pre-fall

Когда с каждым днём становится все холоднее, Ханбин одевается все теплее, походя больше на кучку одежды с тонкими ножками-палками, торчащими из под пальто. Каждый день он живёт существуя. Принцип "работа-дом" будто въелся в кожу, как клеймо. Он остаётся на теле сухими, уже загрубевшими руками и опухшими, местами сбитыми в кровь, ногами. Ханбин так жить совсем не против, только грустит временами, по пути домой вечерами, проезжая на метро почти половину города. У него особо нет выбора, либо жить так, либо сдохнуть в нищете на улице из-за слабого здоровья и неоплаченных счетов за аренду квартиры. Он всегда приходит домой, снимая с себя объёмный красный шарф в клеточку, походящий больше на плед, уютный и большой. Устало смотрит в собственное отражение, решая не приглядываться к синяками под глазами, к впалым скулам от недоедания, к дрожащим от перенапряжения рукам. Ханбин, смотрящий на него из зеркала улыбается, вымученно, мол, ничего же не поделаешь. Каждый раз он решает, что хочет умереть, потому что так больше не может, что силы закончились и оставили его ещё неделю назад. Но только каждый вечер Ханбин идёт в кровать, нехотя засыпая, предварительно закинув в свой организм несколько цветных таблеток, благодаря которым он ещё не сошёл с ума от стресса. Где-то в голове на фоне мелькает мысль, что надо как-нибудь принять чуть больше таблеток, чем прописано и просто уснуть. Ложится спать, снова забыв снять с себя уличную одежду и снова мучается от кошмаров ночью, абсолютно не высыпаясь. И на утро все по новой, по тому же сценарию. Каждый день. Обидно только, что Ханбин никогда не узнает, как однажды он проглотил больше таблеток, чем следовало, где-то на полпачки. Не помнит, что он уснул тогда, а на утро не проснулся. Ханбин просто существует, умирая каждую ночь, не имея ничего, кроме одиночества и последнего дня жизни, который еле сохранился в памяти.