Рагнарок Старшего Бога Евангелиона

Каору смущал консервативных китайцев, когда шёл куда-то в одной пижаме. Ему было всё равно. Каору вошёл в сауну, оставил снаружи пижаму, бледное, нагое тело погрузилось в воду. Включил себе музыку, дал ИИ голосовую команду. В руке — бокал мартини с кубиком льда. Каору вальяжно пил через соломинку, когда сидел среди клубов пара. Пил его очень медленно, иногда прерывался на то, чтобы подпевать. Каору в такие моменты мечтательно прикрывал глаза и воображал, как выступает на сцене. В сауну вошёл обнажённый парень. Он не постучался и даже не поздоровался — это хорошо, подумал Каору, ибо любил своенравных больше, чем услужливых. Хост шагал абсолютно бесшумно, но Каору вовремя заметил входящего, открыл глаза сразу, как только двинулась ручка двери. — Европеец? — Каору приподнял бровь, приказал ИИ сделать музыку тихой. — Я думал, сегодня, как обычно, будут китайцы… Этот парень казался ровесником Каору. Сказать, что он был восхитителен — ничего не сказать! Лицо без признаков растительности, в меру смазливое и в меру мужественное одновременно. Глаза — очень выразительные, полосы насыщенных бровей их лучше всего подчёркивали. Тёмненький, немого каштановый, в причёске в общем-то нет ничего необычного, чёлка хорошая. По сложению — в меру высокий, в меру мускулистый, точно хорошо тренированный. Выше Каору. Член… словами не передать, как он хорош! — Сегодня тебя буду обслуживать я, — босые ступни касались пола вот прямо бесшумно, когда он шагал к Каору. Последний весь наполнился очень тёплой энергией — она хорошо ощутилась даже на фоне горячей сауны. О, какое страстное предвкушение! — Как тебя зовут? — очень живо поинтересовался Каору после того, как приказал ИИ заменить песню и музыку — чтобы она больше подходила этому человеку. — Дуглас. — Дуглас-кун! Ты мне очень нравишься! — Каору залпом проглотил ледяное мартини, которое до того намеревался всё-таки ещё несколько секунд подтягивать медленно. — Рад за это; давай начнём медленно — я не люблю быстро переходить к поцелуям и тому подобному, — сообщил о своих вкусах Дуглас. — Хорошо, Дуглас-кун! Я с большим удовольствием… — Каору немного озадачился. — Поцелуи для тебя — это слишком рано, да? Альбинос взялся рукой за свой гладчайший подбородок. Сладострастный взгляд красных глаз пробежал от головы до ног хоста, чтобы придумать, что с ним поделать для начала. — Что ж… давай что ли помассируем друг друга? Начиная с ног… Дуглас молча кивнул. Парни сели в воду напротив друг друга. Каору решил разговориться с ним. — Дуглас, как ты очутился в Поднебесной? — Каору держал в руках ногу Дугласа, делал массаж подошвы. — Я родом из Нью-Йорка, — и тут Дуглас смолк. Он перетирал пальцами большой палец ноги Каору. — Какой ты напряжённый, — альбинос больше активно массировал стопу по бокам. — Просто не люблю рассказывать сторонним людям о себе. — А? Ну ладно, тогда давай просто сидеть и массировать друг другу ноги. — Хорошо. Время потянулось в безмолвии и в неторопливом действии среди приятных паров. Музыка по-прежнему играла, очень тихо. Дуглас обратил внимание на редкие, очень тонкие пепельные волоски на ногах Каору. Сам Каору обратил внимание на более частые и тёмные волоски на ногах Дугласа. — Ты ведь не хост? — спросил вдруг Каору. Дуглас промолчал, сбавил обороты массажа возле большого пальца Каору. Он всё время возился возле него, что говорило о том, что он пребывает в глубоких мыслях и почти не обращает внимание на внешний мир. — Кто ты на самом деле, Дуглас-кун? Пальцы Каору не прекратили интенсивность массажа — он только что закончил живо массировать одну ногу и взялся за вторую. — Прости, просто у меня случилась беда с родителями — и я немного…плохо веду себя на работе. Давай я тебя поцелую, — посмотрел на него Дуглас. — Если ты не можешь заниматься этим со мной, то не нужно… — Нет, я хочу… Дальше Дуглас оставил его ногу и продвинулся, чтобы поцеловать. Мужчины наконец обнялись, их губы слились… Руки Дугласа схватили горло Каору так, что шея обычного человека сходу бы сломалась. Секунду назад губы Каору впивались в губы человека, а теперь перед лицом раскрылась волчья глотка, полная острейших зубов! — А вот этого я никак не ожидал! — Каору сейчас не показал во взгляде ни капли страха — одно только удивление, такое, с каким обнаруживают щенка под дверью. Хотя нельзя сказать, что это был именно волк. Это было металлически-серое существо, похожее на смесь стереотипного гремлина и стереотипного оборотня и столь же стереотипного вампира с чертами дьявольской летучей мыши. Торчащая проволокой ржавая-красная грива на голове, острые уши, очень длинные, торчащие назад и вверх; руки и ноги — бронзовые ниже локтей и ниже колен, соответственно; вееры острых когтей; вытянутая морда очень гротескная и крупная; какая-либо растительность на коже, кроме упомянутой гривы, отсутствует. Глаза — два озера кипящей крови! Грудь — мускулистая, гениталии вроде больше не проглядываются. Во рту — очень острый, красный язык. Слабая аура АТ-поля — Каору для начала отбросил Дугласа. Перемещение его крупной туши разбросало некоторые предметы. Монстр схватился рукой за стул… и резко утратил объём, ужался до какой-то плоской структуры, чтобы затянуться по протяжению угла сидения. Каору глазами его теперь не видел, но чувствовал ангельским восприятием, как он помещается через угол доски пола к углу стены. Каору следил взглядом. Из угла стены вылетели тёмно-зелёные сюрикены. Каору почувствовал, что Дуглас движется внутри углов сразу в двух направлениях — к стене и внутри углов сюрикенов. Сюрикены сталкиваются с многоугольником АТ-поля. С них Дуглас перебегает на этот щит. Одновременно он выпрыгивает с угла позади Каору. Объёмная рука Дугласа при этом от локтя переходит в плоскость, плоскость сужается и уходит в угол. Одновременно с этим из щита АТ-поля выходит та самая рука, которая там исчезала. — «Интересно… он проходит сквозь углы — где-то я уже такое слышал…» Дальше Каору очень быстро посмотрел в четыре стороны, проворно вертя своей худой шеей. Из углов там появились ещё такие оборотни. Каору удивился. — «Я не чувствовал, чтобы ещё сюда кто-то приближался!» Оборотни частично вылезли из углов сауны — тянулись, переходя из плоского тела в тело объёмное. Каждый был вооружён, помимо собственных когтей и клыков, индийским метательным оружием огромного размера, каким казалось, было очень неудобно тут даже замахиваться. — «Нет!» — понял дальше Каору, уловив ангельской чуйкой момент разделения Дугласа. — «На самом деле — он один!..» Каору развернул барьеры — каждый из пяти локальных щитов-многогранников получил прямое попадание. И оборотни скользнули в их углы точно так, как они уплощались и утончались при переходе в углы обычных стен или предметов. — «Хотят воспользоваться угловатой формой моего АТ-поля? Любопытно…» Каору открыл много-много щитков АТ-поля. По крайней мере тысячи их разделили его самого и противников. Вернее противника. Путь Дугласов растягивается, он бежит от одного угла к другому… И Каору смотрит на это как на игру с забавным щенком. Потому что щитков АТ-поля всё больше и больше. — Забавно, но может хватит? Дуглас сам понял, что бежит по кругу. Он застрял внутри барьера. — Я не смог убить тебя, — Дуглас выбрался, после чего собрался из пяти версий снова в одну. Он схватился руками за голову, кажется, собираясь себе её буквально оторвать. — Нет, погоди! — взгляд Каору далее обернул всего нового знакомого своим АТ-полем. — Не надо так сразу убивать себя!.. Ты ещё потом успеешь, если захочешь!.. АТ-поле в виде ауры, в ней нет углов, Дуглас не может двигаться. Каору теперь внимательно рассмотрел этого монстра в объёмном виде. — Дуглас-кун, прежний твой вид мне нравится больше… — альбинос потёр себе пальцами подбородок. И Дуглас издал вздох: — А ты не похож на фанатичного аскета! В следующий момент за дверью послышались шаги. Каору бросил взгляд на все те предметы, которые они перевернули ранее, после чего эти предметы вернулись на свои места. — Эй, — сюда заглянул управляющий досугом важных китайских офицеров, чиновников и прочих тому подобных лиц на этой базе NERV. Каору хорошо знал этого человека. — Нагиса, всё в порядке? Вместе с ним сюда заглянули двое чрезвычайно смазливых китайских близнецов, настолько смазливых, что их лица выглядели как лица девушек. — Да, всё в порядке, — Каору далее обратился к нему по имени, которое совершенно неважно для повествования. Каору сейчас сидел там, где раньше пил мартини. Дуглас как раз наливал ему ещё — в форме человека, разумеется. — А откуда тут взялся этот парень? — управляющий досугом не узнал Дугласа. — Это мой приятель — я вас потом познакомлю, — пообещал Каору. Он улыбнулся паре близнецов. — Я сейчас хочу кого-то более мужественного, нежели ребят, которых любит ваша элита. — О, ты бы видел их члены! — хозяин хостов посмеялся и указал на то, что болтается между ног у этих близнецов. Смазливые юнцы с идеально выбритыми телами, женскими лицами и женскими причёсками, обладали просто огромными членами! Даже свисая в небоевом состоянии, они поражали своим размерам! Эти близнецы сейчас развратно смеялись, обнимались и целовались на глазах у Каору. Член Каору сразу навострился. Дуглас, чтобы выглядеть естественно, схватился рукой за этот инструмент, задрочил клиенту. — Обязательно! Обязательно! — дальше Каору растянул речь, чтобы Дуглас уж точно подольше подрочил ему, по итогам чего альбинос таки выставил лишних людей. Дуглас не стал останавливать дрочку, потому как Каору любовным взглядом дал понять, что этого не желает. — Дуглас-кун, ты хотел убить меня по той причине, что я — Мальчик SEELE? — в устах Каору слово «мальчик» звучало невероятно пошло. Альбинос взял мартини и начал вливать его в себя из горла. — Да — ты можешь уничтожить весь мир, — Дуглас обосновал свои намерения. — Верно, я обладаю силой, с помощью которой могу быть добрым Богом или Дьяволом-разрушителем. И в это раз я намерен стать героем, — Каору всё же налил мартини в бокал и бросил себе туда ледяной кубик. — Я тоже заметил. Ты слишком сильно наслаждаешься этой жизнью, чтобы походить на безумного фанатика конца света. — Дуглас согласился, он всё дрочил Каору. — Потому, возможно, ты прав. — Если бы ты мог меня сейчас убить, ты бы это сделал? Даже видя образ жизни, мало похожий на образ жизни тех, кого окромляют Учителя Праведности? [1] — Конечно, я бы убил тебя, Табрис. Подобного тебе опасно оставлять в живых. Ты — порождение богохульных технологий. — Спасибо за честность. А я не буду убивать тебя, Дуглас-кун. Ты напал на меня с благими намерениями. Я откажусь от убийства, чтобы убедить тебя в том, кем я намерен быть — дьяволом или героям? — Значит, я могу идти? — спросил Дуглас. — Да, но я всё же хочу, чтобы ты ещё провёл со мной время. Дуглас перестал дрочить. Пару секунд он думал, потом продолжил мастурбацию. — Хорошо, я останусь… Каору налил ещё мартини. — Расскажи о себе, Дуглас-кун. Как ты стал тем… кем ты стал? — Я родился и жил в Нью-Йорке, однажды в Рождество моей семьи не стало и меня взяли на обучение люди, про которых я тебе больше ничего не скажу. — Твоя история один в один как моя. Только родители у меня были приёмные. Дуглас подумал. — Табрис, ты хочешь, чтобы я с тобой переспал? — Очень хочу. Но, Дуглас-кун, если для тебя это совсем-совсем неприемлемо, то я, конечно же, тебя не заставляю. — Моя вера осуждает такое, как вредное заблуждение. Но знаешь, я очень удивился тебе, Табрис. Я думал — ты маньяк, жаждущий разрушить мир. Я удивлён, что ты на самом деле не такой… — У моей души есть тёмные стороны, но ты видел бы, как я от них отшатнулся сегодня. Каору томно взглянул, явно желая перейти к делу. — Хорошо, — согласился Дуглас, — но только я сверху. Каору на это разразился громким радостным смехом. — Знаешь, Дуглас-кун, мне бы в голову не пришло что-то другое! Дуглас работал — его вспотевшая грудь олицетворяла собой вершину сладострастия, вернее одну из вершин — второй вершиной служил сам Каору; лежал на кушетке лицом вниз, обхватывал её руками, получил прочистку, на которую громко стонал и, если затихал на какие-то моменты, то только для того, чтобы слушать тихие и редкие стоны Дугласа. Каору сейчас полностью убрал музыку и песню. Дуглас трахал его с огромной скоростью, каковая стала ещё больше, когда парень подходил к оргазму. Дуглас сам издал в такт Каору очень громкий стон перед тем, как залить кишки любовника своей спермой. — О-ох, Дуглас-кун!. Ва-ах-х! — Каору очень глубоко насладился таким исходом. — Тебя ведь ещё, да? — Дуглас после оргазма смог издать несколько хлюпающих звуков. — Да, конечно… Дуглас взял Каору, перевернул его на спину, после чего, прямо без перерыва, вошёл в него. Очевидно, Дуглас хотел видеть глаза своего любовника. О, сколько сладострастия в них было, сколько обожания! Каору ел своим взглядом лицо и грудь своего любовника. Дуглас схватился рукой за член Каору, имел и дрочил, пока не получил белый фонтан, обдавший руку и пупок. О, как же сексуально развалился теперь Каору на кушетке, как он отдыхал после того, как кончил! Как томно выглядели его постоянно чуть приоткрытые губы, в каком же райском состояние витал его взгляд! Это, конечно, было только начало. Они влили в себя пару бутылок, съели по мороженому, после чего продолжили секс: Дуглас брал его стоя, держал на руках, Каору хватал ногам своего любовника. В этот раз они подобрали момент, чтобы кончить вместе. Когда оба подходили к этому, Каору и Дуглас с крайней жадностью впились ртами. Каору дальше откинул голову, громко раскрыл рот и вытаращил глаза. Дуглас сжал губы и закрыл веки. Сперма изверглась одновременно — на мускулы груди Дугласа и снова в кишку Каору. Сразу же после этого юноша и юноша обменялись быстрыми и короткими поцелуями — во время которых нога Каору встала на пол, но в целом он ещё не слез с члена… Каору и Дуглас какое-то время сидели в горячей воде, делали друг другу массаж ног — в этот раз куда более страстный: Дуглас целовал ножки Каору, прямо взял сразу две и по очереди чмокал большие пальцы, прочие пальцы, второй, третий, четвёртый, мизинец! Каору, наблюдая за таким, поощрял подобное и целовал пальцы его ног в ответ… но всё же не так страстно. Дальше ребята ещё употребили целую кучу сладостей и запили ту алкоголем. За этим делом они слушали музыку, во время чего повели разговор об исполнителях. Дуглас и Каору нашли общий диалог именно на этом фоне. После этого они встали из-за стола. Дуглас захотел ещё полежать в воде с ним. Они отдыхали так. Закончили на том, что Каору начал делать минет, когда Дуглас лежал, после чего Каору очутился на четвереньках и принял в глотку — Дуглас очень быстро трахал, яростно и так, что горло обычного человека осталось бы с содранной кожей! Дуглас опрокинул голову, прозвучал с нотками рёва — сперма летела брызгами, прямо залила горло и стекала в желудок. После этого, прямо не сникая членом, Дуглас ещё минут десять подряд прочищал Каору, когда альбинос руками стоял на полу, а ноги его держались в воздухе у боков актива. Стон-стон-стон… сперма Каору вылетела без участия рук! Прямо светлыми каплями полетела на пол. Дуглас и Каору вытерлись полотенцем и отправились в комнату. Любовники легли на кровать. Каору лежал на боку, Дуглас накрывал его рукой, они накрылись наполовину одеялом. Альбинос сразу отрубился. — «Есть шанс, что его АТ-поле слабее, когда он спит… и я смогу!..» Дуглас взглянул на свою руку, после чего отпустил, не стал обращать ту в веер когтей. Он просто лёг — перед его лицом пепельные волосы, в них Дуглас поспешил зарыться… Утром Каору встал, подошёл к зеркалу, начал чесать себя гребнем. Дуглас открыл глаза сразу, как только Каору зашевелился. Дуглас смотрел на голое тело перед зеркалом, к нему спиной, на его ягодицы, ноги… Дуглас испытал чувство любви к этому человеку! Он подумал… Его родители погибли в результате разборки между тайными обществами. Его забрали ребёнком в зловещее место Куньлунь, что в Гималаях. К семнадцати годам Дуглас Фэрбанкс стал одним из ниндзя клана Акусинкагэ, чтущих Чёрного Будду. С помощью ритуалов, изложенных в сакральной книге «Курагари но сюкай», которую даровал сам Чёрный Самурай (одно из воплощений «Безликого Бога с тысячью лиц» — на ряду с Чёрным Буддой и Чёрным Ламой), избранных бойцов могли «заражать» частицами духа М’хитры — вожака Гончих псов Тиндалоса. Дуглас стал «тенью» — не человеком, а инструментом для планов вождей этой организации. Войны с подобными тайными обществами, где все одинаковы — ни у кого нет личности, все является лишь рабами неких великих и сакральных начал или умов. Какая разница между Ланг Фу — бессмертным лидером культа Ктулху, живущим в горах Китая; между Хо Фонгом — лидером культа «женской реинкарнации Иисуса Христа», который стремится превратить Восточную Азию в общество «живых механизмов со стёртой личностью»; между Эдвардом Чендлером, лидером «Сынов Террора»; между бароном Гауптманом — лидером Братства Зверя; Советом SEELE, который возглавляет якобы тот самый Вечный Жид; братством Neon Ordo Dominate во главе с Генрихом Орё, которого якобы предсказал Нострадамус — если все они лишь инструменты надчеловеческих целей, для которых плоть и дух людей есть инструмент, пустой внутри? У Дугласа осталось только имя, чтобы обозначать сосуд священной пустоты, которой он стал. Он не мог позволить себе ничего. Он только выполнял приказы и слушал. Никакой жизни для самого себя. А вот Каору жил только для себя. Это было видно. Дуглас был поражён тем, насколько Каору счастлив таким образом жизни и насколько он уравновешен духом. Дуглас вдруг почувствовал весь абсурд войны SEELЕ и культа Ктулху, Братства Зверя и братства NOD. Кто такие — эти рядовые боевики и агенты всех этих организаций? Все они — безвольные и бесчеловечные пособники неких чудовищных сил, перед которыми отступает всё человеческое, слишком человеческое. Каору не был человеком. Но в нём Дуглас увидел квинтэссенцию человечности. Наставники научили Дугласа видеть истинную суть вещей — и он видел холодную бесчеловечность во всём, что делают Акусинкагэ, SEELE или почитатели Ктулху, и знают только то, что так надо — и Дуглас увидел тёплую человечность в каждом движении Каору, в том как он пил мартини или слушал музыку. Дуглас не слушал ничего, кроме ритуальные гимнов и эзотерических молитв Акусинкагэ. В детстве он увлекался музыкой, тренировки секты сделали его память абсолютной, потому он мог во всех деталях вспоминать, что он слушал до инцидента, который изменил всю его жизнь. Благодаря этому Дуглас смог поддержать вчера разговор о музыке. Каору заметил, что его познания отстали. Дуглас был одним из самых лучших на ниндзя клана Акусинкагэ, простого бы генина не послали убить Мессию SEELE. Никто не сомневался в его мастерстве — юноша мог убить кого угодно без малейшего движения сердца. В их клане активно практиковалось стирание личности, полное превращение человека в инструмент, исполненный холодной и величественной гордостью только по той причине, что он — инструмент в руках высшей силы. Точно таковы адепты культа Ктулху, SEELE, NOD и прочих, прочих тому подобных тайных организаций, использующих скрытое от мирских людей знание и покровительство нечеловеческих существ, чтобы вести борьбу за великие планы и цели. Дуглас вспомнил, как наставники объясняли ему, что слуги Великого Ктулху прекрасно осведомлены о том, что все они будут уничтожены в момент, когда достигнут своей цели — когда Спящий Король будет разбужен, им останется лишь умереть с глубоким чувство выполненного долга; Великий Ктулху никому не обещает спасения, он никого не вознаграждает за служение, всё, что он делает — так это облучает торсионными волнам мозги тех, кто ему служит, он стимулирует в них гордость и жажду служить ради сверхценной идеи. Они говорили об этом так, как будто эти что-то плохое. Но сами они между тем учили его отрешаться от земной личности, чтобы чувствовать себя лишь безликим орудием клана. Таково было просветление Чёрного Будды, возможность насладиться чувством бесчеловечной пустоты внутри себя взамен привычной человеческой личности. Дуглас подумал — в чём разница между культом Ктулху и философией его клана из ужасного подземного Куньлуня? Каору не был человеком по природе, но он наслаждался своей человечностью больше, чем кто-либо из людей, каких только знал Дуглас. Он помнил, как его отец ходил на работу, как мать ухаживала за растениями, как он ходил в школу и слушал музыку. Вот эта жизнь… — Эй, Дуглас-кун, ты чего призадумался? — Каору спросил об этом после того, как Дуглас пребывал в очень долгом, можно сказать, могильном молчании. Это было совершено нормальное состояние для клана. Среди Акусинкагэ одним из главных грехов считалось пустое слово — потому все там старались говорить только по делу. Никаких близких людей там не было — каждый член клана был столь же близок, как всякий другой. Наставники клана считали, что все беды мира происходят из-за того, что люди делят друг друга на близких и чужих, потому следует ко всем относиться с одинаковым чувством пустоты, как в своей души, так и в глазах другого. Дуглас поймал себя на мысли, что он теряет то единение с пустотой внутри себя. В голове возникли совершенно лишние мысли и идеи, способные пошатнуть господство пустоты. Дуглас видел перед собой Каору и понимал, что пока он рядом, господство пустоты всегда будет под угрозой. Дуглас тогда сказал, что ему надо идти. — Останься, пожалуйста, — Каору так попросил его, таким голосом, с таким желанием, которое стояло за этим словом, что Дуглас понял — он будет жалеть о том, что сейчас уйдёт. Совершенно внезапно случилось нечто неожиданное — из глаз прорвались слёзы. Каору сразу же устремился обнять Дугласа. Прямо как мама в детстве. Дуглас потерял контроль — при воспоминаниях о маме он начал реветь как совсем маленький! Фу Маньчу — важный человек в клане Акусинкагэ — был тем, кто носил титул «земного воплощения Чёрного Будды» — он был тем, кто взял мальчика и обучил. Обычно в клан не брали людей из внешнего мира, потому как полагали, что там все осквернены богохульными технологиями — философия Акусинкагэ проповедовала радикальный луддизм. Считалось, что технологии притупляют естественные мистические чувства человека. Дуглас оправдал ожидание — очень мало кто мог выучить сильную технику клана — Хякки Ягё («Ночной парад ста демонов») — это заклинание призывает 108 астральных двойников, олицетворяющих разные версии самого ниндзя на протяжении разных моментов времени, ведущих сражение. 108 в облике человека. Или всего четыре в облике Зверя. Потому что вот во столько раз форма Зверя сильнее человека, что 27 ниндзя в облике человека равны только лишь одному Зверю. Фу Маньчу и прочие старшие учителя регулярно наставляли молодое поколение, что «пустота» — это любовь Чёрного Майтреи. В отличие от Чёрного Будды, Чёрного Ламы и Чёрного Самурая, которые считались разными лицами одного Тысячеликого Бога, Чёрный Майтрея считался тем, кто придёт в будущем. Считалось, что он — тот, кто растворит порочное «я» всех, кто существует, все уйдут в Нирвану — в «пустоту любви», которую пока могут почувствовать лишь немного, кто достиг просветления. Вот ради какой цели следует вести войну с еретиками из SEELE или с культистами кого-то там Ктулху. Вот как говорил Фу Маньчу: — Порочный мир пребывает в Колесе Сансары, в котором всё повторяется. В том числе грядущая Священная война. Ктулху, SEELE и прочие NOD сражаются за власть и за свои цели, когда кто-то из них побеждает, то всё начинается заново. Только растворение в пустоте может дать всем покой. Основой этого растворения служит величайшее чувство — любовь. Любовь — это пустота. Мы должны ждать Майтрею! («Тот, кто есть любовь»). SEELE, естественно, поучали тому, что Акусинкагэ — богохульные еретики, подобные NOD. Учителя Праведности говорили так: — Наша цель — собрать Свет во тьме и сделать Свет снова Единым, чтобы преодолеть ту раздробленность, которую принёс мятежник Азатот. Еретики Акусинкагэ хотят окончательно унести Свет во тьму и растворить его в ней! Братство NOD (Neon Ordo Dominate, созвучие с библейской землёй Нод было, конечно же, не случайно) — были теми, кто считал Кайдзю и тому подобных существ божьими Ангелами, особенно они почитали «Ангела вод Оаннеса», спящего в «подводном Иерусалиме». По их мнению «Ангелы» должны были уничтожить неверных и врагов Единого Бога, после чего установить вечное царство. NOD призывали всех истинно верующих встать на борьбу за царство Божье, они активно вербовали себе новобранцев из христиан, мусульман, буддистов и всех тому подобных религий, не делая никаких различий, ибо понятия Бога у них было довольно растяжимое. Главное — беспрекословно подчиняться и регулярно употреблять вещества, «открывающие душу Ангелу Оаннесу». Обычно после такой обработки от человека вообще ничего прежнего не оставалось и он мог сказать ровно два слова «Ктулху фхтанг», чтобы потом с безумным взором, обвешав себя взрывчаткой, бежать с автоматом на войска того правительства, на территории чьей страны находилась ячейка NOD. Слабые здоровьем новобранцы и те, кто вообще терял разум во время подобной процедуры, какое-то время эксплуатировался на износ в качестве чернорабочего или проститутки для высших членов, ну а потом становился жертвой ритуалов старших жрецов — местные чешуйчатые пастыри утверждали, что это их сам «Ангел Оаннес» выбрал для того, чтобы забрать в свой «подводный Иерусалим» раньше прочих. Дуглас сказал, что хочет провести ещё некоторое время с Каору. — «Я не один из тех, кто должен общаться с внешним миром, моя задача — быстро убивать. Меня не учили сопротивляться миру. Меня не учили, как остановить грязь мира, чтобы она не смогла засорить внутри меня божественную пустоту». Дуглас трахался с Каору не только в этой комнате, но в разных других местах. Он трахнул его один раз в раздевалке, трахнул на улице, когда они скрылись в кустах. Один раз, когда их могли застукать, Дуглас утащил Каору в ближайший угол. Каору пригласил Дугласа в ресторан, где он представил его своим знакомым. У Каору было несколько фанаток — женщин разного возраста. Каору не вступал с ними в интимную связь, они просто общались. Как сразу понял Дуглас, все они его просто обожали. Каору хотел, чтобы Дуглас тоже подружился с ними. Для этих женщин это была обычная ситуация — познакомиться с кем-то из многочисленных любовников Каору, они менялись каждый месяц, их иногда было больше одного и иногда повторялись уже знакомые. Дуглас по ходу таких знакомств имел связь с тремя девушками. Каору смотрел с ним китайские дорамы. Дуглас был поражён, но Каору мог с улыбкой рыдать над вымышленными историями, разыгранными очень нелепо. Ещё Каору обожал разных китайских айдолов, он водил знакомство с некоторыми из них. И познакомил с ними Дугласа. Почти всегда такое знакомство заканчивалось групповухой. Сам Каору никогда не желал в анальном сношении выступать в качестве мужчины, потому всегда передавал пассивных друзей-айдолов в руки своих личных трубочистов. Так что у Дугласа оказалось много работы — почти каждую ночь он кончал не меньше шести раз в — по крайней мере — три задницы. Все айдолы оказывались восхищены его выносливостью, некоторые предлагали ему за большие деньги остаться жить с ними. Дуглас, понятное дело, отказывался. Разумеется, не обошлось без концертов. Китайские чиновники умоляли Каору не расшатывать духовные скрепы Поднебесной. Проблема заключалась в том, что Каору совершенно не умел скрывать свою нетрадиционную ориентацию — эта ориентация у него проявлялась банально в голосе, в жестах и в походке. Выход нашёл один из китайских чиновников — он предложил Каору облачиться в женскую одежду. Каору так и сделал. Ещё ему выдали чёрные очки и длинный иссиня-чёрный парик. Всё — такая маскировка совершенно точно спасала все духовные скрепы! «Нагиса Каору» — если на европейский лад, где «Нагиса» — имя, а «Каору» — фамилия, такой псевдоним выбрала эта «бледная брюнетка» японского происхождения. Каору выступал в Китае именно в таком прикиде. Конечно, иногда он выступал в своём настоящем виде, но уже в специализированных заведениях. Дуглас в ближайший месяц составил ему пару. Благодаря тому, что ниндзя в совершенстве владел телом, у него не возникло никаких проблем с тем, чтобы петь и танцевать на сцене под блеск софитов. Каору обладал огромной энергией и мог давать по два или даже три выступления в день. При этом он никогда не брал деньги. В один момент SEELE дали Каору задание. — Еретики призвали демона в Тегеране, Надежда, ты должен изгнать его, — так обратился к Каору монолит-голограмма. — Ты сказал SEELE про меня? — спросил Дуглас. — Нет, — покачал головой Каору. — Они думают, что я где-то нашёл тебя здесь. Пока я веду с тобой себя как с одним из многих моих любовников, они не заподозрят ничего. — Я думал, SEELE тщательно ведут подсчёт всего твоего круга общения. Каору на это только весело рассмеялся: — Если бы им пришло в голову сосчитать всех моих мужчин, то перед ними встала задача из разряда «сосчитать все песчинки на пляже». Совершенно внезапно Дуглас почувствовал, как его священная пустота оказалась заполнена грязью из внешнего мира — он рассмеялся совершенно непроизвольно и весело. Они прибыли в Тегеран. Каору совершенно не думал о том, как он будет сражаться с тем демоном. Зачем? Вместо этого он договорился о проведении концерта. С собой Каору захватил двух близнецов с женскими лицами и большими членами. — Дуглас-кун, эти двое — элитные китайские разведчики. Дуглас уже это понял — потому как уж больно сдержанно и хитро выглядели эти близнецы, любящие на глазах у мужчин ласкать друг друга. — Я бы не взял их с собой, если бы не их члены, — шепнул Каору. — Тебе не хватает моего члена? — теперь Дуглас почувствовал ревность. — Мне больше нравится то, как они ласкают и имею этими членами друг друга. — Я это заметил. Каору действительно просил этих близнецов параллельно заниматься сексом друг с другом, когда он сам отдавался кому-то ещё. Каору почти ничего не говорил про демона. Дуглас сам подслушал, когда сидел в углу. Это была Мари — она вела разговор с кем-то: — Мусульманские учёные, руководствуясь древними текстами суфиев, вывели «искусственного Ангела». По их представлениям, это существо должно было обладать прямой связью с Аллахом. После пробуждения оказалось, что этот «Ангел» действительно обладает сознанием, похоже, он транслирует слова некой сущности, которая древнее тела. Во всяком случае нам до сих пор неизвестен источник энергии этой твари. Ей дали название Маляк аль-маут. Увы, вместо связи с Аллахом, этот Ангел быстро довёл всех, кто с ним общался, сперва до атеизма, а потом до отчаяния и самоубийства. Маляк аль-маут выглядел как полностью лысый, стройный и голый мужчина, равномерно исполненный белым светом, благодаря которому оказывались видны лишь незначительные очертания его тела. Он мог свободно летать и прикосновением разрушать молекулярные связи. Он излучал некое поле, которое расщепляло всякое вещество. Но главное — это его речь. Каору и Дуглас спустились сюда. Чтобы у SEELE не возникло лишних вопросов, Дуглас спрятался в угол одежды Каору, то есть был абсолютно невидим. Когда Каору шёл по лаборатории, то не раз натыкался на труп самоубийцы, а у самой камеры содержания за бутылкой спиртного сидел учёный с таким видом в глазах, словно на него упал целый мир. Как только Каору бросил взгляд на магнитный замок, и дверь отъехала перед ним, Маляк аль-маут подошёл к нему. Было видно, что Тегеранский шайтан открыл рот, он что-то говорит. Каору моргает. — Почему я ничего не слышу? — спросил Дуглас. — Потому что я заблокировал АТ-полем звук. Каору стоял и ждал, когда Маляк аль-маут поймёт, что он совершенно напрасно сотрясает воздух. Тегеранский шайтан понял это сейчас — это стало ясно по тому, как он резко закрыл рот, очень слабо выраженный среди белизны, после чего протянул руку, чтобы коснуться АТ-поля. Судя по выражению черт лица, Маляк аль-маут привёл в ярость. Он надавил руками на барьер, после чего начал расширять свою ауру. Ближайшие к нему объекты в камере содержания просто моментально рассыпались до крошек настолько маленьких, что их стало невидно. Каору тогда заполнил камеру содержания своим маревом. Маляк аль-маут начал в гневе и агонии сжиматься… — Что если развернуть воздействие твоего поля? — Каору это сделал. Маляк аль-маут начал буквально крошиться в белый порошок, начиная от рук и ног. Каору отвернулся, когда за его спиной в белые крошки распалось лицо, полное бессильной ярости. С ним исчез немой крик. От Маляк аль-маута ничего не осталось. — Судя по его эмоциям, та сущность, которая избрала пристанищем это тело, погибла вместе с ним, — подумал Дуглас. Учёный в пьяном бреду кинулся к Каору, называя его «истинным посланником Великого Аллаха, который изгнал проклятого шайтана». — Нет-нет, я всего лишь обычный джин. Я не Ангел. К тому же из неверных. Я просто проходил мимо. Каору потом пояснил: — Я не против, когда в NERV меня называют Ангелом, но там это слово означает всего лишь тип «инопланетных существ», к тому же по умолчанию недружественных. Когда мусульмане говорят «Ангел», то для них это означает, что я послан Всевышним. На деле же я никогда в глаза не видел никакого Всевышнего и делаю то, что желаю сам — слушаю веление сердца. Потому я не хочу никого вводить в заблуждение. «Angel» по терминологии NERV вообще означает «Alone Non-Governing Enemy-Lord» — это всегда надо помнить [2]. — Ты «враг» для NERV в том смысле, что тобой невозможно командовать, тебя можно только просить, — понял Дуглас. — Да, а ещё люди слишком хрупкие: Ангелы — форма жизни, которая, как биологический вид, не может сосуществовать с людьми, — пояснил Каору, выходя сейчас из секретной подземной лаборатории. — SEELE же верят, что ты — их Надежда, — вспомнил Дуглас. — Вот именно — Надежда: такова их вера. Я ничего не обещал SEELE. Не они избрали меня, но я и избрал их. Дуглас в этот момент глубже всего осознал, что означает «жить для себя». Каору в образе певицы из Японии выступал на концерте. Те китайские близнецы составили ему пару. Они, разумеется также нарядились в женщин и никто не заметил подвоха — всё было настолько мастерски сделано. Дуглас пел с ними. Каору дальше встретился с одним влиятельным бизнесменом, чья семья находилась в связях с SEELE. Нет, он не был геем и даже не был членом указанной секты (бизнесмен знал о них, но думал, что они — просто некий орден суфиев и ничего больше), просто ему нравилось общаться с Каору. Бизнесмен пригласил его к себе в особняк с видом на красивую гору. В этом особняке они жили. Каору тратил время и деньги на шикарные банкеты, на некоторых из которых он облачался девушкой. Он активно ходил по музеям, гулял по паркам, посещал самые разные туристические места. Три дня Каору жил в доме одного известного архитектора. Два дна жил у крупного чиновника. Почти на неделю задержался в храме, где проживала община дервишей (вот эти были уже по большей части членами SEELE разного круга посвящения, в том числе самого высокого). Каору очень нравились их танцы. Однажды, когда Каору и Дуглас гуляли по парку на территории особняков одного из высокопоставленных членов SEELE, к ним подошли двое высокопоставленных мужей из Стражей корпуса исламской революции. Они наставили на Каору пистолеты, обвинили его в гомосексуализме и сказали, что его теперь либо казнят, либо кастрируют и «сделают из него настоящую бабу, чтобы он не гневил Аллаха». Дуглас сразу понял, что это буффонада. Каору оказался следом с заломанными за спиной руками, его быстро полностью раздели, привязали к дереву и по очереди «изнасиловали». От Дугласа и китайских близнецов потребовалось потом ещё изнасиловать в ответ этих скотов. Один из напарников по этому поводу прокомментировал: — Эти люди — действительно геи, они работают на Комитет, — так ещё называли Совет SEELE, — только по той причине, что у стариков на них есть компромат. — Сколько политиков Ирана контролирует Комитет? — Дуглас начал питать чувства к одному из близнецов, потому на какое-то время спал только с ним, а Каору увлёкся другими мужчинами. — Я не знаю, но очень многих. Близнец сейчас делал минет. Ему пришло в голову добавить: — Кстати говоря, в этой стране гомосексуализм действительно карается законом. Практически все встречные, — он имел в виду местную элиту, — знают о том, что мы гомосексуалисты. — Почему они тогда реагируют на нас с таким радушием? — Потому что то, что дозволено Юпитеру, не дозволено быку. Близнец больше ничего не говорил, он вернулся к члену. А Дуглас подумал, что его учителя были правы, когда утверждали, что мир грязи соткан из лжи, несправедливости и лицемерия, что люди мира не умеют мыслить, само их мышление подобно беспорядочной куче мусора. Только священная пустота может принести покой и любовь, потому как она свободна от грязи мира, из которой сотканы души обычных людей. Через месяц Дуглас понял, что должен что-то решить в своей жизни. Он чувствовал, что должен расстаться с Каору и побыть один, чтобы уладить свою душу. Дуглас прямо об этом сказал — тогда Каору попросил только побыть с ним ещё три дня, чтобы они насладились напоследок совместным общением. Каору уже начал переключаться потихоньку на других мужчин, многих из которых он нашёл прямо в Тегеране — главным образом это были дети влиятельных чиновников и богатых бизнесменов — сколько часов они провели за банкетами и совместными обедами — сколько времени они потратили на путешествия и экскурсии и музыку? Дугласа, по ходу этих вечеринок и выездов на природу, Каору больше воспринимал как своего напарника и потому поручал ему заботу удовлетворять своих любовников. Лиц, склонных к пассивному гомосексуализму, среди элиты в Иране, к слову, оказалось даже больше, чем в Китае, по крайней мере по впечатлению Дугласа. Секс Каору и Дугласа вышел наиболее частым и насыщенным в самом конце, прямо как в первую неделю их знакомства. — После того как я попал к этим людям, я узнал от них, что боль и страдания, например, боль от потери моей кровной семьи, существуют потому, что наша пустота наполнена грязью. Привязанности, страсти, эмоции заполняют нас. Они взывают к жизни наше «я». Нам кажется, что «я» существует. Когда нам это кажется, мы страдаем. Боль, обиды, гнев, страх, голод, желания, вожделения, жадность, грех — всё это следствие того, что чистую пустоту — Тьму — заливает грязь бытия. Я верил, что не пройдут три года, когда наступит Апокалипсис. Тогда наш Господь, Возлюбивший мир — Чёрный Майтрея — войдёт во врата мира через Двери Ночи. Он сможет разрушить оковы жизни. Он сделает это правильно, а не так, как SEELE. SEELE всего лишь хотят объединить все души в одну. Но эта душа всё ещё будет жить — она всё ещё будет чувствовать, она всё ещё будет ощущать, она не будет пустотой. Но перед тем, как принять окончательное спасение в лице полного растворения в пустоте от рук Возлюбившего мир, каждый из нас, Акусинкагэ, должен убить самого себя сам. Должен растворить себя в пустоте своими силами, насколько это возможно. Мы едим, мы пьём, мы видим, мы слышим, мы ходим, но мы должны быть внутри мертвы. У нас не должно быть страха, у нас не должно быть вожделения, у нас не должно быть заблуждения. Мы должны быть подобны трупу — чисты и праведны, как мертвец — в нашей внутренней пустоте не должно быть грязи и греха. Только любовь к Майтреи. Дуглас отбыл в Гималаи. Во время путешествия обратно, он мог бы очистить свою священную пустоту от грязи окружающего мира. Внезапно в момент приближения его охватило чувство опасности. Убежище Куньлуня оказалось в осаде. Дуглас снял одежду: — «Злой яд, отнимающий жизнь»! — он активировал технику трансформации, превратился в зверя и метнулся с узелком за плечами сквозь целые мили — очень быстро и без отдыха. Ноздри вобрали смрад смерти, до ушей достигли крики умирающих — он почувствовать бой впереди. — SEELE?! Нет, они бы послали Каору, он бы всех уложил с одного раза и не вёл бы боя!.. Это!.. NOD! Боевые вертолёты, украденные у Китая и у России, служили лишь незначительной помехой. Многочисленные боевики взбирались тысячами по склонам, крупные отряды всегда вёл один левитирующий жрец в маске и мантии. Самыми крупными боевыми единицами оказались гиперборейские шагоходы. Однажды Чёрный Будда показал их во сне всем ученикам. В высоту эти машины достигли двадцати-пятнадцати метров и напоминали насекомых. У них была большая, если так можно сказать, голова, как плоский прямоугольник, сглаженный полудиском сверху — он ровно был впереди и на нём значились в ряд какие-то выпуклости, визуально похожие на глаза. От некоторых образцов по бокам такой «головы» отходили гибкие, похожие на тросы, конечности-манипуляторы. Вероятно — они имелись у всех, просто у тех были выдвинуты. От этой передней плоскости назад шло «туловище», похожее на муравьиное, с четырьмя парами ног, каждая из которых обладала подобием трёхпалого завершения. Что казалось уникальным — светлый металл не имел ни намёка на ржавчину, сами эти механизмы вообще казались цельно отлитыми из переплавленной руды. Во сне Дугласа многочисленные мускулистые рыболюди-глубоководные и краснокожие карлики тхо-тхо трудились, нечто усердно делая с похожим на тросы проводами, которые кое-где обнажёнными выглядывали с боков прямоугольников и на суставах ног. Сейчас эти мехи взбирались по крутым склонным, стреляли из тепловых излучателей. Да, как в «Войне миров». Дуглас вспомнил, что смотрел этот фильм в детстве с родителями. Он вынул из узелка пилюлю ляодана — этот мистический препарат, созданный по лекалам «Курагари но сюкай» многократно увеличивает скорость, силу и реакцию, позволяя добиться своего рода «просветления», когда весь окружающий мир видится как сон, в котором можно очень легко странствовать. Он спрятал узелок и метнулся в бой. Первым делом Дуглас обрушился на вершину гиперборейской мехи. Он почувствовал особую защиту корпуса, которая не давала пробраться генинам в его углы — но его ниндзюцу хватило на такую задачку. Дуглас расправился с глубоководным-пилотом. Он выбрался из нейтрализованной мехи, рванул к следующей… Он вырубил все в поле досягаемости. В один момент он прыгнул на кучу боевиков так, что половину смело просто сейсмической волной. Потом Дуглас схватил автомат, полил остальных свинцом. Он мог истреблять таких боевиков тысячами — их пули просто отыскивали от него. Когда в дело вступили жрецы, способные давить телекинезом и перемещаться чередой коротких телепортаций, Дуглас пустил в ход сюрикены Зхара — заговорённые ритуалом одноимённого Древнего, они могли очень свободно перемещаться в пространстве. Такие сюрикены настигли жреца при телепортации, срезали ему голову, после чего его тело лопнуло от количества накопленной мистической энергии. Дуглас метнул сюрикены в вертолёт, они срезали пропеллер, машина с грохотом рухнула. Когда все ближайшие враги погибли, Дуглас отправился туда, где их ещё было много. В месте входа в Куньлунь ещё сражались генины — они напоминали оборотней, похожих на Дугласа. В отличие от него они оставались очень уязвимы для жрецов и для заговорённых ими пуль и ритуальных клинков. Многочисленные боевики в бронежилетах, обвешанные гранатами, шли прямо волна за волной. Это мясо, способное только славить Спящего в Р’льехе, жрецы не жалели. Дуглас атаковал жрецов в тыл. Он израсходовал все сюрикены — они кружили, старались держаться подальше от углов, распевали свои заклятья, чтобы усилить перед собой мистические обереги. Этот бой с ними тянулся какое-то время, пока четвёртая часть не омыла скалистый грунт своим нутром. Осознав, что перед ними не генин, они постарались воспользоваться своей мобильностью для отступления. Дуглас быстро помог оставшимся генинам превратить в кучу кровавого мяса оставшихся боевиков-марионеток. Генины слишком долго сражались, потому утратили разум. Они теперь как звери, подчинялись Дугласу потому, что он самый сильный. Дуглас последовал сквозь подземный коридор… Они спускаются по остаткам древней морены, пролезая между валунами, которые случай нагромоздил в нисходящие баррикады. Дуглас чувствовал, что сквозь прочие проходы штурм у NOD пошёл более успешно. — Надо же! Кто-то ещё уцелел! — Дуглас понял, что его усёк властный ум. Ранее не знакомый. Так похож на учителя. Секунда — и громадная зелёная рука схватила Дугласа. Ктулху?! Нет — рука человеческая, только грязно-зелёная и многократно увеличенная. Пальцы, каждый толщиной с его тело, легко сковали движения. Великану принадлежало лицо человека — полностью лысого и с бородой, охваченное пеплом. Он выступал из мрака, который вокруг него казался материальным, похоже, так оно и было — его охватывала роба из пепла, часть которого парила в воздухе вокруг него всё время. Кажется, у него отсутствовали ноги, он парил. Черты лица остались узнаваемы. — Генриха Орё! Ты!.. — Да, я стал одним из Ктулху! — прозвучал верховный жрец NOD. — Спящий Король разорвал цепи сна, чтобы влить в меня каплю своей силы!.. Ты — последний из Акусинкагэ, кто ещё сохранил рассудок. Служи мне. Служи NOD, служи Спящему Королю! Генрих Орё взглянул с ухмылкой. Гипнотический взгляд обрушился на рассудок. — Знаешь почему Оаннес решил уничтожить вас, Акусинкагэ? Дуглас не любил лишние слова. Например, риторические вопросы. — Потому что раньше вы поклонялись одной из форм Ньярлатхотепа. Ваши коллеги в Японии — Слёзы Будды и Дугпа — до сих пор почитают именно одно из воплощений Ньярлатхотепа; но постепенно ваш фокус сменился на «Чёрного Майтрею». Эта сущность действительно хочет то, что вы думаете — растворить всё сущее в пустоте своей любви. Согласно пророчеству, если Великий Оаннес потерпит поражение, то Чёрный Майтрея получит свой шанс… Его сила и цель опасны даже для Оаннеса, желающего стереть нынешний мир, чтобы создать свой собственный, в котором Великие Древние будут править космосом, а Хозяева Боли окажутся изгнаны в Безымянную Тьму. — Что нужно Оаннесу для этой цели? — Съесть сердце того, кто вобрал всё от Плода Жизни и Плода Познания, — в уме у Дугласа возникло до боли знакомое, улыбающееся лицо Каору. — После этого Спящий Король сможет контролировать всю Вселенную — и все Его слуги получат великую награду, честь стать жителями нового мира, — агитировал далее Генрих. — Чего добивались те, кто был моей семьёй? — спросил Дуглас. — Полного уничтожения бытия, — ответил Генрих. — Вожди твоего клана пытались уничтожить SEELE потому, что в случае победы этих стариков все души стали бы одним целым, но эта душа была бы живой. Ненависть к любой жизни — вот что стоит в основе учения Чёрного Майтреи, «Возлюбившего мир», запертого Хозяевами Боли за Двери Ночи, — Генрих обнажил глумливую ухмылку. — Пока живые живут, они могут страдать, рассудил ваш бог. Следовательно, чтобы избавить их от страдания, необходимо полностью уничтожить всякое проявление духа. Уничтожив вас, Акусинкагэ — злых теней Чёрного Майтреи, думаю, мы закрыли ему путь в мир. — Кто такой Чёрный Майтрейя, в чьё грядущее пришествие меня учили верить во имя любви и пустоты? — спросил Дуглас. — Один из Хозяев Боли, кто разочаровался в жизни до такой степени, что пожелал лишь одного — полностью уничтожить всё сущее — от самого Бога-сновидца, дремавшего в центре творения, до самого последнего и жалкого червя. Разумеется, планы вашего Майтреи идут в разрез с планами моего Спящего Короля — Оаннеса, Торнасука, Верховного жреца, Великого Ктулху, ибо Он намерен править Вселенной, прикроив её под себя и воздав наградой своим верным слугам. Мой Спящий Король сделает всё, чтобы ваш Чёрный Майтрея навек остался заперт за Дверьми Ночи. Дуглас почувствовал отчаяние. Оно грязью залило его священную пустоту. У него больше нет дома. Но он встретил Каору. Да, Дуглас знал ему цену. — Каков твой ответ, последний из Акусинкагэ? — наконец задал вопрос Генрих. — Пожалуйста! — вдруг закричал Дуглас. — Пожалуйста, если в этой вселенной есть Боги, способные с добром ответить на мои мольбы, я прошу сейчас спасти меня!.. Генрих уловил очень мощные ментальные волны, вложенные в этот крик. Что случилось дальше? Вмешалась третья сила. Генрих благодаря связи с Оаннесом смог понять, кто это. — «Благословение Нефритового Императора! Одного из Хозяев Боли!» [3] Дуглас разорвал хват пальцев противника. — Гра-а-а-а! — Хякки Ягё! Из него побежали тени — со всех сторон атаковали двойники, весь Генрих оказался покрыт ими как букашками. 108 копий Дугласа в облике человека. Дуглас использовал эту технику только для быстрого побега, потому не стал обращать их в четырёх Зверей. Бойцы-тени гнали за ним. Они пробегали сквозь многочисленные рати боевиков из рода людского и из народа тхо-тхо, среди которых встречались глубоководные, мелкие отродья Ктулху и прочие монстры, среди которых попадались живые тени адумбрали и драконоподобные ллойгор — все они сейчас просто ложились, а кто оставался жив — нарезались в клочья. Жрецы бросались заклятиями, ктулхуманоиды и ллойгор разили псионическими ударами, так они развоплощали двойников, когда попадали про ним. Дуглас очутился снаружи, он топнул перед выходом — проход в мёртвую обитель Куньлуня завалило. Дуглас теперь мог вернуться к своему узелку с вещами и просто бежать дальше. Его астральные двойники пока сметали всякую мелочь. Например, медвежью кавалерию NOD (жрецы Ктулху, естественно, могли контролировать животных). — Тебе не уйти! — Генрих зелёным взрывом пробил завал, он прорвался наружу из глубин подземелья, для чего ему пришлось унять свои габариты. Дальше верховный жрец начал раздуваться снова, он восстал на сотни метров, правда ценой перехода в наполовину газообразную форму. Дуглас понял, что ему не уйти… Как вдруг его подхватили — он быстро осознал, что его несут чёрные, безликие ночные мверзи… — «Гончие псы Ноденса!..» Генрих вернулся в облик человека, когда почувствовал преграду на пути от силы более великой, чем та, что непосредственно присутствует в его руках. Лысый бородатый верховный жрец сложил руки на груди. — Он освоил технику Хякки Ягё к семнадцати годам… у мальчишки есть потенциал стать чемпионом богов, похоже, Хозяева Боли тоже не щёлкают клювом. Генрих почувствовал взгляд, полный презрения к себе. Он взглянул туда, где появились двое — человек в вальяжной одежде этак века девятнадцатого, со шляпой, у которой при этом были круглые поля, и рядом с ним был некто, полностью закутанный в ткани. — Барон Гауптман! Ланг Фу! Мои коллеги! — Генрих, — обратился к нему барон Гауптман — он был первым из пары и курил кубинские сигареты, — ты, кажется, завидуешь? — Что?! — Есть те… кто — талантище! — очень грациозно развёл руками этот чернокнижник. Генрих ненавидел его за эту склонность к театральщине, а также чувствовал, что его презирают — как самого младшего из их круга и как того, кто добился всего только потому, что Великому Ктулху пришла в голову идея проверить предел своих сил в настоящий момент и он решил так выдать вознаграждение первому попавшемуся. Генрих едва скрыл в себе разряжение, которое Гауптман хорошо чувствовал, и потому развлекался. Через некоторое время Дуглас вернулся в Куньлунь, когда здесь стало относительно безопасно. В подземном убежище до сих пор находились жрицы NOD и несколько отродий Ктулху. Они подчинили сознание уцелевших генинов и использовали технологии Акусинкагэ для производства боевиков-оборотней, используя за основу, в том числе тхо-тхо и глубоководных. Слуги Ктулху специально устраивали передозировку ляодана с целью навсегда ввести их в состояние оборотней. Дуглас пробрался сюда с помощью своего ниндзюцу, выкрал две главные реликвии — Бронзовый Лотос и Зотик. Первый выглядел как никогда не увядающий и сверхпрочный цветок лотоса бронзового оттенка, вокруг него медитировали культисты, пытавшиеся наладить массовое производство подконтрольных оборотней — они превращали в них рядовых боевиков NOD. Дуглас налетел внезапно, устроил сокрушительную резню, схватил реликвию — и пропал из всех органов чувств. Зотик — это сабля, названная в честь континента из далёкого, мрачного будущего. Он выкован богами из элидиума — мистического внеземного металла, на который не действует ни один из общеизвестных методов металлообработки, будь то давление, жар, или что-то иное. Его размеры и форма клинка могли сами собой меняться в зависимости от владельца. Именно Зотиком сражался Фу Маньчу. Сейчас Зотиком владел крупный глубоководный-оборотень, похожий на гибрид гуманоиды и рыбы-чёрта / глубоководного удильщика. Дагон и Гидра завешали его благословениями, как ёлку игрушками. Дуглас не собирался атаковать его в лоб. Он знал, что этот Хранитель Зотика мало владеет премудростями ниндзюцу. Дуглас достаточно славно владел всеми нинпо — техниками ближнего боя, которые позволили бы ему выбить дерьмо из этого громилы со светящейся лампочкой на конце удочки, что перед рыбьей рожей. Дуглас бросил в противника сюрикены — они отразились от напевов Гидры, полетели обратно. Они идеально облетели Дугласа, глубоководный бежал с саблей. — «Бестеневое исчезновение!» При попытке поразить его Зотиком, Дуглас разбрызгался чернилами, после чего мгновенно возник за спиной противника. Сюрикены со звоном отскочили от каменной стены. — «Злой яд, отнимающий жизнь»! — он активировал технику трансформации только сейчас: он не желал, использовать её раньше, чтобы противник думал, что он на неё не способен. — «Хякки Ягё»! Рыболюд с саблей принялся в панике махать ею. Никакой сосредоточенности. Быстро выполняя череду ритуальных жестов и прыгая по комнате, Дуглас призвал двойников. В этот миг ляодан разливается по всему телу, сами мысли ускоряются и выходят за пределы привычного пространства и времени. Это — бесконечное падение во тьму, это — зверь, выползающий со дна бездны, подобный голодному волку, подобный охотничьему псу, подобный всему злу Вселенной, конденсированному в единую форму. Достижение просветления, высота лотоса, Тёмный Будда Куньлуня — всё это определяет Конец известного мира духовного и материального. За пределами ярких цветов, в конце Йога, трон лотоса, где восседает самый возвышенный, молитва и песнь Нирваны, кровавые слёзы палящего солнца — Красные слёзы Уицилопочтли, оборот Колеса Жизни. Даже если всё потеряло смысл — демон Шестых Небес должен пасть. — НЕ ПРОЩАЙ ЗЛО! Дуглас укомплектовали армию в 108 двойников-людей в четыре близнеца-оборотня — из каждого угла появился зверь с чакрумом, сотканным из материальной черноты. Никто из них по силам не уступал оригиналу. Хранитель Зотика очень сильно испугался. Он принялся метать разряды энергии Й’глай из светящейся «удочки». Чакрумы вонзились в плечи, в ноги и в брюхо, кровь полетела под сильным давлением. Заговоры Дагона и Гидры смогли уберечь Хранителя от смерти, он пока ещё держался. Он не пытался сражаться, в его душе не было пустоты, сейчас все свои силы он бросил силы на то, чтобы оставаться в живых. Он пытался исцелять себя, отражать яд… Дуглас же смог выхватить Зотик. Оружие пока ещё не полностью подчинялось ему, потому он только лишь выбил его из рук противника. Хранитель смог всё-таки исцеляться, укрепить физическую и мистическую сопротивляемость. Он подумал, что Дуглас сейчас бросится к Зотику, попробует использовать его. Дуглас не стал это делать — сперва добить врага. — «Нинпо Куньлуня: Сумерки!» — складывая ручные жесты, Дуглас заставил своих клонов и самого себя вращаться на огромной скорости, превращаясь в подобие крутящихся волчков. Теперь вместо чакрумов полетели настоящие колёса вращающегося мрака, когтей и пастей! Ужас Хранителя — он превращён просто в кровавые брызги вместе с кучей прибежавших ему на помощь соратников. Дуглас вернулся в форму человека, отозвал двойников. Сейчас он стоял полностью обнажённый перед озером крови, в котором громоздились бесчисленные останки чудовищ и безумцев, колдунов и манкуртов. Валялись обломки огнестрельного оружия, белели оголëнные кости, пульсировала эктоплазма… Босые ноги абсолютно бесшумны, они скупают по останкам и внутренностям без какого-либо намёка на хлюпанье. Только следы подошв, главным образом только пяток и пальцев оставляют указания на то, что Дуглас всё-таки материален. В такой же призрачной тишиной к нему спускаются рогатый и крылатые, худые, лишённые лиц мверзи Ноденса… Несмотря на эту победу, Дуглас понял, что ему нужно затаиться. Находиться рядом с Каору было опасно, потому как тогда бы на него точно бы обратили внимание. Нужно было спрятаться от внимания NOD и SEELE. Дуглас вернулся в Америку — решил жить пока в Мексике. С собой забрал Лотос, Зотик, книгу «Курагари но сюкай» и всех генинов. Фактически он стал лидером Акусинкагэ, что было довольно иронично. Дуглас держал генинов в состоянии полусна, скрывал их в углах своего тела или в углах окружающего пространства, чтобы невидимая стая всегда следовала за ним в состоянии лунатизма. Прежнее их сознание в любом случае исчезло. Дуглас публично вёл жизнь музыканта, развлекался мексиканцев. Ночью Зорро очищал общество от многочисленных преступных элементов и боролся со зловещими покровителями человеческих жертвоприношений, коими также богата здешняя земля. Он хотел чувствовать себя полезным. Дуглас даже обменялся некоторыми сообщениями с Каору. Последний сказал, что он рад видеть его живым и что он будет также рад с ним встретиться, когда ему захочется. В обыденности Дуглас вёл такую же жизнь, какую вёл Каору — вечера с красивыми женщинами, шумные пирушки, молодёжные вечеринки, распитие пива и лёгкие знакомства в таких кругах общества. Через несколько месяцев его смогли выследить. Появился человек с узкой головой, похожий на священника, только вместо креста у него висел знак культа Ктулху. Полукруг со щупальцами и надписью о том, что Ктулху спит в Р’льехе и часа ожидает. Вместе с ним — сотня чешуйчатых полюдей с ритуальными жезлами в левой, руке, в серых пальто, в угрожающих масках с чертами морских животных. Все обнажили ятаганы. — Злая лиса Востока! Я Милахрион Бессмертный — один из бесчисленных слуг Спящего Короля! Эти ревностные бойцы — служители ордена Дагона, подготовленные как в физическом, так и в магическом плане!.. Все они здесь — чтобы сразиться с тобой! Отрезанная рука, оживлённая некромантией, показала средний палец боевикам-дагонитам. Дуглас взял Зотик — благодаря своим навыкам он был способен использовать эту саблю для атак из невозможных направлений и необычных углов, имитируя настоящую Гончую Тиндалоса. Только такие псы — всего лишь голодные звери, а он — настоящий мастер убийств. — Зовите меня — Зорро!..