***
«Никто не должен быть проклят Днем рождения, который приходится на время экзаменов», -подумал Драко. В предыдущие годы это лишь немного его раздражало, но в этом году экзамены были действительно важны. У него, конечно, была вечеринка, как и в предыдущие годы — или, скорее, как и в предыдущие годы, слизеринцы устраивали ее для него. Но в этом конкретном году вечеринка проводилась после экзаменов, и Драко проводил свой настоящий День рождения — ну, ночь рождения — только с одним человеком: Гарри. Он постучал в его дверь в 9:00, как и планировалось. Драко провел весь день, учась достаточно усердно, так что он мог позволить себе отдохнуть остаток ночи. Когда Гарри открыл дверь, он быстро объявил: — Я не хочу слышать ни слова об экзаменах. — И у него, и у Гарри следующий экзамен был завтра после обеда, так что он ставил официальный мораторий на экзаменационные разговоры в течение следующих двенадцати часов. Гарри хихикнул, распахивая дверь шире. — Не проблема, — сказал он. Драко открыл рот, чтобы ответить, но остановился, когда хорошенько рассмотрел комнату Гарри. Его рот раскрылся шире. Это… она была чистой, но теплый свет свечей заставлял ее выглядеть уютной. На столе Гарри стоял торт, и он где-то раздобыл лишний стул. Постельное белье выглядело свежим и чистым. — С Днем Рождения, — раздался голос Гарри позади него. Он развернулся. Даже при тусклом свете свечей Гарри покраснел. Это было так романтично. Все еще не в силах подобрать слов, Драко притянул его к себе и мягко поцеловал, наслаждаясь прикосновениями рук Гарри к его талии. Через несколько мгновений, когда Драко проник руками под его рубашку, Гарри отстранился. — Пока нет, — сказал он. — Пока нет? Сегодня мой День рождения! — захныкал Драко. — Я могу делать то, что хочу, и я хочу делать тебя. Гарри улыбнулся и сказал насмешливым тоном: — Может быть, я знаю, чего ты хочешь лучше, чем ты. Его улыбка застыла, когда он услышал свои собственные слова, и Драко мысленно поморщился. Вероятно, не лучшее время для такого заявления, даже в шутку, не тогда, когда Гарри был так расстроен тем, что они с Северусом приняли решения о Гарри, не посоветовавшись с ним. — Может быть и знаешь, — согласился Драко и взял Гарри за руку. Гарри позволил ему сделать это, и момент неловкости закончился. — Как тебе удалось достать торт? Гарри пожал плечами. — Попросил на кухне. У Драко снова отвисла челюсть. — Неужели это так просто? Гарри улыбнулся. — Я не говорю, как именно я это сделал… пусть это остается тайной. — Ты просто хочешь, чтобы я думал, что это сложнее, чем есть, — возразил Драко. — Так что я буду впечатлен тем, как далеко ты зашел, чтобы произвести на меня впечатление. — Это тебя впечатлило? — Зависит от того, какой это торт. — Шоколадный, — быстро ответил Гарри. Драко прищурился. — Ты на правильном пути. — Попробуй его. Они сели за стол и Гарри отрезал ему очень - очень большой кусок очень - очень шоколадного торта. Он отрезал себе гораздо меньший кусок. Драко откусил. — Боже мой, — сказал он. Он откусил еще раз. — О Боже мой, — сказал он снова. Драко чувствовал, что Гарри смеется над ним, но он не мог отвлекаться на это, когда его торт был настолько вкусным. А потом Гарри вытащил бутылку вина, и на этот раз, когда его рот открылся, он наполнил его шоколадным тортом. — Даже не спрашивай, откуда это, — сказал Гарри. — Но я поклялся своей жизнью, что мы не напьемся, так что… знаешь, не надо. — Тем не менее, он передал Драко довольно полный бокал вина… откуда появились бокалы? — Где ты… как ты… когда ты…? — Магия, — серьезно сказал Гарри, пристально глядя прямо на него. — Это волшебство. Драко ошеломленно уставился на него. — Маг…? Гарри расхохотался. — Ой, заткнись, — проворчал Драко. На самом деле, ему было довольно приятно видеть, что Гарри так улыбается. — Ты бы видел свое лицо! — сказал Гарри сквозь смех. — Съешь свой торт! — Драко сделал вид, что ругает его. Гарри откусил небольшую часть. — Это довольно хорошо, — сказал он и отрезал Драко еще один кусок. — Ты пытаешься заставить меня растолстеть? — Может быть, — сказал Гарри, тыкая его в живот. Драко хлопнул его по руке. — Ты будешь милым с маленьким пузиком. — Драко приподнял брови. — Пожалуйста, скажи мне, что ты шутишь, — ответил он. Гарри покраснел и отвел глаза. — Да, конечно. Гарри вел себя немного странно, решил Драко, но он не стал говорить об этом вслух. — Так что ты подаришь мне? Гарри выглядел встревоженным. — Кроме всего этого, оно замечательное, — добавил Драко. — Самый лучший подарок, — сказал он, видя, что Гарри не выглядит убежденным. — На самом деле, это все, что я хочу, — продолжил он. — Надеюсь, ты не принес мне ничего другого. На самом деле, я буду очень расстроен, если ты это сделал. Гарри неохотно улыбнулся. — Ну, — сказал он, — это немного сложно… с экзаменами и всем… я не мог пойти в Хогсмид. — Конечно, — ответил Драко. — Но… — Но? — спросил Драко — Ну, это не настоящие подарки, так что… — Мне нравятся поддельные подарки. — Я имею в виду, это правда твой подарок. Но он глупый. — Мне нравятся глупости. — И, в любом случае, даже если бы я мог пойти в Хогсмид, что бы ты хотел? — Все прекрасно, Гарри, — сказал Драко. — Просто… можно мне его взять? Что это? Гарри на мгновение засунул руку в карман и зажал в кулаке что-то. Его лицо было красным. — Протяни руку, — сказал он и завязал что-то на запястье Драко. Драко уставился на него. Это был браслет, сплетенный из темно-зеленой и серебряной нитей. — Это была идея Гермионы, — быстро сказал Гарри. — Нити от Джинни Уизли. Драко не знал, что сказать. — Спасибо, Гарри. Это прекрасно. — Тебе не нужно его носить, — пробормотал Гарри, потянувшись, чтобы снять его с запястья Драко. Он отдернул руку. — Я хочу, — сказал он. — К тому же, ты не можешь забрать подарок после того, как отдал его. — и он добавил, — Это цвета Слизерина. Гарри закатил глаза. — Я почти добавил розовый, чтобы ты этого не говорил, — сказал он. — Но я подумал, что это будет выглядеть слишком по-гейски. Драко скорее думал, что плетение и ношение любого браслета из ниток было немного гейским, но занятия сексом с Гарри тоже не были гетеросексуальными, и он не собирался отказываться от этого. — Вряд ли мне кого-то удастся обмануть, — ответил он. Гарри посмотрел на него. — Ну, только не в этой одежде. — А что не так с моей одеждой? — вскинулся Драко. Гарри только улыбнулся. — Ты точно выглядишь более мужественным без нее. На самом деле, давай попробуем — это будет эксперимент. — Эксперимент, да? — Да, — нетерпеливо сказал Гарри. — Ты разденешься и будешь ходить по комнате, а я буду смотреть. Драко покачал головой. — Нет, пока я не получу другой подарок. Именно… до этого ты говорил во множественном числе. Не думай, что я этого не слышал. Гарри сразу же снова почувствовал себя неуютно, но вытащил холст из-за стола. — Она не завернута, ничего такого, — пробормотал он и протянул ее в Драко. Это была картина, и Драко потребовалось много времени, прежде чем он увидел фигуру, которая была вырисована телесным цветом. — Оу, — сказал он, получая это. — Ты очень щедр ко мне. Гарри кашлянул. — Это твоя нога. — Оу, — плечи Драко немного опустились. — Это… — Гарри умолк, и Драко попытался посмотреть ему в глаза. — Это с того самого первого раза, когда я нарисовал тебя, помнишь? Когда я впервые тебя увидел… — Он сделал жест, который Драко распознал как «голым», потому что фигура на картине явно была голой, если под ней ничего не подразумевалось. — Я помню, — сказал Драко. — Я не был уверен… знаешь, хочешь ли ты картину с собой, хотя это и не очень похоже на тебя, но… у меня есть картина замка, если хочешь. — Я не могу выбирать свой подарок, Гарри, — сказал он. — Ну, кроме тех случаев, когда я прошу что-то мне подарить. Гарри выглядел беспокойным, поэтому он продолжил: — В любом случае, я бы выбрал рисунок себя. Но это не так важно, как его автор. Гарри отвернулся, но Драко увидел слабую улыбку. Он положил холст на стол, подальше от свечей или вина, и подвинулся ближе к Гарри. Он коснулся его челюсти, только потому, что мог, и потому, что это было прекрасно, и он чувствовал щетину Гарри под своими пальцами. Он задавался вопросом, не брился ли Гарри совсем недавно, потому что знал, что Драко нравится это ощущение, нравятся розовые следы, которые оставались на коже вокруг рта и везде после этого. Было так трудно сказать, что Гарри замечал, а что нет, потому что так часто казалось, что он вообще ничего не видел, но затем он что-то говорил или делал, и Драко понимал, что он заметил, что он увидел, от этого он ощущал теплое покалывание по всему телу. Он поцеловал Гарри в губы один раз, а затем снова, позволив его языку почувствовать вкус красного вина, Гарри и шоколада, и позволить щетине Гарри задеть его кожу, пока она не станет нежной. — Спасибо, Гарри, — сказал он. — С Днем Рождения, — сказал Гарри. Гарри затаил дыхание, и Драко почувствовал, как его руки немного дрожат на его плечах. Это просто заставляло любить его еще больше.***
Гарри пришел в кабинет Северуса почти сразу после окончания последнего экзамена, как он и просил. Гарри казался другим, и Северус вскоре понял, что он взволнован и счастлив, и что это был взгляд, который он никогда не видел у Гарри раньше. Это его устраивало. — Я не могу остаться надолго, сэр, — сказал Гарри немного извиняясь. — Я пообещал Драко, что встречусь с ним, а затем с Гермионой, и мы будем праздновать. — Значит, вы будете праздновать с Гриффиндором? Гарри колебался. — Я… Да, думаю, да. Попробую сделать это, понимаете? Северус кивнул. — Хорошо, — он заставил себя это сказать. Как бы он ни ненавидел Гриффиндор, это, несомненно, был шаг в правильном направлении для Гарри, чтобы построить новые отношения с однокурсниками. — Я не задержу тебя надолго, — сказал он. — Я хотел спросить, как прошли твои экзамены.? — Оу, — сказал Гарри несколько озадаченно, — Оу, они были… ну, все хорошо. Я так думаю. — Он неуверенно улыбнулся. — Хм, английский прошел хорошо, мне кажется. Естествознание… хуже. — Он пожал плечами. — В любом случае, никогда не думал, что у меня будет шанс даже для этого. — Как прошел экзамен по латыни? — Северус не мог удержаться от вопроса. Гарри просиял. — Довольно хорошо, на самом деле. Я был удивлен. Северус не был удивлен, так как он знал, что Гарри был сильным учеником, но он слышал от других, что они сочли экзамен трудным. — Эм, спасибо, — продолжил Гарри. — Я не мог бы этого сделать… я имею в виду, очевидно, что вы научили меня латыни, всему, что я знаю, но все же… вы не должны были… но вы научили, так что… спасибо. — Всегда пожалуйста, Гарри. Мне было приятно учить тебя. Гарри покраснел, и Северус почти захотел присоединиться к нему. Он не привык хвалить своих учеников. Но ведь Гарри был не просто его учеником, не так ли? — Я… на самом деле, несмотря на все… — Северус остановился, прочистив горло, и решил пойти другим путем. — А ты не думал, где бы ты мог провести лето? Гарри опустил глаза. — Нет… нет, на самом деле. Я получил не так много денег, и я был занят экзаменами… Я действительно не думал об этом. Думаю, стоит. Северус снова откашлялся. — Если ты… если ты согласишься, я был бы… признателен тебе за компанию на лето. Наступила громкая тишина, в которой Гарри все еще не смотрел ему в глаза. Он продолжил. — Если нет, конечно… — Нет, — перебил его Гарри. — Я имею в виду, да. Я поживу у вас, — Он посмотрел в сторону, но Северус мог сказать, что он наблюдал за ним краем глаза. — Хорошо, — сказал он. — Хорошо, — негромко повторил Гарри, наконец глядя на Северуса. Он улыбнулся, встал и направился к двери. — Если это... — Нет, это еще не все, — сказал Северус. — Судебный процесс, Гарри. Эмоции Гарри немедленно пропали с его лица, и он держал одну руку на дверной ручке. — Мне… было больно слышать, через что ты прошел, — сказал Северус. — Я… — Ты не хочешь говорить об этом, — закончил Северус. Гарри посмотрел благодарно и начал кивать, затем начал качать головой. — Нет, — наконец смущенно сказал он. Северус решил проигнорировать это. — Если ты когда-нибудь захочешь… я свободен, — сказал он, наклоняя голову. Гарри было явно неудобно, но он кивнул. — Я… спасибо, — сказал он, открывая дверь. Он остановился. — Действительно, спасибо. — Гарри тихо закрыл за собой дверь, без сомнения, направляясь на праздник. Как и должно быть. Северус, конечно, знал что Гарри не собирался приходить к нему, чтобы поговорить об этом, но он также знал, что все изменилось, что Гарри изменился. И он помнил, что кто-то был здесь для него — это самое большое изменение для Гарри. А теперь, после всего этого, никто не мог предсказать, что может произойти дальше, какие еще изменения могут произойти, и какие миры возможностей могут открыться.