Backstage

      Голос почти дрожит, но Дима старается держаться. Он и так говорит неразборчиво. Речь на сотню человек – ровно что играть им музыку, и лишь отчаяние заставило его пойти на это. Воспоминания о Ларри Кинге и отрывки из книги кружатся в голове крикливыми валькириями. Пока не было идеи лучше, чем положиться на чужой опыт. – Я в первый раз на радио, и читал у Ларри Кинга в книге «Как разговаривать с кем угодно, когда угодно, где угодно», что нужно быть честным с слушателем.       Истории и шутки, которые не высказал в видео, «дневники, заметки и наброски» – только для избранных, и от этой камерной известности, будоражащей близости с аудиторией, не хочется уходить. Кузьма говорит, что нужно расстояние между блогером и зрителем, но это лишь Никитино мнение. Дима рад быть открытым, диалог дает возможность встретить единомышленника, такого же умного потерянного человека. Он рад, что благодаря ему на mad.fm вещает Убермаргинал. Это их дружеский круг, титанически стоящий против пошлости и лицемерия.       Там, где Микус или Спилберг, там не бродит бизон, там полнейший мрак. Стадионы, маленькие девочки (в очереди за автографом и в постели), договоры с чиновниками, параноидальные настроения – это удел бездарных медиапроектов. А ты... Еще не поздно развивать масштаб личности Архитектора и уйти прочь к новым бесконечно крутым начинаниям. До реализации Проекта Венеры далеко, и в капиталистическом мире можно только выживать, идя по головам беспринципных мразей.       Выздоровление. Летний ветер, отнюдь не сентябрьский, хотя был бы повод для шутки, гонит бумажные самолетики в здание Зингера, чей герой бежал из отчизны ради Свободы. Во рту до жути сухо, но в рюкзаке достаточно колы. Хочется верить, что так знаменуется новая (долгая?) счастливая жизнь. Маятник качнется в правильную сторону, а он, Дима, удержится на самобытном пути. Восемь цифр – дата самоназначенной казни – подгоняют, он еще не прошел и половину, но расправился с депрессией, от которой так желал смерти. В то время только высокомерие и горделивость не давали тихо вздернуться в питерской каморке. Если умирать, то как Брендон Ли, чтоб люди поражались и вспоминали тебя. Идея с охотой на блогера была такой. Жаль, что никто не поддержал. Слава Богу, что никто не поддержал. Август, и скоро мы все станем СМИ Волнительно. Интересно, что станет с их компанией? Кто-то забьет на блоги, но посиделки на Марсовом поле останутся в памяти, как и «Мэддисон будет через 30 минут». Никто не может обещать, что у них в жизни будет что-то лучше. Они никогда не будут моложе. У Димы почти отросли волосы, он уже не похож на заключенного из тюрьмы поблизости Астраханской деревни, где он рос, и и не разговаривает с гирей, смотря в десятый раз Зеленого слоника. Что дальше? Он в мыслях возвращается к Керуаку, ведь битники – лучшие авторы для дороги, а ему предстоит путь куда более сложный, чем из отцовского дома в Питер. миллион – это большие душевные страдания