***
Прошло пару мучительных дней. В которые она не жила. Она выживала. Терпела. Ожидала. Что-то сжигало её изнутри, и, кажется, Гермиона начала волноваться ещё больше. Потому что она уже перестала спрашивать. Перестала задавать вопросы. А Джинни взращивала внутри себя черноту. Продумывала план мести. С новыми силами. Силами этой самой черноты. Ненависти. Которая внезапно усилилась. Потому что она злилась на саму себя. Обвиняла саму себя. За то, что почти забыла про Фреда. Почти... и он будто бы сам напомнил о себе. Потому что ей нельзя было забывать. Ни на мгновение. И это всё Малфой виноват. Чёртов Малфой. Слизеринский хорёк. Он. Виноват во всём. Даже в смерти Фреда. И в её всепоглощающей черноте. И он должен получить своё. Он должен получить наказание. Он должен был остаться в Азкабане. Но если уж его выпустили, освободили, назвали невиновным, она сама собиралась вернуть его туда. Как-нибудь. Осталось немного. Ещё пара вещей. Кое-что доработать. И тогда она сможет осуществить свой план. Ещё совсем чуть-чуть. И она отомстит. С такой же жестокостью, с какой это сделал он. Она испытывала некое волнения. Что-то даже будто кололо изнутри. Может, совесть? Знание того, что правильно, а что нет? Она не знала. Ей было плевать. Она не хотела больше думать о том, чтобы вести себя, как примерная девочка. Больше не существовало никакой морали и нравственности в её мире. Мире черноты.***
В последующие дни она начала присматриваться к Малфою. Как он до этого, как ей казалось, присматривался к ней. Она ожидала подходящей возможности, искала случая. Ей нужно было подобраться к нему, и она не знала, как это сделать. Поэтому она лишь наблюдала. Ощущая волнительный трепет внутри. Смесь страха и ненависти. И осознание того, что скоро, совсем скоро она отомстит. И за себя, и за Фреда. А потом он начал замечать. И не то чтобы сразу не заметил. Просто спустя время ему стал надоедать этот назойливый взгляд. Эти большие, запуганные глазки, которыми она следила буквально за каждым его жестом. Эти глазки, в которых зияла темнота. И всё же, где-то там, в потёмках сверкали огоньки. Огоньки жизни. Она ещё жила. Она была живой где-то там, и она планировала бороться за свою жизнь. Через разрушение его. Он это буквально затылком ощущал. Когда она сверлила в нём дыру. Стоило ему обернуться, она отворачивалась. Презрительно поджимала губы и морщила нос. Как от дурного запаха. А ещё натягивая рукава мантии. Закручивая в них маленькие кулачки и так держа. Делая вид, будто её не существовало.***
Библиотека. Она сидела и занималась с Гермионой. Рядом с ними пристроился Невилл с Луной. А потом ещё и Симус с Парвати подбежали. Поэтому никакой учёбы особо не вышло. Они шёпотом обсуждали ближайший поход в Хогсмид. Гермиона на это лишь хмуро окинула компанию взглядом, но в разговор всё же включилась. Джинни предпочла сделать вид, что как обычно витает в облаках. Хотя раньше в облаках она никогда не витала. Но в последние месяцы... В общем, ей это прощали, поэтому она могла позволить себе особо не вслушиваться в общие планы, а думать о своих. И стоило ей об этом подумать, она нашла его взглядом. Малфой был один. Что странно. Он редко бывал один. Она продолжила искоса наблюдать на ним. И даже не искоса, а из-за макушки Симуса. Вдруг обзор загородила высокая фигура, и девушка едва удержала себя от того, чтобы не вытянуть шею и не попытаться заглянуть за эту фигуру. Вместо этого она подняла взгляд. И увидела приветствующую улыбку Дина. - Привет, - заставила она себя так же улыбнуться. Очевидно, все уже с ним поздоровались. Пока она "витала в облаках". - Задержался у Флитвика, - зачем-то сказал Дин. - Я присяду? - спросил он, указав на место рядом с Джинни. Очевидно, вопрос относился к ней. Она кивнула. Даже выдавила повторную улыбку. - О чём шла речь? - Планируем поход в Хогсмид на следующих выходных, - склонилась к нему Парвати. И они продолжили обсуждать всё то же. Некоторое время Джинни кивала, кивала и ещё раз кивала, и даже иногда поддакивала, а потом всё же рискнула перевести взгляд туда, где до прихода Дина был он. Малфой куда-то исчез. - Кстати, Джинни, у меня есть пара идей для квиддича... - начал Дин, поворачиваясь к ней всем своим корпусом. Почему это было кстати, Джинни не знала. Она прослушала. Но то, что на столе, за которым сидел до того Малфой, остались нетронутыми его записи, она заметила. И это значило, что он скоро должен был вернуться. Но пока у неё было время. Самая малость. Да и когда бы ей ещё выпала такая возможность. Когда поблизости никого нет. А столик находился ещё и где-то в углу. В таком неприметном месте. - Потом расскажешь, - отмахнулась она от Томаса, поднимаясь со своего места. Сообразила, что нужно что-то сказать остальным. - Вспомнила, что обещала Слизнорту зайти за дополнительным заданием. Она не дала никому времени для вопроса о том, зачем ей были нужны дополнительные задания. Она быстро схватила свой рюкзак и скрылась между полок. И стоило ей это сделать, все тут же о ней позабыли, продолжая свой просто нескончаемый разговор о Хогсмиде. Она не представляла, как можно говорить об одном и том же, так долго. Но это было уже не важно. Она сбежала от этого разговора и окольными путями, через стеллажи с учебниками, пробралась к столу Малфоя. Огляделась по сторонам - никто не смотрит. Джинни вздохнула глубже, поправила рюкзак на плече и приблизилась к столу. К его записям. Таким аккуратным. И, конечно же, холодным. Коснулась пальцами пергамента. На пальцах остались тёмные пятна от чернил. Сердце будто начало гонку с самой смертью и стучало так, что казалось, вся библиотека слышала. Сейчас или никогда! Смяв в руках пергамент, она сделала шаг назад. Всего один шаг назад. И лопатки упёрлись во что-то твёрдое. И как всегда она знала, что это было. А точнее, кто. И от того, её глаза расширились до невероятных размеров. Сердце на пару секунд остановилось. Она правда перестала слышать и чувствовать, как оно там бьётся. Дыхание прервалось. Она забыла как дышать. Ослабевшие руки выпустили пергамент. И она своими расширившимися глазами наблюдала за тем, как он мерно опускался на пол. Оборачиваться было страшно. Даже не просто страшно. Это было что-то животное. Инстинкт самосохранения кричал о том, что надо бежать. Ноги твердили, что не сдвинуться с места. Мозги пессимистично сообщали, что и смысла-то нет. Он догонит. Оставалось одно - обернуться. И она это сделала. Обернулась. Взирая на него снизу вверх. Встречаясь с холодным серым взглядом. Что преследовал её в кошмарах. - Что ты задумала, Уизли? - как-то даже устало спросил он. Сделал шаг вперед. В этом была угроза. Она сделала шаг назад. Он ещё один. И тогда она упёрлась нижней частью спины в столешницу. Бежать больше было некуда. Да и как сообщал мозг, в этом не было смысла. - Ничего, - опустила она взгляд. Снова спрятала кулаки в рукавах мантии. Он заметил. - Зачем тебе был нужен мой доклад по травологии? - Травология?.. - не сразу поняла она. - Значит не в докладе дело. Почерк? Она сглотнула. - Значит, я прав. Она стояла перед ним. А он молчал, зная, что если продолжит задавать вопросы, она не ответит. Она была будто маленькой девочкой, что совершила какую-то пакость, за которую её теперь отчитывал взрослый дяденька. И Джинни многое бы отдала за то, чтобы всё было вот так вот. Просто. Малфой склонился будто бы ближе. Она вздрогнула всем телом. Он нагнулся и поднял пергамент со своим докладом. Его лицо вновь оказалось на уровень выше, чем её. Он положил свою работу на стол. Едва заметно прикасаясь к ней предплечьем. Едва заметно. Но она почувствовала рвотные порывы. - Что бы не задумала твоя маленькая рыжая головка, Уизли, - прошипел он ей, - забудь. Не сработает. Тебе меня не обойти. Она поджала губы. Склонила голову ниже. - Тебе это понятно? - Это мы ещё посмотрим, - с замедлением ответила она, так и не рискнув взглянуть ему в глаза. Только на воротник. - Даже если ты сможешь отомстить, я отомщу с ещё большей силой. - Тогда я придумаю что-нибудь ещё. - Тогда я отвечу. - Тогда я отвечу... тоже. - Тогда это никогда не закончится, Уизли. - Я.... - помолчав перед эти пару лишних секунд, подала голос Джинни, - я... сделаю так, что у тебя не будет сил ответить. Я сделаю так, что от тебя ничего не останется. - Чем дольше она говорила, тем крепче становился голос. - Я сделаю так, что ты больше никогда ко мне... не прикоснёшься. - Сомневаюсь. Усмешка. Он протянул руку вперёд. Чуть выше. К её лицу. И коснулся её щеки самыми кончиками пальцев. Повёл вниз. Вверх. Вниз. Вверх. Своеобразно поглаживая её. Своими ледяными руками. И со стороны могло показаться, что этот жест был полон нежности. На деле - он уничтожал. Буквально оставлял кровоточащие порезы там, где кожи касались его пальцы. Он смотрел ей в глаза. Она в его. Он усмехался. По чёрному. А она не могла дышать. Пока в какой-то момент ей не удался глубокий шумный вздох. В этот момент она собралась с силами и оттолкнула его от себя. Вырвалась. Избавилась от этой пытки. И только тогда смогла побежать. И бежала она так быстро, что даже не заметила выходящую из библиотеки Гермиону. Которая уставилась ей вслед. И на лице застыло взволнованное выражение. Медленно переходящее в задумчивое.