Письмо из Хогвартса

По дороге в дом Мартина (так звали парня, подходившего к Аде в супермаркете) Леон не прекращал рассказ о бедах, постигших его идеалистку – напарницу. Та крыса на столе была началом кошмара, длившего вплоть до возвращения Влада. Анжела никому не сказала ни о грызуне, ни о бумажке с угрозами. Завернула трупик в мусорный пакет, в клочья изорвала анонимное письмо. Заставив себя успокоиться, вышла из кабинета, и направилась к жене агента Цепеша, чтобы узнать, кто в течение дня оказывался возле помещения, выделенного начальству. Ничего не узнала. Джулия, выполнявшая двойной объём работы, не считала нужным смотреть по сторонам. Когда Миллер вежливо попросила ассистентку время от времени поглядывать на дверь кабинета, та равнодушно обронила, что данная работа не входит в её должностные обязанности. Анжела, еле сдерживая рвущуюся наружу ярость, поинтересовалась: - Неужели вам так трудно лишний раз поднять голову, чтобы присмотреть за моим кабинетом?! Дело не в том, что трудно, сквозь зубы процедила миссис Цепеш, за эту работу не платят. - А в чём проблема, я не понимаю? – намеренно опуская фамилию и звание начальницы, глянула из-под ресниц Джулия. – С какой стати госпожа требует, чтобы я следила за её личными покоями? Вся кровь бросилась Анжеле в голову. Чудом, не разбив наглой девице лицо, агент Миллер сказала, что служащая обязана выполнять любые задания, поступающие от руководства. - Не будешь поступать, как я велела, уволю с самыми плохими рекомендациями, - попробовала угрожать приятельница Леона. Джулия презрительно хмыкнула, ткнув начальнице свой контракт и инструкцию. Пусть благородная госпожа покажет пункт, обязывающий младшую ассистентку быть сторожевой собакой, бдящей у хозяйских дверей. - Леон, - повторила свои мысли Ада, - у этой женщины талант. Умеет она злить и провоцировать. Даже когда нет особых причин. - Анжеле тут некого винить, кроме самой себя, - возразил Леон. – На простое «нет» моя напарница всегда реагировала бранью и угрозами. Думаешь, уважающий себя человек пойдет ей навстречу?! Да правильно Джулия делала, что посылала её! - Всё равно не очень разумно, - стояла на своем Ада. – Джулия же словно вызывала огонь на себя. Можно ведь было для вида согласиться, а позже косить под наивную дурочку. Забыла там, занята.… При желании можно найти отговорку, чтобы не выполнять приказы. «Наивная дурочка» тут не сработала бы, потому что у Анжелы была привычка лично проверять, выполнено её указание, или нет. Джулия предпочла войну, и вела её вплоть до отъезда Анжелы в Гарвардвилль. Потерпев поражение в перебранке с женой Влада, Миллер с аналогичной просьбой обратилась к Лоле. Хвала небесам, что вторая ассистентка оказалась доброй и сговорчивой, сразу ответив согласием. Лола дала слово незаметно присматривать за теми, кто крутится около кабинета начальницы. Кое – как успокоившись, Анжела пошла в конференц-зал, чтобы прочитать лекцию об особо опасных и карантинных инфекциях. В помещении, чего и следовало ожидать, никого, кроме неё, не оказалось. Агент Миллер на всякий случай позвонила каждому, кто должен был прийти, и напомнила о мероприятии. Отвечали ей, как правило, раздраженно, говорили, что склерозом не страдают, и в назначенное время будут на месте. Лекцию Анжела читала, чувствуя на себе разъярённые взгляды, и слушая нетерпеливые вздохи коллег. Миллер отвела на собрание полчаса, но уже через пятнадцать минут ей дали понять, что она крадёт чужое время. Сослуживцы то широко зевали, то демонстративно смотрели на дверь. Француз Тристан, носивший кличку «Лермит Великий Прево», тот вообще не слушал, сердито поглядывая на часы. Когда Анжела на несколько секунд замолчала, уроженец Парижа зло спросил, долго ли ещё ему тут торчать, вместо того, чтобы идти домой после двух суток, проведенных на ногах. Зачем устраивать никому не нужные посиделки, если всю информацию можно распечатать или выслать электронной почтой. Остальные шефы всем своим видом тоже выражали желание как можно быстрее закончить и разойтись по домам. Исключительно назло Тристану Миллер довела свою лекцию до конца, пропуская мимо ушей все раздраженные вздохи. Закончив чтение, предложила задать ей вопросы, если сослуживцы чего – то не поняли. Коллеги разбежались, не затруднив себя дежурными «спасибо». Расстроенная Анжела, выключив в зале свет, возвратилась на рабочее место. Вошла в кабинет, и обессилено рухнула в кресло… Она не сразу ощутила, что сидит на чём – то мокром. А когда поняла, было уже поздно: алые чернила, разлитые по сиденью и спинке офисной мебели, загубили любимый костюм. И если тонкие черные шелковые брюки Анжела еще могла спасти, то дорогую белую блузку в тот же день пришлось выкинуть. Домой агент Миллер уходила, надев униформу, вглядываясь по пути в лица своих подчиненных. Но, ни один из тех, кто работал в вечернюю смену, глаз в сторону не отвёл. - А дома её ждал третий «прикол», - Леон крепко взял Аду за локоть, когда они подошли к пешеходному переходу. Этим «сюрпризом» оказался обычный белый конверт, адресованный приятельнице Кеннеди. Когда Анжела вскрыла его, то увидела фотографию повешенной женщины с надписью: «Сдохни, тварь!». Угрожающее послание Миллер ночью сожгла в камине. Ни мужу, ни его родителям она не сказала. - Подожди, Леон, - встрепенулась шпионка. – Твоя напарница жила в одном доме с родителями супруга? Совершенно верно. Свекор и свекровь перебрались к сыну еще во время предвыборной гонки, хотя в их распоряжении имелся просторный особняк с целым штатом прислуги. Приехали вроде как погостить, да так и остались жить, постоянно сетуя на тесноту, шум и отсутствие помощников. - Они поселились у сына, чтобы доставать Анжелу каждый день, - Леон мог не объяснять мотивы родителей Димитра. Поэтому Миллер не могла расслабиться даже дома. Переступив порог супружеского коттеджа, она должна была улыбаться родителям мужа и день за днём угождать обоим. Отец и мать Димитра любили собирать большие компании, состоявшие из людей, увлеченных каким – либо творчеством. Пение, живопись, скрапбукинг и многое другое. Анжела, как невестка, была обязана присутствовать на всех тематических вечерах, которые устраивали старшие Маклейны. Не просто сидеть, дежурно кивая головой, а активно поддерживать светский разговор, выказывая искренний интерес к предмету беседы. - Эта болтология и необходимость почти каждый вечер принимать гостей выматывала её сильнее, чем любые офисные неурядицы, - Кеннеди, как никто, понимал покойную приятельницу. – Анжела деликатно намекала мужу, что устала от постоянного общения, и хочет уединения, но Димитру сложно было пререкаться со своими родителями. - А родители Анжелы? – Ада прибавила темп. – Они ей могли помочь? О да. «Помогли» от всей души. Нагрянули к дочери в конце лета, сообщив, что остановятся у неё на весь учебный год. - Так что к творческим вечерам добавились научные собрания, - хохотнул Леон. – Отец Анжелы – светило высшей математики, работает в заведениях «Лиги плюща», а мать занимает должность главного врача нового неврологического центра. У обоих запросы и самомнение выше телебашни. Контрольным выстрелом в лоб стал неожиданный приезд Элеанор. Бывшая невеста Димитра «заглянула» на вечернее чаепитие, да так и осталась жить у Анжелы, заняв одну из комнат гостевого крыла. Выгнать бедняжку Миллер не смогла, ведь это она сломала Элеанор всю жизнь, отбив у неё жениха. - Гремучая смесь, - хмыкнула Ада. – Свекор со свекровью, родители, плюс несостоявшаяся жена её благоверного… Супруг – то Анжелы, Димитр, как реагировал на этот сумасшедший дом? Как и любой человек, желающий быть хорошим для всех. Сначала он стал поздно приходить домой, а месяца через три превратился в кочевника, чьё общение с женой ограничивалось вечерними телефонными звонками и советами не переживать по пустякам. - Добавь в этот коктейль удочеренную Миллерами девицу, - добил Кеннеди. – Она доставала мою приятельницу и дома, и на работе, требуя, чтобы Анжела обеспечила ей тишину в течение всего дня. Элеанор пошла намного дальше. Она не только поселилась в коттедже законной супруги своего бывшего жениха, отвергнутая невеста потребовала, чтобы Анжела, раз уж провинилась, загладила свой проступок, устроив Элеанор на службу. Впервые услышав такое заявление, Миллер робко возразила, что свободных вакансий в её офисе нет. Мать мужа, присутствовавшая при этой беседе, вежливо напомнила, что место возле её сына тоже было занято, но ведь Анжелу эта мелочь не остановила. Свекровь дала неделю для того, чтобы младшая миссис Маклейн обеспечила Элеанор хорошей работой. В течение пяти рабочих дней бедная Анжела ходила то к директору, то по чужим отделам, прося за хорошую сотрудницу. Миллер постигла неудача. Ей говорили, что вакансия уже закрыта, взятый на работу человек пять минут назад ушел в отдел кадров оформлять документы, либо Элеанор отвергала предложенный ей пост. Она жестко повторила своё требование: только под руководством Анжелы. Несчастную молодую женщину поддержала почти вся семья Маклейнов. Димитр тогда находился на работе, и разговор не слышал. - А если бы и сидел рядом с Анжелой, всё равно вмешиваться не стал бы, - Леон кивнул встречавшему их подростку. – Его душевных сил хватило только на брак против воли семьи. На время осмотра подвала разговор об Анжеле пришлось прекратить. Кеннеди закрепил на голове фонарь, и вслед за Адой полез в аккуратную дырку посреди просторной, ярко освещенной комнаты. Так и есть: тюремная камера. Довольно большое помещение, с массивным металлическим распятием на одной стене, и полусгнившей железной кроватью возле другой. Пол покрывает толстый слой мусора, решётка проржавела насквозь. Её и выбивать не надо было: Леон толкнул преграду, и она упала, развалившись на несколько частей. - Романтично, - фыркнула Ада, включая видеокамеру. – Ждите нас там! – эти слова относились к юному хозяину коттеджа. В подземелье они провели чуть больше часа. Осмотрели остальные узилища, тщательно сняли каждый увиденный предмет на видео, сфотографировали и составили список обнаруженных вещей. Кстати, не одних только вещей. В углу самой последней камеры, наполовину прикрытый истлевшей накидкой, лежал мумифицированный труп. Длинные рыжие волосы, сбившийся на левую сторону чепец и изодранное платье сообщили, что тело принадлежит женщине. Узница была прикована к стене мощной цепью, один конец которой крепился к кольцу в стене, а второй – к «браслету» на правой ноге жертвы. Судя по её позе, пленница этой камеры умерла, скорее всего, от истощения, не сделав даже попытки вырваться на свободу. - Она не похожа на добропорядочную пуританскую матрону, - Леон присел на корточки, внимательно рассматривая мумию. – Видно, в этой тюрьме наказывали еще и проституток. Посмотри на её платье. Правая сторона вульгарного шелкового наряда была зелёной, левая – красной. На юбке цвета располагались в обратном порядке. Глубокое декольте открывало некогда красивую и пышную грудь, с шеи свешивалось помутневшее колье. Обуви на женщине не было, только грубые, до колена, темные чулки. Леон присел на корточки, чтобы разглядеть жертву более внимательно. В нём проснулся сыщик, несостоявшемуся копу захотелось выяснить причину смерти этой молодой проститутки. Вынув диктофон, он зачитал стандартную формулу, и приступил к детальному отчету. Описывал место преступления, жертву, её внешность и одежду. Фотографировал, делая то крупные, то общие планы. Отметил, что видимых следов насильственной смерти на трупе нет, жертва, по его мнению, могла умереть от истощения. Плачевное состояние некогда красивого платья говорило о том, что женщина провела в узилище довольно долгий период времени. - Простите, агент Кеннеди, - к нему подбежал напуганный Мэтт. – Там шеф агента Токамуры. И мои родители. Уже знакомого Прыщика Леон обнаружил на кухне. Гость без тени смущения рылся в ящиках кухонной тумбы, в то время как законные хозяева, крепко держась за руки, покорно терпели творившееся на их глазах безобразие. Войдя в просторную столовую, Кеннеди встретился взглядом с отцом Мэтта, и понял, что мужчина вне себя от бешенства. Как и его жена. - Отлично, все в сборе, - довольно запищал агент Меллори, без разрешения включая чайник. – Другим людям мы давали только двенадцать часов на отъезд из города. Вам, Мэтт, вашей семье, мы разрешаем уехать через сутки. Используйте отведенный вам срок с умом. Время пойдет с момента моего ухода из этого дома. Юноша открыл, было, рот, чтобы спросить, почему он должен подчиняться откровенно идиотскому приказу, но перехватил взгляд матери, и с разъяренным вздохом кивнул. - Бабушку вашу я сам привезу, пока вы заняты сбором вещей, - Прыщик взял закипевший чайник, и выразительно глянул на хозяйку. – Ключи от особняка и всю документацию перед отъездом отдадите мне. Не извольте беспокоиться, мадам, за сохранность обстановки. Люди, которые сюда въедут, умеют беречь как свою, так и чужую собственность. Если вам разрешат потом вернуться в Гарвардвилль, мы дадим знать. А пока, простите, вы обязаны уехать. Ваше присутствие неуместно. Мне очень жаль. Вот сукин сын! И попробуй, тронь эту сволочь, прозрачно намекнувшую, что в его липких лапах заложница! Прыщик повторил, что в распоряжении хозяев всего двадцать четыре часа, и направился к выходу, повторив, что время пойдет сразу, как он, агент Меллори, сядет в служебную машину. Леона и Аду он вежливо поприветствовал, «предложив» парочке не отвлекать Мэтта и его родителей от важных дел. - Можете, кстати, вернуться домой, вместе, со мной, нам по пути, агент Кеннеди, агент Токамура, - Прыщик открыл дверь, и пристально посмотрел Аде в глаза. – Жду вас. Леон потом спрашивал себя, почему он не свернул, этой пищащей сволочи шею прямо там, в доме, откуда так называемые власти прогоняли законных хозяев. Чудом, сдержав гнев, спросил, что агент Меллори намерен сделать с тюрьмой, обнаруженной под коттеджем, и трупом женщины. Прыщик попросил «господина Кеннеди» сосредоточиться на помощи Аде, не отвлекаясь на глупости. - Вам обоим есть чем заняться, - шеф отставной шпионки вынул из кармана ключи от машины. – Вам, агент Токамура, лучше отдохнуть перед завтрашней сменой. Кстати: все документы для перевода в столицу уже готовы, мэм. Можете не ждать первого числа. Заодно и семье Мэтта окажете покровительство на новом месте. Мальчик успел привязаться к вам. Исчезновения и гибель девочек мы раскроем и без вас. У Ады пальцы горели от желания придушить ублюдка, сумевшего загнать её в тупик. Она понимала, что выход у неё один: беспрекословное подчинение приказам козла, в силу недоразумения называющего себя агентом ФБР. Вонг глубоко вдохнула, несколько секунд помолчала, и решила, что тут ей придется признать поражение, сдавшись победителю. Но своё условие она всё-таки выдвинула, попросив не двадцать четыре часа, а сорок восемь. - Я хочу отработать положенные мне сутки, шеф, чтобы никто не стал задавать лишних вопросов, - объяснила Вонг. – И надо собрать вещи. Анжела просила сберечь её библиотеку. Прыщик, сухо кашлянув, напомнил, что собственность миссис Маклейн надо забрать еще из офиса и дома её супруга. - Барон Маклейн уже упаковал в контейнер всё, что вам надлежит взять с собой, агент Токамура, имущество пришлют в течение ближайших суток, - шеф «гостеприимно» открыл дверцу своей машины. – Потрудитесь еще навести порядок в лесном домике. Семье Маклейн вещи Анжелы не нужны. Вы знаете, где этот коттедж находится? Ада притворилась, будто понятия не имеет о том, куда ей надо будет ехать. Прыщик, ухмыляясь, связался с дежурным пилотом вертолета, и велел ему прибыть на автомобильную стоянку крупнейшего в городе супермаркета. Дал задание отвезти Аду и Леона на объект, помочь им сложить вещи, затем транспортировать парочку домой. Удивленный Леон спросил, откуда агент Меллори знает про лесной коттедж. Прыщик, садясь за руль, дернул хилым плечиком: секрета из этого строения Анжела не делала. Люди, работавшие в местном отделении ФБР, часто ночевали там на первом этаже. Второй ярус, из уважения к покойной хозяйке, не трогали. - Хотите сказать, что никто, кроме Анжелы, туда не поднимался? – выгнула брови отставная шпионка. Меллори, не отрывая взгляда от дороги, кивнул. Его приучили свято чтить чужую собственность, и не брать больше, чем ему дают. - Анжела отписала коттедж вам? – шпионка, видя, что они почти приехали, перекинула ремень сумки через плечо. Не лично Прыщу, а Федеральному Бюро Расследований. Коттедж теперь превратится в учебный объект. - Поэтому не затягивайте с уборкой наверху, - Меллори аккуратно остановился. – Я хочу начать работать в доме уже на следующей неделе. Леон сказал Прыщику, что мебель они с Адой трогать не станут. Шеф азиатки сухо поблагодарил, и первым пошел в магазин, чтобы разжиться там пустыми коробками. Вернувшись оттуда с туго набитой торбой, вручил её пилоту, а перед взлетом велел оказать Кеннеди и Вонг помощь во время сбора вещей. Розовощекий парень налился гневной краснотой, но возражать начальству не посмел. Промямлил согласие, и полез в кабину. - Козёл… - с чувством прошипел хозяин «птички», едва машина Прыща скрылась за углом. – Мудила… - Ты в дом можешь не заходить, сиди в вертолете, хоть поспишь лишний час, - предложила Ада. - Не получится, - скривился пилот. – С нашего козлины станется проверить, работал ли я. Начнет спрашивать, что и в каком ящике лежало… Проще сделать, как хочет этот сукин сын. С упаковкой вещей в старом коттедже Леон и Ада управились всего за один час. Коллега бывшей шпионки не столько помогал, сколько ошеломленно озирался по сторонам, не понимая, зачем Миллер отписала такую хорошую недвижимость родной конторе. Если в этом доме сделать ремонт, предварительно выкинув всю эту старую мебель, кошмарные лампы, и достойные помойки ковровые дорожки, если провести сюда электричество и воду, можно будет базу отдыха открыть! Можно было бы, не будь Анжела клинической дурой. Все шансы, которые ей, безголовой, давала щедрая жизнь, ухитрилась просрать. - Пардон, конечно, - извинился пилот. – Но так оно и есть. Он еще долго крыл приятельницу Леона, обзывая миссис Маклейн, самое вежливое, непроходимой дурой, потерявшей карьеру в Вашингтоне. Теперь из-за этой дуры страдает всё Гарварвилльское подразделение ФБР. Как у них хорошо и тихо было до приезда идиотки! Ада осторожно спросила, а как же Прыщ. Тоже ведь не подарок. Пилот, скривившись, выдал, что их Писклявость уважал право подчиненных на выходные дни и отпуска. И по вечерам никому мозги не трахал просьбами и визитами. Миллер же могла явиться в гости без предупреждения и приглашения, заставив хозяев сидеть до полуночи, помогая ей составить таблицы, или перевести какой – то кретинский текст с иностранного языка. Порой она просто сидела у людей и долбала тем, что в её кругу называлось «светским общением». Погода, новости из столицы, кино, книги, музыка.… О том, что окружающие, вообще – то, завтра должны идти на работу, она не думала. Сука она. Хорошо, что умерла. Да, он тоже в курсе, Прыщ обрадовал, но велел пока молчать. Леон переглянулся с Адой, взглядом спрашивая, знала ли она о навязчивости Анжелы. Вонг пристально посмотрела на вертолетчика, и незаметно для разозленного парня кивнула. - Послать подальше не пробовали? – Кеннеди заклеил скотчем большую коробку. - Жену сенатора? – поднял брови пилот. – Не смешите меня. Он один раз позволил себе деликатно намекнуть, что Анжела загостилась. Спросил, не боится ли она так поздно возвращаться домой. Миссис Маклейн тут же холодно простилась, и уехала на такси. - Эта сучка потом оставила меня без квартальной премии, вычеркнула из списка награждаемых сотрудников, - пожаловался коллега Ады. – Сука. Слабо утешало то, что в гости к ним больше не ползала. Но смотрела на него зло. Очень зло. Словно он был в чем – то перед ней виноват. Больше ничего интересного пилот им не сказал. Помог унести все коробки, в доме Ады без возражений перетаскал их на просторный балкон. От чая вежливо отказался, и с явным облегчением засобирался в офис. Когда рассерженный парень ушёл, Леон возобновил грустное повествование о столичных злоключениях Анжелы. Его незадачливую приятельницу травили намного хуже, нежели Джулию. Те письма с угрозами и залитое чернилами кресло были началом кошмара. В понедельник агент Миллер не смогла открыть дверь своего кабинета: кто – то испортил замок. Пришлось звать мастера. Его, как и следовало ждать в половине шестого утра, на месте еще не было, поэтому Анжела стала по привычке звонить ему домой, забыв, что он не работает непосредственно у неё, и вряд ли согласится сорваться на службу в такую рань. Плотник её вежливо послал, дав совет освежить в хорошенькой головке штатное расписание, а именно тот час, когда нужно прибыть в офис. Анжела взвизгнула, что ей необходимо срочно, понимаете, СРОЧНО, попасть в свой кабинет, и по этой причине мастер не вправе медлить. Пусть сию же секунду подрывается, и стремглав бежит на работу. Так вот милый хозяйственник, исключительно назло госпоже Миллер, не только прибыл в Штаб Квартиру за три минуты до половины восьмого, он ещё и отложил заявку Анжелы на конец своей смены. Хотя вполне мог подвинуть все ранее полученные заказы от секретарей шести отделов. - Моя напарница пришла к директору, уже не владея собой от бешенства, - Леон канцелярским ножом вскрыл одну из тех коробок, что они набрали в лесном коттедже, и вынул сразу две книги. – Кричала, что ей испортили весь день, потребовала уволить мастера. Слава Богу, что тут ситуация разрешилась относительно мирно: плотника вызвали «на ковер», где выяснилось, что Анжела несколько превысила свои полномочия слишком ранним телефонным звонком. Ей Тэлбот сделал мягкое внушение, а мастеру дал рекомендацию выполнять заявки, руководствуясь их важностью, но не личными счётами. Ведь заклинивший замок у кабинета, простите, важнее отвалившейся ручки у ящика письменного стола. Плотник злобно скривился, и сказал, что у него, в отличие от шефа Тэлбота, любимчиков нет, заниматься ремонтом он будет в порядке очереди. Если начальству неугодно его поведение, пусть увольняет. За нелояльность к фаворитке босса. Дверью на прощание грохнул так, что секретарша директора Марго едва не слетела со стула. Из-за неприятностей с замком Анжела была вынуждена просидеть за бумагами до восьми вечера, а вернувшись, домой, поняла, что забыла про давно уже запланированный семейный прием. Торопливо извинившись, помчалась принимать душ и переодеваться к ужину. Придя в гостиную, еще раз попросила прощения, поведав историю со сломанным замком, сказала, что более не позволит себе опаздывать. Муж сердито глянул, а его мать, мило улыбаясь, сообщила, что отсутствия Анжелы никто не заметил, ведь есть же Элеанор, она взяла на себя обязанности хозяйки дома. Миллер, внутренне кипя от гнева, тепло поблагодарила отвергнутую невесту Димитра. Поблагодарила, и сказала, что теперь «милая мисс» может отдыхать, поскольку настоящая госпожа Маклейн уже здесь, и она сама займется своими гостями. После вечеринки её ждал безобразный скандал. Сначала мать мужа наорала, потребовав не забывать свое место, и супружеские обязанности, потом на Анжелу стала наседать Элеанор, возмущенно спрашивавшая, когда же её устроят на работу, дадут средства к существованию. Раз уж сломали ей всю жизнь, отняв у неё жениха. Не вмешайся в ссору Димитр, защитивший жену, Миллер послала бы к чертям и мамочку мужа, и его бывшую невесту. Молодой сенатор сказал, что сам даст Элеанор место службы, а матери велел не забывать, где и кем работает его жена. - На людях вступился, а наедине орал хуже, чем обе бабы, взятые вместе, - Кеннеди принялся разбирать коробку. Димитру, как с удивлением узнала Анжела, давно уже надоело, что его супруга сутками торчит на службе, и не уделяет внимания ни ему лично, ни семье в целом. Элеанор – то была готова ради него вообще забыть о карьере. Конгрессмен попросил жену вспомнить о сыне, муже, и остальных членах семьи, пока она эту семью не потеряла. Анжела, не растерявшись, тоже предъявила мужу свои претензии. Ей тоже много чего надоело. Она устала от гама, шума и толпы у себя дома. Она потому и сидит на работе, что в собственном особняке она уже не хозяйка. Что стерва Элеанор её достала своими «просьбами» дать работу. Что свекор и свекровь могут жить у себя, а не её каждый день доставать, навязывая свои правила. - Любящий муженек ей ответил, что его папа и мама, когда приезжают к нему, находятся у себя дома, а если супруга чем недовольна, может снять себе квартиру, отсутствия Анжелы никто не заметит, - постучал пальцем по лбу Леон. – Высказался и снова сбежал к себе в нору, отдыхать. Утром, правда, Димитр остыл, и приехал к жене на работу: мириться. Дома поговорил с родителями, попросил не доводить Анжелу, да и Элеанор припугнул, напомнив ей, где её место. Сказал, что карьеру ей он обеспечит сам. Кстати: на новую службу женщина должна идти прямо сейчас. Вещи ей пришлют вечером. Семье его друга нужен домашний библиотекарь. Платят там много, намного выше, чем в целом по городу. Ада тут же вынула из кармана свой толстый дневник, и внесла имя бывшей невесты Димитра в список возможных подозреваемых. - Надо бы с ней побеседовать, Леон, - убирая «склерозник» обратно, сказала азиатка. - Бессмысленно время потратишь, милая, - Кеннеди принялся сортировать книжки по размерам. – Несостоявшаяся миссис Маклейн в психиатрической клинике, и разговаривать не может. До неё я ещё дойду, не бойся. Лучше бы судьбой этой невесты Анжела занялась, Элеанор тогда была бы в адеквате. Избавившись, таким образом, от бывшей подружки, и немного успокоив Анжелу, Димитр вернулся к своим обязанностям сенатора. Часто и надолго уезжал, либо ночевал в холостяцкой квартире, оставляя жену наедине со своими родителями, которые плевать, хотели на интересы невестки. Анжела из последних сил «держала лицо», выходя к гостям с ослепительной улыбкой, по ночам же рыдала в подушку. И уже начала срываться на подчиненных, чего ранее себе не позволяла. Привычно явившись на работу к шести часам утра, агент Миллер была неприятно удивлена грязным полом и ровным ковром пыли везде, куда падал её взгляд. Верная ассистентка Лола, пряча глаза, доложила, что уборщица до сих пор не пришла, хотя ей и звонили уже, срочно вызывая на службу. Выслушав любимицу, Анжела сама набрала номер наглой девицы, и на повышенных тонах приказала объяснить свое недопустимое поведение. В офисе грязь, пол немыт, столы не протерты, цветы не политы! Марш на рабочее место! Уборщица пришла. Чтобы написать заявление об увольнении. Без отработок. Швырнула в Анжелу бумажку, и гордо удалилась. Офис остался грязным. Агент Миллер послала Лолу в другие отделы, велев привести сотрудницу с ведром и шваброй. Обломалось: никто не захотел брать на себя дополнительный фронт работ, хотя Анжела и обещала половину ставки тому, кто согласится мыть на её этаже. - Народ уже успел изучить её запросы, и портить себе нервы не желал никто, - Леон плавно поднялся на ноги, услышав трель звонка. – Я сам открою. Ада проводила его долгим ласковым взглядом, и занялась разбором второй коробки. Боже, и как, КАК они с Леоном потащат весь этот скарб в Вашингтон?! Вертолет, на котором они увозили имущество, был под крышу забит коробками, а еще предстоит принять от семейки Маклейн остальные вещи Анжелы. «Не забывай и том, что ты должна вывезти из этой квартиры, тебя же попросили сберечь всю обстановку», - мысленно стукнула себя по лбу шпионка. В столице, похоже, для всего этого добра ей придется снимать или покупать дополнительное жилье. Шерри имущество Анжелы не примет, девица Биркин была минималисткой, и терпеть не могла громоздкую мебель. Клэр? Тоже отпадает. Крис недавно сделал отличный ремонт, куда «наследство» ну никак не впишется. Пирс? Не смешно. Джилл? Она говорила, что её кузина с мужем купили новейший особняк так называемой улучшенной планировки, вложив в приобретение почти все свои деньги, и теперь кладут матрасы прямо на пол, поскольку средств на кровать у них пока нет. Может, эти люди согласятся забрать хотя бы самые большие вещи? К счастью, Джилл оказалась на связи. Узнав о гибели Анжелы, вздохнула, что смерть миссис Маклейн была лишь вопросом времени и места. - Давай не по телефону, хорошо? – понизила голос Валентайн. – Кстати, Леон рядом? - Нет, он с курьером от Маклейна сейчас говорит, - Ада оглянулась на дверь. – Твоя кузина с супругом мебелью успели обзавестись? Если нет, в течение месяца я могу отдать им, вещей на целую квартиру. Не говори только, что обстановка раньше принадлежала Анжеле, хорошо? - Могила, - заверила Джилл. – Кстати, мы, завтра, едем в Толл Оакс, будем там катакомбы обыскивать.… Какие сюрпризы можно ждать? Ада сказала, что в течение получаса вышлет подробный отчет и карты подземелий с уже проложенными безопасными маршрутами. Закончила, когда в комнату пришел белый от ярости Кеннеди. Обозвав старших Маклейнов парочкой призовых дебилов, «обрадовал» Аду новостью: контейнер с имуществом Анжелы стоит в коридоре и ждет, когда его заберут новые хозяева. В холле возле лифта здоровый металлический короб оставлять нельзя, придется всё тащить сюда, и как – то распихивать по комнатам. - В нашем распоряжении час, - добил Леон. Мебель распределили в гостиной и на балконе, одежду шпионка свалила на диван, чтобы утром отдать в благотворительный фонд, оба компьютера Ада бережно упаковала и положила на широкий подоконник. - Так что там дальше с уборкой офиса? – спросила азиатка, начиная проверять все карманы в костюмах и платьях Анжелы, одновременно возвращая Леона к теме их разговора. Да ни черта. Мыть теперь было некому, ни одна здравомыслящая уборщица не согласилась наводить чистоту в отделе госпожи Миллер. Просидев всё утро в грязи, Анжела вызвала к себе Джулию, и велела той взять в руки ведро, швабру и тряпку. Получив ледяной отказ, взорвалась негодованием: кто – то ДОЛЖЕН возложить, а себя эту работу, и этим кем – то станет жена Влада. - Я так решила, ясно? – спросила агент Миллер у ассистентки. – Я так решила! Я приняла решение! Вы обязаны сделать, как я велела! А миссис Цепеш решила, что мыть не будет, пусть благородная госпожа укажет, на какие документы она опирается, принуждая служащую брать ещё и функционал уборщицы. Не сумев добиться своего криком и угрозами, Анжела попробовала соблазнить манекенщицу дополнительным заработком, позже надавила на чувство вины. Как, мол, можно спокойно работать, зная, что из-за твоего эгоизма другие люди будут страдать? И опять облом: с Джулией такие номера давно не срабатывали. Топ – модель, безразлично пожав плечами, повторила, что прибираться не будет, и ушла за свой стол, дав издевательский совет обратиться за помощью к Лоле. Молодая одинокая мамочка будет рада новому источнику дохода. - К концу дня моя напарница повесила уборку на Мун, заставила её взять себе четверть ставки, - Леон с трудом вкатил в комнату книжный шкаф. Но требовала Анжела от секретарши полный объём работ, то есть мытьё пола не менее трёх раз за день, дважды за смену приказывала вытирать везде пыль и выносить мусор. Отдельной строкой шёл уход за цветами: все листья надлежало протирать, растения регулярно поливать, и вовремя вносить удобрения. Приходить в офис нужно было либо одновременно с начальством, то есть к шести утра, либо раньше, чтобы агент Миллер увидела перед глазами чистые помещения. Надолго Мун не хватило: через три недели такой «несложной» подработки девушку прямо в офисе вырвало кровью, и секретаршу на «Скорой» увезли в реанимацию. Ночью сотрудница умерла. Эта смерть сильно напугала Анжелу. Несчастье произошло в рабочее время, и непосредственно в офисе, что автоматически означало долгое мучительное разбирательство по данному факту. И серьезные санкции в отношении руководства, если служебная проверка обнаружит нарушения в сфере охраны и режима труда. Напарница Леона в тот период чуть инфаркт не заработала от страха. Она прекрасно понимала, что Джулия, когда её спросят, с радостью утопит ненавистное начальство, рассказав о введенных Миллер «новшествах». Анжела холодела, видя жену Влада беседующей с агентами из отдела внутренних расследований, а после дающей показания инспектору, присланному Министерством труда. Но тогда судьба была ещё благосклонна к подруге агента Кеннеди. Внутреннее расследование закончилось не отставкой Анжелы, чего добивалась Джулия, а простым предписанием исключить физические и эмоциональные перегрузки, оптимизировав режим труда. Было велено отправить сотрудников на внеочередную медицинскую комиссию, которая «рекомендовала» дать всему отделу по дополнительному оплачиваемому недельному отпуску. Разумеется, по графику. Анжела была безутешна: у неё такой напряженный период, а тут внеурочные отпуска нарисовались. И она их обязана была дать, проверяющий из Министерства юстиции обещал прийти ещё раз, чтобы наведаться в бухгалтерию и отдел кадров. Джулия тут сумела мелочно, но очень больно отомстить начальнице, уйдя отдыхать именно в те дни, когда Анжела остро нуждалась в переводчице с армянского языка. - Леон, - Ада распахнула дверь на балкон, - в Вашингтоне же давно основана Гильдия переводчиков, почему Анжела не обращалась к ним? Зачем так усложнять себе жизнь, привлекая к работе того, у кого другие обязанности? Она же сама себя могла подвести под статью о необоснованном привлечении к принудительному труду. Да потому, что попала в чёрный список неблагонадежных заказчиков. Одного специалиста она «кинула» с оплатой, другому сказала, что его работу выполнит любой дурак, третьего заставила ехать домой самостоятельно, хотя по окончании переговоров обязана была отвезти человека на своем служебном транспорте. В четвертый раз Гильдию «нагреть» не удалось. Переводчики отказались иметь дело как с ФБР в целом, так и лично с Анжелой. Занесли Бюро в тот самый черный список, объявив федералам бойкот. Обходитесь, уважаемые, собственными силами. Оставшись в весьма напряженный период без Джулии, Анжела бросилась к штатным «языкам», но и они ей отказали. - Конференция в пять? – выгнула брови «армянка» Нэнси. – У меня рабочий день до четырёх, дорогая моя. На просьбу задержаться сослуживица реагировала смешком. Анжела пришла назад в свой отдел, и позвонила Джулии, требуя, чтобы та пришла ей помогать. Миссис Цепеш сразу задала вопрос, оформлен ли приказ об отзыве из отпуска. Узнав, что такого распоряжения нет, повесила трубку. Повторный вызов проигнорировала. Агент Миллер в панике кинулась к Леону, по телефону спрашивая напарника, есть ли того знакомые, умеющие говорить по – армянски. Приятель у Кеннеди был, но благотворительностью он не занимался, требовал, чтобы ему платили. За четыре часа работы он заломил столько, что у Анжелы потемнело в глазах. Выбора, к сожалению, у неё не осталось. Пришлось расставаться с изрядной суммой наличными, причем деньги переводчик брал вперед. - Майкл после той учебы сказал мне, что больше никогда не будет помогать моей бывшей напарнице, - Леон рукой прикрыл глаза. – Даже за двойную оплату. Анжела дала переводчику жесткий втык за «непристойный» внешний вид, беспрестанно шикала на него, если Майкл просил сделать пятиминутый перерыв, а по окончании работы не поблагодарила, а отругала. Сказала, что лучше бы она со штатной переводчицей договорилась, больше толку было бы. Злая после перебранки, агент Миллер ушла к себе в кабинет, позвонила мужу, чтобы он забрал её домой. Пока ждала машину, решила пересмотреть все бумаги, оставленные на столе для входящей документации. Там, среди кипы исписанных листов, она обнаружила новое послание с угрозами: профессионально нарисованный череп и уже знакомая надпись «Убирайся, сука!». Безголовая напарница агента Кеннеди и тут предпочла промолчать, ночью уничтожив письмо в пламени домашнего камина. Димитр, правда, спрашивал её, почему она сидит с таким унылым видом, но Анжела привычно сослалась на усталость. Муж вздохнул, что её совсем заездили, и рекомендовал взять отпуск на недельку – другую. Поспать, отдохнуть, по магазинам прогуляться… Анжела от такого «дельного» предложения пришла в тихий ужас. Да ей и на секунду не дадут уединиться, когда поймут, что она осталась дома! Родители потребуют свозить их за покупками, ведь она всё равно ничего не делает, в комнате сидит, сестра будет доставать просьбами, свекровь и свекор станут приставать с чаепитиями каждые полчаса. Даром не надо, лучше уйти в офис, и сидеть там допоздна, возвращаясь, домой ближе к полуночи, когда все родичи разбредутся по своим комнатам. - Старая добрая тактика бегства от проблем, - пришла к невеселому выводу Ада. – Твоя бедная подруга здесь поступала точно так же. Среди обожаемых домашних всегда улыбалась, а когда её никто из них не видел, горстями глотала таблетки. Заработала от всех нервотрепок мигрень и приступы тошноты. На мой взгляд, тот тяжелый токсикоз, который мучил её всю вторую беременность, носил чисто психологический характер. А в офисе было ещё хуже, чем дома. Половина подчиненных – дети или уже внуки друзей её родителей, любой конфликт чреват недовольством папочки и мамочки. А Прыщ спал и видел, как бы уволить её за грубость в отношении кого – то слабого да беззащитного. Специально ходил и спрашивал, обижает их Анжела Миллер или ведет себя достойно с маленьким человеком. - То есть тут на подчиненных она уже не срывалась? – выгнул брови Леон. – Молодец, подруга… Прогресс. В Вашингтоне же дело обстояло иначе. Всю накопившуюся дома злость Анжела вымещала именно в офисе. Мишенью была, как правило, жена Влада. Агент Миллер могла наорать на Джулию даже без повода, достаточно было одного факта существования супруги конкурента. Джулия, кстати, прекрасно понимала, что на ней тупо срывают плохое настроение, и, всегда, давала начальству отпор, указывая Анжеле на недопустимость её поведения. После каждой такой стычки она жаловалась другим руководителям. В шутливой, правда, форме, но и саркастических замечаний хватило, чтобы ненависть к жене сенатора разгорелась с новой силой. И теперь у «доброжелателей» Анжелы был реальный повод причинять ей вред. - Супруге Влада Крис, ближайший мой друг, здорово помог, научив её доводить руководство до белой горячки, - Леон открыл и начал проверять чёрную вечернюю атласную сумочку Анжелы. – Абсолютно законными, заметь, методами. Азиатка чуть не споткнулась о порог балкона: - Кто?! Крис?! Твой Крис?! Капитан Крис Рэдфилд?! Леон защелкнул миниатюрный замочек, бросил торбочку в кресло, со спинки которого уже свисали три праздничных платья: - Крис.… Именно Крис. Моя напарница, дура, Джилл очень обидела, причем публично, и вступиться за свою жену Крис не смог. Шпионка и без объяснений Леона догадалась, что Анжела завалила Валентайн на одной из защит. Кеннеди эту версию подтвердил, добавив, что его напарница, эта пьяная мартышка с ядерным кейсом и гранатометом, не позволила жене Криса получить ученую степень. Маленькую, не дающую почти никаких привилегий, кроме синенького сертификата, пафосно вещающего о том, что его владелица – младший научный сотрудник. Агент Миллер запорола новоявленную миссис Рэдфилд на перечне социально значимых заболеваний. Джилл назвала ей только два, да ещё и запуталась в международных кодах, которыми в историях болезни шифровались эти диагнозы. Анжела её с защиты выгнала. - Твой друг вроде не злопамятный человек, чтобы помогать кому – то пакостить начальству… - растерялась всегда невозмутимая Ада. - Ты права насчет того, что Крис не злопамятный, - согласился Леон. – Но мой друг из числа тех, кто не забывает. Короче, Крис надоумил Джулию никогда не идти на откровенную конфронтацию, не бить врага в лоб, а взять на вооружение тактику, выбранную в своё время партизанами Второй Мировой войны. Тактика эта включала в себя разного рода диверсии на железных дорогах, засады, и замаскированные под трагические случайности убийства. То есть не ругаться с Анжелой, жестко отстаивая свои права, а смиренно слушать, каждый раз поступая по – своему. Если начальство принималось вымещать на ней злость, не кричать в ответ, но сделать так, чтобы у инцидента были нужные Джулии свидетели. С покорным видом получать приказы, не входящие в должностную инструкцию, и не выполнять ни один из них. В любой ситуации сохранять хладнокровие. Пусть Анжела орёт, пусть. Пускай вся Штаб Квартира слышит её истерики с оскорблениями. - Для начала Крис дал Джулии совет уходить на обеденный перерыв в соседний отдел, к Тристану, который Анжелу с первого дня терпеть не мог, - Леон принялся перетряхивать красную шелковую сумочку. Джулия так и сделала: в один «прекрасный» день забрала свой контейнер и ушла на другой этаж. Анжела, конечно, среагировала мгновенно: дождавшись возвращения миссис Цепеш, велела объясниться. Джулия холодно отказала. Она не обязана докладывать, зачем ходила к Тристану. Все вопросы к нему. Агент Миллер пришла к коллеге, и «настоятельно рекомендовала» отчитаться в том, что делала у него сотрудница её отдела. Тристан лишь смерил Анжелу презрительным взглядом, давая понять, что общаться с ней он не будет. Повернулся к ней спиной, вежливо беседуя с младшей секретаршей. Приятельница Леона, постояв столбом минуты две, была вынуждена вернуться на свой этаж. Хотела отловить Джулию, чтобы надавить, и заставить рассказать правду, но жены Влада в офисе уже не было: рабочий день закончился, и топ – модель отправилась домой. Анжела ей даже позвонила, но наглая бабенка включила автоответчик, сама к телефону не подходила, следуя рекомендациям капитана Рэдфилда. - Крис говорил Джулии, что различные мелкие провокации, диверсии и саботаж должны войти у неё в систему, - Леон сложил все вечерние сумочки в одну большую торбу из нетканого материала. – Что работу лучше строить на принципах итальянской забастовки. Строго в рамках инструкции. От и до. Не меньше, но и не больше. Бедная напарница агента Кеннеди попалась в расставленные сети сразу. Утром следующего дня она публично накричала на миссис Цепеш. Орала, запрещая покидать офис на время обеденного перерыва. Угрожала Джулии увольнением, если та еще раз без дозволения покинет свой этаж. Требовала объяснительную записку по поводу наглого поведения. Разумеется, что директору незамедлительно донесли о новом скандале, выставив Анжелу истеричной сукой, без намека на причины оскорбляющей подчиненную. Тэлбот вылетел в холл, где агент Миллер кричала, а Джулия стояла, смиренно глядя под ноги, схватил дочку друга под локоток, и увёл с собой, спешно извиняясь перед миссис Цепеш. У себя в кабинете напоил Анжелу успокоительными каплями, расспросил, что случилось. Узнав, предметом ругани был всего – то уход Джулии из отдела, и последующий отказ объяснить свой поступок, укоризненно покачал головой, дал дополнительный выходной, и совет больше так не срываться. Анжела ушла домой, сопровождаемая презрительными гримасами, под едва слышные смешки коллег. Джулию в тот день она не видела. Вечером, не справившись с безотчетным страхом, позвонила жене Влада, чтобы прояснить болезненный для неё вопрос. Ей сказали, что ситуация вне её компетенции, и повесили трубку. Через неделю Джулия сорвала начальнице семинар с хорватами. Анжела назначила мероприятие на половину пятого, выделив на работу три часа. Подчиненную свою она по привычке жестко поставила перед фактом: сегодня ты уходишь только после того, как я тебе разрешу. У нас дела. Ассистентка отбыла на рабочее место, ни слова не сказав. Агент Миллер решила, что уж сегодня Джулия выполнит её распоряжение, не пойдет на конфликт. Ведь нет же никаких причин для ругани и жалоб: всего лишь три часа, к половине девятого занятие кончится. Да и пятница сегодня, впереди два дня безделья. Джулия и в этот раз отказалась делать, как велит начальство. Едва закончив смену, отправилась домой, оставив Анжелу одну. Без переводчицы. К телефонам миссис Цепеш не подходила, дверь, когда агент Миллер послала Крэнстона, не открыла, хотя в окнах горел свет. Гильдия напарницу Леона проигнорировала, штатная «хорватка» послала, сказав, что о сверхурочных часах предупреждать надо было, сама Анжела языком не владела. Итог – срыв давно запланированных занятий. В понедельник утром агент Миллер явилась на рецепшн, и сообщила там дежурным, что Джулия, жена Влада Цепеша, уволена, пускать её на рабочее место нельзя. Ну, мальчики, сидевшие на посту, дуболомы старательные да наивные, выполнили приказ в лучшем виде: не дали миссис Цепеш пройти, отобрали пропуск, передав ей слова Анжелы. Джулия в первую секунду, конечно, растерялась, но быстро пришла в себя, и позвонила директору Тэлботу, пригрозив ему жалобой в Министерство Труда. Туда «уволенная» сотрудница тоже просигналила, правда, уже имея за собой серьезный прокол в виде опоздания, потому, что пришлось ждать почти целый час. Когда шеф Бюро примчался в офис, Джулия всё ещё стояла в холле у проходной. Она и не подумала уходить, зная, что уволить её за отказ выполнять работу переводчика не могут. Вот когда Анжела отхватила от Тэлбота первый крепкий нагоняй. Не только из-за нагрянувшей, и много чего нарывшей проверки со стороны Министерства. Шеф Бюро начал понимать, что источник проблем кроется в дочери его давнего друга. Тэлбот приказал ей извиниться перед Джулией, и более не позволять себе таких финтов. Прощения Анжела просить не стала, заявив шефу, что вина за инцидент лежит на жене Влада. Надо делать всё, как начальник велит. Джулия, только молча, усмехалась, слушая непосредственное руководство, а когда Анжела закончила свою гневную речь, сказала, что извинения не примет. Ей словоблудие ни к чему. Достаточно, если агент Миллер внимательно изучит должностные инструкции своих подчиненных, и прекратит навязывать им чужой функционал. Тэлбот вместо Анжелы принес Джулии извинения, и лично проводил её на рабочее место, попросив не держать зла на начальство. Всем, мол, свойственно совершать ошибки. Потом вернулся к себе в кабинет, и от всей души наорал на «дочушку», грозя Анжеле, самое безобидное, позорным возвращением в Гарвардвилль. Кричал, что агент Миллер сама себя подставила, действуя под влиянием эмоций, что замять вспыхнувший скандал уже никак не получится, что он, будучи директором, обязан отреагировать, иначе ему придётся действовать в соответствии с предписаниями Министерства. - Что конкретно вскрыла та проверка? – у Ады уже не хватало сил злиться на глупость покойной подруги Леона. Массу грубых нарушений, за которые другой, менее удачливый начальник мог и в тюремной камере оказаться. Инспекторы из Министерств Юстиции и Труда выяснили, что та же Джулия порой работала по двенадцать часов в сутки вместо положенных ей шести с половиной (высокий уровень профессиональной вредности в отделе). Такие перегрузки никем не оплачивались, они даже не фиксировались должным образом. Рабочее место ассистентки не соответствовало санитарным нормам (Анжела отселила ненавистную ей особу в каморку без естественного освещения, где ранее обитала Мун). Температура воздуха в офисе, и та нарушала стандарты. Проверяющие сочли, что в помещении слишком холодно. Задавали они Анжеле с директором вопросы и по поводу кухни, кому можно туда ходить, а кому запрещено. Понять, кто сдал начальство, было нетрудно. Короче, после той проверки глава ФБР получил ряд жестких предписаний, плюс его «попросили», очень вежливо «попросили», больше не трогать миссис Цепеш. Министр юстиции сказал, что с сегодняшнего дня любые взыскания, наложенные на эту женщину, или, сохрани Господь, её увольнение, будут рассматриваться как банальная месть за жалобу на произвол. И повлекут, скорее всего, кадровые чистки в комсоставе. Намного проще избавиться от одной дуры, не умеющей руководить людьми, чем тратить бесценное время на разбирательства и проверки. Отругав Анжелу, Тэлбот приказал вернуться к работе. Она пришла к себе, закрылась изнутри, и впервые за много лет дала волю слезам, разрыдавшись в миниатюрном туалете, а когда сумела овладеть собой, с ужасом поняла, что опоздала на летучку, созванную Тристаном. Быстро умывшись и накрасившись, помчалась в соседний отдел. - Наконец – то вы, уважаемая, снизошли до нас… - прокомментировал её появление сослуживец. – Что ж, дорогие коллеги, вся информация у вас, приступаем к работе. Всем спасибо за внимание. У меня нет времени, агент Миллер! – прикрикнул он, когда Анжела попросила сказать ей, о чём велась речь на собрании. – Приходить надо вовремя, проявлять уважение к другим людям. Хотя вам, как любимчику директору, на такие мелочи размениваться не пристало. Материалы проведенной мини - конференции он приятельнице Леона не дал, отослав коллегу в библиотеку. Там Анжела потеряла почти целых полчаса, пока ждала своей очереди. Вперед её, стоит ли мне говорить, никто не пропустил. В довершение всех бед Анжела, спускаясь по лестнице, сломала высокий каблук, попав ногой, в какую – то выбоину на ступеньке. Словом, день прошел хуже некуда. Мало было уже пережитой выволочки у директора, перебранки с Тристаном, загубленных туфель и внеурочного похода в магазин за новой офисной обувью, так ещё и начались проблемы с компьютером, свалившимся в режим синего экрана сразу после включения. Мастера Анжеле пришлось ждать ещё полдня. Всё это время она работала на запасном ноутбуке, который специально принесла из дома, и держала для таких вот «сюрпризов». Внесла в него все распечатки с пропущенной летучки у Тристана, закончила статью для Академии, и в перерыве ушла покупать себе туфли, чтобы не заканчивать смену в форменных ботинках. - Лучше бы моя приятельница осталась у себя в кабинете, - покачал головой Леон. Возвратилась Анжела в приподнятом настроении, на всякий случай связалась с мастером, нарвалась на грубое «да помню я, приду, когда ваша очередь настанет», вошла к себе, включила ноутбук.… Во весь экран «красовалась» похабная картинка, поверх которой прыгал совет убраться вон, пока не стало еще хуже. Вся информация с жесткого диска была удалена, и восстановлению не подлежала. Мастер, явившийся после обеденного перерыва, вёл себя с Анжелой холодно и высокомерно, ни слова не произнес, меняя систему, а когда Миллер попросила его вылечить её личную технику, равнодушно отказал. Уходя, пробурчал в потолок, что некто тут вконец уже обнаглел, потерял остатки того, чем другие люди именуют совесть. Дальше в жизни Анжелы пошла сплошная черная полоса. Вечером в почтовом ящике она обнаружила новую анонимку, дражайший папенька отругал за слишком поздний приход, на её электронный адрес прислали порцию порнографических картинок. Все по миру Гарри Поттера. Причём везде она фигурировала вместо Беллатрисы Лестрейндж в обнимку с Волан де Мортом. То поверх фотографии, то сверху, то внизу шла надпись «Убирайся, сука!». Доброжелатель ей ещё и угрожал опубликовать фотографии в Сети на соответствующих ресурсах, если агент Миллер не вернется в Гарвардвилль. Анжела, конечно, первым делом заподозрила жену Влада, но обвинить Джулию было невозможно: та владела техникой на уровне простого пользователя, злоумышленник, же виртуозно управлял сложнейшей программой фотошопа. - Младший Цепеш ей так вредить не мог? – вскинулась Ада. Нет. Выходки подобного сорта позорили офицерскую честь, которую Влад ставил выше каких – то офисных разборок. Цепеш Анжеле так мелочно и гадко пакостить не стал бы. Докладная на имя директора, жалоба министру Юстиции, очная ставка, но никак не удар в спину. Тем более из-за монитора компьютера. Да Влад был бы первым, кто удавил бы «шутника», попадись он генеральскому сыну на месте преступления. - Глянь, кстати, - Леон вынул свой ноутбук, показывая «художества» Аде. Азиатку чуть не вывернуло от омерзения: - Надо быть больным извращенцем, чтобы скомпоновать такое! На фотографии «красовалась» Анжела в платье и украшениях Беллатрисы Лестрейндж. В руке она держала поводок, на другом конце которого сидел голый Гарри Поттер. Пирсинги в сосках, ушах, мошонке, пупке, на запястьях и лодыжках браслеты. Вишенка на тортике – массивный перстень, отягощавший огромный пенис Избранного. - Семейная идиллия, - невозмутимо прокомментировал Леон. – Это фан – арт по одному из так называемых «Дамбигадов». Там Альбус Поттера в рабство продает Темному Лорду. Сейчас ещё круче покажу. Тут Мальчик – Который - Выжил старательно… вылизывал тётю Беллатрису (Анжелу), широко раскинувшую ноги под пышными юбками, тогда как Люциус Малфой (тоже голый, но с кружавчиками на шее) от всей души вставлял Поттеру в анальное отверстие. На соседней кровати развалились Рон, Гермиона, Джинни и Драко. В углу стоял Невилл со свечкой в руке. Как он был одет? Не задавайте глупых вопросов. Чем занимались Уизли, Грейнджер и младший Малфой? Что, не понятно разве? - Групповуха, чего ещё можно сказать… - Кеннеди прикрыл рукой глаза. – И Анжела в ней звезда. - Я думала, что хуже «Слизеринской шлюхи» сюжета ещё не придумали… - Ада нажала красный крестик в правом верхнем углу. – Больше я смотреть не буду. В пятницу агент Миллер пришла на работу, уже полная самых мрачных предчувствий. Но замок у кабинета оказался целым, компьютер работал в штатном режиме, как и личный ноутбук, никто из сотрудников на службу не опоздал, в почте не было никаких анонимных издевательств. Вредный Тристан, и тот приветливо поздоровался, встретив Анжелу в коридоре. И бедная начальница решила, что все её беды позади. - Те, кто её травил, специально давали ей два – три дня передышки, а потом принимались изводить с утроенной силой, - пояснил Леон. В половине второго Анжела собрала весь офисный планктон, и приказала людям уйти домой. Всем. И сразу. В отделе намечается мероприятие, специфика его такова, что попасть на него могут исключительно офицеры. В виде особого поощрения Анжела разрешила остаться Лоле и Джулии, поскольку сама по-сербски разговаривать не умела. Упоминая в числе счастливчиков жену Влада, приятельница Леона боялась, что Джулия ей откажет, но миссис Цепеш проявила неожиданную лояльность, ответив начальству холодным согласием. Даже своих условий она не стала диктовать, и Анжела расслабилась, не дав себе труда проверить, как обстоят дела на кухоньке, где она собственноручно приготовила маленький фуршет. - Чего ты замолчал, Леон? – Ада вынырнула из недр одежного шкафа, таща за собой туго набитую дорожную сумку. – Что натворили эти неуловимые мстители? Матерь Божья, это что, собачье дерьмо на торте?! – специальный агент Марико Токамура не поверила собственным глазам, когда Кеннеди показал фото, сделанные когда – то Анжелой. – Твою ж дивизию, там ведь взрослые люди работают, Леон.… Это же ФБР! Не только собачьи экскременты, но и кошачья моча, коей щедро полили остальные кушанья. Плюс мышиный помёт на пирожных, и оскорбительные для сербских военных плакаты, развешанные по стенам. Джулия, зажимая себе нос кончиками пальцев, бросилась вон из кухоньки, чтобы успеть перехватить гостей до того, как они увидят всю эту «красоту», Лола вообще умчалась в туалет, поскольку запах стоял непереносимый. Анжела успела сделать только две вещи: открыть окно, чтобы выветрилась вонь, и запереть кухню. Сербов агент Миллер принимала в конференц-зале, без каких – либо изысков в виде чаепития и фуршета. Восточно-европейских военных, которым было, с чем сравнивать (в прошлый приезд с ними работал Влад), неприятно удивил прием, оказанный Анжелой. Генерал холодно попрощался, и отбыл, «забыв» пригласить начальство Джулии на ближайшую конференцию по вопросам защиты от Б.О.О. - Кто потом прибирал кухню? – чуть севшим голосом спросила Ада. Анжела, разумеется. Бедная начальница, глотая слезы обиды, собрала и загубленное угощение, и посуду в мусорные мешки, которые после наступления темноты отнесла на самую дальнюю помойку. Дома она никому не сказала о безобразной подставе. Свекрови со свекром и родителям было безразлично, а Димитр бы не стал разбираться, кто именно виноват, покарав весь коллектив. Семье свое подавленное настроение она объяснила усталостью и плохим самочувствием, даже спать легла раньше обычного, не став писать перед сном продолжение новой научной статьи. И не проверив свои карты памяти, которые она спокойно оставляла на рабочем столе. - С того самого вечера мою приятельницу стал мучить кошмар, связанный с Серсеей Ланнистер, - потер переносицу Леон. – Помнишь, как её гнали голой по Королевской Гавани? В общем, той ночью Анжеле впервые привиделся жуткий сон, преследовавший её вплоть до возвращения в Гарвардвилль: вот она, одетая в серое рубище, с неприбранными волосами, под издевательские смешки коллег выходит на ступеньки Штаб Квартиры ФБР. Там уже стоит Влад с садовыми ножницами в руках. Вот он, сопровождая каждое движение ругательством, стрижет её, оставив на голове жалкий ежик, после чего срывает с Анжелы то самое позорное рубище, и толкает её в спину: - Пошла! Вон отсюда! Убирайся, сука! Убирайся! И все, весь коллектив, пока она, обнаженная, идет по улице, швыряет в неё мусор, сухие собачьи экскременты, требуя, чтобы она убралась, что она сука. Сука, что опозорила само понятие «офицер Федерального Бюро Расследований». Покойница Мун швыряет в неё камни, пробуя попасть в лицо, Джулия кидает ей красные конверты, Тристан больно бьет по спине, чтобы заставить упасть.… Сколько раз Анжела просыпалась, задыхаясь от ужаса, сказать трудно. - Боже мой, да ей лечиться надо было, - ужаснулась Ада. - Я ей это же самое сказал, когда она перед отъездом рыдала у меня на кухне, - поцеловал её в макушку Леон. – Вот до сих пор я её, дуру беспросветную, жалею, хотя знаю, что сама себе загубила всю жизнь. Она не заслужила той жестокости, с которой её выживали из офиса. И тех мерзких подстав, окончательно восстановивших против неё Джулию. Утром следующего дня Анжеле был нанесен новый удар, причём от человека, не имевшего отношения к Бюро. Джулию навестила её давняя знакомая Барвинка Хитклифф, главный редактор журнала «Высокая Мода». Мадам придерживалась стиля Вивьен Вествуд, и Анжела в первую секунду приняла гостью за обычную бродяжку, увешанную блестящими побрякушками. Задала своей подчиненной довольно бестактный вопрос, нарвавшись на жесткий отпор как от миссис Цепеш, так и со стороны мадам Хитклифф. Барвинка не только назвала Анжелу провинциальной выскочкой, она еще и прогулялась в адрес офисного стиля госпожи Миллер, сказав начальству Джулии, что для полного сходства не хватает только свастики и фотографии Гитлера, а так все фашистские атрибуты на своих местах. Обругала, и удалилась с гордым видом, пригрозив, что на примере Анжелы продемонстрирует на страницах модного журнала, как нельзя одеваться в офисе. И слово эта стерва сдержала, уже через неделю отослав, госпоже Миллер свежий номер «Высокой Моды» с приложением «Ужасы Большого Города». На страничках этого приложения мадам Хитклифф издевалась над той «униформой», которую Анжела ввела для своих подчиненных. Язвила, что вид сотрудников отдела напомнил ей нацистских полицаев, чья злоба порой удивляла самих гитлеровцев. Без имен, естественно. Но одежду бедных служащих она воспроизвела точно. Как и наряд Анжелы. Написала, что офисные работники в посещенном ею учреждении похожи на узников концлагеря, а те, кто стоит над ними – фашистов и их верных капо. Перепуганная начальница, едва пролистав злосчастный журнал, созвала планктон на общее собрание. Всем было велено в течение двух дней пересмотреть свой гардероб, и внести учрежденные Анжелой изменения. Теперь женщинам вменялось в обязанности носить серьги, кольца и иные украшения, надевать цветные блузки, и делать, помимо французского, обычный маникюр. Яркие оттенки Миллер запретила, но пастельную гамму разрешила. Прически также надлежало регулярно обновлять, приходить с одной и той же укладкой два или три дня подряд отныне запрещалось. Анжела дала людям двое суток на исправление, пригрозив тем, кто не выполнит приказа, взысканием. Та оскорбительная публикация отвлекла внимание приятельницы Леона от других насущных дел, и третья большая подстава сработала с опозданием почти на неделю. И совпала она со скорбной годовщиной массового убийства в Орадур Сюр Глан, где подразделением Ваффен СС было расстреляно и сожжено заживо шестьсот сорок два человека. Спаслись во время расправы только трое. К этой жуткой дате Джулия подготовила специальный материал, чтобы отправить его Барвинке. Мадам Хитклифф, отдавая дань уважения жертвам фашизма, решила опубликовать памятную статью в своем журнале. - А моя дурища – напарница услышала и возмутилась, - у Леона и сейчас никакого зла не хватало на глупость погибшей приятельницы. Анжела приказала Джулии все записи, какие есть, незамедлительно передать ей. Она, как человек взрослый, с высшим образованием, сама пристроит работу в достойный уважения научный журнал. Джулия спросила, сколько это самое издание заплатит ей, если она согласится сотрудничать. Агент Миллер заявила, что деньги будет должна миссис Цепеш, но никак не газета, выпускаемая Кембриджем. Гонорары за публикации получают только те, кто удостоился чести быть штатным корреспондентом учебного заведения. - Или отдай мне, я под своим именем помещу, - разрешила выбрать Анжела. Джулия сухо отказала, посоветовав начальству искать себе халяву там, где водятся дураки, и не тянуть руки к результатам чужого труда. Статью свою она не отдаст. Выключила ноутбук, убрала в верхний ящик рабочего стола, и приступила к ежедневным обязанностям. Жена Влада полагала, что инцидент исчерпан. И зря. Анжела умела поставить на своём. Во время обеденного перерыва, дождавшись ухода Джулии, агент Миллер вынула её личный ноутбук, вставила туда свою флэшку и забрала статью. Жена Цепеша, придя в офис, застала начальницу роющейся в папках своего компьютера. - Вы что себе позволяете?! – возмутилась она. - Ничего сверхъестественного, - спокойно парировала Анжела, вынимая карту памяти из разъема. – Я велела вам отдать мне известный нам обеим материал, вы посмели отказать. Я его забрала сама. В этот момент ноутбук, издав пронзительный гудок, свалился в синий экран. Миллер растерянно принялась стучать по клавишам, пытаясь реанимировать чужую технику, но безрезультатно. Пришлось срочно нести компьютер к программистам, которые возились с ним почти двое суток, прежде чем поставили неутешительный диагноз: проще купить новый агрегат, чем восстанавливать испорченный. Джулия была вне себя от ярости. Она потребовала возместить ей ущерб в десятикратном размере, плюс восстановить всё, что уничтожила Анжела. Либо выплатить компенсацию за упущенные выгоды. Иначе она идет в суд. Директор ФБР сам покупал для миссис Цепеш новый, очень дорогой ноутбук, внешний жесткий диск, и антивирус. - На Анжелу главный потом орал так, что слышно было за пределами кабинета, - по голосу Леона Ада поняла, что он жалеет свою покойную приятельницу. Миллер яростно отбивала все атаки шефа, крича, что о массовом убийстве в Орадур Сюр Глан нельзя писать в журнале мод, нужно было выбрать уважаемое издание, а не это подобие таблоида. Тэлбот ей говорил об авторских правах на все те материалы, что она забрала, не спросив разрешения хозяйки, и неприятностях, которых Анжела сумела благополучно избежать. Джулия согласилась обойтись без иска, хотя могла засудить свое начальство за наглость и произвол. - Флэшку ту Анжела проверяла потом? – Ада принялась исследовать вещи, лежавшие в дорожной сумке. Нет. Она её спокойно взяла с собой на следующий день, когда понадобилось получить статистику. Пришла в нужный ей отдел, и приказала выдать цифры. Статистик, беседовавший с кем – то по телефону, попросила пять минут подождать. Анжела, чей день был распланирован по секундам, терять время не стала, и сама взяла необходимые ей данные. Вынула свою карту памяти и тут… В синий экран смерти по очереди «упали» все компьютеры отдела, работа целого подразделения была парализована, минимум, на один день. Вызванный программист сказал только, что местную технику испортила та же зараза, которую Анжела внесла в компьютер Джулии. Систему везде сменили, часть информации безвозвратно пропала. Приятельница Леона была убита горем, а коллеги рвали и метали от злости, обзывая Анжелу косорукой идиоткой, вечно лезущей, куда её не просят. - С тех пор ей запретили даже близко подходить к чужим компьютерам, - Леон кинул на спинку кресла бархатное синее платье приятельницы. – Но неведомый хакер продолжил свои атаки на неё. К похабщине в почтовом ящике Анжела уже привыкла, и прекратила обращать внимание на присылаемые ей «веселые» картинки, письма с анонимными оскорблениями теперь не открывала, перенаправив все неизвестные ей адреса в спам. Таким образом, она около месяца прожила относительно спокойно, до тех пор, пока вредитель не начал писать ей на рабочую почту, присылая уже туда скабрезные открытки, непристойные календарики, и прочую порнографическую белиберду, с которой Миллер первое время успешно боролась, безжалостно выкидывая всё в корзину. - Почему она директору не сказала? – уставилась на Леона Ада. – Тэлбот же мог дать ей хорошего специалиста, чтобы тот отследил злоумы.… Так, Леон.… Этот пакостник был из числа её коллег? - Бинго! Он ей, кстати, свою помощь предлагал, и защищал мою напарницу, когда сослуживцы на неё из-за той диверсии у статистиков орали, - поймал её руку Леон. - И кто это? – прильнула к нему Ада. - Подожди, впереди много чего еще, - поцеловал её в кончик носа Кеннеди. – До него ещё дойдёт. Подлый хакер быстро сообразил, что нынешняя его тактика уже не работает, поэтому следующее письмо с непристойностями он замаскировал под отчёт, присланный Тристаном. Анжела, не ведая подвоха, открыла послание, и… На весь офис прогремел грохот взрыва. Бывшая напарница Леона упала на пол, даже не сознавая, что она делает, всё происходило на уровне безусловных рефлексов. Пока она лежала навзничь, закрывая руками голову, кто – то успел ворваться в её кабинет с паническим вопросом, все ли тут живы. Этот же человек, оказавшийся Бакстером, помог ей встать, чтобы подойти к компьютеру. - Срань Господня, что это?! – промямлил агент, уставившись в монитор. Зрелище им открылось то ещё. Люциус Малфой, Гарри Поттер и Северус Снейп. Можно автор не будет говорить, чем эти трое занимались под «Мелодию любви»? А вместо субтитров в этом видео красовалась бегущая строка со знакомым Анжеле советом убраться назад в Гарвардвилль. Отключить порнографический ролик она не смогла, пришлось выдернуть из розетки шнур питания, чтобы никто, кроме неё и Бакстера, не увидел присланное ей безобразие. Компьютер после такого некорректного обращения она была вынуждена поставить на проверку и восстановление поврежденных секторов. Потеряла целый час. Когда её техника снова заработала в штатном режиме, Анжела обнаружила пропажу десятка папок с бесценной информацией: исчезли все книги, не было больше ни одного журнала, а папка со сканами требовала, чтобы ввели пароль. Впрочем, те папки агент Миллер скопировала у Джулии, когда забирала статью, и все материалы реально было восстановить. Чем Анжела и занялась незадолго до ухода миссис Цепеш на обед. Отловив Джулию возле её письменного стола, начальница в приказном порядке велела служащей поделиться необходимыми данными. - Нет больше никаких данных, мэм, - не скрывая злой радости, ответила та. – Вы всё своим вирусом уничтожили. Ничего не осталось. Враньё. Анжела слишком хорошо знала жену Влада, чтобы купиться на такой отказ. У Джулии должны были быть резервные копии всех книг, журналов и вырезок. - Может, и есть, но вам их я не дам, - она уже открыто издевалась. – В домашнюю библиотеку тоже не пущу, дома от вас хочу отдыхать. Этот отказ вынудил Анжелу идти на поклон к другим коллегам, большинство из которых не пожелали с ней делиться. Кто – то «забыл» дома, у кого – то не было на неё времени, иные вообще пропускали вежливые просьбы мимо ушей, делая вид, что Миллер обращается не к ним. Причём с другими людьми Джулия щедро обменивалась имеющейся у неё информацией, стараясь, каждый раз попасть Анжеле на глаза. Мелко, но действенно и больно. Дома тоже не было покоя: от папы ушел личный секретарь, мама лишилась ассистентки, и родители наседали на бедную дочку, призывая Анжелу решить проблему с домашним персоналом. Говорить им, что у неё нет ни времени, ни полномочий, было бесполезно, дражайшие предки тут же смертельно обижались. Свекор со свекровью не оставляли её в покое, донимая звонками на работу, а по вечерам придираясь к вымученной улыбке невестки. Свой вклад вносила и сводная сестра, жаловавшаяся Анжеле на невозможность побыть в тишине. Маргарет постоянно ныла, что особняк похож на филиал сумасшедшего дома, где уединиться нереально от слова «совсем». То бабки с болтовней лезут, то с гостями посиди… Мрак, она так жить не может. Анжела, поразмыслив, предложила девушке перебраться в ту квартиру, где Миллер жила до брака с Димитром. - Эта мелкая засранка её не то, что не поблагодарила, она еще и обиделась, заявив, будто бедную сиротку, из дому гонят, - гневно закатил глаза Леон. Но в ту квартиру переехала, и особо с родными не контактировала, предоставив Анжеле самой разгребать все проблемы в доме. На работе дела шли всё хуже: Лола с сыном уехала в санаторий, а Джулия устроила натуральную итальянскую забастовку, отказывая Анжеле в помощи, если начальница просила её сходить за покупками к праздничному столу. Бесценный архив пропал, агент Миллер теперь восстанавливала все записи заново, бегая по библиотекам, и обрывая телефоны знакомых, у которых могли оказаться копии нужных её материалов. Убила почти три месяца, прежде чем вернула себе треть утраченного. Как раз в эти дни с Крайнего Севера и вернулся Влад. Анжела думала, что генеральский сыночек решил найти себе более тихое и спокойное местечко, но, увы, младший Цепеш доложил ей об успешном выполнении своей работы. Агент Миллер холодно поздравила подчиненного, и прозрачно намекнула на заслуженный Владом отпуск. Майор возражать не стал. Его приезд назад стал для карьеры Анжелы началом конца. Две недели, пока Цепеш приходил в себя, она еще жила и работала спокойно, но стоило её конкуренту выйти, как все страхи ожили с новой силой. Приятельница Леона внутренне тряслась от ужаса, глядя, как Влад каждый день занимает свой стол, или уходит к директору. Она быстро придумала для Цепеша новое задание, предполагающее длительное отсутствие, но шеф ФБР категорически запретил отсылать Влада за границу, объяснив Анжеле свое решение внутренними Положениями и Уставом Бюро. Есть определенный лимит на командировки, и в отношении Влада он давно себя исчерпал. Сын генерала никуда не поедет. А вот для неё работа есть. Во Франции. Анжелу, как лучшую сотрудницу, внедрят в один из домов престарелых, и она там будет служить сиделкой на пару с одной зарубежной коллегой. Пожелал удачи, и велел ехать. Кого поставит на время её отсутствия, не сказал. Почти не отдавая себе отчета, куда она идёт, Анжела вернулась к себе в кабинет, и поймала там… Бакстера. Попался любезный сослуживец с поличным: агент Миллер от души хлопнула дверью в ту минуту, когда Билл выливал клей на клавиатуру её компьютера. - Ну, давай, скажи обо мне боссу, - глумливо подначил подчиненный. – Тебе бы еще найти того, кто на твой адрес порнуху присылал, совсем было бы здорово. Но ты ведь, ни черта не сможешь доказать, сука… - Владу решил помочь, ублюдок?! – рванулась к Бакстеру Анжела. Влад здесь оказался не при делах, Бакстер хотел сам получить повышение по службе. А Миллер ему мешала. Вот он и придумал, как её достать. - Выходка с сербами – твоих рук дело? Бакстер заржал: может, и его. Но он ведь тут не один такой, кого она уже достала. Посоветовал внимательно приглядеться ко всем остальным, и с довольным видом ушёл. Анжела рухнула на стул, спрятав лицо в ладони. Вот, оказывается, кто всё время гадил и пакостил ей! Тот, кому она доверяла, кого сочла достойным чести, кому позволила увидеть президента! Бакстер. Тот самый Бакстер, который защищал её, когда она заразила вирусом чужие компьютеры. - Она перед возвращением в Гарвардвилль вынудила его назвать имя хакера, - жалел приятельницу Леон. – Этим вредителем была Лола. Её любимица Лола… - Ты говорил, что она свои игры начала, и планы родителей сенатора сорвались, - напомнила Ада. Отец и мать Димитра хотели, чтобы Лола свела Анжелу с одним жиголо, и подстроила супружескую измену, но тут ушлой ассистентке удача изменила, поскольку её начальница была замужем за своей карьерой, и мужчинам внимания не уделяла. Да и не глупа она была, понимала, что весь гнев политика потом обрушится на неё. Испугалась за ребенка и себя. Словом, уезжала Анжела не в самом хорошем настроении. Когда же она узнала, чем ей предстоит заниматься в доме престарелых, чуть не разрыдалась от обиды. Из неё решили сделать обычную сиделку в отделении для пациентов, страдавших глубокой деменцией. Внедрение оказалось настоящим адом. Старики и старухи, в большинстве своем абсолютно невменяемые, были требовательными, капризными, и мало когда понимали, что они говорят и делают. Анжелу мутило от отвращения, когда её приходилось купать их, трогая сморщенные гениталии, и вытирать потом иссохшие спины. Всю самую грязную работу она, сама того не замечая, вскоре переложила на напарницу – француженку, которая на первых порах пробовала подключать Анжелу к наиболее неприятным делам, но оставила коллегу в покое после того, как Миллер, зажимая себе рот обеими руками, бросилась в уборную. Извинилась потом, конечно, и сказала товарке, что ей весьма неловко, но к пациентам Анжела больше не прикасалась, взяв на себя документацию. Сослуживица поняла и более не настаивала. Еще сильнее она переживала за свой отдел. От Лолы (тогда агент Миллер была не в курсе, что ассистентка входит в число вредителей) Анжела узнала, что директор поставил во главе её подразделения Влада, и Цепеш успел внести изменения в ранее установленный порядок. Нет ни журнала дисциплины, ни запретов на посещение кухни, ни ограничений в плане внешнего вида, ничего. Сотрудники счастливы, и просят Тэлбота оставить на должности шефа Цепеша. Не забыла Лола, и пожаловаться на новое начальство. Никакой помощи теперь одинокая мама не получает, а вот замечания в её адрес сыплются, как рис из дырявого мешка. Тут не сделала, там переложила свои обязанности на Джулию, здесь тоже недочёт. Уже дважды ей устно делали порицания. Лола боялась, что ей вскоре предложат найти себе другое место работы. Дрожали за свои должности и остальные любимцы Анжелы, потому что Влад жестко спрашивал с них, не оглядываясь на все те ценности, которыми дорожила его предшественница. А ещё Тэлбот для чего – то трижды вызывал к себе Джулию, и Лола стала свидетельницей одного такого разговора. Тэлбот просил у жены Цепеша прощения. На фоне таких вот «сводок с фронта» о работе под прикрытием не могло вестись речи. Промучившись два месяца, Анжела уехала назад. С подачи напарницы, конечно. Француженка сказала, что справится с делом сама. Проводила Миллер в аэропорт, и вернулась в приют. - Моя напарница примчалась в офис прямо с рейса, даже вещи домой завозить не стала, залетела в Штаб Квартиру в компании своих чемоданов, - Леону и сейчас становилось больно вспоминать. – Провела привычную перекличку, выгнала Влада из кабинета, и пошла, отчитываться Тэлботу. Анжела ждала от начальства обычной похвалы, но на её голову обрушился град упреков. Тэлбот сунул ей под нос характеристику, которую составила на неё зарубежная напарница. Прочитав текст, Анжела едва не упала в обморок от стыда и позора. Если верить французской коллеге, то нет агента хуже, чем госпожа Миллер. Ленивая, болезненно брезгливая, привыкшая выезжать на стараниях других людей. Вот кем она была в глазах своей молчаливой коллеги. Добавил Анжеле и директор, сказавший, что работа в ФБР – это вовсе не безупречная внешность, маникюр и прическа, а ежедневный труд, каторжный и неблагодарный. То, чем была занята она, называется имитацией бурной деятельности, не более того. - Кстати, - Тэлбот выдвинул один из ящиков письменного стола, - вы, кажется, этот конверт хотели когда – то Лоле вручить? Вы его случайно в книгу убрали, ту, что потом одолжили профессору археологии. Держите. При виде кусочка красного картона Анжела упала в обморок, а очнувшись, бурно разрыдалась от стыда и раскаяния. - Джулия в тот день сказала мне правду, а я, идиот, поверил тебе, не ей, - шипел на Миллер директор. – Значит, так, девочка моя, решай прямо сейчас.… Или ты уезжаешь обратно в Гарвардвилль, либо я тебя в позорную отставку выпровожу за все твои художества, ясно? Причем сегодня же! Решай! Анжела выбрала Гарвардвилль. Очень боялась реакции родителей, но старшим Миллерам её решение понравилось: отец и мать были разочарованы жизнью в столице, и хотели вернуться домой. - Видела бы ты, как она рыдала, сидя у меня на кухне, - погрузился в тяжелые воспоминания Леон. – Тэлботу ведь мало было унизить её с глазу на глаз, он вынудил Анжелу публично попросить у Джулии прощения за тот случай с конвертом. Как и передать управление отделом Владу. А потом отработать целых две недели на должности простого агента. В качестве наказания. Из положенных ей четырнадцати дней подруга Леона смогла вынести только пять, в течение которых даже её любимица Лола давала ей понять, что она, Анжела, тут больше не начальство. Она никто, и звать её никак. К субботнему дежурству Миллер на нервной почве заболела, и весь оставшийся срок провела дома, каждые два – три часа измеряя давление. Врачи не могли поставить ей точный диагноз: вроде бы гипертонический криз, если судить по жалобам пациентки, но все показатели в пределах нормы. Тошнота по ночам и утром дает заподозрить обострение гастрита или язвы, обследование же показывает, что желудок совершенно здоров. В чем проблема, неясно. Показали Анжелу и психиатру, выявившему у напарницы Леона критический уровень тревожности. Доктор дал совет оптимизировать режим работы и отдыха, да прописал успокоительные препараты. - Так вот она и мучилась до самого возвращения в Гарвардвилль, - подошел к печальному финалу Кеннеди. – Ко мне накануне отлета Анжела пришла вся синяя, руки у неё тряслись, я уже хотел нашего медика вызвать. А позже, когда она мне рассказала во всех подробностях, что творилось в отделе под её руководством, у меня возникло желание её на месте пристукнуть. Хорошо еще, что Шерри тогда была в командировке, и свое мнение до Анжелы донести не сумела. Леон свою безголовую приятельницу только матом не оттаскал за все её глупые поступки. Ругал последними словами, объясняя, что её методы управления с самого начала были обречены на провал. Что это её идиотское нововведение под названием «удостойся чести» оскорбительно. Что ни один уважающий себя человек долго такое руководство терпеть не будет. Что те омерзительные приколы, жертвой которых пала Анжела – вполне ожидаемая и адекватная реакция на тиранию, царившую в офисе. И что мало кто упустит шанс отомстить низложенному шефу за пережитые унижения. - Я тогда не знал еще, что у неё вылет уже запланирован, - уныло вспоминал Леон. – Дал ей совет вообще не появляться в офисе, пересидеть грозу на больничном. И уехать без прощальных церемоний. Увы, Анжела Миллер не из тех, кто будет слушать голос рассудка. В пятницу она всё-таки вышла на работу, чтобы в последний раз накрыть праздничный стол. Уйти, как положено. Как надо. Коллектив же дружно плюнул ей в лицо, не притронувшись к принесенным Анжелой сладостям. Целый день конфеты, печенье и дорогой роскошный торт пролежали на обеденном столе, ближе к вечеру Влад попросил госпожу Миллер прибраться, раз уж её гости так и не пришли. Добавил, что будет весьма ей признателен, если она освободит его кабинет от своих личных вещей. Дал ей на сборы целый час, а сам устроился с ноутбуком возле широкого подоконника. Глотая слезы, Анжела обратилась за поддержкой к Лоле. Милая одинокая мамочка отказала, сославшись на загруженность. - Своих дел масса, на вас у меня времени нет, - отрезала фаворитка. – Сами складывайте свой скарб. Сидевший за своим столом Бакстер ехидно посоветовал Анжеле позвонить в агентство по найму личной прислуги, коль госпожа Миллер не в состоянии справиться сама. Любимица ему с готовностью поддакнула, и повернулась к Анжеле спиной. - За что вы со мной так, Лола? – едва слышно выговорила приятельница Леона. За всё хорошее, только за всё хорошее. За необходимость тащиться в офис к шести утра, хотя рабочий день начинается в половине восьмого, за эти долбанные салатики, надоевшие Лоле уже через неделю работы под руководством Анжелы, за гребанный маникюр, дебильную прическу, и прочие ушедшие в прошлое кретинизмы. Агент Миллер, к своему ужасу, узнала, что Лола ненавидела руководство с первого дня работы, но терпела, поскольку выбора у неё не было. - Это она помогала мне чморить тебя, детка, - захохотал Бакстер. – Она. Лола дерзко подтвердила слова офицера. Ей мало было просто помогать Биллу, Лола с удовольствием придумывала новые «шуточки», и сама занималась их реализацией. - Теперь вы, мэм, всё знаете, но доказательств у вас нет, - торжествующе подняла подбородок фаворитка. – Без улик все обвинения против меня будут клеветой. А с новым начальством я уж как – нибудь полажу. Не поладила. Меньше чем через два месяца Лола была вынуждена уйти на другую работу, потому что Влад, в отличие от Анжелы, не позволял одинокой мамаше перекладывать свои обязанности на напарницу. Цепеш, кстати, вернул в отдел всех, кого уволила его предшественница, и хладнокровно разогнал угодных ей же «достойных чести». - Только не говори, что после ухода Анжелы он провел массовое увольнение среди тех, кого она набирала… - немного растерялась Ада. Сами разбежались, когда поняли, что новому начальнику нужен не безупречный внешний вид, а работа. Что имитация бурной деятельности с Владом не прокатывает. - Та чистка пошла отделу исключительно на пользу, милая, - успокоил шпионку Кеннеди. Люди перестали мелочно вредить друг другу, прекратились все скандалы и ссоры, обстановка в офисе стала мирной и спокойной. Влад, со своей стороны, делал всё от него зависящее, чтобы изгнать из памяти сотрудников период работы под руководством Анжелы. Он очистил стены от дурацких почетных грамот, стел и кубков, переведя награды в более привлекательный вид денежных премий и ценных подарков. Цепеш отменил все новшества, введенные приятельницей Леона: ушел в небытие журнал дисциплины, пропали ежедневные отчеты, не было теперь бесконечных собраний, совещаний и летучек. Если Цепеш персонал и созывал, то в самых экстренных случаях. Отменил он и все учёбы, которые навязывала подчиненным Анжела в свободный от работы период. Отныне личное время каждого сотрудника принадлежало лишь ему самому. - Владу за эти реформы даже те, кто Анжелу поддерживал, были благодарны, - закончил рассказ Леон. – Бедная моя напарница страдала не столько из-за вынужденного отъезда в Гарвардвилль, сколько оттого, что Цепеш уничтожил созданную ею систему. - Она тут попыталась частично восстановить её, - почесала переносицу Ада. – К своей внешности относилась безжалостно, даже в самые плохие дни, когда её с утра до вечера рвало, заставляла себя ходить накрашенной. К подчиненным она не придиралась. И здесь, в Гарвардвилле, она тосковала. Умирала от духоты и скуки. Мечтала вернуться в Вашингтон. Любила строить планы на светлое будущее. - Ей не дали бы, Ада, против неё слишком много людей было настроено, - Леон глянул на часы. – Обратно в Штаб Квартиру её не пустили бы. А вот «проводить» её, когда она покидала Штаб Квартиру, решил почти весь коллектив. Каждый сослуживец саркастически желал ей счастливого пути домой и удачной карьеры на исторической родине. - Сбылся, значит, её кошмарный сон, - сочувственно протянула Ада. - Сбылся, - грустно подтвердил Леон. – С той лишь разницей, что уходила она не нагишом, но все её страхи превратились в реальность. А винить моя подруга могла только себя…