***
Ульнар, помимо того, что был жаден, ещё и оказался чудовищным неряхой. Посредине его пещеры находилась огромная куча золотых украшений с драгоценными камнями. У стен стояли сундуки, крышки которых не закрывались из-за слишком большого количества золотых монет. Пол был усыпан костями мелких животных, которыми питался Ульнар. Несколько таких костей хрустнули под ботинками Дэйриила, который вдруг понял, что напрочь забыл, как выглядит нужный ему сундук. Да и все сундуки Ульнара казались ему похожими, просто старыми и запылёнными — дракон не утруждал себя уборкой. — Ихьфиндэвасихьмёхте! — скороговоркой прокричал Дэйриил. Сундук, находившийся в глубине пещеры, рядом с грудой камней, распахнулся с оглушающим, противным скрипом. Дэйриил бросился к нему и едва не закричал от восторга, когда среди разных, в беспорядке наваленных в сундук вещей, увидел рукоять знакомого кинжала.На всякий случай, скороговоркой проговорив обережье заклятье, Дэй схватил кинжал. Ничего не произошло, но Дэйриил поспешно убрал свою находку в заплечную сумку. Дэйриил успел отрыгнуть, и пламя не причинило ему вреда. — Вор! — не очень внятно завопил у него за спиной Ульнар. — Глупый вор, который не знает, что драконы видят сквозь чары! Дракон выплюнул в кучу монет оставленные Дэйем золотые. Дэй вновь метнулся в сторону, и пламя только опалило шнурки его ботинок. Дэйриил не успел открыть портал — он был слишком занят, стараясь избежать удара драконьего хвоста. — Вор! — и Ульнар снова полыхнул на него пламенем. Дракон смог подкрасться к нему абсолютно бесшумно, и это сильно удивило Дэйриила. Но времени раздумывать у него определенно не было. Дэй подпрыгнул к потолку пещеры и на несколько мгновений неподвижно завис там. Драконье пламя вновь попортило шнурки на его ботинках — это несомненно расстроит Басилевса. Три сундука у стен рассыпались пеплом, а вот монеты и украшения в них даже не оплавились. Очевидно, были надежно защищены заклятьями прочности. Дэй схватил мешочек с сонным порошком и, почти чудом избежав нового потока пламени и ударов огромных лап и хвоста, полетел к голове Ульнара. Дракон клацнул зубами, его длинная шея пришла в движение, и случилось то, чего опасался Дэй. Он просыпал порошок впустую, даже ничтожное количество не попало на широкий нос дракона! — Шлафензиайн! Шлафензиайн! — как можно громче закричал заклятье Дэйриил и для верности направил на Ульнара Тьму. Отвлёкшись, он получил удар драконьего хвоста и свалился на жёсткий, каменный пол пещеры. Под его спиной противно и громко хрустнули кости съеденных Ульнаром животных. Дэй с удивлением обнаружил, что его Тьма впитывается в дракона сквозь чешуйчатую шкуру и не причиняет никакого вреда. Ещё один удар хвостом не достиг своей цели. Дэйриил перекатился по каменному полу. Каждое его движение сопровождалось хрустом разбросанных по пещере костей. От пламени в этот раз Дэйриил успел защититься блоком. — Не выйдешь живым! — вполне внятно прорычал дракон. Только теперь Дэй заметил, как хорошо он перекрыл выход из пещеры, просто усевшись недалеко от него. Конечно, можно было открыть портал и постараться провалиться в Межпространство прежде, чем дракон сожжет его своим пламенем. Дэй точно знал, что не сможет держать защитный блок и одновременно открывать портал. Он почувствовал движение прохладного воздуха. Одетый в черную охотничью форму, Эйль выпрыгнул из воронки портала прямо перед мордой Ульнара. Его тело мерцало и слегка просвечивало — Эйльрих предпочёл не возвращаться в материальный мир полностью. Пламя Ульнара прошло сквозь него, не причинив вреда. Эйль осыпал драконью морду серебристым порошком, мгновенно появившимся на его ладони. Ульнар бессмысленно завращал глазами, свалился и захрапел. — Эйльрих!!! — не опасаясь разбудить дракона, радостно закричал Дэй. Но слова так и замерли у него на языке и остались не произнесёнными. Он не бросился обнимать Эйля, не потянулся к его губам, чтобы украсть торопливый поцелуй. Ботинки Эйля бесшумно коснулись каменного пола пещеры. Серебряный Охотник улыбнулся и пристально посмотрел на Дэйриила. И Дэй безошибочно узнал этот взгляд. Он не смог забыть той ночи в Цитадели, когда Джоэль, в то время лишь бесплотный дух, занял тела Тёмных и их слуг. Точно так же смотрел он на Дэйриила сквозь их глаза. — Джоэль ла Морт, — тихо сказал Дэй и попятился. Он попытался открыть портал, но ничего не получилось. — Отдай мне кинжал и уходи, — спокойно сказал Тёмный Лорд голосом Эйльриха. Дэй не мог не заметить, даже голос Серебряного Охотника звучал по-другому. За спиной Джоэля-Эйльриха открылась ещё одна воронка портала и из неё выскочили Сэм и Алан. В их глазах Дэй снова узнал взгляд лорда ла Морта. — Что ж, веселье начинается, — сказал Джоэль голосом Эйля. Дэй едва успел выхватить из ножен Лунный Клинок, когда все три Охотника, теперь послушные марионетки Джоэля, атаковали его одновременно. Дэй, как мог, отбивал их удары. Он получил несколько поверхностных ран и споткнулся о спящего дракона, недовольно заворочавшегося, зарычавшего и даже выпустившего струйки сизого дыма из широких ноздрей. — Вы скверный фехтовальщик, Дэйриил ла Морт, — ехидно сказал Джоэль голосом Сэма, тоже звучавшим совсем иначе. — А вы — трус, Джоэль ла Морт, — Дэй сделал шаг назад и снова задел морду спящего Ульнара, — вновь вырядились в чужие одежды и не решились явиться сюда в своей собственной. В пустых глазах Эйля на мгновение мелькнуло осмысленное выражение. Одно неуклюжее движение, и Лунный Клинок оставил глубокую рану на его правом предплечье. Вытекающая из раны кровь быстро пропитывала распоротую рубаху. Сэм и Алан, подвластные воле Джоэля, продолжали нападать на Дэйриила. Эйль судорожно схватился за маленький кулон-фиал, висевший у него на шее на серебряной цепочке. Его прекрасное лицо исказилось от боли — сопротивляться Джоэлю было непросто. Но он открыл фиал и выпил его содержимое. — Вот кто истинный трус и презренный плут! — успел закричать Джоэль голосом Эйльриха, ставшим до странности писклявым. А в следующую секунду меч выпал из рук Эйля, и ещё секундой позже перед Дэйриилом был… пушистый, серебряно-белый кот с пронзительными голубыми глазами. Кот подскочил сначала к Алану и до крови укусил его за правую ногу. И вот, вместо Алана на полу, рядом с ещё одним брошенным мечом, стоял ещё один кот, чёрный и гладкошерстный. — Негодяй! — успел громко крикнуть Джоэль голосом Сэма, когда и Сэм, укушенный белым котом Эйльрихом, тоже превратился в кота, золотисто-рыжеватого и достаточно пушистого. Коты пронзительно замяукали, затем зашипели, а Дэйриил услышал в голове чёткий голос Эйльриха: «Беги, чертёнок!!!» Дважды просить его не пришлось. Дэй вернул в ножны Лунный Клинок и открыл портал. Немного удивился, что это удалось ему с первого раза. «Беги!!!» — снова услышал он голос Эйля в голове. Но один Дэй не побежал. Он подхватил с пола Эйльриха, тут же больно оцарапавшего его руку. Превращения не последовало, и Дэйриил, крепко сжимая вырывающегося и недовольно урчащего белого кота, прыгнул в холодное и туманное Межпространство. «Дурень!» — услышал он голос Эйльриха в голове. Эйль кот продолжал царапаться и вырываться. Джоэль, теперь уже в собственном теле, вышел из стены драконьей пещеры, едва схлопнулся созданный Дэйриилом портал. Сэм и Алан, шипя, попытались удрать от него и спрятаться среди сундуков с драгоценностями. — Арретэ! — достаточно громко произнёс Джоэль, и коты замерли подобно каменным изваяниям. — Я очень разочарован, Дэйриил, — сказал Джоэль, ни к кому конкретно не обращаясь. Он взял за шкирки Сэма и Алана, по-прежнему неподвижных, находившихся под действием заклятья. Их мечи, брошенные после превращения, поднялись в воздух и поплыли следом за Джоэлем. Лорд ла Морт осмотрелся. — Тебе просто не повезло, дружище, — сказал он, остановившись рядом с драконом. Ульнар снова заворочался во сне, а на гору сокровищ в центре его пещеры, Джоэль бросил золотую подвеску. «А Дэй утащил кинжал», — беззвучно прошептал Клодевик. — Хватит шпионить за мной! — раздражённо и достаточно громко сказал лорд ла Морт. Не выпуская из рук котов, он вошёл в стену пещеры, следом за ним в неё исчезли и мечи, погрузившись в камень, словно в воду.***
По бордово-красным стенам Пещеры Обращения змеились пульсирующие тёмные вены. — К счастью, не придётся ждать долго, чтобы вернуть вам прежний облик, — сказал Джоэль и бросил в центр пещеры обездвиженных Сэма и Алана, всё ещё находившихся под действием чар и сохранявших кошачьи обличия. И Сэм, и Алан почти мгновенно начали погружаться в ставшим мягким, живой камень, а толстые тёмные вены устремились к ним. «Что, Клодевик?! Полюбуйся, какую свинью подложил мне твой любимчик!» — беззвучно проворчал Джоэль. «Не свинью, а вполне себе симпатичных котов!» — насмешливо ответил Клод. — «К тому же, не пытайся отрицать, ты позволил ему». «И на то есть причины», — Джоэль мечтательно улыбнулся. «Ты собираешься найти убежище Дэйриила?» — голос Клода оставался обманчиво безразличным, но Джоэль очень хорошо почувствовал его волнение. «Возможно», — уклончиво ответил он. — «Но ведь ты и Серебряный Охотник, наверняка, предусмотрели такое развитие событий?» «Возможно», — так же уклончиво ответил ему Клод. «Значит, Дэй просто переселится в другой дом после моего визита», — сказал Джоэль. «И ты не попытаешься захватить его?» — немного удивлённо спросил Клод. «Зачем?! Подожду, пока он сам придёт сюда», — ответил Джоэль. Кровь Замка, похожая на тёмное, хорошо выдержанное вино, впитывалась сквозь шерсть и кожу в Сэма и Алана. Очертания их заколдованных кошачьих тел сначала начали колебаться, а затем изменяться. Оба всё меньше походили на котов и стремительно увеличивались в размерах. «Никогда не оставался здесь во время превращения, чтобы посмотреть. Демонова плоть справляется и без меня», — сказал Клодевик немного брезгливо. «Так-то ты зовёшь наше совместное творение!» — вполне искренне возмутился Джоэль. — «И разве тебе не хотелось узнать, что здесь происходит?!» «Забери тебя черти, Тёмный упырь!» — Клод больше не мог сдерживать гнев. — «Есть вещи, не предназначенные ни для чьих глаз!» «Бедняга Клод!» — и Джоэль искренне рассмеялся, будто и не заметив оскорбления. — «Столько веков прошло, а так крепко держишься за свои дремучие предрассудки!» «Конечно, сейчас вновь начнёшь разглагольствовать про жажду познания, безумный убийца!» — воскликнул Клод. «Которая меняет мир», — Джоэль улыбнулся, — «и для этой жажды, впрочем, как и для алчности, никогда не будет достойных преград. И ты — тому ярчайшее доказательство, прекрасный, милый Клод!» «И с чего бы?!» — ехидно спросил Клодевик. «Сейчас ты смотришь на столь священное для тебя таинство моими глазами, и смотришь по доброй воле», — торжествующе провозгласил Джоэль. «Демонов сын! И сам демон!» — прошептал Клод, но не ушёл из его сознания. «Ты по-прежнему здесь, а значит, я прав», — и Джоэль снова рассмеялся. Алан и Сэм, в разорванной, истрёпанной форме, теперь уже принявшие свои истинные обличия благодаря Крови Замка, неподвижно лежали в центре пещеры. Живой камень постепенно терял свой тёмно-бордовый цвет, с его поверхности исчезали вены, и он всё больше напоминал самую обыкновенную скальную поверхность.***
— Рэкойелапусьер! — яростно повторил Дэй. Ничего не произошло, пыль на старом кухонном буфете по-прежнему лежала толстым слоем и не собиралась никуда перемещаться. Дэй уже третий день безрезультатно пытался освоить одно из самых простых заклинаний учебника бытовой магии, переданного ему господином Сонгвиром. Книга упорно открывалась на странице именно с этим заклинанием. Даже, если Дэй пытался открыть учебник на другой главе, страницы перелистывались сами-собой, и Дэй вновь видел заклинание по удалению пыли с мебели. «Именно это может оказаться самым важным для тебя», — беззвучно сказал белый кот Эйльрих, потягиваясь лениво и грациозно одновременно. — Я собираюсь сражаться с Тёмным Лордом! — почти крича, вслух огрызнулся Дэй. — А не наниматься в чей-нибудь особняк в услужение! «Просто выучи и тогда ты сможешь перелистнуть страницу», — и кот Эйльрих сладко зевнул. — Рэкойелапусьер! — теперь Дэйриил действительно закричал. Буфет затрясся, пронзительно зазвенела стоящая в нём посуда, Дэй даже успел подумать, как разъярится Басилевс и расстроятся Волёры, если посуда разлетится на черепки. Но буфет перестал трястись, а посуда — звенеть, и всё осталось целым. Вот только пыль никуда не делась, её слой на поверхности буфета стал ещё толще. — Я — воин, а не уборщик!!! — зло закричал Дэй. И ему вдруг безумно захотелось Тьмой разнести буфет в щепки и перебить всю посуду на его полках. Прежний Дэй, не задумываясь, претворил бы своё желание в жизнь. А Отец незамедлительно создал бы новый буфет и новую посуду. Но… нынешний Дэй не жил в Чёрном Замке и сам зарабатывал на жизнь. И потому не мог позволить себе столь бессмысленные выходки. Да и Тьмы в нём теперь было не столь уж и много, чтобы изводить её вот так, без веских на то причин. Кот Эйльрих сладко потянулся и неспеша спрыгнул со стула, где он спал на толстой бархатной подушке, правда, немного потёртой на уголках, в этом доме по-прежнему не находилось ни одной новой вещи. Кот неторопливо прошёлся через всю кухню и ласково потёрся усатой мордой о ноги Дэйриила, оставив на его серых штанах серебристо-белую шерсть. «Всё потому, что ты выбрал не ту цель, братишка», — услышал Дэй в голове его беззвучный голос. — Не мог бы ты объясняться без намёков?! — вспылил Дэйриил. — Теперь, когда ты — кот, ты стал ещё ужаснее!!! «Я — кот, как ты только что заметил», — невозмутимо ответил Эйль, — «а потому не могу обойтись без намёков». И он прыгнул на стол, рядом с буфетом, где стояла довольно большая деревянная чаша с мукой, прикрытая тяжёлой крышкой. — Сквок собрался печь пирог вечером, — зачем-то сказал Дэй. — Эйльрих!!! Белый кот одним резким и молниеносным движением опрокинул чашу. С оглушающим грохотом свалилась на пол крышка. Часть муки просыпалась на стол, а часть — на пол. Кот Эйльрих замяукал и совсем по-кошачьи, и вернулся на подушку, оставив на полу мучные следы аккуратных лап. «На пол просыпалось совсем немного», — сообщил он Дэйриилу. — «Самое время помочь твоим добровольным слугам. А то, что на столе, вполне ещё сгодится для пирога». — Зачем?! — со злостью спросил его Дэй. «Я же кот», — только и ответил ему Эйль. — «Но с мукой ты справишься быстрее, чем с пылью». — Рэкойелапусьер, — произнёс Дэй как можно отчётливее. — Эсайелапусьер! Мука с пола поднялась и собралась в небольшое облако. Дэй взмахнул рукой в сторону кухонного очага, в котором весело горел огонь. Мучное облако, подвластное его воле, полетело к очагу, и вскоре огонь уничтожил часть последствий проделки кота Эйльриха. Ворча что-то о вредоносности домашних животных, Дэйриил поднял деревянную чашу. — Рэкойе! — снова повторил он. — Рэкойелапусьер! Мука со стола поднялась в воздух и устремилась в чашу. Дэй поднял с пола крышку и вернул её на прежнее место. «Муки стало меньше, но, право, это небольшая цена за овладение заклинанием», — прошептал Эйль у него в голове. — Волёры, наверняка, нажалуются Басилевсу, — посетовал Дэй, — и он обвинит меня в расточительстве. «Тогда покажешь ему, чему научился», — сказал Эйль, — «да, кстати, вернись к буфету, на нём по-прежнему полно пыли».