По ту сторону кассы

— Ты придурок? — с искренним удивлением спросил Антон, на секунду задержав сигарету меж пальцев. Только он хотел закурить, как этот мудак, именуемый другом, выдал довольно интересную вещь. — Я вообще-то ждал благодарности, — лишь ответил Дима. — Я, видите ли, старался, а он тут обзывается. — Ну спасибо, что задницу мою подставил! — Просто ты не видишь, что это реальный шанс подкатить. Расслабь булки и, наконец, возьми кота за яйца. Антон на это лишь развел руки в стороны, херея с этого очкастого умника. Парень таки взял сигарету в зубы и прикурил, приятно затягиваясь, после чего продолжил. — Подкатить? — он слегка повысил тон, недовольно качая головой. — Да я, блять, в костюме клоуна! Клоуна, Карл! — Ну и что? В чем проблема? — Позов оглядел друга с ног до головы: — Кстати, хреновый из тебя клоун. Дети испугаются. — Ты мне Америку открыл, спасибо, друг. Настроение у Антона с утра покатилось к ебеням, а Дима подтолкнул туда же его остатки, обрадовав товарища приятной новостью. Приятной она была лишь со стороны самого Позова — Шастун в этом видел лишь унижение и очередные пару часов ада к и без того отвратному положению. Долговязый унылый, но, главное, пиздецки недовольный жизнью клоун — любое дитя, получив подобное на праздник, с ума сойдёт от радости. — И как мне это расхлебывать? — успокоившись, устало простонал Шастун. — Это уже твои проблемы, друг мой. Надеюсь, ты не проебешь отличный шанс. — Какой нафиг шанс? У него дочь, а следовательно, он как минимум натурал. Для грека Позов был слишком хитрожопый — видно, сказывалась на нём русская кровушка. Парень каким-то чудом оказался в нужное время в нужном месте и смог подслушать разговор Светы и клиента, который так внезапно оказался тем самым голубоглазым похитителем сердец сотрудников Мака. Дима узнал его имя, а ещё то, что Мистер Эспрессо решил устроить небольшой праздник у них для своей дочурки и её друзей. В подробности он не вдавался, но Позов хорошо расслышал дату и время, а потом в его короткостриженной головушке самопроизвольно родился этот замечательный план. — Как ты Борисовича подговорил-то? — тихо спросил Антон, достав из пачки очередную сигарету. — А не скажу, — Дима ехидно улыбнулся, давая понять, что в это Шастуну лучше не лезть. — Ты бы так не налегал на сигареты… — Я волнуюсь, ясно? Волнуюсь, — без тени смущения выдал парень. — А если я опять психану? — Тогда ты потеряешь и работу, и возможность сблизиться с Арсом. — Арсом? Ты его так решил называть? — Не, ну длинное имя, — коротко решил Позов. Антон же его имя уже обожал. Он тихо произнёс его вслух, когда Дима ушёл, словно пробуя на вкус. Оно ему идеально подходило, и Шастун не сомневался, что так оно и будет. Кажется, он начинал себя вести как полнейший идиот.

***

— А хотите животных из шариков? — наигранно-задорно спросил Антон, натянуто лыбясь до ушей. Детки в голос рассмеялись, отрываясь от своих тарелок, а один из парней, тот что, видимо, был самый смелый, обернулся к нему, недовольно взглянув: — Отвали уже, достал, — деловито произнёс мальчишка, — мы не маленькие, ясно? И кто вообще решил, что клоун — это интересно? Стадный инстинкт у детишек особо развит, так что все остальные дружно закивали, поддерживая его. Пара из них тут же уткнулись в телефоны, вылетая из реальности. Девочки о чем-то тихо шушукались и показывали пальчиком на пацана. — Ну и детки пошли, — удивленно выдохнул Арсений, — вы уж простите. Знал бы я, что так выйдет, усадил бы всех дома: дай им вай-фай, и они сами себя развлекут, и еду закажут. Мне б так в мои шесть лет. Антон активно закивал, совершенно не разбирая слова, а лишь слушая приятный голос мужчины. Он стоял рядом с ним, не обращая внимания на деток с их закидонами, забив мозг вещами поинтереснее. А Арсений всё говорил и говорил что-то увлечённо, при этом широко улыбаясь. Шастун судорожно сглотнул, теряя связь с реальностью: как бы он хотел видеть эту улыбку по утрам. Это было бы лучше любого кофе. — Ох, простите, совсем разговорился, — внезапно рассмеялся Попов самым лучшим смехом на свете. — Да ничего, — протянул Антон, глупо улыбаясь в ответ. Сейчас он мысленно порадовался тонне грима, из-за которого всё его лицо ужасно зудело: если бы не это, Арсений давно бы спалил его красное лицо и трясущиеся губы. Шастун думал, что было бы здорово вот так просто иногда говорить с ним. Ни о чём — ему бы хватило просто быть рядом, любоваться его улыбкой и шикарными глазами. Но, возможно, так просто все было лишь в его голове: очень даже может быть, что Арсений — птица куда более высокого полёта, а значит, ему совершенно нечего делать рядом с каким-то парнем из Макдональдса. И тут клоун помрачнел, а в душе у него вспыхнула буря от обиды и злости. Загоняться из-за ерунды и хоронить надежды он просто обожал, и потом все его эмоции выбирались наружу, а страдали всегда невинные. Детям было явно чхать на нависшего над ними клоуна, поэтому Антон подумывал свалить по-тихому ненадолго, чтобы хоть как-то успокоиться. Самокопания довели его до того, что находиться рядом с объектом обожания стало тяжело: он подсознательно решил, что ничего общего у них нет, и подступающий к горлу комок горечи как бы намекал на возможность сиюминутного срыва. — Я, наверное… — начал Антон, прощаясь с мечтой о каком-либо сближении с Арсением. — Дядя клоун, — но внезапно его схватили за руку и потянули вниз, — дядя клоун, а можно мне жирафика? Шастун взглянул вниз, натыкаясь на огромные ясные голубые глаза и милую улыбку, и тут же услышал тихий смешок со стороны Попова. — Какого тебе? — в оцепенении спросил дядя клоун, ощущая всё ту же удивительную силу обаяния четы Поповых. Девочка ещё шире улыбнулась, показывая парню маленькие ровные зубки. — Зелёного! — пара замысловатых движений, и жираф был готов, а дитя непомерно счастливо. — Спасибо! Злость на себя и весь свет в мгновение улетучилась, сменившись странным умиротворением. Антон посмотрел на Арсения, а тот выглядел как гордый своим чадом отец. Они, что, практикуют какую-то древнюю магию всепоглощающего спокойствия? — Можно спросить кое-что? — вдруг обратился он к Шастуну, ломая вдрызг весь его самоконтроль. — К…конечно. Резкая смена настроения не шла ему на пользу: это бесило, раздражало ещё сильнее, но Антон успевал успокоиться, что вызывало чувство куда страннее. Он был на той тонкой грани, когда, с одной стороны, хочется убежать, а с другой — крепко прижаться к чужому телу и выдать все, как на духу. И Антону это очень не нравилось, но, в тоже время, он испытывал эстетический кайф, просто стоя напротив Арсения. А сейчас, когда они с трудом, но общались, Шастун ощущал себя конченым психом, боясь любой своей внезапной выходки. — Вы же тот парень, что частенько психует? — наконец, спросил Попов, щуря свои прекрасные очи. Антон вздрогнул, вспоминая тот чудесный день, когда они впервые познакомились, после чего неуверенно кивнул. — И вы так легко сейчас общаетесь с детьми? Вылечились? — продолжил Попов. — Просто я слышал, что вы здесь что-то типа достопримечательности из-за ваших частых вспышек гнева. Прошу прощения, если обидел — мне просто любопытно из профессиональных соображений. Арсений говорил тихо, словно шифруясь, при этом прямо, не боясь резкого гневного всплеска Антона или внезапного покушения с пластиковым ножом. Как будто они говорили о погоде: то ли мужчина не чувствовал агрессии в свою сторону, то ли просто не имел инстинкта самосохранения. «Я не могу злиться, когда ты рядом!» — Антон сказал бы это с радостью, но Арсений это явно поймёт неправильно. Но будет хуже, если поймёт как есть, и тогда настанет всемирный пиздец. К такому он, пожалуй, не готов. — Да не на что обижаться. Это правда, — обреченно ответил Шастун. — И нет, я не излечился — сейчас я себя более-менее контролирую. Антон не хотел врать ему, но иного выхода не было. Ни хрена он себя не контролировал, ведь пульт управления его состоянием был как раз-таки в руках самого Попова. Если бы его сейчас не было рядом, тот смелый мальчуган давно бы получил свою порцию люлей. — Так, значит, — кивнул Арсений и стер улыбку с лица, от чего хмурый клоун стал мрачнее тучи. — В таком случае, — с секунду помедлив, Попов полез в карман, вытаскивая маленький белый бумажный прямоугольник, — будут проблемы — обращайтесь, — деловито ответил он, протягивая визитку Антону. Шастун покрутил визитку в руках, читая чёрную по белому надпись. «Арсений Попов. Психолог. Консультант по управлению гневом» И Антон не смог не принять тот факт, что всё это смахивает на судьбоносную встречу.