Прыжок веры

Люциус Фокс отложил последние диаграммы и закрыл ящик с четким щелчком. Он быстро взглянул на своего работодателя, когда они подошли к массивным стальным дверям лифта. — Кстати, — сказал он, — мистер Кент пришел навестить меня вчера. Кажется, он очень хотел встретиться с вами. Если бы Брюс Уэйн знал, как много полное отсутствие его реакции говорило Люциусу, то он, вероятно, умышленно показал бы больше эмоций. — Хм, — ответил он, нажимая на кнопку «вверх». — Да. Он должен встретиться со мной здесь через… — Он посмотрел на крупные серебряные часы, прикрывающее некоторые царапины, оставшиеся со вчерашней стычки с вишневым деревом, — два часа. — Он кажется… любознательным. Брюс хмыкнул, пристально глядя на цифру, отображающую этаж. Двери медленно открылись, и они вошли в лифт. — Также казалось, что он находит вас очаровательным, — сказал Люциус. Он слышал, как Брюс сглотнул из-за внезапно сбившегося дыхания, видел, как в стальных дверях отразилась вспышка во впалых глазах. — Я даже не предполагаю, почему, — добавил он вежливо. — У меня нет на это времени, — пробормотал Брюс, больше себе, нежели Люциусу. — Я имею в виду, держать его при себе и следить за ним — полезно. Но это… это… Люциус потянулся и нажал на кнопку остановки лифта. — Мистер Уэйн. — Брюс моргнул, смотря на него, словно слушая только наполовину. — Вы — человек. Вам нужны человеческие отношения. — У меня есть ты, у меня есть… — Не с такими стариками, как Альфред и я, — мягко сказал Люциус. — Вам нужно то, чего мы не можем вам дать. Брюс пялился на кнопки лифта, и Люциус был немного шокирован, увидев румянец на его щеках. — Это слишком рискованно, — сказал он. — Если он увидит меня… раздетым, то поймет… — Я говорю не о сексе, — возразил Люциус, не уверенный, какое чувство из тех, что он испытывает, сильнее — жалость или раздражение. — Вам нужен друг. Брюс закрыл глаза, словно Люциус ударил его в грудь. — Я не смогу быть его другом, если не скажу ему правду. А я не стану делать этого. — Я знаю. — Он правда знал. Брюс потерял слишком много, чтобы снова опускать защиту. — Но у нас всех есть секреты от друзей. Возможно, вы можете… позволить ему увидеть больше. Только не это. Брюс наклонился вперед и уткнулся на секунду лбом в сияющие серебряные двери лифта. Его отражение, тусклое и уставшее, смотрело на него в ответ. — Кроме этого, Люциус… я мало что могу показать. Больше нет ничего важного. — Я не верю в это, сэр. — Люциус, почти слыша в своем голосе жесткость, нажал кнопку, и лифт снова начал двигаться. — Я просто-напросто не верю в это. ::: Кларк Кент захлопнул свой телефон, хмурясь, как только темно-синий кабриолет остановился у бордюра, а изнутри ему жизнерадостно помахал рукой Брюс Уэйн, словно это не он прошлой ночью почти разбился насмерть. — Забирайся внутрь, пока не замерз! — позвал Брюс. Изнутри машина была сделана в ретро стиле — темно-коричневая кожа, изящная приборная панель, тонкий большой руль. Впечатляющая внимательность к деталям, подумал Кларк, затем снова осмотрелся и нахмурился. — Мистер Уэйн, эта машина… — Ferrari California Spyder LWB 1959 года, — произнес Брюс. Он похлопал по рулю, словно тот был его любимым экзотическим домашним животным. Кларк внимательно посмотрел на него. — Она, наверное, стоила сотни тысяч долларов! Брюс откинул голову и засмеялся, снова останавливая машину в пробке. — Во всем мире таких машин десять, Кларк. — Его правая рука мягко, чуть ли не интимно, касалась коробки передач, пока машина плавно скользила по улицам города. — Мне просто очень жаль, что сейчас слишком холодно для того, чтобы откинуть верх. — Он кинул короткий взгляд на Кларка. — Это не мое дело, но сегодня ты выглядишь угрюмым. Какая-то проблема? — Мне сегодня позвонили из студии Джека Райдера, — сказал Кларк. — Он хочет, чтобы я завтра пришел на шоу, поговорить о «точке зрения Метрополиса относительно опасности в лице Бэтмена». Брюс повернул руль чуть более резко, и шины Феррари издали протестующий звук, когда машина заворачивала за угол. — Ты же знаешь, что наша сделка распространяется не только на газеты, но еще и на лживые и сумасшедшие новостные шоу, которые никто не смотрит? — Его голос был напряженным. — Перри говорит, что я должен пойти, потому что это хорошая реклама для «Плэнет». — Это не ответ на мой вопрос. Кларк пристально смотрел в окно в течение минуты. — Конечно. Кроме того, Райдер, вероятно, не даст мне договорить, если я попытаюсь сказать правду. Он ненавидит Бэтмена даже больше, чем ты. — Он неприятный человек, — пробормотал Брюс. — Но даже такие как он могут быть в чем-то правы. — Так что нет, — сказал Кларк. — У меня нет намерений настаивать на невиновности Бэтмена на завтрашнем шоу. — Он заметил, как Брюс перестал хмуриться, как расслабились его плечи, и не смог не добавить: — Это не одолжение вам, не думайте. Брюс изящно ухмыльнулся. — Я просто чувствую облегчение из-за того, что мне не придется придумывать, как отключить электричество в студии Райдера, — ответил он. — Это бы заняло целых несколько минут моего очень занятого расписания. — Я знаю, — сказал Кларк, когда Брюс свернул на улицу, вдоль которой росли раскидистые орешники. Сегодня путешествие начиналось в каком-то из самых шикарных жилых домов этого района, находящемся среди извилистых проспектов и роскошных особняков. Но после этого Брюс повез его по самым убогим и жалким частям Готэма из всех, что видел Кларк. — Тебе не хочется видеть только хорошее, — ответил Брюс на вопросительный взгляд мужчины. — Некоторые сказали бы, что это сердце Готэма. Не я, конечно, — добавил он со смешком. — Не на публике. Мне нужно заботиться об эго своих акционеров. Однако ничего не могло скрыть гордости в глазах мужчины, когда он показал на небольшой хорошо ухоженный общественный парк. — Ты только посмотри на это, — сказал Брюс, останавливая машину, когда они проехали мимо знака с надписью: «Давайте нанесем урон* преступности». — Он новый, — добавил он. — Появился всего несколько месяцев назад. Улыбка, с которой Брюс посмотрел на Кларка, отчасти была умоляющей: пожалуйста, выслушай. Пожалуйста, пойми. Кларк слушал, но не был уверен, что понимал. Брюс показал ему еще несколько примечательных мест, рассказывая об их истории с такой легкостью, которая могла удивить его обычный круг общения. Казалось, он знал, в каких особняках были призраки, а в каких происходили трагедии, какие пятна на камнях появились в результате беспорядков, а какие — из-за несчастных случаев. В его глазах весь город казался погруженным в историю, окутанным историями, словно туманом. Солнце садилось, когда Брюс посмотрел на свои часы. Кларк предполагал, что мужчина предложит отвезти его обратно в отель, но вместо этого тот сказал: — Как насчет взять немного еды навынос, и я провезу нас по острову, чтобы ты сразу увидел весь город? Несколько минут спустя Кларк осознал, что он держит пачку гирос, сидя в машине, которая ловко объезжает пробки. — А здесь у нас Нью-Тригейт Бридж, — сказал Брюс, указывая на мост рукой, когда они подъехали к изящной подвесной постройке. — Он — самый новый в Готэме, построен всего десять лет назад. Тут два уровня — под нами ездят поезда. Кларк посмотрел за окно и увидел реку, текущую под ними, с пятнышками плавучих льдин. Лодка, направляясь к городу, вспенивая воду. — Там плывет… — Один из тех, да. — Брюс выглянул наружу, в это же время маневрируя между грузовиками. — Это «Свобода», — добавил он без сомнений, хотя названия лодки не было видно. — Ты уже брал интервью у кого-нибудь из пассажиров? Это вдохновляющая история. — Нет, — ответил Кларк, делая заметку в блокноте. Другие газеты, конечно, уже делали это. Но в качестве такой большой истории о Готэме… Он слегка скривился. У него уже была история о Готэме, и нужно только убедить Брюса в том, что она должна быть опубликована. — Я могу представить тебя одному из них. Джону Магуайеру, хотя его обычно зовут «Мелким». — Брюс хмыкнул, словно это была его коронная шутка. — Он был на «Духе». — Это корабль с преступниками, — сказал Кларк, удивленный. Он ожидал, что Брюс обычно общался с простыми горожанами. — Несколько месяцев назад он был досрочно освобожден. Сейчас он работает на Уэйн Энтерпрайзис. Это специальная программа по реабилитации. — Брюс с шумом пронесся рядом с подпорками моста. — Оказалось, что он невероятен в обращении с микроэлектроникой. — Он быстро улыбнулся Кларку. — Видишь? Иногда я могу быть полезным. — Вы очень полезны, мистер Уэйн, — согласился Кларк. Руки Брюса чуть сильнее сжались на руле, и он свернул налево, как только они выехали с моста. Дорога изворачивалась и поднималась вверх вдоль обрыва, и с каждым виражом Брюс увеличивал скорость. В конце концов он остановился и осмотрелся: под ними четко выделяющаяся река была окружена складами и фабриками, но сам Готэм сверкал, словно драгоценные камни, разбросанные по черному бархату. Брюс потянулся и забрал пачку гирос у Кларка. — Это — лучшее, — пробормотал он, доставая изнутри гирос и отдавая упаковку обратно. Кларк посмотрел на сверкающую кожу и почувствовал себя парализованным при мысли о том, что соус дзадзыки может попасть на винтажную обивку феррари, но Брюс уже развернул гирос и начал жадно есть его. — Расскажи мне о себе, — сказал мужчина с набитым ртом. Кларк моргнул, смотря на него, а затем заставил себя развернуть гирос и откусить небольшой кусочек. — Едва ли я интересен, — ответил он. — Не смеши меня, — произнес Брюс. — У каждого есть история, которую стоит рассказать. Твоя начинается в Канзасе… Что? Я вполне могу вбить имя в гугл, — пояснил он в ответ на вопросительный взгляд Кларка. — Ну, это было вполне обычное детство, — для инопланетянина с суперсилами. — Меня усыновили, когда я был маленьким, так что я не помню своих настоящих родителей. Он не собирался говорить многого, но вскоре понял, что рассказывал о своих родителях и детстве. Он ожидал, что внимание Брюса улетучится, но тот внимательно слушал, словно смотрел на бесконечный простор и запоминал территорию. Кларк говорил о ферме, о мычании коров по утрам, о колышащейся в поле кукурузе. — Это идеальное место для детства, — сказал он мягко, вспоминая. — Но ты никогда не чувствовал, что оно твое. — Брюс пожал плечами, когда Кларк посмотрел на него. — Я имею в виду, ты же там не остался. Кларк пожал плечами в ответ. — Я влюбился в слова, — произнес он. — Выстраивать их в предложения и смотреть, как они воплощают в жизнь твои мысли. — Тебе нужно было уйти туда, где ты мог бы менять что-то. — Брюс кивнул и снова откусил гирос. — Метрополис — хороший выбор. Город Завтрашнего Дня и все такое. — Метрополис всегда стремится стать лучше, — задумчиво сказал Кларк. — А мы всегда так озабочены прошлым. — Прошлое не всегда является чем-то хорошим, — возразил Брюс, смотря на Готэм. — Кто не помнит своего прошлого, обречен пережить его вновь**. Брюс фыркнул. — Сантаяна** был не из Готэма. Возможно, мы обречены навсегда остаться здесь. — Его глаза были честнее, чем ожидаешь увидеть у плейбоя в дорогом костюме, который ест гирос. — Грешные души, запертые в личном аду. Огни города сверкали в темноте. — Если это ад, то очень красивый ад, — заметил Кларк. Улыбка Брюса была нежной и любящей, не имеющей ничего общего с Кларком. — Она прекрасна, не так ли? Моя темная и требовательная леди. В его голосе было что-то очень глубокое, низкое и интимное, из-за чего Кларк внезапно почувствовал себя не в своей тарелке. В свете луны царапины на руке мужчины были тускло черно-синими, почти, но не полностью закрывающими не до конца прошедший синяк. Неровные царапины под его пальцами были сухим росчерком по коже, похожим на карту к какому-то затерянному месту. Брюс смотрел на него. Кларк убрал свою руку и понял, что совершенно не знает, что сказать. — Хотел бы я, чтобы ты не причинял себе боль, — произнес он вместо всего того, что крутилось в голове. Слова эхом отразились в его ушах. Лицо Брюса было нечитаемым. Из-за света луны его ресницы отбрасывали странные тени вокруг глаз, словно тюремная решетка. Казалось, он серьезно обдумывал свой ответ. — Такой уж я, — сказал он спустя несколько мгновений. Затем он улыбнулся и покачал головой, снова возвращаясь в образ плейбоя. — Ты звучишь совсем как Альфред, — поддразнивающе добавил он. — Всегда волнуется, волнуется, волнуется… «Мастер Уэйн, вам нужно больше спать», — передразнил он с преувеличенным английским акцентом, поджимая губы. — «Мастер Уэйн, вы должны доесть овощи до конца. Мастер Уэйн, никаких больше пьяных оргий в римском стиле». — Он завел Феррари и положил руку на коробку передач. — Вам обоим вот что надо понять: жизнь без пьяных оргий словно машина без двигателя мощностью в 240 лошадиных сил! — Он подмигнул Кларку в темноте. — Так что больше без ворчания, окей, Кларк? Ты расстраиваешь меня. Он не выглядел расстроенным, пока они возвращались по мосту. Он напевал заставку из «Миссии Невыполнима» и зигзагом ездил между машинами. Кларк использовал эту кратковременную тишину, чтобы пополнить свой запас терпения — игнорировать переменчивое настроение Брюса — трудоемкое занятие. Машина остановилась у отеля Кларка. — Вот ты и вернулся, живой и здоровый, даже не попав в аварию. — Он пожал плечами. — Кажется, я не каждую ночь могу быть супер-восхитительным. — Он задумался. — Конечно, ночь еще не закончилась… — Ты показал мне много Готэма, но я никогда не видел твой пентхаус, — сказал Кларк. Возможно, если бы он увидел место, где живет Брюс, он бы смог понять этого человека с раздражающе уклончивым ответами. Брюс приподнял брови, и его губы расплылись в ухмылке. — Ну, Кларк, — прошептал он. — Я никогда никого не вводил в свой пентхаус после первого свидания. Насколько быстро развиваются мои отношения, как ты думаешь? — Едва ли это первое свидание, — ответил Кларк. Брюс открыл свой рот для колкого ответа, когда Кларк продолжил: — В конце концов, мы проводили время в такой обстановке уже три раза. На секунду рот Брюса приоткрылся. Мужчина моргнул и закрыл его, сосредотачиваясь. — Я бы с радостью пригласил тебя в мое святилище, — начал он, прилагая усилия, чтобы звучать похотливо, — но, если честно, на сегодня у меня другие планы. — Неширокая, довольная улыбка. — Личные планы, включающие в себя некоторые особенные удовольствия. — Он положил локоть на коробку передач, подпер кулаком голову и улыбнулся Кларку. — Могу взять тебя с собой, если хочешь. Я показал тебе сердце Готэма, но я могу показать тебе некоторые другие части его анатомии. Можно написать хорошую статью. Кларк был вполне уверен, что Брюс просто специально дразнил его, но картинка с темноволосым мужчиной, возникшая в голове, была непозволительно привлекательной. Когда он заговорил, его голос звучал натянуто и формально. — Спасибо, но я оставлю вас, мистер Уэйн. — Он начал открывать дверь, но почувствовал, как его потянули за рукав. Улыбка Брюса была теплой и дружелюбной. И, конечно, Кларку только показалось, что на самом деле она напряженная. — Если это наше третье свидание, то почему бы тебе не называть меня по имени? — спросил он. — Мне бы… правда хотелось, чтобы ты звал меня Брюсом. — Извините, — ответил Кларк, вылезая из машины, — но мне кажется, что я знаю вас недостаточно хорошо, чтобы называть по имени. Темно-синяя Феррари не двинулась с места, но Кларк развернулся и зашел в отель. ::: Альфред Пенниуорт вошел в подземный бункер и обнаружил Брюса в его темно-синем костюме и галстуке, снова и снова кидающего бэтаранги в стену. Стук. Стук. Стук. — Черт с ним, — сказал Брюс, когда появился Альфред. — Полагаю, вы говорите о мистере Кенте, сэр? — Кларк. — Брюс назвал имя и вместе с этим метнул очередной бэтаранг. — Мне не нужно, чтобы он знал меня. Мне не нужно, чтобы он понимал меня. Он просто громкий, нахальный ублюдок. — Стук. Мужчина остановился и уставился на заживающие царапины на тыльной стороне руки, проводя по ним пальцем. — Он коснулся меня. — Это так вас тревожит? — Да, — рыкнул Брюс, а затем дважды прошелся туда и обратно по бункеру. — Я хотел этого, — сказал он, вернувшись к Альфреду. — Ну, вот это уже тревожит, — согласился Альфред. Брюс озадаченно и зло посмотрел на него. — Не смейся надо мной. — Ни в коем случае, — уже мягче ответил Альфред. — Но, сэр… Брюс махнул рукой, прерывая. — Я не могу больше думать о нем… об этом. У меня есть обязанности. — И впрямь, — ответил Альфред. — Я не был в клубах около месяца, а я не могу позволить, чтобы слухи о моих наклонностях утихли. Хотя я лучше пойду в Тендерлоин и немного засвечусь. — Брюс стянул с себя пиджак и резким, развратным движением развязал галстук. — Мне нужна одежда для паба. — Конечно, — сказал Альфред. Он подошел к гардеробу и достал пару черных джинсов, серую футболку и старое пальто. Когда он вернулся, Брюс стоял с расстегнутой рубашкой, смотря в пустоту. Пальцами он водил по поцарапанной части руки. — Мастер Уэйн? Брюс вздрогнул. — О. Спасибо, Альфред. — Мгновение он смотрел на одежду в руках Альфреда, словно не понимал, зачем она ему. — Вы уверены, что все в порядке и вы пойдете, сэр? — Да. Да, конечно. — Брюс глубоко вздохнул. — Просто… дай мне пять минут. Он сел и закрыл лицо руками. Альфред ждал, не двигаясь и держа одежду, костюм, который Брюс надевал, когда играл человека с потребностями и желаниями. Ровно пять минут спустя Брюс поднялся. — Теперь я готов, — сказал он. ::: Кларк мерил шагами свою узкую отельную комнату, поглядывая за окно, чтобы посмотреть на огни Готэма. По телевизору Джек Райдер брал интервью у человека, утверждающего, что лично видел Бэтмена: — Каково было смотреть в лицо холодной смерти? — лился голос Райдера, затаившегося дыхание. — Каково было знать, что вы стоите перед беспощадным убийцей, мужчиной, для которого ваша жизнь совсем ничего не значит… Кларк отключил телевизор. В его голове мелькали картинки: небесно-голубой парашют, лицо Альфреда Пенниуорта, заживающий синяк, рука на коробке передач, статуя Харви Дента, тень, которую отбрасывает Уэйн Тауэр на весь Готэм. Голос Брюса, когда тот говорит о Джокере, — полный боли и презрения. Ему нужны люди, которые что-то меняют. Значимые люди. Что случилось с Брюсом Уэйном той ночью? Что он планировал? Значимые люди. Кларк снова открыл ту интернет-страницу про Черную Кошку и запомнил адрес. Он накинул пальто и направился к двери, слишком обеспокоенный и расстроенный, чтобы оставаться взаперти хоть минутой дольше. Он знал, что может решить головоломку. И сейчас был близок как никогда. За окном насмешливо мерцали огни Готэма, неясные и недоступные.