сгоревшие крылья

У Чимина взгляд стеклянный, кожа бледнее мрамора и кровоточащие запястья, перебинтованные по локоть. Он хотел выбраться, умереть, но не прокатило. Он психически неустойчивый человек. Он должен попробовать сначала, но что-то не получается. Он чувствует зуд на руках, но прикасаться не смеет. Он уже ни во что не верит, хотя верил ли когда-то? Очень может быть, но вряд ли. Белые занавески развиваются на легком ветру, занося с собой запах весны и жизни. Но Чимин не замечает, по крайней мере, ему хотелось бы не замечать. Он всего лишь очередной депрессивный подросток, вскрывший себе вены, не более, ничего удивительного. Сейчас это модно. У Чимина рука зудит, на запястье, там, где клеймо, в виде розы. Неприятно до одури. Врачи с ним почти не говорили, медсестры засматривались на него, пациенты принимали его за конченного ублюдка, весьма забавная перспектива. Он здесь надолго. Возможно оно и к лучшему. Обшарпанные стены, белые занавески и тусклый свет с коридора по ночам. Чимин привык. Одиночество подъедает в разы сильнее. А потом к нему подселяют парня. Красивого такого. Он был в отключке, медсестра сказала, что он наглотался таблеток, при этом умудрился дойти до моста на реке Хан и там уже упал без чувств. Ситуация немного странная, но Чимин почему-то находит все случившееся нормальным, если у него были причины так поступить, в этом нет ничего такого. Может, человеку было слишком плохо в этом мире? Чимин прекрасно знаком с этим чувством. Он сидит на кровати и так пристально рассматривает. Тонкие черты, вытянутое лицо, родинка на губе, черные волосы, что так контрастировали на фоне всех этих светлых цветов, сам парень бледный, будто неживой совсем. Чимина попросили не трогать парня, до тех пор, пока он не очнётся, Чимин даже прикасаться к нему боится. Очень красивый, будто ненастоящий, как мираж или иллюзия. Спустя дня четыре парень открывает глаза, через час приходит в чувство, через полдня называется Хосоком, через два дня они уже лучшие друзья по несчастью, через неделю Хосок показывает такую же черную розу на шее, точь в точь как у Чимина на запястье. Тогда, наверное, впервые за долгое время, в Паке появляется явное желание жить, только с Хосоком за руку, не иначе.