Рагнарок Старшего Бога Евангелиона

Горный Китай, монастырь Чжуан Чжоу. Год от рождества Христова — восемьсот пятьдесят третий. Некто спросил Линь Цзынь: «Что есть мать?» — Алчность и страсть есть мать, — ответил Мастер. — Когда сосредоточеным сознанием мы вступаем в чувственный мир, Мир страстей и вожделений, И пытаемся найти все эти страсти, Но видим лишь стоящую за ними пустоту, Когда нигде нет привязанности, Это называется «убить свою мать».

— группа «Оргия Праведников», из песни «Убить свою мать» [1].

Высший дар — нерождённым быть; Если ж свет ты увидел дня — О, обратной стезей скорей В лоно вернись небытья родное!

— Софокл. Эдип в Колоне (406 г. до н. э.)

— «Мне надо обратиться к психиатру», — Кадзи уже какую неделю не отпускало это въедливое дежавю. Конечно же, он скорее шутил, но как человек наблюдательный, он многое в поле зрения ставил на галочку. Уже накопилось весомо много материала для констатации ряда вещей, касающихся как мира внешнего, так и внутреннего. Вот она — главная проблема философии, соотношение непридуманного-субъективного и реального-объективного человеческого опыта! Если ему многое кажется знакомым, что это может значить? Безумие? Совпадение? Баги сознания? Или за этим стоит нечто большее? Правота того мнения, что мы проживаем нашу жизни бесчисленные круговороты, запертые в Колесе Сансары, и дежавю — просто призрачные отголоски прожитого когда-то? Тогда бы, не зная всех тех откровений, полученных Виктором и Синдзи, он бы усмехнулся над этим, призывая Бритву Оккама на помощь! Как заставил и сейчас себя посмеяться, выходя из курилки и размеренно ступая по коридору учебного учреждения, которое стоило бы назвать юнкерской школой Комитета Содействия человечеству. Так как у Кадзи с детства имелся интерес к выискиванию всяких тайн, часто давали о себе знать нужные задатки — он не глядя решил стать следователем. Будучи студентом, он словно бы интуитивно набрёл на нужного человека, и тот час его осенило нечто вроде инсайта — этот человек даст всё нужное. Звали его Киёи Кэндзаки — он поначалу не выглядел общительным, что для его работы на самом деле было критично; Кадзи полагал, что человек занимающейся разведкой, шпионажем или расследованиями — никак не должен быть косноязычным, он должен щеголять словами на право и налево, производя впечатление праздного болтуна, способного так вытянуть что-нибудь вторичное, но так или иначе указывающее на искомую правду. Разумеется, говорить стоило всякую ерунду или откровенную «легендарную» информацию — при этом тщательно запоминая кому и что он говорит. Кэндзаки, однако, оказался не столь прост, как могло показаться — молча в стороне, он всегда прислушивался к говоримому в студенческих сборищах, искал перспективные кадры среди молодого поколения, сам будучи весьма юн. — Слушай, у меня есть предложение, как расширить твои горизонты, — так начал Киёи, тем самым вызвав у Кадзи ощущение, словно сотни тысяч раз ему доводилось слышать это раньше! Ах, сейчас Кадзи оглядывался назад, осознавая, что именно в эти мгновения сам для себя незаметно, он пересёк врата адовы и не было ему уже пути назад! Институт GEHIRN набирал персонал внутренней разведки — название заведения ещё раз стукнуло Кадзи по мозгам всё тем же дежавю. По словам Киёи эта контора тесно связана со службами национальной безопасности, так как ведёт разработку высоких технологий, которые «косвенно могут быть применены в военных целях». Киёи обещал высокую зарплату в случае поступления на службу, нужно лишь пройти более долгий курс обучения после завершения половины обучения на том курсе, где уже учится Кадзи — при условии высоких результатов, разумеется, и ряда положительных характеристики от преподавателей. — Япония собирается начать войну? — в шутку спрашивал Кадзи, всё же полагая, что невзирая на стёбность вопроса, ему удастся получить некие важные сведения. — Нет, их будут вести другие страны… Это не официальная программа, но правительство взяло курс на создание «высокой техники», скажем так… — Киёи подбирал слова, чем уже вызвал некоторое подозрение. — Это на импорт. США выручают большие деньги во время компаний на Ближнем Востоке, на этом вполне можно заработать… — Неужели речь идёт о конструкции огромных боевых человекоподобных роботов? Киёи впервые улыбнулся: — Можешь смеяться — но ты прав… Я ещё могу добавить, что им надлежит работать на вечных двигателях, — Киёи говорил это прямо, но кажется, несколько осторожно — отмеряя слова, стараясь умерить улыбку, чтобы по итогу не выглядеть болванчиком. — Сколь я помню из детских мультиков, — говорили они в аудитории, — обчр бывают нужны против огромных инопланетных монстров? — Огромные боевые… как ты сказал… р-роботы — аллюзия на ядерное оружие в искусстве, — заминаясь, сказал Киёи. — Но я не об искусстве. Я о реальности. Что если я скажу, что огромные монстры угрожают Земле? — И потому правительство тайно строит роботов, вместо мощных ракет и танков? Это что, экранизация манги Нагаи Го? Тут будет злобный доктор Хэлл с подручными в виде сросшихся бабы и мужика, ну, и злобного барона-киборга с головой отдельно от тела? Ха-ха!.. Не-а… Гм, похоже на постмодернистскую чушь студии «Гайнакс» — скажу я, — порешил Кадзи. — Если воспринимать картину столь просто — то да, это лишь звучит как чушь… — До того ты мне вполне правдоподобные вещи говорил про GEHIRN… Финансирование Советом безопасности ООН… Эм… — Кадзи подумал. — Если это был нац. проект, кто бы стал из-за бугра вкладываться?.. Еврейские банкиры из-за бугра строят два Токио — это же связано с этой твоей конторой… К чему служба безопасности, как ты говоришь… ес-если они… — Если они просто создают высокое оружие и высокие технологии, однако они создают их для войны с силами, угрожающими… или вернее потенциально угрожающими безопасности… всех стран, — далее продолжил мысль Киёи — в нужном направлении. — Хорошо, допустим это так… — Кадзи подумал, что ранее известные факты от Киёи и от других людей о GEHIRN, о постройке Токио-3, обо всём связанном со сферой науки и оружия неожиданно… выстраиваются. — Когда ждать вторжения? — Это неизвестно… так как противник уже давно здесь. — Среди нас? — Нет — под землёй и под водой. — Огромные монстры? — Э… да. — Спящие огромные монстры… созданные цивилизацией предтечей, высокоразвитых пришельцев или древних развитых землян, которых сейчас нет… — Кадзи подумал, что вряд ли огромные монстры — если они всё же есть — могут являться продуктом естественной эволюции, их кто-то создал. — Именно… Продолжал рассуждать Кадзи всё варьировался между выводами о том, что это всё шутка или о том, что это — чистая правда. Интуиция почему-то вцепилась всеми силами за второй вариант. Кадзи вошёл в аудиторию и сразу же прицельно обнаружил Мисато Кацураги, Рицуко Акаги и Киёи Кэндзаки — они всегда втроём садились вместе, как друзья-студенты. Рёдзи сел рядом — в этот первый раз после перекура ему ещё предстояло познакомиться с прекрасными дамами, чей внешний вид сразу вызвал куда большей интерес, чем все эти «Х-файлы» вместе взятые. — Приятно познакомиться, это вы Акаги-кун и Кацураги-кун? — Кадзи сходу начал фамильярничать, девушкам это почему-то всегда раньше нравилось — в чём Рёдзи мог убедиться ещё со старшей школы. — А вы Рёдзи, — вдумчиво моргнула Рицуко, отрываясь от записной тетради и подвигая к себе ноутбук. — Рёдзи Кадзи, да? — Мисато куда живее отреагировала на миловидного мужчину, до того она вынула наушники, так как по ноутбуку смотрела какие-то мультики. — Дай угадаю! — новый знакомец поднёс палец к губам. — Вы — Акаги-младшая, а вы — Кацураги-старшая! — Всё верно, я наверное слишком похожа на свою знаменитую мать, чтобы меня можно было бы перепутать, — сказала Рицуко, чуть посмеиваясь. — Да, вы похожи — но мне кажется — на мой опытный глаз-то — вы красивее! — ещё шире улыбнулся Кадзи. — Киёи-кун, а ты не говорил, что Кадзи-кун такой… мужчина! — Мисато засмеялась — её радость и звонкий голос, искреннее выражение, огонёк в глазах — заставили Кадзи мигом отвернуться от Рицуко и влюбиться с первого взгляда! — Я не думаю, что это так важно, — сказал Киёи, — мы не балагуры же будем устраивать… во всяком случае — без меня. — Ты гей? — посмеялась Мисато. — Я асексуал. — Ах, да, и ты говорил! Я уж и позабыла! Правда… извини. — А я — нет, — Кадзи усаживался подле девочек и доставал ученические принадлежности. — Я тоже во многом асексуальна, — продолжила тему Рицуко. — Меня куда больше интересует учёба и наука, чем эти… блудодейства. — Блудодейства? Ты выросла в религиозной семье? — Кадзи ещё раз бросил взгляд крестик на груди у Мисато. — Мой отец был настоящим еврейским каббалистом, но мать с ним быстро развелась после моего рождения, она… ну, она религиозна, да — но её больше интересуют эмпирически проверяемые субстанции, как и меня, я агностик или скорее игностик, — поделилась своими взглядами Рицуко. — Я — игностик, — сказал Киёи. — Я агностик, а ты? — Кадзи посмотрел на Мисато. — Я тоже больше агностик, — довольно ответила Мисато, — я не думала о таких вещах, хотя отец мой был набожен и отдал меня учиться в католическую школу… — Твой отец — Кацураги Хэдиаки-сан, пропавший во время экспедиции в Антарктиде?  Как только Кадзи это сказал — блеск в глазах Мисато немного поубавился. — Извини… — сразу заметил он. — Да ничего… Увы, он погиб, пал жертвой СCD — я сама видела, — сказала Мисато. — Я единственная выжившая… В этот момент — на самом неудачном месте — в аудиторию вошёл преподаватель — довольно старый, но на вид ещё очень бодрый полукровка — азиат и еврей. Все замолкли и почётно встали. Кадзи перечитал все учебные материалы — он знал всё, рассказанное там про этих загадочных CCD. Из них он узнал об экспедиции доктора Кацураги — вернее, о его работе на антарктической базе, выстроенной в инопланетном городе. Её персонал погиб в результате некой аварии, вызванной активностью CCD Адама и шогготов. — «Сколько ей лет?» — подумал Кадзи, боковым зрением изучая Мисато. — «Что она могла в том возрасте там делать? Какие тайны хранит эта роковая красавица-дочь безумного учёного?» — Никто не знает, как связаны CCD друг с другом, нам неизвестны их цели, — начал преподаватель. Он перешёл к тому — о чём Кадзи уже читал — прочёл всё от корки до корки, ведь это было очень интересно, любой бы перечитал учебник о монстрах. Преподаватель говорил о войне Фонда Уилмарта против хтонианцев — тогда было многое выяснено: загадочные случаи, собираемые по всему миру оказались выстроены в одну общую картину. Кадзи мог бы назвать эти случаи чем-то вроде ужастиков — например, история гибели буровой платформы «Русалка» [2], затонувшей в Северном море при весьма странных обстоятельствах, когда бур наткнулся сперва на неведомые образования — каменные кривые звёзды, а потом вонзился в нечто живое, заключённое глубоко под толщами морского грунта — фонтан дьявольской крови вырвался из установки… Когда прибыли научные бригады, посланные правительством, это нечто уже разложилось, вероятно поражённое насмерть — зато камни могли использоваться для защиты от хтонианцев: каким-то образом они преграждали путь созданиям CCD и блокировали их телепатию. Так как была важна всякая крупица информации, этнологи, историки и религиоведы под эгидой Фонда Уилмарта собрали многочисленные предания и оккультные учения из разных концов Земли, единые «мифом» о войне «богов» в глубокой древности до появления человека и привычной жизни, гласившем, что могущественные древние существа уснули или же оказались заключены не живыми и не мёртвыми, ожидая часа освобождения. Можно было предположить даже, что вся нынешняя жизнь — потомки деградировавших биороботов-солдат той войны. CCD — общее название для группы созданий, на которых воздействует «Старший Знак». Среди тех, на кого он не воздействовал были «Старцы» — загадочные инопланетяне, не имеющие ДНК, но, похоже, бывшие развитой цивилизацией кого-то очень давно. Сколь можно было судить, эти Старцы создали искусственных существ — «солдат» и «рабочих» — Кайдзю и шогготов соответственно. Конечно, это всё увлекало и до какой-то степени держалось в секретности — утечки информации были, Кадзи вспомнил, что уже в СМИ слышал какие-то отдельные аспекты ныне официально не разглашаемых дел. С ними боролись нарочитым утрированием — пускали дезинформацию, схожую по сути с истиной, но доведённую абсурда и нарочно противоречивую, дабы создавать ощущение неправдоподобности — ну кто поверит в жидомасонов и рептилоидов? Только всякие фрики с психическими отклонениями, параноики и просто придурки, тётки на кухнях да диванные политики. Вот как коварно скрывается правда — прячут на самом видном месте, чтобы люди здравомыслящие порубили её бритвой Оккама, а люди безумные — скрыли её сами от себя за пластами своих безумных додумок! Шансы были лишь у внимательных одиночек, которые могли часами сидеть и фильтровать известную информацию. Кадзи мог пополнить перспективные ряды дезинформаторов — бойцы этого фронта отслеживали информацию в сети, разбавляли её своей ложью и находили управу на шибко умных. Но Кадзи желал иного: — «Хочу выяснить всю правду, что если и это — лишь первая страница лжи? Что за пришельцы? Как давно о них знают? Неужели только после Мискатоникской экспедиции и катастрофы «Русалки»?» — Кадзи, анализируя события, мог заметить, что уже больше века ведутся исследования загадочного грота под Хаконе, где в начала тысячелетия начали грандиозное строительство, при этом стараясь как можно меньше афишировать в СМИ о ряде особенностей — вроде конструкции огневых точек. К чему понадобились эти другие два Токио? Токио-2 — понятно, просто расширение перспективного района. К чему все они стремятся? Центром событий служила организация под названием Комитет Содействия — учреждённая советом безопасности, сия контора должна была использовать паранормальные и внеземные технологии и знания на благо всей человеческой цивилизации. В частности, господа комитетчики — все лица с подозрительно еврейским видом — прямо курировали японский институт искусственной эволюции человека, основанный иностранцем со звучным именем Амброз Декстер (он погиб во время трагедии в Антарктиде вместе с господином Хэдиаки Кацураги) — официальными целями организации служило достижение биологического бессмертия и многое другое, однако совместно с этим комитетчики неофициально проводили эксперименты по развитию паранормальных способностей, вроде телекинеза, ясновидения и так далее, а кроме того, они напрямую были замешаны в разработке оружия против Кайдзю и Ктулху, если те вдруг снова начнут активность. Всё вроде ясно с одной стороны — новые перспективные исследования и благоразумная подготовка к новой угрозе. Но что если и за этим что-то таилось? Кадзи завёлся — он хотел знать всю правду до конца, словно от этого зависела жизнь на Земле! Ещё Кадзи завёлся по поводу Мисато. — Чем сегодня занимаешься после занятий? — любопытствовал блудодей в столовой. — Есть минутка свободного времени?  — Минутка?.. — посмеялась Мисато. — На что тебе минутка со мной?.. — Можно подумать, одной минутки у меня не хватит, чтобы влюбить тебя в меня! — сразу перешёл он к делу. — О, ты настолько уверен в себе? — Мисато снова засмеялась — о, её смех был просто чудесным! Кадзи это впечатлило особенно, словно он много раз его уже слышал от любимого человека, с которым его вдруг разлучила бездна времени и вот он снова встретился, и вспомнил, как звучал обожаемый голос. — Признаться, будь я менее раскованной, — Мисато игриво переставила ноги, — я бы тебя отослала… Ха-ха! — она поглядела в сторону спокойно обедавшей Рицуко. — Как низко, — проговорила та. — Признаться, чего я терпеть не могу — так это туполомных ухаживаний. — Я не ухаживаю, я, напротив, обращаюсь прямо и чётко. Ведь если мне нравится женщина — я что, должен молчать и глядеть? — высказал Кадзи. — Может быть, ну-у… Ты скажешь что-нибудь интеллектуальное? — весело попросила Кацураги. — Интеллектуальным мы занимаемся в аудиториях и когда делаем домашнюю работу, как все порядочные ученики и ученицы, а в столовке — мы можем дать себе поразмыслить о чём-то ином, вот тебе простое мудрое суждение, — изрёк Кадзи, перебирая столовым прибором свежий хрустящий салат. — А ведь это умная мысль, да? — обратилась Мисато к Рицуко. — Понимаю, я — не зануда. Просто не люблю, когда ко мне липнут мужчины, особенно если они мне не нравятся, — сказала Акаги-младшая. — Уговорил! Я не против сходить с тобой куда-нибудь после занятий! Я живу одна и делать мне нечего! — очень по-молодецки согласилась Мисато. — Мы можем погулять по городу. Я тут недавно приехал, как говорил, если ты… — Я тут тоже живу недавно — месяца три. Но могу показать достопримечательности. — А я буду учиться — у меня практика вместе с матерью, она работает над системами MAGI, — сказала Рицуко. — MAGI? Биоорганические процессоры, как мозг Кайдзю? По технологии Старцев? Рицуко перешла на сложный научный сленг. — В двух словах, — подвела она итог, — мы действительно воссоздали образцы Предтеч. — Акаги-старшая должно бы потрясающая женщина, — сказал Кадзи. — Ты хочешь с ней познакомиться? — усмехнулась Рицуко. — Она уже в отношениях с профессором Икари. — С мужем бывшего главы проекта «Е»? — Да… — Хотел бы я наконец воочию увидеть Евангелионы. — Скоро будет внутренняя презентация для сотрудников — сугубо для внутреннего круга, опять же… — поделилась Рицуко. — Это в честь предстоящего объединения GEHIRN с другими организациями? — уточнил Кадзи. — Да, по плану мы должны уже закончить все необходимые работы по части MAGI и всего Токио-3, тогда пройдёт реорганизация — официально мы станем полувоенным институтом, нас будут звать NERV, — рассказала Рицуко. — Хорошо, что не PHALLUS, — выдохнул Кадзи. Мисато засмеялась и захлопала по плечу Кадзи. — Ну ты и пошляк! Не скроешь пошлость за умным видом! — Не буду скрывать, что я далёк от аскетизма, как от Плутона, однако что это за манеры именовать организации в честь членов тела? — поинтересовался Кадзи. — Мистический смысл — среди нас много верующих, там — каббалистов, оккультистов и иных мракобесов. Новая наука — метафизическая биология, призванная объединить же квантовую механику и биологию, тут целые наплывы воздыхателей поболтать про абсолютный дух, про само-для-себя-бытие и прочую гегелевщину, — посетовала Рицуко. — И потому из-за наших открытый метафиз. биологию скоро признают лженаукой в мин. образовании? — напомнил Рёдзи. — Да, некоторые вещи лучше скрыть от общества, иначе начнётся паника и мракобесие, — рассудила Акаги-младшая. После занятий Мисато и Кадзи долго гуляли по городу, стараясь держаться подальше от перегруженных трасс, по ним, как кровяные тельца по сосудам, циркулировали грузовые машины — гружёные двигались к Токио-3, разгруженные — обратно. — Сколько еврейских банкиров вложили в это своё состояние? — Кадзи в очередной раз закатил глаза, когда был вынужден стоять на пешеходном переходе, где в пробке тащился большой грузовик. — Ну ты же стоишь со мной? — прильнула к нему Мисато. — Разве ты не готов стоять со мной где угодно… Грузовик надымил, стерев довольные выражения с лиц сладкой парочки, они закашляли. — Я с тобой знаком лишь десять часов или около того, но лучше я постою с тобой в тихом и скромном парке… — высказал Кадзи, когда переключился светофор и они двинулись между машинами. Осеняя оранжевым закатом величественные небоскрёбы, солнце клонилось к далёким зеленеющим горным высям. Кадзи и Мисато подошли к дому. — Сказать по правде, я больше всего на свете люблю валяться в постели голышом и ничего не делать! — призналась Мисато, пропуская кавалера в квартиру. — О, как я рад! Надеюсь, ты не возражаешь, если тебе составит компанию молодой ещё не-слишком-бородатый не-девственник? — по-молодецки посмеялся Кадзи. Мисато поглядела ему в самоуверенное лицо. — Я отвечу на это вот как, — после этих слов она жадно прильнула губами к его устам, они впервые так плотно схватились и прижались. Быстро оставив обувь и скидывая одежду, недавние знакомые повалились на ложе — быстро окончательно оголившись, Кадзи навис над Мисато и вошёл в неё, как много-много раз входил в женщин и не только — и она приняла его с раздвинутыми ногами, как много-много раз принимала мужчин. — Ох, как хорошо!.. — Кадзи прервал скоростные толчки на быстрый поцелуй в губы. — Ах, как здорово! — Ты говорил… эх, ты здоров — потому стреляй!.. Я всё равно не залечу! — закричала Мисато, вся содрогающаяся от мужских атак и покрасневшая. — О, да! Спасибо-с-спасибо! — Кадзи закрыл глаза с напряжённым выражением. — О-ох… — он резко раскрыл их и впился взглядом в сиськи и лицо Мисато. Сперма вышибла и заполнила горючую куночку. — А я вот так ещё могу… Вынув ствол, Кадзи расположился на животе меж широко раздвинутых ног, чтобы сосать клитор. — Ты и такого не стыдишься! Какой ты молодец! А я прямо стеснялась попросить! — Да ну? — Ну, не каждый же парень на такое согласиться… — балдела Мисато. — Это моё любимое… Часы бежали. Кадзи поставил её раком и снова поимел, успешно заполнив куночку ещё раз. — Слушай — раз мы ничего не стесняемся — можно тебя в зад, а? — О, как стыдно! — посмеялась Мисато, переворачиваясь со спины на живот. — Ну попробуй. После передышки и поцелуев Кадзи снова расположил Мисато на четвереньках и вошёл после подготовки: — У меня уже есть опыт — так что… О-ох! Какая жопа! — Кадзи просунул через ягодицы свой боевой таран. — Ай! Как чувственно! — немного покорчилась Кацураги с непривычки. — Зато как узко! — до конца протискивал своё орудие Рёдзи. — Разожми чуток… да-а, вот так, вот так… — он перешёл к разгону. — Круто… — через некоторое время Кадзи с тихой руганью наполнил девичьи потроха белым раскалённым семенем. — Как круто! — застонал любодей, осыпая шлепками ягодицы, из сказочного отверстия меж которых он только что извлёк отстрелявшийся фаллос с капающей светлой спермой. — Какая прелесть! Давай и отсюда вылижу всё, что подарил тебе! — Кадзи приблизил лицо к попке. — Я не дам какой-то бабе забрать бесценный мужской дар… Мисато засмеялась, невообразимо прекрасно! Её звонкая радость особенно нравилась Кадзи — нет ничего прекраснее, чем радость любимого человека! Под такой аккорд смелый язык победоносно погрузился в разогретый анус… Через пару недель огромное количество будущих и ныне действующих сотрудников собрались по случаю презентации в большом зале в одном из недавно отстроенных центров в Токио-3 — под ногами всех прибывших простирался Геофронт, они стояли прямо на прозрачном полу из прочнейшего стекла. Основные сооружения уже были закончены, осталось лишь убрать кое-где стоящую строительную технику и достроить всевозможные вторичные коммуникации. — Больше десяти лет шло возведение этой грандиозной цитадели человечества, призванной стать нашим главным бастионом в случае агрессии со стороны паранормальных угроз, — с такой речью обратился высокопоставленный муж из Комитета — брат какого-то банкира из семьи Ротшильдов, при этом занятый научной деятельностью, один из главных коллег Наоко Акаги. Её, к слову, тут не оказалось. — Мать Рицуко должна была перерезать ленточку, — прошептала празднично облачённая и всячески надушившаяся и накрашенная Мисато, стоя бок о бок с Кадзи, одетым в строгий костюм — они бдительно глядели за тем, как Гендо Икари разрезает символическую ленту. Рицуко стояла рядом, без какой-либо яркости в одежде. — Какая трагическая смерть, — проговорил Кадзи, сам глубоко гадая над этой загадкой — записи камер наблюдения почему-то не опубликовали, символическая смерть — падение на корпус, где были скрыты процессоры MAGI в командном центре. Не походило на простой несчастный случай — что-то тут было нечисто. Через год Кадзи окончательно вступил на должность в службу разведки — ему надлежало пока просто следить за перепиской сотрудников, вернее надзирать над теми, кто собирает таковые данные и проверять их отчёты, чтобы пересылать их старшему инспектору International Project Evangelion Agency — последний обычно просто делал копии и подписывал их. В качестве такого инспектора Комитета выступал Абдул Канепхрен [3]— небольшого роста мужичок с кожей бронзового оттенка и ярко-зелёными глазами, немного толстомордый, слегка лысеющий с комьями белых волос, с крупным картошечным носом и со слегка оттопыренными ушами. Он всегда носил старомодный костюм, популярный во времена, когда Кадзи ходил в младшую школу. На шее этого делового господина всегда красовался повязанный галстук-бабочка бронзового цвета под цвет лица с рисунком золотой рыбки. О его возрасте трудно было что-либо сказать, но он подходил к сорока-сорокапятилетнему рубежу, если уже не пересёк его. С собой Абдул всегда носил трость, для красоты — ибо ни что в его движении ни намекало на проблемы с ходьбой, толстые пальцы украшали переливающиеся на свету отблесками перстни — словом, сей важный товарищ явно любил свой стиль, чем выделялся. Сколь знал тогда уже Рёдзи, господин Канепхрен также курировал строительство будущих серийных Евангелионов в районе Мёртвого моря — под номером Восемнадцать и Двадцать, сейчас их остовы только закладывались. Официально при этом этих баз не существовало даже на уровне допуска для сотрудников со средней осведомлённостью. Кадзи узнал об этом только благодаря небольшой утечке информации. — Болтают люди чёрт знает что, не следят за языком, — говорил Абдул Канепхрен, когда начинающий шпион кратко пересказал инспектору обо всех нарушениях. — Вы, однако, позволю себе заметить, — Кадзи Рёдзи долго думал, попробовать ли ему разговорить сего важного джентльмена или всё же нет, — вы не гневаетесь на них слишком сильно, я ни разу не слышал даже о серьёзных выговорах за такие… мелкие разглашения. — Пока это внутри организации, это ничего страшного — мы почти все люди верующие, и наш Господь учит быть милостивым и долготерпеливым, — продекламировал Канепхрен. — Мы верно вычисляем на галочку болтунов, чтобы знать, кто мог сболтнуть лишнего, если произойдёт утечка от неизвестного лица, — сказал Кадзи. — «Ещё, если нужно будет произвести более глубокое расследование», — в мыслях добавлял он, — «такие «болтушки» полезны для сбора данных». — И это верно, — улыбнулся Канепхрен. — Всё же мы здравые люди, потому вынуждены предпринимать меры… Он показался Кадзи вполне настроенным на дружескую беседу. — Мне налить вам чего-нибудь? — предложил сей господин. — Побеседуем. Кадзи немного смутился, заволновался, хотя всё пока вроде шло нормально — но интуиция как закричала: «Беги, Кадзи! Это не сделает тебя счастливым!» — Конечно, налейте мне э… Вашего кофе — я же на работе, нельзя опохмеляться на работе, — по-житейские заулыбался Кадзи. Он взглядом указал на переносной кофейный термос, стоящий во временно занимаемом кабинете Абдула. — Какой вы порядочный человек, — Канепхрен достал стаканчики и наполнил горячим напитком. — Исис! — позвал начальник. Послышались очень хорошо знакомые для уха Кадзи отзвуки женских каблуков, в кабинете появилась обворожительная сексапильная секретарша — большегрудая блондинка, прямо как из порнобизнеса в серьёзные дела! — Принеси подаренное господином Мандой, — попросил начальник. — Слушаюсь! — Вы не думаете, что я змей-искуситель — я-то сам не пью, так как всё время работаю, а мне надарили кучу всего, словно я сам фараон Нефрен-Ка! — стал пояснять Абдул. — Потому я хочу предложить это вам. — Ясно… Ну, а я… уж подумал… — Кадзи поглядел на вернувшуюся блондинку с бутылкой дорогого портвейна. — А как зовут очаровательную… — Рёдзи сразу пустил в ход свою улыбку, перед которой не могла устоять ни одна девица. — Я Скиф Исис [4], — представилась та, тряхнув грудью, которая, казалась, едва влезала в и так сильно обтягивающее декольте. — Очень приятно, Скиф Исис! — Кадзи очень радушно принял подарок. — Приятного вам… питья, — благосклонно кивнула красотка и покинула их. — Буду краток — мне кажется, вы любознательный человек… — Абдул развернул перед Кадзи кубики сахара. — Вы часто просматриваете сами всё, просмотренное отделом. — Вы видно тоже, коль следите за просмотрами, — отметил Кадзи. — «Он знает всё что знаю я», — Рёдзи вспомнил пару случаев, когда он закрыл глаза на нарушения распорядка, допущенные администрацией Фуюцуки из-за крайней сложности предприятия, но это вряд ли говорило о том, что его собирались как-то журить за это. — Я очень ценю внимательных и рабочих сотрудников, такие нужны Комитету, — Абдул бросил себе кубик и протянул Кадзи. — Вам положить? — Да, пожалуй… Он бросил сахар как-то почти бесшумно, не спуская приветливых зелёных глаз с лица Кадзи. — Поэтому я хочу вас повысить… Мне очень сложно делать много дел, которые на меня возлагает Комитет. — Ясно… Я не против повышения. — Вам потребуется пока делать всё, что делаете сейчас, но в большем, так сказать, масштабе… — В масштабе нескольких филиалов? Филиалов всей Японии? — уточнил Кадзи. — Да, и не только… Как вы понимаете, Комитет руководит не только лишь NERV, есть множество более мелких подконтрольных организаций — например, Dagon Co, слышали? — Припоминаю… — Это нефтедобывающая корпорация. Она используется нами для исследований CCD и во многом связана с ними… Мы завербовали некоторых CCD, чтобы держать на контроле их секты. Это необходимо нам для получения данных… У меня есть много инспекторов, которые получают отчёты от отдельных людей на местах, которые сами по себе не внутри всей системы. Ведь лучший способ поддержания секретности, когда правая рука не ведает, что делает левая, и всё видит лишь отдающий сигналы мозг. Ваша работа — быть глазами, если проводить аналогию, то есть ничего необычного… но это куда более ответственный процесс, — разъяснял Канепхрен, покуда Рёдзи наблюдал за вздымающимся паром. — А мозгом будете вы, — Кадзи поднял взгляд на Абдула. — Не мозгом, а душой, SEELE, — в глазах бронзоликого блеснуло что-то нехорошее, и вместе с тем нечто тревожное кольнуло в груди Кадзи. — Любят тут всё называть… — Мы SEELE — древняя организация, совет сионских мудрецов, мы были тамплиерами, розенкрейцерами и масонами, если хотите — иллюминаты, синклит, Рыцари Восточного Исчисления [5], у нас было много названий… — довольно и вкрадчиво стал излагать вдруг Абдул Канепхрен. — Комитетом мы назвались лишь в 1945… — Я всё это слышал из разговоров на форумах и в СМС, иногда люди пытались шифроваться, но наши программы всё выдают, должен заметить, — проговорил Кадзи Рёдзи, уже не удивляясь. — Мы были лишь хранителями тайных знаний Предтечей. Часть из нас вступили на путь зла, так сказать, знания развратили отступников, и они, например, помогли воздвигнуть Третий Рейх, потому приняли заслуженную кару, — рассказывал Абдул Канепхрен. — А к революции в Царской России, к развалу СССР и к терактам 11 сентября тоже причастны вы? — вырвалось у Кадзи. — Ко всему причастны мы — да, это наша рука… — Но должно быть у вас были веские причины, — Рёдзи занервничал, но не подал виду. — Нам необходимо было двигать финансовые потоки, всё ради строительства NERV… При этом мы не может контролировать всё столь тщательно и бескровно, сами понимаете — ни одна организация неспособна на такое… Потому нам приходиться действовать среди мутных вод истории, ведя род людской к свету Прогресса тяжёлыми шагами, принимая подчас «непопулярные меры»… — честно рассказывал член SEELE. — Многие политики были среди нас, некоторых вели мы, когда они шли против нас — мы их смещали, в особо тяжких случаях нам приходилось их убивать — да, как было с Кеннеди и Линкольном. Многие люди входили в наше число — Антонио де Гевара, Максимилиан Робеспьер, Егор Гайдар, Усама Бен Ладен  — всех политиков не перечислишь… такие общепризнанные интеллектуалы, как Георг Гегель и Бернард Шоу также входили в наше число. Мы стояли за идеями Просвещения, мы — прогрессисты. — Ясно-ясно, я рад служить прогрессу, — солгал Кадзи. — С таким оружием как Евы мы защищены от всех угроз. Уверен, ваше единое мировое правительство сможет подавить любую войну к середине века. Я только за… этот мир сгинет в хаосе без сильной руки, — Кадзи начал восхвалять SEELE, понимая, что от этого зависит, возможно, даже его жизнь. Он должен доказать верность пока на словах. Абдул, словно учитель, слушающий идеологически верное сочинение ученика, согласно улыбался. — Мы мыслим также. Мы знаем, что без порядка этот мир падёт и не сможет исполнить свою роль в божьем плане… — Как глубоко в историю восходит ваш орден? — спросил Кадзи. — Со сколь древних времён ваш орден пытается направлять мир? — Со времён царства Нефрен-Ка. Вы слышали эту легенду? Египтяне верили, что миром движут две силы — порядок или истина Маат и хаос Исфет, вернее это не настоящее название, а лишь слово, хранящее опасный для всякой жизни ужас. Якобы Нефрен-Ка избрал служение злу Исфету, за что был свергнут и убит. С тех пор существовал орден храмовых жрецов. Но он погряз во времена Моисея в низменных пороках, и лишь сам Моисей смог сохранить чистоту. Он вывел свой народ из Египта, забрав в Ковчеге Завета священные скрижали — заповеди ордена, ныне погрязшего в пороке… — Я помню, что-то такое говорил Фрейд, — подумал Кадзи. — Наследниками святого Моисея были многие достойные люди. Отныне наш народ — сыны Израиля — должен был вести род людской к процветанию. Однако многие развратились и… Потребовались века на создание подходящей силы, способной сдвинуть прогресс с мёртвой точки… Скажите, Рёдзи, вы же не атеист? — Я полагаю себя агностиком, нет… я думаю, у всего есть дух — я близок к синтоизму или это… к первобытному анимизму, к вере предков, — говорил Кадзи. — Главное — верить во что-то нематериальное, в духовное. Материализм — прямой путь к гибели и к обесцениванию всех ценностей. Только духовность делает из аморального скота Настоящего Человека. Человек должен думать о духе и о нравственности, вот главные ценности, предначертанные нам Всевышним, высокая духовность — много дороже комфорта и жизни рядовых граждан… — поучал Абдул. — Для нас важно, верит ли человек в Абсолют — в высший дух, называемый Дао, Верховным Существом, Господом, Эйн Софом, Аллахом, Брахмой, Адди-Буддой — всеми по-разному… — Я могу сказать, что верю в нечто такое, раз у всего есть дух — как учит мой синтоизм — значит, его совокупность — есть Абсолют, — рассудил Кадзи. — Вы имеете полное право величать Творца как угодно… Кадзи, мы верим, есть у человека высшее предназначение — возвыситься над страстями и низменным комфортом, чтобы идти к Абсолюту, исполняя Его план… Это наша абсолютная истина. Она вне опыта, для бездуховного скептика-атеиста — это чистое безумие, но лишь наша вера движет нами, вера — наш секрет, только и всего, она позволяет нам так организовывать свою деятельность, чтобы мы вели мир к порядку, а не следовали в разброд каждый к своей меркантильной цели… — рассуждал Абдул. — Вера — основа морали, без которой не может существовать эффективного общества. Что помешает рационально мыслящему атеисту убить родную мать, если он её не любит и если он может выгодно избежать уголовного возмездия? — «Ага, конечно, я понял — вы секта, но так просто вам меня не провести! Ради вашей ёбаной правды я сделаю вид, что вы меня завербовали!» — подумал Кадзи, пробуя сладкий горячий кофе… Ни в какого конкретного бога он никогда не верил и полагал, раз в мире столько зла и страданий, боги, его создавшие, если и существуют, то либо равнодушны, либо злы — тысячи существующих религий противоречат друг другу и ни одна из них ни на йоту не доказательней любой другой — потому угроза попасть после гроба в ад в случае полного неверия равна риску попасть в ад в случае неправильно избранного бога — а коли так, он посвятит свою жизнь меркантильным удовольствиям без оглядки на культовых идолов, ну, да и мораль его не нуждается ни в каких лишних сущностях — Кадзи никогда бы не назвал хорошим того человека, который не ворует и не убивает исключительно лишь из-за страха перед карой со стороны мифических сил или персонажей тех или иных сказок. Кадзи реже видел Мисато, чем вызвал понятное неодобрение. — Зато, пользуясь влиянием, я смогу двигать тебя по карьерной лестнице, — обещал Рёдзи, собираясь к выходу, одеваясь подле её постели, где нагая красотка, вытянутая на животе, сверкала попкой. — Ох, да я сама могу! — Мисато резко привстала и тряхнула грудями. — На что мне эти бойцы тайного фронта? Они посмеялись. Главная работа Кадзи — служить нейроном в цепочке — передавать информацию от рук к мозгу, если вы материалист, или к душе, если идеалист. Он уже понял, сколь невероятно огромна сеть SEELE, потому не удивился, что комитетчикам нужно множество инспекторов для контроля над всеми. Ему стало известно о множестве незаконных вещей — в частности Dagon Co являла собой тайную секту Ктулху, по сути подчинённую SEELE. Абдул пояснил, что они необходимы им для получения тайных знаний, используемых в постройках паранормального оборудования, включая Ев. Орден Звёздной Мудрости действовал в Японии совместно с сектой опухшей девы в Китае — Абдул говорил, эти мелкие секты нужны им для разведки, если CCD будут действовать — через эти группы им станет обо всём известно. Вместе с Канепхреном Рёдзи встретился с Преподобным Учителем Звёздной Мудрости — человеком с ярко выраженной инсмаутской внешностью. — Раса глубоководных не могла возникнуть в результате эволюции, это воздействие CCD на наш вид, одно из многих воздействий, такое же как народ тхо-тхо, из последних, к слову, происходит мой род, — пояснял Абдул. Кадзи осмотрел помещения ордена, и ничто не говорило о массовых зверства и о кровавых ритуалах, происходящих тут. — Через этих ребят нам даже подвластна мафия, — пояснил старший инспектор. — «И эти якудза могут убить любого невыгодно вам человека, если уж вам западло самим имитировать криминал», — подумал Кадзи. Он и Абдул посетили основной объект корпорации «Кирью» в Японии, где совместно с Силами Самообороны строился «Реактивный одиночка». Тут инспектор-наставник познакомил его с Широ Токито и офицером Сугиямой. Про последнего было сказано, что он также работает на русских — среди ВНБ РФ у Комитета есть свой человек — некий генерал, ему Сугияма продаёт информацию. Выше упомянутый военачальник из РФ, к слову, надзирал за работами на двух базах: одна — Печерск на Урале — официально принадлежала NERV и начинала строить Еву-05, вторая — официально принадлежала ВНБ РФ, и должна была произвести на основе соединения тканей Адама и Кайдзю некое улученное подобие «Реактивного одиночки», о чём не было известно в NERV. — «Сугияма передаёт информацию в обход мнения начальников Самообороны», — заприметил Кадзи. — Замечу, что в Самообороне мы позволили обосноваться группе националистов — вроде Общества Щита, они поклоняются Оде Нобунаге, его они отождествляют с мифическим демоном — Тёмным Самураем или как-то так… Они отчаянная группа и готовы на всё ради милитаризации страны, потому они без колебаний выполняют наши условия в обмен на финансы, — пояснил Абдул, когда они ехали в машине от здания корпорации, за рулём сидела всё та же прекрасная Скиф Исис. — Ловко вы, я даже не удивлён… — Кадзи подумал, что за рубежом особенно много должно быть такого. Абдул словно прочёл мысли! — А в Германии мы даже терпим группу неонацистов ради схожих целей, — припомнил бронзоволикий. — Нам следует, — позже говорил он, — отправиться в Германию, я покажу вам одного человека… Быть может, если я буду занят особенно, вы будете работать с ним… — Что за человек? — Питер Ленгли — родной отец Второго Дитя и супруг погибшей Кёко Цеппелин Сорью… Должен заметить, личность он специфическая и даже сказать… аморальная, — предупредил Абдул. — Признаться, гм, я заинтригован, — Кадзи почесал подбородок, уже нуждающейся в бритье. Они проехали вдоль красивых уютных немецких домиков и остановились у целого особняка. Грудастая многофункциональная секретарша, как всегда, верно располагалась у руля — она села за него сразу, как только машину подогнали к аэродрому, с которого сошли трое прибывших из Японии. — Вижу вы прекрасно знаете все дороги, — наконец вслух озвучил этот комплимент Кадзи. — Ну разумеется, — Скиф Исис поправила волосы. — Меня шеф ценит не только за внешность! Бравая красотка осталась у автомобиля, в то время как Абдул и Кадзи проследовали к дому, там им открыла нынешняя жена Питера — Рейнет. — Молодая Сорью Ленгли на занятиях? — с улыбкой блудодея поинтересовался Кадзи у мадам — Рейнет Ленгли, сколь он также помнил, эта приятная женщина работала лечащим врачом Кёко после сумасшествия. С ней они оба расположились за столом, по словам Рейнет муженёк обещал вскоре покончить со срочными делами и явиться. — Питер часто пропадает в лаборатории, — рассказывала жена, когда искомый всё не появлялся, а все темы для житейских разговоров уже оказались исчерпаны. — А пойдёмте проверим, — поднялся с места Абдул, — вдруг вашего уважаемого супруга съели мертвецы? — Мертвецы? Так он достиг таких высот в реанимации? — Кадзи состроил удивление, чтобы казаться проще, чем есть на самом деле — раньше он-то уже знал от сотрудников «Кирью», чем сверх нужного занимается Питер, так сказать, «в свободное время». — Питер никого не пускает в лаборатории… но вы важные люди, потому… имеете право, — Рейнет без лишних слов направилась из уютной гостиной в неуютный подвал, ведя за собой Кадзи и Абдула. Под особняком протягивались целые катакомбы — холодные и пыльные, похоже, в связующих помещениях между лабораториями гениальный реаниматолог Питер Ленгли не шибко следил за уборкой… Когда они подошли к чуть прикрытой тяжёлой металлической двери, из-за неё послышались странные звуки. — Неужели и правда его жуют там зомбари? — Кадзи достал пистолет. — Я вдоволь насмотрелся фильмов ужасов… — Уверяю вас, он всегда с ними справлялся… когда они буянили, — заверила Рейнет. — Однако, нам нужно приготовиться к худущему, — с такими словами Абдул обнажил лезвие, скрытое в трости — в лучших традициях подобных историй для дешевых журналов, вроде «Weird Tales». Кадзи отворил дверь быстрым рывком и вдохнул холодный воздух, вероятно, необходимый для сохранения трупов, и почему-то смешанный со смрадом гнилых лимонов [6],  — в комнате с белым потолком, полом и стенами взору предстало много разбрызганной крови. Усталый, весь перемазанный в ней, Питер Ленгли сидел подле какого-то подобия хирургического стола, переводя дух, и пил яблочный сок. Всюду валялись инструменты и шприцы, вероятно сброшенные буйным пациентом, его док, как увидел гостей, сразу на всякий случай ещё раз пришпорил электрошокером — худосочный, словно взятый из Бухенвальда, мертвец со вскрытым мозгом и без обеих рук валялся рядом и судорожно подрагивал себе с утробным мычанием. Его костлявую шею перетягивал темнеющий ошейник. — Прошу прощения! Вы уже здесь! — встал с места Питер, допивая сок. — Дорогой, ты в порядке? — донёсся обеспокоенный голос жены из-за плечей Кадзи и Абдула. — Тут пришли… ты долго не выходил и мы… — Да-да, идти… ох! Прошу прощения, — Питер зашагал к Кадзи и Абдулу. Мертвец позади приподнялся. — Осторожно! — навёл на него пистолет Кадзи. — Ой, ладно, он не кусается!.. Ориентируясь на голоса, покойник обернулся и на страшно изуродованном лице Кадзи заметил отсутствие нежней челюсти и зубов на верхней, пустые чёрные глазницы намекали также на намеренное ослепление. — Я его обезопасил… — Питер безумно улыбнулся. — Но да… — некромант от науки вынул револьвер и всадил пулю в открытый мозг. — Не буду я в вашем присутствии бардак распускать… Застреленный зомби шлёпнулся, ещё двигаясь как безголовый петух, но уже, очевидно, без какой-либо цели, он быстро затих и из ракуроченного мозга ещё сильнее завоняло тухлыми лимонами. — Просто-просто… — снимая перчатки, безумный учёный начал запинаться и оправдываться перед инспекторами, — он, этот образец, вчера не подвал признаков — он свежий, ну, и… — Спокойно, вы же знаете, я ценю ваш талант и даю вам практиковаться, — сказал Абдул, попутно переводя взгляд на Кадзи. — В Комитете ценят его стремление возвести человека за пределы ложного материального бытия, но конкретно такие его опыты считают аморальными, потому мне больших усилий стоило добиться их разрешения у председателя. — Я не удивлён, — Кадзи прошёл к ближайшей тумбочке и принюхался. — Этот реанимационный субстрат пахнет лимонами? — Да, есть немного — это усовершенствованная формула Уэста, — пояснил Питер. — В таком случае, — Кадзи быстро оглядел перевёрнутую капельницу с какой-то оранжевой жидкостью, похоже, эту кровь, смешанную с реанимирующей субстанцией, вливали в мертвецов, — мы подождём вас… Следом инспектор чётче изучил матовые двери холодильников, встроенные в стены, и припомнил, что в логове ордена Звёздной Мудрости видел такие же — для чего бы они тем? — Да-да, подождите наверху, пожалуйста! Я сейчас! — сказал Питер. Абдул и Кадзи неуютно заулыбались, сколь это могло показаться уместным, и поднялись — вскоре чистый и одетый с иголочки Питер сидел с ними за столом в компании жены, и они пили чай за беседой. По ходу дела вернулась очаровательная девчушка — Аска Сорью Ленгли, прямо как мама, сколь мог судить по фотографиям Кадзи, только красивее. — Привет, — он с ней впервые познакомился, и его улыбка соблазнила и эту малолетку, чего Кадзи в общем-то не желал. Аска вела себя очень вежливо и игриво с чужими. Родители велели ей в конечном счёте пойти делать уроки. — А вам не хорошо совмещать в доме ребёнка и подвал с зомбарями? — наконец высказал закономерную обеспокоенность Кадзи. — Она обучена к таким ситуациям, тем более — вы видели ошейник на том зомби? Он срабатывает автоматически, как только зомби покидают определённую область — я мог бы убить того зомби через ошейник, он детонирует также по голосовой команде, однако решил — перед вами это будет слишком грязно… Кхм… Тем более, обычно Аска живёт в другом доме, как вам известно… должно быть, я надеюсь, известно, — оправдывался Питер. — Доложен заметить, пусть юная Ленгли привыкает, я полагаю, ей как будущему пилоту необходимо привыкать к опасности и не быть беспечной, — высказал по такому поводу Абдул. — «По каким же причинам вы так к нему положительно настроены, особенно если учесть вашу озабоченность духовностью?» — удивился Кадзи, но не решился задать в слух этот вопрос. — В NERV и Комитете многие точат зуб на Питера, я хотел бы, чтобы вы побыли с ним, держали его во внимании… Пока я буду на работе в России. Туда как раз отправляется герр Врант, — Абдул разумел нынешнего главу немецкого филиала, — в Печерск. Я буду там, а вы будете здесь. Кадзи понял, его роль — быть правой рукой конкретно этого человека и не задавать лишних вопросов. Как ему уж довелось узнать, на Урале обнаружили двух бездействующих Кайдзю — ранее названых по-славянски Змеем Горынычем и Индриком-Зверем, теперь их переименовали соответственно Королём Гидорой и Барагоном [7]. Филиал был построен, в том числе, для исследования и сдерживания пробуждения этих монстров, там же строилась Ева-05. — Я думаю, вам даже стоит остаться здесь — в этом доме достаточно мест, — предложил Абдул, когда они подошли к машине. — А? Ну давайте, — Кадзи ещё немного кое о чём потолковал с Абдулом, потом они поговорили с Питером и его женой. — Аска всегда рада гостями, хоть повеселите её, а то у девочки всё учёба одна и учёба, — сказала супруга, судя по нескрываемому интересу в глазах, направленному на Кадзи, она разумела повеселить кое-кого иного. На том Кадзи решил пока пожить у семьи Ленгли, тем паче Рейнет показалась ему достаточно интересной. Абдул угнал со своей красавицей Скиф Исис. Уходящие к дому Кадзи, Рейнет и Питер отдалились в зеркале дальнего вида. Водитель с довольным видом гнала по трассе. Абдул достал колоду Карт Таро и с невероятной ловкостью перекинул. — Суд, Повешенный, Дурак, — он вынул тройку, и тот час скрыл её. — Но это же лишь очередной повод… подойти к делу творчески? — спросила помощница за рулём. Начальник с заднего сидения согласно ответил: — Совершенно верно, Сисификс. Кадзи вошёл в комнату к Аске и много беседовал с ней, желая выведать секреты семьи, если оставалось что-то, чего он не знал. Он убедился, сколь не по годам развита эта девочка — дочка гениального учёного. И хотя, казалось, этой малолетке было совсем ещё не в пору, а мужское обаяние Кадзи точно сполна очаровало юную Сорью! Делить ложе Кадзи сегодня, правда, пришлось, конечно, не с ней: — Питер больше занят мёртвыми, чем живыми, — обмолвилась по этому поводу Рейнет, перед тем, как она и Кадзи оказались в одной постели — и адюльтер свершился! Так они спали до утра, пока их не разбудил сам Питер, обеспокоенный неудачами на почве некромантии и вынужденный не выспавшись брести на работу. Кадзи вызвался побыть за рулём, чтобы горе-реаниматор немного подремал в автомобиле. — Рассудок! Никак не могу вернуть рассудок! — всё жаловался господин Ленгли после бубнежа в сложных научных терминах про электролиз и цепочки РНК. — «Кто бы вам его вставил?!» — в мыслях съязвил Кадзи. — Быть может, вам недостаёт… души в них вставлять? — Души?! И вы про это! — взъярился Питер. — Витализм опровергли давным-давно, а вся эта метафизическая биология, с квантовыми процессами, применительно к человеческому сознанию — чушь полнейшая! Как и всякий развитой технарь, чуждый философии и духовности, Питер Ленгли оказался убеждённым материалистом и механицистом. Кадзи остановил автомобиль у подземной парковки, где неподалёку стоял автомобиль Абдула. — Я могу заехать за вами или пройтись обратно своим ходом… — предложил варианты Кадзи. — Как хотите, — зевнул Питер и в плохом настроении хлопнул дверью. — Тогда вы сами доедите, — Кадзи также покинул салон. Он решил, пользуясь моментом, как следует осмотреть филиал — просто прикинуть что тут к чему. Выйдя в обширный двор инспектор вдруг заметил бесцеремонно идущую группу охранников, в характерных бежевых одеждах и беретах — они обычно дежурили по периметру всякого объекта NERV и набрались из контрактников, наёмников и местных войск. Взгляд Кадзи пересёкся с тем, кто шествовал как предводитель этих людей. — Тцс! — вдруг этот высокий парень — европеец — жутко ему улыбнулся и поднёс палец ко рту. На Кадзи почему-то нахлынул иррациональный ужас, повинуясь потребности отдалиться от неизвестной опасности, младший инспектор с судорогой отвернулся, пошёл дальше, ощущая как по коже бегут мурашки… Секунд через десять Кадзи всё же обернулся, услышав позади тревожный голос какого-то сотрудника. Жутковатый парень — одетый как все служащие безопасности, близко подошёл к стоящему на пути охраннику, обеспокоенному какими-то неполадками. Встреченный сотрудник безопасности быстро замолк и без лишних слов последовал за группой, словно они шли кого-то арестовывать. — «Нет, отдел действует тихо, а это — служба безопасности, что это может быть?» — тревожно раздумывал Кадзи. — «И почему этот парень такой жуткой? Мне это кажется или в нём чё-то есть?» Страшный человек навёл уж слишком жуткое ощущение, потому Рёдзи не решился последовать за ними, чтобы выяснить, в чём дело. Через приблизительно десять минут Кадзи оказался застан врасплох поднятой боевой тревогой. Оборудование NERV зафиксировало на нижних уровнях базы АТ-поле фиолетового спектра, то есть принадлежавшего CCD, совместно с ним появилось АТ-поле синего спектра. Оба АТ-поля по мощности многократно превосходили стандартную единицу класса «Евангелион». Потом синее АТ-поле исчезло, по всей видимости, нейтрализованное фиолетовым АТ-полем, последнее следом почти сошло на нет. После появилось ещё одно фиолетовое, очень схожее с первым, но куда слабее. Оно пропало, и появилось ещё одно, куда более отличное от первых двух — оно действовало совестно с первым фиолетовым АТ-полем, утратившим былую активность. Она резко возросла и снова вступила во взаимодействие с синим АТ-полем — тем самым, что уже было фиксировано, оно увеличилось много больше прежнего и, похоже, нейтрализовало первого «фиолетового». Всё прекратилось. Заседающий в подземном штабе председатель Комитета Кил Лоренц лично приказал прекратить тревогу, и заявил, что всё улажено. Кадзи потратил много усилий на выяснения этой ситуации. По официальной версии произошла авария при испытании экспериментальных технологий — в немецком филиале закладывали основу для Евы-10, готовили к отправке запчасти для Ев 14, 15 и 17 в другие страны, и, что самое главное, разрабатывали основу для «Wunder» — «имитационного устройства Евы-06». Учитывая, что в это время была начата космическая программа по созданию последней Шестой Модели на Луне, ввиду риска «причинить Земле обширные разрушения», Кадзи не удивился бы вредоносным последствиям нештатной ситуации с таким оборудованием. Как день ясно было — Комитет пытается создать более мощные Евы. Во время этой аварии погибла группа сотрудников службы безопасности, включая тех вояк, которых видел Кадзи накануне, и самого Абдула Канепхрена с прекрасной напарницей! Сам Кадзи много-много раз прочитывал донесения об обсуждениях среди учёных, получаемых благодаря прослушивающим устройствам, установленным в курилках, туалетах и столовых — многие говорили, что оборудование «Wunder» не могло создать такое, и это было вызвано чем-то иным. Сам Кадзи не обладал настолько глубокими познаниями в науке, чтобы судить, что вернее, однако мнение специалистов навело на совсем уж странные мысли — если не оборудование на базе создало те АТ-поля, то что именно? Может это было вторжение CCD? Первый подозрительный момент — никто из сотрудников службы безопасности не имел официального допуска туда, куда они проникли группой перед инцидентом. Все они погибли — Кадзи проверил их досье и записи камер видеонаблюдения на доступных для него уровнях. Всё обстояло ещё подозрительнее — дело началось так: средь бела дня тот самый жуткий парень просто подошёл к посту охранников NERV, сам будучи облачён в гражданскую одежду, без каких-либо слов и разъяснений один из них предоставил ему свою одежду и все они, кроме того, раздетого, прошли дальше на территорию базы. Везде, натыкаясь на охранников, они без колебаний двигались следом за не ясным персонажем. Так было до тех пор, покуда они не спустились в бункер, где и фиксировались АТ-поля. — «Охранники повиновались тайному приказу? Нет, я бы знал о нём», — у Кадзи оставался единственный свидетель, охранник на посту, отдавший страшному гражданскому свою одежду. Тот утверждал, что ничего не помнит, и что всё было как в тумане. Это навело Кадзи на верную мысль — произошедшее было вторжением, а жуткий парень, не числившейся среди сотрудников персонала и вообще нигде в базе данных (т.к. MAGI не смогли его идентифицировать), был нападавшим, возможно, посланным дестабилизировать оборудование. Кадзи долго и кропотливо собирал отдельные куски мозаики для того, чтобы по итогу ничего не узнать. Откровение пришло с другой стороны. Как и плата за него. — Абдул Канепхрен, Царствие ему Небесное, очень ценил и рекомендовал вас, — Кадзи вызвал к себе один из членов Комитета — Избицкий. — Он подал инициативу о вашем вступлении в наш круг, что, замечу, есть большое исключение для людей из-за пределов наших семей. — «Но да, в вашу злоебучую секту вербуют с детства!» — подумал Кадзи. — Я очень польщён подобным. Во имя Господа, я всецело готов следовать проекту улучшения человечества. — Тогда вы должны знать, господин Рёдзи, наша цель — Вечность. Полное единение с Богом, — провозгласил Избицкий, — пришествие той абсолютной гармонии, о которой мечтал великий Достоевский. Конец истории по Соловьёву. Небесный Иерусалим, предсказанный Иоанном. Ведь вы понимаете, каких бы материальных успехов бы мы не достигли, всё это — тлен на лице Вселенной. Безбожники смирятся с этим и скажут: раз умирать, так нужно прожить жизнь счастливой и сытой. — «Честно говорят, я так и считаю», — сказал себе в мыслях Кадзи.  — Мы говорим — решительное «нет»! Наш дух — наше нравственное начало, исходящее от Творца, наше сердце, пропитанное Абсолютом, всё это бежит от тлена и уязвимой дробности к полной возвышенной противоположности сатанинского княжества, которое язычники и безбожники величают «миром» — от скорбной пропасти, в которой предлагают временно жить, повинуясь своим низменным страстям! — дальше вещал Избицкий. — У нас есть Свитки Мёртвого Моря, предсказавшие путь развития цивилизации и дарованные нам самим Богом, в том числе содержащие пророчество о развитии нашего вида… Наша задача, уготованная Богом, стать коллективным разумом планеты Земля! Тогда мы через резонанс Шумана [8], с его помощью войдём в единую тотальность с разумом Вселенной — с Богом Каббалы, которого многие называли по разному, в том числе, Абрасаксом. Кхм, я потом изложу вам эту мудрость — Софию, величаемую Гнозисом, сперва нам необходимо ваше слово, готовы ли вы быть частью нас? — Я сказал уже, что сердце моё не примет тленного мира, нельзя перешагнуть через убитого ребёнка, нравственная необходимость… требует, чтобы всё это было не напрасно! — выдал Кадзи. — «Главное — имитировать эту философию в духе бредней Достоевского!» — подумал шпион. — «Я у цели! Наконец-то узнаю всю правду!» — В таком случае вы приняты, однако… подобно тому, Кадзи, как наш святой предок-патриарх Авраам доказал верность Господу нашему, который есть Любовь, возложив на жертвенный алтарь сына своего Исаака, вы тоже должны пройти такое испытание, дабы приобщиться к миссии Господа… — Я согласен, — Кадзи не колебался, давая обещание, ибо знал: пути назад нет, за сомнения его могут убить. При этом шпиона дьявола в гнезде праведных христиан пронзил страх. Что же этот господин имеет в виду под испытанием? Интуиция, да и банальная логика подсказала — его надобно повязать кровью. Но кто станет жертвой? — «Мисато!» — кольнуло в сердце, о ней SEELE больше могли знать! Однако, нет, ангелу смерти вскоре предстояло забрать душу иного человека. — Вот, ваша родная мать под временным наркозом, — Избицкий указал на женщину без сознания в кресле, которую привезли агенты в чёрном, — а вот ваш жертвенный нож, призванный показать верность Господу Всемогущему, кто есть сама Любовь… — Избицкий протянул пистолет. Кадзи понимал — медлить нельзя, подобно тому, как не мог отказаться Авраам под угрозой вечных пыток в аду, он не может, ибо если он не сделает выстрел — его и мать наверняка ликвидируют, и он должен знать правду, ибо уже давно понял — это грозит катастрофой всему миру! SEELE затевают что-то вроде Апокалипсиса! Одно слово: — «Прости, мама!» — пронзило мужчину самой страшной болью в сердце! Прогремел выстрел — Кадзи целился в сердце, лицо матери — такое близкое и любимое, особенно в детстве, казалось, почти не дрогнуло от попадания в упор! Следом потекли слёзы. — Всё во имя Небес… — горько рыдая, опустил пистолет Кадзи. Внутри всё кипело как в паровом котле. Он достиг пределов выдержки! — Готово! — положил ему руку на плечо Избицкий, люди в чёрном взялись увозить тело. — Потом вы сможете проститься с матерью… — член Комитета вдруг обнял Кадзи, предоставив плечо для отвода эмоций, как и подобает порядочному брату во Христе. — Не стесняйтесь выражать боль. Она — часть пустоты, в душе всякого человека, пустоты, уготованной для Бога. Бог, который есть Любовь, заполнит её. Бог должен быть дороже всего — дороже жизни, матери и страны. Лишь безграничная вера в Бога должна вести человека через долину смертной тени, называемой жизнью, и к Богу надлежит обращаться в трудные минуты. — Потом этот апостол божий сказал вещь ещё более странную. — Вот такими слезами, какими плачете вы сейчас, Иисус плачет всякий раз, когда люди в него не верят… Иисусу гораздо больнее, нежели вам, ведь вот так он расстраивается постоянно — потому что люди глухи к нему… — «А предъявить ЭМПИРИЧЕСКИЕ доказательства своего существования атеистам и инаковерующим ему, ВСЕМОГУЩЕМУ, западло?! Если этот Иисус допускает ТАКОЕ, то если он ТАМ есть, клянусь, когда я попаду на ебучие Небеса — я засодомизирую ему этот ствол и вышибу его мозги через зад!» — в гневе подумал Кадзи в эти секунды, весь распираемый страшнейшей болью и глубочайшей ненавистью! После этой душеспасительной беседы, новобранца в ордене рыцарей Христа наконец-то посвятили в планы проекта комплементации человечества. Это оказался, как ожидалось, конкретный план, а не набор абстрактной сектантской болтовни — вернее целый набор вариантов, основанных на трактовке секретной части Свитков Мёртвого Моря, то есть как раз на сектантской болтовне и потому генетически ей родственный — это были уже чисто технические пути, как создать АТ-поле достаточной силы и нужного масштаба для расщепления АТ-полей всей жизни на планете. Это должно было, по мнению культа SEELE, под руководством медиума (Мессии, Спасителя) объединить души всех людей в одну сверхдушу — Адама Ришона, слить её с Лилит или неким аналогом (Софией) и так слиться всем вместе с Богом — якобы весь материальный мир, ограниченный и дробный, существовал не сам по себе, а в следствии существования Абсолюта — некого совершенно иного сгустка бытия, не подлежащего верификации — якобы от него спускались Эоны, чья совокупность вместе с Творцом величалась Абрасаксом или Плерома — последним Эоном была София, она же Лилит или Ашера, чьё физическое тело пребывало в Геофронте и должно было послужить Вратами Гафа — якобы из них в результате первородного греха этой самой Софии души и попали в материальный мир и родились в смертных телах, чтобы страдать от уязвимости и страстей. Якобы из-за греховности у человека была постоянная жажда сойти с пути Спасения, окунуться в тленный бытовой комфорт и забыть о своей высокой миссии. Однако Иисус Христос — он же Предвечный Логос — спустился в материальный мир из Плеромы ради спасения души и указал верный путь. Лилит была первым спасителем — ради искупления грехов она принесла себя в жертву. Иисус из Назарета, истинный основатель SEELE — Агнец Апокалипсиса — принёс себя в жертву ради указания пути. И кто-то третий должен был сложить голову во имя искупления и окончательного спасения — Надежда людей, некто Табрис, содержащий в себе душу Адама. Тело Лилит в Нижней Догме, эмбрион Адама здесь в Германии, Копьё Лонгиния в Геофронте, Копьё Кассия и Евангелион Марк-06 на Луне и некий «Мессия» — ставленник самого Христа — всё это должно послужить претворению Обетованного дня. Часы Страшного Суда набирали ход. — Иисус не позабудет вашу жертву, поверьте, вы также встретите свою мать на Небесах, — утешал Избицкий, — Бог — это всё истинное и недробное, и отдельность личности — лишь иллюзия, потом, уверяю вас, когда в Обетованный день наши души сольются в едином потоке, Бог зримо заполнит вас и меня, там в бесконечности Рая, Кадзи, мы станем Адамом Ришоном и там будет ваша мать, и все кого мы любили. Мы будем все вместе пребывать в Небесном Иерусалиме! Слушая это, Кадзи впервые заметил, что он как распался на два человека: первый — стойкий и холодный наблюдатель, шпион, двойной агент, рыцарь правды и рационального добра, ну, и куратор второго, второй же — измученный страстец, горящий от боли, страха и гнева, вставший к самой грани безумия. — «Я должен остановить их! Я не зря убил свою мать, мой долг — спасти мир от ёбаной секты!» Кадзи подняли на более высокую должность — ему надлежало занять место почившего Абдула Канепхрена, однако, поначалу его всё же кое в чём ограничивали, так курировать Орден Звёздной Мудрости предстояло вовсе не ему, а другому человеку, который лучше разбирался в специфике дел. Кадзи же дали отпуск схоронить мать и отойти от стресса. Тогда Рёдзи обнаружил, что не может смотреть в глаза брату, сославшись на важность работы, он покинул родной дом, где не мог более жить и целый месяц бесцельно скитался по стране. Он оборвал всякие связи с Мисато. — «Она отвлекает меня от миссии. Убить их можно только изнутри, когда начнётся Апокалипсис», — рассуждал в мыслях Кадзи, — «я должен буду воспользоваться хаосом, чтобы одним ударом всё саботировать и уничтожить! Иначе нельзя — они слишком сильны!» — Для вас у меня есть одно особое поручение, — обратился к нему Избицкий, как только Рёдзи в первый день после отпуска предстал перед членом SEELE в его кабинете. — Как раз Господь послал удачный случай для нас, испытать вас. — Что ещё нужно вам, дабы подтвердить мою преданность? — серьёзным тоном спросил Кадзи. Если бы ему приказали проткнуть себе же самому руку ножом — он бы это сделал, ибо благодаря сильному разуму мог укротить в себе всё остальное. Даже пойти на смерть, лишь бы уничтожить SEELE. — Если излагать суть кратко, один из наших бывших братьев оступился. Вернее — они, такие отступники, никогда не были нашими, если уж говорить точно, ибо как я всегда учил — есть те, кто вроде бы подобны нашим, но они вышли из нас — и стало ясно, что они никогда не были по-настоящему нашими, верующими, — рассуждал Избицкий. — «Верно говоришь, мудак ебаный, я не из ваших, хотя сейчас стою среди вас», — подумал Кадзи. — Этот отступник намерен изобличить нас перед Вавилоном, дабы нас судили судом князя мира сего, — стал излагать дело Избицкий, «Вавилоном» все члены SEELE называли общество, живущее ради личного удовольствия, а не ради исполнения божьего промысла, то есть комплементации человечества. — «Я тайный агент дьявола в лоне сынов господних!» — польстил себе Кадзи, преисполняясь языческой гордыней. Наверное, подумал он, если бы идиотская вера SEELE была бы верна — его бы сейчас поразила молния, но — нет! Он стоял и был жив. — Хорошо нам, вавилоняне даже так слепы к Истине Бога Живого, потому посадили в психушку отступника. Его можно было бы там и оставить на суд Господень, однако его историей заинтересовались два журналиста… Содомитская пара журналистов, — важно добавил Избицкий, — было бы в духе Господа Всемогущего предать их Закону ещё при жизни, однако их погибель может вызвать ещё больший интерес прессы. Ровно, как и казнь отступника. Господь хотел бы, чтобы вы разобрались с этой небольшой проблемой на пути к вечному блаженству. — Будет исполнено, — Кадзи принял папку с документами. Когда он их читал, то понял, что дела обстоят именно так: один член SEELE — Эдвард Джозеф, бывший старший техник немецкого филиала NERV, допущенный к тайне комплементации по рождению, то есть родом из правоверной семьи, еврей-немец, решил изобличить заговор, видная гей-пара журналистов заинтересовалась уж очень подробным и сложным изложением того, что выдал Эдвард Джозеф [9]. Правда, сколь понял Кадзи по шуточному изложению их статей об этом, голубки даже не восприняли заговор с целью превращения людей в яблочный сок всерьёз. Разумнее было бы оставить всё как есть или приказать ввести Эдварду Джозефу амнезиак, чтобы он хуже помнил, что излагал, тогда бы предатель SEELE начал бы путаться и точно бы оказался принят за простого безумца, а его связь с правительством и NERV лишь свидетельствовала бы о том, что у человека на службе всякой организации может запросто проснуться шизофрения. Но Кадзи понимал, ему не спроста поручили таковую работёнку — он уже убил свою мать во имя истинного учения Христа, верно прошёл испытание Авраама, однако Комитету требовалось удостовериться в его надёжности. Потому Кадзи решил действовать максимально бесчеловечно, чтобы ещё раз наглядно доказать культу фанатиков, что он один из них, чтобы самозваные вершители воли божьей по отношению к нему утратили всякую бдительность, чтобы он, в свою скромную очередь, мог подойти к самому их сердцу — и вовремя нанести удар возмездия за всё сотворённое зло! — Я удивлён, признаться, что вы взорвали психбольницу, — прямо высказал Избицкий, когда Кадзи после исполнения всех богоосвещённых дел очутился у начальника в кабинете. — Вернее я подстроил ДТП — бензовоз врезался в психбольницу у шоссе, взорвался, погибли почти все, дом обрушился, смертей не счесть — а до того при этом я приказал подложить яду Джозефу, чтобы уж наверняка, — изложил Кадзи. — Наказан механик бензовоза. Ни одно правительство не стало бы действовать столь грубо, потому лишь безумный параноик заподозрил бы тут нашу руку, а кто бы его послушал? — Но как же невинные? — риторически поинтересовался апостол Господень. — А сколько невинных детей погибло в Содоме и Гоморре? Разве не учит наш Господь, что жизнь человеческая — ничто, слюна, кал — если не предназначена она служению Богу? Разве не это отличает нас, истинных братьев во Христе, от Вавилона языческого и бесовского, где жизнь человеческая ценится выше воли Небес, где человек важнее Бога? Разве не этому учит нас Библия, показывая нам примеры, когда сам Господь, Моисей и Иисус Навин предавали мечу целые народы, не милуя ни женщин, ни детей? «Не мир, но меч принёс Я», — учит сам Христос, — аргументировал Кадзи. — Вы правы, во всём правы, вы — истинный христианин! — захлопал в ладоши Избицкий. — Я также посетил тех двух содомитов, я не читал им Евангелие — но подкупил Мамоной написать статью на тему «мемы и мировой заговор: как наш мозг трактует случайности как аргументы в пользу бредовых теорий», — высказал Кадзи, не став сообщать, что гей-пара журналистов также оказалась весьма молодой и симпатичной, раскрепощённой и Кадзи ради снятия напряжения не устоял перед искушением остаться у них на ночь. — Да, этот случай показывает ваше рвение и вашу железную волю во имя Господа сделать необходимое, — заключил Избицкий. Сам Кадзи подумал, что после этого его не повысят — ему нашли лаконичное место в механизме заговора конца света, но об ином он более судьбу не простил. Так он сможет сам всё узнавать быстрее. Да, один человек против мирового заговора, ведущего человечество к погибели во имя безумной идеи — в любом случае Кадзи Рёдзи настоящий Герой! — Мне было чем гордиться… — съязвил Кадзи, завершая свой рассказ, покуда агент дьявола делил содомское ложе в копании антихриста — то есть Каору. Со слов последнего также бравый шпион теперь знал, как развернулись дела во время того странного инцидента в немецком филиале — существо, которое Табрис назвал «Серафимом», пользуясь воспоминаниями одной из прошлых реинкарнаций, посланное в одной из причинностей Рей-Лилит, оно атаковало тех, кто пытался вызвать Апокалипсис. Его живые клетки, ранее хранимые в Печерске — в уничтоженном Гидорой филиале на Урале, в Комитете использовали для создания пилотов, способных синхронизироваться с Евой без психоматрицы. SEELE пересадили добровольцам и D-персоналу часть органики, которая полностью заменила прежние клетки, развив биологическую устойчивость к возрастным изменениям и некоторые псионические способности, необходимые для непосредственной синхронизации с Евами. Однако, выжить и справиться с даром смогли лишь Мари Илластриес Макинами, благодаря потустороннему вмешательству Юй, и Виктор Северов, благодаря уже врождённым паранормальным способностям, позволяющим манипулировать вероятностью, призывать удачу, проще говоря. — Я вас прекрасно понимаю, я тоже убил родного отца без возможности вернуть его, так как измерение, где он погиб, должно было быть стёрто, — говорил Нагиса, лёжа в полный рост поперёк Рёдзи, с которым они в эту ночь отрывались вместе. — Я же убил мать, чтобы избавить её от мучений. Увы, когда она умирала, она ненавидела жизнь, потому всякая воля к жизни у неё исчезла на момент смерти… Если попробовать вернуть существо, не обладающее волей к жизни — ничего не получится… Если я попробую углубиться в структуры бытия, чтобы вернуть её, боюсь, это вызовет более широкое воздействия на ткань пространства-времени, таким образом я могу вызвать катастрофу… — рассудил юноша-ангел. — Аморально было бы ради одного человека рисковать человечеством. — Ну да… — посмотрел в потолок Кадзи. — Должен сказать, когда моя мать умерла, я постарался забыть её, — поделился своим опытом Табрис. — Если её нет в моём сердце, её всё равно что не было для меня. Предав её забвению, я не смогу навредить маме, которую я любил всем сердцем, когда она была жива, но зато меня не будет терзать боль утраты, я сделаю себе хорошо… Она не страдает, она не одинока. Она — ничто… И отца я тоже забуду, я буду веселиться с любимыми мне людьми, не вспоминая его более… Мне кажется невероятно глупым для Лилим возводить монументы и кладбища — зачем им будоражить душу воспоминаниями? Это только приносит лишнюю боль… — В этом если доля правды… — Кадзи слегка пожал плечами. — Но я теперь исполнил свой долг перед мамой после гибели SEELE. Я свободен. И ты прав — я должен всё забыть. Плохое утекло. *** Они прибыли в страну Зар, населённую теми самыми видениями, что быстро появлялись и возникали в пробуждающемся сознании — блеклые порождения ума, просторы, леса и луга за пределами осознанного, они ещё больше размывали границы того, что можно было наименовать устойчивой действительностью. Те, кто отходил от берега Южного моря, мог странствовать в лабиринтах из хаотично материализуемых образов, как среди двигающихся конструкций — поля, леса и звёзды, различные детали, сплетённые тропы, живые существа, всё, что могло служить источником сильных чувств для земных обитателей — людей и иных их разумных родственников, в том числе из других причинностей. Каору и Синдзи, в сопровождении Рей I, Рей II, Рей Quatre и Рей-Альты вшестером встретили здесь среди эфемерных пейзажей, через которые они скользили, отряд игроков из технологически развитого далёкого будущего в одной из возможностей. Эти люди в светлых комбинезонах (это была их базовая форма — так-то они могли придать себе любой иной вид) играли друг с другом стрелялки, по их словам, они соединяли свой головной мозг с мощными компьютерами, что позволяло им конструировать во сне что угодно. Разумеется, они не поверили в то, что это столь же реально на неком ином планете бытия, как и их бодрствующая жизнь. — Вы слишком красивы для нормальных людей, чтобы иметь не наигранную внешность, и так как вас нет в наших списках, вы — персонажи аниме, потому вы — порождение нашей системы, вы философские зомби, — сказал им один из игроков. — Мы не зомби, — улыбнулся Синдзи, — мы осознаём себя, у вас есть телепатия? — Нет, то есть мы можем общаться мыслями через сеть, но… Вы — просто изощрённые продукты программы, — настаивал игрок. — Вас нет в сети. — Мы можем убить вас, — вдруг сказала Рей I, желая доказать гостям из иного будущего свою действительность, — если вы умрёте в вашей явной реальности, то ваши спутники смогут определить, что мы — реальны. Когда мы вас убьём, ваши спутники не смогут найти причину вашей смерти в вашей системе, а так как мы её предсказали, вам станет ясна верность нашей теории. Игроки задумались. — Однако по причине аморальности убийства, мы воздержимся от подобного, ваша жизнь не стоит того, чтобы отдавать её за истину, — высказала следом Рей I, — мы будем не против, если вы будете полагать нас не реальными. — Погоди, — вмешался другой игрок, — ты хочешь сказать, эта реальность — другая вселенная, также реальная как наша? В нашем мире квантовые эксперименты доказали возможность иных миров с другими константами, потому это не удивительно для нас… Другое дело — во сне? — Мы можем усилием воли меня окружение, чего ваша программа не захочет, то мы ей навяжем, это куда нагляднее и гуманнее докажет вам нашу реальность, — предложил Синдзи. — Мы сейчас находимся в режиме случайных образов, — сказал один из игроков. — Программа позволяет нам видеть общие сны при случайной генерации снов, но при этом для нашей группы сны — одинаковые. — Давайте вы пожелаете видеть одинаковые сны, а мы придержим вас здесь усилием воли, тогда вы не сможете покинуть это место, то есть ваша программа не сможет показать вам другой сон, — предложил Каору. — Однако, хочу заметить, нам до конца неизведанно, — начала предостерегать Иная Рей, — как работает эта их программа. Может наше вмешательство негативно отразиться на её работе и, следовательно, на их сознании. — Мы можем попробовать заглянуть в разные варианты будущего, чтобы это узнать, — предложил Синдзи. — Рей, сможешь тут войти в вероятностный транс? — Можно… — Рей I сосредоточилась, — ты прав, лучше не надо… Лучше отведите нас в Страну удовольствий, откуда вы пришли. Там вы, когда проснётесь, если не забудьте, сможете просмотреть работу программы, нас не должно быть в учётных записях. — Вы можете оказаться хакерами… — подумал один из игроков. — А хакерство сознания между прочим наказуемо! Ребята посмеялись. Всё равно они проследовали вслед за знакомыми к пестрящим аренам, где множество игроков устраивали бешеные матчи — они сталкивали сюрреалистичные машины в духе орков Warhammer, рубились среди ярких магических вспышек в обличиях выдуманных героев и монстров. Странники остановились в симуляторе, где игроки могли реализовать сексуальные фантазии — и не могли не задержаться тут на пару часиков среди обворожительных эльфиек, орчих, дренеек, слаанешиток и всего тому подобного. Покуда Рей вчетвером облюбовали молодого Шварценеггера, Каору засадил в Пико, Синдзи решил дерзнуть по-особому: — Никогда не хотел так сделать, но когда у меня ещё будет возможность выебать мультяшного пони? — после чего засадил под хвост героине сериала «Мои маленькие пони». — Только невежды могут осуждать зоофилию, — довольно говорил наш герой после этого акта, — правильно — всё то, что не причиняет вреда и не подрывает общественного договора! — Синдзи, я конечно понимаю, этот пони — зомби философский, однако что ты скажешь о реальных животных? — Каору чувствовал необходимость Синдзи самоутвердиться на попрании моральных предрассудков, потому всегда подстёгивал любимого. — Я слышал такую точку зрения, что труположество и скотоложество недопустимы именно потому, что трупы и животные не могут дать согласия? — Это бред — мы не должны спрашивать разрешения у неразумных животных. Если мы хотим их убить и сожрать их трупы, мы же не спрашиваем их разрешения? Труп — вообще не существо, это круча материи, как камни или пыль под ногами, или вернее — отжившая органика — как дерьмо, мы же не спрашиваем у дерьма разрешения, можно ли его смыть в унитаз? То что это всё омерзительно — может быть, я обычно сам не зоофил, но раз тут можно ебать зомбированных философских пони — почему бы не попробовать? От них хорошо пахнет и жопа у Дэш такая тугая и горячая, как раз как я люблю! — В таком случае это можно полагать формой некрозоофилии? — приподнял бровь Каору. — Возможно. Но как нам сказали эти замечательные люди, — Синдзи дидактически указал в сторону игроков, занятых сношением малолетних кошкодевочек, также философских зомби, — они в шоке от самой мысли причинить кому-либо боль, даже садисты и педофилы среди них… Наука дала им возможность быть счастливыми, и никто не осуждает их за такие вкусы, вот почему мы должны славить рациональную мораль и науку, вот в чём счастье человечества. Ведь никто в их времени не убивает животных — там любое мясо выращивают в уже готовом виде, убийство животного там — осуждаемое обществом насилие. А в нашем времени убивают животных, в том числе ради таких идиотских вещей, как красивые меховые куртки, хотя мы могли бы ходить в синтетических — но при этом у нас многие ворочают нос от зоофилии и некрофилии — ха! — можно подумать, — дальше рассуждал Синдзи, выводя на чистую воду всю нашу лицемерность, — выебать зверушку так, чтобы и ей понравилось и скотоложнику — это у многих вызывает негативную реакцию, а вот вырастить норку и убить её ради шубы — это для многих среди нас — норм. «Что за маразм? Где логика?» — спросил бы я, будь я пришельцем с Юггота. — «Почему введение члена в труп и извержение спермы в труп — это мерзость и извращение, ну, а ношение одежды из трупов животных — это норм?» Разумеется, люди будущего проводили в таких злачных заведениях и в более или даже менее пристойных местах всё время, даже не думая возвращаться в обычную жизнь — то есть просыпаться. Как следует насладившись всеми предоставленными возможностями, Синдзи, Каору и «близняшки»-Аянами покинули этот «остров удовольствий», и отправились прочь от Земли Мира Снов — к далёким звёздам. Преодолев чернеющие пропасти под разноцветными созвездиями, они вшестером достигли снов жителей Арктука, увидели тысячи и тысячи совершенно непередаваемых для человека образов — бегающие «кубы с переминающимися рёбрами», какие-то колоссальные конструкции, выстроенные вокруг планет… Не было слов, чтобы это описать — к счастью, все четверо за прошлые странствия овладели неким родом «квазиязыковой» телепатии, она позволяла передовать информацию, вызывая как бы интуитивное понимание того, что хочет дать собеседник — при условии, что они оба до того могли ощутить предмет обсуждения. Но друзей Альты — альтернативных Аску и Синдзи шестёрке героев не довелось найти. Главной зацепкой служили слова некой сущности из света, известной на Земле как Nova Persei (чей световой след в космосе земные астрономы по ошибке приняли за звезду и так назвали). Nova Persei сообщил, что Аска и Синдзи из той причинности (вероятно, это были они), пытались противодействовать козням Алголя — злейшего врага Nova Persei (которого люди также по ошибке приняли за звезду, вернее одну из трёх звёзд Бета Персея [10]), и последний раз они были здесь — у Арктука, в сновидческом отражении Мира Снов той версии физической Вселенной, где у этой звёзды зародилась жизнь. Тем не менее всем шестерыми в этот раз не удалось отыскать пропавших там, где они могли бы оказаться. Синдзи пробудился рано утром возле сопящего Кенске. — «Как круто, что я его вчера соблазнил», — довольно подумал Икари, опуская руку к своему животу и пробуя пальцами тёплую сперму, извергнутую во время совокупления с — кажется — Рэйнбоу Дэш. В приподнятом настроении Синдзи повернулся ко всё ещё дрыхнущему Кенске — потом привстал и подобрался так, чтобы взять пенис друга и пробудить того минетом. Айда зашевелился, пробуждаясь ото сна: — В-а-а… что?.. — Ум-ум, — сосун промычал, держа во рту пока ещё совсем неготовый к бою агрегат. — А, ты, Синдзи?.. — Кенске, щурясь спросонок, чуть удобнее перевернулся, чтобы разглядеть совратителя. — У-ум… — Айда лениво провёл тыльной стороной ладони по лицу. — Какой ненасытный… — проговорил парнишка после полуминуты молчания, покуда он просыпался. Как только Кенске отошёл от грёз окончательно, член его начал уже куда быстрее твердеть и вытягиваться. Синдзи всё сосал — так благодаря друга за то, что тот дал ему анально отдался, и послужил предметом удовольствия. Пусть спустит в рот. — Синдзи, — у Кенске через некоторое время полностью встало, — а можно мне тебя трахнуть? — О, это ещё здорово! — сильно обрадовался Икари. — Я очень польщён, Кенске-кун, что ты хочешь мой зад! Синдзи обмазал член друга смазкой, добавил её себе и выставил раком своё пассивное достоинство. — А ты не обгадишься? — Кенске, вспоминая вчерашнее, усмехнулся, приподнялся на колени и медленно вставил Синдзи своего малого. — Не должен… Ох… Какая хорошая утренняя зарядка, правда? — посмеялся Синдзи, принимая толчки и немного себе надрачивая — в пони он кончил пару часов назад, так что какая-никакая, а перезарядка произошла даже без магического усилия. — Ага! Думаю, хоть побуду в твои роли, раз ты меня завёл! — Кенске выдел Синдзи пару шлепков. — Ах, я забыл вогнать тебе в жопу вибратор! — вспомнил Синдзи, увидев игрушку. — Ладно, и так сойдёт! — Кенске бодрячком имел дружеский анус, крепче взявшись за эту сладкую попку. — Ты всё нахваливаешь жопы, я прямо решил попробовать! — Тогда я надеюсь, ты не будешь разочарован! — А-ох, — ожидаемо для Синдзи и в радость для его ушей, через несколько минут Кенске спустил — заполнил дрожащие юношеские потроха своим горячим семенем. Этим Синдзи и насладился, ощутив привычное наполнение в кишках, этим он и довольствовался, так как не смог кончить и особе не собирался. — Ну как? — Круть!.. — Кенске звучно выдохнул, отдаляясь, парни протянулись на постели и по инициативе Синдзи обменялись поцелуями. — То есть тебе со мной очень даже нравится, — с игровой улыбкой Икари-младшей обвёл пальцем маленький, довольно розовенький и не шибко интересный сосок Кенске, — несмотря на то, что ты гетеро?.. — Ну да, — Кенске с простоватым и довольным видом заложил руки за голову, — я вообще не парюсь над этим, наверное… Нафиг надо? Если мне не нравятся все мужчины, кроме одного-двух, я гетеро или всё же би? Я не буду над таким думать. Я буду делать то, что приятно с хорошими друзьями… — Какой ты умный, Кенске! Но вообще я должен сказать, что многие люди бисексуалы — просто они игнорируют позывы в иррацинальной культуре! — рассуждал Синдзи. — Пусть бонобо послужат нам примером, чтобы преодолеть агрессию, эти мудрые обезьяны беспорядочно сношаются друг с другом, избегая, если я не ошибаюсь, лишь инцеста между сыновьями и матерями. Уверен, мы должны многому научиться у них. Я уверен — этот отпуск наш — прекрасное время для этого! Ещё немного полежав, поклонники услад Содома поднялись и решили ополоснуться под утренним душем и подкрепиться. Синдзи по ходу дела рассказывал Кенске об приключениях в Мире Снов, выйдя из комнаты, Икари оборвался на полуслове — и было от чего! Перед ними за столом сидела Рей Аянами — вернее — сидел. Это был высокий юноша — с хорошо развитой мускулатурой и видной маскулинностью, сочетаемой с женственной и уточнённой красой, которой Рей Аянами не утратила ни капли после смены пола! Ему было от восемнадцати до двадцати или чуть старше, лицо осталось практически таким, каким было — синие волосы и красные глаза не изменились, грудь определённо стала мужской, ниже появился нормальных габаритов член, очертаниями ясно видный из-за обтягивающих трусов-семейников, которые, к слову, служили единственным предметом одежды после ошейника на этом великолепном атлетическом теле! — Ух ты! Что я вижу! — Синдзи только смог закрыть отвисшую было челюсть и сказать эти слова! — Рей?.. Какая?! — Кенске немного спутался, но по тёмной ауре, по едва заметному пошедшему по спине холодку он смог определить, кто это. — Альта? — Да, я… я решил обрадовать Нагису-куна, ему будет приятнее, если я буду выглядеть так, — сказал ярко мужественный мистер Аянами Sept, сидящий в копании бутылки коньяка. Синдзи особенно бросились в глаза кубики на оголённом животе парня Рей, Кенске подумал про размеры причиндала, скрытого за тёмной тканью семейников в эрегированном виде. — «Что будет, если меня будут этим ебать?» — подумал Кенске, находя теперь эту перспективу вполне реальной, после того, как он подсел на анальный оргазм. — Ты мне говорил, пол — всего лишь условность цивилизации, — сказал Рей. — В Мире Снов ты иногда выглядишь девочкой или гермафродитом. — Да? — немного удивился Кенске. — Я бигендер, — посмеялся Синдзи, — а в Мире Снов я тот, кем себя больше ощущаю, потому могу менять пол. Я предпочитаю мужской, мне так привычнее и так я больше нравлюсь Каору, но иногда я не против побыть для разнообразия девочкой или чем-то средним между мальчиком и девочкой. — Твои рассуждения про мораль помогли мне понять, — признательно продолжил Рей, — что если я не причиняю вреда, я не делаю ничего не дозволенного… и ты не против, если я послужу удовольствиям Нагисы-куна… пусть даже эстетически. — Конечно нет, Рей! Я что против — сношается он с Кадзи или нет? Рей, есть много мужчин и женщин, достойных твоего внимания! Какой дурак ограничивает себя? — В моей прошлой причинности, я говорил, Аска отказалась делить со мной Синдзи… — снова пожаловался Аянами-бой. — Ах! — отмахнулся Икари. — Невежество и эгоизм — что ещё я могу сказать?! Мы не такие, ты сама… сам мог в этом убедиться! — Кстати, а Каору не превращается там в девочку? — заинтересовался Кенске, отчего глаза паренька немного загорелись. — Я не прочь поиметь его киску, как говорит Мари, если он ещё и девчоночкой обернётся! — Нет-нет, — покачал головой Икари, — Каору говорил мне что всегда ощущает и видит себя только парнем, потому он никогда не станет девочкой, да и мне не охота… Я больше хочу его именно как парня! Вскоре ребята начали выбираться из комнат к утреннему завтраку, который накрыли Кенске, Синдзи и Рей Sept — они поставили на стол преимущественно лёгкие блюда — яйца экзотических птиц, икру и не жирную рыбу, овощные салаты, различные деликатесные разности — и свежие фрукты и ягоды, утренние чай и кофе с шоколадными сладостями — всё жирное, жаренное и алкогольное они по традиции оставили на обед и — особенно — на ужин. Предметом обсуждения во время послесонной трапезы послужила, конечно же, смена пола Рей. Виктор отнёсся наиболее настороженно и с негодованием, однако, не стал высказывать своё никому не нужнее мнение в обществе людей свободных и не стеснённых бредовыми шовинистическими предрассудками и гендерной дискриминацией. Ребята посмеивались и отпускали короткие фразочки, особо в общем-то не зная как реагировать на такое. — Я очень рад, если ты сделал это ради меня, — игриво заулыбался Табрис, теперь-то уж с заметным огоньком в глазах обратив внимание на Рей Sept! — то есть, вернее… мне очень нравится, что ты заботишься о моём настроении и комфорте — не это ли близость? На фоне мускульного Рей, как заметили многие, Каору с мимикой и движениями сам показался чрезвычайно мягким и изнеженным, совсем противоположным — можно сказать, Табрис сам мог отлично сойти за девушку со своей манерностью на фоне такого мужчины! — Я рад, что Каору не будет скучать, — довольно высказал Кадзи, садясь за стол также в одних семейниках и приступая к завтраку. — А когда вы убудете от нас? — поинтересовался Синдзи, пробуя нарезанный арбуз — парень решил начать с сочной ягоды. — В два, Мисато тоже же скучает… — посмеялся Рёдзи. — Значит вы, Киёи-сан, будете с нами, — посмотрел на мужчину Синдзи. — Верно, — ответил тот, — я буду тут… — он впервые показал улыбку. — Со мной вам не будет скучно. — Вот-вот, — Кадзи оценил проявление эмоций, — чаще улыбайся, а ты хмур, как мужская версия Рей! — посмеялся старый друг. *** Тяжеловесный передатчик разбирался по частям и упаковывался в большие ящики смуглокожими военными техниками в светлой-песочной униформе под сводами обширного ангара. — Мы закончим через пятнадцать минут, генерал Даниф… — сообщил наблюдавший за погрузкой командир, когда сюда заглянул крепкий военачальник средних лет или несколько старше, с немного плоским лицом и здоровенной челюстью, снизу обрамлённой какой-то колючего вида угольно-чёрной бородой, к тому же, сей бравый воин Аллаха отчасти походил на полковника Кадафи или на революционера Эрнесто Че Гевару, его тёмные и смолянистые волосы спадали из-под берета, а на широком кителе, специально пошитом под его мощную фигуру, красовался знак Исламских Государств. — Через тридцать, Кахтан, — Даниф на удивление мягко для своего воинственного вида поднял руку. — До того как пропасть, этот крыса Деверих прожужжал мне все уши, что передатчики очень сложные — если что-то поломается, не приведи Аллах, я не уверен, что кто-то сможет их восстановить достаточно быстро. Я не хочу, чтобы мы торопились, когда это не необходимо… — Я хотел бы поинтересоваться, — начал Кахтан, — неизвестно, куда Деверих смылся? — Предположительно в Северную Корею — если это так, и кара Аллаха пока не постигла эту крысу по пути, он должен уже быть там, — прикинул командующий Даниф. — Что? — И там будет торгашествовать? — Да — такие мерзавцы как он понятия не имеют о чести и преданности, что неудивительно для неверующего, — высказал Даниф. — Мне доложили, что не нашли его передатчиков, похоже, он блефовал, чтобы спасти свою шкуру… — Похоже на правду — в любом случае, если у нас уже предостаточно действующих передатчиков… Это не изменит планов Совета? — поинтересовался Кахтан. — Милостью Аллаха меня не было тогда, когда большая часть Совета стала камнем, потому я фактически главный в Совете, всё решаю я, — напомнил Даниф. — А я никогда не скрывал своих планов скорее отомстить, Кахтан, ты меня знаешь — потому будем действовать по плану. Теперь мне в Совете никто не будет мешать руководить делами! Это скорее милость Аллаха для нашей единой страны, чем наказание — если бы Совет действовал по замыслу Всевышнего, он не стал бы жертвой этих джинов, какими бы могучими они бы все ни были [11]. Перемещая грузы, солдаты открыли главные ворота ангара, откуда под своды проник красивый рассвет, полевой командир Кахтан и штабной командующий Даниф обернулись к нему, любуясь освещаемыми джунглями Пакистана, раскинувшимися прямо за колючим забором военного аэродрома… — Господин Даниф, как много из Совета знают о вашем приказе, то есть о том, что вы приведёте в исполнение такой их приказ?.. — вопросил Кахтан. — Среди них достаточно тех, на кого я могу положиться, — уверенно высказал Даниф. — А что остальные… Кахтан, псы, которые встанут у меня на пути, встанут на пути меча самого Аллаха, потому я навсегда лишу их милости Всевышнего пребывать в Раю! Покуда в одной части земного шара фанатики строили свои замыслы, в другой не покладали руки их антиподы — циники. — Я очень рад, что вы не превратились в статуи, — говорил Деверих, пробуя корейскую кухню за столом с Ким Чен Ыном. — Всё же внятно расскажите, — спокойно спрашивал главный Маршал, сидя напротив за роскошным столом в компании двух красоток в униформе, а по боками располагались подручные безумного учёного, — почему вы бежали? Не бойтесь меня — я не такой безумец, как обо мне говорят на Западе… и каким меня, наверное, полагают те исламистские ублюдки. — Ну да-да, конечно… — Деверих достал какие-то таблетки. — Я с ними нормально работал, они мне щедро платили… Вот только из-за санкций CG их валюта обесценилась и перестала быть легальной за пределами Исламских Государств, а я не смог перевести всё в доллары на тот момент… Тьфу! Какая досада! Ужас! В общем, из-за того что наиболее вменяемая часть Совета этих самых Исламских Государств превратилась в статуи из-за CCD, уцелела невменяемая, в том числе этот их нынешний де-факто главнокомандующий…эм… Муваффак Даниф ибн Абдуллах аль-Фалех, чтоб его… Он всё хотел атаковать неверных — переслать передатчики в Нью-Йорк, в Вашингтон… Меня он, однако ценил, и дал мне все материалы… Но я стал опасаться, что если NERV узнают… Мне пришлось сбежать с частью оборудования, а чтобы меня не преследовали, я сказал, что оставил на их территории замаскированные передатчики, которые сработают дистанционно, если мне покажется, что они мне угрожают… — Вы боитесь NERV? — спросил Ким. — Да! — заикнулся Деверих. — После того, как они… победили в Антарктиде, их ни что не остановит! Мне следовало бы залечь на дно, но знаете — я не трус! — я гордец! Я намерен довести до совершенства технику по контролю над Кайдзю! Мысль, что я достиг уровня Старцев, она столь сильно льстит мне, что я готов рискнуть! — Люблю идейных людей на службе. С силой NERV ничто не сравниться, но это не значит, что мы не сможем убрать некоторых наших геополитических… даже не врагов, а так — мелких соперников. Чтобы жить лучше, — улыбнулся Ким Чен Ын. — Я всё ещё унываю от мысли, что не получится навести желаемый мировой порядок… Но ради своего народа — я должен смотреть… на реальные перспективы. Когда подкрепившаяся корейскими изысками бравая бригада «братков»-торгашей с международным терроризмом и тиранией выбрала момент потолковать поодаль от посторонних ушей, один из солдат удачи, здоровый, с нависающим любом, украшенный квадратным подбородком, несколько лысеющий, с татуировкой дракона на плече — соловом, негодяй как на образцовой картинке, с опасением высказал: — Всё равно этот узкоглазый ебучий пингвин поехавший! Деверих, он ещё хуже исламских свиней! Если те готовы разъебать чё угодно во славу Аллаха, этот — ещё более непредсказуем! Шарики за ролики у него уже давно заехали! — Однако скоро мы покинем его, — напомнил Деверих. — В этот раз, я вам говорил, мне не нужно собирать по винтикам передатчики, они уже собраны за средства исламистских идиотов. Тем паче, не забудь, я забрал всё нужное из лабораторий SEELE, с этим дела пойдут быстрее. — Немецкий умник победоносно хмыкнул с циничным блеском в глазах. — Одно испытание на Южной Корее — и мы в шоколаде! — убеждал негодяй своих людей. — Нам этого хватит до конца жизни! — Как бы она не кроткой оказалась! — всё вертел грубой мордой бугай с татуировкой дракона. — Слишком рисковано… снова. Почему бы не продать передатчики властям США? — Потому что нам не где будет скрываться, если запахнет, идиот! — махнул у него перед носом второй верзила — ещё более щедро украшенный шрамами, ростом чуть по ниже него, но с такой же крепкой мускулатурой, с явными чертами латиноса во внешности более аккуратного овального лица, с которой стрижкой чёрных волос. — Видишь, Хесус соображает, а ты — нет! — Деверих постучал по высокому лбу своего коллеги по бизнесу. — Говорю же, — продолжал злой гений, — нам лучше торговать с мелкими придурками, чем с большими дядями, которые легко нас прихлопнут где угодно, хоть в сраной Антарктике под крышей мира у шогготов под бочком! Я уже устал тебе это объяснять, Тиль! — Ладно, не кипятитесь… — Тиль снова огляделся по сторонам с заметной доле нервозности. — Тем паче мы уже договаривались, ты в деле, — Хесус вставил себе меж зубов кубинскую сигару. — Ганс, Хиро, Иван, Педро, Вольф и Лурк удовлетворились уже заработанным, но я обещаю вам раз я пять больше, — напомнил Деверих. — Не бойтесь, парни, — произнёс умник, доказывая, что гений и злодейство часто водят дружбу в одном человеке, — бояться — удел лохов, мы должны ловить рыбку, покуда наш ёбаный мирок ещё дышит! *** Так как Александр «Шут» Ларкин практически не пострадал, по мнению врачей госпиталя, он не долго глазел в потолок лазарета — уборщика быстро отправили исполнять основные обязанности. — Ага, вот и отечественные нанотехнологии, — отжимал тряпку Александр, — 2020 от рождества Христова! Евы строим, в космос летаем, города нанороботами воздвигаем, а полы тряпкой… блядь! — Ебать, не жалуйся нахуй! — подошёл к нему коллега, подавая щётки. — Ну, с другой стороны — в 2015 и в футуристическом Токио-3 было не лучше! Но там-то было после Второго Удара! — со стоическим видом принял эти бесхитростные приборы Александр. — Слава Лилит, может там сейчас, когда Токио восстановят, уж моя помощь не понадобиться — будут всё наниты подчищать! — Эм, ты работал в Токио-3? — Ну, типа того… эм… — Шут заглянул в глаза собеседнику. — Забудь! Тот остекленел взглядом на пару секунд, потом резко поморщился. — У, эм… что ты сейчас сказал? — Что хотел бы видеть тут ебучих супер-роботов, которые бы махали веником вместо меня! — Александр взялся вычищать пыль из угла, принесённую сюда ударной волной от недавнего взрыва. — А я был бы Сашкой-программистом! — Угу, — коллега харкнул в ведро с грязной водой. — А я пошёл бы в сутенёры. — Ха! Думаю, сука, там электронные шлюхи и голограммы вытеснили тебя бы с дерьмом с рынка труда! — Шут утёр рукой пот со лба, — ну, и у нас прогресс не допёр, бля… Несколько лет назад, филиал NERV в Германии. — Прошу прощения… — старший техник — очередной из сотрудников NERV встал на пути. — Извинение принято, — Александр «Шут» Ларкин повёл взглядом. Техник остекленел взором, повинуясь внушению, механически достал карточку и вставил в разъём — двери раскрылись. — Благодарствую! — Александр первым двинулся по достаточно узкому коридору. Ранее подчинённый бойцы службы безопасности — как заведённые солдатики, живые зомби потопали следом. Шут вызывал лифт и сам свободно встал перед дверьми — подчинённые им сотрудники сбились в кучу. Они опустились в глубочайший бункер, пока Александр на распев насвистывал и поправлял несколько теснившую его униформу. Двери открылись — они вышли и направились через туннель с бронированными стенами. Какой-то господин старше средних лет в тёмной униформе Комитета случайно появился на пути. — Кто вы такие?! — он нервно покосился на погоны. — Здесь нет допуска для сотрудников вашего уровня! — Мы — привет от Лилит, потому от неё имеем код допуска куда угодно, — Шут остановился, и все его солдатики замерли следом. — Видите ли, комплементация человечества несколько не входит в её планы. Вы же уже знаете, не так ли? Случайно узнали? — Что?!. — поразился старик. — О чём вы?! Кто вы?! — Вы Герхард Врант… — это звучала как констатация, так как Шут читал мысли. Он резко дотронулся рукой до головы собеседника. — Вы ведь всегда догадывались… Врант отшатнулся, словно узрел божью истину, и Шут спокойно прошёл мимо него. Остальные побрели следом. — Вот почему я должен убить Табриса и всех SEELE, пока в очередной раз не стало слишком поздно… — бросил Шут напоследок, и взялся напевать: — Есть ангел смерти; в грозный час… Последних мук и расставания… — вестники костлявой завернули за угол. — Он крепко обнимает нас, Но холодны его… Все замерли. — Лобзания… — закончил Шут, пристально вглядываясь в стоящую на пути зловещую девочку — в улыбающейся белой маске кролика. Он увидел пропасть вместо сознания. — Ты что за дьявол? Обычные существа с телом и душою обладали «содержанием» — атманом, дух — это можно было называть как угодно — и эго-барьер, «свет души», АТ-поле — ограждало их. Но тут Шут увидел лишь чернеющую дыру, словно не было ни души, ни сознания, а было нечто иное, что только притворялось подобием человека и живого существа вообще. Теперь уже инстинктивный страх кольнул его — ни Старцы, ни Первородная Раса Предков, ни Лилит, ни Адам не могли породить такое! — «Неужели наконец-то лавкрафтовщина?!» Мэри сняла маску ушастого — лицо Александра перекосила гримаса ужаса, ровно, как и лица людей, успевших завернуть за угол — несмотря на то, что они находились в трансе, эта сила уязвила даже полностью подчинённое сознание — они попадали. Лицо Мэри скрыла довольная зелёная маска с глазами-бусинками и со злодейски натянутой улыбкой. — Ебать!.. Ну и срань господня! — Шут инстинктивно потянулся руками к лицу, словно в глаза плеснули кипяток! — Какой только жути не поведаешь на белом свете… — он часто заморгал, расплакался, но всё же пришёл в себя! Он не умер! Потому Мэри сбросила эту маску, показав серую с выражением замешательства. Потом ещё. — «Оно меня само боится?» Бу! — Шут блеснул ножом — простым на вид, и приблизился. У Мэри начали часто меняться маски — они становились всё более растерянными и напуганными. Набросав их около дюжины, зловещая девчонка сама кинулась бежать в панике и вскоре пропала, уйдя на какой-то другой план бытия. — Уже хорошо… Александр ускорил шаг. Переступая тела убитых с искажёнными гримасами, за ним спешно последовали выжившие бойцы, не забывая взять оружие у убитых. — Не знаю кто ты, но вам не остановить карающее возмездие Лилит! — бросил Шут, вот они встали перед дверьми, изображавшими некий оккультный символ. Александр вытянул ладони к плотно сжатым створкам. — Сезам, откройся! Перед ним замерцало АТ-поле фиолетовых и янтарных тонов и он мощно развёл руками — механические двери с гулким ударом как разбросало в обе стороны! Приглушённо-синим жалобно блеснули низвергнутые оккультные обереги! Зомбированные бойцы ринулись первыми, паля изо всех стволов. Их пули наткнулись на яркое красно-оранжевое марево и на изумрудные цвета чуждой магии. В обширном зале с каббалистическим древом жизни очень молодой Каору — младше пятнадцати — и Зкауба — ракообразный инопланетянин — отразили очереди. — Хум! — Шут пренебрежительно усмехнулся. Мимо полетели возвращённые по схожей траектории пули, вонзаясь в стреляющих, стрелки попадали, одна из пуль чуть оцарапала Александра — оставив тонкую красную чёрточку, немного крови капнуло на плечо. Мужчина мягко коснулся повреждения подушечками пальцев, попутно закрывая глаза и сосредотачиваясь — от покрывшегося каплями пота напряжённого лба, сперва в виде ореола, а за тем виде выброса солнечного ветра, смущая воздух и преломляя освещение, разошлось марево сиреневого и янтарного оттенков. Шесть крыльев на мгновение материализовалось позади головы атакующего! Они широко раскрылись в момент столкновения и наиболее отчётливо уплотнились, став почти вещественными — сизо-синими, оперёнными, словно у ворона! Они как мрачное солнце извергали свой ветер — Серафим уверенно пересилил оборонявшихся! Каору потерял стоический вид на одно мгновение, успев в страхе вскрикнуть, Зкауба что-то резко пролопотал — их отбросило психическим ударом, они пролетели по полу и замерли… — Вот и славно! — Шут перестал испускать видимое АТ-поле, раскрыл глаза и мягко слизнул кровь с пальца, рана от пули затянулась. Он спокойно зашагал в направлении побеждённых. Позади топала пара чудом уцелевших бойцов, у одного из них серьёзно кровоточила простреленная рука с плечом… — А, ещё ты…  Тот час сверкнули молнии и оба пали замертво обугленными скелетами — перед Шутом отчётливо возникло АТ-поле, отразившие молнию — она вонзилась в стену и оставила глубокий прожжённый и оплавленный след, от места поражения разошлись приличные расщелины. — Господи Иисусе! — встрепенулся Шут, созерцая плывущую по воздуху аморфную медузу, у неё было нечто вроде лица с семью ужасными глазами — с двумя человеческими голубыми и с пятью чёрными паучьими! — Ты сильно изменился за лето! А, впрочем, коль уж тебя Йог-Сотот уродил — не удивительно, ёпт! Фиолетовое АТ-поле сошлось с Агнцем Апокалипсиса, отражая броски молний — они пронзили потолок, искры и мелкие фрагменты материала дождём осыпали сына Йог-Сотота, походя насквозь. Зато ментальный натиск смог поразить затрепыхавшегося гада и заставил с трепетом сжаться и отлететь прочь, Агнец жалобно сверкнул семью глазами и исчез за стеной. — Потом добью тебя! Ты один раз уже умирал, чтобы спасти людей от того, что ты с ними сам сотворишь, если они не поцелуют тебе жопу — тебе не привыкать, сын еврейский, а я тысячи раз подыхал! Сперва убью их! Без Табриса, хранящего душу Адама, вам не запустить Удар, без Зкаубы не создать нужные Евы! Я изничтожу фабрику Имитационной Системы! Смотри, вы беспомощны против меня! Я-ху! — Шут с безумными выкриками сделал пару шагов к лежащим без сознания Табрису и Зкаубе, запуская руку к ножу… В этот момент он ощутил появление чего-то ещё. Прямо из стены возникли две полупрозрачные фигуры — и окончательно материализовались: то были, разумеется, улыбающиеся Скиф Исис, вернее Сисификс — в роли секретарши, и Абдул Канепхрен с тростью. Шут вгляделся в них — он попробовал проникнуть им в сознание и узрел уже теперь знакомые зловещие чернеющие пропасти, прямо как у той попрыгушки с масками… — Ты напугал мою дочь, подлец… — обвинил Абдул. — Вы есть та самая лавкрафтовщина? — нервно спросил Шут. — Чё вам надо? — То же что и обычно — сеять хаос и не брать ничего взамен, — покачал головой этот монстр в людской личине. — Не спрашивай нас только зачем мы это делаем, на это нет причин. Мы всегда во всём виноваты, разве не этому ли тебя научил Лавкрафт? Он сам слишком долго всматривался в бездну, — низкорослый Абдул Канепхрен как злой чародей опирался на свою трость, словно на жезл, с обманчиво приветливым выражением. — Как и ты теперь. — Вы… — Шут словно прищурился астральным виденьем, желая рассмотреть большее, дабы понять с чем имеет дело — в провале Абдулы Канепхрена мелькнул красный огонёк в виде дьявольского трехстворчатого глаза! Он смотрел прямо в душу, и само Зло истекало от него! — Ой, бля, мама, роди меня обратно! — несколько испугавшейся Шут резко оборвал контакт, ему потребовалась выдержка, дабы не поддаться страху и не впасть в панику. — Если ты читал рассказы моего потомка Лавкрафта, то ты можешь догадаться, что подобно Амброзу Декстеру из «Тени от колокольни», и этот отпрыск тхо-тхо — Абдул Канепхрен — на свою жопу заглянул в Сияющий Трапецедрон, который Моисей столь щепетильно скрывал в Ковчеге Завета, — высказал обладатель ужасного глаза. — Потому-то я теперь располагаю удовольствием обладать его тушкой! — Мне всё ясно! — Шут дрожащей рукой взялся за пистолет. — Я помню — ты… как тебя то?.. Ньярлатхотеп! Ага! Я читал рассказы Лавкрафта и Дерлета про тебя ещё в других мирах, в которых я бывал… Гм, помню «Обитателя тьмы» и «Тень от колокольни» — и там… в последнем рассказе ты вселился в человека, когда он поглядел в эту поебень… И… Там сказано, пока ты в человеческом теле — тебя можно убить! И на свету ты бессилен! Александр вынул пистолет и погремел выстрел. Абдул резко дёрнул тростью — со звоном металла пуля отскочила он неё, лишь жалкие искры успели блеснуть, с отдалённым частым бряцаньем пуля проскакала где-то вдали. — Попытка номер раз! — усмехнулся Ползучий Хаос. — Я сражусь на равных, так интереснее! — одержимый Абдул Канепхрен обнажил длинный тонкий меч и выкинул ножны, замаскированные под трость. Сисификс рядом с неизменной довольной улыбкой трансформировала пальцы в чёрные когти-лезвия. — Ебать! — Шут открыл пальбу. Ньярлатхотеп отбил ещё одну пулю. Сисификс шпальнула какой-то сверкающей магией — Шут закрылся АТ-полем. Ведьма-демон метнулась к нему и ударила о защиту рукой. Шут разрядил в неё почти в упор всю обойму, вышибая из демоницы чёрную кровь при каждом пробивании навылет. — «У неё нечеловеческое тело! Она только маскируется! У неё другая физиология!» — сообразил Шут. — «Она нужна как щит Абдулу, он-то уязвим в человечком хосте!» Покуда Александр тратил патроны на Сисификс, быстрее, чем мог бы реагировать нормальный человек, Абдул Канепхрен переметнулся за спину Шута и обрушил меч — лезвие наткнулось на АТ-поле и медленно рассекло дрожащий барьер. Он был неэффективен против ментально неуязвимых. Александр метнулся в сторону, выпуская пулю в мечника, надеясь что его лезвие ещё режет АТ-поле и зажато между двумя половинками разделяемого щита. Выстрел прошёл насквозь, но без вреда — враг успел стать полупрозрачным и свободно попустить пулю через себя. — Сука! — прокричал отскочивший на пять метров Шут. — Так не честно! — Я всего лишь переменил колебании атомов! — посмеялся Канепхрен. — Твои навыки в использовании способностей удручают меня… И ты ещё ангелом смерти зовёшься? Шут гороховый, олух Царя Небесного, интеллигент бомжеватый… — Завали ебало, падла, бля! — Шут ударом ноги под нужным углом подкинул автомат, ранее сжимаемый в мёртвых руках несчастного охранника NERV, коленом той же ноги Шут запустил оружие ещё выше, схватил рукой в полёте — и в следующую секунду уже палил, посылая кроткие очереди то в хост Ньярлатхотепа, то в Сисификс — заставляя их дематериализовываться. — «Нужно обернуть пули АТ-полем!» — догадался Шут, восприняв критику. Как только он это сделал и пули в полёте стали мерцать, Ньярлатхотеп и Сисификс ушли под пол, Шут решительно усилил атакующее АТ-поле — и теперь его пули пробивали бронированный пол как масло! Однако враги добрались до него — нападая с двух сторон, они вырвались из разносимого пола и материализовались в миг броска. Шут бросил автомат в сторону Сисификс и выхватил свой любимый нож — блеск! — два лезвия столкнулись — нож, обёрнутый АТ-полем, у самого края сошёлся с длинным утончённым мечом! Ну где ещё такое увидишь! И затем Шут окружил руку «светом души», ту самую, которая только что отбросила автомат, и полоснул ею, словно ножом, кисти сосуда Ньярлатхотепа. Брызнула кровь — они отделились. Меч улетел вверх с отсечёнными руками под давлением ножа снизу. Сисификс отшвырнула автомат и вонзила когти в бок Шута. Тот закричал — и, выпуская нож, схватил отлетающий меч, чью рукоять ещё сжимали отделённый кисти. Шут отпрыгнул, в движении меняя направление лезвия — раз! — и голова Сисификс наполовину срезана, остался цел позвоночник — башка с миловидным ликом девицы с хрустом откинулась и вывалилась на пол, вытянув за собой всё подобие спинного мозга! Александр прислонился к стене с кровоточащей раной — обезглавленное тело демона подле въехало в стену. Абдул остановился перед ним без рук и с несколько удручённым видом. — Ты испортил мой наряд… — бронзоволикий аватар Ньярлатхотепа поглядел на свои культи, брызжущие кровью под давлением. Шут вынул из себя когти ведьмы-демона и ровно встал с заполученным мечом. Его раны затянулись, к ногам слетела отделённая кисть с бряцнувшими перстнями, другую Шут схватил в своей и с хрустом раздавил, ещё больше окрасился разлетающейся кровью. Ни говоря больше не слова, он ринулся к Абдулу. И тут голова Сисификс, принимая истинный монструозный вид, выстрелом оттолкнулась от хвоста-позвоночника и пролетела к Шута. — Ва-а-а! Зубы адской нечисти вцепились прямо ниже пояса! — Посмотрим как ты переживёшь это! — расхохотался Ньярлатхотеп-Абдул. — Су-у-у-ука! — Шут вонзил меч в голову, проткнув многоглазую тварь, однако это не остановило хватку ужасных зубов, держащих гениталии! Ньярлатхотеп-Абдул продолжил бесновато смеяться. — Бля! Я уже остановил Третий Удар! Какого хуя должен [сейчас это] делать, ты, сука?! — вопил Шут, глядя на протянутое над головой Древо Сефирот. Похоже, он обращался к самому Всевышнему. Конец Сисификс загнулся и вонзился прямо меж ягодиц! Он глубоко вошёл! Шут ещё сильнее завопил! — Думал, ага, девки ебать не умеют?! — язвил Ньярлатхотеп-Абдул. — Сука нахуй! — Шут в полную силу схватил голову Сисификс и вырвал со своим причиндалом! Она выплюнула откушенное в лицо Шуту. Тот с воплем отшвырнул голову с потащившемся куском кишечника. Затем метнулся к Абдулу, стремясь вонзить окутанную АТ-полем руку в его грудь: — Свет, погасни! — приказал вдруг безрукий, не меняя тона. С хрустом Шут вонзился в горячую плоть, однако за секунду до того программа вербального управления сработала и поле боя под толщами земли в бронированном бункере накрыла кромешная темнота. — «Обитатель Тьмы — аватара Ньярлатхотепа, которая бессильна при свете, но неуязвима в абсолютной тьме…» — вспомнил Шут, созерцая уродское око над собой, смотрящее уже теперь зримо и явно. — Время щупалец — у тебя как раз теперь три дырки, — прогрохотал верховный дьявол. Тройное око поглощало смотревшего на него и искажало восприятие — потому всё вокруг заполнил яркий ослепительный свет! Шут узрел сияющую бездну, ибо тьму как свет воспринимал странный аватар Ньярлатхотепа. — «Сука! А вот нет!» — выталкивая его из сознания, Шут прокричал на немецком, когда скользкие щупальца уже схватили его: — Свет, зажгись! Тьма залила всё вокруг, погасила бездну света. В воцарившейся черноте рухнувший на пол Шут с широко раскрытыми глазами совершенно отчётливо в последние секунды увидел полностью белого, словно бы сотканного из частиц света, демона со множеством торчащих конечностей непонятной формы, как в виде сухих ветвей и распущенных корней некого дерева, и позади вздымалось нечто вроде кожаных крыльев. На теле из чистого застывшего сияния выше огненных пастей в несколько рядов, расставленных друг над другом, чернел провалами пресловутый глаз — тройной, с отходящими тёмными прожилками. И лучи темноты разъедали этого ревущего в ментальной агонии обитателя бездн хаоса! На глазах Шута окружающий сумрак испарил аватару Ньярлатхотепа. Он распался на множество быстро пропавших световых точек, угаснувших для того, чтобы вернувшееся в норму восприятие смогло охватить привычную комнату, освещённую снова возгоревшимися лампами! Одна из рук Шута сжимала горячее бьющееся сердце. С пробитой грудью рядом в луже крови распластался мёртвый несчастный Абдул, которому не повезло в своё время вглядеться в хаотические бездны Сияющего Трапецедрона! — Кхр-хр-хр! — издавая хрустящий звук при движении, многоглазая и зубастая Сисификс змеёй снова бросилась на него, не успев встать, Шут оказался захвачен вокруг шеи её «хвостом», он напоминал человеческий позвоночник, каждый «позвонок» располагал острейшими выступами — они рассекли кожу, и рывком Сисификс обезглавила жертву! Сердце выпало из руки, рядом свалилась голова. Конец «хвоста» Сисификс вонзился в раскрытую трахею, она заставила безголовое тело судорожно биться, ведьма-демон погружалась рывками, как только она полностью закрепилась, демоническая голова стала меняться под цвет кожи нового носителя… Мимикрировав под жертву, Сисификс приподнялась (или — приподнялся?) посреди кучи трупов… — Гр?! — Сисификс наполовину превратил рожу со множеством паучьих глаз в лицо Александра Ларкина. Голова последнего выпустила АТ-поле, оно развернуло шесть широких полупрозрачных крыльев! Голова поднялась и обхватила своё тело. Сисификс с воем и рыком исторгло с «насиженного места». Каждая капля крови Шута вырвалась из вопящего и распадающегося в прах демона и в газообразном состоянии возвратилась на место вместе с головой. Обгорелое подобие черепа с «хвостиком» и дымком брякнулось в другом конце комнаты и наполовину развалилось. — Господи! — Шут схватил плотскими руками вновь прикреплённую голову, фиксируя её, кожа притянулась и срослась вместе со всем прочим. Немного крови притянулось АТ-полем из ближайших трупов. Раны регенерировали. — Пора кончать! — Александр шагнул к лежащему без сознания Табрису. Конца его крыльев как лезвия устремились к беспомощной жертве… И отторглись вновь возгоревшимся янтарно-алым АТ-полем! — Чё за чёрт?! — Шут снова сосредоточился на том, чтобы подавить противника, обхватывая Каору шестью крыльями, полностью материализовавшимися! — Нет! — множество тонких лучей вырвалось из закричавшего Табриса, пронзая Серафима и оставляя в нём сквозные дымящиеся дыры! — Ай, бляяя! «Свет его души сжигает меня! Его мысль насилует ткань мира!» — крылья Шута дальше горели, одежда на нём расползалась серыми тлеющими клочками ткани, кожа крылась ожогами, струи дыма взвились под потолок. — «Почему?! Почему он так силён?! Я же легко мог его победить в тот раз, находясь на пике силы, как сейчас!» — глаза Александра расширились. Тело мальчика с развевающимися волосами выпрямилось над полом и воспарило в круговороте пепла. Это был Бог Богов! Шут увидел бездну света — настоящего, льющегося сплошным испепелением, не имеющего предела! И в самой глубине, обхватив коленки, дремал исполинский ребёнок или юноша — такой огромный! И множество разрушенных Земель, где всю жизнь уничтожил Третий Удар, мелькнули на Его фоне! — «Змей Света, Люцифер, Прометей! Проклятье, он сжигает меня! Демиург-творец! Получивший Плод Познания и Плод Жизни, превзошедший Создателей!» — Шут осознал, что лишь напряжение всех сил не позволяет разорвать его… Ещё несколько секунд — и он выдохнется! Да тут бы сама Рей-Лилит не устояла! — Как видишь, ты не можешь изменить мир, созданный Табрисом после метаний среди бесконечных возможностей, из одной из которых происходишь ты, этот мир объединяет их все, где побывал Табрис, или вернее сказать, Нагиса Каору… — надменно промолвил величественный Чёрный Фараон Ньярлатхотеп, восседающий на престоле Неведомого Кадата — и голос его достиг сознания погибающего Шута, с него слоями отходила кожа, обнажая кости и плоть — АТ-поле Табриса вырывало и дезинтегрировало его по молекуле! — Не знаю кто ты! — закричал Каору, красные линии просветились на лице мальчика, искажённом от чистой злобы! — Но я сделаю Синдзи-куна счастливым, и ты мне не помешаешь! — «Тогда ты должен знать…» — только успел в мыслях произнести Шут, прежде чем ярость Табриса, впавшего в берсерк, вскипятила ему всю кровь. — Ва-а-а! — Умри! — закончил Нагиса — Шута отбросило, он врезался в стену, расплескавшись с кровавым паром и разлетевшись на обломки костей. Ноги Каору коснулись пола, марево угасло вместе с линиями на его лице, мальчик несколько успокоился. Сисификс во время разборки Ангелов полностью приняла вид человека, и стала не отличима от прочих трупов. Зкауба увёл Табриса. Иоанн, в миру — Кил Лоренц и одиннадцать апостолов рассматривали раскиданные обломки костей. Парящий сверху Агнец Апокалипсиса касался отростками их голов. — Господь говорит, — обернулся Кил к вновь пришедшему Зкаубе, — клетки этого демона ещё живы, и могут нам пригодиться… — Но останки лучше убрать — к чему здесь нам эта мерзость? — проворчал другой член SEELE. — Пусть Врант прихватит в свою Россию это уродство, — подкинул идею третий апостол. *** Пенящейся мутью стелились сны нечеловеческих обитателей анти-вселенной из тёмной материи, при всём многообразии — ничего, что можно было описать словами человеческого языка, тут не оказалось. Кроме двух — сперва всего лишь двух — вторженцев. Пара сияющих крылатых человеческих фигур спустилась из трубкообразной структуры, сложенной из серых лепестков, спускающихся в конгломераты нейроподобных связей (словно всё это служило частью некого организма). Пламенная и испускающая фиолетовый эфир — соответственно Альте-Аска и Альте-Синдзи, пронеслись со свистом, нарушающим покой местных сумеречных царств. Обитатели — какие-то отдалённые мутные вытянутые эллипсоиды и сморщенные губки с клубнями отростков, резко пробуждались, уходя из области Мира Снов, выстроенного вокруг их родной планеты, нарезавшей круги вокруг тяжёлой нейтронной звезды. Яркие разрушительные молнии вырвались следом — сжигая и пронзая всё, до чего долетали. Аска и Синдзи с яростными лицами развернулись, создавая мощные завихрения эфира, энтелехии, воли и энергии. От их ярости обломки отделялись от окружающих неведомых структур и закружились вокруг растянутых крыльев и развевающихся волос. Они запели заклинания, активируя формулы, покрывающие их странные одежды. Аска создала вокруг себя двенадцать точек — и из каждой, словно из вулкана, изверглась сжигающая «текучая» плазма; Синдзи развернул хрустальную фигуру с бесчисленным множеством сложнейших углов — от каждого пересечения вырвались тончайшие алмазные нити. Золотой дракон, состоящий как из расплавленного вещества, принял на себе сонмы развевающихся комет — и острейшие нити безжалостно вонзились в него, заставляя Короля Гидору реветь в три глотки! Крылья пронзились, одно даже отвалилось. Пока Аска жгла его, Синдзи настроил нити и начал их вибрацией создавать разрушительный ритм. На средней голове дракона возвышалась так напрягающая их фигура в жёлтом. — «Если эта Королева — реально Рей, мы не можем так просто вредить ей!» — высказывал беспокойство Синдзи во время телепатического обсуждения военных планов. — «Я светила её фонарём Араэля — это реально Рей! И она поддалась Королю в Жёлтом! Но в ней нет других Древних! Потому я сомневаюсь, что это наша Рей! Может это уцелевший ДАГОН? Твой папа трахал одну такую! Может SEELE третью Рей откуда-то достали?» — строила теории Аска. — «Она била меня без колебаний, так что я считаю, её тоже нужно бить без колебаний…» — «Однако твоё сердце любит Рей и если есть хоть малейший шанс, что это наша Рей — ты так не поступишь!» — рассудительно заметил Синдзи. — «И я так не поступлю!» — «Возможно Ньярлатхотеп совратил её…» — напомнила Аска. Это было самое страшное для них. — «Как он совратил Анну!» — «Рей была более устойчивой, да, она несколько поддалась Осквернителю, как и ты в тот раз, но то, что не убивает — делает нас только сильнее! Рей чувствует его на расстоянии, она смогла опознать в Анне Ньярлатхотепа! Я нахожу менее вероятным, что Рей поддалась, она уже отвергала Тсатхоггуа, когда мы бились с ним! Я полагаю, это не наша Рей! Потому пока мы не узнаем точно, мы не можем действовать фатально! Когда узнаем — Рей это или не Рей — тогда, может быть, надо будет даровать ей покой! Тогда ни твоя, ни моя рука не дрогнет!» — заключил Синдзи. В самый разгар боя, когда Король Гидора сполна получал в ответ на свои извергаемые молнии, компанию Королеве в Жёлтом составили две тёмно-сиреневые фигуры с ясным ядовито-фиолетовым ореолом — каждая встала меж рогов дракона на правой и левой голове. И они мысленно повелели — похоже, втроём погонщики куда лучше направляли это полубезумное зверьё и оно куда сильнее пробивалось через летящие в него кометы и натянутые алмазные нити. — «Склонитесь перед нами!» — прозвучал ментальный приказ. — Кто вы такие, чтобы мы перед вами склонялись, слуги Ньярлатхотепа, подлые предатели своего мира?! — прокричала Аска через буйствующий космический эфир. — «Они — люди!» — вслушался в их телепатему Синдзи. — «Или во всяком случае Дети — как мы!» — «Неужели Тодзи и Хикари или кто-то из их детей перешёл на сторону Ньярлатхотепа?!» — напряглась Аска. — Что, чёрт возьми, случилось на Земле, пока нас не было?! — Презренные! Мы Минетт и Мэллори! — провозгласили близняшки, Аска и Синдзи их куда яснее восприняли через летящие золотые молнии и энергетические бласты. — Мы таких не знаем! — ответила Аска. — Что вам надо? — Мы всего лишь исполняем приказ Затхога — брата Уббо-Сатлы. Он просто желает вам мести! — одновременно ответили Минетт и Мэллори. — Владыка Тёмных Ветров Затхог, правитель Зарра-Ксентилкса! — опознал его Синдзи. — Подлец! Вот кто наш враг! — вскинула рукой Аска. Она перестала метать кометы в надрывно рычащего Гидору. Вокруг неё возникли сферы, похожие на жабью икру или мыльные пузыри, на чьих оболочках отразились скопления галактик! Йог-Сотот! — Перемещаешься?.. — Синдзи без особой неожиданности протянул к Аске руку, они взялись — и Синдзи также покрылся этими пузырями. Врата схлопнулись — множество шариков стянулось, вошло друг в друга и пропало со всем прочим! — Ищите их, шавки драные! — приказала Минетт стае псов Тиндалоса, когда побитый Гидора немного унялся и быстро регенерировал… Под чуждым ночным небом и над чёрным лесом высоченных деревьев из точки с хлопком вырвалась пузыристая пена. С гордостью Гавриила Аска с огненными крыльями вышла из круговорота сфер с мерцающими галактиками и иными отражениями дальних вселенных. Её волосы перестали колебаться и плавно спали за плечи. Синдзи с более скромным и задумчивым видом выпрыгнул следом. Парочка спокойно села на ветку ближайшего «дерева», чтобы обсудить дальнейшие планы. Покуда они говорили, восход ярчайшей звезды озарил лес и деревья переменили колебания атомов, став полуматериальными в достаточной степени, дабы без вреда пропустить через себя губительные для всего живого лучи. Аска и Синдзи снова взлетели, широко расправляя соответственно красные и белые крылья. — Так как нам при любом раскладе в одиночку не победить Затхога, — говорил Икари, — придётся собирать друзей… — А то! — Ленгли куда легче отнеслись к этому *** На очередных дебатах шли обсуждения: — Икари Синдзи — антихрист, и в этом у меня нет никаких сомнений, — говорил аккуратно одетый товарищ с лёгкой щетиной, придававшей вид знатного раввина, с Библией в руках, содержавшей множество разноцветных закладкок, то вышел к трибуне сам Рафаэль Эдвард Круз, он же Тед Круз — видный американский сенатор, представляющий штат Техас [12]. — Слуги врага рода человеческого долго пытались заткнуть рот мне! Особенно, грустно это говорить, администрация Трампа, и теперь, когда сам Бог обратил её в соляной столб, как порочную жену Лота, я не буду молчать! Только не вздумайте считать это доминионистской пропагандой [13]! В зале шумела аудитория под щелчки фотографов. Вняв кому-то, Тед решил быстро подойти к главной теме, отбросив ряд иных политических перспектив: — Во-первых, антихрист будет гомосексуалистом — или, вернее говоря — содомитом, это было предсказано тысячи лет назад, — Тед раскрыл Кингу Книг, — вот как пишет пророк Даниил в 11 главе: «И будет поступать царь тот [антихрист] по своему произволу, и вознесётся и возвеличится выше всякого божества, и о Боге богов станет говорить хульное и будет иметь успех, доколе не совершится гнев: ибо что предопределено, то исполнится. И о богах отцов своих он не помыслит, и ни желания жён, — акцентировал Тед, — ни даже божества никакого не уважит; ибо возвеличит себя выше всех». — И на этом «ни желании жён» вы делаете выводы, что антихрист будет геем? — усомнился атеист-скептик из аудитории, говоря громко и уверенно, чтобы звучать на фоне постоянного говора: — А что если он будет асексуальным, как ваш Иисус?! И вообще тут по контексту идёт речь, что этот царь будет плевать на желания женщин ради личной власти, а не потому что он гей. — Вы можете оправдать что угодно, безбожники! А как же кровавое море? — Тед повысил голос. — Кровавое море уже было очищено с помощью нанотехнологий. Если бы всемогущий бог хотел бы нас покарать… Да за что нас, чёрт возьми, карать? Мы в чём виноваты, что среди сотен бездоказательных религий, у которых нет никаких доказательств, кроме их текстов, среди них мы не поверили в одну единственную спасительную? Вы говорите — чудеса других религий — от бесов, а ваши от настоящего Бога — но как понять, какие от Бога, а какие от бесов? Ваш бог, с ваших слов — тупой мудак, если он карает нас за то, что нас обманывают, когда он позволяет нас обманывать! — Вы убедитесь, что Икари Синдзи антихрист тогда, когда вы окажитесь с ним в геенне огненной! — прошипел сентатор. — Тогда ваш скептицизм пройдёт! — Ну-с, меня успокаивает, что ваши дурные культы противоречат друг другу, потом вряд ли хотя одна вера верна, если вы руководствуетесь такими методами познания… — высказал атеист. — Кроме того, мой друг прав, — обратился кто-то ещё со стороны противников, — Икари Синдзи или Синдзи Икари — где у него имя, а где фамилия?.. — Икари — фамилия, Синдзи — имя, — подсказал кто-то ещё. — Спасибо, надеюсь Синдзи Икари простит мне моё невежество… Так вот, этот мальчик — никакой не царь! Он вообще больше не появлялся в публичном пространстве! Мы не знаем, какова судьба этих пилотов, кто жив, а кто мёртв! — Царём он будет, ибо дано будет антихристу семь лет править миром! — перебил Тед, открывая Библию на другой закладке. — А то, что между нами не будет согласия, так ещё апостолы писали, вот что говорит Павел во втором послании Коринфянам: «Не пытайтесь трудиться вместе с неверующими, как с равными. Ибо что общего у добра со злом? И что общего у света с тьмой? Ибо какое может быть согласие между Христом и дьяволом? И что общего имеет верующий с неверующим? И что общего между Храмом Божьим и идолами? Ибо мы — Храм Бога живого, как и сказано Богом: «Буду Я жить в них и среди них, и буду Я Богом их, а они будут народом Моим. Так выйдите же из среды их и отделитесь от них, — говорит Господь, — не прикасайтесь к тому, что нечисто, и Я приму вас в лоно Своё. И Я стану Отцом вашим, а вы станете сыновьями и дочерями Моими», — говорит Господь всемогущий!» — Довольно этого занудства! — перебил скептик-атеист. — Мы все знаем, что вы будете тратить наше время на чтение этой хрени! Оно не убедительней Корана или Авесты, там тоже везде предсказан конец света с жуткими монстрами! Вы как угодно трактуете эти древние бредни! Их можно подогнать под что угодно! — Если Икари Синдзи не покается, он попадёт в ад, — продолжал Тед. — Если он покается пока не поздно, Бог примет его, ибо Бог Любит всех! Даже его — самого худшего из всех людей! — Он любит всех, но будет жарить нас вечно на сковородке, если мы не поверим в бездоказательные бредни! — перебил атеист. — Логика! Мне кажется, или ваша религия откровенно профанирует такие слова, как «любовь», «добро» и «благо»! Вы говорите, бог есть любовь, благо и добро, и несведущие люди думают — да, если этот парень бог есть добро, любовь и благо, он — хороший! Но когда ваш бог, по вашим словам, проявляет эти любовь-добро-благо, становится ясно, что они ничего не имеют общего с тем, что мы понимаем под этими словами. Таким образом, ваша религия нагло манипулирует лингвистикой с целью завлечения людей! Такие понятия, как «любовь-добро-благо» имеют для нас положительный окрас лишь постольку, поскольку мы думаем, да, вот это-то они и означают — любовь, добро и благо! Почему бы вам тогда, доминионам, иеговистам и всем прочим, почему бы вам тогда, чтобы уж быть честнее, не придумать новые слова для характеристик вашего господа? Например, «тарам-бум-бубность»! Говорите, не «бог есть любовь», а «бог есть тарам-бум-бубность», и что он не всеблагой, а тарам-бум-бубный! И когда ваших пасторов будут спрашивать, а что такое эти тарам-бум и прочее, вы будете давать пояснения: «ну, это когда наш бог даст вам вечное блаженство, если вы поверите нашей трактовке наших священных писаний, и когда он подвергнет вас вечной муке, если вы не поверите нам!» Вот так вам надо проповедовать, хватит профанировать прекрасные вещи! Единственная причина верит в вашего бога — это вечные пытки, больше у вас нет ничего, кроме угроз! И, как атеист, я на это не куплюсь, потому что не верю ни вам, ни сотням других толкователей и религий, которые также грозят мне адом! *** Ребята играли на пляже. На сей раз бравые защитники человечества старались как можно более экзотичнее комбинировать развлечения — пользуясь своими особыми возможностями — так под жарким солнцем юноши и девушки начали играть в снежки! Альте-Рей своим криокинезом наморозил снежки и уделил достаточно внимания, дабы размягчить их. — Давайте сложим их в морозильники! — крикнул Синдзи, хватая компактную охладительную установку и выкладывая все напитки. Альте-Рей взялся создавать снежки из воды и класть их туда. Через некоторое время подготовки, ребята начали снежный бой — понятное дело, попадание на голое тело в жару вносило особые ощущения! — А-а! — Мана получила снежинкой от Кенске по пояснице. — Прости, я слишком сильно кинул? — Да нет! — Киришима быстро подбежала к работающей на полную морозилке и бросила холодные шарики в Айду, тот ловко увернулся. — Ай! — Тодзи получил снежком по шоколадной коже от смеющейся Ленгли. — О-о! — Асари растёр по себе снежок. — Как обжигает! — Мы отлично придумали! — сказала Кодама. — Эй, Альтер, — обратилась она к мужественному парню, — может ещё чего наморозишь? Лёд! Мы покатаемся на коньках! — Хорошо, — Аянами развернулся к воде и усилием воли сковала её светлым покровом. — У-ух, — Мусаши аккуратно подошёл к краю и потрогал пальцами ноги холодную поверхность. — Думаю, нас выдержит? — Скорее всего! — Мари потёрла руки и с разбегу бросилась на лёд. — Ай! Уй! — забегала она босиком по жгущему холоду. — Круто! Идите ко мне! А-а! Девушка поскользнулась и распласталась животом на глади ледяного зеркала — впрочем, видимо, специально. — Кидайте в лесбиянку на льду! — прокричала Аска. — Покажите розовой, какие мы нетерпимые гомофобы! — Мари, ты не ушиблась? — немного заволновался Синдзи, покуда рыжеволосая бестия побежала к морозилке. — Не-а! — махнула та рукой, пытаясь встать. — Всё нормуль! — Кидаем в неё! — бросила Аска, снежный снаряд упала рядом и немного обдал Мари холодом. — Ай-ай! Что же ты так ко меня жестоко? Спим в одной постели то сколько уже?! — поднялась на ноги Мари, её стопы жгло холодом. — Ты мне больше не нужна! — замахала кулаком Аска, подходя к несколько хмурому Альтер-Рей и приобнимая высокого мускулистого парня. — Я нашла себе новую особь, которая меня привлекает! — Как цинично! — наиграла возмущение Мари. — Да, вот такие мы — циники! Ничего святого не имеем! Никаких привязанностей, лишь выгода! Мимолётная и переменчивая, как сама жизнь! — объявила Ленгли, и желанно погладила безволосую мужскую грудь Рей-парня и обвела пальцами его бицепсы. — Да у тебя и хуя нормального нет! А у этой Рей теперь во-о какой гигант есть! — Ну ты и шалава! — крикнула Мари. — Какая же ты блудница! — Покруче тебя! — показала язык Аска. — Рей, дай ещё снежок! Аянами телекинезом притянул снежный комок. Ленгли ловко запульнула в Макинами — та попробовала его схватить, снежок оказался в её ладонях, но распался. — А-а-ах! — Илластриэс взялась им обтираться. — Х-хорошо! Как бодрит! — Слушайте, а может нам баньку сделать, а? — предложил тут Виктор. — Вы можете… э… выкопать яму, — обратился он к Каору и Рей II, — и заполнить её разогретой водой? — Я думаю, мы можем так сделать, — Нагиса поглядел на Аянами II, потом развернулся к свободному участку пляжа и тот замерцал АТ-полем. Куб земли вырвался и отдалился, рухнул там в кучу. Потом Каору поднял из моря куб воды и аккуратно поместил в яму. Потом вода закипела, повалил пар, АТ-поле пропало. — Вот, — махнул руками Табрис, грациозно поворачиваясь к ребятам, пар сплошняком валил из-за его спины. — Это не баня, а грязевая парилка! — критически заметила Аска. Все посмеялись. — Зато я теперь согреюсь! — Мари поспешила обогреться в пару. — Ну, тут и так жарко, — Хикари поглядела в сторону солнца. — Да, естественный свет греет! — добавила Нозоми. — Я думаю, — предложил Кенске, — нам можно тогда просто кидаться снегом, а потом прыгать в горячую воду! Но, это, не такую только… — Можно играть в снежки, когда тут всё застелют облака тёплого пара, — придумал Мусаши.  — Остаётся только остудить, короче… — сказала Мана. — Да, наверное, путь будет так, — поддержал Виктор. — Я могу это сделать, — Рей II обернула АТ-полем часть льда, созданного Альтер-Рей, и обрушила в разогретую воду. Лёд сразу затрещал и стал утончаться, ещё сильнее повалил пар. Ребята встали вокруг, чтобы согреться. — Возможно, если Альта слетает за облака, он вызовет ещё снег, — предложил Синдзи. — Зачем? — спросил Тодзи. — Чтобы уж точно так сконцентрировать холод и жар, чтобы нам было хорошо! Чтобы мы могли играть в снежки, остужаться, обогреваться и париться! — придумал Синдзи. — Прямо игра в повелителей стихий, — посмеялась Мари, отогревшись в пару. — Я попарюсь! — Табрис свободно прыгнул в нагретую воду, помутневшую от песка, окрестная земля обрушилась и Каору оказался больше в разогретой грязи непроглядного вида. Нежиться Ангелу это, правда, не помешало. — Это уж скорее грязевые ванны, — прокомментировал Кенске. — Только их голыми принимают, — обратила внимание юная проказница Нозоми. — Может быть мы поваляемся как свиньи в тёплой грязи? — предложил Синдзи. — Давай, чёрт возьми, снимем наши шмотки! — наконец высказал наш молодой рационалист чего давно хотел. — Почему мы всё ещё не полностью голые? Давайте голыми валяться в грязи! Как свиньи! Кого мы стесняемся? Икари ждал удобного момента — ему хотелось постепенно раскрепостить друзей до состояния бонобо. Так ребята, что парни, что девушки уже опохмелились после плотного обеда, потому возражений особо не сыскалось. — Давай, Хикари, я раздену тебя, — напросился Тодзи. — А ты раздень его! — Кодама хлопнула по плечу Хикари. — Ну ладно, если все мы друг друга знаем… — согласилась Хораки, расстёгивая лифчик. Синдзи, Аска, Каору и все заинтересованные наконец узрели член Альты-Рей, высвобождённый из плена обтягивающих трусиков. Когда вся одежда была снята, Табрис последним выкинул из ямы свои гейские ещё более обхватывающие трусики и приподнял уровень разогретой грязи. — Давай отрываться! — Синдзи первым голышом прыгнул в этот мокрый песок. Остальные последовали его примеру и взялись валяться и натираться, словно стремясь скрыть полную наготу. — Дай я тебя натру, моя свинка! — стоя на крачках в грязи, Тодзи поцеловал в губы Хикари и не скрывал, что ему по душе лапать возлюбленную в такой обстановке. Аска и Мари начали хватать комья грязи и метать друг в друга, Мари присоединилась к ним. Болтающиеся члены и яички, нагие жопки и трясущиеся мячики грудей с оголёнными торчащими сосками — всё это вдоволь сверкало среди грязи! Синдзи визжал по-свинячьи, ползал на четвереньках и тыкался во всех носом, особенно, конечно же, в задницы. Рей II и Альта-Рей сели на корточки и принялись спокойно поодаль от основной массы лепить грязевые фигурки. Тодзи лапал Хикари и наваливал на неё грязь, и её сёстры присоединились к этому! Асари и Мусаши легли в грязь и взялись переворачиваться в ней, попутно делая грязевых ангелов. Кенске поначалу всё это стоя снимал, потом отбежал со своей камерой, установил её так, чтобы она всё снимала более или менее, и прыгнул туда, где грязь показалась ему наиболее мягкой и сгущённой. Каору плавал там, где было больше жидкости, и где обычный человек мог бы и утонуть. Аска, Мана и Мари всё бросались комьями, потом по зову Мусаши и Асари Мана сиганула к ним и они стали валяться вместе — и ясное дело, Страсберг охотно воспользовался моментом, чтобы полапать Киришиму. Виктор, чтобы найти себе занятие, присоединился к Аске, набрал как можно больше мокрого пляжного песка и вывалил ей на волосы, и подбежавшая в этот момент Мари столкнула Аску, они повалились и втроём продолжили резвиться. Синдзи охотно подбежал к ним — он громко визжал, имитируя свинью, и старался ткнуться физиономией в наиболее интимные места. Далее ребята то бегали к воде обмываться, то возвращались в свою большую грязевую лужу. Они ещё долго брыкались и резвились, дрались кусками льда, как мечами, отчего те быстро бились вдребезги, играли в снежки и плескались в воде… Когда им снова захотелось есть — усталым и мокрым и полностью растрёпанным с грязью в волосах, Синдзи предложил: — А давайте мы сделаем так: хорошо вымоемся и накроем стол… девушками — конечно, без всякой одежды, и будем руками и прямо ртом есть с них! С голых тел! — Как это прямо в твоём стиле, — не удивилась Аска. — Но давайте так сделаем! А потом девушки поедят с парней! Почему бы нам так не сделать? Мы одна семья, что нам скрывать? — наставил Икари. После смешков и разговоров, они решили так попробовать сделать. Сперва они вымылись, потом нашли низкие столики, сдвинули их, разложили на них подушки и нагие девушки взялись устраиваться. Каору и Синдзи принесли тарелки и взялись накладывать с них на голые тела — Всё чуть тёплое, не бойтесь, как мы договаривались, — успокаивал женщин Синдзи. Копчённую курицу они положили на живот Маны, меж грудей посыпав листья салата. Приятно пахнущий окорок поклонники Содома разместили меж грудей Мари. Пару разогретых омлетов из экзотических яиц и несколько нарезанных пицц с приятно пахнущими специями выложили на тело Рей II, так как благодаря АТ-полю излишний жар, способный обжечь нормального человека, не доставлял ей проблем, стройная альбиноска, к слову, легла на живот и пищу возложили ей на бёдра, на ягодицы, на спинку. Хикари сделали подносом для салата и отваренных овощей — картофеля особых благородных пород — и солёной рыбы. Остальные вкусности разместили, сколь хватило место на Нозоми. На Кодаму возложили десерты, включая целый торт. В рот Мане вставили свежее яблоко. Ещё несколько печёных фруктов и инжира разместили вокруг лица Аски. Очиненные бананы всунули ясное дело куда всем участницам сего спектакля. Еду, которой не сыскалось место среди девчоночьих прелестей, и которая мало подходила для этого, разместили рядом на нормальной посуде. Когда всё оказалось готово, Каору и Синдзи с распутными смешками запустили в комнату вымывшихся и высохших парней — ясно дело, по-прежнему полностью обнажённых — Тодзи, Виктор, Кенске, Мусаши, Асари и Альтер-Рей заняли свои места перед удивительно накрытым столом! — На всякий случай напомню, — сел с ними Синдзи, — девочки хорошо вымылись и во всей местах, — указал он на бананы. — Мы должны есть быстро, а Каору, которому женщины ни капли не интересны, пойдёт и накроет для девушек, чтобы они могли сразу встать и поесть, как только мы закончим! А я буду чесать девушек и кормить их в меру сил! — с такими словами Синдзи взял горсть винограда с Нозоми и опустил ей его в рот. Парни взялись трапезничать. Разумеется, они не стеснялись. Тодзи охотно нагибался и съедал прямо с Хикари. Синдзи отламывал немного от курицы и давал девушкам. Мусаши похлопывал всех. Кенске то и дело оглядывался на камеру и быстро набивал рот. Асари первым взялся легенько мастурбировать. Синдзи, подхватив эту мысль, начал по возможности хвать соски и гладить клиторы всем, до кого умудрился доставать. Альтер-Рей поначалу ел спокойнее всех, но потом не удерживался и облизал сосок Аски. Виктор также решил облизать что-нибудь женское. Кенске наклонился к пяточкам Рей. Следуя его примеру, Тодзи обсосал пальчики на ножках Хикари после того, как проглотил большой кусок, откушенный от окорока. — Я чувствую себя людоедом! — посмеялся Виктор. — Как же это круто! У меня стоит до небес! — порадовался Кенске. — А я с вашего позволения продолжу душить змея, надеюсь за нашим столом это будет прилично?! — посмеялся Асари, не отпуская малого. — Не забывайте пить! Кому метаксы? — схватил бутылку Синдзи. Мари попросила ей сливовицы — и Синдзи залил подруге прямо в рот. Парни переработали большую часть кушанья и вылизали женщинам разные места, далее кавалеры положили всё недоеденное на большой и чистый поднос, принесённый Синдзи. После девчонки подверглись ещё более тщательному облизыванию со стороны Синдзи, Мари и Альтер-Рей. Тодзи вылизывал Хикари, в конце он настолько сосредоточилась на клиторе, что Хораки не выдержала и спустила! Виктор и Кенске сосредоточились на Аске. Попутно они всячески давали женщинам буквально есть с рук. — Мы умрём с голоду! — сказала Мана. — Давайте пусть парни теперь лягут! И мы также поедим с них! — Давайте, ребята, — поддержал это Синдзи. — Мы должны это сделать! После быстрых обсуждений разогретые и возбуждённые парни — без трусов это было отлично видно — согласились. — Только пусть нам сосут члены! — выдал наиболее пьяный Тодзи. — Зря мы их чё ли мыли?! — О-ох! Я уже готов кончить! — так как Асари неприкрыто дрочил, у него уже во всю стоял! Стояли дела также у Альтер-Рей и у Кенске, последний ещё и потирал себе немного. — Давайте! Только пусть Каору сидит с девочками! Ему будет интереснее быть активным в этом шоу! — настоял Синдзи, и сбегал к возлюбленному рассказать о перемене планов. Было решено, что девочки пойдут мыться, а парни лягут на их места и Каору и Синдзи переложат еду на них тела, как ту, что уже разложил Каору, так и ту, что тут не доели мальчики. Так и сделали ещё через некоторое время — девчонки побежали мыться, а наевшиеся парни взялись вытягиваться и размещаться на подушках. — Главное не двигаться, если будете чесаться — вас почешут… вам не хочется в туалет? Если по-маленькому… думаю, это можно будет выпить Каору, хе-хе! — предупреждал Синдзи. Еда покрыла парней куда более беспорядочно. Дамы возвратились и заняли места кавалеров. — А камера всё снимет! — смеялась юная Нозоми, обращая внимание средней сестры. — Кенске, я надеюсь ты не посмеешь… — начала Хикари. Все ещё пуще засмеялись. Мана первой взялась сосать — делая это то Синдзи, то Мусаши, то Асари, так как тот онанировал, сколь позволяла поза. Аска поначалу не собиралась этого делать, но потом поняла, что Мана так хочет больше места занять в сердце Синдзи, и тот час взялась дрочить и сосать у кого попало, чтобы как большая шлюха сильнее понравиться Синдзи. — Вот до чего мы дошли… до группового секса! — смеялась Кодама. — Толи ещё будет, — Синдзи, сколь позволяла поза, вытянул руки и сложил их под головой, — я обещаю тебе самые грязные бездны разврата… Мы будем ебаться в любых комбинациях… ах! И это только конец второго дня! Давайте поделимся, кто с кем проведёт ночь! Я хочу провести её с Аской, Маной, Хикари и Тодзи! Давай, Хикари, впусти в свою моногамную пару нас! — Я хочу с Альтой, с ней… то есть с ним, с ним хочу, — сказала Аска, глядя на этого замечательного юношу! — Я тоже тебя хочу, — признался тот. — Очень хочу… И с Каору тоже, — синеволосый альбинос поглядел на пепельноволосого. — Я не против, я только за, — согласился тот. — Тогда давайте я буду с Хикари, с Маной и Тодзи, может, ещё с Кенске… А остальные — сами по себе разберутся, — подвёл итог Синдзи. — Слых чё, а может ваще поебёмся все вместе, а? — высказал Тодзи, попутно целуя и обсасывая Хикари, сколь она могла над ним нагнуться, член его торчал колом. — Нет-нет, нам нужно, дружище, сломать — добить вернее барьер, нас разделяющий, психологический то есть… Мы должны начать группами с теми, с кем хочется — и уже потом дойти до полной свалки, когда каждый даст тому, кто хочет… — высказал Синдзи. — Я хочу с Рей и с Мари, — сказал Кенске, — ну, то есть с девочкой Рей, если чё… — Я хочу Мари, — сказал Виктор. — Не знаю, как она… — Я тоже хочу её, она красивая, — осведомил Мусаши. — И я всегда хотел с ней попробовать… — добавил Асари. — Раз вы, мальчики, все так простите — я дам вам всем по чистой дружбе, — согласилась Мари. — И ещё, как Кенске, я хочу Рей — Рей II, я раньше пробовал с ней романсить, ну… хочу её тоже, — вызвался Виктор. — А почему никто не хочет меня? — обиделась Кодама. — И меня! — вызвалась Нозоми. — Вас поебём по ходу процесса, — повернулся к ним Асари. — Всему своё место… Кое-кто спустил. После ужина кавалеры омылись, чистые, приятно пахнущие мылом, возвратились к своим дамам. Те в другом месте ополоснули руки и надушились духами с феромонами. Разбились националисты-блудодеи на три группы, как договаривались: Альтер-Рей в компании Аски и Каору удалились от прочих; Тодзи, Хикари, Мана и Синдзи ушли вчетвером в комнату последнего, набитую всякими секс-игрушками; остальные остались развлекаться в гостиной. — Я возьму Рей, — пьяный Кенске забыл все свои глупости и смело впился в губы Рей II, и затем сразу же уткнулся лицом ей в груди. — Господи-и-и, какие классные! — Отдайся мне, — Виктор взял за руку Мари. — Нам уйти в другую комнату их иметь, — поинтересовался Асари с оглядкой на друзей, — или?.. — Да ладно! — махнул Мусаши, оборачиваясь к Нозоми и Кодаме. — Отдерём их тут! Ты никогда не думал, что когда кто-то наблюдет за еблёй, это круто прямо! — показал большой палец бой-френд Маны. Потом он поцеловал в губы Кодаму. Асари прильнул губами к Нозоми, взял её за голову и припустил к своему хозяйству меж ног, уже ранее отстрелявшемуся, но снова готовому к бою! Кодама также опустилась на колени вслед за сестрой отсасывать у Мусаши. — А я не думал, чё ты эксгибиционист! — показал ему большой палец Кейта. — О себе много не знаешь, пока не попробуешь! — кивнул довольный Страсберг. Девушки активно у них сосали. Рей II также разместилась на диване так, чтобы сосать у полусидящего и вытянувшего там ногу Кенске. — Соси и ты мне, — Виктор перед Мари откинулся на подушки, покрывающие стол для еды. — Я терпеть не могу мужские члены, — лесбиянка опустилась над русским богатырём и осторожно взяла его, высвободила нежную головку из плена крайней плоти и провела по ней язычком. — Не ссы, лесба, он не укусит! — посмеялся Виктор. — Ага, не укусит, он говорит! Фи! Ещё такой большой! — Мари покуда размяла дракона рукой, тот ещё пуще вытянулся. — Соси, давай! Не томи! Мне уж в нетерпёж кончить! — замахал конечностями Виктор. — Больше только у Рей-парня… О`к, лады, дружбы ради отсосу, я же знаю, как вам, цисгендерные хуемрази, это в кайф! — и Мари плотно обхватила член губами. — Класс! Ебать! Даже лесбухи у меня берут! Е-а! — закинул руки Северов, умудряясь потешать одновременно не только похоть, но и гордыню! — Я кру-у-ут! Альтер-Рей сел на диван в середине, обхватывая руками Каору и Аску, расположившихся по бокам от него. По очереди Аянами целовался то Нагисой, то с Ленгли — Табрис первым положил руку на член того, кто ещё недавно щеголял с грудью и влагалищем, и да взялся разминать самого большого дракона своими нежными, тонкими и мягкими пальчиками прирождённого пианиста! Видя это, Аска также возжелала доставить Рей-парню удовольствие, и потому взялась то разминать ему довольно-таки большую мошонку, то поглаживать грудь. Рей за это влез ей язычком в ухо, у него сразу встал до предела. Каору снял со своих плеч руку синеволосого любовника и положил на свой фаллос, также начавший уже вздыматься к бою. — Я думаю лечь скорее под Рей-кун! — заявила Аска после глубокого поцелуя с парнем. — Аж течёт, Господи Иисусе! — Я волнуюсь… — сказал тот с намёком на некую растерянность в алых глазах. — С чего это вдруг? — Аска полностью перебралась на постель и расставила ноги. — Просто, Аска, тот случай… заставляет меня волноваться. Я понимаю, ты не та Аска, во мне больше нет никого из CCD, в том числе Осквернителя… Мой страх всё равно есть. — У нас нежный секс, романтичный, — ещё раз чмокнула Аска, — чего тебя бояться? Ну, если хочешь, мы можем продлить прелюдию, чтобы ты расслабилась… расслабился! — с такими словами Аска перевернулась на живот. — Давай пососу! Давай, Каору, я буду сосать Рей — а ты поебёшь меня сзади, угу? — Как скажешь — ради дружбы, — Нагиса переместился, Ленгли на четвереньках взяла недавно приобретённый фаллос Аянами и попробовала сперва до предела запустить его в свою глотку. Табрис на коленках разместился позади неё, улыбаясь Рей, объект его воздыхания ввёл хозяйство в непривычное для себя место — и взялся размеренно иметь Аску во влагалище. — Пожалуйста, Аска-кун, только сожми меня покрепче! — попросил гей. — Так мне будет приятнее! О, да, спасибо, во-от так… Когда Синдзи, Хикари, Тодзи и Мана шли к постели, первый тот час ухватил вторую и засосал с ней на ходу, крепко сжимая старосту в объятьях. — Наконец-то я доберусь до тебя! — Икари с предвкушением подёргал ей сиськи. — Бесстыдник! — даже несмотря на всё прожитое, Хораки кажется ещё смущалась. Она поглядела на то, как Мана и Тодзи обнимались с поцелуем. — Я очень доверяю Синдзи, потому как близкому другу, Хикари, доверяю ему тебя! — показал большой палец Судзухара. — А я буду ебать Ману от всей души! И жоще! Хочу тебя, сучка боевая! Тодзи взялся лапать её груди. — Ты специально подсунул Ману ему, чтобы делать со мной всё, что вздумается? — честно поинтересовалась Хикари у Синдзи, когда они добрались до постели, и блудодей засосал ей соски. — Разумеется! — Икари обхватил сзади ягодицы Хораки. — Я тебя… А, впрочем, всё по порядку! Синдзи поглядел на наваливавшегося на Ману Тодзи, солдатка едва успела запить противозачаточную таблетку, а бывший навеселе любитель девок стал пихаться членом куда-то явно не туда. — Сейчас я кое-что сделаю, — Синдзи отбежал от кровати и открыл шкаф. Хикари с некоторым беспокойством поглядела на Тодзи: — Слушай, не раздави Ману! — А ты воткни его! Воткни! — забубнил Тодзи. — Ну ты Тодзи! — Хораки решила помочь. — Даже не можешь нормально изменить своей девушке! Когда он приподнялся и Хикари попробовала взять его пенис и воткнуть Мане куда надо, однако Судзухара резко схватил её саму и кинул на Киришиму. Последняя захохотала, захватывая Хикари в довольно-таки неудобные объятья. — Да, ебитесь, сучки! — с такими словами Тодзи весьма чувствительно дал Хикари по заднице. — Ай! — воскликнула она, невольно надавливая на Ману всем телом. — Синдзи прав! Две девки лучше, чем она! — Тодзи с самым довольным и пошлым видом начал пристраиваться на коленях, возможно даже намереваясь вогнать Хикари меж ягодиц! — Ты забыл про вазелин! — с тылу подбежал Синдзи с многохвостой кожанной плетью — и как задал Тодзи по спине! — А-а-ай, бля-я-я! — взвизгнул тот. И ещё получил по заднице! — Тодзи, Хикари, сегодня или потом, но мы точно вас свяжем и будем делать чего душе угодно! — Синдзи бросил наручники. — Я выпорю тебя же! — завопил Тодзи, потирая зад, схватил подушку и бросил в Синдзи, хотел было встать, но так как подвыпил, не смог справиться с резкими движениями и просто шлёпнулся с постели! — Тодзи! — обеспокоилась Хикари, когда ноги рухнувшего возлюбленного вскинулись у неё перед лицом. — Я жив! — отозвался тот после череды вскриков, ругательств и вздохов. — Ну-ну, тихо, — Синдзи наклонился, чтобы помочь Тодзи встать. — Давай всё по-порядку? Прочувствуем друг друга с лица и с тылу? Посмотри на девочек, — указал Икари, Судзухара, потирая шею, поглядел на Хораки и Киришиму, — ляг на кровать… Я буду сосать у тебя, ты у Маны, Мана у Хикари, Хикари у меня! — Ну давай, — не стал возражать Тодзи. — Ты будешь у меня?.. — Хикари посмотрела в лицо весёлой Маны и блудница-солдатка в ответ засосалась с ней в губы. Одно это заставило блаженно содрогнуться у парней меж анусом и фаллосом! — О, круто! Обожаю женские ласки! — загорелся Тодзи, уж очень его зажёг этот женский засос! — Синдзи, а пусть Мана выебет Хикари резиновым хуём! — Ох, какие у вас игры… — произнесла Хикари. — Хорошие игры, — ласкала её Мана, — чем больше любви между нами, тем лучше. Парни очень любят женские ласки, хе-хе, если это не Каору-кун, конечно! Потому давай сделаем всё, чтобы ублажить наших парней? — Мана, Хикари, Тодзи, это, давайте всё по-порядочку, — вмешался Синдзи, похлопывая Тодзи по дружескому плечу. — Сперва мы так распалимся и расслабимся, силу и сперму надо экономить. Повинуясь ранее принятому плану, ребята сгруппировали позу — Синдзи лёг на спину, повернул голову и взял в рот у Тодзи, герой-хулиган протянулся на боку параллельно Хикари, староста вытянулась также на боку и размеренно засосала Синдзи, Мана нежно прильнула вытянутыми губами к влагалищу Хикари, затем солдатка позволила Тодзи умастить свою голову на бедро, чтобы хулиган мог целовать и лизать её киску, словно бы в благодарность за удовольствие, доставляемое возлюбленной Судзухары. — Ох, как засасывает! Как засасывает! — нахваливал Кенске, развалившись на диване, покуда Рей у него отлично брала за щёку. Рядышком Мусаши и Асари соответственно взяли раком Кодаму и Нозоми. — Слушай, давай заставим их лобзаться! — придумал Кейта, всё владея подрагивающим влагалищем Хораки-младшей. — Они же сёстры! — с насмешкой напомнил Страсберг. — Инцест — это круто! А лесбийский инцест — это круче! — Слышали, девки?! — Мусаши выдал шлепок Кодаме. — Перестраиваемся! Распутники расположились так, чтобы родные сёстры были лицом друг к другу, шлепками парни заставили их целоваться — девичьи губы встретились, Страсберг от женского поцелуя не выдержал — спустил, заполнил Хораки-старшую горячей спермой! — Боже, как же здорово! — восхитился он. — Никогда так не кончал! И ты прав, это потому что они сёстры! Как же крут лесбийский инцест! — Во-во, ты кончил не потому, блин, что они девки, сука, бля, а потому что они сёстры, сам признался, извращенец! — засмеялся Кейта. — А ну давайте, дамы! — кавалер снова шлёпнул Нозоми. — Раз Мусаши-кун пока выдохся, я буду вас поочерёдно долбить! И Асари расположил сестёр так, чтобы перед ним оказались обе куночки — в отличие от Синдзи он не мог похвастаться особой утонченностью во вкусах, потому как варвар, наподобие Виктора, прочищал только естественно предназначенные для сего отверстия. Быстро покинув Нозоми, разгорячённый прелюбодей перешёл к Кодаме — это не означало, что он оставил без внимания свою старую любовь — ей он всунул четыре пальца во влагалище, стараясь при этом пятым большим разминать девчонку в районе клитора. Мусаши, осознавая, что другу лучше будет вести бой на одном направлении, предложил свою руку для мастурбации. — Перевернись! — Асари возжелал Кодаму ещё сильнее Нозоми, она легла на спину и обхватила ногами навалившегося парнишку. — Ах, как приятно! Молодец, Мусаши! — Асари особенно понравился скользкий подогрев, заполняющий Хораки-старшую. — Как мне в кайф кончать после тебя! — Что не сделаешь ради друга? — посмеялся тот, услаждая Нозоми рукой. — Так, спасибо, теперь поскачи на мне, пожалуйста, — с лукавой ухмылочкой попросил Виктор, когда его кол торчал твёрдо, словно Вавилонская башня, бросая вызов самим Небесам! — Ну уж ладно… — без долгих раздумий Мари принялась за дело, — впервые сажусь на хер! — Что? Правда! — обрадовался Виктор. — Е-хе-хе! Мари насела на русский небоскрёб и даже специально наклонилась, чтобы чмокнуть Виктора в лобик: — Я знаю, тебе это понравиться! — соблазнительно разместив груди у парня под носом, шлюха выпрямилась и гордо воздвигла великолепные мячики над ним! И взяла поскакивать! — Рей, спасибо, — Кенске вдоволь насладился минетом. Рей посмотрела на него, поднимая взгляд — выражение её лица сверх всякой меры понравилось Кенске! — Каким же идиотом я был, что не имел тебя раньше! Рей! Это так приятно с тобой! Ты мне так нравишься! — у восторженного любовника всё словно горело в сердце. — Я рада делать тебе приятно… — Рей чуть улыбнулась. Потом голубки посмотрели на новую позу Виктора — Мари со спины находилась к ним, Рей и Кенске отчётливо видели её жопу, и оба полушария двигались над членом негодяя Северова, колебя его мошонку. Айда немного нервно сглотнул, от переизбытка чувств. — Давай сделаем так, — Аянами приподнялась. — О, да! Да, Рей! — дрожащие пальцы Кенске впились в предоставленные груди. — Нет-нет! Я хочу… хочу кончить на них! Давай так… перевернись на спину! — Кенске встал и Рей вытянула ноги перед ним на диване, он насел и разместил торчащий кол меж холмиков обворожительных грудей! — Сожми его, Рей! Сожми! Отаку кое-как разместился, чтобы ездить фаллосом меж мячиков красавицы, оставляя на белоснежной кожи капельки предсемени. — Классно! — Виктор вертел головой, смотря то на Асари с сёстрами Хораки, то на сиськи Мари, то на Рей и Кенске — последние, увы, оказались по большей части скрыты от его взора. — Так, погоди… О… — Чё тебе надобно, хуемразь? — ласково спросила Макинами. — Хуемразь изволит тебя выебять! Чтобы ты парней любила, как все нормальные бабы, а не розовые лесбухи, Дугин тебя побери! Чтобы на путь истинный встала, поняла?! — с такими словами Виктор скинул наездницу с видной долей грубости, и с раскалённым фаллосом взгромоздился над ней. — Негодяй! Тупой Иван! Все вы насильники! Вы изнасиловали миллионы немок! — закричала Мари, сгибая руки словно в попытке отбиться от этого гетеросексуального цисгендерного белого мужчины-насильника. — Блядь! — Виктор удобнее расположил лесбиянку на подушках, накрывавших стол, и вошёл в неё, навалился, оказался лицом к лицо, поглядев друг другу в глаза пару секунд, они поцеловались и кратко посмеялись, после чего Северов начал разъезд, краснея и обливаясь потом. — Держись, сучара, я выбьют из тебя всю либерастическую хуету! Действовал русский богатырь с такой силой, что по итогу просто свалился со стола вместе со съехавшими подушками. Раздавшийся за этим русский мат Виктора и болезненный хохот Мари в вперемешку с английской бранью вызвали взрыв хохота у Мусаши и Нозоми. — Вы там живы?! — всё же спросил Страсберг, массируя клитор младшей Хораки и оглядываясь назад. — Всё нормально! — поднялся Виктор, потирая ушиб. — Живы! — ответила Мари. — После Ктулху нас таким не убить! Асари и Кодама, Кенске и Рей оказались слишком увлечены друг другом, чтобы обратить внимание на такую мелочь. — А-а! — Кейта высунул язык, жадно глотая ртом воздух. — «Как же хорошо кончать туда, куда уже кончили! Как мне нравится в чужой конче!» — с такими мыслями парнишка залил куночку Кодамы своим веществом. — Ох! — Асари вынул член. — Как круто! Ум! — он поцеловался поочерёдно с Кодамой и Нозоми и помог другу ублажать последнюю. — Как ты меня заводишь! О, как ты меня заводишь! — Кенске весь погрузился в своё дело, после разминки с грудями он снова возвратил пенис в ротик Рей, то засосала. — А-ах! — Айдя откинул голову. — Сейчас кончу! Хочу в киску! В киску! Он покинул рот. — Нет-нет! — остановился у влагалища. — Нет, в шары! На титьки! Сожми! — отаку начал давить членом на грудь Рей, та снова плотно сжала шарики. — А-ах! Светлая сперма Айды вырвалась, затопив красавице всё под горлом. — Как круто… — переводя дух, отстрелявшейся страстец просто осел рядом, немного дрожа в руках и ногах. — Я рада, что ты счастлив, — поднялась Рей. — Может пососёшь мне? — Она потёрла клитор. — Угу, конечно… — Кенске с пола подстроился так, чтобы сосать и лизать увеличенный бугорок. Виктор снова взгромоздил Мари на стол, на сей раз он сам встал и взялся иметь её со спины. — Я залью тебя, лесба! Говорит, кричи, как становишься нормальной! — требовал он от неё. Мари обхватила подушку, словно стараясь удержаться. — Я и так нормальная! — Брешишь! Говори, сука! — шлёпнул он её. — А ну говори! — Ох, я становлю натуралкой! — заговорила наконец Мари. — Я покаялась в лесбиянстве! Виктор сделал меня нормальной! Это всё он, благодарите его! — говорила она друзьям, когда те глядели на неё, только Кенске не смотрел, будучи занят киской Рей. — Ой, не могу! Кончаю! — Виктор плотнее впился пальцами в поясницу Мари, потом резко вдруг отпустил, вынул ствол и оббежал с ним наголо и сунул под лицо Макинами: — На те! — изверг он. — На те! Виктор наслаждался несколько секунд, перенесясь на самые последние небеса рая! Пример Кенске он увидел, и это столь его вдохновило, что Северов не смог удержаться! — Вот тебе, вот лесбуха! — лицо Мари оказалось всё в каплях. — Прямо на рожу тебе! Ай-да на рожу! — Виктор громко заржал, размахивая членом. — Асари, Мусаши, у вас есть хуй мокрый? — Чего? — не понял Кейта. — Я хочу, чтобы она сперму с хуя слизала! Пусть ест! Я хочу это видеть! — требовал русский. — Мы оба в Кодаму-кун спустили, так что можешь в неё сунуть и снова намазать свой хер, — предложил Мусаши. — Ага! Пасиба! — Виктор всё выполнил, кавалер вымочил член полным погружением в куночку Кодамы, куда кончили сразу два раза, и возвратился к своей даме. — Слизывай! Мари взяла в рот хозяйство — и тот час, скривила румяное личико, отторгала! — Фу, как мерзость! Какая солёная! Божечки, девочки, — обратилась она к Рей, Нозоми и Кодаме, — как вы такое в рот берёте?! Кодаме посмеялась: — Парни, они такие! Солёные! — Слизывай, давай! — требовал Виктор. — Но ты уже кончил! — Но я хочу, чтобы ты это слизала! — Виктор схватил Мари за волосы. — Мне чудовищно жаль, что это не моя конча! Это оскорбляет, бля, мою гордость! Но в другой раз ты слижешь мою, когда я кончаю тебе в пизду-у-у! Мари повиновалась и начала аккуратно слизывать со всё ещё воздетого ствола… — Во-во, молодец, сука, молодец! — довольствовал Виктор. — Вот такие мы гетерасты — сволочи! — весело поглядел он на Мусаши и Асари, далее доводивших до разрядки Нозоми и Кодаму путём мастурбации клитора. Каору имел Аску и с удовольствием взирал на Альта-Рей, у которого сношаемая рыжая красотка смачно отсасывала. — Может быть вы с Каору оба в меня войдёте, раз Гомо-мальчик любить узость? — предложила Аска, с игривым выражением глядя в спокойное лицо Рей. — Можно… — согласился тот. — Я не против, — донёсся позади голос Табриса. — Тогда давайте… — Аска вытянула голову и поправила чёлку, — я уже возбудилась! — Я точно не уверен… у меня не было опыта, — сказал Рей. Аска засмеялась: — Ты говоришь — насильник? — Это был не я, это был Осквернитель… Я… делал это в анус и во влагалище… У «той» «тебя» потом болело во все местах… — Тьфу! — сплюнула Аска, замечая, что из члена Рей у лица исходит уж очень много семенной жидкости. — Это не сложно… э… Каору? — Да? Ты хочешь двойное проникновение — мы с Кадзи делали так с Синдзи, я сам хочу испытать это со множеством парней — уверен, мы справимся, раз у тебя там такая широта… — усмехнулся гей. — Давай я лягу на спину и ты спиной ко мне, а Рей так в тебя войдёт с твоего лица… — А… ну давай! — согласилась Аска, операясь на локоть и ещё немного мастурбируя Рей рукой. Затем любовники взялись перестраиваться как договарились — Каору вынул член и откинулся назад, держа торс приподнято и опираясь руками о кровать, направленными за спину. Сосредоточенно прикусив губу, румяная рыжая красавица приподнялась и начала опускаться на гея-альбиноса. — Если чё, у тебя ж АТ-поле? Тебя не подавишь? — Всё верно, не бойся за меня. Аска согнула ноги и чуть шире их развела, придвигая к согнутым ногам Табриса. Рей пока ожидал с воздетым членом, сидя на коленях перед размещающейся парочкой. — Давай, — Аска постаралась облокотиться на приподнятый торс Каору, тот смог удержаться одной рукой и второй помог Аске, попутно умудряясь щипать усевшуюся блудницу за сиськи. Видя это, Рей протянул руку и тоже взялся за мячик другой груди. — Погодите, сейчас… — Аска взяла до того упиравшейся ей в копчик член Нагисы и правоверно ввела его себе через природное девичье отверстие, обрамлённое рыжевато-коричневыми волосками. — Давай, Рей, теперь ты входи! — Хорошо… — Аянами ещё ближе придвинулся на коленках и выдвинул своё могучее хозяйство! — Вот это да… Больше, чем у Кадзи и Виктора… — Аска взялась за основание головки и первым делом продвинула её, устремляя в отверстие меж бугорком и уже вошедшим стволом Табриса. — Рей-кун будет натирать меня! — проворковал последний за головой Аски, выглядывая из-за её плеча. — Жду не дождусь, когда мы встретимся в норке Синдзи, как мы уже делали так с Кадзи! Уверен, Синдзи оценит этот прибор! После того, как его оценю я! Проведу полную дегустацию, так сказать! — Ах, какой же ты пидор! — проговорила Аска. Оба члена погрузились в неё и как раз, по всей видимости, заняли всё место. Рей навис над Аской и они поцеловались. — Давай, езжай! Каору ухватился руками за сиськи Аски, опираясь на своё АТ-поле, он тоже заработал тазом в такт Альтеру. — Каору-кун, тебе узко? — спросила Аска. — Ага… Ещё бы груди стали бы у тебя как у Альта, ха-ха! — посмеялся гей, наслаждаясь столь утончённым развратом. Рей вытянул руки и упёрся кулаками в кровать, полностью прижимаясь животом к животу Аски в моменты толчков. Потому они смотрели друг друга в глаза и передавая так свою чистую любовь! — Всё хорошо… — Аянами наконец полностью расслабился, наблюдая за мимикой Аски, явно получающей не малое удовольствие. С нового члена очень сильно сочилось предсемя. — Как много смазки, — почувствовал Каору, — Рей, ты затопишь моего малого? — Я… я буду туда… — Кончай в меня! — потребовала Аска. — И не вздумай куда-то ещё! С такими словами Ленгли подняла руку и провела пальцами по ошейнику Альтера-Аянами, это ещё больше её заводило! Она была императрицей, а синеволосый здоровяк работал её рабом-телохранителем, ублажавшим свою повелительницу в ночное время суток! — Скажи что-нибудь, Аска, уверен, Рей это ещё больше распалит, — попросил Табрис, также неугомонно толкаясь тазом и чуть приподнимая Аску такими движениями. — О, вы прекрасны! Вы самые лучшие парни на свете! Ох! Ах! — Аска взялась во всё горло намеренно громко стонать. — О, Иисусе! Вы могучие крестоносцы! Воины Господа! Бойцы полового фронта в такт словам ни на миг не ослабляли штурм полностью забитых ворот! Это не могло не привести к взрыву! — Я уже скоро… — пробормотал Рей, не отрывая взгляда от Аски. — О, да, мой герой! Еби! Еби меня! Не прекращай! Заклинаю тебя всем святым! Ох! — выдавала Аска, сотрясаясь меж двух огней. — Я… м… — Рей выбрызнулся — Каору особенно хорошо почувствовал это. — Оу, меня как жжёт огнём, дракон дыхнул… — посмеялся гей. Рей заполнял Аску одним залпом, другим, третьим, четвёртым — сперма извергалась и извергалась, её стало так много, что твёрдо стоящий и надёжно всунутый член Каору едва не выпал, он залился до корешка и вся мошнока покрылась светлой семенной жидкостью. Это был очень долгий и мощный оргазм. — А-а… После него Рей опал, чмокнул Аску и вынул своего «малого». — О, как много, — удивилась Аска, рассматривая как из неё вытекает сплошная светлая сперма. — У меня как воды отошли… Пора рожать! Она и Каору посмеялись. — Мне никогда не было так хорошо, — честно высказал Рей, — никогда не думал, что… это может быть так приятно! — Что тебе больше всего понравилось? — лукаво спросил Каору, глядя на Рей из-за плеча Аски. — Мне нравилось… что другому хорошо! — ответил парень-Аянами. — Вот-вот, это правильно — секс объеденяет души как ни что другое! Секс развивает альтруизм и взаимопонимание! — нахваливал Табрис, продолжая уж в один ствол «штурмовать» залитую Аску. — Стой, погоди! — встала Ленгли. С неё всё капало, когда она поглядела вниз, то увидела залитого Каору. — Эй, Рей, выпей это! — пришло Аске в голову. Аянами без колебаний, располагаясь перед ней на коленях, впился губами во влагалище и взялся возвращать исторгнутую органику обратно в свой странный организм! — Соси бугор! Доведи меня до кончи! Рей заработал языком. — Я тогда со своей стороны скромно поработаю языком в твоём анусе, — решил оставшейся с тыла Каору. — Давай! — дала добро Аска. Нагиса встал на колени, обхватил её руками и без намёка на брезгливость впился языком в попку! — О, да… — Аска продолжая распаляться, принимая любовь от двух самые прекрасных на свете парней! Так вакханка окончательно дошла до оргазма, и, кряхтя, выпустила победные стоны! С её стороны что-то светлое излилось прямо в рот Рей! — У-у-у-уф! — выпустила Ленгли. — Какой же кайф! Дальше! Дальше! Её анус сократился, стиснув язык Каору. Рей всё глотал без намёка на отвращение. — Кла-а-ас… — Аска после завершения сотрясений, опустилась и наградила поцелуями в лобик Каору и Рей. В порыве любви, она решила стать мученицей ради чужого наслаждения: — Каору, я уверена, ты хорошо увлажнил мою жопку, потому можешь трахнуть её, если хочешь! С такими словами Аска хлопнула себя об ягодицу, выставленную по-прежнему у лица Каору! — О, как я рад! — тот осыпал поцелуями оба полушария и ещё раз обильно смазал слюною проход. — Мой член в смазке Рей, потому… уверен, всё будет нормально… Аска, ляг на Рей. — Ага! Давай, Рей, ляг! Аянами с готовностью откинулся на спине, Аска упала в его крепкие объятья. Каору снова стал позади на колени и осадил свою любимую часть! Сперва он облизал себе пальцы и дополнил их смазкой из спермы Рей, немного растянул Аску. Она лицо к лицу оказались с Рей-парнем! — О, Альтер, как я тебя люблю за всё это! — рыжая блудница — настоящая языческая вакханка рот в рот засосалась с синеволосым кавалером! Горечь от спермы с языка из чужого рта послужила особой приправой! — А-а! Каору решительно вошёл в неё. — Только скорее! — попросила Аска. — Как скажешь, — Каору удобнее упёрся коленями и рывком подвинул Аску, взялся долбить. Благодаря Синдзи процесс не показался хоть сколько-то новым — член орудовал в кишках взад и вперёд, Табрис ездил, покуда не извергся, обжигая потроха детородной жидкостью! — Вот так… — Всё хорошо, он кончил, — Аска замерла, ещё раз поцеловала Рей, после вакханка ловко скинулась с мужского торса, перекатилась и спрыгнула с постели. — Пойду помоюсь! — распрямилась она, потянула руки и покинула общество сильного пола. — Вот и отлично, ублажил женщину — теперь-то можем о себе подумать… — Каору с довольным выражением занял место Аски на груди Рей и сладострастно впился Альтеру в губы, похоже, Ангел Свободной Воли оказался очень даже доволен, что эта женщина смылась — ибо к чему им они?.. — Хорош, Синдзи! — Тодзи отставил лицо от влагалища Маны. — Чего? — друг выпустил изо рта его член. — Я хочу сам ебаться! — начал Судзухара. — Хочу кончить в Ману, в эту — сука — дырку! Покуда ты ебёшь Хикари! А потом пусть Мана выебет Хикари! — Хорошо, давай пока по-твоему, — не стал спорить Синдзи, поднимаясь на четвереньки и заползая на Хикари. — Ну давай, возьми меня… — не возражала Хораки. — Я давно это хотел — потому начну пробовать тебя по кусочку, — Синдзи навис над девушкой. Тодзи положил перед собой Ману и по-варварски проник в неё — то есть через вагину. Синдзи стал наблюдать за этим, Хикари решила помастурбировать ему. — Спасибо большое… — Синдзи положил ладонь на её работающую ручку. Потом юноша взялся в благодарность пальцами разминать её клитор. — О-ох! — стонал Тодзи, распрямляя спину, изменник удобнее встал на колени и чуть приподнял к себе лежавшую Ману, силушки Тодзи было не занимать! — Какая классная у тебя и у Мусаши девка-то, а?! — всё нахваливал он, долбя членом дружеское влагалище. — Она прямо мой хуй засасывает! — Тодзи, я всё слышу! — возмутилась Хикари. — Ты думаешь, блин, если я не против, чтобы ты трахался с другими, это не значит, что я потерплю такие слова! Я — твоя самая лучшая женщина! — Каюсь-каюсь, — имел Тодзи, он обнажил зубы в пошловатой улыбочке, — это как есть, Хикари… — Тихо, Хикари, никаких сценок ревности! — строго посмотрел на неё Синдзи, хватая грудь девушки, он наклонился и наконец приготовился войти. — Сейчас ты станешь сосудом для моего кайфа и так ты отомстишь сполна этому неблагодарному Тодзи-куну! — Так, давай с бочка, — блудодей Судзухара решил поменять позу, силач перестроил сношаемую Киришиму, чтобы выложить её передом ближе к Икари, а сам перекинулся за её спину на самый край постели, там он протянул шею над подмышкой девушки и пососал сосок — даже укусил! — Ай! — издала Мана. Руками Тодзи как бы притянул её зад, так придерживая, чтобы иметь. — Ты не Хикари, потому не надейся на мою нежность! — предупредил Тодзи. Тут он увидел наручники и плётку. — Ай, погоди-погоди… идея! Мускулы напрягались как во время зарядки, шеколадного оттенка кожа покрывалась потом. Так Тодзи ещё немного поимел Ману, потом оставил, громко спрыгнул с кровати. — Давай! — извращенец защёлкнул браслеты за спиной девки. — Надеюсь Мусаши не обидиться, если я разукрашу тебя, а? Синдзи?.. — Мана, прошу тебя, дорогая, согласись на всё, что просит тебя Тодзи, — с такими словами Синдзи взялся обустраиваться так, чтобы с тылу иметь Хикари, как он всегда любил — по-собачьи. Хикари покорно повиновалась, наблюдая за Тодзи с некоторым беспокойством за Ману. — Хорошо, ты можешь меня пороть, — согласилась девушка Мусаши. — Это хорошо, что Тодзи-кун вошёл в раж! — нахваливал друга Синдзи, входя в Хикари, пока, несмотря на характерную позу, блудень ограничевался влагалищем, решив пока на десерт оставить благодатную попку. — А то я грешного чего думал, блин, наш Тодзи-кун может только топорно ебать! Пф! А он — настоящий либертин! — последние слова Синдзи сопроводил начавшимся толчками. Вообще ему очень хотелось Хикари в зад, однако прекрасно понимал, что не сможет её достаточно расслабить и успокоить в такой ситуации! — Умоляй меня! — схватился за плеть Тодзи. — О, пощади меня, мой хозяин! — Нет! — он обрушил хлёсткий удар. — А-а! — вскричала Мана, в наручниках она упёрлась передом в кровать, выставляя в позе рака седалище и подошвы ног к экзекутору. Тодзи обрушил следующий хлёсткий взмах на босые ступни. — А-а-а! — Кричи! — Тодзи ещё раз дал ей. — Синдзи, Тодзи добрый человек, когда он пьян, он теряет меру!.. — взялась предупреждать Хикари. — По-моему… Синдзи похлопал её по плечу, не прекращая иметь. — Ничего страшного, если он немного потеряет берега… Так даже круче! Мана не умрёт, а потрепет, да, Мана? — У-у-у! — издала та, пытаясь сдержать вопль боли сквозь сжатые зубы. Сцена избиения очень бодрила Синдзи и заметно приближала его оргазм! Впрочем Тодзи оставлял заметные следы, Мана сильно дёргалась, чем немного обеспокоила даже Синдзи. — Слушай, Тодзи… — А?! — Ты можешь причинить столько боли и унижения, сколько готов сам вытерпеть! — предупредил Икари. В образе оторвавшегося от скованности и приличия варвара, хорошо знакомый Судзухара показался ему очень сексуальным. И чего греха таить — и самой Хораки тоже! Если бы не здравая предосторожность, они бы только поддержали пьяного палача! — Но мы же договорились! — Тодзи хлестанул Ману по заднице, в этот раз стараясь сдерживать удар как можно больше. — Целуй Хикари! — повелел он ей. — Слушаюсь, господин! — Мана с выступившими слезами подняла лицо, девушки чуть сдвинулись и их губы встретились. Всё это чрезвычайно возбудило Синдзи — если бы не общая нервная напряжённость, он мог бы даже спустить, благо Хикари при движении так сжалась влагалищем, что оно оказалось неотличимо от задницы! — Ну всё, я кончаю! Держись, Мана! Покажи сиськи! — Тодзи выкинул плеть, перевернул Ману на спину и схватил за ноги, приподнял как куклу, взгромоздил пятки на плечи, взялся за бёдра и чуть опустился, заставляя скованную Ману занять очень неудобную позу. Так он вошёл в неё и взялся быстро сотрясать. — Затягиваешь! — прокричал Судзухара, бросая слюни. — О-о… Он резко остановился и его член показался наружу, капая спермой. Влагалище Маны открылось взору полностью заполненным. — Э… э… Извини, если чё… — парень поглядел на это с некоторым стыдом. — Ничего! Всё о`к! Я сама не против жести же! — сказала Мана. Видя такую реакцию, Синдзи расслабился и, пока Тодзи приводил Ману в порядок, отстрелялся в Хикари! — Как жаль, что не в зад! — об одном только пожалел прелюбодей. Тодзи расстегнул севшей на кровать Мане наручники и дал попить воды. Потом пьяный герой взялся за Хикари, Синдзи положил голову старосты себе на колени и массировал ей сиськи, Тодзи опустился вылизывать любимой клитор. — Я должна отомстить Тодзи! — возжелала Мана, потирая следы от плётки. — Можешь меня выпороть, — разрешил Судзухара, орудуя языком. — Можешь не стесняться — я всё вытерплю! — О, нет, голубчик! — гордо тряхнула головой Мана и направилась к шкафу. — Я покараю тебя куда более изощрённо! Торжествующая солдатка показала внушительный фаллоимитатор. — Ты хотел бы, чтобы я отлюбила Хикари-кун? Я отлюблю! Но прежде — я разъебу твою жопу! — Киришима довольно застегнула ремешки. — Хорошо, я согласен на любые унижения… — признал Тодзи. — За моё отвратительное поведение меня можно наказать… — Только всё же будь осторожна, — предупредил Синдзи. — Не отвечай зло на злом! — Я не злом отвечу, я добром! — Мана намазала смазку на член и включила агрегат — он завибрировал. — Нет, Мана, давай всё же ещё отдохнём, — попросил Синдзи, — Тодзи только кончил, а парню худо, когда после кончи его ебут… Потерпи — у нас ещё много суток впереди! — У-ух, — Рей II кончила прямо в Кенске — отаку не ожидал, и потому принял в рот извержение некой светлой субстанции, сок красавицы достиг его глотки прежде, чем юноша начал откашливаться. — П-прости!.. — извинилась Рей, балдея от оргазма. — Тьфу! — сплюнул Кенске. — Никогда не видел, чтобы бабы так кончали! — Я думал, женская эякуляция, это миф, — покосился на всё это Асари. — Ты много о нас не знаешь! — гордо высказала Мари. Аска вышла из душа, на ходу обтираясь полотенцем. — Как у вас дела? — поинтересовалась она. — Прекрасно! — показал большой палец Мусаши. — Класс! — показала три пальца Нозоми. — А ты как, красавица? — подбежала к ней Мари. — Я думаю, провести время с вами… Минутку, — Аска прошла к комнате и приоткрыла дверь. Мари также заглянула. Рей-Альтер во всё имел прижавшегося к постели Табриса, довольно кряхтевшего и быстро себе надрачивающего. — Не-а, два мальчика! — Макинами отмахнулась. — Мне это не интересно! — Я уверен, — подошёл к ней Виктор, — у меня ещё хватит залпов на вас. — Синдзи говорил, тебе также нравиться Аска, — припомнила Рей II, ведя разговор с Кенске. — Угу… — Может ты попросишь провести остаток ночи с ней, если она свободна? Мне тоже с ней хочется… — предложила Аянами II. — Мари, ты моя! — прижал её к себе Виктор. — Помню-помню, Иван-дурак, не уйду я от тебя, меня не унесёт злой Черномор… — высказала Макинами. — Или Кощей Бессмертный, — Виктор решил чего доброго забрать свою красавицу. — Пойдём, — повёл он её, — хочу познать тебя наедине. — Эй, Аска, — Кенске, держась за руку с Рей II, подошёл к рыжеволосой красавице, продолжающей вытираться. — Может быть ты у нас с Рей лучше обсохнешь? — подмигнул Айда. — А? — Ты уже в неё спустил? — поинтересовалась Аска. — Да, но мне на один раз хватит… — снова подмигнул Кенске. — Синдзи говорил тебе, я способный! — Он подтянулся, показывая накаченный благодаря многим тренировкам пресс.  — Я не против, в крайнем случае вернусь потом к Альтеру, — согласилась Аска. — Полагаю, этот педик Каору не поглотит всю его сперму! — Круто он закадрил себе двух девок, — сказал Асари Мусаши. — У вас есть мы! — Нозоми обхватила Кейту. — Не бойтесь, мы никуда от вас до утра не денемся, — пообещал Страсберг, всё же покосившись на дверь. — Интересно, как там Мана? *** Мисато Кацураги проводила время едва ли менее интересно. Ей предстояла встреча с Дональдом Трампом — президент США потерял остатки волос, но зато приобрёл более светлую и молодую кожу лица, после того, как с него сняли проклятье первенца Ктулху. — Я премного вам благодарен! Искренне благодарю! — говорил спасённый политик, облачённый в светлый больничный халат. Вместе с ним тут присутствовали двое представителей службы безопасности США. — Я не сомневаюсь, кофе? — предложила Мисато. — Вам уже можно пить… — Благодарю, мэм, я не отказался бы от чашечки… Я помню, как я увидел это нечто! Оно вроде бы ни чем не отличалось от прочих чудовищ! Это армия дьявола! И когда я его увидел… оно… всё погасло! Все ощущения! Я ничего не видел! Не чувствовал! Но я остался! Я осознавал себя! Всё это тянулось и тянулось… Я думал, это не закончится никогда! — Жертвы этой твари навеки становятся живыми статуями, стоит только увидеть её или её точное изображение, вам уже говорили… — напомнила Мисато. — Зря вы пренебрегли магической защитой. Ким Чен Ын вон догадался хотя бы везде носить с собой Старший Знак, который блокирует любое фиолетовое АТ-поле. Хотя эти каменные звёзды сильно не надёжны, когда дело касается крупных CCD. Но какие-то не направленные эффекты они остановят. — Я вам не доверял… И теперь понимаю — это был большой просчёт! — признал Трамп. — Я рад, что вы первым вернули меня из этого состояния… — Да, проклятье это очень сложно снять, так как ткани трансмутируются очень трудно… Некоторые уже разрушились при попытке это сделать даже со способностями Рей-Лилит и опытом майора Картера, — говорила Мисато. Им принесли кофе. — Спасибо… Почему АТ-поле вообще бывает фиолетовым? — спросил Трамп. — Мне не смогли нормально объяснить. — Если говорить кратко, то фиолетовое АТ-поле бывает тогда, когда его источником энергии служит внешний источник, по всей видимости, исходящий из космоса, — сформулировала Мисато. — То есть у Ангелов он синий или голубой, так как источник — внутренний S2-двигатель, черпающий энергию из Иной Вселенной. Хотя иногда он не различим, например, у Табриса нет различимого S2-двигателя в обычном состоянии. У Кайдзю и Ев — спектр часто красный, так как источник — сам организм, вернее различные фундаментальные силы природы — ядерные, электромагнитные и другие, в рамках самого тела. Иногда у Ев бывает синее/голубое АТ-поле. А вот CCD черпают источник из некой внешней области, возможно из Иной Вселенной, но каким-то другим путём, нежели S2-двигатель. В любом случае, это ограничено некими циклами. У нас есть причины считать, что некие сущности — Первородная Раса Предков, как их называли в Комитете, или Старшие Боги, как их называли в мифах о Ктулху, — они запечатали способность CCD использовать собственные тела как источник силы, потому они могут лишь использовать внешний. Если эти ограничения снять, они станут неимоверно сильнее. Старшие Знаки не позволяют черпать энергию именно из Иной Вселенной и из внешних источников в пределах нашей обозримой, тем самым нейтрализуя CCD и их воздействие… Но в целом это очень сложно понять и объяснить. Это в разы сложнее квантовой механики и это требует от нас знаний об устройстве природы, значительно больших, чем есть у человечества, так что это нормально, что вы не понимаете. — То есть фиолетовый спектр — не неотделимая черта CCD? Есть другие существа с такими параметрами? — уточнил президент. — Верно. Если развить паранормальные способности человека, его спектр будет либо фиолетовый, либо красный, в зависимости от источника сил… Хотя это всё предельно некорректно я говорю, — заметила Мисато. — Один сотрудник NERV всегда не знает, что знает другой. Чтобы не утонуть в этой технологической сингулярности, нам необходима MAGI, эти системы всё высчитывают и даже изобретают за нас. Кроме того, майор Картер, проживший тысячи лет в других мирах, знает больше MAGI, но его знания очень сложно использовать из-за разницы в языковых системах. Зазвонил телефон — это был глава внешней разведки: — Командующая Кацураги слушает? Я поняла… Да, если это срочно… — Что у вас случилось? — захотел узнать Трамп. — С отделом внешней разведки вышел на связью некий человек, по его словам — он беглец из Пакистана, говорит, что у него данные — якобы у властей Пакистана — то есть у Исламской Конфедерации в целом, надо полагать — есть оружие, контролирующее Кайдзю. Некие «псионические передатчики»… — И когда этот человек сможет проговорить с вами? Я хочу слышать этот разговор! — настоял Трамп. — Да, конечно, все страны GC также получат записи наших разговоров, — пообещала Мисато. Она с неприязнью подумала, чем может всё это закончиться. — Скоро связь наладят по нашим каналам, которые, я напоминаю, не смогут перехватить никакие другие приборы на Земле. В любом случае я также напомню, что решение по этому делу будет принято совместно с другими странами GC… И с Альянсом. Мы планируем налаживать с ними отношения. — Всё верно, да, — подумал Трамп. — У меня нет возражений… — Я должна ещё заметить, мы не будем более участвовать в операциях против других стран, — твёрдо сказала Мисато. — Ах! — Трамп не выдержал, в ситуации после возвращения в нормальное состояние после долгого проклятья, дипломатические приличия наконец покинули президента самой свободной и демократической страны в Галактике — Что вы говорите? Пакистан! Речь идёт об исламских свиньях! Как можно соблюдать нормы цивилизации в делах с ними? — Мы уже послушали вас — и к чему это привело? — Мисато несколько повысила тон. — Иерусалим превратился в выжженный ад… — Из-за исламских свиней! Это всё они виноваты! Это был жестокий просчёт — но он был оправдан! Как ещё вести переговоры с ними? Я уверен, если у них есть оружие, управляющее Кайдзю, это они сто процентов используют, чтобы попытаться навлечь их на наши города! — стал заверять Трамп. — В случае с Судным днём они просто защищались… — Защищались? Если бы мы не атаковали их, это бы случилось — не там, так где-нибудь ещё! Они наверняка бы взорвали эти «грязные» бомбы где-нибудь ещё! — настаивал Трамп. — Эти мусульмане только и могут что где-то чё-то взрывать! Их дети станут такими, потому нам нечего их жалеть, их женщины поддерживают своих мужей, их семьи — старики и все-все-все — радуются, когда какой-то их родственник взорвался во имя этого лживого идола — Аллаха, этого языческого лунного истукана! [14] Кого там жалеть из гуманизма? Их скот — овец и баранов? Да их зарежут и изнасилуют во время варварских ритуалов! — Дело не в гуманизме. — Мисато отрезала, командующая NERV быстро заморгала, пытаясь дальше собраться с мыслями. Если не в нём, то в чём? — Вы опасаетесь поспешных действий? Вы?! — судя по ударению, Трамп подразумевал её спешное решение взять все основные силы NERV в Антарктиду по первому требованию Харлот и безо всякого совета с лидерами Мирового Сообщества, Российско-Китайского Альянса и других государств и государственных объединений. — Я делаю их тогда, когда они необходимы! Нам пока… неизвестно что там. Это очень сомнительно, что в Пакистане они могут погонять Кайдзю… — Любые проблемы с Индией смогут спровоцировать очередной горячий обмен, — предупредил Трамп. — А то я не знаю. — Я просто напоминаю… Мы должны быть готовы добить Исламские Государства — они такие же больные ублюдки, как SEELE. Во имя Бога. Они враги миропорядка. Этих мусульман Востока стоило бы разбомбить со скотами и детьми до последней амёбы! Это как раз шанс сломать хребет одним ударом! Наша страна долгие годы ведёт с ними борьбу, заключая договоры с одними мусульманами, чтобы уничтожать других. Если они объединятся, они погрузят планету в свою отвратительную тиранию! Женщин будут убивать за не ношение дурацких тряпок! Малолетним девочкам будут резать клиторы, чтобы они не могли наслаждаться нормальной половой жизнью. Вашему сыну — или такому как он — отрубят голову, потому что он гомосексуалист. Иноверцев и атеистов будут убивать. Полчища бородатых молодчиков будут резать всякого, кто осмелиться высказать свободную мысль. Основатель этой религии — языческий и сатанинский лжепророк Мухаммед — был педофилом и эпилептиком, вы думаете, грязный педофил со своими двинутыми «откровениями» мог выдумать что-то хорошее? — Может быть и ничего хорошего, господин Трамп, однако должна заметить, — парировала Мисато, — религия, распространённая в вашей стране даёт не лучшие плоды — вам уже сообщили об «успехах» движения Доминиона? Трамп поглядел на одного из предводителей агентства национальной безопасности: — Я вам говорил, сэр, в общих чертах, что ситуация с ними под контролем, невзирая на возникшие проблемы… — Э… — Трамп в большом количестве накануне принял сведения о внешнем положении дел и они очень кратко обошли все внутренние вопросы. — А можно подробнее? — Особенно про утечку Delta Green, что привело к тому, что эти фанатики узнали про американские базы NERV — в частности они атаковали филиал с Евой-24, вернее они атаковали ваши базы — так как у меня фактически нет туда доступа, — посетовала Мисато. — Эта утечка произошла из-за пособничества предателей в Белом доме, — высказал агент. — У Доминиона есть пособники в Кабинете министров. — Это точно? — занервничал Трамп, забыв про остывающий кофе. — Вероятнее всего, возможно это бывшие члены SEELE, которые так мстят, — агент поглядел на Мисато. — Простите, но пока это дела внутренней государственной безопасности, я не могу это сказать. — Когда дело касается SEELE, ваши дела перестают быть внутригосударственными и касаются всей планеты, если не Вселенной, — напоминала Мисато. — Вы можете что-то ещё добавить, кроме того, что вы уже изложили в отчётах по поводу SEELE? — У нас есть подозрения, что господин Круз — сенатор от Техаса — связан с SEELE, вероятно опосредованно… То есть многие из политиков США, включая господина президента были связаны с деятельностью Комитета — разумеется, — счёл важным заметить агент, — большая часть Белого дома понятие не имела об истинных целя SEELE… Это дело ведёт Delta Green, после того, как мы сменили… — Почти всё руководство, забитое фанатиками SEELE, вернее после того, как они сами покончили с собой, сэр, я это знаю — что там конкретно про Круза? — поторопила Мисато. — Есть ряд косвенных улик — включая вскрытую переписку ряда третьих лиц, также косвенно работавших на SEELE, некоторые из них — судя по допросу с применением психотропных средств — точно знали о проекте комплементации… Дело также в том, что господин Круз день назад после дебатов, где он публично заявил, что Синдзи — антихрист, и что господин президент был «обращён в соленой столб» — пропал, мы не знаем где он… По неподтверждённым данным — опять же, из вскрытых переписок — он мог покинуть США, чтобы отправиться на встречу с некими… союзниками. Это всё… — У него также большая народная поддержка, — стал добавлять второй агент, — его заявление — как мы уже докладывали господину президенту — вызвало обширный резонанс, мониторинг сети показывает огромную убеждённость… в верности этого тезиса. Многие готовы выйти с оружием для «свержения власти дьявола». — Да, как доложил мне наш отдел по связям с общественностью, у Доминиона просто гигантская поддержка в Южных штатах — мне сказали, это у вас штаты «Библейского пояса» — там не работает никакая пропаганда, все там уверены, что Синдзи — антихрист, и что мы слуги дьявола, последние времена настали и, как учит Доминион, долг всякого гражданина Америки — подготовить страну ко Второму Пришествию, — рассказала Мисато. — Мне известны эти проблемы, — ответил Трамп. — Да, многие террористы-евангелисты, орден Архангела Михаила и прочие — укрылись в Южных штатах, где местные за них и не выдают их властям… Мне уже докладывали, что ряд людей в Белом доме прикрывает их, в том числе Круз… Моя главная проблема — отсутствие людей, кому я могу доверять, многие могут оказаться членами SEELE или доминионалистами… И хотя самые близкие к ядру ордена SEELE уже покончили с собой, месть выживших участников очень возможна… — После «Бури», ну, когда Ктулху ментально атаковал планету, массовые безумства в Южных штатах вылились во всплески небывалого фанатизма, жгли женщин с рыжими волосами, чёрных козлов, не говоря уже про геев и мусульман… И не говоря про палеонтологические музеи и «Гарри Поттера». Похоже после смерти Ктулху эффект сохраняется — вернее катится по наклонной, — говорил второй агент. — Как мне пояснил майор Картер, CCD слишком озабочены своими космическими делами с Первородными, потому не стали бы задерживаться на Земле — мы для них просто букашки, потому многие из них даже сознательно не желают нам вреда. Другое дело, — печально говорила Мисато, — их ментальные волны сорвали бы в одночасье наш здравый рассудок, от них просто взыграли бы наши родные эмоции и порывы… Тогда всё худшее в нас правило бы балом, и даже когда Древние бы исчезли, мы продолжили бы дело… Мы убивали бы друг друга из ненависти, которая у нас уже есть. По расовому признаку, по религиозному признаку, по социальному, по признаку ориентации… Думаю, самые первые наши враги — это мы. — И того верно. Подобного обострения конкретно против NERV и косвенно против всех стран GC на религиозной почве, очевидно, можно было бы избежать, если ваш сын не позволил бы своему любовнику на весь мир нести чушь, что якобы он убил Иисуса, что SEELE поклонялись нашему Спасителю! — гневаясь, напомнил Трамп. — Вы говорите о наших ошибках, но сами на них горазды! Из-за этого гибнут люди! Фанатизма было бы во сто крат меньше, если бы не Синдзи! — Это была наша ошибка и моя лично, и если есть Бог, я перед ним за неё отвечаю, — высказала Мисато, — но и вам предстоит ответить… — Я-то отвечу! — важно ответил Трамп, после чего сбавил тон. — Простите, я… э… я должен держать себя в руках!.. — Всё в порядке… — Мисато решила придержать все прочие претензии к главе Белого дома, прекрасно отдавая себе отчёт, какую свинью всем подложила контора NERV в лице «Евангелия» Синдзи. — Синдзи был одиноким мальчиком, он привык отвечать только за себя и не привык ощущать ответственность за всё группу, в которой он состоит, если что-то делает он — это отражается на всей группе, полагаю, даже такая простая истина ему была в тот момент не очевидна. Как и моему сыну, выросшему в долбаной секте… Давайте разберёмся с Пакистаном. Потом вам надо будет возвращаться в Белый дом и решать проблемы с Доминионом. — Разумеется, мэм… *** Бригадный генерал Исламских Государств Муваффак Даниф ибн Абдуллах аль-Фалех в сопровождении группы вооружённых гвардейцев в песочной униформе во главе с верным командиром Кахтаном шёл по коридору пакистанского военного центра. — Прощу прощения, из-за очень насыщенного рабочего графика, я не в курсе, вы казнили Закарию? — уточнил Кахтан. — Да, как я обещал, я порубил этого пса, бросил его останки свиньям, которых я пять дней не кормил, они отправили его в пасть ада на моих глазах, Кахтан! [15] — довольно поведал Даниф. — Я всегда выполняю задуманное, сам Аллах направляет мой меч! Потому я помиловал его жену, детей и брата, и запретил трогать их, я хочу, чтобы ты потом проследил это дело… — Как вам будет угодно… Все вместе они вышли к вертолётной площадке, где уже опустилась винтовая машина. Подле неё встали ещё четверо смуглокожих солдат Исламских Государств — на землю перед ними ступили несколько пассажиров, восточное солнце прямо пало на светлую европейскую кожу. Самый главный из них гордо прошествовал с уверенным взором, за ним прошли ещё несколько хорошо одетых господ. — Муваффак Даниф ибн Абдуллах аль-Фалех, — без запинок обратился вставший пред ним европеец. — Тед Круз, господин Круг, — проговорил бригадный генерал, он был столь высок, что на голову превосходил сенатора штата Техас. — Добро пожаловать… — Муваффак развернулся и простёр руку к проходу, его бойцы расступились, образовав как бы парадный ход. — Я надеюсь, мы сразу преступим к делу? — поглядел на него Тед. — Разумеется, он уже ждёт нас, — Даниф шагнул вперёд и все направились по коридору прочь от площадки, прощаясь с видом пакистанских джунглей, свет солнца освещал им в спины, — а нас бы тут не стояло, собирайся мы обсуждать что-то иное. При всех наших разногласиях, у нас есть много общего… — Да. Враг рода человеческого, — согласился Тед. — Враг всех людей Книги, враг самого Аллаха… Убийца народов. — Худший из людей, самый злой человек в истории Вселенной, сын Погибели, Великий Зверь, рождённый в неизвестности, чтобы вести войну против Единого Создателя Вселенной и Его Святых… — Икари Синдзи. Ненависть не только разделяет людей, но и объединяет. — Рад вас видеть, — обратился хороший английский голос к вошедшему в комнату для переговоров Теду. — И я вас, господин Избицкий, — ответил Круз, во главе длинного стояла в одиночестве восседал последний старший член SEELE, пряча некую древнюю книгу, чьи страницы были расписаны всевозможными оккультными знаками… — Да благословит нас Единый Бог… — Избицкий повёл взором на двери и они сами собой закрылись за спинами прошедших Муваффака и Теда. — Я хотел бы видеть Моисея и Илию, — сразу заявил Тед, немного волнуясь, скорее из-за нарастающего благоговения, он осенил себя крестным заменим — Муваффак отвёл недовольный взгляд. — Я уже связался с Кум Дамар Патар, как только почувствовал ваше приближение к базе, Мойша и Элия сейчас появятся, — Избицкий закрыл глаза и сосредоточился. Возле стоя возникли два полупрозрачных призрака — они медленно проявились в воздухе, это были смуглые мужчины с растрёпанными длинными волосами и неухоженными бородами — один полностью седой, второй — черноволосый, по истине они напоминали библейских старцев — оба носили вретище и стояли босыми, на их лбах красовалась татуировки в виде божественного имени на иврите. Тед рухнул к ним на колени, Муваффак отнёсся к этому более скептично. — Я признаю их только, если сам Мухаммад, мир ему и благословение, скажет мне это, — пояснил Даниф, — дабы не оказалось так, чтобы при всём моём уважении, — он бросил взгляд на Избицкого, — старый иудей-колдун не развёл бы меня, правоверного Мусульманина, шайтановой каббалистической волшбой. — Каждому воздаваться по вере его, — почтенно промолвил Избицкий, покуда Тед распрямлялся, — а теперь к делу… — Кахтан, — после совещания Даниф появился в относительно хорошем настроении. — Слушаю вас, генерал Даниф… — Всё прошло оптимально. При всей моей ненависти к еретикам, мы всё же достойны стать друзьями в борьбе не иноверцами даже, а с Даджжалем Иблиса! — А что полагает этот Круз? — поинтересовался Кахтан. — То же самое, как я понял… Но это было ясно и раньше… — А как же план «Анфаль»? [16] — Он ничего не знает — конечно я им ничего не сказал, разве что этот иудей-колдун может Теду рассказать… — но да в силу наших отношений пока можно повременить, в любом случае пока все позиции будут заняты, пройдёт достаточно времени для выяснения дел в США, — мудро рассудил Даниф. — Если вдруг восстание Доминиона провалится, они станут бесполезными для нас — тогда мы приведём «Анфаль» в исполнение, ну, а если увенчается — они станут нашими союзниками в более долгосрочной борьбе с Даджжалем… Но в любом случае рано или поздно эти ебаные шайтаны заплатят! Я уничтожу США, я не прощу им всё сделанное против наших близких, и Аллах не простит! Я сотру с лица Земли их города, даже если для этого рухнет мир! Всё равно важно лишь вечное посмертие, дарованное Аллахом! Этот мир — ничто! Им можно пожертвовать, если придётся! — Еретиков Доминиона можно использовать для более широкого распределения передатчиков, особенно при хитрости этого бессмертного жида, — заметил Кахтан. — Нам необязательно говорить Крузу правду о том, что это… — Я над этим думал, думаю, разумеется, Кахтан… Ты свободен, — вдруг тепло посмотрел на подчинённого Даниф, — я обещал дать тебе возможность повидаться с женой и детьми, да? — Вы обещали, но, господин, у нас важные дела… — Тебе остаётся только проследить за семьёй этого пса Закарии, а пока… ты выполнил всё необходимое. Я приказал Мустафе и Харису следить за отчётами по поводу «Анфаль». После Закарии ни останется собак, которые будут мне мешать… — Даниф ещё порассуждал на тему принятых политических и военных дел, в очередной раз расценивая сложившуюся ситуацию как волю Аллаха — все, кто мог ему помешать либо стали статуями, либо пали от его рук — сейчас ему принадлежала большая часть власти в одних руках. Конечно ещё множество мелких военачальников с разными мотивами собралось вокруг ядра сосредоточения сил, и ещё целое море их предстояло покорить… Кахтан вернулся домой. Ему давно перевалило за тридцать, казалось, он стал больше уставать, нежели раньше. Или это работа стала такой напряжённой? Сняв военный берет и аккуратно разместив его на вешалке, Кахтан снял обувь и проследовал вглубь дома. Когда он звонил, жена сказала, что накроет стол, но за порогом оказалось подозрительно тихо. Обычно младшая дочь и жена — последние близкие люди, выжившие в этому аду — сразу бросались встречать. Интуиция подсказала, что-то не так. Кахтан опустил руку к пистолету в кобуре. — Миляк, Уля! — позвал он, проходя по дому, тут его взгляд пал на стоящее возле дверей большое прямоугольное зеркало — больше человеческого роста. Он его раньше не видел. — Кахтан! — вдруг выбежала к нему дочурка с лысой головкой. — Уля! — отец семейства обрадовался сверх всякой меры. — Вижу, тебе лучше! Дочь страдала от последствий лучевой болезни, и, судя по тому, как резво она двигалась — это не могло не свидетельствовать об улучшении! Кахтан попробовал её обнять и приподнять, и вдруг обнаружил, что девочка очень тяжёлая. — А-ах! Что ж я так ослаб! — Кахтан всё улыбался. Из-за порога одной из комнат показалась высокая лысая женщина со знакомой радостной улыбкой — и с уродливой культёй вместо правой рукой. Во время следующей попытке отца взять дочь на руки, так вдруг отдалилась — ещё шаги оказались очень громкими. — Да всё нормально, Кахтан, — продолжала улыбаться Миляк. — Нормально?! Да вообще устал… так уставать стал! — улыбающейся Кахтан посмотрел на зеркало, заметив вверху эмблему с неким странным человечком, носившим рога на голове — похожим на шута или на весёлого языческого бога, он глумливо глядел в ручное зеркало, а подле него чёрный волк заглатывал солнце, распускающее лучи прямо в разинутой клыкастой пасти. — Что это такое, Миляк?! Откуда взялось это зеркало? Кто-то подарил? Или ненужное соседи отдали? Я неделями пропадаю и не знаю, что твориться в доме! Как хоть за вами ухаживают? — стал расспрашивать Кахтан, он поглядел в карии глаза любимой — столь дорогие сердцу очи вдруг показались немного не того оттенка… Неожиданно они изменились на тот. — Значит мы ещё недостаточно натренировались мимикрировать, — промолвила Миляк. — Что? — Ты не мог меня поднять потому, что я вешу как два взрослых человека, особенно если так утрамбовать массу в детскую имитацию, — посетовала Уля, то час лицо девочки изменилось на лицо самого Кахтана! — Шайтаны! О, Аллах, помоги мне! — Кахтан в ужасе выхватил пистолет, однако быстрее, чем глаз человека успел бы заметить, из культи метаморфа в образе Миляк вырвалось мягкое щупальце, оно легко выбило пистолет, оставив заострённым концом рану — разорвав одежду и окрасив кровью гладь зеркала, оно тот час пошло какими-то завихрениями и красные пятна пропали. Затем уже лже-Уля обхватила щупальцами Кахтана. — Мы не шайтаны, называй нас когами, мы имитируем вас людей и нам нужно общение с вами, чтобы лучше вас имитировать, — протараторила лже-Миляк. — В Судный день вы ответите за всё перед Аллахом! Каким бы могуществом вы не обладали, Аллах сильнее всех! Сила только у Аллаха! — прокричал Кахтан. — О, великий Аллах!.. — Можешь взывать к своему богу сколько угодно, наши боги куда сильнее любых земных богов, — произнесла лже-Уля голосом самого Кахтана. Тот ощутил покалывание от её тёплых пульсирующих щупалец, похоже, его сканировали, чтобы скопировать внешность. — Где моя семья?! — спросил Кахтана, ему не ответили. — Хорошо, что вы её замучили — тогда они точно будут в Раю! Великий Аллах! А вы будете гореть в аду! Выкрикивая всё это, Кахтан заметил как зеркало с эмблемой нечестивого языческого идола преобразовывает — многочисленные завитки как-то странно двигались, в них раскрылся провал, показывающий вид Кахтана и коридора — но в этом отражении его кожа приняла зеленоватый цвет, песочная униформа приобрела сильно тёмный вид, убранство дома светлых тонов также отобразилось тёмным, а чёрные ботинки напротив сделались белыми. Размытых-светлых тонов появилось плывущее нечто с головой-треугольником со щупальцами-руками и тремя ногами-щупальцами или двумя щупальцами вместо ног в сочетании с хвостом. Это нечто закрыло почти всё, потом оно стремительно уменьшилось — и, когда должно было совсем пропасть, из маленькой точки они вытянулись в материальный мир размером с человека — показалось лицо на колоковидной голове с глазами и ртом-щелью. Оно сразу же стало лицом самого Кахтана, копируя следом даже одежду. При этом лже-Уля вернулась в обличье девочки, похоже, передав данные об отсканированном объекте своему новоприбывшему товарищу. Лже-Кахтан окончательно вышел из зеркала, концы его нижних щупалец преобразились в стукнувшие ботинки. — Это зеркало Локи — его царство, Зазеркалье, где всё отражается и пребывает в инвертированном варианте, — пояснила лже-Уля, всё удерживая добычу в щупальцах, — один из ваших богов помог нашему богу Затхогу действовать на Земле… Ты встретишь семью в его царстве. Ты попадёшь в царство земного бога, но другого. С такими словами лже-Уля швырнула Кахтана в гладь дьявольского зеркала...