Looking for an angel

— Питер, ты забыл смартфон! — крик доносится из глубины дома. Хейл чертыхается, захлопывая дверцу машины. Он прекрасно слышит, как в гостиной хихикает стая и сопит Дерек, передавая Лейхи проигранные деньги. Входная дверь распахивается, Стайлз скатывается по ступенькам. Он достает из кармана ярко-красного фартука с тыквами и цукатами новенький Apple и протягивает его Питеру. — Спасибо, — Хейл прячет телефон во внутренний карман пиджака, получает поцелуй в нос. — Я люблю тебя, — отвечает Стилински, растягивая рот в довольной улыбке. У него эта фраза выходит так же просто, как "доброе утро". Питеру этой легкости не достает, но никто и не требует от него признаний. Стая до сих пор не верит, что они встречаются так долго. Никто не верит. Может, именно поэтому Питер и Стайлз ещё вместе. Назло всем, так сказать. На самом деле Стилински было плевать на мнение окружающих с самого высокого здания Бейкон Хиллса. Он любил "своего подкроватного монстра" безо всяких условий и правил — со всеми тараканами и недостатками. Хейл ему в этом не уступал. Не зря же когда-то предлагал парню стать его бетой. Питер отъезжает от дома, наблюдая, как Стайлз машет ему деревянной лопаточкой, на которой прилип ломтик моркови, и посылает воздушный поцелуй. Питер тепло улыбается ему, умиляясь. Стилински стоит перед домом, пока машина не скрывается за поворотом. На его лице всё та же теплая, немного глуповатая улыбка, и Стайлз знает, что чертовски влюблен в Питера Хейла. — Морковка горит, — сообщает за спиной Айзек, как всегда подкравшийся совершенно незаметно. — Спасибо, — Стилински поднимается по ступеням и идёт на кухню. Морковка и правда оказывается немного подгоревшей, и Стилински пришлось бы выкинуть её и начать заново, если бы Лидия не выключила плиту. — Ты серьёзно думаешь, что из этих отношений что-нибудь выйдет? — банши перестает помешивать оранжевые ломтики и стучит лопаточкой по краю сковороды. — Питер слишком взрослый для тебя, — Малия с хрустом откусывает кусочек от свежей моркови. Она сидит на кухонном столе и болтает ногами в тяжёлых полуботинках. — Тейт! Сколько раз я просил тебя не сидеть на столе, — Стайлз огорчённо взмахивает руками, — у всех потом твои волосы в тарелках! — Малия права, Питер опасен. Он нестабилен, — Лейхи прислоняется к дверному косяку. — Ага, — Стилински отвлечённо кивает, пытаясь спихнуть со стола недовольную Малию. — Айзек, порежь салат, пожалуйста, а я пока займусь цыплёнком. — Ты нас вообще слушаешь? — Лидия складывает руки на груди. Стайлзу приходится отвлечься от борьбы за стол, чтобы вздохнуть и закатить глаза. Он говорит подобные фразы по нескольку раз в неделю, когда стая снова и снова пытается образумить его. — Мы любим друг друга, и мне всё равно, что вы об этом думаете. — Откуда ты знаешь, что Питер тебя любит? Он тебе этого не говорил, — Стайлз в сотый раз жалеет о первом и последнем откровенном разговоре с Лидией Мартин на эту тему. Но беседа состоялась достаточно давно, когда Стилински действительно сомневался, однако банши не устает напоминать ему о неосторожных словах. — Я вижу, как он относится ко мне. Это важнее признаний, — в который раз повторяет Стайлз. — Питер убийца. От его руки погибли люди. Он обратил Скотта! — Лейхи достает из пакета пару яблок. Малия с писком слетает со стола, а Стилински победно улыбается. Он тянется за тряпкой и протирает стол широкими круговыми движениями: — Можно сказать, Питер вылечил его от астмы. — А как же другие его жертвы? — к компании присоединяется обычно молчаливый Вернон. Обычно — это любое другое время, когда разговоры не затрагивают отношения Питера и Стайлза. — Скажешь, они были убиты ни за что? — Стайлз перекладывает обмазанную мёдом птицу на противень и тянется за спаржей. Лидия картинно закатывает глаза, ставя противень в духовку. Она проходит к окну, цокая каблуками, и достаёт половину капустного вилка: — Бойд, порежь. — И все же... — Малия, — обрывает девушку Стилински, — я не хочу слышать ничего на эту тему. Мы с Питером взрослые люди и сами решим, существовать нашим отношениям или нет. — Было время, когда ты стремился помешать дяде всеми силами, — обычно Дерек не вмешивается в подобные разговоры, но он всегда является тем, кто науськивает волчат на подобные темы. — Оно давно прошло, — Стилински молча кидает Хейлу пакет с оставшимися яблоками. "Хочешь остаться на кухне — готовь", — всегда говорил сын шерифа, имея на кухне безоговорочное право на безраздельную власть. И Дерек подчиняется, забирая протянутый Малией нож для фруктов. — И что дальше? Вы так и будете ходить на свидания всю жизнь? — Хейл хмурится. — По крайней мере это веселее, чем быть убитым собственной девушкой. И, ещё раз повторюсь, мы сами всё решим. Таким образом разговор всегда и заканчивается, но приготовление обеда продолжается под недовольное и усердное сопение волчат, тихое шипение закипающей кастрюли с водой для спаржи. Питер возвращается ровно тогда, когда Малия и Лидия заканчивают сервировать стол, а Стайлз достаёт из духовки пышущий жаром яблочный пирог с запёкшейся шапкой белков. Старший Хейл всегда приезжает домой на обед, вернее, он появляется в обеденное время дома с тех пор, как Стайлз начал готовить этот самый обед. Все собираются за столом, желают друг другу приятного аппетита и едят в полном молчании, наслаждаясь блюдами. Обычно за столом стоит гул болтавни, но после очередных наставляющих разговоров прием пищи проходит в тишине. Питер усмехается про себя. На самом деле он восхищается тем, как Стайлз "держит удар" против всей стаи. После еды Айзек, Вернон и Эрика остаются убирать со стола, остальные перебираются в гостиную, а Питер вытаскивает Стайлза на крыльцо: — Поедешь со мной? Стилински молча улыбается и идёт к машине. Он не спрашивает, куда, зачем и почему среди рабочего дня Хейл собирается поехать с ним куда-то. В конце концов, так интереснее. — Как прошла очередная битва? — скучающим тоном интересуется Питер, когда машина пересекает расстояние, отмеренное для слуха оборотней. — С такой тактикой им никогда не победить, — Стайлз широко улыбается. — И что было на этот раз? — Хейл вывернул руль, выезжая на шоссе, ведущее прочь от города. — Да всё одно и то же, что можно ещё придумать, — Стилински пожимает плечами и приоткрывает окно. — Дерек никогда не отличался особой фантазией, — Питер отвлекается от дороги и проводит пальцами по щеке Стайлза. — Ты не спросишь, куда мы едем? — Мне всё равно, ты же со мной, — на пару секунд Стилински кладёт голову на плечо любимого и получает в ответ поцелуй в макушку. — А если честно, ты задумывался о нашем будущем? — Хейл вдруг становится необычайно серьёзным. Стайлз хмурит брови, пытаясь предугадать мысли оборотня: — Первое время. — До или после того, как усиленно начал бегать от меня? — насмешливо тянет Питер. — Во время, — Стайлз прикусывает губу, припоминая ранний период их зарождающихся отношений. Тогда он чертовски боялся повышенного интереса старшего Хейла. — Как ты относишься к жаркому климату? — Эй, мы же в Калифорнии, — Стайлз машет рукой, — здесь достаточно жарко. — Возможно, — уклончиво отвечает Питер. Спустя пару часов машина подъезжает к стоянке аэропорта. Стайлз начинает понимать, зачем они здесь, но Питер не торопится выходить из машины. — Стайлз, — Питер так же упорно называл Стилински тем именем, которое тот сам себе придумал, потому что произношение настоящего парню не нравится, — ты будешь моим мужем? Первые секунды на Стилински наваливается тот самый отупляющий ступор, бывающий у всех, кто слышит подобную фразу в неожиданной ситуации. Стайлз поворачивает голову, но Питер не смотрит в его сторону — он пялится в лобовое стекло, откинувшись на спинку водительского кресла. Посторонний человек с уверенностью бы сказал, что Питер расслаблен, но Стайлз прекрасно знал, что Хейл всегда выглядит так, когда жутко нервничает. — Да. Напряжение улетучивается. Хейл снова приобретает свой обычно самодовольный вид: — Тогда вперёд из машины, самолёт до Австралии ждать не будет. — Ты хоть записку оставил Дереку, а то он может решить, что ты прикопал мой хладный труп в лесу и скрылся, — хихикнул Стайлз. — Мы позвоним ему из Сиднея, если амнезия внезапно не сотрёт из моей памяти его номер, — Хейл достает из багажника чемодан. Он закрывает машину, и приобняв Стайлза, направляется ко входу в аэропорт. — Не слишком ли много вещей для Сиднея? — Стилински кивает на большой багаж. — Ну, я планировал сначала в Сидней... — То есть ты знал на сто процентов, что я соглашусь, — шутливо-рассерженным тоном произносит Стайлз. Питер кивает.— Я люблю тебя. — И я тебя, Стайлз.