***
Вот она уже идёт в компании друзей в Хогсмид. Дин с Симусом что-то напевают, Полумна высматривает мозгошмыгов, Невилл смотрит на неё влюблёнными глазами, а Гермиона с некоторой долей неодобрения. Падма пристроилась к Гермионе и что-то пыталась ей втолковать по поводу её волос. Она очевидно скучала по их болтовне с Лавандой и пыталась заполнить пустоту с помощью Гермионы. Получалось у неё не очень. - А что ты делаешь со своими волосами? - переметнулась она на сторону Джинни и начала терроризировать её. Гермиона умоляюще на неё посмотрела. Джинни вздохнула и начала во всех подробностях рассказывать Падме о том, что же она делает для того, чтобы её волосы были такими блестящими и гладкими. На подходе к Хогсмиду девушки уже говорили о диетах, здоровом питании и всём в этом духе. - Я бы, на самом деле, лучше немного набрала, - призналась Джинни. - Дааа, - протянула Патил, оглядывая новоиспечённую подружку взглядом, - тебе бы не помешало. Гермиона, ты как считаешь? - не дожидаясь ответа, она пробежалась вперед, указывая на "Сладкое королевство". - А пойдёмте сюда, там есть такие вкусные пончики, мы с Лавандой... - она осеклась, замерла, глаза блеснули. - Не важно. Она отвернулась ото всех и уверенно направилась в кондитерскую лишь бы не видеть грустных взглядов. Они все кого-то потеряли. Не так давно. Неожиданно для себя Джинни испытала сожаление. Не только ей было больно. Это была секундная мысль. Потому что она вспомнила ту самую ночь. То, что Малфой с ней сделал. Она зажмурилась, стиснула кулочки, до боли закусила губу. Лишь бы никто не заметил. Ей повезло. Дин тронул её за плечо. - Идёшь? Она дружелюбно улыбнулась и пошла следом за друзьями, мечтая больше никогда не вспоминать тот день. Если точнее, два дня. День великой победы над Тёмным лордом и день, когда Малфоя выпустили из Азкабана. А Гермиона смотрит с улыбкой. Ведь она давно не слышала, чтобы Джинни с кем-то говорила. Так долго. Обычно она смотрела в сторону стеклянным взглядом, выводила каракули в тетради, ковырялась ложкой в овсянке по утрам. Или плакала. В общем, что угодно, но только не мило разговаривала и улыбалась. Хоть с кем-то. Джинни отвернулась и сморщила свой маленький носик с веснушками. Ей не нравился этот взгляд, эта улыбка. Словно мать, которая была рада социализации своего чада. В общем-то её понять было можно. И ничего такого в этом не было. Но Джинни такое отношение нервировало. Да и вообще лимит дружелюбия и общительности был исчерпан. Она все силы отдала на этот разговор с Падмой, поэтому стоило ей зайти в кондитерскую, она скрылась за самыми дальними полками со сладостями. Это было слишком. Слишком тепло. Она смотрела на эти полки, на сладости в виде червяков и думала лишь о том, как ей не хочется жить. Потому что по факту, жизнь её была кончена. Ни единого просвета. Она не могла себе представить своё счастливое будущее. Потому что для неё оно было просто невозможно. Из-за гадкого Малфоя. И стоило подумать о нём, как буквально лопатками она ощутила холод. Темноту. Грязь. Он ещё не коснулся её бедра рукой, а она уже знала, что он там. Стоит сзади. Это была знакомая темнота. Почти родная. Это странно, но когда ты не знаешь, что делать, куда идти, ты тянешься к чему-то знакомому. Даже если это знакомое может тебя уничтожить. Растоптать. Просто это единственное, что ты знаешь. И она даже неосознанно прогнулась в позвоночнике, позволяя своим лопаткам опереться на твёрдую грудь. И ещё больший холод проник в неё. Буквально ледышки. Она вздрогнула. Кожа покрылась мурашками. И стоило сделать шаг вперед, дальше от него, как он притянул её обратно за талию. - Шлюха Уизли, - шёпот в самое ухо. Она дёрнулась, но не было сил для того, чтобы убежать, спастись. Как же она его ненавидела. - Что тебе нужно? Пауза. - Ты. И она понимает, что обречена. Что если она сделает то, что задумала, нет ей жизни. А жить ей хотелось. Совсем чуть чуть. Где-то там ещё жила надежда. На что? Она не знала. Может быть, на то, что однажды она проснётся и всё будет хорошо. И внутри не будет этой темноты. Этого льда. Может быть, однажды она станет прежней собой. Той самой смеющейся девчонкой. Может быть.***
Она не помнила, как оказалась на улице. В компании Грейнджер и остальных ребят, которые что-то активно обсуждали. Кажется, квиддич. Если подумать, не так долго осталось до первого матча в этом году. Между Гриффиндором и Слизерином. К сожалению, ей придется играть за ловца. Против Малфоя. Иначе она бы с радостью запустила в него бладжером. И будь что будет. - Ребят, идите без нас, - вдруг сказала Гермиона, подхватывая Джинни под руку. - У нас тут есть небольшие дела. - Что?.. - не поняла девушка, которую подозрительно настойчиво тянули в сторону. - Что за дела такие секретные? - подскочила к ним Падма. - Потом расскажу, - бросила Грейнджер, махнула рукой и утянула Джинни куда-то в толпу. - Что происходит? - взволнованно спросила девушка, чувствуя неладное. - Сюрприз, - подмигнула ей кучерявая подружка и повела в самый конец деревни. Джинни пришлось смириться и молча последовать за Гермионой, которая явно была в предвкушении предстоящего сюрприза. Что за сюрприз, Джинни даже примерно не догадывалась. Но вот они почти в самом конце дороги. Людей вокруг почти нет. И только тогда Джинни смогла различить знакомые силуэты. Такие любимые зелёные глаза. Не успела она опомниться, как уже обнимала Гарри, вдыхая знакомый запах. Такой тёплый. Ещё секунда и он уже целует её. И она буквально тает у него в руках. Чуть в стороне Грейнджер так же нежилась в объятиях Рона. - Что вы тут делаете? - чуть отстранившись, спросила Джинни. - Я скучал. И снова целует её. Как же ей этого не хватало. На краткие мгновения она забыла ту ночь, что она сделала. Ей просто нужен был Гарри. Её Гарри. - Пройдёмся? Она кивает, и они все вчетвером идут в сторону центральной части деревни. Парни натягивают капюшоны. Лишнее внимание им не нужно. Джинни держит Гарри за руку и чувствует тепло, исходящее от его тела. Слышит, как смеётся Гермиона. Чувствует, как губы непроизвольно растягиваются в слабую улыбку. У неё чувство, будто на неё вылили ведро "счастья". К такому напору она не была готова. Это тепло обжигало её внутренний холод. Темнота, пшикая и шипя, отступала. Лишь бы это счастье её не поглотило. Джинни знала, что у неё нет права держать Гарри за руку, целовать его, прижиматься к нему всем своим телом. Но она не могла признаться ему в том, что сделала. В том, что с ней случилось. Она не была готова потерять его, всех своих друзей. Да, она не особо стремилась к общению с ними в последнее время, но всё же терять их всех не хотелось. После небольшой прогулки они все, не сговариваясь, двинулись в единственную гостиницу. Два номера. В каждом большая двуспальная кровать. Гермиона была вся красная, да и Рон не лучше, но Джинни знала, что у них уже давно всё было. Кажется, чуть ли не сразу после битвы за Хогвартс. Просто сам факт того, что они все понимали, зачем они сюда пришли и чем сейчас каждый из них будет заниматься, смущал. Хотя им уже далеко не по 13 лет, чтобы краснеть от слова секс. Джинни не была уверена, что готова к этому. После той ночи. Но это же Гарри. Её Гарри. Теплый, родной, комфортный. Она знала его уже 7 лет. Она знала, что он никогда не сделает ей больно. Она знала, что в любой момент сможет попросить его остановиться. И он остановится. Он не Малфой. Не была только уверена в том, что это правильно. По отношению к нему. Ведь он совсем ничего не знал. Он был уверен, что она девственница. Как и он. Возможно, сейчас она упадёт в своих глазах ещё ниже. Но после того, что случилось, ниже уже некуда. Она и так была на самом дне. И вот дверь в гостиничный номер закрывается. Гарри слегка покраснел, но пытается вести себя уверенно. Не то, что когда она сама пыталась переспать с ним. Перед своим 6 курсом. Перед тем ужасным годом. Правда, Рон всё испортил. Он целует её. Нежно. И ведёт к кровати. Джинни знает, что он волнуется, поэтому, сама стягивает с него свитер, футболку. Она помогает ему расстегнуть свою блузку, а лифчик стягивает самостоятельно. Он пытается не смотреть на её грудь, но не может сдержаться. Она сама берёт его руку и кладёт на грудь. Он сжимает. Своими тёплыми руками. А Джинни выгибается ему навстречу. Она укладывается на кровать, ногами подталкивает себя к подушкам, а Гарри следует за ней, целуя шею. Её руки зарываются в его волосы, пока он целует её грудь. Она выгибается всё сильнее, касаясь бёдрами его талии. Она чувствует его тазовые косточки и кое что ещё. О, боже. - Хочу тебя, - сипит Джинни, закусывая губу. Удивительно. Несмотря на изнасилование всего два месяца назад, всё, чего ей сейчас хотелось, - чтобы он вошёл в неё. Жёстко. Она больная. Чокнутая. Ну, что же с ней не так? Кажется, она и правда шлюха. Собственно, ей всё равно, что там кто думает. Уже всё равно. Потому что дно она уже пробила. А сейчас она получает то, что так сильно нужно. Было. Гарри. Она понимала, что когда-нибудь, желательно, в ближайшем будущем ей придётся с ним расстаться. Нужно будет придумать причину. Но сейчас она не хотела об этом думать. Лишь бы забыть ту ночь. Хоть на мгновение почувствовать себя живой, любимой. Чистой. Для Гарри она была такой. Непорочной. Ох, как же он ошибался. Джинни тянется руками к его ремню, а он, когда понимает, чего она хочет, помогает ей стянуть с себя штаны, трусы. Он целует её, а она чувствует, как его достоинство трётся о её живот. Стон. Он стягивает с неё джинсы, трусы. Она видит стеснение в его глазах, всё ещё, и приподнимается на локтях, чтобы принять очередной поцелуй. Гарри тянется к карману своих отброшенных в сторону брюк и достаёт оттуда пачку презервативов. Он подготовился. А ещё у него оказался с собой тюбик смазки. Очень хорошо подготовился. Мысль, что он обсуждал их первый раз с Грейнджер, пронзила её голову. Скорее всего, так и было. Ну, не у её же старшего брата он спрашивал, как лучше трахнуть его сестру. Странно, что Рон вообще допустил то, что сейчас происходило. Да ещё и то, что они были чуть ли не через одну стену друг от друга. Значит, Грейнджер. Всё таки они были близкими друзьями. Пусть и парень с девушкой. Наверняка, они обсуждали очень откровенные темы. Даже не смотря на то, какой заучкой была Гермиона. Посоветоваться Гарри было больше не с кем. В общем-то, без разницы. Гарри уже натянул на себя презерватив и смазал его. Нужно было подготовить и её, но он стеснялся и не знал, как подойти к своей девушке. Джинни было всё равно. Она лишь хотела, чтобы он быстрее вошёл в неё, поэтому она сама взяла тюбик и коснулась своей промежности. За зрачками почти не видно зелёной радужки. Он не сразу попал куда нужно, но вскоре Джинни почувствовала то самое. Знакомое. Только не так грубо. Неосознанно она напряглась. Может, это и правильно. Всё таки в глазах Гарри она всё ещё девственница. Не самое приятное ощущение в её жизни. Там что-то заболело, но не сильно. Не так, как в ту ночь. И вскоре, она смогла ощутить приятное скольжение внутри своего тела. Стон. Поцелуй. Влажные хлюпающие звуки. Она ведёт ногтями по его спине, оставляя красные полосы. Не сильно выгибается. Он дышит ей в шею, целует, сжимает пальцами простыни над её головой. Вдох-выдох. И он переваливается на спину. Презерватив полон. У неё кончить не получилось. Конец.***
Выйдя из кондитерской, Малфой заметил, что пара подружек отделилась от группы гриффиндорцев. Странно. Невольно, он последовал за ними и, конечно, стал свидетелем душещипательной встречи Грейнджер и Уизли. Девка с визгом бросилась ему на шею. Но она его интересовала не очень. Ведь Джинни так же повисла на шее святого Поттера. Малфой увидел, как этот святоша поцеловал свою девушку. Эту шлюху. Он был уверен, что они расстались. Точнее, он думал, что Уизли не такая уж и шлюха. Ну, не совсем. Всё таки в ту ночь в баре она сосалась не только с ним, а ещё, как минимум, с тремя мужиками похабного вида. Он даже видел, как один из них залез ей под юбку, а она не была особо против. Да, и если бы наверх её утащил не он, а один из них, в том номере совершилось бы не изнасилование. А секс по обоюдному согласию. Даже если она напилась, это всё ещё измена. А она гриффиндорка. То, что гриффиндорка после такого с чистой совестью сосалась со своим парнем, было для него за гранью понимания. Ну, точно шлюха. Он даже почти сочувствовал святому Поттеру. Всё таки это он вытащил Малфоя из Азкабана. Но если вспомнить все предыдущие года, ему льстило, что он смог украсть у Поттера первый секс с его любимой девушкой. Поттер уже никогда не сможет стать первым. Тем более, единственным. Только не с ней. Как жаль. Картина, как эта четвёрка неуверенно заваливается в гостиницу, даже насмешила его. Неужели групповуха? Вряд ли, конечно, но в его воображении они все уже переспали друг с другом. Он не удержался и пробрался в гостиницу. Угадать, за какой дверью была Уизли с Поттером было не сложно. Он бы везде узнал эти стоны. Такие же, какие она дарила ему до того, как узнала, кто он. Шлюха. Ну, правда.