Последняя банка пива

      Сегодня холодно. Я лежу в кровати, в шестой раз сбрасывая звонок будильника на телефоне, не желая вставать. Под одеялом хорошо, тепло, особое тепло, которое мне так нравится, которое я не желаю покидать. На часах 7:43, я конкретно опаздываю, но все же не решаюсь встать. Балкон раскрыт настежь, поэтому ветер гуляет по комнате. Мысленно считаю это еще одной причиной не вставать с кровати. Покрутившись, я сам не замечаю, как засыпаю.       Просыпаюсь от того, что Джерард ломится ко мне домой. Я знаю, что это он — больше некому. Нервные выстукивания в дверь, будто собирается ее вынести, и раздражающий непрекращающийся, дребезжащий звук дверного звонока. Не отпуская одеяла, я медленно сползаю на пол и смотрю на экран телефона. Оказывается, прошло не больше десяти минут, хотя чувство, будто я проспал несколько часов. Завернувшись в одеяло, я добираюсь до коридора, все еще сонный и уставший, открываю дверь и иду обратно в постель, даже не глядя на вошедшего. Джерард встречает меня не закрывающимся ртом с кучей вопросов и новостей, половину которых я даже не слушаю. Вот такой он. Никогда не чувствовал себя с ним неловко из-за молчания, эта крошка молчать попросту не умеет. Джерард что-то щебечет без умолку, несмотря на то, что мы видимся каждый день, он всегда найдет, что рассказать мне.        — И долго ты собираешься валяться? — доносится до меня из общего потока его слов.       — Думаешь, найдется причина, чтобы я пошел в эту чертову дыру сегодня? — вяло отмахиваюсь я. — Погода паршивая.       — Нет, но мы и так пропустили слишком много, ты же не хочешь из-за этого оставаться там еще дольше? — Джерард берет более-менее чистое из тех вещей, которые попались ему под руку, и кидает мне в лицо. — О, моя майка, а я ее ищу везде. И давно она у тебя?       Он запихивает себе в рюкзак майку с надписью «Стокгольмский госпиталь», которую я у него однажды одолжил и не вернул, заносив почти что до дыр, так и не постирав. Отметив про себя, что на ней еще вдобавок пятна от еды, давно присохшие, я попытался вернуть ее обратно, но Джерард перехватил мою руку.       — Сегодня четверг, пойдем в школу, а завтра можем устроить себе выходной или вообще сходить на какую-нибудь вечеринку, тем более, что у нас завтра химия и биология.       Я тяжело вздыхаю, смотрю на него умоляющим взглядом, но все-таки собираюсь. Натягиваю на себя мятые вещи, запихиваю тетради в рюкзак, не заглядывая даже в расписание, потому что не сделал домашнее задание. Беру две банки колы и оставшиеся три сэндвича с холодильника, и мы с другом идем в школу.       По дороге мы съедаем по сэндвичу, а третий делим напополам, запивая колой. Джерард напоминает мне, что мы пропустили физкультуру и сейчас начнется математика. Мы падаем за свою парту, разбрасывая по ней тетради и учебники.       Когда начинается математика и в класс заходят последние опаздывающие одноклассники, переговариваясь и перешучиваясь друг с другом, вместе с ними заходит тот самый мудак, который избил меня со своими дружками, включая Джерарда. Увидев нас, он улыбается и подплывает своей крутой походкой к нам, становится сзади и обнимает меня.       — Здорово, мальчики, — говорит он нам. — Как дела? Давно не виделись.       Наступает тишина. Такая долгая пауза. Мы не успеваем отреагировать, как он продолжает:       — Хм, Фрэнки, все такой же мрачный? — Он наклоняется, отделяя меня от Джерарда, кладет мне голову на плечо и говорит в самое ухо: — Думаю, может, это тебя немного повеселит.       Передо мной всплывает его дорогой телефон с фотографией.       С моей фотографией.       На которой я лежу в туалете со спущенными штанами.       Джерард этого не видит. Он не может увидеть. Его огородили от меня спиной.       — Ну, всего хорошего, Фрэнки. О, кстати, Джерард, почему бы тебе не сесть со мной?       Джерард поднимает свои большие глазища на своего друга. Как я мог забыть. Они ведь друзья.       — Э, — Джерард просыпается, кидая взгляд на меня и застывая от моих разочарованных глаз и красного лица. — Я вообще хотел остаться с Фрэнком.       — С этим неудачником? Черт, Джерард, не будь отстойным, — он хлопает Джерарда по плечу. — Приходи к нам. Ты же хочешь проводить время с классными ребятами, не с Фрэнком, ведь так.       Он треплет меня по волосам, затем одной рукой снова приобнимает.       — Вообще-то, хочу, — отзывается Джерард, и его друг сопровождает это странной улыбкой и удивлением, но все-таки уходит за свою парту.       Я сгораю от стыда и унижения. Утыкаюсь в стол и сижу так до бесконечности. Я чувствую обиду, и не могу понять, почему именно на Джерарда. Может, потому что он тоже тогда участвовал, продолжает общаться с ним и считать своим другом, а теперь просто сидит со мной рядом как ни в чем ни бывало, хлопая своими невинными глазками? Джерард косится на меня.       — Ты в порядке? — он так обеспокоенно пялится на меня, отчего у меня почему-то защипало в глазах.       — Ага, — мямлю я сцепившимися зубами. — В полном.