Незаметно подкралась зима, а там и январь.
На свой день рождения Рукия получила от Ичиго необычный подарок. Небольшой кулон на тонкой серебряной цепочке и с ярко-синим драгоценным камнем, покрытый аккуратными и изящными узорами белого, красного и чёрного цветов. Для Куросаки эта вещь явно была крайне важна, раз он вручал ей украшение с напряжённым лицом и без единого слова, заметно волнуясь. Девушка приняла его с радостью и необъяснимым трепетом и, когда Ичиго попросил его никогда не снимать, задала закономерный вопрос — а почему? На что получила весьма своеобразный ответ.
— Просто не снимай, пожалуйста, — вздохнул он, запуская одну руку в волосы, а второй сжимая маленькую девичью ладошку. — Мне так будет куда спокойней.
— Старые ритуалы детям не игрушка. Ты должен был ей хотя бы сказать, что это означает в культуре Квинси. В конце концов, каждый проходящий мимо Лучник, увидев на ней это, поймёт, что к чему. Так дела не делаются, Король. Ты подставляешь не только себя, но и её тоже.
— Катись к чертям. Я уже говорил тебе много раз — так надо. А Рукии я всё расскажу. Позже.
— Упрямый ублюдок с комплексами жертвы, собственника и мазохиста.
Собственно, Урюу сказал ему то же самое.
— Никогда особо не разбирался в старинных традициях, но это не шутки. — Исида сверкнул и глазами, и очками. — Ты действительно понимаешь, что сделал?
— Да, — Куросаки решительно сжал зубы.
Глядя на упрямое лицо своего принца, его адъютант лишь вздохнул и покачал головой. Во что же Его
грёбаное Высочество опять умудрился вляпаться?
До начала войны осталось меньше полугода.
***
— Ты издеваешься надо мной? — Ичиго с явным скепсисом взглянул на Яхве.
— Ни капли, — ответил Император, хмыкнув. — Твой ход.
Куросаки опустил взгляд на шахматную доску на столе между ними и вздохнул.
— Просто объясни мне, оссан, за каким фигом
они нам понадобились? — конь пошёл в решительную атаку.
— Мы должны подготовить почву к войне. — А Кайзер укреплял тыл своей, на этот раз игровой, армии.
— Но
их способности…
— Ичиго, а кто, если не они? Арранкары и нам нужны, да и эффекта при таком плане от них будет меньше. Шах.
— Обойдёшься. — Вновь по доске застучали фигурки. — Нет, старик, я хочу сказать, что их совсем немного и, несмотря на то, что они тоже точат на Шинигами зуб, я не могу понять, каким образом их содействие нам поможет. Эта Экзекуция существует всего-то несколько лет, да и единственный, кто по-настоящему желает уничтожить Общество Душ, — этот мутный Гинджоу. Все остальные просто следуют за ним. Как по мне, недостаточная мотивация. Да и зачем нам вмешиваться? Они сами обратят внимание Богов Смерти на себя со дня на день.
— Ты всё ещё слишком высокого мнения о Готее, Ичиго. Подчинители не попались им за тобой же и упомянутые несколько лет, а ты говоришь: «со дня на день». Общество Душ начнёт шевелиться, только когда те пойдут в открытую атаку. До тех пор Шинигами будут строить из себя слепо-глухо-немых.
— Да куда ты со своей ладьёй, а?.. Окей, оссан, принимается. Допустим, кучка людей с сомнительными способностями заставят Богов Смерти отвлечься от других фронтов. Но почему этим должен заниматься именно я? — Рыжая бровь раздражённо дёрнулась.
— А кто непозволительно часто околачивается в Мире Живых? Не я случаем?
— Стареешь, оссан. Шах. — Рука привычным движением растрепала и без того торчащие в разные стороны волосы. — Так вот. Любая — абсолютно любая! — группа справится с этим не хуже меня.
— Нельзя так разбрасываться конями. — Белая фигурка была беспощадно сброшена на пол.
— У меня и безо всяких шахмат во внутреннем мире целая конюшня, так что всё нормально.
Из Вайсштадта послышались возмущённые вопли. Аж в два голоса. Элохим с Широ действительно поладили, на радость Адоная, которого больше никто не дёргает забавы ради.
— Это шанс для вас, — произнёс Яхве, отрешённо глядя на шахматную доску. Вот только Ичиго был уверен, что Бах обдумывал свои следующие ходы, но явно не в этой игре. — Совместная миссия с адъютантом, закончившаяся успешно. Чем не плюс к репутации Урюу, пусть и небольшой?
— До войны осталось не так уж и много. Что-то поздно ты спохватился с его послужным списком.
— Брось, времени ещё полно. — Кайзер усмехнулся в усы. — Мат.
— Что? Не-не-не, погоди! — Куросаки, словно ему опять десять лет, всплеснул руками, возмущённо уставился на игровое поле с фигурами и стал просчитывать, когда же он пропустил одну из уловок старика Яхве. Ну, или последовательную цепочку уловок. — Чёрт, ладно. Ты снова меня сделал. Так когда начинать?
— Найдёшь Экзекуцию сам, Хашвальт выдаст всё, что мы собрали на них. Выдвигаетесь с Урюу завтра с утра.
— Да, мой Император, — театрально вздохнул Ичиго, покидая одну из многочисленных комнат в корпусе, принадлежавшем целиком Баху.
Шла вторая половина весны, и начало войны пророчили на лето. А тут Яхве словно блажь в голову ударила! Давайте переиграем предвоенную диверсию, когда планы уже составлены и утверждены!
Мда. А разбираться, конечно, придётся наследнику престола.
Нет, разумеется, всё было не совсем так. Куросаки свято верил в выдающиеся стратегические и не только способности Великого Отца, просчитавшего всё на десятки шагов вперёд. И выполнить свою задачу Принц Света был настроен решительно, пусть и не понимал в полной мере смысла всех этих действий.
Он верил старику Яхве, вот и всё.
А Урюу — нет, зато он доверял самому Ичиго.
Собственно, суть была в том, чтобы спровоцировать столкновение Готея и Экзекуции. Перед непосредственным началом войны, как и сказал Император, следовало подготовить необходимую почву. В первую очередь, отвлечь Проводников Душ. Подчинители — лишь небольшая горстка выскочек, которую раздавить можно на раз плюнуть. В самом деле, не могла же кучка смертных людей, пусть и с какими-то сверхъестественными способностями, составить достойную конкуренцию военной организации Общества, существующей уже более тысячи лет? Они не могли привлечь такое уж пристальное внимание Готея, но бывший Временный Шинигами — тот, кого Боги Смерти довольно давно грезили прибить. И, пока верхушка Общества будет наблюдать за развитием событий с Экзекуцией, Квинси продолжат тихо и мирно вербовать Арранкаров и истреблять Пустых.
Куроцучи с двенадцатым отрядом давно уже разобрали всю ту мелочь, что оставил им Аскин, так что Шинигами в Уэко Мундо больше не шляются. На отлов и ликвидацию Холлоу не просто лимит выставили, целое расписание составили, чтобы Проводники Душ раньше времени не заметили постепенно нарушающийся баланс между мирами. Возня с Подчинителями как раз-таки и нужна для отвлечения их внимания.
Разумеется, это был только один из основных пунктов диверсии, но выполнить его следовало первым. Всё остальное будет только после.
Смешно, но Фуллбрингеры обнаружились прямо в Каракуре. Что-то не везёт этому городу с жителями в последний десяток лет.
Ичиго с Урюу разными способами напрягали весь коллектив Экзекуции. То фальсифицируют шевеления среди дежурных Шинигами, то специально оставят возле их базы следы духовной энергии Богов Смерти, намекая на слежку, а то и датчики Куроцучи им подбросят. Не пропадать же добру, если
синемордый мужик всё не сдаётся? А так, быть может, и НИИ, заметив необычные данные, ускорит процесс и заставит Готей обратить свой взор на Мир Живых. А то ведь ждать, когда у Подчинителей сдадут нервы и они сами полезут на Шинигами, можно и дальше.
Вмешиваться лично и светить даже не лицами, а самим фактом участия Квинси Куросаки не планировал. Мало ли, вот утащат этих ребяток на опыты и допросы, а там и всплывут Белые Монахи раньше времени. Кому это надо, если можно сыграть втёмную?
Но Штернриттеры просчитались. Очень жестоко просчитались. Они слишком недооценили этих людей.
Исида был атакован. Неизвестно, чем руководствовались Фуллбрингеры, но Ичиго подозревал, что они давно заметили регулярные посещения лейтенантом Готей-13 небольшого городка, где, как оказалось, обосновались ещё и Святые Лучники. Быть может, они так пытались спровоцировать самих Шинигами, полагая, что Квинси — их союзники и не зная, что есть разница между товариществом с одной конкретной Богиней Смерти и со всей армией. Куросаки был уверен, что, попадись им первым он сам, Подчинители поступили бы так же. Иначе говоря, они не располагали достаточной информацией.
Вот только это не имело значения. Принц Света за своего адъютанта уже был готов перебить всех этих неудачников собственными руками.
Нападали со спины, да и Урюу отвлёкся на очередную слежку от Онмицукидо, чьи ребята тщетно пытались отыскать след его рейацу, так что удар он профукал. Рассекли ему всю спину. Тем не менее Исида смог опознать в напавшем Цукишиму Шукуро. Если верить досье на этого типа, то способности у него были премерзкими. Ичиго не единожды после этого пытался подловить Урюу на неверных воспоминаниях и даже подключил Аскина, исследовавшего сознание Звёздного Рыцаря «K», но подозрения не оправдались. Видимо, Экзекуция действительно не располагала достаточными данными и не рискнула заменять воспоминания, чтобы не раскрывать карт слишком рано.
Благо, Исида, поизображав из себя умирающего и истекающего кровью, дождался, пока Цукишима скроется, и, убедившись, что рядом нет лишних глаз, ушей и жучков, ушёл в Тень, а в Шаттен Берайхе его подлатали. Меч чёртового Подчинителя неплохо так пробил Блют Вене, пусть защитная техника и была активирована слишком поздно и не успела войти в полную силу.
Хотя формально цель миссии была достигнута — Фуллбрингеры попали в поле зрения Шинигами. Маюри с НИИ, стало быть, не подвёл. Рукия писала о том, что Готей обнаружил потенциально опасную организацию. Решили выслать группу Проводников Душ в Мир Живых, чтобы устранить их. И кронпринц искренне не понимал логики Богов Смерти: почему они переоценили Экзекуцию? Из-за одного лишь Гинджоу Куго? Зачем отправлять целых двух капитанов и трёх лейтенантов? В Онмицукидо что, только и могут бездарно следить за Квинси, которые в Генсее на самом деле и не живут-то уже?
Когда оказалось, что Кучики тоже вошла в состав этой группы ликвидации, у Ичиго резко появился мотив вмешаться в чужие разборки. Разумеется, «Она ведь фукутайчо, сама может за себя постоять», «Оссан приказывал лишь столкнуть лбами Подчинителей и Готей, а не принимать в этом цирке активное участие» и «Эти чудики её и поцарапать не посмеют!». Собственно, последнее и вылилось в «Собирайся, Урюу-кун, мы снова собираемся сунуть свой нос в дела Общества Душ!».
Капитаны шестого и десятого отрядов в сопровождении своих лейтенантов, а также джусанбантай-фукутайчо прибыли в Каракуру вечером того же дня, напав на базу Экзекуции — загородный дом.
Квинси успели к полю боя, когда противники только-только стали распределяться по группам. Юкио Ханс Форарльберна с помощью своей способности отгородил каждую пару дуэлянтов в отдельное подпространство. Кучики Бьякуя выбрал в свои оппоненты лидера Подчинителей — Гинджоу Куго. Хицугая Тоширо вышел против Куцузавы Гирико, Абараи Ренджи — против Джекки Тристан, Мацумото Рангику — против Шишигавары Моэ, а Исида совершенно случайным образом оказался втянут в битву с Докугамине Рирукой. Ичиго в самый последний момент успел проскочить в зону сражения Рукии и Цукишимы Шукуро. Сам Юкио остался без противника и явно не был этим разочарован.
— Надо же, двое на одного, — произнёс мужчина, едва заметно улыбаясь. Он был удивительно спокоен. — Как интересно.
— Ничего, это пройдёт. Скоро тебе станет больно, — обаятельно зубоскаля, пообещал Куросаки. — Я помогу.
— Ичиго! — прошипела Рукия. — Что ты?..
— Ну не мог же я остаться в стороне, — обернулся к ней парень. — Едва успел, между прочим. Шустро вы сюда прискакали.
Кучики нахмурилась и обнажила клинок, однако говорить о том, что это, вообще-то, её бой, не стала. Ответ очевиден и без лишнего озвучивания.
— Вы ведь Цукишима-сан, верно? — мягкая улыбка, адресованная лейтенанту тринадцатого отряда, стала хищным оскалом, когда Штернриттер вновь взглянул на врага. — Вы случайно не знаете, кто был столь любезен покромсать мечом моего друга, Исиду Урюу?
— Допустим, я, Куросаки Ичиго-кун, — выражение лица Подчинителя нисколько не изменилось. Непринуждённая улыбка застыла на его лице неподвижной маской. — И что тогда?
— Тогда тебе будет ещё больнее.
Образовавшийся из закладки для книг меч отразил удар Зееле Шнайдера. Оппоненты сошлись в ближнем бою. Рукия оставалась на месте, внимательно наблюдая и выбирая подходящий момент для вступления в поединок таким образом, чтобы не помешать Ичиго, не убиться самой и ранить Шукуро. Клинки звенели и высекали искры. Цукишима заслужил определённое уважение — его скорость, сила и навыки в фехтовании были на уровне, несмотря на то, что Ичиго не особо и сдерживался.
Затем стали происходить странные вещи. Вокруг Куросаки, куда бы он ни наступил, срабатывали капканы. Сначала Лучник грешил на то, что арену для сражения в этом карманном измерении Цукишима выбирал сам и, соответственно, заранее продумал все ловушки, однако очень быстро пришлось отказаться от этой идеи. Вырисовывалась крайне подозрительная последовательность: капканы были там, где Шукуро провёл своим мечом. Он что, может влиять и на прошлое неживых объектов? Какого чёрта и каким грёбаным образом? В отчётах на силы этого Подчинителя подобного не описывали, так что Принц Света лишь мысленно заматерился, удваивая внимание и концентрацию.
Очередная атака, обманный манёвр и круг подземных ловушек, активировавшихся по цепной реакции, стоило Ичиго слегка задеть лишь одну из них. Неприятно и досадно, но не смертельно. Куросаки даже не запыхался, избежав маломальских ран. Вот только в следующий миг стало не до этого. Буквально краем глаза Звёздный Рыцарь заметил смазанное движение где-то на периферии и круто развернулся. Сердце даже не успело ударить ещё раз, как кронпринц уже подался вперёд всем телом.
Цукишима, воспользовавшись тем, что противник отвлечён на сработавшие капканы, рванул напролом, мимо Квинси и прямо на Шинигами. Рукия только и успела заметить его и крепче сжать в руках выставленный вперёд меч.
Ичиго не думал. Вообще не думал. Его тело начало двигаться само по себе, абсолютно без участия его разума. Мысли о том, что бездумно бросаться на врага с такими неудобными способностями — не лучшая идея, как и о том, что было бы лучше воспользоваться своим местонахождением и нанести полностью сосредоточенному на своей цели противнику удар сбоку или же со спины, чтобы гарантировать не только преимущество во всей схватке, но и сохранность Кучики, явно запаздывали. Конечно, в следующую секунду они уже заставили его тормознуть и даже сделать замах для удара Зееле Шнайдером, чтобы воплотить мигом созревший план в жизнь, но Шукуро хватило и этого.
Миг. Всего лишь миг открытости, миг отвлечения внимания, миг ослабшей защиты.
Миг, когда внутри всё взвыло и взбурлило от простой и почти неосознанной мысли:
«Рукия в опасности».
Не «Он использует на ней своё Подчинение», не «Она не успевает отбить удар», даже не «Этот ублюдок напал на неё».
Рукия в опасности. И не имеет значения, что, кто и как пытается ей навредить. Этого достаточно для того, чтобы Ичиго всем телом дёрнулся вперёд, абсолютно готовый пойти по головам, чтобы защитить её. Чтобы просто быть рядом, даже если ей самой по силам постоять за себя.
Ровно на одно мгновение холодная голова отказала Принцу Света, и Цукишима свой шанс не упустил.
Быстрый поворот, Куросаки не успевает завершить замах Зееле Шнайдером, Фуллбрингер же, пользуясь своей более выгодной относительно противника позицией, бьёт катаной чётко и без колебаний.
Лезвие Книги Конца пробивает Блют Вене тяжело и со скрипом. Удар, вполне способный разнести стену и снести кому-нибудь голову, оставляет на груди Белого Монаха лишь неглубокий порез.
Пусть. Хватит и этого.
— Ичиго!
Рукия не сдержала обеспокоенного восклицания, когда Штернриттер, получив откровенно несерьёзную рану, только странно отступил, пошатнулся и замер.
Что происходит?
— Ичиго?..
Договорить ей не удалось — пришлось отражать выпад чужого меча. Кучики действовала на чистых рефлексах, поэтому разглядеть противника смогла, только когда они скрестили клинки. Сердце запнулось и словно вовсе замолчало, когда она увидела прямо перед собой грозно нахмурившееся лицо Куросаки.
Квинси наступал уверенно и беспощадно. Зееле Шнайдер мелькал то тут, то там, а Рукия только и успевала, что вяло отражать атаки запечатанным Занпакто. В голове роились самые разные мысли. Что случилось? Почему Ичиго нападает на неё, оставив за спиной врага?
Какого чёрта он смотрит на неё так?
— Ублюдок! — в ярости прошипела она, прожигая взглядом Цукишиму. — Что ты с ним сделал?!
— Я? — мужчина продолжал улыбаться и театрально развёл руки в стороны. — При чём тут я? Ичиго-кун сражается с тобой, потому что ты — Шинигами и напала на нас вместе с другими Проводниками Душ. Он просто защищает своих товарищей, вот и всё.
— Что ты несёшь?!
— Только взгляни на него ещё один раз, — холодный голос Лучника отвлёк Рукию от бессмысленного спора. Лезвие Зееле Шнайдера было прямо у её шеи. — Только посмей ещё раз так посмотреть на Шукуро, и я убью тебя.
— Ичиго…
Кучики понимала, что Куросаки сейчас явно не в себе. Однако разум не был властен над сердцем, обливающееся кровью от ледяных взглядов таких родных глаз и угроз, которых она когда-то так боялась услышать из его уст.
Чёрт возьми! Что это за дьявольская способность?
— Не хочешь активировать Шикай?
Рукия не смогла увернуться от очередного выпада и теперь тихо шипела сквозь зубы от боли в порезанном боку. На вопрос она ничего не ответила. Да, следовало уже давно воспользоваться высвобождением Духовного Меча, однако это было выше её сил — всерьёз атаковать Ичиго. Они обычно даже не тренировались вместе, зная, что всё равно будут щадить друг друга. Кучики физически не могла просто попытаться навредить ему. Только не ему.
Надежда всегда умирает последней, поэтому Рукия не оставляла попыток достучаться до Куросаки. Плевать на способности этого Цукишимы. Просто плевать, потому что она не верила в то, что Ичиго действительно мог забыть её и всё, что было за эти почти два года.
— Почему ты помогаешь ему? — воскликнула лейтенант, увернувшись от чужого клинка в самый последний момент. — Он — наш враг!
— С ума сошла? — без какого-либо выражения ответил Штернриттер, атакуя противницу Зееле Шнайдером. Лезвие лишь слегка порвало шихакушо шустрой Проводницы Душ. — Единственные мои враги — Шинигами, и ты в их числе. Вы напали на нас без какой-либо видимой причины.
— Цукишима напал на Исиду и практически признался в этом почти пять минут назад!
Фукутайчо отлетела назад, не успев вовремя среагировать, и прочесала собой всю плоскую крышу здания, на которой они сражались.
— Шукуро нечего делить с Урюу. Не понимаю, чего ты добиваешься такой неумелой ложью.
Рукия кувыркнулась в сторону, а на место, где мгновением ранее была её голова, вонзился сияющий неоново-синим светом клинок, кроша камень. От единственного применённого за это время Хадо, Сокацуй, использованного в неполную мощь, Квинси просто отмахнулся, не без помощи своей защитной техники.
— А эта рана! — не сдавалась Кучики и одним решительным взглядом указала на порез на груди Куросаки. — Цукишима атаковал тебя, и ты стал странно себя вести!
Сильная рука схватила аристократку за горло и отправила в полёт до ближайшей стены. С задушенным вскриком Рукия впечаталась в белоснежный камень, оставив глубокую выбоину и множество трещин на шершавой поверхности.
— Не наговаривай на Шукуро, глупая Шинигами, — не предвещающего ничего хорошего тоном произнёс Куросаки.
— Ичиго! — в отчаянии вскричала девушка, прерывисто дыша. Левая рука повисла бесполезной и окровавленной плетью вдоль тела. Правая, всё ещё державшая невысвобожденный Занпакто, слегка дрожала. — Неужели ты совершенно ничего не помнишь, Ичиго?!
— Простое знакомство с тобой, Кучики, ничего не значит.
Прямо перед хрупкой и подрагивающей фигуркой из Хиренкьяку возник Штернриттер. Он занёс над головой Зееле Шнайдер, приготовившись нанести последний удар.
— Вот и всё, — выдохнул он, взмахнув оружием, однако…
Рукия отступила назад, встретившись спиной с повреждённой её же телом стеной. Голова была запрокинута вверх, а взор широко распахнутых глаз — прикован к лицу столь дорогого для неё человека.
«Вот и всё, Ичиго?».
Она не хотела сдаваться так же, как и не хотела верить в то, что это происходит здесь и сейчас. Более того, с ней самой и Ичиго.
Взгляд Куросаки зацепился за синий кулон, выскользнувший из-за косоде. Зрачки удивлённо расширились, в горле словно застрял какой-то ком, а лезвие Режущего Души остановилось у бледной шеи в последний миг, успев сделать неглубокий порез.
Время словно застыло.
— Откуда это у тебя? — резко и хрипло спросил он, прерывисто дыша.
— Это… ты сам мне… — Рукия, глядя на возлюбленного испуганно и растерянно, не смогла сходу ответить внятно.
Однако ответ не был нужен Ичиго. Он и так знал, что лейтенант хотела сказать, ибо
это можно было отдать только по своей воле. Вот значит как. Ха! А он-то ещё удивлялся, почему сдерживался в бою с врагом и, настолько её превосходя и не встречая достойного сопротивления, не убил сразу.
Не понимал, почему внутри всё сжималось и переворачивалось при одном только взгляде на её кровь. Но почему? Она же Шинигами! Он ни за что не дал бы
это никому в здравом уме, тем более Богине Смерти! Только вот… так странно… Она всё это время пыталась что-то до него донести, но что?
— В чём дело, Ичиго-кун?
Прямо за спиной возник Цукишима. До этого момента Куросаки даже не замечал, что его спокойный и глубокий голос может наводить такую жуть.
— Шукуро? — парень обернулся, наконец-таки убрав клинок от шеи Кучики.
— Почему ты остановился и не убил её? — карие глаза Фуллбрингера вспыхнули странным и зловещим светом. — Она же Шинигами — наш враг.
— Да, но…
— Она пришла сюда вместе с остальными Проводниками Душ, чтобы убить нас. Мои друзья — твои друзья, верно? Неужели ты не понимаешь? Мы все можем умереть. Ты, я, Гинджоу, Рирука, Юкио, Урюу-кун, Джекки, даже Гирико. Мы умрём, если ты не защитишь нас, Ичиго-кун.
— Конечно, я понимаю, Шукуро! Я…
— Ты помнишь? Помнишь, что обязан всем
мне? Кто приютил тебя в детстве? Кто обучил тебя всему, что ты знаешь? Кто дал тебе силу, в которой ты так нуждался?
Разве в твоих воспоминаниях обо мне есть что-то, в чём ты не уверен?
Куросаки покачнулся на месте и рухнул на колени, выронив Зееле Шнайдер и схватившись руками за голову. Дыхание сбилось, лицо страшно исказилось, внутри черепа словно била тысяча молотков, а в ушах стоял мерзкий звон.
— Что ты с ним сделал?! — почти прорычала Рукия, глядя на Цукишиму в упор.
Наблюдать за страданиями Ичиго было невыносимо. Видеть сломленного и отчаянно дрожащего Ичиго, который никогда ни перед чем не останавливался, чья решимость изменила всю её жизнь, было за пределами её сил и понимания. Перед глазами темнело от ярости при мысли, что этот ублюдок без чести и совести смог поставить Ичиго —
её Ичиго! — на колени, причём своими грязными методами.
— Ничего необычного, — Шукуро тонко усмехнулся и взмахнул мечом. — Моё Полное Подчинение способно внедрять моё присутствие в прошлое тех, кого я ранил Книгой Конца. Так уж получилось, что с самим словом «доверие» у Куросаки-куна возникают ассоциации только с двумя людьми — с тобой и наставником, воспитавшим его. На роль любимой девушки я не особо подходил, в отличие от второй кандидатуры, так что выбор был очевиден. Я также узнал всё о его силах и мог бы победить в прямой схватке, но зачем? Это скучно и утомительно. Куда интереснее смотреть, как возлюбленные убивают друг друга.
— Сволочь!..
— Ну-ну, не стоит так свирепо на меня смотреть, — снисходительно проговорил Цукишима. — В конце концов, Куросаки Ичиго оказался ничтожным сопляком, неспособным убить одну девчонку ради своего самого близкого члена семьи. Прискорбно, не находишь? Мне не оставалось ничего другого, кроме как вывести его из строя. Добить тебя я и сам смогу. Хотя, — мужчина задумчиво склонил голову набок и усмехнулся чуть шире, — вместе с тобой в Мир Живых прибыл твой старший брат и друг детства, верно? Интересно, а они смогут поднять на тебя руку?
Кучики оставалось лишь скрипеть зубами и задыхаться от ненависти к этому человеку. Ичиго слишком крепко потрепал её, практически не сопротивляющуюся, так что у неё не было ни шанса победить того, кто мог взять её под контроль одним ударом.
Но… надежда умирает последней, ведь так?
***
Голова просто раскалывалась, а в ушах звенело так, что никакие посторонние звуки просто не доходили до него. Перед глазами всё плыло и качалось, но он смог заметить, что Шукуро о чём-то говорит с Рукией. Странно. Что они вообще могут обсуждать? К тому же, они держат мечи, а Рукия вовсе ранена. Как странно… Ах да! Они ведь сражались! Вернее, он сражался с Рукией. А почему? Как он вообще смог ударить её?
От этих мыслей голова разболелась лишь сильнее. А затем он услышал голоса.
— Король! Не смей сдаваться, раздери тебя черти!
— Ичиго, приди в себя.
— Не будь бесхребетной тряпкой, Куросаки.
— Ты не можешь проиграть такому ничтожеству!
— Послушай, Ичиго, это битва воли. Разница в рейацу — ничто. Без волевого усилия даже твоя ядовитая рейрьёку не поможет достаточно быстро сбросить контроль. Не дай ему сломить тебя, ведь ты отнюдь не слабовольный, Ичиго.
Звон в ушах постепенно отступал.
— Ты сможешь, Куросаки. Не разочаровывай.
— Очнись, Король! То, что ты якобы помнишь, — чушь собачья! Ты просто задумайся и напряги мозг! Этот дрыщавый недоумок просто никак не может заменить твоего обожаемого господина Грандмастера-Отмороженную-Задницу!
— Вспоминай, Куросаки. Вспоминай всё то, чем я был порождён.
Тело словно прошил электрический ток. Всё встало на свои места. Это не Шукуро, а Юграм играл Ичиго на рояле перед сном каждый вечер. Это Юграм терпеливо объяснял ему буквально на пальцах каждую мелочь. Это Юграм научил его всему. Это Юграм заботился о нём каждый божий день с тех пор, как Куросаки оказался на территории Шаттен Берайха. Это Юграма он был счастлив считать своим старшим братом много лет. Юграма Хашвальта. Никакого Шукуро Цукишиму.
Воспоминания о всей жизни Ичиго, включая то время с тех пор, как он познакомился с Рукией, тоже стали прежними. Туман в голове рассеялся.
Невольно на ум пришёл последний вопрос Цукишимы: «Разве в твоих воспоминаниях обо мне есть что-то, в чём ты не уверен?». Три «ха-ха» четыре раза, чёрт возьми! Ну разумеется! Как этот недоносок мог только предположить, что он в состоянии просто сравниться с Юграмом, не говоря уже о том, чтобы заменить его вообще? Как он посмел играть с Ичиго, как с какой-то куклой? Как он посмел посягнуть на его воспоминания и узы со многими близкими Куросаки людьми?
Как эта мразь вообще только подумала о том, чтобы навредить Рукии его руками?!
Жуткая головная боль не могла стать преградой для Ичиго. Широ, Эл-куна и Адо-джи он обязательно поблагодарит потом. А сейчас нужно разнести на составляющие одного высокомерного ублюдка с замашками садиста.
Потому что никто не смеет так играть с его жизнью и судьбой.
Потому что никто не имеет права так обращаться с дорогими ему людьми.
Потому что, провались всё в Джигоку, его собственная воля никак не может оказаться слабее воли этого морального урода.
Ичиго пришёл в себя очень даже вовремя. Цукишима в это время разглагольствовал о чём-то своим снисходительным тоном, приставив меч к шее Рукии. Та стояла, прижавшись к разрушенной стене башни, и с глухой ненавистью смотрела на противника. Ничего приятного он ей явно не говорил. Запечатанный Занпакто лежал у ног лейтенанта бесполезной железякой.
Ярость вспыхнула с новой силой, и Куросаки мгновенно собрал Хайлиг Боген. Увы, со стрелами пришлось сдержаться. Если бы они взорвались в такой опасной близости от Рукии, ничем хорошим это не обернулось бы. Тем не менее Цукишима явно не ожидал атаки. Его настороженный и потрясённый взгляд говорил яснее всяких слов, что прежде никому не удавалось преодолеть его Полное Подчинение. Левая нога и рука были пронзены несколькими Хайлиг Пфайль насквозь.
— Ты… — начал было он, прищурившись, но договорить так и не смог.
Стремительное Хиренкьяку и сверкнувшее в темноте синее лезвие Зееле Шнайдера не дали ему это сделать. Правая рука с катаной в ней была отрублена у самого плеча. Ещё один взмах клинком — и Цукишима падает на каменный пол, пронзённый оружием в правое лёгкое.
— Чёртов засранец! — в бешенстве Куросаки оскалился и склонился над поверженным врагом.
— А у тебя на диво хорошая память, Ичиго-кун, — Фуллбрингер изогнул окровавленные губы в усмешке.
— Ты умрёшь, ублюдок, — прошипел Штернриттер, вынимая Режущий Души из чужого тела и вновь вонзая его. — За то, что посмел манипулировать мной. За то, что посягнул на мои связи с семьёй и друзьями.
За то, что подарил мне самые отвратительные воспоминания за всю мою жизнь — кровь Рукии на моих руках.
Чужая кровь заляпала Ичиго одежду и даже брызнула на лицо. На теле мерзкого отродья остались несколько обширных и сквозных ран от клинка, и рука кронпринца взметнулась, что снести уже практически испустившему дух врагу голову.
— Ичиго! — дрожащим голосом позвала его Кучики. — Стой, Ичиго, он уже…
Лучник словно очнулся от транса и, деактивируя Зееле Шнайдер, направился к застывшей у стены Рукии, даже не взглянув на бездыханное тело Подчинителя.
— Ты в порядке? — хрипло заговорил он и хотел было прикоснуться к щеке Шинигами, как вдруг вздрогнул и отступил на шаг назад.
— Ичиго? — недоуменно спросила она, но Куросаки словно не слышал её.
В голове всплыли воспоминания об этой битве. Как он безжалостно наносил Рукии удары. Это ведь всё он. Её рука, бок, нога и спина. Она вся покрыта кровью
из-за него. Её взгляд и её голос, полные отчаяния, боли и страха —
страха за него, бесполезного идиота! Сомневаться не приходилось, что теперь её испуганные глаза и перекошенное лицо будут приходить к нему в кошмарах. От осознания, что он действительно мог убить Рукию, кружилась голова, к горлу подступала тошнота, а все внутренности словно замерзали от охватившего Квинси ужаса.
Это его вина и только его. Будь он осторожнее, будь у него достаточно воли, чтобы сразу же сбросить с себя чужой контроль! Если бы он только догадался закончить бой за один удар, ведь он знал —
знал, чёрт подери! — о способностях Цукишимы! Если бы он только сделал хоть что-то, то Рукии не пришлось бы отбиваться от него самого!
Нет, нет, нет. Нет! Он не мог прикоснуться к ней, только не после того, как сам сделал с ней такое. Это…
На лице Куросаки отразилась вся какофония бушующих и даже противоречащих друг другу чувств, что пожирали его изнутри без остатка. Рукия без труда всё это увидела и поняла. И поэтому сама сделала шаг вперёд.
— Дурак, — выдохнула она с непередаваемым облегчением, утыкаясь Лучнику в грудь. — Не смей брать всю ответственность на себя. Ты справился. Цукишима изменил твоё прошлое, но был не в силах изменить твоё будущее, и ты одолел его. И… Главное, что ты снова стал самим собой.
Судорожно вздохнув, Ичиго обхватил чуть пошатнувшуюся девушку дрожащими руками и вместе с ней осел на залитый кровью каменный пол. Он обнимал её бережно и осторожно, опасаясь случайным движением сделать больно, и жадно вдыхал её запах, не в силах надышаться. Ноющее сердце заходилось в бешеном ритме от одной только мысли, что вот этот маленький мир, порою вредный и шумный, весело улыбающийся и заразно смеющийся, —
его собственный мир, заключённый в столь хрупком теле, — сегодня он мог потерять. Убить своими же руками.
Рукия в ответ тоже обняла его, только одной рукой, единственной целой. Словами было не передать её чувства в тот миг, когда Ичиго посмотрел на неё без прежнего пугающего выражения холодной отстранённости.
Так они и просидели, вцепившись друг в друга, пока карманное измерение медленно таяло, возвращая их обратно. Ичиго хрипло повторял, как заведённый, «прости меня», прижавшись своим лбом ко лбу Рукии. Она же просто молчала, позволяя ему разделить с ней свою ношу и позволяя чужим слезам течь по её лицу, нисколько не нуждаясь во всех этих извинениях.
Даже не зная об истинном титуле и положении Куросаки, Кучики чётко осознавала, насколько близко к себе её подпустил этот Квинси. Тот, кто лишь пичкал всех вокруг иллюзией открытости, оставляя своё истинное лицо за набором стандартных масок. Тот, кто не позволял кому попало видеть себя в минуты слабости.
Она понимала и ценила это. Пожалуй, даже сам Ичиго не представлял, насколько.
Когда из-за деревьев вышел Штернриттер с джусанбантай-фукутайчо на руках, к ним мгновенно метнулись Ренджи и Урюу. Как оказалось, они завершили свой поединок самыми последними, а Кучики-младшая стала единственной, кто получил такие серьёзные раны. На закономерный вопрос Бьякуи, чьи глаза метались между окровавленной сестрой и мертвенно-бледным лицом Куросаки, отводящим взгляд от капитана шестого отряда, Рукия ответила следующее:
— У нашего противника были довольно неприятные способности, но Ичиго его победил. Я пострадала лишь по собственной неосторожности.
Ни от кого не укрылось, как резко рыжий Лучник бросил прожигающий взгляд на возлюбленную и как упрямо она нахмурилась в ответ. Немой спор между ними был слишком очевиден, но никто по этому поводу ничего не сказал.
Богов Смерти подлатали Урахара и Тессай, а затем они вернулись в Общество Душ, где должны были получить нормальное лечение от медиков четвёртого отряда. Ичиго с трудом отпустил от себя Рукию и грозно, насколько он мог в таком душевном раздрае, пообещал, что разнесёт пол-Сейрейтея, если она не ответит хотя бы на один его звонок или сообщение.
Все Подчинители, во главе с Гинджоу Куго, были убиты, включая Юкио, хотя позже Исида поделился с Куросаки, что свою противницу, Докугамине Рируку, он отпустил. Убивать женщин и воинов, признавших своё поражение в битве, было ниже достоинства Квинси.
Мирное время окончательно завершилось. А меньше чем через два месяца началась Великая Бойня, как запечатлели это в хрониках Шинигами, и кульминация Тысячелетней Кровавой Войны, как привыкли называть произошедшее в Ванденрейхе. Считанные дни, оборвавшие существование огромного количества душ.
________________________________________
Никому не нужные пояснения и уточнения, можно смело пролистывать.
I. О способностях Подчинителей. В каноне Юкио смог так запросто отделить все пары противников в разные подпространства лишь после усиления собственных способностей украденным Подчинением Ичиго. Допустим, что в нашей AU Юкио отдал на этот фокус все силы, это был его предел и потому убили его лишь под конец, когда все освободились, а сам Форарльберна оказался небоеспособным после таких финтов. Собственно, и остальные Шинигами отделались довольно легко, если уж в каноне завалили усиленную Экзекуцию без напряга. И это даже учитывая упавший уровень общей боевой мощи за счёт отсутствия вояк одиннадцатого отряда.
II. О способностях Цукишимы. Сразу учитываем моё откровенно субъективное понимание его Подчинения и абсолютное игнорирование грёбаного финала, где Шукуро с компанией наконец добрался до ДКД.
Вроде как его силы действуют на манер закладки: меняют естественную временную последовательность, вклинивая в прошлое объекта присутствие Цукишимы. Но при всём этом Книга Конца не управляет прошлым и воспоминаниями. С одной стороны Шукуро может устанавливать вполне реальные ловушки вклиниванием себя в прошлое куска камня, а с другой — на людях это не срабатывает. Он буквально заменяет кого-то важного в чужих воспоминаниях на свой образ (поставить себя на пустое место, видимо, невозможно), а если начинает добавлять подробности позже, то одно не согласуется с другими, и таким образом можно легко сломать человека.
Представим, что воспоминания людей есть книга, совсем как та, что Цукишима всё время таскает с собой. А закладка, предмет его Подчинения, есть ментальный и чётко выверенный Шукуро удар. Реально происходившие события от того не меняются. Это всего лишь ментальное воздействие, причём чётко ограниченное. События в голове жертвы вообще не меняются. Лишь кто-то из членов семьи, друзей и остальных близких вдруг получает лицо и образ Цукишимы, и привязанность жертвы к этому человеку переносится на Шукуро.
Но всё же, почему с людьми всё не может так же просто, как с всё тем же камнем? Тут у нас следующая рабочая версия. За основу берётся такое понятие как судьба, введённое самим Кубо в главах 00A и 00B, в которых описываются события незадолго до первой главы от лиц Ичиго и Рукии соответственно. Цитирую: «Говорят, что судьба — это колесо, а мы — те, кто его вращает, веря в то, что наши действия не связаны с силой вращающегося колеса». Плевать, что здесь это имеет больше философский смысл. Теория заключается в том, что люди (а во вселенной Bleach под это определение попадают вообще все разумные существа) — это двигатель мироздания и, следовательно, у Цукишимы нет власти на них влиять так же, как на абсолютно неживой и безвольный камень. Ибо он сам лишь такой же винтик единого двигателя и механизма Колеса. У простого смертного не может быть власти над Вращающимся Колесом Судьбы, так что способности Книги Конца по отношению к другим людям ограничиваются манипуляцией воспоминаниями. Это не полное управление воспоминаниями, а вполне себе канонное вписывание присутствия Цукишимы. Он чикает по жертве катаной, его духовная сила проникает в мозг объекта — и вуаля, фокус сработал.
Почему на Ичиго система традиционно сломалась и выдала «ERROR 404»? А у нас вновь фактор ядовитой рейрьёку Ичиго: его невозможно отравить и невозможно вылечить какими бы то ни было веществами. Внутренний яд духовной силы разъест всё, и даже лечение что заклинаниями Квинси, что Кайдо Шинигами приносят минимальный эффект. Более того, проникающие внутрь его тела атаки теряют изрядную долю опасности, что было не раз продемонстрировано в битвах с Арранкарами. То есть Полное Подчинение Цукишимы не сработало полностью, ибо в случае с Куросаки это было в принципе невозможно, и в итоге в битве воли и рейацу одержал вверх Ичиго, которому сама рейрьёку обеспечила сопротивляемость к такому типу способностей. Принц Света изначально являлся для Цукишимы одним из самых неудобных противников. 
