Я все еще находился в медпункте. Ночь погрузила все здание в мрачную тишину, от стен веяло холодом и сыростью.
Я вертелся на кровати, которая жалобно поскрипывала, не в силах заснуть. Избитое тело ныло и совсем не способствовало намерению провалиться в такой желанный сон. В голову лезли какие-то странные, невнятные мысли, больше смахивающие на откровенный бред. Хотя иногда в этой серой мути яркими вспышками мелькали эпизоды прошедшего вечера. Нет, это были воспоминания не о моей блестящей победе. Увы и ах, но мои мысли крутились вокруг более мрачного события.
После Оруо ко мне зашел начальник тюрьмы. Это было странно. Обычно он не посещает заключенных, чем же моя скромная персона заслужила такое внимание? Ответ не заставил себя долго ждать. Кенни, проигравший из-за меня достаточно внушительную сумму денег и потому ужасно злой, с грохотом захлопнул дверь. Мы остались один на один. От него веяло такой ненавистью, что мне стало страшно. Он же прямо сейчас вынесет мне смертный приговор и тут же воплотит его в жизнь своими руками. Я с опаской покосился на окно - единственный возможный путь отступления и тяжело вздохнул. Воспользоваться я им вряд ли смогу. Тем временем мужчина быстро приблизился ко мне и резко наклонившись прошипел в лицо, обдав сильным запахом дешевых сигарет: "Мразь, ты еще поплатишься за это!" и порывисто развернувшись вышел.
В коридоре еще долго раздавался гулкий шум от его шагов. А я так и продолжал сидеть в недоумении. Потом по позвоночнику пополз неприятный холодок. А воображения стало в ярких красках рисовать последствия.
Угроза от начальства - это не шутки. Моя жизнь непосредственно находится в его руках. Походу в ближайшее время со мной должен произойти несчастный случай, с широкого жеста начальства. Мда... Ну я и попал.
Раньше я о побеге задумывался, но это скорее было как какая-то несбыточная мечта или навязчивое желание. Но серьезно я об этом никогда не думал, во всяком случае до этого момента.
Надо поторапливаться и поскорее убираться от сюда. Как не знаю, но оставаться здесь дольше просто опасно. Я начал изобретать всевозможные планы побега, причем каждый последующий был еще более фантастический и нереальный, чем предыдущий.
Вдруг надо мной резко кто-то навис:
- Ты что, еще не спишь!?
От неожиданности я аж подпрыгнул и с оглушительным грохотом полетел на пол.
- Совсем сдурела!?
Ханджи, а это была именно она, радостно плюхнулась на освободившееся место, аппетитно хрустя яблоком.
- Да ладно тебе! Мне вот тоже не спится, скучно. - и выдержав многозначительную паузу очкастая продолжила. - Го побазарим, что ли? Ну позязя!
Я сначала собирался послать ее ко всем чертям, но потом, немного подумав, я решил, что мысль не так уж и плоха. Поэтому я залез на кровать и потеснив Ханджи, выхватил из ее рук спелый фрукт и откусил кусок. По языку расползлась приятная сладость. Вкуснатень! Ка же давно я не ел яблок!
- Эй, это мое! - решила возмутиться очкастая и попыталась отобрать яблочко.
- Это компенсация за моральный ущерб. - я нагло усмехнулся, спрятав фрукт за спиной и поспешно перевел тему. - Ладно, я согласен с тобой поболтать, но если в следующий раз опять будешь вредить мою нервную систему, обещаю, я тебя придушу!
- Шикарненько. И так, с чего начнем? - яблоко было благополучно забыто и я смог спокойно насладиться им.
- Ты предложила, ты и решай.
- Окей. Начнем с самого банального. Как тебе у нас?
- Просто зашибись. - я выплюнул эти слова, сочащиеся ядом.
- Ладно, ладно, поняла. Меняю пластинку, диск и все остальное. Переключаю канал и начинаю вещать. - Ханджи в наглую откинулась на мою подушку, устраиваясь поудобнее, и начала...
Она говорила чересчур много, сопровождая свою речь активной жестикуляцией.
Я не вникал, что она там болтает. Не до того было. Во-первых, я был все еще занят яблоком. Во-вторых, во мне в этот момент боролись очень противоречивые чувства. Я решал, задать Ханджи вопрос, который меня мучает или нет.
С одной стороны, она может меня не понять, устроить лекцию о хорошем поведении или вообще, что хуже всего, может начать пристально следить за мной, что я не смогу и шага в сторону сделать.
С другой стороны, задерживаться тут долго у меня нет никакого желания. А эта баба хоть и кажется чокнутой, на самом деле понормальнее многих заключенных, да и соображает неплохо. Выдавать мои намерения она вряд ли станет, так как с начальством у нее у самой нелады (во всяком случае мне так кажется). В общем, ждать от нее какой-нибудь подлости не придется, опасаться за свою шкурку тоже не надо. Тем более, мне просто было не с кем поговорить, кроме нее, разумеется.
Наконец, взвесив все за и против, я пришел к окончательному решению и, откашлявшись, начал:
- Ханджи, ты не знаешь, отсюда кто-нибудь сбегал?
Женщина недоуменно посмотрела на меня. Пытаясь вникнуть в суть вопроса, так как она еще не отошла от своей пламенной речи, которую я только что прервал наглым образом:
- Ну... - протянула Ханджи. - Попытки, конечно были, но всех поймали. Нескольких, при попытке сопротивления, даже пристрелили... А почему ты спрашиваешь?
Глаза, спрятанные под стеклами очков, подозрительно смотрели на меня. Я же быстро соображал, что бы ей такого ответить.
- Зачем к тебе приходил начальник? - внезапный вопрос вконец загнал меня в тупик. - Он угрожал тебе.
Я в недоумении кивнул, хотя ее слова были не вопросом, а скорее утверждением. И откуда она только все знает?
- Понятно. И что ты собираешься делать? - не отставала от меня очкастая.
- Побег... наверное... - я сказал это очень тихо, но моя собеседница все равно услышала.
Ее голос прозвучал чересчур громко:
– Ты совершишь побег из тюрьмы? Не думаю, что это такая уж блестящая идея... И как ты собираешься это провернуть?
Она даже не удивилась. Ей что, часто приходится слышать такие заявления? Хотя ладно, это сейчас не важно. Главное, что начало вроде обнадеживающее, значит можно продолжать.
– Я как раз собирался просветиться на этот счет у тебя.
Как говорится, наглость - второе счастье. Авось, прокатит. Тем более Ханджи, похоже, злиться не собирается, но и на вопрос вряд ли ответит.
Повисло молчание, и когда я уже думал, что меня решили игнорировать, женщина внезапно начала быстро говорить, вгоняя меня своими словами в ступор:
– У тебя три пути, но все они рискованные. Не думаю, что ты решишься воспользоваться ими, хотя судить не берусь. Первый путь: ты берешь жевательную резинку (я даже могу тебе одолжить, мне не жалко) и ночью впихиваешь в замок камеры и коридорной двери. Затем пробираешься во двор, перелезаешь через стену и колючую проволоку. И вот она, долгожданная свобода. Ну а дальше тебе остается лишь бежать во все лопатки…
Охрана будет преследовать тебя с собаками и вертолетом, а потом... Думаю ты и сам можешь догадаться, что будет потом.
Я как будто услышал выстрелы пистолетов охраны, целящихся в меня и невольно вздрогнул.
Нет, таким способом я точно не смогу сбежать... Но, ведь она сказала, что это первый способ? Значит есть и другие, так ведь? Может хоть они будут получше.
– А какой второй?
– Второй, это когда ты смог обжиться пистолетом и берешь с собой заложника. Если они поймают тебя, то скорее всего убьют.
Интересно, где я раздобуду пистолет? Да и с заложником будут проблемы... Думаю и этот способ не для меня.
– А третий путь?
– Третий, это для подопечных, которые заняты свободной работой. Однажды, ты окажешься перед открытой дверью и сделаешь ноги.
Я задумался. Перспектива была довольно привлекательной но... Вряд ли меня допустят к выполнению такой работы. Начальник точно будет против. Да и без денег, без машины и места, где бы я мог спрятаться, у меня просто не будет шанса.
– Они узнают, что я ушел, и пойдут искать.
Ханджи заметила, поправляя очки:
– Идеального плана побега отсюда нет. Вот поэтому никто отсюда и не смывается.
Я смоюсь и никто не сможет
этому воспрепятствовать. Это я решил твердо.
***
Всю ночь я пролежал без сна, прокручивая в голове слова Ханджи и события предыдущего дня. Так, что утром я был ужасно не выспавшийся и злой.
Возвращаться в камеру не хотелось. Ну что там может быть хорошего? Правильно, ничего.
Я брел по коридору медленно переставляя ноги. Спешить мне некуда и не за чем (хотя, если я не прибавлю хода, то опоздаю на завтрак, но это мелочи). Из-за угла мне навстречу вывернул Эрвин. У меня возникло сильное чувство дежавю. Вдруг сейчас опять, как в прошлый раз появится Найл и утащит меня в камеру пыток? Ну нет, я на такое не подписывался. Я поспешно заозирался по сторонам, ища пути к спасению, и уже собирался по тихому слинять, как вдруг Эрвин окликнул меня:
- И долго ты собираешься от меня бегать?
Это он точно мне? Хотя поблизости больше никого нет, так что еще вариантов, к кому он мог обратиться, я не наблюдаю.
Я нехотя развернулся.
- Я не бегаю.
- Правда? - мужчина смотрел на меня с каким-то осуждением, так что мне стало неуютно и я уткнулся взглядом в пол. - Тогда уделишь мне немного времени?
Я в ответ пробормотал что-то невразумительное, принятое тем не менее, как согласие.
- Эффектный поединок... - Эрвин начал из слишком дальнего далека. Не мог сразу к делу перейти, что ли?
Под ногами полз маленький паучок, за которым я и стал наблюдать. Какой там Эрвин? Тут разыгралась проблема посерьезней. Вот эта кроха уже почти у цели, он подбирается все ближе и ближе к стене, шустро перебирая лапками. Ух ты, как интересно! Я стал мысленно подбадривать его. Давай, ты сможешь!
Эрвин проследил мой взгляд и, не оценив всю важность происходящего, загородил мне обзор на паучишку. Я огорчился, но не на долго, сразу переключаясь на разглядывание своих ботинок.
- Ты меня вообще слушаешь?
Я перевел взгляд на губы Эрвина. Они у него сухие и потрескавшиеся. Интересно, а он уже целовался с кем-нибудь? Наверное да... Стоп! Меня опять понесло куда-то не туда!
- Да, конечно... - запоздало откликнулся я. На самом деле, я пропустил большую часть разговора.
Мужчина, видимо понявший, что я вру и не краснею, тяжело вздохнул. Но продолжить он не успел.
Удача сегодня была на моей стороне, что вообще удивительно и выходит за рамки традиций. Обычно везет кому угодно, только не мне. Майк, окликнувший моего собеседника, спас мои уши от порции лапши, которую бы на них обязательно повесили. Эрвин просто мастер по этой части. А как говорит... заслушаешься просто.
Я, обрадованный, что наконец могу избавиться от навязанного силой общества, поспешил убраться подальше.
Вот блин! Из-за Эрвина, я теперь, наверное, опоздаю на завтрак. Я пригорюнился. Перспектива целый день ходить голодным меня не вдохновляла. Хотя, может еще не все потеряно и я успею что-нибудь отхватить?
Зайдя в столовую, я понял, что все же опоздал окончательно и бесповоротно. Теперь придется работать на голодный желудок. Просто замечательно!
Со злости я попытался пнуть близ стоящий стул, но промахнулся. Тфу! Да, что же это такое!? Даже с такого расстояние не могу попасть по цели! Футболист бы из меня вышел ужасный. Я разозлился еще больше, но продолжать борьбу со стулом не стал. Если это увидят, то решат, что я совсем спятил.
Эх, надо идти работать. Я сделал пару шагов по направлению к выходу, готовясь к самому худшему. Но попасть в холодильник (читай, прачечную) мне сегодня было не суждено. Мне внезапно объявили, что я переведен по просьбе... Ну, чьей-то там просьбе (Эрвина благодарить я не собираюсь, наверняка сделал это с каким-то тайным умыслом, так что будем считать что информация о том, кто мне помог, не дошла до меня). Короче, теперь я буду работать на кухне. Я прям обалдел. Это... это же просто здорово! Здесь всегда тепло и заключенные, работающие здесь, всегда сыты. Иду на повышение однако. Это радует. И похоже сегодня я все же смогу поесть, что подняло настроение, которое совсем было упало.
***
Дни проходили на удивление хорошо. Народ, с которым я теперь работал, относился ко мне нормально, даже с уважением. Отпад, не знал, что умение махать кулаками мне пригодиться именно в таком виде. Завалил одного громилу и стал уважаемым человеком. Вот бы везде так было... Хотя нет, лучше не надо. Пусть беспредел не выходит за границы разумного.
Я наблюдал все входы и выходы, посты охраны и пытался запомнить, когда происходила смена караула. Я окончательно убедился, что ни один из планов побега, которые я обсуждал с Ханджи, не подойдет. А жаль. Надо изобретать что-то более оригинальное.
Но мои размышления ни к чему не приводили.
А что если попытаться сбежать, спрятавшись в один из грузовиков, которые привозят продукты в тюрьму? Идея казалась гениальной, но я сам же ее и опроверг. Нет... Каждая машина, приезжающая и уезжающая из тюрьмы, тщательно обыскивается. У меня нет и шанса. Меня сразу обнаружат и тогда... Думать о том, что тогда со мной будет не хотелось.
Ситуация казалась мне все более безвыходной, о чем Ханджи мне неустанно напоминала. Вот стерва! Нет бы помочь, посочувствовать моему горю, так нет, она лишь задушит все надежды на корню.
***
- ... а потом я ему говорю, ты че совсем оборзел! Глаза разуй выродок несчастный! - Оруо вдохновенно и с чувством рассказывал мне какую-то историю, но речь его была мягко говоря немного несвязная и непонятная. Мда... Не выйдет из него великого рассказчика.
Мы стояли во дворе тюрьмы и солнце ласково светило озаряя своим светом все вокруг.
– Отойди, – меня грубо толкнули, от чего я пошатнулся.
Я повернулся, грозно сверкая глазами. Кто посмел!? Убью на месте!
Работник прачечной тащил огромную тележку, до верху наполненную грязной униформой и постельным бельем, и попросту не обратил на меня внимание. Я озадаченно смотрел, как он продвигался к выходу.
– Что я тебе говорю, меня даже авторитеты побаиваются во как...
Я уже не слушал хвастливых и явно приукрашенных, если вообще не выдуманных, речей.
– Оруо, что этот грузовик для прачечной делает здесь? Ведь у тюрьмы своя прачечная.
– А, этот для охраны, – отмахнулся мужчина, – Они раньше пользовались тюремной прачечной, но все пуговицы таинственным образом исчезали в неизвестном направлении, внутрь одежды засовывались всякие непристойные записки, рубашки возвращались в грязных пятнах. Потому сейчас охрана и отсылает свою одежду и постельное белье в прачечную на воле.
Оруо усмехнулся.
Но я больше не слушал его. Теперь я знал, как сбежать отсюда.
