По ту сторону кассы

Менеджер был человек строгий, но, как дело доходило до конфликтов, он сдувался, теряясь где-то между «убежать в подсобку» и «вхуярить ублюдку по роже». Внешне он походил на хипстера-армянина, из-за чего создавался неслабый контраст. Яркий человек, и было удивительно, что он работает в их шарашке да ещё и одевается, аки сын гламурного папика. — Ты не прихуел? — спокойно выдал он, зная, что с Антоном он может выражаться подобным образом. — Ну если она овца тупая, что я… — Ты должен был молчать и мило улыбаться! — прервал он, переходя на крик. — Нет, ты обязан молчать и мило улыбаться! Сложно было заменить ей эту ебаную картошку? Ты и сам прекрасно знаешь, что она реально дерьмо собачье. Парень замялся. Возможно, менеджер в какой-то степени и был прав, но мириться с тупостью посетителей он не был обязан. Об этом нет и слова ни в договоре, ни в Трудовом Кодексе. И вообще, если человек идиот, почему бы не сообщить ему об этом — вдруг он не в курсе. Все его ругают, а ведь это была своего рода миссионерская операция по внесению в жизнь капельки правды. Хотя, да, чаще всего он перегибал палку. — Она меня выбесила — я высказался. Нормальный ход событий, — решил Шастун. — Не для того, кто работает в Макдаке. — А кому сейчас легко? В какой-то момент оба замолчали, предаваясь своим личным думам. Антон внезапно вспомнил того парня и пришёл к выводу, что в этих глазах он бы с радостью утонул, а потом понял, что теперь каждый из его коллег будет считать своей обязанностью подъебать его. Когда он только-только устраивался, ему обещали карьерный рост, дружный коллектив и прочую хрень. И с коллективом ему действительно повезло: ребята с него покрикивали, когда он начинал беситься, и нисколько не винили и не ненавидели. Димас так вообще был отдельной темой. — Что делать будем? — наконец, спросил менеджер, но куда более спокойно. Антон пожал плечами. По нему увольнение давно плакало, и каждый раз, затрагивая данную тему, парень чувствовал дикий дискомфорт. Никто не знал, откуда и когда появилась эта его эмоциональная неуравновешенность, но проявлялась она довольно часто, и разговоры с начальником не были исключением. Благо, из дома он вовремя съехал, и никто из родственников не видел весь этот далеко не тихий ужас. Не было тайной и то, что работу он свою не любил, но и искать новую ему как-то не хотелось. Бумажная волокита, вся эта возня со сладкими речами и враньём, а также бег по городу — лишь малая часть списка того, что Шастун люто ненавидел. Возможно, посему он и подался сюда, зная, что можно как минимум вычеркнуть медкомиссию и ебучий центр занятости. Несползающая с лица улыбка, работа с людьми — рай для психа-мизантропа. Менеджер долго смотрел на подчинённого, ожидая хоть какую-то реакцию или ответ. Шастун молчал, и от давления у него голова шла кругом. Он где-то прочитал, что если про себя считать, то агрессия уйдёт, но ему это ни хуя не помогало. И в этот момент он на секунду поверил в Бога, ибо раздался спасительный стук в дверь. — Ну что ещё? — недовольно крикнул менеджер. Дверь открылась, после чего показалась голова Димы. Окей, это всего лишь друг, и Бога по-прежнему нет. — Сергей Борисович, мне нужна ваша помощь, — улыбнулся парень, кивая куда-то в сторону. Его странная улыбка короля интриги пугала всех до трясучки, но Антон прекрасно знал, зачем тот вытащил задницу менеджера из кресла — Дмитрий благоговейно растрепал ему всё во время их очередной пьянки в честь зарплаты. — Именно сейчас нужна? — поинтересовался Сергей, но с кресла встал. Дима в ответ шире улыбнулся. — Поговорим позже, — кинул он Антону, резво отправляясь вслед за Позовым. И вот Шастун опять должен другу пару бутылок тёмного.

***

Голубоглазого милашку дамы прозвали Мистером Эспрессо. Ранее никто из сотрудников этого парня не видел, поэтому было решено, что он только переехал в их район. Он приходил за кофе каждый день утром, а иногда забегал и вечером, неосознанно соблазняя большую часть коллектива. И если девушки этого не скрывали, легко поддавшись чарам этого прекрасного волшебника, то Антон молча раздавал заказ трясущимися руками. Дима просёк эту тему сразу. Стоило ему увидеть, как Шастун смотрит на частого посетителя, как в его голове закралась мысль — а что если?.. Мысль подтвердилась, когда Антон оставил без внимания пикантную ситуацию с цветком жизни, лишь из-за присутствия того кофемана: паренек лет десяти окликнул его не самыми лучшими словами, а подобное никогда не проходило мимо его ушей. — Может, ему работу у нас предложить, — как-то сказал Позов, — и тогда мне не придётся так часто спасать тебя и твою карьеру. — Он каждый день покупает у нас кофе, да и одевается он явно не там, где ты, — ответил Шастун, вспоминая, как его фирменные джинсы идеально обтягивали упругие бедра. — Зато у нашего менеджера задница как орех, — шепнул Дима, провожая взглядом спину Сергея. — Ну ты и изврат. — А сам-то? Сам-то он уже мысленно вовсю накуролесил с ним, мечтательно куря у окна своей крошечной кухни. Как бы он ни обожествлял его, а светлый образ частенько мелькал в грязных мыслишках. Знал бы мужик, что его хочет какой-то парень из закусочной, кто-то бы давно огрёб. Антон чувствовал, что медленно сходит с ума. С каждым утром становилось всё тяжелее и тяжелее, а ведь он даже имени его не знал. Он не знал о нём ничего, но продолжал с трепетом ждать новой, хоть и мимолётной, встречи, часто поглядывая на выход. Мистер Эспрессо подолгу у них и не засиживался: брал один стакан кофе и топал по своим делам, оставляя надежды и мечты Шастуна несбывшимися. Но день переставал терять свой смысл, когда голубоглазый чёрт не приходил. И за эту зависимость Шастун себя даже ненавидел. Парень говорил одну и ту же фразу ежедневно, и она прочно засела в мозгу Антона, словно и не собираясь отпускать. Его голос он мог слушать вечно — под него было бы чудесно засыпать и просыпаться. Это была лучшая песня времён. Его улыбка ослепляла. И Шастуна трясло, когда под этими чудесными глазами он видел жуткие тёмные круги. Будь Антон девушкой, он бы давно сделал с этим что-нибудь. Забил бы на стеснительность и подкатил. Он даже пару бабских трюков знал, чтоб как минимум заинтересовать, а это уже какой-никакой прогресс. Сейчас же он имел лишь малейшую точку соприкосновения, и было бы странно, начни он кадрить его, стоя за кассой. Любой бы на такое испугался и убежал, а потом и вовсе сменил поставщика кофеина. Шастуну такое нафиг не сдалось. Ничего похожего на кольцо на его безымянном не было, и Антон решил, что он не женат. Надеяться на аудиенцию он и не смел, ведь вероятность того, что он его хотя бы помнит, ничтожно мала, но отсутствие у возлюбленного жены тешило его эго. Посему Антон удивился, когда в чудное субботнее утро причина его грёз пришла с ребёнком за руку. Шастун мысленно проклял тот день, когда счастливые отец и дочь испортили день. Они заказали Хеппи Мил и, как обычно, кофе, а подошли именно к Антону. — Приятного аппетита, — сквозь зубы прошипел он. Голубоглазый ублюдок в ответ улыбнулся, а девочка радостно ускакала за столик. Мистер и мисс Эспрессо выглядели до боли гармонично. Девочка сильно походила на него, так что сомнений не было — он точно её отец. Антон закусил губу, злясь больше на самого себя, нежели на него. Этот парень явно шикарный отец. И тут его прорвало, и весь оставшийся день Антон срывался на всех, так что менеджер отправил его к ебеням, а потом домой. А утром паршивого воскресенья Сергей Борисович обрадовал его, таки придумав достойное для него наказание. — Будешь деток во время праздников развлекать, — решил он, — хоть на одного сорвешься — вылетишь на хрен.