Горемычная

Мерлин мой, я жива. Я жива? Щипаю себя изо всех сил. Ауч! Больно! Но я, кажется, и правда цела и невредима. С ума сойти. Просто не верится. Такое ощущение, что мальчики заскучали и решили поразвлечься, посмотрев спектакль в моем исполнении. Я подумаю об этом завтра, как говорила незабвенная Скарлет. Чувствую, что начинает накрывать отходняк. Ой, нехорошо это. В таком состоянии ни в коем случае к детям идти нельзя. Да и от зелий, которыми я себя напоила, стоит избавиться. Заодно и от того, чем меня подпоили дорогие собеседники. Так что мне сейчас прямой путь к источнику. Во-о-от. Так гораздо лучше. Судя по тому, как все легко прошло, ничем особенным меня не пичкали. Что-то мне подсказывает, что это если и не зелье болтливости, то что-то весьма к нему близкое. Зачем я сама пила это зелье? Все просто до безобразия. В нормальном состоянии я обычно молчу как рыба об лед, предпочитаю слушать. Так что выпила пару капель просто для того, чтобы раскрепоститься. С противоположной стороной тоже все понятно, не хотели из меня все клещами тянуть, а что-то, серьезно влияющее на человека, в «Магрибе» не подлить. Ох, вы мои хорошие. Славные у меня бутузы растут, так бы и тискала их не переставая, если бы они столько не спали. Ну да, целитель говорит, что все нормально, малыши здоровы, магическое ядро сильное, развитие идет как положено. Удивительно, но несколько дней меня никто не трогал, а потом опять прилетел Император. Ну, это я его так называю, а уж какая на самом деле кличка у этого красавца, я не в курсе. Меня опять приглашали на встречу. Вот даже ни разу не смешно. Если рассуждать логически, ну что может умного сказать девица, прожившая в магическом мире без году неделю? Я же, в принципе, нахваталась по верхам, и все. Конечно, о многом мне рассказывали Льял и магистр Блэк, но и они родовыми знаниями не делились. Как бы хорошо ко мне учитель ни относился и сколь сильно ни обижался при этом на родню, но семья — это семья, так что никакими откровениями и родовыми тайнами и не пахло. Спасибо ему уже за то, что он вообще взялся меня обучать и подсказывал всяческие мелкие нюансы, которые вроде и не являются тайной, но пока своим умом до таких мелочей дойдешь, уйдут годы. Естественно, я ответила согласием и время назначила, как и в прошлый раз. Сценарий вышел практически один в один. На меня по-прежнему смотрели с прямо-таки гастрономическим интересом. — Доброе утро, господа. — Доброе утро, мисс Ирвин, — по очереди поздоровались мужчины. На этот раз я не стала ничем себя травить, им надо, они пускай и голову себе ломают, как меня разговорить, а у меня дети, мало ли, что потом в молоко попадет. Хоть целитель и говорил, что стандартные зелья разрешены, но береженого и Мерлин бережет. Традиционный чай, посидели, помолчали… Вообще-то, после первой встречи, я чуточку успокоилась. Плюс ко всему надеялась на то, что мужчины действительно соблюдают традиции своего мира, а значит я неприкосновенна до тех пор, пока кормлю детей. Потом защита останется только для моих малышей. Магия жестоко мстит тем, кто покушается на жизнь и здоровье тех, кто еще не в состоянии защитить себя. — Вы прошлый раз задали ряд довольно интересных вопросов, мисс Ирвин. Возможно, вы хотели бы еще о чем-то спросить? Сказать, что я была в шоке от такого начала разговора, не сказать ни о чем. — Допустим… — Так спрашивайте. У вас довольно любопытный взгляд на вещи. Вырастая в магическом мире, мы и правда многое воспринимаем как само собой разумеющееся. — Хорошо, — попытка собраться с мыслями провалена еще в самом начале, я опять начала нервничать. — Я ничего не понимаю в политике и очень мало знакома с реалиями магического мира, большая часть знаний почерпнута мной в Хогвартсе. Поэтому вопрос будет следующим: при вступлении в должность директора волшебник дает какую-нибудь магическую клятву? — Естественно! — А там хоть что-нибудь говорится об обязанности соблюдать ритуалы? Или все завязано исключительно на защиту детей? — Абраксас? — Я узнаю, Марволо. — То есть вы, являясь главой попечительского совета, не знаете текста клятвы? — моему удивлению не было предела. — Директор Диппет вступал в должность, когда я еще не входил в попечительский совет школы. В момент же вступления в должность мистера Дамблдора я отсутствовал по личным причинам. — А кто у него принимал клятву? Один человек или несколько? Это публичное действие или камерное? Могло ли так получиться, что он вообще ее не приносил? — Клятву может принять любой член попечительского совета. — Узнай, пожалуйста, подробности, если будет возможность, то я бы хотел посмотреть воспоминания, — задумчиво потер подбородок Марволо. — Насколько радикальных взглядов вы придерживаетесь, мистер Риддл? А то, с подачи директора, вам приписывают желание выгнать из мира магии всех маглорожденных. — Я придерживаюсь мнения, что, если такие как вы не желают изучать законы и традиции нашего мира, то после пятого курса им лучше вернуться в родной мир, принеся соответствующие обеты о неразглашении. — Но ведь эти люди, не получив традиционного образования, не смогут нормально устроиться в обычном мире. Это вы понимаете? — А я считаю, что это их проблемы. Если они не хотят учиться тому, как жить в моем мире, стремясь его перекроить по образу и подобию магловского, то пусть туда и возвращаются, раз там так замечательно. Захотят, выучатся и устроятся, — категорично отрубил Риддл. — Тогда почему вы не примете закон, который бы обязал директора Дамблдора ввести соответствующие дисциплины в Хогвартсе? Насколько мне удалось узнать, раньше, со времен основателей, таких детей изымали из семей и вводили в какой-нибудь род вассалами или слугами, кому как повезет. Там их и обучали законам и традициями нового мира. Следовательно, в таких уроках не было нужды. Но эта практика лет сто как упразднена, чистокровные не желают принимать у себя маглорожденных, а в школе этому все еще не учат. — Вы же этим заинтересовались? Библиотека доступна всем. — А в библиотеке, кстати говоря, таких книг практически и нет. Знаете, не обижайтесь, но эта ситуация довольно распространена в обычном мире. И это выставляет вас не в лучшем свете... — Продолжайте, что же вы остановились на полуслове? — Когда какой-либо человек получает место специалиста и его уже все устраивает, он перестает развиваться. Вдруг на фирму берут нового работника, а тот готов работать не покладая рук, внедрять что-то новое, хочет учиться. Старому работнику учиться уже лень, и, чтобы извести конкурента, он начинает вставлять палки в колеса: не дает полного доступа к информации, ухудшает условия труда, ну и так далее. Только вот в целом для фирмы это в конце концов закончится плачевно. Молодого перспективного сотрудника переманят конкуренты, а фирма может и обанкротиться. Или другой пример, он как раз очень характерен для нашей с вами ситуации, мистер Риддл. Ох, эта в недоумении изогнутая бровь. — Лорд Малфой родился в этом мире уже на всем готовом: дом, род, деньги. Верно? — Верно. — Не знаю обстоятельств графа Долохова, но таких как лорд Малфой в магическом мире довольно много. Зачем ему себя превозмогать, у него все налажено: обучение, будущая работа на благо рода. У него все расписано на годы вперед, его жизнь довольно размеренна. Вы родились и выросли вдалеке от места силы, как и я. Не ошибусь, если предположу, что вы, мистер Риддл, очень много сил потратили, чтобы развить свое магическое ядро. Скажите, пожалуйста, у кого из вас оно сейчас мощнее? И равное ли количество сил для его развития вы приложили? Судя по четкости магических линий вокруг вас, я бы поставила на то, что вы раза в полтора сильнее лорда Малфоя. В то же время, если бы он приложил для развития своего потенциала столько же сил, сколько когда-то потратили и вы, то вы были бы как минимум равны. Получается, вы сами все делаете, чтобы этот замечательный мир деградировал и потом умер. Мужчины несколько посмурнели, но я не дала им возможности подумать, а пристала к графу Долохову: — Скажите, пожалуйста, граф, как обстоят дела на вашей родине? Я знаю, что в обычном мире главным лозунгом является что-то типа того, что и кухарка способна управлять государством. Незаменимых людей нет! А как дела обстоят у магов? Революция и мировые войны сильно затронули магов России? Из-за отсутствия конкуренции вы своими руками способствуете снижению потенциала собственных детей, господа. Таких фанатиков учебы, как я, мало в любом из миров. Заучка, синий чулок — это самые безобидные прозвища, которыми меня награждали в школе, хотя я и старалась особенно не выделяться. Простите, я разжевываю то, что вам и так понятно. — Ну отчего же, продолжайте, мы с удовольствием вас послушаем еще, мисс Ирвин. — Зачем? В принципе в волшебном мире довольно лояльные условия для того, чтобы открыть свой бизнес с финансовой точки зрения. Вот только лавку имеет право открыть подмастерье. Большинство маглорожденных на большее, ввиду слаборазвитого магического ядра, и претендовать не могут. Из-за этого их не возьмет в обучение ни один мастер. Выходит замкнутый круг. — Вы ожидаете, что мы будем насильно заставлять детей развиваться? — Да Мерлин с вами. Я просто пояснила, почему написала книгу. Дети и их родители получили возможность ознакомиться с реальным положением дел в этом мире, а дальше каждый делает свой выбор. Господа издатели сказали, что книгу приобретают не только первокурсники. Чем почему-то не слишком доволен директор школы, в библиотеке которой по неясным причинам практически отсутствует такого рода литература. Понятно, что серой массой управлять гораздо легче, но как раз такие люди потом жгут книги и вешают людей по приказу своих лидеров. Или вы как раз к этому и стремитесь? — Значит, вам кажется, что мы должны открыть свои родовые библиотеки и делиться знаниями со всеми желающими? — скептически поинтересовался лорд Малфой. — Отнюдь, но при такой системе огромное количество знаний будет утеряно, если вдруг с родом что-то случится. Да и, наверняка, уже потеряно. У маглов же была система мастер-ученик. После многочисленных эпидемий чумы и войн многое утратили, недаром же они так носятся с Леонардо да Винчи, а современные маги столь восхищенно отзываются о Мерлине и Основателях. Да только никто повторить их достижений не в состоянии, увы. — И что же вы предлагаете? — Ничего. Это вы должны предлагать, господа. Двое из вас заседают в Визенгамоте. Зачем вы туда пошли? Для того, чтобы было где приятно подискутировать ни о чем? — Вы планируете выйти замуж, мисс Ирвин? — Что, простите? — я едва не начала заикаться от столь резкой смены темы разговора. — А вы мне предложение хотите сделать? Вот тут чуть не подавился вином сам Риддл, а потом от всей души рассмеялся, на что с искренним непониманием смотрел Малфой, зато мой сородич явно наслаждался шоу. — Нет, я не планирую в ближайшее время выходить замуж. Мне детей воспитывать надо. — Уели. Нет, простите, я пока не готов расстаться со своим холостым статусом, хоть вы и правы в том, что магия своего требует. — Мужчинам проще, вы и в двести лет легко заведете себе ребенка. К женщинам Великая не столь благосклонна. Так что у вас все впереди. Кстати, возможно, волшебников подводит то, что они живут гораздо дольше среднестатистического магла. Куда торопиться, я еще все успею. Поэтому, наверное, чистокровных так раздражают вечно суетящиеся маглорожденные, которые еще не успели привыкнуть к мысли, что проживут по крайней мере лет на тридцать дольше, чем их родители, а то на все сто. Надеюсь, хоть эта завлекалочка поспособствует более усердному развитию магического потенциала у этих детей. — Как именно вы видите нити силы? — Как сетку разной степени четкости, структуры и цвета. Вы, например, окружены очень четкой геометричной буквально бритвенно-острой сетью насыщенного черного цвета. Вокруг лорда Малфоя сеть не столь четкая, чуть бледнее, ячейки не столь однородные, серо-стального цвета. У графа сеть очень похожа на ту, что вокруг лорда, но рисунок ячеек другой, больше граней и цвет темно-синий. — Вы уже разобрались, что означают те или иные параметры? — У меня для этого недостаточно литературы, увы. Вероятно, четкость — это сила, структура — характер мышления, а вот по цветам никаких догадок нет. — Вы нашли любопытное решение с рунным контуром. Я бы хотел воспользоваться вашими услугами. — Я бы с удовольствием, но тогда вам придется подождать полгода. Впрочем, вы можете обратиться к другому мастеру. Ведь и правда, любой мастер теперь легко повторит то, что я придумала. Но это считается неприличным, кто-то по-тихому, может, и воспользуется. Только не его сиятельство. — Пожалуй, я предпочту не ждать. Уж извините. Сколько? — Три гримуара. Ну, а что? Деньги брать глупо, а получить доступ к библиотеке — бесценно. — Вы с ума сошли?! — только что не переходя на парселтанг, прошипел лорд. — Что вас так смущает? — искренне недоумевала я. — Я даже не представляю, что вы должны изобрести, чтобы я расстался хотя бы с одним из гримуаров. — Почему расстаться? — Я вас плохо расслышал? — Нет. Я бы хотела ознакомиться с тремя гримуарами и сделать копии. На родовые секреты не претендую, естественно. Две трети дружного трио только что в голос не смеялись над обескураженным аристократом. — Один, — не мог не начать торговаться лорд. — Два и я их выберу сама. — Два и я принесу то, что посчитаю нужным… — Но я укажу тематику и, если окажется, что гримуар мне знаком, то вы принесете другой. — Договорились. — А я тоже, пожалуй, поучаствую, — неожиданно присоединился граф. В целом ничего нового я для них не сказала. Все это можно было вывести и из первого разговора. Да и информация обо мне лично для них никакой погоды не делает. Я терялась в догадках. Зато в моем распоряжении оказалось четыре гримуара. Как же был удивлен Антонин Николаевич, когда я с легкостью принялась читать его книги, написанные на русском. Кажется, граф планировал надо мной посмеяться. Мы даже несколько раз переписывались с мистером Риддлом. Мне нравилось то, что на меня не пытались давить, относились пусть и снисходительно, но деликатно. Ну так оно и понятно, во-первых, они старше меня, во-вторых, гораздо более образованы. Так что имеют право. И мне все больше хотелось откровенно поговорить с пока еще не состоявшимся Темным Лордом. Тем более, что меня несколько обеспокоило то, что совершенно неожиданно у Риддла сорвалось принятие некоторых законов, а Дамблдор еще чуть-чуть и пропихнул бы парочку своих. И все это на фоне того, что до этого консерваторы стремительно набирали популярность. Кстати говоря, мы в письмах затронули тему того, что директор школы должен являться аполитичной фигурой. Готовился соответствующий закон. Также я задала вопрос: почему новый директор не имеет степень магистра? Или это было лишь пожелание Основателей и оно не закреплено законодательно? Надо сказать, что отвечали на мои вопросы очень редко. В то же время создавалось ощущение, что ко мне все-таки прислушиваются. Это не могло не тешить мое самолюбие. Дети подрастали, приближался Йоль, а я все же решилась на откровенный разговор с Риддлом.

***

Однажды ночью сверху до меня донеслись всхлипы, явно приглушаемые подушкой. Вот же черт побери, я же даже подняться к девочке не могу, ненавижу свою беспомощность. Утром перехватила ее буквально в дверях. — У вас что-то случилось, Фелиция? — Нет, нет, что вы, мисс Кросс. У меня все в порядке. — Но вы плакали ночью. Я могу вам чем-то помочь? — Не умирайте, пожалуйста, — явно опять начиная плакать, отозвалась девочка. — Бог с вами, с чего вы это взяли?! — У меня дедушка так умер. Он просто не хотел жить и тихо угас. Сначала умерла бабушка, я ее совсем не помню, мне было всего три годика, а через пару лет пропали родители. Просто ушли, а меня оставили как ненужную вещь. Они говорили, что хотят повидать мир, а ребенок в этом деле только помеха. Дедушка сначала старался бодриться, а потом, как и вы, перестал нормально есть, куда-то ходить… — О, боже. Простите меня, милая. Вы можете не волноваться, я совершенно определенно не собираюсь завершить свой жизненный путь таким образом. Ко мне сегодня приедет профессор из колледжа, несмотря на то, что я ни черта не вижу, печатать я все еще могу, а его почему-то очень устраивает моя слепота. Чудак какой-то, видимо? — улыбаюсь я. — Так что не волнуйтесь, приходите вечером, и мы с вами поужинаем. А обед я закажу на дом. Конечно, я несколько преувеличила свое хорошее настроение. Но главное — это начать, а там, глядишь, и сама поверю, что все еще наладится. Да и вешать такую гирю на шею любимым детям? Ни за что!