Каникулы каникулами, конечно, но для Антона это значило то, что с завтрашнего дня он наконец-то выходит на работу. Он брал достаточно долгий отгул, почти в месяц, чтобы суметь реабилитироваться хотя бы немножко. Реабилитация произошла рядом с Арсением Сергеевичем и, естественно, благодаря тем самым таблеткам. Однако до сих пор одна из вещей была покрыта тайной - препарат, который мужчина принёс домой, но не показал по какой-то причине. Антон, признаться честно, уже даже забыл об этом, пока, в первый день каникул, в пасмурную субботу, химик не решился сделать первый шаг.
-Дим, - мягко попросил учитель Позова ближе к обеду, - моя просьба покажется тебе странной, но не мог бы ты минут на тридцать выйти пройтись?
Поз удивлённо поднимает голову от книги и непонятливо поднимает брови. Антон, снова моющий посуду у раковины, сделал воду потише и навострил ушки.
-Что? Я? Зачем? - друг закрывает книгу, вернув в неё закладку на нужной странице, и пересаживается поудобнее.
-Я не могу тебе пока этого сказать. Это просто нужно сделать, я объясню тебе чуть позже, - Арсений облокотился на спинку стула, закинув на неё руку, и Дима, неопределённо взглянув в стол, поднялся на ноги.
-Как скажете. Тридцать минут, и не больше! - он шуточно погрозил им обоим пальцем и тронулся к входной двери. Быстро надев ботинки с курткой и повернув ручку, он оглянулся, уже готовясь бежать, - надеюсь, вам хватит этого времени, чтобы потрахаться.
В Позова, громко хохочущего, со стороны раковины прилетает мокрое полотенце, и он скрывается в холоде темного подъезда.
Антон тяжело вздыхает и бредёт за выброшенным кухонным орудием, шаркая ножками. В глубине души почему-то начало колыхаться какое-то непонятное беспокойство. Какого черта вообще? Зачем его учитель попросил Диму выйти?
Арсений, будто прочитав мысли ученика, встаёт и идёт к серванту. Шаст поднимает с пола мокрое полотенце, оставившее после себя влажные разводы, и возвращается к раковине, наблюдая за химиком, роющимся в самой нижней полке. Спустя секунд десять поисков, он вытаскивает какую-то небольшую коробку, завёрнутую в светлый пакет, ашановский, между прочим, а после поднимает голову к Шасту.
-Есть идеи, что это? - Попов играет бровями, но не торопится доставать содержимое, и Антон шумно сглатывает.
-Не знаю. Но меня обнадёживает то, что, как сказал Дима, в меня сегодня ничего не войдёт. Не войдёт же?
-Ошибаешься, - коварно улыбается мужчина, и Шастуну кажется, что у него по спине пробегает холодок, - может быть, не я, хотя, кто тебя знает, но кое-что другое в тебя точно войдёт.
-Ар-Арсений Серг-Сергеевич, - парень поймал себя на мысли, что в последнее время стал заикаться от страха, - там же не... ну... ничего та-такого, правда?
Мужчина не отвечает, и Антон сжимает пальцами столешницу, неловко сжимая ноги. Щеки почему-то начинают гореть, и юноша уверен, что он покраснел.
Из пакета Арсений сначала выудил несколько каких-то прямоугольных небольших упаковок, похожих на самые обычные таблетки. В силу своих относительно нормальных знаний английского языка, Шасту мало что удаётся разобрать из надписей на упаковке. И неудивительно, ведь они были на немецком.
Однако довольно странный рисунок какой-то пульки на правой стороне упаковки, а затем и слово "Ampullen" навело на определённые мысли. И Антон начинает визжать, когда следом Арсений Сергеевич достаёт запакованные одноразовые шприцы, упаковка которых так ярко блестела от люстры на потолке.
-Нет! - пищит парень, начиная удирать в комнату, но химик ловко ловит его одной рукой и притягивает, вырывающегося, к себе. Шаст отталкивает его руки и, продолжая вещать на ультразвуке, несётся прочь. Шмыгнув в комнату, он закрывает двери и прижимает их рукой.
-Антош, что за детский сад? - послышались возмущения по ту сторону баррикад, и Антон замолкает, - это просто укол, будет не больно, я обещаю!
-Ага, ну конечно, так я вам и поверил, - хныкает юноша, держа дверь коленом. На нее обрушилось пару ударов, отчего Шастун, как минимум, опешил, - вы сейчас её с корнем вырвете, осторожней там.
-Мышонок, - Арсений вздыхает и, кажется, облокачивается на несчастную дверь спиной, - тебе это нужно сделать, понимаешь? Тебе это прописал доктор. Я потратил кучу сил, времени и денег, чтобы отыскать эту штуковину. В России она не продаётся, я заказывал её из Германии. Так что, мышь моя несчастная, сделать это придётся, и, к сожалению, не один раз.
-Я не мышь, - вновь хнычет Антон. Ладно. Надо - так надо. Он храбрый, он сделает. Че, сложно, что ли?
Дверь парень все-таки открывает, и учитель тут же хватает его за руку.
-Чтоб не вырвался, - добродушно поясняет он, таща Антона за собой, и тот скулит, видя на столе все то, чего он так боится, - мышонок, я честно обещаю тебе, что буду нежным. И квалификация медбрата у меня тоже есть, куда тыкать знаю.
-Мало обнадёживает, - он жмурится, - представил вас в костюме врача. Вы довольно сексапильный медбрат, я вам скажу.
-Сам ты сексапильный медбрат, - фыркает Арсений и тянет его за собой в комнату, - давай-давай, быстрее закончим - быстрее Димка твой домой вернётся.
-Он не мой, - скулит Шаст, не упуская от себя последнюю надежду на спасение. Он до смерти боялся уколов, особенно после "любимого" психоневрологического диспансера, который выбил у парня всю и так минимальную любовь к иголкам, - давайте не надо, со мной все очень хорошо, честно.
-Ага, - доверчиво кивает ему химик и хватается за резинку его домашних шорт, - скидывай свои шортаны, сейчас будешь получать по полной.
-Мы так не договаривались, - стонет Шаст, готовясь закатить истерику, завидев то, что один из шприцов и ампулу достали из упаковки, - я точно в порядке, не надо мне этого всего!
-Надо, - спокойно бормочет мужчина, рассматривая ампулы с чем-то красным, а затем, проследив, чтобы парень упал на мягкое, толкает Антона на кровать, попутно стягивая шорты до колен. Юноша пищит, приземляясь ладонями на одеяло, и прогибается в пояснице, когда колено его учителя приземляется туда же, - что за порно? Пустите меня, я против!
-Будешь лежать спокойно - будет не больно, - коварно произносит Попов, игнорируя все визги-писки под собой, и смачно шлепает парня по ягодице, отчего тот вздрагивает, однако, в ту же секунду замолкает, - какой ты у меня умничка, послушный мой мышонок.
-А вы точно не педофил? - недоверчиво спрашивает Антон, максимально выворачивая шею влево, а затем получает ещё один шлепок, отчего вяло стонет.
-Можешь не сомневаться, - уверяет его Арсений, стуча пальцем по розово-красной ампуле. Он насаживает первую иглу на шприц, зажимая все остальное в зубах, а затем вбирает в него жидкость. Антон затрясся, как увидел, что мужчина, как в кино, проверил проходимость воздуха, выпустив вверх короткую струю раствора.
-Я не хочу, - хнычет Шастун, и громко скулит, когда рука, свободная от всего, вновь бьет его по другой ягодице, но уже посильнее.
-Не расслабляемся, - Арсений напоминает парню о своём присутствии и ловким движением сменяет иглу. Антон мысленно начинает вспоминать все молитвы, но как только тёплая рука касается чуть горящего места, огладив его, молитвы обретают голос, - нормально у тебя там все?
-Лучше всех, - Шаст стучит зубами, и Арсений уже более раздраженно бьет его по заднице, надеясь, что это усмирит парня. Аккуратно подставив иглу под прямым углом к мягкой коже, мужчина понимает, что ученика трясёт, словно банный лист на ветру, и он устало выдыхает, - у меня руки трясутся, - стонет Антон, кусая подушку, и сжимает в пальцах простынь.
-А больше у тебя там ничё не трясётся? - спрашивает его Арсений, выгибаясь в спине. Шастун почему-то пропустил тот момент, когда его колено исчезло с поясницы, и это достаточно странно.
-Поджилки-и-и, - тянет парень и скулит, когда рука приземляется на его зад, но не ударяет, а касается нежно и аккуратно, - я не хочу-у-у! Мне будет больно?
-В попку всегда больно, - сочувственно отвечает ему Арсений, а затем все же вводит иглу в кожу. Антон пищит, царапая ногтями простынь, и выгибается, благодаря чему позвонки, и так сильно заметные, ярким узором вырисовываются вдоль спины, - если ты не прекратишь дёргаться, я тебе этот шприц в анал запихаю.
-Нет! - вновь пищит юноша, чувствуя, как химик надавливает на поршень шприца. Холодная жидкость едва заметно входит под кожу, и он болезненно стонет, прогибаясь в спине, - вы...
-Да? - спрашивает Попов, удивлённо подняв бровь, однако парень этого не видит, он лишь сильнее скулит на это, сжимая зубы до скрежета.
Спустя секунд пять, когда химик убедился, что шприц пуст, он аккуратно вынимает его и зажимает место заранее заготовленной ваткой, аккуратно массируя место укола. Антон беспомощно рухнул вниз, сгибая ноги и аккуратно положил их рядом, сложив крестиком.
Арсений Сергеевич отложил использованный шприц в сторону, где лежали упаковки всего остального, и аккуратно опускается вниз, оперевшись рукой о смятую постель. Ученик тяжело дышал, и его худые лопатки изредка подрагивали. Мужчина нежно целует прямо между них, и Антон выдыхает через рот.
-Живой? - осторожно спрашивает Арсений, размеренно поглаживая по голой спине под приспущенной до локтей рубашкой.
-Спасибо, что живой, - тут же сипло отвечает Антон, постепенно нормализуя своё дыхание. Уже совсем не больно, да и больно почти не было-то. А страшно ещё как было.
Попов целует сухими губами его выступающие кости на плечах, в загривок, плавно перебирает волосы, зарывшись в них носом.
-Извини, если резковато было. Я не хотел, - шепчет ему на ухо мужчина и тут же чувствует, как под его ладонью по холодной коже побежали мурашки, - сейчас как?
-Уже хорошо, - Шастун ведёт плечами, пытаясь послушать свои ощущения. Глухо как-то, - и как часто эта пытка будет со мной происходить?
-Через день.
Мда, обнадеживающе, очень сильно спасибо.
Антон коротко стонет, а затем резко подскакивает на ноги.
-Я на работу почти опаздываю! - резко вспоминает он, попутно натягивая на себя шорты. Время уже действительно поджимало, и если парень не выскочит из дома в ближайшее время, то вполне себе может опоздать на работу в свой первый рабочий день после отпуска.
Арсений резко тянет парня на себя и впивается в его губы, облизнув их, а затем отстраняется. Мужчина видит, как щеки парня приобретают розоватый оттенок, а взгляд из сосредоточенного становится каким-то пустоватым.
-Беги давай собираться, - улыбается он, и Шастун ему слабо кивает, подняв уголки губ в ответ.
***
Антон устало дёрнул ручку входной двери. Как давно он тут не был. Почти что родные стены, приносившие копеечку. Расписная дверь, разрисованная самим Антоном, некрутой подъем наверх по освещённому коридору и такой знакомый холл, в котором он постоянно встречал новых посетителей квеста.
Парень размял шею и стал расстёгивать пальто. В операторской его уже давно ждут. Да и Шаст сам ждал. Как выяснилось, не так давно Егор уволился по собственному желанию, и эта новость до безумия опечалила Антона. Его верный товарищ покинул пост оператора, а на его место взяли каких-то двух других пацанов. И желания познакомиться с ними почему-то не было.
Мельком осмотрев себя в длинное зеркало, Шастун двинулся к операторской, откуда уже слышались какие-то голоса. И подойдя чуть ближе, он даже сумел их распознать.
"Хоть бы не лошки какие-то, а...", - думалось юноше, и он отметил для себя, что голоса кажутся даже какими-то знакомыми, - "ладно, давай, на раз-два-три".
Раз. Два. Три.
Антон резко дёргает дверь операторской с некоторым волнением, а затем быстро попадает внутрь знакомого светлого помещения. И охреневает.
-Удивлён, да? - хихикает один из новеньких парней, вертя в руках уже достаточно отросшую светлую косичку с момента последней их встречи, - Гриш, вызывай реанимацию, откачивать сейчас его будем.
-Без б, - соглашается парень и кивает ему, доставая из кармана джинсов телефон, - надеюсь, они приедут быстро.
-Да ты дурачок, что ли, - Витольд закатывает глаза, а затем смотрит на Антона, который так и стоял, широко раскрыв рот, - ну что, даже не обнимешь нас? Неужели не скучал?
-Скучал... - шепчет юноша, переступая с ноги на ногу. Как же он соскучился по ним. Он не видел их с ноября, и прошло достаточное количество времени, чтобы начать скучать, как сука, - как вы вообще сюда...
-Ой, да помолчи! - шикает Витольд, подскакивая на ноги, и кидается к нему обниматься, - мы теперь тут с тобой надолго, не думай, что мы скоро смоемся.
С другой стороны Шаста обнимает Гриша, положив голову на плечо, и Антону хочется разрыдаться, как маленькая девчонка. В его голове только одно слово - "соскучился". По-настоящему, очень сильно.
-И теперь ты наш, - Салихов хихикнул, - мы хотели сюда ещё с декабря устроиться, но мест не хватало, так как тут был Егор, а сейчас он уволился по собственному, вот и освободилось гнёздышко ещё на одного-два человечка.
Антон ничего не ответил. Он обнял за плечи старых, вроде как, друзей, и едва заметно кивнул, закрыв глаза. Так хорошо и спокойно сейчас. По Егору, конечно, он будет скучать, но по этим двоим он скучал ещё сильнее. А также по тем ребятам из лагеря, с которыми он так и не встретился, хотя они регулярно общались до сих пор. И Гриша с Витольдом, между прочим, ни словом ни обмолвились о новой работе.
-Давно вы тут? - сипло спрашивает парень, и ему синхронно мотают головой в ответ.
-Ну где-то недельку примерно, - Витовский все же размыкает их объятия, давая другу спокойно переодеться, - кстати, у нас тут новые квесты открылись, пока тебя не было. Сейчас пойдём тебе инструктаж делать, там такое, что закачаешься.
Гриша закивал головой, а Шастун многозначительно угукнул, стягивая с себя пальто. Почему-то слегка начало знобить. Наверное, это все от такой долгожданной встречи. Наверное.
-Ребят, а возможно будет в какой-либо день на каникулах, ну, у меня сейчас каникулы, устроить такое, чтобы все три квеста были заняты? - спросил Антон, повесив пальто на вешалку, - а то просто мой класс думает, куда бы можно было сходить всем вместе.
-Без б, - вновь повторяет Гриша, а Витольд, присаживаясь на стул у монитора, откидывает с плеча длинную косичку и ухмыляется.
-А этот твой Арсений там тоже будет, да? - хихикает он, и Шаст складывает руки на груди, подперев стенку. А это уже интереснее.
-Будет. И именно так, да. Он мой.
Наступает молчание.
-Серьёзно, что ли? - тихо спрашивает Гриша, садясь на соседний стул к Витольду, и открывает рот, когда друг кивает, - обалдеть можно. Когда вы...
-Это долгая история, - Антон морщится. Его почему-то начинает пошатывать, и он судорожно выдыхает. Здесь так сильно холодно? Почему остальные сидят в обычных футболках, и им вполне тепло, а Шаст умирает от льда, растекающегося по его телу изнутри, - так что давайте начнём с экскурсии, а после я все расскажу. Поверьте, мне есть, что. И вы, возможно, даже обалдеете.
***
-Пиздец, - коротко прокомментировал Витольд, как только Антон закончил. Тот сидел на одном стуле, завернувшись в плед, и мелко, едва заметно, дрожал. Температура в комнате была выше двадцати градусов, так как наконец-то заработало отопление, и поэтому Шаст не понимал, что с ним происходит, - как ты вообще... Как ты пережил все это?
-Главное, что пережил, - хмуро ответил Гриша за Антона, протянув парню кружку тёплого чая с апельсиновой коркой, - на, выпей. Может, согреешься.
Шастун кивает и принимает её, обхватывая обеими руками.
-Спасибо, - тихо благодарит он и делает глоток, - у нас сегодня есть игры?
-Есть, - тоже кивает ему Витольд, мельком заглядывая в журнал на сайте, - есть на все, кстати, но ближайшая через два часа, так что можно пока что расслабиться.
-Отлично, - улыбается Антон и откидывается на спинку стула. Чай почти горячий, он греет руки, но теплее ни капли не становится. Почему-то ещё начинает подташнивать, и парень всячески пытается убедить себя, что он просто переволновался. Поводов для беспокойства нет. С ним все в порядке.
-Так вы с Арсом сейчас вместе, да? - максимально кокетливо спрашивает Витольд, крутя в пальцах белую косичку, и Гриша хихикает.
-Да, - Шаст пожимает плечами, натягивая плед до подбородка, - не так давно, конечно, но вместе. И я впервые чувствую себя любимым. Друзей, естественно, я в счёт не беру.
-Эх, счастливый ты, - с доброй тоской пробормотал Витовский, опуская руку на подбородок, - я вот свободен, слава всему, что только есть на этом свете, как птица в небесах. Может, не дозрел ещё до отношений, кто его знает вообще.
После этой фразы, на которую никто не нашёл, что ответить, тему об отношениях решили свернуть, и Гриша, чтобы не сидеть просто так, предложил дрожащему Антону самому пройти какой-то квест, дабы лучше разобраться во всей новой шняге, что появилась здесь за время его отсутствия. Ребята, вместе с Максом, который сейчас ушёл в кратковременный отпуск, достаточно долгое время обустраивали декорации, красили стены, встраивали определённые механизмы. Самой долгой и долгожданной работой был тот самый новый перформанс, на который вся команда, в том числе и приглашённые мастера с рабочими, убили почти год. И результат был впечатляющим. Гриша заявил, что абсолютно все, кто побывал на нем, визжали так сильно, что грозились поломать все стекла в здании.
После этих слов у Антона появилось очень сильное желание записать на этот квест именно Арсения, потому что играть, ребята сказали ему это сразу, придётся именно ему, поэтому полапать и попугать своего учителя - вполне себе неплохая перспектива.
"Эх, Арсений Сергеевич, не знаете ещё, что я вам тут приготовил", - хихикнул про себя Шаст, сбрасывая с плеч бесполезное одеяло. Все равно от него не было ни тепло, ни холодно.
***
Когда Антон ехал домой в метро - его конкретно так тошнило. Холод маленькими паучками бегал по всему телу, заставляя парня морщиться и неистово дрожать, привлекая внимание остальных посетителей метро.
-Наркоман какой-то, - бормочет женщина рядом, и её голос утопает в громком "Осторожно, двери закрываются".
Пешком идти сил нет, и Шаст садится на автобус, едва стоя на ногах. Его здоровски так колбасит, и он кутается в пальто, пряча нос в его вороте. Скоро он уже будет дома, там Арсений, ему станет легче. Он в этом уверен.
Неимоверно кружится голова, а колени тупо подгибаются, когда Антон уже преодолевает порог квартиры. Он быстро скидывает с себя кроссовки, вешает пальто на вешалку, чуть не снеся все, что можно только было снести, и плетётся в комнату. Рухнув на кровать, юноша поджимает к себе ноги, крупно дрожа, и пытается согреться о свою же одежду, которая вроде как тёплая, но кажется такой холодной сейчас.
Арсений Сергеевич, видимо, был в душе, так как буквально секунду назад там затихла вода, а Димы дома вообще не было. Не было его верхней одежды и обуви. Антону очень сильно не хотелось волноваться, и он пытался, но страх за себя, дурное самочувствие, отдавали ещё больше яркий эффект.
Скрипит дверь ванной, и парень морщится от оглушающе громкого звука, который раньше был еле слышным из их комнаты.
Да вообще, если честно, комната какая-то не комната сейчас. Плывёт. Или это мозги плывут. Антон тоже мог окончательно с катушек съехать, почему бы и нет.
Арсений плавно заходит в комнату, отряхивая влажные волосы, и одёргивает футболку. Это Шастун видит лишь краем глаза, а после и вовсе закрывает их, тихо-тихо выдохнув.
-Мышонок, что случилось? - взволнованно спрашивает химик, буквально падая рядом, и слабо трясёт ученика, надеясь привести того в чувства, - это из-за лекарства?
-Что? - сипло спрашивает Антон, чувствуя, что сейчас взорвется, ни больше, ни меньше, - как?..
-Я звонил врачу после сеанса. Он предупредил, что после каждой инъекции может быть плохое самочувствие, - Арсений носом тычется юноше в шею, щекоча её, и сжимает его холодную ладонь.
-Спать хочу. Мне так плохо, - лишь отвечает Антон, простонав с болью в голосе, и на его плечи опускается тёплое одеяло, - спасибо. Я все ещё люблю вас.
-И я тебя, мышонок, - Арсений тяжело вздыхает, перемещая руку на его щеку. Шастуну почему-то все кажется каким-то странным, непонятным и глупым. Половину чужих действий он попросту не понимает, - засыпай. Я рядом. Скоро это пройдёт.
Антон ничего не отвечает. Он закрывает глаза, дрожа сильнее, и почти мгновенно проваливается в беспокойный сон, а Попов же, чувствуя, как у него щемит сердце от беспокойства, решает делать уколы своему мышонку только на ночь, чтобы быть рядом все это время до утра.
Мужчина сжимает руку парня чуть крепче, уже слыша забавное сонное дыхание, и улыбается, откинув с его лба чуть влажную чёлку.
