2 часть
7 октября 2016 г. в 13:45
Больница. Чонгук думал, что всё, что он увидел на улице было лишь его галлюцинацией, миражом. Но оказавшись в стенах больницы, понял, что это — ужасающая правда. Врачи в спешке метались по многочисленным коридорам здания, собирая лекарства и выводя пациентов во внутренний двор.
— Простите. Что происходит? — Чонгук остановил, пробегавшую мимо медсестру.
— Эвакуация, молодой человек, я не уверена, но кажется говорили что-то про химическую утечку на одном из самых крупных заводов города, — поклонившись, она мягко высвободила руку из захвата, — мне нужно бежать.
Чонгук заторможено кивнул в ответ.
— Да, да, конечно.
Где-то здесь должна рожать его мама. Спросив у врача, где находится родильное отделение, парень рванул в другое крыло помещения. Завернув за очередной поворот, он врезался в кого-то, и они вместе повалились на пол. Тот, на кого Чонгук упал, оказался невысоким, но хорошо сложенным пареньком с вороньим гнездом на голове вместо нормальной причёски. Глаза его излучали дикий страх и ужас.
— Прости, — Чонгук быстро поднялся, подавая руку парню. Только он хотел пойти дальше, как тут же был схвачен за рукав толстовки. Чонгук непонимающе уставился на свою руку:
— Ты чего? — он затормозил и хотел было высвободить руку.
— Идём, быстрее, — но паренёк не обратил на его махинации ровным счётом никакого внимания, продолжая тащить в противоположную сторону — Идём же, ну? — его голос чуть ли не срывался на крик.
— Да подожди ты, — Чонгук упрямо тормозил при каждом шаге — Мне нужно в родильное отделение, там моя мама.
Парень резко остановился и немигающим взглядом уставился на Чонгука.
— Я. я сочувствую тебе, но там сейчас настоящий ад, — голос парня всё же подвёл его, предательски дрогнув, — никого не осталось в живых.
Он снова схватил Чона за рукав, потянув на себя:
— И если мы не поспешим, то пополним ряды мёртвых.
— Ты что такое говоришь? — Чонгук никак не хотел понимать, всё что только что сказал ему этот незнакомый парень. — Там моя мама рожает, как это никого не осталось в живых?
— Ты что не понимаешь?! — кажется терпение парня лопалось и готово было в любой момент взорваться — Они погибли, стали живыми мертвецами! Если ты так хочешь пополнить их ряды, пожалуйста! — он наконец-то выпустил руку Чона — Я больше не собираюсь оставаться здесь ни минуты.
И, кинув злобный взгляд, граничащий с сочувствием, он побежал дальше по коридору.
«Нет, нет, нет, нет, нет» — повторяя одно слово, как мантру, Чонгук поспешил к родильному отделению, куда собственно и собирался изначально.
Подбежав наконец к нужным дверям, парень открыл задвижку и распахнул двери. Приступы тошноты не заставили себя долго ждать при виде открывшейся картины.
«Нет, нет, это всё неправда, этого не может быть» — Чон, не шевелившись, стоял в проёме. Коридор был сплошь обрызган свежей кровью. Она была повсюду: на ранее стерильно чистых стенах, окнах, дверях в палаты пациенток и даже на потолке. На полу было настоящее кровавое мессиво, лужи крови, куски мяса, внутренние ограны и, Боже, новорождённые дети, точнее остатки детей, маленькие ручки, ножки, в метре от входа лежала маленькая головка. Закрыв рот ладонью, Чонгук стоял в шоке, и не мог даже сдвинуться с места. Все, живые когда-то люди, обернулись на звук открываемой двери. И к своему ужасу Чонгук заметил среди этой толпы живых мертвецов свою маму. Её, когда-то роскошные волосы, всегда уложенные в аккуратную причёску, были частично вырваны и спутанны. Глаза, дарившие Чонгуку материнское тепло, любовь и заботу, были покрыты белой пеленой, и ничего человеческого в них не отражалось. Из горла вырывались страшные хрипы, а окровавленный рот противно скалился. Вся больничная одежда была в крови. Живот, из которого должен был родиться маленький Джиён, был разорван, можно сказать в клочья, кишок не было на месте, как собственно и остальных внутренних органов, лишь одиноко болтался кусок пуповины. Глаза в один миг увлажнились, а изо рта начали вырываться истеричные всхлипы.
«Мамочка, что же с тобой сотворили» — сделав над собой усилие, Чонгук дёрнулся назад, еле успев закрыть двери и задвинуть щеколду, прежде чем толпа обезумевших мертвецов ринулась к нему. Навалившись на дверь, они яростно толкались, хрипели, рычали, стараясь достать живого человека, чтобы сожрать свежую плоть. Уже не сдерживая рвущихся наружу рыданий, Чонгук, ещё раз задержав свой взгляд на маме, бросился бежать из родильного отделения. Парень даже не успел добежать до поворота, как на него вдруг навалилось что-то тяжёлое. «Если это конец, мамочка, я люблю тебя».