***
Я слышал голос. Он звал меня. Я моргнул и увидел, что тот, кому принадлежал голос, выжидающе смотрел на меня. Конечно, я знал, кому он принадлежал. Я бы не забыл его никогда. Я смотрел на него, и он опять позвал меня, улыбаясь. Он говорил мне съесть мой завтрак, или он остынет, и ты опять будешь жаловаться, Эллиот. Я никогда не жаловался на еду, которую он готовил мне. Всерьез, по крайней мере. Он знал это. От улыбки у его глаз появлялись мелкие морщины. Я послушно пронзил желток вилкой. Он говорил, а я слушал. Он говорил о работе, о людях, о том, насколько заносчивым придурком был его начальник. Его голос напоминал мне прохладный бриз. Он скользил сквозь воздух и ласкал уши. Ветер поменялся. В этом он и был прекрасен. Он мог быть грубым, резким и рассекать все на своем пути. Но он все еще оставался спокойным по отношению ко мне, и это было тем комфортом, на который я всегда мог рассчитывать. Я все еще слышал его голос, когда мой телефон разбудил меня. Мою грудь сдавило чувство потери. Интересно, как я мог потерять что-то, что никогда не было моим?***
Уже было три человека. Три человека, которые сказали мне, что тон моей кожи улучшился. Первой была Анжела — флорист, у которой я покупаю все цветы. Конечно, я не сам занимаюсь этим, я думал, ты понял это хотя бы по квартире, в которой я живу. В любом случае, она хороший человек, много знает о цветах и относится ко мне как к нормальному. Мы через многое прошли. Мой отец знал ее маму. Так мы и познакомились. Как бы то ни было (черт, я легко отвлекаюсь последние дни), она сказала мне, что я выгляжу лучше, и мне следует продолжать делать то, что я для этого делаю. Я не делал для этого ничего, но я не сказал ей этого. Вторым и третьим, кто прокомментировал улучшение моего состояния, были клиенты. В основном, покупатели были настроены менее враждебно, чем обычно. Крокусы сегодня по-особенному красивы, возможно, в этом причина. Дарлин была четвертой. Вообще-то, она этого не сказала, но когда я отдавал ей список, она перегнулась через прилавок и похлопала меня по щеке. — Уже лучше, — сказала она. Точно в 4:47 (я смотрел на экран телефона в это время) колокольчик зазвенел и, по непонятным причинам, я знал кто это, еще до того, как поднял взгляд. — Добрый день, — поздоровался я. — Привет, Эллиот, — сказал он и медленно подошел к прилавку, засунув руки в карманы штанов, так, будто он принадлежал этому месту. Я подумал о том, что он должен выглядеть неуместно в маленьком цветочном магазине. Но в присутствии Тайрелла все казалось естественным. Мое же присутствие делало все неловким. Он посмотрел на меня. — Выглядишь лучше, — отметил он, по какой-то причине имея довольный вид. — Ты пятый. Тайрелл поднял бровь. — Кто сказал мне это, — продолжил я. — Это правда, Эллиот, — бросил он. — Возможно. Но то, что люди повторяют одно и то же, не всегда означает, что это правда, — сказал я, потому что не знал, как ответить, но чувствовал, что мне нужно что-то сказать. Теперь я сам себе казался ребенком, который спорит только потому, что не хочет соглашаться. — Непринятие правды тоже не заставит ее исчезнуть. Я посмотрел в сторону. — Хмм. Тайрелл больше ничего не сказал. Когда я посмотрел на него опять, его лицо напоминало мраморную статую, но я все равно думал, что вижу его. Его выдавали глаза. В них было пасмурно и будто штормило. Я решил, что мне это не нравится. — Я… чувствую себя лучше, — сказал я. Его черты внезапно разгладились, а на лицо вернулась небольшая улыбка. — Я рад этому. В моем животе появилось странное чувство. Я знал, что опасно признавать это, я редко разрешал себе думать в таком плане. Это не правильно, но почти все, что я делаю, с трудом можно назвать правильным. Так что к черту это. Я мог бы слушать его приятный голос вечно. Ощущения немного схожи с теми, когда я под кайфом. — Спасибо, — сказал я. Он знал за что. Он придвинулся ко мне, и я мог кожей ощущать каждое его слово и изменение тембра. — Все что угодно для тебя.