***
Их план полностью удался. Хигути в панике бросился искать настоящее имя Мацуды, даже съездил в рекламное агентство, где были специально для него подложены очередные поддельные документы. Он постоянно названивал Нике, чтобы она помогла ему, как второй Кира, но девушка не брала трубку по распоряжению Рюзаки. Когда Хигути записал фальшивое имя Мацуды в тетрадь, члены команды расследования не поняли принцип убийства, поэтому пришлось следить за ним дальше. По дороге он заключил сделку с синигами, чем изрядно напугал всю команду. И тогда с победным выражением на лице Хигути направился в студию Сакура-ТВ для ликвидации угрозы в лице Мацуды. Моги и Ягами Соитиро отправились на помощь Уэди, преследовавшую Хигути на мотоцикле. А Рюзаки, Ватари, Лайт и, по большому настоянию, Вероника полетели им в помощь на вертолете. Хигути оказал сопротивление в студии и ранил из пистолета Соитиро, после чего сбежал. Но далеко уехать ему не дали. Устроив ему облаву на мосту, полиция, под командованием ушедшего из команды расследования Айзавы, и команда по расследованию дела Киры загнали преступника в угол, и как он ни старался, никого убить уже не смог. В том, что он убивает с помощью тетради сомневаться уже не приходилось. Ника предусмотрительно не высовывалась из вертолета, чтобы не провоцировать Хигути на гнев и ненависть еще больше. А тем временем команда расследования по очереди прикоснулась к тетради смерти и узрели саму синигами. Когда тетрадь поднесли к Рюзаки, он вдруг громко заявил, до того, как взять ее: — Должен предупредить вас. Если Лайт коснется тетради, я обещаю, что мои подозрения на его счет снова возрастут до пяти, или до десяти процентов. Поэтому, те люди, кто подозревались в деле Киры когда-либо, не коснутся этой тетради. — Рюзаки! — возмутился Лайт, явно сгорая от нетерпения увидеть эту самую смерть. — Ты ужасно ко мне несправедлив! — Если так, то я несправедлив и к Аманэ Мисе, и к Саюми. Им тоже запрещено ее касаться. Ведь второй Кира до сих пор не найден, и так есть вероятность, что он объявится. Но если вы не хотите снова проходить через мои обвинения, вы спокойно подчинитесь. — Лайт, — произнес Ягами старший. — Конечно, я тоже считаю запрет несправедливым, но не думаю, что это большая проблема. Для тебя лучшим вариантом будет оставаться вне подозрения. Лайт обиженно отвернулся. Ника наигранно надулась и заявила, что теперь ни с кем не дружит, особенно с Рюзаки. А детектив тем временем прикоснулся к тетради. То, что он увидел было вполне ожидаемо, но все равно шокирующе. «И это ты постоянно видишь, Ника?» — он мельком взглянул на девушку. Ее взгляд тоже был устремлен на Рэм, но она смотрела на нее так, словно это был не Бог смерти, а просто комар. Кажется, она привыкла к ним и считала совершенно естественными обитателями этого мира. А, может, она готовилась стать такой же… На секунду их взгляды пересеклись, и Ника подмигнула Рюзаки, как бы хваля за то, что он не позволил Лайту дотронуться до тетради.***
Ближе к ночи в комнату к Нике влетела Рэм. — Ты сдержала свое слово, Вероника. Пока Лайт и Миса не вернули себе память, они остаются вне подозрения, и им ничего не грозит. Не думала, что скажу это тебе, но, спасибо за Мису. Ника улыбнулась. — Рюзаки очень хорошо придумал, чтобы оградить их от воспоминаний. Я до конца боялась, что он захочет наказать Лайта, во что бы то ни стало. — Но я принял решение дать ему шанс, — раздался неожиданно голос L, зашедшего в комнату. — Я уверен на девяносто два процента, что такой Лайт, как сейчас, не стал бы пользоваться тетрадью, так как стал верить, что можно бороться за справедливость, пользуясь только собственной силой. Рэм выглядела удовлетворенной. — Только у меня есть к тебе вопрос, Синигами, — обратился к ней Рюзаки. — Говори, детектив. — Где вторая тетрадь? — Я покажу ее. Вы помогли Мисе, а я помогу вам. Как и обещала. — Завтра отведешь меня, Рэм? — произнесла Саюми. — Мне же можно будет пойти? — Да, — утвердительно кивнул Рюзаки. — В этот раз можно. Тут нет ничего опасного. Сейчас нет владельцев тетрадей. Да и тебе они не страшны, правда Ника? — Угу, — девушка улыбнулась. — Тогда до завтра, — произнесла Рэм и улетела сквозь стену на улицу. — Фу-у-уф…. — протянула Ника, распластавшись на кровати звездочкой. — Неужели все завершено! — Еще не совсем. Вот когда обе тетради будут изъяты и уничтожены, можно будет вздохнуть спокойно. — Да что еще может случиться? — проворковала Ника, нежась в постельке. — Ты чего такой серьезный? Иди же ко мне, сладкий мой… И она однозначно дала понять, для чего именно его зовет, соблазнительно облизав губы и приподняв свою рубашку. — Ох, Саюми… Это запрещённый приём… — пробормотал Рюзаки и опустился рядом с ней на кровать.***
А внизу, в штаб-квартире, не спалось всей команде расследования. Вернулся Ягами Соитиро с перебинтованной рукой. Ему не сиделось в больнице, и он, элементарно, сбежал. — И куда, интересно знать, пропал Рюзаки? — возмущался Мацуда. — Он же всегда сутками сидит тут. — Иногда он засиживается в туалете, — выдал его Лайт. — И засыпает там. С ним такое было не один раз, так что тут нет ничего необычного, Мацуда. — Просто я считаю, это несправедливо…. Тут написаны правила пользования тетрадью. И одно из них гласит, что если владелец не впишет имя в тетрадь в течении тринадцати дней — он умрет от сердечного приступа. Никто из вас не может быть Кирой, потому что данный пункт полностью это опровергает. — Ничего, Мацуда… Я постараюсь усмирить свое любопытство. Конечно, мне до ужаса интересно, но если Рюзаки так сказал, я готов потерпеть. Не хочу снова оказаться врагом народа номер один. — Молодчина, ты принял верное решение, — согласился Соитиро. — Мне кажется, Лайт, тебе можно идти отдыхать. Смысла сидеть тут тебе нет. — Да, ты прав, отец, схожу навещу Мису. Ведь завтра ее отпускают. Наверное, она довольная и уже собирает вещи. — Спокойной ночи, Лайт! — Спокойной ночи… Он встал со своего места и пошел по направлению к лестнице. На столе перед Мацудой и Моги лежала тетрадь смерти. Черная, матовая с белой корявой надписью на обложке. На несколько секунд Лайт задержал на ней свой взгляд. Все-таки очень хотелось увидеть синигами собственными глазами. Он уже развернулся и сделал шаг от стола, как внезапный порыв ветра, распахнувший окно, сбросил совершенно неестественным образом тетрадь со стола прямо на ноги Лайту, коснувшись в полете его пальцев. Память, словно лавина, нахлынула на Ягами, заставив схватиться за голову. Он чуть не закричал, но с трудом подавил в себе это желание. Мацуда кинулся поднимать тетрадь с пола и ругался на сквозняки. Ягами старший неодобрительно качал головой. — Я пойду… — произнес Лайт. — К Мисе… Кажется, завтра мне снова придется попасть под подозрение Рюзаки…. Хоть это и дурацкая случайность, но я ее коснулся, так или иначе. Кстати говоря, где синигами? Я один не вижу ее? — Нет, ее сейчас нет, — ответил Ягами Соитиро. — Только ты все равно не переживай. Это правило тринадцати дней полностью доказывает твою невиновность. Теперь ты сможешь приступить к ее изучению в полной мере вместе с нами. — Спасибо, отец. Я так и поступлю. Лайт шел по ступенькам и не мог стереть злорадную ухмылку со своего лица. «Шах и мат, Рюзаки! — радовался он. — Я обыграл тебя. Неплохая была попытка оставить меня в неведении, но твоя затея провалилась. Возможно, не без помощи Рюка… Итак, мне срочно надо убить кого-то, иначе моя память снова пропадет». Лайт, недолго думая, достал из своих карманных часов клочок тетради и вписал имя Кёскэ Хигути. В подобной ситуации у человека вполне мог совершиться приступ и без помощи тетради. Но перед этим Кира вставил, для страховки, что Хигути попытается отказаться от тетради. Таким образом он убил трех зайцев одновременно. Убрал с дороги Хигути, который мог бы предоставить команде опасные для него сведения, закрепил свою память и отвел от себя подозрения дополнительно, подстроив ситуацию с отказом. Если человек отказывается от владения тетрадью — он умирает от сердечного приступа. Кажется, все идет по плану, несмотря на все ухищрения L.