Я февраль, а ты вечный сентябрь

Из бездны горькой задумчивости Джона вывел мерзкий звонок будильника, который ворвался в уши словно свист сирен. В окно сквозь шторы пробивались тёплые на фоне утренней прохлады лучи восходящего солнца и теперь больно слепили глаза. Неужели он просидел без движения так долго? Он поднялся с кровати и провёл тыльной стороной ладони по лбу стирая холодный пот. Что ж, ещё один день. Работа, дом, потом снова тоже самое. Снова ему придется сидеть в кабинете принимая пациентов одного за другим, натянуто сухо улыбаться, притворяясь весёлым и дружелюбным. Ведь он врач, и никого не волнует то что у него на сердце, всех волнуют лишь их глупые болячки. Воспоминания о Шерлоке придётся снова усилием воли запихнуть в самую глубину подсознания. Ничего не поделаешь. Работа есть работа. Джон выключил всё ещё звенящий будильник и пошёл в душ. Каждый раз становясь под ледяные струи воды, он почти физически ощущал, как из головы уходит всё лишнее. Холодная вода бодрила и даровала некое спокойствие, пусть и ненадолго. Выйдя с ванной Джон быстро оделся и вышел на улицу, навстречу прохладному ветру Лондона. Он не поймал такси, решив пройтись до больницы пешком. Он напрочь забыл про завтрак, есть ему совсем не хотелось и вообще есть он стал мало, из-за чего лицо его осунулось накинув ему на вид лишний десяток лет. За последние два года многое изменилось. Он почти не думал о себе, вместо этого он вспоминал, какого труда ему стоило запихнуть хотя бы небольшой кусок пищи в вечно чем-то недовольного ворчащего детектива. На лице Джона появилась легкая улыбка вызванная воспоминаниями. Надо же, он ещё способен улыбаться. *** Шерлок был занят делом. Если быть точнее, то он просто сидел на диване в гостиной, подогнув под себя ноги и сложив руки в привычном молитвенном жесте, при этом что-то неразборчиво бормоча себе под нос. Было время ужина и Джон, вернувшись с супермаркета с продуктами хлопотал на кухне. Обычное дело. Естественно, Шерлок и не думал помогать или хотя бы приготовить что-нибудь себе сам. Если бы Джону кто-то рассказал о том, что видел как Шерлок стоит в фартуке у плиты, при этом не в целях химических экспериментов, то он бы ни за что не поверил. Когда Джон вернулся с полными пакетами Шерлок, казалось, его даже не заметил и продолжал неподвижно смотреть в одну точку. Поставив на стол перед Шерлоком две дымящиеся тарелки с карри и две кружки чая, себе и ему, он сел напротив детектива. — Джон, телефон. Указав подбородком на мобильник лежащий на кофейном столике, он протянул ладонь в ожидающем жесте, продолжая всё так же глядеть в пустоту. — Шерлок, вообще-то, ты вполне можешь взять его сам, но если ты хочешь, чтобы я его тебе принес, тебе придется сначала съесть свою порцию. — Я же говорил тебе. Я думаю, а сытость отупляет. Телефон. — Нет! — Джон... — Повторяю, Шерлок, ты должен поесть! — Джон, пожалуйста, прекрати раздражать меня и вести себя как заботливый папочка, я тебе не ребёнок. — Ну уж нет. Шерлок, ты не ешь и не спишь уже несколько дней, если ты не хочешь умереть от голода и недосыпа, тебе придется съесть этот карри. Шерлок сдвинул брови уставившись в тарелку. — Целиком, - добавил Джон. — Джон, я занят делом. И я не хочу есть. — Ты уже это говорил, однако это ничего не меняет. Ты съешь всё до последней крошки, а если ты этого не сделаешь, я буду вынужден накормить тебя с ложечки. Если ты говоришь, что я веду себя как папочка - да будет так, если это единственный способ тебя накормить. Ты ведь этого не хочешь, верно? Шерлок поковырял содержимое тарелки вилкой и с хитрой ухмылкой недоверчиво посмотрел на своего соседа. Джону стало слегка не по себе. — Обещаешь? Во рту пересохло и Джон прочистил горло. От этого странного взгляда из-под бровей, неизвестно почему, по спине пробежал табун мурашек. Сама мысль о том, что ему действительно придётся кормить Шерлока как малыша была абсурдной. Несмотря на это, с видом настоящего военного, тоном, не терпящим возражений он твёрдым голосом начал говорить. — Я не шучу, Шерлок. Ты съешь всё сам и полностью, иначе, я на полном серьезе, собственноручно накормлю тебя, как маленького капризного ребенка. Господи, этот несносный, невозможный кудрявый болван, гениальный детектив, и просто до жути привлекательный и сексуальный мужчина Шерлок Холмс будет есть с ложечки, как ребёнок. Вообще, он во многом был похуже младенца. Представив это, Джон попытался спрятать улыбку за чашкой чая, изо всех сил пытаясь не расхохотаться от этой столь забавной картины. Пару минут Шерлок пристально смотрел на Джона и, видимо в конце концов сдавшись, быстро расправился с едой и гордо отпихнул от себя посуду. — Доволен? А теперь телефон, прошу тебя. — Бога ради, серьёзно? Ты мог вполне взять его сам. Джон закатил глаза и поднялся. Взяв телефон с кофейного столика, он вручил его выжидающе наблюдающему Шерлоку. Тот начал что-то быстро печатать. — Джон, ты совсем забыл за свою порцию, — не отрываясь от экрана мобильника произнес Шерлок. — Тебе следовало бы поесть самому, прежде, чем пытаться напичкать меня. — он немного помолчал. — Однако признаться, — он понизил голос, — идея поужинать с твоих рук была очень заманчива, но я не стал злоупотреблять твоей заботой. На секунду оторвавшись от переписки с Лестрейдом, он как-то очень странно взглянул на Джона. Тот в мгновение ока стал пунцовым. Что? Он ослышался? Нет, не стоит забивать голову подобными глупостями, это абсолютно ничего не значит. Ничего. Просто шутка. — Мне пора. Лестрейд вызывает в Скотланд Ярд по поводу тех серийных убийств. Убийца всё ещё неизвестен, а ведь всё лежит на поверхности. В который раз убеждаюсь, что в полиции работают лишь идиоты. Однако, я не обратил бы на это дело внимания, если бы не одна деталь... Шерлок рывком поднялся с дивана сорвав с крючка и на ходу натягивая твидовое пальто и синий шарф. Его глаза были полны азарта и предвкушения. Внезапно он остановился у двери. — Ты со мной? — Ты хочешь, чтобы я пошел? — Конечно. Я пропаду без своего блоггера. Сказав это, его глаза заблестели, а на лице появилась искренняя улыбка, искрящаяся теплотой и нежностью. Что грело трепещущее сердце, так это то, что эта улыбка предназначалась для него. Для Джона. И ни для кого больше. Ни говоря ни слова он сорвал с вешалки куртку и последовал за Шерлоком. Адреналин в крови, азарт погони за очередным преступником по темным переулкам под звездным небом. И не только это. Совместный ужин, поддразнивания и болтовня, расследования преступлений бок о бок с Шерлоком. Вот, чего он всегда жаждал. С Шерлоком он счастлив. С этой мыслью Джон вышел вслед за Шерлоком на улицу, вечерний ветер приятно ласкал лицо. А давно остывшая тарелка с карри так и осталась стоять нетронутой. *** Джон опомнился от своих воспоминаний, только когда перед ним со свистом остановилась и засигналила машина. Он даже не заметил как вышел на проезжую часть трассы, а ведь ещё бы немного и он бы в лучшем случае пострадал бы, если вообще не погиб. Пробормотав слова извинений, которые напуганный водитель вряд ли услышал, Джон сошёл с дороги и остановился на тротуаре за пару кварталов от больницы. Руки непроизвольно сжались в кулаки. (Black Sabbath — Solitude) / My name it means nothing My fortune is less / Моё имя ничего не значит, Удача моя исчерпала себя. / Это было последней каплей. Он не мог больше это терпеть. Он окончательно вымотался, голова неистово гудела, а сердце громко отбивало ритм в висках. / My future is shrouded in dark wilderness / Будущее окутано темной порослью. / Пора на этом закончить. И наконец начать новую жизнь. Жизнь без Шерлока? Нет, это не жизнь, это бессмысленное существование. Может, было бы даже лучше, если бы его сейчас сбили? Он никогда раньше не думал о суициде или чём-то подобном, его волновала смерть другого человека. / Sunshine is far away, clouds linger on / Свет далёк, облака нависли надо мной, / Джон не знал, что будет дальше, но нужно было двигаться вперёд. Сквозь боль и слёзы, через плену сладко-горьких воспоминаний. А что ещё ему остаётся? / Everything I posessed - Now they are gone / Всё, что я имел — Исчезло теперь. / Всё же нужно попытаться, наконец, забыть Шерлока навсегда. Да, навсегда. Выбросить из головы всего, без остатка. Ему станет легче, разве нет? / Now they are gone / Исчезло теперь. / Говорят, время лечит. Нужно просто забыть. Навеки вечные. И больше никогда, никогда больше не вспоминать. / Now the are gone / Исчезло теперь. / Дрожащие пальцы судорожно достали телефон и нервно напечатали смс, едва попадая по клавиатуре. «Забыть тебя, Шерлок?» «Разве такое вообще возможно?» «Ты хотел бы, что бы я выбросил тебя из головы?» «Хотел бы навсегда остаться в далеком прошлом?» «Ты не ответишь. Как глупо с моей стороны.» / Oh where can I go to and what can I do? / Куда же мне пойти и что же мне делать? / В голове полный бардак с обрывков мыслей. Всё смешалось, он уже ничего не попал. Что делать? Как жить с этой невыносимой болью? / Nothing can please me only thoughts are of you / Ничто не радует меня, В мыслях один лишь ты. / Во всех осколках разбитого сердца отражается лишь один человек. Его нельзя выжечь, нельзя как сорняк вырвать с корнем, избавиться от этого призрака невозможно, как бы он не старался. / You just laughed when I begged you to stay / Ты лишь рассмеялся, когда я умолял остаться, / «Чёрт возьми, Шерлок, ты только посмотри на меня. Что ты со мной сделал? Во что ты меня превратил?!» / I've not stopped crying since you went away / Я так и лью слёзы с тех пор, как ты ушел. / На глазах выступили солоновато-горькие слёзы. Они быстро скатывались по щекам, капая на нежный, почтинезаметный цветок, который пробился сквозь покрытый мелкими трещинами асфальт. / You went away / Как ты ушел. / Джон сильнее сжал кулаки, больно вонзаясь в грубоватую кожу отросшими ногтями... / You want away / Как ты ушел. / ... Оставляя кровавые отметины в форме полумесяца. / The world is a lonely place - you're on your own / Мир — место одинокое — Ты сам по себе. / Что ж, никто не поможет ему справится с его ранами, кроме него самого. Как бы некоторые не хотели ему помочь, думая, что понимают его боль, они не в состоянии были этого сделать. На самом деле они не понимали. Никто не мог понять. / Guess I will go home - sit down and moan / Думаю, я пойду домой — сяду и буду горевать. / В одиночку ему ни за что не справится. А стоит ли вообще пытаться? / Crying and thinking is all that I do / Всё, чем я занимаюсь — это плачу и думаю. / Ведь дорого человека так просто не выбросишь из головы. Как бы он не убеждал себя, что всё пройдёт, забудется как страшный сон, как бы ему не было плохо от вечных терзаний самого себя, он не мог этого сделать. Не мог переступить через себя. У него внутри была война с самим собой. Но как бы он не пытался, он не мог победить. / Memories I have remind me of you / Мои воспоминания часто напоминают мне о тебе. / После всего пережитого, после этих чувств, что не дают а му покоя.. Всё, что ему остаётся… / Of you / О тебе. / Это ждать чуда. / Of you / О тебе. / Верить. *** Громко набрав полные лёгкие воздуха, Джон медленно выдохнул, немного успокоился и подставил лицо встречному ветру, чтобы тот осушил следы от слёз. У него появилось чувство, что вот-вот его должен настигнуть поворот, который может изменить его жизнь навсегда. Очень странное ощущение. Разве такое возможно? Стоит ли доверять своей интуиции, особенно сейчас? Что-то подсказывало ему, что там, впереди, его что-то или кто-то ждет. Там, в больнице. На работу он уже давно опоздал, но совсем не явится было тоже неправильно. Ещё раз вздохнув, Джон твёрдым шагом двинулся дальше.