Наутро Луи чувствовал себя уставшим. И всем из его окружения было ясно, что эта ночь была для него беспокойной. В школьном туалете Томлинсон решил взглянуть на себя в зеркало и заметил, как отвратительно сегодня выглядел. Его лицо было бледным, круги под глазами делали вид ещё более усталым и больным.
Оставалось не так много времени до того, как Луи придётся подняться к Гарри в кабинет, поэтому привести себя в порядок ему не удалось. Проходя по коридору, он нервничал, как никогда в жизни.
— Здравствуйте, — прошептал Луи, войдя в кабинет. Он не мог объяснить внезапную смену своего голоса.
— Привет. Подожди меня буквально пару минут, — ответил Гарри, указав на диван.
Томлинсон оставил сумку на полу и сел, нервно натянув рукава свитера до кончиков пальцев. Он находился здесь не больше пары минут, а уже был готов разразиться в истерике. И его переживания только усилились, когда Гарри поставил стул напротив него. Почему бы ему просто не сесть рядом на диване? Он сделал это намеренно, чтобы отдалиться. Плохой знак, очень плохой. Мужчина наклонился вперёд, поставил локти на колени и сцепил пальцы в замок. Луи медленно поднял голову, и в этот момент учитель вскинул волосами и прочистил горло.
— Спасибо, что пришёл.
Луи поджал губы. Его руки дрожали, он чувствовал, как неприятно стучал пульс в области шеи. Мужчина внимательно смотрел на него, вот только парень не находил в себе сил сделать то же самое.
— Мне жаль, что я оставил записку, — быстро проговорил Луи. Он спрятал лицо в ладонях и медленно потёр глаза, чуть наклонившись вперёд. — Это была ошибка, и я хочу, чтобы вы знали, что я понимаю всю абсурдность ситуации и вообще не должен был этого делать, — выпалил он.
Учитель серьёзно посмотрел на Луи и покачал головой.
— Это не ошибка, — спокойно сказал он, но в то же время не улыбался, а черты его лица не стали мягче. — Увидев твою записку, я твёрдо решил её игнорировать, потому что считал, что это неправильно, — он сделал паузу. — Я думал, что так быть не должно, — повторил он, и серебряное кольцо на его среднем пальце блеснуло. Затем он вновь встряхнул волосами и чуть опустил взгляд.
— Вы… Вы думаете, что это неправильно? — робко переспросил Луи.
Гарри уточнил:
— Да, Луи, это неправильно. Очень, очень неправильно. Ты мой ученик, а я твой учитель, — он склонил голову. — И это ухудшает ситуацию.
Затем мистер Стайлс встал, опёрся руками на подоконник и устремил взгляд в окно. Дождь на улице усилился, ветер сгибал ветви деревьев. Луи не знал, что ему делать и что говорить. Слова мужчины задели его. Он никогда не задумывался о том, как сильно могут ранить чьи-то фразы. Луи вновь ощутил эту невероятную пустоту внутри, а дыра в душе горела и пекла. В этот момент всё, чего он так боялся, исполнилось. Луи горько пожалел, что оставил послание. Это был самый глупый, необдуманный и детский поступок в его жизни. Он был близок к слезам, смотря на отвёрнувшийся силуэт Гарри. Тот все ещё стоял у окна и не смотрел на него.
Вдруг, не сказав ни слова, Стайлс подошёл к своему столу и открыл верхний ящик.
— Ты помнишь это?
Учитель показал Луи фотографию, которую тот нашёл под тумбочкой в доме Гарри несколько недель назад. Воспоминания о тех выходных причиняли ему нестерпимую боль. Зачем мистер Стайлс так мучил его?
— Здесь мы на горнолыжном курорте около двух лет назад, — мужчина показал на человека, стоявшего рядом с ним. У того были короткие каштановые волосы, добрые глаза и широкая улыбка. — Это Даниэль, — объяснил он и, оставив рамку на столе, скрестил руки. — Он был моим парнем. И год назад погиб в автокатастрофе.
Луи внимательно смотрел на Гарри, пытаясь подобрать слова. Но какие? И что сейчас происходит? У его учителя был партнёр? Зачем он всё это ему говорил?
— Когда ты рассказал мне про отца, я понял, что ты чувствовал. Ужасно больно терять того, кого ты так сильно любишь.
Гарри убрал фотографию обратно в ящик, затем вернулся и сел уже рядом с Луи на диван. Он что-то достал из переднего кармана джинсов.
— Это твоя записка, — сказал он, протянув Луи немного помятый жёлтый листок.
Томлинсон хотел тут же спрятать её, но мужчина слегка коснулся его руки, прося остановиться.
— Не убирай, а посмотри, пожалуйста.
Взгляд Гарри был мягким, но выражение лица не потеряло своей серьёзности, из-за чего Луи задрожал. Он развернул листок и узнал свой почерк. Однако внизу было ещё что-то написано. Одно короткое предложение, которое он не оставлял.
Я чувствую то же самое. Гарри
Записка в его руках дрожала. Парень резко перевёл взгляд на Гарри, не веря своим глазам. Луи читал это снова и снова, медленно осознавая смысл написанных слов. Он уже не мог сдерживать слёзы, из-за которых в глазах горело и щипало. Они стекали по его щекам и оставляли на вороте свитера мокрые капли.
— Это шутка? — истерично выдохнул Томлинсон и отложил записку. Как учитель смог быть таким жестоким, он издевался над ним?
— Нет, Луи, я абсолютно серьёзно, — спокойно ответил мужчина. Он смотрел на Луи пронзительным взглядом, и его зелёные глаза казались красивыми, как никогда раньше.
— Но вы сказали… Сказали, что это неправильно… Я-я не знаю, — нервно всхлипнул Томлинсон. И тут же спрятал лицо в ладонях, поддавшись рыданиям, не в силах закончить фразу.
Гарри осторожно прикоснулся к плечу ученика и сжал его.
— Я чувствую то же самое. И это правда, хотя я не могу это объяснить, — глубокий и тихий голос успокаивал, а прикосновение оживляло бабочек в животе. — Я знаю, что это неправильно, но иногда чувства не поддаются никакие законам и канонам общества. Я пытался забыть о тебе, но не смог.
Гарри обнял Луи и притянул ближе к себе. Тот опустил голову ему на грудь и судорожно выдохнул. Тепло, исходящее от мужчины, и его прикосновения казались нереальными, но вскоре Томлинсон смог полностью успокоиться, слушая размеренное биение чужого сердца. Он слушал эти тихие стуки и спокойное дыхание, и его собственное постепенно замедлялось. Знакомый запах ванили дурманил голову. И Луи не думал о том, что делает. Он просто обнял Гарри за талию, прижался к нему и закрыл глаза, наслаждаясь теплом. Мужчина легко поцеловал его в волосы.
Они сидели в полной тишине, только снаружи завывал ветер, а дождь барабанил по стеклу, оставляя на нём капли. Словами не описать всё то, что чувствовал Луи в этот момент. И молчание между ними прервал телефонный звонок. Томлинсон со вздохом отстранился и достал мобильный из сумки.
— Луи, дорогой, ты где? Я приготовила ужин, думала, что ты будешь около шести.
— Ой, мам, прости. Я заработался в библиотеке и совсем забыл о времени, — Луи густо покраснел. Он второй раз солгал маме, и ему было стыдно. — Через полчаса буду дома, не переживай, — сказал он ей и повесил трубку.
Странно, но чувство теплоты и уюта, которое он испытывал несколько секунд назад, куда-то испарилось. Это было похоже на сон, который постепенно рассеивался, однако это чувство вернулось, стоило Гарри вновь подойти ближе. Он улыбнулся и ещё раз обнял Луи, тот обхватил его руками за талию и тоже прижал к себе. Ему не хотелось уходить, но другого выхода не было.
***
Когда Луи вернулся домой, его мама была в очень приподнятом настроении. Она рассказала детям, что через пару дней будет официально работать в Манчестерской больнице, кроме того, она подыскала небольшой домик в Холмс-Чапел. Если арендодатель отдаст предпочтение семье Томлинсонов, то они смогут переехать туда уже через несколько недель. И это было прекрасной новостью.
После обеда Луи и Физзи помогли маме убраться на кухне. Как только брат с сестрой остались одни, девочка подошла к Луи и обняла.
— Ни за что не поверю, что ты сегодня задержался в школе из-за уроков. Ну же, как её зовут? — дразняще спросила она.
— Слушай, я правда был занят в школе! — дерзко произнёс Луи.
Физзи улыбнулась и игриво подтолкнула его.
— Что же, называй её, как хочешь, мишка Бу.
Она подмигнула Луи и вышла из кухни.
Поднимаясь по лестнице в свою комнату, он кое о чём задумался. Теперь ему постоянно придётся лгать о том, где он, с кем и чем занимается. Ложась в постель, парень достал записку и развернул её.
Гарри, я просто хочу, чтобы вы знали: я не могу перестать думать о вас, независимо от того, где я нахожусь и чем занимаюсь. Я стесняюсь сказать вам об этом лично, поэтому решил пойти другим путём. Возможно, эта записка — самое глупое, что я когда-либо делал в этой жизни, но, надеюсь, это стоит того, чтобы рискнуть. Если моё письмо покажется вам оскорбительным, просто выбросите его, я всё пойму. Но вы мне очень сильно нравитесь. Искренне, Луи
Он перевернул её и прочитал ответ от учителя.
Я чувствую то же самое. Гарри
Луи крепко уснул, зажав бумажку в руке.
