Имя на серебряном ключе

Лео не хотел идти на контакт. В первый день, когда Элиот с братьями его только привезли в поместье Найтрей, он был тих, но не идеально послушен. Несмотря на то что за пределами Дома Фионы он перестал столь рьяно показывать неповиновение, слепо подчиняться хьюманарт и не думал; это явно и привлекало в нем Элиота. И это же немного раздражало, но Элиот просто напоминал себе, что сам выбрал этого хьюманарта, и нервы как-то успокаивались. — Твоя комната здесь. В твоем распоряжении ванная комната хьюманартов… Да, в принципе, все поместье, — пробормотал Элиот, показав Лео на дверь его комнаты. Хьюманарты были буквально выше остальных людей по сословию, и условия проживания их были куда лучше, чем у остальных. По крайней мере, Элиот не видел ни разу, чтобы у кого-то из обычных людей была хорошая кровать, письменный стол и резной шкаф для нарядов — это была стандартная расстановка вещей в комнате хьюманарта. Лео не ответил, и Элиот, губы поджав, добавил: — Если тебе интересно, можешь пользоваться нашей семейной библиотекой. Там есть все тома «Святого Рыцаря», — склонил он голову, пытаясь разглядеть за черной челкой хоть какую-то эмоцию. Не получилось; однако, пусть Элиот и не мог этого знать, веки Лео тогда дрогнули. — Ты знаешь, что это за книги? Элиот сдержался. Он не должен был показывать своему хьюманарту радость просто из-за его реакции. Не сейчас. — Да. Хьюманарт смел обращаться к нему на «ты», и Элиота это радовало, пусть вида он и не подал. Это было именно то, чего ему и хотелось: его хьюманарт не лебезил перед ним и не пытался быть красивой куколкой. Правда, судя по всему, он Элиота и всех вампиров в поместье Найтрей ненавидел просто по факту, и вот этот факт немного расстраивал. С того дня прошла почти неделя, и, конечно, это был более чем огромный срок молчания для братьев Элиота. Рано или поздно они должны были снова начать гнуть свою линию — и начали, вернее, начал Эрнест. Клод его, как и всегда, молчаливо поддерживал. Надо ли говорить, что Элиоту не понравилось даже начало разговора? — Элли, — протянул Эрнест, поправляя свои серебряные серьги, и они звякнули, прячась в светлых волосах. — Твой хьюманарт уже неделю в нашем доме. Пора заняться его внешним видом. Элиот скрипнул зубами. Лео и правда был не особо аккуратен в одежде, да и в остальном. Это тоже шло бонусом к бунтарскому поведению, но Элиот решил перетерпеть: он был уверен, что однажды в голову Лео все придет само. — Меня все устраивает. — Я даже по твоему голосу слышу, что нет, — протянул Эрнест настойчиво, и губы его сомкнулись. Элиот покосился на камин, около которого они стояли. — Ты не прав. — У твоего хьюманарта ужасная прическа, вечно помятая одежда, его кожа слишком… грубая?.. — попытался подобрать слова Эрнест. — Как ты собираешься выходить с ним в свет? — Что? — Да, скоро будет один из балов. И, раз уж у тебя теперь есть хьюманарт, ты просто обязан появляться в его сопровождении… Вернее, это он обязан тебя сопровождать, — поправился Эрнест. — Но с хьюманартом, который выглядит так, стыдно будет показаться в высшем свете. Элиот прикусил губу. Честно говоря, он просто не думал пока о том, что с хьюманартом нужно будет выходить в свет. Да он и не собирался. — Эрнест, я не собираюсь пока что брать его с собой на балы, — так честно и сказал он. Эрнест вздрогнул, словно кто-то слабо ударил его меж лопаток, и поднял руку в вопросе: — Прости? — Не собираюсь, Эрнест. — Но… Но что ты тогда с ним будешь делать? Ты не будешь брать его на балы и важные встречи, — загнул палец Эрнест, — ты не хочешь использовать комнату для игр, — загнул он другой, и Элиот снова торопливо уставился на камин, — и за все это время я не увидел следов от чьих-либо клыков на его шее. — Потому что это мой хьюманарт. Кажется, я ясно сказал в первый день: трогать его я никому не позволю, потому что он мой, — раздраженно бросил Элиот. — Но твой хьюманарт не… Ты не используешь его, как хьюманарта, — цыкнул Эрнест, Клод же за ним молчаливо кивнул. Порой Элиот даже забывал о том, что Клод вечно сопровождает Эрнеста. — А ты знаешь, для чего их отбирают и обучают. — Ну, он совсем дикий, — вдруг проронил Клод. Эрнест повернулся к нему; его брат качнул головой опять. — Его манеры слишком ужасны для того, чтобы брать его на встречи с высокородными лордами, для игр Элиот все еще… слишком зажат. Если ему потребуется, он найдет, как выдрессировать человека — в конце концов, его феромоном можно заставить подчиниться даже герцога, — Эрнест усмехнулся этим словам, — а что касается крови… — Я не вижу смысла брать у него кровь силой, — отрезал Элиот. — Я хочу заслужить его доверие. Теперь усмехался не только Эрнест, но и обычно невозмутимый Клод. Элиоту даже стало не по себе от их улыбок, настолько жесткими они ему показались. — Заслужить доверие? Хьюманарта? Элли, ты в порядке? — положил изящную руку на лоб брата Эрнест. Элиот вывернулся из-под нее, думая, что, будь он кошкой, зашипел бы. Он не… Не то чтобы не любил, когда родные касались его головы, но предпочел бы, чтобы этого не происходило. Элиот в каком-то роде был похож на вампиров из старых людских легенд: лишь избранные могли подойти к нему ближе, чем на шаг. Несмотря на насмешки братьев и их явное недоумение, Элиот все-таки решил остаться при своем мнении. Он помнил, почему захотел купить именно этого хьюманарта: его глаза были чудесны, и даже дурной характер не стал помехой. Честно говоря, Элиот не хотел себе подлизу в слуги, но и слишком несдержанного человека видеть рядом с собой тоже не пожелал бы… Если бы не эти глаза. Лео пришлось искать. Элиот понял, что, когда не ограничил его перемещение по поместью, сделал большую ошибку — с другой стороны, что бы это изменило? Лео явно показал, что не собирается быть молчаливым слугой, который открывает рот лишь для того, чтобы потешить самолюбие господина. И как бы это ни раздражало Элиота, это же и интриговало. Он сам себе не мог объяснить, что же ему нравится в бунтарстве его нового хьюманарта, ведь… простое неповиновение не должно вызывать какого-то восхищения. Элиоту же и нравилось, и не нравилось единовременно то, как Лео горделиво пытался держаться обособленно. Немного пораскинув мозгами, Найтрей все-таки нашел его в библиотеке. Лео не часто заговаривал с ним, да и вообще был не особо болтлив. Что казалось странным по сравнению с тем, что Элиот увидел в нем в Доме Фионы; быть может, человек просто обосабливался в логове вампиров? Наверное, так и было. Но сейчас Лео сам заговорил первым. — Я не знал, что «Святого Рыцаря» целых семнадцать частей. Он сидел на полу прямо около книжного шкафа и читал. Его не особо волновала пыль на полках или то, что одежда может испачкаться; а Элиот не сдержался и уточнил: — Их восемнадцать. Последняя сейчас у меня. Лео поднял взгляд на него, но понять это было сложно из-за его волос, на лицо спущенных. Элиот не знал, как Лео умудрялся так читать; быть может, люди были в чем-то прозорливее вампиров, но… сейчас Элиот понимал: ему бы очень хотелось снова заглянуть под эту черную челку. — Ты тоже любишь эти книги? – спросил Лео не слишком громко, но будто с каким-то упреком, и Элиот дернулся: — Да. Не тебе же одному их любить, — фыркнул он. Уголки губ Лео поползли немного наверх. — Надо же, вампиры интересуются не только человеческой плотью, — проронил он словно бы вежливо, но в то же время с невероятной грубостью между строк. — Прости? — не понял Элиот. — Ты вампир. Ты купил хьюманарта, — прижал книгу к груди Лео, словно показывая на себя, — и что же ты со мной будешь делать? Загонишь в комнату для извращенных игрищ? Будешь показывать меня своим подружкам? Или выпьешь кровь, даже не знаю, что из этого омерзительнее, — процедил он с особым отторжением в голосе. — Я не… — Но по счастливому стечению обстоятельств ты любишь те же книги, что и я. Не сказал бы, что это меня радует, — повел он плечами, поднимаясь с пола, и Элиот скрипнул зубами. Хьюманарт его перебивал. — Я не собираюсь пить твою кровь. На самом деле, Лео пах очень особенно, и Элиот понимал это каждый раз будто заново, просто оказываясь рядом с ним. Но намерений выпить его до смерти у Найтрея действительно не было, он не лгал. — Как и не собираюсь использовать для тебя ту комнату, что подготовили мои братья. — Ты, может, и выглядишь, как я, но я знаю, что ты намного старше, — сощурился Лео, все так же открытую книгу к груди прижимая. — Я никогда ее не использовал и не собираюсь пока начинать. Как я и не думал над тем, чтобы идти с тобой к другим вампирам. То, что Лео просто недостаточно аккуратен для этого, Элиот решил опустить. Он видел, что его слова пусть и не вызывают у хьюманарта доверия, но все-таки как-то помогают: что-то изменилось в Лео, и Элиот чувствовал это. — Я искал себе хьюманарта не для того, чтобы он был моей игрушкой. Я хотел того, кто сможет стать моим… союзником. — Люди называют это дружбой, — усмехнулся Лео. Элиот снова скрипнул зубами. — Я не хотел себе хьюманарта вообще, — честно сказал он. — Я приехал в Дом Фионы лишь потому, что братья меня достали. И собирался уехать оттуда без человека, но увидел тебя, — протянул он руку, и Лео не выскользнул, как раньше, а позволил ладони Найтрея уткнуться себе в грудь. — Так что я не знаю, дружба должна это быть или нет, но, если люди называют это дружбой, пусть будет она. Лео медленно опустил взгляд на руку, которая упиралась ему в грудь чуть выше книги. Она была холодной, и он чувствовал это, потому что его рубашка была совсем тонкой — да, вовсе не человеческой была эта рука, но Лео знал: только эта рука могла быть протянутой ему в этом доме. Он тяжко вздохнул и взялся за запястье Элиота, убирая ее, но не бросая. — И я надеюсь, — тише продолжил Элиот, — надеюсь, что ты хотя бы немножечко рад, что находишься здесь, а не на ферме крови. Элиот почувствовал, как дрогнула рука Лео. Как бы он ни выпендривался, как бы ни отказывался подчиняться, этот человек был таким же, как и все: он не хотел умирать долго и мучительно. — Если ты будешь моим другом, Лео, я не позволю никому отправить тебя на ферму крови, — сказал Элиот так четко, как только мог, и хьюманарт наконец-то сбросил немного волос со своего лица. Элиот мог разглядеть краешек его невероятно красивого глаза. — Я не буду подпевалой. — Друзья никогда не подлизываются, — отсек он, соглашаясь. — Мне нужна новая одежда. И книги, я составлю список тех, каких здесь нет. — Не вопрос. — И подушка получше. — Найду, — кивнул Элиот. — Доволен? Это все? Лео призадумался на миг, а потом сделал большой шаг к Элиоту и замер прямо около его ошарашенного лица, словно пытаясь что-то почувствовать. — Пообещай мне, что никогда не будешь использовать на мне свой феромон, — стал его голос тихим и серьезным. Элиот удивленно раскрыл глаза. — Прости? — Я помню феромон твоего брата. И вряд ли у тебя он слабее. Пообещай, — четко потребовал Лео, тыча в грудь Элиота пальцем. Но это требование на самом деле было больше похоже на мольбу — мольбу человека к вампиру, тому, кто мог убить его в мгновение ока. Лео был прав. Феромон Элиота был несравнимо мощнее феромона Эрнеста, и если Эрнест был способен напугать людей, то Элиот мог каждого привести в ужас, и не только человека, но и других вампиров. Быть может, именно поэтому Элиот не знал страха в привычном понимании: все боялись его, но никто не мог напугать самого Элиота. Он сдержанно кивнул. — Обещаю. И его хьюманарт почти вслепую нащупал его ладонь где-то рядом со своей талией, сжав руку Элиота в своей. И тогда он впервые произнес имя своего хозяина-вампира. Лео впервые сказал «Элиот».