Черный Замок

Его разбудило мерзкое ощущение чужого присутствия в его комнатах, рядом. Это не был Отец, это не был Эйль, их бы он узнал. Чувство, слабым, мимолетным отблеском скользнуло где-то на краю сознания и рассеялось в ту же секунду, как он окончательно перешел от сна к бодрствованию. Дэй почти сразу забыл о нем. А еще он ощутил тревогу. Что-то нехорошее определенно должно было случиться. Что-то нехорошее, но не с ним. Эйль… Серебряный сукин сын собирался на Охоту. И вряд ли позовет его с собой, а сам Дэй был слишком горд, чтобы попросить его. Дэйриил не почувствовал Эйля в Замке. И в Черных Скалах — тоже. Что ж, он все же знал, где найти Серебряного Охотника. Дверь в его покои приоткрылась, и в образовавшуюся щель проскользнул юркий Блэкки. Дверь захлопнулась, и горностай шустро зацокал что-то абсолютно Дэйю непонятное. — Ты тоже хочешь ему помочь? — спросил Темный Охотник. — Помочь!!! Помочь!!! Помочь!!! — эхом отозвался Блэкки. Эйльрих выпрыгнул из портала у самой земли. Он приземлился, бесшумно, по-кошачьи мягко коснувшись ногами сверкающей золотом травы, наощупь чуть более жесткой, чем обычная. Все вокруг, и деревья, и кустарники, сияло ярким светом, блики солнечных лучей причудливо отражались в восхитительно гладких, безупречных по форме ветвях и листьях. Эйль на несколько вдохов расфокусировал зрачки, адаптируя глаза к столь яркому свету. И когда ему это удалось: все вокруг перестало быть столь ослепляющим. Эйль помнил о природе Золотого Леса, искажающей магию, а потому прошептал только Заклятие Незаметности. Лишь боги и демоны знали, как изменил бы Лес заклятие абсолютной невидимости. Он двигался медленно, внимательно осматривая деревья и кустарник. Теперь, когда глаза адаптировались к яркому свету, Эйль мог перейти на Истинное Зрение. Все вокруг сделалось еще более тусклым и мутным: явное доказательство того, что магия Леса была нейтральной, но с уклоном в Темную сторону. Эйль на мгновение приостановился, его сверх чуткий слух Охотника уловил что-то. Шепот. И Эйльрих не сразу понял, что это деревья. Его предупреждали. Беззвучно и без слов, используя лишь эмоции, он поблагодарил. А затем увидел мелькнувший между деревьями почти полностью прозрачный силуэт. Бесплотный демон. Эйль увидел его лишь благодаря Истинному Зрению. Размытая, человекоподобная фигура. Будто художник, торопливо и неаккуратно нанес на холст первый пробный набросок. Эйль выхватил из ножен меч и бросился вперед. Очертания демона заколебались. И Эйль знал, почему. Бесплотный выбросил по сторонам своих двойников. Он успел заметить два, практически полностью прозрачных пятна, появившихся из-за деревьев. Лес не изменил их физическую природу, но лишил способности различать кровь призвавших их и кровь жертв. И теперь они стремились убивать любого пришедшего сюда. Передние конечности демонов удлинились и превратились в некое подобие кинжалов. Охотничий меч замерцал слабым светом. Эйльрих не хотел тратить слишком много Силы на столь ничтожных созданий. Он ударил, и Серебро, прошедшее сквозь меч, разорвало двойников. Лес опять зашептал и теперь одобрительно. Но Эйль не прислушивался к его словам. Он, наполовину уйдя в Межпространство, меньше, чем за один удар сердца, преодолел расстояние, оставшееся между ним, и демоном. Меч Охотника прошел сквозь лишенное плоти существо. Оно продолжало двигаться вперед. Эйль, хоть и оставался частично в Межпространстве, почувствовал склизкое, холодное прикосновение. Он задержал дыхание и еще раз ударил Серебром. Клочья субстанции, чуждой этому миру, повисли на золотых ветвях деревьев и кустарников, и были тут же беззастенчиво поглощены ими. Эйль с удивлением понял, что Лес впитывает и его собственную Силу, и Силу Замка. Странное, ни на что не похожее место, жаль что он не выторговал у людей право изучить этот Лес. Замок, услышавший его мысли, беззвучно рассмеялся в его голове. «Они бы не позволили тебе ни за какие деньги и сокровища!» — ехидно прошептал он откуда-то издалека. Эйль не слушал его — он пристально всматривлся в мороковый сумрак вокруг. Серебряный Охотник был уверен — он еще не убил всех двойников демона. И он не ошибся. Нечеткие, почти прозрачные, отдаленно похожие по очертаниям тел на людей существа быстро перемещались между деревьями. Эйль достаточно хорошо видел их благодаря Истинному Зрению. Он понимал их тактику: отвлечь внимание, подобраться поближе и напасть, нанести несколько смертельных ран, напиться Силы, пока жизнь будет покидать его тело. Эйль вновь почувствовал скуку. Нестерпимую, серую скуку. Если бы… Если бы здесь был Дэй! Наверняка бы накосячил, и Эйль принялся бы его распекать за это… Дэй!.. Эйль запретил себе думать о нем. Чертенок предпочел остаться в Замке. Снова наполовину уйдя в Межпространство, он перебегал от дерева к дереву, и когда демоны бросались на него, расправлялся с ними с помощью меча и Серебра. Остатки их тел поедали Золотые Деревья. Эйль надеялся закончить эту Охоту еще до полудня, забрать оставшуюся плату, в виде нескольких золотых ветвей и вернуться в Замок. Интересно, проснется ли к тому времени Дэй?! Он беззвучно выругался и разрубил мечом еще двух бесплотных демонов. Лес опять зашумел листвой, в этот раз предупреждающе. Эйль и без его помощи уже знал — он был не один. Тьма, слишком близко, и слишком чистая, без вкраплений иных Сил, а значит, это не Дэйриил. Лесное пространство исказилось, и Эйль вдавил стопы в землю. Он почувствовал узловатые бугры корней сквозь подошвы ботинок. Не слишком приятно, но это ощущение из реального мира, позволило ему остаться на прежнем месте, и не быть вовлеченным в искажение. Копии Бесплотного демона окружили его. Сквозь них Эйль увидел Тьму. «Здравствуй, Серебряный принц!» И Эйль сразу узнал голос. Бестелесные, полупрозрачные тени бросились на него. Он бил по ним Серебром и Силой Замка. То частично уходил в Межпространство, то возвращался. Кружилась голова, он чувствовал нарастающую слабость. Будто из его тела… выкачивали… Тьму?! Нет, он не начал двигаться медленнее, да и удары его меча по-прежнему оставались точными, но он был словно оглушен, отрезан от внешнего мира прикосновением древнего сознания к его собственному, чудом удерживающемуся на грани помешательства. «В тебе его Тьма, а в нем — твой Свет», — услышал он беззвучные слова, когда-то произнесенные Отцом. И Эйльрих прекратил думать, остались только демоны, которых он убивал. Их мертвые тела пожирал Лес. Демоны исчезли так же внезапно, как и появились. Эйль зашатался, словно пьяный. И услышал в голове смех. Теперь он не спутал бы этот смех ни с чьим другим. «Предсказуем! И так же туп, как Бесплотный!» Эйль замер, ожидая. Но не увидел ни одного демона, хоть и осматривал Лес Истинным Зрением. Тень метнулась на него из Межпространства. Его враг, скрывшийся внутри демона, надеялся ударить в спину, но встретил меч Эйля. «Неповоротлив!» Эйльрих ничего не ответил, просто продолжал сражаться. Эйль почувствовал колебания воздуха и холод. Из открывшегося портала выпрыгнул Блэки и вцепился зубами в Бесплотного. И Эйль совсем не удивился, когда следом за Блэки из воронки портала появился Дэй. «Нет!» — крикнул Эйль, но опоздал. Дэйриил поразил демона Лунным Клинком. Все случилось слишком быстро. Эйль зашатался, но удержался на ногах. Он не сразу понял, что… из Дэйриила уходит Тьма. Бесплотный демон белесым фантомом рассеялся в воздухе, наполненным ослепительным золотым сиянием. «Чертёнок!!!» Дэйриил, подобно тряпичной кукле, неуклюже свалился на землю, покрытую сверкающей золотой листвой. Он наугад ударил Силой Замка куда-то вверх. Эйль услышал беззвучные ругательства откуда-то издалека. И схватил Дэйя за руку. «Забирай!» Дэйриил понял его и без слов. Начал пить Серебро и Силу их Отца, по природе своей почти что нейтральную. Дэй бил ими обоими в пустоту, туда, где прятался их лишенный тела враг. Затявкал пронзительно Блэки и присоединился к нему, добавив, пусть и немного Силу Замка, скрывавшуюся в его маленьком теле. «До встречи, неудачники!» Их враг ушел, растворился в пустой тишине. «Еще бы немного!» — с досадой прошептал издалека Отец. — «Я бы смог выследить его!» Ни Дэй, ни Эйль ничего не ответили. Даже Блэки перестал тявкать. Дэйриил, пошатываясь, встал на ноги и бездумно ухватился за золотую ветку дерева. Ветка зашевелилась у него в руке и возмущенно зашумела листвой. И вот уже весь Лес зашептал… без слов, но сердито и предупреждающе. Пространство вокруг в очередной раз начало искажаться. — Ты ему не нравишься, чертенок, — улыбаясь во весь свой белозубый рот, сказал Эйльрих. — Ты слишком Тёмный. И если не хочешь заблудиться здесь… Дэйриил позволил ему себя обнять, крепко, почти до боли, до удушья, так, будто и не было между ними лжи и предательства. — Ты просто дурак, Серебряный Принц, — шепнул он едва слышно. — Гордость, чертёнок, — тоже шепотом ответил ему Эйль, — не одного тебя терзает эта болезнь. Дэйриил поцеловал его, грубо сминая губы, властно проникая языком в рот, отчаянно, торопливо, будто в последний раз. На плече у Эйля затявкал Блэки, а Лес опять зашелестел листвой, и на этот раз трудно было понять, осуждающе или предупреждающе. — Пойдём, чертёнок, — шепнул Эйльрих, когда Дэй разорвал поцелуй и, покраснев, устыдившись собственной слабости, отвернулся. — Нет, — покраснев еще больше, ведь он понимал, что ведет себя, как полный идиот, Дэй вырвался из его объятий. — Домой! Домой! — затявкал Блэки и спрыгнул с плеча Эйльриха. — Домой, — устало согласился Дэйриил. — Чертёнок? — Эйль очаровательно улыбнулся, но не сделал попытки приблизиться к Тёмному. — Ты ведь не думаешь, что я… простил? — в голосе Дэйя звенел лёд. — Твои дела, чертёнок, сами говорят за тебя, — сказал Эйль. А Дэйриил и Блэки уже прыгали в открытый портал. Они исчезли в серой, холодной пустоте, а Эйль, не оглядываясь, пошёл прочь. Пространство вокруг снова исказилось — Золотой Лес помогал ему дойти до собственной опушки. Эйль сразу заметил купцов, ожидавших его за деревьями. — Все чисто, — сообщил он им. — Но впредь поостерегитесь решать свои проблемы с помощью кровной магии. — Да как вы смеете, мастер Охотник, указывать нам, свободным гражданам вольного города Скилсбурга?! — закричал Гюнтар. Эйль, широко улыбаясь, небрежно коснулся рукояти Охотничьего меча. — Господин Майер, — сердито одернул его Амалрих, — немедленно прекратите! — Ну что вы, господин Майер, — улыбка Эйльриха стала еще шире, — я лишь предупреждаю. За его спиной одобрительно зашелестел Золотой Лес. — Мы хотели бы отблагодарить вашего августейшего родителя и вас, господин Охотник, — сказал Амалрих, и голос его сделался немного нервным, — в том объеме, в каком мы изначально намеревались, но… — он осекся и покраснел. — Но добыча золота… была приостановлена на долгий срок, господин Охотник, — закончил за него Гюнтар, — вы ведь понимаете, мы вынуждены задержать вторую половину оплаты. Эйль ничего не сказал, только продолжал улыбаться. От ближайшего к ним дерева отломились несколько больших веток и упали к ногам Эйля. Лес опять одобрительно зашелестел листвой. — Но… — начал было возмущаться Гюнтар, но змолчал под тяжелым взглядом Амалриха. Эйль спокойно открыл заплечную сумку. Используя только Силу Замка, он поднял в воздух ветви и мгновением позже они исчезли внутри зачарованной сумки. — Я уже получил вторую часть оплаты, господа, — сообщил им Серебряный Охотник, — не извольте беспокоиться. Эйль не отводил немигающих глаз от гордых жителей вольного города Скиллсбурга, пока не открыл портал. Но и тогда он не повернулся к ним спиной, а просто нырнул в Межпространство и перевернулся уже по ту сторону, будто лучший гимнаст из столичного цирка. И прежде, чем Межпространство сомкнулось вокруг, Эйль успел услышать, как благородным шепотом провожает его Золотой Лес.