Неудачное попадание

— Я тебе хвост к чертовой матери оторву, если нормально не расскажешь, что произошло, — Рен, на секунду вышедшая из привычного состояния полнейшего спокойствия, грохнула кулаком по столу, исподлобья рассматривая наглое животное, которое уже четыре года как именовалось ее призывом. Причем было совершено непонятно: от него больше пользы или вреда? — Ну, давай я сделаю вид, что мне страшно. Тебе полегчает? — невозмутимо ответил зверь тоном настолько надменным и ненавистным Рен, что та чуть ее взывала от безысходности своего положения. — Хокьё, будь хорошим песцом, расскажи все нормально… — Сколько раз я тебе говорил, что я — арктический лис! — животное оскалилось, явно недовольное таким обращением с собой и со своей важной персоной. Хокьё вообще был существом уникальным в своей стереотипности. Нельзя было в мире найти создания хитрее, изворотливее и горделивее этого лиса. Вообще по своему виду он был именно песцом, но это так его бесило, что он был готов вцепиться в глотку любому, кто так его назовет. Все-таки быть лисом как-то престижнее, да и в таком случае он был с Курамой из одного семейства, что тешило самолюбие Хокьё еще больше. Мерзкий характер складывался десятками лет, поэтому вытерпеть его было нереально. Хокьё был прекрасным лжецом и вообще по сущности своей специализировался на обмане: обмане зрения, слуха, ощущений человека — это был его конек. Нельзя было найти животного или человека, которого он любил или хотя бы уважал, но вот Рен и Хисен он не презирал, что уже значило многое. Выходило это только потому, что не так давно в масштабах всей жизни они помогли ему, забрав от противного и дурнопахнущего старика, который использовал Хокьё как какого-то ручного зверька. Сколько раз лис хотел его убить, уничтожить, но вечно что-то мешало. — Да хоть водоплавающий! — оборвала его Ёшикава. Лис, который песец, был довольно неглуп, поэтому быстро сообразил, что спорить дольше не стоит, иначе можно будет хорошенько поплатиться за это. Рен он искренне считал человеком сумасшедшим и непредсказуемым, поэтому очень расстроился, когда понял, что Хисен, единственная сдерживающая ее сила, исчезла. — Что в ту ночь произошло? Только давай без твоих идиотских загадок! — Я тебе сто раз объяснял, но могу и сто первый, — ворчал лис, запрыгивая на диван и устраиваясь поудобнее. — Она неправильно сложила печати. Вот и все. Хотела использовать какую-то технику, но ошиблась, а потом… Мне показалось, что ее чакра исчезла. — А я тебя еще раз спрашиваю, в каком смысле «исчезла»? Испарилась или что? — Рен присела на край стола и, закинув ногу на ногу, сверлила взглядом Хокьё. — Да какого черта я должен знать?! Нет больше Хисен, но есть что-то другое. Тебе поклясться? — Ладно, верю… *** Последнее и единственное, что помнила Рен из экзамена на Чунина, это огромную такую каменную глыбу, которая летела ей прямо между глаз. Куноичи это слегка поразило, но она смогла вовремя найтись и увернуться от столкновения, правда оно все-таки произошло. Теневой клон противника оказался рядом и хорошенько врезал Ёшикава куда-то в солнечное сплетение, от чего та, не готовая к таким событиям, рухнула на землю с твердым осознанием, что ее карьере шиноби пришел конец. -… глаза! Та открой же ты глаза! Да ну мать твою за ногу, Рен! Не время лежа-а-ать! — куноичи приоткрыла глаза из-за того, что кто-то изо всех сил трясет ее за плечи и чуть ли не бьет по лицу, желая привести в сознание. — М?.. — Рен моргнула, фокусируя зрение на Хисен, которая, порядком растрепанная, стояла рядом с ее койкой. — Не мычи, а вставай, причем быстро! — скомандовала Сакураи, буквально насильно впихивая в руки Рен ее вещи. — Все очень-очень плохо… Оденься пока, а я сбегаю в другую палату, — спешно бросила Хисен, выскакивая за дверь. Рен ничего не поняла, но на всякий случай решила послушаться и быстро натянула на себя шорты и фирменный «киригакурский» свитер. Машинально сунув протектор в карман, она выглянула в коридор. — Что происходит? — Эвакуация, — припечатала девушка, заглядывая в пустые палаты. Рен решительно ничего не понимала, но, на секунду выглянув в окно, заметила суету на улицах Ивагакуре, а через пару секунд раздался взрыв, сотрясший весь госпиталь. На нижних этажах послышался топот и мат каких-то шиноби, а Ёшикава взглянула на Хисен с немым вопросом в глазах. — Террорист разбушевался, — как-то грустно бросила Сакураи, схватив куноичи под руку и потащив к выходу. — Помнишь, Дейдару, с которым мы не сошлись во мнениях? Так вот, теперь у него небольшие разногласия… — на улице опять послышался дикий грохот и крики людей, — с Тсучикаге. — Я ничего не понимаю… Это все он? Как? — Ну, талантливая зараза, спорить не буду, — пожала плечами Хисен, суетливо пропуская перед собой других больных, которые толклись около выхода. — Это его «искусство» порастыкано по всей деревне и взрывается в абсолютно непонятной последовательности. В общем, теперь половина шиноби бегает по деревне и пытается как-то спасти гражданских и свои семьи, потому что черт знает, где оно рванет. — Так, а что ему надо? Я куда?.. — Рен взволнованно оглядывалась по сторонам, даже не замечая, что Хисен ее куда-то уверенно тянет. — Киндзюцу Ивагакуре*, — Хисен говорила отстраненно, но Ёшикава на секунду задумалась, откуда Сакураи это знает, но быстро отвлеклась. — А тебя сейчас сдам твоей команде и побегу помогать остальным. — У меня дурное предчувствие, — нахмурилась Рен, дернувшись от очередного взрыва. — Не волнуйся. Он ищет технику, а его ищет Тсучикаге… *** — Есть какие-то новости? — без какого-либо любопытства в голосе спросил Гаара, хотя сам уже давно думал о том, как там свалившийся с неба подарочек. — Новостей нет практически, — пожал плечами Вэй. — Правда, она все время жалуется на плохое самочувствие: на пыль у нее аллергия, от дневной жары ей плохо, ночью она мерзнет, а как только к ней заходят больше двух шиноби сразу проваливается в полуобморочное состояние. Я не медик, конечно, но, по-моему, в ее случае это ненормально. -Да… Ты прав, — кивнул Казекаге. Он давно уже думал о том, что Хисен стоит как-то обследовать, но его планы портило только отсутствие специалиста, который мог бы это провернуть. Все медики Суны дружно пожимали плечами и отвечали, что с таким не сталкивались. Возможно, стоило бы обратиться к лучшему ирьенину — Цунаде Сенджу, но тогда придется ей же все и рассказать. Гаара сомневался в правильности такого решения, но все же не отбрасывал его. — А в целом как ее поведение? — Замкнутая и закомплексованная девчонка с явной депрессией на лице. С людьми не общается, хандрит и несет всякую чушь, например, кучу непонятных слов. Вечно ворчит про какой-то «Интернет», «Контакт» и все в таком духе. Но чаще всего повторяет: «Лучше б я просто сдохла, нафиг мне такие мучения, мать твою за ногу!» — процитировал Вэй с абсолютно пофигистическим выражением лица. — За неделю фраза была повторена ровно двести пятнадцать раз.  — Значит, никаких подозрительных изменений? — на всякий случай решил удостовериться еще раз.  — Казекаге-сама, при всем уважении, но она вообще ничего не делает. В смысле либо просто сидит, либо ходит по комнате и что-то бормочет. И зачем мы уделяем так много времени гражданской? — Не думаю, что в этом мире что-то может быть просто так, поэтому всегда лучше лишний раз убедиться, — ответил Гаара, не меняя каменного выражения лица. *** Нина бродила из одного угла комнаты в другой. Теперь она боялась меньше, поэтому, соответственно, думала больше. И думала Нина о том, как отвечать на те вопросы Казекаге, которые он непременно задаст. Тонкая грань между помощью и «сдать всех к чертовой матери» стала для нее практически невидимой. Было немного страшно говорить что-то о Тоби, Мадаре или войне, но, с другой стороны, могли погибнуть люди. Хотя… Инстинкт самосохранения все-таки работал исправно, поэтому у Нины возникло желание сначала спасти свое тельце, а потом уже других шиноби, которых она не знает. Дело в том, что на войне умер Неджи, родители Ино и Шикамару и кто-то из Кумо. В принципе, не так уж девушка Неджи и любила, а родителей, конечно, жаль, но…  — Че-ерт, — выдохнула Нина, опускаясь на кровать. — Слишком сложно это все, слишком сложно… Она прекрасно понимала, что со здоровьем у нее что-то было не так, причем подарочек от Тору тут сыграл скорее последнюю роль. Это было что-то совершенно иное, например, будто у тебя круглые сутки давление под двести. Тошнит, голова кружится, а все тело просто ломит. Хочется на стену лезть, поэтому забывается и Суна, и тот мир, где она жила до этого. — Сакураи, — в комнату, как обычно без стука, вломился Фусашиге. — Че? — она только слегка приподняла голову, поглядывая на джонина. — Веди себя прилично и не смей ничего учудить, — поучительно начал шиноби, но громкий вздох Хисен его прервал. — Ну неужели опять… Если Казекаге-сама надо, то пусть приходит, когда захочет, мне все равно, — специально громче проговорила Нина, — тем более, что я тут как бы в плену. — Значит, отдельное место жительства, бесплатное питание и одежда — это плен? — в комнату вошел Гаара, а Фусашиге захотел поскорее выйти. — Моральный, — грустно заключила Нина. — Я, конечно, прошу прощения, но неделю есть один рис курицей и ходить в этом… Согласитесь, не пятизвездочная гостиница, — она присела на кровати и демонстративно показала Казекаге болотного цвета сарафан, который ей все так же был велик. Бабушка Тору, видимо, вещи получше решила зажать. Повисла неловкая пауза. Хотя для Гаары она была более неудобной, потому что Нина, держась за больную голову, просто мечтала, чтобы все заткнулись. — Вы же хотели что-то спросить, да? — не выдержала девушка, вернувшись к Казекаге. — С чего ты так решила? Может, я решил просто убить тебя? — Ага… Знаете, я тут и без Вашей помощи скоро ноги протяну. Да и смысл Вам столько времени на меня угробить, чтобы потом убивать? — сейчас в Нине проснулся фикрайтер, который требовал обосновать все происходящее. — Ты права, — Гаара решил долго не размусоливать эту тему. — Ирьенины нашли твою чакру необычной для нашего мира. Возможно, ты сможешь как-то это объяснить? Я должен знать, что ты не представляешь угрозу для всех нас. — А можно поподробнее? — девушка даже оживилась, наблюдая, как Гаара медленно (наверное, думает стоит ли) протягивает ей какой-то свиток, которых до сих пор держал в руке. Нина тут же принялась за чтение, хотя читать со свитка было крайне неудобно. К тому же приходилось параллельно удивляться тому, что все эти странные загогулины и каракули вполне понятны и складываются в слова и предложения. К тому же читала Нина быстро, но волнение давало о себе знать, поэтому некоторые строки приходилось просматривать дважды. — Хм, так это чакры, — наконец проговорила девушка, сворачивая свиток. Гаара услышал странный треск. Это рвался его шаблон. Пусть прожил он относительно недолго, но успел сформировать свое понимание того, что такое чакра и как она выглядит. Заметив его выражение лица, Нина слегка ухмыльнулась. Следовало быстрее развеять его ступор. — Казекаге-сама, не чакра, а чакры, — спокойно начала девушка. — Так Ваша чакра устроена в моем мире. Всего их семь, причем каждая отвечает за свою некоторую сферу влияния на организм. Насколько я понимаю, вы формируете чакру внутри себя, а у меня… Как бы сказать, оно приходит из космоса, что ли. До этого Нина слабо верила в то, что существуют эти самые чакры, но все же читала о них для общего развития. Все-таки энергия, которая циркулирует тебе прямо в голову — как-то сомнительно верится. Но она сейчас не в той ситуации, когда можно ссылаться на логику или науку. — У вас это практикуют? — Гаара выдохнул и спросил с явным недоверием к происходящему. — У нас… Ну, у нас в городе таких практикующих обычно обходят стороной, — хмыкнула Нина, вспоминая свои родные места. *** — И что ты собираешься делать? — Хокьё, растянувшись на диване, лениво наблюдал за активным мыслительным процессом Рен. — Да я не знаю, — нервно проговорила Ёшикава, потирая виски. Песец, который лис, зевнул, продолжая лежать. Он вообще был странным призывом, который не особо любил возвращаться к себе. Ему нравился мир людей, наблюдать за ними и иногда подкалывать. Хокьё мало волновало то, сколько чакры на это тратит Рен. Внезапно хлопнула дверь. Вернулась старушка. Хокьё покосился на Рен, которая порядком напряглась, ухватившись рукой за край стола. Дыхание участилось, а глаза забегали. — Эй, держи себя в руках. Это просто дверь, — как можно мягче проговорил лис. — Я знаю, просто… — она попыталась успокоиться, прикрыв глаза. Хокьё хорошо знал, что Рен панически боится резких звуков, поэтому пытался ее хоть как-то успокоить. Ему не было достоверно известно, откуда у нее взялась такая фобия, но он точно понимал, что девушка впадает в бессознательное состояние, когда их слышит. *** — Мда… — Хисен покосилась на еле заметную фигуру Тсучикаге, который летал где-то вдалеке и явно материл всех присутствующих. — А откуда он знает, где искать киндзюцу? — внезапно поинтересовалась Рен, остановившись на крыше одного из домов. На дорогах сейчас было не протолкнуться, поэтому куноичи решили, что «по верху» будет быстрее. — Мало ли, — Хисен задумалась, снова взглянув в сторону Тсучикаге, — всякое бывает… Рен не стала расспрашивать дальше, хотя вопросы у нее все еще оставались. Сорвавшись с места, куноичи направились к команде из Кири. Путь до них был не так далек, но из-за паники населения и постоянного грохота было нелегко ориентироваться на местности. Команда была недалеко от выхода из деревни, а госпиталь, как на зло, находился в противоположном концы Ивы. Рен, если честно, всем сердцем не хотела возвращаться, поэтому подсознательно медлила как могла. — Там, вроде, можно срезать, — сообщила Хисен, кивнув на пустой переулок. — Да, но там точно безопасно? — Рен заметно напряглась. Ей все еще было тяжеловато долго бегать, поэтому сейчас она хотела отдышаться. — Ага, пешочком пока пройдемся, — Хисен спрыгнула на землю, заметив, что Ёшикава побледнела. Куноичи побрели по переулку, куда выходили окна двух стоящих рядом жилых домов. Хисен волновалась, желая как можно быстрее передать Рен из рук в руки, чтобы потом не получить претензии от Кири о том, что их люди пострадали из-за беспорядков в Ивагакуре. Думая об этом, она немного отвлеклась, забыв о том, что нужно краем глаза поглядывать на куноичи. Опомнившись, она оглянулась назад и поняла, что между ними уже расстояние метров в двадцать пять. Рен остановилась около какого-то окна и задумчиво рассматривала цветок, стоящий в горшке на подоконнике. — Давай быстрее, — крикнула Хисен, нервно заламывая пальцы. Она прекрасно понимала, что от этого бурьяна Рен будет тяжело оторвать. — Да, иду… Просто я раньше не видела подобного, — кивнула куноичи. Сакураи почему-то напряглась. Внезапно какое-то очень дурное предчувствие заставило ее волноваться все сильнее и сильнее. Она уже сделала шаг, чтобы оттащить Рен от злосчастного окна, но… Вдруг произошёл взрыв. *** — Хорошо, но откуда ты все это знаешь? — после двадцатиминутного рассказа Нины на тему «Чакры, и с чем их едят», Гаара все-таки решил узнать место, откуда девушка эти знания черпает. — Ну, я… — ей хотелось ответить, что благодаря тем же фанфикам она может говорить и о чакрах, и о растительности субарктического пояса, и о Синдроме внезапной смерти младенца, но вовремя остановилась. — Я просто стараюсь быть разносторонне развитой. Правда, мне трудно понять, как эти чакры будут вести себя Вашем мире. Нужен специалист… В Суне есть кто-то? — Нет, — Гаара понимал, что, чем дольше он наблюдал за Хисен, тем сильнее убеждался, а том, что она явно «не от мира сего». Не те повадки, привычки странные, речь. — Гаара-сама, — настроение у Нины было на удивление хорошим, поэтому она, слегка улыбнувшись, подперла голову рукой, — а вот Вы мне верите или нет? Просто интересно есть ли смысл мне тут распинаться. Только честно. — Если честно, мне не хочется верить, но есть факты… — Да или нет? — Да. — Все-таки я знала, что Вы хороший парень, Гаара-сама! Вот прям с первой серии с Вами почувствовала, — засмеялась Нина, ощущая, как смех больно отдается в висках.