Небо над Атарэксом

Мощный двухколёсный зверь вынес седока к воротам Клана. Реагируя на сенсоры движения, на вышках лениво шевельнулись пулеметы и тут же замерли, когда система распознавания свой/чужой получила обратный сигнал от кланового браслета на запястье. Хэлк остановился перед бронированными воротами, ожидая, когда те медленно, будто неохотно, поднимутся. Не смотря на систему распознавания, ворота всегда открывались вручную дежурным, производившим визуальную проверку ситуации – сначала по изображению с камер на мониторах, потом – в похожее на бойницу, узкое окно наблюдательного пункта. И не одна из этих предосторожностей не была лишней. Супер-альфа въехал на бетонное поле внутреннего двора, припарковавшись у стены, обменялся ритуальными похлопываниями по плечам с дежурившим на воротах альфой. Тот был старше, и давно уже в Праве. - Тебя Крэнг искал, - сообщил тот. Хэлк неопределенно хмыкнул: - Да я и не терялся, - и будто в доказательство похлопал по висящему на поясе, массивному, похожему в своем противоударном корпусе на рацию, телефону. Взрослый альфа устало-равнодушно пожал плечами и сообщил: - Дело ваше. Но ты зайди к нему. - Утром, - подтвердил Хэлк. Он вернулся поздно, и случись что – на воротах его бы ждала не информация о том, что Крэнг его искал, а прямой приказ от Вожака. Да и надо было бы – нашли. Значит, просто интересовался и о чем-то хотел поговорить. * * * Хэлк прошел мимо ангара с техникой клана, склада, мастерской и теплиц, до трехэтажных, почти слепых уже погасшими окнами корпусов. Левый крайний – был корпусом альф. Стараясь не шуметь, Хэлк прошел скудно освещенным тусклым рыжим светом аварийных ламп, коридорам. Он спал в одной большой комнате с другими молодыми альфами, уже не подростками, но еще не достигшими Права. Не спавшие почуяли его присутствие, и волна теплого приятия прошла от братьев. Он не знал, кто из них мог быть его биологическим братом по альфе, как и не знал, кто из Отцов зачал его, он не был выборным запланированным сыном, но это все не имело значения. Все они были так или иначе родственниками по линии Отцов, какие бы омеги не выносили их – они были рождены и умрут братьями этого Клана. Густо пахло терпким потом, густым мускусом молодых тел, ношенной одеждой, железом и машинным маслом. Хэлк снял с себя тяжелую, способную защитить, как от падения на асфальт, так и от шальной пули, куртку, и, стараясь не греметь, прислонил амуницию к стене в изголовье постеленного на полу спортивного мата. Разувшись и почти не раздеваясь – лег, чутко вслушиваясь в дыхание братьев. Все было спокойно. Привычно. Правильно. Когда правда про Энджа всплыла, он почувствовал растерянность, злость и стыдное облегчение от того, что позорное и пугавшее его своей силой влечение к другому альфе – не было таковым. С ума же можно сойти. Ни хрена себе шуточки – супер, испытывающий тягу к себе подобным. Отвратительно. Но… Не так отвратительно и шокирующе, как мысль об омеге, посмевшем тусоваться и даже командовать альфами или бетами. Черт, черт, черт! Эндж не был омегой! Он не выглядел как омега: высокий даже среди альф, он вел себя жестко и дерзко, он реагировал как альфа, он принимал решения – как альфа, он дрался, как альфа и пах, как альфа. До сегодняшнего вечера, когда Хэлк, понимая, что происходит с другом, втянул ноздрями заглушенный химией и мускусом запах. Едва пробивающийся, но… каких трудов стоило не набросится на него, до хруста сжимая плечи, впечатать в стену, впиться клыками в шею, оставить на нем свою метку… Хэлк глухо заворчал, заворочался, сбивая грубый шерстяной плед в кучу, запихивая этот ком под грудь и сжимая руками, зарываясь лицом в него лицом. О, если два дня назад он и представить не мог, что и как должен был бы делать во время секса с другим альфой, то что делать с омегой он был более, чем в курсе. Их обучили Отцы. До возраста Права он не будет делить клановых омег со взрослыми альфами клана. Но… Его гормональные всплески и молодая ярость находили выход в жестком и обезличенном сексе с омегами Стаи. Но ведь омеги для этого и нужны. Если не примерять это все на Энджа. Его – Джи. Эндж был почти неприлично красив для альфы: высокие скулы, чувственный рот, сине-зеленые глаза в тени густых ресниц, светлые, почти белые, волосы по пояса. Но – черт побери, он же вокалист! И у них рок-группа. Ну? И его мускулы играли силой под медовой кожей, его пресс был четко очерчен на плоском, почти впалом животе... Хэлк снова глухо застонал от того, как горячо и сладко потянуло от этих мыслей в паху. Омеги текли от одного вида вокалиста – все это Хэлк знал, знал сам. Как? Как возможно рожденному омегой быть настолько альфой, чтобы почти два Оборота ничего не подозревал влюбленный супер? Дохлые шакалы! Это не важно. Эндж слишком далеко зашел с этим всем. Если узнает кто-то еще – его убьют. Но – не сразу. Если узнают альфы Стаи, то будут совокупляться с ним по кругу, пока не заиграют до смерти, или пока им всем это не надоест, а потом сдадут властям. Если узнают власти – будет примерно тоже, только на месте Братьев в Стае окажутся военные или полицейские, а потом… Тех, кто выживал отправляли в Дома Возрождения. Омеги, заключенные там, нарушили один из Законов Права и до конца фертильного периода рожали от тех солдат, чиновников и полицейских, кто не имел возможности заплатить брачный выкуп и содержать собственного омегу. Потому что Атарэксу нужны были дети. Потому что чертовы беты были абсолютно стерильны. Потому что после катастрофы рождалось все больше и больше бет в каждом следующем поколении. В этом Обороте каждые 64 младенца из ста рождались бетами. А ведь было время, когда их численность колебалась от 31 до 35 процентов в поколении. Говорят – Катастрофа. Говорят, до Катастрофы все было иначе. Говорят, тогда омеги могли выбирать себе партнеров, имели Право на Имущество, Право на Знание, Право на Выбор. Говорят, многие омеги стали заниматься бизнесом, наукой и выбирать себе в партнеры не только альф, но и – немыслимо! – бесплодных бет. Говорят, многие из них избавлялись ножом от Священного Плода, чтобы не обременять свою разнообразную жизнь заботой о потомстве и не зависеть от альфы-Отца. Омеги предпочли личную независимость интересам Рода. И альфам пришлось ограничить их в Праве ради Возрождения после Катастрофы. Потому что вести дела, работать на заводах, убирать улицы, выращивать и готовить еду с успехом могли и бесплодные беты, но дарить Детей – только омеги. И альфы были вынуждены защитить Грядущие Поколения, вернув омег в свои дома. Напомнив им о Предназначении. Так объяснили Отцы. Иначе бы нерадивый омега мог бы вырезать его, Хэлка, из своего нутра, даже не узнав, что вынашивает супера. Разве можно допустить такое?! Хэлк тяжело вздохнул. Сон не шел к нему, и голова пухла от этих мыслей. Позавчера мир был простым и правильным: омеги выходят замуж и рожают детей, беты выполняют львиную долю работы, альфы отвечают за процветание Семьи, Клана или Рода. Вписать в существующие схемы Энджа – не получалось. Тупо не получалось. Вряд ли бы тот согласился сесть дома и рожать детей своему альфе. Даже в Семье. Хэлк знал, что в Семьях все не так, как в Клане. Проще, что ли? Ведь позволяет же Семья, чтобы Эндж выходил из дома без сопровождения, выглядел как хотел, делал, что хотел. И незамужние омеги, катавшиеся на заднем сиденье мотоциклов в их Стае, совокупляющиеся с одним или несколькими альфами без заключения брака… Омеги, которые ходили по клубам и на рок-концерты… И омеги, которые до недавнего времени легально принимали препараты, убивающие запах, делающие течку сухой и бесплодной, ограничивая тем самым право альф на совокупление с любым течным, не помеченным другим альфой – омегой. Но Семья – слабая! Кланы могли защитить своих даже перед Законом, Кланы были нужны Роду. А кто такой альфа в Семье? Жалкий одиночка, обремененный домочадцами, не имеющий возможности должным образом исполнять Долг. Оттого и детей в Семьях старались заводить не слишком много, что и стало причиной появления Закона о Половом Праве. Закон появился недавно, в этом Обороте, когда Отцы Рода объявили, что в Семьях стали меньше и реже рожать, и это означает, что многие альфы в семьях пренебрегают своим Долгом заботиться о процветании Рода, позволяя своим омегам годами оставаться бесплодными. И теперь все подобные препараты, и до того отпускаемые по рецепту, изымаются из оборота, а любая их продажа объявляется незаконной и преследуется, как преступление против Рода. Это было логично и справедливо, пока оставалось где-то там – в делах Старших Отцов, Отцов Рода и каких-то абстрактных омег. Это не было его проблемой. Не было – но стало. И новое, ненужное знание: Эндж – омега! Ебанный стыд, омега! И впервые в жизни Хэлк подумал, что было бы проще, всем, включая его самого, если бы он сам оказался Позором Клана, неправильным супером, хотящим других альф. Альфа Эндж, разумеется, никогда бы не принял его – так. Но с этим бы Хэлк справился, как справлялся уже больше полного Оборота. А теперь – все так же, только тревога за вокалиста не дает заснуть по ночам. Потому что Эндж нарушил все правила и Права притворяясь альфой, говоря с альфами как альфа, командуя альфами, твою ж дивизию! И у супера впервые в жизни не было ни одной идеи, как вытащить его из этого дерьма. * * * - Проходи, - Вожак и Патриарх Отцов, Крэнг развалился в кресле, оценивающе разглядывая Гордость Клана Тэрхэнг. Молодой супер почти полностью закрывал собой дверной проем – отличная стать. Мышцы буграми перекатывались под смуглой, с медным оттенком – как и у всех в их Клане, кожей. Прямые жесткие волосы утилитарно стянуты в достающий до середины лопаток хвост. «Хороший волос, глянцевый, переливающийся как вороново перо, густой» - с удовольствием отметил про себя Крэнг. Это была их удача, их собственный супер – удача нежданная, рожденная в общем свальном грехе. Теперь не узнать, кто из альф клана его отец. Но это было и не важно… Хэлк вошел, и повинуясь щедрому приглашающему жесту Вожака, сел в глубокое кресло. Любой другой альфа, проваливаясь в низкие объятия хитрого сиденья, сразу становился ниже ростом и вынужден был смотреть на сидящего напротив Крэнга снизу-вверх, но не Хэлк. Тот только сравнялся в росте и почтительно первым отведя взгляд, спросил: - Ты звал меня? - Звал. Нам нужно поговорить. Внутри не выспавшегося супера заворочалось беспокойство. Все эти «поговорить». Вожак что-то знает? Клан позволял своему суперу больше, чем другим молодым альфами, выделяя тому больше личного времени, свободы и ресурсов. Справедливо полагая, что тому нужен жизненный опыт за стенами и рамками Клана, да и половозрелый, но не допущенный к Праву, супер… Пусть лучше сношается с доступными омегами в Городе, чем начнет беситься в стенах Клана. В том, что Гордость Клана найдет с кем удовлетворить горячую молодую похоть – Крэнг не сомневался. Вон, клыки какие – крупные, крепкие, симметрично выступающие. Красавец же! Крэнг еще пару минут разглядывал напрягшегося альфу, перед тем, как продолжить: - Мы обсуждали на Совете твое будущее... «Это с чего бы?» - искренне поразился про себя Хэлк. Через половину Луны он отсчитает полных двадцать Оборотов, но до Права оставался еще один полный Оборот и не рано ли Совет Отцов начал думать о его будущем? - И решили, что вместе с правом ты должен получить собственного омегу. Сказать, что супер был ошарашен – это блекло описать состояние Хэлка. Да какого? Как правило, «собственного» омегу получал отнюдь не каждый альфа Клана, с определенным уровнем заслуг, ближе к закату жизни или… Или, когда Клан хотел быть точно уверен в том, что ребенок будет именно от этого альфы. - Хотите нового супер-альфу от меня? – со свойственной ему, поощряемой Крэнгом лично, прямотой спросил супер. Обрадованным, как, впрочем, и огорченным, он не выглядел. Просто спросил в лоб. Вожак усмехнулся: - Не совсем, но по сути точно. Видишь ли, как было с твоим отцом-омегой, передача рецессивного гена «супер-альфы» напрямую от супер-альфы – сыну-альфе, невозможно. Альфы от тебя будут обычными, как их дети и внуки. Другое дело – омеги. Именно они сохраняют передачу этого гена, но не в том же поколении. У твоего омеги-сына появятся дети, или внуки, или правнуки – суперы. Вероятнее всего – твой внук или правнук будет супером. Но не сын. Мы не знали, что твой омега-отец был носителем этого гена, иначе бы по-другому подошли к вопросу о случках. Но так уж вышло, ты знаешь сам. Хэлк знал. Выносивший его омега попал в Клан уже не молодым, старше тридцати Оборотов, рожавшим. И участвовал в случках без ограничений, так как никто не пожелал иметь именного сына от него. А потом внезапно родил Супера от неизвестно кого из альф Клана - как рождались и большинство братьев Хэлка. С этого момента жизнь омеги изменилась. Родив супера – он больше не мог иметь детей, еще одна злая шутка природы ограничивающая численность суперов. Не важно сколько детей было у омеги до него – альфа-супер становился последним. С этого момента омега получил право вступать в случку добровольно или не вступать. Это больше не имело значения: он подарил клану Супера, и теперь должен был посвятить всего себя заботе об уникальном сыне. Хэлк легонько заворчал, вспомнив об Эро. Он был привязан к отцу-омеге, первые семь Оборотов проведя вместе с отцом. Тот носил на запястьях шрамы от его клыков – в возрасте трех оборотов супер был своеволен и мог укусить любого, кто прививал казавшиеся лишними ограничения. - Значит, с Права у меня будут случки будут с не беременными омегами поочередно, пока клан не получит нужное ему число омег? – уточнил, замяв на языке продолжение «или пока меня не грохнут». - С девственными омегами, - поправил-уточнил Крэнг: - Видишь ли, омега, который может родить супера, должен быть первенцем своего отца-омеги. И, по слухам, это случается чаще, когда у Отцов хорошие отношения. Поэтому, мы решили, что ты должен принять участие в выборе. Хэлк едва не заржал в голос, фыркнул весело. И покачал головой. Им бы хотелось, чтобы он был влюблен в своего омегу, ради увеличения шанса на омегу-первенца. Подарок, блядь, судьбы! Угу. У него как раз один на примере. Отличный омега. Девственник – отчего-то в этом Хэлк не сомневался. И между прочим, Клан мог бы защитить его от… от всех последствий. Это мог бы быть выход, только вот вряд ли он понравится Энджу. Хэлк смущенно ухмыльнулся и покачал головой: - И что будет с этим омегой после беременности? - Он останется с тобой до родов или... – тут Крэнг досадливо поморщился, такое случалось все чаще: - выкидыша. Или на три Новых Луны, если за это время не сможет понести от тебя. Но это навряд ли. Вожак подмигнул Сыну Клана, как альфа другому альфе, в чьих репродуктивных способностях он не на секунду не сомневается. - А потом? – Хэлк проявлял неуместную настойчивость в расспросах, но Вожак не возражал, понимая его состояние: мало кому предлагают возможность самому выбирать себе омегу, да еще в таком возрасте! А Гордость Клана был хорошим альфой – ответственным и вдумчивым. - Следующие его дети не будут носителями ценного гена, но если он родит омегу, то ты сможешь оставить его себе, чтобы он как Эро о тебе, мог особенно заботиться о вашем первенстве. - А если? - Если родится бета или альфа, мы признаем неудачу и найдем тебе нового омегу-девственника. Твой первый омега вольется в обычный репродуктивный цикл Клана, - Крэнг пожал плечами и прочтя волчью настороженность в серых глазах Хэлка, добавил: - Ты понимаешь ситуацию. Пока ты в силе, ты будешь делать первого ребенка всем омегам клана. Супер-альфа кивнул. Здесь не о чем было спорить. Он знал свой долг и в этой ситуации ему оставалось лишь поблагодарить Совет за право выбора первого омеги. Пусть они это сделали в надежде на увеличение шансов благоприятного исхода, но… Это был по-своему шикарный подарок. И знак – уважения. Хэлк склонил голову в знак почтения: - Спасибо, Отец Отцов. Я подумаю над этим. - Подумай, - согласился Крэнг, расслабляясь. Хэлк иногда выпадал в альфа-релиз и по меньшим поводам. У него все было… обострено. Сложный, но любимый баловень Клана. Вожак кивнул, отпуская молодого бойца, и добавил в спину – как припечатал: - Только не затягивай с этим.