Рагнарок Старшего Бога Евангелиона

Через сотни миров Через стальной небесный свод Я прошел в этот мир В поисках тебя Одна душа на сто сердец. Я не помню, кто я есть. Толи ангел, толи бес сплелись. Во мне навсегда. Я безумный ангел, Я одинокий бес. Я вынес факел С грозных небес. В небесной тиши, Где тьма вся внизу, Я душу свою И здесь продаю. Я не торгуюсь И не пою. Взор свой безумный Я вниз отвожу Через сотни миров Через стальной небесный свод Я прошел в этот мир В поисках тебя Одна душа на сто сердец. Я не помню, кто я есть. Толи ангел, толи бес сплелись. Во мне навсегда. Я устал, я пылал. В клочья ноги разодрал. Но моя мечта со мной Была всегда.

— Андем, «Безумный ангел» [1].

Виктор Северов ничего толком не осознавал — ни где он, ни даже что он, ему даже не удалось осмыслить ни самого момента пробуждения, ни событий до него, и ему даже не пришло в голову задуматься над этим. Сейчас он оказался не в состоянии вспомнить даже родного имени. Всё выглядело так, словно он и не «Виктор Северов» более, а нечто, что себя толком не понимает и даже не имеет желания как-то осмыслять. Боец как отходил от наркоза, только виделась впереди вовсе не больничная палата. Вместо знакомого или не очень знакомого потолка — как там было в сериале? — в окружении простиралась некая размытая даль, каковую он к тому же теперь мог видеть различно — в первую очередь пилот глядел, кажется, вперёд, и учился управлять своими новыми глазами — ему удавалось моргать одними и глядеть только другими, соответственно, наблюдаемый цвет менялся в зависимости о того, какие глаза воспринимали спектр — наиболее приближённым к привычному нам оказался мутно-красный. Да, Виктор отлично мог видеть в магме с раскрытыми глазами — ничего дурного с роговицей не происходило. Так органы зрения оказались первым, что преображённый Желанием Выжить начал осваивать — это как если бы он не умел водить и ему выдали бы задание ехать на автомобиле, где методом тыка пришлось бы всему научаться. Шаг за шагом герой управлялся с этим — мигал поочерёдно, присматривался и менял фокус. В один момент ему удалось посмотреть всем телом — из каждой точки — и увидеть вокруг себя всю ту же раскалённую мантию. На самом деле она не была безбрежной — стоило приглядеться, и виделись ближайшие тектонические своды из твёрдой породы. Кроме того, это восприятие могло проходить сквозь них, как через тонкую вуаль — за поверхностью Антарктиды двигались какие-то фигуры, Виктор увидел Великого Ктулху и раскрытую аномалию — и они оказались чем-то настолько невероятным, что можно было смотреть на это вечно и ничего не понять. При этом дальнозоркий наблюдатель не испытывал ни страха, ни боли, ни жара, ни даже удивления. Сейчас он казался просветлённым буддистским монахом или пьяницей-флегматиком. Расшевелиться во всех смыслах «бодхисаттву Северова» заставил тёмный объект, приближающейся со стороны ядра Земли. Когда наблюдатель увидел его задом из-под хвоста, и таки повернулся к нему лицом — то впервые осознал, что может управлять телом. И впервые осмыслил преображённую физиологию, одновременно изучая объект со дна. Сам Виктор выглядел как нечто, наделённое крыльями, хвостом, шипами или чем-то вроде того, а также острыми когтями на руках и ногах. Кажется — на морде у него рос рог в компании множества глаз. Объект внизу выглядел как длинный кальмар, что-то среднее между головоногим и червём. Этих «штук» оказалось много — самый большой и приметный плыл спереди, виляя продолговатой тушей. Предводитель испускал что-то вроде пульсации, проходящей через мантию — Виктор воспринял монструозные голоса, что хором пели: «Се’хайе фхтагн фл’хур Г’харне фхтагн, Се’хайе фхтагн нгх Шудде-Мьелл. Хай Г’харне орр’е фл’хур, Шудде-Мьелл икан-и-каникас фл’хур орр’е Г’харне». — «Древний!» — Виктор вспомнил, кто это, страха не испытал, но встревожился, оставил за окрылёнными плечами буддистскую отрешённость и на инстинктах перешёл в полную боеготовность. Сержант-Кайдзю вспомнил, как американцы и англичане загнали атомной бомбой этого выползня в мантию, и вот теперь он ползёт снова! Шудде-Мьелл приближался — отчётливо стали видны его толстенные ротовые щупальца, очень мясистые и жирные, сейчас сжатые и немного трясущиеся при движении. Сверху возвышалось нечто, похожее на черепную коробку, она немного придавала кошмарному монстру фаллический вид в лучшем духе Гигера и Фрейда. Его дети — хтонианцы или роющие — внешне напомнили копии отца, их тут за батькой-воеводой направлялось больше двух сотен, все наиболее крупные двигались сразу за Шудде-Мьеллом — таковых Северов насчитал больше пятидесяти, за ними приближалась всякая мелочь. Возможно — это был какой-то военный строй, а — возможно — крупные особи просто двигались быстрее мелких. Как бы там ни было, Виктор атаковал их первыми — желая поразить врага на дальней дистанции, он изверг кристаллы — сияя даже на фоне магмы, они словно пули в виде проделали быстрый путь, оставляя след — попали точно в Шудде-Мьелла, при чьих габаритах сложно было промахнуться, разорвались, произведя зримые всполохи и даже вызвав нечто вроде расходящихся импульсов или волн — проблема оказалась в том, что судя по размерам следов от попадания и по величине тела Древнего — ему это пришлось как слону дробина! Великий Роющий оказался поистине колоссален — Виктор вспомнил, как его размеры оценивались где-то начиная от полутора километра, где-то так оно и оказалось! — «Сука!» — внутри Виктора впервые пробудились привычные человеческие реакции (вероятно, благодаря тому, что он вспомнил о чём-то, что узнал, будучи обычным человеком). Сам парень это осознал и даже порадовался, вместе с этим пришёл слабый страх за жизнь, исходящий из пульсации в ничтожной части тела около лица — человеческое сердце располагалось теперь там. Шудде-Мьелл и его отпрыски испустили в ответ ментальный вой. — «Бля! Чё как громко?!» Виктор воспринял это как страшенный оглушающий визг, омерзительный, давящий, но выносимый — Кайдзю-попаданец инстинктивно взялся когтистыми руками за область головы. Это вылилось в то, что покровом с конечностей он таки увидел своё новое лицо со стороны, тем самым выкупе с ранее виденным, составил исчерпывающее представление о собственной теперешней внешности. Наконец он смог узреть исполинскую тушу, возвышающуюся выше сотни метров, да, вроде бы антропоморфную, очень мускулистую, выпрямившуюся, как бы стоящую на паре нижних конечностей, очень широко расставленных, как-то полукругом, также были поднятые и расставлены верхние конечности, всё это смутно напомнило Северову Ангела Израфила по фигуре. Кожаные крылья, похоже, достались от Гяоса, нижние конечности и кисти от Кристаллака, от него в эту компанию влился и хвост от последнего — сего Кайдзю не представлялось возможным перепутать с кем-то другим: кристаллы пучком на конце прямо выдавали «донора», от него же «Еве» перепал и S2-двигатель — ядро прорастало из груди. Ниже этого кристалла проглядывались выходящие наружу рёбра, какие-то беспорядочные фрагменты металла, похоже — останки доспехов: там Виктор увидел ещё одну пару рук, на вид как человеческих, плотно сложенных и, кажется, приросших эпителием. Они казались по пропорциям несколько меньше общего организма, и Виктор осознал: эти конечности принадлежали его Еве и их не затронула трансформация, по соотношению с ними основного организма можно было выяснить, сколь сильно его Ева выросла — и, если исходить из этой прикидки на глаз, вся биомасса двух вражеских Кайдзю полностью оказалась ассимилирована. Шея у существа выглядела почти незаметной, громоздившаяся голова напоминала чертами Кристалака — нижняя выпирающая челюсть с торчащей бородой в виде кристаллов точно «перешла по наследству от этого» товарища, верхние же черта более напоминали Еву — Виктор видел её лицо без доспехов во время строительства, правда, от этого облика остались только глаза с тройным зрачком, по бокам от них выглядывали очи Кристалака, ещё выше громоздились глазёнки Гяоса, ещё выше нависали глаза, кажется, Барагона — именно от этого монстра Еве-23 достался реактор в желудке. Уродливая физиономия с таким обилием органов зрения также обзавелась ушами-лопухами и небольшим рогом из центра рожи на конце подобия носа, там же; а также угловатыми щитками, идущими как продолжения самых верхних надбровных дуг. Как ещё обратил внимание Виктор, пожелав поглядеть со спины, у этой химеры возвышался горб с лесом кристаллов. «Пилот» также определил, что когти на крыльях заканчиваются заострёнными пальцами, покрытыми твёрдой кристаллической коркой. А ещё — последним Виктор обратил внимание на тот участок нового тела, где ощутилось содрогание сердца — страх и иные человеческие чувства… За рогом Барагона, в таком-то смысле, за его защитой из организма в центре подобия едва выступающей угловатой переносицы среди чешуек выглядывало человеческое тело, его плечи и грудь, покоилась приросшая затылком голова с коротко стриженными волосами — там же оставались А10-зажимы… Виктор попробовал открыть рот — открыл. Глаза разлеплять парень не стал, чтобы не вносить сумятицу с прочими органами, которые на самом деле располагались повсюду! Верх груди, плечи и немного руки — поднятые вверх — выглядели оголёнными, дальше шли спайки, где тело Виктора Северова соединялось с покровом монстра, состояли они как бы из «расплавленного» контактного комбинезона и деталей капсулы, среди торчащих проводков и трубок герою даже удалось разглядеть чудом уцелевший экранчик, что-то отображавший — там висело предупреждение о синхронизации в 400% процентов! Если синхронизация превысит 100%, это считается крайне опасным для пилота. В 19 эпизоде Синдзи как раз достиг уровня синхронизации, равного как раз 400% во время битвы с Зеруилом, из-за чего распался в LCL в контактной капсуле и «перешёл в квантовое состояние», чтобы это не значило… С Виктором случилось кое-что другое — похоже, именно мозг в прежнем теле думал сейчас, при этом он объединился в какую-то сеть с прочими. Виктор захотел узнать внутренне устройство этой твари, которой он стал, — и по желанию «пилота» вся бестия открылась как в рентгене — Северов ясно увидел сплетения сосудов и нейронов, костей, прожилок, кибернетических конструкций и кабелей — теперь уж, видимо, ненужных, и не рабочих… Разглядывать всё это, однако, не было времени даже при в разы возросшем восприятии. Осознание происходящего попутно возвращалось, в голове покрутились все недавние события: — «Я слился с Евой и Кайдзю!» — наконец-таки понял Виктор, и тот час обеспокоился, что сознание монстров сможет помешать ему доминировать над телом, однако ничего не произошло. — «Нужно бить их!» Виктор ещё не до конца осмыслил всю угрозу, будь он человеком — сержант непременно подумал бы об отступлении, так как кидаться в лобовую атакую на Древнего во главе своего воинства представилось тогда бы полной глупостью, однако при слиянии с Кайдзю, когда страх смерти отсутствовал как таковой, когда им владел инстинкт к сражению — Виктор именно что метнулся в лоб. — Се’хайе фхтагн нгх Шудде-Мьелл! — всё пели свою песенку монстры-хтонианцы. Шудде-Мьелл, похоже, решил не париться и на ходу снести доблестного героя, пустив в ход свою массу. Виктор же стремительно двигался к Великому Роющему, попутно выпуская какие-то дальнобойные атаки, никак вражеской громадине не вредящие. Через ничтожные доли секунды Шудде-Мьелл стал настолько близок, что всё с его стороны пропало на фоне передних толстенных щупалец. — «Тентакли тебе б пообрывать, сука ебаная!» — подумал Северов, беря выше — он целил в черепную коробку, возвышавшуюся у хтонианцев спереди вверху позади длиннющих ротовых придатков. Ожидаемо Шудде-Мьелл встретил летящего навстречу комара радушным ударом щупальца — гад двинул им столь быстро и в то же время как-то меланхолично, словно отгонял надоедливую букашку, что Виктор не отреагировал, ничего сделать не успел — придаток прошиб его насквозь. Так Кайдзю-попаданец прочувствовал, как ударная волна вместе с вопящим в голове пением прошла насквозь него. Однако это не принесло боли, Виктора против воли зашвырнуло в ту сторону, откуда вздымался здоровенный монстр, спешащий со своим войском на подмогу Великому Ктулху. Виктор пролетел вдоль всей продолговатой туши Шудде-Мьелла, однако, не только не сдался, но и смог двигаться невзирая на, казалось бы, смертельные внутренние повреждения. — «Это тело может выдерживать огромное давление!» С такой мыслью Кайдзю-попаданец, почти достигнув хвоста монстра, браво оттолкнулся ногами от ближайшего хтонианца, случайным ударом отбросил следующего, и, как бы отталкиваясь от лавовых кальмаров, прыгнул к самому Шудде-Мьеллу прямиком на жирный мясистый хвост. Когти вонзились в шкуру и смогли как следует в ней удержаться. Кто-то позади из выводка разозлённо взвился — на его долю у Виктора теперь в полном распоряжении позади болтался хвост, и глаза во всю смотрели прямиком из задницы — потому как следует прокачанный герой-попаданец во всю глубину вонзил острия-кристаллы лавкрафтианской дряни прямиком в фаллическую голову. Получив смертельный пробой черепной коробки, погань с приглушённым визгом на астральном плане сорвалась с пальцев и безжизненную тушу отнесло назад на огромной скорости, разрывая дохлятину в процессе. Ещё один хтонианец проворно атаковал с боку — и тут сыскалось чем ответить: Виктор одной рукой (которая также переходила в крыло) держался за Шудде-Мьелла, другой до предела погрузил алмазные когти в неприятеля, лавкрафтианский выродок также пронзительно до боли в людских висках завизжал: — «Сука, вот придумали их писатели американские, пиндосы-протоукры, лишь бы русскому человеку нагадить, бля! А мне их мочи!» После смерти верховных хтонианцев прочие разъярились особенно: — «Суки! Развылись нахуй!» Роющие хотели было группой накинуться на наглеца, однако тут Шудде-Мьелл окончательно приблизился к земной коре — и врезался в неё выпирающим фаллическим лбом — последующая за этим ударная волна ощущалась всеми. Хтонианцы сосредоточились на возведении магических оберегов, у Виктор инстинктивно развернулось усиленное АТ-поле. Этим самым же Северову удалось разрушить охранительные чары у ближайшего хтонианца — от этого невезучего демона разорвало в месиво из-за сотрясения и отлетевшего куска породы. Великий Роющий как астероид врезался в тектоническую плиту и ножом через масло прошёл оболочку планеты, сокрушительные землетрясения заставили запрыгать всю Белую Луну, лежавшую неподалёку. Под такой аккорд Великий Шудде-Мьелл вырвался из недр — с потоками магмы верховный Роющий вылетел на десятки километров, оставляя за хвостом расходящейся вулкан. Из развернувшейся адской впадины стали выбрасываться рядовые хтонианцы. Впереди вырвавшегося патриарха за горизонт пролетели каменные глыбы, выброшенные как пушинки. Попутно своей песнью вожак активировал некое заклинание — оно сбросило Виктора с хвоста, и Кайдзю-пилот полетел назад в недра… — «Вверх!» Над жерлом низвергнутый взмахнул и мигом устремился вертикально к небу. Хтонианцы теперь пролетали ниже. С такой высоты сержант быстро нашёл Великого Ктулху и «AAA Wunder». Первый что-то делал, словно ковыряясь рукой в огромном пузыре, полупрозрачном и незримом для обычных глаз — уходящим куда-то за пределы небосвода. На самом деле Первосвященник Древних отверзал складки многомерного пространства, чтобы провести себе подкрепление из Ихе. Попутно он бубнил свои заклинания, разносившиеся эхом — Виктор ничего не понял, но они его не обрадовали. — «Сука, чем же тебя брать?!» — русский переключил внимание на Шудде-Мьелла, громаднейший выползень, уступающий пока лишь только самому Ктулху, обрушился и пополз через разрыхлённую область, покрытую всё колыхавшейся органикой Йог-Сафа, так выползень огибал Белую Луну, за собой оставляя расплавленную породу, где всё дымилось и испускало раскалённые испарения. Целая река жидкого и как-то даже «пенящегося» огня кипела за длиннющим хвостом. Мелкие монстры выбрасывались из магмы следом — Виктор решил нанести удар по ним. Попутно боец порадовался, что NERV как-то сладили с армией Ктулху — так как от судов Старцев остались лишь догорающие вдалеке остовы, а сам многокилометровый Владыка Р’льеха возвышался пока один, не считая прибывших Роющих. Вот он о них и позаботится — а там пусть Небесные Рыцари как-нибудь сыщут управу на «боссов», Виктор пока не знал, как убивать самих Богов Лавкрафта, способных моментально исцеляться от любого урона. Сейчас он ниспослал десятки быстрых росчерков, поражающих цели крестообразными взрывами, им вслед Виктор запустил из пасти несколько кристальных стрел — под таким напором шевелящихся хтонианцев десятками разносило в клочья. Северов помнил, для их убийства желательно полностью уничтожить тело — иначе регенерируют, гады! Кто-то из крупных роющих на псионической тяге поднялся и атаковал Виктора сзади. Боец резко развернулся к фаллической башке, уходя от броска ротовыми придатками. Шипящий хтонианец попробовал обвиться, но наткнулся на острый хвост, Виктор выстрелил одним кристаллом — как иглой, сверкающий метательный снаряд проткнул мясистую тушу и разорвался, уничтожив хтонианца наполовину, другую дрожащую половину Виктор быстро схватил за область головы и раздавал лёгким усилием мощных рук — мозги под давлением вышиблись струёй. Потом, чисто инстинктивно «пилот» раскрыл рот монстра под глазами и забросил себе в утробу дрожащую мерзость — горячее мясо приятно проскользнуло в желудок с бурлящим портативным реактором. Когда человеческий разум осознал, что сделал — то ещё активнее пропихнул в себя это кушанье. — «Раз я теперь Кайдзю — мне надо подкрепиться! А откуда брать силы?» — Виктор не испытал отвращения, привычные вкусовые качества не распознавались, но насыщение всё же проступило, когда радиоактивная бурлящая смесь во чреве растворила попавшего хтонианца. Виктор вспомнил, что эти страшилища уязвимы к простой воде, потому ещё не захватили планету, а также к радиации — от её относительно невысокого повышения у роющих начинают деградировать ткани, при должном облучении они распадаются, как бы заживо разлагаясь. Потому для Кайдзю эти головоногие служили легкоусвояемой пищей. Гяос внутри проголодался особенно — в чужой памяти всплыли эпизоды людоедства во времена многострадальной Атлантиды, желудок затребовал ещё — после предварительного обстрела Виктор охотно спикировал на всё рвущихся из жерла хтонианцев. Выродки Шудде-Мьелла выбрасывали продолговатые туши с шевелящимися придатками — отвратительные безглазые кальмары всё пёрли и пёрли. Виктор как ястреб вонзился нижними конечностями сразу в двух чудищ, продавил им черепа, потом пустил в ход ультразвуковой резак Гяоса и отбросил ещё одного монстра, пробив насквозь «подсвеченным криком». Следующий, вынырнувший из магмы, нанёс по нему удар тушей, Виктор не ощутил ничего существенного — да, его слегка толкнуло в бок, ничего. Он вскинул крылом заместо Кладенца — да и располовинил кальмара как мечом! — «Слабаки! Только Еву-Кайдзю кормить!» — возликовал Виктор, ядро под мордой горело, АТ-поле оборачивало конечности, позволяя пробивать любую мистическую защиту обычных CCD. Хтонианцы пели свои песни и страшно визжали. Какие-то вибрации расходились от них, кожей Кайдзю-Виктор осознал, как гнётся его барьер под магическим натиском всех сотен воинов Великого Роющего. — «Значит, бля, надо всех разом кончать, чтобы не продавили!» — решил Северов, попутно отслеживая Шудде-Мьелла — здоровяк ушёл вперёд, сержант тактично подумал, что атаковать его он физически не станет тут, так как непременно подавит свои же силы! Как раз ими Виктор пока сможет заняться — даже если они почти полностью прорывают ему защиту, сам он очень прочен. Единственное — ментальные атаки: голоса орали в голове всё сильнее. Нужно было скорее изничтожить нечисть, покуда ему не расплавили мозги. С таким напором Виктор меньше чем за полуминуты перебил больше двух дюжин самых разных выползней — от сравнительно небольших и толстеньких, до размера втрое больше него. Недовольный этой бойней Шудде-Мьелл внял воплям выводка и резко развернулся, вдвое быстрее, чем он полз до этого, Великий Роющий перекинулся к жерлу и выбросил щупальце. На сей раз Северов успел среагировать — увы, они никак не мог повредить этой громадине! Все выпущенные кристаллы смогли в лучшем случае оцарапать конечность — да и то этот тентакль сходу затянулся! Атака Древнего отшвырнула бойца далеко-далеко — не управляя движением, он пролетел прямо в аномалию. И погрузился в эту загадочную пучину, образ хоть какой-то нормальной яви почти сразу скрылся из виду. — «Сука!» — Виктор забарахтался как лягушонок в масле — рванул то туда, то сюда: везде неясные образы и невыразимые пейзажи! — «Сука!» — Северову осталось от таких перспектив лишь материться у себя в голове и нестись в царство зловещего запределия. С исчезновением врагов и боя затихли все инстинкты тела Кайдзю — неразрывно соединённый с ним, Виктор снова возвратился в буддийскую отрешённость. После всех беспорядочных рывков его стремления стихли. — «Как, засыпаю, опять…» — Виктор вспомнил, как слушал лекции в ВНБ о психологии Кайдзю — считалось, что будучи живым оружием, они в отсутствии противников и команд засыпают или ведут себя неактивно, когда нет нужды получить питание. Вот сейчас он поел, подрался — и может идти спать. — «Чёрт… Не хочу, я должен что-то придумать…» Виктор думал, пока ничего не происходило. Он не мог понять, движется ли его громадная туша или же она замерла в стазисе. Мысли ещё направлялись в голове то туда, то сюда. Осознание невозможности выбраться вовсе не вызывало страх — да, промелькнула в области морды тревога, но и быстро затихла. Виктор ушёл в Нирвану и оставался там продолжительное неопределённое время: часы или дни — всё это напоминало беспокойный сон, когда ты смотришь на часы, закрываешь глаза, ещё раз смотришь — уже часа нет. На руке монстра не оказалось часов, потому Виктор не мог ничего поделать для определения хода времени. *** — Сука, ещё один «Леман»! — процедила Мисато. — Ну хоть не такой большой, — напряжённо усмехнулся Кодзи. — Мы только отбились! — испугался Тама. Перед «Wunder» Шудде-Мьелл приближался к ним со стороны Белой Луны, Великий Ктулху что-то колдовал. — «Метатрон» фиксирует два мощных CCD-АТ-поля в Тихом океане! — Мидори спешно назвала координаты. — Они движутся… движутся к нам! — Йаддитх-Гхо в затонувшем К’наа… И залив Панамы… — разобралась в географии Юй, рассматривая интерактивную карту, по которой две точки с цифрами и предполагаемым классом направлялись к ним. — Уверена, это Гхатанотхоа и Зотх-Оммог! Одного вида Гхатанотхоа достаточно, чтобы уничтожить незащищённого наблюдателя… Потому никакие изображения мы не должны транслировать для… — Понятно, для незащищённых! — Мисато не потребовались более точные объяснения, она наблюдала за всё возрастающей скоростью Древних в десятках махах. — Интересно, почему Ктулху сразу не свистнул своих мао-детей? — Наверное, полагал, «регулярной армии» хватит на нас, — предположила Рицуко. — Придётся задействовать пятёрку, во всяком случае четвёрку, — пришла к выводу Мисато. — Для достижения эффективности нам потребуется снять печати с Гидоры, — сказал Зкауба, то ли вопросительно, то ли утвердительно. — Мы можем попробовать запечатать Ктулху, если что Гидора и Супер-Годзилла заменят два элемента, — предложила Юй. — Да, давайте пойдём на этот риск, — и Мисато начала командовать, чтобы все приготовились к экстренному плану. Специальные отсеки «Wunder» открылись. Первым на свет божий явился Космический Годзилла — без крепости в этот раз, с одними лишь собственными кристаллами. С ним следом снизошли по обе стороны знаменитые Гайган и Король Гидора — первый выглядел почти так, как в последнем бою, когда он рухнул в Геофронт, второй немного отличался — внешне у дракона о трёх головах отсутствовали любые кибернетические признаки, весь озолоченный и чешуйчатый, разрушитель миров оказался полностью органическим. Пилоты переключили внимание с ползущего Роющего и колдующего Ктулху на очередных бывших врагов. К троице выбрался ещё невиданный в такой форме участник — значившийся под именем «Разрушить» (вернее «Десуторойя») [2] — Кайдзю, ростом свыше двухсот метров, больше похожий на дьявола, представлял собою венец эволюции ифритов — его вывели из уцелевших в Геофронте захваченных образцов сей живности. Выглядел Десуторойя очень гротескно, как и подобает высокопоставленным монстрам, словно оживший киноспецэффект — красный, сочетающий все оттенки этого цвета, весь бугристый и твёрдый, он казался каменным и неповоротливым, зато массивным и тяжеловесным: стоял сей Кайдзю на очень толстых и коротких нижних конечностях — то, что ему заменяло стопы, выглядело как чрезмерно большие «звёзды» со столь же громадными белыми когтями во все стороны, выше них, там, где у приматов располагались бы коленные чашечки, торчало ещё одно подобие «звёзд»-стоп, словно бы из его уж слишком коротких ног росли ещё одни. Над ними нависали тёмно-красные пластины в виде «лепестков» «юбки», они скрывали область выше тех когтистых колен. С массивного таза позади сходил длиннющий хвост с раздвоенными рогами. В середине немного суженной груди находилось подобие звезды приглушённого желтоватого оттенка, руки росли откуда-то из области подмышек, они ожидаемо заканчивались грубыми когтями и на фоне всего остального казались какими-то недоразвитыми. Выше них нависали наросты органического доспеха, закрывая плечи, из коих выходили толстенные выросты — как у Супер-Годзиллы. Чуть притупленную драконоподобную голову спереди венчал рог, на уголках растянутой пасти выходили бивни, а позади в обе стороны вырастали очень прочные образования, подобные «воротнику» трицератопса, но очень похожие на лезвия боевых топоров, это была какая-то голова-алебарда. В дополнение картины позади медленно расправлялись больше полностью красные кожаные крылья. — Бля, а вот Диабло! — пошутил Кенске. — Что там ещё… — Тодзи благодаря Бардиилу смог через органы восприятия Третей ощутить ещё одного Кайдзю за четвёркой уже выбравшихся. Это создание показалось знакомым. И действительно — когда его АТ-поле активировалось, появилось кодовое имя — Тодзи понял, что не ошибся. Биолланте — память о его «грехе» — выпустила крепкие и подвижные корни, она представляла собой ползающее растение — с подобием центрального толстого клубня, с восходящим из него стеблем, венчаемым цветком — в нём на высоте в сто пятьдесят метров от «туловища» распускался красно-розовый цветок, исполненный хищных зубов! Сильно же NERV разрастили эту химеру! — Сакура…  — Тодзи, — Мисато не забыла среди всей суеты обратить внимание на пилота Третьего, — это не Сакура, это просто Кайдзю! Наше оружие! — Я понял! — Тодзи соврал, он-то не увидел сестру среди мертвецов, потому знал: Сакура где-то внутри, он должен её как-то освободить, или уничтожить эту бестию, чтобы неправильно воскресшая сестра обрела долгожданный покой! Шудде-Мьелл бросился в атаку первым — устремился, двигаясь на столь великой скорости, что приподнялся и даже взлетел чудовищным фаллическим передом, где шевелились длиннющие придатки — каждая толщиною не меньше роста Кайдзю! Король Гидора, Космический Годзилла и оба его земных соотечественников пустили в ход дыхание, Гамера — мана-пушку, Мари вскочила на своём Юните и взмахнула когтями, их концы создали росчерки, формируя в воздухе следы когтей из АТ-поля — как рассекающие лезвия они помчали к цели. Вслед этим слэшам по Шудде-Мьеллу прошлись градом чёрные шары Кенске из Моря Дирака. Кирби и Титанозавр обрушили разрушительные эфирные вибрации — они сдули магму с противника, обнажив коричневато-розовую слизистую, постоянно сочащуюся какой-то сероватой жидкостью из содрогающихся и хорошо заметных пор. Вместе эти попадания вкупе с оставшимися в строю орудийными башнями «Wunder» смогли отразить нападение Шудде-Мьелла — Роющий взвился, испуская катастрофическую песнь, но обереги и АТ-поля держались — все дальнобойные попадания оставили множественные раны спереди, поотрывали некоторые щупальца, вниз слетели фрагменты органической массы — что-то полностью аннигилировали шары Кенске, что-то испарили и разметали простые энергетические атаки, невзирая на физическую устойчивость Шудде-Мьелла к тепловому воздействию. Гайган применил всё ещё встроенную в область глаза корпускулярную пушку. Гарганта взмахами крыльев отправила разноцветные режущие каскады — Себидзин внутри неё громко пели на астральном плане, разбавляя звучание Роющего. Шудде-Мьелл как бы встал в полный рост на хвост, где от него словно падающая тень на земле далеко тянулась лавовая расщелина. Супер-Годзилла как бы оттолкнулся от хвоста и тараном ног врезался в Шудде-Мьелла — ужасная кислота, за секунды плавящая базальт, обдала его шкуру, однако Короля Монстров это не остановило, он прибился через скользкий и раскалённый покров — так в месте удара образовалась пробоина и, весь в шипящий и дымящейся от кислоты, Кайдзю погрузился почти по самую голову в чужеродную органику. После Король Монстров вырвался, испуская дыхание в прибитую область и отдаляясь как бы на реактивной тяге. Космической Годзилла и Король Гидора с расстояния атаковали в то место. Одна из длинных извивающихся конечностей Роющего — возможно, скорее случайно, чем в качестве намеренной атаке — обрушилась на Супер-Годзиллу, он обхватил её здоровенными руками и перекрутил — она оторвалась, с клочьями пульсирующей плоти разлетелась кислота и слизь. Следующее мясистое щупальце, вероятно, тоже случайно, ударило Короля Монстров с боку. Десуторойя взлетел и врезался рогом в эту конечность, снова разбрызгалась шипящая кислота. Следом туда прыгнул Кирби, погрузил когти, его глаза раскалились, он высосал тепло из набухающего щупальца — оно резко затвердело и сжалось, Десуторойя с рыком разбил его на кусочки. Наконец критический удар нанесла Мари — как взбешённая кошка с нечленораздельным звуком Восьмая Ева подпрыгнула и двумя взмахами сотворила особо мощные слэшы — как волнистые серпы, словно круги на воде, именуемой реальностью, эти лезвия из АТ-поля увеличились при пролёте, и покрыли десятки километров! При этом они неизбежно коснулись Десуторойи, Кирби и Супер-Годзиллы — однако не оказали на них никакого воздействия. — Астральные когти! — прокричала Мари, ещё больше выпуская таких «серпов». Король Гидора, окутав себя прочным сферическим барьером, полетел к Роющему. Вместе с Десуторойей, Супер-Годзиллой и Кирби они врезались тараном в те части Шудде-Мьелла, где «когти» Мари уже оставили разрезы. Казалось, само северное сияние в сотни раз сгустилось и обрушилось в ярости на Роющего. Вероятно, быстрая серия ударов могла нарезать целые острова, стирать с лица Земли горные цепи и обращать в пыль страны, а то и гораздо больше — желай Мари больших грубых разрушений! Даже Шудде-Мьелл, ослабленный общей атакой и особенно тараном трёх мощных Кайдзю и сына Итаквы, получил значимый вред. Супер-Годзилла, Десуторойя, Король Гидора и Кирби прошли насквозь через агонизирующего Древнего, при этом трёхглавый разрушитель миров снова явился наружу без ауры — Золотой Дракон оставил её в виде отдельной пустой расширяющейся сферы внутри патриарха хтонианцев, там это подобие шаровой молнии детонировало — и раздуло тушу и вырвало из неё целые куски, лучи энергии испустились из десятков пробитых мест. Огромные разрезы и разрывы заставили Великого Роющего с воем обрушиться в ранее пробитую им земную кору, где он исчез в разлетающейся магме, чьи волны с крупными фрагментами твёрдой породы расплескались, словно гладь озера от броска ныряльщика. Камни и сгустки жидкой мантии отразились от АТ-поля «Wunder» — вулканический смог покрыл всю поверхность и плотным слоем подступил к груди Великого Ктулху, всё продолжавшего своё колдовство, казалось, игнорируя прочие события. — Дьявол побери! Мы так точно разъебём планету! — перепугался Кенске, наблюдая за тем, как вырвется лава с перемолотой породой! Словно их битва перенеслась на спутник Юпитера — Ио или на Мустафар из «Звёздных войн»! Внизу за покровом смога и пепла, виделось сканирующими глазами Евы, как огонь всюду поглощал многоцветную органику Йог-Сафа — нельзя было найти места, свободного от пламени! — Не ссы! — отозвалась Мари. — Я себя контролирую! Восьмая опустилась возле Четвёртой. АТ-поля двух Юнитов как объединились — Кенске не видел угрозы в Мари, потому эта кошечка подкралась к нему: Макинами вдруг прямо с экрана протянулась к Айде… и вырвалась из изображения в капсулу Четвёртого! Девушка быстро чмокнула парнишку в щёчку и возвратилась обратно! — Мари, как ты это сделала?! — вытаращила глаза Мисато. — Э… — Кенске смущённо потрогал щёку. — Пасибо, чё?.. — Круто, чувак! — Тодзи от этого внезапно рассмеялся. — Тебя любят волшебные лесбы! — Хотела проверить свою теорию… Похоже, наш мир — просто иллюзия, голограмма, которая держится на чём-то более фундаментальном… Как бытие Ктулху, — Мари взглянула на ненавистного врага. — Мы должны полностью овладеть истинной реальностью! Иначе не одолеем его! Сейчас одна лишь наша мысль искажает пространство-время! Делает невозможное возможным! — Я это и предлагаю! — заговорила Юй. — Сейчас мы попробуем запечатать Ктулху. Мне потребуются три Евы, Гидора и Годзилла-Альфа! Пять богорождённых должны стать Элементальными Королями в ритуале, тогда можно будет запечатать Ктулху! Сейчас я буду посылать вам слова вербальной формулы, вы расположитесь вокруг Ктулху пентаграммой! Оный знак появился на экранах в Евах. Без лишних слов Мари, Кенске и Тодзи приступили к исполнению плана. Сама Юй и Зкауба телепатически передали всё Супер-Годзилле и Гидоре. Несмотря на бывшую вражду — оба Кайдзю пока сработались против изначального врага. Вся пятёрка нужных для ритуала участников свободно сошла с гало «Wunder» и полетела к Великому Ктулху через вездесущую вулканическую мглу сажи, пепла, горящих искр, пара и дыма — Восьмая при этом бежала рысью по небу, как по земле, Годзилла выпустил из хвоста-пиявки реактивную струю синего огня, хотя, очевидно, это никак не могло бы само по себе поднять в полёт столь громадное тело — должно быть, Кайдзю применял эту способность чисто рефлекторно, сам не зная, какими возможностями на самом деле обладает. Владыка Р’льеха среди лавового извержения и дыма полностью проигнорировал размещение своих потенциально смертельных врагов, чем уже насторожил. Кайдзю образовали «рога» известного сатанинского символа — Король Гидора завис напротив Кенске, Годзилла напротив Мари, Тодзи занял место далеко за двумя напарниками, так они образовали пентаграмму с Ктулху в центре, находясь на высоте раздутой головы Древнего, где оказалось не столь густо от вулканической мглы. — Мы разберёмся с Рахабом! [3] — так наименовали предполагаемого Гхатанотхоа. — Пусть Десуторойя, Гарганта, Кирби и Космозилла атакуют второго! — распоряжалась Мисато во время размещения Элементальных Королей. Двое демонов-принцев летели к ним, обещая появиться вот-вот. Старший Бог Вулканов обещал оказаться куда опаснее младшего братца из-за способности поражать кошмарным проклятьем всякого, воззревшего на себя, потому эту Медузу надлежало от греха подальше убить скорее. Юй и Зкауба телепатически связались с Кирби, Гаргантой, Десуторойей и Космозиллой, повелев им встретить Зотх-Оммога. Сам «Wunder» уже взял на прицел далёкого, несущегося точкой Рахаба среди чёрных вулканических выбросов — CCD-объект класса «Гутенберг». Гхатанотхоа первым изведал обстрел со стороны орудийных башен — что-то в него точно попало. Зотх-Оммог чуть ли не с пол неба перекинул по линии запалённого горизонта мельтешение чужеродных абстракций и символов. Столпотворением, псевдоматериальные чародейские конструкции образовали дополнительный барьер перед старшим братом, все дальние попадания наткнулись на него и Медуза спокойно миновал большие взрывы. — Зотх-Оммог больше прочих силён в магии, — предупредил Зкауба. Юй начала же передавать трудно произносимые фразы из заклинания Элементальным Королям на языке акло. Тодзи, Кенске и Мари услышали всё в своих головах, при этом Юй смогла даже захватить под контроль их уста, чтобы они точно с соблюдением тембра озвучили слова. При этом Евы также раскрыли рты и утробно заголосили могучую волшбу, более того — даже Годзилла и Гидора в четыре голоса вторили им. У Тодзи сразу же возникло странное чувство, что он где-то уже точно слышал эти слова и даже смог понять смысл — за этим пришло беспокойство за Хикари, словно она только что была где-то рядом. Безутешный Судзухара даже позволил себе оглянуться на зловещую аномалию, похожую на бездонную впадину. Где-то единовременно с этим почувствовалось возмущение со стороны Икари-старшей: — «Не отвлекайся!» И Тодзи чуть ли не отрубился, войдя в транс. Кенске и Мари ничего такого не уловили и просто выговаривали причудливые слова древнего магического языка. Десуторойя, Гарганта, Кирби и Космозилла неслись навстречу к Зотх-Оммогу — Древний поначалу запросто обезвредил их на время: своими заклинаниями сын Ктулху развернул эфирные ветра Кирби — они сорвали с места самого сына Итаквы, закрутили Десуторойю и Гарганту — и сшибли летящих Кайдзю. Один лишь Космозилла благодаря прочнейшему громовому барьеру, окружившему всё тело, словно образования ещё одних кристаллов, смог порваться через эфир, словно тяжёлый линкор сквозь волну. Добравшись ближе, Космический Годзилла разинул пасть и выдохнул — ярко-белое испепеление вонзилось во многостворчатый метафизический бастион, Зотх-Оммог активно напевал чары и двигал в такт звучаниям причудливыми конечностями. Кирби рухнул в кипящую магму на земле, где рядом извивался хтонианец. Среди расколотых скал догорали шевелящиеся опухоли Йог-Сафа. Сын Ветров, однако, от этого поражения ещё пуще разгневался — глаза Кирби обратились отражением Звезды Алголь, магма тот час застыла, хтонианец замер в закоченелый труп, с ним потемнели и раскрошились образования Йог-Сафа. Сын Итаквы снова взметнулся, подхватив многочисленные глыбы из застывшей магмы. На ходу он расщеплял водород, высвобождая огонь, молнии и плазму! Летучая энергия и тяжёлые камни, разогнанные до огромных скоростей, врезались в выстроенные многоуровневые защиты Зотх-Оммога. Космический Годзилла всё испускал дыхание, он взметнул хвостом, возгорелась его изумрудная корона — и изгибающиеся змеи этого спектра поразили гнилостно-фосфоресцирующий бастион сына Ктулху. Гарганта и Десуторойя тяжело замахали крыльями, выровняли высоту и направление — и ринулись на подмогу к своим. «Wunder» всё атаковал Гхатанотхоа-Рахаба — как только Зотх-Оммога обложили, его охранительные чары перед старшим братом легко развеялись — Гхатанотхоа, продолжая быстрый полёт, начал уходить — с точки зрения экипажа собою Медуза с расстояния напоминал мелкого страшно мохнатого паука, быстро бегущего по истерзанному небу. «Wunder» нагнал его — Мисато приказала таранить, чтобы также обрушить давление защитного АТ-поля на мерзкую тушу. В соответствии с заклинанием Юй пять бледных содрогающихся пересекающихся плоскостей разошлись от трёх Ев и двух Кайдзю и образовали внутренний пятиугольник. Сходясь и упрочняясь, эти рамки надавили на колоссального Великого Ктулху. Тогда гигант среди гигантов соизволил отреагировать — его воля прокатилась содрогающейся волной, Мари с Кенске почувствовали, как мурашки охватили их от кончиков пальцев на ногах до затылков. Годзилла страшно сморщился, хватая голову руками, он прервал чтение заклинания фирменным рёвом, однако довольно болезненным. Гидора затрясся от хвостов до голов. Средняя при этом сильно вытянулась. Один только Тодзи всё ещё пребывал в трансе, попутно созерцая какие-то картинки — ему казалось, он вместе с пятью Евами сжимал Ктулху — только Древний в тот раз был несколько меньших габаритов, Евы отличались цветом крыльев и внешним видом, Гидоры и Годзиллы не было, зато была Хикари! Рей, Аска, Синдзи и Хикари читали то же самое заклинание, сжимая в руках своих Ев какие-то странные трезубцы, как у сериек Ктулху!.. Но где же Кенске и Мари?.. — Десять секунд до столкновения! — закричал Тама. — Пока ты это сказал… — хмыкнул Кодзи. Мисато быстро моргнула. «Wunder» на полной скорости врезался в Гхатанотхоа — Бог Вулканов распростёрся по задрожавшему АТ-полю, казалось, перед самым мостиком — его все увидели совершенно ясно, что дало нагрузку на охранительные чары. Выглядел первенец Ктулху ожидаемо — как будто какой-то безумный портной сшил в здоровенную пульсирующую кучу тысячи произвольных кусков тел разного размера. Каждый фрагмент «радовал» цветом и оттенком: зелёный, коричневый, жёлто-коричневый, красный, раздражающе пурпурный… И весь он был дрожащим, получешуйчатым, полубугорчатым — щупальца, усики, руки, клешни, стебельки, ложноножки, трубки, даже подобия ног и иные конечности яростно шевелились, вызывая ассоциации с мохнатым пауком, сращённым со спагетти, а также удивление — и как сам Гхатанотхоа не путается во всём этом хозяйстве? Среди этого кошмара особенно выделялся большущий хобот, чьё основание окольцовывали злющие глазки спрута — ещё одно глазное яблоко куполом выглядывало позади леса из болтающихся придатков — его твёрдого вида сетчатка горела каким-то холодным синем пламенем, и по размеру занимала половину всей туши, из-за него ещё назад отбрасывалось подобие исполинской когтистой ноги с раздвоенной стопой, покрытой присосками. Кто-то допустил фатальную оплошность — с не того канала связи появилась голограмма, отображающая Фуюцуки — ему нечего было опасаться, под защитой базы NERV чары Медузы не действовали, хотя оберегам пришлось выдержать сей незримый натиск, но вот правители земли — главы крупных стран — узрели первенца Ктулху из-за спины заместителя командующего. Тот час они все от Путина до Трампа скорчились от ужаса и застыли в таком положении, ибо плоть их потемнела, затвердела и обратилась в подобие камня! Столь же печальная участь постигла всех, взглянувших на роковое изображения. Ужасающиеся статуи плотно столпились возле экранов! — Ёбаный нахуй! — только и смогла прокомментировать случившееся Мисато. Теперь ядерные ракеты точно полетят наперегонки прямо к ним. Лидеры стран слишком опасались NERV, и потому не позволили окружить свои штабы надёжными оберегали, они опасались магии, которую не понимали — и сейчас заплатили за это! Гхатанотхоа-Рахаба, словно неимоверно громадная муха на лобовом стекле ломился на защищающих флагман, они же всячески били его, целые куски омерзительной субстанции отлетали от Медузы, он, однако, оказался весьма прочен, ибо сверх обычной сопротивляемости к урону напел себе чародейские обереги, регенерация также его поддерживала. Гайган бесстрашно напрыгнул на Владыку Йаддитх-Гхо, чтобы сбить столь нагло бьющего в лоб нападающего, Гхатанотхоа пустил в ход большущую ногу — гравитационным генератором и развёрнутым экраном поглотителя Гайган с трудом принял удар раздвоенной ступни. К счастью, надо сказать, киборг-убийца не пропал благодаря соратникам — Годзилла-младший проглотил батарею и изверг спиральный красно-фиолетовый луч — очень короткий, с большим количеством дыма, но мощный — после у Кайдзю вырвался из пасти поток испаряющейся крови и сын Короля Монстров занемог. Выстрел наполовину оторвал ногу Бога Вулканов. Вдобавок Зилла разрядила последние боеприпасы в эту рану, чтобы ещё сильнее отделить конечность. После такой обработки Гайган мигом развернул руку и шумящим цепным мечом окончательно перерезал ногу — конечность отвалилась. Гхатанотхоа взъярился особенно страшно, испуская губительные эманации. Безумного киборга-убийцу обхватил толстенный хобот — однако у того тот час заработала цепная пила… на груди. Гамера пальнула пламенной сферой в основание хобота — Гайган быстро выбросил руку-меч и срезал это оружие у самого основания. Покончив с этими средствами обороны, скорее — покуда они не отрасли вновь, боевой киборг взмыл к теперь уже куда менее защищённому основному глазу — и с садисткой радостью вонзил в него цепной меч по самый локоть — омерзительный поток желоночного гноя обрызгал готический прикид Гайгана. После он нанёс колющий удар хвостом в образованную раню на «сетчатке», где холодное неземное свечение немного угасло. Магический натиск, основанный лишь на том, что другие только лишь видят Бога Вулканов, спал. Многочисленные разноцветные конечности самой разной формы потянулись со всех сторон, чтобы схватить Гайгана. Он что-то оставил внутри на прощание — усилив защиты, взлетел и резко отдалился… Мощный взрыв разорвал «глаз» изнутри. Гайган замер перед ним и на фоне перед прочими Кайдзю выполнил несколько демонстративных движений. Гхатанотхоа резво слетел, как разодранный мусорный пакет, утратив где-то половину изначальной массы. Добить его помешал вырвавшийся из недр Шудде-Мьелл — пришлось срочно уклоняться от него и сосредотачиваться на обороне. Великий Роющий с тарану чуть задел судно — к счастью, не смог пробиться и пролетел дальше — рухнул внизу. Гхатанотхоа оказался на поверхности Белой Луны и побежал по ней, как испуганный паук. Космический Годзилла и Кирби в яростным порыве первыми преодолели большую часть обороны Зотх-Оммога. Вид отпрыска Ктулху теперь ясно показался за рухнувшими замутнёнными внешними оберегами. Омерзительный трехсотметровый конус венчала голова рептилии с бритвенно-острыми клыками, отчасти похожая на голову тираннозавра, она зло взирала глазами змеи, позади неё развивалась грива многочисленных трубчатых разноцветных придатков, чьи концы окутывал ореол дьявольского колдовства. Всюду прямоугольные пластинки переливались самыми разными цветами и немного казались стеклянными. Вниз от головы спадали четыре широких, плоских, похожих на морские звёзды розоватых руки с бледными присосками. Снизу от краёв конуса отходили десятки мелких сплющенных ножек, содрогающихся от вибраций. Непонятно, как на них можно было ходить — вероятно эта бестия могла перемещаться лишь с помощью магии. — Гра-а-а! — Кирби первым пробился до материального тела Зотх-Оммога своими когтями, буквально порвав последние рубежи оккультной обороны, Древний отразил удар его кулака взмахом одной из основных конечностей. Молнии, пламя, плазма и содрогания АТ-полей разошлись во все стороны. Кирби сам затрясся как мираж от прямого воздействия с такой большой мощью Зотх-Оммога. Им приходилось превозмогать. Космический Годзилла вторым перешёл в ближний бой. Десуторойя третьим набросился снизу — раскалив до красна рог, венец развития ифритов врезался как бы в подол конуса, напоминавшего также какое-то уродливое чешуйчатое платье. Из-под него выбрались дополнительные конечности, наверное — бывшие ногами — они напоминали жирные хвосты слизней, от чьих окончаний расходились «кисти» вроде морских звёзд с присосками — как на концах верхних четырёх «рук». Десуторойя пустил в ход свои верхние конечности, ими яростный ифрит орудовал достаточно резво, не забывая извергать огонь, и ему даже удалось порвать некоторых «звёздные» ноги Зотх-Оммога. Он воткнул хвост в основание конуса. Гарганта распустила радужное АТ-поле в виде мистического символа — герба Ниран-Карай [4], чем смогла усилить трёх соратников — Себидзин запели новые заклятья на астральном плане, мистические узоры забегали на крыльях и высветились вокруг крылатой чародейки в превеликом множестве — Старшие Знаки, Геммы Абрасакса, Хвосты Василиска, Кольца Офитов, Жезлы Офидиантов — словно богато писанный арабский ковёр, эти образы и символы развернулись над шевелящимися придатками. Космический Годзилла вцепился зубами в основание одной из верхних конечностей Зотх-Оммога, двумя руками рычащий Кайдзю постарался удержать ещё одну. Кирби захотел дотянуться вампирическими когтями до головы — Зотх-Оммог усилил напор со стороны головные придатков, и громко заревел, разевая пасть с бритвенными зубами-лезвиями — следом он сомкнул её, пронзив кисть сына Итаквы. В карих глазах Тодзи отразилась пятиконечная звезда с Великим Ктулху в центре. Потом её не стало — Владыка Р’льеха гордо тряхнул высоченной головой и приподнял узкие крылья — наложенные на него печати растеклись, как нанесённый красками рисунок, попеременные волны стирающей кристальной белизны и чернеющий пустоты простёрлись вслед рухнувшим плоскостям. Годзилла с истошным рёвом, Гидора с бурчащим шипением, Мари с приглушённым женским криком, Кенске с перепуганным воплем и Тодзи с отуплённым взглядом отлетели как от коллапсирующей сверхновой — разум Ктулху для них засиял где-то так. Вместе с этим большая часть удара пришлась на Юй Икари — она закричала от боли, вцепляясь пальцами в виски и чуть ли не выдирая волосы, лишь бы хоть немного ослабить агонию от возмездия Древнего! Не будь вокруг многочисленных преград — трещащих под ответной атакой Ктулху — ей бы наверняка разорвало голову! — Юй! — заботливый супруг сразу кинулся к «Жене, облачённой в солнце». — Не могу! — завыла Юй. — В этот раз не работает!.. Глава проекта «Е» забилась на руках у мужа. Она не смогла доминировать — её воля к жизни пошатнулась. — Моё АТ-поле распадается! — закричала она. — Нет!.. Зкауба запричитал на родном языке самые мощные заклинания, которые сплетал на Йаддите, дабы удержать во сне дхоулов в глубоких пещерах под поверхностью планеты — увы, Великий Ктулху от этого даже не зевнул. Похоже, гигант сполна выспался. «Wunder» снова подвергся прямому нападению Шудде-Мьелла, полностью восстановившегося! Патриарх хтонианцев в целом, уже мог бы пробить флагман — только в последний момент Великий Роющий сдержался. Судно сильно отклонилось. Гхатанотхоа завершил регенерацию и следом за Шудде-Мьеллом устремился вслед «Wunder». Хтонианцы поддерживали патриарха своим пением, к ним примкнули отродья Ктулху и иные монстры, не уничтоженные NERV при отбивании первой волны на флагман. Супер-Годзилла и Гидора, противились всеми силам волне Ктулху, которая стремилась переписать само бытие вокруг — она обратила твердь действительности в кипящее болото, где теперь утопали все пятеро неудавшихся Элементальных Королей. — Давай! — Мари протянула руку Кенске. Вместе с этим трепещущее АТ-поле Восьмой образовало точную копию руки Макинами в облегающем комбинезоне — она взяла Еву Айды, тот, собираясь с силами, сам обхватил выброшенными хлыстами Самусиила локоть этой конечности. Теперь вокруг них всюду вибрировали чужеродные абстракции, рождённые кошмарным разумом Ктулху, непостижимым для людей. Они сделались как миражи. — Тодзи! Давай Тодзи! — Мари потянула руку из АТ-поля к далёкой Третей, чей образ кипел как на сковородке. — Дружище, тянись к нам! — в этот момент из головы Кенске пропало всё, кроме желания оказаться рядом с другом. Тодзи отрешённо глядел на всё это, бормоча уже бесполезные слова Ритуала Невинности. К счастью, он вспомнил про сестру, которую в разных жизнях иногда называли различно — Мики или Мари… Сакура! Мыслеволны друзей пересилили теперь уже оказавшееся зря наложенным внушение Юй и порождения ума чудовищного Ктулху (в первую очередь потому, что Владыка Р`льеха не собирался целенаправленно им препятствовать в этом случае, Его мало волновали такие жалкие существа). — Иду! — Тодзи вытянул обе руки и почти сразу схватился за Евы Мари и Кенске — он быстро улыбнулся на их столь же скоротечные улыбки. Отныне расстояние сделалось неопределённым и то, что было действительным, зависло лишь от одной воли! *** Второй Евангелион стоял возле чёрно-серого Четвёртого-Вратаря и многоглазого готического Девятого с родной косой и трофейными репликатами. Перед ними в «заледенелом космосе» шевелило своими головами неведомое монструозное нечто, всё вызывающее у Аски самые разные чувства. Каору подле раскрыл глаза: — Я ощущаю столь близкое мне — но не как по природе Адама, а по природе Лилим… — Каору сжал тонкие губы. — То есть эмоции: грусть и очень долгое одиночество, кажется… — обрывочно говорил альбинос, продолжая отрешённо глядеть прямо в загадочного монстра-пленника Коцита. — Наверно… — лицо Табриса стало таким, словно последний Ангел проглотил глоток укуса. — Мне это так знакомо! — эмоционально возбудилась он. — Её отвергли за то, что она не была одной из Лилим!.. Вернее — нет! — она сама себя отвергла, потому что не считала себя человеком! Прямо как! Она думала спасти этим Лилим! — О чём ты?! — Аска раздражилась из-за отсутствия конкретики. — Хватит бормотать! Объясни мне прямо, что оно тебе говорит! — деловито потребовала пилот Второй. Каору таки перевёл на неё уже собранный взгляд. — Аска, это Рей, я уверен… Нагиса технопатией повлиял на устройства в капсуле  — бортовой компьютер Евы принял сигнал: появилось изображение — что-то очень мутное и слабо освещённое высветилось на голограмме. Аска увидела на мельтешащем помехами экране нечто, она не поняла поначалу что, но потом — скорее в уме, нежели в транслируемом изображении — проявилась фигура Рей — очень тёмная и зловещая, источающая тот самый мрак космоса, которым всегда веяло от Великих Древних… Только это была именно Рей! Её глаза горели — как у Кирби! — Чёрт возьми! — Аска содрогнулась. — Это Рей-демон! Если она в первую очередь узрела инфернальную оболочку, то проницательный Табрис сразу соприкоснулся с сердцем, полным страдания, сверху его покрывала корка мужественной стойкости. Она была готова это выдержать, она знала, на что шла! — Рей… Я знаю, ты Рей!.. — Табрис поднял руку и коснулся голограммы. Как через водную гладь Ангелу удалось плавно погрузить кисть. Аска прижалась к нему, с одной стороны испытывая страх перед зловещей Рей по то сторону экрана, с другой всё же доверяя колдуну-напарнику, полагая, если та Аянами действительно так несчастна — то ей нужно помочь. Ведь она теперь за добро. — Ладно, мы поможем ей! — высказала Аска, попутно погружаясь следом. — Сейчас явь повинуется мысли наиболее точно… из-за структуры аномалии обычно скрытые измерения развёрнуты, мне есть куда растягивать капсулу… Мы встретимся с её капсулой очень быстро… — разъяснял Каору, покуда они нырнули в странную обтекающую субстанцию, напоминавшую «плавленый» полиэтилен. Аска ощутила лёгкий холод, дрожь дала о себе знать в разных частях тела. Девушка не обратила внимание, дышит ли она или нет, также не уделила она вниманию и тому, бьётся ли сердце в груди. Они как плыли под водой, Каору, само собой, находился впереди и вёл Аску за руку, парень крепко держал спутницу. Изображение Рей-демона при движении отдалялось какое-то время. — Насколько это опасно? — Аска обернулась назад и увидела свет, где, кажется, оставалась капсула Второй Евы. — Не бойся, Аска, если это ловушка — мы уже и так в ней! — голос Табриса прозвучал очень звонко и даже как-то весело. — Где мы вообще? — Аска снова посмотрела вперёд. — Мы в вакууме Казимира. Слышала? — Нет… Казимир — это который Малевич, который нарисовал квадрат? — припомнила Аска, подумав, что в происходящем не больше объяснения, нежели в том, почему тот художник «тупо нарисовал чёрный квадрат и все посчитали это гениальным и начали копать скрытый смысл!» Каору тепло посмеялся: — Нет, этот вакуум назван в честь голландского физика Хендрикса Казимира. Это форма физического вакуума в узких щелях и капиллярах, например, скорость света тут быстрее, чем в обычном вакууме… Ты что-нибудь слышала про эффект Казимира? Это взаимное притяжение проводящих незаряженных тел под действием квантовых флуктуаций в вакууме — этакая энергия вакуума… — Каору осёкся. — Хотя я не уверен… Я помню, я как бы сканировал ангельскими чувствами установку в NERV, где производились такие эффекты для конструкции позитронной пушки… Ощущения схожи — но я не уверен… — Для меня это объяснение звучит абракадаброй… — Аска путалась в давних воспоминаниях — после завершения колледжа в двенадцать лет её в NERV учили чему-то из области теоретической физики, призванной объяснить природу АТ-поля, однако она оказалась столь сложной даже для её вундеркиндского ума, что она практически ничего не усвоила — и уж тем более ей недоставало знаний, чтобы на практике ориентироваться посреди творящегося ада. — Сейчас наше сознание — вернее больше моё — преображает АТ-полем наш путь… Вокруг вакуум Казимира — он «заполняет» вторичное пространство… Тело того чудища с пятью головами существует в девяти размерностях, как минимум… — пояснял Каору. Наконец они подплыли к цели. На возвышении в кресле контактной капсулы восседала Рей — ростом ниже обычной, вся в тёмной — то ли тине, то ли нефти. Вообще всюду тут пролегали сгущения этой непонятной слегка шевелящийся субстанции. Аска попробовала ещё раз сообразить, где они могут находиться — они вышли из «портала» в своей Еве, теперь «подплыли» к месту через вакуум Казимира, где находилась половина контактной капсулы Рей — и всё в окружении непонятной дряни. Это выходило за грань понимания даже самого умного человека — это какое-то другое измерение, благодаря которому окружающая действительность могла как бы расширяться в размерах, там, где можно было видеть лишь щель или маленькую дырку, теперь могла размещаться большая пещера или целая планета — вот это и называлось другим измерением… Рей неожиданно встала с места, всмотрелась в них, потом двинулась… Она как бы проплыла — приблизилась вплотную быстрее, чем Аска успела среагировать. — А-у… — неожиданно Рей заключила её в объятья. — Аска!.. — прозвучал её голос у груди. Рей по пропорциям казалась не старше шестнадцати. Как только она коснулась Аски, субстанция сошла с лица и рук, открыв чистую бледную кожу с некоторым иссиним оттенком, красивые азиатские глаза с красной радужной оболочкой, волосы обладали всё тем же голубовато-синим оттенком… Рей заплакала. — Я ждала вас!.. Так долго! Кто это? Где Синдзи? — Э… Рей? — Аска немного растерялась. — Сколько ты нас ждала! Ты победила Армароса?! Это какая-то временная аномалия, да? — Ленгли в очередной раз напомнила себе, что она теперь на стороне добра — потому должна вся обеспокоиться судьбой Аянами. Поэтому бывшая грешница всячески подтолкнула себя к тому импульсу добродетели. Для начала она крепко обняла Рей в ответ. — Тише-тише, мы рядом, всё хорошо… То есть не всё — но главное, мы теперь вместе! Аска обратила внимание на слёзы Рей, они по странной траектории отдались от её глаз… и тут же превращались в каких-то маленьких многоногих существ! Они напоминали гибриды змей, пауков и гуманоидных тел. Кажется, они шевелились лишь в предсмертных конвульсиях — так как от рождения были нежизнеспособны. Аска даже поймала пальчиками одну такую «букашку» — она выглядела почти как маленькая Рей! — Э… — Ленгли ещё больше озадачилась. Рей почему-то показалось странным, что Аска удивляется, наблюдая за трансформацией слёз. — Ты не помнишь меня? — спросила Аянами на японском. — Она помнит, Аянами Рей-кун, но мы не уверены, что ты одна из тех «Аянами Рей», кого мы знаем, — заговорил стоящий рядом Табрис. — Я тебя раньше не видела, — вдруг сказала «эта» Рей, ещё раз посмотрев на альбиноса. — Тогда давай знакомиться! Я — Нагиса Каору, также известный как Табрис — Ангел Свободной Воли, «Ангел предательства», Пятое Дитя, — представился юноша, протянув руку. Рей бросила на неё какой-то выжидающий взгляд, медленно подняла свою… Захватила кисть, пожала. — Почему тебя зовут «Ангелом предательства»? — разумно поинтересовалась Рей, скорее правда любознательным тоном, нежели настороженным или подозрительным. — Ты не подобен Ангелу в моём понимании, Ангелу в моём понимании подобна я — во мне кровь Уббо-Сатлы и Йибб-Тстлла… Ты тоже был создан проектом «ДАГОН»?.. [5] — Альбиноска принюхалась возле гладкого лица того, как так походил на её старшего брата. — Нет, не чувствую в тебе крови Уббо-Сатлы, ни капли… В тебе нет никого, знакомого мне из Ангелов. Ты не пахнешь, Табрис, словно Дитя… Не пойму, что ты такое. — Я ничего не знаю о проекте «ДАГОН», с Уббо-Сатлой я никак не связан, похоже, в отличии о тебя. Но ты об этом расскажешь. Я отвечу пока на твой вопрос, почему меня зовут Ангелом предательства… Однажды… Нет, ээ, не однажды — а много-много раз я предавал человека, которого любил, который любил меня в ответ. — Каору замолк, подумав о чём-то своём. — Я предал этого человека потому, что думал, так будет лучше для него. Я просил этого человека убить меня, с болью он всегда так поступал, каждый раз исполнял просьбу… Я возрождался, ничего не помня, и жил снова, и история повторялась. Только сейчас мы всё вспомнили, и он, должно быть, тоже. Я прожил много-много жизней, и… только недавно я смог искупить вину, создав историю, из которой мы прибыли. Я во всём раскаялся. Я ужасный преступник — потому сразу тебе о том говорю, чтобы если вдруг узнав правду обо мне, ты не упрекала меня в сокрытии неприятной правды… — Я тоже совершила два раза ужасный поступок, — Рей поглядела на Аску. — Я сожалею об этом. Я тоже ужасный преступник. Потому, наверное, мы с тобой похожи… — А что ты сделала? — пожелала узнать Аска. — Я лишила возможности когда-либо проснуться девочку, к которой приревновала возлюбленного Икари-куна — она навсегда впала в комму… И я изнасиловала другую девушку, к которой приревновала того же возлюбленного. Хотя в последнем случае не так много моей вины — один из Ангелов — Осквернитель, которого мы победили, заставил меня сделать это… Даже нас. Потому технически это было не совсем изнасилование, хотя она потом его так назвала… — рассказывала Рей. — В любом случае я очень сожалею, я приняла своё наказание. Я заслужила страдания… — Аянами моргнула, поглядела на Каору — В моей «истории» статус Пятого Дитя носила Анна Унрух. Она была пилотом Четвёртого Евангелиона, пока не случился инцидент в Шварцбурге с Семенем Султана…  Анна оказалась одержима Ангелом — Ньярлатхотепом-Вестником, Охотником Тьмы, ты убила её… Вернее — «другая» ты, — Рей разумела Второе Дитя. — Ты не та Аска, которую я знала. Неважно, вы тоже пилоты? Тоже Дети? — Рей вдумчиво поглядела на Каору. — Я чувствую в… Табрисе, ээ, в нём… силу, неизвестную мне и ни на что ранее непохожую. А в тебе нет… — А ведь знаешь, ты не Лилим, и не Ангел, я ощущаю в тебе… Богов Цикла Ктулху, но никак не Лилит и её дочерей, и не Адама и его Ангелов, — высказал Каору загадочной Рей. — «И там я Анну убила!» — Ленгли особенно горько было это слушать. При этом там она сделала это из горестной необходимости. — Рей, Анна — моя сестра, она тоже погибла в моей истории, её убил демон, которого я за это безжалостно пришибла!.. — Аска пошла на такое джедайское описание, Каору проницательно поглядел на неё, понимая, что речь идёт о некой метафоре. — В моей версии реальности Анна собиралась пилотировать Еву-02, но ей была не судьба. Я — Второе Дитя, пилот Евы-02, он — Пятое, как сказал… Он был пилотом Ев 04 и 06. — Мы пилоты из другой причинности, не из твоей, — подытожил Каору. — Вселенная многовариативна, в одном витке — причинности — события развивались одним образом, в другой — другим, но основа у них одна и та же — элементарные частицы и бесплотные души, просто они многовариантны. Если ты не узнаёшь меня, Рей, в твоей причинности, должно быть, я не родился, что несколько странно, или мы не встретились, или ты забыла… — Понятно… — Рей вдумчиво глядела на них. Очень бледная, она казалась необыкновенно жуткой в тёмных тонах. По её инистой коже на мягком лице ещё ползали мелкие монстры, рождённые прямиком из слёз. — Я не знала, что есть другие причинности… Где есть другие «мы». — Ты говорила, эм, Анну убил Ньярлатхотеп, мы тоже ведём с ним бой… Ты много о нём знаешь? — спросила Аска. — Да! — Рей значимо напряглась. — Ползучий Хаос, Слепая Обезьяна Истины, Герольд… Он был повинен в гибели Земли! В смерти Тодзи и Хикари, и… он разрушил тысячу миров! Я сражалась с ним!.. На том Первое Дитя начала злиться — от этого кожа на глазах сделалась ещё более инистой, покрылась выступами и чешуйками, нос рассосался, показались клыки змея и паучьи жвала, третий рыбий глаз раскрылся во лбу, в унисон ему остальные два пронзительно засветились пламенем Алголя, как у Шагающего с Ветрами, в трёх яблоках замелькали синие руны, похожие на пентаграммы, голубые волосы обратились в шевелящиеся хоботки разных цветов, на тонкой шее с хлюпаньем раскрылись жаберные щели, кожа на кистях поросла тёмным мехом, острыми шипами и золотистыми змеиными чешуйками, ногти перешли в острые длинные когти чёрного цвета, словно ониксовые лезвия — как у Итаквы, по бокам торса взметнулись ещё какие-то многоцветные щупальца, ответив на возникший, но безмолвный вопрос Аски, как это Рей могла кого-то изнасиловать [6], из спины вытянулись гребни, расходящиеся всё дальше и раскрывающиеся в подобия крыльев — разных цветов парами: синие, источающая холод, чёрные, словно из межзвёздной пустоты, красные, окутанные аурой мистического пламени, молочно-белые… — по устройству похожие на «космические крылья» бьякхов, Старцев и Гидоры, кажется, их вытянулось около десятка. — Ох, ёбана… — Аска чуть отпрянула, всё же в её глазах пробежало отвращение. Рей заметила это и быстро вернула себе нормальный облик с грустным видом. — Прости, — Аска нервно почесала затылок, — должно быть в твоей версии реальности русские всё загадили ёбаным Чернобылем… — Я всё понял, Аянами Рей-кун, в твоей причинности не существовало ни Адама, ни Лилит, потому не было сил Ангелов… И, чтобы сражаться с Кругом Ктулху, Лилим использовали силу Древних, верно? Создали Евы из Древних!.. А Древние были Ангелами! — осмыслял Табрис, рассматривая окружение, где среди мглы и непонятной дряни Аска заметила всевозможные жуткие очертания — они проявились при трансформации Рей. — Ты прав… В моём мире был АДАМ, Уббо-Сатла, я — его дочь, единственный успешнейший образец проекта «ДАГОН», позднее дополненный частью Йибб-Тстлла, кроме того, меня изменили мои трофеи по ходу охоты за Ангелами… — пояснила Рей. — Уббо-Сатла — не настоящий «АДАМ», я другого имел в виду, его… — Каору позади у себя испустил какое-то просветление — темнота разошлась. Аска и Иная Рей увидели белую фигуру с гладкой головой, с парой тёмных отверстий вместо глаз, с ядром в груди и с парой выступов на плечах: Адам — Первый Ангел, Ангел Красной Глины, хозяин Белой Луны, изначальное тело Табриса. — Узнаёшь его? — спросила Аска у Иной Рей. — Нет. — Я тоже… Я думала Адам — это Лилит… который был на кресте с маской. — Лилит? — не поняла Иная Рей. — Не бери пока в голову — а то ещё больше запутаешься. Главное — у нас один враг! Мы должны выбраться из этой дыры, куда он нас закинул! — верно настроилась на борьбу Аска. — Я не смогла выбраться, во мне слишком велик процент крови Йибб-Тстлла, именно он мой тюремщик… Он удерживает меня, создавая из Бога Земли Евангелиона эпицентр многомерной гибели благодаря своей власти над ходом событий. Ради вас я могла бы убить себя, но моя смерть только ещё сильнее дестабилизирует эпицентр, — Иная Рей снова грустно поникла взором. — У меня осталась только месть Ньярлатхотепу-Вестнику, и даже пойдя на участь хуже смерти я не могу его остановить… Позади Рей образовался огонь бессильного гнева, чьи языки спиралями сплелись с холодными синими струями. — Может быть, Аянами Рей-кун, ты для начала поведаешь нам о судьбе своего мира? — предложил Каору. — Узнаем друг друга. Как я понял, твоя судьба даже страшнее моей… — Хорошо. В 1997 году в Антарктиде был обнаружен город древней расы Старцев, прибывшей на Землю из космоса около миллиарда лет назад. Он был брошен около 700 000 лет назад. В качестве источника энергии конструкторы города использовали существо — АДАМА, чьё настоящее имя было «Уббо-Сатла». Оно имело структуру ДНК, схожую с таковой у земных видов, Старцы же не имели ДНК и клеточной структуры, потому учёные решили, что они создали АДАМА из примитивных форм жизни на Земле и из тех, что привезли с собой. Попытка использовать АДАМА в качестве источника энергии привела 13 сентября 2000 года ко Второму Удару — к катастрофе, уничтожившей Антарктиду, — рассказывала Рей. — В качестве источника энергии? — уточнила Аска. — Да… Его аморфное тело наполовину распылилось по планете, — продолжала пояснять Иная Рей. — Так исполнилось древнее пророчество: началась Эра Водолея, звёзды пришли в движение, космические циклы воззвали к жизни остальных существ, подобных Уббо-Сатле, его выпавшее в осадках вещество вывело Древних из сна, подтолкнуло к борьбе… Кроме того, от его воздействия родились особые дети, способные пилотировать Евы… Кроме меня — меня создали искусственно, как я уже говорила, в рамках проекта «ДАГОН»… Аска, твои родители погибли в моей причинности из-за провальных попыток создать пилотов — твой модифицированный младший брат прогрыз живот твоей матери. — Классно, — Аска уткнулась руками в бока, — а в моей мою мать принесли в жертву Еве безумные жидомасоны. Она сошла с ума и повесилась. — Мне жаль, — вымолвила Рей характерным для неё тоном — в любых историях и реинкарнациях. — Мне тоже, — закричала Аска, — и мою мать из твоей истории, и тебя… Но все же, Рей-чан, скажи, что за идиотизм?! Эти ослы-учёные думали, что город, построенный хрензалиард лет будет в рабочем состоянии?! Что за тупые яйцеголовые! Неужели надо было использовать неведомую ёбаную хуйню?! — возмутилась Сорью. — Не кипятись, Аска-кун, если я верно понял, тут нет вины Лилим… — заступился Ангел предательства за род людской. — Помни, во всех причинностях Ньярлатхотеп стоял за всем. Гм, Аянами Рей-кун, как ты говоришь, Второй Удар случался в большинстве причинностей, только твой «АДАМ» — не настоящий Адам, настоящий был другим существом, и моим «отцом», также мною — в некотором роде. Тогда обычно — твоя история исключение из этого правила — в миг Второго Удара рождался я от чрева Кацураги Мисато, и Лилим, то есть люди, дорого платили за моё проявление на свет, — пояснял Каору. — Кацураги Мисато была в моей причинности, она была нашим командиром, она единственная выжила вот Втором Ударе, но… наверное, эм, раз там не было «настоящего Адама», ты точно не родился, я тебя не помню и ничего я о тебе не слышала, Нагиса Каору-кун. Хотя ты в чём-то похож на меня, ты не имеешь ко мне отношения, — рассудила Иная Рей без удивления, внимательно рассматривая лицо Каору. — В моей причинности, — продолжала альбиноска, — через пятнадцать лет нас атаковали те, кого мы назвали «Ангелами» — это были Великие Древние, старейшие могущественные существа, боги, желавшие властвовать на Земле. К счастью, она враждовали друг с другом. Организация SEELE, нашедшая смысл жизни в служении Великому Ктулху, решила нашими руками избавиться от других Древних, чтобы только Ктулху мог единолично стереть реальность Земли, создав взамен свой новый мир по образу и подобию мёртвого Ксофа. Я, Аска Сорью Ленгли, Икари Синдзи, Судзухара Тодзи, Анна Унрух и Хораки Хикари противостояли им. Мы победили тринадцать из них — Атлач-Начу из Воормидадрета, Ран-Тегота с Юггота, Итакву с Бореи, Хастура с Альдебарана, Гхатанотхоа из древнего Му с Юггота, Йига, Цатоггуа из Н`кай с Сайкраноша… с Сатурна, Ктугху с Фомальгаута, Осквернителя, Шудде-Мьелла, самого Уббо-Сатлу, Ньярлатхотепа и Ктулху с Ксофа. Мы дважды победили Ньярлатхотепа — во второй раз он взял под контроль Анну, потому «та ты» убила её, — акцентировала рассказчица, поглядев в глаза Аске, чем заставила ту до мурашек содрогнуться — на неё как взирал ангел смерти в час божественного суда. И устрашил Аску свой грех, а не монструозная природа Рей. — Когда мы победили всех, — повествовала Иная Рей, — Икари Юй попыталась использовать способности побережённых Ангелов, чтобы объединить сон и явь, и создать мир, о котором мы могли бы мечтать — мир, где не было ни Ангелов, ни Ев, где все погибшие живы, где я — обычная девочка… Икари Юй разместила нас вокруг подавленного Ктулху в порядке Старшего Знака в качестве пяти Элементальных Королей и через внушение в наш разум, она применила Ритуал Невинности и стала Королевой Света и Тьмы, чтобы создать и править новым «идеальным раем», — Иная Рей сделала паузу, поглядев в никуда заблестевшими от слёз глазами, вероятно, отводя эти секунды на воспоминания об этих страшно далёких событиях. В это время позади неё эфемерные летучие сгущения начали расступаться, подобно облакам — открылся вид на апокалиптический пейзаж, исполненный руинами и слизью — отвратительные покосившиеся небоскрёбы футуристического вида, зловещая расколотая напополам Луна над ними, окружённая россыпью обломков, ядовитые туманы, поросшие чёрной биомассой стены и дороги, ржавые машины, рухнувшие летательные аппараты. — Мы охотились — убивали Ангелов, но часть их жила в наших телах, в наших душах, в наших Евах, давая силы, чтобы побеждать новых Ангелов, но меж тем изменяя нас, делая нас больше похожими на себя — вот так мы стали Королями Элементов; мы сражались с чудовищами, потому сами стали чудовищами; мы вглядывались в бездну, и бездна осталась жить в нас… — Фи! Как пафосно! — вставила Аска. — Мы полностью уничтожали врагов на физическом уровне, но они могли при наличии воли всё ещё существовать в метафизических сферах, как часть нашего же собственного сознания. Потому они стали основой «идеального рая снов», разумеется они начались выбираться… — Рей обернулась к страшному пейзажу — различные чародейские надписи пробежали на включившихся экранах, на техногенных конструкциях шевелились отростки сумасшедших цветов. — Так сила ещё живых Ангелов разрушала «идеальную» утопию. Королева Света и Тьмы Икари Юй временно удержала их — она поместила повергнутого Короля в Жёлтом под великую пирамиду, расширила пленного Итакву в пятом измерении и поместила в него Ктугху — и наоборот, чтобы они сражались друг с другом… И так далее. Икари Юй приняла решение запечатать Древних внутри MAGI, но это было бы бесполезно — их аморфный разум поглотил бы эти системы почти сразу же… Икари Юй отказалась что-то менять в планах, она воспротивилась необходимому переустройству, потому нам пришлось убить её, чтобы спасти Землю и удержать Ангелов под контролем… Я осталась здесь — внутри того, чем стали пять наших Ев — внутри Бога Земли Евангелиона, чтобы удержать Ангелов. Остальные Дети были свободны. Синдзи и Аска покинули цивилизацию. Тодзи и Хикари остались с людьми. У них были свои дети. Я же одна на руинах Р’льеха оставалась охранять «мёртвых богов» в срок последующих 528 лет в состоянии полусна. Я заключила себя в статичном кошмаре, где ничего не меняется, где я правда, не осознаю ход событий в обычном состоянии… 528 лет спустя звёзды снова встали нужным образом… Начался очередной кризис — особые способности, скрытые в людских существах, начали пробуждаться, начали зарождаться новые жизненные формы. На этот раз угроза шла не из вне, а как бы из тёмной стороны человечества. Люди подумали, это наследие Уббо-Сатлы, ведь Его кровь течёт в их жилах. И в этот период с Землёй на связь вышла развитая цивилизация… Вместе с этим Рей вызвала завихрения в гнойной слякоти, она образовала «окно», где отобразились вполне чёткие изображения — воспоминания Рей, очевидно… Космические корабли подошли к голубой планете — тёмно-красные, обтекаемые, на вид как каменные, продолговатые, нечто вроде обелисков — разного размера. — Надеюсь, это не инхорои прилетели? [7] — всмотрелся в суда Табрис. — Кто? — не поняла Аска. — Да так — вспомнилось из одной книги… Извини, продолжай, Рей-кун. — В начале это были приспешники, — поясняла Рей, — люди назвали их Заррианцами, они происходили с планеты Зарр из галактики Ксентилкс… Благодаря своему богу-покровителю Владыке Тёмных Ветров Затхогу, они могли свободно путешествовать во времени, они покорили все цивилизации в родной галактике [8]. Они были огромной тиранической империей. Аска и Каору увидели просторный зал на борту космической станции — земные послы с эмблемами ООН на униформах встречали делегацию прилетевших чужих. Двуличные ксеносы медленно вышли из стыковочного отсека — они очень напоминали людей, если даже не выглядели в точности как мы под одеждой (Каору и Аска, повидавшие множество негуманоидных пришельцев, сходу догадались, что это просто маскировка). Заррианцы облачались в облегающие скафандры медного цвета, лица закрывались сложными масками — чем-то вроде респираторов, глаза скрывались за непрозрачными стёклами, головы плотно обхватывали шлемы, похожие на черепа, позади они вытягивались — отчасти Заррианцы смахивали на Киберлюдей из «Доктора Кто» или протагониста «Робокопа». Они о чём-то говорили с седовласым мужчиной, который, тем не менее, выглядел молодо, судя по состоянию кожи. С ним — все в светлых комбинезонах с наворотами — собралось множество людей. Были с ними и Хикари с Тодзи, выглядящие лет на четырнадцать, в каких-то особых мундирах без наворотов, как у обычных людей (верно комбинезоны с наворотами были скафандрами или их значимой частью, чтобы экипаж в случае проблем сразу оказался в безопасности — Элементальные Короли и их родичи в этом, очевидно, не нуждались). При этом Хораки, да, женатая на своём маскульном любимом, была почему-то медовой блондинкой. С ними же, кроме Четвёртого и Шестого Детей, как сразу заметили Аска и Каору, присутствовало с десяток молодых людей — японцев, похожих на парочку из «школьного хулигана и старосты-отличницы» — с веснушками, светленькие или тёмненькие, иногда смуглые, стройные и крепкие — в таких же отличительных одеждах (Ленгли и Нагиса верно подумали, что это их дети, внуки и иные потомки), возраста они были не старше на вид — от четырнадцати до, может быть, шестнадцати. Что все они говорили — по улыбкам землян — можно было понять, на словах они договорились о хорошем контакте и обменялись рукопожатиями. — Люди вели переговоры с императором Каркаро — со стороны Заррианцев. Он лгал, что его раса пришла с миром… Стоящий за всем этим Ньярлатхотеп жаждал изощрённой и тонкой мести. Заррианцы сказали, что Земля была первой планетой, пережившей кризис, вызванный Ангелами… Как считалось, Ангелы — это защитники миров, вышедшие из-под контроля или сошедшие с ума, и низвергнувшие породившие их цивилизации. По прихоти Ньярлатхотепа или сами по себе они расходились по космосу, атакуя другие миры, вынуждая жителей создавать новое оружие… И цикл повторялся: Ксоф пал после победы; Алабраксас был покорён Великим Ктулху, он же сожрал Йтур’гна, когда низверг Целеано; Королевство Радости Мира Снов предал смертный, ставший богом, Хастур; Атлач-Нача боролся с Шелоб и годлингсами — потом все бежали от новых врагов… Шелоб скрылась в Арде вместе со своей прародительницей Унголианта, Атлач-Нача бежал в Гиперборею в пещеры под горой Воормидадрета, где материя и мечта сплетаются с Ленгом… — Рей заморгала, как-то озадаченно — похоже, она много знала об этих событиях, даже как-то сбилась с мысли из-за переизбытка информации, всплывающей в памяти после невозможно долгого сна. — Заррианцы якобы хотели союза с Земной Федерацией, чтобы мы создали Альянс с целью противостоять кризисам во всех мирах. Заррианцы пообещали избавить человечество от влияния «тёмной стороны». В доказательство они связали нас с другими цивилизациями, населяющими Ксентилкс, якобы состоящими в союзе… Все они были либо созданиями Заррианцев, либо их завоёванными слугами — они легко могли сломить любое планетарное сопротивление, не оснащённое мощным паранормальным вооружением, они чаще всего брали под контроль правительство. Они тайно сделали это на Земле — им помогли скрытые культы Ньярлатхотепа… Они получили ДНК Королей Элементов и их детей. С помощью связей в правительстве Федерации, с помощью бандитских ложь Синклита, с помощью различных оккультных группировок, поклоняющихся Космосу, с помощью обманутых или купленных генералов и учёных, они… они создали на Земле оружие якобы против Древних. Рей показала череду лабораторий, где в прозрачных капсулах выращивались какие-то непонятные существа, отдалённо похожие на давно вымерших трилобитов. За ёмкостями с нарождающимися монстрами следили земные учёные и оккультисты — очевидно, члены дьявольского культа и их самые разные марионетки — от ренегатов из правительства до обманутых горе-«хиппи» из тайных лож, увидевших божественных посланников в лице «братьев по разуму» — в обслуживании процесса производства этой компании помогали сами заррианские засланцы в том же виде, в котором они посетили орбитальную станцию, наверное, для них он служил оптимальной формой нахождения в земной среде. Вокруг также были расставлены боевые андроиды-охранники. — В тайне посланники Каркаро создали «трилоподов» [9] — новую форму жизни, соединяющую в себе информацию Детей, новых зарождающихся из-за наследия Уббо-Сатлы земных форм с особыми силами, самих Заррианцев и неких иных четвёртых созданий из родной галактики пришельцев, они происходили от Затхога, брата Уббо-Сатлы и истинного правителя Зарра и Ксентилкса. Звёзды наполнили их энергией «Ангелов», то есть Древних, — рассказывала Рей, покуда учёные отслеживали движения небесных тел на своих мониторах. В какой-то момент все резервуары раскололись, новорождённые демоны вырвались на волю, уничтожая человеческих приспешников, переживших свою полезность. — Вот идиоты! Как можно было довериться каким-то ксеносам?! — Аска хлопнула себя по лбу.  — После блестящей победы над Ангелами люди получили их наследие, огромную жизнь, длящуюся веками, высокие технологии, пять веков процветания под защитой Детей… расслабили их, заставили поверить в светлое будущее. Потому когда развитые ксеносы в блестящих чистых одеждах пришли с обманным предложением о создании демократического межгалактического альянса, они легко в это поверили… Они решили, развитые инопланетяне не могут быть жестокими, а безумные культы и хаотичные разрушения — удел сумасшедших одиночек, спятивших от власти… — серьёзным тоном отвечала Рей, куда живее разбираясь в таких вещах. — С другой стороны, Вселенная конечна, любая цивилизация конечна — я не была удивлена, этого стоило бы ожидать… Заррианцы вместе с андроидами и сектантами Ньярлатхотепа помогли своим зверушкам перебить бандитов Синклита и идиотов, доверившихся или продавшихся лживым ксеносам. Рей показала сокрушаемые города и человеческие армии, сметаемые под ордами расплодившихся трилоподов самого разного размера — преимущественно гигантского. Искусственные организмы желтовато-коричневых оттенков покрывал явный наружный экзоскелет, чьи выступы бросались в глаза всюду, кое-где в сочленениях и промежностях проглядывалось больше желтоватой ткани, очень грубой и похожей на слоновью. Внешне почти все зрелые особи ходили на здоровенных ногах (малые — ползли как мокрицы), с парой острых пальцев спереди, сгорбленные, их сзади закрывал характерный панцирь — как у трилобитов, он переходил в длинный хвост, далеко тянущийся позади — с мелкими желтоватыми ножками, словно у сколопендры, и парой заострённых выростов на конце — как клешни муравьиного льва. Верхние конечности трилоподов заканчивались зазубренными серповидными выростами. В разных местах у них светились красные точки — возможно глаза: по три располагалось на каждом ручном лезвии, по одному в середине брюшка сверху, по три с боков, и по два на морде. Собственно — последние и были глазами в привычном понимании, они венчали характерные головы — как у жуков, с парой вытянутых толстых педипальп, оснащённых костными выростами вроде зубов — на самых концах и снизу; круглый рот со множеством зубов находился снизу под ними. Впрочем — это касалось общих описаний: каждый «взрослый» трилопод индивидуально адаптировался по ходу боя и ассимилировал дополнительное вооружение: они извергали огонь, закрывались радужными АТ-полями, при этом поглощали технику и органику при соприкосновении — пришельцы также легко впитывали выстрелы оружия Йит и чего-то похожего на мазеры — футуристическая армия землян со всеми боевыми андроидами и машинами ничего не могла сделать. Кроме того, трилоподы размножались делением и фрагментацией, так или иначе эти химеры порождали копии — как полноценные, так и базовые без улучшений — мелкого размера. Рей показала как среди дымящихся кратеров, развалин, расщелин и груд разбитой военной и гражданской техник сражались Тодзи и Хикари со своей большой семьёй — они все выпустили крылья разных цветов, точь-в-точь как крылья бьякхов по устройству или как крылья Рей, они сверкали АТ-полем, и обрушивали выжигающие разряды, вспышки света, пламенные бури и сгущения аннигилирующей тьмы — гневные полубоги пробивали разноцветные барьеры трилоподов даже голыми руками, они полностью уничтожали пульсирующие тела в защитных экзоскелетах, в лучшем случае оставляя лишь пепел от ненавистных вторженцев. Но да и сами они погибали один за другим — Рей особенно крупно показала, как Хикари взвыла от горя, сжимая на руках обугленный скелет какого-то родственника, обращённого в груду чёрных костей тепловым лучом трилопода, который тот прирастил от армейской машины. Хикари развернулась к нему, в страшном гневе её волосы вытянулись, она разорвала шевелящего педипальпами убийцу в мелкие клочья! Но за одним павшим наступала сотня другая собратьев — вездесущие трилоподы самых разных габаритов ползли по вертикальным стенам, шли толпой, проползали под ногами друг у друга, выползали из расщелин, вырвались из-под земли, спускались с воздуха на приращённых антигравах или левитируя благодаря развитому телекинезу. Один из них столкнулся с крылатым мальчиком — тот, объятый собственной растворяющей аурой, с пролёта прожёг сразу двоих тяжелобронированных трилоподов, третий за ними изверг в отчаянного мальчугана струю холода, сдувшую ауру, а четвертый раздавил клешнёй, ухватил «зубастыми» педипальпами и полностью проглотил круглым ртом. Раздался ещё один крик Хикари. Затем, когда на неё оставшуюся одну, хлынули все полчища, она в слепой ярости, помноженной на горестное отчаяние, высвободила испепеляющий всё шквал! Тысячи и тысячи трилоподов закрывались за щитами, но они утончались сразу же и померкли, враги растворились, распылились вместе со всеми обречёнными футуристическими строениями — целый ядерный взрыв стёр всё с лица Земли, с одного удара мегаполис оказался сметён во мгновение! Вскоре выше мутных облаков понеслись «падающие звёзды» — входящие в атмосферу объекты, как показала следом Рей, массово сбрасываемые с боевых армад Заррианцев. Они вспыхивали ядерными взрывами — ещё более мощными: целые страны исчезли под всё выжигающим дождём атомной бомбардировки. Рей, снова проливая слёзы, становящиеся мерзкими монстрами, отвела хронометраж на земные колонии — Аска и Каору увидели, как города под куполами на Марсе и Венере, на лунах Юпитера и Сатурна постигает столь же печальная участь — живые облака серебристых нанороботов, вроде тех, что нынче использовали в NERV, заживо разлагали вопящих людей в облегающих комбинезонах с наворотами, умудряясь прибираться через все слои защиты. Все попытки отбиться оказывались тщетными — любое оружие в бессилии отражалось от щитов чужаков. — Почему ты не сражалась с ними? — спросила Аска, снова созерцая, как гибнут тысячи людей. — Воля побеждённых Ангелов внутри и воля Йибб-Тстлла извне держали меня. Ньярлатхотеп смеялся над моим бессилием и ликовал… Я знала, если высвобожу хоть немного силы, это в миг сплющит Землю до одного измерения — то есть создаст чёрную дыру или многомерную гибель… Которая всего лишь побочный эффект моих способностей, — печально объясняла Рей, по чьему лицу активно бегали мелкие монстрики, — они нужны, что спрессовать девять измерений, где простирается в обычном состоянии «тело» этого существа — Бога Земли Евангелиона; его сила — концентрированная мощь Древних: в нужные циклы оно напитывается и… Та же природная сила, именуемая «Азатотом», двигала тогда трилоподами и нами… точнее ими, — Рей разумела Тодзи, Хикари и их потомков, всё не сдающихся даже под шквалом ядерных зарядов, где в прах разметались целые страны. Все ответные ракетные удары землян перехватывались и обращались против них благодаря более развитым технологиям. На всей Земле лишь мощь фиолетового АТ-поля, наследованная от Древних благодаря провальной многоходовке Ньярлатхотепа, могла хоть что-то противопоставить вторженцам. Рей показала Тодзи и Хикари — полностью голых с видоизменённой внешностью, похожих на людей по общим признакам, в частности в виде сохранивших фигур и черт лиц, покрытых вздутыми прожилками, пятнами разного цвета, мелкими выростами; ниже пупка у девушки всё поросло тёмными чешуйками, на паху открылись желточного цвета глаза (отчего на пару с распухшим половыми губами всё это вместе выглядело как ещё одно лицо), позади в виде красно-фиолетовой трубы отходило подобие хвоста, стопы видоизменились в птичьи лапы с большими когтями, волосы выглядели как макароны, при этом постоянно шевелящиеся, заметно пульсирующие фиолетовые и синие сосуды ветвисто покрыли кожу; Тодзи постоянно окружала аура мистического огня, парень ежесекундно слегка колыхался от головы, покрытой тонким слоем запёкшиеся светло-серых «волос», до пальцев стопы, словно состоял из расплавленного олова, в области солнечного сплетения — буквально — образовался круг из раскалённого металла, заключавший подобие маленькой жёлтой звезды, красные линии аналогичного вида шли от этого круга по туловищу к коленям и стопам, из его бёдер и предплечий вырастали подобия прозрачных жгутов, особенно сильно лучащихся магическим пламенем; за спиной у обоих раскрывались длинные и сложные крылья, словно витраж, сочетая в себе отдельными кусками самый разный цвет и дизайн, на кистях, щиколотках, ягодицах и за затылком у обоих богочеловеков выходили тонкие и короткие гребни, похожие на такие крылья. Потомки, во многом того же изменённого вида, схожего с родительским, вместе с Тодзи и Хикари предстали перед большой толпой людей, многие из последних пришли с ранами, ожогами. Все они выстраивались к каждому из полубогов, чтобы получить инъекцию их крови. — Контакт с нашими клетками приводил простых людей либо к нежизнеспособным мутациям, — так Рей прокомментировала обращение одного из обожжённых ядерным взрывом в нечто чудовищное и сразу же замертво павшее к ногам Тодзи, — либо к иным последствиям… Одна из женщин, кажется, лишь приобрела зелёный цвет волос. — В конце они собрали выживших и дали им свою кровь, в надежде, что они станут такими же… Сила Ангелов снова пришла на помощь, — Рей проговорила это с нотками пренебрежения, когда одна из девочек, получившая кровь Хикари, вдруг расправила слизистые жёлтые крылья и замерцала разноцветным АТ-полем, похоже, став-таки чем-то полубожественным. — Тогда они обращали, кто был жив — погибающие или становящиеся недостаточно сильными — не выжили бы всё равно, — Рей показала, как Тодзи прикосновением руки обратил в серую пыль нескольких обращённых, вероятно они получились слабыми и он забрал себе их жизненную силу. Тогда они исчезли в странных пузырях и возникли из их мешанины возле большого футуристического центра, накрытого подобием громадной линзы. Тысячи людей стояли в месте, где защитный экран соприкасался с поверхностью, всюду стояли охранные андроиды с символом ООН. Кое-где на глаза попадались человеческие полицаи в таковой униформе. — Лидеры Федерации покорились захватчикам, чтобы спасти свои жизни… Каркаро лгал им, что их пощадят. Это был план, чтобы собрать сопротивление Детей в одном месте и уничтожить, — поясняла пленница Коцита, — Заррианцы взяли в заложники выживших людей — последних в той версии Вселенной. Они заперли их в космических кораблях и пообещали отпустить в космос, если Тодзи, Хикари и «их» Дети сдадутся… Перед сопротивлением предстал дьявольский Чёрный Фараон во главе группы людей-предателей и представителей расы Заррианцев — посланник Иных Богов, похоже, самодовольно глумился над непокорёнными. Тодзи и Хикари в ответ обрушили на Ползучего Хаоса выжигающие разряды — Ньярлатхотеп со смехом обратился в прах вместе с вопящими от ужаса и боли приспешниками. С гибелью аватары Безумного Бога на космопорт с обречёнными людьми пали ядовито-зелёные лучи — они оставили от него громадный кратер, а ударную волну остановило единое АТ-поле полубогов. Сам Великий Ктулху в разрядах скверны спустился с изумрудно-горящего неба на своих кожаных крыльях с боевым чешуйчатым трезубцем. Со всех сторон двинулись бесчисленные трилоподы — они собирались в громаднейшие «линкоры» протяжённостью в километры! Богочеловеки окружили себя плотной защитой и выпустили выжигающие волны во все стороны, обращая в ничто землю под собой, раскалывая АТ-поля трилоподов и распыляя затем их уродливые тела целыми «линкорами»… Великий Ктулху за своими мигающими сверхсложными оберегами надёжно укрывался от изливающейся ярости, крушащей армию обычных приспешников, сам он гордо вознёс трезубец, опустил, зубцы пробили защиту… Тодзи особенно разъярился — плача высокотемпературной плазмой — изверг всю свою силу из центра в груди, трезубец Ктулху сошёлся с этим — большая часть энергии столкнулась и перенаправилась за пределы планеты, это воспламенило атмосферу — словно тысячи ядерных атак — Луна над головами одним росчерком оказалась располовинина, её обломки и расплавленные до жидкого состояния сгустки породы разлетелись во все стороны… Ктулху опустил трезубец. Жизни последних воинов планеты Земля оборвали! Рей снова приняла монструозный облик от переполнившей ненависти. В окне появилась истерзанная планета видом из космоса — когда всё пало под ядерным холокостом, в южной части Тихого океана появилась растущая точка, формирующая невиданный ураган. Корабли Заррианцев выпустили по ней свои ракеты — они вошли в атмосферу, оставляя огненные следы, прямое попадание десятков таких боеголовок вызывало взрыв, накрывший весь Тихий океан! Вся вода на планете закипела и раскалённый пар покрыл атмосферу! Уцелей после этого Земля, она уподобилась бы нынешней Венере. Единый Бог Земли Евангелион отторг АТ-полем всю раскалённую плазму — грозный победитель Древних восстал от пятивекового сна из руин Р`льеха. Вытянулись основные головы, ранее виденные Аской и Каору в ледяном Коците, центральное тело же являло собой пять разных гуманоидных туловещ, вытянутых, скрученных и сращённых намертво вместе, чьи шеи и первоначальные ноги и руки сильно удлинились, одно из таких сегментарных тел полностью покрывалось кровососущими трубками и языками пламени, другое — золотистой чешуёй, тонкими паучьими лапами и пластинами серебряного металла, ещё одно — горящими придатками и чёрными шариками, остальные два — чем-то своим разнородным, на них ещё кое-где виднелись остатки доспехов разных цветов — самые причудливые конечности с когтями, клешнями, полыхающие жгутики, хоботы, вторичные змеиные головы, да что угодно — сполна вытягивалось и спадало, кроме этого — вид невообразимого зверя дополняли десять широко протянутых сложных крыльев, как у Тодзи и Хикари по форме. В распоряжении Рей Аянами на тот момент также находилось восемь вооружённых рук, которыми изначально обладали пять слитых воедино Юнитов Элементальных Королей, — десница из чёрных шариков и горящих жгутиков сжимала радужный клеймор из мерцающего материализованного АТ-поля, кисть с хитиновыми шипами и пальцами в виде серповидных загнутых клешней, также полностью покрытая шевелящимися хоботками-трубочками, вознесла свой длинный пламенный меч, остальные шесть держали трезубцы — пять из которых выглядели в точности, как у одной из серийных Ев культа Ктулху, со синими веерами на концах, шестой по размерам превосходил прочие и был точь-в-точь как у самого Повелителя Снов. — Тогда Каркаро приказал пустить в ход самое мощное оружие их передовых частей: Заррианцы атаковали гиперпространственными торпедами, — поясняла Рей уже с помощью телепатии, так как временно утратила возможность говорить из-за изменённого строения рта со жвалами и змеиными клыками, что не так уж и её волновало. В следующий момент показалось лишь одно судно — оно испустило что-то вроде множества быстро пропавших линий, выпускающих подобия «кругов на воде», уподобляющих ткань бытия тому «холодцу», через который Аска и Каору продвигались недавно. Потом появилось что-то вроде «взрыва», от него всё сжималось, побочным эффектом само Солнце и все прочие планеты как бы сдуло, родная система оказалась раскидана от эпицентра. Потом пленница Коцита показала, как Бог Земли Евангелион со всеми ревущими пастями и буйствующими конечностями искривил вокруг себя плазму через инвертирование — и вся Земля, окружённая ещё большим искривлением, стянулась в одну точку, схлопнулась вместе с расколотой Луной, без следа с полотна космоса! — Заррианцы служили Затхогу — одному из немногих Великих Древних, кого на самом деле не ограничивали ни космические циклы, ни те, кого Древние называли Повелителями Боли — вы же слышали о Первородной Расе, одолевшей Древних давным-давно? Икари Гендо считал это выдумкой, а «добрых богов» — лишь детьми людских грёз, но я так не думаю… — Поясняя всё это, Иная Рей возвратилась в людской облик и более ничего визуально не показывала. — Как сказал Ньярлатхотеп-Вестник Тодзи и Хикари, Затхог был братом Уббо-Сатлы и пришёл отомстить за то, что мы убили нашего Отца АДАМА или Уббо-Сатлу. Повелитель Снов Ктулху каким-то образом вернулся, чтобы отомстить мне, несмотря на то, что я была уверена в его окончательной смерти. И Йибб-Тстлл был с ним. Я сражалась, используя Бога Земли Евангелиона, но спасать уже было нечего, все погибли, кроме — возможно — Синдзи и Аски из моей версии истории, так как они были далёко за пределами Млечного пути, а я оказалась заточена здесь — в двух кошмарах сразу… И прошла вечность с тех пор. Я погрузила себя в сон, но душа моя всё время была здесь… я — часть этого. Иная Рей разумела зашевелившиеся всюду омерзительные монструозности — они вытянули усики и взвились змеиными тельцами, рождённые из извращённых помыслов Тёмных Богов, эти личинки зла выглядели, как врощённые в туманные своды многочисленные ветвящиеся корни из живой адской мглы. Аска в очередной раз ужаснулась от мысли, на какое существование обрекла себя эта защитница человечества… — «Ну да она привыкла — ей в половину не так дурно, как кажется», — подумала Ленгли, чтобы успокоить себя. *** — «Я могу как-то открыть Море Дирака, чтобы выбраться?» — это оказалась единственная мысль за неопределённый промежуток времени, посетившая голову сержанта Виктора Северова. Как он знал, Небесные Рыцари и Рей могут отворять сей портал между точками трёхмерного пространства — даже вспоминалось объяснение учёных из ВНБ и лекция Рицуко — по их теориями, если излагать оные простым языком, АТ-поле, направляясь на собственный источник или вроде того, вместо расширения в привычном трёхмерном пространстве, создаёт дополнительное мнимое пространство «внутри себя». Находится оно в пятом измерение (Виктор подумал, что именно там оказался Синдзи в серии с Двенадцатым Ангелом). С позиции трёхмерного пространства это мнимое пространство является по умолчанию нульмерным, то есть не содержит само по себе ничего и никак себя не проявляет, потому его ещё именуют «мнимым». И когда происходит такое вот искажение четырёхмерного пространства-времени, а искажается оно в пятое, это позволяет в пятом измерении не только мастерить «манямирки» (наподобие лелииловых, как подумал Виктор), но и путешествовать и снова возвращаться в рамки привычного развёрнутого трёхмерного пространства с его временем, к слову, выступающим в роли четвёртого измерения. При этом «внутренняя» часть «коридора», по которому происходит «движение» во время такого перемещения, представляет собой упомянутое выше нольмерное или мнимое пространство, где заключается «пузырь» трёхмерности в лице перемещаемого объекта, «внешняя» же сторона «пути» являет собой пятимерное пространство. — «Трах-тибидох! А ну отворись, Море Дирака, по щучьему велению да по моему хотению!» — Виктор попробовал перемещаться усилием воли. Он подумал, что сможет это сделать с синхронизацией за 400%, а именно такая была у всех Небесных Рыцарей, способных на это (кроме Рэндольфа Картера, когда он управлял Тринадцатой через Рей Аянами, там она у него вообще была нулевой, впрочем, из-за особенности сего двухместного Юнита, данное значение роли вообще не играло). Виктор хотел оказаться в Антарктиде — что-то вроде началось изменяться, однако тут он не мог понять, из-за отсутствия чего-либо, что могло вменяемо соотноситься с ним, погружается ли его новое громоздкое тело туда или нет, он мог сказать, что в какой-то момент его обволокло что-то. И он пробился куда-то. Кайдзю-пилот уткнулся во что-то твёрдое и неразличимое, как в гору гранита. В голове прозвучал человеческий голос — старческий, но твердый и властный, уже знакомый: — Мы тебя ждали. — Ждали? — Виктор безошибочно понял, кто с ним говорит при помощи телепатии. Голос пришёл прямиком из аниме: — Вы SEELE?! — Да, мы — SEELE, — перед Виктором как что-то развернулось — как многостворчатая гранитная «дверь», словно возведённая из вырезанных фрагментов беззвёздного ночного небосвода. Что-то вертелось и распадалось, перестраивалось. В конце Виктор увидел перед собой Евангелион-01 — как полупрозрачный, испускающий из себя тусклые прожектора, вернее — просвечиваемый ими изнутри или откуда-то ещё. Перспектива и расстояния, геометрия и симметрия тут не имели ничего общего с привычной действительностью. Потому Виктор воспринимал тут всё, как слезший с дерева дикарь сложную комбинируемую модель чего-то геометрического с сотнями углов. — Как вы выжили?! — спросил Виктор, концентрируя внимание на Первом Евангелионе — он показался каким-то каменным, не фиолетовым, словно корпус состоял из грязного льда, покрытого равномерным слоем пыли, или из некого подобия мрамора. Сейчас особенно в глаза бросались его углы. Стоило вглядеться в один, как фигура расходилась и виделась во множестве вариантов! Как индийский идол, это величественное Высшее существо высилось перед ним как в окружении святой мандалы. У Виктора закралось страшное подозрение: — Что вы сделали с Синдзи?! С Каору?! С Картером?! И с Рей?! — Первых двоих и последнюю мы убили, но ты не думай — они живы, — сказанное стариком, вероятно Килом Лоренцем, который, как упоминал Синдзи, на самом деле являлся апостолом Иоанном, прозвучало, мягко говоря, парадоксально. — Сейчас мы всё объясним. Позволь только до конца вернуть тебе форму человека, так ты лучше воспримешь наши бодхисаттвы, как раз рассчитанные на общение с низшими существами, вроде тебя. Перед погружением в пустоту без внешних ощущений, Виктор рассмотрел, что у стоящей перед ним Евы выглядит иначе — как любитель заклёпок, сержант смог подметить эту деталь — доспехи отличались — это был полуразобранный старый вариант, в который старики SEELE, в случае победы, вряд ли стали бы переоборудовать подконтрольный Юнит; это обстоятельство и последующее за ним предположение облегчило некоторые тревоги: если Первая во власти культа — «другая», значит та Первая с Синдзи и Рэндольфом — целы. Следом нормальные ощущения полностью вернулись к Виктору, он покоился лицом вниз, на груди, на вроде бы твёрдой, но совсем недавящей поверхности, словно гравитация тут была ниже, чем на Земле. Оторвавшись от неё лицом, заброшенный чёрт знает куда пилот уткнулся в подобие пола руками. В таком положении Виктор ясно осознал себя немного мокрым, вроде как от LCL, в горле и в утробе этой жидкости не обнаружилось, потому в этот раз бойца миновала неприятная участь отхаркивать и отрыгивать эту субстанцию. Контактного комбинезона не оказалось, полностью открытое тело восприняло нормальную окружающую температуру. Тринадцатое Дитя попробовал вдохнуть — это удалось, воздух показался незаметным, и дышалось как беззвучно. Никаких лишних звучаний, кроме биения сердца, не доносилось до обострённого восприятия. Что большего всего удивило, это освещение: глазами Виктор прекрасно видел свою кожу, свои руки, но при этом за пределами кожного покрова лежала непроглядная темнота! Словно некий свет равномерно охватывал аурой только его одного. Вокруг кольцом появились «бодхисаттвы» в лице монолитов SEELE от 01 до 12 — чёрные с красными обозначениями, также окутанные областью созерцания, что значительно выделяло Совет на фоне чернеющего всюду небытия. Северову бросилась в глаза изменённая эмблема — семиглазое божество с треугольным ликом дополняло яблоко, обвитое змеем, так что голова Искусителя выходила сверху за пределы треугольника, в противоположность ей на другой стороне возвышался вровень листок от стебелька фрукта. В центре блока значилась надпись «SEELE», под ней красовался самопохвальный девиз: «Überm Sternenzelt richtet Gott, wie wir gerichtet» — то есть: «Как судили мы, судит Бог в надзвёздном крае», если по-русски. Ниже всё как обычно — спускался индивидуальный номер каждого «монолита» и снизу высвечивалась дурацкая подпись «only sound». Босыми ногами Виктор точно ещё чувствовал пол, стало быть ему довелось стоять, вроде бы. Парень потрогал свою привычную гладкостриженную голову и нащупал единственные оставшиеся от снаряжения нейронные зажимы A10 — головной интерфейс, стало быть, он всё-таки очутился в прежнем теле, снова полностью отдельном от мутировавшей бог весь во что Евы. Хоть это обрадовало. Правда — он всё ещё торчал у чёрта на рогах. Словно за столом, над парнем и монолитами находился нависающий по пояс Первый Евангелион — на сей раз нормальный, казалось, японский Юнит уселся трапезничать и потому русский пилот почувствовал себя Джеком на обеде у великана. С такого ракурса Виктор первым делом рассмотрел доспехи — судя по ним, это была не та Ева-01, что спустилась сюда: её голову и большую часть туловища и рук заковывала устаревшая броня, где отсутствовали закрылки на плечах, ясно выпячивалось красное ядро — твёрдого вида, с хорошо различимыми и чуть вздутыми прожилками. В этот момент сержант полностью пробудился умом, сжал кулаки и мужественно поглядел на монолит SEELE-01, решив, что он тут за главного, и ему довелось оказаться на вражеском допросе. Потому герой решил допрашивать первым. Быстро бьющееся сердце породило страх и вскоре затмившую его ярость. — Как вы выжили?! Разве вас не прикончили за ваши безумные дела? — Виктор потребовал ответа. — Мы не те SEELE, которые жили в твоей причинности, с твоей перспективы, — начал прояснять вопрос SEELE-01. Виктор просёк: — Вы SEELE из параллельного таймлайна?! — Северов потрогал пальцем свой гладкий подбородок. — Да. В твоём ограниченном понимании, — подтвердил любимый ученик Агнца. — На самом деле Вселенная наша одна — просто граней у неё много, как у кристалла. Ты читал Владислава Крапивина… — Читывал, да… — Он не ошибался, многовариативная Вселенная-Макрокосмос — есть Великий Кристалл. Рабы мерности видят лишь свою грань, ты видишь только её одну — на одной грани живёшь ты, но на другой тоже живёшь ты, и вы не осознаёте связи друг с другом, хотя бессознательное она осуществляется — например, ты ощущаешь дежавю. При этом «ты» с другой грани, и «ты» с этой — это одно существо, вы отражения единой более высокоразвитой структуры, пролегающей в старшем измерении за пределами твоего восприятия. — Я понял, хорошо… Что вам нужно? — спросил Виктор. — Нам следует лучше ответить на вопрос — кто мы, — поправил Кил. — Мы SEELE с того космического угла зрения, где нам удалось успешно реализовать Содействие. Это позволило нам выйти за пределы Колеса Перерождений. Теперь мы осознаём себя как единое целое и имеем доступ к информации в головах всех наших ипостасей. Мы используем их паттерны для общения с тобой — называемые бодхисаттвами [10], такие же мы посылаем в отрезки, где желаем произвести комплементацию. Мы сами же представляем собою «нелокальное сознание» — Ади-Будда [11]. А Ева-01 — это Адам Ришон [12]: наше истинное тело, куда мы поместили все свои души в момент Третьего Удара с помощью Табриса. — Ясно. Спасибо за ответ. — Виктор снова поглядел на Первую. — Что вам нужно? — Мы желаем помочь тебе. — Как? — Одолеть Ньярлатхотепа. — Что? — удивился Виктор. — Разве вы ему не поклонялись? — Мы ему сознательно не поклонялись, хотя он всецело использовал нас, когда мы ещё пребывали в круговороте Колеса Сансары, — стал объяснять Кил. — С самого начала мы заблуждались об устройстве мироздания, с самого начала наше учение было ложью. Слепота делала нас лёгкой игрушкой в руках самого настоящего дьявола. — Так всё-таки дьявола? — уцепился за слово Северов. — Он не бог? — Глупец: сколько раз тебе говорили, что бог и дьявол — это одно: чёрный Ползучий Хаос Ньярлатхотеп. Он — лжец и обманщик, величайший его трюк среди людей — убедить, словно господь и сатана — разные и противоборствующие сущности. Он убивал и тиранил людей и в облике создателя, и в облике демона — но глупые люди посчитали первое — проявлением добродетели, а второе — проявлением зла… — Мда, я конечно не шибко в этом шарю… Или, вернее, не шарил, тут уж приходится разбираться, но библейский бог — это самое — иногда был подозрителен, — высказал русский, чтобы оказаться совсем уже не дураком. — Но ведь миллиарды верующих, неужели большая часть планеты молилась чистому убер-злу и никаких светлых богов нет? — Человечество во многих причинностях молилось величайшему садисту и полагало, словно восхваляет саму Любовь. Всё по той причине, что идея бога давала людям надежду, что где-то там что-то есть — и оно отзовётся на их надежды, защитит от окончательного разложения… Но, как я сказал, Ньярлатхотеп — величайший из хитрецов, он поймал и нас на эту удочку… — говорил Кил. — Ты спросил, есть ли светлые силы, добрые боги? А что ты нарекаешь «добром»? Будет ли, по-твоему, добрым бог, который исцелил одного, хотя мог избавить от бед всё человечество одним усилием воли? Будет ли добрым тот бог, кто искренне желает добра, но обрекает на страдания? «Добро» — столь же не имеющая содержания выдумка цивилизации, ошибка языка, как и «зло», добром ты называешь то, что тебе приятно, то, что позволяет выживать твоей социальной группе: появись ты на свет в истории, где победил Гитлера под знамёнами Рейха — ты восхвалял бы его, о чём тебе говорили такие мудрецы, видавшие жизнь, как Карл Эрнст Крафт. — Бля, я это уже слышал… Но разве Каору, например, или Рей — не добрые боги? Хотя, блин, я больше считаю их супергероями, — размышлял Виктор. — Они «добро», пока ты согласен с их действиями, они могут в любой момент стать неоднозначными, или даже преступно-халатными… Но довольно этого пустословия, Синдзи Икари всё тебе уже объяснял, — Кил вернулся к прежнему, о чём говорил: — В одной из причинностей мы, как уже было сказано, достигли желаемого. Мы пошли по иному пути — заставили Каору-Адама уничтожить Лилит, а затем и себя самого вместе с Копьём Лонгиния. До того Каору Нагиса собрал наши души и перенёс в Первую, сделав нас Ади-Буддой (или Буддой Самантабхадрой, или Ваджрадхарой — «четвёртым телом Будды» — величай как нравится), в свою очередь, что важно, как «место» нашего единения — Евангелион-01 стал концепцией, приближённой к архетипам благодаря Святому Семиглазому Агнцу Апокалипсиса, он был «сыном» Йог-Сотота, потому послужил Серебряным Ключом, и Первая вознеслась максимально возможно, она стала Высшим существом под названием Адам Ришон. В этот раз только мы обрели Рай в Обетованный день — всё остальное человечество сгорело в огне Третьего Удара. Как наделённые славой небесной, мы смогли возвыситься за пределы власти Ньярлатхотепа и познать подлинное устройство Всего. Бог был не таким, Объект был не тем, Субъект был не тем, душа была не такой, люди и Ангелы были ни тем, чем казались. Вавилонская блудница Юй Икари была права. И это при некоторой похожести — как говорил Ньярлатхотеп: «человеческие философы смогли придумать лишь пародию на истину», — вещал великий старец. — Мы полагали, что телеология верна, потому Абсолют предначертал путь Единения для нас, нам стоило бы лишь обрести должное знание — Гнозис: чтобы понять, как объединить Субъект и Объект. В действительности то, что мы приняли за Абсолют — я говорю о Йог-Сототе (он же Эйн Соф, он же Абрасакс) — оказалось не последней истиной. Всесодержащего Йог-Сотота породил Бесформенный Нёг-Сотеп, а его породил Вседержащий Азатот — кто есть причина всех вещей, также известный как Мана-Йуд-Сушаи. Он — совершенно бессмысленный первичный дух. Никакого предназначенного пути нет и не было. Всем правит бессмыслица. — Это я уже слышал, — нахмурился брови Виктор, — да-да, это я уже точно слышал! — парень отмахнулся. — Однако, слушай дальше, каждый мыслящий субъект может придумать свою мечту. Универсум, будучи воплощением беспорядочных грёз Мана-Йуд-Сушаи, в силу устройства, позволяет воплотить нам свои собственные мечты. Мы грезили Богом, где все мы будем завершёнными частицами Создателя. Вот это значит «быть приобщённым к славе небесной», обрести Царство Господне. Бог был прекрасным ирреальным вымыслом, и по итогу Содействия этот вымысел ожил, мы сформировали этот эйдос или эгрегор. Для тебя мы были злобными идиотами, но ты можешь нас понять, у многих есть своя мечта — то, на что направлена воля, то, что происходит от сущности или эссенции, составляющей «нас»: ты хотел быть крутым героем; Синдзи Икари цеплялся за комфортную жизнь, полную гармонии с близкими ему людьми, но при этом лишённую скуки и тягостности прежней обыденности — Икари-младший хотел встретить много новых людей и стать близким для них, но многочисленные комплексы мешали ему, ровно, как и отсутствие интересных личностей под рукой; Рэндольф Картер хотел видеть жизнь, подчинённую эстетике, красоте, которая не имела ничего общего с серой будничной явью; Юй Икари хотела видеть жизнь сильной и независимой, способной жить ради жизни несмотря ни на что; один скульптор-наркоман из Лондона желал править Мирозданием и создал Бога Снов Гипноса по своему образу и подобию, чтобы он правил всем сущим — за что и получил; Каору Нагиса желал сделать счастливым своего возлюбленного; а мы хотели стать частью Бога-Абсолюта. И мы достигли нашего желания. И теперь, пусть наш идол, — ложный Творец, мы находимся в таком же состоянии, в котором находились, окажись наш Господь — истинным. Потому раз субъективно нет разницы — мы довольны достигнутым, — заключил Кил Лоренц. — Наши планы удались. — Довольны? Вы убили всех людей! — разозлился Виктор. — Да, но мы в Раю, — всё тем же равномерным тоном сказал Кил. — Потому ни о чём не жалеем. Жалеть мы можем лишь из несовершенства, а мы теперь — совершенны, мы — Ади-Будда вне кальп Колеса Сансары. — Как вы заставили… Каору уничтожить Лилит и себя? — спросил Виктор. — Всё очень просто. Каору Нагиса был нами создан всего лишь как контейнер для души Адама, мы изначально планировали сделать это с Кацураги-младшей, но блуднице-судьбе было вольно распорядиться иначе — чрево её породило «сына божьего». Второй Удар забросил младенца далеко, он был найден у берега и воспитан семьёй известных тебе японцев, эмигрировавших в Германию, и так было с ним всегда во всех причинностях. Родители любили его, но считали мутантом, потому ограждали от внешнего мира. Голос свыше приводил нас к нему. Мы долго наблюдали за этой семьёй — тайно и незаметно, не зная, как подступиться. Но по итогу мы принимали одно решение. Мы поражали мать Каору Нагисы особым излучением, которое обычно применяли для изничтожения неугодных политиков, оно непременно вызывает злокачественные образования. Всё заканчивалось как нельзя лучше — будучи не в силах смотреть на муки матери, приёмный сын убивал её: практически во всех обозримых для нас причинностях, совершившихся как факт. Таким образом, он переживал сильный стресс, притуплявший волю к жизни, а именно воля к жизни способствует формированию АТ-поля — танатос или деструдо ослабевает «свет души» (в то время как эрос, к слову, максимально усиливает). Это был единственный способ контроля над Табрисом, а также настраивал Последнего Ангела на определённый лад. Он отказывался от человека в себе. И стирал родителей из памяти и сердца. Мы сразу подстраивали самоубийство отца Нагисы и после брали на усыновление (кроме того раза, из которого происходишь нынешней ты, тут сам Ньярлатхотеп, принимаемый нами за голос божий, попросил нас подождать после смерти матери, так как сам Ньярлатхотеп хотел встретиться с Каору Нагисой до встречи с нами и осведомить о предшествующей причинности, о которой Табрис тебе сразу рассказал — в результате мы встретились с ним позже, он сам пожелал найти нас и потому его приёмный отец не погибал от наших рук). Когда мы брали сына Адама под свою опеку, то старались внушить ему, вся жизнь на Земле подобна существованию онкобольного, и нуждается в своего рода эвтаназии. Мы убеждали Каору Нагису, что, чтобы спасти человечество, нужно уничтожить человечество. И отдать за это свою жизнь. Лишь ради того, чтобы наша богоискательская мечта исполнилась. Разумеется, последний Ангел предательства оказался героем — ради спасения человечества, как он думал благодаря нам, Мессия наш оказался готов без колебаний и даже с облегчением возложить на алтарь себя. Мы убедили его, что смерть принесёт абсолютную свободу. Так Табрис всецело полагал, что делает добро — полностью одинокий и сломленный, с верой в то, что лишь Смерть принесёт спасение всем. Таким образом, не имея воли к жизни, даже при его высоком интеллекте и добром сердце, он был нашей марионеткой, готовой исполнить всё, что мы прикажем. Сам понимаешь, столь могущественное существо можно было бы обуздать лишь заковав в цепи духовные, а на это у нас опыта хватило. Мы рассказываем тебе всё это потому, что ты желаешь это знать — мы видим в тебе это желание, и так как мы теперь Ади-Будда — для нашего нелокального сознания совершенно безразлично твоё отношение к этой правде. Виктор от всей души пожелал кулаками расколотить монолиты SEELE. Он, конечно, уже знал, что эти — с позволения сказать — люди подстроили много раз Второй Удар, убив половину человечества, лишили Мисато отца, приказали уничтожить NERV и убить пилотов… и вот сейчас они так умиротворённо выкладывали ему то, что сделали с несчастными ребёнком! — Всего лишь холодный расчёт, ничего личного. Мы правда полагали Табриса мессией и даже любили его как спасителя душ наших в некотором роде. И оказались правы, поставив на него, именно он — как медиум Третьего Удара — смог вознести нас на небеса, — заявил Кил Лоренц. — Дети Адама оказались во сто крат надёжнее детей Лилит. — Да вы хуже любых Ангелов, всраку! — Мы понимаем, у приматов повышенное возмущение на несправедливость. Ты ошибаешься — мы не звери и не демоны. Мы убивали практически во всех причинностях как минимум половину человечества во Вторых Ударах, мы совершили много «так называемого зла», но мы ни разу не совершали больше «так называемого зла», чем было нужно. Тогда мы были всецело людьми, просто мы были верующими — мы оправдывали свои стремления той мыслью, что так хочет сам Бог! Одной лишь веры в это оказывалось достаточно, чтобы нарушить все клятвы человеческие. Теперь ты знаешь, как люди обращаются с добром и злом. Мораль — условность цивилизации, в которой вырос человек, в то время, как нравственность — вещь безусловная, она внутри наших сердец, и все поступки, не приводящие к терзанию, совершаются в согласии с ней, в полной гармонии с совестью. А сейчас мы уже вовсе не люди, каковыми были когда-то, ограниченными нелепыми условностями среды, и потому такие мысли более не возникают в нашем вознесённом, просветлённом и нелокальном уме Ади-Будды, как бы тебя бы это не возмущало, — говорил бодхисаттва Кил. — Когда мы ещё верили в свою веру, мы следовали ей из самых лучших побуждений. Непоколебимая вера, долгие изыскания, которые ты себе вообразить не можешь. Всё это дало тот же результат нам, который оно дало бы, будь наша вера верной. Словом, даже идя неверным путём, мы пришли к верному результату. Воистину безбожники говорят, судьба — блудница. — Мрази! — Виктор мог только злиться после всех этих речей. — Да вас убить мало! — Мы видим, отважный герой, — создалось впечатление, что на этом, очевидно, ироническом словосочетании лидеру SEELE недостаёт нужного оттенка, голос Кила шёл всё время до ужаса монотонно (если это, конечно, был голос в привычном понимании — скорее всего то звучала телепатема), — ты воздал бы нам по справедливости земной за грехи наши пред человеческим добром, однако власти мы тебе такой не дадим, — напоминал Кил. — Так как мы теперь Высшие существа, мораль, стыд, совесть — эти предрассудки не для нас, и гнев тоже — мы лишь беспристрастные созерцатели, единые мыслями в вечном пребывании. Если что и может разрушить гармонию, ради который мы положили столько народу, — это планы Ньярлатхотепа. На данный момент мы заключили пакт с ним, однако мы не верим в его долговечность, — дальше прояснял великий старец. — Потому нам важно одолеть его. Мы знаем, что ты не откажешься от нашей помощи. Нам совершенно всё равно что ты о нас думаешь. В конце концов, для того мы и достигли Нирваны, чтобы как Ади-Будда стоять выше отягощённых страстями. — Да будьте вы прокляты! — плюнул Северов, с большой досадой понимая, что не протянет без помощи таких мерзавцев. — Хорошо, говорите, чем вы можете мне помочь… И с какого хуя я должен вам доверять? — парень эмоционально встал в позу, сложив мускулистые руки на широкой груди. — У тебя нет никаких причин доверять нам, кроме той, что лишь мы можем помочь тебе, — кратко пояснил Кил. — Погодите, — Виктор огляделся по сторонам, не увидив ничего нового, — я ж вроде добрался до вас через Море Дирака? — Да. Мы воспользовались моментом, чтобы забрать тебя сюда. Но сам по себе ты не можешь ни покинуть аномалию, ни что-то сделать с ней. Ты можешь открыть проход в пятое измерение через Море Дирака, как ты понимаешь, однако тебя окружают развёрнутые измерения вплоть до 11 размерности. В 5 измерении ты окажешься всё в том же лабиринте в рамках аномалии. Чтобы выбраться из неё, потребуется антологичная операция на большем уровне, что тебе без нас не по силам. По силам это Семенам Жизни, они-то и могут путешествовать здесь и брать в путешествия других. К своим словам Кил проявил подобие голограммы, где отобразился полёт Евы-02 в компании Ев-04 (видоизменённой) и Евы-09, они куда-то двигались бог знает где — как в разноцветном холодце. Виктор увидел Аску и Каору в контактной капсуле Второй. — Ты можешь субъективно провести в слепом блуждании вечность, — продолжал Кил, — так как топография 11-размерной аномалии сильно разниться — в ряде местностей она разделена на бесконечные дроби, где каждая дробь содержит в себе по бесконечному трёхмерному пространству, — рассказывал бодхисаттва. — Необходимо воспринимать физику старших размерностей, чтобы перемещаться здесь. Но это за гранью человеческого и за пределами твоей глупой мечты — «быть крутым героем». Каору Нагиса и Рей Аянами могут использовать априорные инстинкты Адама и Лилит, Рэндольф и Синдзи способны на интуитивное применение нужных способностей в нужный момент благодаря высокой связи со своим архетипом — а именно с верховным архетипом Йог-Сототом. — Чего-чего? Почему Синдзи и Рэндольф такие особые? — спросил Виктор, попутно отрывая от «пола» правую стопу и почёсывая её пальцами левую щиколотку, затем Виктор решил не прижимать к «поверхности» ногу и подержать немного — так русский сразу заметил, что не испытывает усилий для удержания конечности — то есть сила гравитации не тянет его, наверное, он способен занять любую позу и свободно остаться в ней. — Они сильные мечтатели, — объяснял Кил. — Ньярлатхотеп поработил обозримую Вселенную, сделав её частью своего сознания со всеми потенциально существующими вероятностями… — Чего? — Слушай сначала. Вселенная, в рамках которой ты существуешь, обладает многомерной природой. Нулевое измерение — это точка, у неё нет размеров: двигаться некуда, никаких координат для обозначения местонахождения в таком измерении не нужно. Поставь рядом с первой точкой вторую и проведи через них линию. Вот это первое измерение. У одномерного объекта есть размер — длина, но нет ни ширины, ни глубины. Движение в рамках одномерного пространства очень ограничено, ведь возникшее на пути препятствие не обойти. Чтобы определить местонахождение на этом отрезке, понадобится всего одна координата. Поставь рядом с отрезком точку. Чтобы уместить оба этих объекта, потребуется уже двумерное пространство, обладающее длиной и шириной, то есть, площадью, однако без глубины, то есть, объёма. Расположение любой точки на этом поле определяется двумя координатами. Третье измерение возникает, когда мы добавляем к этой системе третью ось координат. Тебе, жителю трёхмерной реальности, очень легко это представить. Теперь представь, что некий объёмный объект движется в третьем измерении, которое пересекает этот двумерный мир. Для стороннего наблюдателя, это движение выразится в смене двумерных проекций объекта на плоскости. Время добавляет к твоей действительности ещё одну координату. Исходя из твоего примитивного восприятия, время — это луч: у него есть отправная точка, а движение осуществляется только в одном направлении — из прошлого в будущее. Причём для тебя реально только настоящее. Ни прошлое, ни будущее не существуют для тебя. Но время — это полноценное измерение. Все события, которые существовали, существуют и будут существовать, одинаково реальны. Твоё восприятие — это всего лишь подобие прожектора, который освещает на прямой времени какой-то отрезок. Однако время не одномерно — оно тоже обладает многомерной природой. Например, двумерное время протяжено по двум временным осям. Я обращу твоё внимание на то, что ещё отличает двумерное пространство от одномерного — а именно то, что появляется возможность обходить препятствие, например, житель одномерного мира не может представить себе как это — завернуть за угол. И ты не можешь представить, что такое завернуть за угол времени. А мы можем — и делаем это. — Я понял-понял, я уже слышал про все эти размерности и прочие М-теории, — сказал Северов, решив закругляться по этой части, так как он всё равно не сможет понять из этого. Раз это тупо за пределами понимания. — Слушай дальше. Мы понимаем твою ущербность, потому излагаем всё наиболее доступно. Есть пятое измерение — именно в нём, например, «сгибается» четырёхмерное пространство-время, чтобы сблизить две какие-то точки на этой прямой, пятое измерение в этом схоже со вторым — оно перемещает «одномерную» линию пространства-времени в «двумерную» плоскость со всеми вытекающими следствиями в виде возможности «завернуть за угол». При этом будущее с точки зрения некого произвольного наблюдателя, вроде тебя, стоит назвать «вероятностью». Каждая из вероятностей существует в виде «одномерного» отрезка на «плоскости» пятого измерения. Чтобы поглядеть на один отрезок с другого, например, можно согнуть эту плоскость, как лист бумаги, согнуть в шестом измерении, которое придаёт всей этой сложной структуре «объём», скажет так. И, таким образом, делает её, подобно трёхмерному пространству, «законченной», новой точкой. Седьмое измерение — это новая прямая, которая состоит из шестимерных «точек». Какая-либо другая точка представляет собой на этой прямой весь бесконечный набор вариантов развития событий в «другой вселенной», не этой, образованной «вовсе не этим Большим Взрывом» (не будем усложнять объяснение — так как понятия «это» и «другой» тут очень условны, разница между «этим Большим Взрывом» и «другим Большим Взрывом», как между одной и той же серией некого фильма, трансляцию которого показывают единовременно на разных экранах). Седьмое измерение — это бусы из параллельных пучков вероятностей. Восьмое измерение собирает эти «прямые» в одну «плоскость». А девятое можно сравнить с книгой, которая уместила в себя все «листы» восьмого измерения. Это совокупность всех историй со всеми законами физики и всеми начальными условиями — снова точка. Тут ты упираешься в предел, так как даже приблизительно не можешь вообразить десятое измерение, для чего надобна прямая — а какая в твоём максимально рассмешенном умозрении может быть другая точка на этой прямой, если девятое измерение уже покрывает всё, что только можно себе представить человеку, и даже то, что и представить невозможно? Получается, девятое измерение — это не очередная отправная точка, а финальная — для твоего ума. Мы скажем, что именно в десятом измерении совершают свои колебания струны — базовые частицы, из которых состоит нижеперечисленное. Если десятое измерение содержит в себе все нижестоящие причинности и все возможности, то струны существуют везде и всё время. Когда ты поднимаешь руку, ты можешь управлять рукой, двигать ею, — говорил Кил, в то время, как Виктор, попутно слушая его, рассматривал свою ладонь, сгибал пальцы, чтобы понять, как тут падает тень при таком «освещении». — И ты можешь вообразить что-то — как ты поднимаешь руку, образ руки — продукт твоего сознания и существует в нём же. Точно также Ньярлатхотеп может вообразить что-то себе, и ты будешь лишь ничтожной частью этого. Он развернул все 11 размерностей, о которых мы тут толкуем. В обычном состоянии благодаря структуре четырёхмерного пространства-времени прочие измерения как бы «свёрнуты» на квантовом уровне в трёхмерных фигурках, внутри которых свой собственный «мир» с собственной размерностью. В одном из них мы, к слову, находимся. Иными словами — каждая ничтожно малая крупица твоей действительности хранит в себе бесконечность. Как однажды метафорически высказал Освальд Кролиус: «В каждом пшеничном зерне скрыта душа звезды» [13]. — Ясно, то есть, бля… — Виктор немного потёр себе виски, ему очень понравилось давление со стороны пальцев. — Мне ясно, масштаб пиздеца огромен… Хорошо, что вы предлагаете сделать? И как вообще можно оставить этого Ньярлатхотепа, если он столь силён? — Для начала мы ответим на второй твой вопрос. Ньярлатхотеп не в силах сломать Печати Первородной Расы, которая обратила мощь Йог-Сотота против него, и заперла истинные эссенции Богов Мифов Ктулху в Хрустальной Тюрьме в Безымянной Тьме вне любых мерных структур. Без них, полностью освобождённых, Ньярлатхотеп далеко не столь велик, чтобы уничтожить Первородную Расу — так как он существо стихии Мысли, ему необходимы мыслеволны прислужников-медиумов или оракулов для стабильного сохранения собственного сознания и особенно воли. Без воли он не мог бы влиять на бытие даже на самом мизерном уровне. Чтобы освободить свою армию Тёмных Богов, Ньярлатхотеп решил создать Мечту Разрушителя — сознание, направленное на отрицание бытия, «экспансию небытия». Этому сознанию требовался усилитель и потенциал развиться с усилителем до того уровня, чтобы сломать Печати Хрустальной Тюрьмы. Этим сознанием стал Синдзи Икари — Ньярлатхотеп так подбирал события, чтобы вывести Третье Дитя к пределу… Однако Синдзи Икари, — продолжал SEELE-01, — как мы говорили, мечтал о собственных грёзах — о комфортной для себя жизни, где были бы другие индивиды, гармонично с ним взаимодействующие себе на благо, проще говоря — главный герой «Евангелиона» желал любить и быть любимым. Так Синдзи Икари применил свои грандиозные способности мечтателя, чтобы создать идеализированную версию себя — Каору Нагису, то есть индивида, вбирающего в себя всё то, что великий мечтатель полагал идеальным для себя. — Правда чё ли? — Виктор закатил глаза. — Так Каору-Табрис — его вымысел?  — Творение — сно-душа, эйдос. И сосуд для эссенции Адама. Изначально Каору-Табрис был ячейкой собственного «отца небесного», но смог обрести самостийное бытие отдельно от его домена (хотя и совместно — Каору Нагиса никогда не отрицал себя как Ангела), и это бытие оказалось куда большим, стоит заметить, нежели домен Первого из Ангелов само по себе. Дабы яснее изложить тебе эту информацию, мы рассмотрим оба домена, соединённых в рамках Пятого Дитя. Один домен вмещал в себя эссенцию Адама, по сути он служил манифестацией или аватаром, Отцом в Сыне. Это выглядело так — тело-донор и спасённая душа Адама. Это существо называется Ангелом Свободной Воли Табрисом. Второй домен — личная мечта Синдзи Икари, реализованная в виде отдельной и целостной личности. Это идеальный Синдзи — Синдзи без комплексов и без слабостей. Недостижимый идеал. Этот домен вернее назвать Каору Нагисой — Ангелом предательства. Будучи мечтою человека об идеальном человеке, этот индивид является, кроме того, и полноценным человеком. — Эм… У меня вопрос, возможно, эм, он не такой важный, но раз вы столь подробно излагаете тему… Если Каору этот — идеал Синдзи, то почему он столь явный гомосексуалист? — поинтересовался Виктор. — Мне казалось, Синдзи больше любит девочек? — Синдзи Икари — трансгендер, конкретно — бигендер [14], родившись в теле мужчины, он замечал в себе склонности, в том числе и в самоощущении, присущие женщинам в смысле социального конструктора. Таким образом его социальный пол мог меняться. Кроме того, как известно тебе, Синдзи Икари — бисексуал. По двум этим поводам Синдзи Икари комплексовал и старался не замечать этого в себе из-за чувства стыда, из-за страха оказаться ущербным и непонятым — и так навсегда стать одиноким. Как ты заметил, потому Каору Нагиса больше склонен к мужеложству, нежели к удовлетворению страстей обычным образом — это, в том числе, способ разительно проявить отсутствие комплексов, и игра генов, определяющих предпочтения в половой сфере — в конце концов Каору Нагиса самостоятельный индивид, потому сам мог культивировать свои вкусы, как мог и как хотел… Юношей он нашёл более интересными. Однако, мы отвлеклись, — вернулся к более важной теме Кил. — Из-за особенностей метафизической самости, каких бы успехов не добился бы Синдзи Икари, Каору Нагиса стоял выше него всегда бы, потому что он — его идеал, как мы уже сказали. И по этим причинам потенциал эйдоса Каору Нагиса был куда больше Синдзи Икари. Желание Табриса изменить бытие из любви к своему создателю, чтобы этот мальчишка был счастлив, смогло пересилить даже злой рок Ньярлатхотепа, сбросив предначертание Хозяина Игры или ослабив претворение его злой воли настолько, насколько это возможно. То есть Ньярлатхотеп оказался побеждён Силой Любви. Судьба — блудница. Каору Нагиса — настоящий лирический Герой опенинга про «жестокого ангела», он — истинный «Мальчик, который станет легендой», рождённый «в колыбели любви». — А всё-таки, эм, каким образом, ээ, это, гм, Синдзи породил Каору? Мыслями? Что это за магия? — Виктор старался понять тему как можно глубже. — Да. Реальность — это порождение ума, как тебе уже говорили. Дух предшествует материи, — вещал Кил. — Всё, что ты воображаешь, сохраняется на астральном плане. Подобно элементарным частицам материального мира, они выстраивают на отдельном плане целую иную явь вокруг скопления мыслящих существ — «Sitra Ahra», это также называется Миром Снов — он предшествует грубой материи, плоть — великий обманщик, лишь эманация идеальных начал, сколь бы бесконечно выложенной себя в саму эта материя не казалась бы смертным. [15] — Угу, про это я знаю… — Северов вспомнил все эзотерические рассуждения про эффект наблюдателя, про квантовую запутанность и про выходы в астрал, про загадочное лучистое излучение, испускаемое мыслями, которые на базовом уровне состоят из движения частиц… Или как-то так — Виктор никак не был силён в мистике и в философии. — Как тебе уже говорили, Истинный Вседержитель — известный под именами «Азатот», «Саклас», «Самаэль», «Мана-Йуд-Сушаи» — абсолютно безумен — наше бытие, не более, чем запутанные измышления этого тупого и всемогущего Идиота в центре Вселенной. Как ты понял, среди этих измышлений мы можем дополнять их и менять как нам угодно, в конце концов это ограниченно лишь нашей индивидуальностью. И маленькая мышь может переписать окружающую действительность. Мешает нам лишь ограниченность, наложенная «космическим углом зрения» — иначе говоря — особенностями того плана бытия, где мы пребываем — поэтому ты в обычной жизни не можешь использовать способности, называемые паранормальными. Великий Творец Слепого Невежества создал материальный мир давящим и сковывающим нас — но в том не было ни капли злого умысла, это просто случайность — та самая блудница-судьба: если мы родились рабами своих «космических углов зрения», то, например, Иные Боги появились на свет столь же свободными и бессмертными, как и сам Султан демонов Азатот. — О`кей, дальше чё? — Виктор уже ничему не удивлялся. — Ньярлатхотеп вступил в бой с Синдзи Икари и Рэндольфом Картером на неопределённо высоком уровне Мира Снов, они смогли выступить против него на равных. Но исход не определён. Мы пока воспринимаем сильнейшие колебания первичного эфира и отголоски их мыслеволн. Не исключено, что это битва выйдет за пределы бесконечномерного мироздания, куда не долетают даже наши мысли, в таком случае мы утеряем связь с ними, как и всякое соотношение, ибо МЫ ещё ограничены концепциями мерности, должен заметить. — Они бьются на равных? С чего это? Я имею в виду, с чего они такие сильные — Синдзи понятно, а Рэндольф?.. — Тебе также следует знать, что Макровселенная, как в рамках 11 размерностей, так и несоизмеримо выше, так и план Снов, все они происходят от архетипов, населяющих Последнюю Пустоту. Синдзи Икари и Рэндольф Картер происходят от верховного архетипа, подобно тому, как в христианстве Бог Сын нисходит от Бога Отца, если это сравнение из веры твоих предков тебе о чём-нибудь скажет. Этот верховный архетип величается Йог-Сототом и лишь примитивные рабы страстей и углов, подобные тебе, приписывают Ему злобу. Должен признать, даже мы до конца не уверены, как именно Йог-Сотот соотносится с другими архетипами и с Последней Пустотой — или Йог-Сотот просто один из них, но самый значимый, либо же Он собою охватывает все прочие архетипы и даже всю Последнюю Пустоту. Однако мы знаем, все великие волшебники и могущественные мечтатели происходят от Йог-Сотота и потому бессознательно куда лучше применяют свои способности. Мы более умолчим про архетипы, так как это конечная тайна всего бытия, лишь немногим уступающая круговерти Азатота и Его Замутнённым Образам Силы — ЭТО то, чего ты никак понять не сможешь, для мечтателей с глупыми мечтами вроде твоей — «стать крутым героем» — это никогда не осмыслить. Лишь те, чьи мысли устремлены к звёздам, к возвышенному, лишь те, кого не удовлетворяет осязаемое — лишь они располагают тем ничтожным шансом отдалённо узреть архетипы. Скажем мы также, что родословная каждого человека — всего-навсего грань общего архетипа. Ты, кто стоишь перед нами и осознаёшь себе так, и ты, кто жил на «другой» Земле, и ты, кто живёшь где-нибудь ещё, твои предки и твои потомки — просто отражение некой более глобальной фигуры, в свою очередь так происходит до бесконечной рекурсии, каждая из которых на своём уровне распускает бесконечные оси по горизонтали, идущие на бесконечности. Синдзи Икари и Рэндольф Картер благодаря личной воле, благодаря «Силе Любви» Каору Нагисы, благодаря тому, что Проводник был с ними — смогли максимально приблизиться к своему архетипу, переведя Первую в Адама Кадмона — то есть в подобие Адама Ришона, чьё ничтожно малое трёхмерное проявление ты можешь видеть — они стали концепцией, наиболее близкой к Эйн Софу/Абрасаксу/Йог-Сототу. — Э… бля… Какой ещё Проводник? — Тавил ат-Умр, на которого клеветал Абдул Альхазред, перед подобными тебе, — продолжал Кил, — Великий из Великих предстаёт в образе фигуры в вуали. Древнейшего из Древнейших иногда венчает нимб. Обычно он забирает собеседника в тронный зал, где на своих престолах спят Истинные Великие Древние — да, вероятно тебя это ещё больше удивит, но те, кто противостоит тебе, кого ты считаешь Великими Древними и кого за тех почитал глупый Альхазред — это вовсе не настоящие Великие Древние: они лишь алчущие призраки Безымянной Тьмы, проклятые себе подобными, способные вернуться лишь через обман и коварство… — Не так уж отличные от вас! — вставил Виктор. — Однако это излишние подробности для столь ограниченного человека, мыслящего самыми примитивными позывами и идеями. Короче, встретишь Тавил ат-Умра — не спутаешь, его надо видеть, — заверял Кил. — Раз ты столь примитивное существо, Виктор Северов, чтобы внимать Вселенской Истине, то мы полагаем к месту приступать к делу — сейчас мы поместим тебя в Адама Ришона. Ты станешь его медиумом. Когда-то он был Первым Евангелионом, как верно ты мог подумать, и управлялся Синдзи Икари. В ряде причинностей Синдзи Икари слился с Первой и обрёл способность управлять Юнитом без резидентной души. — А можно подробнее? — сержант всё же желал получить как можно больше информации. — Например, — прозвучал вдруг голос Синдзи Икари, — в той причинности, где комплементация была сорвана в 2016 году и где 3 года спустя вы послали Армароса уничтожить Землю в рамках «закрытия проекта». Синдзи пришлось попотеть для спасения родной планеты от вашего Посланника. Вот во время этого процесса Синдзи слился с Первой, став Супер-Евангелионом! Вдобавок Табрис помог ему, даже рассказал про цикл то, что уже успел узнать, — с такими словами подле Виктора материализовался сам Синдзи Икари — худощавый, немного более низкий ростом, кажется; бледный, в какой-то домашней одежде, босиком. — Привет, я Эмма Икари — обо мне ты уж слыхал, небось… — Слыхал, м-да… — припомнил Виктор, Каору говорил ему об этом, хотя инцидент с Эммой Икари удерживался в секрете. — Была причинность, Виктор Северов, — рассказывал далее бодхисаттва Кил, — где ты соединялся с сознанием Синдзи Икари и поглощал его. При соответствующих обстоятельствах через бессознательное ты, может быть, вспомнишь об этом. Так как только тем появлением в той причинности ты обязан своим появлением в тутошнем ходе событий — потому что эта причинность, созданная Табрисом, собирает все возможности. — Э, ясно… — на самом деле сержанту мало что было ясно. — «Во всяком случае, блин, это мало чем отличается от аниме! Только много Лавкрафта намешали! Прямо как в одном англоязычном популярном фанфике! Да я сам как герой фанфика!» Кратко Виктор Северов всё же развил эту мысль — обычно в таких произведениях попаданец является главным героем, он — стоит на передовой, при этом везуч, иначе давно бы погиб, остальные персонажи его слушают, и во многом успех заключается в знании сюжета: в его же случае он явно не был протагонистом, им, похоже, оказался Каору Нагиса — в каноне персонаж третьестепенный и у многих подобных ему зрителей, вызывающий отторжение — только лишь из-за своей ориентации; в свою очередь сюжет канона полностью был переписан — и Виктор узнал почему, себя он всё же надеялся отнести к не последним героям — так как ему довелось дожить до сего момента. — Благодаря нашим возможностям Ади-Будды мы сможем так настроить «космические углы зрения», проходящие через взаимосвязи архетипов, что это позволит тебе стать пилотом Адама Ришона благодаря «ранее» осуществимым связям между Первой, Синдзи Икари и тобою. Ты воспользуешься Адамом Ришоном, чтобы доставить его для Табриса, чтобы высвободить его потенциал, и так перевесить чашу весов в нашу сторону в битве Рэндольфа Картера и Синдзи Икари против Ньярлатхотепа. — Угу, ясно! — это Виктору уже больше понравилось. — А Эмма тут к чему? — Я на скамейке запасных, — пояснил «брат-близнец» Икари-младшего. — Залезу в грёбаного робота, если ты с ним не совладаешь. — У тебя был Серебряный Ключ, что изначально помог тебе соединиться с сознанием Синдзи, — под эти слова SEELE-01 Виктор вспомнил свою сделку. — Ньярлатхотеп отнял его в обмен на дар пилотировать любою Еву, однако мы вернём Ключ тебе, полностью аннулируя контракт… Подле ожидающего Эммы Икари появилась Маюми Ямагиси — в домашней одежде, такая же бледная, с родинкой под губой и спускающимися растрёпанными волосами, девушка с покорным видом держала некий тёмный мешок, в ком, как догадался Виктор, покоился его Серебряный Ключ, изъятый колдуном Альхазредом, заключённый в омерзительного демона-гусеницу. — Я тебя знаю, эм, ты была Одиннадцатым Дитя, — заговорил Виктор. — Восходящий узел может вернуть к жизни лишь того, кто жаждал жить, — заговорила вдруг Маюми очень монотонно и тихо, хотя Виктор отлично её слышал. — У меня не было желания жить. Был лишь последний порыв спасти Синдзи. Он поднял меня, но я… — Её существование сейчас очень зыбкое, она сильно неполноценно вернулась к жизни, — объяснил Эмма с едва заметными нотками грусти. — Но она ещё сможет выполнить свою роль… — Передай привет Синдзи-куну и Кенске-куну, скажи им, при жизни я любила их, я могла бы стать такой, какой хотел Синдзи-кун… но не судьба, — попрощалась Маюми. — Судьба — блудница, — прокомментировал Эмма. Дальше Виктор словно в паре кадров увидел, как рукой Евангелион-01 взял Маюми, она оказалась перед челюстью… — Это действительно необходимо? — всё же спросил Виктор, неприятно морщась от созерцания повторной смерти несчастной — Евангелион проглотил её полностью. — Необходимо, она вернула тебе твой Ключ, а также отдала свой — восстановленный и плохо работающий, но всё же способный тебе пригодиться вкупе с твоим собственным, — пояснил всё Эмма. — Маюми Ямагиси полностью и безвозвратно утратила самосознание и фактически окончательно умерла — всё, оставшееся от неё, это пустой метафизический философский зомби, значащийся лишь как резидентная душа. Маюми Ямагиси хотела любоваться своими снами с кем-то, потому её Ключ мог переносить других в её сны. Таким образом, её Ключ перенесёт тебя в «наш» «сон», сделав тебя ячейкой Ади-Будды, при этом, благодаря твоему Ключу, ты станешь частью независимой и способной к самоосознанию, а связь с Синдзи позволит тебе повести Первую. — Ага, а почему я вам нужен? Почему вы сами не сможете что-то делать? — спросил Виктор. — Наша мечта — безучастное созерцание, и хотя, как подметил Эмма, мы не совсем уж безучастны, мы отказались от сильной воли, чтобы обеспечить нашу гармонию. Синдзи Икари руководит жажда комфорта, смешанная с желанием истребить дискомфорт, именно она направляет меч экспансии небытия, столь опрометчиво выкованный Ньярлатхотепом. Его учитель Рэндольф Картер обладает сильным стремлением созерцать красоту, которая предаёт смысл бытию и отрицает небытие. Вместе они уравновешивают друг друга — держа в руках созидание и разрушение — у них у обоих есть сильнейшая воля, готовность поставить на кон всё ради мечты. Каору Нагиса в свою очередь движем Любовью, он абсолютно самоотвержен, готов лететь на крыльях эроса в любую бездну, преисполненный живительным либидо, он готов в любой момент принести себя в жертву своему любовнику — он идет на грани деструдо и либидо, можно сказать балансирует. Рэндольф Картер — созидание, Синдзи Икари — разрушение, Каору Нагиса — посредине, можно назвать его сохранением; вместе они — триада Тримурти — Брахма, Шива и Вишну, как нарекли бы их индусы. Во всех случаях мы уступаем, так как отказались от стремлений — от страстей, от красоты, от комфорта, от любви — он всего, это лишило нас сил сражаться с существами на своём уровне. Обусловлено это нашей мечтой — мы верили, будто всё человеческое, что делает жизнь жизнью — это шелуха, зло, скрывающая от нас «Царствие Небесное» внутри нас. Из-за этого наша воля никак не сложится. Нам нужен двигатель — твоя мечта, Виктор Северов, «быть крутым героем» — как раз сгодится нам. Ты сейчас станешь медиумом, как им когда-то для нас послужил Табрис. Мы попробуем синхронизировать тебя, изменив «космические углы зрения», как мы говорили, — всё монотонно объяснял SEELE-01. — Это позволит тебе частично управлять Адамом Ришоном, мощь его, однако, не покорится тебе до конца, но того что будет, хватит на доставку к Табрису, чтобы он смог раскрыть свой потенциал и помочь в борьбе с Ньярлатхотепом. Виктор во время этого разговора глядел на жуткую голову Первого Евангелиона, только что сожравшего бедную Маюми. — Давай! Я не позволю её смерти быть напрасной! Что ещё мне надо сказать или сделать?! — Только одно предупреждение, которое тебя не остановит, но честности ради мы его озвучим, — закруглялся Кил Лоренц, — когда ты окажешься в Адаме Ришоне, то твоё сознание максимально сблизиться с сознанием «Синдзи Икари вообще» — тебя будут бомбардировать его воспоминания, его надежды, разочарования, взлёты и падения, его страхи и радости — из всех прожитых жизней, не имеющих числа. Мы постараемся, чтобы всё прошло как можно более быстро и безболезненно, однако всё может случиться. Ты можешь стать навечно пленником его страхов и болезненных дум, так ты будешь блуждать миллиарды лет среди чужих страданий, переносить их на себе… Мы знаем, тебя не остановит это, мы лишь предупреждаем, чтобы если оно случилось, если ты падёшь в пучину нескончаемой агонии, то не подумал бы о том, что мы злодеи и что мы тебя обманули. Зла мы никогда не желали как самоцели, потому мы не монстры. На последнюю фразу Виктор только смог отороплённо усмехнуться со смесью сарказма, растерянности и возмущения: — Не, ну бля, вы даёте… Не монстры, сука нахуй… — Виктор в раздумьях повертел головой. — Да, у меня ещё вопрос, — он обратился к Эмме, — почему ты помогаешь нам, если тебя этот Ньярлатхотеп создал? — Ради Табриса — потому что он единственный был готов любить меня, даже когда узнал кто я и зачем, ради мечты Его одного я всё это делаю, — честно высказал Эмма. — Ладушки, — Северов почесал затылок, пытаясь всё уместить в голове. — Оладушки, бля, ёбёна-копона… — Он положил руки на поясницу и поглядел на SEELE-01. — Можете начинать. И Виктор очутился в кресле капсулы Евангелиона-01, где зажёгся свет. Рядом в LCL плавал контактный комбинезон четырнадцатилетнего Синдзи. К слову, несмотря на наличие жидкой среды, новому пилоту не потребовалось её заглатывать — кровь Лилит сразу оказалась внутри него. Сержанту Северову осталось только сесть на кресло и с напряжённой — несколько натянутой — улыбкой отважно вдарить по подлокотникам: — Поехали! Синхронизация началась… *** — Мне очень жаль… — Аска с содроганием осматривала ползающие всюду ужасы, ей со всей силы захотелось выжечь это место. — Это же реально ёбаный ад! — Мне известно, твоя история — одна из многих, — Каору с сочувствием глядел то на Рей, то на город демонов позади. — На самом деле человечество создали Семена Жизни — точнее Лилит. Брат её Адам создал Ангелов — настоящих Ангелов, а не этих… Семена Жизни — дети Первородной Расы, существующей вне причинностей. Их также называли Старшими или Богами Седой Старины. Уверен, Повелителями Боли их прозвали злые и порочные демоны Мифов Ктулху, потому что благая воля Старших не позволяет нечестивым вершить своё беззаконие. Ещё до начала всех причинностей мои Святые Предки одолели этих Тёмных под предводительством Ктулху, Ньярлатхотепа, Хастура и прочих — они низвергли их «истинные тела» в Безымянную Тьму на дне самого большого водоворота в эфирном океане за пределами нашего стройного Макрокосмоса, — рассказывал Табрис. — Однако через поле грёз, фантазий и снов поверженные Боги Зла смогли выбраться и повлиять на причинности… Они создали свои «истории» о Мифах Ктулху. Похоже, Аянами Рей, тебе не повезло родиться «героем» из их истории. — Каору сделал паузу. — Мой предок Ноденс из Первородной Расы полагает, я кто-то вроде Мессии, кто должен избавить упорядоченный Метакосмос от Мао Ктулху. Но для этого события должны развиться «сами собой». Признаться, — Каору впервые моргнул за всё время, — меня это куда меньше волнует: я люблю Икари Синдзи-куна, его счастье для меня первичнее этого. Рей хлопнула глазами: — Я тоже люблю Икари Синдзи-куна… из моей причинности, — поделилась Иная Аянами. Аска рассмеялась: — Ох, кажется мы нашли чем пополнить гарем твоего любимого! — Сорью не удержалась о того, чтобы подтолкнуть Табриса. Тот ответил ей самой доброй улыбкой на свете. Всё это заставило Рей сделаться чуть менее мрачной: — Как бы мне хотелось уйти с вами, — честно призналась пленница последнего круга ада. — Мы тебя заберём! — пообещал Каору. — Обязательно! Если я и правда «Надежда Лилим», я должен позаботься от тебе, хоть ты на материальном уровне не происходишь ни от Лилит, ни от истинного Адама! — Ты верно заметил, я не такая, Нагиса Каору, как «Ангелы» из моей причинности — то есть как Великие Древние из Мифов Ктулху, не подобная тебе, совсем, — предупредила Рей. — Мне это знакомо! И это абсолютно неважно! Важно, каково твоё сознание, а не какова твоя кровь, — Каору покачал головой. Казалось, он был готов прижать Рей к себе. Той даже не верилось. — Я хранила эти кошмары, — Иная Аянами повернулась к городу-призраку, где в расщелинах копошились аморфные отродья злых и порочных Мао-Древних. — Я запечатала частично уничтоженную Землю в своём кошмаре, где обитают «мёртвые боги»…. Они питают многомерную гибель. Я уверена, чтобы выбраться — тебе необходимо убить и меня, я — часть их… Но если желаешь спасти меня — не буду против. Нам предстоит уничтожить их… снова. — Не беда, у меня как раз силёнок-то достанет, — Каору гордо вышагал вперёд, нога, закрытая комбинезоном, упёрлась во что-то булькающее. Аска не спеша направилась следом. Они находились как у выхода из пещеры, состоящей из чёрного полужидкого «материала»: — Рей, что это за дрянь везде? — всё же решила спросить Аска. — Это LCL — кровь АДАМА, Уббо-Сатлы, — пояснила Иная Аянами. Ленгли же поняла, что место, где они находятся — это контактная капсула, похоже, сильно расширенная благодаря другим изменениям. — То есть в отсутствии настоящих Адама и Лилит в вашей версии в Евы заливали эту… — догадалась Ленгли. — Да, именно погружаясь в LCL, мы синхронизировались, — пояснила Иная Рей без особых эмоций. — Она тут повсюду. Это версия «Земли», возвращённая в «первичный хаос», она воплотилась из грёз Уббо-Сатлы. Всё живое должно вернуться к нему, как он думает, Начало и Конец — Хаос Неделимый. — Боже ты мой… А я уж думала, это у нас дела через жопу!.. — Аска решила скорее попробовать порадоваться этому обстоятельству. — Плевать, что желают Тёмные Боги! Обычно они делаются менее проблемными, если им как следует набить морду! — с такими словами Табриса, троица вышла «наружу». Невзирая на отсутствие источников заметного света в этом зловещем параллельном мире, Ленгли всё прекрасно видела. — Что же всё это за место? — она вгляделась в паучье гнездо колоссальных размеров, вызвавшее приступ арахнофобии, жизнь тут кипела — но как из ночного кошмара, сплошные гигантские членистоногие и непонятные грязные слизни, похожие на сгустки ожившего поноса. — Это «содержимое» Бога Земли Евангелиона, — спокойно пояснила Рей, за вечность пребывания здесь, уже привыкнув. — Тюрьма для Древних… Вернее сказать, для их частей. — Здешняя конструкция напоминает мне Бутылку Клейна, созданную Соломоном, только больше. Это тут содержаться эфирные тела из твоей причинности, это побочные манифестации, — пояснял Каору, вглядываясь в зловещие руины. К нему навстречу уже поползли — из здоровой дыры посреди улицы запузырилась чёрная словно бы кипящая пена — Уббо-Сатла снова полз весь в ней; со стороны паучьего гнезда заковылял на чрезмерно длинных и тонких ногах Атлач-Нача — весь страшно угловатый, с ним бежали бесчисленные пауки, своей тьмой они покрыли здания и землю. Ктугху зажёгся далёкой звёздочкой подле зеленоватой расколотой Луны. Откуда-то повеяло ветром, неся падающих гадов — во главе них явился Йиг — золотистый Отец Змей, принявший облик гуманоида — у которого, правда, вместо рук извивались змеиные головы. Вслед за пресмыкающимися полетел снег, топая по воздуху здоровыми стопами, вышагал старый знакомец Итаква, чей спектр колебался и чьи глаза горели звездой Алголь. Внизу под ними из-за башен-близнецов, поросших подобием мха, выбрался мохнатый жаб Цатоггуа — также походящий на ленивца и летучую мышь без крыльев, он, как обычно, щурил тяжеленный веки, напоминая мерзкого Вия из украинских легенд, казалось, косолапый повелитель Сатурна никак не мог просунуться. Ковыляющий на клешнях Ран-Тегот и Гхатанотхоа, ползущий на многих конечностях, не заставили себя ждать, как и Шудде-Мьелл — последний по габаритам уступал тому варианту, с которым вёл бой NERV в Антарктиде, но это мало облегчало дело. Нагрянули Хастур и Ктулху — если последний выглядел по-обыкновению, как осьминогоголовая гаргулья, зелёная и бугристая, немного полужидкая, то второй никак не мог определиться с формой — тёмный владыка Гиад предстал сперва в облике вихря чёрных и атомно-жёлтых цветов, внутри которого, казалось, пребывало нечто с острыми конечностями и подобием крыльев, возможно, даже похожее на Ктулху — в конце концов, они приходились друг другу единоутробными братьями. Хастур приблизился к вышедшим на уступ, перед которым некий великан произвольно раскидал громадные бетонные блоки. На один из них уплотнившимся сосредоточением тьмы и желтизны сошёл сам Хастур в антропоморфном облике — в такой манифестации Невыразимый обычно проявлял себя в воображении человеческих жертв: высокий дух в жёлтых тонах, состоящий как из разорванных тканей, скрывающих впадину в действительности, — так выглядел повелитель затерянной Каркозы на берегу озера Хали — Король в Жёлтом, с характерным Знаком на эмблеме подле отсутствовавшего лица, с высокими выростами на голове, образующими корону. — Призрак оперы… — взирая на это нечто, Табрис вспомнил писателей двадцатого века, упоминавших Хастура в своих трудах — этот его аватар, величаемый Королём в Жёлтом, был связан с сюжетом трагической одноимённой пьесы, сей труд считали мифическим — и во многих версиях реальности так оно и было, её оригинал без цензуры содержал в себе меметический вирус, сводящий людей с ума и искажающий восприятие: чтобы через это безумие Древние могли активнее просачиваться из Безымянной Тьмы. — Наконец-то Старшие прислали тебя, Змей Света — великий Агатодемон, добро пожаловать во чрево Нидхёгга, — зловеще зашептал Хастур, обращаясь к Табрису. Ужасный Золотой Король выступал легатом всех пребывающих тут Древних (вернее их частей/аватаров/манифестаций — как бы это не нарекалось). Подле развивающихся «тканей» Повелителя Гиад сперва блеклым миражом, а потом уплотнившейся материей, небрежно слепленной, выступила тучная безголовая фигура, вызвавшая у Иной Рей особую злобу — отвратительный по всем параметрам Й’голонак Осквернитель подоспел последним на эту сходку. — Ктанид и Яд-Тхаддаг долго крутили колесо, терпеливый и меткий Охотник Ноденс, никогда не бьющий без промаха, долго выжидал нужной удачи… Все они — Озталун, Шалалеот, Ворвадосс… Повелители Боли, которых вы совершенно зря величаете за Великих Первых. Не жалея не только нас, но и вас, Королей Элементов, и не щадя даже тебя, Змея Света, — эти слова Хастура были также обращены к Сыну Белой Луны. — Обычно они ненавидят друг друга… — заметила Иная Рей, обращаясь к Аске в некотором замешательстве. — Да, Кассильда, — заговорил Й’голонак, на ходу преобразовываясь в копию Рей, только, разумеется, полностью голую, — мы ненавидим друг друга не больше, чем вы, когда ты трахнула ту сучку Ёхт, — Осквернитель указал на Аску, чтобы она, не разбираясь в телепатии, могла понять, что речь идёт про неё. Очевидно, в этом заключалось некое глумление. — Бесполезные игрушки, — продолжил Й’голонак подле Хастура, как шакал подле Шерхана, — неужели вы решили, что мы, Великие Древние, можем проиграть вам? Что мы можем враждовать? Тебе следовало бы быть внимательной! Но ты поверила в спектакль Всемогущего Ньярлатхотепа! Йибб-Тстлл — мать твоя, Уббо-Сатла — отец твой, что же ты так позоришь своих любящих тебя родителей, Кассильда? — Й’голонак, как самый приближённый к людям среди собравшихся Древних, решил глумиться в открытую, попутно всячески издеваясь на образом Рей Аянами, строя гримасы и содрогаясь и меняясь, как живая глина. — Чего? — не поняла Аска. — Никакая я не Ёхт, ты, говно ебаное! Ну, знаешь, я спала с Рей — и ничего! — высказала Ленгли, важно вставая в позу и не собираясь выглядеть «нюней» даже перед лицом древнего ужаса из-за пределов понимания. — Я не считаю это чем-то плохим! — смело заявила бисексуалка. Рей очень странно поглядела на неё. — Ты хотела меня убить, когда я сделала с тобой это… Когда мы поддались Осквернителю… — начала Кассильда-Аянами, выговаривая слова с неожиданным негодованием. — А! Забей! Не знаю что у тебя было с той Аской — знай: я за свободу отношений! — махнула рукой Сорью. — А вы — идите нахуй! — она показала средний палец Хастуру и Й`голонаку, правда, предусмотрительно находясь за надёжными плечами сильнейшего из Ангелов. — В любом случае, ты и твои друзья были нашими игрушками, малышка, мы разыграли взаимную ненависть лишь ради взаимного высвобождения, — говорил Й`голонак в три голоса, один принадлежал Рей, двое других — ртам на бледных девичьих ладонях. — Тебе это до конца не понять, но это не нужно, — по старой традиции, выкладывал планы Хастур, обращаясь отдельно к Иной Рей своим шумным голосом, звучащим как порывы ветра, доносящиеся из дыры вместо лица под короной. Вы, Короли Элементов, на самом деле должны были бы стать Ключом и Вратами для Нас, чтобы ты не думала… Мы специально проиграли войну тебе и твоим сородичам, полагая, что вы достаточно сойдёте с ума, чтобы вообразить, словно кучка детишек способна одолеть древних богов, обладающих жизненным и боевым опытом в бесчисленные эоны. Ты была просто куклой Всемогущего Ньярлатхотепа всё это время. На самом деле «та» наша история и «те» ваши истории — лишь одни из многих вариантов, где мы стремимся отыскать Путь к полному высвобождению из лабиринта Макровселенной. Ты такая же пленница Колеса — среди перерождений мы обретали множество суб-личностей… Разумеется — это всё было представлением в квадрате. Вечная игра идёт, покуда мы не освободимся. Теперь ты поняла, своё предназначение? Иная Рей озлобленно всматривалась в пустоту, на месте лица Хастура. — Выступив как Кассильдой, ты победила мою… фигуру Короля. Но тебе не достать до мастера, — Хастур не обладал какой-либо интонацией, присутствуй она в речах «призрака оперы» — Владыка Гиад верно бы поглумился. — Хватит хитрых планов! Я не позволю Ньярлатхотепу, как бы могущественным он бы не был, играть с жизнями существ, обладающих свободой воли! — вмешался в разговор Каору, похоже, злясь от всего происходящего. — Я разорву Игру! Я дарую Свободную волю! Я уничтожу саму концепцию Судьбы! — Да, Змей Света, Агатодемон Табрис, сын Адамов — ты сумел вырваться из Игры… Не является ли это знаком для Нас? — задался нарочно провокационным вопросом Хастур.  — С тобой мы прожили очередную жизнь, — договаривал Король в Жёлтом то, что желал Иной Рей, — не столь уж утомительную по сравнению с прочими, на которые Повелители Боли обрекли нас на всём протяжении этого жестокого заключения, — Потому что вы несли им боль, — заметил Табрис, Аска могла увидеть помрачение на его юном лице. — Если у Лилим есть оправдание, не думаю, что оно отыщется у вас, Богов! — Повелители Боли желают покорить Мироздание своей тиранией, мешая нам быть свободными и развлекаться как угодно, — посетовал Хастур. — Что до наших развлечений — нам совершенно не важно, сколько мелочи мы подавили. Разве ты и любимые тобою Лилим подсчитывают, сколько муравьёв они сжили со свету на пикниках? Мы могли бы сдерживать себя, Табрис, однако у нас нет эмпатии и прочей нелепости сознания приматов, как у тебя, чтобы воздвигать себе ограничения: только сила другого может служить ограничением. Мы знаем, Повелители Боли прислали тебя, чтобы бросить вызов нашей попытке выбираться, но ни тебе, ни им не одолеть нашу волю к власти, ни ты, ни они не повергнут её, а раз так — неважно, сколько мы обречены томиться в Хрустальной Тюрьме в Безымянной Тьме или по ипостаси в Нидхёгге, мы вырвемся. Мы не утратим оптимизм. Пусть мироздание несправедливо и жестоко к нам, мы будем бороться против этого… — Я здесь, чтобы победить вас, и освободить эту Рей от её тяжкой ноши, а потом я изгоню вас обратно в Безымянную Тьму! К вашим услугам Бесформенный Туман, весь Абсолютный Хаос у трона Азатота! Идите — и там властвуйте! — от всей души послал их Табрис, — идите в буквальном смысле к чёрту на рога! — Всесильный Ньярлатхотеп и Мудрый Йиб-Тстл запер тебя и Кассильду с нами во чреве Нидхёгга, что очень хорошо — мы сможем все вместе с вами повеселиться… И мы потратим теперь наше очередное ограниченное бытия на тебя, Змей Света! Сочти за большое почтение! — саркастически выговорил Й’голонак, хрустя костяшками пальцев перед собой — он отчётливо показал зло улыбающиеся зубастые рты. Вместе с этим далеко на горизонте среди тошнотворных паров началось какое-то сплошное всеобъемлющее движение. За покосившимися домами ожило то, что поначалу могло показаться рельефом — хотя на самом деле всё те неровности оказались плотно сложенными панцирями экзоскелетов, и много-много красных глазок зажглось в сумраке той же силой, что и глаза Иной Рей, Армандры и Итаквы, как мог видеть Табрис. Они двигались, идя друг по другу, потому что под ними не было земли ещё километры в глубину — должно быть, они съели добрую часть Земли и пополнили своё число, по итогу пощадив этот участок города-призрака лишь потому, что тут на передышку вытягивало щупальца само начальство. — Мы наделили их своими способностями, Змей Света, — поведал Хастур, простирая подобие руки к миллионам бредущих трилоподов — теперь они осветили темноту переливающимися радужными АТ-полями, они стали вытягивать окутанные огненными аурами усики из разных частей тела. — По одиночке они слабы по твоим меркам, Ангел властелин войны, но их триллионы… За нами армия. — Как говорится: «А у нас есть Халк!» — Анти-АТ-поле сильнейшего Семнадцатого Ангела ослепительным блеском развернулось… — «В Еву, быстро!» — телепатически крикнул Табрис в головы Аски и Иной Рей. В случае с последней Каору ещё обменялся рядом сообщений, подтверждая то, что они осознали сверхъестественным образом до этого. — Давай! — Иная Рей схватила несколько оторопевшую Аску за руку и вместе они направились обратно к контактной капсуле Второго Юнита. — Пока Древние часть Бога Земли Евангелиона, я могу их сдерживать, но они всё равно — весомая угроза! Пусть пока Табрис сдержит их! Может быть, с его возможностями мы сможем победить их?! Аска не успела ничего сообразить, они пролетели в капсулу, попав сюда через ранее созданный Каору портал, девушки вырвались из голографического экрана. Дальше Аска увидела, как Бог Земли Евангелион вытянул ту голову, которая, должно быть, раньше принадлежала Нулевому. Через неё вся Вторая начала как бы втягиваться. Это же коснулось и Ев 04 и 09. — Я перенесу твою Еву во внутрь Бога Земли Евангелиона, как хочет Табрис? — голос Иной Рей звучал вопросительно. — Чтобы мы присоединились к ним в битве?! — уточнила Аска, удобнее располагаясь в кресле пилота. — Да! — Конечно, давай! — дала добро пилот Евы-02. Иная Рей умастилась справа, становясь на четвереньки и достаточно соблазнительно вытягивая спину. Её покрывал странный «контактный комбинезон» в виде очень тонкой плёнки из субстанции вроде нефти, оставляя открытыми лишь голову и кисти.— «Она выглядит как не старше шестнадцати! Она монстр! О чём я думаю?!» — попеняла себя Аска за такие мысли. — Я всё слышу… — вдруг обмолвилась эта Рей, сейчас они втягивались, окружение сильно смазалось, переходя в вакуум Казимира, только Евы 04 и 09 оказались чёткими. — Эй, а ну вон из моей головы, извращенка! — прикрикнула на неё Аска. — Нечего копаться в моих эротических фантазиях, даже если они касаются твой сладкой задницы! Я не виновата, что она мне так нравится! — Прости… Но если ты смотришь на меня так — знай, я польщена… — Иная Рей бросила тёплый и немного грустный взгляд на Аску. — А-а! — вдруг Аянами схватилась за голову, её кожа снова потемнела… — Эй, что тобой?! — обеспокоилась Аска. Иная Рей при этом отдалилась от неё — контактная капсула как растянулась, и многогранное АТ-поле развернулось перед ней, наверное — для защиты Второго Дитя. Когда пошли вибрации и первые изменения, Рей с воплем сбросила с себя ошмётки «одежды» — которая на самом деле представляла из себя чёрную «кровь» Уббо-Сатлы, которой девушка могла придавать вид по желанию. — «Ты думала, Кассильда, что сможешь сдержать нас, если мы правда возжелаем преодолеть тебя?» — говорил с ней Хастур с помощью телепатии. — Ты — тоже очередная наша тюрьма, сейчас на одну станет меньше…» — Не-е-ет! А-а-а! — Рей! — Аска потянула руку, но тут же отшатнулась в шоке… *** Перед Виктором как раскрылось множество длинных и узких глаз — каждый отразил в себе некий пейзаж — поначалу это, как показалось Северову, побежали случайные изображения — планеты Солнечной системы, Земля в разные исторические эпохи, однако сержант быстро осмыслил, что когда-то думал об этом — и потому тут выскочили эти вещи: ему довелось мельком узреть падение Карфагена, захват монголами Китая, легионы Цезаря, взятие Берлина, различные баталии, которые он изучал из интереса к военному делу — промелькнули динозавры — только лишь потому, что Виктор вспомнил о них — обычно странники во времени сталкиваются с ними, если историю о хронопутешествиях пишет бульварный маратель пера… Следом глазам открылось футуристическое будущее, где люди ходят по улицам со всякими роботами и искусственно созданными видами, в том числе кошкодевочками. Машины катаются там по энергетическими дорогам, протянутым над высокими небоскрёбами. Люди и их разумные творения живут тысячелетиями и умирают лишь добровольно в будках для самоубийств буквально от скуки. Когда сержант задумался над моралью такого общества, в голову стукнуло осознание, что это настал технологический рай рациональных релятивистов — общество, где наука позволяет удовлетворить все потребности и все удовольствия — вплоть до самых неординарных (среди образов кратко мелькнул садист, в своё удовольствие терзающий маленькую девочку в симуляторе), только причинение реального вреда могло служить грехом в этой цивилизации, где любая другая мораль была забыта и где идею Бога отвергли века назад как невообразимый абсурд, где за реальность признавали только Материю. — «Каковые масштабы всего этого?» — такой вопрос невольно проскочил в голове Виктора, парень не успел его не только задать, но и даже сформулировать и осмыслить — сразу в мозг полилась нужная информация, сопровождаемая мелькающими эпизодами. Он увидел борьбу льва Аслана против Белой Колдуньи в сказочной Нарнии — кентавры, минотавры, сатиры, фавны, разумные животные — все они мелькали там. Затем узрел войны орков и эльфов где-то в Арде Толкина. Их сменили далёкие планеты — а потом купола человеческих колоний развитых коммунистов, промывающих мозги своим гражданам, здесь — на ледяных шапках спутника Юпитера эти земные учёные ломали мозги на сложной философией тамошних разумных «жуков», по-сектантски наивно пытаясь соотнести её с марксизмом-ленинизмом. Затем он увидел безжалостных развитых капиталистов с Земли — эти негодяи расчётливо осваивали природные ресурсы зелёной и цветущей Венеры, убивали коренных жителей — зелёных прямоходящих рептилоидов с дополнительными конечностями из груди — у них самодовольные новые конкистадоры отбирали светящиеся камни, содержащие огромную энергию, которым эти дикари поклонялись. Пожалуй, отсутствие всяких моральных принципов может сделать человека счастливым в такой же степени, как обвешанность идиотскими мировоззренческими убеждениями — но да разумный человек, вероятно, выбрал бы третий вариант. Северову осталось лишь довольно улыбнуться, когда один колонист-придурок забрёл за добычей в невидимый лабиринт, воздвигнутый местными, чьи стены из странного материала не брал ручной бластер, там янки и помер. Бесконечные возможности, все варианты развития цивилизации, всех цивилизаций, всех рас, видов и народов. Сочетаемые со столь же вечной несправедливостью. Люди были развитыми приматами, у всех приматов, как у высоко социальных животных, идёт острая реакция на несправедливость. Чтобы ослабить её, люди придумали концепцию справедливого мира — дескать, всё хорошее и всё дурное возвращается к творцу их, будешь много работать — получишь награду… Люди подсознательно заставили себя думать, что это так в разной степени. И сейчас эта иллюзия рухнула — Виктор как никогда ясно осознал несправедливость бытия, созерцая варианты — те, кто хотели жить при коммунизме, родились при загнивающем капитализме; желающие жить долго и счастливо — родились в тех причинностях, где им суждено умереть рано и мучительно; сражающиеся за свободу родились там, где битва завела их в ещё большее рабство… Судьба-блудница определяла всё слепо и беспощадно — она не была богом, которому можно было бы принести жертв, дабы задобрить, она не была законом физически, которым можно было бы управлять. Фатум, рок и Святой Рандом. — «Пусть мир несправедлив, зато Я справедлив!» — Виктор чуть сжал кулаки. С другой стороны он мог порадоваться за сонмы тех, кому тупо повезло… Особенно было жаль собратьев-приматов — неондертальцев, карманьонцев и иных людей, несчётными поколениями живших среди пещер и лесов без банальных удобств, едва дотягивавших до тридцати, в то время, как он в условиях передовой современности не только пережил третий десяток, но и выглядел на двадцатку — ему всегда было двадцать два. Не справедливо, что большая часть людей во Вселенной даже никогда не сидели на чистом и тёплом унитазе. Большая часть поступающей информации лилась откуда-то из-за грани пяти чувств, большую роль тут играло шестое чувство — интуиция. Это происходило в уме, физически обнажённый Виктор сидел и не двигался, зато зрачки всё время дёргались, реагируя на мелькающие словно перед ним псевдовизуальные образы. — Сейчас ты в нашем нелокальном сознании Ади-Будды — это огромная база данных, нам ведомо столько, сколько ты не сможешь узнать за миллиарды лет непрерывного получения информации, — осведомил Кил. Виктор вспомнил о Синдзи, о Каору и о прошлых жизнях — ему захотелось узнать об этом побольше. Тот час он узрел морское сражение — Ева-02 с флотом ООН противостояла Ангелу Вод Сакиилу. Сержант, как любитель всякой военщины, сосредоточился на подсчёте заклёпок — часть судов, орудийных башен, размещённых на палубах самолётов и вертолётов оказались ему не знакомы, следовательно — решил наблюдатель — это какая-то иная причинность. — Очередная Земля после Второго Удара. Это одна из «первых» версий истории, — пояснил голос Лоренца. — Если таковое понятие тут, конечно, применимо… — Я понимаю, вы говорите мне, стараясь донести дело как можно более просто… Как ребёнку. — Такое сравнение сержанту всё же не понравилось. Родители — не враги детям. Евангелион-02 закрывался шлемом иной формы — от него отходили отдалённые подобия рогов, глаза толком не проглядывались. Эта версия Сакиила также обладала гуманоидным строением и содержала черты амфибии. Главным отличием было наличие громадного горба, закрытого доспехами то ли из кости, то ли из светлого металла. Голова находилась на уровне верха груди, она в этот раз располагалась на конце направленной вниз шее, соединённой с горбом, её полностью закрывала такая же защита — голова выглядела как причудливое подобие шара с остриями и неровностями по бокам, сверху торчал щиток. Спереди как глаз Полифема горело голубое кристаллическое ядро, компанию ему составляли небольшие красные шарики хрустального вида, симметрично четыре вокруг, спину закрывал панцирь, служивший продолжением горба. Оружие Ангела являлось собой острые «пальцы», переходящие в лезвия — указательные вытягивались очень далеко и образовали подобия натуральных мечей. Вытянутые стопы заканчивались двумя пальцами, острыми и соединёнными отдалённым подобием перепонок — кажется, из того же светлого твёрдого материала, что и оружие с доспехами. Бой начался — обстрел флота ООН ничего не дал, все их атаки ожидаемо не смогли ничего сделать Ангелу, до сознания Виктора долетели переговоры Аски и Синдзи в капсуле и приказы Мисато на корабле. — Давайте, ребята, его АТ-поле не сильнее Разиела! — донёсся голос Кацураги, в воспоминаниях Виктора блекло всплыл первый бой Синдзи в этой причинности со «стальным Ангелом» — тем самым Разиелем, кажется. Северов отмахнулся от них, чтобы не мешались, и пронаблюдал начало последующей битвы — Икари и Ленгли удалось успешно прорвать АТ-поле выпрыгнувшего Сакиила, Ангел даже получил несколько кровоточащих ран от непрерывной пальбы в упор со стороны флота — правда только там, где его резинового вида тёмное тело не защищалось доспехами светлого металла. Стоя Евой на кренящейся палубе, Синдзи и Аска с излишними эмоциями атаковали в ближнем бою, они бились каким-то копьём — своим развёрнутым АТ-полем им удалось закрыться от мечей. Самому Виктору показалось несколько нелепым идти в ближний бой с таким врагом — лучше ему метко отстрелить чёртово ядро… Северов, однако, воздержался от желания дальше пронаблюдать бой, перешедший в прыжки по кораблям — каким-то чудом они не разлетались вдребезги от отталкиваний и приземлений Второй — даже выслушивая все разъяснения о том, как Евы искажают трёхмерное пространство и преломляют гравитацию, это не влезало в голову, и вызывало ассоциации с роялями в кустах — о них думал парень, когда глядел аниме. Русский окунулся в реку времени одним усилием воли. В какой-то момент после ликвидации Сакиила Токио-3 с неба атаковал непробиваемый Ангел Божьей Скалы Туриил в виде здоровенной вытянутой «головы»-монолита с подобием лица в самом низу и голым ядром во лбу — Туриил со страшным гулом преследовал цель, и взорвался с неимоверной силой; был тут и Ангел Тишины Шатиил в виде огромного ровного как бы гранёного кристалла с парой ядер вверху и внизу, окружённых подобиями корон — в себе он концентрировал свет Солнца и поражал Евы сжигающим потоком; был Рамиил, выглядевший, по обыкновению, подобно октаэдру, однако дополненный несколькими пластами брони в виде парящих в воздухе треугольников; был Ангел Неба Сахакиил в виде ядра, закутанного в острые режущие ленты — как у Зеруила; за ним следовал Ангел Птиц Ариил, атакующий психотронным оружием мозг Синдзи, и выглядящий более «плотским»; старина Бардиил, взявший под контроль Третью и вынудивший бедолагу Тодзи завязать с пилотированием… На каком-то моменте после череды событий Виктора затормозило. Парень завис во внутреннем ангаре штаб-квартиры NERV, где в углу находился… миниатюрный Евангелион, ростом около пяти метров, залитый охлаждающей жидкостью. На доспехах маркировка гласила: «Ева000-Альфа». На узком мостике, перед странной зверушкой, стоят Икари Гендо и Козо Фуюцуки. — Новый прототип Евы: Ева-Альфа, — оглядывал приобретение Гендо. — Это ведь Евангелион в миниатюре, не так ли? — скептически щурился Козо. — Какая нам нужда в чём-то вроде этого? — Он был создан для проекта комплементации человечества. Это прототип, — пояснил командующий. — Разве мы не должны были делать приготовления на стройплощадке? — напомнил заместитель. — Есть несколько людей, задающих вопросы о «заморозке» ремонта Евы-00. Профессор Акаги взяла в свои руки поиск нового пилота для Евы. — Позволь ей и дальше заниматься этим, — отмахнулся начальник. — План «Е» всё ещё не закончен. Согласно сценарию SEELE — остался ещё один Ангел… В тестовых капсулах располагались Рей и Аска. — Как всё идет? — поинтересовалась Мисато, Виктор смотрел из-за её спины. — Не очень, — покачала головой Майя. — Это худшие показатели синхронизации, которые они только могли дать. Виктор вгляделся в удручённые лица девушек. — Есть идеи, почему это происходит? — спросила Мисато. — У нас пока нет четкого ответа, но данные говорят о том, что их уровень синхронизации склонен колебаться. Показатели Аски обусловлены, скорее всего, стрессом, в то время как в случае Рей — причины скорее более физические… — как-то неоднозначно сказала Майя, вероятно, сколь понял Виктор, разумея ангельскую природу Первого Дитя. — Мда, в таком состоянии, ни одна из них не сможет пилотировать Еву. Полагаю, такой ход развития событий с основными пилотами был неизбежен. Наверно вот почему Рицуко носится последние недели, ища пилота на замену, — хмыкнула Мисато. — Это будет первый пилот, что пришёл к нам, не благодаря отчёту института «Мардук», — Майя сделала особый акцент на слове «не». — Я ничем не могу помочь, но мне кажется, что профессор Акаги слишком фанатична сейчас. Вы не заметили? В последнее время она в такой спешке. — «Да уж…» — Виктор решил промотать события до следующего важного момента. Русский легко переместился к нужному часу — его полупрозрачный фантом возник в полдень перед турникетами на окраинах Токио-3. Рядом подле одиноко припаркованной машины сидят Рицуко и Синдзи. Глава научного отдела пробует закурить — внезапный ветер сдувает огонь зажигалки. Услужливый пилот закрывает сигарету рукой. — Спасибо, — благодарит Рицуко. — Синдзи, ты всегда заботишься о других людях, не так ли? Дай угадаю, ты ведь даже не отдыхал дома? — Ох, совсем нет, — посетовал Икари-младший, сам немного поёживаясь от внезапно холодного ветра в летний вечер (а может и не летний — после Второго Удара в Японии круглый год установилась летняя погода). — К тому же сейчас, мы трое, редко собираемся вместе. Мисато вечно занята, Аска допоздна на тестах, они обе появляются дома лишь вечером. — Полагаю, я тот человек, кто посеял семена раздора в вашем доме… — Рицуко выдохнула дым. Виктор стоял прямо перед ней. — Это не ваша вина. В конце концов, работа есть работа. К тому же, есть кое-что, что меня достало, — Синдзи решил пожаловаться: — Мисато, похоже, стала больше пить. — Синдзи, ты когда-нибудь влюблялся? — вдруг спросила Рицуко. — Ещё нет… — Кадзи, в сердце Мисато, он словно был физической его частью. Теперь, когда его больше нет, это добило её. Порой, это чувство боли становится неодолимым, невыносимым. В такие вечера, иногда остаётся полагаться лишь на силу алкоголя, — грустно выговорила женщина. — «Да какие арбузы его опять убили?» — подумал Виктор. Вопрос был чисто риторическим. — Кадзи Рёдзи был убит старым другом — Киёи Кэндзаки, потому он узнал его… [16] в той серии, — услужливо объяснил Кил Лоренц. На станцию прибыл спецпоезд — сержант сходу обратил на него внимание. — Смогу ли я лучше понять вас, если влюблюсь в кого-то? — риторически же спросил Синдзи. — Когда поймешь — это будет означать, что ты стал взрослым, — Рицуко покосилась на остановившейся состав. — Хорошо, Пятое Дитя уже здесь. Спецпоезд отъехал от станции. Виктор незримой тенью переметнулся через турникеты, попутно с ухмылочкой думаю, как было бы круто, обладай он такой способностью во время жизни в Москве. Молодой парень с сумочкой идёт по платформе — это был он, одетый в бело-синюю в матроску, увенчанный беретом, весь худой и изящный, как девочка, с длинной шеей, выходящей из широкого воротника, где маняще оголялся самый верх торса, с тонкими ножками, носящий к тому же какие-то очень лёгкие чулки, как у японских же школьниц (очевидно, это и былая какая-то форма). — «Как говорил Черчилль: «знаю я ваши морские традиции: ром, порка и содомия!» — Виктор счёл остроумным вспомнить эту цитату. «Морячок» на миг замер, поглядывая в сторону заходящего Солнца — новоприбывший блестел в лучах заката, его волосы показались Виктору медовыми. Синдзи, сам того не понимая, оказался тот час околдован божественной красотой. Висящий рядом в воздухе незримый наблюдатель всё понял и прекрасно почувствовал в своей груди. Синдзи встречается взглядом с Каору — сердце мальчишки прыгает. Икари-младший действительно впервые влюбился. — У-у-х… — Виктор закатил глаза, стоя со сложенными руками. — Ладно, главное они не вредят ни кому — действительно, имеют право… — Рад познакомиться, — поздоровался Каору, изучающе вглядываясь в Синдзи. — Я тоже, — тот заикнулся, покраснел, изобразил ответную улыбку и схватился за голову. Из-за своей стеснительности Синдзи не решился разговориться с Каору, покуда они ехали в машине в Геофронт. Почему-то Нагиса тоже сохранил спокойное молчание, словно и не заинтересовался. Там в зале верхнего этажа новобранец встретился с Рей и Аской. — Это, выбранный нами, пятый кандидат — Нагиса Каору, — представила Рицуко. — Рад познакомиться с вами, — улыбнулся сияющий мальчик. В глазах Синдзи это было так. И в глазах Виктора тоже. — Я — Аска. Сорью Аска Ленгли. Рада познакомиться, — она пожала руку Табрису. — «Зря очами блестишь, он — гомосек!» — в мыслях съязвил Северов, заглядывая в лицо Ленгли. — «Вечно вы, бабы, не на тех смотрите!» — Это Первое Дитя, Аянами Рей, — представила Рицуко.  — Рад познакомиться с тобой, — Каору одарил солнечной улыбкой и её тоже. Та, как всегда, бесстрастно, кратко промолвила: — Я тоже. Они пожали руки, и немедленно как-то странно уставились друг на друга. Виктор вслед за Мисато поглядел на Синдзи, сейчас он выглядел слегка одиноким. Сам Северов же прекрасно ощущал внутреннее напряжение — Икари-младший комплексовал, оказавшись рядом с Каору. — Фи! Нашёл чего! Впрочем, это же «Ева»! — Виктор почесал затылок, и продолжил просмотр этого «сериала». Каору глядит в камеру, мелькает вспышка. Принтер распечатывает ID-карту (пропуск) для нового пилота. — Нагиса Каору… — Мисато взяла пропуск. — Он очень красивый. — Он больше, чем просто милое личико, — как-то с подозрением высказала Рицуко. — Очевидно, что он лучший в своём классе и его спортивная подготовка заслуживает уважения. Тут лежали прочие документы — Виктор кратко пробежал взглядом по ним, что характерно — русский обнаружил способность считывать всю информацию лишь одним волевым усилием. Главная особенность — дата рождения — всегда день Второго Удара. — Надеюсь у Синдзи не разовьётся комплекс неполноценности из-за него, — выдохнула Мисато. — Он плохо переносит подобные сравнения. Он, кажется, ещё и немного не в духе сегодня. Рицуко наградила Мисато отстранённым взглядом: — Ты слишком себя накручиваешь… Виктор следом увидел, как у Каору берут анализы из вены в руке. На запястье у Табриса также виднелись какие-то шрамы. — Откуда это у тебя? — насторожилась Майя, берущая образцы крови. — Я порезался… случайно, — как-то неправдоподобно солгал засланец. — Хм… Не похоже, что случайно… — Майя с подозрением оглядела вторую руку, где были те же шрамы. Виктор увидел, как Каору до этого в теплой ванне перерезал себе вены. Северов моргнул. — Ты торопишься, — говорил грустному бледному голому мальчику лично Кил Лоренц, стоя у заполненной кровью ванны. Табрис поник головой и выглядел чрезвычайно несчастным. — Может быть, они поймут, что он Ангел, — подумал Виктор, отслеживая затем, как Майя уходит с анализами. Сразу после этого Каору направился в туалет, пальцами он вытащил из вены… искусственный сосуд с чужой, очевидно, человеческой кровью! — Почему в туалете нет камер! Сталина на них нет! — огляделся по сторонам Виктор. Потому Кенске посетил Тодзи в больнице — бедняга пострадал во время одного из боёв с Ангелами. Почему-то Северова закинуло именно в этот момент. — Кстати, у нас появился новый одноклассник, — рассказывал Кенске, показывая запись с камеры. В классе, у доски, стоит Каору и выводит своё имя мелом, — Его зовут Нагиса Каору. Я полагаю, он тот парень, каких ты зовешь «милашками». — На моём фоне, он выглядит бледно, — заявил о себе больной. Закончив писать, Каору поворачивается лицом к камере. — Зацени реакцию девчонок! — судя по голосу Кенске, он сам оказался пленён красотой новоприбывшего. Чего уж там! Школьницы не скрывали восхищения! — «Какой ба-а-анальный повтор сюжета!» — Виктор старался своим пренебрежением отодвинуть подальше нахлынувшие чувства. — Сучки показали своё истинное лицо! — проворчал на них Судзухара, вероятно — из тех же соображений. Во время завтрака толпа девчонок болтает с Каору на внутреннем дворике. — Он только перевёлся и уже заимел собственный фан-клуб. Не удивлюсь, если в нём состоит каждая девчонка в школе. За исключением крохотной доли от общего числа… Как показала камера, Рей не проявляет к нему интереса, сидит, подперев подбородок руками. — Ну, она, как всегда, — закатил глаза Тодзи. Камера ловит в кадр Аску, она выглядит грустной. — Сорью, похоже, чем-то подавлена, не так ли? Обычно она главный заводила в классе. Утром она болтала со всеми, как обычно, но после теперь появился этот парень, и он, похоже, тоже будет пилотом Евангелиона. Спорю, Сорью видит в нём соперника! Как видать, её тесты на уровень синхронизации с Евой-02, показывали не лучший результат последние дни. Аска замечает, что её снимают, она чем-то швыряет в камеру. — Вот так, новичок уже получил прозвище Принца Класса, всего через 3 дня после перевода. — Я ничего не знаю ни о каких «принцах», но этот парень мне не нравится, — Тодзи чуть поморщил лицо. — Судзухара, ты всегда так относишься к новичкам. Думаю, ты ненавидел всех новичков. Даже Синдзи, если мне память не изменяет! — упрекнул Айда, убирая камеру. — Кстати, как там поживает малыш Синдзи? — обеспокоился Тодзи. Виктор тоже захотел это узнать — и перенёсся к нему. Младший хандрил, в школе один сидя на парте. Он всё прокручивал в голове моменты, проведённые с Каору… Тот в это время спокойно играл на пианино в музыкальном классе. Кода юный музыкант закончил, Синдзи собрался с силами и пришёл туда. Робкий как никогда, паренёк открыл дверь — пусто. Безутешный воздыхатель снова побежал вниз по лестнице — ему никак не удавалось нагнать идущего. В этот момент из громкоговорителей раздаётся отрывок «Зимы» из записи концерта «Времена года» Антонио Вивальди — Виктор никогда не слышал этого музыканта, но смог понять всё из сознания Синдзи. Потом прозвучал голос из динамиков, напоминая: — Пришло время идти домой. Все ученики, оставшиеся на территории школы, пожалуйста, немедленно собирайтесь и идите домой. Ученики спортсекций потянулись в раздевалку, Синдзи пробежал мимо них, всё оглядываясь по сторонам. Каору нигде нет. Занимавшиеся уборкой, ученики все одновременно посмотрели на небо. Дождь начался — несмотря на то, что солнце ещё сияло, крупные капли посыпались с неба. Учащиеся устремились внутрь школы. Синдзи растерялся, сорвался с места и побежал куда глаза глядели. С зонтиком в руках, Каору топал куда-то один под слепым дождиком. Полостью промокший Синдзи чуть не врезался в любимого. Он застыл, как вкопанный. — «Какой банальный поворот!» — Виктор сплюнул эфирный плевок в лужу. Он не видел в ней своего отражения. Каору слегка приподнимает зонтик и улыбается. Синдзи стоит в нерешительности, сердце бешено стучит, безутешный воздыхатель глотает все слова! Каору снова поднимает свой зонтик. Синдзи, поколебавшись немного, встаёт с ним. — Направляешься в NERV? — мягком голосом поинтересовался Каору. — Да-а… — Ну тогда, хм, пойдём вместе. Над Токио-3 встала яркая радуга. Виктор продолжил шутить и насмехаться, чтобы заглушить кипящие в нём чувства — чужие чувства. Они пошли на тренировки. — Я думал, ты ненавидишь меня, Синдзи, — вдруг произнёс Каору, когда Виктор снова увидел их — облачённых в контактные комбинезоны на мостике перед Евами. — Почему? — удивился Синдзи, испытав также что-то вроде испуга. — Мне показалось, что ты меня избегаешь, — Нагиса чуть пожал плечами. — Я и не пытался, — солгал Синдзи. — Правда? — друг поглядел на него. — Правда… — смущённо растаял Синдзи. Потом оба «голубка» захихикали. Виктор обернулся к Аске, на всё это поглядевшей очень неодобрительно. — Как дела у Пятого Дитя? — забежала в центр управления Рицуко. — Его уровень синхронизации очень высок. Гораздо выше, чем личный рекорд Аски, — доложила Майя, показывая данные. — Так значит, его утвердили в качестве замены? — Мисато повернулась к вошедшей. — Только после того, как мы получим результаты тестового запуска Евы-02, — сказала та, вдумчиво просматривая монитор. Виктор решил промотать время. Он очутился в классе, где Каору и Синдзи весело хохотали, болтая как две подружки. Девочки косо на всё это галдели: — Этот Икари как пиявка. Он словно вцепился в нашего дорого Каору! — возмутилась одна. — Вчера они шли под одним зонтом, — сказала другая. — Эй, Сорью, — обратилась болтушка к проходящей мимо Аске, — у тебя нет подозрений насчет Каору и Икари? — Ну, я думаю, что они влюбленная парочка, — выдала та. — Ты имеешь ввиду они… ну, ты понимаешь? — Ха, я в это не верю. Сама Аска поспешила отдалиться от глупых сплетниц. — Да-а-альше! — Северов сделал вид, словно жмёт пульт. — Перемотка! Школа, коридор — после занятий. Кенске останавливает главного героя, уже направившегося домой — Синдзи. — Что? — Я собирался устроить Тодзи вечеринку, по поводу его выписки из больницы, так что. — Прости. Сегодня не могу, — Синдзи отвёл немного стыдливый взгляд. — У меня есть дела поважнее… — Ох, очень жаль. — Ну, тогда до скорого… — Синдзи в спешке ушёл, Кенске очень покинуто поглядел на друга. Тот летел на свидание. — Мда, — Виктор закусил щёки, ступая следом по воздуху, с каждым шагом расстояние быстро сокращалось, а время мигом пролетало. Сам Северов прекрасно испытывал на себе всё юношеское волнение Икари-младшего, смятение, пацан комплексовал, вообразив, что Каору куда круче его персоны. Ясное дело, Виктор никогда бы так не стал — в этом русский не сомневался. Место для свидания «голубки» выбрали специфическое — наверное, чтобы никто не помешал. Это было недалеко от Одавары — тут простирался очередной затопленный город. Сладкая парочка оглядела всё это с волнореза. — Это похоже на «Брюгге», в звучании «Die tote Stadt». Красивый и безжизненный, — прокомментировал Каору. — Что это? — Это история о человеке, который заперся в своём доме в Городе Смерти, не желая забывать свою погибшую, молодую жену, — стал объяснять Каору, закрывая глаза. — Человек назвал одну из комнат «Храмом Воспоминаний», аккуратно наполнив вещами покойной жены и всем, что напоминало о ней. Но вскоре, он встречает танцовщицу, похожую на его жену и его сердце оказывается в смятении. Он понимает, что жизнь и смерть — это разные вещи, и наконец решается покинуть Город Смерти. — Ох… — Эй, как насчет искупаться? — вдруг предложил друг, пристально поглядев на влюблённого в него мальчонку. Умел он так — вдруг обескураживать Синдзи. — Плавать? Здесь? — что началось в его сердце! Виктор испытывал всё это, попутно отметив некоторое непонимание сего со стороны Синдзи, похоже, мальчик действительно никогда раньше ни в кого не влюблялся. При этом вместе с притяжением он ощущал и отторжение. — «Блин, если б я был гомосеком — не приведи Ктулху — я бы так не комплексовал бы», — подумал Виктор, теша своё самомнение на фоне заведомо более неподготовленной, с его точки зрения, личности. Впрочем, есть чувство иронии у Мироздания, или нет — а сержанту подобное ещё потом аукнутся — как говорят гики: «На всякую бронированную задницу найдётся свой Фулгрим!». Сейчас пока сам Виктор верно отметил, что находясь среди трёх обворожительных женщин (и больше — это как посчитать) — Синдзи влюбился всем своим считай ещё детским сердечком именно в парня. Нет, к Аске, к Рей и к Мисато — и к иным представительницам прекрасного пола — Синдзи питал сексуальное влечение, но не большее, чем он мог бы испытать к Кенске или к Тодзи, культивируй мальчик свои вкусы в этом направлении. Это была просто похоть с одной стороны, с другой — приятельские и дружеские отношения… И это всё была не Любовь — нет. Все язвительные циники и самозваные реалисты смеялись над этим чувством — вспоминая кучу расставшихся пар, сонмы брошенных детей и плачь сопливых подростков. Очевидно, эти примеры не были примерами Любви. Любовь — это когда ты готов вечно быть с этим человеком. Наверное, тут должно очень повезти — несмотря на размножение и увеличение рода людского, практически невозможно найти себе грамоничного второго «я». Синдзи смог это сделать. Интуитивно он потянулся к Каору. Тут Виктор подумал, что все эти фанфики и фан-арты, ставящие в пару Синдзи какую-нибудь «горячую» Аску или «холодную» Рей, или даже «опытную» Мисато или даже всех сразу — совершенно бессмысленны и нелепы, они привирают правду и в конец лживы — в угоду личных вкусов фикрайтеров: у Синдзи полноценные отношения могут быть только с Каору. Он — его единственный, его редкое везение, его Любовь. Вернее — совсем не везение, если учесть, как история всегда разворачивается. — Но я не взял плавки для купания, — замялся сейчас Синдзи. — Мы можем плавать голышом, — вдруг предложил Каору. — В конце концов, здесь никого нет, кроме нас. — Но… — у Синдзи разорвалась царь-бомба внутри. И, повинуясь ударной волне, он направился в соответствии с этим желанием — он-то хотел быть ближе к Каору… — Тут нечего смущаться. Мы оба — мальчики, — улыбнулся златовласый красавец. — Да, но… — Синдзи для приличия всё ломался. — Ну, идём, — Каору направился к воде, на ходу снимая одежду. Синдзи, следуя за ним, тоже взялся оголяться. Они вышли на берег между зданиями — одежда позади, Каору впереди, Синдзи немного не поспевает за ним. Нагиса легонько плюхнулся в воду, гибкая фигура рассекла блестящую гладь. Синдзи, сам того не понимая, очарован нагой фигурой. Виктор всё это понимает до самой последней крупицы — мозг противится… Но ему не отвратительно. Ему нравятся эти очаровательные босые ножки, эти длинные голени, эта попка, эта спинка и эта медовая головка! Синдзи ступил в воду, осторожно всё там просматривая на предмет торчащих арматур и острых камней — всё же затопленные развалины, не лучшее место для купания: о чём думал Каору? Потому Виктор понял всё. Нагиса уверено проплыл очень далеко без задних мыслей, а Младший вскоре остановился. — Иди сюда! — Каору обернулся. — Я не могу идти дальше… Я не умею плавать… — Синдзи пытался прикинуть глубину, сейчас только лицо на уровне рта выглядывало из воды. — Всё будет хорошо. Просто держись за меня, — пообещал Каору, он немного приблизился. Синдзи всё глубже зашёл в воду, Виктор чувствовал, как Ангел притягивал Младшего… Но тут Каору не взял протянутой руки Синдзи. Бедного Икари как пулей в сердце поразил страх! Он пошёл ко дну! Он понял, что сейчас утонет, если Каору ничего не сделает! В рот попала вода! Только в последний момент Каору резко приблизился и обнял Синдзи. Утопающий немедленно вцепился в красавчика. Нагиса рассмеялся — как-то натянуто, фальшиво: — Ты и в правду не умеешь плавать, что ли? — спросил он на ухо, чем вызвал сильную обиду. — Ты такой противный! — высказал Синдзи, сжираемый эмоциями, они же ели незримо зависшего рядом Виктора: — Я доверился тебе… Синдзи залился слезами и уткнулся головой в плечо Каору, всхлипывая без остановки. — «Промотать!» — Виктор скривился, не желая этого более терпеть. Он очутился в комнате заброшенного здания после заката. Синдзи и Каору смотрят на потемневшее небо странного оттенка, одеваясь. — Вау, изумрудный закат, — подивился «вестник Господа». — Это так красиво, — согласился его земной возлюбленный. В то время как Каору надевает свой костюм, Синдзи замечает шрамы в виде линий, на запястье. Виктор тоже их заметил, разумеется. — Эй, а почему ты плакал чуть ранее? Океан испугал тебя? — спросил Каору — Я не знаю… Я-я не знаю. Просто я подумал, что сейчас пойду на дно океана и умру… — высказал Синдзи сбивчивым голосом. — Почему?.. — серьёзно поглядел на него Каору. — По правде говоря, я действительно избегал тебя, — посыпал признаниями Синдзи. — На фоне тебя, я лишь жалкое подобие человека… Я чувствую, что сойду с ума, когда я с тобой, но когда я не могу тебя увидеть… я чувствую такое, такое беспокойство… И когда я думаю о том, что ты не должен прожить свою жизнь с кем-то, таким же жалким как я… Я словно чувствую, как я умираю… Небо тёмное, их фигуры теперь лишь силуэты в вездесущем мраке среди развалин. — Я не могу разглядеть твоего лица теперь… — прищурился Синдзи. Зато Виктор мог. — Каору, я… — Прости… Я не чувствую подобного к тебе, — перебил Каору. Синдзи промолчал. — Давай пойдём домой раздельно. Я не хочу больше причинять тебе боль. На том Каору завершил разговор и ушел в ночь в полном одиночестве. Виктор заметил как быстро бредущий сквозь мокрые заросли мальчишка шмыгнул носом, потирая глаза… — Фи! — Северов всячески начал в мыслях глумиться над этой любовью, только потому, что она была однополой и потому, что эти дети страдали из-за своих чувств. Синдзи остаётся в «море отчаяния» — Виктор постарался отринуть от себя это. Комната Синдзи. Открывается дверь, входит Аска. Главный герой лежит на кровати, спрятав голову под подушку. — Синдзи, я не знаю, что случилось, но ты не можешь валяться без дела вечно, — начала Аска. Парень не ответил. Девчонка подошла и ткнула пальцем в щёку: — Эй, Синдзи, скажи что-нибудь, Син-чан. Синдзи грубо оттолкнул её: — Не трогай меня, своими грязными руками… Забавно слышать это от тебя. Ведь это ты пустила этот отвратительный слух. Я не хочу видеть твоё лицо, уходи. Аска в гневе выбежала из комнаты. Каору один спускается в холл штаб-квартиры NERV. Евангелион-02 залит красным охладителем. Виктор заглянул в центр управления: — Синдзи влюбился в Каору?! — переспросила Рицуко. — Мальчик, влюбившийся в мальчика… Я ошиблась в своих прогнозах, — Мисато сложила руки на груди. — Ну так, что теперь с Синдзи? — Он пришёл в штаб-квартиру, но остаётся в медблоке. Он кажется самым несчастным человеком в мире… — сетовала Мисато. — Честно говоря, у меня было плохое предчувствие, когда я увидела Каору. Но предположить, что всё закончится вот так… Я действительно в растерянности. — Ты ревнуешь. Каору украл у тебя Синдзи, — как-то порочно посмеялась Рицуко. — О чём ты говоришь, я его защитник, волноваться о нём — моя работа, — заявила эта бравая женщина. — Я знаю, что ты не так сильна, как кажешься. Многое произошло за последние месяцы. Думаю, вы смогли бы выдержать всё это вместе, ведь ты жила вместе с Синдзи, — говорила Рицуко. Похоже, женщины заговорились. — Время, назначенное для теста истекло, но пилота всё ещё нет в капсуле, — вдруг доложил сотрудник NERV, прервав беседу. — Это странно. Я уверена, что сообщила ему правильное время… — Рицуко устало бросила взгляд на часы. — Я не удивлюсь, если он заблудился. Он ещё не привык к этому месту, — Мисато не особо забеспокоилась. Внезапно раздался вой сирены, взбудоражившей всех. Мисато и Рицуко быстро переместились в командный центр — Виктор за ними. — Что случилось? — Мисато мигом подбежала к операторам. — Подозреваемый проник на подземные уровни. Эти пути ведут к Центральной Догме, — доложил Шигеру. — У нас есть данные использованной ID-карты! — сообщил следом сидящий подле Макото. — Похоже, использовалась карта профессора Акаги! — Что? — не поверила ушам Рицуко. — Быть не может… — посмотрела на неё Мисато. — Есть изображение нарушителя, с камер блока «Р»! — вывел Аоба. На главном экране появился вид подземной фабрики. Каору спокойно себе шёл во всё в той же одежде — в коротких шортиках и в матроске, как обычно, сунув худые руки в узкие карманчики. — Ты что там делаешь? Ты не должен тут находиться! — сбивчиво обратилась Рицуко к нарушителю через громкоговоритель. Каору слегка озадаченно поглядел прямо в камеру, тонкие губы что-то проговорили, Виктор это воспринял: — Мне очень жаль, — молвил вторженец. Видео прервалось в шуме помех. — На подземном уровне зафиксировано АТ-поле! — оторопела Майя. — Ангел! — поняла Мисато. — Это невозможно! — Рицуко больше всех охватил шок! Ведь она же проверяла биологические показатели Пятого Дитя! — «Чего он там?!» — Виктор пожелал быть там, где находится Каору. Где-то на подземном уровне свет вливается в него — мальчик с лёгкими содраганиями превратился в Ангела с выступившим ядром — матроска разорвалась в клочья, явив красный кристалл — состоящий как из вскипячённой и заставшей крови — это жуткое образование торчало чуть правее сердца, на лице и груди проявились тонкие красные линии. — Это моя… истинная форма?.. — он сам удивился. Следом на преображённого юношу пал смертельный луч лазера. АТ-поле отразило его. Виктор вернулся в штаб. — Обычное оружие бесполезно против Ангела! — сплюнула Мисато. — Немедленно перенастройте ядро Евы-02 под Аску! — распорядилась Рицуко. — Так точно! — принялась выполнять Майя. Виктор снова вернулся к Каору — тот на подземном уровне встретился с установкой, генерирующей искусственное АТ-поле, Каору легко преодолел эту преграду с помощью своего — куда более мощного. В ангаре всё опять не зашло — Ева-02 не завелась, Аска что-то невнятно кричала в истерике из капсулы, техники матюгались, Фуюцуки выполнил facepalm. — «Может быть, прибей его Аска, всё было бы куда проще для Синдзи и для меня!» — подумал Виктор. — «Сука, чёртово правило драмы?!» Боль охватывала Виктора. Боль Синдзи. Икари-старший и Фуюцуки быстро пришли в командный центр — И так, вы позволили Ангелу проникнуть в Центральную Догму?! — сурово спросил Козо. — Примите мои извинения. Вся вина полностью на мне… — впопыхах забормотала Рицуко совершенно растерянно. — Это последний ваш промах, профессор Акаги. Я освобождаю вас от всех ваших обязанностей в NERV! — рубанул с плеча Гендо. На секунду Рицуко застыла, не веря своим ушам. — Уходите, немедленно! — разгневался командующий. — С этого момента, я лично буду отдавать приказы, а вы будете их исполнять. Лейтенант Кацураги, немедленно подготовьте Евангелион-01 для замены. — Так точно! — Начать запуск Евы-Альфа! — Принято! — приступила Майя. — Хоть используем эту недо-Еву… — тихо проговорил Козо. Работники центра управления суетились на грани паники. Никто даже не взглянул на Рицуко. — Что вы здесь делаете, профессор Акаги? — продолжил наезжать Гендо. — Лишь авторизованному персоналу позволено находиться здесь. Рицуко развернулась и ушла. На экране Ева-Альфа пришла в движение. В другой части базы Синдзи встал ошеломленный, держа в руках трубку телефона. — Каору… Ангел?!. — скорее шептал он, чем говорил. — Алло? Синдзи? Ты меня слышишь? — звонила ему Мисато. — Нет! — ещё громче вскричал Синдзи. — Вы лжёте! — «Ну пошло-поехало!» — боль пронзала Виктора… — «Так, а чё там у хохлов?!» Он перенёсся к Каору. Попытка залить вторженца бакелитом провалилась — АТ-поле плавило эту твердейшую и быстро застывающую жидкость — она даже не замедляла Ангела. Пробив очередную стену, Каору вырвался в свободный коридор, заставленный орудиями — они все загрохотали единовременно. Быстро оставив за собой кучу дымящихся турелей и прочих средств обороны, Каору приблизился к высоченным вратам с рисунком Древа Жизни, обрушив его одним взглядом, Ангел быстро прошёл вперёд… Он заглянул в одну из жилых комнат. На полу оказалось много битых колб и мензурок. Похоже, что это что-то вроде лаборатории, ныне разрушенной и заброшенной. На стене нарисован символ проекта комплиментации человечества — лик Святого Агнца с семью глазами. — Кто ты? — вдруг из-за укрытия высунулась Рей. — Ах, это ты… Что ты делаешь в таком месте? — Каору прищурился, Виктору показалось, он хочет выглядеть угрожающим, но не потому, что сам таков — а, наверное, потому что Ангелы — враги человечества — должны быть такими… бесчувственными машинами смерти на службе у безумного Бога разрушения! — Здесь я родилась и выросла, — флегматично дала ответ Рей, похоже, готовясь стоически принять смерть, если незваный гость всё же решится убить её. — Хм, — «посланник божий» задумался. — У меня возникло подозрение, когда мы пожимали руки, ты ведь и правда не Лилим, не так ли? — Лилим? — не поняла собеседница. — Это значит «человек», — грустно пояснил Каору, чуть двигая руками в карманах шорт. — Ты Ангел, не так ли? — Ангел? — Каору рассмеялся, словно услышал нечто абсурдное. — Да, я слуга Бога! — Когда ты понял, что ты не Лилим? — спросила Рей. — Думаю, когда мне исполнилось десять лет, — Каору повернулся к лицу Агнца. — Я прибыл в этот город и впервые осознал свою судьбу. Это то, что я искал. — Он указал на семь глаз. — Моя цель где-то рядом. Ты отведёшь меня туда? — Я не могу. Ты устроишь Третий Удар, — отказалась Рей. — Ты имеешь в виду, что я устрою ужасную катастрофу, вроде Второго Удара? — как послышалось, по тону Каору, он не очень-то поверил этим словам. — Да, — Рей моргнула. В этот момент помещение сотряс нарастающий грохот. — Ева идёт за мной, — Каору ни чуть не устрашился, на всё ещё прекрасном детском лице не дрогнул ни один мускул. — Это точно не Ева-01 или Ева-02, — Рей прислушивалась к звуку. Каору вместе с ней выглянул из комнаты. Ева-Альфа появлялась из темноты — бешеная как дикий зверь. — «Почему они не могут сделать вменяемых роботов?!» — поразился Виктор, разъярённый киборг бросился на ангельскую парочку. — Ох, любят же эти Лилим… — Каору ухватил за руку Рей — его АТ-поле бережно объяло Аянами… В полёте он легко увернулся от сумасшедшего броска Евы-Альфа — недоделанный терминатор врезался в стену и разнёс с грохотом. Через густую пыль показалась верхняя половина туловища зловещего гиганта, распятого на кресте. — Адам… — прищурилась Рей, выглядывая из-за большого куска стены. — Адам?! — Каору тоже засёк загадочного исполина. Они оказались засыпаны обломками стены, развёрнутое ангельское АТ-поле Табриса легко удерживало над головами детей тяжеленные куски, очевидно, Каору мог легко выбраться из этого завала, но почему-то медлил. — «Бля, ну чё за охрана?!» — Виктор шлёпнул себе лицо рукой. — «Ёбаный стыд!» Издав звериный рык, Ева-Альфа отбросила обломки и с присеста проглотила обоих целиком. В этот момент проявился Евангелион-01 — не фиолетовый, а светло-серых и белых цветов, несколько более громоздкий и плотный, чем привык Виктор. Синдзи схватил прожорливого уродца и вскрыл своим прогножом — недоделанная зверюга померла в муках, заблевав груду обломков от стены мерзкой кровью. Каору вырвался из живота — и через дыру в стене белой молний рванул к распятому Существу. Не двигаясь более, изящный мальчик завис перед кровоточащим бледным божеством в маске Семиглазого Агнца. Голос Икари Гендо прозвучал из громкоговорителя: — Ангел, почему ты не идешь дальше? — Командующий Икари, я полагаю? — Каору применил телепатию, сумев отыскать на приличном расстоянии нужную голову. — Именно, — Гендо внял ему. — Это твой «Храм Воспоминаний», не так ли? — озирался по сторонам светоносный мальчик, антураж был что надо — вокруг высились какие-то жуткие техногенные структуры в духе Гигера, возведённые или людьми, или ещё одной из древних разумных рас до нашего появления. — Разве ты не собираешься вступить в контакт с Адамом? Ты что, жалеешь человечество? — спрашивал Гендо, вероятно, желая уболтать «божьего посланца» — покуда Синдзи преодолеет его АТ-поле — стена с грохотом обрушилась перед Первой Евой. — Я тот, кто заслуживает твоего сочувствия. Потому что продолжать жить, это так трудно… — высказал Табрис, снова ровно вглядываясь в семиглазую маску SEELE. — Ты выбираешь смерть? — спросил Гендо. — Умереть — это всё, что я могу сделать по своей воле. Единственный способ не повиноваться моему создателю, — печально высказал мальчик. — Но это противоречит базовому принципу жизни, — подметил Гендо. — Ангелы, это существа, что эволюционируют постоянно. У нас нет заранее предопределённой формы. И смерть — не что иное, как часть жизни, — Ангел посмотрел на Еву-01. — Каору… — Синдзи попробовал заговорить с другом, сидя в машине. — Синдзи, — Ангел внял ему и ответил с помощью той же телепатии. — Если бы я знал, что всё закончится вот так, то лучше бы утонул с тобой в море. — Ты обманул меня? Ты использовал меня? — спрашивал Синдзи дорожащим голосом. Виктора снова захлестнули эмоции боли и отчаяния. — Не совсем так, — покачал головой Каору. — Я весело провёл с тобой эти дни. Ты единственный, кто может оборвать мою жизнь. Если это произойдёт от твоей руки, ничто не доставит мне большей радости, даже смерть. — Почему ты решил, что я способен на это?! — рыдая, спросил Синдзи. — Поторопись! — выкрикнул вдруг Каору. — Я чувствую, как что-то подталкивает меня изнутри. Я думаю, это заложенный в меня инстинкт. Прямо сейчас, я чувствую то же, что и ты чувствовал тогда, я даже не знаю самого себя. Виктор знал — это ложь: вот сейчас Каору уже просто использует Синдзи! — Скорее! — после этой фразы Каору внезапно развернулся и прыгнул, «ныряя» в Адама — Икари-кун! — закричала Рей, вся в крови Евы-Альфа, но живая — спасённая АТ-полем Каору. Ева-01 делает молниеносный рывок и хватает Табриса, прямо перед тем, как тот коснулся бы Адама. Страшный хруст. С этим звуком, Виктор увидел, как Рей расслабилась. По руке Евы-01 хлынула кровь… Синдзи закричал! Виктора скосило как ударной волной. Весь Комитет собрался по случаю кончины Табриса. — Мы только что получили подтверждение уничтожения последнего Ангела, как и было предсказано в сценарии, — провозвестил Кил Лоренц. — Больше нет преград для проекта комплиментации человечества. — Но теперь у нас новая проблема. Икари Гендо и Ева-01, — заявил кто-то из SEELE. — В NERV больше нет необходимости, — говорил другой. — Он использовал свой пост командующего, чтобы превратить NERV в свою собственность, — ворчал третий. — Результаты нашего расследования показали крайне очевидную вещь — Икари планировал превратить Еву-01 в «Бога» и оставить её для себя, — высказал следующий. — Как глава SEELE, я считаю, что мы должны расформировать NERV, — объявил Кил. Двенадцать огоньков отделились от мрачного лунного диска и стремительно пали на голубую Землю — тот час чернеющее Море Дирака поглотило всю Северную Америку! — В тот раз я был вынужден свернуть проект Содействия, — пояснял Кил, когда Виктора немного отпустило и он смог внимательно наблюдать за катастрофой. — После смерти «последнего» по нашему сценарию Ангела, двенадцать Ангелов, гораздо более мощных, пробудились на Луне и снизошли на Землю единовременно — они атаковали Еву-06 и в процессе уничтожили половину континента… Пилоты NERV укрылись в руинах Арика. Но да это не так важно. Важно — это только начало. События как бы возвратились назад. Снова пошли всякие Ангелы и бои с ними. Среди них появился Ангел, который захватил контроль над Евой-04 под управлением Маны Киришимы (в неё установили ядро, снятое с убитого монстра, это позволило ему ожить снова). Началась жестокая битва — Ева-04 с рёвом избила Еву-03 под управлением Имитационной Системы и выкинула её, как игрушку, столь же яростно воскресший Ангел набросился на Золотое Трио. Страшно скрипя сердцем, героям пришлось убить напарницу. Мисато сообразила план: Ева-02 направила всё своё АТ-поле против вражеского, тем самым сведя его на нет почти полностью, её саму закрыла Ева-01 своим АТ-полем, Ева-00 же воткнула в ревущую Еву-04 N2-бомбу — последующий взрыв уничтожил цель. Синдзи закричал в слезах, вместе с мрачной Аской и безрадостной Рей, увидев далеко разбросанные останки Юнита! — «А ведь могли бы просто проткнуть ядро!» — подумал Виктор. Спустя череду трагедий бесплотного созерцателя закинуло в кабинет командующего, где Гендо и Козо вели разговор с Мисато: — Пятое Дитя… серьёзно? — Кацураги выглядела несколько потрясённой. — Да. Пятый кандидат прибудет в ближайшее время. Необходимо переписать персональные данные Евы-02 под Пятого, — распорядился Гендо. — Но… Аска… — заикнулась было Мисато. — Мы не можем тратить время на бесполезных людей, — отрезал командующий. — Отправьте её обратно в Германию, когда будет возможность. Это всё. Мисато задержалась с мрачным выражением. — Что-то ещё? — строго приподнял бровь Гендо. — Нет… Простите, — Мисато покинула их. — Пятое Дитя — вероятно, он шпион SEELE, — посетовал Козо. — Он попал сюда напрямую, минуя Мардук, — проговорил Гендо. — Они, кажется, стали весьма нетерпеливыми. — Время покажет. Судя по Свиткам Мёртвого Моря, последний Ангел в пути. Около школы — взрыв Евы-00 превратил почти все здания в груды руин. После всех пинков судьбы — после гибели Маны и Кадзи, после безумия Аски и потери прежней идентичности Рей — Синдзи в мрачных думах одиноко прогуливался здесь, неожиданно до ушей свободный ветер донёс умело исполняемую музыку. Пойдя на звуки, Младший ожидаемо встретил Каору — альбинос также одиноко и совершенно невинно играл на рояле в разгромленном музыкальном классе, рядом обвалилась целая стена, открывая вид на столь же запущенный спортзал. Синдзи сразу заметил необычайно красивое лицо «переведённого ученика». — О, здесь кто-то есть? — «новый старый знакомый» перестал играть. — Кто?.. Ты же не ученик этой школы? — Синдзи немного запнулся. — Меня перевели сюда. — Перевели? — Я принёс с собой документы по переводу, но, как и думал, здесь ни души, — демонстративно огляделся Каору. — Всех эвакуировали в Токио-2, учеников и учителей, — сообщил Синдзи. — Почему же ты всё ещё здесь? — с любопытством поинтересовался Каору. — Меня бросили. — Ха-ха, бедняга, — Каору посмеялся. В этот момент зловещий звук заполнил помещение. — Ветер… — Синдзи огляделся. — Я подумал, что это могли быть голоса душ, — беззаботным тоном предположил Каору. — Голоса душ? — удивился Синдзи. — Ты не знаешь? Глубокой ночью в школьном спортзале ты можешь услышать весёлые голоса. — Нет. — Принято считать, что души не наигравшихся детей покидают свои тела, пока те спят и собираются в этом месте, — сказал Каору. — Хах, — Синдзи натянул смешок. — Во времена Хэйан они называли это «порханием душ», «akugaru», которое теперь произносится как «akogareru», — осведомил Каору. Зловещий звук вновь наполнил здание. Синдзи с некоторым испугом посмотрел в потолок в сторону спортзала. Виктор различил нечто, похожее на детские голоса: — «Час от часу не легче! Опять замуты с мистикой пошли, едрёна мама!» А дальше Синдзи вновь повернул голову в сторону мальчика, но того и след простыл. — Эй! Куда ты делся? Виктор успел заметить, как Каору быстро переместился с помощью АТ-поля — сейчас юный Нагиса сдавленно хихикал за стенкой, очевидно — проказник наколдовал характерные звуки и он же решил разыграть незнакомого мальчика. Мол, пусть тот подумает, что встретил дружелюбное приведение! — «С мотором», — мысленно добавил Виктор. Позже они снова встретились. Рей ожидала приказов в здании NERV. Синдзи подошёл чуть позднее и встал рядом с ней. — Что? — Аянами заметила выражение его лица. — Ах… — Синдзи поспешил отвернуться. — Ты выглядел испуганным, когда увидел меня в лифте, — заметила Рей. — Не совсем… Мисато подошла к ним вместе с «новым старым знакомым». Хорошо, что вы оба здесь. Позвольте мне представить вам нового пилота, Нагиса Каору, — Кацураги довольно подвела мальчика, своего родного сына, на самом деле. — Пятое Дитя?.. — Синдзи немало удивился. — Это пилот Евы-01, Икари Синдзи. А это пилот Евы-00, Аянами Рей, — представила Мисато. — Рад познакомиться с вами. С нетерпением жду совместной работы, — проговорил Каору как-то вдумчиво. — Взаимно, — Рей ответила с присущим ей безразличием. — Если тебе понадобиться узнать что-то о местных распорядках, просто спрашивай Синдзи, — подсказала Мисато Каору, похоже, решив немного скинуть свои обязанности на воспитанника. — Рад познакомиться с тобой, Икари Синдзи, — Каору протянул руку. Пока они пожимали, альбинос пристально заглянул в глаза Синдзи вопреки обычному японскому этикету, смущённый Младший посмотрел в сторону. Каору, увидев это, улыбнулся с хитрецой в глазах. После последующих тестов они отправились в баню. Каору зашёл после Синдзи и тот отвернулся, когда в парах появилось обнажённое тело. — Ты от всех отворачиваешься? — поинтересовался Табрис, вставая рядом перед водой, где сидел Синдзи. — Я удивлён, ты избегаешь меня? — Нет, не избегаю, — тихо пробубнил Младший. — Ты такой врунишка. Это же очевидно, — всё улыбался Каору, прямо стоя и чего-то ожидая. — Ты должен был сказать мне, что ты Пятое Дитя, — проговорил Синдзи с нотками возмущения. — Это моё дело, — Нагиса разминал свою длиннющую шею. — Я не знал, что ты Третий. Тебя это волнует? — Не совсем. — Ты всегда такой? — дальше любопытствовал мальчик-альбинос. — Напряжённый. — Напряжённый? — Такой же, как и лейтенант Кацураги. — Многое произошло. Перед тем как появились Кадзи, Аянами и ты, они… — Синдзи сбился и умолк. — Что случилось с Первой? — приподнял изящную бровь Каору. — Неважно. — Скажи. — Я не хочу говорить об этом. — Ах, это тайна… — Каору напоследок хрустнул шеей и ступил с места. Синдзи промолчал. Новобранец с блаженной улыбкой до ушей погрузился в воду и удобнее вытянул голенастые ноги, как в очередной раз заметил Северов, даже для своего возраста этот пятнадцатилетний мальчишка выглядел чрезвычайно худым. В этот раз он показался Виктору более расслабленным, мирным и дружелюбным. Конечно, решил сержант, это ничего не значит — с Табрисом всегда нужно держать ухо в остро. Быть может, просто из специфики собственного существа, этот человек — всё же Виктор рассматривал его как себе подобного в плане возможных чувств («пусть даже и гомосека») — всполне способен и против своей воли принести конец света или что ещё плохое — как в случае с Синдзи, чьи чувства много раз оказывались преданы: теперь Виктор ощущал это на себе. — Но, ты становишься весьма робким, когда дело доходит до контактов с людьми, — проворковал бледный змей-искуситель. — Я всегда был таким. Если человек мне не знаком, мы не можем друг друга предать или ранить, — высказал Синдзи. — Но разве это не одиночество? — Это оно и есть. Я таким родился и измениться не могу. Я ненавижу себя за это. Честно говоря, я хочу завопить и убежать от себя подальше. — Но я слышал, как ты говорил себе не убегать, — откуда-то припомнил Каору, не исключено, что из прошлой жизни, как подумалось Виктору. — Мне кажется, что если я перерожусь в новую личность после смерти, я не смогу понять, кем я буду, — произнёс Синдзи. — Мне этого не понять. Мне кажется, ты человек, ценящий себя выше всего остального, — проговорил Каору. Синдзи промолчал на это. — Покажи мне свою руку, — затем резко попросил Каору. — Что?.. — Твою левую руку, — Каору взял Синдзи и рассмотрел ладонь. Младший чуть вздрогнул, когда заметил несколько шрамов на бледном запястье друга. — У тебя мозоли на кончиках пальцев, — сделал вывод Каору. — Это от игры на виолончели. — Виолончели? — глаза Табриса чуть заблестели. — Я немного играю. — Как мило, — Каору сжал левую руку. Сердце Синдзи неистово затрепетало. — Извини… Мне нужно выйти… — мальчик отпустил Каору и вышел из воды. Босые ноги пошатнулись — Синдзи бухнулся в обморок, Каору едва успел подхватить приятеля. Из-за упрочнившейся связи с сознанием Икари, Северов утратил контроль над событиями вокруг — его теперь кидало через промежутки времени сообразно восприятию Синдзи. Так он оказался в комнате дома Мисато, где потерявший сознание раскрыл глаза на своей постели. — Ты не спишь? — Каору смотрел на Синдзи, тот с негодованием моргнул на этот вопрос. — Ты упал в обморок. Ох, и напугал ты меня, когда на пол свалился, — рассказал заботливый Ангел. — Извини… Что так побеспокоил тебя, — попросил прощения скромный Синдзи. — Должно быть, ты устал. Серьёзно, так много всего произошло, — с пониманием произнёс Каору. — Да, много… Каору поглядел на виолончель в углу комнаты. — Это же твоё, да? — Ага. — Хорошая виолончель. — Она принадлежала моей матери. — А, я знаю. Мы должны сыграть вместе: я на пианино, ты — на виолончели. Уверен, это успокоит тебя, — с доброй улыбкой предложил Табрис. — Должно быть, не очень приятно весь день сидеть в подземелье и тестировать Еву. — Но я не думаю, что моя игра на виолончели так же хороша, как твоя на фортепиано. Я стесняюсь, — честно высказал вечно нерешительный пилот Первой. — Просто для удовольствия. Кроме того, чего нам стесняться? — настаивал Каору. — Тут где-нибудь есть пианино? — Есть одно в гостиной. — У меня завтра стартовый тест Евы-02. Давай после него. По рукам? — договорился Каору. — Хорошо. — Ну, я должен идти. — Спокойной ночи, — попрощался Синдзи. — Спокойной ночи, — Каору притянулся к новому знакомому. Он поцеловал мальчика — Младший не препятствовал, а наоборот… Чувствуя себя необыкновенно спокойным, Синдзи устремил взгляд в потолок. Затишье перед бурей. Чтобы оттянуть трагедию и передохнуть хоть немного, Виктор позволил себе перенестись куда-нибудь ещё. Мисато и Макото вели откровенную беседу: — Свитки Мёртвого Моря?! — Мисато взглянула на бумаги. — Ага, — огляделся по сторонам Макото. — Я искал информацию о Пятом, как ты и сказала, Кацураги, и я нашёл нечто странное… в неожиданном месте. — Так ты говоришь, Ангелы упоминаются в Свитках? — Мисато всё с подозрением просматривала. — Не только Ангелы. Адам. Второй Удар и даже Проект Содействия, — перечислил Макото. — Так… остался ещё один Ангел? — Мисато дошла до конца документов. — Похоже, «наверху» уже знают. — Командующий? — Мисато начала листать сначала. — Не только. Его заместитель и даже профессор Акаги тоже. Предшественник NERV, Gehirn, была основана согласно подробному Сценарию этих Свитков. Мисато осталось лишь напряжённо промолчать. — Похоже, мы оба оказались в какой-то странной конторе, хех? — Макото с сардонической усмешкой протянул ещё что-то. — Вот мои исследования по поводу Пятого Дитя. В его досье нет ничего подозрительного. До того как он приехал сюда, у него была некая связь с Комитетом, но никаких других следов их отношений нет. Похоже, в жизни у него было не всё гладко. Думаю, он просто симпатичный мальчик, познавший немало бед. — Просто это твой тип, хах, — пошутила Мисато. — Чёрт побери… — Макото это не понравилось. Мисато листала документы, её лицо переминалось, когда она наткнулась на что-то в тексте. — Что такое? — Его день рождения… Это день Второго Удара… Материнское сердце что-то ощутило… Дальше всё по Сценарию. Каору переодевается, нажимает на переключатель на руке, комбинезон плотно садится на тело. Какое-то время Ангел-мальчик вглядывался в своё запястье. Потом Каору вышел из раздевалки, его ждала Рей. — Держи, — она вручила карту. — Это схема сегодняшнего тестового запуска. Пожалуйста, просмотри её, в том числе время. — Спасибо. Кончики пальцев слегка соприкоснулись, Каору взял Рей за руку. Выражения у обоих переминались. — Так вот что имел в виду Икари… Ты такая же, как и я. Думаю, я осознал, что должен делать теперь, — высказал Табрис. — Но… кто ты?.. — Рей вся оказалась в замешательстве. — Ну, пока, — Каору плавно поскакал. Рей обеспокоенно всмотрелась ему вслед. Дальше пошёл «момент»: — Не может быть! То есть, это Ангел? — поразилась Мисато, когда Ева-02 пошла «по делам» в Центральную Догму. — Нет! Это ложь! — снова истерически закричал Синдзи. — Человекоподобный Ангел! — даже Козо удивился. — SEELE сами подкинули нам своего козыря, — Гендо, как обычно, сложил руки в характерной позе. Испытательный полигон №7 оказался весь разгромлен Табрисом, с помощью Второй он сносил все преграды, как картон… Синдзи пробежал вдоль мостика. Рей собиралась в контактном комбинезоне забраться в капсулу Евы-01. — Аянами! — Я пойду. — Почему? — Потому что у тебя есть чувства к нему… Ты в состоянии избавиться от него? — Я пилот Евы-01! — Синдзи оттолкнул Рей в сторону и запрыгнул на место. — Боже! Ну никакого порядка! Кто хочет, тот и ведёт! — возмущался Северов. — Эй, Кил, старик, старый маразматик, пердун жидомасонский, вы когда эту контору создавали, на кого надеялись?! — На Господа, — промолвил Кил. — Бог помог. Как думаешь, — говорил глава SEELE, покуда Первую запускали, — как Синдзи смог при ничтожных шансах поймать Сахакиила? Воля Ньярлатхотепа корректировала причинность, позволяя произойти маловероятному… Как и способности самого Синдзи, также обладающего возможность влиять бессознательно на ход событий. Проблема его в том, что Ньярлатхотеп доминировал, и Синдзи даже не знал не только своего главного врага, но и то, что вообще происходит. — Ева-01 запущена, — доложил Макото. — Синдзи успеет? — попробовала прикинуть Мисато. — Шансы 50 на 50, — покачал головой Макото. — На худой конец уничтожим здесь всё, — зашептала ему на ухо Мисато. — Мы не можем позволить ему устроить Конец Света. — Хорошо, с Вами мне не страшно. — Спасибо. Макото вставил ключ для активации переключателя самоуничтожения. — Проклятье! — кричал Синдзи в бешенстве. — Ты предал меня! Ты предал мои чувства! Ты предал меня, как и мой отец! Ева-01 достала нож. Ева-02 сделала то же самое, принимая вызов: разразилась неистовая поножовщина, кровь брызгами полетела вместе с искрами. Все затаили дыхание, наблюдая за сражением. Синхронизация у пилотов достигла 200% — в этот раз они боролись на полную силу своих машин, потому ударные волны от столкновений плотно объятых АТ-полем титанов сметали всё на своём пути! Когда обе Евы с неимоверным грохотом и сотрясением достигли Нижней Догмы, врата рухнули, всюду разошлись целые цунами LCL, взлетели камни со дна, низверглись скалы… Появилось Высшее существо — оно на мгновение испугало пилота Первой, бросившего взор за обвалившуюся преграду. — Синдзи! — прокричала Мисато из командного центра. Без колебаний Каору вонзил нож в Первую, та потеряла свой в озере LCL. С болью и злобой, с чувством обиды и страшного разочарования, рычащий мальчик с голыми руками идёт на вооружённого предателя — равного ему. От ударов фиолетового исполина отлетают куски доспехов красного — брызжет кровь, Ева-01 и Ева-02 переходят так через рухнувшие врата и дерутся перед крестом. Синдзи, вспоминая уроки рукопашного боя от Мисато, проводит захват и Каору теряет свой нож. — Евангелионы! — говорит пилот Второй, пока его капсула сотрясается от частых ударов. — Родившись от Адама, вам пришлось отдалиться от него. Лилим воспользовались вами и выжили. Я не понимаю этого! Нагиса поглядел на кнопки, запускающие шипы, поднёс к ним палец. И не смог нажать. Пятое Дитя закончил бой. Каору остановил побитую Еву, сочащуюся фиолетовой кровью, и поднял её руки. Синдзи остановил свою, стоя со сжатым кулаком у четырёхглазой морды. Контактная капсула Второго медленно открылась. — Ты обманул, ты просто использовал меня? — Синдзи яростно сжал свой правый кулак. — Всё не так, — покачал головой вылезший Табрис. — Хорошо, что я встретил тебя. Я исполнил своё предназначение. Больше нет смысла бороться. С тобой я никогда не хотел портить отношения. — Мальчик-альбинос вдумчиво поглядел на распятое существо. — Как только я прильну к матери, ветвь человечества прервётся. — Ветвь человечества? — Синдзи попробовал успокоить дыхание, сердце бешено стучало, было бы очень плохо, потеряй он сейчас своё сознание. — Да, ветвь человеческой эволюции. Но это не имеет никакого значения для меня. Ты единственный, кто способен отнять у меня жизнь, — размеренно говорил Каору, он вгляделся в нависающий лик Первой. — Только в твоих руках я буду счастлив, даже если они принесут мне смерть. Жаль, что мы не сыграли вместе. — Давай вернёмся! — Синдзи вот-вот должно было пробить на слёзы. — Сделаем это вместе. Я даже встал пораньше, чтобы немного потренироваться. — Извини, но я не могу, — Каору чуть покачал головой, по привычке устремляя руки к поясу, на контактном комбинезоне не оказалось столь любимых им карманов. — Чувствую, что внутри что-то мешает мне это сделать. Думаю, это мой инстинкт… Поспеши! — Каору внезапно повернулся и устремился к Существу. Ева-01 вытянула руку и схватила Ангела до контакта с Адамом — Бах! — Совсем немного красной крови разбавило кровь фиолетовую на руке киборга. Крик Синдзи заполнил капсулу. После смерти Маны и Кадзи, после безумия Аски и непонятной ситуации с Рей это окончательно добило Синдзи — он достал квантовый нож из LCL: — Простите, Мисато-сан! Но я больше не могу! Не могу! — Синдзи, нет! Евангелион-01 пронзил свою же собственную капсулу ножом, направленным с сознательного удара — он положил конец жизни Третьего Дитя. В командном центре успели нажать на кнопки — тщетно: Ева по вине огромной синхронизации подчинялась теперь только Синдзи. Он был прав, если человек переродится, то не будет помнить прежнего… Почти. Потому ещё много жизней будет разыгрываться эта трагедия. — Сколько ещё, ёбано в рот?! — спросил Виктор, разрываемый изнутри. — Важно не количество, — промолвил Кил, — важно качество. Комитет в полном составе. — Мы только что зафиксировали исчезновение АТ-поля, — торжественно начал глава SEELE. — Дети Адама — Ангелы — уничтожены. Единственный оставшийся Ангел — человечество. Обещанное время, когда мы доверим свои души Лилит и очистим этот грязный мир — пришло. — Но прежде мы должны вскрыть надоедливый прыщ на нашем лице, — гнусаво заговорил ещё один член SEELE — тайный кардинал с характерным семитским видом. — Икари Гендо, — нахмурился ещё кто-то из сионских мудрецов. — Он воспользовался своим положением, чтобы использовать NERV в собственных целях, — ворчал следующий. — Мы имеем веские основания полагать, что он отступил от намеченного плана, — монотонно говорил иной. — Господа! — Кил возбуждённым тоном вынес вердикт: — Настоящим я заявляю: NERV распущен, проект Ева приостановлен. — Бездушные мрази! — Виктор выкрикнул, охваченный уже собственными рвущимися эмоциями. — Вы каждый раз смотрели на них, как на свои инструменты! По сценарию дело опять свелось к встрече двух — Синдзи снова направился гулять в опустошённые места, откуда люди ушли ещё во время Третьей Мировой, разгоревшейся сразу после Второго Удара. Мальчик уселся и застыл в мрачных размышлениях о том, что он убил Тодзи. Мяуканье вернуло депрессивного страдальца в реальность: — Котёнок? Какой маленький… — Синдзи взял зверушку. — Что, от мамы сбежал? Эх, не к тому ты пришёл… У меня с собой ни хлеба, ничего. Синдзи вновь с удивлением услышал игру на пианино. С котёнком в руках, удивлённый мальчик пошёл на звуки. Каору с очень довольным видом наяривал на клавишах, он даже не смотрел на них, глаза были мягко закрыты. Виктор внимательно изучил эту физиономию в лучах солнца, падающего через трещины и через разбитые окна в стенах полуразрушенной католической церкви. Символически красиво отделанный крест валялся на полу. — Ты знаешь эту мелодию? — плавно обратился Каору. — А? — Синдзи шагнул ближе. — Я услышал её, когда гулял по городу. Не знаешь её название? — «Девятая» — вроде, — ответил Синдзи. — На тебе ведь форма средней школы №7? — усёк Нагиса. — Ээээ, ну да… — Отлично, пошли, — держа руки в карманах брюк, Каору плавно встал и подошёл к Синдзи. — Я заблудился, мне, собственно, надо в школу. — Тебя что… перевели к нам? — спросил Синдзи. — Типа того. — А ты что здесь делаешь? Тоже заблудился? — любопытствовал «божий посланец». — Нет, я… ну. — А котёнок тебе зачем? Синдзи грустно поглядел на мяукнувшую зверушку. — Всё, иди домой, — мальчик отпустил котёнка, бросив маленькое существо среди холодных руин. Тот побежал вслед идущим с очень грустным видом и прискорбным мяуканьем. — Да иди же! — Синдзи нервно обернулся. Каору бросил на животное очень подозрительный взгляд. Потом «слуга Господа» взял котёнка, заключил в цепкие пальцы с каким-то холодным выражением… И со зловещим хирургическим изяществом сломал шею! — Не надо!.. — Синдзи с негодованием ухватил Каору за плечо. — Всё — сдох, — спокойный красивый альбинос с видом Доктора Менгеле выкинул трупик. — Как… как ты мог! — оторопел Синдзи, преисполняясь страха и отвращения. — Но ты же сам не хотел, чтобы он таскался следом, разве нет? — беззаботно ответил убийца. — Конечно, но это не повод, чтобы убивать? — всё возмущался Синдзи. — Но ведь он всё равно бы сдох, — ушёл в рассудительность Каору. — Без матери, без еды, какова вероятность, что сюда забредёт как-то ещё, кроме нас? Он бы сдох от голода медленно и мучительно. Я сделал ему одолжение, убив его сейчас, — на лице Нагисы особенно ясно появилась улыбка, словно он сделал доброе дело… И — ведь если подумать — оно было добрым! — «Как бы поглядел на общественную людскую мораль просто человек из замкнутой общины?» — Виктор прямо задался этим вопросом, и не нашёл во вроде нечеловеческом поступке ничего чуждого. Просто обычные мирские люди так не делают. — Кто ты?.. — Синдзи что-то почувствовал. — Каору… Нагиса Каору, Пятое Дитя, не слышал обо мне, Икари Синдзи-кун? — улыбчивый альбинос пристально всмотрелся в глаза, как он любил. — Что ж… в его словах есть логика, — прокомментировал Виктор. — Только уж лучше бы он взял того котёнка. — Он думал, через ближайшее время всё закончится, — напомнил Кил. Начался бой Ев 00 и 02 против Армисаила — Рей ничего не сделала толком, всё пошло по сценарию, даже виртуозное пилотирование Каору не помогло — все его молниеносные увороты, выпады и кульбиты оказались зря — Ангел проник в Нулевую, ассимилировал цепной меч Второй, он активно взялся поглощать Аянами и Нагису вместе с боевыми машинами. Помощь Младшего, выбежавшего на поле боя, не увенчалась успехом — героическая альбиноска запустила механизм самоуничтожения и мощный взрыв стёр с лица земли Нулевую вместе с Армисаилом и со всем Токио-3… Следующей ночью Каору впился в спящего Синдзи поцелуем, чем, похоже, немало шокировал, стоило только Младшему открыть глаза: — Ну? Что чувствуешь? — говорил Табрис, улыбаясь ещё страннее, чем обычно. — Когда любишь кого-то, что чувствуешь? Когда хочешь касаться его… хочешь целовать его… не хочешь терять его… что тогда чувствуешь? Виктор в полной мере ощущал это — ситуация вынуждала сержанта распробовать все оттенки, переходя от возвышенной любви к обыденной похоти, вызванной влечением к красивому телу — пусть и к юношескому… А дальше в Нижней Догме Синдзи протягивал руку Евы-01 к Каору возле поверженной Евы-02. Паренёк не дотронулся — остановил кисть с вытянутыми пальцами прямо перед парящим Нагисой. — Не могу, — Синдзи крепко закрыл глаза, подумал, снова грустно посмотрел — Виктор подметил, что тут Младший — кареглазый. — Пусть даже ты сам меня просишь, убить того, кто даже не сопротивляется. Ну не могу я. — Что так? Это же моя последняя просьба, — Каору чуть напряг взор и затем отстранённо поглядел в руку Евы, он парил между раскрытыми пальцами. — Что, боишься совесть замучает? А обо мне ты даже не думаешь. Вот значит насколько ты ненавидишь меня. — Неправда! — прокричал на это Синдзи. — Никогда я не говорил, что ненавижу тебя! — Вот как? — насмешливо бросил Каору. — Тогда покажи, что ты чувствуешь. Докажи, что не лжёшь, вырази свои чувства своими действиями. Давай. Синдзи медленно взял Каору в руку, держа большой палец прямо у головы альбиноса. — Во-во, молодец, никакого оружия. Вырази свои чувства, задави меня голыми руками, — подначивал Табрис с совершенно невыносимой сардонической улыбкой, абсолютно смертной и убивающей всякую волю к жизни. — И тогда… тогда ты уже не сможешь забыть меня. Даже если захочешь. Так же как тех, кого ты уже потерял. Синдзи задавил Ангела, в тот раз, похоже, привыкнув… — Вы довели Каору до такого состояния, вы гордитесь собой? — сурово спросил Северов, сам с содроганием выдерживая негативные эмоции. В этот раз Синдзи принял всё крайне стоически без воплей и истерик, просто весь горестно сжался. — Мы полностью лишили его воли к жизни. Убедили, что его путь предопределён. Сейчас нам всё равно, — сказал Кил. — Вы убеждены в своей безнаказанности! — отчаянно прорычал Виктор, содрогаясь от праведной ненависти. — То, что ты именуешь «справедливым возмездием», никогда не постигнет нас, — стал высказываться по этому поводу Кил. — Если победит Ньярлатхотеп, то погибель от его рук таковым не станет — мы просто окажемся жертвами этого безумца, если победят Тримурти, то они не станут нам воздавать — ведь мы помогли им и сами они не лучше нас, вот воздать злодею по ходу открытой битвы они могут, прикончить садиста — да, но по нашу душу у них моральный кодекс велит отпускать с миром. Они понимают свои так называемые «пороки», что Синдзи Икари, учинивший много Третьих Ударов, что Рэндольф Картер, ответственный за гибель Йаддита и за Вторую мировую, из-за своей человечности, которая для них что блудная девка, принимая свои недостатки и ошибки, рассматриваемые так, они снисходительны к себе, и уж тем более они снисходительны к нам — это позволяет им тешить себя мыслью, что они не столь развращены, — пояснял SEELE-01, — и из той же добродетели и честности они полагают недопустимым вредить союзникам, даже если это бывшие враги, если нет более причин для вражды, и из совести они не считают в праве судить нас по возможности, опять же, если мы их союзники. А что касается Каору Нагисы — то он снисходителен вдвойне, так как кроме названного, он знает, что нами двигало желание избавиться от страданий — потому он всё простит. А у тебя нас покарать власти нет и не появится. *** Табрис взирал на лопающихся трилоподов, разрываемых духовном барьером на химические элементы, пока испепеляющая ангельская сила расходилась дальше, неся смерть творениям Заррианцев, всячески видоизменённых несущих в себе частицы Древних, когда-то побеждённых Элементальными Королями в своей причинности. — Табрис, используй силу Повелителей Боли, которой ты так гордишься, сколько пожелаешь! — вещал Хастур через колебании эфирных ветров. Король в Жёлтом воспарил над братом и выпустил вихри разрушительной фиолетовой мглы и пустоты, они вытянулись как продолжения зловещих рукавов. Ментальная зараза, исходящая от Обитателя туманного озера Хали постоянно осаждала метафизические бастионы Ангела Свободной Воли. Если обычные трилоподы лопались от Анти-АТ-поля, даже не успевая ничего сделать, то Древние, особенно Ктулху и Хастур, вполне себе сопротивлялись этому, и дальше вели бой. Трезубец Повелителя Снов следом за атакой брата вонзился в полностью материализованное широко развёрнутое АТ-поле Табриса. Рядом быстро мельтешил Хастур в образе череды сгущений и порывов, Владыка Гиад нападал эфирными вибрациями, заставляя ангельский оранжево-янтарный многогранный щит всё сильнее трепетать… Появились две Евы из сопровождения — Вратарь-Четвёртая сразу направилась к последнему Ангелу, многоглазая Девятая, до того поглотившая Михаила, вся покраснела, растеклась и начала распадаться на жидкие капли некого тягучего вещества. Вокруг Семнадцатого возникли три ангельских АТ-поля. Первый из вставших рядом с Табрисом Ангелов напоминал Зеруила, его сверху широкий торс постепенно сужался — кроткие ноги завершилась тонкими конусами без стоп, тяжёлые и толстые руки сжимали плоскими кистями из «ленты» боевой жезл, голова частично на бок закрывалась маской, позади выглядывали образования в виде оранжевых гребней; как у двух других, с головы глядело лицо Аянами Рей — полностью белое, это появилась Рей-Cinq в новом естестве, на затылке находилась маска Зеруила. Вторая ангельская воительница выглядела более утончённо и напоминала даже какое-то растение — столь худыми оказались конечности и узкие крылья, выходящие парами из спины, из боков, из рук и из ног, она сочетала в себе белые и синие цвета, ядро размешалось в области таза — «кожа» выглядела как из плотной резины, мраморное лицо дополнял открывшейся во лбу третий глаз — вертикальный и длинный, окружённый подобием узких крыльев в качестве ресниц, ещё выше волосы закрывала гладкая бронированная светлая плёнка с едва заметными выступами, над глазом выходило нечто вроде рога. В области груди меж двух холмиков без сосков пребывало ядро, где эмбрионом свернулась Рей-Quatre. Последняя Рей II занимала тело нормальных, для человека, пропорций, разве что ноги заканчивались птичьими лапами цвета меди. В целом она более всего напоминала рыцаря в плотных кристально-голубых доспехах со множеством сочленений, затянутых эластичной светлой бронированной плёнкой, она не имела внешнего ядра, и казалась самой защищённой — даже лицо закрывалось подобием забрала, кроме того, она держала щит и копьё с розовым буром на конце. — Мои девушки порубят вас на кальмаровый салат!  — Табрис соприкоснулся со лбом Четвёртого Евангелиона-Вратаря, чьё вещество сделалось как бы жидким и приняло в себя человекообразного Ангела, его голова и плечи остались выглядывать наружу. — Исполню пожелание Икари Синдзи-куна, научу Рей готовить! Новый Адам крепко сжал своё оружие — взметнул изящное лезвие к уродскому трезубцу Ктулху, вынудив Владыку Р’льеха защищаться. — Вы просто дурной кошмар! — говорил Каору, напрягая обычно очень тонкие и мягкие черты лица. — Я просто разжелаю вас! Над головой Четвёртой распрямился нимб, диски золотого марева окутали кисти, выжигающая аура разошлась от стоп, дезинтегрируя почву и руины погибшей планеты. Вокруг всё затряслось и замельтешило как заглючившая голограмма, смазалось, как на череде неудачных снимков. Великий Ктулху сотворил вокруг себя ядовито-изумрудные обереги в виде десятигранных выпуклых геометрических фигур, вместе образующих впадины и выпуклости метафизических псевдоматериальных доспехов — надо сказать, тут Первосвященник Древних оказался крайне ограничен, так как фактически присутствовал на правах заключённого. Столкновение меча Табриса с трезубцем Ктулху раскололо глубоко внизу тектонические плиты до чистой магмы. В свою очередь из-за очередной аномалии регион города-призрака как-то сохранял свою целостью от воздействий на грубом материальном уровне, вероятно большая часть энергии уходила в какие-то другие пространственные области, заполненные вакуумом Казимира или чем-то ещё, и потому зримые разрушения здесь оказались не столь масштабными — зато далеко за пределами повалившая из недр магма выбросилась на сотни километров! Рука об руку с Ангелом Свободной Воли начали сражение младшие сёстры-воительницы — Рей II направила бур Рамиила против Цатоггуа, и насадила толстого мохнатого жаба; Рей-Cinq, доминируя примущественной над Зеруилом, огрела боевым жезлом Шудде-Мьелла по вздымающейся фаллической голове; Рей-Quatre воткнул репликат Копья Лонгиния в Йига, чьи змеиные головы вместо кистей болезненно зашипели вместе с основной головой на плечах. Иная Рей продолжила агонизировать в капсуле Евы-02 на глазах у ничем не способной ей помочь Аски. — Побеждённые мною боги! Они — часть меня! Они лезут из меня! А-а-а! — у несчастной на боках раскрылись слюнявые рты с большими набухшими губами, вытянулись кровососущие хоботки, правая нога почернела особенно сильно, стопа увеличилась, ногти выросли в тонкие когти, между ними натянулись перепонки, левая нога покрылась золотистой чешуёй, из изящных пальцев выросли грубые когти, правая рука ниже локтя превратилась в мохнатую клешню с шипами — а выше и с небольшим куском груди преобразовалась в сгущение чёрных шариков, из ягодиц вырвались раздвоенные мохнатые паучьи лапы, возе пары нормальных грудей выросли дополнительные, набухшие соски извергли «чёрное молоко», сразу распадающееся в «снежинки» того же цвета. Из широко раскрывшегося влагалища — именно из матки — вырвались в окровавленной плёнке новые существа — меньшие жизненные формы, разнообразные по степени своей отвратительности — кроме уменьшенных изуродованных в разной степени копий самой Иной Рей — в них нашли своё отражения все формы жизни, предшествующие появлению человека — его эволюция от одноклеточных, потому тут в кишащих миниатюрах явили себя насекомые, амфибии, рептилии, звероящеры, предшествующие приматам млекопитающие, обезьяны и люди — разумеется, страшно извращённые общей дизгармонией, перемешанные, более ранние формы жизни проявили признаки более поздних и наоборот, потому появились на свет сросшимися и соединёнными с чем попало — младенцы с ножками пауков, обезьяньи головы с рыбьеми телами, цыплята, извергающие змеек — почти всей цепочке Дарвина тут отыскалось своё место. У наблюдавшей за этим Аски сложилось впечатление, что Рей разродилась, словно беременная, собственно — так оно и было… Из дрожащей спины с выпирающим позвоночником под резкий хруст вырвались десять разноцветных крыльев — поначалу как у обычных бьякхов, они начали менять цвет и продолжили усложняться… Левая рука загорелась пламенем и стала выглядеть так, словно состояла из «чистой энергии» — кости, мышцы и кожа не высосались куда-то, а просто растаяли без зримого следа… На шее открылись жабры, по бокам на голове прорезались тёмные глаза Ктулху. Один нормальный глаз стал фасеточным. Жвала паука разорвали щёки и активно вытянулись. Из рта им в компанию выросли клыки Йига. Иная Рей в содроганиях перевернулась, её соски вытянулись, обнажив множество розовых губ между ними. И тут Аска увидела среди хаотичной массы нарождающихся существ, выходящих «трубою» из влагалища… мужские гениталии — большие и постоянно извергающими маленьких тварей, сочетающих в себе черты змей, пауков и самой Рей! Волосы зашевелились, переменив привычный голубоватый на мешанину самых разных цветов, среди них открылся преисполненный холодным пламенем глаз спрута! — Кто-нибудь! — проревела Иная Рей десятками голосов. — Убейте меня! Умоляю! — Каору! Каору, помоги Рей, чёрт возьми! — закричала Аска, доставая импульсный пистолет — на всякий случай, если Иную Рей всё же надо будет спасти от такого существования, вернее — попробовать… — Вы проиграли ложным Евам! — говорил Табрис, нажимая на блок Ктулху — красные искры сыпались с его стороны, зелёные отблески разлетались перед сморщившейся мордой Первосвященника, нечестивый Торнасук постоянно что-то бубнил дёргающимися щупальцами у своего рта. Рей-Cinq избивала Шудде-Мьелла боевым посохом, уводя в сторону, Рей II и Рей-Quatre переместились друг напротив друга, как бы крутанув своих проткнутых насквозь противников, Йига и Цатоггуа — тяжёлое копьё с буром Рамиила вонзилось в чешуйчатый торс Отца Змей одновременно с тем, как репликат раздвоенным концом вошёл в мохнатую спину бывшего повелителя Сатурна. Оба Древних оказались с рыком и воплем насажены на два копья сразу обеих дочерей Лилит. Им на подмогу ползли по раскалывающимся комьям земли и асфальта вездесущие трилоподы, хотя даже сто миллионов их не стоили одной хорошей Евы, кроме того, Атлач-Нача выбросил фиолетовую магическую сеть… Она не достигла Рей — выгорела напрочь об Анти-АТ-поле Табриса. Следом рвался Медуза Гхатанотхоа с хоботом, щупальцами и глазами спрута наперевес, как обычно, он извергал своё страшное проклятье. Рей-Quatre применила несколько магических блоков — отражений своего рода, от них чародейство первенца Ктулху отскочило в трилоподов, они мигом окаменели и благополучно разрушились. — Вы думаете, у вас есть шансы против истинных детей Адама и Лилит?! — дальше кричал Табрис в своей Еве. Неожиданно — словно в ответ — Рей-Quatre объял Хастур, ядовитой желтизной взвились его знаки, заставляя девушку схватиться за голову в забурлившем ядре. Утончённое ангельское тело перестало подчиняться. — Рей! — Юный Табрис, похоже, её жизнь ценна для тебя, неужели ты не понимаешь, как легко ты подставляешь себя через такие ценности? — заговорил тут же Хастур своим противным шелестящим шёпотом. Свистящие волны чёрного эфира окружили Рей-Quatre. Рей-Cinq попробовала развеять их АТ-полем, чем ослабила оборону… Ктулху незамедлительно этим воспользовался, направил удар в неё — конец трезубца пробил бок Ангела, Рей-Cinq вскричала, разряды изумрудного цвета изнутри заставила громадную воительницу вскипеть… «Рукавами» Хастур объял и увёл меч Четвертой куда-то в отдалённые пространства, растянув ткань бытия между концом острия и Великим Ктулху. — Рей! — Табрис сосредоточил усилия АТ-поля, чтобы уберечь сестру — но поздно: магия Ктулху удаляла её агонизирующую сущность везде… — «Это конец — судьба у меня такая», — Рей-Cing успела это осознать — может быть всё-таки когда-нибудь ей доведётся вновь возродиться, в совсем ином наборе причинностей, пусть мир бессердечен, но огромность универсума, время и многовариантность дают возможность для буквально всего… Она уже принимала смерть от рук Армароса. Может быть, она вспомнит. Но, наверное, не скоро — ужасное колдовство Ктулху разлагало её на уровне вещества, на уровне сознания, стремясь добраться до тех высот, где она всё ещё могла пребывать как самостный аспект домена в рамках архетипа и его проявлений. В смерти Рей-Cing прозрела истину, осознавая куда отправляется. Двое из первой тройни Азатота — Безымянная Тьма и Бесформенный Туман Нёг-Сотеп — «сестра» и «брат» — близнецы, олицетворяют соответственно «место, ничего не содержащее» — истинную пустоту без времени и пространства во всех самых сложных их вариациях — и потенциал будущего сущего, то, что «может вмещать бытия, но не вмещает», потому первая родила Шуб-Ниггурат, второй — Йог-Сотота, ставшего полем игры для всего, а «спаривание» Чёрной Козы Лесов и Вездесущего Первого Архетипа легло в основу всякой жизни, лишь затронутые этим явлением внешние концепции — Иные Боги — могли становиться живыми… Вот сама тайна сей концепции, открывшаяся дочери Лилит в финале её истории… Но если воля к жизни велика — в нужных условиях нужная личность снова вернётся из кристального забвения, да уж что там — Старшие Боги «заперли» в Безымянной Тьме самих Мао Ктулху — в том смысле, что уничтожили своих врагов на максимально доступном уровне существования, но жажда последних к обретению самостийного бытия, проявление либидо/эроса — как бы назвали это люди — позволяет Ктулху, Хастуру и иным возвращаться сколь угодно много раз из-за гроба. Стало быть, и она сможет. Даже вернувшись через миллиарды лет или через миллиард кальп, где миллиарды лет — лишь доля мига, неважно: сейчас она погибает с осознанием выполненного долга… она прожила хорошую жизнь, где было наслаждение. А только наслаждение может делать жизнь желанной. — «Прощай, Синдзи!» — такова стала последняя мысль Рей-Cing перед насильственным введением в полное забвение. С Синдзи ей хотелось бы попрощаться. Довольный Ктулху вынул трезубец — фонтаны высвободившейся после крестообразного взрыва энтелехии и потоки крови частично окутали гордого Владыку Р`льеха. Табрис понял, что допустил тактическую ошибку, стоявшую Рей-Cinq жизни, и так как каждая атака Древнего сопровождается аннулированием самой концепции бытия, у него нет никакой возможности впредь возродить погибшую сестру, как нет возможности и вернуть отца, полностью стёртого им же самим, и мать, не желавшую жить под конец, и потому недоступную формуле воскрешения… А тут ещё Иная Рей! Как будто этого оказалось мало, Рей-Quatre своими чарами и знаками зажал всё тот же Хастур, в отличие от своего родича предпочитающий хитрость и коварство грубой силе. — «Уходи, Рей II, о Рей-Quatre я позабочусь сам! Ты — помоги Иной Рей!» — повелел Табрис. — «Как прикажешь, брат!» — Рей II отдалилась, перешла через складки местного горбящегося пространства. Частицы Евы-09, разлетевшейся на несчётное множество, вытянулись и окружили себя заметным АТ-полем…— «Сейчас нам поможет Лилит!» *** Дела NERV в привычной реальности обстояли плохо. Гендо придерживал Юй. Евы 03, 04 и 08 вместе с Супер-Годзиллой и Гидорой отчаянно пытались снова объединиться, чтобы хотя бы удержаться против Великого Ктулху. Гхатанотхоа пришёл на помощь Зотх-Оммогу. — Ракеты запущены!.. — прокричал Фуюцуки по линии связи. — Слышите!.. Правители убиты!.. Волны Ктулху создавали сильные помехи. — Это просто случайность… — Юй распрямилась. — Им плевать на этих идиотов!.. Мидори видела как обозначаются ракеты на радарах. Она приказала MAGI рассчитать время их прибытия и мощь взрыва. С наземных баз и с подводных лодок — с суши и с моря — боеголовки взлетали где-то каждую секунду — их почти сразу набралось около сотни. — Россия и США первыми запустили их! — доложила Мидори, наблюдая сообщения MAGI, указывающей на точки взлёта. — Нам приказывают отступать! — прокричал через линию связи Фуюцуки. — Командующая Кацураги! — Я слышу, Фуюцуки! — отозвалась та. — Надо подумать! Зотх-Оммог отбросил своими абстракциями атакующих, Гхатанотхоа напал сзади на Десуторойю, отчего тот покрылся каменной коркой. Космический Годзилла изверг искры и разряды, сжигая потянувшиеся к нему конечности Гхатанотхоа, Кирби вмазал Медузе пяткой по основному глазному яблоку. Зотх-Оммог «сдул» Гарганту чарами. Потом он обрушил выжигающую волну на Кирби — дьявольские изумрудные языки сбросили Сына Итаквы. Отдаляясь, он попробовал закрутить эфир. Десуторойя сбросил каменную корку и разделился — в разные стороны протянулись зазубренные конечности, пять рогатых морд вытянулось вслед за ними, другие крылья расправились вслед паре уже раскрытых — Десуторойя разделился на пять тел — внешне схожих — но немного различных, как по размера — от девяноста метров у самого большого, до шестидесяти у самого маленького — так и по строению — среди них был ракообразный Десуторойя со множество острых конечностей, похожий на богомола, похожий на гуманоида, два самых меньших напоминали обычных «ифритов», просто увеличенных. Теперь они группой вцепились в Гхатанотхоа, пронзили острыми жалами и впрыснули разрушающий микрокислород, реакции в телах Кайдзю позволили извергать пламя и раскалять рога и иные выросты, напавшие всеми силами жгли Медузу, пытавшегося их окаменить — после утраты половины массы в бою с Гайгеном ему пришлось не так просто. Космический Годзилла с разворота вдарил хвостом Зотх-Оммога по поясу, Кирби сотворил прозрачную бомбу из «заледенелого воздуха» — и швырнул её, она вонзилась в Зотх-Оммога, покуда Гарганта всеми своими заклятьями ослабляла оборону сына Ктулху. Водород в бомбе Кирби высвободился — Космический Годзилла изверг дыхание именно вслед этому взрыву в то место, откуда ударной волной вырвало комья органики. Гарганта потеряла способность к полёту от магического напора Зотх-Оммога — на ней появилось множество мелких ран, особенно пострадали крылья — благо им на замену увеличились вторичные — теперь больше похожие на большие плавники. Дыхание Космозиллы пронзило Зотх-Оммога — получив ещё удар от Кайдзю руками, монструозный волшебник отдалился, весь переливаясь своей магией. Несмотря на такие повреждения, Древний должен был быстро регенерировать. Тем не менее, такой отчаянный отпор заставил детишек Ктулху перейти в отступление. Возможно они забеспокоились, что если АТ-поля будут прорваны в момент бомбардировки, и так их разорвёт обычный трёхмерный урон. Мисато приказала всем вернуться под защиту АТ-поля «Wunder». Великий Ктулху, кажется, устремил своё влияние на флагман, игнорируя все атаки Супер-Годзиллы, Гидоры, Тодзи, Кенске и Мари — тем паче, они все как бы «тонули» в его мыслеволнах, будь то залпы энергобластов или какие-то ещё способности — попытка бить Ктулху в ближнем бою обернулась ещё большим провалом — несмотря на то, что он находился вроде бы близко, попытка соприкоснуться с Древним оборачивалась «растягиванием» расстояния — очевидно, Первосвященник Великих просто не желал получать урон, и никак нельзя было его теперь уязвить. Мари пустила слэш — серповидный энергобласт как отдалился, стал очень маленьким на фоне громадного Ктулху, испускающего паранормальное излучение. Стоило Мари отдалить Еву, как её слэш вообще пропал из виду! — Проклятье! Похоже, блин, Ктулху умеет растягивать расстояние, и наши атаки могут лететь до него вечность! — поняла Мари. Очухавшейся Тодзи пролетел мимо её Евы, выбросил против Ктулху свои здоровенные разогретые кулаки — от его руки тело Ктулху в последний момент как бы отдалилось. Попутно сам нечестивый желчно-зелёный Торнасук как бы сделал шаг на встречу судну, они сблизились, сложно было сказать, двигался ли Ктулху, или же это его колдовство стягивало ткань действительности. — Странно! Но он не пытается нас бить руками! — заметил Тодзи, поглядев на голову Ктулху, висящую высоко над ними и слабо двигавшую щупальцами. Похоже, он всё время озвучивал свои формулы. — Наверно потому… потому… — Мари запнулась, увидев как Ктулху ещё раз сдвинулся, они, не желая к нему приближаться, всё время находились на равном отдалённом расстоянии, хотя сознательным усилием воли не перемешались — их Евы висели в одном месте. Ктулху случайно задел рукой Короля Гидору, пилоты Ев услышали разошедшийся в искажённом эфире хлюпающий звук. Дракон с тремя головами просто прорвался через кошмарное подобие ладони, которым оканчивалась рука Ктулху — через студенистую мерзость золотой змей пролетел со всеми своими извергаемыми молниями. Конечность Ктулху сразу же восстановилась. — Он хлипкий сам по себе! Но его нельзя убить! Любой дамаг регенит! — говорила Мари, наблюдая за движениями щупалец у морды. Годзилла без толку изверг своё атомное дыхание — спиральный луч истощился на фоне туши Ктулху и вообще угас, так и не дойдя до цели. — Похоже, он пассивно блочит всё, чё может его реально ранить, а на то, чё царапает — тупо забивает! — Чёт я не догоняю, — не понял Кенске, — почему бы ему всё не блочить?! — Ему пофигу! Он не обращает на нас внимания! Он тупо хочет не умирать! Он делает реальным желательное тупо хотением! Не важно, как мы его бьём и сколько — он всё игнорит на уровне самой причинности, реальности, ткани бытия, сука!.. — Мари стиснула зубы. — Он даже не берёт нас за угрозу! — То есть может убить взглядом?! — обеспокоился Кенске, поражённо разглядывая физиономию Ктулху, идущего… медленно. С его позиции — время и пространство тут уподобились жиру и маслу на раскалённой сковороде. — Думаю, мог бы — убил бы! Небось не может, у нас АТ-поля, но и мы, сука, сделать ему не можем! Убить нас ему потребуется больше сил, и ему… тупо лень! Он чё-то хочет от «Wunder»! — Мари поглядела в сторону судна, всё ещё окружённого АТ-полем в виде диска. Именно к нему Ктулху протянул руку. — Да что мы ему садились?! — прокричала Мидори. Судно затрясло, вокруг всё «зарябило» из-за вражеской магии. Ктулху немного изменился внешне — дьявол Торнасук вытянулся, став ещё больше в росте, утончился в конечностях, его голова приняла устойчивую форму луковицы, глаза выпучились, ротовые щупальца сузились и удлинились, доходя теперь до пояса. — На таран! — вдруг закричала Мисато. — Он не даст нам уйти! Если мы объединим все силы, если полностью сведём на нет его защиты, то бомбы его размажут! — Хорошо!.. — согласилась Юй, сама содрогаясь. — Отлично! — Кодзи полностью принял такую решительность. Хидэки рядом трясся от страха, став бледнее обычного, но выполнял всё сказанное. Цумире Нагара крутанула руль. Мисато быстро отдавала приказы, попутно советуясь с Рицуко, Гендо, Юй и Зкаубой. Они должны были со всей мощью протаранить Ктулху — и или погибнуть сами, или уничтожить его, или то и то… Они устремились к нему — Ктулху снова начал игры с расстоянием, оно постоянно удлинялось со стороны движения «Wunder», парадоксально при этом сам Ктулху смог почти протянуть руку к «Wunder». Все Кайдзю яростно рычали, Гамера и Гарганта напевали какие-то заклинания, через MAGI все оставшиеся Ангелы объединили свои АТ-поля с «Wunder». Супер-Годзилла и Гидора тщетно старались атаковать Великого Древнего — могучий Ктулху просто не хотел получать от них повреждения и желание это сделалось законом Вселенной на том участке, где распростёрлась власть ужасного Торнасука. Все мелкие ранки тот час затягивались, от попаданий по нему оставалась лишь быстро пропадающая рябь, как от бросков камней по болоту. — Мы точно погибнем!.. — Мидори постаралась загладить свои крики. Перед ней всё содрогалось, на части экранов бежали помехи. Великий Ктулху заслонил собой весь дрожащий пейзаж, сам он при этом остался до боли в глазах чётким и полностью материальным. Воплощённый ночной кошмар удлинил когти… — Надя, сейчас мы!.. — Рей-Six всё прислушивалась к экстрасенсорному восприятию. — А-а-а! — сама Надя ухватилась за голову, ощущая странные вибрации всюду, над ней трепетали все барьеры и обереги, выдерживая льющуюся мощь Ктулху. С его когтей словно жидкость стекли изумрудные «капли» — они потянулись как чернила в воде — бросок эктоплазмы столкнулся с полностью материализованным многогранным барьером АТ-поля. — Активировать Код Зверя! — приказала Мисато. Гендо снял перчатку и приложил руку с эмбрионом Адама к специальному устройству, похожему на сканер. — Ключ Навуходоносора: поворот — Да будет Конец! — внятно и без заикания озвучил Гендо. В этот момент на стенках, окружавших командный мостик, и отчасти похожих на очень большую капсулу Евы, проявились красные магические узоры — Древа Жизни, мистическая арабеска, Сефироты, Старшие Знаки, надписи на иврите, все тайные символы — прана, мана, ци и ки разлились по ним, как по желобам, направляясь от «сердца» этого организма. Надя в очередной раз содрогнулась — её костюм образовал дополнительные рисунки, её прижало к сидению. С внешней стороны мостик «Wunder», подобный многоглазой голове Евы-09, задвигался, пасть приоткрылась, глаза выпучились. Дополнительные нимбы раскрылись над корпусом. На экранах появились тревожные сообщения, как некоторые отсеки затопила прорвавшаяся из сосудов кровь. По сути «Wunder» оказался одной большой Евой. — Мы преодолеваем обереги Ктулху!.. — закричала Юй. Перед «Wunder» расстояние вернулось в норму — они вот-вот врежутся в него. Громадный корпус отторгал и разбрызгивал испускаемую Ктулху эктоплазму… и тут ещё одно мощное фиолетовое АТ-поле появилось на радарах! За этим раздалось много криков! — Что это?! — Кенске охватил ужас. — Только не говорите!.. — Тодзи вытаращил глаза. Мари взвыла зверем. — Это!.. Рядом с Ктулху таки раскрылся, словно глаз, ранее отворяемый шлюз в Ихе — из бездны протянулась рука, за ней появилась голова и часть туши — циклопический глаз выглянул в окружении шевелящихся «волос», подобных причёске Медузы Горгоны. Ниже проглядывался широченный рот, тёмно-зелёный — словом, при таковых внешних данных, это оказался бы ни чем не примечательный Древний, средний сын Великого Ктулху — Идхогтха — к счастью, от заурядности Обитатель Ихе спасался благодаря своему размеру… — Занту-Иерофант прекртил вызов, когда увидел коготь Идхогтхы, — проговорила Юй с безумной гримасой, —  коготь размером с гору! Утончающиеся концы двух чернеющих пальцев сжали двухкилометровый «Wunder» как букашку! Даже с хирургическим изяществом! — Вот вам и сила, способная низвергнуть Бога… — проговорил Шигеру. Мидори не смогла сдержать слёз. Мисато выразила чувства яростным оскалом. Глаз Идхогтхы с каким-то глумлением взирал на них из-за фигуры папаши, который при росте в 9000 метров был существенно меньше разросшегося сынка… — Чё ж он такого жрал, бля!.. — стукнул кулаком Кодзи. — Командующая, хода нет! — Мы не движемся! — прокричал Тама. — Учитывая искажённость законов физики, мы и так двигались на одном АТ-поле! — сказала Рицуко. — Он нас удерживает! — прокричала Юй. — Почему он нас не давит?! — задалась вопросом Мисато, наблюдая, как Идхогтха ещё больше высовывается из шлюза. Супер-Годзилла и Гидора двумя назойливыми мухам атаковали Ктулху. Три Евы вернулись к «Wunder» и своими АТ-полями навалились на концы когтей Идхогтхы. — Стоять до конца! — закричала Мари. — Ага! — согласился Тодзи. — Да! Мы умрём здесь! — несмотря на выступившие слёзы, Кенске держался в боевом духе — всё благодаря Тодзи и Мари. Должно быть, они тоже пришли бы в отчаяние перед мощью Великих Древних, если бы не видели борьбу друг друга, они не давали товарищам спассовать, итого — они все боролись с невыразимым злом! — MAGI ничего не может рассчитать! Показатели стабильности Юма постоянно меняются! Класс «Зелёный»! — докладывала Рицуко. Двое экранов погасли, пустив какие-то непонятные иероглифы. — CCD пытается захватить MAGI! — прокричала Майя, загорелись сообщения о взломе. — Ментальное заражение! Торсионные блокираторы P-200 и Р-300 на пределе! Р-100 не работают! Пределы Гаспара сломаны — с 45 по 67 обрушены! — Отключить все внешние ментальные каналы! — распорядилась Рицуко, просмотрев поступающие данные на экране. — Тогда мы не сможем контролировать Ангелов! — обратила внимание Майя. — Отключить! Пусть думают сами! — подтвердила приказ Мисато. — Ракеты приближаются! — докладывала Мидори. — Может нужно задействовать поглотители?! — Нет, если Ктулху нужен целый «Wunder», он защитит нас от этого… Не нужно нагружать системы! — рассудил Гендо. — Защитит?! — не поняла Мидори. — Чёрт бы вас побрал! — Мисато не знала, что придумать — пальба из орудийных башен, трепыхание Кайдзю и Ангелов не наносили никакого вреда Идхогтхе, его когти из твердой тёмной материи получали лишь едва заметные царапинки. Житель Ихе приблизил голову, по форме похожую на каплю, она вся покрывалась уже помянутыми выше придатками в виде безглавых змей, в чём-то похожих на локоны своего младшего родственника — Зотх-Оммога и на некоторые конечности Гхатанотхоа, они полностью скрывали голову, и расползались во все стороны, придавая крайне гротестский вид — Мисато вспомнила карикатурных ёкаев из детских мультиков и сказок. Идхогтха также вызывал ассоциации с троллем или они. Глаз выглядел очень мутным и напоминал центральное око Гхатанотхоа. Последний на пару с Шудде-Мьеллом приблизился к осаждённому со всех сторон «Wunder», однако не атаковал. — Боюсь, если не очередное чудо, нам не вырваться из западни! — проговорила Рицуко с лёгким оттенком иронии, как расчётливый человек, она всегда опасалась чего-то непредсказуемого, и сейчас она могла надеяться только на это. — Верно! — сардонически посмеялась Юй подле отстранённого Гендо. — Коль уж почти вся семейка Великого Ктулху собралась вместе — папа, старший брат, средний брат, младший брат… и младшая дочка! Не достаёт только мамаши, и ещё второй жены, и ещё дочурок-сестричек от неё, запертых в пятне на Юпитере! Ха-ха-ха! — У Икари — это семейное, слетать с катушек! — быстро проговорил Кодзи. — Не могу их за это осуждать… — Мисато плотно сжимала руки, исподлобья глядя на глазастого сына Ктулху, чьи пальцы, размером с гору, спокойно удерживали флагман, и всех сил и полного хода хватало лишь на то, чтобы не оказаться раздавленными, подобно букашке. — Верно, остаётся уповать на чудо!.. «Если только я сохраню рассудок — это уже будет чудо!..» Или скорее дьявольским промыслом — ведь в такой ситуации и безумие может статься спасением от осознания всего ужаса Великих Древних!