Рагнарок Старшего Бога Евангелиона

Стоя в одних трусах, Синдзи внимательно осмотрел себя в зеркале. Он не без радости увидел своё лицо — утончённое и красивое, свои каштановые волосы, доходившие до конца шеи. Это тело выглядело почти точно так же, как его изначальное. Разница заключалась только в небольших и сугубо положительных отличиях. Он стал крепче и немного выше, так словно он повзрослел на пару лет, но это ничуть не отразилось на его лице — оно выглядело таким, каким было — по-прежнему очень юным. При детальном его изучении Синдзи обнаружил, что оно лишено и намёка на растительность. Синдзи всегда отрицательно относился к любой растительности на лице и тщательно брился. Благо, усы и борода на его лице и раньше росли очень медленно и он успешно сбривал их, а сейчас, быть может, эти излишки физиологии вообще не будут докучать ему. На его коже в целом стало очень мало волос, не считая головы. Это тоже пришлось по душе юноше — ему гладкая и чистая кожа нравилась куда больше, кожи покрытой волосами. Конечно, больше всего парню в его обновлённом облике понравились в самую меру крепкие пресс и накачанные руки. Так он стал походить на спортсмена, словно он регулярно и долго занимался тренировками. Можно было сказать, это был его подарок от мамы. Радости от обретения своего и в то же время нового тела мешали два обстоятельства. Во-первых, Маюми лежала в реанимации и до сих пор не пришла в себя, во-вторых, Хикари похитили, и её предстояло как-то выручать. Синдзи раздумывал над последним. Осмысливая и оценивая свои силы и способности, он пришёл к выводу, как можно провернуть такую операцию и вдобавок отомстить пришельцам. Отходя от зеркала, парень решил себя напоследок обрадовать. Немного спустив трусы, он поглядел на член, что стал немного больше. Потом он развернулся и полюбовался своими ягодицами. Он даже раздвинул их, чтобы убедится, его задний проход стал немного шире. По крайней мере, ему так казалось. Ведь если мать знала все вкусы и учитывала их, то она сделала его новое тело в полном соответствии со всеми ними… Одеваясь в одежду, предоставленную ему NERV, парень раздумывал над поразительным сходством между Евангелионом и материнским организмом. Контактная капсула с LCL — она как плацента с плодом внутри женского чрева. Более того, внутри каждой Евы заключена душа матери того, кто ею управляет. Получается, сегодня он пережил второе рождение? Похоже на то. Сразу после того, как Первый Евангелион доставили на базу, Синдзи подвергли медицинскому осмотру. Не выявив никаких отклонений, врачи взяли анализы. После, по распоряжению командующего, агенты Второго отдела проводили его в апартаменты, находящиеся в Геофронте — неподалёку от пирамиды. Здесь — в большом доме на краю озера — героя дня оставили на ночь. Ему только сообщили, завтра будут проведены дополнительные медицинские исследования. Помимо этого, Синдзи солгал, что ничего не помнит после потери сознания во время боя с Гидорой. Он своём разговоре с матерью он умолчал. Причина тому была одна — он опасался неадекватной реакции со стороны отца. Если он узнает, что Юй им манипулировала, действуя ради своих целей, то его реакцию сложно будет предсказать. Конечно, она будет негативной. Ради Юй отец собирался пойти на всё, а она… Впрочем, как заметила сама Юй, он тоже всё делал ради себя. Ведь людьми по определению всегда движет эгоизм. Он присутствует везде, даже в любви. Люди просто стремятся к приятным ощущениям, если любовь с кем-то приносит им наслаждение, уберегает от отчаяния, то поэтому они стремятся к ней ради себя. В свете этого Синдзи, пользуясь тем, что ему дали побыть наедине с собой, ещё раз задумался над своей теорией. Получается, сын, любящий свою мать, и сын, убивающий свою мать, например, ради материальной выгоды — денег, оба в корне имеют один и тот же побудитель — эгоизм. Просто первый, скорее всего, этого не сознаёт, а второй, вероятно, прекрасно это понимает. Таким образом, если в основе всех людских стремлений лежит эгоизм, то можно ли осуждать убийц, насильников и прочих преступников? Логично, что нет — ведь и убийство матери и забота о матери — лишь следствие эгоизма. Ничто в природе не говорит людям, что забота — это добрый поступок, а убийство — это злой поступок, только сами люди утверждают, что та или иная вещь, что тот или иной поступок есть зло или есть добро. Словом, прав был Каору — сами такие понятия как «добро» и «зло» не более чем выдумка людей, они мешают видеть вещи такими, какие они есть на самом деле. Если не знать этой истины, то можно осудить убийцу своей матери и похвалить сына, заботящегося о своей матери, но на самом деле, ни один из этих поступков не может быть хорошим или плохим, ибо обоими людьми движет одно и то же. Но ведь существует такая вещь как совесть — некий бессознательный голос, говорящий сыну-убийце, что он бездушная мразь? Синдзи часто слышал об этом. Многие люди со страниц книг и экранов телевизоров призывали «жить по совести». Но что такое «совесть»? Пожалуй, это не более, чем обыкновенный предрассудок, заложенный общественными представлениями о добре и зле. Если человек идёт у них на поводу, то он тоже действует в соответствии с эгоизмом. Ведь совесть может доставить страшные муки и возможно, страшась их, сын, намеревавшийся убить свою мать из-за материального блага, может воздержаться от своего поступка. Но это будет акт эгоизма. Теперь, понимая бессмысленность самих таких понятий как «добро» и «зло», и то, что людьми движет лишь эгоизм, Синдзи задался следующим вопросом, получается, человеку с рождения предоставлена абсолютная свобода в действиях? Синдзи ещё глубже призадумался: вопрос, предоставлена кем? Богом? Ему плевать, он вообще не соображает, что делает. Природой? Природа в плане поступков никак нас не ограничивает понятиями «делай то» и «не делай это». Обществом? Общество — это просто большая толпа людей, даже всё человечество — просто одна большая толпа — каждый её участник просто эгоист, движимый своим эгоизмом. Таким образом, общество тоже лишено права диктовать личности ограничения в праве «делай то» и «не делай того-то». Но ведь даже в самой примитивной и жестокой социальной группе, будь то банда уголовников из заплёванной подворотни, или племя диких каннибалов с тропического острова, или орда варваров-кочевников — везде есть какие-то нормы допустимого и недопустимого. Например, нигде нельзя просто так взять и убить «своего» без причины, продиктованной «своими» же. Так что же заставляет людей, которые все поголовно эгоисты, создавать общества с обязательными нормами? Ответ очевиден — эгоизм. Просто одному человеку, живущему в агрессивной среде, называемой миром, куда он выкинут пинком под зад слепой и безжалостной матерью-природой и своей судьбой, практически невозможно выжить одному. Вот почему люди объединяются в группы — ведь только вместе они могут добыть пищу и осуществить прочие свои потребности, продиктованные эгоизмом. Исходят из этого, самым идеальным обществом людей будет то общество, в котором эгоистические интересы большинства людей будут удовлетворены таким образом, чтобы не мешать друг другу. Очевидно, это требует чрезвычайно развитой инфраструктуры — только технически развитая цивилизация людей будет способна на это. Впрочем, Синдзи ушёл от этой темы. Сегодня, в преддверии грядущего конца света думать об идеальном обществе не имело никакого смысла. А как жалко-то! Ведь с наукой и технологиями могло бы получиться… Хотя всё равно, любой футуристический Рай обречён на крушение, ибо люди живут в пене на волнах океана Хаоса — они всего-навсего образующиеся и лопающиеся пузырьки! Всё обречено на смерть. Таков главный закон Мироздания — закон возрастания энтропии! Синдзи слишком много думал над этим раньше, и ему более не хотелось над этим размышлять. Он вернулся к вопросу о морали. Он часто слышал, что многие мудрецы защищают мораль и особенно религию — ведь религия предлагает неоспоримый источник мораль в лице бога, в коего предлагается просто поверить. Разумеется, Синдзи знал, каков истинный Отец Творенья, но речь шла не о нём — слепом и безумном Демоне-Султане — а о всеблагом и всемилостивом создателе — то есть о персонаже сугубо выдуманном и не более реальном, чем покемон Пикачу. Мол, вещали мудрецы-философы — если божества, оберегающего человечество — нет, его следует обязательно выдумать, ведь что ещё — кроме угрозы его гнева в виде вечных мук — тогда будет мешать людям красть, грабить, предавать, убивать и насиловать? Разумеется, Синдзи мог лишь цинично улыбнуться на это глупое заявление. По трём причинам. Во-первых, ложь о существовании объективной нравственности и боге, её ниспославшем, была просто ложью; это была жалкая попытка спрятать голову в песок перед лицом циничной и равнодушной Вселенной и тщетностью человеческого бытия. Словом, только поэтому такая идея была достойна самого смелого осмеяния. Во-вторых, история знает слишком много примеров, когда люди, исповедующие ту или иную религию, спокойно или даже с превеликой охотой убивали и насиловали других людей, безжалостно грабили и приносили их детей в жертву своим выдуманным богам. Более того, часто именно религия становилась поводом устроить очередную войну, очередную массовую казнь и очередной геноцид! Таким образом, религия просто не справляется со своей задачей сделать людей «лучше» и даже ухудшает положение. В-третьих, будучи абсурдной ложью, религия порождает запреты, которые можно назвать только идиотскими. Почему нельзя поднять монету с земли в субботу? Почему нельзя есть свинину? Почему по обоюдному согласию нельзя заняться любовью с человеком своего пола, если он тебе нравиться? Ведь ни в каком из этих трёх случаев никто не получает вреда. Короче, религию можно было спокойно отбросить в помойку за общую несостоятельность и откровенную профнепригодность. Таким образом, что же остаётся? Эгоизм, аморальность, цинизм, обречённость и безнадежность. Это составные ингредиенты истины Вселенной. Что ж, отчасти людей, её отрицающих можно понять… Синдзи устал от философии. Одетый в домашнюю одежду, он поднялся с кровати и решил осмотреть предоставленный ему дом. Он был приличных размеров — в два этажа. На втором этаже располагалось двадцать жилых комнат и одна общая гостиная. На нижнем находились ванная комната, кухня, бассейн с подогревом, подходящей в том числе и для банных процедур и небольшой спортзал с тренажёрами. Синдзи это место пришлось по вкусу. У NERV явно было достаточно денег, чтобы обеспечить удобство своим сотрудникам. Единственное, что удивляло так это то, что тут более никто не жил. Синдзи оказался полным хозяином этого места. Но это продлилось не долго. Через час Синдзи в окно увидел, как к дому подъехали две чёрные машины Второго отдела. Когда они остановились, из них вышли знакомые лица — пилоты Ев и Jet Alone. Все семеро — за вычетом Рей, направились к дому в сопровождении агентов в чёрном. Синдзи встал с места и спустился вниз — встретить их. Его друзья и пилоты вошли в дом. — Привет, — спустился к ним Синдзи. — А, ты уже здесь, — сказала Аска. Вместе с агентами явились грузчики — они принесли чемоданы. — Вы будете здесь жить? — Да, Синдзи, мы все теперь будем жить здесь, — сказала Мари. — Ты же слышал, с чего всё началось в Мацусиро? — спросил Мусаши. — Нет… — Пришельцы мимикрировали по людей и проникли на базу. Сперва они напали на Хораки, — ответила Мана. — И по этим причинам, лейтенант Икари, командующий приказал всем пилотам в Токио-3, кроме Первого Дитя жить здесь без возможности покинуть Геофронт самим, — сообщил один из агентов. — Ясно… Я теперь лейтенант? — удивился Синдзи. — Да, вас повысили, — агент отдал честь. — Примите наши поздравления. — Спасибо, — Синдзи улыбнулся и по скромности поклонился агенту, после чего, сообразив, отдал честь. — Молодец! — Мана живо обняла парня и поцеловала его в щёку. Подошедшие следом Мусаши и Асари были того же мнения: — Молочина, — похлопал его по плечу Асари. — Тебя можно сразу в тактические командиры, — добавил Страсберг. — Да уж, кто его отец? Ему и до командующего недалеко, — улыбаясь, сказала Мари, проходя мимо с сумкой. Синдзи не понял, то ли это поздравления, то ли оскорбления — но всё же, наверное, поздравление. Мария Венсен светло улыбнулась ему: — А ты и правда крут. Ты мне вначале хиляком показался, а сейчас… Ты больше и крепче стал! — О, это не моя заслуга, просто меня так восстановила Ева, — отмахнулся парень. — А как так получилось? — спросила Мари, останавливаясь у лестницы на второй этаж. Она шла, будучи чрезвычайно погружена в свои мысли из-за всего случившегося, поэтому ей даже не пришла мысль это спросить сразу. — Да никак: просто отрубился и проснулся уже голый в капсуле — а вы все на меня смотрите! — развёл руками парень. — Да, и что это был за Меч? — спросила Мария. — Э… — Синдзи бросил взгляд на всё ещё стоящих рядом агентов. — Это информация под грифом «Серафим» — то есть секретно. У тебя код доступа только к информации уровня «Архангел», да? — Да… а ведь мы в одном звании, — заметила Венсен. — У Третьего Дитя получено разрешение к информации такого уровня лично от командующего, — сообщил агент. Поставившие все чемоданы с личными вещами пилотов, грузчики удалились. Агент начал объяснять правила: пилотам, как он сказал вначале, нельзя было выходить из Геофронта. У дома дежурили подразделения специально обученных бойцов с передовым вооружением для защиты пилотов. После этого агенты удалились, предоставив защитникам человечества полную свободу внутри дома. Пилоты начали обустройство. Единственным товарищем, кто не поздравил героя дня за повышение — и вообще выглядел жутко грустным — был Кенске. — Маюми ещё в реанимации, врачи говорят её состояние стабильное тяжёлое, — сообщил он. — Мне жаль, я пытался спасти вас. Маюми тоже хотела. — И ты спас, я понимаю, — кивнул Кенске, — просто жаль её… и Хикари теперь не с нами. Синдзи, как думаешь, что они с ней сделают? — Что сделают? Я понятия не имею, Кенске, — покачал головой Синдзи. На самом деле он уже имел некоторое представление о том, что Ми-Го могут сделать с человеком и это не внушало никаких позитивных мыслей. Хикари надо было спасать и у Синдзи уже созрели некоторые соображения. — Мне очень жаль её, думаю, её стоит считать мёртвой, — шмыгнул носом Айда. Икари видел: его друг едва сдерживал слёзы. Кенске быстро удалился, вероятно, чтобы поплакать наедине с собой, ещё бы — он потерял сразу всех: его лучший друг обезумел, его подруга попала в руки пришельцев, начисто лишённых жалости к людям, его возлюбленная лежит в реанимации и неизвестно, что с ней ещё будет. И это не говоря о том, что его родная мать была принесена в жертву во имя «счастливого будущего всего человечества». Сколько несчастья обрушилось на одного человека! Воистину никто во Вселенной не отягощает себя заботой о людях, каким бы там богам они не отбивали поклоны и каких бы мировоззрений они не придерживались! Это укрепило намерение Синдзи спасти Хикари. В своих размышлениях Синдзи вышел на террасу. Сейчас приближался вечер, в Геофронте уже потемнело. Сверху зажглись линии фонарей, тянущиеся по своду Геофронта. Они напоминали своего рода искусственные звёзды «второго неба» (как Рей называла потолок Геофронта). — Синдзи, — на террасу вошла Мана. Юноша обернулся к ней. — Привет ещё раз, — произнёс он. — Рада видеть тебя в твоём нормальном виде, — сказала Киришима, подходя ближе. — Ты даже стал красивее. — Ага… Может быть, — немного подумав, Синдзи шагнул на встречу Мане. Он обнял её и поцеловав в щёку, попутно шепнув на ухо: — Нас могут прослушивать. — Я в курсе… — прошептала Мана и парень с девушкой многозначно поглядели друг другу в глаза. Они оба вспомнили, с чего начались их отношения — со шпионажа. — В любом случае, я рада, что ты стоишь передо мной с новым телом и всё лично у тебя не так плохо! — сказала Мана. — Честно, я, правда, люблю тебя… — И я тебя, — сказал Синдзи. — А то… давай забудем. — Хорошо… Синдзи поцеловал девушку в губы и задумчиво отвернулся от неё. Он ещё раз поглядел на раскинувшейся возле дома сосновый лес. — Ты всё равно не весел, я понимаю, мы потеряли друзей, но ты спас Аску, Кенске и Мари — ты должен радоваться хоть этому. — Да, но из-за ситуации с Хикари и Маюми мне не хочется радоваться хоть сколько-то. Точно так же я не особо грущу, я понимаю, что всё могло выйти значительно хуже, — рассудил юноша. — Я думаю, нужно научиться терять друзей, как бы жутко это не звучало. Мы на войне, это необходимое умение, — сказала Мана. — Ты права, нам остаётся только мириться с тем, что выше нас. Но знаешь, чем чаще я пытаюсь мерится… тем сильнее моя ненависть! — Да, поэтому мы должны уничтожать их! Кайдзю, пришельцев, CCD — всех, кто против нас! — поддержала Мана, сама оказавшись во власти гнева. — Да, но я ненавижу не только их. Я ненавижу причину. Я ненавижу весь этот мир, Мана! В конце концов, у Кайдзю, у пришельцев — у них же есть какие-то цели? Кайдзю просто уничтожают всё опасное для них, как и пришельцы! Дело не в них. Дело в самой природе, в её ужасных законах! Моя ненависть к миру… она просто распирает меня! — руки Синдзи немного задрожали. — Я… — Знаю, ты ничего не можешь сделать, — нервно перебил Синдзи. Он умолк. Секунд десять парень молчал, сложив руки на груди. Мана поглядела ему в голубые глаза. Сейчас его взгляд выглядел напряжённым, бегающим, Синдзи опять ушёл куда-то в свои апокалиптические мысли. Он подумал о предположении Ньярлатхотепа: «И если ты согласишься, Икари Синдзи, я дарую тебе крылья Хаоса, чтобы ты смог подняться так высоко и стать Концом всего!». Ньярлатхотеп был Господом для одних и Сатаною для других, но что не говори, а этот Безумный Бог мог исполнить его желание. Синдзи хотел отомстить природе, ужасно хотел. Его нигилизм требовал высвобождения растущей в душе ненависти и безжалостного разрушения всего сущего! Если всё тщетно, если все люди страдают и всё равно в конце умрут — то ни будет ли высшим милосердием покончить со всем этим?! — Синдзи… — Мана обняла парня, после паузы его молчания. — Послушай, я… — Она нежно коснулась его гладкой щеки рукой. — Я сочувствую тебе и… — Я всё понимаю, но не нужно говорить этих банальных вещей, — Синдзи вернулся в реальность из своих мыслей. — Как мне тебя утешить? — Есть верный способ… но я сейчас не хочу, — сказал Синдзи, глядя в глаза Мане. — Сейчас я должен побыть один. — Хорошо, — Мана выпустила его из объятий и отошла в сторону. Синдзи прошёл мимо неё, уйдя с террасы. Немного позже, Синдзи под предлогом прогуляться, вывел Аску за пределы дома. Они прошли мимо здания с охраной и направились к холодному озеру. — Так вот, что хочу кое-что сказать, — начал Синдзи, поглядев назад — на охранников и убедившись, что они далеко, — во-первых, я так думаю, в нашем доме полно прослушивающих устройств. — Ты думаешь? — настороженно поглядела на него Аска. — Уверен, — кивнул юноша и поглядел на ближайшую сосну, — и ещё я уверен, что под каждый куст «жучки» он не засунет… Здесь мы можем говорить относительно безопасно. Слушай… я хочу спасти Хикари. — Что? — удивилась Аска. — Тебе лучше спросить, каким образом, — поправил парень. — Тоже хороший вопрос, опять будешь читать заклинания и бегать по кладбищам? — спросила Аска, скептично сложив руки на груди. Синдзи одобрил её критичный настрой. Бесспорная истина, что думающему человеку всегда нужен тот, кто будет ставить под сомнения его решения, чтобы он, в свою очередь, лучше их взвешивал. — Я знаю, ты не поймёшь моего стремления помочь ей, но раз мы самые близкие люди, раз мы хорошо понимаем весь эгоизм друг друга, я всё тебе выложу, Аска. — Ну-ну, я слушаю… — Я отправлюсь в Мир Снов. Там я найду тут жуткую ведьму — Харлот, про которую я тебе уже говорил, которая похожа на «женщину с разрезанным ртом». Я попробую у неё выпытать, где пришельцы держать Хикари. Раз она заявлена как Хранительница Тайн, полагаю, она может мне в этом помочь. Не знаю, что мне придётся ей отдать, но это я по ходу дела узнаю. После я оправлюсь туда, где держат Хикари. Если Хикари будет жива, я создам портал на Землю и отправлю её к нам. И я уничтожу базу пришельцев, открыв портал на Солнце. Мы же должны нанести им ответный удар, не так ли? — Да, ты прав! — поддержала Сорью. — Эти уебанские монстры меня чуть не убили. — Есть проблема… — Какая? — Чтобы попасть в Мир Снов, мне надо уснуть. Тут нигде нет снотворного, врачи мне его не дадут — они хотят исследовать мой организм, Ибуки сказала, что я не должен принимать никаких препаратов… — Я могу попробовать дать тебе по башке, чтобы ты потерял сознание, — предложила Аска. — Не вариант — вряд ли ты сможешь меня оглушить…. — Синдзи поглядел на озера. — Снова топиться я не хочу. А времени меж тем мало. Эти пришельцы уже могли извлечь мозги Хикари. — Остается только одно, иди спи… или выпей чего покрепче, — придумала Аска. — А у тебя есть, что выпить? — Я захватила несколько банок пива от Мисато — тайком — когда переезжала. Вообще нам нельзя много алкоголя, но раз ради нанесения удара по пришельцам надо напиться… Постой-ка, а ты не мог бы попросить твоего отца дать тебе снотворное? Объясни ему, зачем ты идёшь в Мир Снов… — Я не хочу его впутывать, — Синдзи покачал головой, — он не захочет рисковать мною снова. Я тебе уже рассказывал же о наших приключениях с Рей на Зелёном Лугу? — Хорошо, пошли в дом, мы отпразднуем твоё повышение! — улыбнулась Аска. — Да, отпразднуем… — последовал за девушкой Синдзи, хотя у того не было никакого желания веселиться. Им всем овладело напряжение из-за предстоящей вылазки. Тем более, Синдзи совершенно не мог доверять Харлот… *** Запись на экране показала, как Евангелион-01 открыл портал, ведущий в Токио-3. Они присматривали эти съёмки с камер Ев несколько раз. — Несомненно, способности Третьего Дитя говорят о нём как о выдающемся… человеке, — произнёс Кил Лоренц. Глава SEELE и Комитета Содействия сидел во главе чёрного стола, за которым вместо живых людей отображались голограммы. — Но согласно пророчеству Свитков Мёртвого Моря Мессия может быть только один. Если у нас два претендента, то какой-то от Бога, любой другой кандидат от… сами понимаете, — сказал SEELE-03. — Когда Третье Дитя вызвал Абрасакса мы сомневались в том, кто он, — подал голос SEELE-10. — Теперь его связь с отступницей Юй Икари очевидна, это она восстановила его тело, — сказал SEELE-09. — Может быть, мы дадим ему шанс быть с нами, ведь у всех есть выбор между объективным добром и объективным злом, — рассудил Кил. — Его способности слишком впечатляют даже нашего главного специалиста. Однако меня беспокоит и то, что его отец, имея выбор меж Богом и дьяволом, выбрал другую сторону… — Верно! Он скрыл от нас происходящее с его сыном! Мы должны были знать, что его сознание пересажено в… Одиннадцатое Дитя, в то время как он сам почему-то лежал в коме, — согласился SEELE-07. — Да, его жалкая отговорка про то, что якобы это не так важно — сущая ерунда. Теперь мы знаем, что он остался верен своей жене… — заключил Кил, сложив перед собой руки. — Он попытается остановить нас, это ясно как Божий день. Он бросит вызов нам… нет — самому Создателю! — Но против Бога идти бесполезно! — вскрикнул один из фанатиков, скрытый под номером 12 — Мы знали, что будет враг, носящий шкуру человеческую. Икари — Лжепророк, он ответит за своё предательство по законам наших патриархов! И его сын должен разделить с ним его наказание по крови! — На счёт сына мы ещё подумаем, — возразил Кил. — Наши законы праведны, но как говорил наш Агнец: «суббота для человека, а не человек для субботы» [1]. Посему мы можем оставить Икари-младшего в живых, опять же, если он присоединиться к нам… — Я хочу заметить, господа, в руках у Икари столько ресурсов! Мы потратили столько усилий, чтобы обеспечить его! — возмутился SEELE-07. — Это ставит всё под угрозу! — На всё воля Господа. Это просто очередное испытание. И мы раздавим Икари. Точнее наш истинный Мессия его уничтожит, — заверил глава SEELE. — Но сперва мы должны убедиться в его предательстве, — заметил SEELE-02. — Само собой, но я не верю в порядочность Икари… Но всё же отступничество — серьёзнейшее из преступлений, — согласился SEELE-01. — Мы должны удостоверить наши подозрения показаниями того, кто знает правду… *** Аска выложила перед Синдзи пять банок пива. Они сели в комнате, которую парень выбрал своей. — Это всё? — уточнил он, беря одну из них. — Да, — Аска отложила свою сумку и села рядом на кровать. — Ты всё пить будешь? — Не знаю, посмотрим, — Синдзи раскрыл банку и поднёс её к губам. — Неудобно пить, Аска, дай-ка вон тот стакан. — Bitte! — подала Аска. — Спасибо, — Синдзи перелил пиво в стакан. — Что ж, будем наедятся это поможет, — парень сделал несколько глотков и поморщился. — Боже, какая мерзость! Как люди вообще это пьют? — Я пью и спокойно, — пожала плечами Аска. — Это расслабляет. — Даже если так — мерзость несусветная, как по мне, — Синдзи выпил ещё пару глотков. — Может, ты чем-то это всё закусишь, а? — предложила Аска. — Не знаю… — Я пойду, погляжу, что есть в холодильнике, — Аска встала с места. — Только мне одну банку оставь, ладно? А то тебе четырёх вполне хватит. — Хорошо, — кивнул ей Синдзи и продолжи через силу выпивать мерзкий алкоголь. — Ты привезла выпить? — уточнила у неё Мари, как только Аска спустила на кухню. Здесь за столом ещё сидели Мария и Мусаши, занятые общением друг с другом. — Вообще-то нам нельзя, — напомнил Страсберг. — Но немного-то можно, — возразила Макинами. — Боюсь, на тебя я не взяла, — ответила Сорью, проходя мима Мари. — Вот как? Ты должна мне желание, красавица. Даже баночкой пива не поделишься? — Да дам я тебе, дам, господи Иисусе! — раздражённо пообещала Аска, открывая холодильник и заглядывая туда. — Ничего подходящего… — Для чего? — поинтересовалась Мари. — Чтобы выпить с пивом… — Сорью захлопнула холодильник. — Слушайте, на нас в любой момент могут снова напасть Кайдзю, — вмешался Мусаши. — Погодите вы бухать. — Да, командование будет в ярости, — добавила Венсен. — Может не стоит нарываться вам, а? — Ой, да ладно — правила существуют, чтобы их нарушали! — отмахнулась Мари. Аска прошла мимо неё. — Эй, погоди, Аска! — Чё те? — зло обернулась та. — Прости, ничего, раз так… — Мари удрученно отступила. Аска, что-то невнятно фыркнув, прошла дальше. — Ты ей не интересна, — сказал Страсберг. — Может быть… может быть… — проговорила Мари, о чём-то задумавшись. — Не понимаю, как можно быть лесбиянкой? — сказала Мария. — Это же неправильно… — Это неправильно для тебя, но очень даже правильно для меня, — живо ответила Макинами. — Может, мы едины общностью гениталий, но не общностью вкусов. — Но цель секса в продлении жизни… — возразила Мария. — Кто тебе это сказал? Ты учила биологию? У природы нет цели, и не может быть. И секс ради размножения и ради удовольствия — это норма. Люди сами выбирают себе цели, что они хотят от жизни. Природе всё равно. — Как бы там ни было, все мы просто развлекаемся, как можем, — сказал Мусаши. — Я думаю, мы имеем на это право. — Мы спасем человечество, думаю, мы крутые, — согласилась Венсен. — Но сегодня было на грани, — заметила Мана, входя на кухню. Она села за соседний столик. — Ага, но когда было не на грани? — спросила Мари. — Думаю, если я погибну, это будет не большая потеря. В конце концов, в самой смерти нет ничего страшного. — Верно, как там говорил один мудрец? Когда есть ты, смерти нет, когда есть смерть — нет тебя, — припомнила Киришима. — Кто же это сказал? Надо спросить у Синдзи, он шарит в таких вещах. [2] — А ты вообще не веришь в загробную жизнь? — спросила Мария. — Нет, думаю мы живём только раз, — сказала Киришима, поднимаясь наверх. — Хм! — Мари мрачно усмехнулась, садясь за стол. — Ты ведь слышала о такой науке, как метафизическая биология? — Конечно слышала, — ответила Венсен. — Это наука, изучающая духовный мир научными методами. — Типа того… Ну так вот, эту науку признали лженаучной в 2001 году. Её перестали везде преподавать, где преподавали — и в Киото и везде. И знаете почему? — спросила Макинами. — Почему? — Потому, что были достигнуты слишком значимые успехи. Была доказана не только душа, но и её подверженность физическим законам. Душа — это особый тип корпускулярно-волновой материи. У души есть особая структура, по сути это часть нашего тела, существующая вне трёх измерений. С телом душа скреплена АТ-полем. Нам даже удалось изменить его спектр… — Мари запнулась. Осознав, что из лишнего желания выговорится, сообщила то, что не должна была. — Ты сказала «мы»? Ты в этом участвовала? — удивился Мусаши. — Как доброволец — да, — ответила Мари. — Не спрашивайте — я и так сказала больше допустимого. — То есть эти опыты были далеки от этики? — уточнила Венсен. — К сожалению, Мария, как человек, знающий эту кухню дьявола от верха до низа, я могу сказать, что главная черта настоящей науки — это полное отрицание любой этики и любой морали. Научное мышление оно таково, что работает исключительно с объективными понятиями. Мораль и этика — как ни крути — просто выдумка людей. В настоящей науке нет таких понятий. Просто не нужно спрашивать — как меня учили — и не нужно думать над тем, можно то или нельзя это. Наука аморальна по определению, — Мари умолкла, вспомнив прошлое. Опыты над заключёнными, опыты над добровольцами, опыты над теми, кто пытался разгласить планы Комитета и над членами их семей… Ради светлого будущего никого не жалели. Мари очень не хотела это вспомнить. — Так вот, я по поводу души: она исчезает после смерти организма и она, скорее всего, сама по себе не переносит личность. Вообще теория эволюции не может объяснить, откуда взялась душа. Но в любом случае, я не верю в Рай. Просто, где бы по-твоему сыскался тот творец, который бы создал Рай для нас после смерти? Наши тела идут на корм червям — души, быть может, на корм кому-то ещё… — Я думаю, даже если наши тела произошли от Тиамат, наши души мог создать настоящий Бог, — сказала Венсен. — Ну, тот, что создал Вселенную. Мария знала ответ на вопрос, откуда взялись души. Многоклеточные дети Тиамат обладают сходным с прародителем спектром АТ-поля, но как показывали исследования, одноклеточные организмы, порождаемые Тиамат не обладали никаким АТ-полем. То есть, они не имели души. Но у людей была душа, она фиксировалась, по крайней мере у некоторых. Именно от бездушных одноклеточных организмов произошла земная жизнь, именно они под влиянием естественного отбора создали современную биосферу. У Мари и у Комитета Содействия были соображения, откуда взялись души у людей, основанное на древнем учении — гностицизме. Речь шла конечно же о Софии или Лилит — как о «мировой душе» и источнике душ. Именно она висела распятая в Нижней Догме. Мари знала о том, что её пытались выдать за ещё одного «ангела» — Адама, которого в 2000 году успешно регрессировали до состояния эмбриона путём отделения его души при помощи Копья Лонгиния (и куда делись Адам, и сосуд его души Мари понятия не имела). — И ты думаешь, души создал тот Бог, о котором говорит Библия? — спросила Макинами, продолжив беседу со своей тёзкой. — Почему нет? Католическая церковь уже признала, что люди произошли от обезьян, но их души созданы Богом. — Не удивительно: чтобы казаться нужными и современными церковь готова признать что угодно, — ответила Мари. — В любо случае, даже если Бога нет, есть смысл верить в него. Если нет Бога, то в чём тогда смысл жить? — рассудила Венсен. — Странная логика. Это как если бы алкоголик сказал, что лучше пить, чем не пить — потому что бутылка водки даёт жизни столько смысла, — возразила Мари. — Я пойду, проведаю Синдзи, может он спустится и вам будет, о чём поговорить. Он любит такие темы, — Мана направилась вверх по лестнице. В это время Синдзи покончил с первой банкой пива, и к своему неудовольствию ему пришлось приступить ко второй. Эту дрянь он глотал в себя через силу, попутно не переставая сокрушаться, как люди вообще могут пить пиво? Вино — ещё ничего (ему самому нравилось вино из ягод лунного дерева), но пиво на вкус казалось ему просто отвратным. Как Мисато может глотать такую бурду? Впрочем, он напомнил себе, что вкусы у всех-таки разные… Парень допил до предпоследнего глотка, когда в комнату вернулась Аска. — Ничего такого я не нашла и… — И правильно, — перебил её Синдзи, — меня бы вырвало мешать эту гадость с чем-то. — Всё пьют, как пьют, не знаю, что тебе не нравится! — развела руками Аска. — У всех разные вкусы… Ладно, — Синдзи наполнил стакан из третьей банки, — мне глупо жаловаться на такую мелочь. Синдзи продолжил глотать пиво. Послышался стук в дверь. — Можно? — в комнату заглянула Мана. — Извини, но не сейчас, — ответил ей Синдзи, — сейчас мне нужно расслабиться и заснуть. — Ты хочешь напиться и забыться? — спросила Мана. — Напиться — да, забыться — нет, — Синдзи одарил Ману нервным взглядом. — Я хочу сейчас побыть один. — Хорошо. Если я тебе понадоблюсь — только позови. — Ага, и Аска, пойди займись чем-нибудь другим. — Угу, пойду порублюсь в игры, — Аска поднялась с места и вышла вслед за Маной, закрыв дверь. Как только две девушки оказались в коридоре, Сорью спросила: — Ты чего опять к Синдзи клеишься, небось… опять что-то вынюхать хочешь? — тише спросила Аска. Она очень недоверчиво относилась к Мане и её друзьям. — Знаешь, не могу винить тебя в твоём подозрении, но я искренне хочу помочь Синдзи, — пояснила она. — Твоё дело. Но не думай, что я вот так тебе поверю. Одно моё подозрение и… — Аска провела пальцем по шее. — Тебе несдобровать, красавица, ей-богу! *** Гендо Икари воспользовался свободной минуткой, чтобы перевести дух. В его возрасте он мог похвастаться неплохим здоровьем, но даже на нём сказывалось испытанное нервное и умственное напряжение. Его давление подскочило. Гендо снял очки, присел в своих апартаментах на диван, облокотился на мягкую спинку и закрыл глаза. Какое-то время он сидел неподвижно в полной тишине, слушая лишь частый стук своего сердца и дыхание. Гендо удалось привести мысли в какой-то порядок. От SEELE пока не поступило никаких вестей и его это напрягало. В это время Кадзи Рёдзи, пришедшему в штаб Второго отдела поступило сообщение: — «Мы желаем вас видеть, К.Р.». Кадзи спрятал смартфон. Он прекрасно понимал, кому он понадобился. Инспектору пришлось быстро выехать на место встречи. Когда Кадзи вошёл в помещение для связи, перед ним отобразились все двенадцать монолитов. — Добрый вечер, господа… — Кадзи учтиво поклонился. — Мы бы не назвали его добрым, — отозвался SEELE-06. — Утрата Десятой — значимая потеря. — Но не критичная, — добавил SEELE-01. — Я завтра утром подам полный отчёт о произошедшем, — пообещал Кадзи. — Мы уже имеем общее представление о произошедшем, — заговорил Кил Лоренц. — Да, господин председатель, полагаю ваши сотрудники подтвердили мой начальный отчёт, — Рёдзи надеялся на это. — Да, ваши слова были подтверждены, — к счастью, SEELE-01 не выказал гнева или недовольство. — Хм… Вам не кажется подозрительным, что глава научного отдела и тактический командир остались в живых? — вслед за ним спросил SEELE-08. — Нет, Тэтан уничтожили далеко не весь персонал. Они атаковали только потенциально опасные объекты и тех, кто им сопротивлялся, — пояснил Рёдзи. — Вряд ли у них были причины уничтожать всех подряд. В противном случае, они бы не оставили в живых ни единого человека. — Хорошо, этот вопрос исчерпан, — произнёс Кил. — Нас более волнует иное… — Феномен Третьего Дитя? — уточнил Рёдзи. — Да, что вы на это нам скажите? — Ваши отчёты не содержали подробную информацию касательно состояния Третьего Дитя, — тут же заметил SEELE-06. — Я ничего не могу сказать по этому поводу. Это всё в компетенции командующего Икари. Как вы можете знать из моих отчётов, Третье Дитя впал в состояние комы. Причины неизвестны. С тех пор он… и по сей день пребывал в таком состоянии — согласно официальной версии. А то «Третье Дитя», которое появилось сегодня… Мне ничего об это неизвестно. Одиннадцатое Дитя, которое только сегодня получило данный статус, она раньше не попадала в поле зрения Второго отдела. — Нам всё это известно — всё то, что вы сейчас говорите, — SEELE-07 отдал некоторым возмущением в голосе. — Тогда это вся информация, которую я могу вам предоставить, — подвёл итог инспектор. — У нас для вас задание, — назначил SEELE-01. — Я слушаю, — инспектор ещё сильнее напрягся, хотя виду внешне не подал. Он прекрасно понимал, что Комитет Содействия более не доверяет командующему Икари. Из этого следовало только одно — в этой игре двух психопатов его могли легко стереть в порошок. И не только его. — «Мисато…» — промелькнуло в голове у Кадзи. Это ещё сильнее усилило его опасения. Командующий Икари, словно нутром почуял угрозу. Он встал с места и надел очки. После сего он покинул свои апартаменты. — Фуюцуки, — обратился он к своему заместителю, найдя его на рабочем месте. — Да, Икари? — Мы должны срочно пересмотреть наши планы. Я уверен, Комитет начинает действовать против нас уже сейчас… *** Напившийся Синдзи лежал на кровати, смотря в потолок. Его брала злоба. Эффект от выпитого алкоголя уже чувствовался. Когда Синдзи пытался встать, его качало, но не более того. Спать ему не хотелось, напротив, сердце часто билось, отгоняя всякий намёк на сон. Это привело Синдзи в ярость. Он встал с кровати и со злобы пнул банку. От столь резких движений он едва устоял, будучи столь сильно пьян. — Да вот дерьмо же! Не помогает! — выругавшись, Синдзи сел на диван и изнурённо поглядел на пол. Алкоголь действительно убирал страх за неопределённое и мрачное будущее, который всё время мучил его с самого начала войны. Синдзи искал спасение в наркотиках и бурном сексе — и находил его. Сейчас он, однако, чувствовал себя слишком напившимся для последнего. — «Будь проклято всё это дерьмо!» — сказал себе Синдзи, посылая проклятья Мирозданию и тому слепому придурку, который его создал в припадке слабоумия. Какое-то время он сидел в подобной гнетущей прострации. Затем он вспомнил про смартфон, принесённый ему Аской из дома. Достав его из столика, Синдзи нашёл наушники, вставил их и запустил первый попавшийся под палец трек. После этого он опять откинулся на кровати в пропитавшейся потом пижаме. Так минул почти час муторного ожидания сна. Синдзи чрезвычайно утомился и от музыки и от путаных пьяных размышлений. Он то и дело лениво переворачивался. В конечно счёте, он начал потихоньку проваливаться в неуютное забытье. Закрывая глаза, он терял сознание, потом открывал и снова приходил в него. Тогда парня охватывала ярость — да сколько можно мучиться в таком состоянии?! Почему он не может уснуть?! Ему нельзя терять время иначе может статься слишком поздно! Произнося проклятья, потный, усталый и пьяный, он всё-таки провалился в долгожданный сон… Алкоголь оказался плохим проводником в Мир Снов. Парню пришлось выводить себя усилием воли из паралича и полузабытья, чтобы просто подняться с сидения поезда. Но вот он стоял посреди пустого вагона и глядел на вечно заходящее солнце. — «Так, я в Мире Снов — у меня всё получилось», — понял Синдзи, просовывая руку в карман. Достав нож, Синдзи разрезал перед собой путь в измерение Хранительницы Снов… Он решительно шагнул через разрез и оказался перед множеством ящиков на пустынной местности. Неподалёку околачивались какие-то гротеские твари — очередные монструозные обитатели Мира Снов. Харлот поначалу не было видно, но она не заставила себя ждать, появившись как всегда в уродском наряде, который только подчёркивал её весьма специфический вид. — «У них тут мода такая», — подумал Синдзи, поглядев на то, как два отродья Ктулху жрут какую-то летающую гадину, похожую на смесь лягушки и стрекозы. Подле них чёрные ночные мверзии и насекомоподобные Бьякхи мерились силой. — Вижу, ты снова явился, странник, — поприветствовала Харлот, одарив его своей мерзопакостной улыбкой. Всё же она чрезвычайно походила на пресловутую Кутисакэ-онна (мифическую «женщину с разрезанным ртом» из всем известной городской легенды). Пожалуй, она наверное выглядела очень модно и привлекательно по тутошним меркам среди всех этих Ктулху, мверзий и прочих монстров. — Да, — уверенно поглядел ей в глаза Синдзи. — И если вы Хранительница Тайн — как говорите — то вы просто обязаны знать, зачем я здесь. Сказав так, Синдзи решил проверить Харлот на предмет её осведомлённости. — Что ж, ты хочешь спасти очередную бесполезную обезьянку, — развела реками Харлот. Синдзи нахмурился. — Это для вас она бесполезна. Но я хочу… — Неужели случай с сестрой твоего друга тебя ничему не научил? Впрочем, ты сам себе голова. Я знаю, где та, кого ты ищешь и готова направить тебя туда, — сообщила Харлот. — Отлично. Что вы просите взамен? — спросил Синдзи. — То, чего я не получила в прошлый раз — Серебряный Ключ твоей подружки, той в тельце которой ты пребывал всё последнее время, — дала ответ Харлот. — Вас понял. Я уже иду за ней, — сказал Синдзи, поднимая руку с ножом, после чего рассёк ткань реальности и покинул Мир Снов. Пока всё шло, как он планировал, Маюми не пользовалась своим Серебряным Ключом — он не предвещал стать дорогой платой… *** Благодаря Синдзи Маюми научилась отличать сон от яви. Сейчас она понимала, что на Земле она находится в бессознательном состоянии. Ей даже удалось вспомнить последнее, что с ней произошло. Король Гидора яростно выдохнул на них своей испепеляющей энергией. Её обожгло, потом у неё защемило в груди, и она потеряла создание, чтобы прийти у себя во сне. Она пыталась пробудиться, но у неё ничего не получалось. Сейчас Маюми находилась в одной из комнат своего жуткого замка — того самого, откуда её похитил демон, принявший вид её умершей матери, и от которого её спасли Синдзи и Кенске. Сейчас же она осталась совсем одна в этом мрачном и холодном месте. Маюми ещё раз выглянула в окно, где над серой пустыней висела огромная Луна. В прошлый раз её с замком соединяла странная лестница. В этот раз её не было видно. Возможно, в тогда она окончательно и безвозвратно рассыпалась и исчезла. — «Синдзи…» — на глазах отчаявшейся Маюми появились слёзы. — «Где ты?» Всю свою жизнь она считала себя слабачкой и трусихой. Она никогда ни на кого не надеялась, хорошо понимая, никто её не спасёт, если она волей злой судьбы окажется в настоящей беде. Она чувствовала себя обречённой с самого начала войны. Но Синдзи развеял её опасения, когда вдруг спас её. Она хотела ответить ему любовью и благодарностью, посему она без колебаний согласилась сесть в Первый Евангелион… — Маюми… — вдруг прозвучал знакомый голос. Вздрогнув, девушка обернулась и увидела фигуру в дальнем конце мрачной комнаты замка. — Синдзи! — девушка обрадовалась всем сердцем при виде её парня. Синдзи Икари с улыбкой на устах не спеша вышел к ней навстречу. Он носил облегающий чёрный костюм, но это Маюми не смутило. Это был её Синдзи — на Маюми взирали его голубые глаза, она точно разглядела в сумрачном лунном свете его острое лицо и заплетённую косичку, видневшуюся из-за плеч. Маюми сразу бросилась к нему, на что Синдзи раскрыл руки и принял её в свои объятья. — Господи, Синдзи! Я так долго ждала тебя! — Ты знала, что я приду к тебе? — спросил юноша. — Ну, да! — утирая слёзы радости, Маюми посмотрела ему в глаза. В них она заметила что-то подозрительное. Синдзи выглядел задумчивым и в том же время как-то хитро улыбался. Раньше Синдзи редко сочетал улыбчивость и задумчивость, ибо всегда слишком пессимистически смотрел в будущее. — Нам нужно идти, Маюми, — сказал Синдзи, пристально смотря ей в глаза, чего Синдзи раньше никогда не позволял. Тут у Маюми закралось страшное подозрение. Она отпрянула от парня в чёрном. — Погоди-ка… А что если ты не Синдзи? Что если ты… Сисификс?! — в страхе спросила Маюми. — Я? — Синдзи удивился. Его не смутил этот вопрос. Он моргнул и без капли волнения ещё раз поглядел на Маюми. Ей показалось, он хочет её загипнотизировать. — Я Икари, — произнёс парень. — Ты не узнаешь меня? — Синдзи? — Маюми засомневалось. Может это просто её воображение и паранойя? — Тебе же не нравится это место, — Икари доставал из кармана какой-то предмет. Он выглядел как лазерная указка и действовал, похоже, аналогично: Синдзи направил небольшой тонкий фиолетовый луч, который в свою очередь распался на четыре луча и начертил прямоугольную дверь на стене. Появился проём-портал, ведущий в иное место, которое Маюми никогда не видела прежде, но оно ей мало понравилось. Это был какой-то город жуткого вида… — Я… я не пойду туда! — ещё дальше отпрянула Маюми. — И ты не Синдзи! Двойник её возлюбленного с безмятежным убрал в карман своё устройство, портал при этом остался открытым. Икари оставался по-прежнему спокойным, и немного улыбался. Этим самым он напугал Маюми. Она окончательно поняла, что перед ней не её Синдзи, а очередной демон. — Чудовище! — Маюми сосредоточилась и мысленно начертила перед собой символ в виде пятиконечной звезды (так ей посоветовал делать Синдзи, как ему самому сказали жрецы из пещеры Огня — если перед ним появится мелкий демон). Но двойник Синдзи лишь пренебрежительно усмехнулся над этими потугами. На несколько секунд замерцавший в воздухе Старший Знак ни коем образом не повлиял на него. — Бесполезно, Маюми! Я не демон, я — человек, — рассмеялся он. — Сновидец. Разве ты не знаешь? — Но разве ты Синдзи?! — Маюми окончательно растерялась. — Это какой-то кошмар! Ты выглядишь каким-то… не таким! — Синдзи? — Икари нахмурился. Улыбка исчезла с его лица, на нем появилось какое-то раздражение. — Что ты всё талдычишь это имя? Я — Икари, но я не Синдзи! — Чего? Кто ты тогда такой? — Не знаю, как мне себя назвать… — произнёс двойник Синдзи. — Давай, моя дорогая, мы об этом потом поговорим. А сейчас мой «отец» приказал мне доставить тебя кое-куда. — Икари в два шага преодолел расстояние между ними и грубо ухватил Маюми за руку. — Отпусти! Отпусти меня! — забилась Маюми. Так как она находилась внутри своего сна и обладала повышенной силой, ей удалось отбросить негодяя. Тот от неожиданности оступился и чуть не упал. На его лице сразу же появилось раздражение. — Сука, блядь! Да как ты смеешь?! — покричал он в гневе вслед убегающей Маюми. Потом он раздражённо взглянул во тьму за своей спиной. В ней шевелились какие-то тени. — Чего вы там щупальцами болтаете, идиоты?! За ней немедленно! — приказал Икари. Маюми слышал его слова, обращённые к каким-то неизвестным преследователям. Она бежала что есть силы по ступенькам, ведущим вниз. Почему Синдзи так себя повёл?! И что значит, он не знает, как его зовут?! Он человек и сновидец, но почему он выглядит как Синдзи?! Может, её другу промыли мозги?! Сбежав вниз, Маюми очутилась во дворе. Перед ней раскинулся сад засохших деревьев. Маюми сразу спряталась за неработающий фонтан. Из-за него она осторожно выглянула и увидела мерзких белесых громадных жаб, выпрыгнувших следом. Они перемещались на четырёх конечностях, их почти двухметровые туши вибрировали, но самым мерзким были клубки постоянно двигавшихся щупалец, коими заканчивались их тупые морды. Это точно были лунные твари — как их описал Синдзи. Они поклонялись Ньярлатхотепу — Всемогущему Посланнику Иных Богов. Это точно его происки! Неужели это он промыл Синдзи мозги? Если так, что ей делать? На кого надеяться?! Лунные твари начали рыскать между засохшими деревьями. У них не было видимых глаз, похоже, они ориентировались при помощи своих щупалец. Таким образом, у них не возникло проблем с тем, чтобы найти Маюми. Как только одно чудовище, топая на двух ногах, повелось перед ней, девушка с криком бросилась бежать. Убежать далеко она не смогла, одна из ближайших лунных тварей прыгнула на неё и прибила к земле тяжёлой тушей. Маюми оказалась обездвижена. Она смогла только издать сдавленный крик. В её нос ударил смрад от мерзкого монстра. Лунная тварь сразу поднялась на две ноги и схватила Маюми. Двое других взялись за неё и безмолвно поволокли обратно. Маюми уже перестала сопротивляться и отчаялась. Девушка горько заплакала, всё же смирившись со своей обречённостью. Она слишком слаба, чтобы жить в этом несправедливом Мироздании, поэтому она не имеет права жаловаться на такой финал. Синдзи Икари вышел в мир яви неподалёку от Токио-3. Находясь в четвёртом измерении, он быстро облетел базу, ища Маюми. Ему самому благодаря Космическому Годзиллы довелось побывать в отделе реанимации, поэтому он знал, где тот находится. Несколько минут он неосязаемым и незримым призраком летал через стены и коридоры. В конечном счете, он обнаружил Маюми Ямагиси в одной из палат. Бледная девушка лежала на кровати, рядом дежурил врач. Синдзи без промедления вселился в неё и, таким образом, проник в Мир Снов. Его с вихрем пронесло к замку, одинок стоящему под яркой Луной. — «Похоже, Маюми опять сниться нехороший сон», — решил парень, вспомнив, что в этом месте ему довелось столкнутся с Сисификс. — «Нужно её обрадовать, что мы отбились и даже убили парочку Кайдзю!» Синдзи спрыгнул на подоконник прямо с ночного неба. Он вдохнул свежий воздух. В этот же момент до его ушей донёсся плач. Синдзи с тревогой вгляделся во мрак и увидел фиолетовую дверь, куда Маюми затаскивали лунные твари! Из-за двери показался парень в чёрном. — О, ты как раз во время! — сказал он. Это был юноша выглядящий в точности как он! Ньярлатхотеп? Или какой-то другой демон?! У Синдзи не было времени думать. — А ну стоять! — Синдзи спрыгнул с подоконника, и смело шагнул вперёд, доставая Серебряный Меч. В ноздри ударил знакомый смрад. К нему приблизилась лунная тварь, вытягивая руки с длинными когтями. Синдзи незамедлительно снёс ей тупую голову с клубком щупалец. Следом под напором брызнула тошнотворная тёмная жидкость. Синдзи мигом отступил, чтобы не испачкаться. По прежнему дёргая отростками, отсечённая голова отлетела на пол, где её раздавила вторая лунная тварь, вооружённая пикой. В ответ на направленное против него оружие, Синдзи выхватил пушку Йит и пустил разряд в мерзкого монстра. От этого попадания лунную тварь отбросило на несколько метров, она обожженная врезалась в стену. Дымящаяся пика отлетела в сторону к нога прочих лунных тварей, которые испуганно отступили к порталу. Смрад смешался с запахом гари. Дымясь и испуская слизь, изуродованная туша распласталась на полу. Синдзи миг спустя бросил взгляд на парня в чёрном. Пока он тратил ценные секунды на разборку с двумя противниками, Маюми уже затащили в странную дверь. — Увидишь нас в Безымянном Городе! — крикнул парень в чёрном. Он выглядел в точности как сам Икари — Синдзи видел своё лицо! — Стой! — Синдзи кинулся вперёд, но его двойник уже перешагнул порог. Дверь-портал, соединяющая две точки в пространстве, захлопнулась прямо перед носом Синдзи. Из-за спин лунных тварей и спины своего двойника он не смог толком рассмотреть противоположную сторону, в виду чего лишился возможности открыть туда портал. Синдзи впал в ярость. Сперва он нанёс несколько ударов в стену, где была мерная дверь. Потом он обернулся к обожжённой лунной твари, которая ещё слабо дергалась в конвульсиях. — Да ебать вас боги! Какого хуя всё вечно идёт не так?! — завопил Синдзи, испуская разряды в едва живое чудовище. Он испепелил лунную тварь до мелких угольков и оставил на мести её туши дыру в полу. После этого он успокоился и собрался с мыслями. Похоже, Ньярлатхотеп затеял очередную игру. Его приспешники уже пытались похитить Маюми и вот теперь им это удалось. Синдзи предстояло спасать теперь уже сразу двух девушек! Да что за проклятье на нём такое?! Синдзи вышел к окну и в ярости бросил небесам. — Да за какой хер я хронический герой, блядь?!