Дело было весной

"Вы можете одеть железнорожденного в шелка и бархат, научить его читать и писать, дать ему книги, научить его рыцарству и вежливости, приобщить к таинствам Святой веры, но когда вы посмотрите в его глаза, море все еще будет там — холодное, серое и жестокое." От этих слов нутро Татии обратилось в воду. Она торопливо захлопнула труд архимейстера Хейка, закрыла глаза и глубоко вздохнула, стремясь успокоить бешено стучащее сердце. Она — Татия Ланнистер, львица с Кастерли Рок, она не должна, она не может бояться! Библиотека Красного замка — огромная, древняя, пропахшая старой бумагой и пылью, — была любимым местом Татии. Здесь было тихо, как в септе, и говорить хотелось только шепотом. Здесь теснились высокие стеллажи, хранившие на своих полках тысячи тысяч книг — книг, способных утешить и ободрить, книг, которые могли дать ответ на любой практически вопрос. Но сегодня все было по-другому. Тишина казалась девушке зловещей, и книги, разложенные на столе, утешения не обещали. "Живут... Старым Законом, считая, что бог их создал для грабежей и насилия... Не ведают жалости в сердце своем и одну лишь войну считают достойным мужчины занятием." "Местный закон дозволяет им иметь одну «каменную» жену и несколько «соленых» — из тех, что взяли они для себя в набегах." Ну о чём только думал её отец, когда заключал помолвку? "О том, что через этот брак он станет десницей короля, — шепнул голос глубоко внутри, — о безопасности для Западных Земель. О флоте для себя и для потомков." Голос внутри был, как всегда, прав, и оттого еще более отвратителен. Принцесса вызвала её к себе нынче утром. Девушка не знала причины, которая заставила бы Дъну, дочь Дейрона Второго и наследницу Железного Трона, вызвать свою фрейлину именно сейчас, когда королева запретила своевольной принцессе выходить из покоев, однако вопросов о вышестоящей персоне задавать не стала. Её никто не учил быть леди: слабая здоровьем мать редко когда выходила из покоев, воспитанием детей занималась целиком и полностью прислуга. Отец же до последнего жаждал… Никто не знал, для чего ему уж так был нужен одиннадцатый ребёнок, но маленький Ланн умер, подавившись пуговицей от подушки через полтора года после смерти Леди-матери. Почти сразу после этого Айрон Ланнистер, взяв с собой третью дочь и второго сына отбыл в Королевскую Гавань. После суровой зимы он страстно жаждал восстановить честь и влияние рода, что невероятно смешило Дейрона Доброго. Впрочем, король не поскупился: Татия была устроена фрейлиной, а Тайвин получил место в Золотых Плащах. Лишь одного не хватало Лорду Ланнистеру: золотая цепь десницы продолжала болтаться на жирной шее Мерревиззера, который мог бы помочь королю разве что в выборе борделя. Впрочем, тому хватало и Малого совета, но вот развлечений на старости лет не хватало. С тех пор прошло два года, и ничего не изменилось, но в последнее время Татия часто замечала странный, оценивающий взгляд Айрона. Однако времени подумать об этом, вот как сейчас, не хватало. — Принцесса ждёт вас, — заявил слуга с явными следами вина в крови. Принцесса восседала перед окном, на столике рядом с ней стоял исполинский чайник, в котором отражалась Дъна, или, как её часто называли в песнях, Золото Королевской Гавани: Длинные золотые волосы изящными локонами спускались по талии, свободно падали на грудь. «Таргариенам можно всё и капельку больше,» — как-то сказал Селвин, самый старший брат Тати. — Доброе утро, ваше высочество, — девушка присела в реверансе. — Моё высочество? — Дъна рассмеялась. — Лучше уж называй меня «величеством», это-то хоть как-то обоснованно. Татия сдержанно улыбнулась, глядя, как принцесса совсем не в приличной манере приподнимает свою грудь. Привычки Золота Королевской гавани никогда не были на уровне принцессы, что только усугублялось старческой добротой короля. В свои девятнадцать Дъна не была замужем, хотя Татия, единственная, кому та доверяла, нередко наведывалась в город за травами для лунного чая. «Кто видит всё, но не видит ничего? — Фрейлины Золота Гавани». — Ты бледна, кошечка, — мурлыкнула принцесса. — Не бойся, этот стражник ещё пьянее предыдущего. В голосе её звучал недвусмысленный намёк: с вежливостью покончено. — Зачем ты позвала меня? — Татия наполнила кружки обжигающим, дышащим паром чаем. — Ох, кошечка! — лицо Дъны омрачилось. — Отец на старости лет совсем… Но есть и хорошая новость: твой отец скоро станет его десницей. Фрейлина просияла: теперь лорд Ланнистер наверняка забудет про её замужество! — Ты сияешь, как Гавань в рассвет. Но разве ты мало знаешь наших отцов? Татия нахмурилась. — Ты выйдешь за Харлона Грейджоя. Всем, каждой прачке в Гавани было известно, что Львы и Кракены никогда не были дружны и уж точно не заключали союзов. — Не расстраивайся, — принцесса тронула её за плечо. — Леди Грейджой шестнадцать лет назад была гостьей в Красном Замке и большим другом Таргариенов. Настолько крепка была их дружба, что вскоре у неё родился сын с лиловыми глазами и лицом короля. — Чужие бастарды не делают брак счастливей. Татия плохо запомнила свой дальнейший разговор с принцессой. Отвечала она вяло, односложно, и смотрела больше не на Дъну, а в чашку с чаем. Та, видно, заподозрила неладное и не стала задерживать свою фрейлину. Очутившись на свободе, Татия ринулась в библиотеку и засела там в окружении толстых томов и пыльных свитков. Она протерла глаза и вернулась к книге. "Человек, владеющий судном, никогда не станет невольником, ибо каждый капитан — король на палубе своего корабля." "Грейджои из Пайка ведут свой род от Серого Короля, легендарного правителя Геройских Времен." Толстая свеча оплывала в лужице воска, глаза болели от напряженной работы, но девушка упрямо листала ветхие страницы. Старый мейстер из Кастерли Рок часто говорил ей, что знания — сила, и Татия не впервые убеждалась в правдивости этих слов. Если уж батюшке хочется заключить помолвку львицы с кракеном, она должна узнать о народе своего жениха все, что можно! Вечером Татия без сил упала на кровать, но появление служанки с известием о том, что отец желает разделить с ней трапезу, мигом прогнало всякий сон. — Нежно-зелёное, — приказала она новенькой служанке, имя которой даже не запомнила. Это платье было из её старых — ещё чуть-чуть, и не будет зашнуровываться верхняя часть корсета, но именно в нём она казалась ребёнком, совсем ещё юным, даром что красный цветок расцвёл ещё два года назад. Впрочем, вряд ли какое-то платье сможет переубедить отца — девушка прекрасно понимала это, но, чинно входя в покои лорда не смогла унять дрожь в пальцах. — Твоя помолвка заключена, — промолвил Айрон. — Отец, я... — Можешь не волноваться: железнорожденные не обращают внимания на то, девственны ли их невесты. — Что заставило вас усомниться во мне? — Татия задохнулась холодом. — Ты фрейлина Солнца Гавани, — Лорд Ланнистер небрежно пригубил вино. — Мастер над шептунами уверяет, что в твои годы она породила бастарда в Летнем Замке. Принцесса имела множество секретов, и до этого ей сейчас не было дела. — Впрочем, оставим этот вопрос до лучших времён. Твоё приданное — три новых корабля, до окончания постройки которых ещё два месяца. Рука Татии дрогнула, чуть не пролив вино. — Можешь идти. Вернувшись в свои покои, девушка, отогнав служанок, руками разорвала корсаж и, уткнувшись лицом в старую ткань, всхлипнула. Однако вскоре голова вновь заработала, и Татия постаралась успокоиться. А конце-концов, все леди должны выходить замуж, а самые неожиданные союзы скрепляют мир.