Рагнарок Старшего Бога Евангелиона

Проецирующие устройства заработали в комнате для совещаний. Двенадцать монолитов SEELE взяли в кольцо стоящего Каору Нагису. — Мы поздравляем тебя, ты хорошо справился, — обратился к пепельноволосому юноше SEELE-01. — Пожалуйста, — кивнул Нагиса с непринуждённым выражением лица. — Это было несложно. — Однако мы обеспокоены, тем, что ты привлёк к себе много нежелательного внимания, — заметил SEELE-09. — Что поделать? — пожал плечами Каору. — Имеющие глаза да увидят, умеющие уши — да услышат… — И ещё мы хотим знать, почему ты позволил Кайдзю уйти? — спросил SEELE-04. — Я с ними договорился. Меня какое-то время не будет здесь, мне нужно было позаботься о безопасности жителей Токио-3, — уверенно пояснил Каору. — Ты думаешь, Кайдзю тебя послушают? — спросил SEELE-01. — Гамера и Мотра не желают вреда вам и мне, они смогут помочь, если что-то случиться. К тому же, всегда лучше решать вопросы миром, — спокойно рассудил Каору. — Если вы и Кайдзю не можете договориться, как вам спокойно жить на одной планете, я сделаю вам одолжение — и решу этот конфликт за вас. — Но их следовало было уничтожить, — возразил SEELE-06. — С твоей силой это не составило бы проблем! А теперь Ангирус и Годзилла скрылись в Тихом океане. Радон исчез в том же направлении. Гамера и Мотра пропали возле Сахалина. Русские в панике — но никаких их следов они пока не нашли. Все эти Кайдзю и Стражи могут помешать проекту. Кто знает, в какой части планеты они дадут о себе знать. — Волноваться — это ваше право, но я поступил, как посчитал нужным, — остался на своём Каору. — Да, но мы должны действовать согласованно. Это мы — руководители проекта! — напомнил SEELE-06. — Вы можете руководить чем угодно, — повернулся к монолиту SEELE-06 Нагиса. — Я помогаю вам по своей свободной воле. Только я решаю, что мне делать. — Хорошо, но мы действительно волнуемся. Спасение человечества в твоих руках. Наши отцы веками ждали твоего появления, слишком много стоит на карте. Поэтому мы смиренно просим тебя… не позволить взрасти семенам сомнения в душах наших, — выразил свою мысль SEELE-01. — Я понимаю, я не буду действовать вам во вред. Я даю слово. Но я буду действовать, как считаю нужным, ибо «не вы Меня избрали, а Я вас избрал»[1], — уверенно напомнил Каору. — Хорошо… — SEELE-01 не осталось ничего, кроме как согласиться. — Ты пожелаешь вернуться в Америку или… — Нет, я до отлёта останусь здесь, — ответил Каору. — В Токио-3 куда интересней. Здесь больше Ев, здесь Рей… и ещё здесь есть Синдзи. — Первое Дитя? Ясно — она похожа на тебя. Но… Третье Дитя просто человек. В чём твой интерес к нему? — заинтересовался SEELE-01. — Я люблю его, — прямо ответил Каору. — Э… мы знаем. Ты говорил, тебе нравиться все люди, — вспомнил SEELE-01. — Он по-особенному, — уточнил собеседник. — Он самый хрупкий: тоньше, слабее вас — вы все тонкие и хрупкие — но он особенно… Нет, не особенно, по нему это легче видно… — Все люди слабы. Все мы хрупки и слабы — ибо мы есть люди, — продолжил мысль SEELE-01. — Мы рождены из слизи Тиамата Демиурга, брошены им в этом смертном мире. Время убьёт нас рано или поздно. Вот почему наш проект так важен. Ты — Мессия, у тебя получеловеческая плоть и душа Адама, ты соединил в себе Божественное и человеческое начала. Ты мост между нами и Богом, ты объединишь нас с Вечностью, с Абсолютом. Мы обретём Царствие Небесное благодаря тебе. — Да, — с энтузиазмом ответил Каору, — ради вас и счастья Синдзи-куна я всё исполню. Я дам ему и всем вам Рай. Проект комплементации будет исполнен — я ещё раз вам это обещаю. — Отлично, — в своём кресле на другой части земного шара SEELE-01 улыбнулся. — Мы рады это слышать. Семена сомнения в наших душах сгорят в огне нашей веры в тебя, о, Спаситель душ наших. Мы будем держать с тобой связь. Каору кивнул, ясно улыбнувшись на прощание. — Увидимся. — Да. Монолиты исчезли. *** В просторной комнате Рей Аянами сидела за столом. Перед ней стояли тарелки с исключительно растительной пищей, горсть синих капсул на салфетке и два стакана воды. Напротив — за другом концом стола — расположился командующий Гендо Икари. Его пища отнюдь не ограничивалась растительными ингредиентами — и у него не лежало никаких капсул. Совместный поздний обед командующего и его подчинённой проходил в тишине — как впрочем, и всегда. Ни Рей, ни Гендо не было свойственно житейское пустословие. Всё важное они уже успели быстро обсудить до этого. Сейчас всё поначалу протекало по-обычному, однако Икари заприметил, что Рей чем-то взволнованна. Аянами медлила, о чём-то раздумывая. Командующий мог бы списать это на опыт первого реального боя, в котором подчинённой пришлось нелегко. Но Рей была важна для него, посему не из любопытства или заботы, но из рациональной выгоды Гендо задал один вопрос: — Рей, тебя что-то беспокоит? Аянами подняла взгляд на Икари-старшего, оторвавшись от своих размышлений. — Да, — помедлив, ответила она неуверенным тоном. — Это Пятое Дитя. Я встретилась с ним сегодня. — Пятое Дитя заслан Комитетом, — сказал Гендо. — Он их кукла, их шпион — тебе не стоит с ним видеться, Рей. Я уже говорил тебе об этом. — Он сам заговорил со мной. Он сказал, что… что уже знал меня, что мы были знакомы в другом времени, — начала рассказывать Аянами. Икари удивлённо приподнял бровь, одновременно отложив столовые приборы и сложив руки перед собой. — Что он ещё сказал? — Он утверждал, что путешествовал во времени. Он явился из 2016 года, в котором была война с некими «Ангелами», Третий Удар и… Пятое Дитя говорил, он всё это предотвратил. Его интересовало логическое соотношение между причиной и следствием в его действиях. И ещё он сказал, Третье Дитя, Икари Синдзи, «вспомнил» те события, что произошли в предотвращённом 2016 году, — рассказала Рей. Гендо ещё сильнее удивился. — Как «вспомнил»? Он говорил об этом с Синдзи? — Нет, Пятое Дитя сказал, Третье Дитя воспроизвёл всё во сне — видимо Пятое Дитя может проникать в сны, как и я, — уточнила Рей. — И он спросил меня: не вспомнила ли я чего из предотвращённого 2016 года. Я ответила — нет. Я действительно ничего не помню об этом. — Он что-то ещё говорил? — Сказал, что подождёт, пока я вспомню. Это всё. Гендо Икари глубоко задумался, нахмурив брови. Рей продолжила обед. После паузы молчания, командующий заговорил: — Рей, ты не должна ему верить. Он может лгать. Он может сказать любую ложь, чтобы переманить тебя к себе. Только я не лгу тебе, только я говорю правду. Ты это понимаешь? — Да, я понимаю это, — сказала Рей. — Это, скорее всего, уловка SEELE. Они хотят ближе подобраться ко мне, проверить меня. Поэтому они хотят, чтобы их так называемый «Мессия» — Пятое Дитя втёрся к тебе в доверие. Он мог всё это придумать — да, скорее всего так и есть, — рассудил командующий. — Рей, ты должна докладывать мне обо всём, что он будет говорить тебе незамедлительно. Даже если это может казаться маловажным. Это приказ. — Да, сэр. После этого обед продолжился. Раньше закончила его Рей. Встав из-за стола, она поклонилась командующему и покинула комнату. Икари отодвинул недоеденный обед, встал и, подойдя к телефонному аппарату, набрал хорошо знакомый номер. — Фуюцуки, это Икари, будь в кабинете. Я иду — это срочно. После командующий решительно покинул комнату… *** Когда Синдзи шёл по коридору в сопровождении инспектора Рёдзи, он встретил своего друга — или, во всяком случае, единственного человека, к которому юноша мог так отнестись. — Тебя уже выписывают, Синдзи-кун, — заулыбался Каору. — Да, — кивнул он. — С ним — судя по всему — всё нормально, — вмешался в их разговор Рёдзи. — И где ты будешь жить теперь? — очень настойчиво интересовался альбинос. — В городе… где я пока не знаю. Я туда иду сейчас, — только это мог ответить ему Синдзи. Он и правда даже не думал об этом. — Я с тобой? — вдруг спросил Каору. — Эм… — Синдзи смутился. К нему никогда раньше никто не просился в гости — тем более так прямо и бесцеремонно. Он растерялся и не знал, что ответить. С одной стороны он хотел остаться один, с другой Каору успел произвести на него самое положительное впечатление. — Нет-нет, парень устал, — Рёдзи похлопал Синдзи по плечу. — Ему сейчас не до гостей. Пусть отдохнёт в тишине. — Да-да, прости Каору-кун, — он согласился с инспектором. — В другой раз, может быть… — Да ничего. Увидимся тогда завтра, Синдзи-кун, — чуть кивнул Каору, ещё шире растянув добрую улыбку. — Всего тебе наилучшего. — Тебе тоже… Они разошлись. — Странный он… — прошептал Синдзи. — Держись от него подальше, — посоветовал инспектор. — Никогда нельзя верить тем, кто вот так лыбится до ушей… — Вы тоже часто улыбаетесь, — заметил Синдзи. — В этом мне тоже стоит видеть подвох? — Ну, мне можно. У меня работа такая. — Какая? — Улыбаться… — Скорее делать подвохи… — И это тоже, — не стал лукавить Рёдзи. Вскоре он довёл своего подоплечного до подземной автостоянки. Мисато напряжённо что-то искала в своей сумке возле синего автомобиля. — Что-то ищешь? — протянул ключ старый её знакомый. — Да! Я думала мне его дали! — обрадовалась Мисато. В этот раз она предстала перед Синдзи в гражданской одежде — чистой и новой. Майор Кацураги в повседневной жизни любила одеваться привлекательно и по-молодёжному. — Рад, что тебе так быстро компенсировали тачку. Главное: езжай осторожно, — предупредил Рёдзи. — Спасибо, инспектор Кадзи-сан, я не забуду, — открыла дверь Мисато и села в салон. Она подвинулась, заняв место у руля. — Садись, Синдзи. — Угу, — он присел рядом с ней и на этот раз первым делом защёлкнул ремни безопасности — а то мало ли что. Надавив на кнопку, Мисато закрыла дверь. — Удачи тебе! — послал воздушный поцелуй Кадзи. — Тебе тоже! — махнула рукой Мисато и завела машину. Специальный эскалатор вскоре поднимал автомобиль из Геофронта на поверхность. — Кадзи Рёдзи — мой бывший по колледжу. Когда-то мы с ним хорошо проводили время, но потом разбежались, — поделилась Мисато. — Угу… — А да, прости, забыла, что ты у нас не любишь пустые разговоры! — вспомнила Мисато. — Ты зациклен на своём мирке и… — Да нет, рассказывайте, я слушаю, — Синдзи смотрел на Геофронт через окно. — В моём мирке сейчас буря… — Сочувствую. Ты привык спокойно жить один. А тут такое… и не каждый подготовленный солдат выдержит. — Почему вы распрощались с Рëдзи, если вам было хорошо? — задумчиво спросил Синдзи. — Да так, — пожала плечами Мисато, — не сложилось… — Видно вам перестало быть хорошо… — Кадзи намекал познакомить тебя с Аской, — заговорила на другую тему Мисато. — Я потом об этом подумаю, мне сейчас не до этого, — покачал головой Синдзи. — Хорошо, но подумай. Она красивая девушка, она всё время ищет парней… А то потом занята будет, — предостерегла Мисато и сделала уточнение: — Э, нет, я не хочу сказать, что она шлюха! Ты не подумай, Синдзи! Просто характер такой у неё, она всё время хочет быть в центре внимания. А женщина сильнее всего хочет мужского внимания, любви и ласки. — Я понял вас, я подумаю — сказал же. — Я планирую завтра — или может быть послезавтра — устроить праздник в честь нашей победы. Все пилоты приглашены, — сообщила Мисато. — Вот тогда присмотрись к ней. — Я не очень люблю праздники, — сказал Синдзи. — Но ты придёшь — это приказ. Ты должен вжиться в коллектив. Рей вот мрачная особа, с ней ты, я думаю, не разговоришься. А вот с Тодзи и Аской тебе стоит подружиться. — Я уже подружился с Нагисой. — Знаю, он, как только вышел из Евы, так пустился тебя искать. Он сидел в палате несколько часов — пока ты был без сознания, — рассказала Кацураги. — Честное слово он как одержим тобою. Вот от него лучше держаться подальше, тем более не ясно, что он за кадр. — Он пилот Евы и… Он вправду договорился с Кайдзю? — обернулся к Мисато Синдзи. — Похоже на то… — нахмурилась та. — Гамера и Мотра как-то его поняли. Мы не знаем как. Нагиса это нечто. Он управляет АТ-полем на ранее не наблюдаемом уровне. — Вы что, ничего о нём не знаете? — Ничего, — Мисато покачала головой. — Его перевели по прямому приказу Комитета. Его биография стёрта, он человек без прошлого, взявшийся бог весть откуда. И я реально сомневаюсь, что он человек… — Он мне показался доброжелательным, — думал Синдзи. — Добрый такой, весёлый… — Вот это и не нормально — если человек всё время рад, то у него что-то с головой не то, — рассудила Мисато. — Если у него ещё к проблемам с психикой такие навыки управления АТ-полем — жди беды! — Или Нагиса просто смотрит на мир иначе? — заступился за потенциального друга Икари. Ему стало обидно, что единственного человека, так приветливо с ним себя поведшего посчитали за безумца. — Сумасшедшие и видят его иначе, чем нормальные люди. Я привыкла к странностям Рей — но её я понимаю, она всю жизнь росла в этих лабиринтах и лабораториях. Наш научный отдел — люди мрачные. С ней всё ясно. Но Каору? Меня напрягает его поведение и его способности. Он знает язык Кайдзю, он остановил ядерную бомбу — что он ещё может? И мне ничего о нём не сообщили. Короче, я как всякий нормальный человек боюсь всего опасного и неведомого, как бы оно там не улыбалось! — пояснила причину своего волнения Мисато. Синдзи промолчал — её реакция была ему понятна, в словах майора прослеживалась железная логика. Вот только Синдзи почему-то не испугался Каору. Нагиса смутил его, но в то же время как-то очаровал. — Ладно, так можешь с ним дружить, — разрешила Мисато. — Но я бы на твоём месте не стала. Впрочем, он назначен как резервный пилот, утром в воскресенье он улетает обратно в Америку. Его заменят другим пилотом. Синдзи расстроился — вот так быстро он обрёл потенциального друга и потерял. — А когда Нагиса вернётся, вы не в курсе? — спросил он со слабой надеждой, что Мисато знает ответ. — Без понятия, — ответила та. — С ним всё Комитет Содействия решает — особая тайная организация Совета Безопасности по вопросам деятельности NERV — не я. Эскалатор доставил автомобиль на поверхность. — Так, испытаем лошадку, — завела автомобиль Кацураги, и надавила педаль газа. Машина двинулась по туннелю. Синдзи, чтобы скоротать время, взял свой смартфон, куда ему скинули краткое описание города... Общие сведения — отчасти и так уже ему известные — Токио-3 расположен на юго-востоке острова Хонсю, на равнине Канто (он же Токийская ровнина), в регионе Хирацука и Ойсо, административным центром коих и является. Южнее города — узкое озеро Асиноко, а юго-восточнее — залив Сагами (длина около 50 километров, ширина до 37 км, глубина 15-30 м), впадающего в более крупный залив Осима. Восточнее города располагается главная гавань города в бухте Хацусима. Далее на восток — за проливом Урага, ведущим в ещё одну бухту — префектура Тиба и полуостров Босо. Южнее города и озера Асиноко — полуостров Изу. Токио-3 расположен чуть западнее Йокогамы (Юго-запад Токио). Синдзи бегло читал на смартфоне: портовая линия Хацусима также делится на несколько территорий — портовых баз: (с юга на северо-восток) Ито, пляжная линия Атами, основная портовая линия Манацуру, бухта Хирай. Синдзи с воздуха уже успел увидеть в Чёрный понедельник изобилие линий электропередач, а также пышная авто- и железнодорожная сеть. Такой же пейзаж замаячил, когда Мисато гнала сейчас по поверхности. Севернее города, с запада на восток, проходит автострада Аязава, основным узлов которой является станция Готемба — немного северо-западнее Токио-3. Северо-восточнее города раскинулась просторная равнина — местность Асигара, часть равнины Канто. Здесь расположена еще одна важная железнодорожная точка — Одавара, которая неподалеку пересекается с автострадой Аязава возле парковой точки Накаи, но продвигается к югу, к морскому побережью. Синдзт любил поезда, потому уделил этому внимание. В одноименной станции Одавара, железная дорога здесь (восточнее границ Токио-3 — Мёдзингатаке и Гора) сливается со знаменитым токийским Синкасеном — ж/д линией скоростных поездов. Синкансен выходит из туннеля Танна (район Мисима и Сусоно) на юге у морской зоны Атами, затем двигается на север по побережью Манацури через местность Юга-Вара и Хоси-Гаяма, затем проходит по территории Хаконе (речная система Ямото и Коа-Кидани) — это уже юго-восточная окраина города, и только чуть позже сливается в Одавару, а затем также быстро разбивается: на запад — конечная станция Минами, на север — около парковой точки Накаи в Ацуги, на северо-запад — через туннель под бухтой Хирай тоже до Ацуги. Со станции Ацуги же линия движется далее на восток (к Токио-2). Токио-3 состоит из «центрального блока» и семи «районов». В настоящее время население города состоит в основном из сотрудников NERV, трудящихся-мигрантов и коренных жителей. Военные круглосуточно держат выезды и въезды под наблюдением, первый встречный не может так просто появиться в городе. Местное самоуправление состоит из мэра города и совета — они избираются на должность всенародным голосованием, но большинство городских операций и функций осуществляется MAGI — суперкомпьютером MAGI. Как добавила Мисато, здесь эта система постоянно анализирует материал с камер видеонаблюдения, многие из которых необычны и могут улавливать неизвестные для человека спектры. Сам Токио построен специально для обеспечения работы Геофронта — фактически военного объекта, соответственно построен он «по-военному» — чёткий план, прямые улицы, однообразие основной части строений. Даже с высоты птичьего полета город может напомнить некоторым кругообразный армейский лагерь «в развертке» с диаметром около трёх км! Вдобавок со всех сторон город обхватывают довольно мощные горные хребты: с севера — Кинтоки, с юго-востока Тоун, с востока Ками — возле ж/д станции Овакудани, с юга — за озером Асиноко — Мёзогатаке, с запада Нагао, а немного северо-западнее можно увидеть и легендарную гору Фудзи (3776 м). Весь Токио-3, читал Синдзи, делится на несколько кварталов: северо-запад — Отоме, северо-восток — Сина-Якава, запад — Нагао, юг — это залив Асиноко, а квартал называется Фукаёси. Основной же план города — это некое подобие креста с вытянутой южной частью (к озеру Асиноко). В сериале мы обычно видим город с северо-восточного угла (с гор Кинтоки). Следовательно, основная масса домов (это небоскребы и остальные многоэтажки) направлены к юго-западу. Нео-Токио-3 — наверное, самый высокотехнологичный город в мире, все основные сооружения выполнены в стиле hi-tech. По части достопримечательностей, Синдзи уже обратил внимание на наиболее крупные — со стороны озера Асиноко установлены мощные энергоэкраны в 2 ряда (по 3 щита в каждом), созданные в качестве «солнечных ловушек» — т.е. принятие и передача энергии Солнца. Здесь же установлены два бетонных бункера — электростанции и системы управления «ловушками». Синдзи сейчас выглядывал в окон и сравнивал вид этот с фотография обычных улиц. Да, так и есть — идеально прямые улицы, ровный тротуар с аккуратно посаженными деревцами, изящные светофоры, красивая и оригинальная архитектура магазинов, ателье, кафе, фирмы и обычных жилых домов. Мисато успела заметить, что больше всего ней нравится бар, открытый американцами, «Большой яблоко» — это шикарное место с неподражаемым видом на вечерний «город синих огней»!.. Мисато пообещала обязательно сводить Синдзи туда!.. *** Гендо Икари расхаживал по своему кабинете перед сидящим за столом Козо Фуюцуки. — А если Пятое Дитя сказал правду? — поднял вопрос Фуюцуки. — Планы SEELE касательно Второго Удара оказались сорваны из-за непонятной причины. Свитки Мёртвого моря тоже пророчили пришествие пятнадцати Ангелов Апокалипсиса после обнаружения Адама — но этого не случилось… Мы можем вызвать Пятое Дитя и поговорить с ним сами. — Нет — не стоит этого делать. Лучше держаться от него подальше. У него есть некие ментальные силы — в его присутствие я не могу быть уверен, что он как-то не считает наши мысли, — предостерёг Икари. — Рей не может читать мысли, она может только проникать в сны. Впрочем, Пятое Дитя сильнее её — ты прав, бережёного бог бережёт, — согласился Фуюцуки. — Но я так понимаю, ты находишь его путешествие во времени невозможным? Считаешь, он врал Рей? — Не знаю. Но я склонен считать его слова ложью. Такой вариант стоит рассмотреть в первую очередь — он самый опасный для нас. Если старики или он сам начинают игру, хотят проверить нас — надо смотреть в оба. — Но это слишком невероятная ложь, — заметил Фуюцуки. — Пятое Дитя что-то ещё говорил про сны Синдзи, про его вспоминания о том… витке. Мы можем его допросить. — Синдзи действительно могло что-то присниться — Мессия мог это увидеть — и выдумать потом всё это, — сказал Гендо. — Это может ничего не значить. — Мессия испытывает интерес к Синдзи, — обратил внимание Фуюцуки. — Он может пытаться что-то узнать обо мне, — предположил командующий. — Но он только потратит время в пустую — Синдзи ничего не знает. — А если дело не только в этом? Синдзи сын Юй, а она видела в нём истинного Мессию, — напомнил Фуюцуки. — Поэтому старикам он ни к чему. — Если это их инициатива — то он им не нужен. Но у Мессии есть свой план? Что если он правда вернулся из иного времени? — Тогда принеси мне кофейную гущу, Фуюцуки, я сяду гадать, — повернулся к заместителю Икари-старший и направился к столу. — Я просто хочу разработать план действий. И он таков: мы будем просто наблюдать. Икари сел за стол. — Мессия — краеугольный камень планов стариков, — продолжил он, — если они что-то заподозрят раньше времени — нам конец. Да и у нас сейчас нет способа избавиться от него, как бы мне не хотелось этого сделать. — У нас есть Копьё Лонгиния, — напомнил Козо, — и Рей. Так что мы не столь безоружны перед их всемогущим полубогом. — Да, но важно не только иметь ружьё на стене, важно ещё понимать когда его надо оттуда снять, взвести, прицелиться — и только уже потом — выстрелить. И знать куда стрелять и как, — иносказательно рассудил командующий. При всей его строгости и практическому подходу к делу — Икари-старшему было не чуждо художественное восприятие мира… *** — Ах, Синдзи, я тут кое-что должна сделать, — Мисато ехала по городу, — надо занести Рей новый пропуск — я забыла отдать. — Не возражаю. — Вот и чудно, Синдзи! Они поезали куда-то поодаль от центра Токио-3, где ещё до масштабной стройки стояли относительно старого вида здания, одновременно с этим на других улицах прямо сейчас возводили новые многоэтажки. Мисато домчала до группы полуразрушенных тринадцатиэтажных домов, где валялся разбросанный кругом мусор, постоянная стучала неподалеку грузовая железная дорога. Подобные атрибуты покинутости и ненужности создавали тут очень мрачную атмосферу — совсем не похожую на футуристический рай высоких технологий, который Синдзи уже видел. Вернее сказать, тотчас подумал Синдзи, это была его обратная сторона. Неожиданно Мисато позвонили — уже второй раз, когда она ехала, а учитывая осторожность в езде, Синдзи всякий раз как-то беспокоился. Разговор затянулся. — Слушай, Син, — наконец сказала Мисато, доставая пропуск, — иди, сходи… Она быстро назвала этаж и номер квартиры. — Иди, а я занята, — Мисато начала что-то набирать опять на телефоне, короче — ни минуты покоя, если ты столь важная шишка. — Хорошо, — Синдзи решил услужливо помочь и вышел из автомобиля. Он зашагал вперёд. — «Аянами живëт тут…» Мимо шëл какой-то прохожий, в чëрной одежде, смуглый, он показался Синдзи знакомым, хотя парнишка смог коснуться его лишь краем взгляда. — «Что, он?!» — Синдзи обернулся уходящему вслед. — «Да ладно! Зачем кому-то из богов ходить среди людей?» Синдзи несколько раз посмотрел в спину уходящему и более не оборачивался. Мисато разговаривала по телефону. Как раз сейчас Макото оборвал связь. — Ух! — она вышла из машины, решила, однако, не идти за Синдзи по чëм зря, а закурить. — Блядь! Забыла зажигалку у Рицуко! — Вам дать закурить? — остановился восточный красавец в чëрном, чьи очи блеснули сумеречным золотом. — Э-э? Да… Незнакомец с волшебным видом поднëс свои пальцы к сигарете, потом вдруг щëлкнул прямо перед носом у Мисато, от чего внимание женщины полностью переключилось на эти пальцы. Раз — и с конца пошла струйка дыма; курильщица опустила взгляд. — А?! — удивилась она. — Как?! Вы фокусник? Ей показалось, она его видела где-то, а ещё Синдзи говорил, что ему привиделось… — Мои чудо-руки могут сжечь хоть весь Млечный Путь, — с надменной усмешкой похвастался иностранец. — А ещё ими я играл на пианино в баре «Большое Яблоко», который открыл один американец… Я вас там видел. — Да, кажется я слышала вашу музыку! Вы правда хорошо играете! — припомнила Мисато. — Кажется, я даже спрашивала как вас зовут… — женщина поднесла палец ко рту. — Н… Нил О’Тип, кажется? Почему-то при виде его внешности у Мисато всплыло в памяти именно это имя. — Я Найл Пето Патар, — представился иностранец, — а Нил О’Тип — американизированный вариант. Вас же я запомнил благодаря кресту, — указал собеседник на оный предмет, что свисал на груди у этой великовозростной оторвы, — в Японии я видел не столь много христиан. — Ой, не то чтобы я выставляю свою веру на показ! — Мисато подумала, этот человек хочет с ней познакомиться, потому повела она себя весьма кокетливо с ним. — У вас есть родное и американское имя, а есть японское имя? — Конечно, — сверкнул очами Найл, — зовите меня Анно Хидэаки. — Хидэаки?! Так звали моего отца! И этот крест — его подарок! — Мисато сразу же оскелась, в мыслях добавив: — «Лучше мне сторониться мужчин, похожих на моего отца. Плохая примета». — Я не хочу вас задеть, но вам больше подходил Старший Знак, — убрал пальцы от креста Анно Хидэаки. — Старший Знак? Пятиконечные кривые звëзды с глазами? — Мисато знала такие. — Нет, я никогда ничего такого не носила. Вы меня с кем-то путаете… — Я не путаю, вы просто забыли… — собеседник утверждал это с гипнотической уверенностью. Тут Анно/Найл/Нил первым посмотрел в сторону. Мисато, собираясь возразить, проследила за взглядом юного, хотя и высокого, иностранного фокусника и музыканта — словом, мастера на все руки — и увидела, как к автомобилю подходила Рей Аянами. Из магазина она несла небольшие сумки, набитые всевозможной растительной пищей. — Ой, Рей! — у Мисато тут зазвонило. Анно кратко пересёкся взглядом с Аянами: — Берегите себя, всего доброго, — на том иностранец поспешил прочь. — «Какие странные глаза», — подумала Рей, в голове как что-то всплыло — он ей не понравился, хотя она даже не видела толком лица, лишь эти глаза как резанули по ней. А Мисато вновь активно погрузилась в разговор, попутно дымя… Синдзи же поднялся на нужный этаж и нашëл квартиру 402, ткнул пальцем в звонок. — «Сломался», — не было никакого звука. Синдзи чисто машинально попробовал повернуть ручку. К удивлению, та открылась. — «Не заперто?» Синдзи заглянул. Внутри в прихожей всё выглядело пыльно и не очень аккуратно. Поначалу ему послушался звук идущей воды, но вот прямо сейчас он прекратился. Возможно кто-то был в ванной. — «Похоже, Аянами — такой же хикикомори», — подумал Синдзи. — Простите… Э… Это Икари. Никто не отозвался. Да и он ещё говорил скромно, тихо так. Тогда парень быстро разулся — поставил белые кроссовки там, где стояли подобные, уже знакомые ему, и в светлых носках юноша зашагал по полу. — Кто-нибудь дома? Он вышел в комнату, где обширное окно плотно закрывали занавески. — «Наверное она альбиноска и не любит лишний свет, что раздражает кожу и глаза — живëт тут как вампир». Синдзи взглянул на тумбочку, где красовались всевозможные препараты, какие-то баночки, ещё тому подобные предметы. — «Хм, у Аянами проблемы со здоровьем? Как её только в пилоты взяли?» Синдзи заметил лежащие на столе очки, покрытые пылью, какие-то старые на вид, с трещинами в стёклах. Он взял их в руки, испытывая сильное дежавю. — «Вроде такие носил отец…» Вдруг за спиной послышался совершенно характерный голос: — Ты здесь, Синдзи-кун? Отходя от Рей Аянами и Мисато Кацураги, ухмыляющийся Хидэаки Анно вальяжно щëлкнул пальцами. Внезапно, совершенно на ровном месте, оборачиваясь на голос, Синдзи поскользнулся и упал прямо на голого Каору, у которого только полотенце на плече весело — оба парня сразу бухнулись на пол. — Ва-й! Прости-прости! Прости! — смущëнный до крайности, Синдзи оторвал себя от торса Каору и начал приподнимать туловище, машинально он уткнулся ладонью в грудь лежавшего, прямо на сосок. Во время этого падения ноги альбиноса очень ровно вытянулись, а ноги оказавшегося сверху только неудобно сгибались по обе стороны от бёдер. С плеча Синдзи спала сумка. Синдзи подумал, что уж лучше бы его ладони уткнулись в пол, очутились возле длинной шеи Каору. Голая бледная кожа, альбинос, похоже, упал, то есть лёг на пол своей спиной очень удобно. Рельефный торс. Казалось, Каору был очень свободен. Словно он добровольно расслабился вот так просто. Если бы Синдзи взглянул со стороны, то увидел, как белеют босые подошвы, как аккуратные и гладкие ступни почти ровно указывают пальцами вверх. Пальцы рук тоже очень удачно расположились. Но главное — Синдзи созерцал совершенно спокойные глаза Каору, неторопливые, никакой боли, даже изучающие. Каору явно молчал в эти секунды не просто так. — «Точно, он же не человек…» Ты не ушибся, Н-нагиса Каору-кун, ведь, да? Синдзи продолжил очень неловко вставать, отрывая свою руку от груди Каору и смотря теперь у этого парня внизу. Конечно там не могло всё восстать сразу, но бледный член весьма внушительно вытянулся, у этого лежащего голого красавца точно началась эрекция! Наконец на исходе десятой секунды Каору с вполне доброжелательной улыбкой сомкнул веки, одновременно отрывая голову от полотенца, на которое он приземлился. — Со мной всё в порядке, Икари Синдзи-кун, — очень быстро и уверенно восстал этот голый и мокрый юноша. Синдзи нашëл Каору очень интересным, но из-за нервов не смог возбудиться, да и сразу же отвернулся. — Извини! Извини ещё раз!.. — Да ничего. Я как увидел твоë падение, так решил тебе позволить упасть на меня… — ничего не тая, признался Каору, поднимая сейчас полотенце — Синдзи украдкой взглянул на этого бледного и голого красавца и пуще взволновался, к груди даже теплота поступила, в горле спëрло! — В другой раз не дай мне упасть, — нервничающий Синдзи выложил на стол пропуск, — отдашь это Аянами. — Хорошо… — Каору продолжил вытираться, к слову, не думая закрывать наготу. — Она почти сейчас будет тут, — совершенно уверенно осведомил собеседник, никуда не глядя. Синдзи подошëл к выходу и столкнулся с той, кого искал изначально. — Аянами! — Здравствуй, Икари. — Здравствуй, Аянами! — Я… — Должен был принести мне пропуск? — догадалась та. — Да! Я оставил там, у Нагисы! — Нагисы? — Рей взглянула на лишнюю пару кроссовок, вторую уже зашнуровывал Синдзи. — Да, Нагиса, он у тебя, да? Каору, опять же, не думая даже перед женщиной что-то скрывать, вышел к ним. — Аянами Рей-кун, ты сказала, что не можешь дать мне ответ, будешь ли ты на дне рождения Айды Кенске-куна. Я хотел узнать ответ, ты сказала… что можешь сказать мне сейчас. — Если таков приказ, я приду, — Рей, совершенно не смущаясь наготы Каору, снимала обувь. — А что ты делаешь у меня? — Я заходил за тобой больше полчаса назад. Но тебя не было. И я решил, чтобы время не терять, принять душ… — «Для него вот так нормально прийти в чужой дом и что-то тут делать?» — подумал Синдзи. — «Впрочем, у него должны быть ключи…» Он не стал более тут находиться и поспешил прочь, хотя и услышал позади обращение Каору к нему, но теперь сделал вид, что не слышит. И ничего не стал говорить про это Мисато, хотя произошедшее взволновало его и Синдзи стал осторожнее относиться к своему новому знакомому. Автомобиль Мисато остановился возле одного из мало примечательных высотных зданий — коих в Токио-3 над прямыми улицами возвышались сотни. — Это здесь? — спросил Синдзи. — Да, — распахнула двери Мисато. — Пошли. Закрыв двери, Мисато и Синдзи направились к подъезду дома. — Я тут тоже живу — на одном этаже с тобой и Аской, — очень приветливо говорила Кацураги.— Все рядом. Поэтому если ты завтра надумаешь проспать, я за тобой зайду. — Я не просплю, — заверил Икари. Когда он и майор подошли к дверям, к ним сзади неожиданно подбежал какой-то парень — до этого читавший газету на скамейке. Он ухватил Мисато за руку. — Эй! — возмутилась Кацураги. Икари обернулся. — Ой, прошу прощения! — незнакомец отшатнулся, состроив удивлённый вид. Синдзи окинул его взором. Молодой, среднего роста, светловолосый — он запомнился Синдзи тем, что принадлежал к европеоидной расе. — Я-я обознался! — с улыбкой парень почесал затылок и другой рукой похлопал по плечу Синдзи. — Прости парень, это твоя девушка… Сам Икари в этот момент ощутил какую-то дрожь в плече — словно незнакомец его слабо током ударил. — Обознались? — успокоилась Мисато и улыбнулась. — Ничего — бывает! — Да-да, я тут девушку жду весь день! Господи, прошу прощения! — виновато заулыбался незнакомец. Он говорил с акцентом — но приемлемым, не очень коробившим японский слух. — Ладно, ничего, — отвернулась от него Мисато. — Мы вас прощаем, да, Синдзи? — Да… — потёр плечо паренёк. Иностранец направился обратно к скамейке. Синдзи бросил на него подозрительный взгляд. Вернувшись на скамейку, парень сел за свою газету. — Как он меня за твою пассию принял, а? — хихикнула Мисато, открывая дверь. — Пошли, Синдзи. — Ага… — Икари зашёл вместе с ней в дом. Когда дверь за ними закрылась — молодой европеец усмехнулся, выкинул надоевшую газету и зашагал прочь… Мисато и Синдзи поднялись в кабине лифта на шестнадцатый этаж. За раскрывшимися дверьми протянулся коридор, открытый с одной из сторон. Отсюда Синдзи окинул взором улицу. — Пока погода тёплая тут открыто, зимой или при плохой погоде стёкла опускаются, — пояснила Мисато. Икари заметил, что столкнувшийся с ними парень ушёл — однако он уже ничего не чувствовал в месте касания и поэтому не обратил на это внимание. Возможно, молодому иностранцу просто надоело ожидать возлюбленную, и он решил пойти напиться в какой-нибудь клуб и отыскать там себе другую. Мисато подошла к нужной квартире и просунула карточку в сканирующее устройство. Дверь отъехала в сторону. — Можешь пройти или подождать здесь, — шагнула за порог Мисато, — я заберу карточку. — А, так это не моя квартира, — понял он, машинально зайдя следом. Оказавшись в чужом доме, юноша из вежливости первым делом снял кроссовки. В прихожей было не прибрано. — Я могу налить пива, чаю, колы? — предложила Мисато, расстегивая куртку. — Да нет, спасибо. Оставив верхнюю одежду в прихожей, Мисато отодвинула дверь-сёдзи в свою комнату. За ней Синдзи увидел ещё больший беспорядок. — Вы живёте одна? — поинтересовался Икари. — Да — если хочешь составить мне компанию — оставайся! — отозвалась Кацураги из комнаты. — Нет, спасибо! — отказался Икари. В этот момент из коридора — ведущего, судя по всему, на кухню — послушался какой-то звук. — Секунду! — появилась в дверях Мисато. — Я на столе вроде оставила, но не вижу! Я сейчас отсыплю Пен-Пену… — Коту? — попробовал угадать Синдзи. — Нет — и не псу. С кухни довольно резво выбежал… пингвин. Он был крупным, с красным хохолком и какими-то коготками-отростками на плавниках. Более тогда, на спине птицы крепился ранец, а на шее красовался ошейник с именем. — Ничего себе, — удивился Синдзи. — Не думал, что кто будет держать пингвина. Ему не жарко? — Нет, — прошла на кухню Мисато. Перебирая ластами, Пен-Пен очень резво последовал за ней. Синдзи снова удивился — до этого ему казалось, что пингвины очень медлительны на суше. Синдзи из любопытства прошёл на кухню. Здесь царил ещё больший беспорядок, в раковине кисла немытая с раннего утра посуда — если не со вчерашнего дня. — Вот смотри, — Мисато указала на небольшой холодильник на полу, одновременно бросая крупную рыбину в миску. — Уарк! — обрадовался пингвин. Взяв рыбу в клюв, Пен-Пен подошёл к холодильнику, ткнул коготком в кнопку и забрался внутрь. — Он довольно умный, — заметил Синдзи. — Он генномодифицированная особь большого хохлатого пингвина, — пояснила Мисато. — Его вывел научный отдел в рамках экспериментов с ДНК. Пен-Пен умнее, чем шестилетние дети. Он почти разумен. После всех опытов его хотели усыпить — но я забрала его к себе. Разве можно убивать шестилетнего ребёнка? — Понятно… Вы, правда, добрый человек, — чуть улыбнулся Синдзи. — Спасибо — я польщена, — усмехнулась Мисато. — Но я не буду такой доброй, если оставлю тебя без квартиры. С этими словами Кацураги проследовала в комнату и занялась поиском ключа-карточки. Вскоре Мисато снова появилась в прихожей. — Вот, — протянула она искомый предмет, — держи. — Спасибо. — А вообще если хочешь, можешь остаться жить у меня, — предложила Кацураги. — Э… нет, спасибо, — отказался Синдзи, понимая, на что намекает его майор. — Что ж, если не хочешь провести весело время со мной — твоё право, — вышла из квартиры Мисато. Синдзи поспешил обуться и выйти следом. Кацураги подошла к соседней двери и открыла её. — Проходи, располагайся. Вкратце: прихожая, две комнаты — гостиная и спальная, ванная комната с туалетом, кухня, ну и балкон. Всё к твоим услугам. Можешь убираться сам, можешь заказать уборщицу. Всё ясно? — Да, — зашёл в свой новый дом Синдзи. — Так, вроде всё сказала… Завтра за тобой в восемь я зайду. Мы вместе поедем в NERV. Там на голодный желудок у тебя возьмут анализы — поэтому сегодня с десяти вечера в рот ничего не бери. После анализов позавтракаешь в столовой — у нас вкусно готовят. Потом мы вместе с другими пилотами пройдёмся экскурсией по комплексу — просто чтобы вы всё знали. Это займёт примерно больше часа. А потом ты будешь до конца дня свободен. Вот такие наши планы. Это ясное дело, если Кайдзю не заявят о себе, — рассказала Мисато. — Я вас понял, Мисато-сан. Спасибо. До завтра, — попрощался Синдзи. — До завтра. Ляг сегодня пораньше. Дверь с обратной стороны открывается и закрывается вон теми кнопками — они подписаны, — указала Кацураги. — Спасибо. Дверь закрылась и любящий одиночество Синдзи Икари, наконец, остался один в своём новом доме. Теперь у него было много времени, дабы обдумать всё ещё раз. Он уже понял, что с этого чёрного понедельника началась новая жизнь — чётко разделённая на «до» и «после» самым настоящим адом войны с самыми настоящими демонами — полная опасней и мало понятных вещей. Сегодня раз ему повезло: он вошёл в этот ад, прошёл его и вышел из него не опалённый. Что же уготовила ему судьба дальше, Синдзи не знал, но догадывался, что ничего хорошего…