Sansa
Она пришла, как он и велел, хоть Сансе вовсе не хотелось видеть Бейлиша и слушать его слащавые пустые речи. Она была пленницей, затворницей Красного Замка, со стен которого видела то немногое, что происходило за его стенами, но даже это навевало тревогу и тоску. Санса облачилась в своё лучшее платье из выбеленной шерсти с шелковыми серыми вставками и мирийскими кружевами. Цвета дома Старк. Даарио Нахарис верно сопровождал ее, все также хищно пожирая взглядом ее фигуру. Поначалу Санса краснела, но теперь привыкла настолько, что просто перестала замечать. Петир ждал ее в тронном зале, что само по себе было неожиданностью, ведь все прошлые заседания он проводил в малых чертогах. Зал пустовал, лишь несколько человек толпилось у ступеней Железного Трона. Отчего-то Санса думала, что увидит Мизинца на нем, однако тот сидел за столом Малого Совета, но тут же поднялся при виде нее. — Благодарю, мой друг, что помогли леди Сансе добраться, — прозвучала благодарность Мизинца, стоило ему взглянуть на вошедшего с ней Даарио Нахариса. — Не стоит благодарностей, — расслабленно парировал наемник, но Бейлиш не ждал от него ответа. Его зеленые хитрые глаза метнулись к приближающейся к нему по залу Волчице. Даарио мог догадываться, зачем она приглашена, но не стал озвучивать свои предположения при ней, да и Старк не просила его об этом. В Мизинце нередко просыпалось желание говорить с ней… Скучные, длинные разговоры, наполненные его хвалебными речами и обещаниями. Часто этот браавосиец напоминал генералу Хиздара Зо Лорака, всегда с охотой участвующего в словесных баталиях с людьми, которых считал глупее себя. — Вы как всегда прекрасны, душа моя, — протянул он, пойдя навстречу к Сансе. — Ваши служанки каждый день готовят Вас так, словно ожидается коронация. «Ирония Петира Бейлиша», — усмехнулся про себя генерал Золотых Мечей. — Благодарю, — с любезностью на любезность ответила Старк, но в голосе звякнул лед. Петира, тем не менее, ее холодность не смутила. Он лишь криво улыбнулся, не сводя с нее глаз, а после повелел всем, включая охранника Сансы, покинуть чертог. Нахариса, своей развалистой походкой неохотно направившегося к выходу, Бейлиш проводил недолгим взглядом прежде, чем двери закрылись, оставив его и Сансу одних среди величия зала древних королей-драконов, колонн, витражей и пустующих галерей. — Надеюсь, этот дикарь не слишком Вам докучает, — спросил Мизинец, проницательно смотря на Волчицу, — я бы с радостью поставил подле Вас более достойных людей, которым можно доверить такое сокровище. — Но поставили его после отставки сира Лина, — напомнила Санса, совершенно не понимая, куда он клонит. — Одно Ваше слово, и я это исправлю, — ответил Бейлиш, и девушка поспешила отвести взор к возвышающемуся над ней и пустующему Железному Трону. Какого ответа он ждет? Если она ответит «да», то лишится возможного союзника, ведь тогда ее будет постоянно сопровождать кто-то из людей Петира, и она больше не сможет рассчитывать на помощь наемника. Но противоположный ответ и вовсе наведет Пересмешника на излишние подозрения. — Я слышал, что Ваш лютоволк вырвался из богорощи и сбежал. Мне очень жаль, — вздохнул Мизинец, и по коже Сансы пробежали мурашки. Он знает, поняла она, знает, что Призрак не был убит по его приказу, а еще знает, кто помог ему сбежать. К ее удивлению, Петир не дал ей ответить, вновь переведя тему: — Вам нравится это древнее сооружение? Говорят, он в самом деле отвергает недостойных… — вновь заговорил он, указывая на ощетинившийся мечами престол. — Говорят также, что сам Эйегон-Дракон однажды поранил о него руку, но он не мог быть не достоин, — пожала плечами Санса. Уголки губ Петира поползли вверх. — Времена Драконов давно миновали, моя дорогая, как бы они упорно ни пытались доказать обратное. Вы ведь слышали новости с севера? Санса вздрогнула. Конечно, она слышала. Слышала о том, что шпионы Петира доносили, будто армии упырей перешли Ров Кейлин, уничтожив остатки армии Дейенерис… будто даже Дикий Огонь и пламя оставшегося в живых дракона королевы не смогло остановить их… будто сама Дейенерис мертва, а Джон — тяжело ранен и всеми покинут. Слухи ползали и по Красному Замку среди горничных и челяди. Люди паниковали и толпами бежали из столицы на юг, но Санса до последнего отказывалась верить в поражение. Она стерпела с непроницаемой маской на лице известие о тайной свадьбе короля Севера и королевы Драконов, радуясь лишь тому, что план Петира настроить Дейенерис Таргариен против Джона, обвинив последнего в предательстве, потерпел крах. Но смерть своего кузена и короля она бы не вынесла. — Эти новости — всего лишь сплетни перепуганного народа, — возразила она, не шелохнувшись. — Но если Вы верите в них, то почему мы все до сих пор здесь? Если Джон, Дейенерис и ее дракон мертвы, то что остановит упырей от того, чтобы в скором времени осадить Королевскую Гавань? Не надеетесь же Вы на наемников, которые, наверняка, первыми побросают мечи и пустятся наутек вместе со своими боевыми слонами и хваленой верностью контрактам? — Вопросы, давно мучившие ее, оказались озвученными, и Бейлиш снова улыбнулся, будто предвидя, что рано или поздно Санса их задаст. — Бегство — не всегда лучший из вариантов, — огладив свою острую бородку, промолвил Петир. — Простым людям нужна надежда и новый сильный лидер, который подарит им ее. — И кто же по-вашему этот лидер? — Санса не скрыла своего сомнения. — Вы, моя любовь, — ответ не заставил себя ждать, и брови Волчицы поднялись в удивлении. — Я? Что я могу против упырей? — Оставьте упырей тем, кто знает, как с ними сражаться. Ваша судьба - стать символом надежды для простого народа. Вы — истинная наследница Севера и королева Семи Королевств. Этот трон — Ваш. Великодушным жестом Петир Бейлиш указал на Железный Престол, и к горлу Сансы подступил ком. Вот, чего он добивался. Объявив ее королевой и заставив сесть на престол, он навсегда разорвет ее отношения с Дейенерис, если та жива. Санса станет считаться предательницей и узурпаторшей в глазах ослабленной драконьей владычицы и ее супруга. Возможно, у Матери Драконов не хватит сил отстоять город и свои права на трон. А если она и правда мертва, то в глазах простого народа Санса в самом деле останется символом надежды и нового мира. А Джон… в этом плане ему и вовсе нет места. Петир не стал бы делать столь рискованные шаги, не имей он в рукаве козырь. Но какой? — А что, если я откажусь? — упрямо заявила она, увидев в серо-зеленых глазах проблеск разочарования, но тут дверь чертога резко распахнулась, впуская толпу незнакомцев, во главе которых шел крепкий мужчина в черной стальной броне с повязкой на глазу и знаменем, так хорошо знакомым Сансе — Золотым Кракеном дома Грейджоев. Дети Бейелона были союзниками Дейенерис. Их дядя же сам объявил себя королем. Один его вид вызывал у Сансы отвращение. — Рада приветствовать вас, милорд, — учтиво произнесла она после того, как Мизинец кратко представил их друг другу. Она подумала, что далеко не позиции Джона этот человек прибыл сюда поддерживать. С Грейджоем было несколько спутников, по виду большинство из них были уроженцами островов. Другие же, очевидно, прибыли из Вольных Городов или Соториса, судя по их угольно-чёрной коже и диковинным прическам. Один из последних носил красные одежды, что выдавало в нем жреца Р'глора, каковой была и леди Мелисандра. — Наши друзья привезли нам печальные вести, моя дорогая, — посерьезнел Петир. — Боюсь, что слухи о том, будто мертвецы захватили Перешеек и разбили армию защитников, правдивы. «Так значит, это не первая ваша встреча после прибытия Грейджоя», — решила Санса. — О, даа, я видел в пламени, как горели леса и болота зелёным и чёрным огнём, — взял слово жрец, и все кругом обратили на него внимание. — Владыка показывал мне страшные видения, но они правдивы, я точно знаю. Король и королева в страшной опасности, я видел их смерть в огне и муках. — Санса сохранила лицо невозмутимыми, а жрец меж тем продолжал: «Возрожденному Воину предначертано вскоре победить зло, но ценой собственной жизни. Он обречён…». — Слова напоминали комедию, разыгрываемую лишь перед ней одной. Сансе не хотелось верить в то, что Джон обречён. Всё не может закончиться так быстро и стать так на руку Мизинцу. Он тоже не такой дурак, чтобы купиться на речи шарлатана и в самом деле ждать предначертанной смерти короля. Вскоре маска скорби на лице Мизинца сменилась глубокой задумчивостью, а потом на его губах вновь мелькнула лукавая улыбка, и он обратился к Сансе: — Пришло время перейти от ожиданий к действиям, моя милая Санса. И испуганному народу самое время дать новую надежду на спасение.***
Обратно Санса шла, целиком погружённая в тяжкие раздумья, даже не замечая привычных шагов за спиной. От слов жреца ее до сих пор бросало в дрожь. Она не верила пророчествам, однако и не могла забыть того факта, что однажды леди Мелисандра воскресила Джона, вернув того к жизни с помощью Владыки Света, потому и полностью отрицать их магию было невозможно. Открыв дверь своих комнат, Санса вошла туда, только собираясь отпустить охранника, как тот бесцеремонно ввалился следом, закрыв двери. — Мизинец готов вручить тебе власть, малышка. Я полагал, что он никогда не созреет, — заявил мужчина с порога, криво улыбнувшись, но улыбка скоро исчезла с его лица. Раздумья редко выдавала его наружность, но сам Даарио, провожая Сансу после встречи в покои, был глубоко погружен в себя и молчалив. Ему не понравился Эурон Грейджой. Дурные намерения и амбиции Даарио чувствовал издалека, и король Железных Островов не был чист на стремления. Во время его прибытия, после того как наемник сам проводил путников в тронный зал и остался рядом, Даарио Нахарис держался тихо, но всё подмечал. Мизинец, производящий впечатление стратега, шел на риск, доверяя жрецу, которого видел впервые в жизни, что само по себе было удивительным. Даарио не ожидал от него подобного, несмотря на то, что и сам ни раз задавался вопросом, отчего бы захватчикам не найти места отсидеться в более безопасном замке, а не в столице. Он не смог предугадать, что Бейлиш положится на удачу, и это делало его менее понятным для капитана и более тяжелым для борьбы. — Думаешь, этот жрец окажется прав? — Нам лучше перестать запираться здесь, — устало проговорила Санса, как и всегда. Но слова, как об стенку горох. — Мизинец догадался о нашем сговоре, а это означает, что Вы перестали быть ему угодны в моем обществе, — раздраженно бросила она, нервно стянув с рук шелковые перчатки. Нет, Санса не надеялась, что спасение Призрака останется незамеченным, она сама не знала, на что надеялась… — Эти жрецы владеют сильной магией, — добавила она, подойдя к мужчине и, положив руку ему на грудь, попыталась подтолкнуть Нахариса к двери. — Уходите, Даарио. Если Бейлиш решит избавиться от вас, то не побрезгует никакими способами. — Прошептала она. Она попыталась снова выгнать его, но Нахарис не подчинился. Когда ладони Старк уперлись в его грудь, Даарио задал лишь один вопрос, медленно подняв взгляд с ее рук, лежащих на нем, на глаза: — Насколько велика твоя решимость противостоять ему, госпожа? Только это имело значение — готовность будущей королевы выступить против тирана. Даарио убил бы себя, невзирая на отстранение от леди, будь он на месте Мизинца. Предавший раз, навсегда теряет доверие. На милость Бейлиша надеяться глупо. Для Нахариса он наверняка уже приготовил свой впечатляющий финал. Голубые глаза Сансы поднялись в удивлении от вопроса и взглянули в глаза мужчины — такие же синие, но хитрые, хоть это была не та хитрость, какая прячется в глубине зрачков Бейлиша. — Пожалуй, нам стоит прогуляться к богороще, — произнесла она, покидая покои и выходя в пустующий коридор. Нехорошая идея говорить здесь даже в пол голоса, говорила Санса себе, но оставаться в покоях - ещё более скверная. Ей был необходим воздух. — Если пророчество жреца — ложь, и мой брат жив, он уничтожит Мизинца поздно или рано. С Дейенерис или без неё. Но если… — вздохнув, проговорила Старк, пойдя чуть впереди охранника. Решимость девушки таяла на глазах. «То ли грозный ястреб, то ли хрупкая голубка», — подумалось Даарио о ее переменах. — Если же нет, то я сама сделаю всё, чтобы предатель моей семьи понёс заслуженную кару. — И когда же? — задал новый вопрос Нахарис четким размеренным тоном, будто его нисколько не беспокоила его возможная судьба — последствие ее решения. Будто он проводил допрос. — Предатель твоей семьи тут хозяин, — понизив голос, произнес он, словно оглашал секрет. — А ты ведь, всего лишь, маленькая девочка, которая станет королевой и будет продолжать слушать его и делать всё, что он скажет. Его слова рассердили Сансу. Она сжала губы. Даарио Нахарис улыбнулся, продемонстрировав золотые зубы. Ему понравилось, как скоро Санса становилась злой. Когда женщина вспыхивает подобно искре - это добрый признак. — Я уже далеко не маленькая девочка, которая станет беспрекословно слушать лживые речи, — прошипела она, скрестив на груди руки. — Но что я могу сделать? Даже в отличии от Вас? — Внезапно Сансу осенило: ведь Даарио Нахарис действительно мог направить армию наемников против Бейлиша, защищать которого остались бы лишь некоторые подкупленные рыцари, но наемниками тоже руководят деньги, а вовсе не честь и мораль. — Существует ли что-то, способное заставить Золотых Мечей отказаться от заключённого контракта? — Любая армия — это люди, а людей всегда можно склонить на свою сторону. В особенности, если получить себе их командира, — промолвил наемник. Однажды у него это вышло, хотя и теперь доверие солдат не было абсолютным. В смерть мужчин, которые ловили волка вместе с ним, поверили не все… но Даарио не обмолвился о своих трудностях. — Есть сведения, о которых пока неизвестно никому, кроме меня, и они могут помочь нам. У меня есть мысли на этот счет, но я не рискну делиться ими с тобой сейчас… — изобразив деланную задумчивость, мужчина нахмурил брови, перебирая пальцами, украшенными перстнями, рукояти своих девочек. — У меня есть подозрение о тебе, малышка, которое не дает мне уверенности, что мы на одной стороне и желаем одного и того же. Такое заявление, вероятно, должно было поразить Старк, если она и в самом деле честна. — Я утешаю себя тем, что, желая подставить меня по приказу Бейлиша, ты бы давно ублажала меня всеми частями своего великолепного тела, но… — не закончив, наемник отвел глаза, предлагая додумать окончание его слов ей самой, а затем пристально посмотрел на Волчицу. Он то ли играл, то ли и в самом деле остерегался — понять по его виду было нельзя. — Точно так же, как и у меня о Вас, — не осталась в долгу Санса, хоть её и задело недоверие наемника. Но оно и к лучшему. Она долго училась скрывать собственные намерения под различными масками. Она не доверяла никому, как бы ей ни хотелось. Вести игру было бы куда проще, будь у неё план, и он был, но для начала ей было нужно знать точно о том, что происходит на Севере, а после освободить леди Бриенну и передать с ней подлинное письмо Джону. Своим объявлением её королевой Мизинец делает её предательницей, хотя в глубине души Санса хотела власти. Она бы смогла утешить народ, если это вообще возможно в условиях надвигающегося ужаса. — Все женщины, которых Вы знали в жизни, были столь доступны? — проронила она, поражаясь. Краска снова бросилась ей в лицо. Возможно, это самый верный способ заполучить верного союзника, но Сансу держали принципы. — Я не верю, что Вас самого толкает на предательство только желание получить моё тело. — Не только оно, — усмехнулся Даарио. «Впрочем, и в получении твоего тела я пока не слишком преуспел», — справедливо отметил он для себя. Командир не мечтал о Сансе Старк всё время, не вспоминал ее во время бурных ночей в борделях, но безусловно она интересовала его как женщина. Он представлял ее рыжие локоны волос, обычно прибранные в мудреные царственные прически, опутывающие его признак мужественности, и эти голубые глаза, в которых могла бы плескаться горячая похоть. Одна мысль об этом возбуждала мужчину. — Я крепко обидел королеву Дейенерис и должен ей, — расплывчато заявил он о своих намерениях. Едва ли Санса знала о том, что его и Матерь Драконов когда-либо связывало что-то. В Вестерос та прибыла, будучи свободной женщиной, ожидая, пока мерзкий карлик подложит ее под выгодного жениха. О влиянии на Дени проклятого коротышки Даарио знал наверняка, ведь именно тот призвал королеву отказаться от наемника. Слова о Дейенерис многое прояснили в голове Сансы. Дейенерис Таргариен - королева драконов. Так вот, кому в самом деле служит Даарио Нахарис. Неужели, Петир не знает? Эта мысль воодушевила Сансу. — Так вот, в чем дело, — тихо проговорила она, не оборачиваясь. Ее голова оставалась опущенной. Мимо них прошли двое стражников, проводив взглядом леди и ее охранника. В то время, как леди прятала взгляд от него, изредка поднимая глаза на случайно встречающуюся на их пути стражу, Даарио Нахарис, не изменяя себе, гордо смотрел вперед и встречал каждый взгляд, непринужденно лаская свои клинки пальцами. Зная о могуществе Мизинца, почти каждый, кто окружал их в столице — их враг, его шпион, и иное поведение их обоих было бы подозрительным. «Они могут следить за ними, они могут слушать каждый их разговор», — об этом нельзя было забывать. — Если Вы — человек королевы, тогда почему не выпустите из темницы других её подданных и не поднимите мятеж? — Еще не пришло время, — кратко заявил Даарио, после того, как они миновали очередную стражу и свернули к лестнице в сад. Он не планировал устраивать мятеж и получать в свои руки замок прежде, чем получит новости о счастливо выжившей королеве, надвигающейся на Юг, дабы никто не мог упрекнуть его в том, что это он сделал не ради нее. — А когда же она придёт? Что, если Мизинец казнит пленников? — спросила Санса тоном, словно говорила о чём-то совершенно обыденном. В первую встречу с капитаном в тронном зале его назвали предателем. Очевидно, он хотел искупить свою вину перед Дейенерис, но опасался, что та вместо прощения просто отдаст его своему дракону. Однако последние новости перевернули всё, но Даарио Нахарис не выглядел смятенным. — А что, если королева никогда не вернётся в столицу? — Ком подступил к горлу Сансы от этих слов. — Кому вы станете служить тогда? Ведь остаться здесь и дать бой мертвецам — попросту самоубийство. Санса смотрела на него такими большими, наивными глазами, что Даарио понял — она признает в нем человека гораздо более жертвенного, чем он является. — Дейенерис имела дело и с бОльшими бедами, — смело заявил Нахарис. Он сам не был уверен в верности своих слов, но для того, чтобы обойти дальнейшие расспросы о его планах, этого было достаточно. Он не хотел рушить надежды Сансы о том, кем он является на самом деле, а правда была в том, что он был наемником, человеком, который подчинялся сам себе, и что делать дальше, в случае если Дейенерис не вернется, не знал. Всё, что знал Нахарис — это то, что он планировал встретить королеву распахнутыми дверями столицы. Он бы вышел к ней в качестве спасителя города, ведя на поводке ублюдка Мизинца, которого предложил бы скормить Дрогону, и попросил прощения. Быть может, тогда он и остался бы в Вестеросе в качестве ее подданного. Едва ли новый муж был хорош в любви так же как он, и по его ласкам Дени, наверняка, заскучала. — Вряд ли, — ответила Санса твёрдо, имея в виду Белых Ходоков, а вовсе не Петира Бейлиша. Да и он мог легко уничтожить Драконью Королеву, не будь с ней рядом тех, кто хоть немного знает Мизинца. Или думает, что знает. — А что же с твоими планами, миледи? Полагаю, в случае если они не вернутся, ты мечтаешь о троне? Но уже завтра он будет твоим, верно? — лукаво подметил мужчина. Санса ответила уклончиво: — Игра Престолов не терпит легких ходов. — Какой у неё план? Бейлиш посадит её на трон, но это ещё больше скует её по рукам и ногам. Королева по титулу, но пленница по сути, пока армия и городская стража принадлежит Мизинцу, а у неё так мало союзников… будь хоть кто-то влиятельный за её спиной, она казнила бы Бейлиша первым же приказом, предъявив ему обвинение в измене. Но даже северян не было рядом с ней в этом мерзком городе. Мужчины отдавали жизни упырям на севере, а те немногие оставшиеся в столице леди — томились в темнице. Она может потребовать освободить их при условии, если те присягнут новой королеве. Быть может, это и сработает, но Санса все равно останется одна, окружённая со всех сторон врагами. Если бы только вместо Эурона Грейджоя в столицу прибыл Теон, Волчица бы призвала его к долгу, но он, наверняка, замучен до смерти своим дядюшкой, как и его сестра. От ответов твердолобая северянка уходила не менее изысканно, чем он сам делал это. Не желая доверять друг другу собственные намерения, воевать в одной связке можно, впрочем, успешно ли? Даарио смотрел на их союз как на сделку, и пока ее перспективы не внушали ему уверенности в том, что завтрашний день будет удачен для него. — Расскажите мне, что творится за стенами Красного Замка? — попросила Санса, остановившись у входа в богорощу и повернувшись к охраннику. — Что говорят на улицах столицы? — Санса не до конца верила, что нигде не зреет смут. Лорд Варис хоть и был в плену, наверняка, плёл свои сети по-прежнему. Она могла бы надеяться на его пташек. Последний ее вопрос был опасен. Если он станет известен раньше времени, то ничего хорошего это не принесет. Нахарис аккуратно огляделся по сторонам, как бы между прочим. Хуже места для признаний было сложно придумать, ведь оно так очевидно после того, что произошло в тронном зале. Не стоило недооценивать Бейлиша. Вероятнее всего сейчас за ними наблюдали сразу несколько его прихвостней. В самой Сансе Старк нельзя было быть уверенным в полной мере. Она выглядела трогательной обманутой девой в беде, ради которых так привлекательно совершать безрассудные храбрые поступки, но вид мог быть обманчив. — Мелкие восстания, смута, паника бедняков и знати, — быстро перечислил Нахарис, не сосредотачиваясь ни на одной из деталей. Даарио не сказал ей ничего существенного, лишь то, что было понятно и так в подобной ситуации. Город оборонялся, но испуганные и измученные жители не могли быть достаточной силой. Горожане, для которых и сама Дейенерис была всего лишь захватчицей, наверняка, больше предпочитали Бейлиша. Прочие же, прибывшие с королевой из Вольных Городов в чужую для них страну, сбегали под крыло своей госпожи. — Все то что случается, когда в город приходит новый захватчик, — прибавил мужчина, — гораздо любопытнее то, что внутри замка, а не снаружи, — понизив голос, отвел он думы Старк в необходимую ему сторону, выразительно посмотрев на Сансу. — В местах, которые, как я понял, для «леди» здесь совершенно не годятся, — на последних словах Даарио ухмыльнулся. — Как много тебе известно о порочном бизнесе Бейлиша? — Нахарис был готов поспорить, что немногое. Санса нахмурилась и отвела глаза, не понимая, куда клонит наёмник, и причём здесь бордели Мизинца. — Зачем Вы это спрашиваете? — прямо задала вопрос она, продолжая идти по саду, как ни в чем не бывало, хотя внутри неё все звенело от напряжения. — Я знаю, что ещё при короле Роберте Бейлиш держал в городе несколько борделей и имел с этого доход, но причём здесь это? — При том, что короли и королевы приходят и уходят, а бордели продолжают стоять там, где стояли, — пояснил Даарио, намекая на то, что обитатели публичных домов способны хорошо приспосабливаться и переходить на чужую сторону. — Тирон, управляющий борделем Мизинца, и, надо сказать, он усердно трудился в его постели, чтобы стать тем, кем стал, — многозначительно обозначил мужчина, придвинувшись к Сансе ближе, будто случайно заправив выпавшую прядь ее прически за ухо. Предпочтения вестероссцев в любви были консервативными, но столь лащеный браавосиец как Мизинец шел против правил в привычной схеме. Даарио не скрывал, что его забавляли картинки, рисуемые его фантазией — картинки о том, как лживого тошнотворного вельможу прижимает к постели его управляющий, пристроившийся сзади. Так ли всё есть на самом деле, Даарио Нахарис не знал, однако представлять мог. — Мизинец доверяет ему как себе. Он сделает всё, что мы скажем, — прибавил наемник, глядя в глаза миледи. Санса поморщилась, немного отпрянув, когда наёмник наклонился к ней. От него разило вином и какими-то сладкими маслами, пропитавшими его золотые усы. Из его рта тоже лилась приторная грязь, от которой Санса ощутила тошноту. Откуда наёмник может знать такие подробности? Петир Бейлиш был кем угодно, но мужеложцем… Санса не посчитала нужным отвечать, лишь отступила на шаг. Издали их можно было принять за влюблённых, коими они не были. Однако слухи по замку расползались, подобно крысам. На последнюю фразу она усмехнулась, взглянув на Нахариса, будто на малого ребёнка. Смеётся он что ли? Или в самом деле столь наивен? — Мизинец никому не доверяет, как себе. Тем более какому-то грязному управляющему. Старк смерила Нахариса досадливым взглядом, словно он нарушил ее собственные надежды о его способности замечать. Мужчина лишь усмехнулся на эти слова, не сочтя нужным ей отвечать. Он как рыбак забросил удочку, а клюнет рыба или нет — дело времени. Не будучи рыбаком, Даарио все же отлично знал, что добавлять прикормку на тот же крючок до первой поклевки смысла не имеет. — Как скажешь, миледи, — протянул Нахарис, соглашаясь. — Мы опаздываем к молитве о наших шкурах, не так ли? — прибавил он, взглянув в сторону сердце-дерева.***
Следующим утром Санса, на удивление, не обнаружила Нахариса у своих дверей. Вместо него ее покои охраняли двое других. Лысый верзила устрашающего вида с неживыми блеклыми глазами, до жути напомнившими глаза сира Илина Пейна, и татуировкой во весь череп, а другой — ничем не примечательный с перебинтованной по плечо рукой. Увидев их, Санса невольно вздрогнула. «Что случилось с Даарио?», — скользнула мысль в голове. Наёмник, конечно, был наглым и самодовольным, но его Волчица знала и ни за что бы не поверила, что он отказался от должности ее охранника по доброй воле. А эти же двое — наверняка, посланники Мизинца — не внушали приязни. — Миледи, — на чистом общем начал перевязанный. Он держал спину ровно, подобно рыцарю, хоть и по виду походил, скорее, на разбойника. — Лорд Бейлиш послал нас за Вами, чтобы сопроводить в тронный зал. «Коронация», — с горечью подумала Санса. Она не думала, что Мизинец решится на это так скоро, да и сама она не выглядела подобающе случаю. На ней было простое платье из сиреневой шерсти и прическа на северный манер. — А где мой охранник и ваш генерал? — спросила Волчица, когда они шли по коридорам Красного Замка. Словно пленница под конвоем, а вовсе не будущая королева. Лысый за ее спиной что-то буркнул на непонятном наречии, но другой был более учтив: — Военные вопросы, миледи, — ответил он. «Военные вопросы», — мысленно выдохнула Санса. Неужели остатки армии Дейенерис вернулись в столицу? Даже если так, то королевы с ними нет, иначе Красный Замок давно бы пылал. С севера по-прежнему больше не было вестей, и Санса не знала, живы ли Джон и королева, но старалась меньше думать об этом. — На нас кто-то напал? — как бы между прочим полюбопытствовала она. — Дорнийцы, миледи, — криво усмехнулся наёмник. — Золотые Мечи справятся с ними, — поведал человек с перевязанной рукой, на что лысый ткнул его в локоть как раз в тот момент, когда Санса обернулась посмотреть, не смеётся ли тот над ней. Призыв замолчать. Хоть лысый и не говорил на общем языке Вестероса, он, очевидно, понял смысл сказанного. Мизинец отослал Даарио в бой… где, наверняка, заплатил кому-то из своих, чтобы те позаботились о героической гибели генерала. Санса надеялась, что Нахарис понимает это также, как она. Если он погибнет, союзников у неё не останется. Тронный зал был полон придворных, среди которых были в основном женщины, дети и старики. Когда Санса входила, двое городских стражников, вытаскивали под руки вопящего слащавого мужчину, кричащего что-то про свою невиновность. Видимо, здесь только что свершился суд. Мизинец в бархатном чёрном дублете сидел на Железном Троне, но поднялся при виде неё, лукаво улыбаясь: — Леди Санса, мы рады, что Вы почтили нас своим присутствием, — воскликнул он, явно, играя на публику. — В это непростое время народу нужна поддержка их будущей королевы. — Фарс. Сансу провожали любопытными и тяжелыми взглядами, пока она шла к трону, с трудом переставляя ноги, но с гордо поднятой головой. – Теперь, когда король Севера и королева Дейенерис мертвы, Вы — единственная, кто достоин занять этот трон. — По залу прокатился ропот удивления. «Вот оно», — решила Санса. Он объявил ее королевой во всеуслышанье, что делало ее предательницей в том случае, если слова о смерти Дейенерис — ложь. «А если это так, как поступит Джон, будь он тоже жив? Примет ли он сторону сестры или новоиспеченной супруги?». От этой мысли ком встал поперёк горла Сансы. Мизинец стремится разлучить ее со стаей, и ему удаётся… Санса не успела отреагировать, как двери за ее спиной распахнулись, и в зал вошёл Эурон Грейджой. Его синий глаз пылал гневом, а рот извергал проклятья. И в этот миг человек с перевязанной рукой плотнее подошёл к Сансе, воспользовавшись тем, что всё внимание обратилось к Грейджою, и она почувствовала, как он вложил в ее ладонь клочок пергамента, который она немедленно спрятала в карман тяжелого платья. Она не обернулась, но слышала, как наёмник отходит от неё. А после, когда тронный зал и вовсе заполонил шум и россказни, леди Старк больше не видела этого странного человека, но под ее кожей разливалось липкое волнение, когда она думала о послании.Daario
Тем временем в тронный зал чинной походкой вошёл Даарио Нахарис. Как он отметил сразу, утреннее происшествие в борделе взволновало и без того пугливое население Красного Замка. Мизинец собрал подавляющее большинство вельмож в тронном зале. Удел женщин и детей кучковаться вместе и выжидать, пока снаружи не станет безопасно, но этот, новый хозяин Железного Трона, искренне считал, что места снаружи ему нет. Золотые Мечи вместе с десяткой слонов, и армия Железнорождённых были на его стороне, им и было поручено урегулировать беспорядки в городе, пока верховный лидер восседал на троне и покорял сердца людей солидарностью. Случилось всё ещё до рассвета. В Красном Замке Даарио Нахарису выделили покои: большие, роскошные, украшенные диковинными вещами, которые ценили как свидетельства богатства и милости короля, но наёмник бывал там не чаще пары раз в неделю, когда появлялась необходимость принять ванну или переодеться. Днём он неотрывно следовал по пятам по привычному до скуки маршруту Сансы Старк, проводил собрания Золотых Мечей и бывал на приемах у Мизинца, а ночью… ночью генерал Золотых Мечей услаждался в борделе Мизинца. За то время, пока он находился в столице, у него могла появиться постоянная любовница, но наемник не ограничивал себя в удовольствии выбирать разных. Впрочем, все они были особенными и тем не менее похожими между собой: все так или иначе были шлюхами, не настоящими вестеросскими леди, строго соблюдающими традиции и молящимися Семерым, а значит не пленили его так сильно. Даарио не увлекался фантазиями даже будучи мальчиком, а теперь и подавно он не пытался представить на их месте какую-нибудь Сансу Старк, зная, что когда-нибудь она окажется на их месте сама по доброй воле и удивит его так, как он может быть не представляет. Шлюхи же были удовольствием, которое он легко мог позволить себе на своё жалование и позволял постоянно. Богатство, свалившееся на него как на генерала, было огромным, и его невинные каждодневные выпивка и женщины не делали его менее состоятельным человеком. В прошлую ночь он, однако, находился именно в своих роскошных и пустых покоях, и известие пришло к нему с шагами Червивого Яблока к двери спальни генерала, которые мгновенно его разбудили. Было зарезано шестеро железнорождённых в борделе. Шлюхи твердили, что нападали женщины, которые выдавали себя за них, а самих шлюх нашли связанных в подвале здания. Они описывали этих женщин как высоких и стройных воительниц с бронзовой кожей и туго заплетёнными смолянистыми волосами, и по одному только описанию Даарио стало понятно, что слухи, дошедшие до него, не лгали: не все союзники Дейенерис слетелись на Север в смертельную битву между живыми и теми, кого вестеросцы прозвали: «Иные». Сейчас же, когда все простыни в бордели и постели были перевернуты, а город находился под усиленной охраной Золотых Мечей, мужчина вошёл в тронный зал в дурном настроении. Главным образом потому, что с докладом перед Мизинцем уже явился небезызвестный подхалим, этот Грейджой. Он стоял перед толпой, широко расставив ноги, и все взгляды в этом зале были прикованы к нему. Мизинец не считал нужным прерывать союзника, хотя не мог не понимать, что-то, что говорил Железнорождённый, и как он это говорил, могло породить панику среди мирного населения. — Мы осмотрели бордель вдоль и поперек. Золотые Мечи входят в каждый дом и ищут дорнийцев, — бесцеремонно влез Нахарис, прервав Эурона. Ориентиры сменились. Теперь генерал привлек к себе всё внимание присутствующих. Вороний Глаз обернулся к нему, вытаращившись. — Погибли мои люди, и я найду дорнийцев сам, — раздражённо сообщил он. Краем глаза заметив выражение лица Бейлиша, Даарио отметил для себя, что тот внимательно наблюдает, до чего доведёт их противостояние. — Золотые Мечи обеспечивают безопасность в городе, — холодно отчеканил Даарио в ответ, обведя пальцами фигуру девушки на своём мече. — Полагаю, вместе вы найдёте убийц быстрее, — вставил своё слово Мизинец, улыбнувшись. Его усы шевельнулись при этой улыбке, обнажились верхние зубы. — Золотые Мечи будут Вам помощниками, Эурон. — Да будет так, — заявил Даарио так, будто вопрос, кому подчиняться, нисколько его не занимал. Взгляд мужчины случайно упал на Сансу Старк, стоящую в стороне от Мизинца. Держа руки за спиной, она выглядела настороженной и печальной. Заметив направление его взгляда, Бейлиш немедленно сообщил. — Не беспокойтесь за леди Старк. В Ваше отсутствие за ней приглядят Ваши товарищи. «Те, кого он сам выберет» — понял Даарио. Эта мысль не пришлась ему по вкусу, тем не менее он согласно кивнул и откланялся, кратко встретившись с Сансой взглядом.Sansa
Вернувшись в свою спальню и оставшись там одна, Старк развернула маленький скомканный свиток, сидя у очага, и пробежалась глазами по ровным строчкам: «Леди Санса. Передавая Вам это письмо, я рискую. И не только собственной жизнью, которая давно дорога мне не так сильно. Я долго наблюдал за Вами и решил, что Вы — единственная, кому можно доверять в этом насквозь прогнившем городе. Я не мог передать письмо раньше: этот дикарь Нахарис постоянно крутился вокруг Вас. Когда-то я дал клятву Вашей леди-матери, что верну Вас домой, и я готов исполнить долг вновь. Пусть моя внешность не вводит Вас в заблуждение. Дайте знать, если согласны встретиться, или отнесите это письмо Мизинцу. Друг». Иной подписи не было, и в голове Сансы тотчас же возникло множество вопросов и опасений. Перечитав письмо ещё раз, она отправила его в очаг и стала наблюдать, как пламя пожирает тонкий пергамент. «Друг…». Она считала, что друзей в Королевской Гавани у неё не может быть и подавно. А те, что когда-то называли себя так, поголовно работали на Мизинца… Что если Пересмешник просто проверяет её верность? Но зачем? Его люди и так следят за ней и Даарио, и давно должны были убедиться в её непокорности новой власти. Нахарис… в письме говорилось и о нем… Стоит ли рассказать ему? «Нет», — твёрдо решила северянка, набросив на себя плащ. Сперва она должна выяснить как можно больше о своём тайном союзнике, который не поверит ей, если она придёт на встречу не одна. Полная решимости, Санса распахнула дверь, где её уже ждали. На этот раз он был один; верзилы рядом не было, и Санса этому порадовалась. Его лицо было ей не знакомо, как бы она ни пыталась его припомнить. Наёмник усмехнулся, заметив, как пристально она его разглядывает, и Волчица отвела глаза, двинувшись мимо охранника по коридору. Говорить здесь она не могла. — Мой прежний стражник навсегда отбыл с поста? — спросила она, как бы между делом, все ещё задаваясь вопросом, почему Даарио до сих пор не сопровождает её. На это мужчина ответил лишь, что у генерала появились неотложные дела, а затем спросил, куда Миледи желает пойти сегодня, и Санса поняла, что он имеет в виду место, где нет лишних ушей. Но такого в Красном Замке почти не находилось. На ум пришла лишь замковая септа, но к её удивлению наёмник предложил иной маршрут.Man with a strange face
Юнцы представляют жизнь рыцаря, как череду турниров и приключений: на тебе сверкающая броня, в руках меч в половину роста длиной и в полторы ладони шириной, а стройный и сильный конь никогда не гадит. Когда-то в детстве он, как и все мальчишки, верил, что жизнь рыцаря именно такая, но после того, как сам стал им, и наступили времена, когда войны оказались в прошлом, и настала мирная жизнь, знал, что жизнь рыцаря — это лишь ожидание у дверей правителей. Целая ночь или целый день, безотрывно прошедшие у дверей… Старый рыцарь помнил двери королей лучше, чем постели любовниц и их тела. Наемник стоял у дверей Сансы Старк и думал о том, как отвык проводить своё время таким образом. Он становился стар: само его тело кричало об этом. Невыносимое чувство для рыцаря осознавать, что с возрастом его покидают силы, которыми он владел в молодости, но со своей уязвимостью мужчина смирился ещё раньше, после потери правой руки. Его страх выдавила отчаянная решимость, появляющаяся у тех, кто пытается сопротивляться затягивающему в себя болоту. Вот его попытка сопротивляться — она привела его к этой двери. На ней был плащ, когда Санса вышла из покоев. Он знал ее еще не расцветшей девочкой. Теперь она стала старше, вытянулась, а в нужных местах округлилась, и напоминала мать в лучшие её годы. Вместо доли рыцаря ему должна была достаться другая сестра, Лиза Талли. Этот союз не задел бы самолюбия Серсеи, сделав невесткой женщину, которая не могла бы соперничать с ней в красоте. Она могла бы выбрать для него и старшую сестру, Кейтилин Талли, но её красоту украл Север вместе с Недом Старком и, по правде говоря, Джейме никогда не задумывался о том, что мог бы сожалеть об этом. Санса Старк разглядывала его лицо, будто ища ответ на вопрос, который не находила. Заметив его усмешку, она смутилась. Она читала его письмо. Он всунул его в руку в тронном зале, пока никто не заметил, использовав единственную возможность сделать это. Кто бы мог подумать, что здесь, после того, как весь мир похоронил его, а армия мертвецов стремилась убить всех остальных, он встретит эту девочку. Новое лицо, новое имя и статус, но клятве не изменить. Он обещал той женщине, на которую так похожа Санса. Старк ничего не ответила на его вопрос, куда она желает пойти, но внимательно следила, куда он сам ее поведет. Она шла чуть впереди, создавая иллюзию для окружающих, если кто-то вдруг выглянул бы в коридор, но взгляд то и дело обращался к ногам провожатого. Наемник вёл её по коридорам, затем вниз по лестницам и снова по коридорам, а затем снова по лестницам, уводя её в противоположное крыло замка. Кто же он такой? В письме он упоминал, что знал ее леди-мать… Золотые Мечи состояли в основном из рыцарей-изгнанников. Быть может, загадочный союзник Сансы один из речных лордов? На Северянина он похож не был. Но если он и из Речных Земель, то за что и когда был изгнан за Узкое Море? По пути им встречались служанки, пажи и другие наёмники. Кто-то кланялся Сансе, кто-то лишь пристально смотрел на неё, кто-то спешил быстрее убраться с дороги, но голова леди была опущена. Она пристально следила за шагами своего спутника, идущего позади. Казалось, он точно знал, куда ее ведёт, и ориентировался в Красном Замке даже лучше нее самой. Наконец, они достигли места, оказавшись в части замка, практически незнакомой её обитателям. Она была совсем древней и использовалась под цели Королевской Гвардии. Идя вдоль ровного коридора, Санса осеклась, заметив, как спутник остановился у факела и запустив здоровую руку под железное основание, на всякий случай оглянулся по сторонам. Руки помнили, как подцепить нужный крюк под факелом. Мужчина сделал это легко, и стена с тихим скрипом отошла назад, создавая узкий проход, которого тем не менее хватало для того, чтобы пройти внутрь поодиночке. Не сказав ни слова, незнакомец переглянулся с девушкой, напряженно наблюдавшей за ним, и, казалось, забывшей, как дышать, и схватил соседний факел. — Я не планирую Вас убить, миледи, — кратко сообщил он, заметив настороженный взгляд девушки. Сомнения вновь охватили ее, но что-то подсказывало, что этому человеку можно верить. Быть может, он — один из людей лорда Вариса? Тогда Паук запросто переиграет Мизинца, и Санса в этом охотно поможет. — Я верю Вам, иначе зачем такие сложности, — ответила она и лишь быстро кивнула, засеменив к рыцарю, пропустившему ее первой в темный проход. Они оказались в полной темноте, когда вход закрылся за спиной. В зале раздавалось эхо и пахло пылью. Красный Замок хранил множество секретов, о которых Сансе в прежние времена даже не хотелось знать. Факел в руке наёмника бросал свет на его ничем не примечательное незнакомое лицо, когда Санса, сделав пару несмелых шагов в темноте, повернулась к нему. — Кто Вы такой? — прямо спросила она. — Вы знаете, где мы находимся, Санса? — вместо ответа спросил мужчина, уходя вперед, обходя ее. Санса ступала следом несмело, борясь с желанием протянуть руку, чтобы не наткнуться на стену, хотя знала, что никакой стены там нет, и свет факела маячил впереди, освещая лицо того, кто держал его, но дальше все было темно. — В одном из тайных мест замка полагаю, — предположила Волчица. Она догадывалась, что таковых в Красном Замке множество, иначе как пташки Паука и шпионы Мизинца выведывали секреты. «В Красном Замке даже у стен есть уши». Леди несмело ступала за мужчиной, придерживая свои юбки. Она не могла знать. Запах пыли, запах сырости, запах истории… эти запахи наполняли помещение, где они оказались. Здесь было теплее, чем на остальной территории замка, хотя позже они могли убедиться, что просторнее, чем где бы то ни было ещё. Узкий коридор уходил в величественные пустынные залы, где хранились останки драконов, в своё время перенесённых сюда из тронного зала. После того, как Дейенерис Таргариен взяла город, некоторые из них были перенесены обратно, но далеко не все, тем не менее свет факела не светил так далеко, чтобы увидеть первые кости. Черепа драконов Таргариенов. Огромные и жуткие, способные вместить в себя слонов, они сочетались с костями последних драконов, вырожденных в Драконьем Логове. Роберт порывался, но так и не дал приказ уничтожить их, как любую память о драконьей династии. Это место было похоронено за тайным ходом, о котором в прежние времена знали лишь немногие в этом замке: рыцари Королевской Гвардии, Баратеон и Паук. Наемник свернул из коридора, и ответ на вопрос, который он задал Сансе, стал известен сам собой, когда факел осветил внушительных размеров череп настоящего дракона, покоящийся прямо на каменном полу. Высота потолка этого места позволяла ему полностью здесь разместиться. Джейме осветил его морду, и белые, потемневшие местами кости. Фигуры вошедших не достигали и пустот, когда-то бывших его ноздрями. Санса Старк замерла от изумления, не ожидая встретить дракона, пусть и мёртвого, всего в нескольких метрах от себя. Ей случалось видеть драконов Дейенерис, но в сравнении с этими костями, они казались не столь большими. Череп дракона не внушал такого ужаса и трепета так, как живой, но от его вида все равно захватывало дух. Ее спутник тем временем начал говорить, привлекая к себе внимание Сансы: — Таргариены держали этих громадин в своём тронном зале. От первых и до последних уродцев, которые не видели ничего, кроме Драконьего Логова, — задумчиво произнёс наемник, следом за девушкой разглядывая череп. Он был не единственным. Стоило посмотреть дальше, отвести факел в сторону, чтобы понять, что зал был склепом для давно почивших драконов. — Они были в тронном зале до самого последнего дня, до последней минуты, пока город не отдали в руки Роберту Баратеону, — размеренно продолжил он. Санса долго гадала, кто же он… человек, знавший ее мать… ее тайный союзник… слова слетали с его губ, как исповедь, и Волчица все больше не верила своим ушам. — Я сидел на Железном Троне, пока рядом лежал остывающий труп Безумного Короля, глядел на эти выставленные, будто трофеи, черепа и думал о том, что династии, которой удалось приручить драконов, пришёл конец. А после он избавился от своего кольца, положив его в карман бриджей, и встретился взглядом с девушкой, тут же вновь отступившей прочь от испуга. Уже по его рассказу она могла догадаться, каким будет его признание, но сейчас за мгновение он вернул себе своё истинное лицо и вместо незнакомого наёмника с изъеденным оспой лицом и понурым видом на неё глядели потускневшие зеленые глаза Льва Ланнистеров, Наследника Утёса Кастерли и Тайвина Ланнистера, Джейме. Санса инстинктивно попятилась, с изумлением наблюдая, как неприметное лицо меняется, приобретая отдалённо знакомые черты. «Как это возможно?», — мысленно задалась она, не заметив, что произнесла это вслух, на что Ланнистер усмехнулся. Отойдя от шока, Старк расправила плечи, глядя на него во все глаза. — Королева… она ведь приказала казнить вас. Как вы… как вам удалось избежать суда? — Дейенерис охотно исправит это, если узнает, что я всё ещё жив, — было ответом Цареубийцы. Ланнистерский Лев. Джейме гордо нёс это звание на протяжении всей жизни. В любом обществе он приковывал к себе взгляды: породистый и благородный рыцарь в натертой броне, мечта девиц и воплощение грёз маленьких мальчиков Семи Королевств. Сегодня за внешностью какого-то бродяги ему было комфортнее всего. То лицо, которое появилось у него, благодаря магии Красной Женщины, не было примечательно и красиво, оно не выделяло в толпе, и затеряться с таким лицом в ней было одним из главных достоинств перемены. Санса Старк стала первой, кто увидела его настоящего, но иначе как открыться ей выбора не было. Поверила бы она человеку, которого не знала и могла лишь догадываться о его добрых намерениях? Джейме и сам не знал, стоило ли доверять человеку с такой репутацией, но глубоко верил в то, что совершает в своей жизни что-то хорошее — выручает из плена человека, которого искренне уважает, и выполняет данное давно обещание матери леди Старк. С изменением внешности к нему вернулся голос, впервые за долгое время он и сам услышал его. Если Санса Старк всё ещё не могла поверить своим глазам, то голос только подтверждал те безумные слова, которые он говорил. Лучше союзника, чем Старк, в Королевской Гавани сейчас не найти. Джон Сноу и Дейенерис Таргариен по слухам имели заботы гораздо более значительнее, никто не спешил спасать её, поэтому ей оставалось лишь спасать саму себя. — Вы знаете, я совершал множество гнусных вещей… Гнусных и постыдных, — продолжил Ланнистер, вскользь вспомнив, что выбросил брата этой девушки из башни в попытке сокрыть отношения с Серсеей. Он надеялся, что мальчишка погибнет. — Но сейчас у меня появился шанс это исправить. Спасти невиновного человека и вызволить Вас из лап Мизинца. — Выходит, кто-то из ее людей предал ее, отпустив вас, — холодно заметила Санса, вдруг подумав о Тирионе. Неужели, ради брата Бес пошёл против воли своей Королевы? Если все раскроется, на него обрушится огонь дракона. Впрочем, если слухи о смерти Дейенерис правдивы, это уже не важно. — Вы напали на моего отца посреди улицы. Вы до последнего были верны Серсее. Так почему я должна Вам верить, сир? — спросила она напрямую, вздёрнув подбородок. Если ее единственным союзником готов стать человек с замаранной честью, то стоит ли принимать подобную помощь? Санса не думала, что Джейме Ланнистер играет на стороне Мизинца, натуру которого он знает довольно хорошо, но что же ему нужно от неё? Санса сделала вывод из его слов безошибочно. Джейме же не стал не подтверждать, не опровергать его. Само его присутствие в Вестеросе накладывало тень на имя брата, служившего Дейенерис. Если бы она узнала, что Тирион не казнил его, как было приказано, ее драконам подали бы в трапезу не только однорукого рыцаря без имени и титула, но и уродливого карлика. — Не должны, — согласился мужчина в ответ на вопрос леди. Он смотрел прямо ей в глаза, в которых плясал огонёк факела. Он не желал любезничать, упрашивать её ему поверить, просить. Джейме плохо умел это делать, а с возрастом учиться становилось ещё сложнее… Хотя и мог ради Бриенны Тарт. — Я обещал Вашей матери, что верну Вас домой, — на мгновение опустив взгляд, заговорил наемник совсем иным тоном, зашагав далее вдоль древних останков. «Что стоит обещание для клятвопреступника?», — читалось на озадаченном лице Сансы, последовавшей за ним. — Ваш брат Робб пленил меня в Шепчущем Лесу, — размеренно пояснил Джейме. — Он держал меня в своём лагере как трофей, толком не зная как следует поступить. Вассалы Старков советовали ему прикончить меня, но, если бы он решился, Серсея и мой отец не оставили бы от Вас живого места. Ваша мать отпустила меня, взяв обещание, что я не позволю этому случиться, но, когда я вернулся в Королевскую Гавань, оказалось, что Вы успели спасти себя сами… — Да, вот только дома у меня больше нет, — возразила Санса. — Вы, наверное, слышали… — Воспоминания о Винтерфелле до сих пор отдавались горечью. Он был по слухам полностью разрушен, и все, кто не сумел сбежать, были убиты. Многие говорили Джону, что битва с ордой мертвецов в открытом поле — безумие, но он не слушал. «Он никогда не слушает», — вдруг подумалось Сансе, но она решила, что думать о кузене не время и уж точно не место. Нахмурившись, Ланнистер обратился к мрачным мыслям о том, как ей удалось тогда сбежать из Королевской Гавани. Обстоятельства её побега были загадочны. Слухи ходили всякие, и многие видели убийцей Джоффри сбежавшую Волчицу, доведенную молодым королем до отчаяния. — Тогда, после свадьбы Джоффри, Вы скрылись с чьей-то помощью? Это были северяне? — будто невзначай поинтересовался Джейме. Услышав о свадьбе Джоффри, Санса стиснула зубы, отведя взгляд в темноту. «Чего сир Джейме добивается, пытаясь уличить ее? Зачем ему вновь ворошить прошлое?». — Вы намерены обвинить меня в убийстве Вашего… племянника? — задала Санса встречный вопрос, и в глазах ее сверкнул вызов. Она не клялась защищать Джоффри, потому их преступления не равноценны. Мальчишку убил Мизинец, который и помог Сансе сбежать. Но если бы Ланнистер об этом знал, то наверняка бы задумался, стоит ли доверять ей. Но тем не менее он доверился, рискуя многим, и Санса ощутила укол вины за то, что так лихо отвергает возможного ценного союзника. — Чего Вы хотите от меня? — спросила она уже мягче, взглянув в его зеленые глаза. Джейме поджал губы. — Я знаю, что за убийством Джоффри стоит другой человек, — покачал он головой, опустив взор. «Скажи Серсее, что это была я. Пусть знает». Леди Оленна Тирелл стояла перед ним, говоря это. Проигравшая, уходящая из этой жизни победителем… Серсея так и не узнала правды. До своей последней минуты она винила в смерти их первенца Тириона. Но сейчас Ланнистера интересовало другое. Он хотел знать, насколько близки Санса и Мизинец. — Мизинец вернул Золотым Мечам родину, пообещал титулы и золото. Пока они защищают его, город нам не взять, — рассудительно проговорил Джейме. Он знал о том, что Санса сговорилась о помощи с Нахарисом — их генералом, но генерал не был таким как остальные, те, кем он командовал. Какая величайшая случайность поставила чужака во главе элитного отряда, в который входили лишь «свои» Джейме было неведомо. Нахарис не был глуп, и Золотые Мечи не были первым отрядом под его командованием, но он относился к ним как расходному материалу на пути к собственным целям, и рано или поздно это станет известно всем. — Вы хотите взять город? — удивилась Санса, подняв брови. Свет факела бросал причудливые тени на лицо Ланнистера, но он не лгал. Знает ли Джейме о том, что Даарио на ее стороне? Должно быть, если и правда долго наблюдал за ней. — Мой отец всегда говорил, что честь наемника равна его жалованию, — ответила она, задумавшись. — Правду ли говорят о том, что Бобровый Утёс настолько богат, что его золотом можно купить все отряды в Вольных Городах? — Перекупить наёмников — верное решение, но Золотые Мечи не нарушают свои контракты, хотя в этом мог помочь Даарио… с новым генералом могли настать новые порядки. Санса не могла знать, можно ли надеяться на это. — Боюсь, золотом Бобрового Утеса я больше распоряжаться не вправе, — ответил Ланнистер, покачав головой. Для всего мира Тирион остался единственным наследником дома, а он, Джейме, был казнен руками одного из Безупречных на главной площади при замке. «Тем же способом, как когда-то был казнен и Нед Старк», — подумал вскользь наемник. Смерти человека, которого выдали за него, Джейме не видел. Ему отрубили голову аракхом, и предали ее и остальное тело огню. Голова отца Сансы, казненного у ступеней септы Бейелера, была вывешена на стенах, и Джоффри позаботился о том, чтобы его на тот момент невеста вдоволь рассмотрела гниющую голову родителя. После такого нельзя продолжать быть маленькой девочкой. Старк и не смогла. — Наверное есть и другие способы, но прежде чем попросить помощи, не забывайте о том, что дикарь, который возглавляет Золотых Мечей, был оставлен в Заливе Драконов для поддержания мира, но теперь туда вернулись старые порядки, а он здесь, служит новому хозяину, — предостерег Лев меж тем, хотя Санса ничего не говорила о своих планах. Слова о Даарио заставили её насторожиться. В этом Джейме был прав, ведь Даарио предал Дейенерис, об этом нельзя было забывать. Предал, а теперь желает, как он сам говорит, угодить ей в ее новом царствовании, повернув силы Золотых Мечей против Бейлиша в решающий момент. Но сделает ли Нахарис это? И повинуются ли наемники своему генералу? Об этом сир Джейме мог знать теперь, будучи одним из них. Ланнистер знает, какие настроения царят внутри элитного отряда, потому может быть полезен Сансе, а заодно и Даарио, хотя насчёт последнего она все ещё не была уверена, потому и смолчала о записке и встрече. Вдруг наёмник предаст и ее тоже, как предал бывшую возлюбленную? — Мы можем освободить пленников и покинуть город, — предложил мужчина. — Может Винтерфелл и разрушен, но есть надежда, что Ваша семья еще жива, и если Вы хотите вернуться к ним… — впрочем, сам он полагал, что для Старк лучшим решением будет покинуть Вестерос и переждать бурю в Вольных Городах. — Когда Вашему кузену и королеве придется вернуться в Королевскую Гавань, лучшее, что Вы можете сделать — лишить Бейлиша возможности повлиять на них с помощью Вас. При упоминании пленников, Санса будто невзначай огляделась по сторонам. Это было и ее желанием, но осуществить его было ничуть не проще. — С Севера прилетела птица с печальными известиями, и шпионы Мизинца говорят о гибели Джона и королевы. Если это правда, семьи у меня больше нет. — Она произнесла это холодным тоном, но ее сердце болезненно сжалось. — Мизинцу нельзя верить, — кратко заметил Ланнистер, успокаивая девушку. Сам Джейме больше склонялся к тому, что Мизинец лжет о ее семье. — Я знаю, что нельзя, — согласилась Санса, подавив раздражение в голосе. — Но я не могу иным способом узнать правду. — «Если бы кто-то поехал на север и выяснил истинную судьбу Джона и королевы для меня…». — Но даже если это ложь, к чему Вам играть на стороне той, что желает Вашей смерти? И как мы сможем освободить пленников? — Я играю не на стороне Дейенерис Таргариен, — категорически заявил Ланнистер, с секунду решаясь, готов ли он раскрыть свои истинные намерения. Решился. — Леди Бриенна. Я хочу освободить ее, а она захочет освободить Вас, — признался он, встретившись взглядом с голубыми глазами Сансы. Стоило ему только заикнуться о леди Бриенне, как девушка, в задумчивости опустившая голову, резко вскинула ее, взглянув в зеленые глаза Ланнистера, в темноте кажущиеся чёрными. Их желания, на удивление, совпадали. — Мизинец намерен сделать меня королевой, и поэтому мне ничего не угрожает, пока я — главная фигура его планов, — ответила Волчица, покачав головой. — Но леди Бриенна… ее освобождение волнует и меня, и если вы хотите того же, я сделаю все, чтобы помочь. — Мысль о побеге вместе с ними манила чрезвычайно. Ведь тогда все планы Бейлиша потерпят крах, если она исчезнет из столицы. Этим Санса, возможно, сохранит честность своего имени, однако побег не поможет победить Пересмешника в равном бою, и она вдруг поняла, что ей хочется именно этого. Меж тем Джейме продолжал. — Я помог Тириону сбежать из темницы, когда его обвинили в убийстве Джоффри, но на этот раз мне нужно, чтобы все основные силы стражи были направлены в другую сторону и Вы были готовы покинуть столицу вместе с нами. Вы понимаете, почему я решил открыться сейчас? «Дорнийцы», — таков был верный ответ. Когда они смогут захватить достаточно внимания Золотых Мечей и Мизинца, темница станет более уязвимой. Старк не отказала в помощи, но как бы радостно ни было от того, что она наконец поверила в искренность его мотивов, сложное оставалось впереди. Джейме еще никогда не пытался переиграть Мизинца. Он был не очень хорош в придворных интригах, сплетнях и игре престолов, в которой любой из мастеров над шептунами добился внушительных результатов. Санса Старк тоже не производила впечатления ровни Мизинца или Вариса. Едва ли ей удалось бы достигнуть больших успехов в совете короля, слишком невинна — подумал он. Хотя, быть может, речь шла не о всяком короле. «Серсея тоже была очаровательной в юности»… Как долго он считал ее ангелом, не способной постоять за себя без верного рыцаря. Достав перстень из кармана, Джейме вернул его обратно на средний палец. Рубин огоньком сверкнул на руке. — Я найду Вас, когда пойму, что момент пришел, — произнес он, отводя взгляд. Факел, вставленный им во время разговора в железный держатель на стене под эти цели, вернулся в его руку. — Нам пора возвращаться, — прибавил он, отходя от останков дракона и скрываясь дальше по коридору, по которому они попали сюда. Санса Старк послушно последовала за ним. Она выглядела задумчивой и кроткой, и какие мысли роились сейчас в ее голове, Джейме было неизвестно. — Не совершайте необдуманных поступков. Вы, Старки, это умеете, — предупредил он, когда они вновь поднялись по лестнице, прежде, чем вышли в коридор через тайный проход. Он не оборачивался на протяжении всего пути, но на этот раз обернулся, чтобы прочитать в голубых глазах хоть намек о небезопасных мыслях… А после потянул за рычаг и они вышли наружу как будто ни в чем ни бывало.