Селезень

POV Юрий Хованский.

      Я решаю стать кем-то вроде спасителя. Ларин теперь молчит, от него ничего не дождёшься. И мне кажется, что он что-то знает обо мне, о моем прошлом. "Это твоя кружка"- его слова. Моя кружка, которая даже вблизи не кажется мне знакомой. Значит, я был тут раньше. И ни черта не помню. Это - главный вопрос сейчас. Мне не хочется сейчас пытаться строить догадки, я просто, по-человечески устал. Опять лежу в одной кровати с сумасшедшим суицидником, и снова молчу, не раздеваясь, снимая только обувь. Ларин уткнулся в толстенную книгу по чему-то фармакологическому или медицинскому и затих в своей типичной манере. Я листал новостную ленту в своём смартфоне, но ни одна шутка или мем не вызывали даже улыбки. "Тебе не надоело?"- подал голос Дима, не открываясь от книги. "Да, мне надоело. Сидеть дома. Тебе нужно выйти на свежий воздух." "Можешь просто открыть балкон",- пассивно ответил на мою попытку блоггер. Я нахмурился. Этот гад совершенно намеренно скрывался от общества, от улицы и всего вокруг. Знаете, я тогда подумал, мол, нахрена мне вообще нужен такой сосед? Такой замкнутый и асоциальный, грубый и ... хотелось продолжить мысль, добавляя "эгоистичный", но тут кое-что крайне простое и логичное ударило мне в голову: Дима - не эгоист. Он хоть и не слишком хорошо отзывался обо мне, хоть и был сумасшедше неадекватен и даже груб порой, но это не совсем эгоизм. Это забота. "Пошли со мной. Мне нужно будет купить продуктов."- пытаюсь подобраться с другой стороны. Критик хмурит брови и перелистывает страницу: "Я заказываю с интернет-магазина. Попробуй тоже." Вот же упрямая скотина! Я начинаю злиться и, не сдерживаясь, пихаю Диму в бок ногой - слабо, чтобы раззадорить. Сначала он реагирует стандартно - раздраженно пинается в ответ, как маленький ребёнок, без надежды на то, чтобы оставить меня безнаказанным. Я ухмыляюсь - это забавно. На фоне всего, что происходило у нас все это время, сейчас - лучший момент. Наиприятнейший и наилучший. Именно поэтому я пихаю лодыжкой Ларина под задницу, и тот издаёт недовольный рык. Книга падает у него из рук, начинается потасовка. Я виляю от Диминых захватов, смеясь, а он в напряжении пытается заломать мои руки. Наконец я падаю на кровать, навзничь, поднимая руки вверх и так же смеясь: "Эй, Супермен, ты победил, а ну успокойся!" На лице Ларина проявилось какое-то подобие улыбки, когда тот вжимал мои запястья в матрац. Гордо подняв голову, он лёгким движением убрал со своего лица челку: "Я - Бэтмен. Супермен - тупой качок." "А Брюс чем лучше?"-мгновенно реагирую я, даже не пытаясь вырваться. "У него же нет никаких способностей. Только... деньги",- тихо ухмыльнулся новатор, медленно ослабляя хватку,-"Он не прилетел ни с какой планеты, у него нет суперударов. Только изобретательность, крутые тачки и маска." "Так ты разбираешься в супергероях",- я, признаться, удивился. Ну да, Дмитрий Ларин, псевдоинтеллектуал, смотрит фильмы или даже читает комиксы про каких-то выдуманных людей с суперспособностями. Это показалось мне чем-то настолько милым, что щеки невольно порозовели. Я тут же надулся - нельзя, чтобы он заметил. "Не то что бы. Это наобум",- попробовал возразить Ларин, но я уже все понял сам. Мы ещё какое-то время оставались в этой позе, разглядывая друг друга так, будто бы видим впервые, но внезапно Дима отстранился и сел на край кровати. Мы помолчали. И вновь первым хотел было заговорить я, пока критик не пробормотал: "Ладно. Пошли. Я хотел бы купить фалафель."       На улице прохладно. Когда мы вышли за двери парадной, я заметил, что Ларин одет чересчур легко, но постеснялся сделать ему замечание. Нянька из меня так себе. "Чего молчишь? Так и будешь теперь в моей квартире ошиваться?"- спокойным голосом спросил Дима, кутаясь в свой шерстяной шарф, как будто бы бабулей связанный. Я, конечно, оскорбился, но, признаться, не особенно. Уже привык. Ларин даже таким гадом был всегда. Я почему-то чувствовал, что так было и раньше. Может быть, роликов насмотрелся или ещё чего. "Ты меня не выгонишь",- просто ответил я, потирая ладони друг об друга, пытаясь спастись от холода. "Почему ты так уверен?"- следует логичный вопрос. Мы идём вместе в сторону ближайшего магазина - я следую за блоггером, потому что не знаю этих мест, а он лишь упрямо топает куда-то по дворам, пряча нос в шарфе. "Потому что нас что-то связывает. Я это знаю",- нарочно говорю загадками, пальцем в небо, но, судя по всему, попадаю - худощавая фигура чуть впереди меня заметно напрягается. "Ересь",- слышу я недовольнее бормотание,-"Нас связывает ненависть. Понял меня? Ненависть." "Можешь не повторять",- я закатил глаза, замечая, как мы взяли темп побыстрее, пробираясь через небольшой слой свежего снега,-"Я не идиот." Ларин остановился. Сначала я подумал, может быть, увидел что-то на земле? Или понял, что идёт не в ту сторону. Такое бывает с каждым. Но нет, он остановился, немного подумал, а затем, когда я уже окончательно нагнал его, поднял голову. "Юра, послушай." Я аж встрепенулся от такого обращения. Но послушал. И он продолжил. "Ты не обязан таскаться со мной. Следить. Пытаться.. взбодрить. Я тебе никто." "Эй, я всего лишь..." "Не перебивай. Тебе должно быть все равно на то, что со мной так или не так - это не твоё дело. Ты - не врач, ты даже не психолог, Юра. Поэтому, пожалуйста, оставь меня в покое." Но я ведь даже не пытался вывести его из умиротворенного состояния. Разве поход в магазин - это уже стресс? Я не делал ничего такого, чтобы на меня можно было так просто наезжать. Я хочу помочь этому уебку, а он, блять, говорит, что это не мое дело. Это ещё как мое дело. Теперь. Ведь мы объединились. Я думал, теперь мы - команда сопротивления, да уж, честно сказать, я нашёл в Диме поддержку или даже самое настоящее спасение от этого непонятного мира. Но, как оказалось, это не правда. И никто в этом не виноват. "Ладно, чувак. Давай, все нормально, окей? Я тебя понял. Идём уже, холодно." Ларин промолчал - я сразу понял, что он размышлял над тем, стоит ли ему что-то на это отвечать или нет. Будто бы катал какую-то подходящую фразу на языке, но все же проглотил. И мы двинулись дальше по заснеженной дорожке. В квартире Дима заметно расслабился, распаковал свою растительную гадость и принялся за трапезу. Я сидел напротив и думал, думал, думал. "Ларин, сука." Он поднял глаза, но более не подал никаких признаков того, что вообще слышит меня, однако я продолжил: "Расскажи мне все, что ты знаешь. Прямо сейчас." "Я ничего не знаю",- мгновенно откликается критик, смотря хмуро и упрямо прямо на меня. Стало неуютно и даже отчасти прохладно. "Мы не на допросе. Пожалуйста. Я знаю, ты знаешь, что со мной случилось."- я говорю медленно, будто бы с психбольным. И он это принимает, покладисто слушая, но не выдавая ничего стоящего. "Юра, не надо",- спустя время произносит он, глядя на меня взглядом мученика. Я даже испугался и хотел было отступить, но, блять, нет. Уже поздно. Нужно бороться до конца. "Не надо - что?" "Давить на меня. Я хочу говорить с тобой, хочу, чтобы ты здесь находился. Но, пожалуйста, не нужно меня морально насиловать."-так же медленно и чётко произнёс Дима в ответ на сказанное мной, и его интонация меня все же напрягала. "Дима, ты что, сука, издеваешься? Я попал хуй знает куда хуй знает с кем, чувствовал себя так, будто бы бухал неделю. Передо мной была твоя рожа. Какого черта ты сделал со мной? Блять, думаешь, я совсем тупой? Рассказывай, мать твою, иначе я позвоню в полицию."- я уже не мог остановиться. Как всегда, не сумел тормознуть перед поворотом и в итоге не вписался. Глупо, стыдно и неправильно. Но разве Ларин делал сейчас что-то правильное? Тоже нет, вот и все. Он утаивает правду, возможно, необходимую для раскрытия главной моей тайны. Так какого же черта? Ларин не двинулся, он вообще не отреагировал на меня так, как стоило бы. И это злило ещё больше. Он продолжил есть, и я, скрипя зубами, просто встал и вышел. "Нельзя на него орать, нельзя, нельзя, блять, он - псих, он неадекватен, вот я наору на него, а он, сука, повесится где-нибудь в моей ванной. Нельзя, нет."- думал я, ходя по коридору туда-сюда. Я не мой уйти и не мог остаться. Мысли сжимали голову, мучая меня ни за что.       Пока я шастал без дела, шатаясь, словно умалишенный, из кухни осторожно выглянул Дима. Думая, что он не даст мне ничего дельного, я предпочёл его просто проигнорировать, но, похоже, зря. Новатор замер в дверном проёме и осторожно произнёс: "Юра, если тебе и вправду нужно знать, то... У тебя была амнезия. После травмы головы. Ты многого не помнишь. И почти все считают тебя мертвым."