Incurable

      Северус был доволен, когда Гарри, наконец, сам сделал попытку начать разговор.       Разумеется, не потому, что он возражал против молчания Гарри. Самым удивительным было как раз то, что он гораздо меньше раздражал, чем многие из его сверстников, включая Драко. Те беспрестанно ерзали, шептали друг другу глупости. Гарри в какой-то степени был лучше, чем они. Только мысль о том, что мальчик все еще слишком боялся его, чтобы вести себя естественно, беспокоила Северуса. И, тем не менее, кажется, у них получается налаживать отношения, особенно если учитывать, что Гарри все же отважился спросить: — Профессор Снейп? — Да, мистер Поттер? — Он поднял глаза. Гарри кусал губу, плохая привычка. — Вы учились в Хогвартсе? Когда были младше? — Да, — Северус склонил голову, пытаясь понять к чему он ведет.       Воцарилась пауза, после которой Гарри спросил: — И как это было? — Почти так же, как сейчас, — сказал Северус. — Невероятно великолепный замок, наполненный избалованными детьми, которые не ценят образование. — А, — замялся Гарри. — Дамблдор и тогда был директором?       Ого. Северус безмолвно открывал и закрывал рот, пытаясь подобрать слова. — Нет. Им был Том Реддл. — Он ненавидел упоминать о том, что несомненно причиняло боль, несмотря на то, что Гарри не демонстрировал того, что он размышляет об этом. Но мальчику было бесполезно лгать.       Гарри кивнул, демонстрируя все признаки дискомфорта. — Значит… вы учились в школе с моими родителями?       Что именно Гарри хотел обсудить? Северус мысленно глубоко вздохнул. — Да. На том же курсе, если быть точным. — Сделав паузу, он продолжил, — Хотя я, разумеется, был в Слизерине, а твои родители оба были гриффиндорцами. — Вы их знали? — Если вы хотите узнать о своих родителях, я не лучший вариант для обсуждения данной темы, — излишне резко сказал он. И немного сбавив тон добавил: — Директор Дамблдор с готовностью о них расскажет. Профессор МакГонагалл была деканом их факультета. Я уверен, она знает массу забавных историй, которыми бы хотела поделиться.       Гарри пожал плечами, он выглядел немного смущенным. — Я знаю, что она… но… — Но что? — Просто… мне кажется, что она хочет, чтобы я поговорил с ней о них. Словно она считает меня маленьким ребенком, и это способ заставить меня… делать все, что она хочет. Как и все остальные. Как будто тогда я стану доверять ей.       Северус кивнул. Он понимал, что несмотря на свою неспособность внятно выражаться, мальчик довольно чутко почувствовал, насколько Минерва и Альбус хотели добиться его расположения. И что они были готовы использовать знания о его родителях, чтобы он стал доверять им. Возможно, он почувствовал, их стремление к некой версии дружбы, чтобы успокоить свою совесть и загладить вину. Он не хотел, чтобы им манипулировали. Северус уважал это. — Я понимаю. Но должен сказать… я не был в дружеских отношениях с твоими родителями, хотя и знал их. — Что вы хотите этим сказать?       Северус колебался. — С твоей матерью у нас не было каких-то взаимоотношений, а вот с Джеймсом мы не ладили. — Почему? — подозрительно спросил Гарри. — Гарри… — начал было он, наблюдая, как пристально мальчик смотрит на него из-за этого использования имени, — Я не хочу… Твои родители были хорошими людьми, особенно когда мы стали старше и выпустились из школы. — И было даже не сложно это сказать! — Я не хочу рассказывать о твоем отце то, что может причинить тебе боль. — Как бы Северус ни ненавидел Джеймса Поттера, он понял, что это правда. Он не хотел причинять боль его сыну. — Я хочу знать, — жестко сказал Гарри. Судя по всему, он догадался, что Северус не собирается делиться тем, что он действительно хотел услышать. — Твой отец был задирой, — прямо ответил Северус. — Он мог быть довольно злым, когда хотел. И был невероятно популярен.       Гарри вроде бы никак не отреагировал, хотя, возможно, и немного побледнел. — Он… издевался над вами? — Да. — Обзывал вас и что-то вроде того?       Северус согласно кивнул. — Часто. Но он также не гнушался применением физического насилия. Вот почему… — Он остановился, но было слишком поздно. — Что? — настойчиво спросил Гарри. — Я был так рассержен в тот день, когда вы с Драко подрались, — неохотно продолжил Северус, — потому что это напомнило мне о подобных случаях между мной и вашим отцом. Вы совершенно на него не похожи. Это была лишь сиюминутная параллель, — солгал он. Конечно, он не относился к Гарри как к его отцу сейчас, но он не мог сказать этого и о предыдущих нескольких месяцах. Тем не менее, он считал, что это не стоит упоминать в данный момент.       Гарри нервно облизнул губы. — Вы… вы думаете, что это во мне от него? — быстро спросил он. — Склонность к насилию? Что-то вроде генетического? — Точно нет, — немедленно сказал Северус. Он, конечно, считал, что склонность Гарри к насилию проистекала из того, что он был жертвой некоей формы насилия, прежде чем его заперли в учреждении, которое, совершенно очевидно, не смогло научить детей управлять собственным гневом и справляться с эмоциональными проблемами. Сомнительно, если мальчик будет считать, что родился монстром, это пойдет ему на пользу. Но в то же время профессор не чувствовал себя в силах поговорить с Гарри о его детстве.       Гарри на несколько секунд глубоко задумался и рассеянно кивнул. — Я… можно я пойду побегаю? Просто… во мне слишком много лишней энергии. — Конечно. Но Гарри… — Северус снова колебался. — Как я уже говорил, ваши родители, в целом, были очень хорошими людьми. Они были активны в ряде социальных и политических вопросов — использовали богатство Поттеров для благих целей. У нас с вашим отцом были… личные разногласия. В любом случае, вам не нужно… — Он изо всех сил пытался подобрать слова, чтобы выразить свою озабоченность, при этом не отпугнув мальчика. — Вам не нужно стыдиться их или себя.       Гарри слегка улыбнулся, еле заметно пожав плечами. — Я понимаю. Я не… я не расстроен, просто хочу пробежаться. — Он снова пожал плечами, явно желая уйти.       Северус кивнул. — Хорошо. Но не уходите далеко.       После этого Гарри вышел из комнаты, и через несколько мгновений покинул дом.       Северус снова открыл книгу, но так и не приступил к чтению. Гарри его беспокоил. Он начинал понимать, что заставило Драко предупредить его о том, что ему стоит быть милым. Профессор начинал осознавать, как этот мальчик мог вдохновлять на подобную защиту, при том, что сам отчаянно не хотел, чтобы его кто-то защищал. Гарри был особенным — Драко это заметил, но не знал как выразить.       Тем не менее, эти добрые чувства стали понемногу исчезать, когда прошло более часа, а все еще не было заметно ни одного признака возвращения Гарри. Темнело.       К тому времени, когда Снейп услышал, как Гарри пытается тихо проскользнуть в дом, он был крайне зол. Он ворвался в холл, только чтобы обнаружить, как старательно Гарри пытается избежать встречи с ним. — Где вы были все это время? — сорвался он. — Я кажется говорил вам не уходить…       Когда он увидел, что с Гарри, слова застряли в горле. Мальчик был растрепан, весь в синяках и крови. Кто-то… — О Боже, что случилось с вами? — шокировано спросил профессор. Он шагнул было к Гарри, но был потрясен тем, что тот отшатнулся от него. — Я не виноват! — выпалил Гарри. — Я клянусь, профессор Снейп, не я начал это! — мальчик, казалось, был на грани истерики.       Северус повторил попытку приблизиться к мальчику, чтобы проверить, все ли с ним в порядке, но Гарри снова отступил. — Пожалуйста, профессор Снейп, — практически умолял он. — Вы должны мне поверить.       Северус посмотрел на его несчастное лицо и даже сам не понял как произнес: — Я верю вам, Гарри. Расскажите мне, что случилось.

***

      Гарри убежал дальше, чем должен был. Несмотря на все сказанное Снейпу, он был расстроен. Не до такой степени, чтобы взбеситься, но просто хотелось убежать от всех этих назойливых чувств или предпринять что-нибудь еще в таком роде.       Он добежал до окраин Хогсмида в противоположной стороне от дома Снейпа, преодолев весь город. И только тогда мальчик заметил того, кто все это время следовал за ним.       Гарри пытался было прибавить скорость и оторваться от него, но слишком устал, он бежал уже достаточно долго. Толчок сзади, жесткий и быстрый, застал его врасплох. Приземлившись на тротуар, он больно ударился, вывернув запястье.       Он лежал и пытался унять боль, абсолютно потрясенный встречей с тем, кто стоял над ним. — Это был Коркоран, — сказал он Снейпу. — Он пробыл в Святом Брутусе уже много лет, когда я туда попал. В прошлом году он стал слишком взрослым, и его выпустили. Гарри ничего не знал о делах Коркорана и был более чем удивлен встретить его в маленьком шотландском городке. — Почему он… напал на тебя? — спросил Снейп, все еще потрясенный таким поворотом событий.       Гарри пожал плечами. — Он всегда ненавидел меня. — Причин было немного. Гарри был младше его, и Коркоран попытался запугать мальчика, когда тот только попал в Святой Брутус. Он попытался показать ему, кто тут босс, но Гарри отказался играть по его правилам. К тому времени мальчик уже знал, насколько лучше было, по его ощущениям, сопротивляться, а не поддаваться и подыгрывать. Даже если это может привести к проблемам в будущем. Поэтому он возразил Коркорану, невзирая на то, что был меньше и слабее. Это означало, что Коркоран со своими приятелями пытался избить его всякий раз, как только выпадал шанс, но охранники всегда останавливали это, прежде чем он заходил слишком далеко. Тогда у Гарри были проблемы, но все же… это было лучше, чем позволить Коркорану превратить его в мальчика для битья.       Тем не менее, сегодня вечером охранников рядом не оказалось, а Гарри был в невыгодном положении. Коркоран стал еще больше и сильнее, чем раньше, а Гарри был измотан и уже ранен. В итоге мальчик изо всех сил пытался защититься от худших ударов и пинков и увернуться от более слабых. Он прикладывал максимум усилий, чтобы восстановить свою энергию и заставить Коркорана потратить ее.       Наконец, он сумел сбросить Коркорана с себя, нанести удачный удар, пнуть его по почкам и убежать, так быстро, как он только мог. Обратно к Снейпу. — Я сделал все что мог, — сказал он Снейпу, защищаясь. — У меня не было ни шанса на победу. Поэтому я сбежал. — Он посмотрел на Снейпа, давая ему возможность сказать что-нибудь об этом. Гарри мог бы добавить, что нос Коркорана наверняка сломан, но решил, что это лишняя информация. — Мудро, — серьезно сказал Снейп. — Куда он вас ударил?       Гарри пожал плечами, стараясь не вздрагивать. — Со мной все в порядке. — Вы не в порядке, Гарри. Не исключено, что у вас сломаны ребра. — Снейп не отрывал от него взгляда. — Возможно, понадобятся швы. — Все заживет, профессор. Поверьте мне. — Гарри был уверен, что все в порядке. Он сломал достаточно костей, чтобы знать, когда им требуется серьезное лечение.       Снейп покачал головой. — Я хочу отвезти вас в больницу, на всякий случай.       Гарри отрицательно замотал головой. — Простите, сэр, но я не поеду в больницу. — Поедете, — твердо сказал Снейп, и Гарри забеспокоился. — Я в порядке, правда! — запротестовал он. — Не нужно никуда меня везти! — Не будьте идиотом, мистер Поттер, — зарычал Снейп. — Пожалуйста, если вы так настаиваете, позовите доктора Помфри?       Снейп посмотрел на него тем пронзительным взглядом, который Гарри так ненавидел. — Почему вы не хотите ехать в больницу, Гарри?       Ответным взглядом Гарри попытался выразить все, что он думает об умственных способностях профессора. — Сэр, они сообщат о происшедшем в полицию. И я вернусь в Святой Брутус. — Но это же не твоя вина, — глупо возразил Снейп. — Но я на учете. Они никогда не поверят мне. Я вылечу из Хогвартса и в лучшем случае попаду обратно в Святой Брутус на ближайшие пару лет. — Боже, почему Снейп был таким непробиваемым? Разве он не понимал, как это работает для таких, как Гарри?       В результате Снейп сделал то, чего Гарри не ожидал. Он мягко положил руку на плечо мальчика и наклонился. — Я не позволю им сделать это с тобой, Гарри, — тихим голосом сказал он. — Обещаю, я не позволю отправить тебя обратно. Ты доверяешь мне?       Гарри смотрел на него, не в силах оторвать взгляд даже на мгновение, просчитывая в уме все возможные варианты.       Он мог пойти в свою комнату, промыть раны, и лечь в ожидании, пока боль уйдет, как он до этого делал много раз раньше.       Или он мог довериться профессору Снейпу, чтобы тот обо всем позаботился. Тому же профессору Снейпу, который весь год помогал ему с латынью, который видел его в не самых лучших моментах и никогда не использовал их против Гарри. Профессору Снейпу, который рассказал ему о его родителях, несмотря на очевидное нежелание. Тому самому профессору Снейпу, который хорошо проводил время с ним в течение последних нескольких дней. Это было заманчиво и ужасно одновременно. — Да, — наконец, словно издалека, услышал он свой голос. — Доверяю.

***

      Как и ожидал Гарри, в больнице не было необходимости. Столько беспокойства из-за ерунды.       Он убедил Снейпа, что его травмы едва ли угрожают жизни, и в скорой помощи нет смысла. Поэтому профессор отвез его сам, нервно постукивая пальцами в нехарактерном для него жесте. — Я в норме, — настаивал Гарри. — Мы можем поехать, но со мной все правда в порядке.       Профессор, стиснув зубы, прорычал: — Я не доверяю вашей оценке собственного физического состояния. — Это мое тело, — сказал он, позволяя раздражению проявиться в голосе. — И мне лучше знать, что с ним происходит.       Профессор страдальчески вздохнул. Он изо всех сил сдерживал себя, потому что ехал слишком быстро. — Я не сомневаюсь, что вы хорошо знаете, на что способны, Гарри. Я имел в виду, что не верю, что вы знаете, когда подобные травмы нуждаются в помощи медицинского специалиста. Я не верю, что вы не будете молча страдать, как вы привыкли делать это.       Гарри слегка покраснел, но ничего не ответил. Что он, в конце концов, мог на это возразить?       Остаток пути они проехали в тишине, в зале ожидания не было сказано ни слова. Гарри старательно пытался заполнить документы, несмотря на свои травмы и незнание многих нелишних деталей, таких как место рождения. Профессор выглядел так, словно очень хотел сделать это вместо Гарри, но не знал как предложить это.       Когда медсестра наконец позвала его, профессор тоже встал. — Вы родитель? — спросила она, остановив профессора. — Опекун, другой родственник? В противном случае я не могу пропустить вас вместе. — Но поспешно добавила: — Хотя это вряд ли нужно, мальчик достаточно взрослый, чтобы идти одному.       «Да, » — подумал Гарри. «Я достаточно взрослый, чтобы идти одному. Мне не нужно сопровождение, как ребенку.»       Но когда профессор Снейп хладнокровно возразил, Гарри не протестовал. — Я за него отвечаю, и буду его сопровождать.       Профессор сказал медсестре и врачу, что Гарри стал участником небольшой драки, и они хотели убедиться, что ни одна из его травм не нуждается в медицинской помощи. Его направили на рентген, Снейп ждал снаружи, а затем медсестра стала чем-то тыкать ему в лицо, пытаясь смыть размазанные грязь, пот и кровь.       Она попросила его снять рубашку, и прежде чем выполнить просьбу, Гарри быстро взглянул на профессора Снейпа, крайне внимательно изучающего плакат. «Все нормально», — подумал Гарри, и разделся. Медсестра снова стала смывать грязь и пот. Увидев его спину, она вздохнула и обеспокоенно взглянула на профессора. — Они старые, — быстро сказал Гарри, — Это не… не он сделал.       Снейп пристально посмотрел на нее, и она, наконец, сказала: — Лучше оставить так, доктор захочет взглянуть на ваши ребра. — на его грудной клетке действительно были кровоподтеки.       Когда доктор прибыл, он ничего не сказал об отметинах на спине Гарри. А вот ребра оказались ушиблены, поэтому Гарри следует избегать нагрузок следующие несколько дней. — Тебе повезло, — сказал доктор Гарри. — Запястье растянуто, но не сломано — если ты немного поносишь шину, оно вскоре заживет.       Гарри кивнул. — Спасибо, доктор. — Швы не нужно накладывать? — невесело спросил профессор.       Доктор отрицательно покачал головой. — Здесь в основном царапины. Порез на губе не такой серьезный, чтобы зашивать. Все быстро заживет.       Гарри собрался было надеть рубашку, когда доктор продолжил: — Как я уже сказал, вам очень повезло, мистер Поттер. Удары были серьезные, и вероятность того, что вы себе ничего не сломали или не повредили внутренние органы была совсем минимальной. — Он прокашлялся и продолжил. — Политика больницы заключается в том, чтобы сообщать в полицию о подобных случаях насилия.       Гарри собрался было возразить, но профессор Снейп опередил его. — Мы бы предпочли не делать этого, доктор. Есть ли способ избежать данной ситуации?       Доктор колебался. Профессор примирительным тоном, который Гарри никогда от него не слышал, продолжил: — Молодой человек, сделавший это, затаил на Гарри обиду, но мой подопечный считает, что в будущем он оставит его в покое. Но злить его или его друзей, жалобой в полицию… — профессор Снейп цокнул языком.       Доктор махнул головой в сторону Гарри и заговорил так, как будто его не было в комнате. — А если зачинщиком был этот мальчик? — Могу вас заверить — это не так, — сказал Снейп непринужденным тоном. — Мы были в парке, я читал газету, а Гарри бегал. Когда он задержался, я пошел его искать и обнаружил, что какой-то молодой человек напал на него. Я поспешил вмешаться, и когда он увидел меня, мальчик убежал. Мой подопечный не сделал абсолютно ничего плохого.       Гарри изо всех сил старался не показать своего удивления. Тот самый человек, который был так оскорблен, когда Гарри предположил, что он может лгать, чтобы исключить Гарри, человек, который протестовал против извращения правосудия, только что соврал с абсолютно невозмутимым лицом. Кроме того, он должен был придумать все это заранее! — Я понимаю, мистер… — Профессор Снейп. — Я понимаю, но… наши отчеты также гарантируют, что раны пациента не были приобретены каким-то… другим способом, — деликатно сказал доктор. — У меня был разговор с медсестрой Грин до того, как прийти сюда, — добавил он многозначительно.       Если доктор и забыл, что Гарри здесь и может слышать его, то профессор Снейп нет. — Могу я поговорить с вами наедине? — грубо сказал он и вывел доктора за дверь.       Когда они вернулись через несколько минут, доктор, судя по всему, успокоился. Потому, что он отпустил их сразу же после того, как объяснил Гарри, как использовать до смешного простую шину.       Когда они добрались до парковки, Гарри решился спросить: — Что вы ему сказали? Профессор Снейп быстро посмотрел на него. — Ты действительно хочешь это знать? Я вышел из комнаты, потому что мне показалось, ты не захочешь услышать то, за что тебе может быть стыдно.       Чувствуя смущение, даже при таком неясном намеке, Гарри представлял себе все возможные слова. Как трудно было бы слышать все то, что профессор должен был сказать, чтобы убедить врача, в своей непричастности к предыдущим травмам Гарри. — Спасибо, сэр. — кивнул он. — Ерунда, — пренебрежительно сказал профессор Снейп. — Спасибо. За все, — сказал Гарри, не желая акцентировать внимание на лжи профессора, стараясь не думать о том, как много значило то, что профессор сделал все это только для него. Но несмотря ни на что, мальчик хотел, чтобы Снейп знал о его благодарности.       К счастью, профессор Снейп мог быть проницательным. — Обращайся, Гарри, — сказал он, не заостряя на этом внимания, но с акцентом достаточным, чтобы Гарри знал, что он все понял.