернулся к созерцанию пейзажа за окном. Даже для меня, это слишком. Всё так серо, мокро, скользко… Просто кошмар. Через минут двадцать из комнаты выполз и сосед. Проковыляв на кухню, он быстро чмокнул ХимЧана в щёку и слегка пошатываясь, ретировался в ванную. Я немного завистливо ухмыльнулся. Везёт ведь… Людям. Брюнет, что-то напевая себе под нос, продолжал мельтешить по помещению, но почему-то это не казалось сейчас чем-то раздражающим. Скорее выглядело как-то по-домашнему уютно. — Обожаю, душ с утра, — вытирая волосы небольшим полотенцем, проговорил парень, усаживаясь за стол. — Сразу так бодрит, и перестаёшь выглядеть как зомби. Доброе утро, Джело, — он солнечно улыбнулся и я опять не смог сдержать еле заметную улыбку в ответ. Заразная она у него. — Держи, — Химчан ставит одну кружку горячего какао перед своим парнем, а вторую всё ещё держит в руке. — Может, присядешь за стол? — я сначала не понял, к кому обращается человек, но после выжидающего взгляда в мою сторону, удивлённо приподнял бровь. — Я просто боюсь, что ты вывернешь на себя всё содержимое, — кивнул на оставшуюся кружку у себя в руке парень. — Подоконник узкий, а какао горячий, — так. Подождите-ка. Это мне? То есть человек заботится обо мне? Я нервно хихикнул, думая о том, что пошло не так. Ах, ну да. Моя обманчиво невинная внешность. Интересно. Почему бы не поиграть с этим? Я как бы стеснительно опустил глаза и аккуратно сполз с подоконника, усаживаясь за стол напротив ЧонОпа. Человек поставил возле меня кружку с напитком, а сам развернулся спиною, продолжая греметь посудой. Я посмотрел на ЧонОпа, который облизывал взглядом спину своего человека и незаметно усмехнулся. От этих двоих так и фонит взаимным притяжением. Долго терпеть я это не смогу. Я же не железный. Так как старикашка скончался этой ночью, мне уже пора уходить. Теперь все жалеют бедного мальчика, оставшегося совсем одного, под опекой какой-то неизвестной тёти, но этого оказалось достаточно, чтобы органы опеки забыли обо мне раз и навсегда. Никакой «тёти» конечно же, нет, но капелька внушения и липовые документы создают её видимость. — ЧонОп, я сегодня съезжаю. Спасибо за то, что приютил. Я очень благодарен, — я слегка поклонился, как принято, и быстро допив напиток, ушёл, не дожидаясь, что скажет человек. Вещей у меня не так много, так что, быстренько собравшись, я вбил свой номер в телефон парня, на всякий случай, и, наконец, оставил любовников наедине. Оказавшись на улице, я вздохнул свободно, позволяя себе расслабиться и сбросить маску милого мальчика. Я очень голоден. Энергии, которую производит тело недостаточно, и не пользуясь полноценно силой несколько дней, я чувствую, как слабею. А слабым быть опасно. Продолжая думать об этом, я не спеша побрёл теперь уже в свой дом. Путь долгий, но мне как раз хватит времени привести свои мысли в порядок.***
Мой покойный «дедушка» хоть и был богатеньким, но предпочитал тишину и спокойствие. Так что, дом был расположен в элитном районе, где лишняя душа и шагу не сделает. Так что, в принципе, объектом любопытства и обсуждения я могу стать только для парочки соседей, не более. И это полностью меня устраивало. Мне нравится интерьер дома и его состояние, в общем, так что особо менять я здесь ничего не хочу. Только так, по мелочи. Выкинуть старьё, немного обновить и привести в порядок, чем я собственно и занялся. Заказал нужную технику, нанял новых кухарку и домработницу, по тщательней оснастили дом охранными приборами, и вызвал своих доберманов. Эти чудовища снесли меня с ног, облизывая полностью всё лицо и шею, сверкая на меня ярко-синими, как и у меня при использовании силы, глазами. Красные глаза бывают только у низших. Потрепав псов за морды, я оттянул их от себя за шкирки, давая себе возможность встать на ноги. Поставив установку на охрану территории, я проследил, чтобы приказ был выполнен и адские псы разбрелись в разные стороны, занимая свои посты. Уже на пороге мне пришла в голову картинка с изображением сочного куска свинины, на что я лишь ухмыльнулся. Будет вам мясо. Весь день я занимался бытовыми проблемами и только к вечеру решил пройтись. Ну, как пройтись. Скорее поохотится. Забрёл в один из самых опасных районов города и остановился на перекрёстке, тщательно принюхиваясь, в попытке уловить нужные эмоции и чувства. И когда по осознанию ударил боль, страх и уже лёгкое отчаяние, я позволил себе довольно ухмыльнуться и последовать за ними. Выбрав направление, я завернул за угол, и оказался в небольшом тупике. Увиденное обрадовало. Двое мужчин избивали, пытающуюся защищаться, миниатюрную девчушку, попутно стаскивая с неё одежду. Она уже не кричала, а только плакала и отталкивала от себя наглые руки, в то время, когда эти особи мужского пола насмехались над её беспомощностью. Оба были пьяны, но ясно понимали, что делают. Я чувствовал, что им нравится происходящее, что нравится эта беззащитность и слабость, что им нравится делать больно, и вызывать у своих жертв такие эмоции как: ужас, безысходность и, самое главное, страх. Они испытывают настоящее удовольствие и наслаждение. Это частое явление, но всё же… Их души были черны уже больше положенного, и свет в них постепенно гаснет. Это отличные экземпляры для тьмы, вот только, есть у меня один минус. Это странно для такого, как я, потому что… Я презираю насильников. Считаю, что поступать подобным образом — себя не уважать. Да и унизительно, это тоже, в первую очередь, для тебя самого. Так что дорога вниз им закрыта. Мужчины настолько уверенны в себе и своей силе, что даже не боятся, что кто-то может их увидеть или чем-то помешать. Думают, что смогут справиться с любым препятствием на своём пути, но вот, они явно не ожидали встретить меня. Явно не думали, что препятствие будет таким. Жаль, что весь эффект неожиданности испортила именно девушка, отчаянно тянувшая ко мне руки и шепчущая: «помогите…» Но всё же моё появление было красивым. Глаза налились, синим, как только мужчины обратили своё внимание на спокойно стоящего в стороне меня. Злая ухмылка оголила мои острые, как иглы, клыки, а голос приобрёл шипящие нотки, когда я решил поприветствовать их. Сжав руки в кулаки, царапая отросшими когтями плотную, после оборота, кожу, я, наконец, отпустил контроль. Первому я в нетерпении перерезал горло одним резким, рваным движением, слизывая с пальцев попавшие капли крови, получая эстетическое наслаждение от картины захлёбывающегося этой самой кровью ублюдка. А вот второго я помучил. Сначала по полной насладился нотками страха в его сознании, после купался в удовольствии от его испытываемого ужаса, когда я медленно вскрывал его тело, раня внутренние органы, вытягивая из этого существа жизнь. Мне нравилось смотреть, как его глаза стекленеют, а душа покидает тело. Это красиво. По-своему. Стряхнув со своих рук кровь, и вытерев их об одежду уже почивших, я бросил взгляд на девушку, что лежала без сознания от произошедшего, и принял решение стереть все её воспоминания не только о себе, но и о неудавшемся изнасиловании. Ни к чему ей это. Вся жизнь впереди, хоть и недолгая, но всё же жизнь. А позже, может, ещё встретимся. Там. Жаль, что только по разные стороны. Её душа тоже не уравновешена. Свет перевешивает тьму, и если всё так и останется до момента её смерти, она вполне может стать моей противоположностью, если другие выиграют её в бою. Вздохнув, я подхватил истерзанное тело на руки. Девушке явно необходима медицинская помощь. Травмы довольно серьёзные, и если ей не помочь, она может умереть раньше положенного, а я не для того её спасал. Хотя, я и не убивал тех мудаков из-за желания защитить её. Я убивал, потому что хотел. Он всегда говорил, если мне так необходимо убивать и причинять боль, то… Дари это тем, кто того заслуживает. Хотя и такая позиция его не вдохновляла. И я принял такую его позицию. Я не убиваю нормальных людей, в его понимании, но и избавляю этот мир от гнили, которой и так слишком много. При этом равновесие не рушится. Так что, перехватив по дороге какого-то паренька, я передал ему девчушку и внушил, что он нашёл её в каком-то переулке, в уже таком состоянии, и дал направление до самой ближайшей больницы. Она должна выжить. Иначе будет неинтересно. Души — отличный источник энергии, и такого небольшого, казалось бы, запаса мне хватит где-то месяца на три, если не злоупотреблять, конечно, силой. Так что, оставшись полностью доволен результатом, я не спеша побрёл домой, заскочив по дороге на рынок, где взял два сочных куска свинины для уже небезызвестных двух чудовищ. Словами не описать, как же они были этому рады. Так рады, что придётся идти в душ. Постояв под прохладными струями воды, я чувствовал себя полным сил, и мне нравилось это. Нравилось видеть в отражении то, что я вижу: силу, уверенность, молодость. Так что, ухмыльнувшись своему зеркальному двойнику, я встряхнул мокрые волосы, лёгким движением руки, разбрызгивая воду, и сделав себе чёртового какао, засел на балконе, устремив взгляд куда-то за горизонт. Мне пора действовать.