Туда и обратно - 2: Выбор пути

До перевода в Корускантские Силы Безопасности Джаллер двадцать восемь лет прослужил в Гвардии Сената. В его послужном списке было много раскрытых сложных и запутанных дел. Он был придирчив к мелочам, точен в расчетах и мог предугадывать события до момента их свершения. Он обладал развитым чутьем ищейки. Потому пост главы антитеррористического подразделения КСБ был предложен ему по праву. Принимая пост, Джаллер развил активную деятельность, что позволило ему привлечь ресурсы КСБ для помощи полузаконным операциям Кэла Скираты против ячеек Конфидерации независимых систем на Корусанте, выполняемые им для Великой армии республики и заставить исчезнуть упоминания об их деятельности из официальных документов. Джаллер Обрим всегда был образцовым служащим и примерным семьянином. Высокий пост обязывал этому соответствовать. Жена красавица, двое сыновей и дочь. Но никто из его окружения не знал, что Отая была внебрачным ребенком и до определенного времени гарантией того, что ошибки, содеянные в прошлом, будут навсегда забыты. Но неосторожная фраза, брошенная в семейной ссоре, стала началом разрыва. Его дочь отдалилась, а после и вовсе, сбежала. Положа руку на сердце, Джаллер не мог сказать, что он всегда был образцовым отцом для дочери. Он занимался её воспитанием на расстоянии, пропуская моменты взросления. Отая чаще была предоставлена сама себе, так как её тяготило общество сводных братьев, и с приёмной матерью она долго не могла найти общие точки соприкосновения. Обрим любил дочь, во всем ей потакал, баловал даже больше, чем сыновей и Телти, конечно, ревновала. Той роковой ночью разговор перерос в ссору. Телти обвиняла мужа в том, что тот балует дочь, а она, неблагодарная, даже может нахамить. Пошли в ход обиды, что Джаллер не уважает свою жену, вечно пропадает на работе, а она растит детей одна, и его дочь, в том числе, от выходок которой она уже устала. Этот несносный подросток сидит на её шее и всё прочее в том же духе. Желчи в том разговоре вылилось много. Обрим слушал жену, вставлял короткие реплики, оправдывался, говорил, что ошибки молодости останутся в прошлом. Но поздно увидел Отаю, притаившуюся за распахнутой дверью в комнату: последнюю фразу ребенок расслышала отчетливо, решив, что она та самая ошибка прошлого. Ведь отец никогда не рассказывал ей о настоящей матери, говорил лишь, что та погибла при трагических обстоятельствах. Теперь Джаллер корил себя за тот разговор. Он делал много попыток помириться с дочерью, но та отстранилась. Для неё отец, что умер, как и семья. Но в остальном Отая оставалась прежней, как казалось всем на первый взгляд. Всё время, что Джаллер отдавал службе, Отая проводила в здании Сената. Поэтому всегда оставалась на виду и под присмотром местной стражи, среди которой у Обрима оставались друзья и знакомые. Ребёнком, она играла с другими детьми, которых иногда приводили Сенаторы с собой, оставляя в детской комнате. Подростком она сблизилась со многими юными Сенаторами. Среди её друзей, впоследствии, было много высокопоставленных лиц, в том числе и Канцлер Палпатин. Она водила дружбу со всеми: от техников, до Королев. Общительная и всегда готовая прийти на помощь, Отая не изменяла этому до самого момента своего побега. Никому не дала повода заподозрить её в том. В ней было много от отца: такая же упрямая и идущая до конца. Если что-то задумала, то свернуть с намеченного пути её было невозможно. За годы, что она провела в стенах Сената, Отая приобрела много ценных знаний, среди которых были такие как умение стрелять из всех видов оружия, — этому обучили её солдаты, — до навыка «ладить» с техникой, разбираться в проводках, и даже ставить «прослушки», что, конечно, было наказуемо. Отаю, разве что, лишали пирожных на сутки и не более. Она не являлась угрозой и теперь Джаллер ломал голову, что с его дочерью стало, проверяя все гипотезы от похищения, так как девушка была пленницей при вторжении Гривуса на Корусант, до непроверенных фактов её побега. Но когда стало очевидно, что Отая всё-таки сбежала, и на Корусанте её нет, Джаллер поднял на ноги всю разведку, знакомых, друзей. Близким другом, пришедшем ему на помощь, был сержант-мандалорец Кэл Скирата, с которым Джаллер общался много лет. Чтобы поиск дочери был наиболее продуктивным, Обрим рассказал историю своего прошлого, как есть, не утаивая ничего, как и почему он был вынужден скрывать истинное происхождение Отаи. Джаллер протянул плексиглас, пожелтевший от времени, и всё это время хранившийся в сейфе. На листке неровным почерком на мандо’а была начертана расписка об отказе матери от ребенка и передачи всех прав Джареллу Обриму, заверенная нотариально, с подписями и печатями, как и положено. Одна из печатей принадлежала Медицинскому корпусу на Мандалоре, с пятнами чернил в уголке плексигласа. Джаллер уловил назревающий вопрос у собеседника. Кэл провел пальцами по краю листа, снова вчитываясь в текст: «Я, Тан Вейрес, отрекаюсь от дочери Отаи Обрим-Вейрес и передаю права на опекунство её законному отцу Джаллеру Обриму.» И далее печатным текстом на межгал следовал следующий текст: «Полное медицинское обследование: Отая Обрим. Отец: Джаллер Обрим Мать: отказ от материнских прав (имя не внесено в реестр). Родной мир: Мандалор, позже изменён на Корусант Раса: человек Пол: женский Цвет глаз: карие Цвет кожи: светлый Цвет волос: золотой Три года от роду. Никаких отклонений в развитии не обнаружено. Заключение комиссии: Девочка здоровая. — Отая мандалорского происхождения, родилась на Конкордии. С её матерью меня свёл случай. Тогда я работал в охране Сената. В тот день мне дали увольнительную. Тан я повстречал в кантине. Она была в непримечательной гражданской одежде, но девушку выдавал взгляд, пленительный, обезоруживающий. Глаза светло-медового оттенка, перед которыми устоять было невозможно. Как говорят джедайи: «и Сила меня спеленала». Честно говоря, до сих пор вспоминаю тот момент: тогда я влюбился в девушку с первого взгляда. Мы познакомились, потом слово за слово и не заметили, как пролетела ночь. На следующий день Тан пропала. Я её искал, но тщетно. И на том бы история закончилась так и не начавшись, но спустя пару лет она объявилась, как снег на голову. Она вышла на меня, а я к тому времени уже успел жениться. Когда я узнал, что Тан вольнонаёмная охотница, было поздно: Тан уже всё знала обо мне, а я о ней. Джаллер перевел дух, отхлебнул остывающий каф из кружки. — Тан решила тебя терроризировать дочерью? — заполнил тишину наводящий вопрос, прозвучавший от Кэла. — Да. Посыпались угрозы разоблачения того, что я имел связь с бойцом Дозора смерти и ещё нескольким грехам, к которым я не был причастен. Однако Тан тоже была в какой-то мере жертвой обстоятельств: она скрывала ребенка не только от меня, но и от своих людей тоже. Чтобы выживать, она требовала с меня постоянные переводы денег на свой счет, угрожая обналичить всю правду обо мне в голонете. Обрим передвинул кружку в сторону, взял в руки лист и положил его перед собой. — Договориться с мандалоркой о чём-либо было невозможно, но я нашел способ заставить Тан понервничать и, в конце концов, сделал всё, чтобы она отреклась от дочери. Взял с неё расписку, пригрозил расправой, если продолжит преследовать меня и мою семью. На тот момент у меня уже не было никаких к ней чувств. Лишь ненависть. Но я не представлял, что дочь будет способна смягчить моё сердце, в котором я простил Тан за всё содеянное. Кэл молчал, наблюдая за другом. Воспоминания задевали Джаллера за живое. Такие задушевные беседы были редкими в его профессии. Обрим чаще был немногословен, но сейчас он словно окунался в прошлое, которое причиняло ему боль. Собираясь с новыми мыслями, Джаллер разболтал осадок на дне кружки, сделал глоток горького напитка, поморщился. Поднялся, пряча лист в сейфе, возвращаясь на прежнее место. Его взгляду вернулась суровость последних недель. — Я чувствую, что Отая стала складывать кусочки мозаики своего прошлого, с её-то умениями везде находить информацию. Как я не скрывал от неё её происхождение, она, скорей всего, это выяснила. — Тогда круг сужается. Если Отае удалось найти дорогу к родной стороне, я знаю, где искать твою дочь. — Кэл кивнул, уже выстраивая план своих действий. — С учетом недавних событий — Мандалор — арена для военных действий. Но она у тебя боевая. Я сам учил её держать прицел. Мандалорец поднялся, пожимая руку хозяину дома. — Будем держать тебя в курсе событий. — Спасибо, Кэл.