***
Отсидеть оставшиеся уроки было нереально трудно, мы были слишком взбудоражены, мы с нетерпение ждали бала, как в первый год старшей школы. С очередным звонком мы вылетели из классов, как дети, напевая ту самую песню, что исполняла Твайлайт Спаркл с подругами. Хех в наших головах она засядет надолго. В коридоре мы с Дерпи догнали Тандербейса и Мистери Минт, и те не задумываясь присоединились к нашим песнопениям и танцам. А накладные уши и хвосты команды поддержки только дополняли картину. — Так не спи, давай!!! Вслед за нами подпевай! Мы поможем Твайлайт… — я почти перешел на крик, на ходу хаотично махая руками, — …э-э, чего там-м? Как там дальше-е? — На-на-на, не помню-ю-ю? — нараспев ответила Мистери, — а-а-а, пле-вать. Мы всё продолжали ржать и специально петь мимо нот, когда мимо нас прошел наш учитель физкультуры. — Сентри! Пляски устраивать он самый первый, а как в зале появиться — всё, сразу калека! — Я просто хочу поддержать Твайлайт Спаркл, как и все! Но это не значит, что мне сейчас не тяжело. Ай, видите? Опять сердце болит… Я зажмурился, приложив руку к области сердца, и театрально повалился на Тандера. К счастью, он додумался меня поймать, расплываясь в широкой зубастой улыбке. — Артисты, чтоб вас… Ты когда соизволишь все свои долги сдавать? — Да я обещаю, тренер, в понедельник точно приду! И сразу всё сдам! — В который раз от тебя это слышу. Он только закатил глаза и зашёл в учительскую напротив. — Я честно буду, вот увидите! — бросил я ему вслед перед тем, как вместе с остальными поспешить дальше по коридору. — Ты реально пойдёшь? — недоверчиво спросила Мистери. — Нет конечно, — я почти поперхнулся собственным смехом. — Хорош, — Тандер одобрительно протянул ко мне руку, и мы дали другу мощную пятюню. — Ты только сам себе ставишь палки в колеса, — вздохнула Дерпи, слабо улыбаясь, — прошлый год ничему тебя не научил. Вскоре мы остановились возле наших шкафичков, нужно было сложить все учебники перед уходом. Совпадение ли, у нас с Дерпи даже шкафчики находятся по соседству со средней школы. Удобно. — Все правильно он делает, — встрял Тандер, — понедельник должен быть днем отдыха после выходных. Тем более после этих выходных. — Ох, ну да, ведь три дня сосаться с бутылкой так утомительно, — съязвила Минт. — Ну, наверное это не так утомительно, как тебе с Черри, но- — Нет, кто-то тут точно нарывается. Иди сюда! — Я просто пошутил, я пошутил! Я не видел, что творится позади, но чутье подсказывало, что Мистери Минт и Тандер опять начали драться. В подтверждение мой кузен уже через секунду вякнул от боли. Есть, прямо в цель. Минт опять попала ему по колену. Я же старался не обращать внимания на то, что творится вокруг, увлекшись поисками. В столовой я умудрился потерять свой медиатор, так что ему нужна замена. И я был уверен, что хотя бы один смогу отыскать в своих вещах, но пока под руку попадался один хлам. Но вот в дальнем темном углу верхней полки я нащупываю что-то мелкое. Не похоже на медиатор, но разглядеть всё равно интересно. Разжав ладонь, вижу… маленький значок. Осторожно провожу большим пальцем по металлической поверхности. Резко вернулось это страшное чувство. Когда сердце обливается свинцом и тянет всего тебя вниз, постепенно превращаясь в бездонную черную дыру. Этот рисунок, эта форма… её кьютимарка. Я никогда не просил её о подарках, я же прекрасно понимал, что у неё нет лишних денег. Мне было достаточно того, что она просто была рядом. Но однажды ей захотелось меня удивить. Последнее число августа. Никакого особого повода. Она просто решила сделать мне подарок. Сначала она сыграла для меня на гитаре, демонстрируя, чему научилась за последние месяцы. И вдруг, отложив инструмент в сторону, она передала маленькую коробочку. Она готовила это к нашей годовщине, но все же не сдержалась и захотела вручить свой сюрприз раньше. В коробке — два маленьких аккуратных значка, один — точная копия её кулона, а второй ужасно походил на наброски в моей тетради… Она хотела подарить что-то особенное, что связывало только нас. И, кажется, никто, кроме нас, в этом мире не знал про концепцию меток судьбы. Она заказала значки в форме наших собственных кьютимарок. Но при этом хотела, чтобы я забрал её солнце, а она оставила себе мои щит и молнию. Со стороны её подарок ничем не отличался от обычных парных браслетов или татуировок. Но эти символы значили для нас нечто гораздо большее, чем гравировка имен или банальные сердечки. Тогда Шимми хотела сказать, что наши судьбы не просто связаны, — они целиком и полностью находятся в руках друг друга. Кажется, то был первый раз, когда я всерьёз заплакал от счастья… Легкий толчок в плечо заставил меня резко дернуться и остановить поток тоскливых мыслей. Всё не решаясь закрыть дверцу и развернуться к ребятам, я поднял глаза на фотографии, которыми облепил все стены шкафчика. Мне пришлось переклеивать их совсем недавно, чтобы больше не видеть здесь её лица. Снова опустив взгляд на значок, я сжал его ещё крепче, чтобы острые концы болезненно впивались в кожу. Я кое-что вспомнил. Наша годовщина… могла бы быть сегодня. — Флэш, ты чего там залип? Пойдем уже, — мягкий голос принадлежал Дерпи. Словно только что вспомнив, как двигаться, я не глядя забросил значок обратно и быстро захлопнул шкафчик. Если даже это было не более, чем частью ее плана, то Шиммер не просто жестокая — она больная на всю голову… Мой весёлый беззаботный настрой опять исчез без следа. Я очень надеялся, что ребята не смотрят в мою сторону и не замечают ничего странного, потому что сейчас я даже не пытался спрятать свое каменное безучастное лицо. Всё тело резко ослабло, у меня просто не было сил на фальшивую улыбку. К счастью, мы достаточно быстро дошли до главного входа. Хотя бы Мистери и Тандер уйдут домой. Мы же с Дерпи договорились зайти в библиотеку. Мы уже обменялись последними словами, как Тандер решил снять, наконец, накладные уши, что девчонки раздавали в столовой. — Ты что делаешь? — искренне удивилась Дерпи. — Эм, а вы разве не будете их снимать? Вы хотите так по всему городу ходить? — Конечно! — с излишним восторгом затараторила она. Было непонятно, шутит она или нет. — Мы же Вандеркольты! Это наш символ! Пусть все знают, на чьей мы стороне и кто мы такие! — Сборище идиотов? — Танде-е-ер! — уже обиженно промямлила она. — Мистери, ты тоже так пойдёшь? — Да, а что? — на спокойном лице Минт промелькнула слабая ухмылка. — Класс, значит на нас точно все будут пялиться… — проворчал он, приложив руку к лицу. — Ой, мы что, тебя позорим? — насмешливо спросила Минт, сощурившись. — Эм, как бы да, — излишне заносчиво ответил Тандер. — Мы тебя позорим, ага, мы, — продолжил я с самым серьёзным видом, медленно кивая головой. Вот иногда Тандербейс выпалит что-нибудь настолько ироничное и тупое, что выбивает у меня всякое желание грустить. Ну, почти, совсем немного, но мне все равно стало лучше. Кажется, я наконец понял, почему все его терпят. Не изменившись в лице, я указал на коленный ортез на левой ноге Тандера. Его последнее «достижение» — серьезное повреждение связок коленного сустава на недавней вечеринке. Я не видел, как это произошло — я тогда всё не решался покинуть ванную комнату. Но говорят, он свалился с лестницы. А потом его стошнило на свой же костюм. А потом он отрубился. Эх, такое зрелище пропустил. — Тебе напомнить, что в Хэллоуин было? — продолжала наседать Мистери, — а, Каспер-блевотное приведение? — Вы мне всю жизнь будете об этом напоминать, да? На мгновение его голова стыдливо вжалась в плечи, и Тандербейс обиженно скрестил руки на груди. — О-о, ладно, прости, прости! — посмеялась Минт, обнимая его за плечи, — я просто волнуюсь очень. Не могу уже дождаться бала! Пойдем, а то я ещё в салон опоздаю. На лице Тандера снова появилась счастливая улыбка, и он одобрительно кивнул. Мистери Минт схватила его за руку, и они, наконец, покинули школу. Секунд пять я ещё глядел им вслед, пока моя улыбка постепенно исчезала. Не забывай. В первую очередь, ты сделал это ради них. Из-за меня ей удалось подобраться к ним слишком близко и ранить больнее всех. Но я не позволю себе совершить эту ошибку снова.***
— Опаздываешь, однако. Бравли Битс как всегда выглядел в полной гармонии с миром. В такой гармонии, что, по ходу, вообще не замечал холодрыги вокруг. Как так получилось, что люди, родившиеся на континенте, где вообще нет зимы, лучше переносят холода, чем те, кто живёт гораздо севернее? — Скажи спасибо, что я вообще пришёл. Плотные унылые облака скрывали всё небо. На улице слишком холодно. Какого черта у нас урок на стадионе? И уговорили же меня как-то не прогуливать на этот раз. — Сансет просила встретиться на перемене, а где — написала только через минут двадцать, — продолжил я, невольно обхватив руками плечи, — серьёзно, она печатает, как бабушка. — По крайней мере теперь она с телефоном! — посмеялся Бравли. Я молча кивнул, направив взгляд на футбольное поле. Девчонки — Черри Краш и Клауди Кикс — занимались парной йогой, пока ещё было время до звонка. Ну, или пытались, постоянно падая от смеха. Тем временем Сансет Шиммер без конца бегала вокруг них с небывалым интересом и негодованием на лице, выкрикивая что-то еле разборчивое. — Что вы делаете?! Как вы это делаете?! Да ты-ты… ты её сейчас сломаешь! Разве они могут так гнуться?! Мы только беззлобно смеемся. Я уже начал забывать, какая она на самом деле смешная. — После бала она стала ещё смелее, тебе не кажется? — спросил Бравли, тепло улыбаясь, — это клёво. Теперь совсем не боится показаться нелепой. Просто живёт, как хочет, и остаётся собой, наплевав на всех. — Да, есть в этом что-то вдохновляющее. Я её никогда такой весёлой не видел. А я говорил, что ей просто нужно было время и правильные люди, чтобы раскрыться. — Да? А мне казалось, ты говорил «а-а-а, уберите её от меня, она жрет цветы! Почему эта сумасшедшая все ещё со мной общается-я?» — плаксивым голосом протянул он перед тем, как снова издать громкий смешок. — Но ведь это и правда дико! — в свою защиту высказался я. — А я и не спорю, просто… так странно думать, что совсем недавно мы были готовы просто отмахнуться от неё, назвать чудилой, и забыть о её существовании. Но она ведь не такая. Нужно было потусить всего один вечер, чтобы узнать её с совершенно другой стороны. Ты сам слышал, что она говорила на мосту. Я до сих с этого в шоке. Без шуток, она очень мудрая. Сансет ещё и живёт одна, в пятнадцать лет! Она уже знает, как увиливать от оплаты налогов, блин! Она настолько крутая! — Да, я знаю. Но к чему ты ведешь? — Мы столько классных людей упускаем, Флэш, — теперь в голосе Бравли я мог услышать досаду и сожаление, — просто потому, что не даем им и шанса. Шанса освоиться и привыкнуть к новому окружению, шанса проявить себя и свои таланты, даже шанса высказаться. Первое впечатление, конечно, очень важное, но оно такое ненадежное. Может у меня уже мозги заморозились, но мне страшно думать, что если бы ни ты, Сансет Шиммер так бы и осталась для нас никем. Я рад, что теперь она с нами. Она хорошая подруга. — Воу… — только и мог ответить я, продолжая наблюдать за компанией на поле. — Понятно, значит точно мозг примерз, — выдохнул он, продолжая улыбаться, — извини, что нагрузил. Я ещё спал плохо — Клауди заставила вчера смотреть Вечное сияние чистого… чего-то там. Всё никак не отойду. — Надо запомнить эту комбинацию на следующий раз, когда нужно будет обмозговать текст для песни, — усмехнулся я. Словно услышав, что мы её обсуждаем, Сансет Шиммер поднялась на трибуны и направилась прямо к нам. — Хэй, ты чего забыл на местах для инвалидов? А ну, двинься. Лениво переглянувшись, мы освободили место для Сансет. Та быстренько плюхнулась на скамью, оказавшись между нами. — Парни… — начала она, но тут же замерла на полуслове, как-то оценивающе разглядев меня с ног до головы, — …Бравли, у меня есть вопрос из области спорта. Сансет почти полностью отвернулась от меня. Я же только устало закатил глаза. — Короче, твоя подружка- — Клауди. — Она самая. Так вот, она говорит, что нам придётся уйти в зал, а то холодно. И вместо бега у нас будет лазанье по канату. — О, господи, может ещё не поздно уйти? — простонал я, уже представляя, какие страдания меня там ждут. — Окей, а вопрос-то в чем? — Это что, мать вашу, вообще такое? — процедила она сквозь зубы, на её лице читался ужас, — то есть как-то надо за это цепляться и лезть, как обезьяна?! — Ты сама ответила на свой вопрос, Сансет, — опять заулыбался Бравли Битс. — Но ведь это нереально! Я не смогу! Может там есть какие-то другие методы полегче, а? — Я знаю один способ, — наконец я подал голос, — не приходить вообще. У тебя просто накопятся долги, а отрабатывать ты будешь их одинаково — драить спортзал. — Хм, это мысль, — задумалась Сансет, — а точно сработает? Меня не вышвырнут из школы? — Ну, Флэш все ещё здесь. На девчонок все равно не так сильно давят, так что ты легко отделаешься. Но если вы оба собираетесь свалить, то делайте это сейчас. Урок вот-вот начнётся. — Тогда что мы стоим? Погнали, Флэш! Сансет Шиммер понеслась прочь с трибун, мы с Бравли спустились следом. Но уже оказавшись на поле мы заметили… — Снег? Редкие белые хлопья начали бесшумно и медленно падать с неба, слишком быстро тая на искусственном газоне. Так тихо и красиво. Сансет восхищенно наблюдала за неожиданным танцем снежинок, пока её одежда и волосы постепенно белели. Пару мгновений она просто стояла с приоткрытым ртом, пытаясь что-то сказать. В нашей местности снег долго не лежит. Может поэтому мне было так важно запомнить эту мимолетная красоту, что предвещала скорые перемены. Наверное, поэтому это воспоминание так ярко закрепилось в моем сознании. — Снег… — повторила Сансет перед тем, как её лицо помрачнело, — у вас и снег не по расписанию выпадает?! Боже, куда я попала?! Тишину и волшебство момента прервал наш внезапный хохот. — Сансет, я тебя обожаю, — покачал головой Бравли.***
— Дерп-Дерп, а ты знаешь, какая жесть произошла на острове каннибалов в тридцать третьем? — …могу догадаться. Мы уже минут пятнадцать ходим по всей библиотеке в поисках нужного отдела. Весь персонал куда-то делся, кроме нас почти никого не было, так что спросить нам было не у кого. Но вот, поднявшись по лестнице на второй уровень, Дерпи, кажется, заметила стеллаж, что был ей нужен. В этом году она всерьез задумалась о том, чтобы вступить в кружок химиков, но для начала ей нужно подтянуть свои знания базовой программы. Честно, я безумно счастлив за неё, Дерпи наконец-то нашла себе предмет по душе, и теперь выбор университета не был для неё такой больной темой. Но блин, нельзя по-быстрее? Уже не знаю, сколько я пялюсь в одну точку. Даже попытки разговорить Дерпи не помогают — она слишком сфокусирована на поисках своих учебников. Поэтому я решил немного прогуляться. Кажется, я ещё ни разу не бывал в этом крыле. Судя по скопившейся пыли и слабому освещению, здесь в принципе мало кто появляется. Пробираясь все дальше, я чувствовал себя всё более неуютно. Будто оказался в каком-нибудь заброшенном месте ночью. В очередной раз завернув за угол, я увидел перед собой необычную картину: несколько стопок книг были небрежно собраны и разложены на полу… в форме кровати? Вот, даже плед рядом лежит. Хех, странно. Надо Дерпи показать. Но только я хотел развернуться и уйти, как заметил чей-то силуэт, промелькнувший между стеллажами. Я замер на месте, прижав руки к бокам. Мне это мерещится, да? Найдя в себе силы, чтобы двигаться, я поспешил обратно, проходя между книжными рядами. Но силуэт появился снова. Кто-то встал прямо поперек прохода, от неё исходило слабое рыжеватое свечение. И вдруг — она запела. Так красиво, тихо и меланхолично, что мой страх перед ней исчез в одночасье. И тогда я узнал её… Сансет?*«Что же, возможно, я мошенница: я выкрала твоё сердце. Да, возможно, я мошенница: я была к нему невнимательна. Да, возможно, я плохой, плохой, плохой человек… ох, милый, я знаю.»
Не замечая меня, она плавно завернула к одному из ближних рядов. Её взгляд был направлен куда-то в пустоту.«И кончики моих пальцев уже никогда не пробегут по твоей коже. И твои ярко-голубые глаза встретятся с моими только в комнате, полной людей, которым с тобой не сравниться.»
Когда Сансет снова скрылась из виду, я поспешил за ней. Что она здесь делает? О чем она поет? Я точно не сплю?!«Всё потому, что ты любишь, любишь, любишь, Зная, что я не могу любить…»
Она уже плыла по земле, пропадая и появляясь между стеллажами. Она сияла и потухала подобно свечке на сильном ветру.«Ты любишь, любишь, любишь, Зная, что я не могу любить…»
Я не поспевал за ней. Но я не мог её упустить, только не снова. Я уже бежал, с трудом ориентируясь в этом мрачном лабиринте. И вот — выбежав из очередного пыльного ряда, я увидел яркое свечение в конце коридора. Я был уверен, что она там. Её голос доносился оттуда. Бегу все быстрее, не желая оставаться во мраке. Бегу ещё быстрее, не желая терять её.«Ты любишь, любишь, любишь, Зная, что я не могу любить тебя…»
Глаза жутко заболели от яркого света. Проморгавшись, я осознал, что снова вернулся в «жилое» крыло библиотеки. Тревожно оглядевшись по сторонам, я не заметил никого, кроме Дерпи, что уставилась на меня в удивлении. В руках она держала парочку совсем новых учебников. — Ты чего какой бледный? — Я в темное крыло ходил… там и правда очень жутко. Сразу мерещится всякое, ух. — Правда что ли? — она быстро заглянула мне через плечо, — хорошо, что отдел химии находится не там. — Да уж… Я издал нервный смешок, косо поглядывая на темные стеллажи позади меня. Что там произошло? К собственному удивлению, я уже и не помнил. Но руки все ещё слабо дрожали, а сердце не хотело успокаиваться. Вот поэтому я терпеть не могу библиотеки. Оставшись на верхнем уровне, мы разместились за одним из пустых столов. Пока Дерпи во всю изучала учебные пособия и выписывала огромный конспект, я опять жалел о том, что согласился составить ей компанию. Телефон стоял на зарядке, а других развлечений у меня не было. Но и уйти я не мог — я же пообещал отвезти её домой, чтобы Дерпи успела собраться на бал. Не зная, чего бы ещё поделать, я попробовал опять её разговорить. — Слушай, Дерп-Дерп. У многих религий ведь есть свое священное животное, так? А есть ли верование, где священный зверь — это один из кучи подвидов одного и того же животного? Это ж такое минное поле. Например, на тебя напал крокодил, сильно ранил, и ты его убил. Ты знаешь, что у местных крокодилы священны, но не в курсе, был ли это аллигатор или какой-нибудь гавиал. А они сразу поймут, кто тебя покусал. И если за одного тебя воздвигнут в герои, то за другого покарают. И вот что делать, стоит ли обращаться за помощью? Дерпи мягко положила учебник на стол и взглянула на меня, часто захлопав ресницами. Какое-то время она молчала, с лица всё не сходила неоднозначная улыбка. — Флэш, а давай-ка я дам тебе поручение, — наконец сказала она, — сходи и отсканируй мне эти два разворота, пожалуйста. Мне очень срочно надо. — Могла просто попросить, чтобы я заткнулся, — смеялся я, поднимаясь со своего места. Отлично, хоть какое-то занятие. Выхватив из рук Дерпи учебник, я энергично спустился по лестнице в главный зал. Внизу по-прежнему никого не было. Ну конечно, кто тут будет сидеть после уроков в пятницу, тем более в день бала? Я на автомате направился к древней копировальной машине, но почти моментально заставил себя замереть на месте, пытаясь не издавать и звука… Что. Она. Тут. Забыла?! Шиммер. Она сидела спиной ко мне, совсем одна. Даже тех раздражающих детей не было рядом, хотя в последнее время они ни на секунду от неё не отлипали. Она уселась таким образом, что незаметно пробраться к копировальной машине было невозможно. Ну конечно, давайте испортим мне и этот день, почему нет?! В мыслях проклиная всех, кого только можно, я собрался с силами и двинулся вперёд. Я смотрел куда-то в пол, чтобы случайно не встретиться с ней взглядом. К счастью, она либо не заметила меня, либо также не хотела замечать. Только включив сканер и задав нужные настройки, я осознал, насколько же тихо до этого было в библиотеке, и сколько внимания я сейчас к себе привлекаю. В душе опять засела тревога, я боялся услышать её голос. Но постепенно этот страх перерос в раздражение. Пусть только попробует открыть рот… Сканер окончательно проснулся и взялся за работу, а я всё боролся с желанием развернуться. Наконец, я сдался. Она сидела, закинув ноги на стол, и вроде бы изучала какие-то фотографии. Слава богу, она совсем не обращает на меня внимания. Потому что отводить от неё взгляда мне совершенно не хотелось. Сегодня на ней была её любимая кожаная косуха, что казалась слишком большой и одновременно сидела на ней идеально. При этом куртка, к сожалению или к счастью, абсолютно не скрывала огромный вырез на её футболке. Да-да, мы поняли, что ты ими гордишься, но прикройся уже, женщина! С трудом отведя глаза от её груди, я заметил знакомый медальон в форме солнца. Точно такой же, как тот значок… она наверняка уже избавилась от своего. Почему-то я был в этом уверен. Дальше взгляд перешёл на её голые ноги. Короткая юбка и эта небрежная поза открывали отличный обзор… Когда-то я мог касаться всего этого… и гладить, сжимать в руках, царапать, целовать, кусать… — «Хэй, Ангел… мой Ангел…» Этот голос, неожиданно промелькнувший в голове, просто ласкал слух. В груди так приятно, так сладко потяжелело. Постепенно вместо размытого образа я видел перед собой только её идеальное голое тело, вместо язвительной ухмылки и холодного взгляда — любящее лицо, сияющее в полной эйфории… стоп, чему она ухмыляется?! Выбиваю себя из фантазий обратно в реальность. Шиммер уже давно заметила, что я на неё пялюсь. Переливающаяся бирюза резко застыла в её глазах, прожигающих меня насквозь. Вот чёрт! Моментально разворачиваюсь к копировальному аппарату и останавливаю печать. Хватаю учебник и стопку ещё тёплых листов бумаги. Так, не паникуй, ты и так достаточно себя опозорил. Направившись к лестнице, я позволил бросить в её сторону последний беглый взгляд. Она всё ещё следила за мной. Не отрывая от меня глаз, она резко смяла фотографии в руке, на секунду мне показалось, что она хочет швырнуть их мне в лицо, но в последний момент она, как ни в чем ни бывало, выбросила фото в мусорку рядом. Вернувшись к Дерпи, я молча опустился на свой стул и передал ей бумаги, не глядя. Мой разум накрыло непробиваемым туманом, от того я особо не осознавал, что происходило вокруг меня. — Флэ-э-эш, ты что, весь учебник распечатал? Мне нужно было всего два листа! Столько бумаги на ветер… сделай с ними что-нибудь. Почему-то её голос звучал так противно. Стиснув зубы в раздражении, я повернулся к источнику шума и заметил, что действительно распечатал десятки копий одного разворота. Ой. — Прости, сканер заглючил… — Придумала! Сложи из них оригами! Это тебя займет. — Думаешь, я помню, как их складывать? — Помнишь-помнишь. Нас держали на мастер-классе пять часов, хотя бы пару схем ты должен был запомнить на всю жизнь. — Окей, а потом что с этими оригами делать? По шкафчикам раскидать? — Не-не-не, я их заберу. Если их подвесить, то получится классное украшение для моей фотосессии! Ну, на балу. — Ты хочешь притащить все это с собой? Оке-е-ей, дело твое. Но ты не подумай. Идея хорошая. И я… рад знать, что ты хочешь фотографироваться. — Ага, теперь мне плевать, даже если надо мной будут смеяться! Да, у меня кривые глаза, но я все равно красивая! Сегодня я хочу получить шикарную фотку с бала! И танцевать в центре танцпола! Я буду веселиться и сиять! Я специально приду без кавалера, чтобы найти его уже на балу. Сам знаешь, нет ничего привлекательнее уверенности! — Воу-воу-воу, кто-то настроен серьезно, я погляжу! — Честно, спасибо, что поддержали. Это многое для меня значило. Кто знает, до чего бы я себя довела, если бы- — Если бы я её не бросил… — вдруг выпалил я, все ещё прокручивая в голове ту сцену. Молодец, Флэш, давай, забудь о том, как она испортила жизнь твоей лучшей подруге и пускай на свою бывшую слюни. Тупой мозг, тупые чувства. — Если бы вас не было рядом… извини, что напомнила. — А, ничего, все в порядке, — я попытался выдавить из себя лёгкую улыбку, — я… я, пожалуй, начну с чего-нибудь попроще. Я взялся складывать первый листок, когда заметил, что Дерпи по-прежнему глядела на меня. Снова подняв голову, я прочитал в её несфокусированном взгляде искреннее сочувствие. — Не делай вид, что тебе на неё плевать, я всё понимаю. Она была и нашей подругой, Флэш. Нам тоже было тяжело поверить, что она на такое способна. Иногда мне хочется, чтобы всё было, как раньше. Только вот… — на секунду она резко нахмурилась и ещё сильнее сжала карандаш между пальцами, — я знаю, что она сама этого не хочет. — Я долго думал, что заставило её так резко измениться, — вдруг сказал я, уже доделывая первого журавлика. Не знаю, зачем я это ляпнул, просто резко захотелось высказаться, а эта мысль уже долго крутилась в голове. Я не хотел поднимать эту тему при всех, меня бы сочли за больного. Но я знал, что хотя бы с ней могу быть откровенен. — Это произошло так внезапно, — я продолжил, — но у неё должны быть на то причины. Она делает всё это не просто так… Может это мы виноваты? Может это мы сделали её такой? Ты помнишь, какой она была в первый год — она не понимала элементарных вещей, ничего о мире не знала. И тут приперлись мы, просто «идеальные» примеры для подражания, и научили её всему хорошему… — Флэш, она не безвольный ребёнок. Обычно Дерпи очень трудно разозлить, поэтому внезапные нотки раздражения в её голосе посеяли во мне легкую тревогу. Черт, нужно было молчать. Ничего не ответив, я взял очередной лист бумаги. — Думаешь, она не понимает, что делает? У неё есть своя голова на плечах, и ко всему этому она точно пришла сама. Тем более, мы вроде не говорили ни разу, что травля и вранье — это круто. Только я открыл рот, чтобы ответить, как мой взгляд устремился на первый этаж библиотеки. Шиммер. Она направилась к выходу, на ходу убирая какую-то папку в свой рюкзак. Когда она наконец-то исчезла в дверях, я незаметно выдохнул в облегчении. — Не вини себя. Она не изменилась, а просто перестала притворяться кем-то другим. Всего-то. — Да, скорее всего ты права, — я невесело улыбнулся, откинувшись на спинку стула, и начал играться с бумажной лягушкой, — тебя послушаешь — и сразу всё так понятно. Какая же ты мудрая женщина. — Хе-хе, да, я такая, — посмеялась она, смущенно махнув рукой, — пора бы уже запомнить.***
До бала оставалось чуть больше пяти часов, нужно было торопиться. Мы с Дерпи почти бежали из библиотеки, когда столкнулись в главном холле с Клауди Кикс и Теннесси. Обе в одинаковой форме группы поддержки. — Воу, а вы-то куда несетесь? — посмеялась Теннис. — Ребят, вы Бравли не видели? Он ещё в школе? — напрямую спросила Клауди, волнительно заламывая руки. — Нет, скорее всего он уже дома. А что-о-о… оу. Дерпи прервала себя на полуслове, расплываясь в умилительной улыбке. — Чёрт, Ринго можно доверять дела с реальными ставками. Да-а, вы пойдёте на бал вместе! Вы снова вместе! Мы с Дерпи заверещали так, будто нам снова по двенадцать лет. Теннесси только закатила глаза на это, а Клауди во всю залилась краской. — Такие все догадливые… — пробубнила она, — но я ещё не знаю, успею ли я найти его до бала. Мы друг друга всюду заблокировали, я даже написать Бравли не смогу. — Ничего, я ему сама звякну, — подала голос Теннис, — но на всякий случай можно заехать к нам домой, вдруг он там. Мы можем там же приодеться к балу. — Да, отлично! Он так обрадуется!.. Тогда нужно скорее бежать в раздевалку! Только не говори ему сама, что я его простила, а то все испортишь! Это и вас касается! — Кикс указала на нас, уже шагая спиной вперёд. Когда девчонки скрылись из виду, Дерпи взволнованно затрясла мою руку. — Вся наша компания снова в сборе! Это будет лучший бал за всю историю балов! — И все благодаря Твайлайт, — энтузиазм Дерпи передался и мне, — наконец-то все возвращается на свои места… — Кстати, а почему ты не говоришь, с кем пойдёшь на бал? — вдруг спросила она, вводя меня в лёгкий ступор. — Эм, ну… как бы… потому что у меня нет пары? — В смысле?! Я думала, ты пригласил Твайлайт! — Что?! — Мне казалось, она тебе нравится? Она-то точно к тебе неровно дышит, мне девочки говорили! И ты столько о ней говорил в эти дни. Тогда ты снова выглядел счастливым, понимаешь?.. — Да, она мне нравится, но… Конечно, я восхищаюсь ею, уважаю, как лидера. Я рад тому, что она одна заступилась за всю школу и стала её символом, но… не более. Я хотел было уже ответить, но в итоге промолчал. А вдруг это и правда нечто большее, чем симпатия? Вдруг что-то может получится? В конце-концов, Твайлайт и правда очень милая, объективно красивая. Чем-то она даже напоминает мне Мелоди… из театрального кружка. Когда-то давно мы думали начать встречаться, но… из-за одного события в моей жизни наши пути быстро разошлись. Но Твайлайт… что мешает нам? Нужно попробовать. Если она согласится, то я точно забуду о Шиммер! Но ведь, мой план… нет, то была ужасная идея. Она уж точно не согласится даже на танец со мной. Я так только выставлю себя идиотом, да и репутацию Сансет этот жест не исправит. Все, решено! — Да ладно тебе, чего ты застеснялся? Пригласи её! У тебя ещё есть шанс! Вы будете так мило смотреться рядом! — А вдруг её уже пригласили? — снова задумался я, — Твайлайт же теперь местный кумир. — Ну, есть всего один способ узнать, — Дерпи одарила меня хитрой улыбкой и выразительным заговорщическим взглядом, — я слышала, что Твайлайт всегда остаётся в школе до самого закрытия. Можешь найти и спросить её сам. — Дерпи… чёрт, ты гений! — за секунду воодушевившись, я уже был готов рвануть с места, — но погоди. А домой ты как доберешься? — Пешочком дойду, не сломаюсь, — отмахнулась она, — а ты беги! Возможно, твоё будущее зависит от этого бала!***
Поиски Твайлайт как-то затянулись. Я обошел все верхние этажи и, если честно, уже немного устал и растерял всю уверенность. Голову снова начали заполнять лёгкие сомнения, но я старался отгонять их. Не сейчас, Флэш. Ты все делаешь правильно. Иногда новые отношения реально помогают забыть о прошлых! И Твайлайт — классная девчонка, как ни крути! Снова повеселев, я вернулся на первый этаж. Я буквально пролетал через коридоры, иногда заглядывая в открытые двери кабинетов. Но в один момент что-то заставило меня резко остановиться и спрятаться у стены. Двери в спортивный зал были распахнуты настежь, и я заметил силуэт — больно знакомое красно-желтое пятно. А из зала тем временем доносились голоса. Один точно принадлежал ей, а второй походил на голос проректора Луны. — Разве это не ужасно?! Узнаю этот наигранно-жалостливый голос. Что на этот раз? Опять твой гениальный план? — И это после того, как Пинки Пай приложила столько усилий, чтобы всё выглядело идеально! И зачем только Твайлайт Спаркл делать что-то подобное? Так, при чем тут Твайлайт? Эта зараза… Вот теперь мне стало интересно. Собравшись с духом, я выглянул из своего укрытия, и перед моими глазами предстала дикая картина: зал был разрушен. Украшения сорваны, столы снесены, оборудование поломано — полный хаос. И кажется, я прекрасно знаю, чьих это рук дело. Я медленно перевёл взгляд с разрухи вокруг на ту, что, наверное, даже после моей смерти не будет давать мне покоя. Я буквально прожигал убийственным взглядом её спину, в глубине души даже надеясь, что она это почувствует. — Почему ты считаешь, что это сделала Твайлайт? — послышался голос проректора, что ещё отходила от шока. — У меня есть доказательства. И в этот момент Шиммер достала ту самую папку, что я видел ранее в библиотеке. Да что же там такое? Не вижу. Ну же, проректор Луна, подсобите! — О-ох, я вижу. Что же, в таком случае… Погоди. А откуда у тебя эти фотографии? Фотографии! Точно! Я видел, как она что-то делала с фото. Возможно, в библиотеке остались какие-то улики. Твайлайт не могла так поступить, это очередная подстава! И на этот раз я не дам Шиммер победить. — Я работаю в студенческой газете, мэм. Ребята постоянно приносят мне новые фото. — Понятно. Что же, придётся вызвать Твайлайт в свой кабинет, сейчас же. Такое поведение просто непростительно. Я самолично отстраню её от участия в борьбе за корону. Но для начала мне нужно услышать её версию истории. — Хм, даже не представляю, как она будет оправдываться, — эта дрянь только усмехнулась в ответ. Заткнись. Просто заткнись. Смена планов. Теперь моя цель — найти доказательства и оказаться в кабинете Луны до того, как она отстранит Твайлайт. Но нужно поспешить. Почему-то к библиотеке я направился лёгкой и энергичной походкой. С моего лица не сходила улыбка, что постепенно становилась все шире и шире. Моё возмущение испарилось за секунду, и взамен пришёл лёгкий азарт и предвкушении чего-то грандиозного. Я будто участвовал в соревновании, в собственной борьбе против Сансет Шиммер. Одна только мысль о том, что я наконец-то смогу самолично помешать её планам, дарила заряд бодрости. У меня даже появился некий сладкий привкус во рту. Такова на вкус месть?**«Люби меня злостно, будто погружая рану в солёное море. Твои высокие запросы означают твою ненасытность, королева. Ты самовлюбленна и груба.»
Эмоции бурлят так сильно, что я буквально выбиваю прозрачные двери ногой. К счастью, ничего не разбил. Ищу взглядом тот злополучный стол. Прохожу мимо ряда компьютеров — краем глаза замечаю, что один до сих пор работает. Она всегда забывала выключать компьютер перед уходом. Всё сходится.«Убей меня романтично, Наполни мою душу рвотой, а после попроси у меня жвачки. Ты же моя конфетка — жёсткая и горькая!»
Нашёл. Стол был пуст, зато мусорная корзина рядом переполнена. Мерзость. Но руки заморать придётся. Даже если в основном там бумага. Две фотографии. Первая — Твайлайт гоняет мяч на школьном стадионе. Вторая — Твайлайт разбивает диско-шар в зале. Нахожу ещё похожие. Помятые, порванные, но ещё различимые. Отвратный фотошоп. Но достаточно убедительный, чтобы заставить проректора поверить.«Ты ужасна… я люблю тебя!»
Моя догадка подтвердилась. Я не чувствую ничего, кроме гордости за самого себя. Я знаю Шиммер слишком хорошо. Я знаю её . Нет, она действительно не изменилась. Я несусь прочь из библиотеки, надеюсь, у меня ещё есть время. При этом моей душе хочется петь. Не замечаю, как перестаю контролировать собственные ноги и руки и начинаю… танцевать, затем медленно кружиться с раскинутыми в стороны руками, пока музыка в моей голове заглушала весь остальной мир.«Она медленно танцует в лунном свете, Только она знает, как удержать меня. И когда её шипы смягчатся, её тело станет моим гробом…»
Так, остановись! О чем я думаю?! Сосредоточься, наконец! Музыка прерывается, и я, пребывая в лёгкой панике, оглядываюсь по сторонам и заставляю себя успокоиться, не обнаружив нежеланных свидетелей. Хорошо, что большинство решило уйти домой пораньше. Уже за поворотом находится кабинет проректора. Подхожу к двери, выдыхаю и без раздумий стучу. Веди себя уверенно, Флэш. — Проректор Луна? Я слышал о том, что произошло с залом, и вот… — я зашел в мрачный кабинет и тут же направился к Луне, протянув ей фотографии, — я нашел кое-что в библиотеке, валялось в мусорной корзине на видном месте. Думаю, вам стоит взглянуть. В офисе было слишком темно, но я смог разглядеть в этих потемках Твайлайт Спаркл, что сидела на самом краю стула и теперь наблюдала за нами с неподдельным удивлением. Она уже здесь? Надеюсь, я не слишком поздно вмешался. Проректор же молча приняла улики и, нахмурив брови, начала сопоставлять оригинальные фото с отфотошопленными. — Похоже, кто-то специально отредактировал фото, чтобы всё выглядело так, будто это Твайлайт громит зал. Кто-то. Все в этой комнате прекрасно знали, кто виноват на самом деле. Но я не мог заставить себя произнести её имя вслух. Словно, несмотря ни на что, я не хотел её подставлять. — Я рада, что ты довел это до моего сведения, Флэш, — нисколько не изменившись в лице, произнесла Луна. Проректор аккуратно положила фотографии на стол, а сама разместилась в своём кресле. — Что же, в свете новых фактов, ты, разумеется, можешь продолжить претендовать на титул принцессы Осеннего бала, — обратилась она к Твайлайт. Та моментально засияла от счастья. Я позволил и себе слабо улыбнуться. Хорошо, я успел. Получи, Шиммер! Хотела избавиться от своей конкурентки? Что же, теперь жди, что скорее всего тебя саму отстранят от- Я дернулся от неожиданности, в секунду растеряв все мысли — внезапно вскочив с места, Твайлайт бросилась ко мне с объятиями. — Спасибо! — на радостях она прижалась ко мне ещё крепче, — ты не представляешь, как много это для меня значит! Может и представляю… — А как ещё я мог поступить? — я отмахнул всю неуверенность и неловкость и, отстранившись, деловито убрал руки в карманы куртки, — закрыть глаза на очевидную клевету? Какой же из меня Вандеркольт после такого, а? — Кхм, — наконец проректор Луна решила напомнить о своём присутствии, — как бы то ни было, спортзалу был нанесен серьезный ущерб, так что нам придется отложить танцы до завтрашнего вечера. А теперь, если позволите, мне нужно сообщить директору об этом… досадном происшествии. Чёрт, бал переносят? Нашим это не понравится… ну молодец, Сансет, тебе все-таки удалось испортить всем вечер. Луна вышла из кабинета, оставляя нас с Твайлайт одних. Одних… это мой шанс. Я спрошу её сейчас. — Слушай! Я хотел спросить… если тебя ещё никто не пригласил, не хочешь пойти завтра на бал… со мной? Собственный голос звучит так странно. В голову опять прокрались сомнения. — Это было бы… Твайлайт слега покраснела и подошла поближе. Хех, она милая, когда смущается. То есть, почти всегда, когда я поблизости. Не могу поверить, я и правда ей нравлюсь? — Погоди, завтра?! — вдруг выпалила она. Твайлайт резко отстранилась и в панике начала топтаться на месте. — Нет-нет-нет-нет! Нет! Продолжая громко тараторить, Твайлайт схватила свой рюкзак и пулей выскочила из кабинета, полностью забыв о моём существовании. Я вышел следом за ней, в недоумении уставившись уже в пустой коридор. — Нет-нет! Нет! — эхом доносилось где-то издалека. Она прокричала ещё что-то непонятное, но я уже не мог её расслышать. — Одного «нет» было бы вполне достаточно! — сказал я, даже не надеясь быть услышанным. Что это было вообще? Меня только что отшили? Секунду назад всё было нормально! Может у неё паническая атака? В любом случае, похоже, на этом балу я без пары. А вот это обидно… Но ничего. Главное, что я смог помешать её планам… Хм, она, наверное, ещё не знает. Может… стоит сообщить ей самому? Мне всё ещё хочется узнать её реакцию. И стереть эту тупую ухмылку с её лица. Я не сразу заметил, куда меня понесли ноги. А понесли они меня в сторону спортзала. Почему-то я надеялся застать её именно там.«Ты лажаешь с такой страстью. Ты — паразит, психопатка, грязное существо, что насилует моё сердце. Ты звонишь мне только по-пьяни… а было ли когда-либо счастье?»
Музыка вернулась, но теперь она звучала наяву, будто лилась из школьных динамиков. И вдруг — я снова её увидел. Этот сияющий призрак в лёгком белоснежном платье и с той самой короной принцессы на голове. Она звала меня, протянув ко мне руку.«Ты отвратительна… и сексуальна!»
Что же, я пытался. Но теперь… теперь рядом нет никого, кто мог бы меня остановить. Поэтому я взял Сансет за руку. И мы начали наш танец.«Она медленно танцует в лунном свете, Только она знает, как удержать меня. И когда её шипы смягчатся, её тело станет моим гробом.»
Мы энергично вальсируем по пустой школе, пока остальной мир расплывается перед глазами. Я пою, приковав взгляд на её губах. Рукой, что лежала на её талии, прижимаю Сансет ещё ближе. Я чувствую её тепло, будто она реальна. И как же я хочу, чтобы все это действительно стало реальностью.«Я знаю, она медленно истощает меня. В постели она стирает меня до костей…»
Она улыбается. И вдруг — отскакивает, не отпуская моей руки. Теперь ведёт вглубь следующего коридора. Мы бежим. Её волосы и подол платья развеваются, подобно пламени.«Должно быть, это всё знак на моей голове, который гласит: «О, люби меня мертвым!»
Мы остановились прямо напротив спортивного зала. Я снова не мог увидеть её лица. Она в самом конце зала, у сцены, напряженно уперлась руками о то, что когда-то было столом. Её призрак тут же растворился в воздухе, напоследок кивнув в сторону оригинала и неоднозначно мне подмигнув. Что же, обратной дороги нет. Сансет Шиммер моментально почувствовала моё присутствие. Она медленно развернулась, недоверчиво косясь в мою сторону. Она даже с неким интересом выжидала, что я сделаю дальше. — Я знаю, что это сделала ты. Мой голос эхом пронесся по огромному пустому залу. Ответ же последовал далеко не сразу. — Смотри-ка, у кого тут снова прорезался голос? — она нацепила на себя фальшивую улыбку. — Я знаю, что это — твоя работа, — без доли эмоций повторил я. — Ты мне нравился больше, когда ты молчал, — она начала медленно приближаться, — с чего ты взял, что это была я? Не все плохое в мире связано со мной. — Тогда кто, по-твоему, всё это устроил? — Очевидно же. Твайлайт Спаркл, кто ещё? Сейчас её излишне спокойный уверенный голос бесил меня, как никогда прежде… и мне это нравилось. — Ты правда хочешь, чтобы я в это поверил? — я даже позволил себе ухмыльнуться, — что после всех стараний, после всех попыток перенять людей на свою сторону, она просто возьмет… и вот так испортит всем бал? Единственная, кому было бы выгодно погромить зал, — это ты. — А мне-то какая к черту выгода?! — вдруг лицо Шиммер исказилось от злости, — бал обязан пройти сегодня, мне нужно, чтобы он прошел сегодня, но из-за этой двуличной дряни бал вообще могут отменить! Она совсем близко. От внезапно нахлынувшего волнения сердце застучало быстрее. Уверенность медленно начала меня покидать. Да что происходит? Я же знаю, что она лжет, почему она звучит так убедительно? — Я слышал от проректора, что бал действительно переносят, — слегка сощуривший, я заулыбался ещё шире, — на завтра. — Что?! Твою мать! — Шиммер со всей силы пнула то, что когда-то было диско-шаром, — всё из-за этой гребанной Спаркл! Слишком убедительно. — Слушай, мы оба знаем, что Твайлайт не могла такого сотворить, так что прекрати весь этот цирк! — С чего ты думаешь, что она бы не смогла?.. — прошипела она, — Спаркл в этом ми… месте всего пару дней, а ты ей доверяешь больше, чем мне? — Ну, я знаком с тобой уже кучу лет, и именно поэтому знаю, что тебе точно нельзя доверять. Так что я скорее доверюсь абсолютно незнакомому человеку, чем тебе. — Ненавидь меня сколько хочешь, но на этот раз ты должен мне поверить. Ты её не знаешь. Шиммер приблизилась ко мне вплотную, её голос был суров и холоден, но при этом тревожаще тих. — Она здесь только ради самой короны. Ей плевать на то, что я творю в школе, ей все равно на ваши проблемы. Ей не нужен статус принцессы бала или популярность. Ей не нужны все эти новые друзья, и уж тем более ей не нужен ты. Сансет ткнула меня пальцем в грудь, уголки её губ дрогнули всего на миллисекунду. — Прекращай играть в рыцаря и защищать ту, которая твоих стараний даже не оценит. Даже если Спаркл получит корону, она навсегда покинет школу сразу после бала, уже сегодня вечером. И уже никогда о тебе не вспомнит. Как я уже сказала, ненавидь меня сколько хочешь, но пользуется тобой только она. Она блефует. Точно блефует. Или… так, стоп. Сто-о-оп, да не может быть! Серьезно? — Вау, Сансет, ты что, ревнуешь? — посмеялся я, все ещё не веря в происходящее. — А? Какого… в смысле ревную?! — она буквально опешила от моих слов, — ты головой тронулся что ли? Ничего я не ревную! Было бы ещё кого! Я продолжал хитро улыбаться, пока её лицо багровело всё заметнее. Черт, да ладно! Сансет ревнует меня к Твайлайт?! Я будто увидел перед собой единорога, это слишком уморительно, чтобы быть правдой. Но возможно… возможно её чувства были правдой. Возможно она действительно любила меня. Она любила меня… — Хватит лыбиться, ты тут не при чем! Думай что хочешь, но я тебя предупредила. Только я знаю, кто она такая на самом деле и на что она способна. У меня есть доказательства того, что погром устроила Спаркл. У меня есть свидетели! Проректор Луна уже всё знает, и совсем скоро Спаркл будет отстранена от битвы за корону. Я уже хотел рассмеяться ей в лицо и сообщить, наконец, последнюю новость, но что-то в голове подсказало пока держать язык за зубами и дать Шиммер договорить. — И корона, моя по праву, снова будет в моих руках! — в её глазах внезапно промелькнула искорка безумия, мне стало как-то не по себе, — и я покажу вам свой сюрприз, что я так долго готовила. И тогда вы все поймете, что вступать на сторону Спаркл было вашей самой крупной ошибкой! — Звучит, как угроза, Сансет. Ты понимаешь, что у меня есть все основания позвонить в полицию? — Господи, напугал, папке своему он звонить собрался. Да не буду я там никого убивать, расслабься. Как бы мне ни нужна была корона, настолько преступать закон ради неё я не собираюсь. — Да что это за сюрприз такой, ты можешь ответить? — Ой, теперь тебе стало интересно? — к Сансет вдруг вернулось её спокойствие, в её голосе даже появилась какая-то… игривость? — а я все равно не скажу. Иначе никакого сюрприза и не будет. Класс… я уже знаю, что этот разговор ни к чему не приведет. Опять. Какой смысл стараться сейчас? Лучше просто сказать, что Луна отпустила Твайлайт, и уйти. — Тогда… — безо всякой надежды спросил я, — может хотя бы скажешь, зачем тебе сама корона? — Всё просто, Флэш. Корона — лишь часть плана, и с ней я как никогда ближе подойду к своей цели. Она поможет исполнить мою главную мечту. — О боже… опять? Что за цель, что за мечта?! Каждый раз ты даешь эти мутные ответы и отказываешься объяснить хоть что-то, как нормальный человек! — Я объясняла уже миллион раз, но ты по-прежнему не можешь понять. Неудивительно. Ведь ты так и не дождался того дня. — Того дня? — озадачено повторил я, — какого дня? — О-о, похоже, кто-то уже забыл старые обещания. А ты ещё меня осуждаешь? Ну же, вспоминай, вспоминай, что за день, что за обещание… ах, день, когда она обещала рассказать всю правду? Сансет говорила об этом перед моим отлетом на фестиваль! — Я… я не забыл. Я просто не понимаю, что… что это значит. — Тебе нужно было дотерпеть всего неделю. Каких-то семь дней. Но ты решил бросить меня. И тем самым окончательно потерял свой шанс узнать правду. — Я все ещё не понимаю… что такого произошло через неделю, как мы расстались? Почему именно тот день был так важен? — Всё, поздно ты спохватился, малыш. Пока-пока. Она развернулась и направилась к выходу из зала. Я же во всю пытался просчитать, о каком именно дне идет речь. Пока, наконец, до меня не дошло… то была ночь на Хэллоуин. Ночь, когда грани между мирами стираются, и духи приходят в мир живых. Ночь, когда Сансет Шиммер исчезла. — Сансет, — не понимая, что делаю, я хватаю Шиммер за запястье, не дав ей уйти, — это объяснит… ну, всё, что происходило в последнее время? — Да… — она даже не смотрит в мою сторону, но и высвобождать свою руку она не пытается, — но уже поздно. — Почему? Ещё совсем не поздно! Е-если у тебя на самом деле были веские причины устроить всё… вот это, я поверю тебе. Наконец, я отпускаю её. Пару мгновений она не двигается, пребывая в полном молчании. И вдруг — захлопывает двери, ведущие в коридор, и снова разворачивается. — Ты не поверишь, — она слабо ухмыляется и направляется ко мне, я же инстинктивно пячусь назад, — потому что в такое поверить невозможно. И потому что для тебя каждое мое слово — ложь. Сам так сказал. Смысл говорить правду, если ты скорее незнакомому типу поверишь, чем мне. Я медленно иду спиной вперед, пока не сталкиваюсь со стеной. Сансет совсем близко, я уже ощущаю тепло, что исходит от неё, словно от настоящего палящего солнца. Наконец, я осмеливаюсь заглянуть в её глаза и попытаться прочесть в них хоть что-то, кроме насмешки. И я смог. За этой бирюзовой пеленой я смог разглядеть обиду и горечь. Шимми… — Я обещаю, что выслушаю до конца и поверю. Если ты не хочешь, чтобы люди становились на сторону Твайлайт, то ты должна дать им весомый повод проголосовать за тебя. Сансет, просто расскажи всё, как есть. Насколько безумной ни была твоя история. Если не всему миру, то хотя бы мне… ты же знаешь, что можешь мне доверять. Казалось, её тело немного расслабилось, а черты лица смягчились. Именно тогда я заметил это. Эту промелькнувшую в её взгляде надежду. Надежду наконец-то быть услышанной. И желание наконец-то подать свой настоящий голос. Я снова вижу её. Мою принцессу.«Люби меня мертвым…»
— Я… я… — её голос растерял всякую уверенность, — в принципе, время ещё есть, пока портал- Музыка вернулась, заставляя трястись весь зал. Со сцены слышу чье-то гитарное соло. Это… я? Окруженный знакомым рыжим светом… Что бы она ни собиралась сказать, мне уже плевать. Я больше так не могу. В одну секунду — моя ладонь касается её горячей щеки. В следующую — я притягиваю Сансет ещё чуть ближе. Никаких сомнений, никаких сожалений. Она прервала поцелуй так быстро… Она отстраняется, меня бьет током. Невыносимо больно, почему мне больно? Нет. Пожалуйста, нет. Не уходи. Я задыхаюсь. Совсем не могу дышать. В одно мгновение у меня отобрали то, что поддерживало во мне жизнь. Сансет, нет… — Я тоже по тебе скучала. Дрожащие губы расплываются в улыбке, в её глазах уже не огонек, а настоящий пожар. Она прижимает меня к стене. Нет, она не даст мне умереть. Только не так.***
Красный. Черное небо резко окрасилось в красный. От каждого нового взрыва что-то разрывается и у меня в груди. Среди красных цветков мелькают огромные тонкие белесые молнии. Дождь неприятно бьет по лицу. Но я смеюсь, я продолжаю бежать, не отрывая взгляда от самодельного светового шоу. Страха больше нет. Пляж теряется в красном дыму. Я не дам красному исчезнуть. Разгоняюсь и пинаю очередной фейерверк. Тот взрывается всего в паре метров от меня. Сегодня я точно решил забыть, что такое опасность. Эта принцесса плохо на меня влияет… Вижу ещё один — бью ногой, но вместо фейерверка задеваю песок, спотыкаюсь и наваливаюсь на неё. Та только скалится и берет ситуацию в свои руки, буквально. Наши губы соединяются в очередном поцелуе, мне нечем дышать, но я стараюсь это игнорировать. Ледяной ливень, недовольный рев океана и грома, надрывные крики ребят, взрывы фейерверков, резкий запах дешевого цветного дыма — меня это нисколько не волнует. Сейчас меня интересуют только её приглушенные сладкие стоны, что приятной вибрацией отдавали в гортань. Наши языки переплетаются, всё тяжелее держать равновесие. Наконец, силы покидают нас обоих, и мы безвольными куклами падаем в беспокойные воды. Когда мы вместе, мы становимся бесстрашными идиотами. А чего нам бояться? Рядом с Сансет её Ангел. А рядом со мной — моя Шимми. И она не даст мне умереть. Только не так.***
Распахиваю глаза и снова вижу перед собой Сансет. Точнее, подо мной. Она лежит спиной на столе. На ней нет её черной косухи. И моя куртка уже валяется на полу. Мы оба тяжело дышим, сверля друг друга ошарашенными взглядами. Что же заставило нас прерваться? Ах да, она меня укусила. Немного отстраняюсь от неё и слегка сморщиваюсь от саднящей боли. Шимми только мило усмехается и возвращает себе сидячее положение, обвив руки вокруг моей шеи. И тут же проводит языком по разодранной губе, буквально зализывая мою рану, возбуждая меня ещё сильнее. Вот дрянь, опять провоцирует. Но она не останавливается, нет, она только начинает мурлыкать на ухо. — Так за кого ты там собираешься проголосовать, хм? Как она до сих пор не забыла про этот чертов бал? Ничего, сейчас исправим. Я молча кладу ладонь на её грудь и отталкиваю от себя, заставляя Сансет снова разлечься на поверхности стола. — Уж точно не за тебя…«Как там твой новый мальчик? Он знает обо мне? На тебе метка чудовища…»
Её смех перемешивается с еле слышимыми стонами, когда я снова пустил свои ледяные руки под её футболку и юбку. Думаешь, я забыл про твой нездоровый интерес к рукам? Оставив её губы в покое, опускаюсь чуть ниже, покрывая влажными поцелуями её шею, затем ключицы и плечи. — Только давай без засосов, — не понимаю, как она ещё умудряется что-то говорить, она звучит так, будто вот-вот отключится, — у меня ещё бал сегодня… Да сколько можно?!«Ты — шакалье отродье! Ты прекрасна!»
Не выдерживаю и после небольшой паузы резко впиваюсь зубами в её плечо, заставляя Шимми непроизвольно взвизгнуть. Неожиданный возглас тут же разлетелся эхом по всему залу. На секунду проскочил страх того, что нас может кто-то услышать. Но как сказала Сансет — все двери, кроме одной, заперты. Так что, возможно, нам не помешают. Немного отойдя от шока, Шимми начала покрывать меня матом, возмущенно хлопая меня по плечам и груди. Я только довольно ухмыляюсь, но все же решаю загладить вину и заботливо зализываю место, где остался заметный след собственных зубов. — Акула хренова… — наконец промямлила она, снова улыбаясь, — ладно-ладно, теперь мы квиты… Слегка повозившись подо мной, Сансет схватилась пальцами за горловину своей трикотажной футболки и медленно потянула вниз, оголяясь ещё больше. Единственным досадным, но очевидным разочарованием стал её бюстгальтер. — Чего уставился? Или мне опять всё самой делать? Долго уговаривать не пришлось: одна рука обхватывает грудь, другая лезет к безобразному замку. Свои же рученки Сансет потянула гораздо ниже. Продолжаю оставлять на её горячем теле десятки поцелуев, уже нетерпеливо пытаясь расстегнуть чертов замок, что, казалось, было единственным, что мешало нам вцепиться друг в друга, подобно животным. Мое сердце заледенело и рухнуло в пятки, когда мы услышали чьи-то еле различимые голоса в коридоре. Паника охватила нас обоих, когда с той стороны кто-то начал дергать ручки двери. Единственной незапертой двери, которую, к счастью, Сансет захлопнула почти наглухо. Пока внезапные «нарушители» безуспешно пытались открыть дверь, мы схватили свои вещи и, не зная, куда деваться, поспешили спрятаться в темной кладовой комнате. Заперев вход в кладовку, слышу что-то похожее на треск. Все-таки вломились. Затаив дыхание, мы стали прислушиваться к голосам по ту сторону. Чертовы директор и проректор. Осматривают ущерб. Вскоре перестаю вслушиваться в их разговор и просто пытаюсь собраться с мыслями. Что только что произошло… мы правда… прямо там… если бы никто не вмешался… что я натворил?! По спине проходит неприятный холодок, когда Сансет, прижавшись сзади, обхватывает меня руками и кладет подбородок на мое плечо. — Помнишь, мы тут прятались от охранника, когда прокрались в школу ночью? Никогда не думала, что однажды придется скрываться от гребанной Селестии. Когда она начинает легонько целовать меня в шею, я только крепче стискиваю зубы. Я хочу этого, хочу её, но… но я не могу. Наконец, Селестия и Луна уходят, снова оставляя нас наедине. — Агх, ну наконец-то. Так, на чем мы остановились?.. Её руки резко опустились к ширинке джинсов. Я только молча вздрагиваю. Черт-черт-черт. Ну же, куда делась твоя сила воли? Переборов самого себя, я отстраняюсь, заставляя Шиммер отцепиться от меня. — Сансет… нет. Я поворачиваюсь к ней. На её лице по-прежнему играла улыбка, но в глазах уже мелькало недоумение. — В смысле? Хочешь предложить что-то другое, м-м? Она походит ближе. — Сансет… не надо. Это неправильно. — Я тебя не понимаю. А-а, боишься, что нас застукает кто-то ещё? Ну, до бала ещё много времени, можно найти другое место… — Пойми, мы… — Аах, или ты, извращенец, хочешь дождаться самого бала?! — Господи, нет! Сансет Шиммер, всё это неправильно. Твайлайт… Её расслабленное тело в секунду напряглось, улыбка испарилась, глаза округлились от удивления и ярости. — А что Твайлайт? Опять эта Твайлайт?! Так у тебя правда с ней что-то было, мразь?! И после этого ты думаешь, что можешь брать и лапать меня?! — Какого?! Нет! Ничего не было, она меня вообще не интересует! В мыслях всегда была только ты, но в этом и проблема. Мы не должны сейчас быть рядом и прятаться от директора в чертовой каморке! Я не должен был лезть к тебе, ты не должна была соглашаться! Мы рас-ста-лись! Мы остались в прошлом. Ты угроза всей школы, от которой все давно хотят избавиться, а я — помогаю им от тебя избавиться, чтобы защитить своих друзей, понимаешь? — Да ты был готов трахнуть меня прямо на том столе! Ты до сих пор хочешь, по глазам видно! Что ты несешь?! Уже забыв о страхе быть услышанными, мы оба перешли на крик. — Да, может и хочу! Но я не могу просто закрыть глаза на то, что ты сделала! Из-за тебя чуть ли не распалась наша компания, из-за тебя затравили Дерпи, из-за тебя меня почти возненавидел весь город! И я поступил правильно, перестав прикрывать тебя и надеяться, что в душе ты хороший человек. Врать не буду, иногда я жалею, что бросил тебя. Но потом думаю — а смысл, если даже наши отношения были одной ложью? И смысл пытаться возрождать что-то сейчас? Тем более сейчас?.. — Секунду назад тебя это не волновало. А теперь ты вздумал мне про мораль затирать? Если я такая плохая, всех обманываю и задеваю ваши бедненькие чувства, если ты меня терпеть не можешь, если ты, как и все, теперь на стороне Спаркл… зачем ты позволил всему этому случиться? Нерешительно открываю дверь кладовой, медленно выходя на свет. Я ещё долго молчу, разглядывая её и запоминая этот образ, словно вижу Сансет в последний раз. Она выжидает ответа, осуждая меня одним только взглядом. Я должен уйти… но может стоит остаться? Останься. Нет, нет, уходи. Останься. Уйди! Прости меня, Шимми… прости, что запутал и тебя. Больше такого не повторится. — …Ты знаешь, почему. Я разворачиваюсь и спешу выйти из зала. Чувствую себя так мерзко. Я должен уйти отсюда, как можно быстрее, больше не могу тут находиться. А она кричит. Мне больно. Но разум твердит, что так надо. — Скотина, и ты просто так уйдешь?! Попользовался и пошел себе дальше?! Ты думаешь, я забуду?! Урод, я убью тебя! Я отомщу всем вам, ублюдкам, и тебе со Спракл в первую очередь! Я ненавижу тебя!!! Слышишь, ненавижу!!!***
— Да какого черта?! Кэндисс с ноги выбила дверь в собственную комнату и тут же рухнула на кровать, спрятав лицо в помятом одеяле. Я же упал в кресло напротив неё и продолжил осуждающее пялиться, скрестив руки на груди. — Ну давай, попсихуй ещё! — с первого этажа послышался голос отца, — если вы со всем не разберетесь до прихода матери, у всех нас будут большие неприятности! В ответ Кэнди резко поднялась с постели и захлопнула дверь. Только после этого она заметила меня. — Ты всё ещё здесь, мелочь?! Проваливай из моей комнаты! — Ты здесь больше не живешь! — Господи, Флэш, ты можешь, наконец, заткнуться?! — А ты можешь, наконец, послушать?! — Да наслушалась я тебя за сегодня, хватит! Сколько раз мне ещё извиниться, чтобы ты оставил меня в покое?! — Ты обещала! Я всю неделю ждал, когда мы пойдем в парк, а у тебя опять появились какие-то планы со своим тупым парнем! — Ты не понимаешь, он- — Что, что? Ты все равно скоро уедешь обратно в свой колледж, вместе с ним! Я тебя не видел год, и до сих пор такое ощущение, будто тебя здесь нет! — Да знаю я, мы почти не видимся, и я правда хочу всё наверстать, пока каникулы не закончились, просто… — Слушай, я не расстроился, когда ты не смогла приехать на мой день рождения, ты не должна отодвигать учебу ради меня. И мне было бы плевать на подарок. Но ты пообещала. И заставила ждать, непонятно чего. Месяц, второй… до сих пор! Я так обрадовался, когда ты наконец решила приехать… Кэнди села на край кровати и сложила пальцы в замок, обреченно вздыхая. — В последнее время всё вообще идет не так, как мне хочется, Флэш. Я только решила все проблемы с учебой, как он… словно с цепи сорвался и стал просто невыносимым. Если я не уделяю ему внимание, он злится, если я гуляю без него, он без конца названивает, если я куда-то уезжаю, ему нужно ехать со мной. И если он зовет меня куда-то, а я отказываюсь, он обижается и мы ссоримся, пока у меня не заканчиваются силы говорить. И я не хочу опять с ним ссориться… — Это не повод игнорировать меня! Если он так тебя бесит, брось козла и всё! Что ты с ним мучаешься, тебя что, к нему приковали? — Легче сказать, чем сделать. Я уже не помню её голоса, но в памяти навсегда отпечатался этот взгляд. Полный колющей сердце печали и страданий, будто её собственные мысли причиняли ей боль. — Я не могу просто взять и бросить человека, с которым встречаюсь уже столько лет. Я… к нему привязалась. Он давно стал частью моей жизни, понимаешь? И если мы расстанемся, с кем мне потом общаться? В колледже у меня не так много друзей. Когда я закончу учебу, я уеду далеко-далеко от этого мудака, чтобы мы больше никогда в этой жизни не пересеклись! Но пока остается только ждать этого дня. Ну или… надеяться, что когда-нибудь мой придурок исправится. Я ещё долго молчал, уставившись в пол. Тупые отношения. Почему все вечно всё усложняют? И почему я должен страдать из-за того, что у неё проблемы в личной жизни? — То есть мне нужно ждать ещё два года, чтобы мы могли сходить в гребанный парк аттракционов? Кэндисс только посмеялась. — Ты по-прежнему такой смешной, когда пытаешься ругаться. — Я серьезно, Кэнди… я просто хочу провести хотя бы один день, как в старые добрые. Я могу ещё подождать, но ты знаешь, что вечно ждать никто не может. — Походу, у нас это семейное… — вдруг сказала она, слабо улыбнувшись. Я лишь уставился на неё в полном недоумении. — …ждать чуда от тех, в ком давно пора было разочароваться. Продолжать надеяться на людей, что нам дороги, как бы они нашу жизнь ни портили. Верить в тех, кто этого не достоин. Как я верю в него, а ты — в меня. Я медленно подошел к ней и не раздумывая обнял. Её волосы слегка защекотали лицо. — Кэнди, не говори так. — Что? Будто я неправду сказала, — усмехнулась она. Выпутавшись из объятий, Кэндисс перелезла через кровать, чтобы достать свою сумку. Порывшись в ней пару минут, она достала два слегка помятых билета. — А знаешь… к черту его. Билеты покупала я, так что мне решать, что с ними делать. А я решила пойти на концерт со своим братом. — Ты серьезно?! — казалось, весь дом на мгновение задрожал от моего тупого ломанного голоса. — Ага. Это, конечно, не парк, и тебе надо будет отпроситься у мамы с папой, но- Я не дал её договорить, снова бросившись с объятиями. — Это ещё лучше! Я сто лет не был на нормальном концерте! — Когда-нибудь они станут для тебя рутиной… я точно знаю.***
Медленно опускаюсь на пол прямо на крыльце. Уже все равно, если кто-то увидит. У меня закончились силы. Свежий воздух должен был помочь, но дышать все ещё тяжело. Дышать больно. Смотрю куда-то вдаль без единой мысли в гудящей голове. И тут замечаю… снег. Двери школы с грохотом распахиваются, слышу знакомый смех. Молча наблюдаю за тем, как оттуда выбегаем я и… она. — Никто до сих пор ничего не подозревает! А мы хорошо скрываемся, скажи? — Когда-нибудь нужно будет сказать. Хотя бы ребята должны знать, что мы вместе. — А школа? — А что школа? Слухи про наш дуэт не прекращаются с первого дня. — Вау, «дуэт», как красиво звучит. — Ага. Смазливый мамкин бунтарь и местная сумасшедшая — прекрасный дуэт, я считаю. — Эй! Мы, нет, они, держась за руки, скрылись за мраморной статуей. Но вскорости появились другие они. Шиммер сидела на корточках у самой статуи и пыталась что-то записывать своим, будто совсем детским, почерком, бормоча что-то под нос. — …но что хуже всего — у меня нет ни магии, ни копыт, ни сильной челюсти. Я всё ещё пытаюсь разобраться с этими жуткими штуками… но боже, руки такие странные. — И не говори. Она вздрагивает и вскакивает с места, уставившись на меня. Мой взгляд полон безразличия, хотя её слова почти заставили меня тихо усмехнуться. — А, это ты… Флэш Сентри, верно? Что ты тут делаешь? Я только пожимаю плечами. — Я здесь каждый день курю перед занятиями. Это, как бы, мое место, понимаешь? — А-а, хорошо не буду мешать… погоди, ты что делаешь? — она устремила взгляд на сигарету у меня во рту, — это что? — А, сам пока не понял. У кого-то на улице стрельнул, вот и… — Запах жуткий. Погоди, это что… табак?! — Я надеюсь, — все-таки сдаюсь и издаю кроткий смешок, — хотя-я, сюда наверное тупа опилок с ядом накидали. Лицо Сансет, совсем ещё девчонки, вытянулось в ужасе. — Знаешь, я пойду, пожалуй, ага? И с этими словами они рванула за школу, в сторону стадиона. — Странная она все-таки, хм… Они снова исчезли, чтобы вернуться в новом облике. Она вела его за собой к этой злосчастной статуе, она взволнована, но счастлива. Он ещё не знал, зачем она привела его именно сюда, но уже улыбался, понимал, насколько это важно для них обоих. Я не слышал, о чем они говорят. Не мог представить. Но вот — она прикасается рукой к белому мрамору, и он засиял прекрасным, но ослепляющим, светом. Она берет его за руку, и они вместе исчезают в портале. Больше не могу смотреть. Отворачиваюсь и вижу рядом с собой какую-то огромную игрушку. Красно-рыжая лошадка, нет, пони, со знакомым рисунком на боку. Я её знаю. — Почему ты мне не сказала?.. Она только часто заморгала своими огромными бирюзовыми глазами. — …Ты знаешь, почему. Я в бреду? Определенно. Зажмуриваюсь и надеюсь, что эти видения, наконец, меня покинут… — Флэш? Ты чего тут уселся? Ждешь кого-то? Резко разлепив глаза, я увидел перед собой Ринго, что теперь сконцентрировал всё внимание на своем телефоне. Я тут же вскочил на ноги и осмотрелся по сторонам — отлично, кроме него у входа никого нет. Я уже хотел облегченно выдохнуть, как в нос ударил знакомый едкий запах дыма. Только сейчас я заметил, что все это время держал в руке… зажженную сигарету? Какого черта?! В панике затушив её о перила лестницы и бросив на газон (о чем тут же пожалел, классно я забочусь о природе), я одарил Ринго натянутой улыбкой. — Д-да! Я проректора Луну жду! — лгать я учился у настоящего профессионала, но у меня всегда получалось не так убедительно, — она хотела что-то обговорить по поводу выступления. — Наверное, хотела сказать, что бал переносят на завтра. Ты не слышал ещё? — А? В смысле переносят? — я попытался изобразить искреннее негодование. О, на этот раз хорошо получилось. — Кто-то разнес весь зал, и не хило так. На уборку уйдет слишком много времени, поэтому Селестия решила провести бал завтра. — Странно, когда я проходил мимо в последний раз, там всё было в порядке. Пожалуйста, Ринго, смени тему. — В общем, жесть. И теперь девчонки во всю бунтуют. Пинки Пай пишет, что они скоро придут убираться в зале и просят помочь всех, кто может. Твайлайт хочет, чтобы бал прошел сегодня, несмотря ни на что. — Твайлайт… Да, она что-то говорила об этом, когда убегала. Она так волнуется из-за всего этого, наверное, поэтому она сказала мне «нет». У неё и без меня забот полно, её можно понять. Но черт, если бы она не отказала… ничего бы не произошло. Незаметно провожу кончиком языка по разодранной губе. Всё ещё ощущаю кровь и… вкус её губ. Ничего бы не произошло… — Мне делать нечего, так что решил прийти. Ну и хочется, чтобы наши перестали психовать. Ринго ещё секунд пять листал свои переписки, затем включил некоторые из последних голосовых сообщений. — Я уже в салоне сижу, какой завтра?! — послышался голос Мистери Минт, — переносить целое мероприятие на день вперед — это самая тупая идея, что я слышала за всю свою жизнь! — Нельзя ничего отменять, мы уже распланировали все выходные! — паниковала Черри Краш, — сегодняшняя афтер-пати, тусовка в субботу — если все сдвинется, мы столько народу подведем! — Они там что, совсем аху- Не дав дослушать сообщение, Ринго закатил глаза и поставил телефон на блокировку. Я же издал невольный смешок. Это точно была Клауди. Эти крики канадского гуся я ни с чем не спутаю. — Думаю, ты понимаешь масштаб трагедии. Ну что, пойдешь помогать девчонкам? — Спрашиваешь ещё, конечно! Нужно доказать Твайлайт, что мы готовы её поддержать! Я с излишним энтузиазмом зашагал ко входу в школу, но на полпути Ринго решил меня притормозить. — Погоди. Для начала возьми это. Он подкинул мне новенькую пачку ментоловой жвачки. Повертев упаковку в руках, я недоуменно взглянул на Ринго. Тот спокойно улыбался. — Я не перестал таскать их с собой даже когда ты бросил курить. Не то, чтобы я в тебя не верил… просто привычка. Ни насмешки, ни капли осуждения. Я сорвался, как слабак, которым и являюсь, а в ответ получил только понимание. Но почему? Я даже этого маленького жеста не достоин. Особенно после того, как чуть не… боже, никто не должен об этом узнать. Никто! — Спасибо, — только и мог сказать я, глупо улыбаясь, — не знаю, с чего это я вдруг… день сегодня немного нервный и- — Не оправдывайся, все в порядке. Ты ничего плохого не сделал. А теперь пошли, уничтожим остатки стресса увлека-а-ательнешей уборкой. Я только довольно кивнул и открыл входную дверь. Зайдя в школу, он тут же сменил тему. — Так что, ты уже выбрал, за кого будешь голосовать? — Ты сейчас серьезно? — Флэш, это очень важный вопрос, между прочим. Так что, ты за Твайлайт или за Твайлайт? Ринго снова не мог сдержать лёгкой улыбки, выжидающе глядя в мою сторону. Меня реально окружают одни идиоты, которых я не достоин. — Х-хм, если честно, я думал голосовать за Твайлайт, — подыграл я. — Да ладно, а я бы вот выбрал Твайлайт. — Предлагаю устроить пари. Я уверен, у Твайлайт нет и шанса против Твайлайт! — А это мысль! С каждым мгновением мой смех всё сильнее заглушал тревожные звоночки, что доносились из головы и передавали неприятные вибрации по всему телу. Я не хочу идти туда, я не хочу возвращаться в этот зал. Но я должен. И я должен быть там во время голосования. Я знаю, что исход бала уже ясен, но мне будет спокойнее, если и я проголосую.***
Сна ни в одном глазу. Не помню, когда в последний раз чувствовал себя таким отдохнувшим и умиротворенным. А время лишь подбиралось к часу ночи. Её кровать такая уютная и теплая, не хочется вставать. Но и спать тоже. Тем более когда её нет рядом. Синеватое свечение телевизора было единственным источником света. Спустившись на первый этаж апартаментов, я тут же замечаю её. Она разлеглась на диване и, не отрывая взгляда, наблюдала за «движущимся картинками», как она сама любила называть фильмы. Когда я опустился на пол, упершись спиной о диван, она даже не пошевелилась и нисколько не изменилась в лице. Но я знал, что она чувствует мое присутствие. По телевизору шла Зачарованная. Интересно, видела ли она этот фильм раньше? История чем-то напоминала её жизнь: рыжеватая принцесса случайно попадает в совершенно незнакомый мир, что станет её новым домом. Хех, прямо один в один. Эта мысль заставляет меня улыбнуться. Вновь оборачиваюсь, чтобы понаблюдать за реакцией Шимми, но вместо удивления или восторга её остекленелый взгляд выражал лишь неописуемую тоску. Она медленно спустилась ко мне на пол. Лицо скрыто за волосами. И тут — я чувствую её теплые крепкие объятия. Она молча прижалась лбом к моей груди и замерла, подобно мраморной статуе. Время для меня исчезло. Сколько мы так сидим? Минуты? Часы? Вдруг, слышу её голос: тихий, безразличный, почти безжизненный. — Я не хочу на бал. Хочу уйти. И исчезнуть. Какой смысл? Зачем что-то им доказывать? Им плевать. Всем плевать. Моя корона ничего не будет значить, она же не настоящая. Зачем себя обманывать? Я не принцесса, и никогда ею не стану. Я — никто. Здесь даже не работает моя… ни на что я не способна. Я так и осталась недостойной… Мы выпустимся — и обо мне забудут. Снова. Уже навсегда. Ведь я не настоящая принцесса… и я не достойна. Ночь — единственное время, когда я действительно понимал, о чем она говорит. Её загадки становились очевидными фактами, её недосказанности и обрывки фраз переводились в логичную последовательную речь. Ночью её признания лились из сердца, а этот язык будет понятен каждому. Жаль, что скоро это состояние развеется, а этот момент — забудется, подобно сну. Но сейчас мне так легко, и так спокойно. И сейчас я знаю, что ей нужно услышать в ответ. — Для меня — самая настоящая. Даже когда бал закончится, и все забудут о тупой коронации… ты все равно останешься принцессой, слышишь? Моей принцессой. Зачем тебе пытаться заслужить то, на что у тебя есть врожденное право? Зачем пытаться кому-то доказать, что достойна любви и поощрения? Если можешь получить их просто так? Я же всё ещё здесь. И всегда буду здесь. Просто попроси. Она слабо смеется, выдыхая. — Я твоя принцесса… только твоя. Всё правильно. Для всего мира я останусь недостойной, неважной, как в тот раз. Я сбежала, но она даже не послала за мной. Не пробовала связаться со мной, не искала, не пошла следом… потому что для неё и подобным ей я — всего лишь блеклый мелкий эпизод в их излишне долгих жизнях. Я не особенная, Флэш, я никому не нужна, сколько бы я ни пыталась добиться их внимания. Если я уйду — этого никто не заметит. Мир этого не заметит. Но ты… такие люди, как ты… вроде бы такие же неважные, такие же мелкие… заметят. И дадут знать, что я не одна. И запомнят меня. И будут жить с воспоминаниями обо мне. Может, ты будешь единственным, на ком я смогу оставить свой след… но это будет стоить того, да? Я уйду — и твоя жизнь станет хуже, правда? Если я стану принцессой — я всё равно не почувствую той любви, что каждый день даришь ты… поэтому я не хочу идти. Меня же там стошнит от фальши. Но я не откажусь. Я надену корону. Не потому, что я их принцесса. Я твоя принцесса. И своя принцесса. Для тебя и для себя я важна, и я это покажу, на самой сцене. Покажу, что они мне тоже не нужны, что мне плевать на них и их голоса. Я заглушу их голоса, рассмеюсь им в лицо. Потому что я знаю — я чего-то стою и без них. И я достойна… К утру её слова стали очередной бредятиной. Полусонным депрессивным бормотаньем, не имеющим смысла. Но если подумать, что в этой жизни вообще имеет смысл? Возможно, за это я её люблю. За такие небольшие эпизоды, когда Сансет позволяла себе быть уязвимой, излишне чувствительной. Когда она пропадала в собственных мыслях, но и делилась ими со мной. Как бы мерзко она себя ни вела, как бы надменно и несерьезно общалась с людьми вокруг, что бы ни творила, такие моменты не дают забыть, что ни один поступок не совершается просто так, что любое поведение не беспочвенно. Что Сансет Шиммер — такой же человек. А всем людям, не только тебе, такому умному и познавшему жизнь, свойственно переживать. Все страдают из-за одного или другого, все принимают неправильные решения, все рефлексируют. У всех есть травма, о которой не поведаешь каждому «приятелю», вещи, что вызывают бурю чувств, но которые поймут лишь немногие. И какая же это ответственность — быть одним из этих немногих. Из тех немногих, что могут на что-то повлиять. Поэтому эти эпизоды так важны. Они не только дают понять, кто Сансет на самом деле такая, не только дают почувствовать, как болит чужая душа, но и вспомнить, что я — один из тех, кто может эту душу излечить. Как жаль, что я все-таки забыл. И облажался по-крупному. Она не особенная. Она не нужна ни родному миру, ни этому. В общей картине мира она не важна. Но она достойна. Сансет достойна. Но чего?***
Я знаю, что исход бала уже ясен, но мне будет спокойнее, если и я проголосую. Вся школа и так будет голосовать за Твайлайт, так что мой отдельный голос не будет иметь особого веса, но… Я сделал это. Я проголосовал за Сансет.