Рагнарок Старшего Бога Евангелиона

Получив указания от Картера, все четверо призвали свои мехи. Сабуро получил Еву-10 в том виде, в котором он мог ею управлять — то есть в облике, подобном Еве-02, только серого цвета и с механическими крыльями. Айони призвала Еву-28. Наконец настала пора показать читателям Деус/Бастер-машины Рюги и Ларк: — Гнозис: Демонбейн! Во все стороны от мотоцикла Рюги разошёлся вихрь пыли, драндулет вырос в мощный механизм. Он имел гуманоидную форму, плотную, но не чрезмерно, по-своему стройную. Корпус во многих местах выглядел резко-угловатым, цвет его был по большей части серым, кое-где выразительно-красный, скорее даже ржаво-красный. У Демонбейна выделялись прямоугольные образования на широких плечах, приходившиеся частью предплечий. Те служили частью крыльев, которые выглядели как отдельные пластины, самые длинные — ближе к голове, остальные — короче, вместе они выходили из-за спины вот в таком порядке. Иной примечательной деталью служили странные элементы, отходящие от ног, бравшие начало выше щиколоток — эти образования представляли собой клиновидные устройства, достаточно толстые, доходящие до колен. Они торчали под углом вперёд перед голенями. Голова не представляла собой ничего интересного — просто голова боевого робота без каких-либо деталей, кроме глаз — они не только были, но и выглядели как глаза живого существа, с белыми белками и красными зрачками. В качестве оружия у Демонбейна присутствовал очень увесистый и широкий ятаган. На нём и на некоторых частях механизма, особенно не ржаво-красных, на взгляд попадались оккультного духа изображения и письмена. — Гнозис: Дизнёф! Во лбу Ларк проявилась точка — её аура и мотоцикл срослись и выросли во второго боевого меха Земной Федерации. Тёмный, чёрный, серый и тёмно-серый — голова сплюснута, её скрывает шлем, из него выходит назад серповидный рог. Низ челюсти скрыт в нечто металлически-серое, что напоминает перëд бульдозера. Правый глаз закрыт пластиной, левый — белый белок, красный — зрачок, это полностью органический глаз, как у Демонбейна. Широкие плечи, торс скрыт со всех сторон тканью плаща — выше, между линией плеч, Дизнёф обладает чем-то вроде сопл. Руки также закрыты тканью этого одеяния, из-под которого внизу видны только ноги, подобные металлическим колоннам. Кисти различны по цвету и немного по строению, но в целом одинаковые, выходят из рукавов. — Это ваши Бастер-машины? — взглянула на них Айони. Кажется, немного скептически. — А это ваши Евангелионы? — отозвалась Ларк немного саркастичным тоном. Мехи ринулись в разные стороны — Демонбейн и Ева-10 устремились к Оргешу [1], Дизнёф и Ева-28 к Мхару [2]. Дизнёф при полёте выпускал реактивные струи, Демонбейн шире раскрывал крылья. — Рей… — Ноно в это время глядела сквозь Врата. — Она держит его!.. — Держит, держит… — Рэндольф сплетал заклятья при использовании Серебренного Ключа. — Куда она денется?! Грот ревел очень недовольно — Рей световым росчерком металась по поверхности, порождая крестообразные взрывы. Грот — весь подобный планете цвета ржавчины — с единственным гигантским красным глазом, который он обычно закрывал; его кора вся состояла из расплавленного железа, пепла и газа; на поверхности тянулись трещины и разломы, сквозь которые прорывался пар кипящих морей. Рей взлетала, с сосредоточенным лицом обрушая марево АТ-поля — за её спиной то и дело возникали эфирные, бело-золотистые крылья — с мелькающими на них глазами. Когда марево соприкасалось со ржавой поверхностью Бога-кометы, происходил взрыв — восходил плазменный крест, достигая багряной атмосферы. Грот выпустил из различных мест тонкие — относительно всех его общих размеров — багровые жгутики или усики, способные вытянуться на три его диаметра. Они быстро метались, стараясь противостоять Рей — окончания усиков-жгутов сталкивались с янтарными щитами-многогранниками, возникающими всякий раз при их контакте с аурой вокруг Рей. Лилит метнула Копьё Лонгиния — орудие вернуло прежний размер, коснулось одного из мест, откуда выходила плазменная конечности — рёв Грота, расходящейся взрыв по поверхности, в космос улетели ошмётки живой планеты. Рей притянула своё оружие обратно, после чего флегматично посмотрела в сторону, куда вела мистическая пуповина. Синие волосы развевал эфирный ветер. Получив рану, Грот особенно разозлился, растягивая свои усики-жгуты, его раны, однако, затягивались — жидкость под корой бурлила, стягивалась, твердела и спекалась в нечто, похожее на сохнущую кровь, чтобы восстановить ржавую твердь-оболочку… Оргеш материализовался посреди лесной местности, он представлял собой смутно-гуманоидного великана, плотного и толстого, с мускулистыми и гибкими конечностями. У этого адского демона не было ни носа, ни глаз, только симметричные кожаные неровности. Форма головы была такой, что сразу же после верхней, сухой губы она переходила в небольшой лоб. Острые и мокрые зубы. Спереди, под ртом, на груди он был белесый, тёмный и слегка красноватый в остальных местах. Конечности были трёхпалыми и заканчивались большими когтями. Отчасти конечности злодея смахивали на таковые от собаки. — Рюга, скажи, насколько он опасен? — поинтересовался Сабуро. — Насколько мне известно, Оргеш охотится на сравнимых с ним существ, чтобы их есть. Его постоянно мучает голод. У него должны быть боевые навыки в победе над такими, как мы. Сабуро секунду подумал: — Боюсь, нам будет сложно сражаться из-за того, что я не знаю, как ты ведёшь бой. — Сабуро, я в общих чертах знаю, что могут Евангелионы. До меня доходили сведения, что ты в одиночестве противостоял тысячи Кайдзю и смог продержаться в царстве Кхорна при минимальной поддержки. — Да, это так… Сабуро придали уверенности эти воспоминания. — Потому я думаю, — Рюга звучал логично, — мы сможем его победить. Оргеш сразу почуял приближение тех, кто мог бы стать ему утренним завтраком; потому охотно устремился навстречу двум мехам. Как только они оказались на дистанции атаки, Оргеш раскрыл пасть, из неё вырвалась тонкая тёмная струя. — Не страшно! — Сабуро остановился, развернул щит-многогранник, по нему разлилась эта субстанция. — Кислоту легко заблочить АТ-полем!.. Секреция Оргеша начала разъедать полупрозрачный барьер, его мерцание стало гаснуть. — Твоя сигнатура слабеет! — быстро предупредил Рюга. Оргеш изверг струю субстанцию в Демонбейн. Рюга сформировал щит в виде пентаграммы, секреция угодила в оккультный знак, от чего он также начал плавиться, хотя состоял из невещественной субстанции. — На — жри! — Сабуро очень быстро обстрелял противника чередами световых росчерков, вспышками вырывающихся от глаз его Евы. Сабуро пустил в ход и копьё — жгущий луч следом поразил чудовище. Вокруг него быстро сформировалась пылевая завеса. С рёвом Оргеш прорвался сквозь неё, устремился к своим противникам. Он бежал как безумная бешеная собака, счищая целые леса на своём пути. — Прочный, сука блядь нахуй! — выругался Сабуро. — Шеоб! — Рюга материализовал чародейскую фиолетовую паутину, которая разом оплела всего противника. Оргеш на это широко раскрыл пасть, куда сама собой затянулась эта его проблема. — Умеет поглощать атаки! — голос Рюги звучал как предупреждение, нежели как удивление, что, в принципе, было нормально для андроида. Оргеш снова раскрыл рот… — Шеоб! Рюга и на этот раз запустил паутину, андроид метил так, чтобы она закрыла демону рот. Оргеш пролил из себя некоторое количество своей желчной субстанции, та растворила часть сверхъестественной, фиолетовой паутины, уже успевшей наклеиться на рожу верзиле. — Сабуро, я призову боевых двойников! Рюга создал несколько копий Демонбейна — он заранее предупредил, что способен на такое, пусть на это и расходуется много маны. Сабуро пока оказался позади них. Оргеш потратил какое-то ничтожно малое время на избавления себя от пут — двойники успели подойти к нему, все они шли с Ятаганами Барзаи. Оргеш снова распространил вокруг себя растворяющую секрецию, скверна стала очень эффективно плавить этих клонов. Когти чудовище увеличились, позволяя ему эффективно поражать копии Демонбейна. Когда мехи разламывались, то быстро теряли вещественность и пропадали. — Если бы я мог юзать магию высокого уровня, у нас бы не было с ним таких проблем, — прокомментировал андроид. — Но я чувствую, что если вложу ещё больше в свои техники, то враг же станет сильнее — ткань бытия прорвётся ещё больше, подавая ему силы, струящиеся от Грота. — Тогда давай прикончим его как можно быстрее! — предложил Сабуро. Пилот Десятой подумал: — Слушай, у меня есть идея: как насчёт того, чтобы вообще вышвырнуть его из этого мира?! Оргеш получил какой-то вред от Ятаганов Барзаи вблизи — Рюга даже метнул оригинальное оружие, оно наносило куда большее воздействие, нежели копии; Оргеш руками захватил лезвие, остановил окончаниями когтей его полёт прямо перед собой. — Хочешь выкинуть его с планеты с помощью своего перка? — уточнил Рюга, притягивая своё оружие обратно. — Да! — Хорошо… тогда давай вместе приложим усилия! Сабуро и Рюга кинулись вплотную к Оргешу. Монстр уже смог развоплотить фальшивые Демонбейны, когда Ева-10 схватила его со спины. Рюга совершил столкновение своей машиной с рожей мерзкой твари. Механические крылья позади Евы-10, похоже на крылья самолёта, совершили самостоятельное движение. Сабуро вырвал противника за пределы измерения — вылетел с ним и с Рюгой в область космоса, где отражалась только фантомная тень планеты, а вокруг всё было заполнено разноцветным туманом… Ларк и Айони достигли вулканической горы, в которой заключался Мхар. Дизнëф подсказал некоторую информацию из базы данных, которую скинул для него Рюга. Там упоминалось, что Мхар родился в результате некой космической катастрофы — «слияния планов Огня и Земли», с самого появления на свет испытывал агонию и в порывах этой агонии нёс хаос и разрушения; когда он прибыл на Голарион, то богиня Саренраэ попыталась убить его, даровать покой, но по итогу смогла только заключить в этой горе. Это было место бывшей столицы древнего королевства Шаласт, известного великой резьбой на лице Карзуга, последнего рунического владыки Алчности. В 4708 году, по приказу неизвестного с Кадата, несколько обитателей Ленга жили на Голарионе, и пытались разрушить печать Саренраэ с помощью некого устройства. Их остановила группа авантюристов по божьему провидению. Если бы Мхар был разбужен, то Голариону пришёл бы конец. Пик горы сейчас разорвало от извержения. Девушки подумали, что Мхар сейчас сбросит с себя всю породу, но, как оказалось, за всё время пребывания в своём заточении, он слился с ней в одно целое — вместо того, чтобы освободиться из плена горы, огненный монстр просто выпустил из основания массива свои лапки — они напоминали конечности краба — на вид состоящие из разогретой, но поддерживающей постоянную форму, магмы; и вот так живой вулкан совершил первое перемещение. Сама вершина извергала болиды в небо, отчаянно стреляла ими в высь, слово ставя себе цель в яростном остервенении перестрелять всех богов — эти снаряды крыли всё тут дождём. Мхар находился посреди заснеженной горной местности, от его извержения окружение пошло ходуном. Ева-28 приняла попадание пары болидов на многогранник своего АТ-поля. Ларк раскрыла отверстия на концах пальцев своего Дизнëфа, посыпала с них очередями, которые прямо в полёте крошили летящие снаряды. — Я его!.. церемониться не буду! — Айони вынула репликат Копья Судьбы (вернее материализовала его, воплотив из своего АТ-поля). — Только я могу использовать такую штуку на должном уровне! Сабуро так не может! Ларк, не тратя лишних слов понапрасну, со своего угла всадила множество очередей в Мхара. Так пилот Дизнëфа немного пробила каменную оболочку, из неё сразу же выступала магма, застыла, тем самым восстановив всё, зацементировав, если можно так выразиться. — Вот не будем с тобой возиться! — Айони следом метнула репликат — он вонзился… и сразу же испарился, не сумев ничего поделать. Мхар прицельно долбанул по сознанию Аойни — будучи псайкером высокого уровня, девушка оказалась особенно к этому восприимчива. Пилот Евы-28 закричала в агонии, когда ментальная боль Мхара пронзила её рассудок. — Buster Beam! — в этот момент Ларк соединила кулаки Дизнёфа, вышибив широкий бело-синий луч. Он оставил ещё одну дыру в оболочке Мхара, на что враг просто затянул урон, как регенерировал прежде. — Buster Mite! Ларк применила теперь массивный залп ракет, слетевших с предплечий, чьи попадания полностью покрыли взрывами всего Мхара. Поднялась дымка… из неё прорвалась конечность лавового краба, комья магмы от её конца полетели шипами и дробинами. Ларк резко раскрыла плащ — стал виден относительно стройный торс Дизнёфа, украшенный изображением огня: — Burning Wall! Залп из лопастей, расположенных на внутренней стороне плаща, смог встретить и испарить всё, что летело к ней, достигнуть лапы краба и уничтожить всю ту его часть, которая была видна из дымовой завесы. Мхар выпустил ещё в небо болиды, они в этот раз навелись на Ларк. Дизнёф оказался сбит ими… Попавшие в него снаряды приняли облик чего-то среднего между крабами и клещами, состоящими из чистой магмы, они покрыли собой Бастер-машину, высвобождая нечто вроде разрядов электричества. Ларк закричала, теряя контроль над своей мехой… — Блядь! Как мне это надоело! — Айони пришла в себя и янтарным маревом распростёрла от своей Евы-28 Анти-АТ-поля, под прямым воздействием которого, напавшие на Ларк, порождения Мхара быстро распались в химический бульон. — Не хочу спасать мир! Не думая о Ларк, Айони, под воздействием эмоциональной боли, сейчас озвучивала свои чувства и желания: — Хочу лежать на диване! Не хочу этого! Не хочу сражаться!.. Тут Дизнёф телепатически сообщил Ларк, что благие божества Голариона готовы его усилить своей астральной энтелехией. — «Пусть отсыпят баф!» — дала добро Ларк, выпрямляя Бастер-машину. — «Так будет проще!» Мхар после того, как отведал «Buster Mite», окончательно утратил твёрдую горную породу. Он всё ещё по форме напоминал вулкан, на состоящий из какого-то разогретого, гибкого каучука, а из его вершины проливалась чистая магма, из неё же состояли красные ножки краба, на которых вся эта штука перемещалась. Дизнёф в этом отношении стал похож на него после усиления, полученного от Небесных покровителей Голариона. Плащ развивался теперь лёгким и свободным, абсолютно красным и лучезарным, словно сотканным из чистой плазмы. В области сердца образовался круглый колодец, полный расплавленного металла. Тем, где ранее глаз закрывала пластина, она растеклась в такой же разогретый жидкий металла, из него проступили черты нового ока, подобного маленькому солнцу. Часть шлема, которая закрывала лицо, рассосалась сразу и без следа — открыв теперь румяный лик мужественного воина, до боли похожий на человеческой, очень гладкий и абсолютно уверенный. Но больше всего изменениям подвергся торс — он стал полностью гладким, как торс человека, отлитый металлом — и рисунки огня на нём отныне напоминали скорее красивые боевые шрамы. — «Ну и мех у тебя! Прямо не машина, а любовник!» — Айони с помощью своих псионических способностей уловила то, что провернули Рюга и Сабуро. — Давай выкинем его с планеты нахрен! — Айони почувствовала, что Ларк точно сможет это сделать под бафом. — Да! — Ларк теперь быстро залетела на своей мехе под Мхара, после чего буквально подняла всю эту гору, оторвала лапки краба, устремила его в небо. На постоянном отталкивании множеством, возникающих друг за другом, многогранников АТ-поля, Айони обогнала этот дуэт, после чего помогла Ларк искажать вокруг пространство. Раз — и их перебросило на «Мнимую ось» — по ту сторону Врат Грота. — Ага, ещё одного перенесло! — Сабуро взглянул в сторону материализации. — Тогда обоих добью! — Рюга отвёл в сторону Демонбейн. Раскрыл его кулак, сформировал точку, стремящуюся к бесконечной плотности и бесконечной температуре… Айони уловила их мысли, после чего скоординировала Ларк и Сабуро — первая от души пнула Мхара, запустила врага в полёт с разгона; пилот Евы-10 — швырнул Оргеша, ещё напоследок долбанул энергорезком с копья; монстры столкнулись. — Добиваем! — Ларк отбросила плащ, он свернулся в цилиндрическую пушку. — Давай, Анти-АТ-поле! — подлетела Айони к Сабуро — Евы 10 и 28 одновременно вскинули свои ладони в сторону целей — с них своего рода лунной дорожкой сошло багряное марево. — Buster Beam! Келег Айторн! — Ноно стояла во Вратах и видела эту схватку, потому внесла свой завершающий удар. — Импакт Лемурии! Рюга накрыл обоих противников резко выросшей точкой — Мхар и Оргеш горели от выстрела плаща-пушки Ларк; от молнии Келег Айторна и алого резака Ноно; от Анти-АТ-поля — теперь их исказило этим, затянуло и помножило на ноль с одним-единственным хлопком посреди эфира. Все остальные атаки угасли по моменту аннигиляции. — Уф! Ну хоть эта проблема решена! — прокомментировала Айони. — Ага, — Ларк повернулась в сторону. — А как насчёт этого? Ржавый диск Грота с багровым глазом висел посреди мистического космоса, размахивал жгутами, вёл бой с Рей. Багряный прожектор его ока столкнулся с янтарным многогранником АТ-поля. — А это, я думаю, — Сабуро смиренно сложи руки на груди, — не наша задача… Гроту это надоело. Он закрыл свой глаз, втянул жгутики и начал очень быстро отдаляться, попутно утрачивая свой материальный вид. Короче говоря, Бог-комета полностью повторил свой путь, но в обратном направлении. Рей осталась парить там, откуда Великий Древний ушёл. Вскоре Грот превратился в красную воронку, потом — в красную звезду, а потом и вовсе исчез посреди тёмно-фиолетового неба, усеянного множеством разноцветных огней. — Вы… вы победили! — прозвучал голос Тар-Бафона, признающего поражение. — Я не думал, что кто-то сможет устоять против Тёмного Гобелена! — Но как сам видишь, они смогли! — Ноно дематериализовала Доспехи Метатрона. — Уже не в первый раз, — Рэндольф очень позитивно улыбнулся. — У нас есть опыт. Рей молча коснулась стопами земли, что под штормовым небом. — Ты классная! — Рей сразу же оказалась в объятиях Ноно — обладательница розовых волос моментом подскочила и вела себя как рьяная максималистка; Ноно, вся кипя от восторга, казалось, стремилась задушить тихую альбиноску. — Ой, Рей, какая ты классная! Какая ты крутая! Какая-то сильная!.. Ты Богиня выше меня! Рей, судя по выражению лица в данный момент, испытала некоторое удивление от столь яркого восторженно-эмоционального порыва в свою честь. *** Ребята вернулись к Симону. Спиральный Король встретил их улыбкой, каковая сразу показалась Синдзи какой-то фальшивой, неуверенной, наигранный. — Я знаю всё, что от меня пытаются скрывать мои нерадивые подданные… — Симон развёл руками, продолжая носить эту маску. Его эмоции, скорее всего, были не самыми благоприятными. — Симон-кун, — обратился к нему Каору. — Я вижу, тебе больно? Ангел ближе подошёл к нему. — Да, бывает, — Симон перестал улыбаться, — но я мужчина — мой долг терпеть боль… Теперь все ощутили, что ему трудно говорить об этом. Симон дал взглядом понять, что не хочет это обсуждать. — Каору, кажется, Симон-кун не может быть столь откровенен, как он был откровенен только со мной, — Синдзи обратился к супругу после того, как Симон оставил их. — Я поговорю с вами завтра, сейчас я должен побыть один, — с такими словами Симон исчез, приказав подготовить комнату ребятам из NERV. Товарищи вошли в апартаменты, где им прислуживали красивые девушки, как человеческие, так и зверочеловеческие — все невероятно сексуальные, эротически одетые. Кенске и Мари взирали на них через стёкла своих очков. — Они не люди, — обратил внимание первый из них. — Какие сладкие девушки — но по ходу это объёмные картинки, да? — поняла вторая. — Хм, — Каору коснулся первую из девушек, она заглючила, словно голограмма. — Они — виртуальные формы жизни, — пояснил Бута, — прямо как Ния. Раньше сам Лордгеном создал себе из них гарем. Обычные женщины не могли пережить секс с ним, — рассказал Кротосвин. — Если честно, мне не хочется сношаться… с плотными голограммами, — покачал головой Синдзи. — Да, это обесценивает отношения с женщинами и сродни мастурбации, — был схожего мнения Кадзи. — Согласна с инспектором Кадзи, — кивнула ему в такт Мари. Ребята остались одни и заняли постели, выставленные прямо посредине обширных апартаментов, предназначенных для отдыха элиты. Ребята первым делом попробовали здешнюю кухню — представители флоры и фауны здесь были главным образом искусственные, состоялись из разнообразных гибридов. — Бута, а у тебя нет проблем с тем, что люди едят животных? — поинтересовалась Аска. — Нет, люди — это тоже приматы, мы не противопоставляем людей и животных, мы противопоставляем разумных и неразумных жителей планеты, — пояснил Бута. — Потом для нас нет ничего такого в том, чтобы есть животных, которые были нашими прототипами. После еды ребята решили оттянуться в своём привычном духе. — Кто с кем сегодня будет спать? — вытер рот Синдзи, окидывая взглядом окружение. — Я, пожалуй, возьму себе Рей, — исполненная противоестественных желаний, Мари захватила рукой Куронами, после чего жадно впилась ей в рот. Своими губами жадная лесбиянка сосала уста прекрасной альбиноски — с лицом той, в кого пилот Евы-08 была когда-то влюбилена. — Аянами такая послушная, — наконец грудастая разорвала поцелуй, — хочу её выебать. Мари обнималась с Рей и поглаживала ту, кто внушал ей влечение. На это Каору спросил у мужа: — Синдзи, ты хочешь со мной или с кем-то ещё? Если хочешь с кем-то ещё, то я, — альбинос бросил взгляд на Кадзи, — пожалуй, проведу время с Рё-тяном. Последний посмеялся: — Хочешь меня? — взглянул на него Кадзи. — Я сейчас сам хочу вас, Кадзи-сан, — послушался к своим желаниям Синдзи. После таких слов все взорвались от смеха. Синдзи взглянул потом на Аску, рыжая красотка сидела рядом с ним, друг взял её за руку. — Я хочу повторить то, что хотел сделать недавно: хочу трахать в зад Аску, пока Кадзи-сан трахает в зад меня. — Отличная идея, Синдзи, — похвалил Каору, — с удовольствием погляжу на это со стороны. — Со стороны? — взглянул на него Кадзи. — Мой зад свободен. — Нет, Рë-тян, — ответил ему Каору, — я хочу почувствовать тебя самого у себя в тылу. Снова взрыв смеха. Каору взглянул на Кенске, потом на Тодзи, явно ища среди них желающих провести время с ним. — Каору-тян, я хочу секса с тобой, но только в пассивной роли, — сказал тут Кенске, — актив мне не интересен сейчас. — Хорошо, Кенске-кун, я согласен, — Каору с такими словами сел поближе к Кенске, обнял его, вместе юноши поцеловались рот в рот. Вот так все сидели и среди них ласкались уже две гомосексуальные пары. — Мне тогда остаётся удовлетворять свою жену, — Тодзи стал миловаться с Хикари, разбавив гетеросексуализмом сей притон мужеложства и лесбиянства. — Моя сладкая Хикари… Вот так расположились следом наши герои, сняв одежду: Каору и Тодзи сидели на диванах — Кенске и Хикари встали перед ними на колени и стали ртами возбуждали тех, кому они потом будут отдаваться; Кадзи вытянулся, дал Аске сесть себе на лицо, он языком осуществил подготовку её попки, Синдзи в это время ртом возводил член Кадзи; Мария тоже легла, дала Рей сесть на себя, чтобы облизывать влагалище. Через некоторое время, когда у Каору, Тодзи и Кадзи встало, а у Рей выступила смазка, активные участники принялись занимать свои роли. Ещё когда Кенске делал минет Каору, последний пальцами стимулировал анус любовнику. Кенске занял положение на диване, затылком к Каору. Член альбиноса вошёл в потроха лохматого гика — муж Синдзи с большим удовольствием заимел друга. Кенске в это время дрочил себе член, стараясь возвести себя. Тодзи положил Хикари перед собой на спине, немного облизал ей влагалище, после чего вошёл, взял ноги, поднял сразу две к своему плечу — Тодзи очень довольно исполнял свой супружеский долг, Хикари тоже шла семимильными шагами к удовлетворению, как было видно по её лицу. Аска демонстративно сунула себе в вагину вибратор и заняла положение на четвереньках, Синдзи аппетитно облизал её анус, засунул в него пару пальчиков, смазал всё там — только после этого совершил вхождение. Пока он давал ей привыкнуть, Кадзи сам совершил вхождение пальцем в анус Синдзи, тоже смазал его там и быстро пробился членом в кишку. Так Аска, Синдзи и Кадзи сформировали тройное сцепление. Мари, добившись появления влаги внутри Рей, поспешила поставить ту перед собой, вооружиться искусственным членом, закреплённым за ремешки вокруг своего таза, и вломилась его концом в вагину, чтобы брать альбиноску так, как мужчина берёт женщину. Особенная прелесть была в том, что это сношение происходило у всех на виду — так что ребята, видя не только своих партнёров, но и друг друга, позволяли возбуждаться и наслаждаться видом того, как предаются любви их товарищи. — Как тебе, Синдзи? — Каору повернул голову к супругу, в этот момент совершая размеренные толчки в потроха Кенске и придерживая лохматого гика руками. — Очень хорошо, — отозвался наш герой, совершая анальный акт с рыжей любовницей в весьма быстром темпе. — И мне тоже, — Кадзи захватил Синдзи руками, долбя мальчика в зад. — Один я в пизде, — Тодзи бросил взгляд на этих содомитов; ножки Хикари были подняты, находясь у него на плече. Прозвучал смех. — Тодзи-кун, ты забыл про меня! — Мари прочищала Рей искусственным членом. — Я имел в виду иметь влагалище настоящим членом, — посмотрел на неё Тодзи. — Это дискриминация! — прокричала Мари. Ребята засмеялись. — Извращенец Син-тян, ты чувствуешь, как я тебя сжимаю? — поинтересовалась Аска, захватывая кишкой член любовника. — Да, Аска, да! Супер! Просто супер! Какая у тебя жопка, Аска! — Синдзи был на седьмом небе. — Давай! Давай!.. — Рё-тян, — Каору в размеренном темпе владел Кенске, — когда Синдзи закончит, я прошу к моему заду. — Прости, командующий Нагиса, — повернулся к нему Кадзи во время быстрого акта содомии с Синдзи, — но, боюсь, твой муж возбуждает меня больше, чем ты — так что… — Кадзи снова посмотрел на спину Синдзи перед собой, мужчина держался руками за поясницу юноши, приличный мужской член постоянно вонзался между красивых ягодиц, — боюсь, я кончу раньше, чем Синдзи. Каору посмеялась: — Я понимаю! Синдзи — лучший! — Каору сейчас держал за поясницу Кенске, последний вытягивал торс, складывал руки перед лицом, длинные волосы гика усиливали возбуждение благодаря возникающей ассоциации с женским полом. Каору такое нравилось, но строго в меру — он не любил вызывающих женских атрибутов. — Син-чан, я скоро кончу, а ты как? — поинтересовался Кадзи во время процесс — О, Кадзи-сан, если Аска-кун будет сжимать меня сильнее и чаще, то я… то я тоже сейчас кончу! Прямо сейчас кончу! Ничуть меня так не заводит, как попка, которой давят мне член! — Синдзи уже на полную брал Аску, озвучивая такие слова и попутно лапая любовницу во всех местах, до коих только дотягивались руки. Сама Аска немного болезненно обнажила зубы, но она не сдавалась — рыжая-бесстыжая продолжала сжимать своей кишкой половой член своего любовника, постоянно её долбящий меж ягодиц. — Извращенец Синдзи, я люблю тебя, потому сделаю всё, чтобы тебе было хорошо! — отозвалась Аска, сейчас вся покрываясь потом от напряжения. Вся кинетическая энергия Синдзи уходила в её нутро. — А-ах! — Синдзи захватывал любовницу — его же захватывал любовник, и долбил в такой же манере. — Синдзи, я кончаю!.. — Кадзи покрылся потом. — Я тоже, Кадзи-сан!.. Дальше Кадзи и Синдзи ничего не говорили, мужчина и юноша слились в толчках и энергии — Аска принимала, можно сказать, их обоих. Она сжимала зубы, Синдзи также обнажал челюсть, закрывал глаза. — А-ах… — он открыл их, — я первый!.. Сперма изверглась со смесью боли и экстаза. Попка Синдзи вся внутри содрогалась в конвульсиях вокруг тарана Кадзи. — Сука! Я тоже!.. — Кадзи закрыл глаза, потом резко открыл — его сперма вырвалась в кишку Синдзи, едва та успела замереть, вот так мужчина заполнил потроха мальчика своим жаром. — Вот чувствуешь? Магма течёт в моих жилах! Синдзи заржал. Сперма Синдзи попала в кишку к Аске, сам он получил за это сперму Кадзи. — Поздравляю с успешным окончанием полового акта, — Каору очень позитивно улыбался, с большим интересом глядя на то, как кончил его супруг. Кенске принадлежал ему, тоже поглядывая на то, как Кадзи и Синдзи совершают дело. Кадзи вынул член из Синдзи, они оба сели сейчас, быстро обнялись и поцеловались, мужчины по очереди пососали друг другу язык, потом взглянули на Аску, она сейчас приходила в себя. Любовники заставили её раскрыть перед собой анус и исторгнуть сперму. Синдзи затем проделал это же, на виду у всех выпустив сперму Кадзи. — Очень хорошо, не так ли? — Каору в этот момент ровно стоял на полу, он перестал двигаться, давая возможность Кенске самому совершать движения, насаживая себя на член. — Ага, — Кенске, очевидно, очень нравилось то, что он делает, потому любовник совершал всё это с отдачей — и потому несколько отрешился от того, что происходит вокруг. — Ты как, киска?! — тем временем Мари поинтересовалась у Рей. — К тебе приходит оргазм? — Я… продолжай, мне нравится, — только это ответила Куронами. — Ох, как приятно слышать тебя, моя киска! — Мари во время процесса несколько раз щлёпнула бледную любовницу по жопе. — Люблю заставить девушку кончить! В этот момент к ним подошёл Вирал. — Меня весьма возбуждает то, что вы делаете — я могу присоединиться? — поинтересовался зверянин. Он, кажется, более всего заинтересовался Аской, которая осталась пока без оргазма. Ей, конечно, вставили секс-игрушку, но она пока не довела её до оргазма. — Если ты можешь доставить мне кайф, пока они заняты, — Аска взглянула в сторону ребят, — давай, — она пригласительным жестом указала себе на влагалище, где уже всё было мокро. — Да, я хочу именно тебя, — Вирал обнажился. Его тело по большей части было человеческим, только волосы на коже казались особенно жёсткими, ступни копировали человеческие, в чём отличались от более звероподобных кистей рук. Член находился в каком-то кожаном мешке, из него он выбрался длинным рожком. — У-ум, интересно, — Аска взглянула на этот прибор. Вирал подошёл к ней раскрыл свой рот и принялся облизывать: зверянин водил языком по её лицу, по щекам, потом облизал шею, опустился к грудям, груди тоже облизал. Вирал опустился к влагалищу, облизал там влагу, после чего попросил Аску развернуться, занять то положение, в котором её сейчас имели. Аска встала на колени, протянула руки к спинке дивана. Рожок-член сизого оттенка занял место в вагине, зайдя со спины. Рыжая красавица приняла толчки зверолюда. Все за этим смотрели. Ладони Вирала легли на спину Аске, они завершались внушительными когтями, потому могли запросто содрать кожу. Вирал в остальном не показывал никаких чувств и эмоций, делая всё очень гедонистически и механически. — Хороший член, — похвалила его Аска, — мне нравится. Так они все продолжали. Рей кончила следующей. — Спасибо, Мари, — поблагодарила любовница, — мне было приятно. — А мне приятно это слышать! — Мари вынула член из влагалища Рей и пока задумалась. К этому моменту Тодзи и Хикари уже поменяли позицию: Тодзи теперь сел на диван, дал сесть себе на член Хикари, жена села затылком к лицу мужа, легла на его торс своей спиной, Тодзи захватил рукой возлюбленную женщину — они вместе теперь старались двигаться. Было хорошо видно, как член мужа входит во влагалище жены. Мари взглянула на это, после чего подошла к ним. — Я могу добавить туда свой член? — поинтересовалась она, глядя на грудь Хикари и явно заводясь от этого. — Чтобы внутри меня сразу было?.. — Да, мы так делали с Каору и Синдзи, — прозвучал Тодзи из-за плеча Хикари, сейчас больше всего вкладывая сил и энергии в то, чтобы жена каталась на его жеребце. Хикари к тому моменту согнула ногу, поставила одну стопу на колено Тодзи. — В Каору влезло! — Да, в меня влезло, — подтвердил он, по-прежнему прилагая силы к тому, чтобы познавать Кенске. — Каору, я хочу, чтобы ты в меня кончил, — попросил сейчас последний. Член Кенске не очень сильно стоял, казалось, наш лохматый гик с веснушками не намерен кончать. — Хорошо, если ты хочешь, Кен-кун… Каору захватил его крепче, заимел сосредоточено, насколько раз с напряжением открыл и закрыл глаза… — Спасибо, Каору-кун, спасибо, — поблагодарил Кенске, когда почувствовал, как ему в кишку врывается горячая сперма гея и дарит чудесное чувство заполненности. Каору сам никак особенно это не проявил, только расслабился, когда кончил. — Пожалуйста, Кенске-кун, — Каору очень любезно улыбнулся, вынул член из зада любовника, хлопнул по попке и поспешил обменяться с её обладателем парой поцелуев, — ты доставил мне удовольствие. — Каору, — сказал сейчас ему Кенске, — ты замечательный муж и с тобой круче, чем с женщиной! Они оба посмеялись. Каору хотел было взяться за член Кенске. — Спасибо, не надо, я не хочу сейчас кончать. — Как скажешь… Мари засунула свой искусственный член в вагину Хикари, видела перед собой лицо любовницы, имела её вместе с мужем — Тодзи со своей стороны двигал членом внутри вагины Хикари. Обладательница пары хвостиков и веснушек видела перед собой грудастую лесбиянку принимала в себе сразу два половых органа от представителей обоих полов! Мари очень по-деловому улыбалась и явно психологически наслаждалась тем, что доставляла удовольствие другой женщине. — Спасибо, Мари, — Тодзи сейчас сосредоточился, глядя на неё из-за плеча Хикари, — мне как раз тесно… и твои сиськи!.. Крутые сиськи! — Они для твоей жены, а не для тебя, вонючая хуемразь, вонючий гетераст! — отозвалась Мари. — Убить всех гетерастов, оставить в живых только женщин и педиков! Мари в разгар страсти любила провозглашать такие политические программы. Тодзи же нравилось, что внутри вагины Хикари стало теснее; трение его члена об искусственный член Мари давало дополнительные бонусы; а уж созерцание сисек Мари, наблюдение за теми лесбийскими ласками и знаками внимания, которые Мари проявляла по отношению к Хикари, — всё это увеличивало кайф Тодзи. Гетеросексуал наслаждался всем этим, пока не поменял позицию. — Так, давай, Мари, ложись, моя жена будет на тебе, а я буду её трахать! Так и сделали без лишних разговоров: Мари дала Хикари сесть на себя в качестве наездницы; Тодзи со спины ввёл в жену свой член — в вагину снова заходили оба ствола. Тодзи стоял, он приготовился иметь, но взглянул на Кенске, задумался. Его член ещё не до конца сник, но кончать друг явно не собирался. — Эй, Кенске, — Тодзи указал себе за спину, — думаю, мне будет больше в кайф, если ты будешь скрести мне простату! — Хорошо! — Кенске быстро вернул своему пруту стояк, Каору к тому моменту сунул палец в Тодзи и немного растянул друга — он же смазал член Кенске. — А-ах! — Тодзи с долей болезненности прямо на ходу принял себе в кишки член Кенске. Последний содомит, конечно, дал ему привыкнуть, только потом заимел. — О, уже лучше, — после боли Тодзи почувствовал удовольствие сзади и внутри — от того, что конец головки Кенске достигает самого чувствительного мужского узла. — Хорошо! Кайф! Круть! Продолжай, Кенске, продолжай меня драть! Вот так все четверо сношались. Кенске пришлось теперь приударить в активе, чтобы доставлять своему другу. Тодзи кончил первым, возможно, наш пансексуал мог бы протянуть дольше, но член Кенске очень чувствительно давил на простату. Внутри Тодзи всё сжалось и с большим удовольствием выдавилось, обдало спермой нутро Хикари. Соседство с членом Мари, трение этой штуки о его собственный детородный орган, тоже очень доставило пилоту Евы-03. — Фу-у-ух! Да, Хикари-чан, я много тебя имел, — жарко выдохнул и довольно улыбнулся Тодзи, вынимая член из жены, — всегда приятно добавить новый опыт к тому, что стало привычно!.. Хикари после этого очутилась на четвереньках, Мари продолжала прочищать ей влагалище с помощью искусственного фаллоса. — Эй, красавица принцесса, а как там твой зверолюд?! — Мари взглянула на подругу, отдающуюся совокуплению с Виралом. Аска к тому моменту оставалась в прежней позе, то есть в такой, в какой сейчас Мари прочищала вагину Хикари. — О, сучка, я сейчас кончу! — Аска не стала этого скрывать. — Я тоже… — сосредоточенно отозвался Вирал. Аска не издала никаких звуков, ничего не показала, а только молча облилась удовольствием. Вирал кончил через некоторое время, тоже почти ничего не озвучил. Зато сперма зверолюда изливалась долго, её вышло много. Аска потом дала всем заглянуть во влагалище, девушка дала этой сперме выпасть из себя. Тодзи после своего оргазма пожелал довести таки Хикари до него: любящий муж лёг, дал возлюбленной занять позу над собой, кавалер облизывал ей клитор, пока Мари продолжал иметь её куночку. Вот в такой позиции Хикари кончила, даже достаточно звучно, после чего очень благодарно посмотрела на своего мужа и свою любовницу. Первым делом Хикари сладостно поцеловала в губы Мари, а потом припала уже к устам Тодзи. — Спасибо вам, я хорошо кончила!.. — чувствовалось, что Хикари приятно устала. — Извращенка, кажется, ты ещё не кончила, — покончив с Виралом, Аска же подошла к Мари. — Принцесса! — последняя поспешила нарочито распутно заключить рыжую красавицу в объятия. — Как я рада, что ты думаешь обо мне! Аска поцеловала Мари в губы, разорвав слияние, любовницы взглянули на диваны, особенно на ту его часть, где отдыхала Рей. — Эй, Кен-Кен, — Аска тут обратила внимание на Кенске, — ты кончил в жопу Тодзи? — Нет, — наш лохматый гик с веснушками покачал головой, сейчас он очищал член от содержимого кишечника Тодзи. — Что же жопа Тодзи-куна не смогла вытянуть из тебя кончу? — Аска усмехнулся, попутно легонько пнув мужа Хикари под зад своей игривой ножкой. — Ладно, Кен, слушай, — сногсшибательная обладательница рыжих волос и энергичного темперамента подумала о том, как бы сейчас разместиться. — Мари, тебе интересна Куронами? — Да! — Тогда пусть она оснастит себя хуем, ты сядешь на этот хуй, я буду ебать тебя либо тоже в пизду, как вы сейчас ебли Хикари-чан, либо в сраку — как хочешь; а я дам Кенске свою сраку, чтобы он тоже мог кончить в какое-то достойное место, — так Аска распределила роли. — Спасибо, Аска-сама, я обожаю, когда девушки вроде тебя отдают мне приказы! — Кенске очень понравилась эта идея. — Давай — для разнообразия еби меня в сраку, — разрешила Мари. — Хорошо, только нам нужно побольше смазки. Любовники выстроились — Рей вооружилась искусственным членом, альбиноска сидела на диване, Мари насела клону Юй на этот самый член — Аска сзади вошла в анус грудастой лесбиянке, в свою очередь Кенске сзади пронзил самую Аску по-содомски. Вот так они задвигались на глазах у всех остальных. — Кенске, тебя не поебать в зад? — спросил Тодзи. — Хикари-чан может, — взглянул он на свою жену. — А! Давай, — Кенске хлопнул себя под жопу. — Я буду рада вам помочь, мальчики, за то, что вы дарите нам, девочкам, удовольствие, — Хикари взяла искусственный член, закрепила его за ремешки на себе, после чего хорошо покрыла этот ствол смазкой, ввела его в анус Кенске. Вот так она пятой присоединилась к ним. — Ох, хоть почувствовать, что чувствует извращенец Синдзи! — Аска сама имела и принимала в задний проход член Кенске. — Я тоже чувствую, что чувствует Син-тян! — обрадовался Кенске, во всю прыть, что у него была, он удовлетворял себя через задний ход красавицы. Сами ягодицы, полушарии уже внушали возбуждение, но узость, жар того, что скрыто внутри дырочки между ними — вот это дарило по-настоящему отличное блаженство! Кенске прекрасно понимал, почему Синдзи отказывается по-серьёзному брать Аску куда-либо ещё, кроме анала. Анал Аски затягивает, её жопа полностью поглощала Кенске в себя. А тут ещё вносил значимый вклад искусственный член Хикари — он давил на простату, не давая спуску. Кенске сейчас понял, что обязательно кончит, и вот так со сладостным предвкушением наблюдал за тем, как его оргазм подходит. Мари тоже получала двойное удовольствие: перед ней были прелести Рей, она сама отдавалась её члену, одновременно в другое отверстие Мари очень чувствительно пронзала Аска. Аска начала шлёпать Мари, хватать за мячики грудей. Всё это жгло Мари страстью, потому женщина сама активно двигалась в такой позе — под напором двух огней — и ожидала за это хороший оргазм. Первым кончил Кенске — не удивительно, если учесть, что Хикари выбивала из него эту сперму. Кенске с большим удовольствием довёл свой растущий оргазм до спуска — его выплеснуло, всё ушло туда, куда накануне ушла сперма Синдзи — чудесная жопка Аски проглотило мужскую кончу. Кенске выдохнул с большим удовольствием и приятным облегчением, когда все порции его спермы нашли покой в потрохах у Сорью. Он покинул их, Хикари оставила его жопу. Аска, вся красная, в поту, продолжала обхаживать Мари. — А-а-а! А-ах! Мари кончила последней — лесбиянка смогла распалиться и выжать из себя оргазм, пламя удовольствия, огонь Содома: бестия кончила одновременно от двух стволов, один из которых долбил ей зад, а второму она сама во всю отдавалась вагиной. — Вижу, вы очень привязаны друг к другу, если вы предпочитаете заниматься таким, а не развлекаться с нашими гуриями, — обратился к ним так Вирал. — Ты наблюдателен, — Кадзи взял в зубы сигарету. — Мы очень любим друг друга, — Синдзи обнимал Аску, его самого обнимал Каору, а Мари обнимала Аску с другой стороны. Кенске обнимал ноги Аске, а себя попросил обнять Рей. Тодзи обнимал Хикари. Кадзи стоял голым у окна на пару с Виралом и курил. Симон наконец вновь явился к нашим героям, когда они уже успели как следует отдохнуть, даже выспаться. Для встречи с ним, они облачились в нижнее бельё: — Я завершил все свои дела, могу теперь заняться любовью, — обратился к ним молодой Спиральный Король. Сейчас он носил повседневную одежду, навевавшую ассоциацию с гавайской рубахой и чем-то таким курортным. — Ты хочешь начать с Рей? — охотно спросил Синдзи. — Да, пожалуй начну с неё, — кивнул Симон, он с интересом посмотрел на альбиноску, сейчас одетую только в трусы и лифчик, чей материал имитирует леопардовую шкуру. — Рей, ты хочешь этого? — Да, — спокойно ответила Куронами, — я хочу испытать половую любовью с таким мужчиной, как ты, Симон. Взгляд девушки показался сейчас заинтересованным. — Тогда пошли, — Симон взял Рей за руку. Он взглянул на остальных: — Я предпочитаю этим заниматься, когда рядом нет посторонних… — Жаль, я очень хотел быть рядом с моей женой, когда ты будешь делать ей приятно, — сказал Кенске. — Симон-кун, — придумал тут Синдзи, — давай я и Кенске-кун последуем за вами. Обещаю, мы будем только тихо наблюдать… — Ладно, только если вы двое — я не против, — Симон держал Рей за руку, старался как следует прочувствовать её ладонь, каковую он захватывал своими пальцами, в памяти воспроизводя свою возлюбленную. Синдзи и Кенске переглянулись с очень довольным видом. Все четверо зашли в личные апартаменты Симона. Симон поцеловал Рей. В этот же момент Кенске посмотрел на Синдзи: — Слушай, Син, делай со мной то, что Симон будет делать с моей Куронами, — Кенске взял Синдзи за руку. — Хорошо, Кенске, — и Синдзи поспешил поцеловать своего друга. Симон обнажил груди Рей, убрал лифчик, стилизованный под шкуру леопарда, обхватил руками мячики белых грудей, после чего поспешил снять одежду с себя. Синдзи в это время обнажил торс Кенске, успевшего до того натянуть на себя майку, погладил ему титьки, облизал пареньку соски. С одеждой было покончено. Симон поцеловал Рей ещё раз, после чего он лёг на спину и попросил девушку сесть себе на лицо, она предоставила Симону своё самое нежное место — молодой Король принялся тщательно вылизывать вагину Куронами. Синдзи и Кенске переглянулись: — Садись мне на лицо, — Синдзи откинулся. — Спасибо, Синдзи, — Кенске, не отрывая взгляда от Рей, сел на лицо Синдзи, последний принялся облизывать языком анальное отверстие юноше. Пока Кенске наслаждался стимуляцией своего заднего хода, Рей получала удовольствие от Симона. — Симон, — Рей через некоторое время предложила, — давай я буду сосать тебе?.. — Хорошо… — Синдзи, — увидел Кенске. — Угу, — в благодарность за то, что Синдзи ласкал языком его очко, Кенске наклонился, схватил своей рукой член Синдзи, стал теперь водить по нему языком. Рей делала это же, захватив бледными пальцами фаллос Симона, уже хорошо восставший. У Симона член был больше, чем у Синдзи. Налился он кровью куда быстрее, чем у него же. Рей взяла в рот член Симона, очень энергично его обрабатывала; Кенске аналогично захватил за щёку член Синдзи и столь же живо удовлетворял. — Спасибо, Рей, — через некоторое время прозвучал Симон, судя по тону и тому, как он держал ягодицы Аянами, эти предметы произвели на него впечатление, — мы оба друг друга разогрели, я теперь хочу войти в тебя. — Хорошо, Симон… Синдзи и Кенске приготовились повторить их позицию. Симон с юмором взглянул на пару пацанов, после чего попросил Рей: — Давай я сперва потру твой член о твои груди. — Хорошо. Рей так расположилась, чтобы Симон мог заключить ствол между парой бледных холмиков с титьками. — Ах, ты… — Синдзи на миг подумал. — Кенске, дай я буду дрочить на твою жопу! У парней есть крутая жопа! — Да, — Кенске развернулся к другу ягодицами. Синдзи начал дрочить на ягодицы друга, последний дрочил себе член в такой позиции. — Ладно, Рей, теперь садись мне… — Симон сел на кровать, свесив ноги. Его член торчал, Рей начала взбираться. — Кен, давай! — у Синдзи уже всё стояло. — Хорошо, — Кенске поспешил взобраться на половой орган Синдзи. Ему там всё смазали; Синдзи сидел на кровати, Кенске сел на член друга, пустился подниматься и опускаться. Член Кенске тоже поднялся. Лохматый гик с большим удовольствием и энергичностью отдавался своему другу. Рей точно так скакала на члене Симона, сам Король обнимал её руками, гладил, целовал белые ручки. — Меня очень возбуждали ручки Нии, а у тебя они как раз такие, как надо, — Симон с большой радостью целовал их. Синдзи схватил пальчики Кенске, начала тоже целовать их, брать в рот и сосать. — Так, теперь я буду тебя иметь, Рей, — пожелал далее Симон. — Давай… сядь передо мной. Рей заняла позицию собачки. Кенске поспешил встать с члена Синдзи и занять такую же позицию, выставив зад перед Синдзи. Симон пустился иметь Рей, стоя ногами на полу, а любовница находилась на самом краю ложа. Синдзи тоже встал на пол, добавил смазку, ввёл член в нутро друга, пустился брать. Попутно наши мальчики постоянно смотрели на то, как любовник обхаживает свою любовницу. Через некоторое время Симон пожелал иметь Рей в другой позиции: он положил её на спину, поднял ноги, ввёл теперь так свой член. Он по-прежнему стоял на полу, а любовница лежала на краю кровати. Синдзи вынул член из Кенске, последний повернулся, задрал ноги — Синдзи ещё раз смазал член и снова проник в анус друга, пустился иметь его теперь так. Ноги Кенске были тоже подняты. Симон разогнался. — А-ааа-х! Наконец новый Спиральный Король кончил — сперма Симона изошла в вагину Рей, он видел перед собой бледную наготу, та в значительной степени выжала из него сперму. Синдзи держал за ноги Кенске, именно он не кончил, он продолжал его иметь, созерцая лицо, грудь и особенно гениталии друга. Последние Синдзи особенно возбудили. Симон взялся теперь облизывать гениталии Рей, чтобы заставить её кончить. Синдзи не стал его повторять, он продолжал иметь Кенске, как имел. Ещё выше он поднял его за ноги, пятки Кенске торчали к потолку. Синдзи закусил губу, он очень активно и энергично брал друга… Кенске чувствовал, что Синдзи намерен кончить. — Ы-аа-ах! Синдзи закрыл глаза, было видно по его лицу, что он выкладывается на полную. И вот итоге — мужские гениталии Кенске очень возбудили его, потому Синдзи смог сбросить сперму в нутро друга. Кишки Кенске приняли его семя в себя. — У-ах! Уф!.. Спасибо, Кен-Кен, спасибо, Симон-кун, — Синдзи вынул член, сел рядом на диван. Симон заставил Рей далее кончить. — Синдзи, я хотел бы, чтобы Рей Куронами пожила со мной хотя бы неделю, — после этого попросил об этом Симон, одной рукой прижимая к себе свою новую любовницу. — Она правда очень похожа на Нию. Она может мне дать вспомнить все ощущения, связанные с ней. — «Не одному тебе Рей напоминает почившую любимую жену», — подумал Синдзи. Он обменялся взглядом с Кенске. — Хорошо, Симон-кун, а ты, Куронами, не против? Последняя взглянула на Синдзи, потом на Симона: — Не против… — Эй, — придумал Кенске, — Рей всё-таки моя жена… потому я хотел бы поставить условие. — Какое? — Симон посадил Рей к себе на колени, Король брал её груди, с интересом захватывал буфера, касался сосков, гладил потом между ног. — Я хочу, чтобы весь ваш секс снимался на камеру, записи вы передадите мне, — придумал Кенске. — Хорошо, я согласен, — без проблем пошёл на это Симон, будучи сейчас очень увлечён прелестями Аянами… Через некоторое время, все четверо — Симон, Рей, Кенске и Синдзи — разумеется, не считая нужным одеться, вышли к остальным. Тут пока никакой оргии не происходило. Все сидели за столом — с ними были Вирал и Бута. — Если вас интересуют девушки, — начал Симон, — вы могли бы познакомиться с Йоко — она Спиральный Рыцарь, ветеран Антиспиральной войны и Королева куртизанок. — С Йоко, Королевой куртизанок? — Синдзи взглянул на Симона. — Йоко вроде бы стала школьным учителем, да? — Синдзи, мы уже обсудили Йоко, — кратко ввёл в курс дела Кадзи, — Вирал сказал, она живёт за городом. Она любит принимать важных гостей… — Если ты понимаешь, о чём мы, — добавила Аска. — Ха-ха-ха! Я очень хорошо понимаю, о чём вы! — Синдзи потёр руки под смех части присутствующих. — Симон-кун, — взглянул пилот Евы-01 на своего нового знакомого, — Йоко-кун была твоей первой возлюбленной? — Да, Йоко Литтнер была моей первой любовью, — признал Симон. — Если не считать того, что Камина, из-за вынужденного воздержания от женских прелестей, пользовался моей задницей. Чисто по-братски. Часть народу, включая самого Симона, по этому поводу весело посмеялась. — Я познакомлю вас с Кинон — женой Росиу и золовкой Йоко, — пообещал тут Симон. — Она познакомит вас к Йоко. Исходя из ваших увлечений, я думаю, вы найдёте общий язык. — Кинон — сестра мужа Йоко? Так Йоко жената на Киттане? — уточнил Кенске. — Да, Киттан I пал как герой, когда он разрушил Машину Спиральной Гибели, — сообщил Симон. — Это мы знаем, а он был женат на Йоко? — Да, Киттан I взял в жёны Йоко… После его гибели, Йоко состоит в браке с его клоном. — О, а вот этого уже не было в аниме, — прокомментировал Кенске. — Не бойтесь, — чуть улыбнулся Симон, — Киттан II не помешает вашим развлечениям. Он не тиран своей жены, он позволяет Йоко развлекаться с мужчинами, которые ей интересны, а также во всю заниматься куртизанским ремеслом… Те, о ком они говорили, вскоре были представлены. Кинон — голубоглазая стройная девушка с русыми волосами до плеч; носила строгое платье белого цвета с зелёным верхом, на плече и пилотке — по красной звезде. Кинон произвела впечатление очень приличного, собранного и даже строгого человека. Она приходилась женой первосвященника Росиу. — Кинон может показаться не очень общительной, — с глазу на глаз сообщил Симон для NERVовцев, — но она чувственная девушка. Кинон очень любит своего мужа… И готова поддержать разные его решения. Вместе с Кинон здесь появились ещё двое — её старшая сестра Киён и её муж — Даякка. Киён — стройная голубоглазая блондинка с длинными ногами и большой грудью, она носила одежду, похожую на ту, которую носила Кинон, только её ещё дополнял белый халат. Даякка — мужчина на вид тридцати-сорока, развит физически, но некрасивый, крючковатый нос, короткие зелёные волосы, носит стандартный костюм правительства. Если Кинон повела себя с деловой сдержанностью, то Киён и Даякка проявили ярко выраженное радушие. NERVовцы ответили на это с таким же позитивом. — Синдзи, меня весьма заинтересовала блондинка Киён, — сообщил Кадзи. — Вы намерены познать её, Кадзи-сан? — Да… — Она такая красивая, а вот её муж — нет, — Синдзи даже поморщился при мысли о сексе с таким человеком. — Согласен, мне совсем не хочется иметь с ним дел, — покачал головой Кадзи. — Полагаю, Даякка был бы скорее рад этому, — подумал Синдзи. Они оба посмеялись. NERVовц в скором времени отправились к Йоко. Кинон, Киён и Даякка — с ними. Попутно Кадзи и Кенске обильно собирали информацию. Из их разговора с Виралом они узнали, что: — Ваше аниме, о котором вы говорите, и наша политическая пропаганда, похоже, идентичны, — сделал вывод Вирал. — Кстати, его запись нам пригодится как эталон пропаганды. Росиу будет крутить её для подрастающих поколений. Я скажу вам, как было на самом деле, — и зверянин начал раскрывать тайны, — Киттан и его сёстры на самом деле были моими подручными. Он и три его родственницы помогали мне сокращать излишки человеческого населения. Они не были никакими храбрыми повстанцами… — И действительно: откуда у них оружие? Откуда снаряды для пробивания ганменов? Это не заточенная палка. Откуда у них технологические знания об обслуживании ганменов? Откуда это всё? Как вообще какая-то куча повстанцев может держаться против ганменов? — Кадзи задал риторические вопросы, сами собой пришедшие в голову. — Для художественного произведения — это всё условности, но мы с вами в жизни. Я хорошо вот знаю, сколько нужно всего сделать, чтобы обслужить — обслужить даже, а не построить, всего лишь один Евангелион. — В аниме сёстры Киттана, как и Йоко, носили показательно открытые наряды. Повстанцы и люди с традиционным укладом не могли такого носить, — обратил внимание Кенске. — Это одежда для стриптиз-клуба, а не для боя. — Как вы уже догадались, мы, сёстры Киттана — были такими же проститутки, как и Йоко, — сказала тут Кинон. — Мы обслуживали офицеров старого Спирального Королевства… Среди нас, людей, ходила вера в то, что явится Мессия и свергнет власть, угнетающую людей. Мы просили Бога послать нам этого Миссию, но в то же время мы служили под знамёнами Королевства, мы служили нашим врагам… Когда мы встретили Камину и Симона, мы присягнули им, потому что Росиу увидел в них посланников Бога. Он обещал нам искупление грехов в этом крестовом походе… — Прямо библейская история, — улыбнулся Кадзи. — Проститутки, мессии, пророчества… Ребята отправились к Йоко. Она и её муж, естественно, были предупреждены, потому должны были встретить наших героев. NERVовцы могли мгновенно пересечь расстояние, но решили воспользоваться местным транспортом — это были общественные телепорты, работающие на всё той же «спиральной» магии. Перенеслись они за пределы города, а там уже — сели на летающий автобус, на чьём дне была закреплена соответствующая магическая приблуда, полусфера с парой изумрудных огней. Кадзи начал активно знакомиться с Киён и Даяккой. Мари нашла интересной её более сдержанную и холодную сестру Кинон. — Кинон напоминает мне меня, такой я раньше была, — Мари поделилась с Аской таким наблюдением. Автобус приземлился возле большого дома — очень уютного на вид, похожего отчасти на классические европейские особняки, обнесённого хорошим таким высокотехнологичным забором. Двери автоматически открылись. — Йоко — не только Королева куртизанок, но и директор элитной школы, — вводила в курс дела блондинка Киён, — я вижу, что вам интересны развлечения, секс и тому подобное. Потому скажу вам, в школе, где Йоко директор, нет некрасивых учеников… Поднялся хохот. Синдзи, Аска, Тодзи и Кадзи громко рассмеялись, только Хикари не подала вообще никакого голоса. — Йоко-кун развлекается с учениками? — с пошлой улыбкой спросил Синдзи. — Если говорить откровенно… то — да, да, — кивнула Киён. — Йоко не пропускает ни одного смазливого ученика. Как из соображений завербовать ученика в свою Империю куртизанок, так и просто из личных желаний. — Выходит, Йоко — настоящая блядь. Я очень хочу с ней поразвлечься, — Синдзи положил руку на Аску, — меня очень возбуждают такие девушки. — Тогда я должна вас предупредить… — блондинка секунду помедлила перед тем, как продолжить, все сосредоточили на ней внимание. — У Йоко есть специфические пристрастия… Киён и её муж рассмеялись с некоторым смущением. — Но я думаю, пусть она сама вам об этом расскажет, — блондинка решила не говорить. — Возможно, до этого не дойдёт. — Я очень заинтригован и очень хочу, чтобы до этого дошло, — только это сейчас сказал Синдзи. Мальчик уже дал во всю развернуться своему воображению — озабоченный пилот Евы-01 перебирал в уме самые разные варианты, и, как оказалось потом, не смог угадать правильный. Сразу скажем, это потому, что организм Синдзи не обладает такой функцией, с которой связана данная страсть Йоко… Чтобы предстать в глазах Йоко и её окружения, ребята подумали над своей одеждой. Синдзи и Кенске убедили Тодзи сменить имидж: вместо того, чтобы щеголять тупо с голой грудью, Тодзи обзавёлся белой футболкой, но зато стал носить короткие сине-зелёные шорты, какие натурал бы одел разве что на пляж. Так бёдра Тодзи и часть голени оказались обнажены и отданы на любование [3]. В качестве обуви парень теперь выбрал спортивные кеды [4], белые носки оказались очень длинными, практически это были скорее чулки до середины голени. Кенске тоже выбрал короткие шортики, но меж тем он обулся в армейского вида ботинки, а выше пояса облачился в какой-то околокамуфляж, включавший в себя берет. Каору сейчас вырядился в индивидуальную униформу, которую ранее иногда носил на Земле: она включала в себя белые сапожки и обтягивающие короткие белые же шорты, сверху красовалось нечто вроде белого кителя, дополненного белым беретом, различные знаки, погоны и символы украшали это одеяние. В нём гуманоидный Ангел смотрелся столь же стильно, как и во всех остальных своих имиджах. Существенной новизны облику добавила татуировка — Нагиса нанороботами набил себе татуировку на самый верх правого бедра с боку, это была надпись — чёрные буквы и красно-розовое сердечко: «I 💗 WHITES BOY» [5]. — Давно хотел сделать что-то такое, ещё когда путешестовал по США — американские мужчины подарили мне много незабываемых ночей, когда я принадлежал им как женщина. Пусть хоть среди моих любовников были чернокожие — и я с большим удовольствием признаю мощь и размер их любовных орудий — я всегда отдавал предпочтение белым. Я посвятил эту тату моим европейским любовникам — Вик-куну и Смити-куну. Жители этой планеты больше похожи на ваших европейцев, потому, я думаю, они будут польщены, прочитав это моё признание на бедре Высшего Существа. Вершиной буквы нарочно закрывались краем сверхкоротнких шорт, практически трусов, тем самым разжигая фантазию. Синдзи это очень понравилось, потому он поспешил обнять и расцеловать мужа за такое, после чего наклонился и раза три чмокнул эту надпись, пошло похлопал Каору по попке со словами:. — Ах, ты изменник жёлтой расы! Ах, ты предатель Японии! — Кажется, наш Ангел-Мессия наконец нашёл действенный способ отвести от себя ненужное внимание женской половины человечества, — прокомментировал Кенске, снимаю на камеру всё это непотребство. Его слова вызвали настоящий взрыв смеха. Каору до ушей улыбался и поглаживал себя по этой набитой татухе, с которой он намеревался ходить вот прямо по улице и всем показывать. Сам Синдзи пока не менял ничего в своей внешности. Аска решила сейчас напротив показать, что она не какая-то потаскуха, а реальный военный — потому изменила ту форму, в которую она облачилась ранее, чтобы ходить в этом обществе. Аска убрала голые ноги вообще, полностью закрыла себя в красный костюм, похожий на военную униформу — красная ткань скрывала всё тело, только на руках, что ниже локтей, и на ногах, ниже колен, она была белой, во втором случае переходя в сапоги на не самом высоком каблуке [6]. Кадзи, Хикари и Мари ничего менять не стали. Йоко ждала ребят в особняке. Кенске перед вылетом выказал пожелание о том, как Королеве куртизанок стоит одеться, чтобы их встретить. Гик, любящий энергичных девушек, попросил, чтобы Йоко оделась как в те времена, в которые она сражалась бок о бок с Каминой. — Йоко иногда так одевается на официальных встречах. Она с детства привыкла к такой одежде, потому часто носит, как мы раньше, открытую одежду, — сказала блондинка. — Но вы сейчас одеты прилично, — обратил внимание Тодзи. — Это потому, что мы нашли себе супругов, — дала тут ответ супруга Росиу, — среди нас открыто ходят те, кто ищут себе пару или проститутки. Йоко до сих пор открыто занимается проституцией. Кажется, чисто ради удовольствия. — Я думаю, это сопряжено с её трагедией, — вдруг высказал предположение Каору, до того не говоривший ничего интересного и предпочитавший слушать то, что говорят другие. — Йоко потеряла двух мужей, в которых была глубоко влюблена, не так ли? — Да, Йоко очень любила нашего старшего брата, — Киён взглянула на сестру, — и Камину тоже. Да, ты, наверное, прав, — блондинка взглянула на Каору с долей сочувствия. Об этом они говорили, пока летели. Сейчас наши друзья вошли в особняк, под чьим сводом Йоко встретили их в хорошем настроении. — Спиральные воины с параллельной Земли? Мы очень интересно будут с вами познакомиться, — встречала их Йоко. — А то ничего интересного в моей жизни не происходит. На вид её возраст стоял на грани между молодостью и зрелостью. У неё были длинные, малиново-красные волосы оттенка красного дерева, как-то так уложенные, дабы с ними представлялось возможным удобно расхаживать. Большие, жëлтые глаза, тонкие красные брови, аккуратный нос. Обладательница большой груди и широких бëдер — одежда только подчеркивала такую внешность. Йоко носила купальник тëмно-синего цвета с рисунком красных языков пламени по нижнему краю ткани, и также тëмно-синие кожаные мини-шорты (почти трусы) — с широким серебристым поясом — с декоративными шипами. И ещё плотные нежно-розовые чулки. Обута в свободные белые сапоги на высоком каблуке с крупной молнией с внешней стороны. Подошвы красного цвета, на сапоге также имеется рисунок в виде языков пламени. На шее — шарф-снуд нежно-розового цвета с редким рисунком узких вертикальных бордовых полосок. Кожа — родная голая кожа тела — очень хороша и, кажется, блестит от неоднократных косметических процедур. Волосы тоже очень хорошо вымыты и приведены в идеальный порядок. Если Синдзи просто улыбался на пару с Каору, то, казалось, Тодзи и Кенске сейчас вытащат языки. Кенске навёл камеру на лицо Йоко, на груди, на таз, на бёдра. — Синдзи, она просто потрясна, да?! — Тодзи положил руку на плечо друга. — Согласен, — быстро взглянул на него Тодзи, потом посмотрел на Йоко. — Здравствуй. Синдзи чувствовал, что она старше, чем выглядит. Они уже узнали о том, что здешние люди — потомки древней высокотехнологичной цивилизации, потому их генетика перестроена под более высокий срок жизни. Здесь те, кому за пятьдесят, выглядят едва ли на тридцать. Синдзи решил общаться с Йоко, как с ровесницей, чувствуя, что она хочет этого. Кадзи и Мари не были в таком восторге от Йоко — она им, конечно, понравилась, но первый уже положил глаз на блондинку Киён, а вторую больше привлекла сдержанная в поведении русоволосая Кинон. — Садитесь за стол, — Йоко пригласила всех в гостиную. Здесь на глаза попалась пара очень молодых людей, чувствовалось, что они реально настолько молоды, насколько выглядят — один был светлокожим блондином, второй — темноволосым и чуть смуглым. Им можно было дать от шестнадцати до восемнадцати. — Это мои ученики, — представила Йоко, она назвала их имена, каковые будут опущены — какой-то роли эти двое не играют. — Они часто бывают со мной на дополнительных занятиях. Ребята посмеялись. — А что по поводу этих дополнительных занятий думает ваш муж — Киттан II? — решила спросить Хикари. Она, конечно, испытывала чувство ревности, когда Тодзи вот так наглядно интересовался чужой женой. Потому ей стало интересно, что думает Киттан II? — Он сам иногда в них участвует, — беззаботно ответила Йоко. — Но обычно он любит преподавать девушкам без меня. Ребята снова посмеялись по этому поводу. — Йоко, — заговорил тут Каору, все к тому моменту сели за стол, — мне кажется, ты не очень счастлива в этом браке? — Да, ты проницателен, — открыто признала Йоко с долей сожаления. — Киттан II не похож на Киттан I? — догадался тут Кадзи. — В каком-то отношении он на него похож, а в каком-то нет — я вырастила себе клона, чтобы у меня был мужчина. Поначалу, когда мальчик созрел, всё было ничего. Но потом я поняла, что я — только его первая любовь. Потом его стали интересовать другие женщины. Я поначалу злилась, запрещала ему, но потом поняла, что Киттан II просто не любит меня так, как бы я этого от него хотела. И я решила не мешать ему любить так, как он хочет. Похоже, даже не в его воле дать мне то, что я хотела бы от него, — вот что сейчас изложила Йоко. — И в разврате ты отводишь душу? — спросил Кадзи. — Ну, — Йоко держала руки между колен, — можно так, наверное, сказать… А может я найду себе мужчину среди вас? Кто знает? Я ведь вам интересна? — Нам интересна ваша внешность, — честно ответил Кенске. Он говорил с Йоко уважительно, как со старшей, очевидно, потому что желал, чтобы «такая девочка им командовала» (в сердце Аски из-за этого проклюнулась доля ревности — она хотела, что Кенске сох по ней). — Но вы ещё близкий человек для Симона и Камины, во всяком случае, вы им были, — Кенске подумал, что отношения между Йоко и Симоном не самые лучшие, раз они живут так далеко друг от друга. — Мы в поисках союзников, чтобы защитить наш таймлайн от врагов всего живого. Нам хотелось бы получше вас узнать. Йоко с долей вопроса взглянула на Кинон: — Росиу сказал, что они — ангелы, которые пришли нас защитить, но, выходит, их самих больше интересует защита? — Росиу смутно видел их образ во время усердной молитвы — до того, как увидел их в живую, вот он мне что сказал, — пояснила Кинон. — Вы просите Бога защитить вас потому, что сомневаетесь в Симоне? — спросил Каору. — Симон очень страшно пострадал психологически после войны с Антиспиралью, да? — спросил Синдзи. — Да, мне стало тяжело находиться с ним, он был таким грустным, — сказала Йоко. — Он сказал, что желает побыть один. Он замкнулся в себе после смерти Нии и никого к себе на долго не подпускает. — Росиу сказал, что сомневается, как бы Симон чего не сделал, — сказал Даякка. — Я конечно сомневаюсь в самом Росиу больше, чем в Симоне. — Вы думаете, что Симона будет ожидать безумие? Что он опасен из-за того, что может стать тем, против кого он сражался? — спросил Синдзи. — Вы же знаете, эти Рыцари Аст-Ахэ не просто так появились тут, — сказала Йоко очень серьёзно. — Они — новая угроза. Пока они только проповедуют… что сама Жизнь — есть зло и должна быть уничтожена, что Небытие — это благо, про безумного бога Азатота и так далее. Вы знаете, чему они учат. — Они считают, что Симон может разделить их взгляды, — добавила Кинон. — А Симон действительно очень несчастный человек после потери Нии, — сказала Киён. — Я вот верю в Симона, я верю, что после всего, что случилось, Симон не станет одном из этих Рыцарей конца света, — с живой уверенностью сказал Даякка. — Я одно время считал так, как считают Рыцари, более того — я сам склонен так думать, — открыто осведомил об этом Синдзи. — Но у меня есть воля к жизни — указал он на себя. — Потому я не с ними. У меня нет никаких чисто идейных причин не быть соратником этого их Тано-Мелькора. Мне нечего ему возразить. Я только хочу жить. Вот и всё. — Признаюсь, меня восхищает воля к жизни, которую порой можете показать вы, люди, — Каору романтически накрыл своей бледной ладонью ладонь Синдзи. — Я вот, будучи Высшим Существом, давно бы решил, что ваша жизнь бесполезна и сложна и предпочёл бы ей угасание сознания. Воли к жизни мне приходится учиться у вас. — Я, честно говоря, тоже как-то сомневаюсь, что Симон решил бы перейти на сторону этих Рыцарей. Мы в него верим. Мы верим, что человек, который победил Антиспираль, не станет сейчас сам же уничтожать всё то, что он спас с таким трудом! — сказала Йоко. — В глубине души, я не верю в то, что Симон провалит это испытание судьбы!.. Мне только ужасно жаль, что он так несчастлив! Если бы Ния не погибла, Симон был бы так счастлив, что смог спасти и ту, кого больше всего любил на свете, и нас всех… — Доверяй, но проверяй, — сказал Кенске. — Мы уже знаем, что наши враги любят использовать все наши душевные слабости — страх и отчаяние. Мелькор тоже был кем-то, похожим на нас в прошлом, но Ньярлатхотеп убедил его в том, что жизнь безнадёжна. Я думаю Мелькор тоже был стойким. — Возможно, но я всё же верю, что Симон не будет сдаваться Ангелу Смерти и останется последователем Демона Жизни, — высказал тут такую мысль Каору. — Потому что Симон — человек, у низших существ воля к жизни, как мне кажется, куда сильнее, чем у высших. Сознание высших существ во всей полноте воспринимает беспощадную правду мироздания, в то время как простой человек даже зная правду, может жить наперекор правде. Способность людей не воспринимать реальное положение вещей в угоду своих желаний, мне, Ангелу, очень сильно импонирует. Мелькор был Ангелом, как и я, потому ничего удивительного, что наше высокоорганизованное сознание всегда воспринимает реальность такой, какая она есть, и делает из неё те выводы, какие должны сделать живые существа, если мыслить они будут холодной головой. Я полагаю, это не секрет для вас, что Антиспираль вам подыграла, чтобы Симон смог превзойти их — не поддаться отчаянию, которому поддались они, высокоразвитые создания, — напомнил Каору. — Как видно, Симон-кун до сих пор оправдывал ожидания Антиспирали. Те, с кем он разговаривал, почувствовали диссонанс — с одной стороны Антиспираль была их заклятым врагом, с другой — они теперь были с ней за одно в плане позитивных ожиданий. Киттан II вернулся в дом, все, кто ранее не видел его, обратили внимание. Помня его внешность по аниме, парни ожидали увидеть его красивым, мускулистым, со светлыми волосами и густыми тёмными бровями. Да, таким они и был, вот только, это не ожидал пока никто, Киттан оказался полным, упитанным, с хорошим таким животиком. Он доброжелательно со всеми тут поздоровался: — Спиральные воины с другой вселенной? Очень интересно. Киттан сел вместе со всеми за стол. Он носил причёску, похожую на ту, которая была у старого Киттана. — Прямо вам скажу, что мой муж меня слегка разочаровал, — сказала тут Йоко. — В нём оказалось не так много от того Киттана, которого я любила. Киттан II совершенно спокойно всё это воспринял, даже с каким-то юмором: — Йоко считает, что я слишком много времени лежу на диване и кушаю много жирной пищи. Киттан II сразу попросил слуг подать к столу что-нибудь вкусное. — По-моему, главное в мужчине, чтобы он был добрым. Это самое главное — за доброту лично я готова простить всё, даже трусость, — сказала тут Хикари. — Я не трус, — поспешил повернуться к ней Киттан. — Я никогда не стану трусом, я никогда не посмею опозорить имя своего прототипа! Киттан I погиб, когда понял, что он должен умереть, чтобы остальные могли жить! — Киттан II — добрый человек, у меня никогда не было к нему нареканий по этому поводу, — охарактеризовала его с этой стороны Йоко. — Вот и отлично, — Хикари, сразу было видно, проявила симпатию к Киттану. Сам он совершенно обыденно отнёсся к тому, что его жена собирается отдаваться каким-то левым людям, очевидно потому, что у них такое происходит постоянно. — Ах, как круто жить в обществе, где нет этого проклятого института брака, в той его рабской форме, какая зачастую преобладает в нашем родном мире, — сказал Синдзи. — На нашей планете все считают своим долгом осуждать тех, кто не хочет жить по принципу «один мальчик — одной девочке, и живите вы так всю жизнь, её смысл теперь, кстати, в деторождении — с женой ебитесь только ради детей, да, и побольше работайте». Как хорошо, что на вашей планете есть групповой брак, сожительство с рабами и наложницами, проституция цветёт и пахнет. — В разных деревнях практикуют разное, — сказала Кинон, кажется, с долей неприязни то ли к тому образу жизни, который декларировал Синдзи, то ли к тому, что реально происходило в этих поселениях. — В Каминограде мы разрешаем всякое, что не наносит прямого вреда, но Росиу хочет более упорядочить всё это дело. — Ни в коем случае! — резко заявил Синдзи. — Ни в коем случае нельзя ограничивать половую свободу людей! Если в нашем мире такая мерзость ещё могла быть оправдана отсутствием контрацепции и непониманием, откуда берутся венерические заболевания, то у вас всё это есть! Напротив, вы должны сохранить разнообразие. У нашей цивилизации есть опыт тоталитарного насаждения моногамного брака — от него случилось столько страданий! Многим людям так мучительно быть буквально прикованными к одному человеку! Вот, Хикари, — Синдзи повернулся к жене Тодзи, — ты любишь давать красивым мальчикам, но вообрази, что было бы, будь ты не в нашем, разумном Братстве Друзей Извращения? — Если бы вы все не делали так, то, да, я бы чувствовала себя предательницей, посмей я переспать с кем-то, кроме моего Тодзи, — сказала Хикари. — Но, Синдзи, я не чувствовала бы себя несчастной, живи я только с Тодзи. Я была бы счастлива в браке. Я и сейчас счастлива. — Вот-вот, Хикари, — указал ей на это Синдзи, — ты была бы ограничена. Сейчас ты счастлива и делаешь то, за что сочла бы себя саму предательницей. Что лучше — спать только со своим мужем и чувствовать себя счастливой или спать не только со своим мужем и тоже чувствовать себя счастливой? — Но я счастлива в обоих случаях, — моргнула Хикари. — Хикари, — Синдзи взглянул в сторону Тодзи, — представь, что было бы, если бы я влюбился в твоего мужа, а он — в меня, но вокруг нас сплошной тоталитарный моногамный брак. А? Ты представляешь как бы мы мучились от совести, либо от неразделённой любви. Ведь в одном случае Тодзи было бы совестно за то, что он изменяет тебе, Хикари, со мной — со своим лучшим другом. А мне было бы совестно за то, что я сподвигаю Тодзи изменять жене. — Да, это правда, я ведь предал бы тебя в таком случае, — согласился Тодзи. — А сейчас мы делаем то же самое, но никто не чувствует себя предателем, — развёл руками Синдзи. — Вот, Хикари, плоды свободной любви. Легко ли тебе на душе? — Хорошо, Синдзи, — Хикари подумала над всем этим. — Я понимаю твою точку зрения… Интересно, — теперь жена посмотрела на мужа, — Тодзи, ты пошёл бы ради Синдзи на измену мне? У меня появился такой вопрос. — Если допустить, что я любил бы в таком случае Синдзи, как люблю его сейчас, то — да. Никаких сомнений. Хикари-чан, я же люблю Синдзи, как и тебя, моя детка. Тодзи серьёзно посмотрел на неё: — Да, я бы тогда страшно страдал. Ведь ради одной любви я бы предавал другую свою любовь. Но, Хикари, я бы даже так ни в коем случае не бросил тебя. Я бы хотел растить детей с тобой, но я бы… всё время вёл двойную жизнь. Я бы отлучался от тебя, чтобы проводить время с Синдзи, как парень с парнем. Наверное, я бы конечно, попытался разорвать отношения с Синдзи, но не сразу, конечно. По крайней мере я бы всё время думал об этом — как мне снова стать нормальным мужчиной и оставить чувства к Синдзи… — Вот видите, мы бы оба были несчастны, а сейчас, в Братстве Друзей Извращения, мы делам всё так, но мы счастливы. Потому что мы изгнали из наших сердец всё, что внушил нам диктат моногамной гетерастии! Вот почему мы должны ненавидеть все эти духовные скрепы и традиционные семейные ценности! — сделал вывод Синдзи. Хикари больше задумалась над всей этой умозрительной ситуацией: — Тодзи, — обратилась она к мужу, — знаешь, я бы тебя простила. Если бы узнала, что тобой движет не похоть, а любовь. Ты же натурал, ты не захотел бы Синдзи просто так. Ты скорее захотел бы другую девушку. Но если ты влюбился в Синдзи и если бы я поняла ваши чувства, да, я бы тебя простила, Тодзи. И вероятно бы разрешила тебе уделять время Синдзи. — А я не могу тебе рассказать об этом, моя дорогая. Потому что это вообще-то оскорбительно. Как это звучало бы? Хикари-чан, дорогая, я совершенно искренне влюбился в парня. Ты не против, если я буду иногда трахаться с ним, а не с тобой? — Тодзи, уверена, это можно сказать в более… подобающей форме. Ну, да, ты прав. И Синдзи прав: в нашей культуре такое и правда, звучало бы… не очень, — согласилась Хикари. — Вот-вот, а теперь мы можем об этом говорить. Никто не считает оскорбительным, если Тодзи спит со мной, а не только с Хикари, — ещё раз обратил на это внимание Синдзи. — Потому что мы избавились от тирании нашей родной культуры. Ещё раз: пусть будут прокляты традиционные духовные скрепы — они стольким людям жизнь отравили! По привычке, приобретённой прямо после выхода из Врат Йог-Сотота, NERVвовцы общались друг с другом на языке жителей этой планеты, потому их новые знакомые понимали этот разговор. И Синдзи обратился к ним: — Теперь, я думаю, вы понимаете, почему нельзя устанавливать диктат гетерастической моногамии — вы столько судеб изуродовать можете, что не счесть! Я обязательно поговорю об этом с Симоном, ваша цивилизация не должна повторить наших ошибок! Полигамию, уважение к выбору нескольких половых партнёров, стремление изучить все свои сексуальные вкусы, порицание ревности и чувства собственности — всё это нужно развивать со школьной скамьи, я считаю. Вы должны приучить людей держать в уздах ревность и чувство собственности — тогда, если систематически люди будут подавлять этих бесов, если люди будут ответственными, если к этому их будут приучать в школе, — Синдзи загибал пальцы, — то вы будете жить жизнью более счастливой, чем многие на нашей планете — рабы моногамной гетерастической диктатуры. — Синдзи, тебе надо самому идти в политику с такими задатками, — сказала Аска. Они посмеялись. Некоторое время спустя, после всех обсуждений, Йоко заявила: — Я готова за бесплатно заниматься любовью с разными мужчинами, но при условии, что вы будете полностью удовлетворять все мои вкусы. — Среди них есть что-то специфическое? — с живым любопытством спросил Кенске. — Да… — с долей промедления призналась Йоко. — Йоко любит, когда двое мужчин ласкают друг друга, занимаются любовью друг с другом, а — она между ними, — пояснил тут за жену Киттан II. — Я так подозреваю, такое практиковали с ней Камина и Киттан I, — догадался Синдзи. — Да, было такое, — призналась Йоко. — Меня очень возбуждают два красивых парня, которые делают «это» друг с другом. Именно поэтому меня заинтересовали вы, у вас, как я вижу, любовь между парнями в почёте. В ответ на это перед ней посмеялись, попутно всячески подтверждая данное мнение. — Киттан II, — обратился к нему Каору, — а ты занимаешься любовью с другими мужчинами? — Когда Йоко просит — да, но я больше предпочитаю женщин, — Киттан II к этому моменту уже сытно поел и сейчас гладил пузо, голый пупок торчал наружу между брюками и чёрной безрукавкой. — Я просто хотел бы, чтобы ты воспользовался моим задом для своего удовлетворения, — прямо заявил об этом Каору. — Да, и я тоже хотел бы, — взглянул Синдзи на этого плотного, пузатого блондина с густыми тёмными бровями. — Но сперва, — пилот Евы-01 далее взглянул всё же на жену, — я хотел бы, на пару со своим мужем, переспать с тобой, Йоко. — Я тоже так подумала. — Значит, вы, Синдзи, Каору, первые на очереди? — спросил Кенске. — Мы с… Тодзи, выходит, вторые? — гик взглянул на своего друга-спортсмена. — Ну, наверное, — не возражал Тодзи. — Из парней я, конечно, хотел бы что-то делать с Синдзи, но для разнообразия я мог бы сделать это с тобой, Кенске. Лучше даже с тобой, — дальше подумал над этим наш спортсмен, — ведь Синдзи я люблю больше Йоко, это точно. Потому что в сексе при участии Синдзи, я буду больше обращать внимание на Синдзи, которого я люблю, а Йоко мне пока только нравится за внешность и, поверхностно, за поведение. Я хочу насладиться Йоко по полной перед тем, как я думаю, разойтись с ней. — Меня вот больше заинтересовала Киён-кун, — Кадзи всё это время строил глазки в сторону блондинки, потому эти слова никого не удивили. — Даякка-кун, друг, ты, надеюсь, не против поменяться женой на одну из наших девушек? Клянусь тебе, всего лишь на эту ночь — я не претендую ни на что серьёзное. Киён и Даякка обменялись взглядами. — Я не против, а ты? — Киён всё же не могла не оценить импозантную внешность Кадзи и его манеры. — Хорошо, я выбираю девушку из вашего числа, — Даякка стал искать взглядом: выбор его был не велик — или Аска, или Мари, или Хикари. — Я не хотела бы сейчас связываться с мужчинами, — прямо сказала Мари. — Я люблю красивых мужчин, потому хочу сейчас провести время с Киттаном, — Хикари посмотрела на мужа Йоко. — Я не против, — Хикари, конечно, была меньшей красавицей, чем Аска и Мари, но Киттан согласился без проблем. — Хорошо, — понимая, что сейчас остаётся только ей возместить отсутствие женщины у Даякки, Аска вызвалась. — Даякка, я честно тебе скажу, что рожей ты не вышел, но ты хорошо сложенный мужчина и уже одно это в тебе мне нравится. Киëн, скажи, Даякка настолько хорош в постели, как я могла подумать? Супруги посмеялись. — Аска, я люблю своего мужа за его безусловную любовь ко мне и к нашим детям, — пояснила Киëн. — Но если тебе важны в нём, в первую очередь, такие качества, то я тебе скажу — как женщина, с ним довольна. Аска посмеялась. — Хорошо-хорошо, меня очень устраивает такой ответ!.. Таким образом наши герои разошлись: Каору и Синдзи сейчас скрылись за дверью с Йоко; Кадзи — с Киëн; Аска — с Даяккой (перед этим Киëн и Даякка, как очень любящие супруги, пожелали друг другу классно провести время). — Я, пожалуй, пойду спать, — встала из-за стола Кинон. Мари взглянула на неё: — Я тоже, сейчас не хочу иметь дело с мужчинами, — снова повторила Мари, следуя за Кинон. — Покажешь мне, где тут можно у вас прислонить голову. — Хорошо. Кенске и Тодзи обменялись взглядами: — Вот грязная лесбуха, а? — покачал головой последний. — На жену священника глаз положила, ну, ничего святого нет. Первый хихикнул: — Интересно, она сможет соблазнить её? — задался вопросом Кенске. — У Мари точно есть опыт и настойчивость. Синдзи, Каору и Йоко вошли в спальню последний. — Меня очень заинтриговала вот эта надпись, — Йоко указала на бедро Каору, где в самом верху с недавних пор татуировка гласила: «I 💗 WHITES BOY». Каору посмеялся: — Она полностью отвечает действительности. — Я вся в предвкушении — хочу наблюдать, как ты принадлежишь мужчинам! — Йоко, это будет тебе, но сперва я хочу поразвлечься с тобой. Каору, нам нужно раздеть нашу дорогую новую знакомую, — Синдзи решил сделать это в первую очередь после длинного и пошлого поцелуя взасос с Йоко. — Хорошо, Синдзи, — Каору сейчас уже снял китель, под которым у него ничего не обнаружилось; сапожки Ангел снял, когда ещё вошёл в дом, и сейчас на нём ничего не осталось, кроме белых шортиков. Йоко следом поспешила поцеловать Каору — Королева куртизанок с большим удовольствием проследила за тем, как мужья слились в поцелуе, они сходились два раза подряд. Каору и Синдзи, разделившись устами во второй раз, оба взялись за снятие одежды с Йоко. Синдзи сейчас заинтересовала грудь, потому пилот Евы-01 с особым трепетом обнажил верхние, передние женские прелести — буфера с титьками. Каору же согнул колени позади Йоко. Кажется, гей не особо рассчитывал найти здесь прелесть по себе, потому испытал очень приятное удивление, когда обнажил задние полушария Йоко. — Синдзи, ты только взгляни на это, — бледные ладони альбиноса легли на ягодицы Йоко. Лицо Каору явило выражение счастья и предвкушения. — Сейчас, дорогой, — Синдзи наконец добрался до грудей, он активно трогал мячики, накрывал рукам, наклонял голову, чтобы сосать титьки. Каору, не долго думая, стал делать это же по отношению к ягодицам, в том числе он раздвинул их, дабы щекотать языком анальное отверстие. — Ух, ты, я, если честно не думала, что мужчине может понравиться моя попка! — удивилась Йоко. — Камина всегда говорил, что у других девочек попка получше, чем у меня. Помню, мы даже мерились попками с Нией, тогда все сказали, что у неё лучше. Синдзи сейчас глубоко сосал титьки Йоко. — Твоя попка просто похожа на мужскую, — Каору оторвал язык от ануса и гладил сейчас кончиком пальца это отверстие. — Мне даже интересно стало, — Синдзи оторвался от грудей Йоко — очень пышных, способных легко привести мужчину в состояние возбуждения — и обошёл, направил теперь внимание на ягодицы. — Мне ещё нравятся тут широкие бёдра, — Синдзи коснулся их рукой, попутно нагибаясь и глядя на ягодицы. Каору отодвинулся, дал Синдзи как следует присесть прямо позади Йоко и ознакомиться с тыловыми булками. — Ого, плоская попка, — потрогал он, — реально мужская. — Синдзи, тебе нравится она? — спросила Йоко. — Ну, девочки меня больше возбуждают, чем мальчики, но с парнями мне в сексе приятнее, так что… мне очень даже интересно такое сочетание, — Синдзи потрогал задницу. — Вот, что, Каору, я пока начну с задницы. Тебе она тоже нравится? — Как и ты, Синдзи, я намерен войти в Йоко через эти ворота — улыбнулся бледный гей. — Молодец, Каору, — Синдзи сразу же поцеловался с ним. — Ох, — Йоко к тому моменту уже обернулась к ним и устремила пару пальцев себе к клитору, — давайте, да, ласкайтесь — вот так, мальчики! Мне очень нравится смотреть на это, — Йоко мастурбировала себе. — В таком случае пошли на постель, — указал Синдзи. Сейчас все сняли остатки одежды. — Ложись попой к нам, — попросил Синдзи. — Угу, — Йоко заняла позицию на животе. Синдзи облизал губы. — Каору я буду ласкать Йоко попку, а ты займись моей попкой. — Ты хочешь, чтобы я тебя ласкал или сразу взялся как следует тебя иметь? — уточнил гей. — Можешь сразу иметь — лаской надо наслаждаться более тщательно, но я сейчас хочу бросить всё восприятие на анус Йоко. Синдзи наклонился, предался тому, что стал языком как следует водить по анусу Йоко. Каору быстро сунул Синдзи два смазанных пальца, растянул, залил туда ему немного смазки, после чего вонзился в тыл мужа своим членом. Пока Каору исполнял свой супружеский долг, Синдзи вовсю наслаждался задними прелестями Йоко — он не стеснялся пробираться язычком в само отверстие, целовать вокруг него, даже слегка вписаться зубками и ноготками в ягодицы девушки, так похожие на ягодицы мальчика. Каору тоже видел их со своего ракурса, за спиной Синдзи, там, где кончилась голова Синдзи, и Каору очень нравилось совершать содомию с возлюбленным и видеть то, как последний работает с такой, пусть и женской, но привлекательной попой… Киттан и Хикари разделись и сперва внимательно осмотрели друг друга. Блондин был парнем с хорошо выраженным атлетическим телосложением, разбавленным благодаря очень хорошо выделяемому, плотному и полному пузику. — У Киттана I, если я не ошибаюсь, не было такого пузика, верно? — Хикари указала на этот живот. — Да, Йоко говорит, я наел его своим безделье возле телевизора, — хлопнул себя по брюшку Киттан. — Ну, по-моему, он довольно симпатичный. — Да, согласен. В некоторых деревнях полнота вообще считается признаком мужской красоты. Я даже был в таких деревнях, там мне все говорили, что я недостаточно полный. Тамошние мужчины, чтобы выглядеть красивыми, вообще объедаются до такого состояния, что едва ли двигаться могут [7], — рассказал Киттан. — Ха-ха! Мой Тодзи тоже очень любил покушать в школе, я готовила ему, так мы и познакомились с ним как следует, — вспомнила об этом Хикари. — Угу. Они теперь продолжили — целовались, гладили, ласкали друг друга. — Ты как любишь? — поинтересовался Киттан. — Ну, как все… — у Хикари не было каких-то особых фетишей, и потому она не знала, что сейчас ей ответить. — Я люблю, когда девушка — наездница. Я вообще не особенно люблю много двигаться во время секса. Мне Йоко говорит, что я мало похож на настоящего Киттана: мой прототип был сам очень активен в любви. — Я не против быть твоей наездницей, Киттан. — Хорошо. Киттан вытянулся на спине, лёг большим своим пузом вверх, даже как-то лениво потянул свои мускулистые руки. Хикари для начала решила возвести ему член минетом, но тот почти сразу вскочил очень плотно. — Хорошая эрекция, — сжала его пальчиками Хикари и немного подрочила. Потом в её рот скользнула таблетка против зачатия. Хикари добавила себе в вагину смазки, после чего взобралась, насела на член Киттана и сама пустилась в скачку. — Мой Тодзи тоже любит такую позицию. Кадзи целовал Киëн, сосал груди этой замечательной блондинке, потом опустил лицо к вагине, исследовал там всё с помощью языка, дал любовнице захватить бёдрами свою голову. Член самого Кадзи торчал, во всю готовый к схватке. — Отлично, отлично — ты очень хороша, вижу, ты вся течёшь, — Кадзи посмотрела на чужую жену. Импозантный любовник со щетиной на лице насладился влагой, обильно выступившей от его ласок. — Хорошо, можешь вводить в меня своего… бойца, — Киëн немного посмеялась, действительно будучи очень довольна таким с ней обращением со стороны практически незнакомого мужчины. — Как скажешь, моя киска, — Кадзи направил теперь своего малого в женские ворота. Он полностью вошёл, прямо держа свой мужской торс перед блондинкой, лежавшей на кровати. Кадзи задвигался. Киëн закусила губу, принимая в себя толчки его мужским тараном. — Очень хорошо, очень хорошо, — через некоторое время проговорила блондинка. — Продолжай в таком же духе… Аска и Даякка вошли в свою комнату. — Как ты хочешь это сделать? — первым делом спросил Даякка. — Не знаю, а ты всегда спрашиваешь об этом свою жену? — Да, я очень хочу делать хорошо моей Киëн. — Что ж, меня интересует только ебля, — Аска проглотила сейчас противозачаточные. — Потому давай я сперва заставлю подняться твой член. Они разделись. Аска оценила хорошее сложение Даякки, каковое должно было в её глазах компенсировать откровенно несимпатичное лицо нового любовника. Она вставила себе вибратор, села на край кровати, приняла в рот член Даякки. Он достаточно быстро наливался кровью, был толстым, плотным, но не очень длинным. Аска сосала его, чувствуя, как он во рту набирает твердь. Член Даякки восстал, он гладил волосы Аски, клал ей руки на плечи. — Знаешь, мне нравятся женские плечи, очень нравятся, — признался Даякка. — Может ты хочешь их облизать? — Аска, вынув изо рта член любовника, приподняла свои брови. — Да, можно. Член Даякки уже торчал очень хорошо, мужчина взялся натруженными руками гладить и даже массировать ей плечи. Особенно ему, кажется, понравились, свободно спадающие рыжие локоны. Даякка обследовал всё это, положил туда свой член. Аска оценила то, с какой щепетильностью Даякка действовал, он смазал свой член, попросил зажать его подмышкой. Аска выполняла все его пожелания, ожидая, что в благодарность он как следует отымеет её куночку. Даякка во время всего этого пару раз целовал Аску в губы, ей не нравилось его лицо, но она молчала, тем более Даякка получал большее удовольствия, когда покрывал поцелуями плечики и спинку девушке, а также зарывался лицом в её рыжие волосы. — Признаться, я настолько люблю Киëн, что я ни разу не имел дело с какой-то другой женщиной — с тех пор, как мы стали супругами. Я даже взволнован. Мне очень необычно делать всё это с другой женщиной. Даякка говорил это во время того, как удовлетворял свой фетиш на женскую спинку и женские плечики. Он положил Аску перед собой на спину, коснулся губами её грудей, потом быстро перешёл к животу. Сама рыжая красавица очень внимательно вглядывалась в эти его действия. — Если тебе не нравится моя физиономия, то давать я буду брать тебя по-собачьи? — предложил Даякка, заметив это. — Да, давай. Рожей ты не вышел, но может членом… — Аска поспешила перевернуться, она встала раком. Даякка сперва сунул ей пыльцы в вагину, он глядел на её тыл и дрочил себе. — Может ты хочешь взять меня в зад, прямо как любит Синдзи? — предложила Аска. — Я был бы не против, если ты хочешь, но я никогда так не делал с женой, мне просто не хотелось. Мне, кажется, это будет больно и немного унизительно, тебе так не кажется? — засомневался Даякка. — Мне нравится унижение и нравится, что эта штука у меня в заднице. Просто у Синдзи довольно мелкий хуй, а у тебя он потолще, я подумала, что тебя я почувствую иначе… — Признаться, я буду взволнован, но если ты хочешь, я попробую. — Давай, только побольше смазки… И мне в зад дай смазку! Даякка сделал, как ему сказала Аска. — Я волнуюсь, как бы не сделать тебе больно, — Даякка уткнулся головкой своего члена прямо в анус Аске. — Да не бойся ты, я уже не в первый раз принимаю хуи в себя, — Аска почувствовала, как половой орган проникает ей в прямую кишку. Даякка действительно давил без решительности, прямо как Синдзи в их первые разы. Аска приняла в себя мужской орган. — Дай немного привыкнуть. — Скажешь, когда двигаться. — Ага… Аска сосредоточилась теперь на всём том, что дарил ей вибратор, трудящийся во влагалище. — Ага, давай. Даякка подвигался сперва очень осторожно — любовник несколько раз уточнял, можно ли быстрее. — Можно, можно, — Аска обхватила руками подушку. Даякка вскоре брал её с такой скоростью, с какой привык владеть женщиной. — Аска, не могу поверить, что тебе это нравится! Я не могу представить, как такое вообще может быть по душе женщине, — комментировал это дело Даякка. — Я с Синдзи решила заниматься главным образом аналом. Мне нравится, особенно если одновременно с этим не оставлять в покое мою киску. Даякка сразу после таких слов сунул руку под Аску, чужой муж дрочил ей клитор. — О, да, хорошо, хорошо… Ей нравилось всё это, лицо покраснело, губки издали стон. Лицо же самого Даякки выражало лёгкое стеснение, когда его член проникал во чрево девушке и он совершал толчки ей туда, в нутро, в потроха, сквозь хват анального кольца… — У Йоко большой дом, но давай мы ляжем в одну постель, чтобы не занимать много места, — обратилась Мари к Кинон. Девушки шли по коридору. — Ты что, не хочешь спать одна? — в условиях, в которых жили и выросли эти наши герои, было нормально просто спать где-нибудь вместе — в первую очередь из-за нехватки постелей и прочих элементарных удобств. — Не хочу, — сказала Мари. Она чувствовала, что Кинон, на которую ей довелось сейчас положить глаз, не до конца осознаёт или же во всяком случае не до конца уверена в сексуальной подоплёке происходящего. Это только возбуждало нашу лесбиянку. Мари хотелось вводить во искушение и хотелось развращать и совращать и очень хотелось отвращать женщин от нормального брака и ставить особ прекрасного пола на путь лесбийского разврата. В Синдзи не было такой ненависти к гетеросексуальному браку, какая зародилась в душе Мари с тех самых пор, как Гендо увёл у неё Юй. — Хорошо, я тоже не люблю спать одна. Кинон открыла дверь, показала незамысловатую комнату, в которой стояла постель и где можно было отдохнуть. Девушки разделись. — В вашей культуре принято насколько раздеваться? — поинтересовалась Мари. — Настолько, насколько тебе удобно для сна. — У нас принято раздеваться полностью. Обладательница русых волос и голубых глаз отчётливо поняла, куда идёт дело, но пока решила внешне не придавать тому никакого значения. — Как хочешь, Мари. Кинон оставила немного одежды на себе, это были майка и трусы. Мари же разделась полностью, сняв с тебя до последней тряпки свой кошачий костюм. Лесбиянка с большим удовольствием обнажила свои огромные буфера. — Эй, Кинон, мои груди больше твоих! Как они тебе? Нагая Мари, вот в такой провокационной манере привлекая внимание, несколько раз крутанулась, являя со всех сторон бёдра и пихая в глаза ягодицы, подчёркивая все формы в своих движениях. — Возможно, это понравится мужчинам, с которыми ты, как сказала, не хочешь связываться, — сдержанно прокомментировала Кинон. — Мужчины? Скажешь ещё! — Мари возмутило упоминание мужчин. — Мужчины — скоты! Животные! Мне глубоко отвратительны их члены и плоские груди! — Я знаю женщин, которые не желают плотских отношений и потому стоят от них всю жизнь в стороне, — серьёзно сказала Кинон, занимая положение на кровати. — Мари, ты можешь занять место среди них. — «А ты дерзкая!» — Мари взбесило такое предложение, ибо секс она как раз очень сильно любила. — «Ей промыли мозги гетерасты-скоты! Она думает, что женщина может заниматься сексом только с такой скотиной, какой является по своей натуре всякий мужчина, или отказаться от секса — в то время, как самый разумный путь для женщины — это секс с другой женщиной. Бедная девочка, как же гетерасты-скоты промыли тебе мозги! Скрыли от тебя этот очевидный факт, золотой третий путь. Я должна показать ей это, я должна научить её этому!» Вот с такими мыслями, охваченная сексуальными желаниями и фантазиями, Мари легла рядом с Кинон, после чего, немного посмотрев в её сторону, облизала пальцы, начала мастурбировать себе. Клитор Мари живо отозвался на такую процедуру, бугорок налился твердью, влага засочилась по стенкам пещерки. Кинон не могла не обратить на такое внимание: — Мари! Ты… Было видно, что во взгляде Кинон читалось: «Мари, ты не нормальная!» — Кинон, я занимаюсь мастурбацией, я сказала, что не хочу проводить время с мужчинами, но это не значит, что я не хочу испытать удовольствие, которое может испытать женщина. — Мы, девушки, должны вести себя скромнее, чем мужчины, — со смущением и возмущением молвила Кинон. — Но сейчас никто не видит, — Мари знала, что на таком этапе лучше не перечить центральному тезису. — Я вижу, — чуть нахмурила брови Кинон. — Слушай, пожалей меня, не будь так резка — хотя Кинон и не говорила ничего резкого, Мари взяла такую риторику, — я женщина и хочу наслаждаться, как женщина. Неужели ты не хочешь? — Хочу, но с моим мужем. Я люблю Росиу. — Я понимаю, но если мужа нет рядом? Мари не оставляла мастурбацию. — Ты хочешь, чтобы я помогла тебе… — поняла Кинон. — Кинон, кисонька моя, только не нужно нервничать — я не сделаю ничего неприятного. Я слишком люблю женщин, чтобы делать нам что-то плохое. Я просто… я просто люблю других девушек. Я родилась такой уродкой и не намерена меняться. Мои извращённые желания всегда останутся со мной и мне остаётся только удовлетворять их либо с такими же извращенцами, как я, девиантами, которых, если по-хорошему, надо расстрелять, или с теми девушками, которые согласны будут из жалости удовлетворить меня. Вот такая я бедная-несчастная. О-ох! А-ах!.. Говоря всё это, Мари не прекращала себе мастурбировать, и, очевидно, она получала огромное удовольствие от того, что этот процесс во всех подробностях видела девушка, с которой она разговаривала. — Кинон, не будь так жестока ко мне — я лучше пойду на расстрел или в концлагерь с розовым треугольником, но не откажусь от такого: от любви, от секса, — Мари глядела то на Кинон, то на собственное влагалище, где лесбиянка постоянно орудовала пальчиками. — У тебя правда нет… никого, кто мог бы делать тебе так? — спросила Кинон, войдя сейчас в положение собеседницы. — Нет, моя кисонька, я совсем одна в своих вкусах, — Мари, понятное дело, врала, чтобы с одной стороны вызвать к себе жалость, а с другой — ей нравилось лгать, нравилось чувствовать себя плохой, грязной лесбиянкой, которая совращает гетеросексуальных женщин исключительно из своей противоестественной похоти. Кинон сейчас молчала, просто смотрела на Мари. Мари вдруг свободной рукой взяла Кинон за запястье. — Давай, удели мне внимание, Кинон. Тебе что, сложно? Сделай это быстро. Кинон, ничего не говоря, протянула руку, вернее позволила Мари взять свою кисть и положить туда, где жаром пышет влагалище лесбиянки. Кинон не самым опытным образом задвигала там своими пальчиками. — Ты что, никогда себе не дрочила? Мари пошло облизала губы: — Давай, вот так, вот так, как я… Мари закусила губу, показала, как надо, потом попросила Кинон расположиться более удобно. В конце концов Кинон села перед Мари, чтобы парой пальцев, как показала ей она, дрочить ей. — Эй, а ну покажи груди, — попросила Мари, теперь имея возможность на глазах у Кинон своими руками водить себе по грудям, провокационно гладить кончиками пальцев себе соски. — Покажи их: имея перед глазами женские атрибуты, я кончу гораздо быстрее. Кинон, привлекательная в своей серьёзности и молчаливости, сняла с себя майку, девушка с длинными русыми волосами и хорошо заметными голубыми глазами явила свои сиськи — грудь среднего размера, сосочки темноватые, кожа хорошая, розовая. Мари живо улыбнулась обнажённому женскому бюсту. Кинон сосредоточенно дрочила ей, Мари балдела, она очень завелась, она прямо чувствовала, как там готовится оргазм, организм наливает силы… — Кинон, — Мари закусила губу, специально немного помолчала, чтобы подруга сама спросила: — Что? Что тебе ещё, Мари? — Кинон, ты дрочишь мне одной рукой, пожалуйста, второй рукой потрогай свои груди, трогай их, пожалуйста… Кинон, снова выполнив всё молча, начала свободной рукой трогать себе груди. Мари пожрала это всё взглядом. Кинон совершала это всё без особого рвения, только под настойчивостью просьб Мари. Мари обнажила свои зубы — она теперь одной рукой снова начала дрочить себе сама, очень быстро, энергично. Когда Кинон, видя, что раз так идут дела, попыталась убрать одну руку, Мари немедленно схватила её за пыльцы, схватила и начала ими дрочить себе. — Сильнее, чаще, сильнее!.. О, ох!.. Мари почувствовала, как влагалище наконец облилось влажным жаром. Клитор выдал толчок, от него пошли сокращения, очень благостные. — Спасибо, спасибо большое! — поблагодарила Мари, почувствовав себя на пике позитива. — Пожалуйста, — Кинон наконец убрала руку от влагалища Мари, дала ей отдохнуть. Жена Росиу легла теперь, протянула руку к своей майке. — Нет, киска, постой. Постой, мой ангел. Мари теперь приподнялась. — Что тебе ещё? — Я не могу уснуть, если не сделаю тебе так приятно, как ты сделала мне, Кинон… — Я не хочу… — Что значит, ты не хочешь? Сделай это ради меня. Точнее, — Мари облизала губы, — Кинон, тебе ничего делать будет не нужно. Ты просто отдыхай, а я буду работать. Мари перебралась в ноги Кинон, схватила трусы, потянула их, сняла. Когда снимала, то подняла ноги Кинон, они очутились на уровне лица. Мари взяла одну ногу за щиколотки, поцеловала пяточку, провела язычком по подошве, облизала пальчики. — Хорошие ножки, — Мари потёрла подошву и пяточку пальчиками, потом отпустила ноги, забыла про них. Мари всё внимание удалила гениталиям Кинон, теперь обнажёнными, обрамлёнными русыми волосами, прямо как те, которые росли на голове. — О, какая прелесть, какая прелесть! Твоя куночка уже сводит меня с ума! Мари приблизила лицо к гениталиям, впилась в них поцелуем так пылко и жарко, словно это были губы любовницы, немного потрогала бугорок пальцами. — Ты хочешь делать это языком? — поняла Кинон. — Да, конечно, моя хорошая, а как ещё? — Тебе не противно? Мари рассмеялся. — Нет, конечно, это чудо — целовать женский цветок, пить женский нектар! — и Мари поспешила доказать такое своё отношение, быстро прильнув устами к женскому влагалищу, обдав куночку теплотой своих губ, влагой и жаром своего языка. Мари попутно поправила себе косичку, лесбиянка энергично, с пылом и страстью взялась за куни. Кинон глядела на всё это, периодически закрывая глаза, на продолжительное время вслушиваясь в эти ощущения. — Тебе как, нравится? — спросила Мари через несколько минут непрерывной работы с влагалищем. — Ну… не то, чтобы это для меня нормально, Мари… не то чтобы я этого хотела, но приятное ощущение… приятные ощущения есть, — была вынуждена признать Кинон, немного медля с таким признанием. — Ум, — Мари оторвала уста от влагалища, облизала губы, хищница уже чувствовала влагу, выступающую навстречу её ласкам, — это только начало, моя киска; поверь мне, я заставлю тебя очень хорошо кончить. Мари вернулась к делу… Тодзи и Кенске сейчас остались в компании тех двух юношей — светлокожего блондина и смугловатого брюнета — учеников Йоко. У них наша двоица взялась активно расспрашивать о предпочтениях Йоко. Кенске догадался подлить этим двоим побольше алкоголя, потому скандальные откровения не заставили себя долго ждать. Кенске старался расспрашивать подробно, чтобы не упустить ни одной детали интимной жизни Королевы куртизанок. Юноши рассказали следующее. Однажды они остались на дополнительные занятия — это действительно были дополнительные занятия, потому как Йоко требовала от них решить все задачи перед тем, как предоставить им в пользование своё тело. Когда это было сделано, Йоко попросила всех раздеться. Йоко потребовала у парней облизывать себе гениталии, по очереди симпатичные блондин и брюнет делали ей куни. Затем она попросила двух обнажённых учеников лечь посреди класса в позе 69 и сосать друг у друга члены, уже во всю успевшие встать. Блондин и брюнет без колебаний совершали всё это. Йоко мастурбировала себе и озвучивала всякие пошлости, подбадривала парней. В частности она говорила о том, что они уподобляются сейчас великим героем — Камине, Симону, Киттану и некоторым другим известным личностям, делившим постель с ней. Через некоторое время блондин и брюнет пожаловались на то, что у них уже устал рот непрерывно и энергично сосать друг у друга. На это Йоко рассмеялась и заявила, что великие герои делали это гораздо дольше, чем они. Так, только мастурбируй себе и глядя на оральный секс между двумя парнями, Йоко сама кончила от своей руки. Пережив первый оргазм, развратная училка подошла к парням. Венценосная шлюха поинтересовалась, кто из них готов стать пассивом ради удовлетворения её эротических фантазий. Смугленький согласился. Тогда Йоко сама сунула пальцы в анус этого мальчика, всё там смазала и потребовала от него лечь на спину — прямо посреди школьного класса. Мальчик лёг. От блондина Йоко потребовала встать на колени. Она сама своей рукой ввела его член в анус смугляшки, заставила совершать так содомию. Пока одноклассник мужеложствовал с одноклассником, сама Йоко насела своим самым нежным местом на лицо пассива: с одной стороны он принимал в себя член своего друга, с другой — в такой позиции — языком ублажал насквозь развратную училку, а она своей рукой дрочила смугляшке член. Похотливые уста Йоко сливались в поцелуе с блондином. Стоны заполнили школьный кабинет. Йоко в самый разгар секса вынула из себя предмет женской гигиены и потребовала от пассива член — она постоянно дрочила, просила принимать в рот всё, что потечёт из неё. Менструальная кровь хлынула прямо на губы парня. — Слизывай, слизывай мне! — развратно требовала Йоко. — Давай, давай же!.. Ученику ничего не оставалось — смугляш потреблял менструации Йоко, в чём и заключался её самый интимный фетиш. Йоко во время цикла даже употребляла специальные препараты, которые повышали количество крови. Чувствуя, как ученик покорно сосёт ей тёплую кровь из вагины, Йоко вся изошлась от внутренней, страстной дрожи. Вагина сократилась точками. Йоко оторвала рот от члена смугляшки, дабы как следует насладиться этим оргазмом. Вот так они это делали: у Йоко сосали, она то сосала, то целовала в уста блондина, блондин содомизировал своего друга, видя перед собой сексуальную девицу. Блондин кончил первым, со стоном бросив сперму в анус своего одноклассника. Йоко же яро дрочила последнему. Блондин не успел вынуть из него член, как смугляшка сам прозвучал стоном под окровавленной вагиной Йоко: сперма из его члена активно вырвалась наружу, падая на пальчики развратной училки. — Так, молодцы, молодцы!.. — Йоко выпрямила свои замечательные широкие бёдра, венценосная куртизанка встала и поглядела с блестящей улыбкой на своих учеников, приходящих в себя после такого. Йоко вся стояла красной, до сих пор девице было стыдно за то, что она принуждает своих любовников пить её менструации — но что поделать, если у девушки второй любимый фетиш именно такой? — Ого, какой фетиш у Йоко! Спасибо, что вы рассказали — мы знать будет! Интересно, — Кенске обратился к Тодзи, — Йоко будет принуждать Каору и Синдзи к такому? — Я думаю, это будет зависят от того, есть у неё кровь сейчас в пизде или нет, — пожал плечами Тодзи. — У баб же она не всегда там. — Хм, — Кенске задумался над всем этим, потом прислушался к своим ощущениям, к своим желаниям, к тому, что его заводит и возбуждает сейчас во всей этой истории, которую он только что выслушал на пару со своим другом. — Я думаю, — Кенске повернулся к Тодзи, — Синдзи и Каору с Йоко будут ковыряться всю ночь. Сейчас нам надо подумать, как бы не остаться ни у дел. Меня возбудили все эти рассказы… А тебя, Тодзи? — Кен, ты предлагаешь нам найти себе кого-нибудь ещё? — спросил Тодзи. Они оба посмотрели тут на блондина и брюнета. Ученики Йоко сейчас не поняли наших друзей, ибо те перешли на японский. — Да, у меня вот какая идея, Тодзи: я не хочу растрачивать наши мужские силы на других женщин, потому я хотел бы, чтобы эти орлы нас прочистили, — прямо предложил Кенске. Тодзи посмеялся: — Кенске, ты так подсел на стимуляцию простаты? — И это тоже, — Кенске поправил свои астральные очки, — но сейчас меня больше интересует, как получить кайф в постели и не потерять много сил. Ты что расскажешь? Тодзи ещё раз взглянул на учеников Йоко: — Хорошо, я тоже не против немного постимулировать простату, — согласился Тодзи. Обладатель лица с веснушками на это немного хитро улыбнулся. — Кенске, мне кажется, это просто оправдание, чтобы лишний раз подставиться под парня. Тебе это нравится? В смысле, психологически? Ты хочешь этого? — Конечно хочу — быть под парнем это очень приятно. Я ощущаю себя девочкой, которая служит удовольствию своего ëбаря, — Кенске не стал этого стыдиться. — Кенске, ты чувствуешь себя женщиной? — приподнял бровь Тодзи. — Прямо как Синдзи? Ты не только би, но и транс? — Нет, Тодзи, я никогда не ощущал себя девушкой, хотя… — Кенске поднял взгляд, заглянул во внутренние ощущения, потом сознательно поглядел на Тодзи. — Я — пан, а не би. Меня не волнует пол, возраст, даже внешность, меня… интересуют личности, ситуации и так далее. Я раньше думал, что я гетеро, потому что меня влекло к девушкам… Я очень любил их снимать. Благодаря Синдзи и Каору я глубже копнул в свою сексуальность и обнаружил, что мне нравится не только снимать… мне нравится отдаваться мужчине, мне много чего нравится, Тодзи. — Угу, угу, — кивал тот. — Хорошо, я тебя понимаю. Я сам, после того, как постепенно влюбился в Синдзи, много переосмыслил в сексе… Тут он взглянул на этих учеников Йоко — симпатичных таких, очень молодых. — Как думаешь, Йоко специально любит помоложе, именно ради этого она устроилась в школу, а? — задал вопрос Тодзи. — Не знаю, возможно. Остаётся надеяться, что она всё же знает меру и не пристаёт совсем уж к маленьким детям, у которых едва ли писюн вырос, — сказал Кенске. Он захотел расспросить на предмет педофильских наклонностей Йоко, но не стал — мало ли они будут, что тогда? Уж лучше не поднимать некоторые вещи. — «Бог ей судья». Кенске обратился к двум этим молодым орлам: — Вы хотите наших девушек? — Да… — Хотим. Они обменялись взглядами. — Вы получите их, если будете прочищать сейчас нам задницы — нам обоим, — поставил условия Кенске. — Идëт? Парни обменялись взглядами: — Да, я согласен, — кивнул блондин. — Я тоже, — был того же мнению брюнет. — Хорош, — встал с места Тодзи, — отведите нас… вы знаете, где тут комната, в которой можно уединиться? — Конечно, мы вам без проблем покажем… Парни вчетвером вошли в комнату, стали раздеваться. — «Мы пришли сюда за девушками, а тратим время на парней», — Тодзи с такими мыслями обнажил свой спортивный, смуглый торс, положил белую футболку, — «ничего, я точно кончу в эту Йоко». Тодзи сел и снял кеды, снял длинные носки, свободно пошевелил пальцами ноги. — «Я заставлю её себе дать!» Тодзи следом снял с себя шортики, показал свою спортивную попочку блондину и брюнету; эти также сейчас снимали с себя одежду: — Вот видите! У нас там всё выбрито, так что вам совсем не будет противно! Уверен, у вас там тоже всё выбрито, — Тодзи присмотрелся — да, так и есть: эти двое красивых юношей выбриты везде, волосы у них есть только на голове. — Только нам нужны девушки, чтобы как следует возбудиться, — сказал ему один из этих учеников. — Сейчас всё будет, подождите, — Кенске, прервав процесс раздевания, уже копался в камере — сейчас лохматый обладатель соблазнительной мордашки с веснушками активировал и широко развернул голографическое изображение, там побежала запись всевозможных оргий и увеселений, коим предавались в NERV. Двое учеников глядели на это, а Тодзи делал себе растяжку — друг, товарищ и любовник Синдзи уже хорошо усвоил, как её делать. Кенске, раздетый лишь ниже пояса, сразу же пожелал взять в рот член одного из умников Йоко. — Тодзи, — Кенске поспешил занять специальную позу, — давай, возьми смазку и смазывай мне. Оставаясь в зеленоватой одежде выше пояса, Кенске по очереди брал в рот то у одного любовника Йоко, то у другого, перед глазами разворачивались различные, записанные ранее на камеру непотребства, и Тодзи парой своих растягивал Кенске. Хорошенькая попочка охотно приняла своей дырочкой смуглые, дружеские пальцы. Как вакханка, лохматый гик очень энергично и умело приводил в боевую готовность тараны учеников Йоко. При этом Кенске периодически обращал явное внимание на свою запись, где творился такой же, совершенно непотребный разврат. В такие моменты парниша выворачивал шею, жадно пожирал глазами то, что наснимал ранее сам, одновременно его руки с ярой активностью надрачивали сразу два члена. — Кенске, — наблюдая такое, Тодзи предложил, — да я вижу, ты просто мечтаешь о хуе! Давай я дам тебе сесть на мой? У Тодзи детородный кол сейчас вскочил как от действий, так и от записи — сам огонь разврата подстегнул мужа Хикари. — Хорошо, — отозвался другу Кенске, меняя один член на другой. Тодзи лёг спиной на кровать, ноги свесил на пол, Кенске, до сих пор не снимая одежды выше пояса, сел другу на член — бритая попка поглотила в себя этот инструмент на раз-два. Как уже хорошо понял читатель, перед лохматым гиком торчало ещё два члена, и наш мальчик с веснушками то какой-то из них брал себе в рот, то пальцами дрочил эти мужские копья, и так ещё умудрялся двигаться, даже подпрыгивать своим седалищем на пике Тодзи. Кенске балдел, это было видно. — «Тебя возбуждают мужчины. Интересно, ты всегда скрывал эту ориентацию от меня или только сейчас это понял?» — думал Тодзи, лёжа на спине и наблюдая за тем, как совершается это непотребство. Через некоторое время Тодзи поднял свой торс, Кенске далее переместил другу на колени, но пенис всё ещё находился внутри ануса. Тодзи сделал это, чтобы иметь возможность со спины дрочить фаллос Кенске, который продолжал активно возбуждать учеников Йоко. Белокожий блондин и смугляшка-брюнет сообщили, что им очень заходит то, как Кенске их обрабатывает. — Хорошо, тогда нам надо переходить к главному. Спасибо, Тодзи. Кенске встал с члена друга. — Давай, я помогу тебе подготовить жопку. — О’кей. Тодзи занял позицию на четвереньках — Кенске растянул, смазал ему: — Так, Тодзи, я хочу себе хуй побольше, а тебе хрен поменьше, да? — Да, мне хуйло чем меньше — тем лучше. Я всё же натурал, — Тодзи сейчас обхватывал руками подушку и утыкался в неё лицом в полной готовности принять в свои потроха чужое мужское достоинство. — Я люблю стимуляцию простаты, — Кенске, на таких словах, своей рукой вставил в Тодзи член смугляшки. Друг слегка поморщился, когда принял в себя этот предмет. Брюнет этот, сам имея опыт пассива, к счастью, дал нашему натуралу время привыкнуть к нахождению инородного тела в прямой кишке. Сам Кенске, рядом с Тодзи, — в такой же позе — легко принял себе в потроха жезл любви блондина. — Эх, вот так — да… мне побольше, я готов на побольше… Друзей обоих заимели любовники Йоко. Лица всех четверых смотрели на стену, куда камера отбрасывала проекцию, все там видели сцены разврата, ранее дотошно заснятые Кенске… За стенкой Синдзи направил свой член на анус Йоко, головка надавилась на анальный клапан — раз, она нырнула в горячие потроха Королева куртизанок. Синдзи, как обычно, предоставил партнёру возможность отдохнуть. Йоко принимала его движения, в это же самое время Синдзи, до боли привычно, встречал своими потрохами инструмент Каору. — Хорошо, славная задница, — так прокомментировал Синдзи, сильно схватывая руками ягодицы Йоко, его толчки уходили ей в потроха. Прошло какое-то время. — Так, Каору, я думаю для разнообразия тебе нужно поменяться со мной. — Как скажешь, Синдзи, — Каору покинул потроха возлюбленного, он же оставил пока Йоко, содомиты добавили смазки — Ангел совершил вхождение в блудницу, а Синдзи в тысячный раз овладел белым седалищем своего мужа. — Йоко-кун, — через некоторое время обратился к ней Каору, — должен сказать, у тебя прекрасная задница. Гей держался за ягодицы, разминал их пальцами, попутно совершая толчки. — Кончи в меня тогда! — попросила Йоко, до того лëжа очень покорно и позволяя мужчинам себя содомировать. Каору и Синдзи ещё пуще набрали обороты. — Вот… — Каору чуть опустил одну бровь, напрягся с приятной, очень любезной улыбкой — сперма гея повалила в свободный, приятно-тёплый, задний проход Йоко. Синдзи почувствовал сокращения ануса возлюбленного. — Каору, — заметил Синдзи, сейчас он держал возлюбленного руками, захватывал его в объятия со спины, — надо же: ты сбросил сперму в девушку раньше, чем я! — Скажи «спасибо» этим прелестям, — Каору хлопнул Йоко по ягодицам, — похожим нам мальчишеские. Член гея покинул отверстие. Синдзи следом вынул член из Каору, парни поцеловались. — Вам нравится? — Йоко обернулась к ним. — Пожалуй, я теперь лягу, а ты, Йоко, скачи попой на мне, — попросил Синдзи. — Хорошо, сейчас будь по-твоему… Синдзи лёг на спину, Йоко — грудью к его лицу — начала присаживаться на член юноши. Каору услужливо добавил смазки. Теперь сама девушка насела на член Синдзи, он оказался внутри неё. Синдзи почувствовал там сперму Каору, ему это очень понравилось. — Какая прелесть… Мой муж уже кончил в мою любовницу! Со спины Йоко захватывали руки Каору — белокожий красавец, прямо на глазах у Синдзи, всячески разминал ей булки, его бледные ладони постоянно давали повод сознанию супруга захватывать во внимание шикарный бюст Його. Чтобы ещё больше провоцировать возлюбленного, Каору периодически поворачивал к себе голову Йоко, глубоко сосал девицу в губы. Каору совал пальцы под ягодицы Синдзи, массировал анус возлюбленного; он совал свои пальцы между ягодицами Йоко и пахом Синдзи, вокруг ствола члена, дабы подстёгивать удовольствия; Каору рукой стимулировал яйца Синдзи, опускал к ним свою голову и облизывал мошонку языком. Короче, Каору верно делал всё то, чтобы спровоцировать оргазм Синдзи. И ему это удалось — Синдзи издал стон, его сперма выстрелила прямиком туда, куда раньше ушла сперма возлюбленного: Синдзи кончил в Йоко. — Ох, бедная моя попочка… Йоко поднялась, член Синдзи выпал из её задницы. — Садись мне на лицо, — попросил Синдзи, — я теперь займусь твоей вагиной. Но перед этим сбрось сперму мне на лицо. — Хорошо, обожаю такое, если честно, — Йоко с воодушевлением приняла его идею. — Приятно слышать — обожаю таких испорченных девиц! — Синдзи с большим удовольствием принял светлые капли семени, они выпали из его красного ануса, прямо ему на лоб, веки, нос и губы. Не убирая их, юноша следом взялся за то, что начал водить языком прямиком по гениталиям своей любовнице, когда Йоко села ему на лицо. Каору же продолжил массировать яйца Синдзи. — Послушайте, Синдзи, я хочу, чтобы ты проглотил мои менструации и мою мочу, — заявила тут Йоко, когда тёрлась вагиной о лицо своего любовника. — Угу, с удовольствием, — только это ответил ей Синдзи. — Что, серьёзно? Тебя это возбуждает? — Йоко немного удивилась. — Да, давай… Йоко сунула себе руку в вагину, прямо на глазах у Синдзи извлекла некий предмет, выполнявший функции тампона, однако, в отличие от обычных средств гигиены, он ничего не впитывал, а только служил преградой. Кровь хлынула сразу же, Йоко плотно села дыркой на рот Синдзи, мальчик открыл рот шире. — Молодец, — Йоко аж удивилась тому, с какой охотой пилот Евы-01 проглотил всю её менструации. Она встала, чтобы поглядеть на лицо Синдзи. Красивое, оно всё было в крови и в сперме. — Я чувствую себя вампиром, — улыбнулся Синдзи. Йоко рассмеялась. — Давай мочу, я выпью всю, — Синдзи потребовал это, как только смог произнести хоть слово. И Йоко пустила струю. Она уходила прямо в рот Синдзи, было слышно, как он глотает. Каору в это время, казалось бы, не проявляя никакого интереса ко всему остальному, вылизывал яйца своему мужу. Йоко не стала спускать всю мочу, часть она захотела вылить на лицо — она заняла такую позу, чтобы видеть, как струя омывает лицо Синдзи, как он жмурит глаза. Каору в это время спокойно облизывал яйца. — Я пойду ополоснусь, — встал следом Синдзи, он с отвращением несколько раз закашлял. — Ты в порядке? — Йоко аж немного забеспокоилась о нём. — Нормально, и не такое бывало. Я люблю мочу, иногда бывало, выпивал весь мочевой пузырь девочки и парня, — незадачливо вспомнил Синдзи. — Чаще девочки — женская моча мне больше нравится, хотя я от мужской тоже не откажусь. — Можешь пойти в туалет, я тоже должна ополоснуться, — встала с места Йоко. — Хорошо. Каору остался лежать один на кровати, а Йоко и Синдзи вышли принять душ. — Спасибо, Синдзи, я очень благодарна тебе за то, что ты понимаешь мои страсти. — Я верю, что любые извращения достойны уважения, Йоко-сан. Вы ещё не кончили? — Нет, я ещё не кончила сама, но думаю это сделать с Каору, а не с тобой, твой Каору мне очень интересен. — Ну, попробуйте. Йоко первой пропустила Синдзи в душ, он вымылся, вышел, оставил позади свою новую знакомую в одиночестве, а сам решил заглянуть к остальным. В первую очередь он решил проверить Тодзи и Кенске: — Ого, а я погляжу, вы хорошо развлекаетесь друзья, — Синдзи сложил руки на груди и приложил плечо к дверному проёму. — Без ваших любимых девок. Блондин и брюнет прочищали Тодзи и Кенске, они все сейчас оторвали взор от порносцен, транслируемых камерой. Никакой одежды на них не было, кроме того, что Кенске, выше пояса, до сих пор был закрыт в зелёное-комуфляжное. — Вы — животные, стоит вам только показать голых женщин, как ваши собственные задницы становятся ненасытными, — посмеялся Синдзи. — Ох-ох, Синдзи, скажи, как там Йоко? — Кенске сейчас часто дрочил себе торчащий под животом член. — Она сейчас собирается заниматься любовью с Каору… — Бля, тащи её, суку, сюда! — Тодзи кряхтел, пребывая на конце, постоянно работающего, мужского члена. — Пусть она нам баки не забивает! — Синдзи, пусть всё делает на наших глазах! — потребовал Кенске. — Хорошо, — рассмеялся Синдзи, — я передам ей! Йоко и Каору вошли сюда — Синдзи сидел возле Тодзи и дрочил другой рукой, двое друзей, по-прежнему служа участниками пассивных услад Содома, сейчас приготовились наблюдать за актом этих двоих. Каору начал с того, что коснулся грудей Йоко, потом вдруг резко перескочил ей за спину, явно целясь на задницу. — Послушай, я понимаю, что тебе интереснее моя задница… но, пожалуйста, ты не мог бы заняться моим влагалищем? Я хочу кончить. — Не торопись, Йоко. Всему своё время… Каору сел, расставил ноги. — Давай займись-ка лучше моим членом сама. — Хорошо, — Йоко опустилась, дабы возвести гея своим минетом. Чтобы ему лучше угодить, Йоко легла на живот, тем самым скрыв от его взора свои груди и дав так смотреть на свою попку — так похожую на попку мальчика. Каору положил руку на голову Йоко, не спеша поглаживал девушку в благодарность за минет. Потом они изменили положение: Каору лёг на спину, а Йоко легла на него — теперь он ласкал влагалище, она продолжала щекотать языком ему головку и мастурбировать бледно-розовый член. Ещё через некоторое время, когда у Йоко выступило достаточно влаги, а член Каору стоял во всю твердь, любовники избрали такую позицию: Каору снова сел, а Йоко взобралась ему на кол, вобрала его себе во влагалище. Девушка начала двигаться. Каору касался кончиками пальцев её титек, сладостно улыбался. Йоко принадлежала ему, была на его члене… — Эй, Каору, ты пидор неладный! — подал голос Тодзи, красный в лице и находящийся в процессе активной содомизации учеником Йоко. — Ты совсем по реалу охуел, да?! А ну быстро покажи нам сиськи Йоко! — Да, зачем они тебе, пидору, нужны?! — вторил Кенске, ещё более красный, чем Тодзи, его веснушки утопали в румянце, лохматые волосы наиболее чётко подчёркивали его вид развращённой вакханки — Кенске яро себе дрочил, меняя руки. Синдзи же опустился на колени перед Тодзи, взял в рот член, сосал другу. — Хорошо-хорошо, — Каору посмеялся. Он и Йоко поменяли позицию. Девушка встала с его члена, повернулась лицевой стороной к ребятам, насела на член. Каору сидел в позе султана, Йоко пребывала на его члене, сгибая перед собой ноги. Каору активно разминал мячики грудей, беря ими из-за спины Йоко — ребята видели то, как это происходит. Лицо Каору было за плечом Йоко, он улыбался с чувством властителя, как бы говоря: «Йоко — в моих руках, а вы — в руках её ëбарей. Ну и кто тут пидор, и кто — натурал?!» Йоко пожелала отдаваться в позиции собачки, она опустилась перед мужчинами. Все видели её груди, благодаря тому, что поначалу девушка держала руки прямо. — А-ах! Ах! Ах! Йоко испытала оргазм — ещё бы: перед глазами сразу пятеро привлекательных парней сливаются в гомосексуальной оргии ради неё; любимый фетиш — вагина исходится жаром, очень мощными сокращениями. Йоко не скрывает свой бурный оргазм. Она кончила, Каору явно почувствовал это, но продолжал. Синдзи сосал у Тодзи, Кенске дрочил, ученики Йоко брали двоих парней. Каору впивался пальцами в бёдра Йоко, он раскрыл рот, уподобился псу, со стоном извергающего своё семя — Каору тоже очень выразительно сбросил сперму второй раз за сегодня [8]. Следом за этим кончил блондин — Кенске проглотил своими потрохами порцию его горячей спермы. Кажется, это окончательно снесло все тормоза у полуголого парня: — Ах, как раз! — он аж сорвался с члена. Ребята, кто-нибудь, срочно вставьте в меня новый! Я почти скоро кончу! Мне только нужна Йоко! Нет-нет, сиди на члене Каору — сиди, как сидела, блядь! Дай рот! Рот! Йоко, только закончив смеяться по этому поводу, приняла в глотку член Кенске. Синдзи сразу встал, подошёл к другу, быстро добавил себе смазку, вставил Кенске в анус, обрадовался сперме блондина — сразу почувствовал её своей головкой. — Я вошёл, вошёл в тебя, Кенске!.. Синдзи обнажил зубы от радости — Кенске весь сейчас выпрямился, что сделало несколько затруднительным нахождение члена у него внутри, но детородный орган остался там: Синдзи видел, как перед глазами край зелёной одежды чуть скрывает ягодицы Кенске, зато видна их середина, прямо на том уровне, где член пилота Евы-01 плотно, можно сказать, почти до упора входит в потроха пилота Евы-04. — О, да! Да! Чёрт возьми, да!.. Кенске кричал эти слова на весь этаж — его сперма хлынула в глотку Йоко, схватившей мальчика за бёдра — лохматый гик, казалось, в те секунды просто сошёл с ума. Синдзи чувствовал своим членом, как яростно сжимается задница Кенске, когда содержимое простаты вырывается наружу. — «Кен, ты так раздавишь мне хуй», — подумал Синдзи, аж почувствовав боль от мощи и тверди кишки Кенске. — «Как жаль, что я не кончаю в эти секунды…» Йоко, в сам момент извержения спермы, приняла член Кенске до самого предела, она впивалась пальцами в нагие бёдра юноши. Обнажённая грудь любовницы прекрасно дополняла общий вид. У Йоко не было никакого шанса куда-то ещё деть сперму Кенске — она шла ей прямо в желудок. Можно было заметить, как девушка сглатывает с надрывом эту сильную горечь. Кенске сам почти ничего не делал, только лишь поднял в напряжении большие пальцы на ногах. Зелёная около-комуфляжная одежда скрывала торс лохматого любовника, создавая контраст со всем телесным и нагим, ниже пояса [9]. — О… ё… ё-моё… Кенске сразу после этого обнажился полностью, отбросил одежду, после чего поспешил лечь. Любовник сейчас сделал только одно действие, очутился задницей на самом краю ложа, раздвинул ягодицы и демонстративно изверг сперму блондина из своей тёмной дырочки, ныне вот раскрывшись ею очень хорошо и широко. После этого Кенске просто рухнул на живот, казалось, без сил, и только босыми пятками и жопой своей лежал ко всем остальным, и не наблюдал даже за тем, что там происходило. А происходило там следующее. — Так, ну пора мне испытать Йоко, — собрался в дело Тодзи, — ты одна девушка среди нас, потому распались я на тебя… Йоко встала. Член Каору покинул её влагалище. Тодзи с большим интересом взялся за это место, когда развратная училка подставилась под него. — Мне надо как-то пристроиться, — Тодзи сейчас до сих пор сношал в зад второй ученик Йоко, тем самым ограничивая нашего героя-любовника. Кроме того, Тодзи сейчас весь находился в напряжении из-за этого — ведь смуглый парнишка с тёмной чёлкой сейчас весь уж покрылся потом, он, кажется, на пределе мощностей совершал акт. — Предоставь это мне, — Каору поспешил подойти к активному любовнику Тодзи, захватил его своей белой рукой, второй взял за лицо, властно повернул голову к своим глазам, быстро впился в губы парнишки. Любовник Йоко не прекращал — брюнет держал голову у лица Каору, сосался с ним рот в рот, попутно совершал толчки в зад Тодзи, держался руками за шоколадного спортсмена. Тодзи рассчитывал, что Каору сейчас изменит статус-кво, потому повернул голову к тому, что творилось в тылу. Каору зажимал язык брюнет; ловкая, бледная рука, с парой смазанных пальцев, очень проворно опустилась к свободным, смуглым ягодицам, пальчики нырнули в дырочку между ними. Каору быстро и уверенно проник в любовника Тодзи с тылу, гибкие пальцы пианиста надавили на простату. Тодзи прищурил глаза в ожидании. Статус-кво изменился: брюнет оторвал губы от языка Каору, издал очень звучный стон. Тодзи почувствовал, как его кишку обдаёт жаркая, мужская сперма, член замирает, а потом и совсем покидает нутро Тодзи. — Ох, хорошо!.. — чтобы жидкость ему ничего там не раздражала, Тодзи быстро опорожняет от неё кишечник, светлые капли выпадают прямо на пол из красного ануса. — Ах, какая жалость, — обратил на них внимание Каору, — мог бы мне на лицо их… — Прости, Каору, — и Тодзи вознамерился овладеть Йоко. — Так, отлично, твой ученик меня как следует разогрел!.. У меня внутри всё горит! Моя простата готова взорваться — уверен, это будет крутой оргазм! Член Тодзи, казалось, никогда ещё не был таким большим и налитым кровью. Каору же позади него вытер рот от слюны брюнета. — Так, нет! — подбежал тут Синдзи, — зад Тодзи не может быть пуст! Я этого не допущу! Синдзи бросил на пол пару больших подушек, сел на них, чтобы его таз находился повыше. — Тодзи, приземляйся на меня так, чтобы быть на мне и быть в ней! — Синдзи схватился за свой фаллос, яро торчащий. — Ну, хорошо, — Тодзи там, где пролегали ноги Синдзи, сел на корточках, одну руку пристроил у себя на боку, вторую опустил под живот Йоко, захотел добраться пальцами до её клитора. Йоко сгибала колени, прямо держала руки под собой. Фаллос Тодзи проник ей в жаркое влагалище, сперма Каору звучно захлюпала. Оный своей проворной ручкой вонзил член Синдзи в анальную дырочку Тодзи. Ангел своим АТ-полем намного поддержал положение Синдзи. Супруги с большой сосредоточенностью наблюдали за тем как происходит процесс: Тодзи, пребывая на корточках, совершал движения вперёд, таким образом погружаясь головкой глубже во влагалище Йоко — Тодзи совершал движение назад, таким образом ритмично нанизываясь на кол Синдзи. Вот так поступательные движения сулили ублажению то одной, то другого. Каору, видя что всё пошло, обрадовался и на этой радости сам присел у лица Синдзи, предложил мужу свой член. Супруг не стал отказываться — кровавый запах влагалища Йоко особенно выделял сегодняшний акт любви — Синдзи взял за щёку фаллос возлюбленного с таким ароматом. Тодзи в это время просовывал руку под Йоко, дополнительно стимулировал ей гениталии с этого метода. Вот так они сношались. Синдзи думал, что он сможет до конца продержаться, но не тут-то было — Синдзи любил Каору, в данном случае — конкретно его член; Синдзи любил Тодзи, в данном случае — конкретно его зад; и Синдзи любил мешать пола в разврате, а конкретно — его возбуждал секс с парнем, который при этом сам сношает девушку. Потому Синдзи почувствовал, что сейчас кончит. Он вытащил член Каору из своего рта, сжал его перед собой, начал стучать им себя по губам, одновременно видя перед собой бритый спортивный зад Тодзи и спортивные бёдра Тодзи, и свой член, глубже исчезающий в дырочке при каждом движении любовника. Удовольствие разразилось взрывом. — А-а-а, я кончаю! — Ну вот, Синдзи, как всегда, в своём репертуаре, от хорошей жопы его ничто не удержит! — так Тодзи за работой прокомментировал повторное извержение себе в кишку горячей спермы. — Ну что, Син, ты будешь продолжать мне давить на «клитор мужчины», или ты будешь искать мне другой хуй? — спросил следом Тодзи. Спортсмен чувствовал, что уже может кончать в Йоко, однако решил пока не торопиться с этим — ему хотелось, чтобы девушка кончила раньше. — Ах, не знаю!.. — Синдзи в нерешительности поглядел на свой небольшой орган, ещё наполовину уходящий в зад Тодзи, но уже сбросивший весь свой боезаряд почти только что… Спасло положение стороннее вмешательство — и вот каким оно было. Киттан ничего не делал, пузатый блондин просто позволял Хикари использовать его в качестве инструмента для мастурбации. На вопрос, не хочет ли он чего-нибудь такого, Киттан ответил, что ему хотелось бы совать розовой искусственный член в анус наезднице, повёрнутой к нему спиной. Хикари так и сделала: приняла такой орган себе в кишку, повернулась спиной к любовнику, нагнула спину, держалась руками за его колени. Вот так она двигалась, а Киттан, протянул руку, двигал искусственной штукой внутри у Хикари. Он сказал, что смело будет ожидать, пока она кончит, и только потом позволит себе оплескать своей спермой его влагалище. Так Хикари, принимая мужское внимание в две дыры, смогла кончить. — Так, что там за шум? — внимание Киттана привлекли звуки за стенкой. — Пошли, глянем, что там у них, а то мне, кажется, моей жене может потребоваться помощь… — И моему мужу тоже, — Хикари любила Тодзи и думала о нём, и сердце не обмануло верную возлюбленную. — Отлично! — Синдзи сразу увидел просто-таки титанический фаллос Киттана. — А ну быстро сюда, Киттан! Киттан занял место Синдзи, рука последнего направила член Киттана в анус Тодзи. Тодзи пришлось поморщить лицо, принимая в себя такую крупную дубину. Надо сказать, что Тодзи не имел бы ни шанса принять в себя такой крупный член — это был самый большой мужской орган, которым нашего гетеросексуала только пронзали, даже несколько больше, чем достоинство Кадзи. Но Каору напомнил как следует смазать эту детородную дубину, потому уже как следует в размятую попочку она вошла без проблем, очень легонько, может даже сказать, как по маслу. — Киттан-кун, — убедительно попросил его Каору, — не смей кончать — в эту ночь это орудие принадлежит мне, — Ангел-гей, кажется, влюбился в сей агрегат в тот же миг, как только увидел его. Тодзи сейчас, в самый разгар акта любви, заставляющего его загорелую кожу обливаться новыми слоями пота, не испытал особых проблем с тем, чтобы привыкнуть к орудию более крупного калибра у себя внутри. Лицо Тодзи исполнилось сейчас животной, можно сказать, собачьей потребностью кончить в женщину. Йоко же находилась в таком же ощущении — девица выпустила язык, шлюха кончила, испытала мощный оргазм. Тодзи, как только понял это, спустил и сам. Хикари увидела лицо мужа, воистину — животная физиономия! [10] Её муж пронзал чужую жену и давал сам пронзать себя орудием супруга этой женщины. — «Может быть, моё лицо было таким, когда я кончала на орудии чужого мужа?» — подумала Хикари, наблюдая за извержением Тодзи — страстные звуки, скотское выражение, физиономия наслаждения. Когда оно пошло на спад, когда замерло всё внутри, Тодзи повернул голову к своей жене — кажется, в глазах неверного супруга блеснул некий стыд, когда наш спортсмен внезапно, сразу после взрыва экстаза с чужой женщиной, встретился взглядом с законной супругой. Тодзи вынул член из Йоко, слез с члена Киттана, выпрямился, смахнул пот со лба, зашаркал босыми подошвами, потянулся. — Пить хочу, очень хочу пить… Верная жена — Хикари побежала за бутылкой газировки для мужа. — Киттан, — Каору сейчас сразу же перевело всё внимание на член этого мужчины — гомосексуалист, казалось, влюбился в этот большой орган. Бледный сладострастник наклонился, стал жадно тереть фаллос себе о щёки. Потом дрочил у себя перед самыми глазами эту штуку, тщательно, очень внимательно, даже пугающе разглядывая этот член. Гомосексуалист даже закрывал веки и мурчал очень любовно в томном ожидании, когда эта дубина наконец пробьёт ему задний сосуд, и сейчас Каору сладостно тянул время, трудясь с Киттаном исключительно спереди. Наблюдающий за этим, Синдзи прекрасно понимал, чего хочет его супруг — Белоснежка мужского пола — чьё бедро сейчас венчала провокационная надпись «I 💗 WHITES BOY» — сгибает спину и развратно хлопает себя рукой по попке. Синдзи немедленно согнул колени позади мужа, впился язычком в анус возлюбленного — до боли в языке разил эту дырку. Рукой японец сжал яйца альбиноса. Йоко дрочит на это и жадно пожирает глазами зрелище, всячески подбадривает своего мужа и призывает его как можно более страстно иметь этого альбиноса. Киттан пару минут по самый гланды трахал Каору — только потом Табрис игриво развернулся: — Пожалуйста, кончи в меня. Эта просьба звучала буквально умоляюще. Синдзи в этот момент схватил член Киттан, намазал его, решительно вонзил в недра своего супруга. Когда Киттан заимел, Синдзи сел перед Каору — сосать член альбиноса. Йоко схватила руку Каору и приложила ту пальцами себе к клитору. Надо ли говорить, в каком блаженстве оказался наш Ангел Содома? Йоко и Хикари подошли к Киттану с двух сторон, начали ласкать его, несколько раз погладили ему живот. Йоко цепкими пальчиками схватила мужу яйца. И Киттан кончил почти сразу после этого — блондин с густыми бровями крепко зажмурился, издал сразу несколько чисто мужицких звуков. Его сперма излилась в сосуд красивейшего из мужчин, нашла себе место посредине и в глубине этих двух белых булок, что были так похотливо выставлены к нему гомосексуалистом. — Я кончил в твою жену, Киттан-кун, — с блаженством напомнил Каору, — теперь мы квиты. После чего Каору распрямил спину и любезно похлопал по головке своего возлюбленного, тем самым давая тому отбой: — Хватит, Синдзи, всё хватит… — Каору, — Синдзи оторвал рот от члена супруга, выпрямился перед ним, — но ты же ещё не кончил. — Я не хотел сейчас кончить, я хотел, чтобы меня взяли этим членом и чтобы в меня им кончили. Каору чуть хитро улыбнулся: — Синдзи, я люблю когда в меня кончают так же, как я люблю, когда спускаю я сам… — О, Каору, — Синдзи захватил в объятия своего супруга, — в этом весь ты! Возлюбленные вместе посмеялись, захватив друг друга руками… Каору пальцами и язычком добил оргазм Йоко. После этого она и Киттан улыбнулись вместе рядом и поинтересовались друг у друга, хорошо ли они кончили. Киттан, Синдзи и Йоко дружно похлопали Каору по татуировке на вершине бедра: «I 💗 WHITES BOY». Тодзи и Хикари тоже озаботились узнать, как провела время вторая половина во время раздельных оргий. Только Кенске сейчас лежал без движений и не интересовался происходящим. — Твой муж меня удивил, — Симон сотворил небольшой портал, через это окно в реальности Спиральный Король мог смотреть за событиями в доме Йоко. — То, что он задумал и провернул… Рей сидела рядом и глядела вместе с ним. — Он ещё отдал мне тебе с условием, что я ему будем снимать всё то, что мы тут делаем, — задумался Симон, — но наш секс, по-моему, такой ванильный, что совсем не удивит твоего мужа… Кадзи заставил Киëн кончить и сам извергся в эту сексуальную блондинку, наблюдая её в секунды оргазма, лежащей перед ним грудью к его лицу. Как только похоть стихла, Кадзи пояснил свои мотивы: — Твой муж такой прекрасный человек, как я погляжу. Уверен, он никогда не стал бы тебе изменять, прямо так, как я изменяю своей жене. — А почему ты спишь с другой? Неужели тебе мало одной женщины? — Я люблю свою жену, но мне нужно потешать свою гордыню, потому я переспал с тобой. Только поэтому, Киëн. Аска кончила, она всё время отдавалась в одной позе — тылом к лицу партнёра. Рыжая красавица самодовольно ухмыльнулась, когда, благодаря работе вибратора, пошли горячие сокращения влагалища. Они не были бы такими приятными, коли не мощная сила, что пронзала само её нутро. — Кончи в меня, давай же! — Что, прямо в зад? — А куда ещё?! Что за глупый вопрос?! — А, извини… Муж Киëн в итоге совершил извержение семени в кишку пилота Евы-02. — О, спасибо, мне нравится, — Аска поспешила теперь забыть про него. Она слезла с его члена, вынула вибратор и пошла в душ. Там девица встретила двоих любовников Йоко и поставила им условие, что даст только в том случае, если они позволят ей написать одному на лицо, а второму — опорожнить сперму из ануса на то же место. Уже привычные к фетишам своей развратной директрисы, они согласились. Аска написала на лицо блондина и выдала семя на лицо брюнета, потом заставила первого лизать себе анус, а второго — сосать влагалище. Вот так, с наглой ухмылкой на устах и с торжеством в голубых глазах, Аска второй раз кончила за сегодня. Мари вылизывала Кинон гениталии долго, продолжительно и упорно — опытная лесбиянка пустила в ход всё своё мастерство. Она попросила Кинон лечь на бок — Мари облизала один палец, массировала им анус и, в то же время, языком лесбиянка продолжала как следует удовлетворять непосредственно половые органы своей любовницы. И вот мастерица в сфере нетрадиционной любви добилась успеха — Кинон со звучным вздохом омыла лоно тёплым соком. Мари раздражала клитор, пока этот бугорок не ответил оргазменной дрожью. — Я кончила, — сообщила Кинон, самую малость переводя дыхание. Мари пугающе впилась взглядом в проступивший румянец на её щёчках. — Только не говори мне, что тебе не понравилось, моя маленькая шлюшка?! Мари подобралась поближе к её лицу. — Ты что-то ещё хочешь сделать? — догадалась Кинон. — Да, как насчёт… — Мари резко отпрянула — и вернулась к своей одежде. — Как насчёт воспользоваться такой штучкой? Лесбиянка показала двойной гибкий фаллоимитатор, ярко-розовый и нарочито не похожий на естественный мужской половой орган. Кинон оказалась в некоторой нерешительности. Мари же поспешила нанести смазку: — Давай, — опытная лесбиянка сразу брала быка за рога, — попробуешь посмотреть, как девочка может сделать приятно девочке. Мари воткнула одну часть инструмент себе во влагалище, после чего начала пристраиваться. Она схватилась руками за бёдра Кинон, девушка с голубыми и глазами русыми волосами так и устроилась поудобнее: Мари ввела член ей в вагину, перед этим она щёлкнула переключателем и вибратор заработал. — Ва-ах! — Мари, прямо от души, с упоением задвигалась так, как муж ублажает свою жену в миссионерской позе. Её голые сиськи пребывали прямо над голыми сиськами Кинон, как бы давя те своими превосходящими размерами. Лёгкий румянец выступал на щёчках у обеих любовниц. В один момент Мари пожелала распустить волосы, они теперь спали к лицу и к грудям Кинон. Наследница Сафо дальше двигалась, смотрела в голубые глаза свои любовнице, услаждала не только своё тело, но и свой дух. Мари чуть повела языком по губам, давая вид, что она хочет поцеловаться. Кинон на это промолчала, но глаза не говорили о том, что она против. И тогда Мари, в самый разгар полового акта, поспешила впиться поцелуем ей в губы. Лесбиянка смачно засосала уста в уста эту натуралку — когда поцелуй прервался, то грудастая и задастая трибада впилась снова, казалось, ещё более жадно и похотливо. Содомитка предавалась своему сапфизму, как обычно, со страстью полной отдачей. Вслед за этим Мари оставила лицо возле лица Кинон — ожидая поцелуя от неё. Кинон, осознав это, решил ответить и по своей инициативе поцеловала в губы Мари, слилась с ней. Лесбиянка вся была очень довольна — сама очень сисястая, девица с распущенными волосами наложила руки на груди любовницы, немного с нахальным видом, надавливала на них то в одну, то в другую сторону. — А теперь вот так, моя киска… Мари выпрямилась, заняла позицию сидя. Кинон села ей на член, девушки оказались очень плотно друг с дружкой, Мари заключала её в свои руки. Они обе старались двигаться, но Кинон, всячески к тому сподвигаемая любовницей, взяла теперь инициативу: голубоглазая и русоволосая девушка энергично мельтешила грудями перед самими глазами Мари, той осталось только взять любовницу за ручки и смотреть. Мари клала её руки себе на мячики грудей, Кинон понимая, что от неё требуется, хватала эти предметы, чуть давила на них в разные стороны, ими двигала. Мари целовала пальчики Кинон. Когда палец одной ладони находился у неё во рту, а вторая ладонь — лежала на одной груди и заключала в хват пальчиков этот мячик, влагалище Мари снова пошло ходуном, девушка в этот раз обнажила сжатые зубы, оргазм очень чувственно, хорошо отстрелялся внизу между ног. — О-ох! — Мари даже почувствовала, как вокруг искусственного члена у неё там выступила влага. — О, Иисусе! Как же круто! Я второй раз кончила благодаря тебе! О, Кинон, ты моя любовь! Мой ангел! О-о-х! У Мари блестели глаза. — Спасибо! Спасибо! — в этом порыве радости, который нахлынул на неё вслед за случившимся оргазмом, Мари снова крепко захватила в свои объятия любовницу и жарко её расцеловала прямо в губы, по итогу лесбиянка перевела это взаимодействие в сосание языка любовницы. Руки Мари следом ещё раз прошлись по грудям Кинон. Мари ныне расположила девушку на четвереньках, сама теперь рукой взялась за искусственный член и с его помощью сношала любовницу. Попутно другой рукой Мари хваталась то за края влагалища, то за свисающие груди, то просто выдавала шлепки по заднице Кинон. Один раз Мари вынула инструмент, чтобы добавить на него смазки и продолжить с таким же нахальным и боевым напором разрабатывать на предмет оргазма девичью куночку. Так продолжалось до тех пор, пока Кинон не пережила новое сокращение мышц, захлестнувшее сознание теплотой экстаза. — Ты точно кончила? Уверена в этом? — Мари вынула искусственный член, сунула пальчики в вагину Кинон, проверила там влагу. — Да, похоже на правду… — Спасибо, — поблагодарила Кинон. — Хотя я, тебя от этом не просила, но эту ночь я хотя бы провела не одна. Кинон села на край кровать, немного отдышалась, привела в порядок свои волосы. — Пожалуйста, — Мари с очень довольным выражением протягивалась позади своей любовницы. — Обращайся. Кинон встала и пошла в душ. Мари с большим интересом проследила за перемещением по комнате голой женщины, жадные глаза лесбиянки не упускали ни единого шанса полюбоваться красивой наготой… Теперь, с кем наши ребята решили уснуть? Каору и Синдзи приняли душ, обтёрлись приятным полотенцем и за руки дошли до постели, где протянулись в нежных объятиях — Синдзи поспешил зарыться в мягкие и столь ими любимые пепельные волосы. Парни остыли после всего, что с ними случилось, но у них ещё присутствовали мощные романтические чувства по отношению друг к другу — они нашли физическое выражение: вскоре после того, как возлюбленные супруги легли, ими завладело желание как-то воплотить желания сердца — Каору и Синдзи по очереди сосали друг другу задницы — ранее красавицы тщательно вымыли их с мылом, потому, в таком случае, сосать и нюхать эти отверстия оказалось одним удовольствием. Перед сном Каору и Синдзи изрядно потратили силы на орально-анальные лески, и только после этого уснули. Тодзи лёг с Хикари — при всей своей любви друг к другу — эти голубки решили всё же уделить время сну сразу после душа. Йоко легла с Киттаном, Кинон вернулась на кровать, где ещё лежала Мари и разрешила непрошенной любовнице здесь остаться до утра. Даякка и Киëн, разумеется, легли вместе и перед сном поделились впечатлениями о том, как они провели время. Кадзи подумал, с кем бы ему лечь. Увидев, что Аска забрала с собой двух любовников Йоко, Кадзи лёг рядом с Кенске, который уже спал. Брюнет и блондин выдохлись, потому не смогли больше кончить. Аска решила просто заснуть между ними. Ребята проснулись поздно, они вставали постепенно. В Мире Снов Каору и Синдзи узнали, как дела у Рэндольфа и Рей, дали обещание познакомиться с Ноно и Ларк. Раньше всех встали именно они — после пробуждения голубки ещё удалили время друг дружке как супруги: Синдзи разбудил Каору минетом, полчаса сосал мужу член — Каору ровно лежал и в ответ гладил возлюбленного по голове, потом ещё треть часа у них ушло на то, что Каору долбил зад Синдзи, куда, по истечению обозначенного срока, сластолюбиво изверглась сперма Ангела. Муж хотел заставить и Синдзи кончить, на что пилот Евы-01 отказался. Каору после душа носил плавки, накинул на себя белую футболку, всё время обнажающую плечи и удерживаемую благодаря шнурам под горлом. Синдзи — носил просто трусы, накинул на себя просто полосатую майку. Аска накинула что-то на верх, но так-то тоже щеголяла в трусах и во вьетнамках. Мари, как только проснулась, обнаружила, что Кинон ещё здесь. Лесбиянка обняла её со спины, как только любовница проснулась: — Моя киска, тебе принести что-нибудь в постель, а? Мари хотела сейчас поухаживать. — Нет, не нужно, — Кинон поспешила выбраться из её объятий. — Я пойду в туалет, — супруга Росиу это специально уточнила, увидев, что Мари, одержимая своим лесбийским влечением, охотно собирается следовать за ней. — Уф! — Мари пару раз неусидчиво перевернулась с места на место, потом встала, потянулась в свете солнца и шире открыла окно. — Да, какой замечательный день!.. — Как ты провела время с Кинон? — поинтересовалась Аска. — Ох, она — интересная девушка. Мне такие нравятся. — Ты намерена дальше с ней спать? — Росиу велел ей следовать за нами, так что пока она рядом, я намерена с ней повеселиться! — сказала Мари. — А ты не против, ты не ревнуешь? — Нет, я сама хочу, раз такое дело, повеселиться с местными мужиками, — заявила о своих намерениях Аска. — Я директор школы, у меня много старших учеников, которые участвуют в моих играх, — совершенно открыто рассказывала о таком Йоко во время очередной беседы за столом. — А родители, что думают по этому поводу? — как бывшая школьная староста, Хикари поспешила узнать в первую очередь об этом. Королева куртизанок ответила следующее: — О, а родители только рады! Ко мне даже приходят их отцы, заинтересованные мной, но чаще родители просят меня пристроить их сыновей и дочерей в высшие круги общества, с которыми я нераздельно связана, — рассказала Йоко. — Они платят тебе за это? — спросил тут Кенске. — Иногда — да. Но часто хватает обычной вежливой просьбы, — улыбнулась Йоко. — То есть ты — профессиональная сводница? — понял Кадзи. — Да, именно так. Многие важные люди в правительстве и в церкви желают, чтобы у них были молодые, красивые помощники и помощницы. Я раздаю рекомендательные письма, знакомлю людей, — за завтраком поясняла Йоко. Венценосная куртизанка подробнее рассказала о своей жизни. Её школа была пансионом для детей обоего пола. У Йоко имелось много учеников из самого избранного общества: пансион постоянно насчитывал две сотни — половина девочек, половина мальчиков — им было не меньше двенадцати лет, а в семнадцатилетнем возрасте их выпускали. Трудно было найти детей более красивых, чем ученики Йоко. Когда к ней приводили кандидата с физическими недостатками или непривлекательной внешности, она тотчас отправляла его обратно под разными предлогами: таким образом число пансионеров было либо не полным, либо все они были очаровательны. — Аска, я прошу тебя, загляни в это заведение и оцени тамошних мужчин, — попросил Синдзи. — А ты сам туда не хочешь? — Нет, я пока хочу отдохнуть от секса. По крайней мере я не буду искать его намеренно. Иногда надо дать покой телу. Сейчас я хочу лишь чисто психологически насладиться той мыслью, что ты, Аска, находишься в руках огромного количества мужчин. Это же касается вас, Каору и Хикари, — Синдзи повернулся к супругу и к подруге, к жене любовника по-совместительству. — Я хочу, чтобы вы отправились туда и повеселились там. Но без меня и… — Синдзи взглянул на Тодзи и Кенске, — сейчас я бы хотел повести время с вами, парни. — Мне этот пансион не интересен, — заговорил тут Кадзи. — Я хочу завоёвывать женщин, соблазнять их, а не приходить, где они мне будут сами давать — пусть даже за бесплатно — мне это неинтересно. Кадзи на таких словах взглянул в сторону Йоко: — Именно поэтому ты мне не интересна, например. Ты слишком легко можешь дать. Хотя ты очень хорошая девушка, Йоко. — Рë-тян, — обратился тут к нему Каору, — я бы рекомендовал тебе ознакомиться с задним местом Йоко — что-то мне подсказывает, оно бы тебе понравилось. — Возможно, но как-нибудь потом, — Кадзи встал. — Пойду покурю. — Синдзи, ты хочешь, чтобы я занималась сексом с кучей других мужчин ради твоих желаний, но при этом даже без твоего участия? Я правильно тебя понимаю? — уточнила Аска. — Совершенно точно, — Синдзи взглянул на одежду, в которой сюда заявилась Аска. Йоко пришла в голову идея примерить её на себя — красный костюм с элементами белого. — И знаешь что, Аска, — Синдзи снова взглянул на свою любовницу пронзительно голубыми глазами, — я хочу, чтобы ты пришла к ним не в этой одежде. Я сам придумаю тебе костюм. — Ты хочешь, чтобы я производила впечатление самой последней дешёвой шлюхи? — с возмущением подняла брови Аска. Те, кто хорошо её знали, сразу поняли, что возмущение тут чисто наигранное. Это были эротические ролевые игры. — Совершенно верно, — Синдзи озарил Аску своей белозубой улыбкой. — Тебе надо будет как следует постараться, чтобы я решилась на это! Синдзи взглянул на брюнета и блондина. — Парни, вы готовы кончить? Руки голой Аски были за спиной захвачены путами, верёвка была привязана к стене. Блондин сосал рыжую-бесстыжую в рот, очень жадно — как велел ему Синдзи — одновременно руками любовник по-жёсткому обрабатывал титьки этой красавицы. Сам Синдзи в это время позади девушки непрерывно сосал ей анус, впивался пальцами в бёдра. Синдзи находился там в положении на корточках — распутник, словно на троне, восседал на члене смуглого любовника, этот совершал движения, дабы содомировать нашего мальчика. Когда язык Синдзи устал, он поменялся с брюнетом — сам разил его жопу, пока тот сосал анус женщины. Блондин в это время слюняво сосал рот Сорью буквально до тех пор, пока он устал. Тогда он наконец ввёл член ей во влагалище. Синдзи приказал ему как следует предварительно потереться своей дубиной о гениталии Сорью. — Как тебе его хуй, Аска? — Синдзи сейчас лежал и смотрел за тем, как парень, сидящий у него на члене, орудует языком между ягодицами Сорью. — А-ах! — Аска видела, как перед ней член парня заходит ей в вагину. Блондин рукой поднимал ей ногу, совершал движения тазом. Парень кончил, он вынул член из вагины перед этим, совершил несколько дрочащих движений, ткнул в ворота, не заводя ствол туда полностью. Вагина Сорью была хорошо видна, сперма выстрелами пошла в женскую дырку. Синдзи дальше отставил блондина, занял его позицию. Он держал Аску на весу, на весу её держал теперь и брюнет — член блондин подставленной рукой вставил девушке в анус, Синдзи же совершал сношение в вагину. Он смотрел Аске в лице, любовники сливались поцелуями, пальцы японца впивались в мячики грудей. Синдзи довольно грубо, жёстко обходился с ней сейчас. Член его таранился в её вагине, рот захватывал язык, рука лежала на груди. Когда Аска почувствовала у себя внутри ануса сперму, то сразу же кончила — это оказался последний элемент для хорошего оргазма. Мышцы сократились, породили взрывы экстаза. Аска растворялась в чувстве любви, рыжая-бесстыжая жадно сосала рот Синдзи, его слюну. Верёвки держали руки за спиной, потому она не могла обнять его, что-то сделать — это ощущение, что она находится в полной его власти, было сейчас чрезвычайно приятным. Синдзи продолжил дальше сношать её, он вынул член, дрочил перед её лицом и грудями. Было видно, что он напрягается. И вот Синдзи вставил член, совершал акт с ней во влагалище, держал руками… Лицо выдало большое напряжение, ровно как и сосредоточение. Аске понравился его взгляд, он не включал более в себя внимание к ней, сейчас Синдзи полностью увлекли собственные ощущения. И он в один момент резко сбавил обороты, остановился, вынул член, и тот был без признаков спермы. — Ты не кончил? — удивилась Аска, взглянув на него. — Я воспользовался даосской техникой, оргазм без извержения спермы. Ты получишь мою сперму, — улыбнулся Синдзи с приятной усталостью, — но сейчас, когда я выберу у тебя более лучшую дырочку… — Не знала, что у тебя есть такая техника, — Аска приподняла бровь. Синдзи рассмеялся: — Я очень люблю чувствовать, как сперма выходит, — держал он себя за член, пока тихо сникавший. — Возбуждает идея, что другое тело её принимает. Тем более я люблю кончать, когда меня долбят в зад — тогда сохранить сперму уже никак невозможно, — Синдзи развязал верёвку от стены, развернул свою любовницу к себе спиной, сунул ей вибратор, как следует отшлёпал её попку, даже слегка попинал её. Руки Аски всё ещё были связаны, их вид — вид связанных рук, полностью обнажённой девушки, помещённых за её спиной, очень возбуждал нашего развратника и содомита. Синдзи с блеском в глазах дрочил себе член, снова возвращая его в боевое положение: — Так, — гений Содома обернулся на двух своих помощников, — кто-то сейчас должен заниматься моей задницей, — я как разумный мужчина прекрасно понимаю, что невозможно получить полноценное удовольствие спереди, если в тылу никого нет, — говорят такое, Синдзи хлопал себя по попке. Его напарники посмеялись. К тому моменту к ним заглянули Киттан и Каору: — Давай, Киттан-кун, — подбил его Ангел, — отработай моего мужа, как он хочет. Каору сам смазал, Киттан к тому моменту уже дрочил себе, наблюдая за сексом Аски и Синдзи, сейчас муж Йоко находился в полной боевой готовности — его фаллос пробил сосуд Синдзи. Пока Киттан долбил зад Синдзи, сам пилот Евы-01 вонзился в потроха Аске, захлюпал там спермой одного из учеников Йоко. Связанные руки перед лицом, голая Аска, его член — в её жопе, рука ухмыляющегося Каору сжимает ему яйца, Киттан своей булавой таранит ему самому задние ворота. Синдзи закрывает глаза, открывает рот, он стонет, напрягается — и вот, он скалит челюстью, впивается пальцами в бёдра Сорью, открывает глаза и смотрит — его сперма бежит ей по прямой кишке, находит свой покой в глубине тёплого лабиринта из плоти. Синдзи вынул член: — Спасибо, Каору, спасибо, Киттан-кун, спасибо, Аска… Синдзи вышел. Муж Йоко ещё находился в возбуждённом состоянии. Синдзи сунул его член в анус Аске. — Ах, ты извращенец, Синдзи! — рыжей девушке, чьи руки были надёжно связанны за спиной, прошлось принимать в себя куда более крупный орган, чем у пилота Евы-01. — Почему обязательно в жопу?! — Потому что в пизде у тебя всё время работает вибратор — только не делай вид, что тебе это не нравится… Каору пальцами массировал задний проход Киттана, когда муж Йоко совершал содомию с Аской. Пузатый блондин издал звучный стон, его сперма уже третьей по счёту порцией повалилась в задний проход к Аске. Рыжая красавица приняла в свой шикарный сосуд и это — а куда ей деваться? Вибратор к тому моменту уже выбил следующий оргазм за этот акт, мышцы изошлись в симфонии наслаждений. Ей развязали руки, Синдзи с большим удовольствием принял в рот всё то, что вышло из нутра любовницы, а потом рот в рот передал это ей за щеку. Любовники вернулись из душа и какое-то время лежали голыми вместе на диване, отдыхали. — Аска, — с такой просьбой Синдзи зарывался лицом в рыжие волосы своей возлюбленной, — ты готова теперь послужить моей похоти, став шлюхой для множества учеников Йоко? — Синдзи, — она немного смущённо засмеялась, — как я могу тебе отказать, если плата мне — такое наслаждение? Они оба теперь расхохотались. Синдзи испытываю глубочайшее психологическое наслаждение и удовольствие от предвкушения, и осознание такого обстоятельства что тело этой девушки послужит предметом удовлетворения похоти для множества совершенно незнакомых людей. Эта мысль чрезвычайно разжигала нашего героя даже после того, как он пережил сейчас больше одного оргазма. — Каору, — говорил потом Синдзи для своего мужа, — кажется, я достиг того состояния, когда я занимаюсь развратом не из похоти, а из глубокого духовного принципа! Для меня, как для глубоко идейного гедониста, нет ничего более важного и свидетельствующего о моём духовном развитии! Каору на это тонко улыбался: — Синдзи, ты стал похож на меня; поздравляю. Синдзи посмеялся и его муж подхватил этот смех — возлюбленные сидели друг напротив друга и пили изысканное вино. — Каору, ты ведь ведёшь себя так похотливо не из-за одной лишь похоти, да? Это твой жизненный принцип, а? — Синдзи, ты знаешь, что моя преданность к любви со своим полом… э-э-э, фундаментальна. И, да, я глубоко предан такому образу жизни, — Каору глядел сейчас в бокал вина. — И я должен тебе сказать, что ты превзошёл меня в этом, Синдзи. — Да?! Для меня это огромная похвала, Каору. — Синдзи, ты прав; я чисто из принципа не пропускаю ни одного красивого мужчину мимо себя, с которым я мог бы возлежать. Жизнь слишком коротка и уязвима, чтобы я мог отказываться от подобного. Но, Синдзи, ты превосходишь меня по части фантазий и готовности их осуществить. Каору сейчас сидел, манерно возложив ногу на ногу. Тон его звучал, как всегда, убедительно и искренне. — Я предпочитаю принадлежать мужчинам как женщина и добиваться их оргазма в мой сосуд, — продолжал наш Ангел секса, попивая своё вино, — но этим я полностью удовлетворён. Синдзи, ты же предаешься самым разным фантазиям и ты не жалеешь на это сил. Это уже сверх моей потребности, не только физической, но и духовной. Кроме того, Синдзи, — Каору выпил бокал вина и налил себе ещё, чтобы вот так вальяжно восседать и предаваться всему такому, — меня в любви больше всего интересуют члены… — Я тоже члены, но влагалища мне заходят больше, а мой первый кумир — попка, — вставил тут Синдзи. — Ещё я обожаю женские и мужские груди, женские за шары, а мужские за то, что они плоские и спортивные. — Да, Синдзи, у тебя более развиты вкусы — ты любишь смешивать пола, тебя возбуждает групповуха, ты умеешь придумывать ситуации, ролевые игры… Я же довольствуюсь меньшим. Они посмеялись. Взгляд Синдзи пал на бутылку. В голове сразу созрела идея, вероятно, пришедшее с той части сознания, каковая досталась ему в результате слияния с Виктором Северовым, имевшим место на предыдущем повороте Колеса Сансары… — Вошла, — сообщил Каору, когда сел на бутылку, Ангел сделал это на корточках, горлышко исчезло в анусе гея. Синдзи вальяжно сидел на стуле и вдумчиво глядел на то, как возлюбленный сейчас вогнал в себя бутылку. Каору следом изменил положение — жидкость влилась ему в кишку, после чего Синдзи вытянул руку на стол — муж с улыбкой забрался туда, согнул колени, подставил дырочку и высвободил из своего кишечника алкоголь прямиком в бокал. Синдзи попробовал, хлебнул, потом дал выпить остаток самому Каору. После этого Синдзи повторил всё сам — сел на корточках на бутылку, потом влил себе вино в анус и выпустил его в бокал из себя. Парни, как и в первом случае, разделили эту порцию на двоих. — В другой раз надо снабдить это унижениями и разогреть как следует горлышко бутылке; нужно подвергнуть этой процедуре всех наших парней, — додумал Синдзи, оперев щёку на руку. Он сидел на стуле, протягивал ноги, а Каору был на полу, с обожанием и боготворением на лице обнимал ноги возлюбленного. — Ладно, — через некоторое время встал тот, — сейчас нам надо заняться разными делами… — Желаю удачи, Синдзи, — Каору тоже распрямил спину и поправил волосы. Нагие возлюбленные сейчас обнялись и поцеловались перед тем, как приступить к разным делам. — Ещё я должен добавить, Синдзи, то у тебя на руках целый гарем, — Каору держал возлюбленного рукой за лицо, — я же довольствуюсь главным образом тобой, я бы не захотел создавать себе гарем, так — обошёлся бы парой случайных связей, кроме тебя. Обязательно повеселись сейчас с другими участниками твоего гарема. А я пока найду себе кого-нибудь на этой планете. — Ты не хочешь провести время сейчас с Кадзи-саном? — Я люблю Рё-тяна, как любишь его ты на пару с моей кровной матерью. Синдзи сейчас посмеялся: — О, как ты его называть начал — «Рë-тян» — сразу видно, что вы — любовники! Обнажённый Синдзи крепко обнял своего обнажённого возлюбленного. — Рё-тян сейчас тоже следует своему принципу, — говорил Каору перед плечом Синдзи, — потешать тщеславие через завоевание многих женщин; потому я не хотел бы ему сейчас мешать — ведь у него впереди целая неразведанная планета. Пилот Евангелиона-01 на этом моменте ещё сильнее посмеялся. — Сказал тоже!.. Хе-хе! Каору, как обычно, щедро блеснул улыбкой: — Потому я не хочу мешать ему, — пилот Евы-06 проложил руку на плечо супруга, — и намерен найти здесь себе мужчину, который нам ранее не знаком… Рубиновые очи Каору искрились уверенностью, потому у Синдзи не было сомнений, что его возлюбленный изменит своим словам… Ребята разошлись — Синдзи, Тодзи и Кенске просто решили осмотреть Каминоград и изучить социальную базу. Кадзи и Каору решили заняться изучением мистической стороны этой планеты — поиском скрытых карманных изменений и тому подобного. Аска и Хикари отправились вместе с Йоко в пансионат. Мари решила поговорить с Росиу, потому отправилась на пару с Кинон с ним на встречу. В какие одежды на этот раз облачились наши герои? — Ребята, нам нужно как следует показать себя народу. Синдзи вырядился вот так: большая часть молодецкого торса предстала глазам практически обнажённой и во всей откровенности демонстрировала тщательно выбритую кожу, ни одного волоска на груди не осталось — тёмная ткань тянулась над оголёнными титьками юноши, она более или менее закрывала ему плечи, почти половину грудины. Шея и туловище в её ближайших частях оставались обнажены. У этой одежды имелись рукава, доходящие до запястий. Красными буквами на английском от плеча до плеча через самый верх груди тянулась надпись: «SISSY». К голому пупку Синдзи наклеил прямо на кожу украшение, визуально напоминающее пирсинг (настоящий пирсинг он делать себе не хотел). Пилот Евы-01 на ноги натянул чулки из белой ткани, с немного розовыми полосками по краям, они были чуть выше середины бедра. Обулся Синдзи в синие ботинки, нарочито навороченные. Между низом и верхом — узкой линией — расположились, с позволения сказать, фиолетовые шорты — настолько короткие, что уже и короче, только стринги. На голове Синдзи расположилась кепка бордового цвета, пилот Евы-01 носил её картузом назад. Хвост каштановых волос падал на бок к правому плечу. Надпись на задней стороне кепки, то есть над лбом Синдзи, гласила: «EAT ME» — она была исполнена синими буквами, шла полумесяцем и внизу, под крайними буквами изображались сердечки [11]. — Вот так я точно дам понять всем тут, что я горд своей ориентацией и нетрадиционной гендерной идентичностью! — Синдзи с такими словами шлёпнул себя по нагому бедру. — Раз в этой культуре приемлема такая одежда, то я хочу одеваться максимально откровенно! Я хочу показать, что ничего не стыжусь и не стесняюсь! Синдзи взглянул на Тодзи, после чего то ли с помощью технологии, то ли с помощью магии сотворил прямо в воздухе полупрозрачный лист, изображающий эскиз прикида для Тодзи. Он примерно походил на то, во что был одет сам Синдзи, с тем лишь исключением, что там было много розового цвета, этот наряд предполагал бантики для волос Тодзи и стринги [12]. — Блядь, Синдзи, я вижу, что у тебя бзик — всем показывать свою ориентацию, чтобы самоутверждаться — но можно меня избавить от этого?! — Тодзи резко запротестовал против такого и замахал руками перед лицом этого извращенца. — У меня нет никаких комплексов по этому вопросу! Я бы даже на парад педиков постыдился появиться в таком! Вот так отреагировали на это Тодзи. — Вот, у меня сейчас будет своя одежда! Пилот Евы-03 задал параметры для нанороботов, микроскопические механизмы собрались в следующий наряд: вся его одежда вышла чёрной, она включала в себя штаны, чьи штанины охватывали ремни; смуглый, спортивный торс также оставался наг почти полностью (всё же показывать свою спортивную грудь окружающим, Тодзи очень нравилось). Тёмная ткань закрывала руки, в том числе ладони, обнажены остались только пальцы. Ткань, что закрывала плечи, обладала также воротником, обносящим сзади шею Тодзи. Плечи были полностью закрыты, на них выступали мягкие, чисто декоративные шипы. Ремень проходил над сосками парня, скрепляя пару элементов этого прикида. Ещё декоративные шипы красовались на браслетах. Ботинки были тоже с шипами. — Воу, — указал на себя Тодзи, когда посмотрел в зеркало, — я как раз нормально так одет под местный прикид! Как раз ясно, что я — крутой и горячий в сексе парень! — Хм, ладно, мой внутренний пидор говорит, что тебе это хорошо идёт, Тодзи, — согласился Синдзи, он развеял свой эскиз в воздухе. В этот момент к ним подошёл Кенске: — О, вы уже выбрали себе одежду, — пилот Евы-04, как оказалось, тоже её выбрал. Синдзи и Тодзи с большим вниманием её осмотрели — этот наряд им был хорошо знаком: его носила Мисато. Кенске сейчас вырядился в облегающую, иссиня-чёрную, туникообразную блузку — она была очень тонкой и обтягивающей, потому сквозь её ткань полноценно выступали титьки юноши. Сверху Кенске носил красных тонов кофту со стоячим воротником — главная её особенность заключалась в том, что она была обрезана и потому по длине своей доходила лишь до середины спины юноши. Главное, что делала эта кофта, это скрывала красной тканью руки Кенске, похоже, подражая стандартной униформе Мисато. Кенске преклонялся перед этой женщиной и теперь явно с большим увлечением изображал её из себя. Ниже пояса Кенске скрывали шорты под цвет кофты, очень короткие — такие, какие парень-натурал постыдился взять даже на пляж. Ноги Кенске, полностью тщательно выбритые от волосков и натёртые женским кремом, открыто представлялись взору — сейчас в домашней обстановке Кенске по-обыкновению ходил босиком, но в качестве обуви он выбрал для себя коричневые сапожки, достающие горловиной до середины голени — такие, какие носила Мисато. Чтобы окончательно войти в образ, Кенске повесил себе на груди толстый, греческий крест-талисман. Ещё стоит отметить, что пилот Евы-04, обычно предпочитающий бегать лохматым, сейчас сделал всё, дабы как можно более прилично и упорядочено уложить свои волосы, кажется, применив для этого какие-то чисто женские средства [13]. Сейчас его волосы образовали очень аккуратную форму — Кенске признался, что делать всё это ему помог Каору, которого в своё время приёмная мать научила всем этим чисто женским делам. — Кен-кун, ты уже показывался в таком прикиде перед Кандзи? — Синдзи хотелось узнать главным образом это. — Да, показывался, конечно, я сделал это ради моего наставника: я бесконечно уважаю Кадзи-сенсея как разведчика, — сказал Кенске. — Ты мне скажи, Кадзи тебя трахнул? — Конечно, но он не кончил. Сказал, чтобы я возвращался со спермой в жопе от мужчины, который будет совершенно не знаком ему, — поведал об его пожеланиях Кенске. — Кадзи сказал, что его в половину возбуждает в Мисато то, что она спит не только с ним одним. Как и тебя, Синдзи, возбуждает Аска, когда она даёт другим мужикам, Кадзи-сенсея возбуждает его жена, когда она ставит ему рога. — И ты, конечно, слишком уважаешь Кадзи-сенсея, чтобы не исполнить самых грязных его пожеланий, — посмеялся Тодзи. — Совершенно верно, — подмигнул Кенске, после чего скрыл глаза очками, на первый взгляд — совершенно обычными. — Потому я попросил Каору настроить этот артефакт на поиск мужчин, с которыми у меня может получиться. ИИ наших наномашин может медитировать на Хроники Акаши и вычислять, кто может подойти мне из парней в поле зрения. — Хорошо, Кен-тян, — Синдзи поспешил заключить в объятия друга и поцеловаться с ним, — я глубоко ценю тебя за свободомыслие. После чего Синди пожаловался ему на Тодзи — за то, что их лучший друг не желал носить совсем уж откровенный наряд. Кенске только посмеялся: — Син-тян, после того, как ты обратил меня в своё гомосячество, я уважаю твою манеру часто менять одежды, но давай приучать к этому постепенно, хорошо? Это как окно Овертона: сейчас для Тодзи-куна немыслимо ходить в том, в чём ты от него требуешь, но раньше для него было немыслимо носить то, в чём он согласен ходить сегодня. Синдзи посмеялся над этим, держа Кенске за ручку: — Ладно, хорошо, пошли тогда в этом. Видя Тодзи-куна в нашей компании, все поймут, что он тоже в нашем, как ты это называл, «гомосячестве», — Синдзи, хотя и не смог заставить Тодзи прилюдно носить розовые стринги на улице, но зато мог хоть так вовлекать своего друга в подобные, сомнительные отношения. — Синдзи, я никогда не боялся наготы и что в школе, что во дворе всегда показывал хуй и жопу слишком наглым девкам, — поспешил напомнить об этом Тодзи, — но, Синдзи, при том, что я люблю тебя, при том, что я твой любовник, я не намерен выглядеть педовкой! У Синдзи и у Кенске сейчас случился приступ хохота: — Синдзи, ты же борешься за социальную справедливость, чтобы люди принимали таких, как ты, нетрадиционно ориентированных, мальчиков, которым иногда кажется, что они девочки; почему ты тогда делаешь всё, чтобы отличаться от других? — поставил так вопрос Тодзи. — Потому что я хочу отомстить обществу за то, что гетеростическое быдло относится к таким, как я, как к маргиналам и извращенцам — они говорят мне: «мы согласны терпеть таких, как вы до тех пор, пока вы сидите по тёмным углам»; а я хочу в ответ плевать им в лицо — попирать и давить идеалы, которые миллионы мух считают нормой! — вот так заявил Синдзи с пылом, жаром и вербальной насыщенностью на уровне тоталитарного диктатора. — Синдзи, но ты не думаешь, что к таким, как ты люди станут относиться ещё более пренебрежительно? — прямо спросил Тодзи. — Особенно если учесть, что чисто гетеросексуальных людей ты называешь «тупым быдлом». — Тупое быдло — и есть тупое быдло! Просвещённый мужчина знает, что самое большое удовольствие, которое может испытать мужчина — это стимуляция простаты; кого как не «тупым быдлом» мне считать того, кто думает иначе? Это, во-первых, Тодзи. Во-вторых, — продолжал Синдзи, — лично я получаю удовольствие от попрания нормальности. Я — маг 80 уровня, со мной будут считаться, меня будут бояться, потому мне не скажут ничего плохого в лицо; меня будут уважать, потому что я сражался с немыслимыми космическими ужасами. Я сохранил рассудок там, где десятки бы сломались. Говоря это, Синдзи энергично сжимал и разжимал правый кулак: — Я хочу использовать свою гигантскую силу в личных целях — а эти цели я уже назвал: я хочу провокационно одеваться, вести себя, я хочу смеяться в лицо тому, что раньше бросало меня в трепет, когда я был стеснительным мальчиком, переживающим по поводу своей ориентации и гендерной идентичности! Вот, что я хочу. Синдзи, смотря в глаза Тодзи, сделал паузу: — Знаешь, будь я садовом, я мог бы засадить кустарниками всю планету [14]; будь я маньяком, я требовал бы себе регулярных жертвоприношений; будь я расистом, я бы истребил ненавистные мне расы. Но я хочу вот для этого использовать свою власть. Ты не представляешь, как это приятно, когда у тебя есть власть вот так нагло попирать общественное мнение! Вставать поперёк вкусов большинства! — Я не могу понять этого до конца, — Тодзи вздохнул, — но ладно, я вижу, тебе это приятно. — Не то слово! Мне было бы наплевать на мнение большинства, не будь мне так приятно его попирать! — Синдзи, подстёгнутый этим разговором, ещё глубже задумался над такой темой. — Знаете, был такой древний грек по имени Герострат — он поджёг храм Афины только для того, чтобы прославиться. Есть люди, которых хотят производить впечатление, славы и тому подробного. Жили же на свете безумцы, которые брали на себя вину за страшные преступления, лишь бы их заметили? Некоторые люди готовы покрыть имя позором, лишь бы привлечь внимание. Люди — социальные животные, взаимодействие с себе подобными очень живо воспоминается нашей психикой. Моя психика вот такая. Синдзи развёл руками. Он вспомнил о том, что весь его род по крайней мере по материнской линии был продуктом селекции, тщательно выводим Ньярлатхотепом со времён Моисея — обладатели таких генов глубоко склонны переживать различные сверхценные и сомнительные идеи, испытывая глубокий позыв бороться за них против всего общества, а также маскируя свой психологический садомазохизм стремлением героически жертвовать собой во имя этой борьбы. Высшая социология изучает этот вопрос и Синдзи, конечно же, была знакомы с азами этой науки [15]. — У меня генетически очень развиты начала Эроса и Танатоса, влечения к жизни и смерти внутри моей психики, — Синдзи указал себе на голову, — вероятно, их диалектическая борьба склоняет меня в сторону пропаганды половых связей, не приводящих к зачатию. — Уф! Только Фрейда и диалектики мне не надо — я простой человек, пощади меня! — Тодзи почесал свои жёсткие тёмные волосы, а потом взглянул на Кенске. — Теперь ты мне, друг, скажи, зачем тебе поддерживать начинания Синдзи? — Тодзи, мне нравится делать это с ним за компанию! — развёл руками Кенске. — Синдзи правильно сказал, мы — социальные животные, а чужой пример — заразителен! — Да-да, я бы очень хотел распропагандировать гомосексуализм, чтобы все люди им занимались и чтобы всё человечество спокойно, медленно и по-доброму вымерло без боли и страданий, — Синдзи тут понесло, — потому что уж лучше безболезненное вымирание, чем мучения в когтях Демона Жизни! Я считаю консерваторов и традиционалистов тупым быдлом вовсе не из-за гетеросексуальности, а потому, что они всё призывают рожать побольше детей: «рожайте побольше детей, рожайте детей, Япония в кризисе, в кризисе!» Уверен, если бы про меня снимали аниме в Японии накануне Чёрного понедельника, то в конце мне обязательно в пару выдали бы Мари, а не Каору — мол, вы би и лесби? А нечего зря ебаться — давайте, давайте рожать, как требует … Боженька! — чтобы не задевать чувства верующих, мы вырежим конкретное слово, которое Синдзи использовал в адрес божества. — При этом тупые консерваторы не видят очевидного — то, что сама Жизнь суть есть зло и что детям не следует открывать её двери хотя бы из любви к ним. Я хочу жить в обществе рациональных людей, где слово «мать» будет ругательным, а слово «потаскуха» — почётным; где чтить будут не мать-роженицу, а дрочеров, холостиков, хиканов, блядей, чайлдфри, педиков, лесб, трансов, скотоëбов, трупоëбов и прочих заклятых врагов потомства! — вот так пилот Евы-01 завершил свою мысль. Сердце вкладывало в ум идеи, соображения и представления, они лезли из него наружу. — Ну всё, разошёлся! А ну пошли, — Тодзи схватил Синдзи за ухо, — на улицу: пошли гулять, тебе надо проветрить мозги! Кенске навёл на это свою камеру, они все дружно смеялись. Вот в таком настроении наши герои втроём вышли на улицы Каминограда. Надо сказать, что здесь на них никто не обращал особенного внимания. Да, большая часть жителей ходила одетой более прилично, но, похоже, по их меркам, наши ребята околачивались на самом краю нормы. Один раз они увидели, как по улице идут вообще голые люди, вот прямо полностью. Как парни потом узнали, это были члены одной секты, которая рекомендует своим последователям ходить голыми ради накопления астральной энтелехии. Эта секта отделилась от центрального течения доминирующей религии, посвящённой поклонению Спиральной энергии. Стоит также сказать, что зверяне зачастую носили более свободную одежду, чем люди, либо вообще никак себя не прикрывали. Те из них, кого полностью скрывала шерсть, технически вообще были обнажены. В штаны или в набедренные повязки (их предпочитали носить те, у кого были хвосты) скрывали себя главным образом те зверолюди, у которых явно выделись гениталии. У части зверян, чьи гениталии в спокойном состоянии скрывались внутри мешочка или клоаки, вообще не было нужды как-то утаивать свой пах, они этого и не делали — в их случае одежда только дополнительно мешала хвостам. Один раз наши герои застали такую картину: один зверянин, только отойдя в сторону, испражнялся в рот другому. — Какие извращения, — обратил внимание Тодзи. — Нет, это не извращения, — Кенске сейчас смотрел по своему смартфону, — это в порядке вещей для них. Многие зверяне способны употреблять в пищу фекалии других зверян. Для них они не воспринимаются как что-то отвратительное. Для них в порядке вещей, если они хотят сходить в туалет, попросить случайного прохожего съесть их говно, чтобы оно не гнило посреди города. Для нас нюхать и даже есть гениталии и кушать рвоту, например, это извращение, когда касается нас самих. Мы, люди, употребляем мёд, а мёд — это рвота пчёл. Та часть гриба, которую мы едим, это — гениталии. Мы нюхаем цветы, но цветки — это гениталии растений. Так что тут всё относительно. Так ходя по городу, наши герои увидели, как зверянка отрыгивала пищу своим детям; несколько зверян неопределённого пола вылизывали друг другу шесть; ещё один открыто играл своими гениталиями. Синдзи тут уже решил подойти и спросить, не стыдно ли ему. Зверянин посчитал, что перед ним люди из какой-то очень далёкой деревни (тем паче японцы внешне значительно отличались от большинства местных), потому он объяснил, что делает зарядку, необходимую для его гениталий. Они способны на эрекцию только в определённое время, в остальное их желательно разминать — никаких сексуальных ощущений здесь нет. — Похоже, такая одежда, которую носим мы, тут говорит только о том, что мы не в браке, — понял Синдзи. — Это как ходить с не покрытой головой для молодой крестьянки. Троица пилотов Ев таким образом добралась до наименее благополучного района города — здесь стояло много однотипных домов, у некоторых из которых окна была крепко заколочены досками. Кенске ориентировался на показание своих очков, они подсвечивали ему путь. Тодзи и Синдзи, также заинтересованные в том, чтобы просто испытать этот артефакт, последовали за указкой. Парни шли в окружении однообразных стен, где размеренно тянулись заколоченные досками окна. В конце такого коридора красовался мусорный контейнер, рядом с ним ползал робот-уборщик, подбирая и кидая в него всё то, что хотели бросить в контейнер, но оно пролетело мимо или вывалилось из него. Ребята обошли его и нос к носу столкнулись с парой здоровых, грубых мужиков, явно с какого-то завода. Они о чём-то говорили и, только увидев троицу, обменялись взглядами и обратились к ним: — О, нам как раз нужны шлюхи! Можете обслужить нас за?.. — он назвал значение из местной валюты. Синдзи, Тодзи и Кенске обменялись взглядами. — Ну, вы получили, что хотели! — развёл руками Тодзи. — Вы искали сексуальных связей! — Значит, мои очки работают, — Кенске коснулся их пальцами. — Хорошо, мы обслужим вас, — обратился к ним Синдзи на языке жителей Каминограда. — Меня очень заводит идея хотя бы раз опробовать себя в роли дешёвой шлюхи, — уже на японском пояснил он следом для Тодзи и Кенске. — Я обещал добыть для Кадзи-сенсея сперму незнакомого мужчины, так что, да, я тоже готов, — без колебаний согласился на это Кенске. — А я — в стороне, не хочу иметь дело с этим, — Тодзи решительно открестился от всего этого Содома. — У вас есть место? — Синдзи сразу после этого вопроса покосился взглядом в сторону мусорного контейнера. — Или прямо тут будем? Кенске и Синдзи вручили Тодзи свои шортики — оба мальчика, после всех подготовительных процедур, наклонили спины, взялись руками за край мусорного контейнера, прямо возле него двое грубых мужиков состыковались. Тодзи, вероятно принятый за сутенёра, получил деньги. Попки Синдзи и Кенске приняли в себя их толстые, мерзковатые члены, после чего подверглись содомии. Их одежда как раз никак не закрывала ягодицы, потому самые главные юношеские прелести были хорошо видны в такой позиции тем, кто их брал. Мужики хлопали этих шлюшек за ягодицы, грязно бранились, но были очень довольны тем, что таранили ходы между пар сочных, чистых и хорошо выбитых молодецких ягодиц. Сами Синдзи и Кенске активно переговаривались во время этого процесса на японском. — Мне сексуально это совсем не нравится, — признался Кенске, морща лицо, пока толстый мужицкий член ритмично орудовал у него внутри тугой, горячей попке, — скорее даже больновато, эх!.. Мне точно надо будет мазать обезболивающим кремом. О-ох!.. Кажется, Кенске и сам был не рад, что вот так подставился. Как бы там ни было, он собирался дать себя до конца отыметь. — Ничего, Кен, я так много раз давал в попку, что уже не представляю свою жизнь без этого крема, — сказал Синдзи. — Мне тоже это не нравится… сексуально, но я об этом не жалею, потому что я теперь знаю, каково это — быть личной шлюхой и давать в зад за углом возле вонючего мусора! Ах, этот сексуальный опыт очень важен для моего личного музея ощущений! Пока они так говорили, робот-уборщик рядом вытирал со стены рисунок полового члена. — Согласен, — признал Кенске, — меня тут тоже заводи больше сама идея, чем процесс! — О, Кенске, видишь, как это хорошо — дружить с человеком, с которым совпадают вкусы… Какими бы необыкновенными они бы ни были!.. Синдзи сейчас тоже морщился, сбивался со слов. Мужики громко стонали, было очень приятно чувствовать, что они довольны долблением этих задов. Синдзи спросил об этом Кенске, тот ответил: — Да, мне очень нравится служить чужому удовольствию! — согласился друг. — Вот в этом тоже кайф! Особенно пассивом! Мне очень нравится ощущать себя предметом в чужих руках! — Да, мне потом будет приятнее вспоминать об этом, чем получать удовольствие сейчас! — Синдзи, как и Кенске, пытались дрочить себе, но то ли грубость, с которой им засадили, то ли смрад мусора, то ли ещё что, но какого-то сексуального ощущения у наших мальчиков не появилось. Они испытали удовольствие скорее психологическое. — О-ааа-х! — О-о-о-ах! Мужики кончили почти одновременно — Синдзи первым принял в себя порцию спермы, она излилась в него очень бурно, и наш трансгендер сразу обрадовался тому, что её излилось в него много, а кончал мужик тоже довольно долго. Не успел он обратиться к Кенске, как друг сразу же принял себе в потроха детей от второго клиента. Этот тоже кончал долго и чувственно. У Синдзи и Кенске уже устала спина от такого положения, жопы тоже полыхали. Мужик, что кончил первым, не спешил вынимать член, он пока остановился, восстановил дыхание. Второй из них что-то сказал ему, когда закончил. Кенске и Синдзи не сразу вникли в их быстрые слов, но смысл поняли. Их хотят бросить в контейнер ради прикола! Мужики схватили двух мальчиков, после чего с хулиганским хохотом закинули прямо в мусор, в скопление мусорных пакетов. Ноги Синдзи и Кенске, их сверкающие голые попки, всё это теперь торчало из грязного контейнера. — Эй! Да какого хуя вы сделали это с моими друзьями?! — Тодзи, до того стоявший на самом углу, сейчас дико вспылил от такого. — Эй, да не серчай ты, мы заплатим за это! — стал говорить один из мужиков. Второй настроился более агрессивно, за что Тодзи одной рукой прижал этого лба к стенке. — Помогай! — крикнул он тотчас своему товарищу. Последний попытался оттолкнуть Тодзи, но даже сдвинуть с места не смог. — Эй, хватит! Не нужно насилия! — закричал Синдзи из мусорного контейнера. Он сейчас собирался из него выпрыгнуть. Кенске за ним тоже поднял голову, из мусора выбрались какие-то мелкие животные, похожие на крыс. — Слышишь, у меня чё есть?! — мужик, не сумевший сдвинуть с места Тодзи, вытащил ножик. Ожидая, что Тодзи отступиться, он хотел было сделать им взмах, на что рука и оружие в ней уткнулись в щит-многогранник — АТ-поле Бардиила полностью заблокировало эту попытку. — Что?! Мужик опешил. Тодзи ухмыльнулся: щит АТ-поля — вместо того, чтобы исчезнуть, — собрался в меч, чьё лезвие окончательно стало вещественным и, блеснув сталью, уткнулось к горлу. — Тодзи! Тодзи-кун! — Синдзи сразу же голой рукой отодвинул этот меч. — Не надо насилия, ещё раз тебе говорю! — Прости! Прости нас, Спиральный Рыцарь! — заныл муж, которого Тодзи второй рукой прижимал к стенке. — Мы не знали о том, что вы — Рыцари Спирали! Мы думали, вы — дешёвые шлюхи! — Да, пожалуйста, отпустить моего друга, у него жена, дети!.. — взмолился товарищ бедолаги, от чьего горла Синдзи только что убрал острую железяку. — Мы не хотели вам делать ничего серьёзно! Это так, хулиганство! Я ножом не хотел тебя бить, я только хотел, чтобы ты отпустил моего друга! — Видишь, Тодзи, — смотрел ему в глаза Синдзи, — не было серьёзной, реальной опасности — на такое нельзя отвечать насилием! Тодзи выслушал всё это, усмехнулся, когда была упомянута жена, после чего отпустил мужчину, дематерилизовал меч. — О’кеюшки, — Тодзи по-деловому сложил руки на груди, — надеюсь, это вас научит, что проститутки — тоже люди, с ними надо вести себя прилично — и не хулиганить! — вот так прочитал он ти нотацию. Кенске в этот момент засмеялся: — В школьные годы, — пояснил он для Синдзи, — Хикари-тян так часто говорила для Тодзи-куна — он был страшным хулиганом! — Ясно вам?! — обратился Тодзи к мужикам. — Ясно! Ясно, мы просим прощения! — В другой раз просто предупреждайте об этом. Ладно? Я уверен, что за вашу дополнительную плату милые дамы не откажутся поваляться в таком удобном контейнере, — Синдзи кивнул головой в сторону данного участника инцидента. Робот положил туда мусор, случайно выпавший, когда Синдзи и Кенске выбирались обратно. — А сколько стоит бросить вас в мусор? — уточнил один из мужиков. Второй же в этот момент как раз подумал, что господа Рыцари должны быть очень богаты, потому у него возник вопрос: — Слушайте, господа Рыцари, конечно, возможно это не наше дело, но я всё же не понимаю, с чего это Спиральные Рыцари занимаются уличным блядством?! Весь Каминоград знает, что Йоко Литтнер — одна из самых могущественных Спиральных Рыцарей, почётный и всеми нами уважаемый ветеран Антиспиральной войны — и в то же время — самая богатая и влиятельная куртизанка, сводница: у неё целая империя наложниц и куртизанок; но она же, извините меня, не у помоек своих клиентов обслуживает?! Она же только министров, других Рыцарей и родню их обхаживает! Почему мы встретили вас здесь, господа Рыцари?! — Это чисто дело наших вкусов, — Синдзи кивал в то время, когда он выслушивал вопрос мужика, и сейчас охотно отвечал на него: — Нам захотелось почувствовать себя в роли уличных шлюх, мы ими стали на один день. — Я не хотел, я только их друг, это они двое — извращенцы и хотят подобного, — вставил тут Тодзи. Кенске и Синдзи на это рассмеялись: — Вам просто повезло встретить нас, — добавил от себя Кенске, тщательно при этом сжимая попку, чтобы из неё ничего не выпало. — Вы должны понимать, что любые извращения достойны уважения, пока они не мешают другим, — сказал им Синдзи. — К слову, Тодзи, верни им деньги. Нам они не нужны. — Хорошо. Мужики ещё раз попросили прощение, забрали свои деньги и поспешили оставить наших Рыцарей-извращенцев. *** Аска, Хикари и Йоко выгрузились с летающего автобуса на крыше академии, здесь специально для этого предназначалась целая площадка. — Подождите пока тут и переоденьтесь в ту одежду, которую вы выбрали, — Йоко выпорхнула из комнаты на верхнем этаже. — Ох, я всё же иногда чувствую себя шлюхой, — посетовала Хикари, задавая команду своим нанороботам. — Я тоже, но мне это как раз очень нравится. Ведь я знаю, что это как раз то, что нужно человеку в которого я влюблена, хе-хе! Аска и Хикари сперва удивились, когда увидели Йоко в костюме учителя. Их новая знакомая в таком виде носила прямые волосы, быстро приведённые в такое состояние неким прибором, круглые очки, светло-полосатую рубашку с белыми рукавами и пышной тканью на плечах, зелёным галстуком, всё это дополняли красно-коричневые юбка-карандаш и высокие каблуки. — Ого, ты выглядишь как-то слишком закрыто, — хлопнула глазами Аска. — Ну, она всё же учитель, — обратила внимание Хикари. — Такое есть — на самом деле этот наряд очень развратен! Да, это одежда не показывает моего тела, но она очень сильно будоражит фантазии моим ученикам. Многие, с кем я спала, признавались мне, что они готовы кончить на вот этот мой наряд и часто брали меня прямо в нём, прямо в учительской, — откровенничала развратная училка. — Хе-хе! — Аска подошла к ней. — А у тебя всё продумано. Скажи, много ты денег берёшь с учеников? — С теми, кто мне нравятся, я сплю бесплатно. — Ты говоришь, тут все красивые? — Да, но даже среди них есть те, кто лично мне особенно нравятся. Йоко попросила своих подруг пока ещё подождать. — Ты как, волнуешься, Хикари? — Да, я прямо вспоминаю школьные выступления… — Идите! — позвала их Йоко. — Всего готовы! Аска и Хикари вышли из школы на участок, где был разбит небольшой сад и в котором, как призналась Йоко, часто проходили оргии. Красивые парни открыли рты, наблюдая за тем, как к ним выступили две первоклассные шлюхи. Сложно было подобрать иные слова для внешнего вида наших героинь! Опишем же наконец их одежду с головы до ног — ту, в которую их сподвиг облачиться Синдзи. Если не брать во внимание красные зажимы-заколки, то Аска носила кожаный ремешок-ошейник. Далее шло нечто вроде красной майки, но в ней были отверстия, обнажающие сами мячики грудей. Эта майка заканчивалась сразу под грудями и оставляла открытым всем ниже. Красной линией шло некое подобие юбки, чрезвычайно короткой, под ней были видны полностью обнажённые женские гениталии. Что до обуви, то Аска носила белые чулки с обрезанными пальцами и пятками. Они тянулись до колен, прямо сами колени закрывала ткань, стилизованная под очертания головы мультяшной кошки, чёрным были нарисованы глаза, нос и усы. Ступни практически полностью были обнажены — и Аска шла по уличному асфальту босиком, разве что совсем немного белой ткани перетягивало стопу. Ступающая рядом с ней Хикари носила нечто вроде деловой белой рубашки с аккуратно уложенным воротником, только обрезанным сразу там, где начинается женский бюст. Она носила фиолетовые перчатки с обрезанными пальцами. Ткань белого цвета тянулась по поясу, но, как и в случае с Аской, она не закрывала там ничего — и обнажённые женские гениталии были хорошо видны между ног. Хикари носила болотные чулки чуть выше колен, с парой крохотных фиолетовых бантиков там, где они заканчиваются. И розовые, самую малость фиолетовые, туфли, без ярко выраженного каблука. Добавим так же, что два хвостика Хикари сейчас держались с помощью резинок, покрытых фиолетовыми шариками [16]. Вот такой у них вышел внешний вид. А юноши вокруг них действительно были все как на подбор — один блондин, другой — брюнет, этот — смуглый, этот, напротив, светлый, все хорошо развиты. — Син-тян, очень просил, чтобы мы не забывали давать в попки! — напоминала Аска своей напарнице. Оргия совершалась на свежем воздухе. Вместе с Йоко наши девочки привели парней в неописуемое состояние, и Йоко любезно один за другим стала вводить члены во влагалища Аске — в то самое время, как Хикари прижималась к подруге своим клитором, а её саму по очереди содомировали двое юношей. Йоко направляла член в задницу того, кто совокуплялся с Аской. Когда все десять молодцев продемонстрировали пилоту Евы-02 мощь своих инструментов, рыжая красавица встала на четвереньки и подставила им зад — Йоко всё тщательно подготовила. Влагалище Аске сосала Хикари, жена Тодзи же в каждой руке разогревала по одному члену, готовя их к проникновению. Содомита рыжей бестии также содомировали, она сама облизывала клитор Йоко (к тому моменту снявшей почти всю одежду), которая тем временем втирала головку очередного фаллоса в свою пушистую клумбу. Таким образом Аска могла поочерёдно сосать ей вагину или орган, который она ласкала. Когда все члены побывали в потрохах Сорью, шлюхи сменили позы и образовали один живой клубок. К тому моменту ни на ком не осталось никакой одежды — Аска требовала, чтобы её периодически с них снимали и нюхали прямо на глазах, боготворили и всячески озвучивали похвалы в их честь. Аска уселась разогретой жопой на кол одного юноши. Туда уже разок кончили, потому сперма хлюпала в прямой кишке. Второй юноша овладел влагалищем Сорью. Правой рукой Аска ввела третий член в зад Йоко, которая лежала на ком-то и принимала очередной твёрдый фаллос себе в вагину. Левой рукой Аска почти одномоментно оказала такую же услугу Хикари — жену Тодзи также сношали сразу в оба отверстия. Ещё один юноша содомировал аскиного содомита, также очередной орган был во рту у Хикари, и ещё один совершал оральный акт с Аской… Надо ли говорить, что девочкам требовалось постоянно добавлять смазку во все две нижние дыры? Иначе бы горячие куночки и узенькие попки стёрли в порошок. Это было настоящее безумие, это был неистовый праздник сластолюбия, в конце концов сопровождаемый беспрерывным потоком грязных ругательств, вылетавших из уст Аски, страстных вздохов, громогласных стонов, которые сменились в момент кризиса пронзительным воплем. После плотских наслаждений все сели за стол, приготовленный здесь для них слугами, и с такой же невоздержанностью начали пить. Три нагие девицы и их кавалеры накачали себя невероятным количеством бухла. Последние акты любовники совершали уже с телами, ставшими почти бесчувственными… — О, ты только посмотри на это! — Синдзи появился вместе с Кенске и Тодзи перед академией. Они увидели голых парней, доведённых до самого скотского и животного состояния. Аска, Йоко и Хикари, полностью нагие, лежали среди них. Аска, помня о пожеланиях своего любовника, просила, когда она свалится с ног, разрисовать своё тело различными нецензурными надписями и рисунками с помощью специальных фломастеров. Это было исполнено. Ученики Йоко справились с этим на отлично. На коже Аски красовались сердечки, половые члены, стрелки указывающие на вагину и анус, призывы совершить самые разные действия сексуального характера, нецензурная брань квадратики с галочками. Язык, который был официальным на территории Спирального Королевства, представлял собой видоизменённый английский. На нём можно было различить слова и фразы типа «Cher whore» на пояснице, «Fuck Me» на левом бедре, «Slut» на правом, «Fuck toy» на спине под шеей, «Love 2 fuck» на левом боку, написано вертикально. Много чего там ещё было — всего не описать. Сперма прямо вытекала из влагалища. Рыжие волосы были ужасно растрëпаны, красные зажимы-заколки их всё ещё удерживали. Следы семяизвержения на коже в других местах. Аска полита алкоголем [17]. Синдзи поспешил к ней, поднял на руки и внёс в дом. Тодзи взял на руки Хикари и обнаружил, что она пила меньше всех, потому ещё находится в сознании. Кенске попросил парней, кто ещё оставался наиболее трезвым, помочь внести в дом Йоко. Это, как и Аска, употребила столько, что вообще не могла двигаться. Синдзи кинул Аску на кровать и срочно обследовал её. Он спрашивал, как она, попутно страстно лапая различные места. Членораздельного ответа не последовало, разве что выражение голубых глаз указывало на то, что обладательница прекрасных, рыжих волос вообще узнаёт своего кавалера, который прямиком подбил её на всё это. Что сорвало Синдзи крышу, так это следы от рук на ягодицах — было видно, что Аску долго и упорно лапали за ягодицы, раз сама кожа сохранила отпечатки чьих-то ладоней. Синдзи немедленно сорвал с себя всё до последней тряпки. Во время этого процесса Синдзи менял позы: начал он, сам стоя на полу, а любовница, словно вообще неживая, лежала перед ним на кровати — Синдзи с большим рвением работал в таком положении, потом он поднял ноги любовницы, обхватил их, быстро трахал. Через некоторое время он, так и не кончив, вынул член, сел на пол, чтобы видеть раскрытые гениталии. Синдзи отдыхала и дрочил на них. Он обошёл кровать, за руку подтащил свою любовницу к другому краю кровати. Аска только едва ли издавала бессмысленные звуки и чуть-чуть шевелилась. Синдзи заткнул ей рот своим членом, начал сношать подругу в глотку, где, наверное, всё уже болело. Синдзи так разместил голову, чтобы она свисала с кровати, длинные рыжие волосы спадали к полу. Аска, возможно, и желала это прекратить, но её состояние не позволяло ей это сделать. В таком же духе пилот Евы-01 совершил с ней много чего ещё. — «Она мертва! Она умерла! Она умерла от чрезмерного алкоголя!» Мысль о том, что он имеет дело с трупом, ещё больше разожгла похоть нашего героя. Он схватил Аску руками, переставил спиной к стене, держал на весу, смотрел ей в лицо, практически лишённое сознания и рассудка. — «Я насилую пациента психиатрической клиники!» Синдзи в уме воображал себя то некрофилом, то насильником беспомощных психически больных, и всё это очень его возбуждало. Он даже клал руки на шею Аски, имитируя удушение. В один момент он согнул колени, положил Аску перед собой. В более сознательном состоянии Аска опёрлась бы на руки, но сейчас она ими едва двигала по полу. Синдзи чрезвычайно доставляла сперма, заполнявшая вагину. — «О, Асари! Жаль, тебя тут нет!» Он сношал так, крепко обхватив любовницу за талию обеими руками. Синдзи пока обходился естественным отверстием, но он твёрдо решил извергнуть сперму именно в зад. Аска начала активно шевелить руками, она, кажется, пытается сказать, что хочет освободиться от этого. Синдзи тогда только опёр её животом на стол. Внезапно Аска начала блевать — Синдзи немедленно развернул её, он хищником припал ртом ко рту — рвота пошла ему самому в глотку. Там было очень много алкоголя, Синдзи сделал пару глотков. Потом дал Аске спокойно блевать на пол. В это время он дрочил. И когда Аска попыталась куда-то начать ползти на четвереньках, Синдзи схватил её, вогнал член в зад. Аска закричала так, что Тодзи и Кенске срочно пришлось объяснять всем, кто сюда сбежался, что вот это всё на самом деле совершенно нормально. Синдзи как раз в эти секунды, подстёгиваемый посторонним вниманием, совершил извержение семени прямо в анальное отверстие кричащей, пьяной женщины. Аска на том кричать и вопить не прекратила, прерываясь лишь на рвоту. Ох, до какого же состояния она сейчас опустилась! Это было уже чистое животное, в котором не осталось ни капли человеческого! Буйное, агрессивное, ничего не соображающее! Это было одновременно и отвратительно, и прекрасно — по крайней мере с точки зрения Синдзи. Когда она выблевала всё, то кавалер тщательно очистил всё от рвоты, парни положили бухую в хлам девицу на чистую кровать. Потом стояли вокруг кровати и глядели на животные звуки и движение Аски. Прямо на глазах рыжая стерва обкакалась. Синдзи поймал себя на мысли, что не успей кончить до этого, он бы как раз попробовал совершить ещё один половой акт в то же анальное отверстие. Именно в откровенно грязное анальное отверстие. Парни снова убрали всё тут, в итоге Аска унялась и стала храпеть очень даже звучно. — Синдзи, я не ты, я не могу сношаться с пьяным телом, — Тодзи не стал вытворять ничего сексуального со своей женой, а просто положил её спать. — А я кое-что сделал… Кенске, пока Синдзи брал Аску, взялся за пьяную Йоко. Он положил девушку практически без сознания на спину, сам полностью разделся, лицом уткнулся в её груди, мастурбировал между ними свой член и потом совершил оральный акт. Кенске совершал его с боку и потому рукой фиксировал положение головы Йоко. Все те действия и движения со стороны напоминали озабоченного кролика, ибо были очень быстрыми, нервными, взволнованными и похотливыми. Член у Кенске очень хорошо стоял. Рука постоянно хватала грудь. Он повернул голову Йоко к себе, дабы прочищать ей рот. — Проклятие, Тодзи, я не могу кончить! Синдзи! Тодзи! Я не-могу-кончить! — Тодзи, — услышал это Синдзи, — пойди потрахай попочку Кенске-куну, уверен, он сможет от этого кончить — я вот всегда кончаю, когда меня долбят в анус! Тодзи, более ничего не говоря и не спрашивая, поспешил спустить штаны и закупорить задний проход своему лучшему другу. Он сношал в зад Кенске, продолжавшего все попытки кончить в рот Йоко, удерживающего рукой её голову, и жадно хватавшего её груди. — О-о, да! Да-аа-аа-а!.. Красный румянец охватил щёки похотливого Кенске, трясущегося как от собственного напряжения, так и от толчков, посылаемых ему в задницу стараниями Тодзи. Кенске в один момент убрал руки от головы и груди Йоко, упёрся конечностями в кровать рядом с её телом, вытянул голову очень высоко, прямо запрокинул, обнажил крепко сжатую челюсть. Руки Тодзи, что в тёмной одежде, обхватили розовый, нагой торс друга. Сперма как раз сейчас брызнула в глотку Йоко. Тодзи оценил частоту и силу сжатия ануса Кенске — член ему чуть не раздавили. — Бля, ну у тебя и реактивная жопа, Кенске! Оба друга следом рассмеялись. — Я испытал сейчас столько боли, сколько кайфа, — поделился своими пережитыми впечатлениями Кенске, весь потный. — Ну извини… — Да, нет, Тодзи. Я рад этому. Йоко закашлялась, пытаясь избавиться от спермы во рту и что-то говоря про это. Тодзи и Кенске помогли ей с этим. Когда девки всё улеглись спать, трое парней вышли во двор школы. Синдзи и Кенске шагали обнажёнными, прямо босиком по асфальту, почве и газону. Тодзи был в целом одет, но тоже шагал босиком, ибо оставил обувь сразу, как только ступил в дом с Хикари на руках. Парни дошли до стола. Здесь суетились слуги — рабы-гемы, зверяне низшего звена, запрограммированные на служение и считавшиеся собственностью. Они помогали прийти в себя пьяницам. Тодзи, Кенске и Синдзи решили выпить и съесть всё, что до них тут не выпили и не съели. С ними поговорил заместитель директора — то есть Йоко. Он был зверянином. — У вас часто проходят такие оргии? — поинтересовался Кенске. — Один или два раза в неделю, иногда по праздникам, — ответили им. — И всякий раз здесь такая пьянка? — спросил Тодзи. — Вы сами всё видели. Очень жаль, что вы явились так поздно. — Мы когда-нибудь будет от начала и до конца, — пообещал Синдзи. — Просто сейчас я хотел, чтобы моей девушкой уже как следует все попользовались за моей спиной. Ребята доедали за других. — Вот бы мне в такой школе учиться, — вздохнул Тодзи. Среди всех учеников Йоко здесь оставались только двое — оба писаные красавцы. Один с не самыми длинными, подстриженными волосами, ясными голубыми глазами, с очень свежим, выразительным лицом, чистой кожей. Второй — тёмно-русый, с длинной, гладкой причёской, как у женщины, весь бритый, самую малость смуглый, тоже с очень бодрым, ясным лицом. Один из них не пил в принципе, второй — принадлежал к генномодифицированной породе людей, на которых алкоголь в принципе не действует. Синдзи, Кенске и Тодзи разговорились с ними. В первую очередь у них спросили, чем Йоко занималась с ними обоими последний раз. Парни сразу сказали, что в последний раз Йоко пожелала связать им руки: у голубоглазого — за спиной, у длинноволосого перед грудью, обоим вокруг горла завернули рабские ошейники. После этого юноша с волосами как у девушки встал на четвереньки, а его голубоглазый одноклассник — на колени. Йоко целиком забралась на спину пассива и с большим удовольствием наблюдала за тем, как происходит содомия между двумя мужчинами. Вот что последнее с ними вытворяла директор школы [18]. — Меня госпожа Йомако познакомила с очень влиятельными людьми, потому я много ей благодарен, и это самое малое, что я могу сделать, — довольно сказал этот чуть смуглый юноша с длинными волосами, как у девушки. Кенске на это сделал такие выводы: — Друзья, пацаны, слушайте чё. У них в Спиральном Королевстве тут что-то вроде раненого феодализма — родственники и друзья Спиральных Рыцарей ставят в управление своих назначенцев, любовников, приятелей и куртизанок. В их руках военные силы, да и сами они — главная боевая мощь. Работники и рабы привязаны к заводам и фабрикам, всем предприятиям. Над этим всем стоит власть Спиральной Короны — Симона, Спиральной церкви — Росиу. Кротосвин Бута возглавляет орден чародеев, а Вирал — тайную полицию. Йоко — империю куртизанок и по сути отдел подготовки кадров. Потому я не удивлён такой социальной лестнице. Для красивых и умных — это путь наверх. Для глупых и некрасивых — мелкий бизнес или только завод, к рабам-гемам. — Тодзи-кун, — через некоторое время обратился к нему Синдзи, когда они все допили весь здешний алкоголь, — ты ведь ещё не кончил. Синдзи взглянул на тех двух парней. — Как насчёт воспользоваться этими ребятами? Вместо пьяной Хикари? — Ну, — пожал плечами Тодзи, посмеялся, — Синдзи, если ты хочешь за этим посмотреть… я не против. Синдзи приказал новым знакомым делать следующее: прекрасные юноши — голубоглазый и длинноволосый — встали на колени перед Тодзи, стянули с него штаны, поцеловали ему яички, затем их обладатель по просьбе Синдзи повернулся к ним тылом — ученики Йоко расцеловали Тодзи спортивные, юношеские ягодицы. Далее, покорно слушаясь повелениям Синдзи, Тодзи в ответ на это, со спущенными штанами, по очереди поцеловал всех пятерых в губы. Синдзи распоряжался далее. Парень с длинными волосами опустился на корточки, чтобы сосать у японца. В это время Синдзи пальцами растягивал анус последнего. Голубоглазый наслаждался тем, что Кенске сосёт ему член и, между этим делом, растягивал анус Тодзи. Герой сцены ощутил симпатию к тому юноше, чьи волосы ему напоминали женские. Повинуясь им, Тодзи расцеловал его, засосался с ним рот в рот, дал пососать свой язык и сам пососал ему язык, пощекотал мельком сосочки, два раза зарылся лицом в пышные волосы. — Хорошие волосы, лучше, чем у Хикари и даже, пожалуй, Аски. Только, пожалуйста, не говорите это… — Ха-ха! Скажем! Обязательно скажем! После этого Тодзи поставил женоподобного смазливца перед столом задом к себе и совершил вхождение в его тесные потроха. Рука Синдзи смазала член второго парня, направила голубоглазого товарища в задний ход пилота Евы-03. Пока происходил акт, Кенске дрочил длинноволосому, Синдзи, подсунув руку, массировал мошонку Тодзи. Голубоглазый обхватил руками торс Тодзи, встал на носочки, очень в темпе совершал сношение; Тодзи наклонял торс, хватался за плечи длинноволосого, совершал сношение; последний в этой тройке опирался на локти, положенные на стол. Синдзи рукой поворачивал к себе лицо Тодзи и глубоко засасывал друга в губы. От всех этих действий Тодзи, пусть даже сильно кряхтя, сумел совершить извержение спермы прямо посередине бутерброда. Синдзи, Тодзи и Кенске пронаблюдали за тем, как голубоглазый следом доводит до оргазма своего товарища с длинными волосами, звучно так хлюпая спермой Тодзи, после чего вынимает из него член и извергается на его ягодицы. После этого троица пилотов Ев перекочевала из улицы в душ, а из душа в кровать. Вымывшись, они разместились на одной постели. Парни сейчас уже не питали друг к другу сексуального влечения, их желания были полностью удовлетворены, однако ими всё ещё владели чисто романтические чувства и их требовалось выразить. Друзья, товарищи, любовники, сослуживцы — вот какие тона смешались до неизлечимого в их отношениях, всё это требовалось сейчас реализовать как итог дня. Ложе, которое друзья выбрали для сна, было широким, именно на нём Йоко предавалась групповому сексу. Потому здесь наши парни могли свободно разместиться. Синдзи предложил им пососать друг другу зады. Тодзи и Кенске, обменявшись взглядами, только улыбнулись с долей смущения, после чего озаботились тем, чтобы как можно более удобно разместиться. Синдзи лёг так, чтобы облизывать анус Тодзи — Тодзи расположился так, чтобы языком щекотать задний проход Кенске. Потом юноши обменялись: Тодзи облизывал отверстие Синдзи, а Синдзи ласкал дырочку Кенске. Облизывать анальные отверстия сейчас было особенно приятно, потому как после душа эти места совершенно чисты и благоухают мылом. Это ощущение чистоты и приятный запах ещё больше подстёгивали желание впиваться языком глубже и глубже в анусы. Синдзи сейчас особенно понравились ягодицы Тодзи. Детородные копья наших героев от этого занятия практически не возбуждались — как уже было сказано выше. Они полностью удовлетворили все свои сексуальные желания и потребности, потому сейчас нашими парнями двигала духовная жажда очень близкого общения, жажда интима как такового, жажда близкой связи. Когда парни закончили это просто приятное во всех отношениях дело, стоявшее на стыке дружбы и любви, то с большой любовью пожелали друг другу спокойной ночи. Им было особенно приятное от того, как они близки друг другу! Они предвкушали теперь просто пребывать на одном ложе, тем самым наслаждаясь одним фактом своей близости. Синдзи сразу пришло в голову следующее: он попросил своих друзей лечь так, чтобы их интимные прелести всё время красовались у его лица. В зависимости от того, в какую сторону была повернута голова Синдзи, он видел теперь прелести либо одного друга, либо второго. Когда Тодзи или Кенске лежал на спине, то Синдзи мог наблюдать член в профиле; когда Тодзи или Кенске лежал на боку к нему лицом, то Синдзи мог видеть член целиком; когда Тодзи или Кенске лежал на животе, то Синдзи мог видеть ягодицы в профиле; когда Тодзи или Кенске лежал на боку к нему спиной, то взор Синдзи ягодицы радовали целиком. Когда Синдзи засыпал, то Кенске с одной стороны демонстрировал ему свой член в профиль, Тодзи — целиком. Когда Синдзи проснулся ночью, то увидел ягодицы Тодзи в профиль, а член Кенске — целиком. Парни ворочались. Когда Синдзи проснулся ближе к утру, услышав, как Тодзи перевернулся, то увидел Кенске на животе, а Тодзи на спине. Синдзи пробудился утром, когда солнце встало и залило светом комнату. Что там, что там ягодицы были повёрнуты к его лицу — Синдзи помотал головой и страшно обрадовался такому расположению светил. Синдзи тихо встал, пошёл — проведал девушек. Аска написала на постель ночью, Синдзи помог ей, после чего она снова легла спать, не чувствуя сейчас сил для какого-либо дела. Потом Синдзи сходил, проведал Хикари. Жена Тодзи к тому моменту приняла обезболивающее, чтобы не болело все то, что она вчера напрягала время оргии. Узнав, что Тодзи ещё спит, Хикари сказала, что она тогда пойдёт, погуляет, подышит свежим воздухом. О Йоко заботились её люди. Потому Синдзи вернулся обратно. Он увидел, что Кенске уже сидит на кровати, протирает глаза, отходит от сна. Синдзи кратко сообщил ему, как поживают Аска и Хикари. Тодзи во время этого дела проявил активность. Синдзи посмотрел ему в лицо, поначалу казалось что юноша дремлет, однако его глаза чуть приоткрылись, он проводил веками, очень сонно посмотрел на Синдзи. Спросил, как там Хикари заспанным голосом. Синдзи ответил — Тодзи сонно угукнул. Тодзи сейчас лежал на животе, обхватывал рукой подушку, щекой лежал на ней. Синдзи очень нравилось вот так просто на него смотреть. Тут Кенске предложил принести завтрак в постель. Синдзи пришла в голову идея. Он спросил об этом Тодзи. Тот ничего не ответил, но в знак согласия занял ровное положение на животе. Кенске принёс омлет, его выложили прямо на не менее аппетитные, смуглые и спортивные ягодицы Тодзи, немного положили на вершину бёдер. — Тебе не горячо, Тодзи? — Кенске выложил омлет с посуды. — У-у! — Тодзи проговорил в подушку. — Норм… Омлет этот делался из яиц представителей искусственной фауны, выведенной с помощью генной инженерии; здесь также присутствовали листья специальной съедобной пальмы. Порция получилась на двоих и как раз удобно разместилась на ягодицах Тодзи. Синдзи и Кенске вооружились вилками и небольшими ножиками. Когда ребята разделяли эту пищу, то старались столовыми приборами касаться кожи своего друга, чтобы он чувствовал эти прикосновения, но очень аккуратно, дабы никак его не кольнуть. — Ягодицы Тодзи-куна — самая лучшая посуда, не так ли? — Лично я бы предпочёл есть с ягодиц прекрасных девушек, — сказал Кенске, — но раз ты это придумал, Синдзи, то мы пока будем следовать твоим вкусам. Оба посмеялись. Синдзи, когда жевал эту пищу, взирал на лицо Тодзи — нашему гурману очень нравилось следить за мимикой друга, за тем, как шире или уже раскрываются его веки; за тем, как лицо располагается относительно подушки и за тем, как его вид сочетается с обхватом подушки рукой. Под конец трапезы Синдзи и Кенске, охваченные хулиганским задором, в качестве самоцели тыкали вилками зад Тодзи — благодаря этому он смог окончательно пробудиться ото сна. После завтрака, Кенске тщательно вытер ему ягодицы. Тодзи встал, потёр себе ягодицы и сказал, что пойдёт отлить в туалет. — Тодзи, — Синдзи пришла в голову одна идея, от которой он не стал отказываться, — сделай себе клизму, делай до тех пор, пока вода, выходящая из тебя, не станет чистой. Когда Тодзи вернулся, Синдзи уже набрал кофе в клизму. Тодзи снова лёг и Синдзи засобачил ему этот напиток прямо в анус. — Тодзи, ты можешь потерпеть? — Ну… да. Он зевнул, пока пальцы любовника сжимали грушу. — Я хочу, чтобы этот напиток теперь настоялся. По прошествию некоторого времени, Тодзи осторожно встал, согнул колени, Синдзи подставил специальный сосуд. — Во-от, — он разлил кофе по чашкам. — Напиток со вкусом Тодзи — лучший напиток! Синдзи его выпил — наблюдая за тем, как он охотно его пьёт, друзья также взялись за это. — Ну-ка, попробую напиток, настоянный на мне, — взялся за него Тодзи. Всё это сопровождалось пошлым смехом. — Синдзи, я чувствую, ты сегодня просто одержим моей задницей. — Да, Тодзи: твой зад — один из главных предметов моего удовольствия. Твоя попа мне настолько нравится, что я думаю даже назначить день ягодицы Судзухары Тодзи. В этот день ты будешь ходить с постоянно обнажёнными ягодицами, их всем будет надлежать целовать и восхвалять, они будут служить посудой для разных видов пищи, а в твоих кишках будут настаиваться напитки и они потом будут разливаться прямиком из твоей попы, — Синдзи сейчас допивал свой кофе, настоянный именно таким образом, и откровенно делился своими фантазиями, желаниями и намерениями. — И что ещё надо будет делать в такой день с моей жопой? — давя смех и смущение, развивал тему самообладатель этого превосходного фетиша. — В идеале, конечно, Тодзи, надо будет чтобы ты на наших глазах испражнялся и чтобы мы все в этот момент кланялись и восхваляли твоё дерьмо и твою задницу, это дерьмо нам дающее, — придумал Синдзи. — Бля, — Тодзи заржал, — ты серьёзно? — А то ты сомневаешься? — сказал ему Кенске, тоже весь распираемый смехом, — ты имеешь дело с Нагисой Синдзи — одним из самых изобретательных фетишистов в истории человечества! — Меня радуют твои слова, Кенске. Да, я вполне серьёзен — Тодзи-кун, я считаю, что от фетишей нельзя получить полное удовольствие, если не довести увлечение ими до апогея, — Синдзи сейчас выпил кофе и расслабленно растянулся на кровати, удобно разместил под собой подушку. — Тодзи, давай назначим такой день сейчас, а? Для ношения при своих, Синдзи придумал особую серую одежду, подобную пижаме — она включала в себя закрытые тапки, которые Тодзи носил на босую ногу, штаны с вырезом на ягодицах, благодаря чему они постоянно светились наготой, и вырез спереди, благодаря чему обнажались в свою очередь и гениталии. Синдзи просил от учеников Йоко оказывать все ритуальные почести этому заду, сверкая которым, Тодзи постоянно теперь ходил перед ними в течение дня. — Это очень хорошая идея, Синдзи, — оценила её Йоко, — мои ученики будут всем классом тренироваться делать минет и анилингус! Тодзи послужил для них моделью — красавицы и красавцы ему сосали член, облизывали яички и задний проход, целовали ягодицы и в это время не стихали восхваления этой самой задницы. Тодзи от этого постоянно обнажал зубы, страясь проглотить рвущийся изнутри позыв смущённого смеха. Синдзи же старался следить за тем, чтобы именно юноши, а не девушки осуществляли все эти ритуальные действия. Синдзи ждал, когда Тодзи наконец захочет в туалет по-большому. Когда это случилось, то Синдзи свистнул рабов-гемов: зверяне принесли сосуд, Тодзи согнул колени — сам Синдзи и те, кто готов был до конца разделить его фетиши, окружили Тодзи и пронаблюдали за тем, как юноша справил естественную нужду. Разумеется со всех сторон звучали ритуальные восхваления как самой задницы, так и её непосредственного продукта. Мальчик-сëфу — раб-гем для утех — с помощью языка осуществил гигиеническую процедуру. Разумеется, эти гемы были так созданы, чтобы данная субстанция была для них съедобной и вкусной, потому никто от этого не страдал. — Признаться, я едва сдержался от того, чтобы самому не облизать сейчас задницу Тодзи-куна — вот настолько далеко я зашёл на пути преклонения перед собственными фетишами, — признался после этого Синдзи со смесью смеха, обжигающего стыда и миловидного смущения… *** Храм радикальных борцов за освобождение жертв Демона Жизни от Сансары — Рыцарей Аст-Ахэ. Эта была мрачная обитель, окутанная зловещим сумраком — серый кирпич, центр этого места — углубление в форме круга: половину окружности занимали ступеньки, по которым сюда можно было спуститься; иную — прилегающие здания прямоугольной формы. Здесь на уровне первых этажей протягивались колонны, несколько схожие с античными. Чуть от центра, от зданий, ближе к ступенькам располагался круглый фонтан, в его центре возвышалась гидра — вероятно, фонтан можно было включить и тогда её утробы извергали бы из себя струи. В противоположном направлении от фонтана, под высокой аркой, находился идол, похожий на безголовую птицу с расправленными крыльями. От него к бассейну вышла дева в тёмном облачении. Позади остались покоиться тела людей и зверян с парой аккуратных дырочек на горле. На вид брюнетка принадлежала к эльфийской расе: — Айан’Таэро [19] Элхэ, вы меня звали? — после ритуальных жестов фэйри обратилась к бассейну, в чьей глади отразилось лицо той, кого назвали. — Да, Тхуринэйтель, я звала через Великую Мысль именно тебя, — звучала остроухая обладательница серебристых волос. — Ты должна знать о том, что наши враги из NERV прибыли на планету, чтобы убедить Симона отвергнуть Тано [20]. Ты должна их уничтожить. Тхуринэйтель взглянула чуть дальше от лица Элхэ, там в отражении появились лица пилотов Ев, их почти сразу же затмили собой лица Каору и Синдзи. Особенно крупно выделился первый из супругов. — Здесь Альбедо Агатодемон. Я ничего не смогу сделать против него. Каору улыбался с водной глади. — У Тано есть план. Нас могут перехватить, потому я не буду тебе его излагать без нужды, Тхуринэйтель. Попробуйте уничтожить всех, кого сможешь, пока они не сядут в свои Евангелионы. Я лично тренировала Рыцарей, отданных тебе под начало: Илльо, Артаир, Эрвег, Солль, Велль, Тавьо, Этиль и Даэйрэт. — Тавьо уже легко ими убит… — немного нервно сообщила Тхуринэйтель. — Но хорошо, если это Его приказ, я не могу ослушаться. — Тхуринэйтель, если ты исполнишь это задание, то я дам тебе титул Айан’Таэро, дабы ты могла со мной на равных общаться с Тано, — пообещала Элхэ перед тем, как изображение пропало. Тхуринэйтель какое-то время думала. — Ну ладно… Эльфийская дева в чёрном новым ритуальным жестом над водой вызвала тех, о ком шла речь. Красивые лица вроде бы людей — очень молодых людей — отразились в водах фонтана… — Эрвег — связист! Говорит, Тхуринэйтель: разошли всем по Великой Мысли, вы и ваши командиры — Илльо и Велль — вы нужны Тано! Пусть — связывающий пути — Артаир приведёт вас ко мне!.. Простые зверяни кое-что активно обсуждали во время своих бытовых дел. — Летающая тарелка — говорят, за нами следят пришельцы с других планет. — Агенты Антиспирали? — Нет, но, возможно, какие-то их союзники, вроде Рыцарей Аст-Ахэ. Их упоминание в слух заявило всех испытать неприятные чувства. — Вот, — один из простых жителей Каминограда кое-что показал другу, — взгляни… Смазанная фотография — в небе нечто вроде тёмного, летающего диска. — Внеземной ганмен? Ночь, из-за дерева маленькая девочка-зверянка глядит на диск, бесшумно приземлившийся прямиком со звёзд. Она прячется сразу за дерево, как только замечает фигуры на фоне высадившегося инопланетного корабля. Девочка рассчитывала наблюдать за ними с помощью эхолокации и запаха, но, увы, не только у неё есть чувства, позволяющие ощущать присутствующих вне прямой видимости. Движение пальцем — вспышка пламени, обугленный детский трупик падает за деревом. — Зачем ты это сделал, Велль? — Нам ни к чему лишение свидетели. Группа прекрасных людей (или фэйри?) в тёмной и красной высокотехнологической экипировке — их лица либо полностью, либо частично скрыты шлемами и иными элементами облачения, через которые у некоторых позади свободно за плечи спадают волосы. Знаки Короны трёх шипов присутствуют на каждом из них. Один из прибывших, судя по пропорциям, сам был ребёнком. Позади группы Рыцарей Аст-Ахэ также стояли андроиды — безликие, серо-чëрные, совсем неорганические гуманоиды, по строению прохожие на куклы из театра, коими двигают за нити. Движения у этих техномагических големов похожие. Если описать их чуть подробнее, то надо сказать, что помощники Рыцарей поразительно напоминали силуэты людей, которых начал рисовать художник, но остановился в самом начале, изобразив лишь общие контуры тела и намёки на черты лица. Нечто всё же зловеще проступало на их серых головах… — Велль, мы же дали клятву не освобождать тех а`тэмнар [21], кто этого не хочет… без необходимости. — Илльо, не будь таким идеалистом. На практике для реальной работы потребуется освобождать самые разные фэа [22]. — Велль, если мы будем делать это насильно, то мы будем позорить имя Тано. Мы должны убедить словами а`тэмнар в том, что им следует добровольно выбрать бегство в небытие. Велль ответил с долей раздражения: — В большинстве а`тэмнар — даже в тех, кто сердцем понимает Тано — слишком сильна воля к жизни, потому, боюсь, они не послушают нас… нужно перестать быть идеалистом… Храм Аст-Ахэ — Тхуринэйтель и Илльо стояли возле фонтана и глядели в его воду. Они разговаривали о предстоящей миссии. Отражение показывало им Кенске, сидящего в неком технологически навороченном кресле, зверяне закрепляли на нём шлем виртуальной реальности. — Уничтожить их мы не сможем, — сразу сказал Илльо, — но кто-что для их блага мы сделать в силах… — Если это задание, связанное с виртуальной Брамфатурой, то я вызываюсь, — прозвучал один из Рыцарей, стоящих позади — блондин в маске. — Я очень хорошо знаю, что нужно делать, чтобы воздействовать из одной Брамфатуры на другую. Кенске решил изучить технологии этой планеты. В НИИ его встретила очень интересная женщина. Лейте Джокин была хорошо сложенной, зрелой блондинкой, носившей лабораторный халат и часто куривший. Она напоминала Рицуко. Лейте родила трёх детей от первого мужа, героически погибшего во время Антиспиральной войны. Кенске с большим удовольствием пообщался с ней на предмет устройства здешних техномагических приблуд. Как оказалось, ганмены ни чем не отличаются от системы генератора АТ-полей, встроенных в Евы. Некоторая разница есть в том, что они используют разные психические аспекты — источником силы Евы служат чувства между матерью и ребёнком, куда относится, в том числе желание иметь за плечами могущественного защитника; источником силы ганмена служит воля к развитию, к движению вперёд. — В свою очередь Франксы основаны на чувствах половой любви, а фансигары на воле к смерти, — вслух добавил Кенске. В помещение, где происходил эксперимент, вошли четверо рабочих НИИ. Один из них коснулся экрана. Свет в этот момент слегка замигал… Кенске пребывал в шлеме виртуальной реальности. Перед его глазами постоянно всплывали какие-то сообщения из местного интернета, они соответствовали его мыслям. Наблюдая за ними, Кенске вдруг подумал о родной Японии. И тогда неожиданно стали всплывать новости о событиях, происходящих у него на родине. — Откуда они у местных? В них рассказывалось о деятельности некой экстремистской группы, одержимой идеями социального дарвинизма, агрессивного национализма и господства Японии. Всё это показалось смутно знакомым, даже каким-то очень близким и родным. Кенске вспомнил, что ещё до Чёрного понедельника одна такая группировка засела на важных местах и, под действием снов, напущенных Божествами Мифов Ктулху, помогла организовать нападение Кайдзю на Токио. В этих новостях рассказывалось о преступлениях группы под названием «Охотничья рота» — боевики занимались откровенным террором, тайными убийствами, пытками, отравлениями, похищениями людей и тому подобными ужасными вещами. В качестве лидера «Охотников» новости внезапно называли не абы кого, а Тодзи Судзухару, которому помогал некий неизвестный преступник по кличке «Зеро». Кенске внезапно испытал чувство страха, сравнимое с тем, когда нас изобличают в чём-то очень плохом. — «Что это может быть?! Откуда наш другой планете могут взяться новости о Японии? Что-то тут нечисто!» Кенске тут вспомнил, что ему пару раз снились сны о том, что он был неким преступником, который участвовал в чём-то очень плохом… — «Это… воспоминания из прошлой жизни?..» Над ним появилась летающая тарелка. Вернее в начале всплыло окошко, изображавшее такую новость — вблизи Каминограда кто-то видел странные летательные аппараты. Кенске любил конспирологию и ещё на родной планете интересовался всеми этими загадочными случаями, связанными с различными НЛО, темой похищений инопланетянами и прочими анальными зондами. На службе NERV он узнал о том, что летающие тарелки называются виманами — их использовали некие древние дочеловеческие цивилизации, их пытались воссоздать нацисты, несколько таких есть на американской базе 51. Но чаще всего такие тарелки используют Ми-Го, а точнее искусственно созданная ими раса серых человечков. Кенске начал думать над всем этим, а тарелка быстро вышла из окошка, повисла прямо над ним. Раз — и луч втянул Кенске в днище. — Привет, — следом шлем виртуальной реальности показал парня, по пропорциям вытянутого, но не самого высокого, закрытого в маску и тёмно-красные облачения, сочетающие кожу, пластик и металл; позади за узкие плечи спадали длинные, пышные золотые волосы. Серебряные украшения везде сверкали на его теле. Белые стёкла закрывали глаза. — Ты персонаж из «Гандама»? — обратился к нему Кенске, воссозданный на территории виртуального пространства в виде самого себя, сидящего в кресле. Возле руки появилась голограмма, говорившая о появлении АТ-поля чёрного спектра. — Танатос! Кенске моментально покрыл свою одежду ярко-жёлтым контактным комбинезоном. — У меня есть АТ-поля должного уровня! Со мной Ангелы-хранители — Лелиил, Самусиил и Ируил! Ты не сможешь мне ничего сделать! Кенске сразу приготовился к бою. — Всё верно, я — Рыцарь Аст-Ахэ. Меня зовут Артаир. Я такой же молодой пилот, сражающийся за благо Вселенной, как и ты. Я не чужеродный монстр. Я — человек. Голос златовласого пришельца звучал очень убедительно. — Я даже не военный, я только описываю Брамфатуры, — говорил Артаир. — И ты появился передо мной в этой Брамфатуре… для чего? — спросил Кенске, не смея терять бдительности. — «Похож, он смог попасть в виртуальное пространство! Нужно уничтожить его здесь, пока он не влез на материальный слой, где битва с ним может повлечь многочисленные жертвы!» — Я только хочу поговорить с тобой о Тано, — продолжал разговор Артаир. — Нет, спасибо, меня не интересует ваш Сëко Асахара! Что мне он может сказать?! Что в жизни есть страдания и потому нам всем нужно дружно покончить с собой?! — Прошу, не утрируй так идей нашего Тано, — покачал головой блондин в маске. — Ты знаешь, что на самом деле они куда глубже. Артаир изменил окружающие виртуальное пространство — его заполнили многочисленные всплывающие окошки, демонстрирующие различные чудовищные вещи — тяжкие заболевания, описание несчастных случаев, сообщения в новостях о неких происшествиях, где пострадали люди, описание военных преступлений и актов террора. — «Эта атака!» — понял Кенске, когда сейчас с выражением агонии на лице схватился за свою голову — все эти всплывающие сообщения буквально начали бомбить сознание. — «Но ничего, я тоже могу!» Кенске создал хлыст в руке, напольный фиолетовой энергией, пара таких захватила Артаира. В это время появилась Ева-04, она снаружи раскрыла купол «тарелки». — В моей Еве есть частица воли моей матери! — возликовал Кенске. — А матери оберегают своих детей! — А-а-а! — Артаир закричал от боли, когда фиолетовые и пурпурный разряды начали его всего сжигать заживо. — Не-е-е-ет! Твоя мать родила тебя!.. Ты должен ненавидеть её за это! Прямо как мы… ненавижу свою мать за это!.. — Закрой свой поганый рот и исчезни! Кенске с особенной яростью потянул кнуты в разные стороны, отчего Артаира развеяло на быстро пропавшие пиксели. Кенске быстро очнулся, снял шлем. Его прикид, подобный прикиду Мисато, сейчас сменился на жёлтый контактный комбинезон в пределах материальной действительности. Кенске сразу же, ничего не поясняя, поместил на глаза очки. — Эти!.. — указал он на группу работников. Они замельтешили, словно голограммы, изображение знакомых коллег поменялось на истинную форму. — Сожрать их, Иру-тян! Часть одежды Кенске выстрелила пучком мельчайших частиц. Андроиды Аст-Ахэ ничего не успели поделать — нанороботы, связанные с силой Ангелов-хранителей, их быстро сожрали, буквально стоя расщепили в крохотные частицы — в мельчайший порошок, который не успев осыпаться, весь просто исчез в воздухе. — Фу! Пизда им! В этот момент все посмотрели на Кенске. — Ай! — наш боец взглянул на те части своей одежды, которые он ранее обратил в рой хищных нанороботов [23]. — «Ах, если бы я как Тодзи, умел не стыдиться перед совершенно посторонними людьми!» С милым румянцем, Кенске поспешил руками закрыть гениталии. В глубине души, он, впрочем, надеялся, что произвёл впечатление на Лейте. — «Надеюсь, она мной ещё будет командовать!» — Илльо, как видишь, даже в одиночку этот «Зеро» легко одолел твоего названого брата, — сказал Велль, на пару со всеми остальными глядя в гладь фонтана. — Мы руководствовались принципом чести, не загоняя их в беспомощное состояние и появляясь тогда, когда они могут дать отпор!.. — Илльо с ненавистью сжал каменный край фонтана, от чего материал с хрустом треснул и осыпался. — Артаир сказал же, что хочет всего лишь поговорить!.. — Нам нужно начать теперь с того, кто не может защитить себя. Ведь если наши противники бесчестны, то мы тоже имеем право поступать бесчестно, — заявил далее Велль, он отвернулся от злящегося Илльо и посмотрел на спокойную эльфийку в чёрном. — Тхуринэйтель, покажи нам самого беспомощного из числа этих недругов Тано. Изящная дева просто исполнила жест, показав в водах фонтана комнату, где на кровати сидела Хикари. — Я ощущаю, что она не имеет ни своей боевой машины, ни каких-либо способностей, а мысли её просты и незатейливы, — заключил один из прочих Рыцарей. Илльо на это сказал: — Эрвег, я взял тебя для отправки срочных сообщений для Айан’Таэро, но, вижу, если тебя эта а`тэмнар заинтересовала, то дозволяю тебе ею заняться. — Спасибо, командир, — в лице Эрвега блеснул огонёк желания, напрочь чуждого Илльо… — Если связывающий пути Артаир работал через виртуальную плоскость, то я буду работать через плоскость грёз и теней. В чём мне помогут мои лемуры! — Эрвег взглянул в сторону андроидов. — Вы мне не нужны. Эрвег прыгнул в фонтан, отчего следом все увидели его там в окружении тёмных шаров, похожих на морских ежей… Хикари спала — после всех пьянок и оргий, простой, обычно очень приличной девушке сильно хотелось просто отдыхать. Ей снился сон, в котором она вместе со всеми ребятами живёт простой, нормальной жизнью. Здесь пилоты Евы — пилоты сверхсовременных боевых самолётов, созданных США и Японией. По нынешним маркам — это заурядная жизнь. Аска и Синдзи строят свои сложные отношения, обострившиеся из-за трагической гибели Джессики. Аска терзается из-за чувства вины и по той причине, что Менди Фогель считает, что Джесси изменила ей с Аской. Каору, Рей и Сабуро в сложных отношениях. Хикари слышала, что Каору и Сабуро со скандалом расстались, но Сабуро продолжает без спросу хозяина забираться к нему в дом и провоцировать того на секс с собой [24]. Каору пытается построить отношения с Рей. Кенске ходит в бордели и вообще живёт самой счастливой жизнью. Мари на пару со своей коллегой Келли тоже отжигает как может, в том числе балуются лёгкими наркотиками. Мисато спит со Смитом и встречает свою давнюю любовь — Кадзи… Тодзи — со-пилот Рей, жених той, от чьего лица идёт эта история. Тодзи внутри её сна всячески хочет показать то, какой он горячий парень. Незадолго перед браком Тодзи красуется перед чужими девчонками и на пару с Кенске на всю ночь посещает бордель, Хикари ревнует и даже даёт ему пощёчину. Но, конечно же, очень любя и с полной готовностью простить своего ненаглядного. — Тодзи, — лежит она в его объятиях, — это жизнь, о которой я мечтала… Вдруг — землетрясения. Хикари внутри Евы. — Что?! Новый грохот — Ева-03 захвачена Ангелом, Ева-04 летит на перехват. Короткая схватка — Ева-04 повержена, синяя слизь Бардиила порабощает нервную систему американского Юнита. Теперь обе Евы под контролем чужеродного чудовища. — Меня зовут Эрвег, звучит голос Тодзи, — я хочу показать тебе твои прошлые жизни… — Что?! Столкновение Евы. Рей мрачна лицом, Аска без сознания, у Синдзи истерика. Тодзи парализован. Хикари мертва. — Нет! — Хикари наблюдает за этим как бы со стороны. — Вот ещё — гляди… Под голос Эрвега появился иной образ — руины Токио-3, жертвы телепатической атаки Уббо-Сатлы носятся и убивают друг друга. Хикари кричит над трупами членов своей семьи. Отец, одержимый волей божества Мифов Ктулху, убил всю остальную семью и покончил с собой. — А вот ещё… я могу долго крутить этот калейдоскоп прожитых тобою жизней, заключённых в Колесо Сансары. Эрвега показывает ей то, как военные обстреливают убежища в Геофронте — её старшая сестра погибает, крик боли и горя. Тодзи погибает в схватке с Бардиилом. Тодзи погибает от случайного снаряда. Тодзи защищает Геофронт — и его распинают на копьях серийные Евы. Тодзи пытается помочь Синдзи добраться до Евы — его убивают штурмовики. Тодзи лопается в LCL, когда Анти-АТ-поле Лилит расщепляет в слизь всё живое на планете. Ей самой промыли мозги и она участвует в нападении на Геофронт, управляя Евой-10. Она сама убивает Тодзи. — Пожалуйста, кем бы ты ни был, прекрати мне это показывать! Ты не Тодзи, ты лишь взял его маску! Кто ты?! Хикари вся в страхе и в слезах, девочка бьётся в окружении этих видений. Эрвег принял свой истинный облик статного парня, облачённого в рельефные, полукожанные доспехи тёмных, красных и фиолетовых цветов. На голове — диадема, кажется, он брюнет. На лице — татуировки, в ушах странный пирсинг. Глаза — похотливые, получающие удовольствие от всего этого. А ещё вокруг Эрвега кружат, пляшут и вообще сильно радуются какие-то шары, живые, с агрессивными глазками. — Это ларвы или лемуры. Обитатели Чёрного вигвама [25]. Твой муж их знает. Он может им повелевать не хуже меня. — Пожалуйста, отпустите меня! — взмолилась Хикари. — Я здесь, чтобы проповедовать единственное учение в мире, способное раз и навсегда победить зло и страдание! Я показал тебе твою радостную бытовую жизнь, а затем явил тебе всё то, что за ней стоит. Я ничего не выдумывал, я прочитал в карме всё то, что ты видишь. Эти ужасы с тобой случились. Они должны тебя навести на мысли, что тебе надлежит отказаться от всех страстей, от всех привязанностей, от самой жизни и согласиться на то, чтобы твоё сознание было растворено в небытие! Вот это всё говорил ей Эрвег, пока Хикари кричала, пытаясь закрыться руками от назойливых, кусающих её мелких, мерзких бесов. — Ты вообще слушаешь меня?! Не раздражай меня, я для тебя это говорю! — Эрвег начал злиться, когда увидел, что Хикари слишком озабочена тем, чтобы кричать и плакать и метаться из стороны в сторону, нежели тем, чтобы вслушиваться в его проповеди. — Эй, не желая слушать меня, ты сама продлеваешь своим мучения здесь? Пойми, это не я тебя пытаю, это сама Жизнь тебя пытает! Чем раньше ты это поймёшь, тем раньше у тебя появится уверенность избавиться от жизни! Дать сознанию угаснуть в Нирване. Ты меня понимаешь?! Ты меня слышишь?! Эй! Злясь на неё, Эрвег попробовал схватить её. В этот самый момент полотно кошмара оказалось прорубленно огненным мечом. — Что?! — пламя обожгло Рыцаря Аст-Ахэ. Чтобы защититься от него, Эрвег призвал щит с Короной Мелькора. — А ну прекрати мучить мою подругу! Я — Красный рыцарь Селефаиса, не дам вам! — Аска Шикинами Ленгли появилась здесь с пылающими крыльями и пылающим мечом, облачëнная в красную, фэнтезийную броню. На груди — украшенный драгоценностями крест. Бронзовый меч Каракала — бога снов — рубанул щит со знаком Мелькора. — «Похоже, в этой Брамфатуре власть демиургов с Кадата сильнее власти Тано!» Эрвег бросил в бой всех ларвов, а сам кинулся удирать. — Ха! Меня ещё фрау Химмилфарб научила бороться с вами, кошмары! Взгляд Медузы! Аска блеснула синевой очей, от этого маленькие глазастые шарики сами резко окаменели, раскрошились в воздухе. Так погибли все те кошмары, мошками вившиеся рядом, коих ещё не задело пламенной аурой Габриэль. — А-ай! — все Рыцари Аст-Ахэ, кто наблюдал за этим через фонтан, получили мистический удар. — Это сила одного из детей Ктулху, она действует через ноосферу, — обратила внимание одна из Рыцарей женского пола. — Через само изображение, которое улавливает наше сознание! — Не надо бояться — здесь, в храме Тано, мы надёжно защищены от фатальности подобных чар, — поспешила успокоить Тхуринэйтель, лёгким движением пальца счищая со своего лица тончайший слой окаменевшей кожи. — Да? — один из них взглянул на андроидов, обратившихся в камень и идущих трещинами. — Спокойно, они — расходный материал. Андроиды рассыпались. Эрвег не видел Шикинами, потому его мистическая волна не задела. — «Проклятие, а мне без тебя, Артаир, реально сложно ориентироваться!» Эрвег путался в перемещении между различными пространствами. Из-за этого его астральная тень задержалась у изголовья кровати Хикари. Это стало роковой ошибкой, потому как Каору и Синдзи своей собственной экстрасенсорикой уже почуяли его. — Хикари! — на пару с мужем Синдзи ворвался в комнату. — На беспомощную напали! — на лице Каору появился гнев. Что, конечно же, не сулило ничего хорошего. — Ребята!.. — Хикари в этот момент проснулась. Лемуры, коих Эрвег оставил в карауле, то есть на периферии сознания девушки, сейчас оказались выбиты бодрствующим рассудком в материальный мир. Злые глазастые астральные шарики повисли над женой Тодзи, неразличимые для её взора, но хорошо видимые для Каору и Синдзи. — Духовный хор! — чувствуя желание выразить негодование, Каору и Синдзи вскинули руки — у первого появилось Копьё Кассия, олицетворяющее надежду, у второго — меч, олицетворяющий волю к жизни. Наши возлюбленные объединили свои ментальные силы в едином волевом потоке. Удар этот пришёлся там, где наш план соединялся с царством абстрактных образов и тёмных духов. Ларвы оказались моментально растворены под такой волной. Эрвег бежал среди абстрактного, потустороннего сумрака, он смог добраться до своей летающей тарелки. Перед ней возникли образы Ев 01 и 06. — Не-е-ет! — закричала обожжённый Эрвег. — Я не хочу сейчас освобождаться! Двойной удар Евы смёл эту «тарелку» вместе с пилотом и командой андроидов. Образ уничтоженного дисколёта отчётливо отобразился в сознании Каору и Синдзи. Последний выразил радость. — Я предпочитаю больше радоваться не тому, что мы кого-то убили, — на это Каору радостно взглянул в сторону Хикари, — а тому, что мы кого-то спасли. После этого двое расспросили подругу о том, что ей снилось. К счастью, возлюбленная их друга очень быстро об этом всём забыла. Прямо как обычный сон. Хикари даже до конца не поняла, что вообще произошло, ибо отсутствие развитых экстрасенсорных способностей не позволило ей ощутить этот бой, произошедший на разных планах бытия. — Эрвег! — выражение боли дало о себе знать на лице и во взгляде Илльо, но почти сразу этот всплеск эмоций сменился критической рассудительностью. — Эрвег был слишком горяч: если бы он не запутался в путях, то мог бы спокойно отступить! — так прокомментировал всё это дело Илльо… — Позвольте мне, — прозвучал тут мальчишеский голос. — Солль? У тебя есть какая-то мысль? — Тхуринэйтель, покажи нам тех, у кого наиболее скверная карма в прошлой инкарнации — из числа наших второстепенных противников, — он имел в виду всех, кроме Каору и Синдзи. Фонтан показал Тодзи, играющего в мяч с ребятишками человеческого и зверочеловеческого происхождения. — Я хорошо заметил, как стало худо тому «Зеро», когда Артаир лишь намекнул на его прошлую жизнь. Они важны для Тано — если я смогу переманить их на нашу сторону, наши растраты не будут напрасны. Тодзи играл в футбол с детьми людей и зверян где-то в одном из дворов Каминограда. Он обратил внимание на одного мальчика, на первый взгляд не самого примечательного, если учитывать общий стиль местной культуры. Интуиция подсказала обратить на него внимание и Тодзи тщательно изучил его внешность. Этот мальчик не старше тринадцати носил современную спортивную одежду серых цветов: по большей части она была тёмно-серой; воротник и широкая линия спереди, выделенная парой белых полосок (на уровне живота там есть карманы, чьи края выделяют белым), были просто серыми; ещё две тонкие белые полосы шли по рукавам; на каждом было по два красных пятна. Мальчик носил шорты серо-болотного оттенка, справа на них — оранжевые линии, слева — оранжевая змейка-зигзаг по краю. Справа у шорт присутствовало продолжение, состоящее из соединённых лент. Обут в серые кеды с элементами оранжевого, видны чёрные носки. Мальчика выделяла фиолетовая краска на лице, покрывавшая кожу выше носа. Само лицо чуть сплющенное, но приятное, даже красивое. Глаза жёлтые, волосы зелёные. Он носил толстую повязку для волос — над глазами на ней нарисованы глаза с алыми наполнением и белыми краями. Волосы выше повязки — чёрного цвета, там, где они смыкаются с повязкой, она тоже чёрная, там, где с ней смыкаются зелёные волосы — довольно-таки свободно торчащие во все стороны — повязка зелёная, точно под их цвет. Когда все играли в футбол, Тодзи обратил внимание, что на каждом его среднем пальце по большому кольцу с крохотным бриллиантом [26]. Когда Тодзи впервые пересёкся взглядом с этим пацаном, то сразу понял: под такой вот личиной прячется нечто враждебное, чужеродное и опасное. Тодзи, резко напрягшись, ещё какое-то время с серьёзным лицом имитировал беззаботную игру в футбол, ибо он боялся тут что-то начинать. Во время игры этот мальчик никак себя не проявил, за исключением бессловесного обмена взглядами. Тодзи в какой-то момент сказал, что всё — он попрощался с другими ребятишками, взял странного мальчика за плечо и отошёл с ним. — Кто ты такой? — нервно спросил Тодзи. Он обратился к нему не на местном языке, а на японском, предполагая, что если этот собеседник его знает, то он точно не обычный житель этой планеты. — Меня зовут Солль. Я один из Рыцарей Аст Ахэ, — мальчишка представился на японском, звучащим со значительной долей иностранного акцента. Он вынул из кармана куртки нечто вроде йо-йо фиолетовых и тёмных цветов. — И чего тебе надо? — Тодзи и дальше продолжал диалог на японском, чтобы местные не заволновались от темы их разговора — двое ваших уже откинулись — хочешь, чтобы я третьим отправил тебя в рай? — Тодзи сжал кулак. — Пилот Евы, я хочу убедить тебя в правильности учения нашего Тано, — заявил о своих намерениях Солль. — А, ты хочешь поговорить со мной об этом вашим Таносе? — Тодзи сейчас, ведя разговор, попытался телепатически связаться с остальными. — Твои товарищи уже знают обо мне — Альбедо Агатадемон уже увидел меня, когда я появился перед тобой, — сообщил Солль. — Да, Тодзи-кун, это так, — Каору приземлился рядом: Ангел выглядел так словно, он уже ожидает их, хотя и возник из воздуха буквально на этих словах. Синдзи переместился сюда в таком же темпе. — Судзухара Тодзи, я хотел бы поговорить лично с тобой, чтобы убедить тебя принять сторону нашего Тано, — повторил свои цели Солль, потом взглянул на Каору и Синдзи — вместе все четверо шли спокойным шагом. — Вы позволите? Каору и Синдзи обменялись взглядами, потом взглянули на Тодзи. Тодзи пожал плечами. В этот момент к ним на летающем мотоцикле подкатили Кенске и Аска. — Чё, ещё один говноед?! — Аска взглянула на Солля. — Какой-то ты мелкий для служителя Зла! — Возможно, ему на самом деле миллионы лет, он только принял такой облик, — Кенске сканировал Солля с помощью своих очков. Аппаратура отслеживала чёрное АТ-поле, улавливала присутствие духовной энергии, полностью подчинённой воле к смерти — Танатосу. Типичный Рыцарь Аст-Ахэ — ничего странного. — Во-первых, мне действительно двенадцать, — сказал Солль, — честно говоря, я не Рыцарь Аст-Ахэ, я только учусь. Во-вторых, я не считаю себя служителем Зла: это ваша пропаганда вечно изображает нас, апокалиптических «маньяков», порочными душами, которые стремятся разрушить вашу привычную жизнь из своей злобы, зависти и мстительности, но это ваша пропаганда: на самом деле в основе всех наших действий лежит исключительно наше сострадание, мы — Рыцари Аст-Ахэ — милосердны и благородны. — И ты, мелкий, по реалу надумал, что я переметнусь к вам, послушав ваш базар? — обратился к нему Тодзи. — Пиздя мне всё это? — У-у, — покачал головой Солль, — это всё ты уже знаешь. Судзухара Тодзи, я хочу показать тебе то, что ты, возможно, не знаешь. — Пусть покажет, — одобрил Каору. — Я не думаю, что это «что-то» может убедить Тодзи-куна встать на сторону вашего Мелько-сенсея, но если у ваших аргументов есть реальные шансы завербовать Тодзи-куна, то я предпочитаю, чтобы он узнал о них именно сейчас. — Мы все узнали, — добавил Синдзи. — Будь по-вашему, — согласился Солль, во время ходьбы и разговора, мальчик наматывал на палец нить своего йо-йо — и все понимали, что это на самом деле не обычная игрушка. — Суть моего аргумента заключается в том, что я хотел бы тебе рассказать более подробно о Колесе Сансары. Мы называем его Ссэнниа к’айо — «бездна света». — «Аст-Ахэ» это означает «оплот Тьмы», — вступил тут в диалог Синдзи прежде, чем Тодзи успел что-либо об этом сказать. — «Тьма» — в данном случае, это слово для обозначения «небытия», верно? — Совершенно верно, Нагиса Синдзи, ибо у душ, использующих зрение в качестве главного органа чувств, небытие в первую очередь ассоциируется с «тьмой», да, — подтвердил это предположение Солль. — Если хотите знать, кроме «Света — бытия» и «Тьмы — небытия», мы выделяем «Не-свет», «Не-тьму» и «Пустоту». — И что это такое по-вашему? — спросил Кенске. Тодзи пока просто шагал, держа руки в карманах, и глядел на собеседника предельно хмуро. — «Не-свет» — это бытие, которое стремится в небытие, — стал объяснять Солль. — Это — вы, — сказала Аска. — Не только мы, — Солль указал на Каору, Синдзи и Тодзи, — это сердца, в которых развит Танатос. А, вернее сказать, это их эманация, энтелехия определённой направленности. Из этой субстанции состоит твоё оружие, Нагиса Синдзи, и оно — источник сил наших, нашего Тано и Унголиант. — Паучиха тоже хочет всё уничтожить? — уточнил Кенске. — Я не удивлена, — Аска с отвращением вспомнила облик той, о ком они говорят. — Конечно. Унголиант появилась на свет существом, испытывающим вечный голод, но не способным его утолить, это страшное страдание, — дал разъяснение Солль. — В буддизме таких, как она называют претами, — вспомнил Синдзи. — Совершенно верно. — Как те несчастные Лилим, которых я видел во Втором круге царства Слаанеш, — вспомнил Каору. — Претами, согласно буддизму, становятся те, кто сильно испортил себе карму, — вспомнил Синдзи. — Натворил много грехов. — В таком случае, наверное, нечего их жалеть — они сами виноваты, — сказал тут Тодзи. В этот момент Солль крутанул в его сторону головой, очень пронзительно посмотрел парню в лицо и перестал играть своим йо-йо. — Что? — Тодзи поймал на себе взгляд, представляющий собой смесь иронии и осуждения. — Я что-то не так сказал? — Тодзи-кун, грешникам, страдающим в аду, надо в первую очередь сострадать, — с такими словим Каору слегка задел Тодзи плечом во время их совместной ходьбы. — Если мы не будем сострадать им, то мы уподобимся последователям нашего врага — это адепты Ньярлатхотепа рассчитывают, что их Бог отблагодарит каменным сердцем, защищённым от всякого сострадания и сочувствия — чтобы его духовные чада вечно могли пребывать в раю, откуда хорошо видны муки грешников, и блаженствовать им на зло. Тодзи-кун, ты же не хочешь хоть в чём-то быть похожим на приверженцев религии зла, садизма, социального дарвинизма и бессердечия? — Ээ, ну ладно, — Тодзи взглянул на Солля, чьё эмоциональное состояние сейчас сильно изменилось — было видно, что юный Рыцарь Аст-Ахэ весь в нетерпении. — Ну, давай, вижу, ты очень хочешь мне чë-то втереть или показать? Солль бросил йо-йо, оно втянулось. — Судзухара Тодзи, ты наверняка задавался вопросом, почему в твоей нынешней жизни так много страданий? — И почему? В прошлой жизни я что-то натворил? — Тодзи догадался по логике разговора. — Да, и это — мой аргумент. Солль, казалось бы, растянул своё йо-йо в угрожающем жесте. — Если так, то у меня новая жизнь, а чë там было тогда… меня не ёбет, — Тодзи демонстративно пожал плечами. — Это потому что ты забыл об этом — я же хочу напомнить, — Солль остановился — они все шли по улице — мальчик Аст-Ахэ указал на парк со скамейками. — Я хочу показывать вам то, насколько несправедлива Сансара. Солль сделал особый акцент на слове «показать». Ребята переглянулись. Напряжённую ситуацию разбавляли сейчас разве что взгляды случайных прохожих, бросаемые ими на оголённые бёдра Каору и его тату: «I 💗 WHITES BOY». Реакция у них, судя по взгляду и лицам, была разной, но Каору всегда был горд и самодостаточен, чтобы не обращать внимания на негодование или раздражение. Сейчас все дошли до скамейки. На ней сидел зверянин, созданный на основе хамелеона, и слушал музыку. Солль на него взглянул так, что у того от волнения изменился цвет кожи и он поспешил уйти. — Спасибо, — бегло проговорил Солль, — вы оба, — он указал на Тодзи и Кенске, — присядьте. Тодзи и Кенске сели на скамейку, стоя перед ними, Солль начал на манер гипнотического маятника качать у них перед глазами своей игрушкой. — Наш Тано, движимый состраданием, даровал нам возможность открывать тайны ваших прошлых воплощений, чтобы вы, подобно Аст-Ахэ, также прониклись состраданием к узникам Сансары… Это быстро привело к тому, что реальность вокруг перед лицами Тодзи и Кенске пошла кругом, она распалась на сотни, быстро угасших, фрагментов. Очки Кенске что-то фиксировали, приборы указали на идущую ментальную синхронизацию. Оба пилота увидели, а, вернее сказать, вспомнили кое-что… Тодзи — харизматичный молодой человек, рационалистичный, хладнокровный, сильный и обаятельный. Спортивный парень обожает охоту, много путешествует. Его самая привлекательная черта — голос. Говорит на кансайском диалекте. Тодзи безжалостно устраняет противников, встающих у него на пути: «выживают сильнейшие, слабые погибают» — таковы его духовные, идеологические и моральные принципы. Они заложены в саму основу его партии. У Тодзи есть лучший друг по партийной кличке «Зеро» — независимый режиссер. Зеро первым увидел харизму Тодзи. — Ты можешь это сделать, — сказал он ему, когда они обсуждали свои политичекие взгляды. Они познакомились в баре на Аляске. Тодзи останавливает Зеро от самоубийства и забирает его обратно в Японию, где он становится его лучшим другом. Тодзи носит чёрное пальто, охотничье ружьё на плече, выражение — до боли строгое и хмурое. Зеро нигилистически улыбается, глаза полны печали, руки сжимают нож, кровь стекает с перерезанных запястий… Обворожительная любовница делает такое лицо, словно случилась мелкая, незначительная гадость [27]. Зеро — молодой человек, который расточает деньги своих родителей для производства фильмов, у него проблемы с их продажей. Он слабый и хрупкий, это делает его полной противоположностью Тодзи. Но у него есть супер-красивая девушка, и Тодзи ему немного завидует. Тодзи и Зеро вступают в радикальную группировку. «Это похоже на деятельность студенческого клуба, мы так молоды». Тодзи и Зеро — около двадцати пяти. С Тодзи, в качестве главы штурмовой бригады, Зеро получается продавать всё больше и больше экстремистской пропаганды. «Сломать систему» ​​и «устранить тварей дрожащих» — вот философия «Охотничьей роты». Зеро замечает в какой-то момент: — Мы сами становимся системой. Затем снова возникают суицидальные мысли, и в пьяном виде он разрезает себе запястье и кричит: — Тодзи, я бесполезен! Я действительно бесполезен! Убей меня! Сколько можно терпеть! Зеро определённо слабый человек. С точки зрения их философии — «устранить тварей дрожащих» — он должен быть ликвидирован среди первых, но Тодзи не убивает Зеро. — Я сделаю всё возможное, чтобы перейти со стороны слабого на сторону сильного! Зеро снял эротическое видео, в котором он непосредственно фигурирует в кадре. — Я пошёл в секс-клуб и засветился в еженедельном журнале. Соратники свирепы. Пунпун Мару кричит: — Ты уронил наш имидж на пол! Самый младший Ямагиси называет его «ебаным хентайщиком». Тодзи все советуют: — Быстро вычисти его! Даже когда Зеро создаёт такие проблемы и среди них раздаются призывы от него избавиться, друзья вдвоём отправляются в путешествие по Хоккайдо и пытаются сблизиться. Он слушает, ест с ним сашими [28], тренирует его, сопровождая на зимней горной охоте, и пытается поставить Зеро на сторону сильных. Но Зеро всё ещё слабый. Он не успевает за охотой, а когда выпьет, начинает болтать о своих киносценариях. — Этот скандал сейчас вызывает много неприятностей. Ты понимаешь? Тодзи замечает: — Метод спортивных соревнований — контрпродуктивен для этого парня. Я думал, что смогу его поставить на ноги. Зеро наконец становится полезным — в своей пропаганде он создаёт сильный духовный образ Тодзи Судзухаре. Зеро удаётся выделиться, и Ямагиси даже называет его «Айда-сан». Немного ревности не влечёт за собой наказания. Но ведь «ноль» есть «ноль» [29], и больше стоять на стороне сильного нельзя — нельзя больше притворяться право имеющим тому, кто суть есть тварь дрожащая: — Я достиг своего предела, вот почему……. Несмотря на то, что Тодзи пытался заставить Зеро следовать за ним. Несмотря на то, что Зеро усердно работал, чтобы оправдать ожидания Тодзи. Виден самообман «разрушения системы» и «устранения слабых», к которому они стремятся. Это был трогательный конец… Страдания Зеро по поводу собственного таланта, его желание быть любимым, его слабость из-за того, что он не может стать сильным, его тоска по Тодзи, его привязанность к своей смазливой любовнице и так далее. У Тодзи стоическое и хладнокровное сердце, но, очевидно, ему очень нравится Зеро. Зеро оставляет Тодзи видеописьмо (посмертная работа) и совершает самоубийство. Там отражалась сверкающая рыбка. Рыб — королевский лосось, которого Тодзи поймал с торжествующим взглядом, когда они вдвоём отправились на рыбалку давным-давно. Это королевский лосось, которого Зеро не смог поймать. — Зеро изначально был склонен к суициду, так что, возможно, он действительно хотел умереть всё это время. Причина, по которой Любовница сказал, что Зеро должен умереть, а Тодзи приказал Зеро умереть, в том, что они чувствовали — смерть принесёт Зеро счастье. Им обоим нравился Зеро, поэтому можно сказать, что они предали Зеро смерти. — У Моцарта в порядке с головой, он — гений, а у Зеро нет таланта, не балуй людей, у которых нет таланта; люди, у которых нет таланта, не имеют право любить себя, ты так не думаешь? — спрашивает его Любовница. Политическая организация «Охотничья рота» — мощная ультранационалистическая группировка, возглавляемая харизматичным охотником Тодзи Судзухарой. Коичи Доги — головной мозг банды, Широ Токито — первый спонсор, Кенске Айда (ака «Зеро») — главный пропагандист. Их там ещё много. В своих идеологических трудах они поднимают вопрос о «самом японском государстве», они называют свою страну «слабой женщиной, которую одолевает сильный мужчина, Соединённые Штаты». Тодзи и его коллеги считают, что «это состояние Японии с конца Второй мировой войны до настоящего времени», и у них сильное ощущение, что японцы не могут гордиться такой страной. Это — движущая духовная сила для националистов и фашистов, собравшихся в «Охотничьей роты». Они поддерживают убеждения, что Япония не сможет обрести независимость, если не преодолеет вассалитет могущественных Соединённых Штатов. Тодзи видит в лице Масаоми Манды, премьер-министра, образ отца, вождя и короля, предавшего свою страну: — От чего вы отказались? — спрашивает Манду Тодзи. Тодзи чувствует, что его «отец» отказался сражаться с огромным врагом, и тонко улыбается, признаки стыда покрывают его лицо. — Отец ждёт, чтобы его зарезали. Нельзя примериться с этим, единственный исход — обнять его или убить. Это греческая трагедия. — Это греческая трагедия, — любил повторять Тодзи во время своих харизматичных речей, — я собираюсь изнасиловать Мать-Японию и убить отца! Манда говорит Тодзи: — Ты похож на магнит. В тебе есть что-то вроде магнетизма. Ты будешь привлекать к себе людей. Но я уверен, что люди, которые приходят к тебе, все подонки и мусор, и ты это знаешь лучше, чем кто-либо другой. Все заговоры и саботаж «Охотничьей роты» совершались по чётко выработанному сценарию. Любовница говорит: — В последнее время я думаю, что найти себя можно только в других людях. Есть три Зеро: Зеро, которого ты знаешь, Зеро, которого я знаю, и сам Зеро. Пропагандистское видео «Охотник» длится одиннадцати минут, в нём используется компьютерная графика для создания анимации, выражающей «остаточные изображения». Зеро отредактировал это видео и использовал его в телевизионной рекламе для производителя модной одежды. В рекламе Тодзи Судзухара неоднократно обращается: «Мир принадлежит сильным людям. Мы должны объединиться…». Бизнес-сообщество, разочарованное некомпетентным правительством, не способным решить экономический кризис, говорит: — Всем ясно, что нам нужны в правительстве люди с сильными убеждениями и волей. Левые экстремисты и правые группировки, враждующие с «Охотничьей ротой», раздавлены систематическими терактами и убийствами. Затем, чтобы повергнуть левый лагерь, они убивают председателя Новой социалистической партии. В каждом случае исполнитель — частная армия «Кроманьонец», силовая ячейка «Охотничьей роты». Широ Токито хочет покинуть их, по приказу Тодзи ему дают психотропный препарат, что приводит его в бредовое состояние и делает калекой. Его лечащий психиатр полностью сотрудничает с «Ротой». Кроме того, всё состояние Токиты на законных основаниях конфисковано ими. Так они поступили с неподкупным председателем профсоюза, возглавляющему забастовку на заводе по производству биопродуктов — перед тем, как он должен был выступить на профсоюзном митинге, радикалы заставили его принять психотропный препарат, сводящий с ума. Таким образом они систематически посеяли хаос, а затем жестоко подавили забастовку рабочих: Тодзи во главе отряда «кроманьонцев» лично участвовал в расстреле демонстрантов, после чего подкупленные СМИ и блогеры пустили дезу о том, что это сделали силы полиции, с целью подавления неугодного населения. Главному редактору важного политического журнала они устроили несчастный случай — чтобы завладеть журналом. Лидера левой террористической организации они допросили с помощью сыворотки, а потом убили. Они также ввели премьер-министру сильнодействующее лекарство, чтобы вызвать у него слабоумие. Тодзи по профессии был врачом и хорошо разбирался в фармацевтике. Знание, которое Тодзи приобрёл в институте с целью лечить людей, начинающий фашистский диктатор теперь применил для того, чтобы расчистить себе путь. Они все были готовы отдать жизнь за благо Японии, но ради того, чтобы получить деньги, постоянно продавали наркотики, изготовленные ими самими — сами травили народ своей страны. Тодзи, как главный идеолог, оправдывал это тем, что только слабые люди принимают наркотики, а раз так, то они правильно делают, когда получают силы благодаря высасыванию соков из этого сорняка — из этих тварей дрожащих. Чёрная слава «Охотничьей роты» и «кроманьонцев» активно расходилась и вызывала страх по всей Японии. Сколько журналистов, профсоюзных активистов и политиков, бросивших вызов «Охотничьей роте», подверглись угрозам, были убиты или превращены в калек? Пытки, изнасилования, отравления, уничтожение целых семей, организация беспорядков — основа для террористической диктатуры неуклонно закладывалась… — Хватит! — решительно прервал Тодзи. Они сидели в парке. Щебетали птицы, шумели машины, солнечный день, спешащие по делам прохожие и отдыхающие. Кенске смотрит на свои запястья, ожидая увидеть их перерезанными. Синдзи нервно ожидает, Каору бесстрастно закрыл глаза, Аска хмуро держит руки на груди и жуёт жвачку, Солль готовится что-то сказать. — Мы правда с тобой столько всего натворили в прошлой кальпе? [30] — взглянул на него Кенске. — Да, правда, я вспомнил всё это, — Тодзи даже не думал ничего отрицать. — Мы были фашистами, экстремистами отравителями, террористами, убийцами, насильниками, наркоторговцами… — Вы сильно испортили себе карму, — сказал тут Солль, — и за ваши прегрешения в этой жизни карма сделала вас пилотами Евангелиона. Тот, кто известен вам как Ньярлатхотеп, Бог этого мира, обожает всё злое, скверное и отвратительное. — И зачем ты нам всё это говоришь? С какой целью? — спрашивал Тодзи. На глазах Кенске появились слёзы, голос звучал плаксиво: — Солль, ты хочешь, чтобы мы ненавидели себя? — Нет. Я хочу, чтобы вы поняли, насколько несправедлива карма. Ведь то было в вашей прошлой жизни, в прошлой кальпе, как вы сказали сами, но в этой реинкарнации вам пришлось расплачиваться за те прегрешения! — указал Солль. — Разве вы находите это справедливым? Это жизнь! Так она устроена! Смерти нет, есть только жизнь — и жизнь есть страдание! — Если бы вы меня спросили, достоин ли я попасть в ад за все свои прегрешения, то я ответил бы что — да. Так что в данном случае, мне нечего возразить против закона кармы, — Тодзи сейчас только смиренно вздохнул, разгружая вес эмоций. — Я помогал идти к власти террористической диктатуре, я тоже достоин всего того, что я пережил после рождения в этой кальпе, — таким же тоном признал Кенске. — Я совершенно заслуженно покончил с собой в тот раз… Кенске ещё раз взглянул на свои запястья. — Вы должны ненавидеть карму! Вы должны ненавидеть жизнь! — заявил им Солль. — Послушай, — держа руки в карманах, Тодзи выпрямился перед участником мелькорюгенда, — Солль, если ты хотел меня сломить, то знаешь… Ты ошибся — ты сильно ошибся! Тодзи решительно повернулся к Кенске и взял друга за руку, вместе парни встали перед ним: — Солль, ты показал мне, что при всех моих свиноëбских убеждений, я в тот раз любил Кенске — раз я пытался помочь ему выжить!.. Что-то доброе во мне было даже тогда. Моя карма впитала это — и вот я родился снова, чтобы встретить Кенске-куна и быть ему настоящим добрым другом! Так что теперь я буду ещё с большим знанием дела бороться за своих друзей и близких! Солль, вот по реалу, спасибо, что показал, каким я был уродом, ведь теперь у меня больше поводу быть довольным тем, кем я стал сейчас! Вот что ответил ему Тодзи. Солль яростно сжал кулаки: — О, Тано, я подвёл тебя! Сумеешь ли Ты простить меня?! — мальчишка Аст-Ахж вскинул лицо в волнении и негодовании. — Ты точно малолетка из таносюгенда, раз у тебя совсем нет выдержки. Ты сэппуку себе сделай! — со злым выражением посоветовала ему Аска. — Да, Солль, — Синдзи демонстративно положил тут руку на плечо Тодзи, — наш друг Судзухара-кун обладал хорошим таким суицидальным настроем, но благодаря нам, своим друзьям, он смог встать на ноги. У вас ещё оставался шанс разворошить эти угли, но ты, Солль, запорол дело — я верил, что Тодзи-кун справится со всеми проблемами. — Всё верно, — Каору с большой улыбкой открыл веки, — теперь благодаря тебе, Солль-кун, мои соратники по борьбы за победу Демона Жизни над вашим Ангелом Смерти ещё крепче стоят на ногах. Пока Каору это говорил, Тодзи, Кенске и Синдзи крепко обнимались. Аска с позитивной улыбкой смотрела на такое, попутно бросая откровенно злорадные взгляды на Солля. — Мы, конечно, враги тебе и твоему Учителю и наша похвала лишь указывает на твою ошибку, — Каору привычно держал руки в карманах, — ты проиграл, как и твои предшественники, Солль. — Но как вы можете считать Сансару справедливой?! — буквально взревел мальчишка Аст-Ахэ со слезами, выступившими на глазах. Тодзи, Кенске и Синдзи закончили обниматься и дружно посмотреть на него. — Я ему отвечу, — Тодзи подал остальным знак рукой, чтобы ему не мешали, и сделал пару шагов навстречу к собеседнику, — Солль, главное твоя проблема и главная проблема всей твоей секты в том, что вы слишком много думаете о справедливости мира. Мой старый девиз: «сильные выживают, слабые — умирают» — действительно говорит о порядке вещей в Жизни. Так и есть, да. В конце концов, когда мы победили Ктулху и Ньярлатхотепа и освободили наш таймлайн от этой заразы, это не значит, что наше дело правое, а их — нет; просто мы оказались сильнее. Ведь мы, как пилоты Ев, были заперты в бесчисленных циклах судьбы и постоянно сражались то Ангелами, то с Кайдзю, то с SEELE, то со Всадниками Апокалипсиса, то ещё с какой хренью — а наши самые главные враги, стоящие за всем этим, эти праздные чудовищные боги — они-то всего лишь глазели на это и жрали попкорн, они разжирели и утратили хватку. Точно так твой Мелькор-сенсей смог, вместе со своими братьями Валар, отстоять свою родную Вселенную Эа — изгнать всех этих жутких богов по матушке. Но, Солль, твой Мелькор-сенсей начал, наверное, думать об этом — он задавался вопросом: «вот мы победили Великих Древних, мы оказались сильнее, чем этот Ктулху и ссаный Дагон, значит — это справедливо, мы — добро, мы правы». Наверняка ему тогда пришла в голову мысль, «а если бы всё же победили они, то это тоже было бы справедливо?» И он начал об этом думать — и понял, что в самой жизни, в самой логике событий нет никакой справедливости. Там есть только сила. Справедливость есть только в добрых сердцах. Признаю, возможно, твой Сенсей был хорошим чело… кто он там? Вала? Если это его волновало, да, наверное, он был хорошим. Но вселенная не была хорошей. Он не смог это вытерпеть. А я могу. Потому что сердцем я сильнее, чем твой Учитель. Вот почему нам суждено победить Мелькора. Ты понимаешь, Солль? Мы сильнее, чем вы. Тодзи смотрел мальчишке прямо в глаза. Тот застучал зубами, после чего просто бросился бежать. Все остальные радостно засмеялись и начали хлопать Тодзи. — Браво, Тодзи-кун; раньше только я мог в речи, — поздравлял Синдзи. — Тодзи… я сейчас вспомнил, как ты читал речи перед молодчиками, — подал голос Кенске. — Да, похоже, он реально разбудил в тебе ëбаного Гитлера! — сказала Аска. — Я — Судзухара Тодзи, которого вы все хорошо знаете, — уверенно ответил им их друг, указывая на себя большим пальцем. — А то, что я о себе вспомнил, только убедило меня в том, что я должен быть только им, только вашим старым, добрым хлопцем Тодзи!