Мой Великий Гэбриель ван Хельсинг - 2

Шум падающей с гор воды оглашал долину. Туман окутывал заснеженные верхушки древних сосен и елей, поднимался выше, будто желая поглотить и не замерзающий даже в самые лютые зимы водопад, и непроходимые леса, и горные вершины, и высокое небо с замершими то тут, то там клочковатыми облаками. Ветер, поднимавшийся время от времени, залетал своими рукавами-вихрями в укромные горные ниши, пролетал над тропами, свистел в расщелинах, срывал с верхушек деревьев снежные шапки, бросал их на землю с глухим звуком, отчего тихонько крадущиеся лесные звери замирали, прижав уши, а после бросались наутёк, стремясь добраться до своих укрытых под толщей снега нор. Редкие птицы, перелетавшие с ветки на ветку, тихонько попискивали, будто боясь нарушить царивший в чаще покой. Старый филин, устроившийся на толстой ветке ели рядом со своим дуплом, приоткрыл один глаз и повёл рожками, наблюдая за тёмной фигурой, что едва переставляя ноги в глубоком снегу, медленно пробиралась к началу тропы, что вела выше, в горы. Человек то и дело оглядывался, тяжело дыша и опираясь на длинную толстую палку. Вот он добрался, наконец, до тропы, остановился и шумно выдохнул. А немного погодя двинулся дальше, поднимаясь всё выше и выше, петляя между камней и скалистых выступов. Вскоре фигура его сделалась совсем маленькой, а потом и вовсе куда-то исчезла. Можно было предположить, что человек всего лишь скрылся за очередным каменным выступом, но нет. Если присмотреться внимательнее, то где-то там, почти на самом верху, где ближе к остроконечной вершине располагалась небольшая ровная площадка, можно было заметить тёмное пятно, будто бы провал. Или вход в пещеру. Именно там исчез таинственный человек. Именно туда он стремился добраться как можно скорее. Если бы кто-нибудь преследовал его, то, поднявшись на вершину, мог увидеть перед собой полукруглый проход, уводящий в темноту, под своды горы. Где-то там, внутри, находилась довольно просторная пещера или шахта, в которой в незапамятные времена могли добывать какие-либо полезные ископаемые. Впрочем, определить, что именно там находилось ранее, теперь не представлялось возможным, ибо в стенах пещеры не осталось ни намёка на жилы каких бы то ни было пород. Посему это была просто-напросто полая внутри горная вершина, где помимо основного огромного помещения имелась и пара отрогов, хотя и не слишком длинных. Именно в них человек хранил свои припасы, такие как вода и продукты питания, а также ворох старых вещей, из которых он соорудил себе что-то вроде постели. В отрогах не было сквозняков, которые изредка залетали в основное помещение, так что там, почти на выходе из одного из них он разводил костёр, дабы согреться и приготовить себе пищу. Например, как он сделал сейчас, едва добравшись до своего лежбища. Согревшись и перекусив, мужчина прислонился спиной к стене и вытянул ноги поближе к огню, желая просушить сапоги. Устало улыбнулся, бросив взгляд на большую сумку, набитую провизией и вещами, которые удалось добыть во время вылазки в Трансильванское поселение. Но конечно же, самой ценной добычей были вести, часть из которых он просто подслушал, а кое-что разузнал от отца Мартина. Расслаблено потянувшись, Стефан хмыкнул. Вот же человек! И нашим, и вашим! Везде и во всём выгоду ищет! И ведь сколько раз так было, ещё в Риме! На исповеди узнает чего любопытное, так по первому слову или вопросу выдаст, если конечно выгодно будет. Потому и приходилось с ним ухо востро держать. А то ведь неровен час, предаст, как пить дать. Однако же сейчас такой человек был очень даже кстати. Именно от него выяснилось, что Анна Валериус вернулась из Будапешта обратно в Трансильванию. Но не одна, а со своим умершим годами ранее братом. Стефан припомнил историю парня, ставшего оборотнем и использованного вампирами для их дьявольских экспериментов. Так же, как ранее был использован отец их семейства. Закончилось тем, что Вэлкан, обращавшийся в огромного волка с появлением на небе луны, напал на экипаж, снаряжённый Ван Хельсингом и направлявшийся в Будапешт. Причём напал он не просто на экипаж, а на самого Гэбриеля, и успел укусить, прежде чем тот сразил его серебряной пулей. Очередной грех на душу великого Воина – смерть человека, которого был обязан защищать любой ценой. И что же получается? Прошло несколько лет, и Анна, объединившись со своим злейшим врагом против него [Стефана], вдруг ведётся на россказни брата учёного, приезжает сюда, выкапывает кости дражайшего братца и везёт их в Будапешт, где эти кости каким-то невообразимым способом обращаются в человека. Да мало того, от местных жителей отец Мартин узнаёт, что Вэлкан сильно изменился. Раньше он был типичным воином, защитником семьи и только и мог, что охотиться и размахивать мечом. А теперь он то и дело пускается в какие-то заумные разговоры и даже проводит много времени в библиотеке замка. Об этом священник узнал уже от самой Анны, которая была у него на исповеди и спрашивала совета, как ей поступить. А как поступить? Радуйся, что твой братец жив. Можешь перестать хотя бы за это ненавидеть прежде так обожаемого тобой Гэбриеля! Но нет, девчонка начинает задумываться, переживать. Чего, спрашивается, переживать?! Парень поумнел, знает много, книги начал читать. Чего ему мечом-то размахивать теперь, когда сестрица его с врагами перемирие заключила?! Не будет теперь ни оборотней, ни кровопийц никаких. Народ не пропадает. Все живут и радуются. Вернее, должны радоваться. Ан нет! Сидят, и думают. Ох уж эти деревенские! Стефан плотнее закутался в плащ и скрестил руки на груди, глядя на огонь и слушая, как потрескивают поленья. Что-то ещё говорил отец Мартин. Чего-то Анна опасалась. Именно поэтому и пришла к нему на исповедь… Мужчина нахмурился, припоминая. Точно! По её словам, незадолго до их отъезда из Будапешта, учёный предупредил, что Вэлкан нестабилен. Что его внезапно поумневший мозг может… Ну да, дать сбой, из-за которого парень может стать одержимым или попросту безумным. Более того, по словам учёного, убить этого Новоявленного не представляется возможным. Что сделать это может только он, да и то лишь с помощью какого-то сложного ритуала. Вроде обратного тому, при помощи которого его вернули к жизни. Пожалуй да, в таком случае девчонке стоит задуматься. В первую очередь о собственной безопасности. А то ведь братец обезумеет, да башку ей проломит посреди ночи. Она ведь крепко спит, не слышит даже того, что у неё за спиной делается. Стефан хмыкнул. Это ж надо было так спать, чтобы не услышать стонов и хрипов собственного мужа, которому отрезали голову! Строит из себя заботливую и вечно за всех тревожащуюся, а на деле-то! Спала сном праведника! Вот и пускай теперь всю жизнь себя корит за это. Поднявшись на ноги, Стефан взял лампу и, в тусклом жёлтом свете направился вглубь коридора, где уселся на собранное из старых вещей ложе. После такого насыщенного дня следовало хорошенько отдохнуть. Уже засыпая, мужчина подумал о том, что неплохо было бы заручиться поддержкой внезапно поумневшего Вэлкана и каким-нибудь образом заставить или же убедить его действовать сообща. Возможно, он будет не против отомстить Ван Хельсингу за свою смерть. Тем более, раз он знает всё и обо всём, что кажется совсем уж фантастическим, не будет нужды разъяснять ему те или иные вопросы. Главное, найти подход. Только необходимо успеть сделать всё до того, как его мозг, отягощённый многочисленными знаниями, окончательно разрушится. Не открывая глаз, Стефан потянулся рукой к лампе и прикрутил фитиль, погружая пещеру в непроглядную тьму.