Ballantine's

And if you listen very hard, the tune will come to you at last, when all are one and one is all, to be a rock and not a roll. And she’s buying a stairway to heaven. Led Zeppelin

Горячий кофе не радовал. Вообще ничего не радовало — голова трещала, как трансформаторная будка, и Алиса предпочла постель не покидать. Она смутно помнила, как вчера вечером свалилась на кухне от внезапного и болезненного головокружения, и как Сириус и Молли пытались привести ее в чувство. Миссис Уизли предположила, что это последствия легилименции, то есть давешнего чтения мыслей профессором Снейпом. Блэк в очередной раз пообещал «прибить мерзавца Нюнчика» и устроил Алисе постельный режим. К сожалению, в самом лечебном смысле. Но, надо отдать должное мистеру Блэку, в одиночестве Алису он не бросил. Напротив, притащил в спальню кресло из соседней комнаты, затопил камин, устроил выволочку Кикимеру за пыль под кроватью и с чистой совестью устроился у окна с книгой. — Сириус, — Алиса улучила момент, когда головная боль немного утихла. — Не убивай Северуса, пожалуйста. Блэк посмотрел на нее поверх книги. — С чего бы это? — осведомился он. — Было бы разумнее сначала под пытками заставить его сделать лекарство, и уже потом убить. — Я велел ему явиться еще вчера ночью, но этот поганец не соизволил даже ответить, — снова завелся Блэк. — Я был занят, — надменно прозвучало у двери. — И для вас, мисс, я не Северус, а профессор Снейп. В комнату вошел мрачный зельевар, еще более грозный, нежели вчера. Алиса машинально натянула одеяло повыше, готовая в любой момент спрятаться под ним с головой. — Блэк, — Северус Снейп поставил на прикроватный столик черный саквояж, от которого остро пахло травами. — Я настаиваю, чтобы вы покинули комнату. — Всенепременно, — издевательски ответил Сириус, оставляя книгу на подоконнике. — Я буду за дверью. Последняя фраза предназначалась Алисе, поэтому она кивнула и еще сильнее вцепилась в одеяло. — Перестаньте изображать благоговейный ужас, мисс Волкофф, — нахмурился профессор Снейп, извлекая из глубин саквояжа небольшой флакон с мутной темно-синей жидкостью. — Принимать по три капли утром и вечером, как минимум месяц. — Спасибо, — выдавила Алиса, в которой вежливость всегда была сильнее злопамятности. — Надеюсь, оно подействует сразу. — Действие магических декоктов на магловский организм до конца не изучено, — сухо изрек Снейп. — Однако я рекомендовал бы вам в ближайшее время воздержаться от… разного рода волнений. — От каких это, например? — с легкой ехидцей поинтересовалась Волкова. — От тех самых, мисс Волкофф, — не без сарказма ответил Снейп. Алиса покраснела до кончиков ушей и выпалила: — Да вы садист, господин волшебник! — Отнюдь, — прохладно бросил Северус Снейп. — Я не думаю, что ваш воздыхатель будет счастлив, если в процессе вы потеряете сознание или даже жизнь. Алисе стало не по себе. — Благодарю за рекомендации, — храбрясь, заявила она и плотнее закуталась в одеяло. Профессор зельеварения смерил ее равнодушным взглядом и покинул комнату. Как по щелчку, накатило то самое волнение, о котором говорил Снейп. Вчерашнее Блэково «Oh, my girl» вспомнилось так отчетливо, что Алиса даже охнула. Да за одну эту фразу она готова была проститься с жизнью немедленно, но… черный профессор прав: Сириус не обрадуется. А потому она послушно откупорила флакончик с зельем и отсчитала три капли в серебряную ложечку с ручкой в виде змеи. Стараясь не думать о том, что (или кто) послужило ингредиентами для смердящего тиной, золой и дохлятиной декокта, Волкова самоотверженно употребила лекарство. Кто бы знал, что последствия чтения мыслей окажутся такими непредсказуемыми. Когда на пороге появился Сириус с выражением легкой досады и светской скуки на лице, Алиса сразу поняла, что ему-то Снейп точно сообщил о возникшей проблеме. И, насколько она успела узнать профессора, сделал он это не без удовольствия. Однако Блэк невозмутимо вернулся к чтению, чем поверг Волкову в еще большее смятение: анимаг читал «Улисса» Джойса. — Ты серьезно? — не удержалась она. — Серьезно это читаешь? — Нет, я пытаюсь произвести на тебя впечатление своим утонченным литературным вкусом, — не поднимая глаз, иронично сообщил Блэк. — Это же бессмысленный поток наркотического сознания с элементами порнографии, — фыркнула Волкова, в свое время безуспешно пытавшаяся осилить сей труд. — Который полностью отображает мое жизнеощущение в настоящий момент, — охотно согласился анимаг, перелистнув страницу. — Какой кошмар, — рассмеялась Алиса, выбираясь из-под одеяла и втайне радуясь, что полностью одета. — Ты не будешь возражать, если я пробегусь по магазинам? — Буду, — Сириус оторвался от чтения и укоризненно посмотрел на гостью. — Я же говорил, что без крайней необходимости дом покидать не стоит. — А у меня как раз крайняя: теплых вещей нет, уже осень, в доме холодно, кеды расклеились, и… застежка на джинсах сломалась. Вчера вечером. Блэк медленно моргнул, очевидно, вспомнив, при каких обстоятельствах сломалась злополучная застежка. — А еще мне нужен шампунь, зубная щетка и расческа, — продолжала Волкова. — У меня даже тапочек нет! Она не без радости отметила, что непоколебимый мистер Блэк дрогнул: изобразил страдальческое лицо и махнул рукой. — Тапочек, значит, — вздохнул он. — Тапочки — это очень серьезно, разумеется. Алиса расплылась в улыбке. Не признаваться же ему, что ей попросту неловко ходить в одной и той же одежде, когда сам хозяин дома ежедневно меняет рубашки, и — черт бы их побрал! — шелковые платочки в кармане пиджака. Волкова пулей вылетела из постели. Сборы свелись к тому, что на футболку была натянута толстовка, а в следующую минуту Алиса уже бежала по лестнице, беззастенчиво топая, не боясь разбудить грозный портрет миссис Блэк. Пропустив мимо ушей очередную порцию отборнейших ругательств от вредной и давно почившей дамы, Волкова покинула дом, пообещав вернуться максимум через два часа. *** — Алиса, что это? — Сириус задумчиво покрутил в руках небольшую картонную коробку с надписью «Nokia». — Телефон, — проворчала Волкова, развешивая в шкафу новую одежду под девизом «как потратить три тысячи фунтов стерлингов за два часа». — Технический прогресс шагает по планете, а у вас — совиная почта! В идеале в этот дом нужно электричество провести и центральное отопление, а пока, будь добр, возьми хотя бы телефон. Блэк выслушал эту тираду с выражением легкого скепсиса на лице, однако послушно открыл коробку и положил чудо техники в карман брюк. — Там уже записан мой номер, — невинным голосом напомнила Алиса, продолжая запихивать в шкаф запакованные коробки. — И совершенно не обязательно носить телефон с собой, достаточно просто держать где-нибудь под рукой. — А что в коробках? — полюбопытствовал Блэк. — Рождественские подарки, — пожала плечами Волкова. — Радиоприемник для мистера Уизли, сковорода для миссис Уизли и алый вязаный шарф для профессора Снейпа. Мне кажется, ему не хватает тепла. Сириус расхохотался. — Хотел бы я посмотреть на кислую мину Нюнчика во время вручения подарка, — отсмеявшись, сказал Блэк. — Боюсь, профессор Снейп великолепно владеет лицом, — усмехнулась Волкова, вспомнив породистый профиль Северуса Снейпа. — Даже если мы подарим ему поющего хомячка, максимум, чего дождемся — это прохладной и вежливой благодарности. — Я не ослышался? — Сириус приподнял бровь и поморщился. — Это прозвучало с оттенком восхищения? — Попалась, — сокрушенно вздохнула Алиса. — Ты абсолютно прав, я испытываю тайную слабость к бледным типам в черных мантиях. — Не уверен, что это смешная шутка, — произнес Блэк, и в его голосе Волкова с удивлением для себя обнаружила нотки ревности. — Хм, — протянула Алиса, ехидно прищурившись. — А это идея. Сцена ревности с битьем посуды и закатыванием истерик может изрядно освежить наши отношения, ты не находишь?  — Освежить? Куда уж больше. Ты и так с завидной регулярностью колотишь посуду и падаешь в обморок, — несколько ворчливо парировал анимаг. С достойным ответом Волкова не нашлась, а потому продолжила разбирать покупки, удивляясь, как она умудрилась за столь короткий временной промежуток купить такую гору вещей. Одних платьев оказалось аж четыре. Она жаждала примерить все сразу, но не делать же этого при Сириусе — он и так, судя по всему, сдерживался из последних сил, стараясь не приближаться к Алисе ближе, чем на метр. — А тут, — Волкова распаковала квадратную коробку с пластинками, — сокровище. Мне повезло нарваться на музыкальный магазинчик, и, сам понимаешь, удержаться я не смогла. Тут Pink Floyd, Kiss, Led Zeppelin… да много чего. И, предупреждая твой вопрос, на чем мы это будем слушать, докладываю: вон там портативный винтажный проигрыватель. Поможешь достать? На лице Сириуса отобразился живейший интерес. Конечно, это вам не Джойс с нудными страданиями Леопольда Блума. Блэк открыл картонный ящик, вынул из нее допотопное чудо техники в потертом чехле-чемодане и водрузил на комод. Затем же присоединился к изучению пластинок в Алисиной коробке. Но внимание Сириуса недолго было сосредоточено на ретро-виниле. Хватило всего легкого касания рукавами, чтобы на мгновение потерять контроль. Блэк отдернул руку, как от ожога, бросил на Алису полный непритворного отчаяния и досады взгляд, сдержанно извинился и вышел из комнаты. А минуту спустя в кромешной тишине старого дома отчетливо послышался скрип половиц и негромкий, немного сбивчивый счет. Пока Блэк у себя наверху считал до двадцати, Волкова сдерживала любопытство и из собственной комнаты нос не высовывала. Однако на «тридцать пять» ее терпение лопнуло. Стянув кеды, она тихонько поднялась по лестнице наверх, чудом умудрившись не зацепить ни единого торчащего гвоздя, и заглянула в приоткрытую дверь. Зрелище заставило ее сделать длинный прерывистый вдох и схватиться за перила. Сириус, закатав рукава черной рубашки (отчего он тотчас принял совершенно разбойничий вид), заправив за ухо прядь волос и приняв упор лежа, размеренно отжимался от пола. Волкова застыла в восхищении. Ничего более эротичного доселе видеть ей не приходилось. Оказалось, бесконечно можно смотреть не только на огонь, воду и зарплату, но и на напряженные мужские предплечья. — Пятьдесят девять, шестьдесят, — Блэк легко встал на ноги и подошел к зеркалу — привести в порядок одежду. А Волкова, смущаясь собственных не вполне приличных мыслей, быстро вернулась к себе, втайне надеясь, что анимаг не заметил ее присутствия. Все-таки, подглядывать нехорошо. И вообще, настоящая леди не должна подобным образом реагировать на мужчину. Настоящих леди интересуют романтические сонеты и целомудренные прогулки в саду. *** Сублимация настигла Алису, как удав хомячка. И в таких масштабах, что господа Фрейд и Юнг передрались бы за потенциальную пациентку. Откопав в библиотеке новый блокнот в кожаном переплете (и втайне теша себя надеждой, что кожа не человеческая), Алиса принялась всевозможными способами марать бумагу. Вдохновение накатывало как сумасшедшее, из-под шариковой ручки строем выходили то зарисовки дома Блэка, то короткие сюрреалистичные стихи, то отвлеченные описания природы. Прерывающееся в основном приступами острого сочувствия к хозяину дома: если даже ее так плющит, то как справляется сам Сириус? Вот уже три дня они старались не пересекаться без надобности. Блэк читал в библиотеке, куда Алиса почти не заглядывала, а сама Волкова выходила из своей комнаты только в ванную — кофе, чай, сигареты и еду ей приносил Кикимер. Поначалу она подозревала, что гнусный эльф плюет ей в стакан, но потом махнула рукой — все равно на свете не было жидкости гаже, чем чертово лекарство профессора Снейпа. А если Алиса и Сириус все-таки встречались, то вежливо желали друг другу доброго утра (дня, вечера — нужное подчеркнуть) и спешно расходились по своим комнатам. Анекдотичность ситуации только усиливалась подозрениями Алисы о том, что на самом деле никакого воздержания не требовалось, просто у профессора Снейпа извращенное чувство юмора. Но, разумеется, эту теорему доказать было невозможно. На третий день явился Орден Феникса. Кроме уже знакомых Алисе волшебников в дом вошел грузный хромой мужчина с искусственным магическим глазом. Глаз этот вращался совершенно спонтанно и ощущения под его взглядом были не из приятных: как будто рентгеном насквозь просвечивает. Мужчина был угрюм, суров и одноног, за что получил от Волковой негласное, но уважительное прозвище «Терминатор». Вторым незнакомцем оказался жуликоватый типус по фамилии Флетчер. Оба удостоили Алису сухим приветствием и отправились на кухню. Зато Тонкс, сменившая цвет волос на ярко-розовый, весело помахала Алисе, едва не столкнувшись с монструозной подставкой для зонтов. Позже всех на собрание пришел профессор Снейп — неизменно мрачный и застегнутый на все пуговицы, он поздоровался с Алисой и Сириусом сквозь зубы и спустился на цокольный этаж. — Я подожду в гостиной, — Алиса, которой от Тонкс достался номер «Ежедневного Пророка», совершенно не собиралась вникать в дела Ордена. — Конечно, — сдержанно улыбнулся Сириус, и бросил недобрый взгляд в сторону Снейпа. Волкова стала замечать, что настроение Блэка меняется как шотландская погода, как бы умело он не пытался скрывать эти резкие перемены. И эти его вспышки гнева, тщательно скрытые за маской аристократического безразличия, заставляли Алису дышать глубже и чаще — борьба с внутренними демонами всегда казалась Волковой очень привлекательной. Впрочем, она не смогла бы назвать ни единой черты, которая бы ей не нравилась в Сириусе Блэке. Он одним своим присутствием заставлял ее чувствовать себя оголенным проводом, по которому проводят мокрым стальным прутом: буквально искрила от напряжения. Сириус ушел на целый час. В доме воцарилась мрачная тишина — очевидно, члены Ордена наложили на дверь особое заклинание против подслушивания, и теперь в Мэдхаусе стало совсем жутко. За окном свистел холодный осенний ветер, сорванные с деревьев листья бились в окна, стекла в створках дрожали. Алисе стало не по себе, она то и дело оглядывалась на темный провал дверного проема, пока, наконец, не пересела на другую софу. Но теперь за спиной оказалось окно, и пришлось оглядываться туда — мало ли, какие силы в такой вечер могут явиться в гости. Даже газета с движущимися фотографиями не спасала ситуацию. Алиса подумала было позвать Кикимера, но вовремя осеклась: еще не хватало остаться с эльфом наедине, пока хозяин дома занят и не сможет сразу прийти на помощь. Безобидным Кикимер совсем не выглядел. А потом в шкафу что-то стукнуло. Алиса вздрогнула от неожиданности и замерла, прислушиваясь: показалось или нет? Стук повторился. Как назло, ветер за окном внезапно стих, а шорохи за черными дверцами старинного шкафа стали еще отчетливее. Волкова, не раздумывая больше ни минуты, бросилась к выходу — плевать на тайны Ордена, плевать на недовольные физиономии волшебников, только бы снова оказаться поближе к живым людям, которые могут защитить от неведомых чудовищ, обитающих в шкафах мрачных домов! Алиса вылетела из гостиной в коридор и едва не сбила с ног профессора Снейпа, который, как оказалось, обладал неплохой реакцией и успел уйти от прямого столкновения, сделав шаг в сторону. — За вами что, дементоры гонятся? — саркастично поинтересовался зельевар. — Там что-то в шкафу, — выдохнула Алиса и, не отдавая себе отчета, схватила Северуса Снейпа за рукав. — Шевелится! На лице зельевара не дрогнул ни один мускул. Он быстро подошел к шкафу, взмахом палочки открыл дверцу, и из шкафа вылетела… мышь. Она плыла по воздуху, размахивая лапками и хвостом, как космонавт в невесомости. Алиса пару секунд осознавала, что мышь — это всего лишь мышь, а не жуткий монстр, обитающий в шкафу, а потом подошла ближе и взяла испуганное животное в руки, прикрыв ладонью. Что странно, мышь не стала биться в истерике, а предпочла притвориться мертвой: сжалась в комочек и замерла. — Какой ты славный, — улыбнулась Алиса, рассматривая грызуна. — Настоящий красавец! Я тебя уже почти люблю. Ты же останешься у нас жить? Окажись в шкафу сороконожка, Волкова и ей призналась бы в любви, так велико было ее облегчение от встречи с чем-то земным и обыденным вместо очередного боггарта, призрака или хихикающей докси. Однако Снейп ее восторга явно не разделял. Он смотрел на Алису так, словно та ела давленых гусениц, а не беседовала с маленьким и безобидным мышонком. — Что здесь происходит? — раздался за ее спиной голос Блэка. Прямо-таки арктически ледяной голос Блэка. Минус семьдесят по Цельсию, минус девяносто четыре по Фаренгейту. От неожиданности Алиса раскрыла ладони и мышонок, воспользовавшись ситуацией, порскнул под шкаф, оставив всех присутствующих без оправдательной улики и в крайне двусмысленном положении. — Мышь, — с напускной беспечностью ответила Волкова, поворачиваясь к Сириусу и наблюдая, как его лицо приобретает очень красноречивое выражение. — Дело в том, что в шкафу был мышонок, а Снейп… — Профессор Снейп, — невозмутимо поправил зельевар. — Профессор Снейп помог его поймать, — выпалила Алиса. — Я сказала ему, что почти его люблю и предложила пожить у нас. Если дела могут стать хуже некуда, они обязательно станут. Таким Блэка Алиса не видела никогда — в холодной ярости он выглядел очень пугающе. Даже глаза сверкнули зеленым, как у волкодава в момент атаки. А рука медленно и неотвратимо потянулась за палочкой. — Я сказала это мышонку, — медленно произнесла Волкова, глядя анимагу в глаза. — Мышонку, Блэк. Сириус очень медленно вернул палочку в карман. — Да уж, Блэк, надежда на то, что твоя единственная извилина хотя бы раздвоится с возрастом, угасла окончательно. Как и следовало ожидать, зачатки мозга так не взяли верх над бурным гормональным фоном. Прискорбно, — едко произнес Снейп, прежде чем покинуть гостиную. Блэк подошел к шкафу, нервно рванул дверцу, достал с верхней полки початую бутылку виски и сделал длинный глоток прямо из горлышка. Было заметно, с каким трудом дается ему сдерживать эмоции, и с какой радостью он бы сейчас кого-нибудь прибил, а потому Алиса решила не оправдываться. В конце концов, кто в здравом уме мог подумать, что она будет признаваться в любви этому мрачному черному зельевару? Чиркнула спичка, вспыхнула сигарета. — Нервы ни к черту, — уже совершенно спокойным тоном произнес Блэк, сбив пепел прямо на пол. — Это пройдет. — Мне, вообще-то, волноваться вредно, — Алиса выдохнула так, как будто сделала это впервые за десять минут. — А я только что пережила инфаркт, инсульт и клиническую смерть, причем совершенно незаслуженно. Поэтому я пойду к себе, если ты не возражаешь. — Возражаю, — Блэк снова приложился к бутылке. — Я имел неосторожность заверить Молли, что приглашу тебя на чай. Придется идти. — Хватит во всем потакать взбалмошной рыжей женщине, — тихо рассмеялась Алиса. — И, как мне кажется, чай в сложившейся ситуации уже не актуален. Я бы выпила чего-нибудь покрепче. Сириус молча протянула Алисе бутылку. Марка виски была незнакомой, а на винтажной этикетке было выведено: «Ogden’s Old Firewhisky», причем герб под надписью крутился вокруг своей оси. Виски определенно был сделан магами и для магов. — Эй, ребята, — в дверном проеме показалась улыбающаяся Тонкс. — Мы вас ждем! Римус принес сливочного пива. — Сливочного? — уточнила Алиса. — Это как? — Объяснить трудно, — рассмеялась Тонкс, отчего ее волосы из ярко-розовых стали изумрудно-зелеными. — Надо пробовать.