Замок из стекла

It's in your eyes, what's on your mind. I see the truth that you've buried inside It's in your eyes, what's on your mind. There is no mercy, just anger I find. (Within Temptation, A Dangerous Mind)

Перепрыгивая через поваленные деревья и пни, я мчалась сквозь лес в деревню, в которой находились мои друзья. Земля под ногами была мокрой и скользкой, и мне с трудом удавалось уворачиваться от бесконечных стволов и кустарников, освещаемых тусклым лунным светом. Ветви елей, каштанов и сосен то и дело норовили ударить по лицу, и потому мне приходилось прямо набегу отбрасывать их от себя руками. В один момент, чтобы избежать рокового столкновения с длинным толстым суком, я была вынуждена пригнуться и вбежать в густые, колючие кусты, которые оставили на моей куртке и ладонях тонкие полосы. Кусты затормозили меня, цепляясь за одежду; я рванула вперед, заскользила на мху и, потеряв равновесие, повалилась животом на гнилую листву. Это был уже четвертый раз за последние десять минут, когда я растягивалась на земле, обдирая ладони в кровь. — Ты как? — прохрипел Миллер, останавливаясь рядом со мной. — Цела? Зашипев от боли и злости, я поспешно поднялась и, не глядя на Миллера, закивала головой. Мне повезло, что я ни разу не упала на острые камни или не сломала в этой темноте ногу, зацепившись стопой за корягу. В противном случае всё бы для меня кончилось весьма плачевно. Поэтому следовало бы быть осторожнее с этим сумасшедшим бегом, но я ничего не могла поделать с подступающей паникой: поисковый отряд Ледяной нации неотвратимо шёл к деревне, и каждая секунда играла важную роль. Чем быстрее мы с Миллером доберёмся до ребят, тем выше шанс избежать встречи с воинами. Поисковый отряд не должен застать их врасплох. Необходимо предупредить наших друзей и не дать им выйти на дорогу — прямо в лапы врага. Я не вернусь в плен. И ребята тоже. — Да, — судорожно выдохнула я. — Бежим! Так что не позволяя себе даже короткой передышки, я ломанулась дальше через плотные ряды кустарников, слыша, как за спиной тяжело дышит бегущий за мной следом Миллер. Старательно петляя между деревьев, я неслась во всю силу своих лёгких, готовых лопнуть подобно мыльному пузырю. Заглатывая ртом воздух, я чувствовала, что задыхаюсь. Воздуха катастрофически не хватало. Боль в спине из ноющей, стала резкой, жгучей. Она вызывала слёзы и заставляла кусать губы в отчаянной попытке сдержать эмоции. Несмотря на то, что до деревни нам едва ли нужно было преодолеть больше одного километра, мне казалось, что расстояние не уменьшалось, а наоборот возрастало. Я ощутила, что кофта облепила меня, и это было явно не из-за пота — раны от хлыста вновь начали кровоточить. Злой внутренний голос требовал прекратить издевательство над своим телом, всё ещё избитым и страждущим, но я приказала ему заткнуться. Я собиралась сделать всё возможное, чтобы успеть к своим друзьям вовремя. «Ещё немного, — уговаривала я себя, — потерпи ещё чуть-чуть. Совсем немножко. Потом можешь плакать и стенать от боли. Можешь кричать и проклинать весь этот чёртов мир. Можешь даже умереть, но сейчас — беги». Огни деревни приближались, но я не могла сосчитать их. Похоже, я забыла названия всех чисел. Впрочем, это не имело никакого значения — я была всё ближе к ребятам. Плевать на телегу, плевать на лошадей. Главное, успеть уйти из поселения, пока не стало слишком поздно, а затем необходимо вернуться за Харпер и Рейвен, оставшихся прятаться в лесу, — в этом был весь мой нехитрый план. Когда я только увидела, стоя на холме, воинов Ледяной нации, у меня не было сомнений, что со мной в деревню побежит Харпер, будучи самой здоровой, потому что Рейвен не способна из-за хромоты быстро передвигаться, а Миллер ранен в ногу. Однако, к моему удивлению, при виде землян у Харпер началась истерика, она принялась махать руками и рвать на себе волосы, чем тут же заработала от Рейвен пару крепких пощёчин. Одна из них была такой сильной, что у девушки треснула губа, моментально окрасив подбородок в красный цвет. Это навело меня на мысль, что прошлой ночью именно Рейвен ударила Харпер. У меня не было времени ни разбираться с ними, ни спорить с Миллером, изъявившим желание сопровождать меня, и потому я согласилась на его помощь, посчитав, что Беллами специально воспользовался молодым человеком, как предлогом, чтобы я осталась, как он полагал, в безопасном месте. Что бы там Беллами себе не надумал, Миллер был спокоен и адекватен — насколько это вообще возможно после новости о смерти любимого человека. По-хорошему, стоило бежать одной, памятуя о ноге Миллера, но я и сама была не здорова. Я решила, что Миллер не станет обузой, и, если со мной что-то случится, тогда он сможет помочь предупредить ребят. К тому же, в итоге оказалось, что он двигался вполне себе бодро, да и вдвоём мне было не так страшно. Ломая можжевельник, я всё продолжала нестись, пока не налетела на живую изгородь, состоящую из сухих веток и шипов, которую в темноте приняла за очередной куст. Я уже начала по инерции заваливаться вперёд, но Миллер поймал меня за край куртки, и я смогла удержаться на ногах.  — Тише, Кларк, — просипел Миллер, хватая ртом воздух. — Мы добрались… Добрались… Жутко хотелось лечь и отключиться — просто чтобы не ощущать этой изнуряющей боли и усталости, но я пересилила порыв и принялась оглядываться, толком ничего не видя за пеленой слёз. Мне пришлось вытереть рукавом лицо, чтобы прогнать хаотичный калейдоскоп перед глазами. Правда, это толком не помогло. Вслушиваясь в собственные удары сердца в ушах, я пыталась собрать свою волю в кулак. Терпи. Ты столько вытерпела. И теперь вытерпишь. Терпи. Взирая на нечеткие силуэты небольших домиков, в которых горела всего пара огоньков, я пыталась заметить какое-нибудь движение. Хоть что-нибудь — колыхание занавески, мимолетную тень, но ничего такого не было. Только тишина и спокойствие. Нигде даже флюгер не крутился. — Как нам найти их? — спросил Миллер, смахивая со лба испарину. Вероятно, ему тоже было совсем нелегко бежать по лесу в темноте, и потому сейчас он выглядел ужасно. Он, как и я, не единожды падал, и потому его одежда была грязной и местами рваной. Я бы пожалела его, если бы для этого у меня ещё оставались силы. Я не была уверена, что могла бы и себя пожалеть. Я посмотрела назад на лес, откуда мы пришли, — ни намека на факелы Ледяной нации. Но это не значило, что через минуту они не появятся. — Телега, — задумчиво протянула я, прижимая ладонь к груди, тем самым успокаивая обезумевшее сердце. — Телега ехала по размытой дороге. Её колеса должны были оставить глубокую колею. — Выходит, нам нужно выйти к дороге и найти колею, — покачал головой Миллер. — Если только ребята не решили украсть другую телегу, — вздохнула я. Миллер пожал плечами. — Будет надеяться, что нет. Не сговариваясь, мы оба повернули направо и пошли параллельно живой изгороди. Стараясь ступать по грязи, как можно более бесшумно, я внимательно смотрела по сторонам, остерегаясь, что нас может обнаружить какой-то полуночник или даже воин Ледяной нации. Лунный свет предоставлял отличную возможность для этого. Мне было тяжело идти, и Миллер предложил мне взять его под руку, чему я была очень благодарна. Ощущая приятное тепло его руки, я почувствовала очередной совестливый укол из-за смерти Брайана. Миллер был хорошим человеком, и обманывать его казалось неправильным, несмотря на то, что это будет лучшим выходом для всех. Косясь на его профиль, я думала о том, что сделаю всё от меня зависящее, чтобы оправдать жертву Брайана. Я не могу изменить прошлое, но я могу помочь Миллеру добраться до бункера живым. Он снова увидит своего отца, и, может быть, однажды эта боль станет чуть легче. Вдруг Миллер остановился, и я вместе с ним. Я посмотрела вперёд и приметила недалеко от нас узкую дорогу и колею на ней, ведущую вглубь деревни. Колея была ровная, непрерывная. Выходит, что ребята ещё не успели покинуть деревню. Я перевела взгляд на близлежащие заросли елей и кустов, отчаянно желая увидеть кого-нибудь из друзей, но так никого и не заметила. — Пойдём, — шепнул Миллер. Мы обошли живую изгородь и срезали путь к дороге по чьей-то лужайке, усыпанной опавшей листвой. Поспешно следуя за колеей по узким улочкам, я неожиданно поняла, что все огни погасли. Люди погрузились в сладкий сон в своих теплых постелях, не догадываясь о том, что вскоре к ним нагрянут незваные гости, которые принесут с собой огонь и кровь. Эта деревня, как и Элмайра, входила в состав клана Малой долины, что подразумевало собой, что воины Ледяной нации не будут церемониться. Беспечным жителям, не оставившим родной дом после того, как Элмайра пала, и даже не выставившим караульных на случай непредвиденной беды, невероятно повезет, если им позволят жить. Как только мы найдём Беллами и остальных, следует поднять здесь шум. Это даст невинным, глупым людям шанс защититься. Откуда-то издалека до меня донесся приглушённый женский вопль, полный ужаса и страданий, а затем он резко оборвался. Я подтолкнула Миллера к бочке, стоящей у частокола, и потянула молодого человека за локоть вниз, вынуждая сесть вместе со мной на корточки. Я боялась, что из-за этого крика кто-то мог проснуться и увидеть нас в окно. Мы с Миллером замерли, вслушиваясь в тишину, но больше таинственная женщина не издала ни звука. Никто не вышел за порог проверить, что случилось, нигде даже не зажёгся свет. Было так тихо, что я подумала, что мне всё послышалось. Выждав пару минут, я кивнула Миллеру, и мы продолжили свой путь. Нам не пришлось идти долго: через метров сто колея уперлась в большой сарай с двустворчатыми воротами, прилегающий к двухэтажному деревянному дому с мансардой. Дом располагался чуть в стороне от других зданий, возвышаясь над ними подобно горе. Он был довольно внушительным, но очень уютным, и даже кукольным на вид. На дощатом фасаде проступала изящная резьба, украшавшая окна по контуру. Треугольную крышу устилала черепица. Вроде бы именно такие дома называют пряничными. На участке склонили свои ветви голые фруктовые деревья. Наверное, зимой, когда снег укроет собой всё вокруг, здесь будет очень красиво. — Должно быть, ребята там, — сказал Миллер, замедляя шаг. — Да? — я поглядела на него. — Ворота в сарай приоткрыты, — пояснил он. — Вряд ли хозяин забыл их запереть. Могла ли та женщина находиться в этом доме? Ничего не отвечая, я потянула Миллера вперёд, надеясь, обнаружить внутри наших друзей. Если их не окажется в сарае, то я не знала, где их искать. Деревня была совсем не маленькой. На это ещё указывали десятки огней, увиденные мною ранее на холме. Пожалуйста, пускай они будут там. Возле ворот я на миг остановилась, прислушиваясь, и тут же ощутила, как сильный порыв ветра ударил в спину, как будто подгоняя. Сочтя это недвусмысленным знаком, я скользнула внутрь. Войдя, я невольно напряглась, почувствовав, как темнота обступила меня со всех сторон. Не желая идти вслепую, я замерла на пороге, ожидая, пока глаза привыкнут ко тьме. Совсем рядом раздался шорох, и это был явно не Миллер, стоящий позади меня. Затем кто-то зашаркал ногами, быстро приближаясь к нам. Растерявшись, я попятилась, и тут, видимо, нервы не выдержали у Миллера. Он метнулся назад и распахнул настежь обе створки ворот, освещая лунным светом невысокую фигуру человека, в котором я узнала Монти. Вздох облегчения сорвался с моих губ. — Зачем вы пришли? — еле слышно спросил Монти. Я хотела было рассказать о поисковом отряде, но осеклась, смотря на его лицо, выражение которого озадачило меня. Монти был в ужасе — только так я могла охарактеризовать широко раскрытые глаза, полуоткрытый рот с дергающимися уголками губ и крепко сжатые кулаки. Ничего не понимая, я обвела взглядом сарай, служившим его владельцам гибридом мастерской и конюшни: солома на полу, две лошади в стойле, беспокойно перебиравшие ногами, уже пустая телега без сена, крупная поилка, стол и какие-то инструменты на нём, десяток разнообразной обуви на метровой этажерке. А ещё неподалеку лежало тело мужчины, под которым расплылась лужа крови. Подойдя к трупу, я поняла, что его голова пробита валяющимся рядом молотком. Удивительно, как я сразу не почувствовала запах железа. — Где Беллами? — задала я вопрос каркающим голосом, не веря своим глазам, а затем покосилась на Монти. — И Джаспер? Монти замялся и, не выдержав моего взгляда, низко опустил голову. — Они наверху… Беллами… — прошептал он, махнув рукой в сторону ведущей внутрь дома двери, не замеченной мною ранее. — Беллами… — Что — Беллами? — почему-то тоже зашептала я. — Да говори уже! — Она закричала, когда нас увидела… Так страшно… — голос Монти стал еле различимым. — Беллами пошёл за ней… — Запрягите лошадей в телегу, — я грубо оборвала Монти, а потом, быстро развернувшись, бросилась к двери. Услышанный нами крик действительно принадлежал хозяйке пряничного дома, чью обитель намеревались ограбить и чьего мужа или брата убили. Убили за то, что он застал воров в своём сарае. Убили столь зло и жестоко. Беллами. Беллами пошёл за ней. Не Джаспер. Именно Беллами. Тот крик оборвался так резко. Значило ли это, что она тоже мертва? Неужели Беллами?.. Буквально влетев в гостиную, я заметалась, выискивая Беллами и Джаспера. Я пробегала комнату за комнатой, не обращая внимание на окружающие меня вещи. Кажется, пряничный дом был таким же красивым изнутри, как и снаружи. Вот только я совсем ничего не запомнила. Я слепо смотрела на мебель и картины на стенах, но ничего не видела, погруженная в свои мысли, ставшими невообразимо сумбурными. Не найдя никого на первом этаже дома, я остановилась у подножия лестницы, ведущей наверх. Вдруг мне стало страшно. Я не хотела знать, что там произошло. Не хотела видеть бездыханное тело у ног Беллами. Мы всегда убивали, когда не было иного выбора. Но сейчас… Сейчас выбор у Беллами был. Немного погодя, я положила руку на перила и начала подниматься. Половицы заскрипели под ногами. Почему-то я делала каждый шаг медленно, не спеша. Я думала о воинах Ледяной нации, о том, что времени нет, и надо торопиться, но ничего не могла с собой поделать, и потому продолжала мешкать. Мой ботинок наступил на что-то мягкое. Я поглядела вниз на ступеньку и заметила вязаного зайца с пуговицами, служившими ему глазами. Ребёнок. Тут есть ещё ребёнок. Это открытие поразило меня. Оно помогло мне собраться. Вскинув голову, я устремилась вперёд, перепрыгивая сразу через две ступеньки. Выскочив на верхнюю площадку лестницы, я обо что-то споткнулась. Мне потребовалось облокотиться ладонью о стену, чтобы не упасть. Я склонилась над неожиданной преградой и увидела, как из темноты проступили контуры женского тела. Коснувшись вывернутой под тупым углом руки, которая ещё была теплой, я поняла, что женщина не дышит. Пульса не было. Протестующе замотав головой, я выпрямилась и отвернулась от трупа. Я решительно направилась дальше по коридору, ощущая, как ужас бьёт в виски. Они должны были забрать телегу с лошадьми. И всё. Преодолев метров десять, я свернула налево и увидела открытую дверь, из которой бил лунный свет, позволяя разглядеть смазанные, суетливые тени. Я подошла к двери и чуть было не отшатнулась назад, когда заметила Беллами, приподнимавшегося с корточек с кинжалом в крепко сжатой ладони. Перед ним распластался мужчина, из горла которого хлестала кровь, орошая своими тёмными каплями обувь Беллами. Землянин хрипел, как будто захлебывался, и отчаянно цеплялся пальцами за штанину человека, перерезавшего ему горло. Я судорожно выдохнула и облизнула губы, стараясь упорядочить в своей голове происходящее. Нужно было подойти к ним и добить мужчину, чтобы окончить его муки. Но я не могла пошевелиться и отвести взгляда от сгорбленного силуэта Беллами и его жертвы. Моё тело словно одеревенело, отказываясь даже дышать. Вдруг Беллами посмотрел через плечо на меня, и я невольно вздрогнула, испугавшись выражения его лихорадочного блестящих глаз, в которых не было ничего кроме ярости. — Что ты здесь делаешь? — спросил он раздражённо, разворачиваясь ко мне. С такой интонацией родители отчитывают детей, когда те хулиганят в школе. Слова Беллами подействовали на меня подобно ледяному душу. Гнев заволок сознание. Я чуть не свернула себе шею, пока бежала по лесу, чтобы предупредить ребят об опасности. Моя спина, наверное, похожа на мясной фарш, а лицо опухло от нескончаемых слёз. И всё это было только для того, чтобы стать свидетелем того, как Беллами убивает невинных людей, да ещё и злится на меня. — Это что ты здесь делаешь? — прошипела я, приходя в себя. Я прошла внутрь комнаты и с удивлением заметила, что у окна стоит Джаспер и весело скалится на меня. Он на грани нервного срыва, поняла я. Ещё немного, и Джаспер, совсем как Харпер, ударится в истерику. Остановившись напротив Беллами, я рассматривала спальню, представляющую собой хаос: разбросанные вещи и мебель, какие-то крупные осколки на полу. И мужчина, всё никак не желающий умирать от такой жуткой раны. Боковым зрением я уловила движение. Я резко развернулась и узрела забившуюся в угол совсем юную девушку, обнимающую мальчишку лет восьми. Девушка молча плакала, взирая на нас, а мальчик неожиданно заскулил, пряча лицо в складках её платья. Они походили на загнанных, диких зверей в капкане, обреченно ждущих пока охотник зарежет их. — Я решаю проблему, — хмуро сказал Беллами, отвлекая меня от землян. Я посмотрела на него. Лицо молодого человека выражало непреклонность и свирепость. Щёку и лоб пересекали три неровных, глубоких пореза, которые сильно кровоточили. Эти порезы были намного серьёзнее тех, что я зашивала утром. Куртка была порвана, рассечена в нескольких местах. Из дыр на ключице и плече тоже обильно текла кровь, что навело меня на мысль, что земляне отчаянно сопротивлялись, пока Беллами убивал их. — Ты её не решаешь, — тихо произнесла я. — Ты её создаешь. Мужчина на полу всхлипнул и обмяк. Его пальцы на штанине Беллами разжались, и рука громко упала, ударившись о половицы. Он, не мигая, уставился куда-то в темноту. Беллами поджал губы, не глядя на мертвеца под ногами. — Кларк… — предостерегающе начал он, покашливая. — Надо уходить. Воины Ледяной нации направляются в эту деревню, — перебила я его. — Если не хотим назад в плен, нужно быстрее убираться отсюда. — Хорошо, — Беллами согласно кивнул, но я не была уверена, что он понял, что именно я сказала. — Спускайся вместе с Джаспером вниз, а я закончу тут. Я растерялась. С чем он собрался заканчивать? Не дожидаясь от меня ответа, Беллами повернулся ко мне спиной и сделал несколько шагов по направлению к детям. Моментально поняв, с кем он намеревался закончить, я встрепенулась. Мы это уже проходили. Беллами спроваживал меня, чтобы убить людей. Но если в первый раз я приняла его поступок, потому что Редгрейв был настоящим чудовищем, чьей смерти я жаждала, то в данный момент эти дети не являлись нашими врагами и не несли в себе угрозы. Они не заслужили быть зарезанными в собственном доме, как и их родители. Обежав Беллами, я уперлась в его грудь обеими ладонями, вынуждая остановиться. — Нет! — произнесла я гневно. — Не надо! Мои руки легко ударили его по груди, как бы закрепляя слова. Под пальцами что-то хлюпнуло, и я с удивлением осознала, что у него куртка вся мокрая. И не снаружи. — Они видели нас, Кларк, — Беллами смотрел мне за спину, на детей. — Они знают, кто мы. — Ну и что?! — возмутилась я. — Ты сама сказала, что поисковый отряд идет сюда, — нетерпение проскользнуло в его голосе. — Если они выживут, то расскажут им о нас. И это тобой движет? Только это? — Да пускай рассказывают! — рявкнула я. — Подумай, Кларк. Включи голову, — Беллами посмотрел на меня. — Они расскажут, что мы забрали у них и какая одежда на нас надета. Ледяная нация не должна узнать, что мы были тут, иначе им станет ясно, куда мы двигаемся. Сейчас никто не знает, где нас искать, даже в какой именно стороне. Так и должно оставаться. Я застыла, не в силах заставить себя моргнуть. Всё шло неправильно. Мир как будто перевернулся с ног на голову. В словах Беллами был резон, но ощущение абсурдности ситуации не покидало меня. Однако я знала точно, что не должна позволить ему осуществить задуманное. Он попытался отодвинуть меня со своего пути, но я вновь уперлась ладонями ему в грудь. — Эти люди ничего нам не сделали, Беллами! — мои пальцы вцепились в его куртку. — Это дети! Слышишь?! Дети! Он должен послушать меня. Он должен понять. — Кларк… — устало протянул он. Глядя ему в глаза, я затараторила: — Если ты убьешь их, — мне казалось, стоит разорвать зрительный контакт, как всё окончательно разрушится, — то никогда не сможешь отмыть свои руки. Мы пришли в их дом! Не они к нам, а мы к ним! Понимаешь, Беллами? В этот раз не мы жертвы, а они! — Спускайся вниз, Кларк! — напряжённо проговорил он, кашляя. — Мы только зря теряем время. — Прошу тебя. Пожалуйста. Мы их свяжем, — мой голос задрожал. — Когда их найдут, уже будет поздно, и мы окажемся за много километров отсюда. Земляне не смогут найти нас, даже зная, куда мы идём. Хочешь, мы украдем новую одежду? Только не убивай их! — Кларк… — голос Беллами тоже задрожал, правда, от злости, а не от страха, как у меня. — Помнишь, когда-то давно ты назвал себя монстром? — выдохнула я. — Я тогда ответила, что это не так. Я сказала, что прощаю тебя. Но если сейчас ты это сделаешь, ты действительно им станешь. Станешь тем, кем себя считал. — Я уже давно им стал, — холодно заметил Беллами. — Странно, что ты этого до сих пор не поняла. О чём именно он говорил? О Небесных людях, которые погибли из-за разбитого радио? О бойне, в которой он участвовал с Пайком? Об Элмайре? Его слова разрывали мне сердце. Беллами не видел смысла поворачивать назад, считая, что он пересёк дозволенную черту. Этот разговор должен был происходить не здесь. В данный момент для него не то место, не то время. Если бы Ледяная нация не шла за нами по пятам, я бы могла использовать всё свое красноречие, чтобы достучаться до Беллами. Но минуты стремительно утекали. Нужно было уходить прямо сейчас. Вот только Беллами непоколебимо намеревался убить двух человек, в которых видел реальную опасность для нас всех. А я никак не могла этого допустить. Поэтому я решила использовать те слова, к которым бы никогда не прибегла без крайней необходимости. Решила использовать его чувства ко мне против него. Я не знала наверняка, правду ли тогда мне озвучил Редгрейв, назвав меня любимой женщиной Беллами. Но это было моим последним козырем. Даже если Редгрейв обманул меня, мы с Беллами — друзья, и это должно так или иначе сработать. Мои руки все ещё лежали на его груди, не давая ему сделать ни шагу. Хотя, конечно, стоило Беллами по-настоящему захотеть, и я бы не стала для него преградой. Я сильнее сжала ткань его куртки, подумав, что так даже лучше. Я стояла близко к Беллами, и это должно было усилить эффект того, что я собиралась произнести. — Если ты их убьешь, я никогда тебя не прощу, — мой голос понизился до интимного шепота, который мог услышать лишь Беллами. — И я больше не посмотрю на тебя. Если ты это сделаешь, то разрушишь всё, что между нами есть. Или что может быть. Поэтому пощади их ради меня. Ради меня. В глазах Беллами промелькнуло удивление. Ранее обитавшая в них ярость исчезла, оставив только растерянность. Я поняла, что мне удалось пробить стену, за которой он находился всё это время. Мои слова задели нужные струны. — Не надо больше крови. Ты ведь сам не хочешь их убивать. Не хочешь убивать детей, — горячо зашептала я. — Давай уйдём. Давай просто… уйдём. Беллами молчал, а я про себя молила его согласиться со мной. Я ощущала, что Беллами колебался, и уже хотела ещё что-то сказать, что угодно — лишь бы закрепить успех, как вдруг услышала тихий злорадный смех Миллера, стоящего у двери. Мы с Беллами одновременно посмотрели на него. — О чём ты просишь, Кларк? — спросил Миллер. — Эти люди убили Брайана. Зарезали, как свинью. Я отпустила Беллами. Миллер путал все карты. Как мне уговаривать их обоих? — Эти люди не убивали Брайана, — сказала я с расстановкой. Никто из землян не виноват в его смерти. Только я. Вот только ты никогда не узнаешь об этом. — Ты ошибаешься, — Миллер покачал головой. — Все земляне одинаковы. Древесный клан, Ледяная нация, клан Малой долины? Между ними нет никакой разницы. — Есть! — возмутилась я. — Нельзя судить о всех людях только по отдельным личностям. Беллами нахмурился, косясь на Миллера. — Я просил тебя… Миллер не дал ему договорить: — Почему они ещё живы, Беллами? — он развел руками. — Ты же всё верно сказал про то, что они нас выдадут, — молодой человек сделал пару шагов вглубь комнаты. — Убей их или они помогут убить нас. — Беллами, не слушай его, — взмолилась я, хватая Беллами за локоть. Я потянула его прочь из комнаты, но он остался стоять на месте. — Да, Беллами, — закивал Миллер, — послушай Кларк. А затем посмотришь, как нас всех станут пытать до смерти, — он указал пальцем на свой выколотый глаз. — Миллер… — Беллами помрачнел. — Хватит! — Ты же не допустишь, чтобы Кларк вновь пострадала? Ты же не хочешь, чтобы её снова… — Замолчи! — рявкнула я. — Замолчи! — Идите оба к черту, — Миллер пожал плечами. — Я это сам сделаю. Он вытащил из-за пояса меч и направился в сторону землян. В последствии, когда я пыталась выстроить в своей голове всё произошедшее в дальнейшем, то никак не могла понять, что являлось катализатором. Всё произошло одномоментно. Я бросилась на Миллера, желая отнять у него оружие. Растерявшись, Миллер машинально взмахнул мечом, чудом не задев моё лицо острием. Беллами выронил свой кинжал, и его руки сомкнулись вокруг моей талии, оттаскивая меня от молодого человека в сторону. Боковым зрением я заметила, как девушка вскочила на ноги и побежала к двери, толкая перед собой мальчика. Джаспер, о присутствии которого я совершенно забыла, подскочил к ней и грубо отпихнул в стену. Он навалился на неё, не давая подняться, а затем пронзительно закричал и отпрянул в угол комнаты. Я повернулась к ним, будучи по-прежнему скованной в руках Беллами, и с ужасом увидела, как из живота лежащей на полу девушки бьёт кровь, которую она безуспешно пыталась остановить ладонью. Переведя взгляд на Джаспера, я увидела, что из его плеча торчит кортик, который, видимо, принадлежал не ему, так как меч самого Джаспера был в его ладони. Вдруг Джаспер начал смеяться. Его смех показался мне жутким и нечеловеческим. Испугавшись, я непроизвольно вжалась спиной в Беллами, который словно превратился в обнимающую меня каменную статую. Затем Джаспер схватился за рукоятку кортика и резко вытащил его из своей плоти. «Зря, — глупо подумала я. — Так ты только истечёшь кровью». Девушка на полу заплакала. Под ней образовалась внушительная кровавая лужа. — Не надо… — сказала она. — Пускай он живёт… Я непонимающе посмотрела на неё. Её глаза были обращены куда-то мимо меня. — Мы тоже хотим жить, — равнодушный голос заметил сзади. Я резко обернулась на него и увидела Миллера, прижимающего к себе всхлипывающего мальчика. — Это за Брайана, — сказал он и быстро провел мечом по хрупкой шее ребёнка. Словно в замедленной съёмке я наблюдала, как из горла мальчика хлынула кровь. Затем худые, почти прозрачные ноги подогнулись, и он упал на пол, издавая хрипы. Мальчик протянул руку к рыдающей девушке, как будто прося у неё защиты. Вздохнув, Миллер вонзил меч ему в спину, и мальчик обмяк. Девушка пронзительно закричала во всё горло. Беллами отпустил меня и поднял свой кинжал. Он подскочил к ней и одним движением пронзил её сердце, обрывая истошный крик. Мне показалось, что это в моём сердце оказался кинжал. Отвернувшись от них, я медленно подошла к мальчику и опустилась на колени, прямо в кровавую лужу. Я знала, что он мёртв, но мне необходимо было убедиться, что это так. Гладя непослушные кудри, я смотрела в его немигающие глаза, чувствуя, как подступают слёзы. — Боже, Кларк, — фыркнул Миллер, стоя надо мной, — ты ещё зареви тут. — Ты — убийца, Миллер, — процедила я дрожащим голосом. — Ты убил невинного ребёнка. — В этой комнате все убийцы, — спокойно сказал он. — Ты мне потом за это спасибо скажешь. Я покачала головой, не находя слов, чтобы выразить свои эмоции. Слёзы заструились по лицу. Рука Беллами легла на моё плечо, чуть его сжимая. Ты бы пощадил их, если бы не Миллер? Если бы не Джаспер?.. Или я бы точно так же плакала, но из-за тебя? — Ребят, посмотрите, — тихо произнёс Джаспер, указывая на окно. — В лесу горят огни. — Поисковый отряд уже здесь, — угрюмо проговорил Беллами. — Уходим! Миллер и Джаспер поспешно вышли в коридор. Беллами помог мне подняться, поддерживая меня за локоть. Выпрямившись, я поглядела на него. Мне хотелось накричать на него, хотелось, чтобы он чувствовал, как мне больно и плохо, потому что считала, что это он во всём виноват. Ничего бы не случилось, если бы он не мешкал, а сразу меня послушался. Но я просто молчала, не произнося ни звука. Беллами потянул меня из комнаты. Мы побежали по коридору, а затем Беллами пропустил меня вперёд к лестнице. Бросив косой взгляд на труп женщины под ногами, я стремительно начала спускаться вниз. Увидев на ступеньке вязаного зайца, я хотела поднять его, но Беллами мягко подтолкнул меня, вынуждая оставить игрушку на месте и бежать дальше. Достигнув первого этажа, я поняла, что не помню, где находилась дверь в сарай. Но зато это помнил Беллами. Он взял меня за руку и потащил куда-то налево. Мы начали петлять по дому, пробегая комнаты и коридоры. Мне было трудно поспевать за Беллами, несшегося сломя голову. А затем я ощутила, что он замедлил бег. Он специально подстраивался под мою скорость. Двигаться, держась за руки, было неудобно, но Беллами не отпускал меня, а лишь крепче сжимал мою ладонь. Может быть, он боялся, что я окончательно отстану? Наконец добравшись до осевшей на петлях двери, мы вбежали в сарай. — Живее, — прошипел Миллер, запрыгивая на дно телеги. — Ну! Телега уже стояла у распахнутых ворот. Она была совсем небольшая, с низкими бортиками. Монти не терял времени даром: он не только запряг лошадей, но и наполнил её какими-то вещами. Видимо, пока мы были на втором этаже, Монти успел обчистить кладовые пряничного дома. Все ребята сидели в телеге, и теперь нетерпеливо ждали, пока мы с Беллами усядемся на тонкий деревянный настил, служивший козлами. «Надо же, — подумала я. — Они всегда уступают место рулевого Беллами. И неважно, чем Беллами должен управлять: ровером, телегой или даже ими самими». Беллами подсадил меня и быстро взобрался на козлы рядом со мной, беря в свои руки вожжи. Он с сомнением воззрился на них, а затем хлестнул лошадей вожжами и те поспешно сорвались с места. — Нам нельзя выезжать на дорогу, где нас ждут Рейвен и Харпер. Та дорога слишком узкая; нас наверняка перехватят, — сказала я. — Нужно поехать за ними в объезд. Ничего не говоря, Беллами натянул вожжи, разворачивая телегу спиной к огням, которые были совсем близко. Он принялся понукать лошадей бежать куда-то вправо. Телегу страшно затрясло по колдобинам. Неожиданно она попала колесом в неглубокую яму, и я испуганно подскочила на козлах, потеряв под собой опору. Мне пришлось ухватиться за рукав Беллами — больше не за что было держаться, — чтобы не свалиться на землю. Цепляясь за его куртку, я оглянулась назад. До меня вдруг дошло, как много времени мы провели в доме. Я задрожала, поняв, что только пара сотен метров отделяла нас от поискового отряда. Промедли мы ещё немного, и эти люди бы вновь пленили нас. Собственно, если Беллами не справится с управлением телеги в этой темноте, то всё пропало. Беллами снова хлестнул лошадей. Телегу начало сильно бросать из стороны в сторону. Монти тихо вскрикнул, когда его отшвырнуло на Миллера. Джаспер беззвучно заплакал. В один момент телегу так низко накренило, что она чуть было не перевернулась. На глаза мне попались яблоки, перекатывающиеся по дну телеги. Я прижалась к Беллами, боясь упасть с козел. Я так крепко сжимала его куртку, что могла ощущать, как напряжены его мышцы под ней. Через несколько переулков дорога постепенно начала выравниваться. Телега стремительно разгонялась. Дома проносились мимо смазанными, тёмными бликами. Почему никто просыпается? Мы такой шум подняли, а вы всё спите. — Дай мне яблоко, — я облизнула губы. — Монти, дай мне яблоко! Джаспер истерично засмеялся. — Проголодалась, Кларк? — Монти! — сказала я, не обращая на Джаспера внимания. — Быстро! Монти удивленно посмотрел на меня, но выполнил мою просьбу. Он взял одно яблоко и бросил его мне. Держась одной рукой за Беллами, я поймала второй рукой яблоко прямо в воздухе. — Кларк, что ты делаешь? — напряженно спросил Беллами, смотря на дорогу. — Спасаю наши души, — произнесла я. Я высвободила вторую руку и чуть приподнялась на козлах. Разворачиваясь корпусом в сторону огней, я поймала косой взгляд Беллами, в котором отобразилось понимание. И неодобрение. — Не надо! — приказным тоном проговорил он. — Не смей! — Останови меня! — не выдержала я. Если есть шанс предупредить их, спасти, я это сделаю. Я размахнулась и бросила яблоко в одно из окон, стекло в котором моментально разбилось, оглашая своим жутким звоном всю улицу. Благо, домов в деревне было предостаточно, иначе бы моя затея могла провалиться. Хоть кто-то да должен проснуться. Может быть, стул колес и копыт в ночи им не показался странным, но разбитое стекло точно вызовет недоумение. — Как глупо, — Миллер шумно выдохнул воздух из лёгких. — Ты всё испортила, Кларк. — Это ты всё испортил, — негодующе выплюнула я, вновь усаживаясь на козлы. Внезапно я заметила, как в домах начал загораться свет. У меня получилось. Жители деревни теперь увидят факелы Ледяной нации. Я отлично помнила, как вели себя люди Редгрейва, захватывая и грабя вот такие вот села и посёлки. Теперь же эти люди смогут противостоять врагу, пришедшему с огнём в руках в их дом. Я победно улыбнулась, никому конкретно из ребят, не адресуя эту улыбку. Телегу чуть тряхануло. Я опять ухватилась за Беллами. Я посмотрела на него и почувствовала, как моя улыбка гаснет. Он злился. Он очень злился. Выпрямившись, я поглядела вперёд, где вдалеке из мрака проступал выезд из деревни. Совсем рядом я услышала, как распахнулась дверь, и кто-то недоуменно закричал. Нас увидели, поняла я. Но это не значит, что в нас узнают Небесных людей. Выехав за пределы деревни, Беллами повернул налево — в сторону холма, где прятались Рейвен с Харпер. Он гнал телегу, то и дело хлеща лошадей вожжами. Мне показалось, ещё немного и телега или взлетит, или очутится в канаве, не вписавшись в очередной поворот. Никто не произносил ни слова. Какое-то время мы продолжали ехать в полном молчании, пока не показался знакомый холм. Если земляне и поняли, кто именно покинул деревню на телеге, то они ещё не успели среагировать. Во всяком случае, я никого из них не видела. Впрочем, как и Рейвен с Харпер. Девушки спрятались — это хорошо. Но если они углубились в лес — это плохо. Стоило телеге остановиться у подножия холма, как Монти поспешно вылез из неё и бросился подниматься наверх. — Харпер! — позвал он тихо. — Харпер! Рейвен! Беллами выпустил вожжи из рук и, чуть склонившись вперед, обхватил голову руками, словно она болела. Вдруг он зашёлся в приступе сильного кашля. — Ты как? — хмуро спросила я. — В порядке? — В порядке, — глухо ответил он. Я обернулась на Миллера с Джаспером. Джаспер окровавленной ладонью зажимал своё плечо, а Миллер держал его за другую руку, тем самым утешая друга. — Если тебе интересно, — фыркнул Джаспер, предугадывая мой вопрос, — я — не в порядке. — Я посмотрю твою рану, когда мы уедем отсюда, — сказала я, игнорируя тон его голоса. — От ранения в плечо ещё никто не умирал. — Тебе виднее, — кивнул он. Почему с Джаспером всегда так сложно? Почему он не мог хотя бы попытаться вести себя нормально? Он как будто нарочно провоцировал и подначивал меня, лишая терпения. Сколько он ещё собирался наказывать меня своим пренебрежением и гневом за смерть Майи? Отвернувшись от ребят, я увидела спускавшихся с холма Монти с девушками, в руках которых были наши сумки и рюкзаки. При их виде на сердце стало чуть легче. Глядя, как тяжело двигается Рейвен, я порадовалась, что нам удалось достать телегу. Теперь у всех нас появился шанс добраться до бункера. Пешком бы это вряд ли вышло. — Ну, вот, Харпер, а ты переживала! — довольно заговорила Рейвен, ковыляя к телеге. — Они все живы. И у них всё получилось. Они подошли к нам, и облегчение на её лице сменилось удивлением. — Что-то произошло? — растерянно спросила Рейвен. — Да, — отозвался сзади Джаспер. — Кларк решила поиграть в миротворца, и потому меня ранили. Беллами устало выпрямился. — Заткнись, Джаспер, — раздражённо сказал он и взял вожжи в руки. — Умей отвечать за свои промахи сам. Джаспер промолчал. А я, покосившись на Беллами, обратилась к Рейвен: — Садитесь уже, — я вздохнула. — Давайте уберёмся отсюда подальше. Наверное, в моём голосе что-то проскользнуло, потому что ни Рейвен, ни Харпер не стали засыпать нас вопросами. Они поспешно обошли телегу, и Монти с Миллером помогли им взобраться внутрь. Беллами хлестнул лошадей и телега тронулась. Вскоре она вновь начала набирать скорость, быстро удаляясь от деревни. Но теперь дорога была ровной и прямой, и потому никого больше не подбрасывало на рытвинах. Я смогла позволить себе перестать держаться за Беллами. — Это пожар? — спросила Харпер. — Так ведь? Оглянувшись через плечо, я увидела, как над лесом поднимаются столбы чёрного дыма. Далекие отблески огня мелькали, то тут, то там, сквозь плотные ряды деревьев. — Да, это пожар, — убито произнесла я, отворачиваясь. Всё опять пошло не так. Мне хотелось верить, что жители деревни смогли выжить и сбежать. Но какая-то часть меня знала, что огонь доказывал обратное. Ледяная нация беспощадна. Она подобна саранче, сметающей всё на своем пути. Меня забила дрожь, и я обхватила себя за плечи, мысленно прося Беллами увезти нас, как можно дальше. Я так устала, так бесконечно устала. Я желала лишь оказаться там, где спокойно. Там, где нет запаха крови и дыма. Там, где я могу побыть одна и позволить себе выпустить отчаяние, которое так и рвалось из моей груди наружу. Между тем мы все продолжали нестись по окруженной лесом дороге, которая начала расширяться, давая Беллами возможность расслабиться. Луна освещала силуэты редких домиков и брошенных машин. Иногда я могла разглядеть вдалеке даже сломанные, рекламные щиты и покосившиеся водонапорные башни. Изредка впереди мелькали одинокие огоньки. Постепенно к миру начали возвращаться краски. Сначала это был серый цвет, затем жёлтый и бледно-розовый. На востоке заалела заря, охватывая своим холодным светом пасмурное небо. — Беллами, — беспокойно заговорила Рейвен, разрушая сумрачную тишину, — скоро дождь начнётся. Вдруг он будет чёрным? Нужно где-то остановиться. — Ладно, — согласился Беллами. Мы проехали ещё пару километров, пока не наткнулись на заброшенный магазин, судя по покосившейся вывеске, спортивных товаров. Его стеклянные двери и окна были выбиты, и теперь ветер свободно гулял по залу, полного всякого хлама. Но это совсем неважно. Главное — крыша была целой, и если нам повезет, то она не будет и протекать. Беллами спрыгнул на землю. Затем обошёл телегу и помог спуститься мне. Ребята тоже поспешно вылезали из телеги. Рейвен с Харпер, подхватив хромающего Джаспера, быстро направились в магазин. Монти с Миллером принялись распрягать лошадей — нельзя было заводить их внутрь вместе с телегой. Быстро покончив со своим делом, они повели животных в здание. Глядя на их фигуры, исчезающие в недрах здания, я вдруг ощутила, как по мне начали барабанить холодные капли. Испугавшись, я посмотрела на Беллами. Но он остался спокойно стоять под дождём, что означало, что дождь был самым обыкновенным. Вот только, если чёрный дождь мог стать обыкновенным, то и обыкновенный мог резко смениться чёрным. Я кивнула ему. — Идём. Оказавшись у входа, я ощутила, как Беллами взял меня за руку, останавливая. Я удивленно на него обернулась. — Беллами? Не отвечая, он решительно, даже грубо, потянул меня в сторону. Растерявшись, я последовала за ним, не понимая, что он собирался делать. Мы свернули за угол здания, и он буквально толкнул меня внутрь огромной тёмной дыры, служившей раньше крытым паркингом. — Что это сегодня было, Кларк? — сердито спросил Беллами. Стоя в темноте, я почувствовала себя неуютно. Мне не нравилось, что тут так темно, да ещё и Беллами загораживал своим телом весь свет. Ночью тьму освещали луна и звёзды, и потому переносила я её проще. — О чём ты? — я недовольно вскинула голову. — О твоей выходке с яблоком. Нам очень повезёт, если никто не рассказал воинам Ледяной нации о том, что нас видели в деревне. А нас видели! Полдеревни видело! — произнес он. — Я просто хотела спасти людей, — я пожала плечами. — Вот и всё. — «Хотела спасти людей», — повторил за мной Беллами. — Твоё желание чуть не стоило нам всем жизни. И кто знает? Может быть, оно нам ещё аукнется. — Ты был не способен сам сделать правильный выбор, — негодующе сказала я, — поэтому его пришлось сделать мне! Глаза Беллами свирепо сверкнули. Презрительная усмешка искривила его рот. — Это ты-то сделала правильный выбор? — насмешливо ухмыльнулся он. От злобы в его взгляде я напряглась. Я сделала пару шагов назад и уперлась спиной в стену, обитую металлическими панелями. Беллами решительно подошёл ко мне и резко ударил своими ладонями стену по обе стороны от моей головы, заставляя меня вздрогнуть от громкого, оглушающего шума. Я могла физически ощутить, как сильно он злился на меня. Затем Беллами тяжело выдохнул и прижался своим лбом к моему. Горячее дыхание обожгло мне лицо. Я ощутила легкий запах мускуса и крови, исходивший от его кожи. Его руки переместились на мою голову, крепко её сжимая и запуская пальцы в волосы. Это было почти больно, но я приказала себе стоять ровно и неподвижно, не выказывая страха, который внушал мне Беллами. — Скажи мне, Кларк, что должно произойти со всеми нами… — заговорил Беллами, усиливая нажим мне на затылок. — Что должно произойти с тобой, чтобы ты наконец выбрала своих людей, а не чужих? Пойми, ты должна остановиться, иначе однажды подобная выходка закончится для всех нас плохо. Ты не можешь спасти всех. У тебя просто не получится — нам не повезло жить в таком жестоком мире. Когда твои голубые глаза уже увидят эту правду? Я медленно обхватила его предплечья, стараясь убрать его руки с себя, но моя попытка не принесла никакого результата, Беллами даже не шелохнулся, и мы так и остались стоять. — И что же? Я должна молча смотреть, как люди умирают? — тихо поинтересовалась я и закрыла глаза, чувствуя тепло, исходящее от Беллами. — Смотреть, как ты убиваешь невинных людей? Детей? — Ты должна смотреть наперед, — сказал Беллами, не отстраняясь от моего лба. — Если бы я сразу их убил, то Джаспер бы не был ранен, Миллер не слетел с катушек, и мы бы бесшумно покинули деревню. Но ты вмешалась, а по итогу нас заметили, и эти дети всё равно мертвы… Иронично, да? Он не может так рассуждать! Не после того, что произошло в Элмайре! — Я… — Забудь о милосердии, Кларк! — грубо оборвал меня Беллами. — Забудь даже, как это слово звучит и что оно значит. Мы уже давно плохие люди, и чтобы выжить нам придётся таковыми остаться до конца. — Нельзя убивать без веской причины. И особенно нельзя убивать детей, — просипела я, цепляясь пальцами за рукава его чёрной куртки. — Я убивала, когда иначе никак нельзя было. А сегодня ты мог спасти их. Ты этого просто не захотел. Нужно контролировать зверя внутри себя, а ты… Беллами снова перебил меня, щекоча моё лицо своим дыханием: — Ты меня не слушаешь, Кларк. Ты совсем ничего не понимаешь. Позволь тогда напомнить то, что я говорил сегодня ранее: я уже зверь. И если я должен убить ребёнка, женщину, да любого человека, чтобы мои друзья добрались до бункера целыми и здоровыми, я сделаю это. Слышишь? Я не хочу убивать, но при малейшем намеке на опасность, я это сделаю. Ради ребят. Ради тебя. Нажим его ладоней стал ещё более сильным и невыносимым. Я завертела головой, но и эта попытка освободиться была бесплодной. Пока Беллами сам не захочет, мне не избавиться от него, поняла я. А он определенно этого не хотел. — Я не допущу повторения истории. Больше никто не попадет в плен. Больше никто не будет страдать. Если такова цена за вашу безопасность, я заплачу её. Можешь ты это наконец понять? Я ничего не ответила. В моей груди клокотал гнев, и он не давал мне прочувствовать всю глубину смысла его слов. Беллами ошибался, считая, что таким образом спасает нас. Так он только сильнее увязал во мраке, таща нас за собой. — Ты была во всех моих кошмарах, — вдруг зашептал он. — Там, в плену… Каждый раз, когда я закрывал глаза, я видел, как тебя мучают. И эти кошмары всё ещё не оставляют меня, Кларк. Даже сейчас, в эту минуту, мои глаза закрыты, и я опять вижу, как тебе делают больно. Беллами не знал, что я тоже часто видела его в своих снах, где на мне был надет жёлтый окровавленный плащ. Я раз за разом пыталась спасти Беллами, но он всё равно неотвратимо умирал. — Но сейчас мне больно делаешь именно ты, — холодно проговорила я. — Только ты. Не убирая с моей головы рук, он чуть отстранился от меня и посмотрел мне в глаза. В его взгляде плескалась ничем не прикрытая ярость, однако, было и что-то ещё. То, чему я уже который день не могла найти описания. Внезапно со всей смущающей ясностью я поняла, что Беллами либо ударит меня, либо поцелует. Третьего варианта не будет, он его даже не рассматривает — я это явственно ощущала. Мне стало жарко. Я растерялась. Беллами не произносил этого вслух, но мои сегодняшние слова не прошли мимо него. Я просила его пощадить людей ради меня, и он этого не забыл. Я акцентировала его внимание на себе и вновь спровоцировала непонимание, совсем, как тогда, в шатре. Моё сердце испуганно сжалось. Не знаю, чего больше я страшилась — поцелуя или удара. Но я не собиралась допускать ничего из этого. Я сама себе устрою третий вариант. Я быстро убрала ладони с его предплечий и резко, сильно толкнула обеими руками Беллами в грудь, заставляя молодого человека отпрянуть от меня, раскрыв от неожиданности рот. Я поспешно отошла от Беллами в сторону, но он и не думал ловить меня или продолжать этот разговор, и просто молча стоял, глядя на меня. На выходе из паркинга я остановилась и обратилась к нему: — Не смей так делать, — сердито сказала я. — Никогда так больше не делай. Не дожидаясь от него реакции, я выскочила под дождь.