Глава 225. Звезда по имени Солнце.
26 ноября 2023 г. в 20:53
Рюга атаковал с ноги — Рэндольф пальцами выставил мистический знак. Босая подошва остановилась перед рукой — отразилась. Андроид дрогнул пальцами ступни и немного поморщил брови, поставил ногу на пол. Сейчас он пребывал в своём пёстром наряде, тренировался бороться в ближнем бою. Рэндольф — в штанах и в рубашке. Удары натыкались на знаки, а сами знаки отбрасывали телекинезом. Рюга тоже мог выставлять руки, чтобы останавливать ими попадания невидимых боезарядов. Рэндольф следующим жестом заставил Рюгу потерять яркость цветов и просто замереть в остановке времени. Мастер-оккультист далее со снисходительным взглядом снял заклятие. Рюга продолжил махать ногами и кулаками, добавляя к ним выбросы волосами. Он мог удлинять их и менять форму, чтобы атаковать одновременно с нескольких сторон.
За этим наблюдали девушки NERV. Рей парила в позе медитации, альбиноска носила свои привычные тёмные штаны и футболку, с широким вырезом на груди. Айони ходила в нижнем белье, но накидывала на себя кожный плащ. На плече сидел ручной ворон. Выглядело это забавно.
В одной из комнат звучали крики Эпсилона — обладателя фиолетовых волос имел Красный Принц. Пассивный партнёр наклонялся над кроватью, оба стояли возле неё. Здоровый демоноид, казалось, рвал на британский флаг нутро бедолаги. Эпсилон широко разевал рот, правда крики оглашал с некоторым интервалом. Вытянутое тело пассива прямо в судорогах дрожало при поражении его боевым органом краснокожего, мускулистого монстра. Гигантский член полностью исчезал внутри ануса. Айони, когда зашла сюда, с долей дрожи покосилась на всё это, после чего усилием мысли соткала вокруг звуконепроницаемый барьер. Сабуро стоял рядом, курил.
— Похоже, такой экстрим для них — о’к, — прокомментировал гей-эмо-бой.
— У меня колени трясутся, если честно, — призналась Айони. Она сосредоточила взгляд на ногах пассивно любовника — подошвы Эпсилона на носочках, они, кажется, особенно болезненно дёргаются.
— Так у меня тоже, — посмеялся Сабуро с сигаретой в зубах. Айони чувствовала страх и интерес в уме Сабуро. В один момент Красный Принц вынул свой член, бросил Эпсилона животом на кровать, накрыл его. Брутальный фаллос снова вошёл, весь, раздутый венами, он рывком нырнул в дырочку между ягодицами. Эпсилон с криком согнул колени. Подошвы вскидывались к потолку, пальцы на них болезненно двигались. Вот так здоровый красный демон трахал розового полудемона с золотыми рожками, высекал из него не только собственное удовольствие, но и его крики.
Айони находилась в другой комнате, но уловила то, как это началось — благодаря псионическим способностям она могла ощущать эмоции и чувства других существ даже на значительном расстоянии. Эпсилон только закончил спать после секса с Рей. Когда он проснулся, то рядом появился Красный Принц. Без слов, просто подошёл и протянул руку. Член брутального монстра стремительно набирал твердь и стояние. Эпсилон испытал желание избежать дальнейшего, но вместе с ним в нём проявилось мощное желание отдаться, подставиться под этого азиатского демона. Взгляд в глаза всё решил — Эпсилон без малейшего сопротивления, ведомый внутренним желанием, принял ласки Принца. Поцелуи, стимуляции, объятия и поглаживания быстро перешли на укусы и царапины — Эпсилон получил несколько мелких ранок. Красные полоски на розовой коже, конечно, моментально зажили. Принц дальше пустился в такой мощный акт. Эпсилон на это только терпел, ему было мучительно, но он встал так добровольно. Нельзя сказать, что в этот момент Эпсилон себя не контролировал. Нет, он всегда мог сказать «хватит». Он так не делал только по той причине, что получал вознаграждение — психологическое удовлетворение от роли того, кто подставляется под такого мужчину. И не просто подставляется, но и служит предметом для такого энергичного акта. Вот ради чего Эпсилон принадлежит Принцу — не ради плотской услады, но ради самой роли того, кого имеют.
Принц озвучил свой рык, когда наконец начал сбавлять обороты. Это по той причине, что он кончал. Спермы вышло достаточно много, что он уже начал прекращать такие быстрые и энергичные толчки — эти звериные акты долбления розовой задницы. Ноги Эпсилона упали, пассив в последний раз двинул пальцами. Красный Принц вынул брутальный фаллос, дырка схлопнулась. Актив развернулся и подошёл к выходу из комнаты почти сразу. Даже не посмотрел на Эпсилона. Сам Эпсилон остался валяться на кровати, приходил в себя без движения.
— Не хотите закурить? — предложил Сабуро.
Эпсилон оторвался лицом, несмотря на то, как жарко и, казалось бы, совершенно беспощадно его имели, обладатель фиолетовых волос выглядел вполне нормально.
— Айони, — подошёл он к ней, — я хочу сейчас начать с тебя.
— Ладно, — Айони состроила гордый и независимый вид. Она как бы снисходительно всё это делала. Сабуро улыбнулся.
— О-о-х! — Эпсилон вовсю сношал вагину Айони, когда любовница лежала на спине. Потом любовник положил её на бок, брал со спины, поднял ей ногу. Эпсилон с улыбкой трогал груди Айони. Он вот так кончил, сперма залила влагалище.
— Я ещё не кончила!
— Хорошо.
Сабуро наблюдал за этим со стороны. Эпсилон дальше вынул член, воздвиг Айони над собой. Красавчик употребил сперму, впивался пальцами в бёдра и в ягодицы. Языком Эпсилон довёл Айони до оргазма, влага сошла на его язык.
— Так, хорошо, — Эпсилон рукой вытер рот, взглянул на Сабуро. — Теперь — ты.
— Только очень осторожно, пожалуйста, я не фанат вашей жести.
Эпсилон посмеялся.
— Не бойся, Сабуро… — Эпсилон поцеловал его. — Фу, какая гадость это ваше курение!
Теперь уже сам Сабуро посмеялся.
— Прости.
Гей-эмо-бой разделся и выставил своё седалище. Член Эпсилона после извержения спермы в вагину Айони, не опускался до конца, и теперь только восстал. Эпсилон с игровой усмешкой постучал по ягодицам Сабуро головкой члена. Самому японцу это очень понравилось. Он с предвкушением расслабил жопу. Член Эпсилона совершил вхождение.
— Как тебе, Сабуро?
— Нормально. Не самый маленький, о-ох… Я не люблю больше — лучше прямые и длинные! А-ах! — гей принял в свои потроха мужское орудие, оно там задвигалось. Эпсилон дальше без большого разгона совершил типичную содомию. Сабуро стонал, хватался рукой за одеяло, дрочил себе член. Эпсилон явно хотел двигаться чаще, он стал двигаться быстрее под конец, когда Сабуро обливался краской и стонал громче. — Залей! Залей меня, пожалуйста! — требовал пассивный гей, насаживаемый на это копьё.
— Хорошо, — для этого Эпсилон ещё больше ускорился. Сабуро стало больно, но он пошёл на это. Наконец горячая жидкость обдала потроха и подарила чудесное чувство заполненности.
— Ты кончил в меня! Спасибо! — Сабуро почувствовал себя очень довольно.
— Мне продолжить? Чтобы ты мог кончить? — предложил на это Эпсилон.
— Ну давай — да, спасибо.
Сабуро согласился. Теперь он на это дрочил с очень собранным видом, в то время как Эпсилон медленно двигался внутри задницы после своего оргазма.
— Ы-ых!..
Вот светлая сперма брызнула из руки Сабуро.
— Спасибо! — очень позитивно улыбнулся гей. Эпсилон с такой же улыбкой покинул анус партнёра, постучал напоследок своей головкой по ягодицам, оставив на них капельку спермы, выступившей сейчас из уретры.
— У этой похотливой расы, кажется, всё построено вокруг сексуальности, — прокомментировала Айони, держа руки на груди. — Удивительно, что это вообще разумная раса.
— Природа сотворяет не то, что нам нравится, — подошла Икуно. — Да, их психология основана на желании отдаваться в пассивном виде тем, кто кажется вожаком. С другой стороны, кажется, вообще все мужчины их расы обожают, когда им прочищают задницы. Это диалектика.
— Да, я уже заметила, — фыркнула Айони.
Рей в это время решила заняться сексом с Ларк. Лилит уже получила прочистку от Эпсилона и девушка теперь захотела принадлежать своему полу. Ларк, как уже говорилось ранее, запала Рей в душу.
— Джессика, рекомендую тебе заняться любовью с Ноно, — для начала Рей решила отвлечь другую любительницу своего, женского, пола.
— Хорошо, Рей.
Джессика в свою очередь заинтересовалась в Ноно — американка, разумеется, исследовала все местечки гиноида с поразительно приятной розовой кожей и розовыми же волосами. Джессика с большим удовольствием трогала, лапала груди Ноно, сосала ей рот, давала сосать ей язык.
— Надо же — говорят, ты робот, но у тебя всё на ощупь настоящее, даже сердце бьётся!
Обе посмеялись над этим. Джессика с удовольствием села на лицо Ноно, давала облизывать себе влагалище. Как только язычок девушки-робота уловил выделение влаги и толчки, сокращения влагалища, Ноно сама кончила — сама изошлась сокращениями, когда кончала её любовница-лесбиянка.
— Джессика, сейчас я сделаю тебе очень хорошо!
Ноно свела руки у себя ниже пояса, после чего сформировала торчащий половой член.
— Ого! Ты так можешь!
Джессика задрала ноги.
— О-оо-ох! — принадлежала она другой девушке с членом, модифицированной девушке. — Ва-аа-ах!
Ноно во время секса стимулировала торчащие титьки Джессике, постоянно посылала толчки в горячее влагалище, только что пережившее один оргазм. Американка кончила в самом скором времени. Ноно тогда прямо с живым напряжением на глазах, вся красная, выбросила обильную порцию семени.
Рей давала Ларк облизывать себе влагалище, Рей целовала Ларк в губы, бледная девушка рукой долго мастурбировала смуглой любовнице клитор. Ларк получала эти и иные ласки, она кончила, испытала оргазм, влагалище сократилось. Рей, увидев это, взяла за руку Ларк, приставила себе, к своему большому клитору. Пальцами, шоколадная обладательница медовых волос мастурбировала бледной альбиноске её гениталии. Белокожая обладательница красных глаз и синих волос достаточно сильно возбудилась, титьки на крупных грудях Рей торчали, очень возбуждая своим видом любовницу. С помощью своего торчащего розового клитора Рей взялась яростно втираться в куночку Ларк. Много влаги выступило из её нутра. Сейчас Рей, с напряжением на лице, вела себя подобно мужчине. Ларк увидела и услышала, как у Рей начался дикий оргазм — перед ним сексуальная альбиноска успела впиться пальцами в глотку Ларк. Смуглая обладательница веснушек аж не ожидала такого поворота. Рей её немного придушила, давила дальше одной рукой, весьма ощутимо, пока у неё происходил этот оргазм. Большой клитор Рей дрожал, запускал от себя сокращения и волны жара. Как только всё это закончилось, Рей вдруг оставила Ларк, села вообще в другой части кровати. Обхватила руками колени, закрыла глаза. Ларк поправила волосы, подумала, что любовница вообще отключилась. Решила просто лечь и отдохнуть, поглядеть в потолок.
— Теперь, — Рей вышла из такого состояния через полчаса, — я пойду займусь с Рюгой.
Рей почувствовала, что она снова хочет мужской пол.
— Угу, — Ларк подумала, что ей теперь стоит попробовать с Джессикой. — «С ней сейчас развлекается Ноно».
Рюга в этот момент был занят с Сабуро. Андроид держал гея на руках, целовал в губы, нанизывал на свой член. Голый Эпсилон сидел и наблюдал за этим, мастурбировал. Дельта и Икуно в этот момент спали неподалёку. Сабуро со стонами целовал в грудь или в губы Рюгу. Эмо-бой далее оказался на кровати, на боку, Рюга поднимал ему ногу, совершал движения. Эпсилон в этот момент захотел подойти и пососать член Сабуро. Гей стонал, Эпсилон сосал. Первым тут кончил Эпсилон — когда во рту находился член Рюги, сперма обладателя фиолетовых волос полетела брызгами во время мастурбации. Рюга увидел это и кончил из-за этого. Сабуро почувствовал, как его заполняет спермой. Это очень сильно возбудило и он кончил, изверг сперму в рот Эпсилона.
Ларк решила всё же облачиться в нижнее бельё, чтобы совершить переход от одной комнаты к другой. По пути Ларк нос к носу столкнулась с той, чьё имя она угадала.
— Надя? Ты Надя?
— А? Да — это я. А ты — Ларк.
— Да, я Ларк, — кивнула обладательница медовых волос. От Хиро и его круга она знала имена и внешность участников NERV, ей даже показали некоторые записи. — Ты мне понравилась.
Ларк подумала, что Надя — интересная девушка. Они разговорились.
— Я пришла посмотреть на пилотов из другого времени. Мой муж, Ихт, остался там.
— Угу. Пойдём, я познакомлю тебя с моей женой, Надя.
Ларк очень заинтересовалась в этой смуглой девушке, ещё более смуглой, чем она сама.
— С женой? С Ноно, да?
— Да, с Ноно.
Ларк заглянула — Ноно и Джессика лежали на постели.
— Слушай, — Ларк тут почувствовала ревность — она не хотела, чтобы Ноно первой увлекла внимание Нади. — Надя, давайте мы пока побудем вместе.
— Ха-ха-ха! Хорошо, чувствую, ты меня хочешь.
Надя уже привыкла ко всему и всяческому разврату.
— Надеюсь, Надя, ты не против оказать мне внимание?
— Хорошо, Ларк. Я уже привыкла, что все свободно занимаются сексом. Правда я больше по мальчикам. К девочкам меня не влечёт.
— Я тоже отчасти по мальчикам, Надя, но, пожалуйста, удели мне внимание.
— Ладно.
Ларк и Надя уединились. Ларк захотела, чтобы Надя сама сняла с неё нижнее бельё. Она же сама захотела снять нижнее бельё со своей будущей любовницы. Надя разделась — её груди скрывала полоска белой ткани, белые трусы — всё это создавало контраст с её насыщенной смуглой кожей. Как уже говорилось раньше, Надя была более смуглой, чем Ларк. Ларк раскрыла ноги, пригласила Надю. Она позволила подруге себя захватить ногами, закрыла глаза, на ощупь открыла лифчик Ларк. Сама Ларк открыла рот, полезла к ней языком к языку. В следующий момент все лишние белые тряпки слетели, Ларк целовала груди, требовала от Нади мастурбировать руками. Ларк требовала утолить нахлынувшее желание. Ларк и Надя целовались, Ларк обследовала шоколадную кожу, целовала титьки, облизывала влагалище, стимулировала ей клитор — но больше Ларк хотела наслаждаться сама и требовала от любовницы не выпускать из рук свой собственный клитор. В результате Ларк пережила рост удовольствия, рост блаженства, он закончился выделением влаги. Ларк кончила, очень приятно, влаги выступило прилично, куночка хорошо выдала порцию сладострастных сокращений.
— Спасибо, Надя, спасибо!.. О-ох! [1]
После этого Ларк уже захотела участия жены. Первоначальный толчок похоти по отношению к новой женщине оказался удовлетворён.
— Ноно, — позвала Ларк.
— Да?! — очень позитивная, Ноно очутилась перед ними.
— Это — Надя, — Ларк поспешила представить жене свою любовницу.
— Привет, Ноно!
— Привет, Надя!
Девочки очень позитивно восприняли друг друга.
— Сделай приятно Наде, — Ларк теперь хотелось со стороны понаблюдать за их сексом.
— Хорошо.
Ларк отдыхала, наблюдала за тем, как Ноно делает куни Наде. Сюда подбежал Эпсилон. После куни Ноно пустила в ход свой член. Надя не ожидала такого, она раздвинула ноги, отдалась ей как женщина мужчине. Эпсилон сношал влагалище Ноно… Заканчивается такая упорная вакханалия понятно чем — Надя кончает, Ноно кончает дважды — бросает сперму ей во влагалище. Потом кончает Эпсилон — Ноно кончает второй раз, второй раз бросает сперму во влагалище Наде. Ларк приятно облизнулась.
А что же Дельта? Рэндольф удовлетворял Дельту — держал за руки, её торс с микроскопической грудью простирался над кроватью, девочка с зелёными волосами и золотыми рожками стонала. Рэндольф и Дельта кончили вместе. Она оказалась очень довольна. Дельта благодаря своей весёлости и наивности напоминала маленькое блудливое животное, благодаря чему могла расположить к себе.
Джессика, как только Ноно ушла, немедленно очутилась в объятиях с Икуно. В ход пошла волшебная палочка — Икуно ткнула между ног Джессике, эффект вышел как от вибратора. Икуно дала Джессике сосать свои титьки, Икуно потом втирала клитор в титьки самой Джессике, в клитор, в лицо и в рот. Икуно смачно кончила, когда вминала свой бугорок в лицо Джессике. Потом Икуно языком стимулировала анус, а журчащей палочкой — промежность и клитор. Джессика кончила с громкими криками.
Рюга занялся Рей — андроид в самых разных позах взял альбиноску. Для начала любовники сделали это стоя: Рей опиралась на одну ногу, вторую поднимала так, чтобы хватать себя за ступню по ту сторону шеи Рюги. [2] Рей, как обычно, упивалась процессом, стонала. Рюга говорил о том, как ему нравится слушать её стоны. Рей кончила, Рюга выдал ей порцию спермы. Дальше искусственный человек лежал на спине, белокожая Лилит — тоже рядом на спине, поднимала ногу, её имел член. Мужчина рукой придержал ей ногу. Снова кончили. Девушка заняла позу на четвереньках. Мужчина встал над ней, наклонился, чтобы языком ласкать анус. Рей повернула голову и сосала член Рюги. Она оказалась достаточно возбуждена, чтобы кончить от одного ласкания своего ануса. Обладатель каштановых волос и фиолетовых линий на лице, как только уловил оргазм красноглазой синевласки, кончил сам, сбросил сперму в глотку альбиноске. Дальше андроид стоял, обнимал любовницу руками, ртом стимулировал теперь ей влагалище. Рей сосала ему член. Рюге требовалось только довести до оргазма девушку, чтобы выдать ей сперму за щёку.
***
Буто видел сон — и ничего хорошего в этом сне не предвиделось. Мальчик-кротосвин очутился среди мрачных силуэтов зданий. Вроде родного Каминограда. Но вокруг всё вымерло, кругом тишина, сумрак, никаких признаков жизни. Ночь и среди звёзд…
— Что?! — Буто в ужасе взглянул на зелёную спиральную галактику прямо посредине небосвода, прямо позади россыпи облаков и мелких звёзд. Буто взглянул затем на ближайшую вершину. На вершине высотного здания, покрытого трещинами, без света, в одиночестве стоял Симон. Волосы развиваются, чёрный облегающий комбинезон, похожий на плёнку нефти и одновременно на ткань пенистой вуали, плотностью покрывающей тело. Тёмный фиолетовый в районе шее, на плече. Руки, кажется, по локти покрыты сиреневыми металлическими элементами, очень мелкими. Передние части стоп оголены, их розовый цвет выделяется. Симон стоит вот так, шаг — Рыцарь Аст-Ахэ падает с высоты, прыжок от стены во время падения. Симон прыгает, вытягивает руку, из белой и чёрной плазмы закручивается и вытягивается металлический бур. Совершается удар — вся планета идёт красными линиями, мантия обнажается.
— Ты сделал правильный выбор, — звучит голос Мелькора на фоне облака пыли, которым стала планета. — Мы должны разрушить мир насилия!
На лице Симона — улыбка:
— Да!.. — чёлка спала, взгляд блеснул белым. — Все звёзды в небе — наши враги! — взгляд Симона суровый и полный ненависти, охвачен мертвенной белизной. — Все эти огни в небе — враги, которых мы должны уничтожить!
Под этот голос спиралевидные и эллипсоидные разноцветные галактики одна за другой движутся к его мрачной фигуре, они без следа исчезают среди черноты и белых молний. Вслед чему прямо на фоне этого космического кладбища резко проступает дрожащее лицо Мелькора. Тёмное, в лиловой ауре, с парой белых горящих глаз, с чудовищной раной на щеке, которая всё время обнажает бледные зубы, вечный оскал челюсти. Изуродованное лицо плавно переходит в охваченное болью лицо Симона.
— Это всего лишь будущее, которое может произойти, — первым делом звучит голос Каору. Буто ещё не успел проснуться до конца, как услышал его. — Если выбор будет сделан не в его пользу, то оно не случится. Я верю, что человек может сделать свободный выбор, — свёл брови Каору.
Джокин заявила, что её ожидает завтра рабочий день, потому зрелая блондинка встала и покинула любовников, поблагодарив их за всё. Кенске и Тодзи легли голышом на диван. Оба так вытягивались, вели неспешный разговор. Через экраны они посмотрели на то, чем занимались друзья. Хикари спала с Киттаном, оба уже закрыли глаза и дрыхли без задних ног. Рей лежала так с Гимми. Синдзи с Симоном, Каору с Буто, Мари с Дарри, все спят. Кенске и Тодзи обсудили всё, связанное с этим, потом какое-то время подремали. Тодзи снились какие-то войны — эпичные драки между эльфами и, кажется, орками в футуристическом, фантастическом антураже. Рыцари Аст-Ахэ, чудовищные металлические и органические драконы, чёрные менестрели Мелькора. Боевые машины, ползущие как блестящие металлом стальные реки. Гигантские башни и небоскрёбы, кажется, в стиле ар-деко, оранжевые и серебристые деревья. Взрывы, много разноцветной магии, стальные орлы. Тодзи снилось, что он озвучивал напевы разрушения, от каждой ноты враги гибли, их кровь кипела, их кости разрушались. Он убивал и эльфов, и орков. Кадры смешались. Резкая вспышка страха.
— Что?!
Тодзи вернулся в комнату. Он почувствовал во сне чьё-то стороннее присутствие. Открыл глаза, какое-то время пребывал в состоянии сонного паралича. Это его взбесило. Тодзи не видит, но чувствует — кто-то смотрел. Кто-то очень высокий, вытянутый, в плаще и, похоже, с длинными волосами, окутанный сумраком. Кажется, он что-то поёт. Тодзи не видел глазами, лишь в уме разглядел этот образ. В области сердца незнакомца — белеющий звездой восьмиконечник. Когда к Тодзи вернулись движения, он голосом включил свет. Парень знал, что теперь в комнате никого нет, просто захотел, чтобы стало светло. За это за ночной дух?
— Что такое? — Кенске разлепил веки, болезненно прищурился, когда свет пролился на лицо с веснушками.
— Всё в порядке, — Тодзи отвёл взгляд от пустого пространства комнаты и посмотрел на друга, — просто захотелось, чтобы было побольше света.
Тодзи почувствовал, как воспоминания о том, что он только что видел, утекли из сознания. Ум не мог сказать точно, что сейчас видел. Была ли эта фигура в комнате или Тодзи только сейчас подумалось, что он включил свет по той причине, что кого-то здесь увидел. Если бы Тодзи точно запомнил детали, то мог бы обсудить те с Кенске.
— Мы здесь вместе, всё нормально, Тодзи.
Кенске не удивился, ибо знал, что такие причуды нормальны для ветеранов войны. Лохматый парнишка сам был из таких. Кенске приподнялся, протёр глаза, взглянул на время, встал и пошёл в туалет, при этом похлопав друга по плечу. Тодзи прислушивался к своим ощущениям, шагнул за Кенске. Друзья по очереди отлили, вернулись, зевнули тоже по очереди и снова потянулись на кровати в свободной наготе. Посмотрели, чем заняты остальные — все спят. Друзья поговорили об этом, развеселились и даже посмеялись.
— Так, думаю, чтобы заснуть, нужно выпить, — Тодзи указал на бутылки.
— Хорошо, попробуем местный алкоголь. Росиу — фанат ЗОЖ, так что — его не так много.
Кенске взял бутылки. Парни опустошили две бутылки особого вещества, которое выделяли некоторые искусственные животные. Его настойку делали на фруктах, которых нет на родной Земле Кенске и Тодзи. Добавляют экстракты некоторых трав и яйца местных насекомых. Вкус специфический, сладковатый, бьёт немного в носоглотки. Парни пили и активно комментировали качество этой выпивки. Тодзи сразу почувствовал, как вскружило в голову. Парень испытал желание реализовать любовную ласку. В эту штуку ещё что-то добавляли для возбуждения. Хикари спала. Тодзи открыто сказал о своём желании:
— Что-то я ещё хочу секса, но чтобы с чувством любви.
Кенске подумал:
— Сейчас все спят, ты же не хочешь будить Хикари-кун?
Кенске рыгнул.
— Хикари-чан? Нет, будить её я не стану.
Тодзи с интересом посмотрел на Кенске.
— Ха-ха! — лохматый гик в ответ позитивно улыбнулся, зубы блеснули подле веснушек. — Я всегда есть у тебя, — снова запрокинул он бутылку — пил прямо из горла, — так что если тебя устроит моя задница…
— Конечно устроит, — улыбнулся и Тодзи, допил остатки этой бутылки. — Я есть у тебя, Кен, так что мне не нужно к кому-то ещё сейчас идти — к чему будить людей? — Тодзи на таких словах потянулся к нему, поцеловал Кенске. Прокомментировал вкус алкоголя на чужих губах. Кенске ответил другу, сразу же после этого Тодзи прошёлся языком по титькам друга. — Думаю, — захватил он его соски подушечками пальцев, — если твои титьки поставить на холмики, то они станут как у бабы.
Кенске хихикнул, потом подумал:
— Тодзи-кун, а может мне переодеться в женское и станцевать перед тобой?
— Да, — Тодзи очень оценил это, — давай. Это отличная мысль.
В этот раз Кенске накинул на себя только розовый женский халат с цветочками и сердечками и принялся под музыку крутиться перед Тодзи. Кенске старался делать акцент на бëдрах и в то же самое время вилять жопой. Сквозь халат очертания последней были хорошо видны. Тодзи в это время лежал на кровати и дальше опустошал бутылки. Тодзи это очень понравилось. Кенске в один момент скинул с себя платье, под ним очутились только красные стринги, в которых танцор продолжил вилять жопой. Тодзи всматривался в то, что делал для него Кенске, и думал.
— Жаль, что мы потратили столько времени в пустую. Мы могли бы потратить её на еблю. Подумать только — какое упущение, — Тодзи отбросил ещё одну пустую бутылку. Пил он вот так их очень легко. Перед глазами проносились школьные будни. Посмеявшись, Кенске в этот момент, с довольной улыбкой приблизился к другу, сам схватил бутылку этого пойла, залпом проглотил треть. Оторвал свои губы от горлышка, наш лохматый гик озвучивал:
— Кто же знал, что мальчики не хуже девочек. Лучше нет влагалища, чем очко товарища… И что самое главное, кто же так знал, что мне понравится давать в своё очко как во влагалище!
Оба пьяных мужеложца заржали. После Кенске подрочил, открыл крайнюю плоть, чмокнул головку и уздечку и принял в рот член Тодзи, сосал пять минут. Тодзи гладил его по голове, половой орган налился кровью. Дальше Тодзи развернул Кенске.
— Давай свою попку, давай свою грязную попку, — пьяный, неверный муженёк-содомит с большим удовольствием стянул красные стринги, полапал как следует своего друга и даже раздал ягодицам поцелуи. Тодзи был пьян и в таком состоянии ему дико хотелось крыть поцелуями ягодицы своего лучшего друга.
— Смажешь там всё? — на всякий случай поинтересовался Кенске. Пассив справедливо опасался, что лучший друг решит сунуть ему насухо.
— Да, конечно, — Тодзи взялся за тюбик. Но потом попросил самого Кенске сделать это. Тодзи пил дальше, рыгал и глядел на то, как друг детства перед ним подставил попку раком и смазывает оную.
— Я сам жалею, что убил столько времени на подростковую дрочку вместо того, чтобы подставиться под тебя, — Кенске владели те же мысли. Сейчас любитель пассивных услад между мужчинами прямо на глазах друга совал в себя пару пальцев.
— Хе-хе!
Тодзи захотел ткнуть Кенске туда бутылкой. Но даже будучи пьяным, сдержал это желание. Далее Тодзи рукой мощнее завёл себя, пристроился на коленях, взялся руками за Кенске и более получаса отрабатывал друга под собой. Тодзи трахал лучшего друга детства совсем как девочку, как свою жену, которая также была его подругой детства. Член вонзался в жаркое вместилище. Тодзи охватил жар, алкоголь обострил всё животное.
— Ты в порядке, Кен? — он всё же спросил его об этом.
— А-а-х! Ха-а!.. Да, Тодзи!
Кенске стонал, дрочил себе, как мог, ещё озвучивал всякие пошлости. Веснушки японца утопали в румянце. От Хикари законный муж такого бы не услышал. Актив в один момент накрыл пассива собой, очутился лицо у того за плечом и давал чувствовать своё дыхание. Тодзи целовал шею Кенске. Через некоторое время распрямился и взял друга сразу за две руки, потянул его — так торс Кенске всё время держался над кроватью. Тодзи рыгнул в очередной раз:
— Да, Кен, ты прямо настоящая девочка! Уверен, тебе не хватает только трясущихся бабских титек!
Тодзи рыгнул. Он вбивал свой член дальше. Вглубь зада Кенске. Чувствовал, как всё очень приятно, как жар охватывает всё там, ниже пояса. Тодзи обнажил усмешку. Кенске рыгнул.
— Тодзи, знаешь, мне чрезвычайно приятно это слышать! Титек у меня нет, но зато у меня трясётся писька!
Оба зажали в полный голос. Когда Тодзи предупредил, что скоро кончит, Кенске начал своей попкой сжимать достоинство. Ах, как приятно! Тодзи рыгнул.
— Я знаю, как выжать из тебя, — Тодзи к тому моменту держал Кенске только за одну руку — и слышал от него такое. Тодзи чуть сузил веки, бросая взор на любовника впереди. Кенске рыгнул.
— Ы-ы-ых! Ща… Ты получишь!.. Как девка, смотри — не залети у меня!
Тодзи особенно часто долбил попку Кенске, заставил лохматого пассива исходиться потом не слабее, чем сам.
Таким образом жопка приняла в себя оргазм. Жар члена достиг пика, когда дуло сокращалось, сквозь него летела жидкость, вылетала в шахту. Трение и жар, взрывы удовольствия. Кенске рыгнул. Тодзи нравилось, как мошонка аж подбрасывает себя, аж вбивает в таз своё содержимое, чтобы оно летело по своим путям к основному выходу. Пассив ржал, пока актив озвучивал характерный мужской стон во время извержения. Тодзи пережил очень сильное чувство романтической любви к тому, в кого выпрыскивал сперму. Правда, после него сразу же отрубился… на всякие прочие штучки его не хватало. Тодзи буквально сшибло с ног. Он завалился, начал, как ребёнок, немного беспорядочно занимать положение. Кенске подрочил потом себе ещё пару минут, но не смог кончить. Тодзи очень быстро отрубился, а без его участия всякий интерес отбился. Сам по себе телом Тодзи не возбуждал, секс доставлял именно самим тем фактом, что совершается с близким другом. Кенске на том прекратил дрочить, рыгнул и с улыбкой взглянул на Тодзи — Тодзи развалился на спине, одна нога спадала с кровати, смуглый японец храпел.
— Тодзи-кун, ох, Тодзи-кун!.. — Кенске рыгнул и подобрал ногу друга, удобнее положил на кровать. Не удержался от того, чтобы выдать шлепок по попке. Тодзи только с невразумительной фразой на устах разлепил веки и сразу же их сокрыл. Рыгнул во сне. Кенске посмеялся, потом отправился в душ. — Хм, — Кенске из своего ануса выдал себе в руку порцию спермы, взглянул на неё, — недурно в меня Тодзи-кун засадил…
Кенске рыгнул.
Каору стоял на балконе, совершенно без одежды, разумеется. Ангел положил руки на перила, наблюдал за ночными кварталами Каминограда. Бледная Луна, плывущие облака, много рассекающих воздух машин. Многие зверяни или активны ночью или их активность никак не связана со временем суток. Каору смотрел, стоял тихо, глядел в одну точку. Прямо там воздух чуть поплыл, из него возникли зыбкие силуэты Рей и Рэндольфа.
— Зорро согласился вступить в нашу организацию, захотел присоединиться к нашим приключениям, — сообщил Рэндольф. — Он мне сказал, ты его знаешь.
— Дуглас-кун? Помню его, конечно. Буду очень рад снова увидеть его, — Каору, как обычно, слегка улыбнулся.
— Дуглас сказал, что наконец сделал выбор — встать в наш строй, — сообщила далее Рей.
— Возможно его опыт поможет нам убедить Симона поступить так, — Каору выглядел оптимистичным. Когда Рей и Рэндольф исчезли, Каору посмотрел на Луну. Раз — он очутился на Луне. Бледные босые ноги коснулись высокой скалы, нагота зияла среди серости грунта и тёмного космического неба. — Мелько-кун, — обратился Каору, вытягивая свою длинную шею, — ты испытал моих передовых бойцов. Можешь испытать ещё одного?
Белые глаза Мелькора зажглись звёздами, лиловый очертил среди чёрного неба силуэт великана.
Когда Симон открыл глаза, то первым делом увидел Каору, сидящего с краю кровати. Полностью обнажённого, спиной к ним. Симон перевёл взгляд на Синдзи — мальчик с длинными распущенными волосами сейчас ещё спал. Симон, ничего лишнего не говоря, встал и сходил в туалет. Когда он вернулся, Каору стоял перед окном и свет утреннего солнца серебрил альбиноса всего с головы до ног, от пепельных волос до пальчиков стоп. Симон полюбовался этим, встал рядом с ним.
— Как тебе задница Буто? — в половину голоса спросил он.
— Экзотично, — Каору бодро улыбнулся ему в ответ. Взгляд божественно прекрасных алых глаз пал сейчас на член самого Симона. — Хотел бы я иметь дело с этой штучкой, — указал гей с гедонистическим видом, — в стоячем состоянии. Она даже сложенной выглядит очень ничего.
Симон сдержал добрый смех только ради того, чтобы не разбудить Синдзи.
— Кажется, в отличие от своего мужа, — Симон быстро взглянул на мирно спящего Синдзи, — ты предпочитаешь члены?
— Это точно, — Каору, чтобы не будить возлюбленного, тоже старался не говорить в полный голос.
— Знаешь, ты чаще отдаёшься Синдзи? — поинтересовался Симон.
— Где-то одинаково, — Каору повёл плечами, — мой возлюбленный — один из тех людей, кого я готов иметь ночи напролёт. Он мне нравится одинаково в обоих местах, — во время этого разговора Каору с большим романтическим чувством любовался своим спящим супругом, — а в твоём случае, Симон, я не воспользуюсь твоей тыловой частью, пока не возьму от тебя пять-десять оргазмов себе в тыл, — гей указал на свою задницу, её он прямо сейчас показал, быстро сверкнул ягодицами перед глазами Симона. О, как в этот момент Каору крутанул икрами! С изяществом королевы балета. Симон почувствовал сексуальный интерес и аж рассмеялся вполголоса:
— У, какой ты! Сразу видно, что вы с Синдзи созданы друг для друга! Ваши вкусы одинаково вам понятны!
— Совершенно верно, — аккуратно кивнул Каору с очень довольным взглядом, лицом и тоном. — Симон-кун, наша пара и в половину не была бы такой прекрасной, идеальной, не будь у нас полного совпадения во вкусах.
И Симон в этот момент испытал чувство зависти:
— Не буду от тебя скрывать, Каору, но я завидую Синдзи за то, что у него есть такой возлюбленный, как ты, — прямо сказал Симон, посмотрел печально.
— Симон-кун, ты бы нам завидовал, если бы Ния была жива? — спросил на это Каору с очень внимательным лицом.
— Нет, ни в коем случае, — покачал головой Симон. — Зачем мне завидовать тому, у кого есть счастье, если я сам счастлив с возлюбленной? Я стал завидовать чужому счастью лишь после того, как сам лишился своего.
— Я соболезную тебе и легко могу предоставить твоё сердце, Симон-кун.
Каору чуть отрешился взглядом от своего собеседника.
— Думая о том, что я испытал, если бы расстался со своим возлюбленным, я весь внутри содрогаюсь. Смотря на тебя, Симон-кун, я вижу себя, утратившего своё счастье, — Каору проговорил это, сочувственно смотря в лицо собеседнику, а потом повернул свою утончённую шею и внимательно взглянул в сторону Синдзи.
— Тогда тебе лучше не смотреть на меня, — моргнул Симон с заметной долей негатива.
— Да, — снова быстро взглянул на него Каору, — смотря на тебя, Симон-кун, я понимаю, насколько хрупко моё счастье, — признал это Ангел. — Но чему я недавно учил Гимми-куна, так это тому, что эмоциональную силу от осмысления этого обстоятельства, следует потратить на укрепление наших отношений. Чем больше я понимаю, как хрупок Синдзи, — Каору снова посмотрел на своего мужа, волнительно и искренне, — тем больше он мне дорог. И тем крепче наши отношения. Уязвимости следует обращать себе на пользу.
Симон ещё раз задумался об этом:
— И не поспоришь, Каору. Как бы только мне найти ум и способ обратить свою боль в силу?
Каору с любовной, немного печальной, но в то же время радостной улыбкой глядел на спящего Синдзи, и по всей искренности этого выражения Симон понял, насколько Каору действительно верит в свои слова и насколько таковые соответствуют действительности — Каору тратил всякий миг своей жизни на то, чтобы любоваться своим возлюбленным и наслаждаться своей связью с ним. Даже когда Синдзи спит, а Каору просто смотрит на него со стороны.
— Понимаю, понимаю тебя, — только благодаря этому выражению, Симон до конца смог осмыслить такие слова. Симон несколько раз удовлетворённо кивнул.
— Симон-кун, скорее появится один мой знакомый — Дуглас-кун. Возможно, когда ты сможешь выслушать его историю, это тебе поможет.
— Угу. С интересом его выслушаю.
— А пока — давай дальше отдыхать.
Шаг бледными босыми ногами. Симон повёл бровями, следя взглядом за собеседником и прокручивая у себя в голове каждое его слово. Каору подошёл к Синдзи, осторожно, можно сказать, что бесшумно, лёг рядом со своим возлюбленным супругом. Шаг босых ног стандартного телесного цвета, непосредственный свет восхода сошёл с великолепного торса Симона. Сосок на груди. Взгляд под тёмной мальчишеской чёлкой расслабился. Симон тоже подошёл к постели, приземлился там, аккуратно, стараясь не разбудить Синдзи, вытянулся с другой стороны от него.
Доля восхода за окном над футуристическим городом освещала троих обнажённых мужчин. Синдзи лежал посредине, чёлка каштановых волос, узкие, закрытые глаза, кажется, чуть приоткрытый рот. Синдзи щекой на подушке, руки рядом с лицом. Попа на боку, ноги свободно вытянуты, свет восхода даже прямо падает на юношеские пяточки. Каору любуется своим Синдзи, блестя улыбкой столь же ярко и заметно, как солнечный свет на бледной коже самого Ангела-альбиноса. Симон, положив щёку под лицо, смотрел за этим, и испытывал зависть — зависть, что Ния не может так смотреть на него спящего! Вот если бы он мог так лежать с ней. Но почему он был лишён такой возможности?! Чувство справедливости возмущалось в глубине души. Симон чувствовал, как ненависть к несправедливому порядку вещей пленяет сознание. Почему человек вот так может всё просто в один миг потерять?! Симон закрыл глаза, он попытался дать полный покой и телу, и мыслями. Он пребывал в таком состоянии, даже задремал и, вероятно, спал так неглубоко часа два-три. Пока Синдзи не проснулся и не разбудил его.
— Тс-с! — Каору приложил палец к губам, чтобы остановить Синдзи. Но Симон открыл глаза, взглянул на нашу сладкую парочку.
— Как ты спал, Синдзи? — узнав, что ничего, Симон кивнул.
— Каору, ты как провёл вечер? — Синдзи, первым делом отойдя от сна, задал этот вопрос с большим интересом.
— Ничего.
— Сколько раз кончил?
— Один.
— Это мало для тебя.
Каору посмеялся.
— Ты прав, Синдзи.
— Я так понимаю, ты пришёл получить ещё оргазм, — Синдзи взглянул на Симона. — Благодаря медитациям и духовным практикам я могу восстановиться всего лишь за один сон. Вот я поспал и словно вообще не кончал вчера.
Синдзи на таких словах коснулся рукой своей мошонки.
— Я люблю тебя, Синдзи, — Каору нежно и мягко поцеловал своего возлюбленного. Синдзи поспешил ответить на это как можно более проницательно и страстно. Потом Каору первым взглянул на Симона. — Я могу как следует насладиться твоим…
— Да, конечно, — Симон поспешил встать на колени, член его свисал и был хорош даже без эрекции. Каору немного поспешил поцеловать этот орган, потом провёл по нему язык, и только после этого вобрал за щёку. Синдзи, глядя на то, как муж делает минет любовнику, возбудился, и поспешил взять смазку, сунуть пару пальцев в задний проход Каору. Сам Каору в ответ на это потянул руку к члену Синдзи. Сам Синдзи смазал также ладонь возлюбленного. Вот так Симон давал Каору сосать себе; Синдзи пальцами мастурбировал анус и простату Каору; Каору мастурбировал Синдзи. Так продолжалось какое-то время. Члены у всех встали. Каору с большим удовольствием выпустил изо рта член Симона, полностью налитый кровью и яро торчащий.
— Ого! — Каору воспринял этот орган прямо как язычник идол. — Какая красота! Какая прелесть!
Гей покрыл торчащий фаллос жаркими поцелуями от головки до уздечки и от ствола до корня, пососал мошонку. Каору буквально нежился, когда щекой тёрся об это орудие. Он был больше, чем у Синдзи, и это было хорошо заметно. У Синдзи наблюдение за тем, как его муж ласкает чужой, крупный член, вызвало сильное возбуждение и желание засадить по самые яйца. И тогда Синдзи быстро засунул в мужа свой орган, прямо не предупреждая его, и сразу, как только занял там нутро, так пустился сношать. Впрочем, зная, с насколько опытным пассивом он имеет дело, Синдзи прекрасно осознавал, что это ему будет нормально. Каору сразу же застонал и стонал недолго, потому как поспешил почти сразу же заткнуть себе глотку фаллосом Симона.
— У-ух! — Симон взялся руками за голову Каору и пустился долбить любовника в глотку. Потом они изменили положение: Каору лёг на спину, откинул голову, раздвинул ноги; Синдзи разил его своими толчками, дрочил член; Симон протянулся над Каору лицом к Синдзи, снова сунул член в глотку любовника. Только теперь Каору лежал затылком на кровати, сверху принимал орган. Симон работал бёдрами, словно познаёт женщину в естественное отверстие. За это время Симон и Синдзи несколько раз сливались в жарких и страстных поцелуях. Синдзи достаточно энергично выполнял супружеский долг. Ему нравилось, что муж находится в такой позиции.
— Так, Каору, — Симон по окончанию этого этапа принял такое решение, — я хочу взять тебя сзади.
— Угу.
Большой, влажный фаллос покинул уста белоснежки.
— Каору, если хочешь, я могу не вынимать ничего из тебя, — Синдзи любовно коснуля своего рта пальчиками, — пусть Симон-кун входит в тебя — у тебя же там обязательно хватит место! Я знаю, ха-ха!
— Вы даже так можете? — Симон удивился, высокий красавец взглянул на лицо Каору, очень любвеобильное; альбинос сейчас отдыхал от члена, до того бравшего в рот, и этот половой орган нависал над Каору.
— Да, я могу принять в себя сразу два члена, — подумал сейчас гей. Обладатель красных глаз и пепельных волос поднял взгляд, сосредоточил его на этом большом фаллосе. — Да, точно.
— Симон, ляг на спину, — решил Синдзи.
— Угу.
— Я лягу спиной на него, чтобы сперва видеть тебя, Синдзи, потом — сделаем наоборот.
Каору взял смазку, покрыл ею член Симона, обильно добавил себе внутрь, ещё растянул пальцами свой анус, засунул в себя как можно больше пальцев. Симон и Синдзи наблюдали за этим, активно дрочили себе на то, как Каору растягивает свою дырку между ног, широко расставленных ног. Синдзи особенно нравилось сочетание дырки, растягивание дырки и наличие рядом с ней яиц и торчащего, прямого, длинного члена самого Каору. Симона просто возбудила та откровенность, с которой это всё происходило. Каору куда больше, чем Рей напоминал Нию. Из-за своей улыбки, из-за очень живого поведения. Та Рей всё же казалась ребёнком. Да, той Рей совсем не хватало душевного тепла, красивой радости и жизненной активности. У Каору всё это было, у него горели искры в глазах. Также совпадение с внешностью — белоснежная кожа, похожие черты, очень красивое тело, а японское лицо в глазах иностранца придавало ощущение бесполости.
Симон лёг на спину, Каору лёг спиной на него. Синдзи своей рукой ввёл член любовника в анус мужа, потом сам воткнул его туда, прямо в дырку, где кожа сильно растягивалась. Синдзи накрыл собой Каору, целовал мужа в рот, трахал его. Симон двигался под Каору, вбивал и свой фаллос глубже в гомосексуала. Член Синдзи и член Симона заключались в одни тиски. Так прошло минут пять, во время которых потом обливались все, лица красились в румянец, вздыхали и стонали все три голоса. Обладатель белого рельефного торса попросил сменить позицию, потому как желал лица Симона. При всей своей любви к Синдзи, Каору очень хотел сосаться рот в рот с тем, с кем он ещё не сосался во время акта в таком количестве, в каком ранее отдавался своему мужу, Синдзи. Теперь Синдзи трахал Каору в зад, муж-пассив лежал грудью на Симоне, целовался рот в рот с вдовцом. Ещё через пять минут эта поза распалась — дело в том, что Синдзи всё же хотел сейчас больше времени уделить Симону. При всей своей страсти и любви к Каору, Синдзи хотел трахать сейчас любовника, которого он не трахал раньше в таких количествах, в каких трахал любимого мужа.
— Меня возбуждает зад Симона, — Синдзи вынул член из Каору.
— Хорошо, мне сейчас главное, чтобы Симон-кун по-прежнему имел меня — я так больше всего хочу, — Каору ловко соскочил с Симона, чтобы встать на четвереньки, пепельная чёлка спала к кровати.
— Конечно, — Синдзи вернул пока член в Каору, трахал мужа. — Симон, давай сюда задницу, — Синдзи, не прекращая трахать, взялся за смазку. Симон над этим бодро посмеялся. Он подставил свою задницу под то, чтобы Синдзи всё тщательно ему растянул и смазал. Синдзи вынул член из Каору, своей рукой вставил член Симона туда, откуда только что вынул свой собственный. Дальше пилот Евы-01 навалился сзади на высокого молодого красавца, закупорил ему задний проход. Только смазки себе добавил и тщательно растянул любовника. Синдзи чуть отвёл назад торс, с большим удовольствием созерцал перед собой спину Симона, долбил его между ягодиц, стонал в голос. Симон достаточно живо сношал альбиноса, держал белокожего красавца, тоже звучно в голос. Каору почти всё время дрочил себе, яйца гомосексуала свободно качались.
— Симон, как тебе? — Синдзи прямо спросил об этом по прошествии некоторого времени, за которое все трое чрезвычайно живо и энергично сношались.
— Хорошо! — на тот момент Симон остановился. Он замер, позволяя Каору самому наседать жопой на свой член. — Мне нравится!
Симону было приятно от стимуляции простаты, но более всего ему понравился Каору. Благодаря сходству с Нией, Симон испытал настоящую страсть. По этой причине Симон через пару минут, сам перейдя на активное сношение, сбросил сперму первым. С большим удовольствием, особенно благодаря давлению на простату, Симон смачно и со звуком брызнул спермой в кишку Каору. В момент завершения, Симон снова остановился и раскинул руки. Он ровно держал торс на коленях. Синдзи долбил зад, особенно ловя кайф от сокращения кишки Симона.
— О, как мне хорошо! Как мне приятно! Обожаю, когда в меня извергается сперма! — сладострастно прокомментировал всё это дело Каору.
— Пожалуйста, — Симон быстро перевёл дыхание. Синдзи вынул член из его задницы, сам Симон покинул Каору. Парни решили сейчас отдохнуть. Симон отчётливо осознал, что ему очень хочется и дальше владеть этим седалищем. — Каору, ты подставлялся под Гимми, ты соблазнил его.
— Да, именно так, — гей-альбинос перевернулся на спину и демонстративно мастурбировал у всех на глазах свой торчащий член.
— Ты мне нравишься, — Симон сравнил Каору и Нию. Он быстро понял, что Рей была лишь визуально похожа на его возлюбленную. Симон не сникал членом. Он внимательно смотрел на то, как Каору дрочит себе член. После чего взял смазку.
— Ты снова хочешь меня?.. — Каору с большим интересом взглянул на то, как Симон наносит себе смазку. Фаллос его очень высоко торчит. Симон смазал это орудие, после чего ещё раз совершил вхождение. Когда Каору попытался было перевернуться снова раком, но активный любовник остановил его:
— Теперь я хочу видеть твоё лицо, — Симон сам своей рукой устремил свой член к дырочке Каору, под его яйцами. Каору на это с акробатической ловкостью закинул свои ноги на плечи Симона. Член актива без проблем скользнул в нутро любовника. Симон снова заимел белокожего красавца. Пассив принимал в себя, Симон быстро набрал обороты — после недавнего извержения молодой человек чрезвычайно быстро вернул прежний темп. Было ясно, что сегодня он испытает множественный оргазм. Синдзи в это время мастурбировал свой член, пока наблюдая со стороны. Синдзи решил так пристроиться к Симону.
— Послушай, Синдзи, давай ещё раз оба будем брать твоего мужа, — предложил тут Симон, когда Синдзи уткнулся ему головкой полового члена в анус, собираясь войти в него.
— А, хорошо.
Синдзи всё же захотел угодить Симону. Симон взялся Каору на руку, движением головы указал Синдзи место — мальчик с торчащим членом занял его; Каору очутился насажен на фаллос мужа, спиной к его лицу. Спина Каору прижалась к груди Синдзи. Симон добавил ещё смазки, после чего надавил большим своим членом на то место, где кожа Каору очень наглядно растягивалась от ствола члена. Симон с долей проблем надавил, таки скользнул в нутро Каору. Теперь оба члена снова входили в одно место. Симон энергично взялся за дело. Он видел перед собой лицо Каору, видел за его плечом лицо Синдзи, видел, как муж пальчиками стимулирует соски мужа. Бледная кожа Каору и типичная кожа Синдзи производили интересный контраст. Наконец Симон впился поцелуем уста в уста Каору, и выразительно кончил. Горячий фонтан спермы вышиб внутрь Каору. Синдзи смачно почувствовал концом своего члена липкую и жаркую сперму. Оторвавшись от рта Каору, Симон звучно произвёл этот залп. Теснота внутри Каору усилила эти ощущения. Симону особенно понравилось заглядывать туда, где кожа Каору растягивается от вхождения члена.
— Хорошо, хорошо, отлично, — Симон взглянул на свой член, который он только что достал из нутра Каору. — Хорошо, отлично…
Каору пососал язык Симона, потом попросил Симона пососать свой язык. После этого Симон подумал:
— Хорошо, мне очень понравилось, — высказал свои ощущения Симон. Он подумал. — Синдзи, — Симон взглянул теперь в его сторону, — я хотел бы одолжить твоего мужа, это возможно?
Синдзи, сжимая свой стоячий член, громко и звонко рассмеялся:
— Ну конечно! Конечно, Симон! Я буквально обожаю, когда кто-то другой трахает кого-то из числа тех, с кем сплю я. Тем более, — Синдзи поспешил напомнить, — я не буду разлучаться с Каору, потому как уже договорился с тобой, Симон.
Ребята посмеялись.
— Я думаю, нужно нарядить Каору соответствующим образом, — пришло в голову Симон.
Ни Каору, ни Синдзи к тому моменту не кончили, но больше увлеклись общением с Симоном, потому пока отложили плотские утехи. Да и Каору был рад просто испытать глубокую прочистку. Симон нашёл прикид, после чего обрядил в таковой Каору. Каору предстал в одежде, которую носила Ния, завернулся в песочную хламиду до колен, плечи обнажены. На грудь Симон поместил золотые украшения с драгоценными камнями, на кисти — такие же браслеты; на ноги — жёлтые туфли с частично открытой стопой. Волосы Симон зачесал на свой манер. Поместил пару золотых колец на пальцы, выдал серьги, тоже золотые с украшениями. На шею он ещё поместил нечто белое, вроде накладного воротника.
— Вот так, Каору, — решил Симон. Кивнул. — Очень хорошо. Ты похож на Нию.
— Правда? Очень рад… Но может тебе будет только тошно от этого, Симон-кун?
— Не знаю, но я хочу снова пережить все те чувства и ощущения, какие мне дарила Ния и о которых я помню. Пошли, — Симон протянул руку, — ты будет играть роль Нии. Я прошу тебя.
— Хорошо, Симон-кун, если это тебе поможет…
Симон облачился в свой парадный наряд, это который обнажал верх груди, включал в себя плащ, символы Гуррен-Дана и знаменитые очки. Вот так, держась за руку с Каору, Симон выше в свет. Любопытные сразу окружили их. Каору вёл себя очень открыто, улыбчиво, прекрасно держался в окружении многочисленных незнакомых людей. Синдзи же, несмотря на то, что давно оставил в прошлом робость и неуверенности, ощутил себя не в своей тарелке — при таком внимании окружающих. Симон попросил Синдзи в женском прикиде следовать вместе с ним. Синдзи только голосом выдавал свой настоящий пол.
— Все знают, — спокойно говорил по этому поводу Симон, — что я часто меняю женщин после смерти Нии, потому никто не удивится, что я разбавляю их числом ряженых парней.
***
Рей II пребывала в состоянии медитации и пронизывала своим сознанием окружение. Она искала Дугласа, но вместо него уловила то, как в тайном убежище множество зверян работали за мощными установками. Они проецировали с них некую энергию, благодаря которой крупный кусок скалы менял свою форму, вылеплялся, подобно пластелину. По итогам у них появилась… пятиметровая статуя Мелькора. Она изображала его в неких футуристических доспехах и с гуманоидным лицом гордого эльфа. Один из зверолюдов подправил рожу — направил тонкий лучик, сделал им следы увечий лица, за разорванной щекой виднелись зубы. Голову Мелькора украшал терновый венец. Именно так зверяне всё видели его облик во сне. Сразу же, как только статуя была изготовлена и они оборудование убрали, творцы этого произведение искусства принялись сосредоточено возносить обращение.
— Великий Мелькор, услышь нас! Вождь Рыцарей Аст-Ахэ!
Зверяни исходились так вокруг статуи. Они сосредоточили свою волю, потому как полагали, что Высшие Существа подобны магнитным полям и могут проявиться локально там, где есть подходящий материальный сосуд.
— Мелькор, услышь нас! Услышь! Услышь!
Услышала их пока как минимум только Рей. Но она не торопилась вмешиваться, пока предпочитая просто наблюдать. Возле статуи наконец появился Илльо, буквально соткался из некого помрачения. Его сразу начали радостно приветствовать.
— Меня зовут Илльо, я предводитель Рыцарей Аст-Ахэ. Для чего вы взываете к нашему Учителю?
— Мы желаем присягнуть ему на верность, если Мелькор наделит нас силой уничтожить Симона Проходчика и его Каминоград! — ответил один из зверян.
— «Они недовольны падением режима Лордгенома!» — подумала Рей.
— Вы не можете стать одними из нас. У вас совсем нет качеств, позволяющих вам стать одними из Рыцарей Аст-Ахэ, — Илльо окинул взглядом этих оппозиционеров.
— Почему?! Мы готовы помочь вашему Учителю!
— Учитель не нуждается в помощи. Он нуждается лишь в том, чтобы поделиться высшей истиной, — ответил Илльо. — Ваши сердца слишком увлечены борьбой в плотском мире, едва ли вы можете дойти до такой глубокой эмпатии и чувствительности, чтобы стать одними из нас.
В этот момент Илльо, услышав нечто, внимательно посмотрел на статую, на изуродованное лицо.
— Да… Учитель…
Илльо в следующий момент посмотрел так… чтобы посмотреть прямо в глаза Рей. Она поняла, что по наводке Мелькора её раскрыли. Не только Илльо, сам его Учитель также присутствовал здесь, его дух проявил себя через статую.
— Ты!.. — Рей испытала страх. Она очутилась здесь, под сводом тайного убежища. В позе медитации, в контактном комбинезоне. Илльо пока просто смотрел на неё и ничего не предпринимал. Зверяни тоже почувствовали её появление. Рей озвучила тогда буквы еврейского алфавита, каждая буква несла в себе сокращение от слова боевого заклинания. Рей сложила при этом пальцы. Имена ангелов и дьяволов закрутились по краям бледно-лунной мандалы, что проступила за плечами девушки. Мистические абстракции следом щедро посыпались в сторону Илльо. Сам он на это обнажил меч, оружие возникло просто в руке во время движения. Мрак от клинка легко раскрошил все атаки противницы, они раскрошились в быстро погасшие брызги, словно состояли из хрусталя. Одновременно с движением его руки ожила статуя Мелькора — сумрак клинка окатил Рей, растрепал голубые волосы. Лицо выразило мучения. Все нанороботы оказались сметены, они прямо счистились с кожи Рей. Следом из свода возникли чёрные цепи — вполне обычные цепи — наручи защёлкнулись на кистях и щиколотках полностью обнажённой девушки. Да, вот так раздетая и полностью беспомощная Рей оказалась растянута под потолком. Внизу сразу же начались исходиться от похоти зверяни. Боевики разразились поздравлениями и все наперебой желали изнасиловать Рей. Сама Рей сразу же приняла стоический вид и обнаружила чувство отвращения в лице Илльо.
— Это ещё раз показывает, что вы недостойны стать Рыцарями Аст-Ахэ. Чтобы быть одним из нас, необходимо обладать крайне развитым нравственным чувством. Потому что только очень развитое нравственное чувство поможет понять, что мир не достоин права существовать — и должен быть уничтожен во имя освобождения всех живых существ от плена страданий.
Зверяни несколько смолкли.
— Уничтожить мир? Нет, мы не хотим, чтобы мир был уничтожен. Мы хотим отомстить Симону Проходчику за то, что наше Спиральное Королевство было свергнуто. Разве мы не можем хотя бы временно договориться? — предложил главный из зверолюдов. Один из них, похожий на птицу, в этот момент взлетел, приблизился к Рей, из кожного мешочка выдвинулся член, похожий на штопор. Рей хранила стоический вид. В этот момент крылатый зверянин оказался отброшен — Илльо всего лишь недобро взглянул на него.
— Нет! Нравственное чувство — источник нашей духовной силы, — сказал Рыцарь Аст-Ахэ. — Вы же далеки от того, чтобы проникнуться состраданием даже к кому-то, кто похож на вас. Чтобы быть Рыцарем Аст-Ахэ, необходимо проникаться состраданием даже к букашкам, которые ползают под вашими ногами.
Илльо сделал несколько шагов к группе зверолюдов. Боевики оппозиции оскалили зубы, рычали, были эмоционально возбуждены. Голая Рей висела на цепях и глядела на них.
— Ты можешь достигнуть такого сострадания? — Илльо поднял взгляд на саму Рей.
— Возможно, но если оно отравит мою душу, и сделает меня подобным вам, то — нет, я не согласна на такое, — чётко и точно ответила Рей.
— Учителю ясен твой ответ, — Илльо развернулся, сделал шаг к статуе и исчез. В этот же момент пропали цепи на руках и ногах Рей. Она смогла занять положение стоя в воздухе. Боевики открыли по ней пальбу, выстрелы их отразились, и под босыми ступнями Рей все затихло — куча трупов улеглась на пол перед статуей Мелькора…
Рэндольф сидел и наблюдал за этой ситуацией. В состоянии трансцендентной медитации мастер-оккультист мог созерцать события в разных параллельных мирах, как если бы они происходили перед окном.
— Раз Зорро пожелал вернуться в строй, думаю, это будет первое его здание. Обнаружить их храм в скрытых Брамфатурах.
— Зорро сам захотел сражаться именно с Мелькором, — прозвучала Рей I.
Когда Каору спал, он видел это во сне:
— Удачи, Дуглас-кун.
Храм Аст-Ахэ. Мрачная обитель, окутанная зловещим сумраком — серый кирпич, центр этого места — углубление в форме круга: половину окружности занимали ступеньки, по которым сюда можно было спуститься; иную — прилегающие здания прямоугольной формы. Здесь на уровне первых этажей протягивались колонны, несколько схожие с античными. Чуть от центра, от зданий, ближе к ступенькам располагался круглый фонтан, в его центре возвышалась гидра — вероятно, фонтан можно было включить и тогда её утробы извергали бы из себя струи. В противоположном направлении от фонтана, под высокой аркой, находился идол, похожий на безголовую птицу с расправленными крыльями. Тела зверян лежали среди колонн, каждый — с парой уколов на шее. Тхуринэйтель в облике эльфийки, облачённой в тёмное, наблюдала за образами на поверхности воды фонтана. В следующий момент она обернулась к колоннам. Высокий парень с каштановыми волосами, носит экипировку, отчасти смахивающую на наряд мушкетёра из романов Дюмы. По большей части тёмных и коричневых цветов, при этом под тканью находится твёрдый жилет и некоторые иные прочные предметы. Плащ песочный — длинной до колен, лицо наполовину скрыто тёмной маской. Маска с крайне узкими прорезями, такими, что через них глаз не видно, прилегает прямо на уровне верхней половины носа, на уровне глаз и лба. Она изображает обрубленные рожки.
— Ты смог пробраться в наш храм, — Тхуринэйтель обратила внимание на фонтан. В отражении воды пробежали изображения из жизни Дугласа Фэрбенкса. Родом из Нью-Йорка, семья погибла во время разборок между тайнами организациями. Дугласа взял на воспитание Фу Маньчу — лидер Акусинкагэ, культа азиатских форм Ньярлатхотепа и Мелькора, известного в Азии как Майтрея. Клан этих ниндзя базировался в подземелье Куньлуня, в Гималаях. Последователи Акусинкагэ обучили Дугласа быть ниндзя и превратили его в оборотня Тиндалоса. Дуглас должен был убить Каору Нагису — Мессию SEELE и, естественно, не смог этого сделать. Ангел не стал убивать его и решил примером своего гедонистического образа жизни соблазнить разделить свои взгляды. В это время слуги Ктулху уничтожили всех Акусинкагэ в Куньлуне. Дуглас остался один и скрылся в Мексике, чтобы не связываться более с Великими Древними и с войной богов. До сего момента.
— Дуглас Фэрбенкс, Злая лиса Востока, ты решил сделать какой-то выбор? — Тхуринэйтель соблазнительно улыбнулась.
— Да, я хотел бы присягнуть на верность Чёрному Майтреи, в которого меня учили верить в Акусинкагэ, — Дуглас зашагал в сторону Тхуринэйтель. Его движения совершенно не производили никакого звука.
— Да неужели? — Тхуринэйтель вскинула руку, чёрная магия ударила неким подобием молний. — Если бы ты хотел присягнуть на верность, ты бы просто воззвал к Учителю! А так ты тайно пробрался в наш храм, чтобы нанести по нам удар! Я — Тхуринэйтель, жрица Мелькора, не держи меня за дуру!
Покинула ножны сабля Зотик, названная в честь континента из мрачного далёкого будущего, когда Землёй правят колдуны и чудовища. Дуглас с её помощью просто взмахом разрубил ветви тёмных молнией. Тхуринэйтель дальше перешла на телекинез — она раскрывала ладони с долей видного напряжения. Дуглас умудрялся движениями сабли встречать попадания невидимых снарядов, они останавливались. После чего Дуглас исчез, его словно бы тенью снесло за колонны. Тхуринэйтель, конечно, знала, что он не пропал. Дуглас появился с другой стороны.
— Зхар! — среди пальцев возникли сюрикены. В этот же момент тела зверян позади восстали, раскрыли рты, у каждого выросли клыки вампира. Настоящего, мистического кровососа. У каждого в руках — стволы. Дуглас, даже не глядя в их направление, махнул рукой. Два сюрикена, заговорённые именем Великого Древнего Зхара, слетели назад. Выстрелы попадали в колонны, Дуглас буквально без шума носился между ними. Сюрикены Зхара летели от одного горла до другого, кровь брызгала, вампиры падали. Некоторые из них застрелили друг друга.
— Лассо! — небольшая пушка костюма выстрелила тросом с удавкой, она захватила Тхуринэйтель. Дуглас чувствовал, что без большого приложения метафизической воли он не сможет нанести приличного урона вампирше.
— Хорошо, я с тобой разберусь ещё! — захваченная за горло Тхуринэйтель раскрыла рот… он быстро обернулся пастью, первыми выросли клыки, вытянулись длинные уши, кожа эльфийки обратилась звериной шкурой. Между руками и туловищем растянулась какая-то паутина, тут же превратившаяся в плёнку, которая сформировала кожаные крылья. Лассо оказалось разорвано под натиском растущего тела.
— «Это её настоящая форма!»
Да, Тхуринэйтель отбросила личину симпатичной эльфийки. Взору предстало оно — тёмно-серое, обладавшее щупальцами, когтями и прочими всевозможными чертами чего-то ужасного. Голова этого чудовища напоминала волчью морду, правда, совершенно лишëнную шерсти, и одновременно некоторые черты вполне могли принадлежать летучей мыши. Плотно прижатые к черепу длинные уши торчали вверх и слегка назад, а сама адская физиономия страшно вытягивалась. Нос, точнее рыло, задиралось кверху, и всë было покрыто морщинами, на нëм словно чëрные дыры зияли огромные ноздри. Кожу ужасного существа покрывала своеобразная чешуя, жёлтые глаза в глубоких чëрных глазницах горели красным огнем. Оно постоянно частично меняло форму и содрогалось. Дугласу показалось, что это ткани огромной летучей мыши и дикого волка были объединены протоплазмой шоггота. И Тхуринэйтель была не единственной опасностью.
— Андроиды!
По её слову из фонтана вырвались многочисленные тёмные манекены с белыми, лысыми головами. Андроиды Аст-Ахэ казались всё сделанными из пластика, напоминали жутких кукол. Были они, кажется, двух типов — «мужчины» и «женщины». Кроме гендерных черты силуэта, первые обладали выступами на груди, вроде бюста, у андроидов-«мужчин» такое заменялись чем-то вроде элементов нагрудной брони. У «мужчин» лица закрывались тёмным элементом ниже линии носа. Конечно, ни носов, ни ртов у них не было, только зеркальные глаза и герб трёх зубцов короны Мелькора на лбу.
— Я знаю, что ты силён, Дуглас Фэрбенкс! Я одолею тебя!
Андроиды выпрыгивали, касались ногами пола, запускали себя в полёт. Они летели как пули. Дуглас игнорировал привычную геометрию пространства, когда наносил удары с помощью Зотика. Похоже, слуги Мелькора создали себе андроидов не из вещества, а из чистого духа, ибо когда Зотик касался их, они напоминали багующие голограммы, после чего исчезали без следа.
— Ляодан! — как только Дуглас дал голосовую команду, костюм автоматически впрыснул препарат, взывающий просветление. Тогда Дуглас конечно использовал свой козырь:
— Хякки Ягё! («Ночной парад ста демонов») — это заклинание призывает 108 астральных двойников, олицетворяющих разные версии самого ниндзя на протяжении разных моментов времени, ведущих сражение. Дуглас Фэрбенкс разделялся — тени-призраки побежали от него. Они метали сюрикены и махали саблями, благодаря чему андроиды исчезали так быстро, что их непрерывный поток аж иссяк. Астральные двойники проходили друг сквозь друга, они совершенно никак не могли помещать своим же собственным атакам. Но это было только начало. Сейчас, когда ляодан разливается по всему телу, сами мысли ускоряются и выходят далеко за пределы привычного пространства и времени. Это — бесконечное падение во тьму, это — зверь, выползающий со дна бездны, подобный голодному волку, подобный охотничьему псу, подобный всему злу Вселенной, конденсированному в единую форму. Достижение просветления, высота лотоса, Тёмный Будда Куньлуня — всё это определяет Конец известного мира духовного и материального. За пределами ярких цветов, в конце Йога, трон лотоса, где восседает самый возвышенный, молитва и песнь Нирваны, кровавые слёзы палящего солнца — Красные слёзы Уицилопочтли, оборот Колеса Жизни. Даже если всё потеряло смысл — демон Шестых Небес должен пасть.
— НЕ ПРОЩАЙ ЗЛО!
Дуглас укомплектовали армию из 108 двойников-людей в четыре близнеца-оборотня — из каждого угла появился зверь с чакрумом, сотканным из материальной черноты. Никто из них по силам не уступал оригиналу. Костюм Дугласа растворился. Тхуринэйтель в живую увидела голое, металлически-серое существо, похожее на смесь стереотипного гремлина и стереотипного же оборотня и столь же стереотипного вампира с чертами дьявольской летучей мыши. Торчащая проволокой ржавая-красная грива на голове, острые уши, очень длинные, торчащие назад и вверх; руки и ноги — бронзовые ниже локтей и ниже колен, соответственно; вееры острых когтей; вытянутая морда очень гротескная и крупная; какая-либо растительность на коже, кроме упомянутой гривы, отсутствует. Глаза — два озера кипящей крови! Грудь — мускулистая, гениталии вроде не проглядываются. Во рту — очень острый, красный язык.
— Граа!
Вампир-жрец и оборотень-ниндзя. Чакрумы нарезали Тхуринэйтель. Дуглас возвышался среди крохотных кусочков, похожих на бескровные обрывки кожаного плаща…
***
Синдзи не кончил с Симоном и Каору, потому заглянул в комнату, где лежали Аска и Вирал. Когда новые знакомые проснулись, то, понятное дело, без лишних указаний ещё раз занялись сексом. Вирал дал сосать ей свой язык. Аска сосала этот достаточно длинный предмет. Потом с его помощью Вирал продолжительно вылизывал гениталии. Аска лежала на спине, раздвигала ноги и наслаждалась такой стимуляцией. Она очень приятно кончила. Тогда Вирал взял, сел и посадил Аску себе на колени, так как внутри у нашей девочки всё было просторно, ей во влагалище вошло сразу два торчащих члена.
— О, дерьмо! Какого чёрта ты в прошлый раз трахал меня только одним хуем?! Это так замечательно, когда их два!
— Просто ты меня раньше не знала. Я подумал, я тебя напугаю. Женщины иногда пугаются, когда видят двойной член. Женщины-людей.
— О, какая глупость! Ты меня оскорбил, подумав, что я испугаюсь! — Аска положила руки на плечи Вирала, чтобы самой совершать скачку на двух его членах.
— Тогда я рад, что ты такая! — прокомментировал Вирал.
Когда Синдзи появлялся здесь, то Вирал уже лежал на спине, а Аска отрабатывала роль властолюбивой наездницы. Синдзи увидел, что сразу два члена занимают отверстия — один теперь входит в анус, второй — в вагину. Синдзи очень заинтересовался такой ситуацией и напряг сластолюбивое воображение. Он попросил присоединиться. Любовники решили сделать так: Аска легла на кровать лицом вниз, так, что ноги торчали с краю. Синдзи накрыл её собой, закупорил давней подруге задний проход. Попка Синдзи очутилась вторым этажом над попкой Аски. Вот так японец взялся жарить полукровку, в чьи рыжие волосы он зарылся лицом. Вирал, ставший у края ложа, один свой весьма длинный и гибкий член вставил в Аску, во влагалище, второй же член Вирал вставил в анус Синдзи. Таким образом двумя членами акулокошкочеловек сношал сразу двоих — и девочку, и мальчика. Синдзи благодаря длинным распущенным волосам казался девочкой. Вирал к тому моменту был уже сильно возбуждён, потому кончил почти сразу после формирования такой позиции: в этот раз одновременно из двух стволов — затопил сразу двоих. После этого Аска и Синдзи ласкали зверянину каждый член, языком, поцелуями, губами и руками. Вирал хватал их обоих за волосы, периодически брал то Синдзи, то Аску — и драл в глотку. Синдзи получил первым порцию спермы, в глотку. Аску — второй, она извержением замазала смазливую мордашку рыжей прелестнице.
Дальше Синдзи с помощью телепортации очутился в комнате, где на кровати лежали Рей и Гимми. Синдзи сел рядом и начал расспрашивать их о том, как они провели ночь:
— Что? Ты не сношал в зад Рей? — Синдзи это не понравилось. — Как ты мог упустить такую возможность?!
— Ну… мне что-то было стеснительно её об этом попросить, — Гимми взглянул на Рей.
— Рей, почему ты не предложила? — даже как-то сурово спросил с неё Синдзи.
— Я… сама не очень хотела, но если бы Гимми-кун попросил, я бы ему дала, — ответила Рей.
— Рей, ты должна дарить счастье и удовольствие ближнему. А анальный секс — самый отличный способ ему это подарить. Вы должны сейчас немедленно наверстать упущенное! — настоял Синдзи.
— Э-эм, хорошо, — Гимми взглянул на Рей. Она взялась водить языком по его члену. Синдзи со своей стороны тоже помог. Дальше Рей и Синдзи раком принадлежали Гимми по очереди — он имел то одну жопу, то другую. Бледная жопка Рей приняла в себя член, Гимми обработал её, потом совершал прочистку Синдзи. Смуглый обладатель красивых веснушек и рыжих волос достаточно продолжительно имел эти две задницы. В этот момент ему в комнату вошли Мари и Дарри, обе полностью голые, между прочим. Девушки проснулись, Дарри хотела хоть чем-то прикрыться, но Мари запретила ей. Лесбиянка желала только одного, чтобы женская нагота была у неё перед глазами. Девушки обе услышали шум из комнаты Гимми и Рей — и заглянули сюда. Гимми в этот момент как раз менял дырочку Синдзи на дырку Рей.
— Эй, вы! — Синдзи немедленно мотнул голову в сторону вышедших. — А ну дайте свои жопки, Гимми, давайте!
Мари и Дарри обменялись взглядами.
— Эти мужчины такие грязные извращенцы, да? — Мари обняла Дарри.
— Угу, — кивнула Дарри. — Ты не лучше.
Мари рассмеялась. Обе девушки совершили подготовку, после чего выставили Гимми свои жопки. Как только Гимми покинул Рей, он сразу же вошёл в Мари. Эта лесбиянка затянула натурала. Синдзи даже, пока Гимми был занят в жопе Мари, взялся за жопку Рей, через пару минут Синдзи переместился к жопке Дарри.
— О-а-ааа-х! — Гимми очень звучно кончил в жопу Мари. Ничего удивительного, если учесть, несколько аппетитно было седалищем грудастой лесбиянки. — Кру-у-уто!
Гимми вынул член из этой замечательной дыры между ягодиц. Потом парень, не утрачивая эрекции, вонзил кол в анус Рей. Синдзи употребил сперму Гимми из ануса Мари, одновременно с тем сношая седалище Дарри. Гимми дальше имел Рей, потом поставил раком Синдзи и имел его. Гимми попросил всех остальных подставить ему прочие задницы. У Гимми их было сразу три — задница родной сестры, задницы Рей и Мари. Гимми вынул член из задницы Синдзи, воткнул его снова в Рей. Мари взялась в этот момент сосать язык Рей, всячески ласкать ей грудь. Синдзи потребовал от Дарри ласкать клитор Рей хоть пальцем, хоть языком, а сам Синдзи вонзился членом в анус Дарри.
— Да, хорошая задница! Понимаю, почему Каору она зашла! — озвучил Синдзи. Гимми всё это очень возбудило, особенно лесбийские ласки между Рей и Мари, потому Гимми испытал свой второй оргазм в кишку Рей. — Кончил?
— Да, Синдзи…
— Гимми-кун, я знаю, ты обладатель большого количества Спиральной энергии, уверен, ты можешь испытать множественный оргазм дальше!
На таких словах Синдзи подставил собственное седалище. Дарри сосала язык Синдзи, Мари ласкала влагалище Дарри, Рей сосала язык Гимми — смуглый, рыжий обладатель веснушек и смачного торса сношал седалище Синдзи. Третий оргазм на одной и той же эрекции не заставил себя ждать — Гимми оторвался от рта Рей для того, чтобы озвучить стон. Сперма вышла через силу, даже болезненно, но крайне чувствительно. Синдзи счастливо улыбнулся, получив в себя очередной мужской оргазм. Так ему очень нравилось — наш герой осознавал себя женщиной.
— Гимми, вижу тебе не так важен пол, как красивая задница!
— Да, это точно, — кивнул Гимми, сейчас все наблюдали, как спадает его могучий член, позволивший без перерыва совершить три извержения. — Мне очень нравятся ваши задницы!
— Поцелуй их тогда, — Синдзи подставил ягодицы к лицу Гимми. Рыжий смугляша по очереди чмокнул каждое полушарие, потом чмокнул ягодицы Рей, Мари и Дарри. По команде Синдзи ребята выпустили сперму — Мари из своего зада, Рей из своего зада и Синдзи из своего зада, все парни украсили лицо Гимми светлой субстанцией.
Хикари нашла Тодзи и Кенске, оба пробудились со следами похмелья. Естественно, Тодзи в первую очередь продолжил поглощать алкоголь. Вместе с бутылкой все трое позавтракали в кровати. Попутно через голограммы вокруг они наблюдали за тем, чем заняты другие или чем они были заняты ранее. Хикари не очень нравилось, что Тодзи проснулся пьяным и продолжает ещё пить. Кенске тоже пил, но не так рьяно. Он рассказал жене, чем занимался с другом посреди ночи. Хикари на это прислушалась к собственным желаниями и поняла, что ей интересны красивые парни и что ей совсем не интересен пьяный Тодзи. Хикари прямо об этом сказала:
— Хикари-чан, я тоже хочу развлекаться с новыми девушками, так что пожелаем друг другу удачи, — Тодзи с бутылкой в руках был таков.
— Тогда удачи тебе, Тодзи! — Хикари решила не тратить время на пьяного мужа. Она чмокнула Тодзи в щёку.
— Слушай, Тодзи, — подумал Кенске, когда Хикари оставила их, — а что если Хикари-чан на самом деле желает проводить время с тобой, но… чтобы вызвать у тебя внимание…
— Нет, нет, — покачал головой Тодзи, — я уверен, что моя Хикари-чан любит красивых мальчиков. Мы с ней говорили. Я уловил у неё реальный интерес. Тем паче этот Киттан оттрахал её пиздëнку.
Тодзи рыгнул.
— Хе-хе! — Кенске тоже рыгнул. — Ладно, а что ты будешь делать теперь?
Тодзи подумал, ещё влил в себя пойло.
— Могу продолжить делать то, что делали, — решил он.
— Хе-хе! Тебе нравится чесать мне жопу? — Кенске залил в себя уже почти целую бутылку.
— Ха-ха-ха!
Тодзи заржал.
— Я люблю спать с теми, кто мне дорог, Кен-кун. Ты это знаешь. Это я понял благодаря Синдзи. Мне без разницы, какого ты пола, мне главное, что ты — близкий мне человек! Дырка у тебя есть!
— О-хо-хо-хо! — Кенске решил, что всё время заниматься сексом друг с другом — это трата возможности спать с кем-то ещё. — Утро, а мы оба пьяны. Может пойти к девочкам?
Кенске сейчас был заведён просмотром материалов, его возбудили девушки Гуррен-Дана.
— Синдзи занят, Хикари — тоже. Я хочу ближнего, — Тодзи облизал губы, отставил очередную пустую бутылку, встал.
— Постой, погоди! — Тодзи хотел сейчас впиться поцелуем в Кенске, на что друг всё же поспешил пока остановить друга, ткнулся выставленный ладонью в голую спортивную грудь. — Тодзи, я не хочу сейчас кончать с тобой! Я хочу скопить силу для девушек!
— Кен-кун, обещаю, мы сейчас не потратим много сил, — Тодзи, несмотря на то, что он был пьян, смог говорить до боли связано, осознанно и трезво. В этом сейчас заключалась его сила убеждения. — Поверь, Кен, я тоже хочу сделать это с новыми классными девушками, но сейчас я хочу кого-то близкого, очень хочу — сейчас передо мной только ты!
Такой акцент на его личности, на их межличностных отношениях, заставил Кенске сразу же уступить. Кенске испытал очень глубокое, любовное, романтическое чувство.
— Хорошо, давай, Тодзи, — голый Кенске окрасился румянцем.
— Обещаю, Кен, я буду экономен!
На таких словах пьяный Тодзи захватил Кенске в объятиях, впился поцелуем. Члены вскочили у обоих от подобного накала чувственности. Тодзи сосал Кенске язык, потом ещё раз провёл языком по соскам друга, похожим на девичьи титьки. Далее Тодзи, весь навеселе, жестом указал Кенске на постель. Лохматый гик с веснушками подставился. Тодзи принялся ощупывать, похлопывать и даже покусывать ему ягодицы, чем занимался добрых четверть часа.
— А-ай! — Кенске чувствовал, как зубы Тодзи впиваются в ягодицы. Они оставляют красноватые следы. Тодзи это нравится, потому он хочет оставить их больше. — Тодзи, я!..
— Кенске, — Тодзи куснул ягодицу зубами, — ты потом мне это вернёшь.
— Ловлю на слове! Ох!.. Ай!.. Ай!.. Ай!..
Кенске возвратил другу те же самые ласки — тоже кусал, оставлял следы на заднице друга. Тодзи без колебаний подставил, даже не издавал болезненных звуков во время актов мучительства. Тодзи при этом продолжал пить, пока Кенске целовал, водил языком по анусу, щипал и кусал, хватал мошонку и дрочил член. Далее, когда бутылка опустела на треть, наши парни-ластолюбцы расположились в таком положении, которое позволяло им сосать друг другу члены одномоментно. Тодзи этим не удовлетворился — пьяный, потный, шоколадный спортсмен выпустил изо рта член и улыбнулся; поднялся, бормоча, удобнее развернул своего друга на диване, быстро нанёс себе на орудие смазку и вогнал Кенске это древко по самые яички, не прекращая при этом возбуждать того руками. Тодзи дрочил Кенске и одновременно совершал мощные толчки.
— Если бы ты мог… так же как и я… удержаться от извержения, — проговаривал Кенске во время акта, когда вжимался боком в ложе — Тодзи жарил друга на боку, — кстати, нам надо поберечь силы… через час, после потрясающих утех, мы могли бы заняться девочками… Йоко-кун, Джокин-сама, Киён, Дарри… А-ах!
Кенске всё ещё был намерен потратить основной напалм на новых, классных девушек.
— За себя я отвечаю, — Тодзи истекал потом во время идущих толчков. Активный любовник на боку — нога пассива задрана. — Я, думаю, могу контролировать свой оргазм.
Синдзи появился здесь, после пережитого он не собирался особенно в чём-то таком участвовал, поначалу только словами поддержал друзей и оказал им несколько жестов. Тодзи вынул член из ануса Кенске — он действительно не кончил. Возможно, потому что его отвлекал Синдзи. Анус Кенске широко раскрывался, выглядел раздолбанным — это послужило поводом для пошлого смеха.
— Хорошо ты отработал Кен-куна! — Синдзи похлопал Тодзи по плечу и по ягодице. Тодзи сел рядом с краю кровати, его член, немного покрытый понятное дело чем, сникал. Синдзи уселся подле них. Ребята немного обсудили дело. К ним заглянул Кадзи. Все омылись, оделись и вышли. Оделись, как обычно, вызывающе и бесстыдно. Кенске и Синдзи не только вырядились в женской, но и вырядили в это Тодзи. Пьяный, Тодзи на это согласился. Кадзи был трезв, но за компанию также вырядился в женское.
Симон и представители аристократических семей (аристократия, впрочем, тут понятие достаточно условное) дальше знакомились с Каору. Ребята потом какое-то время гуляли на природе и немного подремали днём, чтобы дать сознанию отойти от алкоголя. После этого наши бойцы решили вернуться к тренировкам. На этот раз все пилоты сразу призвали свои мехи. Только Симон остался без мехи, считая, что та ему особенно не нужна — Спиральный Король только сразу преобразился в свой хиншин. Кроме того в команду Спиральных Рыцарей добавились Даякка, Буто, Киён, Киял, Тецукан и Сибела.
Последние двое были супружеской парой. Тецукан — симпатичный упитанный молодой мужчина с тёмными волосами, носит преимущественно зелёную униформу с большой красной звездой на груди. Сибела — стройная девушка с короткими розовыми волосами и жёлто-зелёными глазами, острым лицом, носит тёмную униформу. У Сибелы был округлённый животик.
Гимми и Дарри выдали свои гарпалы Тецукану и Сибеле — у них не было своих мехов, так эти Спиральные рыцари выполняли функцию операторов в командном центре Гуррен-Дане.
Персональные гарпалы выглядели как стройные, полностью гуманоидные мехи, прохожие на солдат в футуристическом облачении. Передняя часть головы полностью скрыта шлемами, глаза защищены щитками, стилизованными под солнечнозащитные очки, серая область рта при этом под ними обнажена. Обе мехи содержали тёмные броневые элементы, главным образом, по линии груди, ниже колен, ниже локтей и как щиты на плечах. Те элементы, которые у гарпала Гимми были синими и красными, у гарпала Дарри были розовыми и зелёными. Иное отличие — у «мужского» робота на голове был один красный рог над лбом, у «женского» — два зелёных рога от ушей. Тецукану и Сибеле, естественно, управляли ими по половой принадлежности. В качестве оружия гарпалы-близнецы использовали штыковые автоматические винтовки.
Даякка и Киён же управляли Даяккайзером — синим ганменом с жёлтыми элементами, чей торс представлял собой одну большую голову антропоморфного бульдозера с красными глазами и большой пушкой. По сути это аналог Йоко-Танка, ганмен сугубо для дальнего боя.
Киял управляла Киялунгой — небольшим ганменом чёрно-розового цвета, без головы, торс — нечто вроде треугольника спереди, вершиной вверх, с парой мультяшных жёлтых лягушачьих глаз и широкой улыбкой; конусовидные острые ноги. Ганмен Киялунга недолго пребывал в такой форме, он сразу состыковался с Королём Киттаном и обратился в щит и копьё. Этот щит был достаточно сносным, чтобы выдержать несколько не самых упорных кулаков Тодзи. Кроме того, у Киялунги-щита могли выдвигаться циркулирующие лезвия по краям.
Буто обходился без своей мехи, но он мог свободно телепортироваться зелёными вспышками между ганменами и давать им усиление. Драка пошла — Синдзи в Еве сталкивался с Симоном, Каору с Гуррен-Лаганном, Аска — с Виралом, Рей и Мари (её Ева приняла облик гуманоида и перешла на подобие снайперской винтовки) — с Йоко и Даяккой, Тодзи — с Киттаном. Синдзи встречал ладонями Евы выпады Симона, проворно гонялся за ним с помощью этих самых рук, мог смахнуть его с плеча. Каору довольно изящно уклонился от Гимми и Дарри, ставил блоки, иногда касался Гуррен-Лаганна пальцами, чтобы останавливать бур и отбрасывать его. Всё это с уверенной и ненапряжённой улыбкой — Гимми и Дарри очень потели. Аска и Вирал быстро фехтовали. Йоко и Даякка не могли пробить Мари и Рей, как и они их. Кенске нейтрализовал выстрелы гарпалов чёрными дырами, потом в ближнем бою связал кнутами и наполовину утопил в своей тени. Тодзи схватил Киттана парой своих длинных рук, после чего заразил паразитом, мех оказался нейтрализован. Буто усилил гарпалы Тецукана и Сибелы, они в изумрудных вспышках слились и срослись в одну меху, в такой форме одна часть вышла розовой и зелёной, иная — красной и синей, впрочем, мужское начало доминировало, потому синие цвета присутствовали и в женской части. Шлем получил два рога от ушей и один от лба. На груди появилась белозубая пасть, над ней — жёлтые глаза-«соски». Двойной гарпал Тецукана и Сибелы смог изумрудной аурой отбросить пурпурные кнуты Самусиила, выходившие из рук Евы-04. Таким же способом Буто очистил Короля Киттана от гибкого Бардиила.
Аска сформировала всплеск алого марева — АТ-поле отбросило Вирала. Тогда зверянин ответил со всех своих мечей всплеском изумрудной плазмы. Аска закрутила глефу мельницей, благодаря чему отразила это. Симон вмешался — по договорённости, сильнейшие представители команды могли вмешиваться для помощи слабейшим — и по одному движению его руки Ева-02 улетела в небо. Она рухнула возле линии горизонта. Вирал скорее возмутился, расценив это в качестве подачки.
— Симон-кун! — Каору отбросил его за это АТ-полем. Пилот Марк-06 смог это сделать. Мари выстрелила в Симона — эту плазменную стрелку Спиральный король остановил просто рукой, обратил в подобие спирали, закинул обратно. Попадание задело плечо Евы-09 — срезало половину, Рей вскрикнула от боли. Полетели брызги красной крови.
— Бля, какой же этот Симон сильный! Пиздец! — Мари взглянула на то, как повреждение Евы-09 затягивается. — Ты пробил не только АТ-поле, ты пробил теософские обереги! Сильнее них — только каббалистические и брахманические!
— Эй, давайте совместно атаковать Симона! — предложил тут Тодзи. — Вы, Синдзи, Каору — в стороне, а мы все остальные — только на одного Симона!
Симон встал ногами на песок. Взглянул на мехи.
— Да, давайте, — сложил он руки на груди, — можете атаковать меня вместе. Поодиночке среди вас только Каору и Синдзи могут нанести мне вред. Каору сильнее меня, Синдзи — возможно, тоже. Но вы, остальные, поодиночке мне не ровня!
На таких словах в Симона полетели атаки. Он легко нейтрализовал всё дальнобойное.
— Давайте соединим силы! — предложила Рей.
— Да, конечно! — Кенске поддержал супругу.
— Угу! — Аска воткнула глефу в землю, протянула руку в сторону остальной команды. Мари взялась с ней за руку, Рей — за руку с ней, потом пошли Кенске и Тодзи. Все Евы сконцентрировали АТ-поле для общего удара по Симону. Сам он вытянул руку, встретил раскрытой ладонью пошедшее марево. Остановил. Оно встало перед ним, дрожа. Рей озвучила мистические мантры, усиливающие атаку, Мари, Аска, Тодзи и Кенске просто сильнее сосредоточились. Каору и Синдзи, все прочие Спиральные Рыцари наблюдали за этим со стороны. Симон, сведя брови, держал.
— «Нужно ещё усиление», подумал Тодзи. Потом достал… Сильмариль. Пальцы сжали светящейся минерал. — «Дай мне силу!»
Сильмариль блеснул — у всех Ев на один миг проявились крылья и нимбы, раз — алое марево накрыло собой Симона, поглотило его, сконцентрировалось вокруг… и трансформировалось в крестообразный взрыв. Симон вскричал, Спиральный Король явно не сдержал натиск. Пламенный крест быстро угас, а Симон рухнул в своём хиншине под этим ударом. Он не поспешил встать. Тодзи сразу же почувствовал себя виноватым.
— Симон!
Все заволновались.
— Я — врач! — Тодзи сразу покинул контактную капсулу, появился перед лежащим Симоном. — Давай, оживи его! — обратился пилот Евы-03 к Сильмарилу, приложил руку ко лбу Симона. Спиральный Король быстро пришёл в себя.
— Спасибо, я не ожидал, что ваш удар будет таким сильным. Вы молодцы, — сам встал он на ноги. Симон благодарно улыбнулся. Все расслабилась. Дальше пилоты Ев радовались, а Спиральные Рыцари испытали досаду.
— Симон, как ты мог дать им себя оглушить?! — сразу же обратился к нему Киттан с такими словами.
— Неужели они пересилили твою Спиральную энергию?! — поразилась Киял.
— Всё в порядке. Я не сражался с ними в полную силу. Потому испытал этот удар. Они не стали сдерживаться. Как я и хотел. Я хотел, чтобы они показали свою силу, — так разъяснил Симон, стряхивая с волос пыль.
— Давайте мы попробуем нанести совместный удар по Каору и Синдзи! — предложила Йоко.
— Давайте, — одобрил это Синдзи. Ганмены собрались друг с другом, после чего сконцентрировали свою зелёнку — Каору и Синдзи легко выставили руки против неё; Буто вложил своё усиление. Единый многогранник Ев 01 и 06 легко выдержал и остановил попадание группой атаки.
— Возможно, — Тодзи появился в кабине Йоко-Танка и протянул пилотке Сильмариль, — вам стоит попробовать этот артефакт.
— Красивый. Что это такое? — взяла его в руку Йоко.
— Универсальный усилитель, — Тодзи сложил рядом руки на груди.
— Ну хорошо! — Йоко приготовилась. Ганмены повторили атаку — в этот момент вокруг каждого проявилось особенно много изумрудной плазмы, мехи при этом перестроились. В том числе Король Киттан преобразился в нечто совершенно другое, у него появилась голова, без шеи парившая над плечами, и некоторые дополнительные, опять же, свободно парящие в воздухе элементы. Каору и Синдзи в этот раз с большим вниманием и сосредоточением подняли барьер… Он уплотнился — зелёное и красное сошлось в столкновении. Бур из изумрудной плазмы вонзился в щит-многогранник. Йоко, Киттан, Вирал, Киял, Киëн, Буто, Даякка, Тецукан и Сибела. Симон очень внимательно взирал на это. Изумрудный бур распался, пилоты ганменов немного разочаровались, взглянули на своих оппонентов.
— Мне пришлось напрягаться, — сообщил о своих впечатлениях Синдзи, — вы молодцы.
— Да, вы молодцы. Победить нас двоих, когда мы вместе, для вас было бы невозможно, но вы тоже очень сильные, — похвалил Каору в своём типичном позитивном тоне. Пилоты ганменов, впрочем, не шибко радовались — результатов они не увидели.
— С другой стороны я смог перевести ганмен в новый режим, — обратил внимание Киттан. Сейчас его мех вернулся в прежнюю форму. — Ваш артефакт отнюдь не бесполезен.
— Этот артефакт действительно обладает огромной силой, — понял это Буто. — Я хорошо это почувствовал, с ним мне было чрезвычайно легко управлять Спиральной энергией. Мне казалось, её количество вдруг резко увеличилось. Что это за артефакт?
— Он называется Сильмарилом. Я забрал его из сокровищницы Слаанеш, — кратко рассказал Каору. — Он раньше принадлежал эльфу по имени Фэанор, который его создал.
Ребята ещё потренировались, как прежде. Потом снова пошли веселиться и отдыхать.
***
Неизвестная планета. Безглазые и мохнатые аборигены-шаманы общим усилием соткали «материальный мираж». Альфа бросил в него «животворящее пламя», отчего перед глазами возник уютный домик, прямо как тот, который оба могли видеть в совместных снах.
— Вот это мне нравится, — зевнув, потянулся Виктор Северов.
— Так точно, — улыбнулся Альфа Девятый. — Прямо как место из «зелёной» части Плантации.
Супруги поднялись по ступенькам. Виктор открыл дверь. На русском сейчас сидела военная униформа. У блондина — свой «наряд байкера». Широкие деревянные половицы под ногами, берцы и туфли по ним звучно топают,
Оба осмотрели здание, сели по итогу за стол. Принялись кушать вкусняшки. Рядом в горшках на подоконниках пышно цвела герань, и посередине стола была ваза с букетом изящных жёлтых хризантем. Красные занавески с сине-зелëными геометрическими узорами плотно задëрнуты, создавая некоторую атмосферу безопасности и уюта. У Виктора они всё же вызвали некое смутное подозрение. По крайней мере за ними не видно ночи иной планеты. Огонь потрескивал в камине. Лампы вдобавок к нему горели ровно и ярко.
— Мы не можем пока покинуть эту Брамфатуру, — Альфа не очень хорошо разбирался в причинах, кажется, это всё связано с какими-то структурами в гиперпространстве. Голограмма развернулась перед лицами, она показывала планету, окружённую некими геометрическими структурами.
— Эти ребята, которые помогли мне, они скоро появятся тут?
— Я попросил их дать нам время, чтобы мы провели его только вдвоём. Кроме того, мы на карантине — мы оба были одержимы той сущностью, так что… шаманы пока сканируют нас. Они должны убедиться, что мы чисты.
Виктору не хотелось, если честно, лишний раз думать. Он сидел за столом, кидал в рот вкусности.
— Подумать только, в какие чудные приключения меня занесло, — наконец заговорил русский. — Я побывал в аду, в раю… да хрен знает где; теперь на планете, которой правил этот Мегамозг.
Альфа моргнул.
— Чёрт. Я увидел ещё один мир. Идеальный мир. Где всем заправляет один Мозг. Я даже мог там жить, — Виктор бросал в рот сладости.
— И ты хотел бы остаться там жить? — у белобрысого Альфы появилась ироничная улыбка. Зелёные глаза блеснули так, как Виктору то очень понравилось.
— Ну… — брюнет набрал воздуха в рот, потому посмеялся. — Идеальный ли это мир? Я знаешь ли думал, каким мог быть идеальный мир?
— Каким ты его видишь? — спросил Альфа.
— Каким я его вижу? — Виктор почесал подбородок. — Теперь, наверное, почти таким же. Какой был мой мир на момент моего рождения.
Альфа моргнул — белобрысый сейчас очень красиво опирался щекой на свой кулачок. Невероятно смазливый облик, миниатюрное телосложение, мягкие волосы — всё это очень нравилось Виктору. Он дал своему возлюбленному время вспомнить, о каком историческом периоде идёт речь. Если, конечно, Альфа вообще имеет хоть какое-то представление о том периоде истории.
— Ну, новый мир, похожий на наш, то есть на мой, но только с изменённой историей страшного двадцатого века, — продолжал Виктор. — Где не было двух Мировых войн и ненависти народов друг к другу. Где страны мирно объединились и больше не сражаются друг с другом, а направили всю свою энергию, например, на освоение космоса…
Виктор подумал, он разминал пальцы.
— Или не это? Или мне пожелать великую Российскую Империю от Одера до Юкона и от Ледовитого до Индийского океана, диктующую свою волю другим? А, может быть, СССР, чьи танковые армады вдавили своими траками в землю немецкие, английские, японские и американские знамёна? Впрочем, зачем вдавливать, есть можно уже сделать, чтобы их не было? Чего бы я хотел? И что было бы правильнее? Какой мир был действительно миром без боли, а не кровавым фантомом, порождённым злобой?
Альфа ответил:
— Хиро говорит мне, что мир вообще не может существовать без боли и зла. ВИРМ бы тебе сказал, что нужно избавиться от материи и границ между мной и тобой. Оставить один разум, сияющий в вечности.
— П-ф!
Виктор вздохнул.
— Да-а. Кому-то, — взглянул он в потолок, — может зайдёт такое.
Дальше Виктор протянул руку — он ещё в самом начале заметил гитару, та лежала в стороне. Размял пальцы.
— Естественный музыкальный инструмент? — так на родине Альфы назывались не-электронные музыкальные инструменты. Виктор хихикнул, вспоминая и давая руке привыкнуть к издаванию звука. Когда он смог это сделать, требовалось вспомнить текст. Виктор вспомнил — прямо весь. Он даже удивился — проще вспоминать песни, которые он знал давно, нежели недавние события. Альфа с интересом смотрел на то, что Виктор будет делать. Виктор издал несколько, на первый взгляд, совершенно бессвязных звуков. Это главным образом гласные буквы, Виктор хотел потренировать ещё и горло. Потом он наконец запел:
Белый снег, серый лëд,
На растрескавшейся земле.
Одеялом лоскутным на ней —
Город в дорожной петле.
А над городом плывут облака,
Закрывая небесный свет.
А над городом — жëлтый дым,
Городу две тысячи лет,
Прожитых под светом Звëзды
По имени Солнце…
Альфа слушал, аккуратно сложив руки, часто моргал, пытался уловить смысл.
И две тысячи лет — война,
Война без особых причин.
Война — дело молодых,
Лекарство против морщин.
Красная, красная кровь —
Через час уже просто земля,
Через два на ней цветы и трава,
Через три она снова жива
И согрета лучами Звезды
По имени Солнце…
Альфа был уверен, что понял, про что эта песня.
И мы знаем, что так было всегда,
Что судьбою больше любим,
Кто живëт по законам другим
И кому умирать молодым.
Он не помнит слово «да» и слово «нет»,
Он не помнит ни чинов, ни имëн.
И способен дотянуться до звëзд,
Не считая, что это сон,
И упасть, опалëнным Звездой
По имени Солнце…
Виктор был доволен тем, как он спел.
— Звезда по имени Солнце! — назвал он это песню с блеском улыбки. — Песня моего тёски — Виктора Цоя. Он погиб молодым — разбился в аварии.
— Это песня о неизбежности вечных конфликтов?
— Да, а ещё это песня о тебе, Альфа.
— Обо мне? — белокурый и зеленоглазый моргнул с удивлением. — Её автор даже не знал о моём существовании.
— Да. Но пел её для тебя я — я вложил собственный смысл. Наверное, он писал о распаде СССР, — Виктор был доволен тем, как он спел.
— СССР? — Альфа попробовал вспомнить учебник истории. — Это первый этап развития Ресурсной Федерации?
— Чего?
— В наших учебниках писали, что СССР — это первый этап развития «Ресурсной Федерации».
— Может, всё-таки, именно Российской Федерации?
Альфа покачал головой, очень уверенно.
— Именно Ресурсной Федерации. Так говорилось в учебниках. Это я помню точно.
— Ладно, проехали. Не хочу сейчас обсуждать доктрину ваших ебанутых русофобов, — Виктор решил поговорить о песне. — Я спел для тебя и о тебе. Ты, Альфа, похож на Солнце.
— Спасибо, — Альфа сейчас улыбнулся, ему было очень приятно, что возлюбленный ведёт себя с ним именно так. — Никто никогда не пел для меня песен. Я даже не знал, что это так приятно.
Альфа глубоко прислушался к собственному сердцу. Виктор ему улыбался.
— Да, — Северов издал следом ещё несколько звуков, — ты прямо как моя девушка, а сижу перед тобой, как молодой студент. О такой жизни и о такой романтике я мечтал…
***
Ребята проводили время на пирушке. Здесь распыляли специальные ароматы, звучала музыка, представляющая собой нечто среднее между рэпом и оперным пением. Каору к ней особенно прислушался. Рекой лилась выпивка, танцы полуголых красоток, в том числе, конечно же, среди них шерстяными хвостами и прочими интересными элементами мотали фурри — полудевочки-полузвери. Или полумальчики. Ситуативная бисексуальность, как сразу стало ясно, была тут в почёте. Таких танцовщиц можно было спокойно увести в специально оборудованный для этого сераль. В том числе тут попадались женщины с зелёной кожей и несколькими грудями. Ноги многих заканчивались копытцами или чем-то вроде того. Со временем здесь оказались все участники банды NERV, одетые весьма пёстро и исключительно в женскую одежду. Синдзи перекинулся парой слов с каждым, сам выпил сейчас немало местного алкоголя, хотя обычно был сдержан в применении средств, затуманивающих сознание.
— Киял, ты сказала, что раньше у вас был тройничок — с тобой, с Нией и с Симоном, — Синдзи, конечно же, начал эту тему, когда они сидели за столом.
— Да, было такое, — открыто подтвердила Киял, кажется, даже ничего не стесняясь.
— Я хочу, чтобы ты рассказала нам об этом во всех подробностях, — попросил Синдзи. Ребята посмеялись.
— Синдзи, тебе не кажется, что это уж слишком грубое нарушение чужой личной жизни? — Хикари попробовала сделать замечание.
— Хи-хи, нет, Хикари, нет, мы умные люди, потому свободно говорим о таких вещах, — Синдзи пил алкоголь наряду со всеми. — Так что давай, Киял-кун, говори им.
Алкоголь полностью развязал язык Киял, бывшая проститутка не поскупилась на откровения:
— Мне с самого начала очень понравилась Ния. Как проститутка, какой я была тогда, я многое умела… Потому дошла до того, что стала мастурбировать, воображая Нию. Моя куночка очень живо и приятно дрожала. После нескольких мастурбаций я прямо подошла и предложила Симону участие…
— Вы сожительствовали на протяжении всего этого времени? — прямо спросил Синдзи.
— Да, у нас часто был общий секс.
Ния была хороша — воздушная причёска, бледная кожа, удивительные крестообразные зрачки, отличная и неподражаемая фигура, спелые мячики грудей с торчащими сосочками и очень приятные на ощупь бёдра. Весь Гуррен-Дан, как только Ния появилась среди них, пользовался главным образом ею — Йоко дико злилась из-за того, что на неё мало смотрят — все дерутся только за то, чтобы Ния провела ночь с ними. И так Ния провела ночь с каждым, пока в силу известных событий не стала женой Симона. Симон полностью отдавался в плен её любовным чарам. Он стонал и познавал свою любовь. Киял научила неопытную невесту Симона всему, что требовалось для удовлетворения мужчины — от минета до золотого дождя. Симону нравилось, когда Ния мочилась на него. А также ему нравилось, когда Киял сосёт язык Нии, хватает ей груди. Симон по очереди познавал то Нию, то Киял, пока одна девушка лежала на другой девушке, либо облизывала влагалище. Ночи на пролёт проходили в такой компании. Животик Киял быстро округлился. Увы, у неё случился выкидыш — из-за чего Киял около месяца пробыла в депрессии. Она очень хотела стать матерью. Обследование показало, что её организм был запрограммирован отторгать плод. Ния же вообще не могла забеременеть. Она не была человеком, она была виртуальной формой жизни, которую Лордгеном воплотил прямо из Спиральной энергии.
— Симон имел Нию в зад?
— При мне около двух десятков раз, но они больше предпочитали вагинальный… либо минет. Ния очень любила сосать у Симона. И могла сосать ему целый час. Даже у меня рот бы устал. Даже у Йоко рот бы устал.
Йоко сейчас особенно звонко засмеялась.
— Ния всё же как проститутка лучше меня, признаю, — поспешила сделать комплимент Йоко. — Вот что я вам расскажу…
Как-то раз Симон собрал с собой Нию, Йоко и трёх сестёр Киттана. Все нагие, все посередине ложа.
— Сосите меня все по очереди, — распорядился Симон, — когда чьи-нибудь губы заключат в объятия мой член, другая тут же прильнëт своими губами к моим, а третья будет лобзать мою задницу, чтобы все самые чувствительные места моего тела были обласканы и чтобы только ваши языки исторгли из меня сперму.
Почти целый час Симона целовали, сосали и даже покусывали в самых разных местах, и только после этого он сбросил пыл в рот своей жены, впиваясь языком в рот Йоко, своей первой любви, ощущая в своём заднем проходе горячий язык Кинон и стискивая обеими руками ягодицы Киял и Киëн.
— Да Симон, я очень рад, что ты не терял времени и вовсю развлекался со всеми возможными девушками, — похвалил Синдзи. — Я просто обожаю проводить время с такими людьми.
— Я совершенно точно люблю женщин, потому не могу сказать того же — всё же ты парень, Синдзи, потому мне не столь приятно с тобой, как тебе со мной.
— Но тебе-то нравится Каору? — спросил Синдзи.
— Да. Мне он напоминает Нию. Потому мне интересно испытать всё общение с ним, — кивнул Симон. Каору на это ласково посмеялся.
— Моя попка, — посетовала Йоко, — похожая на попку мальчика, не шла ни в какое сравнение с невероятно изящной и утонченной жопкой Нии!
— Боже, как бы я хотел поиметь Нию в зад хотя бы раз десять! — помечтал Синдзи.
— Увы, тебе останется пользоваться только моей задницей, — меланхолично улыбнулся ему Симон.
Тодзи и Кенске рассказали Синдзи о том, как замечательно провели время, уделяя внимание босым ступням Джокин.
— Хорошо, я обязательно испытаю подобное, — Синдзи просмотрел запись Кенске. Пока смотрел, Йоко и Джокин по очереди сосали член Синдзи, а Тодзи и Кенске по очереди прочищали этим сосуньям влагалища.
— Мои друзья говорят, что игры с вашими ножками очень сильно им доставили. Поэтому я хотел бы, чтобы вы удовлетворяли меня именно ножками, прекрасные дамы, — после таких слов Синдзи жарко поцеловал уста в уста Йоко и Джокин. Целоваться с последней было мерзко из-за прокуренного рта, прямо как с Кадзи и Мисато. Мальчик сел на стул. Джокин обошла стул, не без акробатического изящества зрелая блондинка воздвигла свою ногу к гениталиям Синдзи — так, чтобы касаться мошонки пальцами. Умелыми пальчиками руки эта женщина гладила щёки любовника. Другой рукой Джокин гладила сами гениталии Синдзи. Йоко же пока только перед ним согнула колено и поставила ногу к гениталиям, чтобы пальчиками теребить восстающий член. Синдзи концом наливался кровью. Своей головкой этот половой орган коснулся больших пальцев обеих любовниц и восстал над ними. Дальше Йоко так расположилась, чтобы пальчиками стоп дрочить Синдзи. Джокин просунула пальцы к корню члена. Так продолжалось какое-то время. Синдзи встал со стула и лёг спиной на пол. Йоко и Джокин встали над ним, слушая его приказы. Йоко воздвигла свою стопу на член мальчика и придавила его ею. Джокин поставила ногу на лицо Синдзи — боком, чтобы ступня пальцами вошла в рот любовника. Синдзи сосал. Джокин и Йоко одну руку сунули к своим вагинам, чтобы дрочить, другую руку сплели пальцами с чужой, устами своими женщины слились в поцелуе. Вот так подруги целовались и занимали позицию. Затем они сделали так: обе сели — Йоко умело дрочила пальцами ног член Синдзи, Джокин подставила к лицу мальчика своё влагалище. Синдзи услаждал его своим языком. Зрелая женщина властно придвинула рукой голову юноши к своему самому нежному месту. Синдзи лежал, широко раздвинув ноги. Опытная проститутка сидела у него между них на попе, захватывала торчащий член своими ступнями, руками придерживала свои ноги за щиколотки. Все средства и все силы направила на то, чтобы мастурбировать любовнику.
Кенске и Тодзи наблюдали за этим всем, но, по ранее твёрдой оговорённости, не должны были вмешиваться. Первый конечно же снимал. Они оба чрезвычайно возбудились. Синдзи не стал приглашать для них девушек, чтобы лишнее количество человек его не отвлекало.
— Проклятье! — Кенске аж задрожал, держа в руках камеру. — Тодзи, немедленно бери смазку и еби меня!
— Как прикажешь! — у самого Тодзи член также вонзался в пупок. Смуглый красавец быстро поцеловал лохматого гика. Обладателю веснушек этого показалось мало, потому он в ответ впился поцелуем в уста друга — куда дольше сплетался с ним язык в язык. Потом оторвался, стал искать угол, где бы пристроиться. Копьё полностью погрузилась в задний проход лучшего друга детства. Кенске наклонился возле стены, рукой прижался к ней. В другой руке Кенске держал камеру и постоянно смотрел на центральный половой акт. Тодзи в положении стоя прочищал друга, также смотрел туда же, одновременно вместе с этим своей рукой дрочил Кенске. Синдзи наблюдать за таким оказалось чрезвычайно приятно — и этот половой акт между его лучшими друзьями только ещё больше влил возбуждения. Тодзи в один момент вынул член из Кенске, взял его за плечи, развернул лицом к себе.
— Я хочу не только твой зад, Кен, я хочу ласки!
Тодзи на тот раз подолгу засосал рот в рот своего любовника, около полуминуты сплетался с ним язык в язык. Кенске всё обслюнявил другу. В этот момент долгих оральных ласок, предельно нежных, страстных и романтичных, Тодзи сам дрочил Кенске своей крепкой мужественной рукой, а Кенске — мастурбировал Тодзи. Потом, когда парни разорвали оральные ласки, Тодзи добавил себе на член смазки, взял Кенске руками, прижал парнишку к стенке спиной, ноги друга оторвались от пола. Кенске захватил этими самыми ногами Тодзи, член до предела проник в нутро. Тодзи теперь вот так имел Кенске. Кенске из-за его плеча глядел на Синдзи и девок, не выпускал из рук камеру. Старался смотреть сквозь объектив этого устройства. Тодзи также поворачивал голову, чтобы видеть это за своими плечами.
Джокин поначалу использовала только руки для того, чтобы мастурбировать Синдзи со своей стороны. Зрелая блондинка протянула свои ножки к члену Синдзи, коснулась пальчиками основания. Таким образом сразу две пары ног воздействовали на этот половой орган. Ручки Джокин стимулировали сосочки Синдзи. Герой-любовник вот так пребывал в окружении женщин, вдыхал запах их кожи, духов и курева. Минуты тянулись в таком деле за минутами.
Тодзи и Кенске всего от силы минуты три сношались в таком положении. Тодзи сел на стул, Кенске ему на член. Так они смотрели на это. Кенске скакал, Тодзи ему дрочил.
— Тодзи, я сейчас кончу! — Кенске чрезвычайно возбудился. — Дрочи мне!
Тодзи почувствовал сокращение нутра Кенске и то, как летят на пальцы капли его спермы. Друзья встали. Тодзи взглянул на свою руку.
— Мда, наконец-то ты кончил, — Тодзи пошевелил своими пальцами, заляпанными спермой.
— А то, Тодзи! — Кенске распрямился, потёр себе поясницу.
— Как круто!.. — Кенске продолжил держать камеру и снимать происходящее в центре комнаты. — Да, Тодзи, себя пьяного, я лучше держу на контроле, чем себя трезвого. Хе-хе!
— Ну, — Тодзи вытирал руку, — ты просто любишь, когда тебя ебут в простату.
— Это точно!
Возбуждение Синдзи серьёзно выросло от того, что Кенске кончил — да ещё таким образом! Потому Синдзи вскочил, наклонил перед собой Джокин, вонзил ей в зад свой малый, приказал Йоко схватить искусственный половой орган и сношать. Синдзи во время этого процесса наклонился, припал грудью к спине Джокин, схватился руками за мячики грудей своей любовницы. Йоко исправно сношала попку мальчика тем членом, каковой держался за ремешок вокруг её поясницы. Тодзи, быстро очистив свой член, поспешил закупорить им глотку Джокин. Кенске внимал, прямо-таки бегал с камерой вокруг этого сцепления. Синдзи первым кончил, буквально закричав от этого. Сперма залила жопку Джокин. Тодзи вынул член из её глотки, поспешил зайти со стороны влагалища. Синдзи в этот момент потребовал от Йоко сношать в зад Тодзи. После быстрой подготовки искусственный член очутился в жопе натурала.
— Нам пригодится это! — Синдзи сотворил в руке две плети. Передал одну Кенске. Тодзи познавал Джокин во влагалище, Йоко имела его, а Синдзи и Кенске со стороны наблюдали за этим и секли по очереди Йоко. Йоко приятно кричала всякий раз, когда плеть касалась её спины, ягодиц и бёдер. Тодзи кончил через некоторое время, залив влагалище Джокин.
Мари немедленно совратила Киял.
— Слушай, ты сказала, что ты би? — захватила её Мари.
— Да.
— А я — лесби. Пошли трахаться?
Мари тщательно обследовала всю Киял с головы до ног, особенно тщательное внимание уделила лобку, пустилась тереться влагалищем о влагалище. Грудастая лесбиянка прижималась мячиками к холмикам бисексуалки. Дальше Мари обработала язычком анус Киял, сунула туда два смазанных пальчика. Другой рукой Мари дрочила клитор Киял. Так опытная лесбиянка хлопотала до тех пор, пока её любовница не кончила.
— Ва-ааа-а-х!
Киял испытала приятное содрогание.
— Люблю тебя, Киял! — Мари страстно чмокнула любовницу в губы. — Теперь ты удовлетворяй меня.
Киял повела себя как опытная проститутка, долго целовала ягодицы, водила язычком по анусу, совала его до предела, водила языком по клитору, сосала титьки, пальцами стимулировала влагалище. Киял тёрлась своим самым нежным местом о самое нежное место Мари. Дальше девушки сосали друг друга в позиции 69.
— В-аа-х! О-ох! — Мари оторвала уста от гениталий Киял, озвучила стон удовольствия — её собственные гениталии сокращались в жарком экстазе. — Спасибо, Киял, я кончила! Ты — замечательная девочка!
— Пожалуйста, Мари, с тобой было очень приятно, — Киял повернулась к ней.
— Послушай, — лесбиянка подумала, — ты можешь расположить ко мне Кинон? Свою сестру?
— У-ум, она спит только со своим мужем Росиу. Она его любит. Но я попробую.
— Попробуй, моя лисонька, попробуй, обязательно попробуй, — Мари охотно обняла Киял, одни обнажённые девичьи прелести соприкоснулись с другими. Мари целовала Киял в разные места — в лобик, в губки, в щёчки.
— Если честно, — подумала Киял, — я сама намеревалась завязать с лесбиянством. Я хочу найти себе мужа и родить ему детей. Я очень хочу стать матерью.
— Ох, Киял! Я не буду ничего тебе говорить, потому что это только твоя жизнь и твой выбор. Я же прощу тебя соблазнить или совратить Кинон для меня. — Мари прямо просила об этом.
— Хорошо, Мари, — Киял сейчас положила руки на лицо Мари, смотрела ей глаза в глаза. Мари же гладила девушке руки. — Ты мне нравишься как женщина. Я пообещаю тебе.
— Спасибо, Киял, спасибо.
Девушки взаимно и сочно поцеловались, сплелись пальцами и языками.
Гимми взял Аску к себе в постель.
— Я уже кончил в попки Рей и Мари, засадил семя несколько раз в Каору и в Синдзи, теперь пора бы потешиться с тобой, Аска.
— Угу, хорошо, но сперва пусть я кончу.
Рыжий парень пустился сосать титьки рыжей красавице, потом Аска повелела ему сосать себе влагалище. Аска села на край стула и отклонилась назад, согнула локоть и взялась за сиденье. Одна нога касалась пола кончиками пальцев, вторая — согнута и поднята вверх. Гимми встал на колени между ног Аски и наклоняется своим телом вперëд к её промежности. Влагалище открыто предстало перед Гимми во всей красе, он по очереди ласкает его то руками, то ртом. Аска гордо поставила ногу на спину Гимми и дополнительно пальцами стимулировала свой клитор пальцами свободной руки. Рыжая красавица закусывала губу, румянец украшал щёчки. Гимми смазал пальцы и сунул сразу пару штук в анус Аске.
Аска легла спиной поперёк стула, ноги раздвинула в стороны, но они стоят на полу, голова повисла с противоположного края мебели. Рыжие волосы свободно спадают Гимми наклоняется над своей избранницей в противоположном положении, его пенис — на уровне лица красавицы, руками он удерживает верхнюю часть своего тела над её туловищем, а лицом упирается в промежность между её бедер. Аска сосала любовнику член столь же задорно, как он продолжал облизывать ей влагалище.
Так всё продолжалось, пока любовники не переместились на диван. Гимми заткнул попку своей любовницы розовым вибратором. Аска села на подлокотник, Гимми очутился перед ягодицами партнёрши, закинул ноги себе на плечи, ладонями придерживал бёдра пассии и без усилий владел влагалищем, до того увлажнённым специальной смазкой. Парень и девушка почти не обменивались словами, так как каждому не было дела до личности любовника. Аска и Гимми хотели только наслаждаться чисто физически. Рыжая красавица кончила первой.
— Всё, хорош! Моя пизда выжала кайф! Спасибо! — вот так благодарила Аска. — Давай, можешь теперь иметь меня в попку!
Гимми вынул затычку из её задницы. Аска встала на вытянутые руки рядом с кроватью, согнала свои ножки и возложила стопы на мебель. Гимми перекинул одну ногу через её голень и прижался своими чреслами максимально тесно к ягодицам красавицы. Руками он придерживал Аску за талию, тело любовницы немного наклонилось вперёд. И парень вонзается ей в зад. Рыжий боец пару минут непрерывно имел жопку красавицы, теперь вот так она платила ему кайфом за кайф, который он доставил ей накануне. Гимми видел жопу перед собой, вся она — аппетитная — выжала в себя оргазма. Гимми озвучил стон под её громкий мат. Синдзи находился рядом и молча наблюдал за всем этим.
— Спасибо, Аска. Я не знаю ничего лучше, чем иметь тебя в жопку, — Синдзи жадно потребил сперму Гимми из нутра своей любовницы. Рыжая красавица охотно подставила свои ягодицы к лицу Синдзи и выдавила японцу порцию.
— Синдзи, у меня… у меня там ещё дерьмо есть…
— Да, давай.
Гимми постарался выйти, не желая наблюдать такие мерзости. Аска обосрала лицо Синдзи и потом ещё добавила мальчику струю мочи.
Аска после этого решила пойти поговорить с Хикари. Её попросил об этом Синдзи:
— Тодзи начинает увлекаться задницей Кенске-куна и местными проститутками, — обеспокоился наш мальчик после того, как вернулся из душа; голая Аска сидела перед ним так, словно это они только что занимались сексом. — Я боюсь, что сердце Хикари кровью обливается. В конце концов среди нас она не самая убеждённая.
— Хорошо, я поговорю с ней, — сказала Аска. — От себя могу сказать, что мне несколько надоедает секс с теми, кто, конечно, хорош в постели, но как человек мне мало интересен или мало близок.
— Я понимаю тебя, но сейчас я вот слишком увлечён Симоном, — Синдзи сел рядом.
— Понимаю, — кивнула Аска, — ты, кажется, к нему искренне проникся.
— Да, я вижу в Симоне себя. Аска, а ты иди и говори с Хикари-кун, — Синдзи положил ей руку на плечо. — Аска, я люблю тебя, но сейчас секса между нами не будет — только особенно извращённые штуки, которые я могу доверить только тебе.
Аска кивнула.
— Да, не трать на нас силы и внимание, — разрешила ему она. — Занимайся сексом с тем, с кем ты хочешь, потом мы наверстаем упущенное — это будет особенно приятно.
Синдзи кивнул. Парень и девушка посмотрели друг на друга очень близким, родственным, понимающим взглядом.
— Прямо спроси Хикари-кун, нет ли у неё на сердце чего-то неприятного на душе, — попросил Синдзи. — Если есть неприятные ощущения, скажи, что она должна подавить их. Иначе наше счастье и удовольствие окажется под угрозой. Она твоя подруга, думаю, с тобой Хикари-кун будет откровенной.
Аска нашла Хикари. Обе сейчас носили откровенную одежду. Киттан держал жену Тодзи у себя под крышей. Все трое сидели за столом. Киттан очень хорошо вёл себя с девушками. Потом оставил подруг. Тогда Аска и Хикари смогли поговорить о важном.
— Киттан очень приятный человек. Мне нравится с ним сидеть и просто общаться. Но он не мой муж. Увы, — пожала плечами Хикари.
— Ты хочешь очутиться в объятиях своего Тодзи?
— Да, конечно.
— Тодзи сейчас, — Аска откровенно рассказала о том, чем занимается её муж.
— Если это делает Тодзи счастливым, то пусть — я не в обиде. И Кенске. Хотя не знала, что они могут впасть в такую страсть друг к другу. Впрочем, чего удивляться после всего, что я видела? Секс, секс, секс — столько красивых мужчин и женщин — я не удивлена.
— Понятное дело, — Аска держала в руках чашку чая и смотрела очень серьёзно на свою собеседницу, — просто среди нас ты, кажется, самая мало убеждённая. Убеждённая гедонистка. Синдзи обеспокоен.
— Спасибо ему. Но нет, мне… я не в обиде на Тодзи.
— Скажи честно, Хикари-кун, у тебя нет в сердце ничего неприятного?
— Ну, да, если я призадумаюсь, если вслушаюсь, то — да, у меня есть чувство обиды, чувство горечи и раздражения из-за того, что мой возлюбленный не со мной, — наконец откровенно и честно признала подруга. — Но ничего, ничего такого.
Хикари покачала головой:
— Я не чувствую, что это сильная обида. Я люблю Синдзи, люблю как подруга. Он добрый и заботливый человек. Наш лидер.
— Синдзи просил тебя поработать над собой, он хочет, чтобы ты полностью подавила в себе подобные чувства. Ведь если ты дашь этим чувствам волю, то они разрушат наше удовольствие и наше счастье. Синдзи беспокоится за это, я тоже об этом беспокоюсь, Хикари. — Аска допила чай.
— Ничего такого, Аска, — Хикари покачала головой, — я контролирую себя, хотя прекрасно понимаю, чего так волнует и беспокоит Синдзи. Он будет чувствовать себя виноватым, если вдруг я устрою скандал. — Хикари активно думала об этом и высказывала все свои мысли. — Я понимаю, что могу отравить наше счастье и наши отношения. Признаться, мне было сложно представить всего год назад, что ситуация дойдёт до того, что я буду разрешать мужу общаться с проститутками, а сама буду общаться с любовником — и при этом мы будем любить друг друга, мы по-прежнему будем одной семьёй. Синдзи, конечно, умеет строить подобные отношения. Он считает их прогрессивными. Я не знаю…
— Хикари, как ты знаешь, раньше я относилась к людям, как к предметам — потому подобный образ жизни для меня привычен. Секс то с одним, то с другим — для меня люди были просто ходячими членами. — Аска откровенно рассказывала об этом, положив ногу на ногу. — Сейчас я полюбила Синдзи и вы теперь моим близкие, но прежний подход, где надо, я сохранила.
Хикари кивнула:
— Да, теперь проще в этом купаться.
Аска посмотрела на Хикари, поинтересовалась, вернётся ли в скором времени Киттан. Хикари сказала, что — нет, муж Йоко всецело на работе.
— Отлично. Синдзи сейчас с Симоном, Мари — с Киял, а я могу остаться с тобой, Хикари. Я тоже устала от секса с теми, кто мне не близок, пусть хоть даже приятен.
Хикари кивнула. Подумала, потом произнесла:
— Нет, я ничего не могу плохого сказать про Киттана — ничего дурного. У Йоко прекрасный муж. Если честно, не знаю… Его жена — самая известная проститутка на планете. Как он живёт с ней, с Йоко?
Аска посмеялась:
— Мне кажется, она скорее не жена, а мать. Ведь это его она вырастила из ДНК погибшего мужа. Так что, мне кажется, между ними не существует подлинных романтических чувств. Потому нет повода для ревности или одиночества.
Через некоторое время развернулась голограмма:
— Как у вас дела? — поинтересовалась Мари. — Как дела, принцесса?
Аска рассказала Мари о плодах своего общения с Хикари.
— Можешь передать Синдзи, что у нас всё ничего.
— О, а я жду, пока мне приведут девочку! Надеюсь, Киял сможет уломать Кинон побывать моей любовницей!
Пока Мари об этом говорила, её влагалище прочищала Дарри с помощью искусственного члена.
— Аска, — потом спросила Хикари, — что ты думаешь о Мари?
— Она мне нравится, но, как ты видишь, при появлении красивой девушки, она готова вытаращить глаза и бежать задирать юбку. Мари привыкла за все эти годы не пропускать ни одной юбки, так что ты видишь сама результат, — Аска развела руками.
— Тебя это обижает?
— Нет, — Аска покачала головой. — Я ценю Мари, ничего не могу сказать, но она мне не настолько близка, как Синдзи или Каору.
— Угу.
Киял действительно испытала очень приятное ощущение от близкого общения с Мари. Потому брюнетка взялась с энтузиазмом убеждать свою сестру разделить ложе с этой лесбиянкой.
— Я помню о твоих наклонностях, потому не удивлена, что эта женщина произвела на тебя впечатление, — Кинон сидела с серьёзным видом. — Я могла бы с ней снова встретиться, только если бы мой муж — Росиу — этого пожелал. В качестве задания.
Киял конечно же прекрасно знала, что Росиу — ушлый политик, потому с целью расположения к себе он иногда подкладывал свою жену, опытную, бывшую проститутку, кому надо, и она видела в этом исключительно задание по работе. Потому Киял сразу же обратилась к Росиу:
— Ты просто должен заручиться связью с иновселенским Спиральным рыцарем, — Киял убеждала его в этом.
— Кинон, тебе не будет противно? — уточнил Росиу.
— Эта Мари излишне назойлива, мне кажется, она очень манипулятивна. Она давила мне на жалость. Но если нужно будет хорошо её узнать, я выполню твоё задание. Мне не будет противно чисто физически, она привлекательная девушка чисто внешне.
Кинон говорила всё чётко и прямо.
— Я люблю тебя, — наконец с такими словами она обняла своего мужа.
— Я знаю, — Росиу соединился с ней пальчиками. Очень романтически.
Дарри привязала Мари к кровати, руками кверху. В руку девочка с розовыми волосами взяла бич. Пустилась хлестать. В руке и в лице Дарри чувствовалась неуверенность. Ещё бы — сестра Гимми совсем не была опытна в таких делах. Мари она хлестала звучно — лесбиянка производила страстные звуки при каждом ударе.
— До крови! — потребовала вдруг Мари. — Я хочу, чтобы ты порола меня до крови, моя девочка!
— Прости, я чувствую, что не смогу — для меня это слишком жёстко, — призналась Дарри.
— Сука! — Мари озвучила ещё несколько ругательных слов. Дарри, разозлившись, так взялась порой лесбиянку дальше. Вот за такой операцией их застукали Кинон и Киял.
— О-ох, вижу пошло интересное! — Киял энергично засмеялась.
— Девочки, как бывшие проститутки, вы должны меня понимать — я хочу жести и мерзости! — потребовала Мари. — Я хочу, чтобы вы исполнили все мои желания.
— Хорошо, — достаточно жёстким тоном обратилась к ней Кинон. — Но не заставляй нас сделать что-то мерзкое лично для нас — и тогда ты всё получишь.
— По рукам, — восхитительно улыбнулась Мари, исполненная блудливого предвкушения, — а теперь развяжите меня.
Мари, как только путы с неё сняли, немедленно впилась в губы Кинон, с большим восторгом осмотрела её и покрыла всевозможными быстрыми ласками, можно даже сказать, судорожными.
— Спасибо, Кинон, большое спасибо, что ты пришла ко мне, Кинон, и откликнулась на мою просьбу! Я очень прошу тебя удовлетворить мои желания! — Мари показала всю свою любовную страсть.
— Что тебе нужно сделать? — задала деловой вопрос Кинон.
— Ну, давай сперва возбудимся как следует.
Кинон и Мари сперва заняли позицию «плюща». Это была вариация миссионерской состыковки, в которой пассивная девушка обхватывает ногами бёдра активной. Роль первой выполняла сама Мари, роль второй — Кинон. Верхняя участница сцепки начинала неистово тереться лобком о промежность любовницы. Для большей гаммы ощущений воспользовались специальными накладками на лобковую кость. В это время Дарри и Кяил старались, каждая со своей стороны, целовать и сосать титьки Мари. По завершению этой части акта, грудастая лесбиянка легла на живот, поначалу полностью расслабившись. Тем временем Кинон смазала пальцы и приложилась ладонь к промежности любовницы, большой палец погрузился в анальное отверстие, а крайние фаланги остальных пальцев массировали клитор. Мари очень довольно хвалила Кинон и через некоторое время потребовала Киял подставить к лицу влагалище. Мари бегло облизывала его, просила хватать себя за голову и вдавливать своё лицо между ног. После этого этапа сделали так — Мари на четвереньки, опирается на вытянутые руки и раскрывает бёдра настолько широко, насколько возможно. Кинон оседлала левую ногу Мари, так чтобы правое бедро покрыло промежность любовницы. Кинон так скачет, а перед лицом Мари влагалище Киял. Мари требует писать на лицо. Киял писает.
— О-о-ох! — Мари сейчас испытывает от трения о бедро сокращения своего мощного, возбуждённого клитора. — О-о-ох! Сука! Я кончила!
— Вот и отлично! — деловито ухмыльнулась Кинон. — Ты довольна?
— Ага. Теперь порка.
Мари потребовала привязать себя к кровати, на этот раз лицом к потолку и грудью кверху. В отличие от Дарри, Кинон смогла пустить кровь бичом из шикарных, сексуальных бёдер, а также сполна разукрасить живот и руки. Мари потребовала дальше потереться влагалищами о своё лицо. Дарри, Кинон и Киял по очереди совершили это. Более того, Киял, как бисексуалка, тёрлась, пока не кончила.
— Хорошо, теперь — испражняться мне на лицо и грудь, — потребовала Мари. Дарри это шокировало. Кинон и Киял, как бывшие проститутки, отнеслись к этому более собрано, потому по очереди выдали порции смрадного, хорошего дерьма. Оно очутилось на лице Мари и на груди её. Мари немного взяла в рот, но глотать не стала. Попросила развязать, потом всё было гигиенически расчищено. Мари попросила девушек только пойти с ней омыться. — Раньше я не прибегала к дерьму и к такой жёсткой порке, — признавалась Мари, — с возрастом я пересытилась обычным сексом и всё больше начинаю хотеть извращений. Надо попробовать все извращения, какие только будут в рамках морали и закона.
Хикари и Аска вместе легли на постель. Сняли с себя открытую, эротическую одежду, какую они только носили. Рыжая красавица сразу же расцеловала чужую жену — пососала язык и титьки. Потом по её слову обладательница милых веснушек встала и расставила ноги чуть шире плеч Сорью. Аска согнула колени, устроилась позой внизу. Смазав руку, полукровка погрузила большой пальчик в вагину японке, с ухмылкой, ладошкой она натирала клитор до медного блеска. Аска старалась дотягиваться до живота. В ход также пошёл язык — Аска не стеснялась раздвинуть жопку Хикари и облизывать крохотную, казалось, очень скромную дырочку. Распутница сунула далее вибратор в вагину подруге:
— Слушай меня, Хикари…
Аска попросила партнёршу лечь на спину, предварительно подложила две подушки ей под спину. Рыжие волосы спали, Аска их чуть прибрала, когда вставала на колени между ног Хикари и одной рукой медленно обводила круги вокруг клитора. Свободной рукой Аска помассировала грудь Хикари. И припала, чтобы сосать любовницу рот в рот и работать ногой, бедром. Хикари приподняла одну ногу. Она слилась в любви с женщиной и так до тех пор, пока не кончила. Жаркие поцелуи, многочисленные прикосновения, касания сосков и её грудью и её сосками — работа вибратора — и Хикари возбудилась до того, что случился толчок, и пошёл неплохой оргазм. Брюнетка с милыми веснушками, чьи губы Аска столь страстно сосала, сообщила об успехе. Он очень обрадовал обладательницу рыжих волос. Сама Аска наверняка испытывала влечение к нагому девичьему телу перед собой — с торчащими темнеющими сосками.
— Спасибо — теперь моя очередь получить кайф! — Аска аппетитно облизала губы. Рыжие волосы спадали во всей распущенности. Пунцовые щёки, голубые глаза и влажные губы. Груди, титьки — такой облик соблазнял Хикари, пусть хоть ей определённо больше заходили парни. — Теперь слушай меня…
Сорью Ленгли заткнула себе вагину и анус вибраторами и поставила супругу Тодзи на четвереньки, оседлала её бёдра. Сластолюбивая бисексуалка потянула свою любовницу за распущенные тёмные волосы и пустилась тереться клитором о копчик Судзухары. Любовница страстно втирала свой чувствительный женский кончик в Хикари, работа приборов дополнительно изнутри разогревала нутро. Аска тёрлась, конец задрожал и осыпал сладкой дрожью нервы любовницы. Между ног у неё всё пошло ходуном, сжимался анус, игрушки очень приятно ощущались внутри. Вакханка бросила взгляд залитого краской лица в потолок, озвучила очень довольный стон. Сей проницательный звук заставил Хикари улыбнуться, потому как она поняла — любовница нашла своё удовлетворение.
— Ну как, Хикари-чан, а? — Аска вынула из себя приборы и протянулась на спине.
— Мне понравилось — но… главное, что тебе понравилось, — Хикари лежала на животе.
— Мне понравилось! Но скажи, Хикари-чан…
Хикари захихикала.
— Ты называешь меня прямо как Тодзи!
— Ага — он же добрый, ты же его любишь за это! — Аска посмеялась. — Хикари-тян, тебе понравился секс с человеком, которого ты хорошо знаешь?
— Да, Аска. Мне понравилось, что я тебя знаю не пару дней. Киттан и Симон — хорошие люди, но, да, приятно получить удовольствие, как женщине в объятиях со старым знакомцем.
Хикари подтвердила такую мысль. Аска ещё раз посмеялась. Нагая голубоглазая рыжая красотка лежала, положив руки под голову.
— Хочешь ещё?
— Ээм, может через некоторое время? Мне нравится эта идея, но я сейчас… — Хикари зевнула. — Я хотела бы отдохнуть, Аска…
— Хорошо — я тоже отдохну.
Аска голосом погасила свет и закрыла глаза с очень заметным удовлетворением.
Симон во время своего общения с Каору мало интересовался сексом. Сразу стало ясно, что он просто хочет проводить время в компании того, кто может имитировать его погибшую возлюбленную хотя бы отчасти.
— Синдзи, — Каору между этим делом обратился к своему возлюбленному, — я попрошу тебя оставить нас наедине. Ты поговорил с Симоном с глазу на глаз, теперь я поговорю.
— Хорошо, — Синдзи удалился. Симон остался один на один с Каору. В частности Спиральный Король почувствовал, что за ним не наблюдают с помощью сверхъестественного восприятия.
— Синдзи действительно оставил нас.
Симон и Каору сейчас находились в верхней ложе, они созерцали с неё концертный зал.
— Ты велел праздновать во время угрозы? — уточнил Каору.
— Да. — Симон постоянно сейчас пил, но он очень хорошо контролировал себя. Сейчас он влил в себя очень горькое вино. — Потому что ощущение постоянной угрозы невыносимо, сейчас от него стоит отвлечься. Не имеет значения, в какой момент угроза нас застанет.
Каору тоже в количестве потреблял алкоголь, но он в принципе не мог опьянеть.
— И то верно.
Многие на них поглядывали, если не постоянно смотрели, фиксировали средствами видеонаблюдения.
— Я думаю, мы породим многочисленные сплетни и слухи о твоих отношениях со мной.
Симон на то просто рассмеялся.
— Я всё скажу прямо. Нет места сплетням там, где есть честность.
— Ты — открытый человек, — Каору, кажется, это утверждал.
— Да. Если речь идёт о моём образе жизни. Я не скрываю, с кем я сплю и что ем на завтрак. Окружающим недоступны лишь мои мысли и моё сердце, — Симон покрутил в пальцах перед лицом пустой бокал. — Если люди думают, что я уже непогрешим, то они всегда благомысленно истолкуют все мои поступки.
— Ты хочешь выглядеть для них как Камина?
— Да. Наверное. Но я так не хочу. Это не моё. Я не хочу попусту тратить слова на бравады. — Симон взял уже бутылку и хлестал с горла. — Я искренне говорил, что мой бур творит будущее, когда сражался с Антиспиральщиком. И вот такое будущее я для себя сотворил, — Симон рыгнул.
— Мне кажется, — Каору подумал, — ты либо винишь себя в этом, либо тебя гложет отчаяние из-за того, что ты на самом деле-то ничего не мог.
— Виню ли я себя? Нет, наверное. Думаю ли я, что моё положение ужасно от того, что я никогда ничего не решал… да, такие мысли у меня были, и они терзали меня.
Симон поглядел в бутылку.
— Я ощутил себя игрушкой сил, какие выше меня. Когда победил. Да, мысль, что мои старания были бесполезны, они как ни что иное бросают меня в тоску.
— Но если ты будешь думать, что ты мог что-то изменить, тебе не будет лучше. Ведь тогда это ты, Симон, будешь нести ответственность за смерть Нии. Ты так не думаешь? — рассмотрел такой вариант Каору.
— Да, такие мысли тоже были у меня в голове…
— Ты должен победить весь этот Легион бесов, — сказал тут Каору. — Твои мысли, посеянные врагом, они его главное орудие. Симон, ты должен укротить их. Ты должен укротить своё собственное сердце. Ты победил могучего врага, но всё это может оказаться бесполезным, если ты проиграешь борьбу против тени собственного сердца. Понимаешь?
— У меня нет сил и желания бороться. Всё это время с момента смерти Нии я постоянно терзаем своим сердцем. Я ненавижу себя за это. — Симон взглянул на Каору. — Я могу сказать себе: борись, Симон, ты разнылся. Но это не избавляет меня от душевной боли.
— Тогда ты проиграл. Симон, я не виню тебя в поражении, потому как сам знаю, что очень сложно победить собственное сердце, — Каору положил руку на руку Симона. — Я сам много раз терпел поражение в схватке с этим противником. Я только сочувствую твоему поражению. Поверь, даже Камина, скорее всего, проиграл бы. Такова трагедия нашей жизни.
— Спасибо за понимание.
Настало время для новых тренировок Гимми.
— Я думаю, Гимми-кун, теперь тебе придётся сразиться с основным противником, — обратился к нему Каору с такими словами. Гей сейчас носил женскую одежду.
— С основным?
— Эй, Мелько-кун, — вдруг Каору просто обратился в небо, даже не повышая голоса, — пришли к нам одного из своих Рыцарей. Он получит сейчас шанс обратить в свою веру одного из наших.
В следующий момент прямо из одной точки неба опустился диск, похожий на типичную летающую тарелку. Только полностью однородную, бледную. Чёрным на ней изображена трёхзубая корона. Тарелка быстро исчезла, кажется, оказавшись не более, чем некой временной материализацией.
— Я — Илльо. Я уже знаком с некоторыми из вас.
Чёрный рыцарь Аст-Ахэ стоял перед группой пилотов.
— Я — Гимми. Я могу сражаться с тобой? — начинающий Спиральный рыцарь подошёл к нему.
— Да, можешь, — Илльо воплотил у себя в руках прямой европейский меч. Гимми воплотил в своих руках изумрудный бур. — Я дам тебе фору, — пообещал Илльо.
— Сам предложил! — Гимми рванул. Илльо встретил конец бура концом своего меча, всполохи мрака. Гимми отбросило, он отъехал назад. Илльо же не двинулся.
— Гимми, ты испугался? — прозвучал рядом Каору. Симон просто молчал, хмуро глядя на происходящее.
— Ах! — Гимми рванул снова, увеличил размеры бура. Илльо переместился в сторону — врезал пинком в спину. Бур распался в быстро угасшую зелёную плазму, рыжеволосый боец пролетел дальше, пока не упал рожей в песок.
— Простите, но можно кого-то более сильного? — Илльо даже не повернулся к Гимми. Тогда Симон сразу выступил к Илльо. В повседневном облачении. Без слов, взглядом дал понять, что принимает вызов Илльо. Рыцарь Аст-Ахэ тоже без лишних слов указал движением головы — он хотел, чтобы Симон вышел прочь от остальных, встал на свободное место под палящим солнцем. В этот момент погода стояла жаркая. Симон вышел на середину.
— Я хочу, чтобы ты приготовился защищаться, — вслух уже сказал Илльо. Симон промолчал, только с вызовом посмотрел. Понятное дело почему — все должны видеть, что Симон даже без какой-либо боевой формы сможет выдержать такой удар. Все Рыцари Спирали верили, что Симон сможет выдержать этот удар. Илльо сорвался с места, меч поразил плечо… и брызнула кровь! Не только Рыцари — вообще все ужаснулись, включая самого Симона. Было видно — Илльо вложился. Даже по лицам Каору и Синдзи пробежал страх. В это момент Йоко произвела выстрел в сторону Илльо.
— Нет! — АТ-поле Каору остановило снаряд перед Илльо, — это будет нечестно!
Как снайпер, она предпочитала стрелять в цель, как только её видела — Йоко агрессивно цикнула. Меч Илльо не проник глубоко, он только разрезал кожу, кровь обильно повалила из раны на плече, пропитала ткань одежды. В следующий момент, как только Симон пришёл в себя, он одной рукой отбросил Илльо. Рыцарь Аст-Ахэ пролетел через несколько метров, после чего ровно приземлился на ноги без единого лишнего движения. Меч находился в двух руках, кровь капала с клинка. Симон схватился за свою рану на плече. Первым делом к нему подбежал Тодзи.
— Нет! — вдруг резко отказался Симон. — Рана — так рана!
Он отказался от исцеления. Несколько секунд вокруг Симона уплотнились изумрудные искры, из них сформировалось боевое облачение. Грудь обнажена, рана осталась на плече, но лишняя кровь исчезла. Кисти окованы металлом, ниже пояса — широкие штаны с зубчатыми краями, босиком. Симон, это было видно по его лицу, теперь разозлился. Илльо взял меч в одну руку, в другой сформировал щит с Короной Мелькора. Симон выбросил кулак — этот щит разлетелся на куски. Все обрадовались — кроме Каору, он насторожился. Синдзи взглянул в лицо своего возлюбленного, разделил одно с ним беспокойное выражение.
— Я думаю, — появился тут Мелькор, — не совсем честно сражаться с моим рыцарем, когда он появился для боя с рыцарем.
Он возник из тени Илльо.
— Думаю, честно будет Королю сражаться с Королём.
Каору в этот момент пояснил Синдзи:
— Мелько-кун рассчитывал, что Симон-кун будет втянут в бой, от которого не сможет отказаться.
Рыцари Спирали немедленно поднялись на эмоциях.
— Этот ублюдок сильнее Антиспиральщиков?! — Тецукан из изумруда плазмы сотворил бластер в руке.
— Погодите, не нужно, пожалуйста! — преградил ему выстрел Каору. — Соблюдайте правила чести!
— Правила чести?! — Тецукан тут высказал вдруг то, что раньше уже крутилось на уме, но он сдерживался. — Слушай!. А слушай, Каору, у тебя и у Мелькора одинаковые волосы! Может быть вы заодно, а?!
— Тецукан! — вдруг обратился к нему Симон, голосом весьма озлобленным. — Сделай одолжение — заткнись, пожалуйста!
— Прости, босс! — Тецукан почувствовал стыд.
— Каору прав, мы не должны поступать бесчестно! — Симон быстро отвернулся от Тецукан и с гордо поднятой головой посмотрел в глаза Мелькора. Видел где-то в трёх метрах над собой изуродованное лицо с белизной в глазницах. Лиловая аура очерчивала силуэт. Подобие жёсткой искусственной кожи, синтетики и металла сплетались в наряд, который скрывал высокое тело «Возлюбившего мир».
— Похож на Лордгенома, но тот вроде был повыше…
Симон вслушивался в ауру противника.
— Тогда я буду сражаться с тобой сейчас! С тем уровнем сил, с которым мы не повредим никому более! — поставил условие Симон.
— Для этого я здесь.
Чёрная плазма заструилась из рук Мелькора, сформировала чёрный гибрид боевого молота и булавы.
— Это Гронд, — Кенске поправил очки. — Также известный как Молот Преисподней.
Он читал — информация выводилась сквозь очки-гаджет перед глазами. Мелькор ещё оснастил себя шлемом и маской. Кажется, его рот был открыт и в него входила некая трубка, линзы маски, смахивающей на противогаз, скрывали глаза. Козырёк готического шлема перетекал в начало массивной короны, где три зубца-рога живо струились чёрной плазмой. Герб с тремя лучезарными зубцами над бледной химерой червя, личинки и осьминога украсил это облачение.
— Это ваше пугало, — достаточно пренебрежительно отозвалась о нём сейчас Вирал, — новый Тëмный Властелин, который сотрясëт мультивселенную?
— Кое-кто мне это уже говорил, — Мелькор поднял молот. Удар — все почему-то именно сейчас моргнули. Симон выдержал его просто руками, обёрнутыми железом. Даже рана в плече не стрельнула. Симон сузил взгляд. Быстро сделал выпад. Мелькор, несмотря на, казалось бы, не самые удобные габариты, не уступал в скорости. Он отступил одним шагом, параллельно снова обрушая молот-булаву. Симон остановил штуку руками. Он чувствовал, что требуются усилия, чтобы сдерживать этот молот. Каору и Синдзи сейчас взялись за руки во время напряжённого наблюдения. Все стояли вокруг и смотрели, не отрывая взгляда ни на что другое. Мелькор перемещался достаточно быстро, даже быстрее Симона. Они оказались на достаточно узком клочке пространства. Илльо встал в число наблюдателей. Он был теперь близко к Каору, так как мог доверить ему спину. Каору был польщён, когда симпатичный мальчик выразил ему такое доверие.
Молот Мелькора наконец рухнул на землю, превратив часть гладкого песка в средних размеров кратер, полный магмы. Симон оставался босым, но, кажется, это мало что для них сейчас значило. Тем более Симон планировал сейчас напасть. Он прыгнул на высоту выше роста Мелькора. Рыцари ожидали, что Симон сейчас наконец пустит в ход знаменитый зелёный бур. Но нет — только удар окованного кулака, прямо в рукоять молота, Мелькор закрылся им. Кулак буквально угодил в это древко из тёмного металла. Мелькор на это поднял ногу. Его окованный железом ботинок отбросил Симона. Симон успел выставить руки, чтобы встретить подошву, вот так он отлетел, проехал ногами по земле, оставляя перед собой метров пять поднятого песка. Остались борозды. Симон не устал, он ровно стоял. На голой груди, на лбу активно выступил пот, капли аж блеснули на ярком Солнце. Мелькор, к слову, хромал на одну ногу, но это, кажется, ему вообще никак ничего не мешало двигаться. Он взял молот в две руки, пошёл в наступление. При этом не двигал ногами, он буквально стоял и ехал подошвами по земле, как коньками едят по льду. Симон снова остановил молот, но в этот раз упёрся в него, схватил руками головку, не двинулся дальше. По положению тела Мелькора было видно, что великан сейчас тоже напрягается. Властелин наклонился, навалился. Рыцари активно болели за Симона.
— Я понял твой план! — отчаянно проговорил Симон, смотря в линзы над собой. — Ты хочешь, чтобы я поддался!.. поддался слабости на глазах у них!
Симон истекал потом. В этот момент рана на плече, ранее нанесённая Илльо, начала очень больно стрелять.
— Твоё тело отражает состояние твоей души, — говорил сейчас Мелькор. Симон ужаснулся — одна рука отнялась. — Мой союзник — твоё сердце. Тьма. Твоё отчаяние. Твоя истинная натура. А истина — в тёмной стороне вещей!
— Не-е-е-ет! — Симон в этот момент закричал так, что эхо его голоса аж заставило почти всех вокруг, кроме Каору, схватиться за уши. И Симон был отброшен — он рухнул на песок. Мелькор сразу отставил молот. Симон вскочил, нанёс удар той рукой, что ещё не отнялась… Никакого эффекта — Мелькор спокойно принял попадание стального кулака на свой живот. Там полыхнуло зелёным. Рыцари подумали, что Симон сейчас его пробурит, как когда-то Лордгенома и Антиспиральщика. Но зелень сменилась чернотой — руку Симона отбросило, он снова рухнул. Мелькор на этот раз присел на корточки, что показалось даже забавным.
— Знаешь, как именно Илльо смог ранить тебя, Спирального Короля, того, кто превосходит любого Рыцаря Аст Ахэ?
Симон знал.
— Закрой рот! — он плюнул в противогаз Мелькора. Смог подняться. — Продолжим!
Он показал, что рука вернула функциональность.
— Ты не уверен в себе! — продолжал далее Мелькор. Он выпрямился, но как-то неохотно. — Я знаю, внутри тебя рвёт на куски страх! Страх перед настоящим собой!
Симон атаковал уже в гневе. Мелькор резко отдалился. Симон теперь понял, что враг намерен давить словами на глазах у всех.
— Закрой рот!
Симон рванул ещё быстрее, там, где только что были босые ноги из-под этих зубчатых штанин, пыхнул песок. Но Мелькор ускользнул, просто ушёл в сторону, Симон кулаком врезал в АТ-поле Каору — перед лицом Киял. Она аж испугалась, отшатываясь от многогранника. Симону показалось, она увидела страх в его глазах. Страх краха. Он сражается не как боец, уверенный в себе.
— «Мелькор знает меня! Он не как этот дурак Антиспиральщик! Он знает всё обо мне! Он знает, что я боюсь! Он знает, как долго я мучил себя долгими ночами! Он всё знает!»
Симон почувствовал, как… нет, не боль в руке. В глазах Симона болезненно выступили слёзы. Симон испугался, что Рыцари увидят их, потому поспешил окружить себя песком.
— Вижу, ты слаб, — прошептал Мелькор. — Если ты скажешь, что это не так…
Мелькор вдруг просто встал, широко открыв грудь. Он отбросил молот.
— Давай, пробури меня! Если ты силён, Симон Проходчик, то ты сможешь меня пробурить, когда я бросил оружие и не буду защищаться!
Мелькор раскинул руки как крылья
— Убей его! — закричала Йоко. — И хватит этого дерьма!
— Да, убей его, Симон, пока можешь! — кричал Киттан II. Те, кто был более проницателен, смог понять, в чём дело. Симон не может использовать Силу Спирали. Без Силы Спирали он не сможет уничтожить Мелькора. Если он не сможет его ранить у всех на глазах, то…
— Нет! Я не буду атаковать безоружного! — Симон махнул рукой. Он выкрутился. — У меня есть честь!
Тецукан хотел громче всех возмутиться, как вдруг вообще получил по башке от Вирала. Тецукан сдержал слова, начиная понимать, что льёт воду на мельницу врага. Правда не успевал сообразить, почему. Это стало для Тецукана поводом для глубокого размышления.
— Достаточно! — Симон мужественно повернулся своей атлетичный, обнажённой спиной прямо к Мелькору. Последний опустил руки.
— Что ж, ты меня понял, — и Мелькор отступил. Симон подошёл в первую очередь к своим близким. Как только Враг исчез, рана Короля моментально затянулась. Ни один целитель не успел приложить руку. Симон больше всего внимания уделил Йоко, но быстро закончил с ней миловаться, взглянул на Каору и Синдзи. По взглядам было хорошо видно, как мальчики его понимают и ему сочувствуют. Кажется, только Каору и Синдзи понимали до конца, что происходит. И что он чувствует. Симон пожелал далее поговорить лично с Синдзи. Они удалились прочь с чужого взора. Синдзи взглядом дал понять Каору, что нужно также утешить Гимми. Каору кивнул и взялся за его плечо. Рыжий парень выглядел очень болезненно по части эмоционального состояния. Спиральные Рыцари начали общаться друг с другом, они точно поняли, что у Симона проблемы. То, что знали или понимали только некоторые, теперь поняли или до конца осознали все Спиральные Рыцари.
— Мне не нравится, что Симон так много общается с вами! — предъявила вдруг Кинон. — Что мы о вас знаем, а?!
— Кинон, прекрати! Они — наши союзники! Пилоты NERV пережили то, что пережили мы! — возразил ей Киттан.
— Кинон права, — Мари тут поддержала его, — по-своему права; вы ведь действительно нас не знаете?
— Я вас вижу, пилоты NERV: я вижу, как вы ведёте себя друг с другом, как вы разговариваете, как вы смотрите — мне этого достаточно, чтобы доверять вам, — сформулировал следующую мысль Киттан.
— Спасибо, — улыбнулся на это Кенске. — Нам всем правда очень приятно слышать такие слова.
— Кинон, я верю, что божественное провидение дало нам возможность встретиться, — обратился к ним далее Росиу. — Если мы не объединим силы, нам конец.
Синдзи и Симон брели на мелководье, голых парней обдавала приятная, тёплая волна. Солнце осенило горизонт. Вокруг из воды выглядывали руины древних зданий. Синдзи и Симон сели на одно из них.
— Синдзи, — Симон глядел на берег, заваленный этим обломками, — я могу теперь просто поплакать?
Из-за обилия воды не было так хорошо заметно слёз, но Синдзи по голосу, по оттенку лица, смог понять, что Симон сейчас плачет.
— Хорошо, Симон, — Синдзи положил ему руку на ладонь, крепко обнял следом, — ничего. Ты можешь полностью довериться мне, Симон. При мне ты можешь спокойно плакать сколько захочешь.
— Спасибо, — Симон исходился слезами и шмыгал носом, — спасибо тебе за это! Тебе я могу открывать душу! Синдзи, спасибо, что ты у меня есть!
Синдзи кивнул.
— Да, да, Симон-кун. Спасибо, что ты так меня воспринял. Я очень рад тебе помогать.
— Синдзи, — Симон далее заговорил, — я больше всего боюсь, что мои соратники узнают о моих слабостях. Я сейчас ужасно испугался, когда понял, что Мелькор это знает. Он знает все мои слабости. Он бросил удочку и я попался. Мне было так страшно, когда я понял, что мне нечем ответить на этот удар на глазах перед всеми!
— Симон, но ты же справился с этой ситуацией?
— Справился? Нет. Все от меня ждали, что я смогу пробудить в нём дыру. Я не смог. Мелькор им это показал. И показал мне. Он победил, а я проиграл, Синдзи. Я проиграл! Я оказался слаб, Синдзи! — и Симон бросился в слёзы. Синдзи аж испугался такой откровенно эмоциональной и пораженческой реакции:
— Симон, может быть Мелькор хочет, чтобы ты так думал?
— Пусть хочет! — Симон дрыгнул ногами, полетели брызги. — Какая разница, если это на самом деле правда?! А, Синдзи?!
Синдзи сейчас понял, что ему лучше промолчать и дать другу отойти от эмоционального потрясения.
Йоко, Киттан, Киял, Кенске, Тодзи, Хикари появился из воздуха на некотором расстоянии от того места, где находились Симон и Синдзи.
— Как думаете, Синдзи сможет действенно помочь Симону? Лучше, чем кто-нибудь из нас, Спиральных рыцарей, — спросила Йоко.
— Я могу сказать, что Синдзи однажды помог мне воскреснуть, — Тодзи, как гопник, сел сейчас на корточки, потом вообще просто расположился на коленях. Вся группа очутилась на крыше одного из ветхих зданий, частично находящегося в воде, частично — на суше среди песка. В воздухе летало много птиц вроде чаек, они так же здесь гнездились.
— Синдзи очень добрый и душевный, но может быть эмоциональным и даже резким, иногда безрассудным, — вот что сказала Хикари. Она в это время опускала руку на плечо Тодзи. Жена стояла, а муж сидел.
— Зато Синдзи очень хорошо понимает кого-то такого сложного, похожего на себя, — Кенске вышел на самый край крыши, сквозь очки увеличил пейзаж, смог очень хорошо рассматривать Симона и Синдзи.
— Никогда не думал, что наш Симон — сложный, — вдруг сказал Киттан. — Мне он казался героем. Кем-то, кто… просто.
— Это не так! Это только так кажется! — Киял очень активно это озвучила. — Симон — думаю, его могла бы понять женщина…
Тодзи посмеялся.
— Если так, — обернулся Кенске, — то Синдзи у нас — и мальчик, и девочка. Он трансгендер — иногда он чувствует себя настоящей женщиной.
— Ну, если так, то я думаю, Синдзи сможет, — кивнула Киял. — Мне кажется, нужен очень чувственный человек, чтобы понять и помочь Симону. Женщины, мне кажется, тут всё же будут лучше мужчин.
Симон дальше молчал, потом пригласил пройти в глубь суши.
— Ты прав, Синдзи, в моём нынешнем состоянии я действительно справился ничего так, но Мелькор добился своего. Я это чувствую. А ты?
Симон очень проницательно посмотрел на Синдзи.
— Да, ты прав, — мальчик пожал плечами. — Ну, удар надо держать, да?
— Мелькор хочет, чтобы я его держал. Но чтобы потом мои силы в один ужасный день закончились, — шагал Симон. Оба они сейчас, полностью нагие, шагали босиком по песку. Тут было очень много песка, настоящая небольшая пустыня, перед которой тонули останки некого древнего города. Синдзи постоянно любовался наготой Симона. В один момент они очутились в одном месте, где у них появилась удобная кровать.
— Симон, не хочешь больше никого позвать?
— Нет, Синдзи, я хочу, чтобы только ты находился здесь.
Синдзи и Симон сейчас покушали, легли в постель. Синдзи почувствовал в себе очень сильное желание, даже ещё более мощное, чем до сего момента. Тело Симона казалось ему идеальным, потому мальчик сразу же сделал теперь его своей мишенью. Синдзи целовал ему титьки, целовал пупок, сосал член. Тело Симона кружило голову Синдзи. Мальчик сейчас испытал чувство ревности, когда подумал о том, что кто-то ещё может заниматься сексом с этим парнем, вернее, не просто занимается сексом, а отвлекать Симона от его, Синдзи, персоны. Синдзи даже испытал глубокое чувство неудовольствия к Каору, просто потому, что муж мог сейчас отвлекать на себя любовника. Синдзи не удивился — у него был большой опыт любовных чувств. Ревность — вечный спутник любви. Тёмная сторона вещи. Ньярлатхотеп и Мелькор считают, что в ней истина. Что всё остальное — ничего не значит, кроме тьмы.
— Симон, — Синдзи почувствовал желание пасть к ногам этого прекрасного мужчины, — воспользуйся мной как девочкой.
Синдзи сейчас искренне чувствовал себя женщиной. Японец с длинными волосами открыл крайнюю плоть любовника, поцеловал несколько раз в уздечку и в головку, облизал орудие и хорошо смазал фаллос. После смазал себе задний проход, тысячи раз принимавший в себя мужского гостя. Синдзи покорно встал раком, распущенные длинные волосы спали на кровать. Симон надавил, раз — член скользнул, провалился в горячее пристанище. Симон вошёл и не только — он опустил руку под Синдзи, под животом дрочил мальчику член. Симон сейчас в первую очередь заботился об удовольствии своего любовника, потому думал о себе лишь постольку поскольку. Синдзи стонал, сладострастно наслаждался, озвучивал пошлости. Он чувствовал себя в раю, когда отдавался вот так в женской позиции какому-либо крутому мужчине. Симон дрочил, придерживался второй рукой за седалище Синдзи. Мальчик стонал. Синдзи сейчас отпустил свои волосы и они закрывали ему лицо. Симон мог так воспринимать его как девочку.
— О-ох-ох! — Синдзи балдел.
— Тебе нравится? — Симону было приятно, что он делает приятно другому человеку.
— Да, Симон-кун! Спасибо! Дрочи мне! Дрочи ещё! — Синдзи упивался всем этим — ещё бы! Каждый толчок фаллоса в простате производил встряску острого удовольствия.
— Ох!
— Ах!
Симон не выпускал из руки член Синдзи, а если и выпускал, то только для того, чтобы хватать мальчику мошонку.
— Как это тебя заводит, а?! — Симон смеялся во время акта.
— Ох! — Синдзи получал от этого огромное удовольствие, по нему это было хорошо видно. Не удивительно, что Синдзи по итогам кончил первым — сперма повалила порциями из уретры, трансгендер с длинными волосами стонал. Симон остановился. — Пожалуйста, кончи, — попросил Синдзи.
— Да, у тебя красивая жопка, потому я могу кончить, — Симон вынул свой фаллос, пустился дрочить на ягодицы. — А-ах!
Симон выбрызнул сперму на седалище Синдзи. Когда сперма вылетела, Симон успел вставать этот член снова, выпустить немного капель туда, потом вынуть и бросил последнюю порцию, опять же, снова на ягодицы.
— Облизать, — потребовал Синдзи. Симон без проблем коснулся языком ягодиц любовника, потребил свою собственную сперму. Японец очень развратно улыбнулся. — Спасибо, Симон.
Парни дальше легли на постель, обняли друг друга. Синдзи прижался к плечу Симона.
***
Русский и немец сняли одежду. Возлюбленные соединились посреди кровати. Виктор приблизил к себе Альфу, друг к другу. Рука блондина легла на плечо брюнета, вторая — на шею. Брюнет же левой обхватил своего арийца, сунул правую под ягодицу. Лица выражали мягкость, полное погружение в романтическое переживание. Виктор чмокнул в грудь Альфу, выше уровня пупка, но ниже уровня сосков.
— Какой ты милый, — Северов тонул в чувстве любви. Он в следующий момент своими могучими руками захватил миниатюрного красавчика обеими руками — до трепетной тошноты засосался с ним.
— Многие мне говорят, что я милый и что я им очень нравлюсь!
Голый Альфа повернулся седалищем. Виктор встал коленями на пол и схватился руками за ягодицы своего мужа.
— Да, Альф, потому меня ты совсем не смущаешь, хотя когда-то я даже подумать не мог, что меня влечёт к мужчинам. Ты так похож на девочку.
Альфа лежал грудью на кровати, получал и принимал ласку языком. Виктор любил Альфу и в силу этой любви не испытывал никаких проблем с тем, чтобы слюной увлажнить очко, если оно совершенно чистое. Тем более русского, прямо говоря, очень возбуждали ягодицы своего немца. Под влажной дыркой — мошонка, член там уже во всю торчит к пупку.
— Виктор, пожалуйста, не надо называть меня мужчиной. Я — трансгендер, я не хочу отождествлять себя с конкретным полом.
Виктор сейчас языком находился внутри очка своего мужа, потому, можно сказать, анус проглотил все ехидные и скептические комментарии. Виктор вынул язык, вязался за тюбик, смазал член.
— Так, Альф, открывай посадочную полосу
— Угу.
Брюнет склонил торс над спиной своего белокурого мальчика. Член уткнулся, актив без рук в слепую наставил головку на дырку. Раз — Виктор вошёл. В следующий момент, когда член очутился весь внутри, Северов накрыл своими ладонями ладони своего мужа. Вот так он над ним нависал.
— Всё, Альф, состыкова завершена — переходим к основной операции…
В следующий момент рука Виктора очутилась под торсом Альфы. Сам блондин приподнят, опёрся на руки — посмотрел в зеркало, оно находилось на стене прямо над кроватью, большое, в нём отражалось всё, что происходит на кровати.
— Давай! — Альфа взглядом пожирал то, что он там видел. Виктор теперь держал торс прямо, брался руками за светлокожие ягодицы, совершал туда толчки в своё удовольствие. Зелёные глаза Альфы исполнены страсти.
— Как приятно исполнять супружеский долг! Теперь у меня есть жена, ха-ха! Чем не счастливая жизнь?! — Виктор Северов сладострастно брал своего мужа.
— Жена? — охнул Альфа.
— Ну или как мне тебя называть по-русски? — Виктор сношал. — Ых! А-аах! О-ох!..
Минут пять — Виктор был готов кончить ещё минуты две назад, но он ждал, пока организм Альфы не отреагирует.
— Виктор, я кончаю! — предупредил Альфа.
— Хорошо — и я! — русский оторвал руки от ягодиц немца и раскинул их. Брюнет глядел в зеркало — видел, как светлые капли блондина одна за другой падают на покрывало. Сам Виктор охвачен наступившим оргазмом, сперма впрыскивалась в жаркое, горячее нутро. — У-фу!
Как только оргазм закончился, Виктор наклонился, предельно ласково и благодарно поцеловал в шею Альфу.
— Муж, жена, мальчик, девочка — какая в попу разница!
Виктор сейчас вынул член из задницы Альфы.
— Я буду иметь тебя, Альф, все эти дни, пока я могу тебя иметь! — Северов руками быстро прижал к своему поднятому торсу поднятый торс возлюбленного. Ещё раз расцеловал его шею. Альфа широко улыбался, пока Виктор то с закрытыми, то с открытыми глазами чмокал чудесную шею и макушку, скрытую за мягкими, белокурыми волосами. Потом они свалились — немец очутился на животе, русский животом возлегал на нём. Раз — они перекатились, лежали на боку и обнимали друг друга. Быстрые поцелуи, потом Виктор перекатился на спину, Альфа лежал теперь грудью на груди. Мужчины улыбались друг с другом, вернее мужчина и трансгендер. Радость на лицах — постепенно они закрыли глаза, белокурый красавец положил лицо на грудь своего мужчины. Вот так он мог свободно и романтично уснуть.
***
— Кенске! Тодзи! — как всегда в таких случаях, полностью голый — Синдзи призвал их в комнату, где находились он сам и Симон, тоже, разумеется, совершенно обнажённый. Симон сидел на кровати, а Синдзи в распутной позе стоял рядом. Поблизости на столике остались объедки.
— Да, Синдзи? — обратился к нему Кенске.
— Что прикажешь? — Тодзи почувствовал уже, для чего они тут нужны. Они оба появились в женской одежде — преимущественно жёлтого цвета у Кенске и чёрного и красного у Тодзи, оба в обуви на высоких платформах, с чулками и перчатками до локтей, с во многих местах открытыми торсами.
— Симон-кун уже занимался сексом с нашими девушками и с моим мужем — теперь я очень хочу посмотреть, как Симон-кун будет заниматься сексом с вами, — Синдзи схватил бокал алкоголя, пил он маленькими порциями.
— Понятно, — Тодзи взглянул на Кенске.
— Можно снимать на камеру? — попроси разрешения последней.
— Да, пожалуй, сейчас не будет ничего такого, что бы меня дискредитировало, — дозволил Симон с лёгким и добродушным выражением. Тодзи и Кенске обменялись взглядами и рассмеялись.
— Что?! Серьёзно?! — спросил Тодзи.
— А-ха-ха! Тодзи, — толкнул его локтем Кенске, — ты не видишь, что Симон прилюдно ходит в окружении парней в женской одежде?
— Да, но в одежде же!.. — обратил внимание Тодзи.
— А какая разница? Все знают, что я буду заниматься с вами сексом. Если запись об этом попадёт в открытый доступ, то это никак не отразится на моей репутации. Разве что Росиу скажет, что это было неприлично, но ничего более.
Симон с тихим печально-радостным вздохом поднялся с кровати.
— Откровенно говоря, — на пару секунд подумал он молча, — это даже хорошая идея. Подобная запись отвлечёт народ от реальных проблем. И меня тоже. Единственное, некоторых людей может покоробить тот факт, что я отдаюсь в пассивной позиции.
Симон потянулся.
— Но ничего страшного. Гораздо страшнее, что мой народ верит в меня. Все думают, что моя сила может спасти их. Все верят, что моя воля к победе непоколебима. Если люди узнают, что хоть что-то из этого не соответствует действительности, то вот это может стать катастрофой.
Симон с проницательно-несчастным взглядом посмотрел на окружающих. Тодзи, Кенске и Синдзи переглянулись.
— Ладно, если что — такую запись можно выложить, — подумал Синдзи. — Никому из вас не будет стыдно?
— Мне — нет, — покачал головой Тодзи, — мне никогда не было бы стыдно за такое. Мне было бы стыдно, например, изменять за спиной у Хикари, если бы она об этом не знала или мне запрещала. Но раз она знает — всё о’к.
— Если честно, друзья, мне всё же стыдно, — признался Кенске, попутно глубоко и вдумчиво анализируя собственные ощущения, — но с другой стороны, мысль о том, что я сейчас не просто снимаю порнофильм, который никто не увидит, кроме нас; мысль, что все увидят эту запись — она меня, если честно, очень приятно волнует и даже возбуждает. Потому, наверное, — решил Кенске, — я попробую — после всего, что было — хочу это попробовать, да.
Синдзи рассмеялся:
— Как приятно видеть, что моя школа разврата даёт таких прекрасных учеников! Мне бы сейчас не пришло в голову транслировать наш секс на целую страну. Ну давайте, давайте!.. Опубликуем потом эту запись — пусть все видят, какие мы — пидоры!
— Согласен, — кивнул Тодзи. — У меня тоже есть приятное волнение. Но главное — так хочет Синдзи. Я хочу делать то, что хочешь ты.
Все теперь посмеялись.
— Тогда — за дело! — Кенске растворил свою одежду — она исчезла, словно выключившаяся голограмма. Тодзи аналогично избавился от своей.
— Как вы намерены сделать это? — спросил их Симон.
— Ну, думаю, Симон, ты будешь в середине бутерброда, — предложил Тодзи. — Я чур сверху — Кен, я так понимаю, ты любишь быть снизу?
— Да, пожалуй, да, — Кенске сейчас осматривал половой член Симона. — У тебя большой.
— Ничего — хорошая растяжка и смазка и он влезет в тебя, как вылезает в меня! — после таких слов Синдзи все ещё раз засмеялись. — За дело!
После того как Кенске позаботился о камере, он с улыбкой помахал рукой в объектив и сел на корточки перед Симоном, собственный стручок гика приподнялся. В это же время Синдзи подошёл к Тодзи, также сел на корточки, чтобы делать ему минет. Во время дальнейшего процесса Синдзи со своей стороны облизывал фаллос Симона. Последний в таком случае по очереди вводил свой половой орган за щёки Кенске и Синдзи. Тодзи один раз наклонился, чтобы тоже получить в рот, но он быстро от этого отрешился. Синдзи переметнулся за Симона, раздвинул ему ягодицы, принялся облизывать анальное отверстие в то самое время, как Кенске продолжал делать минет. Синдзи показал Тодзи растянуть Симона. Когда будущий актив намазал себе на пальцы, Синдзи вынул язык и взял руку Тодзи, сам приблизил её своей рукой к анусу Симона — Тодзи вставил сразу два пальца в эту дырочку. Он растягивал. Кенске с явным упоением сосал член Симона и дрочил себе. Собственный член лохматого японца сразу же вскочил от того, что наш обладатель веснушек делал минет другому мужчине. Симон за это положил руку ему на волосы и поглаживал с приятной улыбкой. Член Симона восстал.
— Если тебе непривычно водить знакомство с таким большим, то можешь сесть наездником, — ласково предложил Симон.
— Да, Кен, так ты будешь сам регулировать вхождение! — одобрил это дело Синдзи. — А Тодзи мы как-нибудь расположим.
— Нет, я хочу чтобы в меня такой штукой именно вошли, — Кенске повернулся тылом, занял положение на четвереньках, выставил своим друзьям ягодицы. Синдзи кинулся ему смазывать и растягивать. — Спасибо, Синдзи, — Кенске принял в себя пальцы.
— Пожалуйста.
Руками Синдзи сам потом направил член Симона в анус Кенске — некоторое давление.
— Расслабься, Кен.
— Да-а…
И вот сейчас эта штука вошла. Вначале наполовину, потом Симон затолкнул.
— Есть пробитие! — блеск улыбки озарил лицо пилота Евы-01. Когда Симон до конца вставил штуку, то немного подождал, потом начал набрать ход, подвигал. Синдзи внимательно посмотрел на то, как часть ствола появляется и исчезает внутри Кенске.
— Как тебе, Кенске?
— Нормально, Симон. Продолжай, — Кенске мастурбировал себе, — не думай, что сейчас я смогу кончить. Но сейчас мне это неважно. Я хочу, чтобы кончили в меня и чтобы потом эту запись опубликовали.
Кенске умел загораться различными идеями и в данный момент им овладела именно вот такая затея. Он стал её главным идеологом.
— Сейчас меня очень жарко волнует именно эта мысль.
Синдзи в это время подумал, что надо будет возгонять малого Тодзи. Этого не пришлось — у Тодзи, как обычно, стояло очень хорошо. Потому Тодзи быстро из-за плеча повернул голову Симона к себе, поцеловал в губы любовника, чьи потроха он собирался сейчас изведать. Тодзи в любом сексе предпочитал ласки.
— Вот-вот, так, — после смазки, Тодзи воткнул член в Симона. Чтобы было удобнее, Симон, ранее державший торс прямо, сейчас наклонился. — Синдзи, ты?..
Тодзи подумал, что Синдзи будет замыкать паровозик, потому морально приготовился к прочистке своего заднего прохода.
— Нет, Тодзи, в этот раз я не буду входить в тебя. Я просто хочу со стороны наблюдать. Я буду снимать.
Синдзи схватил камеру Кенске, принялся ходить вокруг тройки мужчин, занимавшихся сексом друг с другом. Кенске стоял на коленях и локте, дрочил себе; Симон нависал над Кенске, опирался на свои руки во время движений; Тодзи с колен трахал в жопу Симона, придерживая того за бёдра руками. Синдзи был то сзади, то с боку, то заглянул камерой туда, где Кенске дрочил себе. В один момент Синдзи сунул свой член Кенске. Кенске открыл рот, он сосал своему любовнику. Синдзи с улыбкой снимал это, держал в объективе мордашку Кенске, чьи щёки охватывал румянец. Кенске сосал член непрерывно. Самого Синдзи оргазм сейчас не интересовал — ему нравилось вот так снимать чужой содом.
В это время Каору в женском прикиде пел перед многочисленными зрителями. Его прикид напоминал горничную, включал в себя развратную юбку, накладную грудь, белые, фиолетовые, сиреневые, голубые и синие цвета, длинные чулки, туфли, чепчик, очень много мелких украшений. Всё это напоминало смесь рэпа и оперного пения. Во время мероприятия прямо на сцену выскочил Дуглас-Зорро с гитарой — появился парень в плаще прямо из ближайшего угла. Вначале как двухмерная фигура, потом Дуглас обрёл привычную объёмность из этой плоскости. Случилось это, правда, очень быстро, потому большая часть зрителей вообще этого не поняла. Каору моментально сориентировался, вспомнил их совместные концерты в Китае — и немедленно начал на пару с ним играть знакомый дуэт. Старым приятелям творимое доставило огромное удовольствие — если до этого Каору в свете софитов только улыбался, то после появления Дугласа, когда это было возможно, наш Ангел в промежутках смеялся. В конце Дуглас и Каору соединились в поцелуе. Ниндзя из подземелий Куньлуня выглядел таким, каким его запомнил наш Ангел-Мессия. Лицо без признаков растительности, в меру смазливое и в меру мужественное одновременно. Глаза — очень выразительные, полосы насыщенных бровей их лучше всего подчёркивали. Тёмненький, немого каштановый, в причёске в общем-то нет ничего необычного, чёлка хорошая. По сложению — в меру высокий, в меру мускулистый, хорошо тренированный. Выше самого Каору, потому нашему трансвеститу приходилось вставать на носочки, чтобы доставать ему до губ. Дуглас появился в своём типичном наряде, но без маски — его внешний вид показался всем особенно театральным. Дуглас взял на руки Каору и зашагал с ними под звуки аплодисментов и дождь цветов.
После концерта Каору представил Дугласа одновременно и пилотам NERV, какие тут только присутствовали, и Спиральным Рыцарям.
— Какой сочный красавчик! — прямо оценила его Аска. — Почему мы о нём раньше не слышали?
— Я не решался присоединиться к вашей борьбе до сегодняшнего дня, — сам ответил Дуглас. — Раньше я лишь по мелочи помогал Рэндольфу, Синдзи и Виктору в Мире Снов. Сейчас я решился. Кроме того, всё это время я тренировался и путешествовал по другим мирам, чтобы приобрести многочисленные навыки, которые мне помогут. Нам — то есть.
Дуглас никогда не говорил лишних слов. Последняя конструкция фраз должна была указать на то, что Дуглас новый человек и он входит в команду.
— Будет очень интересно с тобой познакомиться, Дуглас! — хлопнула его по плечу Мари, с улыбкой глядя в лицо.
— Неужели он приглянулся тебе? — спросила Аска.
— Ха-ха!
В этот момент Тодзи и Кенске поговорили с Синдзи — он их звал к Симону, потому эти двое исчезли, пообещав познакомиться с Дугласом позже.
— Гимми-кун, — Каору за руку привёл Дугласа к нему, пройдя через расступившихся друзей и соратников, — думаю, Дуглас-кун поможет тебе с духовными тренировками.
— Я был воспитан верить в Мелькора. Но благодаря Каору я отверг его и теперь встал на вашу сторону, — рассказал Дуглас. — Теперь я готов твёрдо стоять с вами. Я был одним из тех, чья воля к смерти была основана на идеологии стирания личности.
Все заинтересовались.
— Но сперва я хотел бы поговорить с Симоном, — выказал пожелание Дуглас. — Сперва я поговорю с ним, потом с тобой, Гимми-кун. Хорошо?
— Угу, — кивнул Гимми.
— Симон чем сейчас занят? — Дуглас полагал, что если бы Симон был свободен, то находился здесь.
— Симон с Синдзи. Думаю, это даже хорошо — будет круто, пока его нет и всё своё внимание я могу уделить тебе! — Каору, буквально, как девочка повис на Дугласе.
— Послушай, командующий Нагиса, — подошёл тут Кадзи, — я сейчас очень хочу, чтобы Дуглас-кун отблагодарил тебя.
— Хорошо — это возможно, — Дуглас быстро согласился. Кадзи усмехался. — Давай…
Одежда слетела прочь — после некоторые ласок, Каору в один момент очутился насажен на приличный член Дугласа. Вот как он выглядел: Дуглас стоял в полный рост, Каору спиной к нему и лицом к остальным. Альбинос сгибал колени и поднимал свои ноги, а также в ширь раздвигал их, подошвы белели, пальцы растопырены. Дуглас опускал руки и держал Каору за бёдра. Все видели яйца и член Каору, видели, как в анус гея входит член Дугласа. Дуглас совершал движения бёдрами, чуть поднимал и опускал руки с однообразным, сосредоточенным выражением лица. Сам Каору легко закинул руки за голову, обхватил ими шею Дугласа. Было видно, как он кайфует в такой позиции. Член Каору находится постоянно в некотором движении, как и его яйца подбрасываются при толчках в анус.
— О-о-х! — Каору с блеском в зубах наслаждался таким актом. Все вокруг отпускали пошлые комментарии и подбадривали парней, а также активно и смачно обсуждали происходящее друг с другом. Кадзи сходу обнажил свой член, начал дрочить, в упор глядя на это.
— Каору, как всегда, в своём репертуаре, — простёрла к ним руку Мари перед глазами Спиральных Рыцарей и их окружения.
— Да, — посмеялась Аска, — Каору-кун наш всегда верен своему образу жизни.
— Бля, а возбуждает даже, — Киттан почувствовал, как в штанах стало тесно.
— Обожаю, когда два парня делают это! — блестели глаза Йоко.
— Эй, Дуглас-кун, — Каору погладил рукой, закинутой назад, шею своего любовника, — как насчёт того, чтобы перенестись туда, где Синдзи, ум?
— Только прошу, — прозвучал тут Синдзи с помощью магии, — пусть только Каору и Дуглас-кун, остальные — пожалуйста — оставайтесь там. Я не хочу, чтобы вокруг было слишком много людей.
— Синдзи, позволь мне там тоже повеселиться с вами! — попросил Кадзи.
— Хорошо, Кадзи-сан, и вас тоже возьму!
— Как скажешь, Синдзи! — на том Каору просто исчез тихим звуком перемещающегося воздуха. Вместе с Дугласом и Рëдзи. Они появились перед четвёркой мужчин, занимающихся сексом: Тодзи по-прежнему прочищал нутро Симона, Симон прочищал нутро Кенске, Кенске сосал член у Синдзи, Синдзи снимал всё происходящее на камеру. Как только Каору, Дуглас и Рëдзи появились рядом, Синдзи навёл камеру на них. За всё это время Синдзи неоднократно задавал различные пошлые и провокационные вопросы своим любовником, получал ответы, комментировал их и происходящее вообще. Дуглас продолжал стоять и держать за бёдра Каору — Синдзи крупным планом взял гениталии Каору и Дугласа. Потом вынул свой член изо рта Кенске, подошёл к Каору, поцеловал его кратко, после чего дал камеру Рëдзи. Он снимал то, как Синдзи сосал у Каору. Рëдзи далее отошёл к Кенске, выдал обладателю веснушек свой член для мастурбации. Синдзи намазал свой член, приложил его к члену Каору, накрыл оба ствола рукой. Мужья со страстными улыбками смотрели друг другу в глаза во время такой совместной мастурбации. После неё Синдзи направил свой член туда, где растягивалась кожа, где ствол Дугласа входил в потроха Каору. Синдзи надавил головкой — раз, член провалился, смог очутиться внутри одного ануса с другим. Каору, после немного болезненного стона, ногами захватил Синдзи. Мужья взялись за руки, обменялись парой страстных поцелуев в таком близком, интимном слиянии. Синдзи совершил движения членом там, где находился другой член, постоянно глядел в глаза и во взгляд Каору, такой же глубоко страстный и исполненный любовного вожделения. Дуглас сосредоточен, Каору чувственно улыбался, Синдзи начинал сейчас приятно напрягаться, вследствие чего обнажал свою челюсть. Рëдзи, Тодзи, Симон и Кенске наблюдали за этой триадой. Всё это их возбудило.
— Тодзи-кун, дай мне пристроиться! — Кадзи далее подступил к тылу супруга Хикари. Пара пальцев мужчины растянула юношу, когда тот имел другого парня, выше себя. Кадзи мастерски намазал себе, втолкнул малого в потроха Тодзи, которые, надо сказать, весьма возбуждали супруга Мисато. Кадзи наводил камеру то на паровозик перед собой, то на троицу. Второй рукой импозантный мужчина с кисточкой с улыбкой придерживал попку Тодзи, в неё он толкал свой таран. Тодзи поднял брови:
— Кадзи-сан, вы так давите мне на простату, что я скоро кончу!
— Ха-ха-ха! — Кадзи ответил на это только тем, что начал ещё чаще посылать толчки в жаркие потроха своего любовника. — Залей, Симона! Залей! Как только ты сможешь кончить в его дырку, я залью Симона следом же!..
— Да, можешь кончить в меня, — разрешил Симон.
— О’кей, — ещё через некоторое время. — О-о-оох! — Тодзи довёл себя до конца. Так как он был больше по девочкам, то в случае секса с парнем, который не был ему очень близок, ключевым фактором послужил общий дух действий, нежели внешний вид физических тел. Тодзи ускорил до предела процесс сношения, закрыл глаза, приятно открыл рот. Изверг семя в седалище Симона, во время чего надавил пальцами на ягодицы. Кадзи с большим удовольствием почувствовал то, как сжимаются потроха Тодзи. Сперма вышла, Тодзи открыл глаза и вынул его. Кадзи тоже покинул его.
— Давай, Тодзи молодец! — Кадзи по-быстрому впился поцелуем в рот Тодзи, после чего очень быстро поцеловал ягодицы Симона. Симон принял в себя член мужчины и теперь послышался звук хлюпающей спермы внутри кишечника. Зад Симона откровенно возбудился Кадзи, прямо как до того возбудил его зад Тодзи. Сам Тодзи в этот момент засунул искусственный член в жопу Кадзи. В результате Кадзи кончил вторым — залил спермой прямую кишку Симона. Обладатель щетины кончил громко и страстно, хлопнул жопку Симона. Вынул член, после этого активный любовник быстро поцеловал Симона в губы.
— Класс! — Рёдзи показал большой палец. — У Симона-куна просто потрясная задница!
Супруг Мисато шлёпал попку, о которой говорил.
— Стоило мне только сунуть туда хуй, как я кончил! О-ох!
— Возьму тебя, как ваш Дуглас взял Каору, — Симон лёгким движением поднял Кенске. Его ноги первые моменты беспорядочно двигались в воздухе, по поводу чего все посмеялись. Дуглас засмеялся с задержкой, ему потребовалось приложить лёгкое усилие воли, чтобы запустить всю психику в нужное направление.
— О-о! — Кенске находился затылком к Симону, ноги раздвинуты, член входит в анус.
— Сейчас я помогу тебе, Кен, — как только Тодзи вынул член из Симона, он поспешил принять в рот член своего друга. Он ему сосал. Симон держал Кенске, совершал половой акт. Кенске тоже, как Каору, закинул руки, чтобы держаться за шею Симона.
— Я… Я не хочу кончать! Я… я наверное не смогу больше!.. — Кенске в какой-то момент захотел это закончить.
— Что-то не так? — Тодзи оторвал рот от его члена и поднял взгляд.
— Я сейчас кончу, подожди, — прозвучал Симон.
— О, да! Я очень хочу, чтобы ты в меня кончил, Симон! Кончи в меня! — потребовал Кенске. — Я больше хочу, чтобы кончили в меня, чем чтобы кончил я сам! Ах! Ох, вот так, да!
— Сейчас… — Симон самую малость напрягся, — вот…
Сперма извергалась. Дело в том, что благодаря лохматым волосам, Симон смог представить в Кенске девочку, это спровоцировало оргазм. Тем более Симону особенно понравилась идея, что Кенске испытает от этого удовольствие.
— Спасибо, спасибо! — поблагодарил Кенске.
— Пожалуйста, — Симон выпустил пассива из рук, Кенске сорвался с члена, рухнул на ложе.
— Теперь — они, — Тодзи указал в сторону второй триады. Симон и Кенске вместе с ним посмотрели на это зрелище, второй из них сразу же схватился за свою камеру. Тот, кого только что поимели в жопу, комментировал происходящее и кратко сообщал о своём опыте. Симон, Рëдзи и Тодзи наблюдали за этим.
— Так, Синдзи… — заговорил Каору в тот момент, когда одна его нога по-прежнему захватывала возлюбленного, а вторая уже отпустила и свободно сгибалась посреди пустого пространства рядом. — Я, конечно, очень люблю тебя, но хочу посмотреть на лицо Дугласа-куна.
— Да? — Синдзи рассмеялся. — Хорошо.
Синдзи вынул член из Каору. Чтобы за зря не потерять времени, мальчик схватил смазку и нанёс дополнительную порцию на свой ствол. В этот момент Каору крутанулся, очутился перед лицом Дугласа, захватил двумя ногами уже теперь его. Перед новой посадкой на его член, Синдзи успел добавить смазку в анус Каору. После этого Дуглас и Синдзи приставили головки друг к другу, Синдзи для этого прошлось встать на носочки. В результате Каору ещё раз насел сразу на два члена. Гей теперь сам двигался, сам держался руками и ногами за Дугласа, сам служил наездником сразу двум жеребцам своему возлюбленному и своему любовнику. Так у них продолжалось приличное время. Дуглас и Синдзи по большей части ничем не двигали и просто стояли. Дуглас опустил руки, немного наклонил спину назад.
— Каору, — заговорил Дуглас, — я могу сейчас кончить.
Кенске сейчас бегал вокруг них со своей камерой и буквально лез объективом в лицо. Кроме этого, Кенске себе активно мастурбировал.
— Синдзи, — Каору в этот момент перекинул руку за спину, схватился за шею Синдзи. Синдзи в благодарность взялся рукой за руку Каору, а второй своей рукой обхватывал торс возлюбленного. — Ты готов кончить, Синдзи?
В этот момент Каору остановился, Синдзи активно заработал бёдрами, стоя на носочках. Синдзи за рельефный торс чуть прижал Каору, чьи шею и спину он в этот момент нежно целовал.
— Да, Каору, — Синдзи сейчас ускорился пуще прежнего. В этот момент Кенске подскочил сзади, воткнул в Синдзи искусственный фаллос. — О, спасибо, Кен! Спасибо!
Дуглас двигал куда менее учащённо, он дальше отклонил спину назад.
— Дуглас-куна, давай!..
— Вместе, да, Синдзи.
— Да-а! — Синдзи схватился теперь двумя руками за Каору. Прямо был готов впиваться в своего возлюбленного этими толчками. Раз — Дуглас пожелал кончить на пару с Синдзи, ему хватало лёгкого усилия воли, чтобы пережить всплеск — сперма похвалила. Синдзи со стоном кончал. Сперма из двух членов одновременно затопила нутро Каору. Каору в этот момент улыбался до ушей и закрывал один глаз, другой был открыт.
— О-ох! — Каору взялся теперь двумя руками за плечи Дугласа, держался ногами за его бока. — Ничего из меня не доставай! Я сейчас кончу сам!
Синдзи схватился за член Каору, дрочил мужу, пока тот прыгал жопой сам на двух членах. Кенске, весь красный, сам дрочил и трещал без умолку. Камера ловила то лицо Каору, то член его…
— Ва-а-а-ах!
Брызги белой спермы полетели из уретры розовой головки, из набалдашника бледного члена.
— Я бы не кончил, если бы вы предварительно не кончили в меня! — Каору на том пал наконец подошвами на пол, впился поцелуем в уста Дугласа, потом крутанул худой шеей, впился таким же поцелуем в уста Синдзи. Синдзи взял Каору рукой за щёку. Возлюбленные супруги, понятное дело, обменивались касаниями жарких, влажных губ куда дольше, глаза у них были прикрыты и если открывались во время этого, то только наполовину. Кенске одной рукой снимал, второй — дрочил, трясся как животное от своей страсти.
— Лица! Дайте мне свои лица! — выражения Каору и Синдзи очень возбудили Кенске.
— Как скажешь, Кенске! — Синдзи пал на колени.
— Давай нам сюда своего замечательного… малыша! — Каору также пал склонил колен.
— О-о-ох! — Кенске очень быстро себе дрочил. Раз — светлые капли, их было мало, полетели на лицо сперва Каору, потом остатки пали на мордашку Синдзи. Камера всё это фиксировала. — Нам совершенно точно нужно опубликовать это! Я кончил так круто только при мысли, что снимаю всё это для постороннего зрителя!
— Сперва, — Каору потёрся своими щеками о щёки Синдзи, — я хочу, чтобы вся сперма оказалась на моём лице.
Когда Каору лёг на кровать, то первым делом Симон сел над ним на корточки и высвободилась из своего ануса сперму Тодзи и Рёдзи. Кенске всё это снимал. Потом сам оператор выдавил из себя сперму на лицо Каору после Симона. За этим лёг Синдзи — Каору припал анусом к его рту, выдавил в этот самый рот двойную порцию спермы из собственного ануса. Камера подробно фиксировала то, как Синдзи вбирал в рот это семя. Потом Каору лёг, Синдзи открыл рот на его лицом, дал с языка всему выпасть на лицо мужа. После этого Каору, чьё лицо покрывала сперма, остался лежать в окружении шести мужчин, чьи колени сгибались вокруг него.
Каору вышел из душа, на ходу вытирал себя мягким белым полотенцем. Тодзи сопел в дальнем углу, Кенске с увлечением просматривал запись. Симон, Синдзи и Дуглас сидели на диванах, поставленных друг перед другом, держал в руках стаканы с прохладными напитками. Рёдзи тут уже не было. Ещё за некоторое время до этого Симон без утайки прямо сказал, что ему не нравится хитрый и расчётливый взгляд Рёдзи. Синдзи обещал быть частным с Симоном, потому прямо сказал, что Рёдзи — шпион, диверсант со стажем.
— Я сам не совсем доверяю Кадзи-сану.
— В таком случае, Синдзи, я хотел, чтобы ваш Кадзи-сан держался от меня подальше. Он слишком напоминает мне Росиу. Даже причёска у них одинаковая.
Каору взял бутылку со стола, налил себе и сел на диван в компании этой троицы.
— Дуглас-кун, ты рассказал о себе Синдзи и Симону, — это был не вопрос, это было утверждение.
— Да, Каору-кун — я рассказал им, как именно ты изменил мои убеждения, привитые мне в Куньлуне.
— Я пытаюсь вести образ жизни, похожий на твой, Каору, — высказал свои размышления Симон, — но мне это, как ты понимаешь…
— Я понимаю, сложно — ты потерял свет своей жизни, — Каору воссоздал в голове образ Нии. — Я тебе соболезную.
— Симон, у меня никогда не было света в жизни. Каору не стал мне этим светом. Я научился жить без света. Просто сам. Симон, ты должен научиться жить, даже если погибнут все остальные.
— Дуглас!.. — у Симона прямо в горле встало, как только он подумал о том, что будет с ним, если погибнут все близкие. Синдзи перевёл взгляд в этот момент на Каору — сравнил лица присутствующих. Каору с таким видом, что всё идёт как надо, пил из стакана. Симон аж дрогнул пальцами, в которых он держал свой стакан. — Дуглас, если я в чём уверен, так это лишь в том, что могу держаться, пока живы другие и меня обязывает долг.
— Симон, твоё чувство долга — это твой столб, но он же сделан из твоей духовной силы. Переведи эту силу из одного столба в нечто другое, например, во всё здание, — предложил далее Дуглас. Симон глубоко задумался:
— Я не знаю, как это сделать.
— Твоя душа — здание, ты можешь её строить, — сказал Дуглас.
— Не знаю… да, наверное, это возможно, — согласился Симон.
— Точно можно сказать, что ты можешь. Мы все можем, — Дуглас бегло окинул взглядом присутствующих. — Например, у меня поначалу не было воли к борьбе. Лишь наблюдая за тем со стороны, как NERV ведут свою борьбу, я строил своё здание. И вот теперь я решил. Я здесь.
Симон проницательно обдумал всё, что он узнал о Дугласе. Потерял семью, толком сам справился без наставника. Симон кивнул:
— Да, Дуглас, вижу, у тебя есть внутренний стержень, сила духа. У меня есть чувство долга.
Симон напряжённо думал, тут взглянул на свой стакан, опрокинул. Пока выпивал весь напиток, то снова вернулся в свои мысли. Симон налил себе ещё, рыгнул.
— Я правда очень впечатлён твоей силой духа, Дуглас.
Симон посмотрел на него. Дуглас говорил далее:
— Симон, ты должен твёрдо решить, что ты не станешь таким, каким хочет видеть тебя Мелькор и таким, каким ты сейчас не хочешь себя видеть. После чего, чтобы не случилось, ты должен держаться этого решения. Ты должен сделать так, чтобы все слова и мысли, способны сбить тебя с этого пути, отскакивали от тебя. Неважно, будет ли говорить враг ложь или правду, чтобы сбить тебя с пути. Ложь или правда абсолютно одинаковы, если направлены на то, чтобы сбить тебя с пути. Почти все люди так или иначе живут во лжи, потому не будет ничего особенного, если ты будешь отрицать истину в тех местах, где она противоречит твоему стремлению.
— Каору, разве ты не говорил мне, что надо всегда признавать правду? — теперь уже Синдзи взглянул на своего мужа.
— Пусть Дуглас скажет, что он имеет в виду, — попросил Каору.
— Симон, я имею в виду, что мнение Мелькора о том, что жизнь — это страдание и что нужно её уничтожить, является правдой. Однако, если ты сделал иной выбор, то ты должен сразу откинуть эту правду как абсолютную ложь, даже зная, что Мелькор прав, — Дуглас очень размеренно пил свой напиток во время разговора.
— Симон, разница между мной и Дугласом в том, что я могу принять на рассмотрение некоторое утверждение. Я могу сделать это спокойно потому, что уверен в себе. Я уверен, что в результате со мной ничего не случится. В свою очередь, Симон, — голый Каору положил ногу на ногу, когда сидел на диване, — внутри твоего сердца присутствуют уязвимости. Следовательно, тебе можно запретить принимать на рассмотрение некоторые утверждения.
Симон как следует обдумал эти слова.
— Теперь понятно, — Синдзи выпил свою порцию напитка и налил себе ещё.
— Симон, если Мелькор будет говорить тебе о том, что Камина манипулировал тобой и что истина — в тёмной стороне вещей, то ты не должен тратить силы на опровержение этой позиции, ты просто должен отбросить её, — разъяснил Каору. — Вообще, Симон, лично я считаю, что правду надо признавать всегда, но Дуглас считает, что по крайней мере в некоторых случаях следует ограничить размышление над некоторыми вещами.
— Виктор считает также, — добавил Синдзи. Дуглас повёл далее такую речь:
— Я считаю, что люди вообще живут во лжи. Например, люди верят, что у них есть целостное «я». Значительная часть их взаимоотношений вообще построена вокруг манипуляций. Всё людское общество вращается вокруг того, что человеку против его воли и даже против его ведома внедряют в голову некоторые установки, которые потом вертят им всю жизнь. Как не трудно заметить, страдания людей можно свести к самому желанию быть. Негативное чувство, которое возникает при мысли о том, что мы обратимся в небытие — это хитрая ловушка Демона Жизни, который хочет удерживать нас в своих когтях, в Колесе Сансары. Так вот — я считаю, что ценности людей, страсти людей, желания людей — это всё мировая ложь. На самом деле «людей нет» — всё, что люди ощущают, как сами себя, это пена на волнах моря.
Симон моргнул. Он пытался догнать рассуждения своего собеседника, но ему было всё это настолько чуждо, что он с трудном осмыслял слова. Но Симон был умён, потому сейчас уже отрешился от всего того, что ему сложно понять на то, что ему легко понять:
— Я не понимаю, что ты мне говоришь точно, но я вижу общее направление твоей мысли. Я не могу сформулировать его словами, но я чувствую его, — сказал Симон. Дуглас продолжал:
— Пока этого достаточно, Симон. Я хочу сказать, что я везде вижу ложь. И я заметил, что есть духовная сила, которая в сердцах людей делает эту ложь правдой. Меня учили, что это — невежество. Заблуждение. Но я увидел на примере Каору то, как ценит и любит он свои страсти. Каору тоже хотел покончить с собой, чтобы стать свободным от всех многочисленных ограничений, которые налагает на него сама жизнь. Меня впечатлило то, что Каору прекрасно осознаёт ложность жизни, но при этом легко живёт. По той причине, что Каору выбрал себе цель — быть с Синдзи. У меня же не было никакого Синдзи. Но я почувствовал вкус к жизни благодаря Каору. По этой причине я взял свою духовную силу и вложил её в желание жить без Синдзи и без чего-то такого. В конце концов это моя внутренняя энергия.
— Дуглас увидел то, с какой энергией и осознанностью я вкусно ем, слушаю музыку, которая мне нравится, выступаю на концертах, иногда в женском амплуа, ну, и люблю красивых мужчин, — белое полотенце лежало на бледной рельефной груди Каору. Он кратко захихикал. Синдзи подхватил эти звуки и в его устах они переросли в настоящий длинный смех.
Дуглас и Каору ушли знакомиться с остальными. Дуглас ходил полностью голый, Каору — тоже, только с полотенцем на плече. Они разговаривали с прочими пилотами Ев и Спиральными Рыцарями. Синдзи и Симон в этот момент отошли в сторону, тоже, полностью нагие, стояли на балконе и наблюдали за морем.
— Дуглас меня поражает. Он везде видит ложь. И… он говорит, что «человека не существует»?
Симон активно двигал глазами во время этого размышления.
— А, Симон, — Синдзи сел своей голой попой на перила, — это всё — наша восточная философия.
— Я понял, что Дуглас везде видит ложь. Я не понимаю, как он доказывает это мнение, но я могу предположить, как это может обстоять в его глазах. Меня это пугает. Я вижу ложь в том, что мой публичный образ не соответствует настоящему мне. Мне неприятно. Мне это как гвоздь в пятку. — Симон опёрся руками на перила. — Но вот представить человека, который… чувствует что-то такое по отношению ко всей жизни…
— Дуглас не стал кончать с собой. Прямо как я. Симон, я тебе уже рассказывал, что я просто доверился своей воле к жизни. Мне было тяжело, но я выжил, несмотря ни на что. Потому меня не удивляет то, что Дуглас в конце концов отказался от самоубийства.
— Мне жутко от этого человека, — Симон взглянул на Синдзи, — но в то же время, знаешь, я рад, что ты его привёл. Такой человек разбирается в устройстве души и, да, возможно сможет мне помочь.
Кенске опубликовал своё видео. Росиу выступил резко против, на что Симон сказал, что это его воля:
— Я хочу посмотреть на то, что будет, если обществу станет известно о том, что я участвовал в мужской оргии, — Симон сидел за столом и совершенно размеренно поедал фрукты (вернее, огромные ягоды, похожие на арбузы).
— Это такая форма издевательства надо мной? — вдруг прямо спросил Росиу. Он со строгим видом стоял возле стола.
— Нет. Я знал, что ты будешь против, Росиу, но мне просто хочется отвлечь свои мысли и мысли общества от главной проблемы. Я этому учусь у тебя — манипуляция, — Симон очень небрежно пачкал пальцы в еде и громко чавкал. — Это твой метод, Росиу.
Видео обошло весь Каминоград и ушло за его пределы. Люди и зверяни забыли про Рыцарей Аст-Ахэ — все обсуждали только одно: оргию между мужчинами, в которой участвовал сам Симон. Разговоры, шутки, акты мастурбации, мемы — соцсети забили целые тексты по этому поводу. Симон решил всё прокомментировать. Он пригласил корреспондентов. Когда они вошли, Симон сидел на троне, одетый очень откровенно — в чёрный женский корсет, в чёрные чулки, гениталии скрывала чёрная ткань, бегло повязанная. Трон окружали только те, кто участвовал с ним в оргии — Каору, Синдзи, Дуглас, Тодзи, Кенске и Рёдзи. Все шестеро облачили в одинаковую откровенную одежду: бронзовые ошейники, красивые браслеты на правой руке, бронзовые нити ниже левого плеча, сглаженные треугольники над паху и над ягодицами. Спереди и сзади между этими треугольниками проходили нити. От первого треугольника и от второго спадала фиолетовая ткань прямо до щиколоток. Можно было наблюдать то, как голое бедро переходит в голый бок, это выглядело очень эротично. Тёмная обувь из тонкой ткани достигала высотой середины голени, даже выше. Посередине эта обувь была разрезана по протяжению голени [3]. Каору — бледный, Тодзи — смуглый, остальные не выделялись цветом кожи. Синдзи и Рёдзи сейчас распустили свои волосы. Кенске обнажал зубки во время улыбки. Тодзи и Синдзи улыбались. Синдзи курил косячок марихуаны. Каору и Дуглас предпочли глядеть с загадочным видом. Рёдзи, Тодзи и Кенске стояли, Каору и Дуглас эротично вытягивали ноги на плоской поверхности, Синдзи сидел. Симон рассказывал:
— Ния была моей единственной возлюбленной и после её смерти я часто менял женщин. В этот раз я разнообразил свою жизнь распутством с мужчинами-иностранцами.
— В этой оргии не было ни одной женщины! — обратил внимание один из интервьюеров.
— Да.
— Симон, тебе нравится мужчины? — Симон настаивал на то, чтобы с ним общались панибратски.
— У меня нет к ним особой страсти как к таковым. После смерти Нии я решил наполнить свою жизнь распутством и проститутками. Потому вас не должны удивлять мужчины. И то, что я дозволил опубликовать эту записи.
— Дозволил? То есть это была не твоя идея, Симон Проходчик?
— Нет, не моя, — Симон указал на Кенске.
— Да, это я очень захотел опубликовать эту запись! Меня очень возбудила сама мысль об этом! — лохматый парнишка с веснушками почесал затылок. Кажется, он до сих по немного нервничал. — Я хочу, чтобы какое угодно количество живых [людей и зверян, то есть] увидело то, как мы ебëмся!
Синдзи, выкурив косяк, потом спросил у Симона:
— Ты послушал Кенске-куна для того, чтобы нанести удар по ханжеству Росиу?
— Ха-ха! Возможно, — подумал Симон, — это так — да. Но только отчасти. Я действительно хотел отвлечь мысли от всего этого. Кенске был как нельзя кстати.
— Симон, мне не нравится ваш конфликт, но мне нравится твоя политика. Я ненавижу всякие ограничения сексуальности, которые не ограничены рациональными причинами, — кивнул Синдзи. — На правах твоего советника я должен приложить все силы, чтобы тут не выросло то, что выросло у меня на родине. Никакого ханжества, никаких иррациональных ограничений.
— Синдзи, — Симон на самом деле крайне мало уделял внимание сексуальной культуре, будучи готов одобрить, похоже, любые отношения, если они по согласию, — ты действительно предлагаешь мне простить Росиу?
Симон сейчас посмотрел очень серьёзно на своего собеседника:
— Симон, не буду скрывать, но я хочу, чтобы это было так.
— Синдзи, скажи, ты бы оставил всё в прошлом? У тебя не было бы тяжести на душе, если бы ты был на моём месте? Если бы ты столкнулся с таким предательством, с каким столкнулся я, а? — Симон строго взирал в глаза Синдзи, и было видно, что это очень волновало Спирального Короля. — Дай честный ответ. Мне от тебя в первую очередь нужна честность Синдзи — всё, что есть у тебя на душе, я хочу знать.
Синдзи даже слегка растерялся от перевода темы в такое серьёзное русло:
— Симон-кун, я скажу тебе две вещи. Во-первых, я хочу, чтобы ты полностью примирился с Росиу. Потому что это важно для нашей борьбы. Во-вторых, я очень не уверен, что смог бы простить Росиу. Возможно, я мог бы его простить, но в таком случае тяжесть всё равно бы осталась. В этом я уверен. Вот что.
Симон кивнул.
— Спасибо, Синдзи, за честный ответ. Синдзи, я не могу простить Росиу ради общества. Ради своего долга я могу делать всё так, словно ничего между нами не было. Но это — снаружи. В сердце всё останется, ты понимаешь.
Синдзи тоже кивнул. Его зрачки сейчас расширились.
— Синдзи, — далее к ним подошла Хикари, — мне кажется, сексуальную свободу надо прикрутить в отношении детей. Педофилия здесь — норма.
Синдзи подумал, держа палец у рта.
— Ну, в архаических обществах возраст для вступления в отношения гораздо ниже наших, — подумал Синдзи. — Не знаю, если честно. Пророк Мухаммед, например, жил с одной из своих жён с девятилетнего возраста. Хм, не знаю.
— Нужно ограничить всё это, — настояла Хикари. — По крайней мере до тринадцати лет, как у нас в Японии.
— У нас браки бывают с девяти, — подумал Симон, — но обычно старейшины дозволяют сексуальную жизнь, если речь идёт о тех, кого вы называете детьми. Росиу давно ввёл указание, что возраст согласия — двенадцать лет, но это скорее рекомендация, чем закон. Это в пределах Каминограда — вне пределах всё решают старейшины.
Бледная босая ступня бесшумно коснулась к краю крыши. Облака казались очень низкими. Каору, оставшейся только в набедренных тканей, стоял и дышал полной грудью. Послышался топот — Гимми в синей униформе подошёл к краю. Стал возле Каору. Прохладный ветер трепал пепельные и рыжие волосы.
— Дуглас — очень необычный человек, — первым заговорил Гимми, когда Каору обернулся к нему с вопросом на лице.
— Его пример, я уверен, очень сможет вам помочь, — Каору полностью развернулся к Гимми своим белым рельефным торсом.
— Ага.
Рыжеволосый паренёк с веснушками сейчас достаточно пространно поглядел вдаль с такой высоты.
— Не знаю, что сказать, — шаги Гимми, он прошёл возле бока Каору, встал на самом краю, носы ботинок прямо возле обрыва.
— Можно ничего не говорить, — Каору снова развернулся грудью к ветру, лицо — очень лёгкое, свободное и живое. — То что видит человек, порой, нельзя описать. Гимми-кун, ведь то, что чувствует другой, иногда не передать словами.
— Никогда не думал, что наш язык сможет быть настолько беден, — сказал Гимми.
— Иногда, — Каору блестел в лучах светила, — проще передать свои ощущения какой-нибудь метафорой, — он смотрел в ответ очень оптимистично, но с ноткой возвышенной печали: — Например, «Звезда по имени Солнце».
Примечания:
1. https://clck.ru/36hVzX
Я на это кончил.
2. https://i0.wp.com/cdn.miridei.com/files/img/c/idei-lyubvi/sex-ideas/%D1%84%D0%BE%D1%82%D0%BE%2013.jpg
3. Прикид гарема
https://clck.ru/36oSyH
https://clck.ru/36oSz3
Внешний вид Тхуринэйтель в форме монстра отсылает к облику боевых вампирских зверей из «Некроскопа» Брайана Ламли.
Дугласа я добавил в ранние главы при редакции. https://ficbook.net/authors/1887486/blog/190206#content