Туда и обратно - 2: Выбор пути

POV Артём — Да кого они из себя возомнили?! Полотенце Шустрого влетело в шкафчик рядом, едва не задев моё плечо. Я, молча облачался в броню, не участвуя в общем споре. Парни гудели, как стая диких ос. А всё потому, что с гвардейцами, охраняющими наравне с нами здание сената, на днях вышел инцидент. Сцепились из-за какого-то пустяка, с ровного места. Меня на тот момент успели сменить на посту, и я уже был тремя уровнями ниже, направляясь к выходу. Потому моих чувств не задели едкие высказывания элитных солдат, коими, в прочем, те и являлись: владели Силой, небольшим её потенциалом, чтобы пресекать опасность ещё до момента её свершения. К слову сказать, и мы были не лыком шиты. В отличие от остальных солдат-клонов, охраняющих правительственный объект, мы числились как группа быстрого реагирования, но особых знаков отличия на броне не носили, чтобы наш враг был не осведомлен о том, что среди прочих есть ребята, которые могут дать по соплям. Мы оставались в тени, дежуря наравне с остальными и неся неусыпный дозор в коридорах здания. Я был снайпером, но об этом знал только мой командир и те, с кем я прибыл с Камино с особым заданием. За то время, пока пребывал в теле клона, немного свыкся с новой для себя ролью, хотя так и не научился понимать военно-полевой юмор и читать настроение по лицам. А ещё не мог привыкнуть к еде, от которой меня периодически мутило. Тосковал по родной земле. Искал что-то привычное глазу в манере одеваться у местных особ. Хотя понимал, что вряд ли здесь найду подходящее. Стоя на посту, я просто наблюдал за всеми сквозь визор шлема, прогуливающихся мимо меня сенаторов самых разных мастей и мысленно желал приближения Империи, потому что некоторые представители меня откровенно пугали. Это ж как природа поизмывалась над существом, чтобы от одного взгляда на оного уже хотелось оставить в унитазе свой завтрак. А ведь с этими типами общался Канцлер Палпатин. Возвращаясь от рассуждений к происходящему, стоит отметить, что я старательно обходил любые споры, старался не заводить ни с кем никаких знакомств. Только служба. Но отстраняться тоже было нельзя. Поэтому и становился порой невольным слушателем, зрителем, участником. Зрителем я стал в результате словесной перепалки у выхода к служебным помещениям, а участником разборки — как следствие единственного выхода, чтобы заткнуть за пояс особо зарвавшегося парня, хотя я знал, что за это мне светит не слабый нагоняй от начальства и осложнения по службе. Но на тот момент у меня не сработали тормоза. Первый инцидент был исчерпан, но как следствие, он задел чувства гвардейцев и удар пришёлся на меня, когда один из бравых бойцов решил выплеснуть мне в лицо всё, что думал конкретно о клонах. Я мог проигнорировать, как и должен был потому, как провокация была очевидна. Я ответил. Шлемы полетели в разные стороны. Кулаки решали всё, даже в споре с парнем, превосходящим меня в Силе. Не давая ему выбросить руки вперед, чтобы сбить меня с ног, я успевал бить гвардейцу в незащищенные от щитков места по телу, вызывая ответную реакцию с серией ударов по своему корпусу. Выкручивая оппоненту локоть до щелчка, я перебросил парня через себя, впечатывая того в пол и дожимая коленом. Бой оборвался с прибытием командующего нашей части. А весь следующий день я провел в камере временного содержания. Что ж, конец моей карьеры близок. Надеяться на снисхождение бесполезно. — Встать! — скомандовал охранник, ступая через отворенные двери внутрь моей камеры. За его спиной мелькнула хрупкая фигура девушки и наконец, оказалась в поле моей видимости. Блондинка держалась независимо. Окинула меня оценивающим взглядом и отступила в сторону. Наряд был на ней дорогой. Не иначе важная особа. Простым сюда был путь заказан. Тем более я знал, что пока нахожусь в здании Сената. — Оставьте нас на минуту. А голос у девушки был даже приятный. Но чем-то она всё-таки от себя отталкивала. Взгляд у нее был хищный. — Ты, правда, смог одолеть гвардейца не имея силы? — задала она интересующий ее вопрос. — А чем же ещё? — хмыкнул я. — Ты знаешь, о чем я говорю. — Гневно сверкнула она в мою сторону глазами. — Догадался. И да. Джедая вполне можно одолеть голыми руками. — Шш-ш-ш-ш-ш… Она внезапно зашипела, как будто я сказал что-то её задевающее. Обошла меня стороной и провела ладонью по моей груди. От ее рук веяло холодом. Меня мысленно передернуло. — За такие слова тебя могут и казнить на месте, солдат, — скривила она губы в усмешке. Потом отступила, еще раз придирчиво окидывая меня своим взглядом, и шагнула к выходу, касаясь датчика ладонью. Дверь открылась. — Я закончила. Дверь за ней затворилась. Я остался в неведении и гадал, кто же ко мне приходил и чем я так заинтересовал эту особу. Спустя два дня, меня всё же выпустили под честное слово моего командира. В отчете я был описан, как молодняк с Камино, не способный еще сдерживать свои порывы с кем-либо подраться, так как взяли меня из учебки раньше положенного срока за высокие показатели. А то, что было на самом деле, решили замять. Меня просто перевели в другое крыло, где чистокровок (гвардейцев), не было. Здесь было более оживленно, больше экзотов, но и людей. Больше жизни, больше клонов. Жизнь стала налаживаться. Для посетителей солдаты были чем-то вроде статуй. Нас не замечали, разговаривая рядом о политических вопросах, периодически опирались о плечо некоторые грузные сенаторы. Дети пытались потрогать оружие. Хоть шкетов было меньше и на том спасибо, но проблем от того меньше не становилось. Каждый раз приходилось вежливо напоминать присутствующим, что мы тут не в качестве украшения. Сюда часто захаживали джедайи. Я видел и Скайуокера и Оби-Ван Кеноби и Мейс Винду и много еще кого, идущих по коридору к лифтам, чтобы попасть на верхние уровни и в зал Сената. Если хорошо подумать, то работа была не пыльной. Стоишь целый день, следишь за порядком, указывая направления к лифтам людям. К тому же меня был испытательный срок, и влипать в новые неприятности мне было нельзя. И тут на горизонте снова появилась эта блондинка. На сей раз, она шла рядом с сенатором Амидалой, мило о чем-то с ней болтая. Девушки смеялись, прошли мимо меня, словно не замечая, но блондинка повернула в мою сторону голову, подмигивая. У меня появилось нехорошее предчувствие, что обязательно должно что-то произойти. И до конца дня я был начеку. Я всматривался во всё подозрительное, вслушивался во все внутренние переговоры по рации. Но меня сменили на посту. Я пристегнул оружие к поясу и зашагал в своем направлении. У лестничного пролета мне в спину донеслось: — Эй, — сказанное мягкой женской интонацией. — Это служебный проход. Здесь нельзя находиться гражданским. Я подступил к этой барышне, не очень любезно хватая ее за локоток и выводя из дверей в коридор. Она и не сопротивлялась, как-то странно улыбалась. Потом обернулась, заглядывая в визор моего шлема. — Если передумаешь поговорить, дай знать. Мазнула меня губами в накладку под наплечником и упорхнула. Я тяжело посмотрел ей в след и пошел переодеваться. В раздевалке провозился битый час, пока пытался свести красную помаду с белой поверхности доспеха. Что только не перепробовал, а бледно розовое пятно оставалось всё равно. Мысленно проклял девицу, но её образ прочно засел в моей голове. А главное, сколько я не перебирал значимых личностей, не мог вспомнить ни лица, не чина, делая для себя вывод: я ее просто не знал. Догадки были разные: она могла быть шпионкой одной из сторон, офицером армии или просто избалованной девчонкой, которая получала всегда то, что хотела. Но определенно она была здесь частой гостьей в здании Сената, и я не мог никуда от неё деться. Потом и ребята стали замечать то же самое. Я запаниковал. — Сенатор Амидала. Мне нужны были срочные ответы и получить я их мог только напрямую и только от одного человека. Я сделал то, что вообще не должен был: задавать не уставные вопросы во время несения дежурства, а тем более сходить со своего места и покидать пост. Охрана, следующая за набуанкой мне однако не препятствовала. Девушка, услышав обращение к себе, остановилась и удивленно подняла голову, глядя на меня в упор. — Что-то случилось, офицер? — У меня к вам пару вопросов. Ответил я как можно дружелюбнее. — На каком основании? — в её словах была осторожность. — Это личное. — Я вас не понимаю. Она сделала попытку обойти меня. Я заступил ей дорогу, охрана дёрнулась, руки предупреждающе легли на оружие, хоть и в здании Сената запрещено было пользоваться оружием всем прочим, кроме дворцовой стражи, сенатору Амидале было дано послабление. Чтобы разрядить обстановку, я был вынужден пристегнуть свой бластер к поясу и снять шлем, давая возможность девушке меня рассмотреть. — С вами часто бывает особа, блондинка…, — начал я издалека. — А вам какое до этого дело? — грубо оборвала меня сенатор. — Вероятно, никакого. Но если она еще раз войдет без разрешения в служебное помещение, то я буду вынужден… Амидала кивнула, взяла меня за руку и отвела в сторону, кивнув своей охране оставаться поодаль. — Вы правы, она иногда ведет себя своевольно. Но уверяю, она не опасна. Её отец влиятельный человек. Она здесь выросла и ребенком исследовала все закоулки этого здания. Я много раз ей говорила…, — словно оправдываясь, заговорила набуанка. Я остановил её, задав один лишь вопрос об имени девицы. — Отая. — Спасибо за ваше сотрудничество. Официально заключил я, надевая шлем. Набуанка как-то рассеянно кивнула и пошла в своём направлении. Я вернулся на свой пост, под пристальное внимание некоторых личностей, наводнявших коридор. — Ты созрел поговорить? В наушнике неожиданно возник голос той девицы. Я упорно молчал. — Ну, смотри. А то ведь потом поздно будет. Она фыркнула и отключилась от линии. Теперь я понимал, что я у этой девчонки на крючке. Тем более в шутку спросил у ребят, когда дежурство закончилось: есть ли вероятность подключиться к служебной частоте переговоров, на что мне ответили, что если кто-то проделает подобное на незаконных основаниях, его за это четвертуют службы СБР. Получалось, что у девчонки не всё с головой хорошо или ее влиятельный папочка был вхож в структуры шпионажа, либо здесь было что-то ещё, что я пока упускал.