Античная мифология.
Так или иначе о ней слышали все — по большей части из неё взяты классические мифические существа, вроде сатиров, кентавров и минотавра, а также широко известны античные божества. На более глубоком уровне эта мифология характерна своим фатализмом — темой тщетной борьбы с судьбой, которая обычно представлена в виде воли богов. Я, не собираясь мелочиться, также вставил в историю волю богов — потому всё что угодно становится во сто крат эпичнее, если добавить сюда богов — все любят богов! Представление о неотвратимости предсказанного будущего, непостижимость рока и его наплевательство на ваше мнение — всё это прямо таких служит теми необходимыми элементами для построения трагической драмы. Касательного вопроса справедливости рока, я предоставлю слово А. Немировскому: От начала времен в Греции констатировали, что боги сплошь и рядом мстят за вину различных злодеев не им самим, а их ничего плохого не совершавшим потомкам. В VI в. Феогнид и Солон одинаково отмечают эту манеру богов, одинаково о ней сожалеют и одинаково рассматривают этих потомков как невинные жертвы. А в рамках классической греческой культуры — все наоборот. Воспроизводящий ее подход Плутарх долго рассуждает о том, оправданно ли наказывать ничего плохого не сделавших потомков за вину предков, — для него это вопрос, отвечать на который надо скорее положительно: очень может быть, и даже скорее всего, что оправданно. Философы нашли бы множество аргументов в пользу того, что так устроил Нус или Логос, а следовательно, это хорошо; и уж во всяком случае все они решали бы этот вопрос, исходя из того, согласуются ли такие наказания с природой или промыслом некоего надчеловеческого высшего начала: если согласуется, то, значит, оно и правильно. Причем правомерность таких кар допускается и отстаивается не только тогда, когда так карают боги, но и тогда, когда в подражание богам такие кары начинают применять люди: Плутарх готов оправдать Александра Македонского за поголовное истребление целой общины Бранхидов, «повинной» только в том, что полутора веками ранее предки-основатели этой общины, прежде, чем ее основать, совершили тяжкое преступление против родного города. Эсхил — первый же великий писатель, принадлежащий классике — рассуждает именно в таком духе. Коль скоро боги карают потомков за прегрешения предков, то это, по Эсхилу, должно быть правильно и хорошо — ибо фюрер, виноват, боги всегда правы; но как же так может быть? Эсхил ad hoc изыскивает ответ: если боги покарали неповинных вроде бы потомков преступных предков, — говорит он, — то это значит, что в данном случае на самом-то деле и потомки были в душе преступными (унаследовав свою преступность от предков), но только не проявляли покамест этого в своих делах; вот боги, видя их внутреннюю преступность, и покарали их за нее еще прежде, чем они совершили зло, которое они непременно совершили бы когда-нибудь, дай им волю! Солон в VI веке, описывая кару богов в адрес потомков за ритуально «перешедшую» на них вину предков, самих этих потомков называет «невиновными». В конце V в. афиняне в той же ситуации называют таких потомков уже «виновными»: если боги с ними поступают как с виновными, то мы и будем называть их «виновными», хотя бы они ничего плохого не сделали! [1] Как можно заметить, в моих историях однозначно подчёркивается, что боги несправедливы и лишены благих намерений, по крайней мере в нашем понимании (а, точнее говоря, попросту лишены, т.к. благими намерениями мы называем лишь то, что ими является с нашей, человеческой, единственно доступной для нас точки зрения) потому аморальны и безумны те смертные, которые им подражают или у них учатся. Божества либо упиваются всемогущим садизмом (Ньярлатхотеп), либо реализуют некие свои, им одним известные планы (Эру), либо они в принципе выходят за рамки самой концепции разумной силы (Йог-Сотот и Шуб-Ниггурат). Тот факт, что всякий раз Хиро и Зеро Ту вытаскиваются из задниц Провидением (тем самым я пародирую сюжеты, где героев вечно спасает сюжетная броня), отнюдь не является фактом безусловно положительным — и героев ожидает с распростёртыми объятиями новая задница, то есть новые приключения, которые так интересны Сочинителю повествования.Манихейская мифология.
Значительная часть вдохновения принадлежит мифологии манихейства. Сейчас далеко не все слышали о такой религии, которая в своё время получила широкое распространение. Это учение было основано Мани (родился в 216 году н.э., настоящее имя — Сураик) — выходцем из общины мандеев. Манихейство и мандейство относятся к так называемым гностическим религиям — характерной чертой таких учений служит вера в неизменный порочный характер нашего материального мира, противопоставление его иному миру, где нет материи, куда отбывают души праведников, короче — по версии гностиков ад — это наш мир, а рай — там. Два Царя были изначально, две природы образовались: Царь этого мира и Царь за пределами миров. Царь этого эона прицепил к поясу меч и надел корону Тьмы. Корону Тьмы он надел на свою голову и взял меч в правую руку. Меч он взял в правую руку; он стоит здесь и истребляет своих сыновей, и его сыновья истребляют друг друга. Царь за пределами миров надел корону Света на свою голову. Корону Света он надел на свою голову, и взял Истину в правую руку. Истину он взял в правую руку; он стоит и учит своих сыновей. Он стоит и учит своих сыновей, и его сыновья обучают друг друга. [2] Мани основывал свою религию, беря за базу другие популярные вероучения, такие как буддизм, христианство и зороастризм, открыто провозглашая себя продолжателем дел пророков и основателей указанных культов. Из зороастризма он взял идею дуализма двух начал в мире — доброй и злой силы, однако, в отличие от зороастризма, Мани считал материальный мир порочным как таковой (в то время как в зороастризме материальный мир не рассматривается как дурной сам по себе, все негативные аспекты бытия там понимаются как результат вторжения злой силы; соответственно зороастризм осуждает аскетизм и вегетарианство, проповедует размножение и многодетность — а манихейство наоборот). Согласно манихейству изначально существовало два независимых мира — Мир Света и Мир Тьмы. Однажды демоны Тьмы случайно набрели на Мир Света и решили растащить его на красивые безделушки. Чтобы предотвратить эту операцию, Отец Величия, Верховный бог Света, породил Адама — божественного воина, которого он вооружил и отправил разогнать демонов. И хотя ему это удалось, частицы Света, из которых состоял Адам, оказались перемешаны с частицами Тьмы. Чтобы собрать их и вернуть, Отец Величия послал уже других младших божеств и ангелов, одним из которых был Иисус. Эти агенты не могли так просто сразу собрать все элементы Света, потому им пришлось идти на хитрости. Иисус соорудил из тел убитых демонов планетарную поверхность, поставил над ней Солнце и Луну, которые представляют собой устройства для впитывания и транспортировки частиц Света обратно. Но некоторые демоны сожрали часть элементов Света и так просто их из них было не вытащить. Тогда один из ангелов Отца Величия предстал перед демонами-самками мужчиной настолько красивым, что у демониц случился оргазм только от одного взгляда на него; он же представал перед демонами мужского пола красавицей столь прекрасной, что у них случился оргазм прямо сразу же — и вместе с этими жидкостями на землю вышли сожранные частицы. Из-за этого выросли растения и развилась первая привычная нам жизнь. Демоны от спаривания с этой жизнью породили первую пару людей — тех самых Адама (не путать с его тёской — божественным воином Адамом) и Еву. По версии манихеев тем самым Змеем-искусителем был Иисус, который указал им путь к спасению души. По представлению манихеев души людей состоят из Света, тела из материи — то есть из Тьмы. Если вести монашескую жизнь, то душа возносится в Мир Света. Если вести жизнь обычную, то душа перерождается в новом теле в этом мире, то есть единственный способ спасти душу — жизнь монаха (это они взяли из буддизма). Ну а если ты был грешником, то душу навсегда затягивает в ад после смерти, откуда она не может быть извлечена. По представлению манихеев этот процесс должен длиться вплоть до поглощения большей части элементов Света. После этого силы Света тупо устроят этому миру Экстерминатус, после чего возведут заслон, чтобы Тьма вновь не вторгалась. В целом это типичная религия спасения, характерная прежде всего ненавистью к материи, к резкому противопоставлению души и плоти, а также неприязнью к деторождению и сексуальности, так как эти «радости плоти» исходят от демонов (подобного рода черты ранее хорошо были заметны в неоплатонизме, в христианстве они тоже имеются). Как не трудно заметить противостояние ВИРМ и рёвозавров очень похоже на противостояние богов Света и демонов Тьмы в манихействе. ВИРМ и их адепты — враги естественной репродукции, отвергающие существование в органической форме; они также враги страстей, эмоций и желаний, особенно сексуальных. ВИРМ существуют как нечто, что мы называем «бесплотным духовным существованием» — и финальная их цель, сделать всех такими. На глобальном уровне ВИРМ противопоставлены безумному Султану демонов Азатоту (который не злой, а искренне полный идиот) — манихейские мифы характерны тем, что в отличие от христианства и зороастризма не рисуют демонов как тупо зло ради зла — по их версии, демоны просто хаотичны в своих желаниях и жестоки в своих страстях — они скорее слепы и невежественны, при этом неизменно они всегда будут таковы (даже на Свет они напали только ради сверкающих безделушек). Как и демоны Тьмы, рёвозавры представлены как существа, склонные к сильным эмоциям, желаниям и похотливости. Неразумные их представители, огромные монстры, скатились до уровня вообще животных. Тем не менее, как легко можно заметить, автор истории, то есть я, проделываю инверсии — Тьма в моей истории выступает как сила положительная, а Свет — как отрицательная. Я не скрываю, что рёвозавры-демоны могут творить ужасные вещи, некоторые из них — законченные и абсолютные злодеи; однако — они могут любить друг друга, быть преданными, жалостливыми и искренними. В свою очередь ВИРМ, хотя и свободны от всех «плотских грехов» — представляют собой высокомерных, бессердечных, эгоистичных, думающих лишь о «спасении души» созданий — прямо как пророки и фанатичные адепты этих религий спасения. Запрещая нормальные радости жизни на основе голословия, подобного рода люди бесят своей иррациональностью и готовностью идти на любые преступления исключительно потому, что они верят в свою высокую цель. Также, в отличие от манихейской мифологии, силы Света и Тьмы не равны — Тьма (рёвозавры, лавкрафтианские монстры-боги) древнее и сильнее, хотя и не организована и сама по себе не зла (но отдельные её представители могут быть законченными злодеями). ВИРМ же сплочены в коллективный разум и, в рамках борьбы с Тьмой, открыто декларируют принцип «пусть горит хоть вся Вселенная, лишь бы Свету это было в плюс»! Хиро, как не самый дурной представитель Тьмы, также готов признать, что для спасения «своих» он готов палить Вселенную — но в боли и отчаянии, как трагическую необходимость — Хиро ужасается и сожалеет, в то время как ВИРМ, верный идеи Света, в принципе не ведает, что такое жалость и сожаление к тем, кто стоит на пути светоносного бронепоезда. Прямо как типичный бог религии спасения. Можно привести много примеров, иллюстрирующих последую мысль. Зороастрийский Ормазд, который только после долгих уговоров избавляет от ада человека, который до того спас самого Ормазда и его корешей от полного разгрома, и вся вина этого человека заключалась только в том, что он обидел одного из истеричных божков «добра» [3]. Новозаветный Иисус, который угрожает, что городам, которые не примут его веру, будет уготована участь более страшная, чем Содому и Гоморре — это наглядно говорит об уровне сочувствия, сострадания и эмпатии этого человека. Индуистский Кришна, который учит своих адептов нарушать нормы справедливой войны в борьбе с честным противником, чтобы он мог победить, только потому что он «правильный бог». Именно такими моральными эталонами религий спасения были вдохновлены ВИРМ и Ньярлатхотеп.Христианская мифология.
Фанфик в таком же откровенном ключе деконструирует христианскую эсхатологию. Согласной этой системе верований перед концом нынешнего света на Земле воцарится Антихрист, который подмыт людей в бунт против правильного бога — Яхве. После чего Яхве воздаст всем неверным, геям и атеистам и бросит их в ад, гореть вечно, в компании Антихриста. Подобная мифологема до боли напоминает зороастрийскую. Однако там правильный бог Ормазд не имеет тотального превосходства над силой зла в лице Ахримана — в христианской же мифологии Яхве всегда стоит неизмеримо выше дьявола и антихриста, потому именно сам Яхве, который позволяет им что-то делать, является источником всего зла (что подтверждает его жестокая расправа над неугодными, которых он сам фактически ввёл в заблуждение). В РВФ с дьяволом и антихристом соотносятся ВИРМ и Папа-Председатель, которые заменяют своим культом культы прежних богов (за которыми скрывается клика Азатота и Ньярлатхотепа), но лишь потому что правильный бог, Ньярлатхотеп, ему это позволяет — Ньярлатхотеп не только сильнее ВИРМ, он его фактически создал и сподвиг его делать свои гадости, но с тем Промыслом, чтобы как бы его потом за это наказать. Только если в христианстве подобная коллизия преподносится как тожество Добра, то в моём случае это прямо показано как садистическая игра злонамеренного верховного божества. При этом Яхве «побеждает» Сатану через издевательство над своим сыном Иисусом, не понятно зачем (чтобы принести его в жертву самому себе для искупления грехов человечества в глазах самого себя). Только после этого уже сам Иисус побеждает Антихриста, что было заранее предсказано. По аналогии с этим, Ньярлатхотеп использует Хиро для того, чтобы уничтожить ВИРМ, попутно всячески издеваясь над Хиро. Разница в том, что Хиро, в отличие от Иисуса, однозначно не считает такого бога хотя бы отдалённо добрым. Хиро, не говоря обо всём прочем, также претерпевает смерть и воскрешение и схождение в ад — но это лишь часть всей садистской программы, которую ему уготовил «Сочинитель повествования», каким себя видит Ньярлатхотеп, упивающейся мучениями слабых и собственным всемогуществом.Легендариум Толкина.
Рёвозавры, то, как они представлены в фанфике, были вдохновлены эльфами Толкина. Но вдохновлены в том плане, что они предоставляются собой их антипод. • Они представляют собой идеализированную версию людей — умнее, сильнее, живут вечно, красивы, обладают сильной волей и т.д. Только вот Толкин — консервативный католик двадцатого века: его эльфы хороши именно в рамках подобного миропредставления и потому, даже если перейдут моральный горизонт, не падут до уровня откровенно низменного злодейства. Георгий Массадов — мизантроп, искреннее убеждённый, что природа людей так или иначе дурна, порочна и хаотичная, потому, что по части злодейства, рёвозавры готовы опуститься до любых, самых постыдных и ужасающих преступлений. То есть для меня человек+ это тот, кто в первую очередь превзойдёт человека обычного во всём дурном. Это логично, коль уж злодейство в мире Толкина представлено в виде искажения, в моём мировоззрении скорее добродетель представлена искажением — тем, что, как моралью и совестью, страхом перед наказанием и внушённостью окружением, сдерживает хаотичную, разрушительную и смертоубийственную натуру всякой твари. Подобный мотив, к слову, идёт как от де Сада, так и от Лавкрафта. • Они исповедуют схожую религию — культ верховного бога и его божеств-напарников. Только у Толкина это всё представлено так, как оно должно работать в идеале (вплоть до того, что у Толкина все настолько сознательны, что у них нет не только инквизиции и отделов по борьбе с ересями, а вообще организованной религии). У рёвозавров это представлено как тоталитарный кутеж лицемерия, фанатизма и откровенного изуверства — всё потому что религиозные рёвозавры мнят себя детьми Эру, но на самом деле они дети Шуб-Ниггурат. • Эльфы ультра-моногамны (влюбляются раз и на всю жизнь) — у Толкина был на это фетиш. Не говоря уже о том, что они строго гетеросексуальны. У Георгия фетиш на обратное — потому рёвозавры ультра-полигамны и бисексуальны, а точнее даже пансексуальны. Это не мешает отдельным рёвозаврам любить кого-то одного на всю жизнь. • Они живут вечно — но эльфы со временем могут истаивать, рёвозавры, благодаря медитациям, способны сохранять свой рассудок в течении долгого времени и не имеют проблем с вечной жизнью. • Они имеют более плотную связь с природой, чем люди. У Толкина это признак чего-то мистически-святого; у рëвозавров это выполнено в имморалистически-зловещем духе. • Они так или иначе «уходят из мира» — эльфы истаивают и/или покидают Землю, рëвозавры не могут размножаться. Только у Толкина это обусловлено изначальным и дурным искажением, у рёвозавров это искажение (проклятие Шуб-Ниггурат) было приобретено из соображений Хиро «раз этот мир говно, то лучше не заводить детей из любви к ним» • Они красивы — только у рёвозавров к этому будет представлен нестандартный цвет кожи и рога (но в остальном они милые).