Коридор был завален телами дворцовой стражи. Им приходилось ступать осторожно, переступая через тела мёртвых солдат, внутренне содрогаясь от жуткой картины. Подгоняемые конвоирами, заложники шли друг за другом, боясь смотреть по сторонам. Свет под потолком горел тусклый, отбрасывая от людей длинные уродливые тени на серые, залитые кровью стены. Впереди всей процессии, заполняя собой почти всё пространство, шёл генерал Гривус, лязгая когтями ступней по полу. Периодически натужно кашлял, шумно выдыхая воздух. Сразу за ним следовал Канцлер Палпатин, в наручниках, понурив голову. Его конвоировал магнастраж, поблескивая хромированным металлическим корпусом в тусклом освещении коридора, на голову возвышаясь над всеми. Далее цепочкой, периодически спотыкаясь и вздыхая, шли сенаторы, которых успели отловить дроиды, отступая под прикрытием заложников.
Отая шла в самом конце. За ней следовало несколько дроидов и пара магнастражей, тыча дулами бластеров ей в спину, подгоняя, когда девушка пыталась отстать от процессии и убежать. Стиснув зубы, она терпела все временные лишения, понимая, что их в конце пути могут и вовсе расстрелять. Гривусу был нужен только Канцлер.
Подошвы туфелек то и дело скользили по бетонному крошеву. Мысленно она заставляла себя отвлечься, придумать план побега. Никто в этом здании, наверное, не догадывался, где их искать. Где-то на поверхности обстреливали здание Сената, отвлекая основные силы армии Республики от основной цели. К убежищу вёл коридор, который хорошо охранялся, но все гвардейцы теперь были мертвы.
Никто не знает…
Как вообще она могла допустить такую оплошность и позволить обстоятельствам затянуть себя в водоворот событий?
Промашка…
Думай, Отая, думай! Что бы мама сделала на моём месте?
Она помнила её смутно: светло-медового оттенка глаза, улыбающийся взгляд. Спустя много лет Отая узнала, что в её крови течёт и мандалорская кровь, а мать, о которой отец никогда не рассказывал, окажется наёмницей с Конкордии и лишь настойчивость и упрямство помогли девушке прояснить картину до мелочей и связаться с теми, кто знал её мать. Втайне от отца, она смогла потянуть за нужные ниточки и не оказаться втянутой в опасные игры самой.
Она помнит день, когда с волнением вскрыла ящик, разрывая защитную плёнку, взяла в руки чёрный от копоти шлем. Как сильно к груди она прижимала самую дорогую сердцу вещь, а губы шептали «мама, мама…».
Она нашла и разгадала шифр-код, предназначенный для неё, с одним единственным словом: «Ждём» и искала решения, чтобы вернуться. Она должна быть с семьей. Ей опостыла эта жизнь, но сейчас долг обязывал выжить любой ценой.
Девушка резко села, делая вид, что запнулась о мёртвое тело гвардейца на полу, подцепляя пальцами комлинк с его поясной сумки. Внутри всё ликовало. Ради этого стоило рискнуть, стоически терпя боль, когда пребольно схватили её за руки, рывком поднимая с пола, окликами «поторапливайся», толкнули вперёд.
— Не нужно насилия, она ещё совсем ребёнок, — взмолился Палпатин, оборачиваясь в сторону Отаи, заставляя Гривуса обернуться тоже. Вся процессия встала.
— Всё хорошо. — Попыталась улыбнуться та, пряча комлинк под пояском платья, чтобы отвести от себя лишние подозрения. Гривус откровенно фыркнул, махнув задним рядам конвоиров, и девушку неожиданно подхватили под руки два дроида, расталкивая остальных пленных, потащили к Лидеру, ставя её перед ним. Гривус ухватил холодной клешнёй Отаю за подбородок, вздёрнув его выше, склоняясь жуткой маской к самому её лицу. Девушка сдержала порыв дёрнуться в сторону, глядя в хищные жёлтые глаза.
— Ты меня совсем не боишься? — неожиданно прозвучал вопрос со стороны агрессора. Отая поджала губы.
— Нет.
Гривус издал странный звук, выражающий удивление. Крутанулся на месте, едва не роняя стоящего перед ним Отаю и Палпатина и сгребая в обе клешни одного из сенаторов, с хрустом ломая тому шею, и брезгливо отшвыривая тело в стену, словно тряпичную куклу. Все ахнули, Отая лишь ухватила канцлера за рукав, потянув того на себя. Мужчина попытался в ответ обнять испуганное дитя.
— Следующей будешь ты, деточка, — прокашлял свою угрозу генерал, уводя за собой колонной по одному группу пленных, едва ступающих за ним следом. Смерть витала в воздухе. Каждый теперь понимал, что не выйдет отсюда живым.
— Твоё место с нами, здесь, Отая.
Девушка вспомнила диалог между ней и информатором с Мандалора. Они обещали её забрать. Женский голос сообщал ей, что семья её не оставит.
Она томилась на Корусанте, считала дни до финального аккорда, дурила, нашла себе развлечение, а теперь нуждалась в его помощи. Очень нуждалась. Но пойдёт ли этот парень за ней после того, что она позволяла себе с ним такое вытворять?
Но ведь он клон, солдат и защитник. Он обязан выручать из беды тех, кто его об этом просит.
Коридор постепенно расширялся. Лёгкий ветерок шевелил волосы. Отая прислушалась. Впереди нарастал шум, напоминающий по звуку работающие двигатели космического шаттла. Дроиды рассыпались по залу, едва вся процессия вышла из кородора; Отая вытянула из-за пояса комлинк, дрожащими от волнения пальцами переключая на нужную частоту, пока вокруг все были поглощены иным. Она звала своего спасителя, звала жадно, срываясь в голос, чувствуя, что ей уже не ответят. Но ответный встревоженный голос тронул эфир. Отая пыталась направить Мэла по правильному следу, она хотела спасти Канцлера, глядя на того с мольбой, спасти остальных сенаторов, сбившихся в кучу от ужаса: на них наставили оружие. Отая пыталась спасти себя, предчувствуя, что уже не увидит свою родину, свою настоящую семью.
Гривус в одно движение оказался рядом с девушкой, наотмашь ударяя клешнёй по её хрупкой фигуре. Отаю отшвырнуло на несколько метров назад, роняя на мозаичный пол. Решая, что девчонка уже мертва, генерал рывком повернулся к Канцлеру, хватая того за одежду и уводя следом за собой, бросая подчинённым своим хладнокровный приказ: «Убить остальных».
***
POV Артём
Мы бежали по коридору, усеянному мёртвыми телами. Гривус оставлял после себя разрушения и смерть. Мы боялись не успеть. Впереди коридор расширялся. Наш отряд рассредоточился, занимая оборонительные позиции, но дроидов уже здесь не было. Отвлекающим манёвром сепаратисты били по восточному крылу здания, а основная развязка была здесь, в убежище.
— Отая?!
Я бросился к девушке, замершей на полу вдали от тех, кто принял свою смерть быстро. Сенаторов расстреляли в упор. А она лежала в стороне, в луже собственной крови. Пальцами пытался прощупать её пульс, а внутри всё кричало о несправедливости. Какой бы заносчивой она не была, смерть не должна была забирать её в столь юном возрасте. Это было несправедливо.
— Жива…
Я выдохнул еле слышно, тут же махая рукой медику, который шел в моей связке и приставал всю дорогу, что надо бы мне залепить бакто-пластырем дырку в башке, пока я мозги не расплескал на полу.
— Она жива! — едва не срывая голос, заорал я, привлекая нужное внимание.
У самого перед глазами всё плыло, но я желал спасти сейчас не свою, а её жизнь, чему-то счастливо улыбаясь, как пьяный. Даже если эта девица снова будет изводить меня своими шутками, я буду знать, что сегодня она не умерла под шквальным огнём неприятеля. Я странным образом к ней привязался.
***
POV Артём
Развязку той истории знал каждый от мала до велика. Энакин Скайуокер спас Канцлера Палпатина и сразил Графа Дуку на «Незримой Длани», правда, генералу Гривусу удалось уйти, но я знал, что век его недолог.
А у меня появилась не сказать, что подруга, но особа, которая пришла как-то проститься, шепнув, что будет слать мне письма, но не сказала, откуда.
— Вы покидаете нас, мисс? — шутя, задал я вопрос блондинке. Она кивнула, потянулась ко мне, обняла, утыкаясь лбом в нагрудный щиток.
— Я буду по тебе скучать, Мэл. Может быть, ещё встретимся.
И улетела. Когда, куда и с кем, мне тоже было не ведомо, только видимо, она забыла в известность поставить своего отца об этом и тот, поднял на ноги разведку, чтобы вернуть Отаю. Даже пытались мне устроить допросы, потому что я разговаривал с ней в тот последний день перед её исчезновением. Но я был чист. Вскоре, всё стихло. Война, кажется, ненадолго взяла паузу и на Корусанте жизнь вернулась в обычное русло.
