Тишина. Кажется, давно перевалило за полночь. Елозящий по голове, уже успевший надоесть красный бархат комнаты, пыль на комоде, растаявшие статуэтки Джувии. Глаза совершенно не желают открываться в полную силу, будто что-то неимоверно тяжелое давит на них, прижимает, заставляет снова провалиться в сон. Я беспомощно пытаюсь поднять руку, хоть как-то пошевелить ей, но все без толку — у меня совершенно нет сил. Я чувствую приятное тепло в теле, будто магия, уже очищенная от черной скверны, снова струится по венам. Повернул голову в сторону и заметил спящую на мне светловолосую девушку. Ее милое сопение было отчетливо слышно моему острому слуху, а ее перебинтованная правая рука покоилась на моей время от времени вздымающейся груди. Я старался дышать как можно тише и незаметней: совершенно не хотел прерывать этот крохотный миг счастья. Люси здесь, со мной, уснула прямо сидя на том же деревянном стуле. Признаться, я смутно помнил, что произошло. Но в теле уже не было того жуткого ощущения страха, холода и обиды. Я бы душу отдал, лишь бы это мгновение длилось как можно дольше.
На мою перебинтованную бинтами руку соскользнули блондинистые волосы богини, ее губы немного приоткрылись, а сама Люси немного поморщилась от света настольной лампы. Она тяжко вздохнула и приоткрыла один глаз. Люси посмотрела на меня без эмоций, даже малейшей частички счастья и беспокойства. Она только недовольно сдвинула брови к носу и поднялась с моего торса. Осмотревшись, она сонно пробормотала:
— Я что, заснула прямо здесь? Который час?.. — она говорила тихо и немного встревоженно. Я же смотрел на Люси неотрывно, надеясь получить хоть немного объяснений и заботы. В сознании всплывали неразборчивые картинки и этот жуткий замогильный голос. Еще одно воспоминание врезалось в голову с нестерпимой болью — воспоминание обо мне, лежащем на снегу. А из моей левой руки течет алая, горячая кровь, обагряя чистый снег. Я дернулся от колющей боли в руке и согнулся пополам. Во всем теле появилась тяжесть, а температура явно повысилась. Сквозь белые бинты стала просачиваться кровь. Люси лишь кротко положила мне ладонь на плечо и мягко улыбнулась, немного надавив. Я не стал сопротивляться и лег обратно в кровать.
— Ты помнишь что-нибудь? — шепотом спросила Люси, прислонив прохладную ладонь к моему лбу, но тут же отдернула ее из-за жара.
— Смутно.
— Венди нашла тебя в лесу в крови ближе к ночи. Почему ты убежал? — в ее голосе, таком сладком и заботливом, мелькали нотки беспокойства и раздраженности. Бьюсь об заклад, ночь у нее выдалась тяжелой.
— Ты не должна меня защищать. Я и сам могу за себя постоять. Я уже не слабак, я гораздо сильнее, чем ты думаешь.
— Я не считаю тебя слабаком, я просто беспокоюсь за тебя, — потерев заспанные глаза, проговорила Люси, немного улыбнувшись, — Я знаю, что ты гораздо сильнее меня, да и всех богинь вместе взятых. Я просто хочу защитить тебя от того, чего ты сам еще не знаешь и не понимаешь. Марде Гир хитер, да и язык у него неплохо подвешен. Мало того, что он может убедить кого угодно, он способен подчинить твой разум, если он не будет защищен. Будь ты хоть самым сильным Убийцей Драконов в истории Мира, твоя голова — главное оружие Тьмы, — с каждым ее словом я все больше и больше окунался в прожитый мной вчерашний ужас. Перед глазами так и стоял образ этого ублюдка, дружелюбно протягивающего мне руку, — Но знаешь, я, кажется, нашла способ научить тебя самоконтролю. Тогда и Марде Гир будет беспомощен перед тобой, — с улыбкой проговорила она, но, немного повернув голову в сторону и прислушавшись, выдохнула, — Но об этом попозже. Сейчас тебе нужно набраться сил.
Она уже засобиралась уходить, но я, мгновенно, даже не думая, ухватился за ее больную руку и подтянул к себе. Люси удивленно, с приятной улыбкой посмотрела на меня. Я, сглотнув ком волнения в горле, нежно произнес:
— Знаешь, что промелькнуло у меня в голове за секунду до того, как все померкло? Ты.
Люси улыбалась, но не придавала особого значения моим словам, что слегка расстроило меня. Я сел на край кровати, продолжая держать ее за руку и смотреть в ее карие глаза. В них усталость и теплота.
— Что с твоей рукой? — надеясь задержать ее хоть на миг, спросил я. Люси вытащила ладонь из моей хватки и, наклонившись и нежно взяв мою голову в руки, поцеловала в лоб. Мягко коснулась своими губами и тут же отстранилась. Я мгновенно почувствовал, как сердцебиение участилось, по телу разлилось приятное покалывание и тепло, а легкие сдавило от накативших ощущений.
— Не переживай из-за этого. Отдыхай.
Богиня выскользнула из комнаты, даже не глянув на меня напоследок. Наверняка, засмущалась, так же, как и я. Я совершенно потерял покой, осознав, что Люси снова что-то скрывает от меня. Быть может, с ее раной на руке как-то связан я?
Бесцельно шатаясь по собственной комнате, я как можно скорее пытался прийти в чувство, хоть немного вспомнить из того, что делал этой ночью, и как все же удалось меня спасти. Да, собственно, от чего же спасти?
Около получаса я расхаживал взад-вперед по сгнившим половицам, кое-как заделанных свежими досками, и, когда за небольшим окошком понемногу начала растворяться темнота, в мою комнату проникла небольшая головка с синими, длинными косичками, а два карих глаза уставились на меня с некой осторожностью. Тут точно что-то не так.
— Нацу-сан, вы не спите? Я принесла Вам кое-что…
Малышка Марвел неспешно проникла в комнату и, застав меня у комода, мягко, но наигранно улыбнулась, будто бы пыталась ввести меня в заблуждение. Будто бы ничего не произошло. В руках богини я обнаружил поднос с горячим супом и стакан холодной воды из подгорного ручья, текущего где-то под убежищем. Девушка поставила поднос на тумбочку рядом с кроватью и, присев на тот же деревянный стул, указала на кровать. Я вскоре оказался сидящим в расслабленной позе на мягком матрасе, немного перепачканном кровью.
— Как Вы себя чувствуете? Рука уже не болит? — осыпала меня вопросами Венди, ощупывая мою перебинтованную руку, — Снова кровь… сейчас, я принесу бинты, Нацу-сан.
Дверь за Венди со скрипом закрылась, и я остался в полном одиночестве. Немного недоверчиво глянув на собственную руку, я снова почувствовал колющую жуткую боль в ней, и алая кровь стала капать на белую простыню сквозь плотную повязку. Марвел поспела вовремя: мне становилось хуже, но ее умело двигающиеся руки постепенно умеряли боль. Мельком на руке я заметил ужасающие порезы вдоль вен, из которых так и хлестала кровь. Снова эта душащая слабость в теле, и этот жар, и этот страх.
И кровью я плачу лишь за отказ?
Когда на моей руке снова оказались чистые бинты, а боль понемногу утихла, я посмотрел на Венди и спросил лишь то, что хотел знать наверняка:
— Люси пострадала из-за меня?
Несколькими часами ранее…
— Люси-сан, помогите! Помогите мне, пожалуйста! — в слезах кричала малышка Венди, пытаясь затащить бездыханное, бьющееся в конвульсиях время от времени тело. Драгнил истекал кровью, во всю длину руки кровоточили огромные порезы, обожженные по краям. Все его тело горело. Венди, еле-еле дотащив парня до убежища своими небольшими слабыми ручками, плакала и звала на помощь, и та не заставила себя долго ждать. На крики сбежались Эльза, Лисанна и Люси. Все трое были в ужасе от увиденного. По кровоточащей руке медленно распространялась чернота, будто бы утягивая несчастного Убийцу Драконов в бездну. Эльза, прислонив руку к его лбу, мгновенно ее отдернула. Лисанна лишь растерянно глядела на умирающего в агонии парня, пока Люси, с застывшими слезами в глазах, громко командовала всем богиням:
— Несите Нацу в его комнату, — Скарлет и Штраус Младшая сразу же подхватили тело под руки и поволокли по тесным коридорам, воздух в которых медленно сгущался, — Венди, не переживай. Все будет хорошо. Сейчас нам не до слез, — смахивая капли с лица малышки, заботливо проговорила Люси. На бледном лице Хартфилии отражался страх за жизнь этого безмозглого зазнавшегося мальчишки. Она просто не могла потерять его сейчас, — Иди ко мне в покои и найди одну книгу в темной обложке. Там нарисованы знаки и звезды. Принеси ее в комнату Нацу, и твоя магия тоже может пригодиться, так что соберись.
Люси, уверенным шагом понеслась в красную комнату, пытаясь утихомирить разбушевавшееся сердце. Кулаки сжались, костяшки побледнели, догадки, одна за другой, врезались в голову, и следующая ужасней предыдущей. Но, была не была, парня надо спасать, и Люси знала, как ему помочь.
Ужасные крики о помощи и мести раздавались из той комнаты, девушка с каждым шагом чувствовала ужасную тяжесть в ногах. Слушая этот нечеловеческий рев, ей просто хотелось сжаться и убежать. Будто перепуганный ребенок. Подобное сравнение ей непростительно, а потому богиня со всей силы сжала ручку двери и распахнула ее, чувствуя непередаваемо жаркий воздух. Драгнила еле сдерживали две богини, приковав его железными кандалами Скарлет к кровати. В его глазах был ужас и боль, белые белки глаз окрасились в кроваво-черную мглу, и только некогда серые зрачки окрасились в яркий золотистый цвет. Грудь неестественно часто вздымалась, ему не хватало воздуха. Два расширенных зрачка неотрывно следили за светловолосой богиней, в одно мгновение на лице парня появилась ядовитая, до ужаса пугающая ухмылка, но тут же исчезла и заменилась криком боли и очередной просьбой о помощи. Люси осторожно положила руку на грудь парня, и Нацу тут же заулыбался неестественно дьявольской улыбкой.
— Глупышка Люси, посмотри, что ты сделала с бедняжкой Драконом.
Люси единственная понимала, что происходит. Эльза и Лисанна стояли в недоумении и придерживали бьющие в агонии конечности парня, непонимающе переглядываясь.
«И от чего так больно наблюдать за его страданиями? Нацу, это я виновата во всем…»
— Помогите… Помогите мне, прошу! — снова и снова повторял Нацу, вырываясь из хватки богинь, поочередно ухмыляясь дьявольской улыбкой и крича от нестерпимой боли.
«Ты так долго борешься с ним, Драгнил. Я бы и часа не протянула, какой же ты сильный…»
Венди быстро оказалась рядом с перепуганной, но уверенной богиней Звезд с загадочной книгой в руках. Увидев, в каком состоянии ее лучший друг, малышка Марвел чуть ли не рванулась к нему с душераздирающим криком, желая помочь всем, чем сможет, но Люси остановила ее рукой и отдала очередной приказ, неотрывно следя за сменяющимся взглядом парня. Он то смотрел на нее с завистью, холодом и ненавистью, улыбаясь, будто умалишенный, то умоляюще, тепло и страдающе, шепча охрипшим от криков голосом слова о помощи и страхе.
— Венди, открой книгу и найди заклинание о Переходных чарах. Оно где-то в конце. Эльза, отвяжи ему левую руку, она нужна, чтобы прочесть заклинание.
— Люси, что ты задумала? Если ты пострадаешь из-за него, я…
— Делай что приказано, у меня нет времени объяснять. Выполняй, — со злобой на девушку проговорила Люси и наклонилась к парню, что уже был ни жив, ни мертв. Постоянно что-то шептал и пытался вырваться, улыбался и кричал. В нем определенно боролись две стороны.
По приказу богини, окровавленная рука парня была свободна, и только его отвязали, Нацу попытался схватиться за горло Хартфилии, но та крепко-накрепко прижала руку парня к кровати, почувствовав горячую кровь на собственных ладонях.
— Нашла, Люси-сан!
— Давай сюда.
Венди поднесла книгу к лицу Люси и та, отыскав глазами заклинание, начала его читать; Нацу стал сильнее вырываться и кричать, чтобы сбить столку богиню, вернее, это был уже не Нацу. В нем говорила его демоническая часть, мучила его тело, пыталась овладеть полностью, но Нацу явно старался остаться в сознании, а потому из глаз Убийцы Драконов лились горькие слезы, он шептал извинения и мольбы о помощи.
— О, Великий Король Звездных Духов,
Дай же мне сил, дай мне надежды,
Забери всю силу во мне, помоги несчастному,
Разгони мрак в его Душе, получи мою мощь,
Отдай его страдания, посели в моем сердце семя доверия,
Помоги несчастному, отдай его боль моему бренному телу,
Помоги несчастному, разгони Мрак в его мыслях,
Прогони Демона, помоги несчастному!
Заклинаю: Переходные чары: Обмен!
Девушка окончила читать заклинание и сжала руку Нацу посильнее. Чернота, распространившаяся вдоль его ран, частично перебралась на правую руку Хартфилии, и у богини стали проявляться огромные раны, от которых на ее глазах показались капли слез, но девушка и звука не произнесла, шепотом повторяя лишь слова заклинания. Забрав почти всю чернь, Люси отпустила бездыханное тело Нацу. Он уже давно не кричал, глаза приобрели привычный серо-изумрудный оттенок и закрылись от бессилия. Драгнил уснул, глубоко выдохнув. Демон, которого наслал Марде Гир на его душу, покинул его, так и не заполучив парня целиком. Эльза еле успела подхватить потерявшую сознание Люси. Чернота так и осталась на ее руке, но раны понемногу затягивались. Как позже объяснила сама Люси Эльзе и Лисанне, если Демона направили на одну душу, то овладеть другой ему не удастся. Потому и раны сузились, и боль была не настолько сильной, как у Нацу. И все же Люси почти всю ночь кричала от боли у себя в покоях, находясь наедине с Венди, которая еле-еле успевала читать очередное заклинание и залечивать раны Люси. Ночь была тяжелой.
Венди снова плакала. Ночь была слишком тяжелой для нее, события вечера надолго отпечатались в ее памяти, и виноват в этом я. Если бы я не убежал, если бы не усомнился хоть на секунду в Люси и остальных, если бы не позволил Демону закрасться в уголки моей души, сейчас бы Люси не страдала, а Венди спала тихим и сладким сном в своей комнатке. Марвел сквозь слезы пыталась успокоить меня, говорила, что я не виноват во всем произошедшем, что Люси поправится очень скоро, а раны на ее руках почти затянулись, но мне было больно слышать что-либо от заплаканной Венди. Я просто лежал на кровати и смотрел в никуда, держась за запястье перебинтованной руки. Малышка вскоре успокоилась; за окном окончательно рассвело. Венди, поняв, что суп давно остыл, захотела принести что-то другое, но на ее вопросы я не отвечал, просто с ужасом осознавал, что мог запросто убить кого-то из богинь. Я понял, о чем мне говорила Люси: стоит мне лишь на мгновение усомниться в себе, дать слабину — и конец.
Венди наконец ушла, послышались шаги за дверью, я все лежал и лежал, не веря, что Люси снова рисковала собой из-за меня. Я, переодевшись в чистую одежду и накинув плащ сверху, поспешил оказаться снаружи, на свежем воздухе, почувствовать снег собственными руками и успокоиться.
Я ускользнул, так и не попавшись никому на глаза. Похоже, все были настолько умотаны этой жаркой ночкой, что просто отсыпались в своих комнатах. Выйдя через знакомую спрятанную дверь, я оказался на поверхности. Воспоминания окончательно вернулись, и я просто обессиленно рухнул на снег, зарываясь в него носом и сжимая холодную массу в руках, что мгновенно превращалась в воду.
Было очень тихо и спокойно. Я не знал, как теперь смогу смотреть на Люси с привычным обожанием и радостью, теперь, каждый раз думая о том, как больно ей было смотреть на мои страдания, как страшно ей было, когда на секунду мной овладевал демон, мне хочется просто вырвать эту штуку, что так виновато бьется в груди. И она-то с такой легкостью разговаривала со мной, когда я очнулся? Всегда кажется такой сильной и самоуверенной, а на деле, как и Венди, до смерти боится потерять кого-то, кто ей действительно дорог и близок. А быть может, на деле я просто нужен ей как пешка в этой вечной войне между Светом и Тьмой? Кто знает, может и правда, она спасла меня, чтобы я не угодил в объятия Тьмы и Марде Гира.
Мои размышления кто-то потревожил, присев на корточки рядом. Люси как всегда беспечно мотнула головой, ее волосы, кажущиеся такими светлыми на блестящем свежем снегу, встрепенулись и соскользнули в ее плеч. Она непринужденно улыбнулась и потеребила меня по макушке, будто ничего и не произошло. Я перевел взгляд на ее перемотанную руку и резко отвернулся, закрыв глаза и почувствовав, как морозный воздух проникает в легкие, а снежинки — в нос.
— Не делай вид, будто ничего не произошло, — проговорил я, обиженно. Меня раздражало, что Люси всегда с легкостью относится к тому, что так важно для меня. Ее рука нежно зарывалась в мои волосы, осторожно затрагивала каждый торчащий волосок, но сейчас мне не доставляет этого удовольствия. Я недовольно боднул головой и перевернулся на спину, обратив взгляд в небо. Оно такое же прекрасное, как и вчера. Нежное, робкое, неизбежно красивое, легкое и невесомое. И только взгляд настойчивых, чарующих, карих глаз мешал мне насладиться тишиной и красотой зимнего утра.
— Я же говорила тебе, не стоит беспокоиться из-за этого. Тебе стоит принять тот факт, что тобой чуть не овладел демон, как это сделала я. Что ж, будет тебе уроком. Не нужно ослаблять бдительность: быть может, в следующий раз я не сумею спасти тебя. Но, ты знаешь, — усмехнувшись беззлобно, продолжала она, — На деле ты гораздо сильнее: не каждому по силам бороться с демоном столь долго, прокравшимся в душу. Ты продержался ровно столько, сколько нужно было, и я очень рада, что ты — снова ты.
На ее щеках был легкий румянец, не то от холода, не то от смущения из-за собственных слов. Ах, как приятно тепло разлилось по телу от ее сверкающих истинным счастьем глаз, что-то снова сделало толчок в груди и диким грохотом провалилось прямиком вниз.
Я принял сидячее положение и виновато взглянул на Люси.
Я просто обязан ей сказать…
— Прости меня, я виноват во всем. Венди теперь будет бояться меня, а твоя рука уже никогда не излечится полностью. Эльза будет смотреть на меня с подозрением и недоверием, а если оступлюсь — в меня тут же полетят ее мечи. Прости меня, мне очень жаль. Я просто хотел доказать тебе, что уже давно не сопляк, что я способен на большее. Но, тем не менее, мне еще нужно многому научиться. Я не хочу причинять боль кому-то из вас.
Особенно тебе.
Она положила руку мне на плечо и легонько сжала, мягко улыбнувшись. И снова мое глупенькое влюбленное сердце забилось через чур быстро. Но я был рад, что сказал все, о чем желал. И ее молчание было отличным ответом.
